Кренц Джейн Энн. Хрустальное пламя

   В ответ он яростно посмотрел на нее:
   — Я вынужден так поступать ради твоего же блага, маленькая деревенская дурочка. И в нашем с тобой браке я буду делать так же. Прошу тебя, слушайся меня. Прошлой ночью я было подумал, что ты обладаешь здравым смыслом. Я подумал…
   Снаружи раздался гулкий удар тяжелого дверного молотка, и в зал вошел слуга, чтобы открыть дверь. Кэлен услышала голос Эррис и улыбнулась Риджу:
   — Приятного тебе вечера, Ридж. Ведь это твоя последняя ночь свободы. У тебя есть повод повеселиться. Позвала бы тебя с собой, да боюсь, другие будут возражать.
   — Черт, Кэлен, послушай, не ходи с ними, тебе там нечего делать!
   — Ты не прав, Ридж. Как раз есть. Слишком долго я ждала свободы.
   — Но завтра вечером эта свобода закончится, — произнес Ридж, делая шаг вперед, чтобы задержать ее, — и учти: как только ты попадешь ко мне в руки, я займусь твоим воспитанием — исправлю все твои недостатки.
   — Я вижу, ты относишься к самому глупому сорту мужей.
   Не слушая его, она послала ему прощальную улыбку и выпорхнула за порог. Дверь за ней захлопнулась, и она не увидела бешенного выражения лица Риджа.
   — Эррис, я готова.
   Эррис стояла на каменном тротуаре в компании трех женщин. Они были одеты в вызывающе яркие туники и сверкали украшениями. Они встретили Кэлен долгими изучающими взглядами, и, пока Эррис представляла их друг другу, Кэлен стало ясно, что этим вечером состоится головокружительная пирушка.
   — Ну что, пошли, — скомандовала Эррис, увлекая всех за собой. — Я заказала столик в «Знаке Темного Ключа». Ну а после пойдем еще куда-нибудь, там будет видно. Не волнуйся, Кэлен, доставим тебя обратно как раз к свадьбе.
   Не в силах остановить Кэлен и совершенно выведенный из себя этим фактом, Ридж открыл входную дверь и смотрел на стайку пестро одетых женщин, стоявших на улице. Они приветственно улыбнулись ему, их улыбки растворились в воздухе. Завтра ночью все изменится, пообещал он себе. Кэлен наконец узнает, что значит иметь мужа. Пусть сегодня она впервые в жизни почувствует, как от свободы может кружиться голова, но это будет ее первая и последняя подобная ночь. Этого будет достаточно, чтобы удовлетворить ее любопытство, но недостаточно, чтобы совратить, решил Ридж.
   Да и потом, успокаивал он себя, Эррис наверняка понимает, насколько далеко можно зайти, показывая Кэлен настоящую жизнь свободной женщины в городе. Она наверняка осознает, что ответит перед Риджем, если Кэлен попадет в серьезную передрягу. Эррис, может, и безрассудна, но отнюдь не глупа. Сегодня ей потребуется осмотрительность. А Кэлен пусть приоткроет для себя некоторые стороны ночной жизни Перепутья, этого вполне хватит, чтобы развеять ее сельские иллюзии. Хорошее воспитание убережет ее от опрометчивых поступков.
   Успокоив себя таким образом, Ридж захлопнул тяжелую дверь и направился к покоям Квинтеля. Завтра ночью все будет по-другому, уверил он себя еще раз. Отбросив дурные мысли, он бессознательно коснулся вышивки на рукаве рубашки.
 
   Наступила полночь, темнота накрыла город, ничем, однако, не нарушив хода разухабистой вечеринки. Кэлен заметила время по водяным часам, когда они зашли в четвертую по счету таверну. Она и ее новые подруги уселись за низкий, обшитый досками стол и заказали по большой кружке красного эля. В таверне было большинство мужчин, и лишь несколько женщин мелькали то здесь, то там. Кэлен и ее подруги привлекали к себе внимание не только потому, что были женщинами, а еще и потому, что от выпитого их жесты становились все более и более развязными. Голос Кэлен был самым громким за столом.
   — Тост за новую торговую жену! — Блондинка по имени Вертина провозглашала его уже в десятый раз. Каждый последующий тост был неприличнее предыдущего. — Наконец мы узнаем правду об Огненном Хлысте.
   — Какую правду? — спросила Эррис, поднимая свою кружку.
   — Как какую? Правду, на самом ли деле он способен взглядом накалить добела сталь из Равновесия, — ответила Вертина с улыбочкой. — На мой взгляд, если что-то и накаляется, то только в постели. Обрати на это внимание, Кэлен. По крайней мере сталь между его ног так уж точно — из Равновесия. Ридж там родился. А я всегда стараюсь проверить, какой горячей бывает эта сталь.
   Кэлен покраснела от грубой шутки. Даже после вечера, проведенного в этой компании, она порой не совсем удобно чувствовала себя от некоторых реплик. Но тем не менее она, расхохотавшись, фыркнула в свою кружку:
   — Конечно, я постараюсь обратить внимание.
   — Да, я тут вспомнила, — вставила другая женщина, доставая из своей сумки маленький мешочек из кожи ланти, — о подарке, который приготовила для невесты. Сейчас, по-моему, самое подходящее время, чтобы вручить ей его.
   Все заулыбались, соглашаясь. Кэлен тоже улыбнулась, с нетерпением ожидая подарка; от Олэр она никогда ничего не получала.
   — Как мило с твоей стороны, — поблагодарила Кэлен. Она тут же развязала тонкий кожаный ремешок. Внутри мешочка она увидела порошок и осторожно понюхала его. Сначала она не поняла, что это такое, но, вглядевшись, вспомнила, что такой же порошок Олэр готовила для женщин с соседних ферм. Едкий запах селиты помог ей сразу опознать порошок. Щеки Кэлен вспыхнули.
   — Спасибо, — ответила она, — вы такие заботливые.
   — Тебе лучше начать принимать его сейчас, — сказала Вертина. — Маленькую щепотку, запей ее элем.
   — Но в этом нет нужды до завтрашней ночи, — мягко запротестовала Кэлен.
   — Ха, — улыбнулась Эррис. — Никогда нельзя знать наверняка. Ночь таит в себе столько сюрпризов. Всего лишь щепотку, но зато будешь чувствовать себя в безопасности, Кэлен.
   В конце концов, хуже не будет, решила Кэлен. Она взяла щепотку порошка и запила ее элем, Вслед за этим раздались одобрительные возгласы женщин.
   Громкий мужской голос из дальнего конца таверны кричал на хозяина:
   — Вы что, не можете угомонить этих женщин?
   Эррис широко улыбнулась, затем ответила:
   — А не совершить ли тебе путешествие в Темный конец Спектра?
   Еще один мужчина с противоположного угла накуренной таверны присоединился к первому мужчине. Женщина, сидящая с ним, вскочила на ноги и выразила свое несогласие тем, что вылила кружку эля на этого мужчину.
   — Закрой свой рот, Блен, они не трогают тебя.
   Блен заорал на всю таверну, вне себя от бешенства. Подоспел хозяин и призвал его к порядку. Тем не менее это не помогло. Еще несколько человек присоединились к мужчинам, требуя вышвырнуть; женщин на улицу. Эррис и остальные решили, что это уж слишком. Кэлен испугалась, увидев, как ее новые подруги вскочили на ноги и швырнули полные кружки эля в обидчиков.
   Трудно описать словами, что тут началось. Прежде чем Кэлен успела понять, что происходит она уже оказалась в самом эпицентре свалки. Она поняла, что здесь действует единственное правило: не оставлять друзей в беде, остальное не важно. Она схватила свою кружку и бросила ее в противоположный конец таверны.
   Кто-то почти немедленно вызвал городской патруль. Вскоре прибыли защитники порядка.
   Спустя полчаса представитель патруля был уже у двери Квинтеля.
   — Скажите Хлысту Квинтеля, что мы задержали женщину, которая утверждает, будто она — его будущая жена, — объявил представитель сонному слуге, открывшему ему дверь. — Спроси Риджа, пойдет ли он вызволять ее. Если нет, ей придется провести ночь в тюрьме.

Глава 4

 
   Кэлен услышала знакомый бряцающий звук сапог Риджа по каменному полу полицейского участка, а через несколько минут появился он сам. Она была благодарна этому предупреждающему сигналу — это давало ей время наклеить на лицо улыбку победительницы — так ей казалось. Она сидела на жесткой скамье, Эррис и остальная компания устроились напротив. В глазах ее подруг застыл ужас.
   — По мне, так лучше отсидеть в камере оставшуюся ночь, — мрачно заявила Эррис.
   — Правильно, — держась за голову, пробурчала Вертина. — Если бы ты не сопротивлялась, Кэлен, полицейские отвели бы нас вниз и в конце концов все могло бы закончиться не так уж плохо.
   — Да вы что! — искренне возмутилась Кэлен. — Ридж нас всех отсюда вытащит!
   На нее посмотрели как на помешанную. Она собиралась еще что-то добавить, но в это время в комнату размашистым шагом уже входил Ридж, наполняя пространство вокруг себя едва сдерживаемой яростью. Теперь Кэлен представилась возможность воочию оценить его легендарный темперамент. Золото его глаз плавилось и перемешивалось с мощью его гнева. Он взглянул на Кэлен горящим взором, не обращая внимания на остальных. Затем обратился к одному из полицейских. Голос его прозвучал неожиданно мягко — не так, как того хотелось Кэлен.
   — Вот эта. Освободите ее. Я буду ждать на улице. — Он демонстративно вышел из помещения, не произнеся более ни слова.
   Кэлен сделала отчаянную попытку утихомирить разыгравшиеся нервы и вскочила на ноги:
   — Ридж, постой! А как же мои подруги?
   — Уймись, Кэлен, и отправляйся с ним, — тихонько посоветовала Эррис.
   Но было слишком поздно. Ридж, словно маятник, отшатнулся от двери, подчеркнуто небрежно держа руку на синтаре. На лице его застыла зловещая каменная маска.
   — Твои подруги? — повторил он мягким голосом, в котором чувствовался металл.
   Сердце Кэлен бешено колотилось. Она была ошеломлена сознанием того, что какой-то безродный бродяга обуздал ее своим темпераментом. Во имя Спектра, куда же подевалась гордость? Кэлен собралась с духом и с высоко поднятой головой, безмятежным, насколько это было возможно, голосом заявила:
   — Насколько я помню, Ридж, я тебе рассказывала о своих подругах. Я пригласила их на свадьбу. Я не могу позволить им провести остаток ночи в тюрьме.
   Наступило ледяное молчание — Ридж испепелял ее взглядом. Капитан с тревогой ожидал взрыва и, очевидно, смутно представлял, что ему придется делать, если это произойдет.
   Кэлен облизала сухие губы и готовилась усмирить разбушевавшуюся стихию. Если честно, она должна была признать, что по большому счету виновата сама. Ему было отчего разгневаться. Она примирительно произнесла:
   — Ридж, ну пожалуйста, в качестве свадебного подарка, попроси, чтобы их выпустили. Странный огонек блеснул в его глазах.
   — Иди сюда, — спокойно произнес он.
   Кэлен застыла в нерешительности, каждой клеточкой предчувствуя опасность. Без сомнения, Ридж был сыт по горло ее бравадой и не намеревался повторять команду — он просто ждал. Кэлен отсчитала еще несколько секунд, а затем медленно подошла к нему и остановилась напротив. Все ждали, затаив дыхание.
   — Ты просишь о свадебном подарке? — Ридж не шелохнулся.
   — Да, пожалуйста, — попросила Кэлен, держа руки перед собой в молитвенном жесте. Она смотрела на него со смирением и надеждой провинившейся жены. И ведь она не играла — в тот момент она действительно чувствовала себя сбившейся с пути женой, вымаливавшей прощение у мужа. В первый раз она вынуждена была признать, что в данной ситуации Ридж обладает реальной властью над ней. Он мог проявить милосердие или отказать ей. В этот вечер она не сделала ничего, чтобы с ней обошлись снисходительно.
   — Прося о подарке, Кэлен, приготовься ответить тем же.
   Кэлен перевела дыхание, прекрасно понимая, что за все в этой жизни приходится платить, восстанавливая равновесие.
   — Я готова, Ридж.
   — Хорошо, — как бы разговаривая сам с собой, произнес он. — Всему свое время.
   Он взял ее руку в свою и посмотрел на капитана:
   — Освободите их. Я прослежу, чтобы оплатили убытки.
   Кэлен облегченно вздохнула, все волнения и переживания унеслись прочь. Кризис миновал. Она пыталась проанализировать причину своих переживаний. Конечно же, Ридж не оставил бы ее в тюрьме и освободил бы ее подруг. Может быть, его характер и берет начало в Темном конце Спектра, но, несмотря на это, он все-таки порядочный человек.
   — Я тебе так благодарна, Ридж! — Она приподнялась на цыпочки и порывисто обняла его. — Не могу передать, как я ценю твое благородство.
   Он заглянул ей в лицо. Огонь в его глазах угас сменившись чем-то, что было трудно понять.
   — Ты сможешь выразить свою благодарность несколько позже, как только мы доберемся до дома Квинтеля. — Высвобождаясь из ее объятий, он решительно повел ее прочь из комнаты.
   Уходя, она обернулась и улыбнулась своим подругам:
   — Я чудно провела вечер. Спасибо большое, и надеюсь увидеть вас всех на нашей свадьбе. Приходите, хорошо?
   — Ты шутишь? — смеясь, спросила Эррис. — Да нужны мы тебе, как все самоцветы Ущелья Длинного Когтя.
   Всю дорогу к дому Квинтеля Ридж не обронил ни слова. Впрочем, в этом не было особой необходимости. Кэлен без конца делилась впечатлениями от вечера, проведенного в городе. Ридж молча слушал, пока они шли к дому, а фонари тем временем гасли один за другим.
   Кэлен все продолжала болтать до самого дома Квинтеля. В какой-то момент она встревожилась, как лучше преподнести события этого вечера хозяину дома, но волновалась она напрасно — Ридж силой увлек ее на половину гостей.
   — Должна сказать тебе, Ридж, ты был так добр сегодня, — великодушно заключила она, когда они шли к ее комнате. — Я уверена, Эррис и остальные также благодарны тебе. Понимаю, что тебе вряд ли понравилось все, что сегодня произошло, но ты вел себя благородно.
   Ридж заговорил. В первый раз с тех пор, как они покинули полицейский участок.
   — А ты вела себя как невоспитанное, неотесанное существо, которое необходимо хорошенько выпороть.
   Кэлен чуть не задохнулась от неожиданности:
   — Что за ужасные вещи ты говоришь, Ридж! Только бездомному бродяге могла прийти в голову такая бредовая идея.
   — Я и есть бездомный бродяга, разве никто не доложил тебе об этом? — Он не остановился у ее комнаты, а проследовал дальше к своей.
   — О, помоги мне Спектр, я не то хотела сказать. — поражаясь своим ужасным манерам, воскликнула Кэлен. — Это просто такое выражение. Ну, Ридж, прошу тебя, попытайся понять. Никогда в жизни у меня не было такого вечера, как сегодня. Было так замечательно. И я чувствовала себя свободной…
   Он с насмешкой посмотрел на нее:
   — Ты чувствовала себя свободной, сидя на скамейке в полицейском участке, ожидая, когда я тебя оттуда вызволю? Странное у тебя представление о свободе.
   — Нет, не тогда, — отмахнулась она. — Я имею в виду — раньше. Мы шли куда нам вздумается, сидели в тавернах и пили вино, как мужчины, а когда началась вся эта заваруха, оборонялись как могли.
   Он скривил губы в улыбке:
   — Оборонялись как могли? Ну и скольким же бедным парням ты разбила голову пивной кружкой? Или ты не считала?
   Она улыбнулась:
   — Пыталась, но сбилась со счета. А ты, Ридж, ведешь счет, когда оказываешься в подобных потасовках?
   — Нечего смотреть на меня таким невинным взглядом. Я не участвовал в пьяных дебошах уже не помню сколько лет, но последний раз, когда такое случилось, я, черт возьми, не считал. В этом не было необходимости. Думать здесь нужно только об одном. Ты разве не понимаешь, что тебя могли ранить? Какой-нибудь идиот мог запросто разбить тебе нос кулаком или, хуже того, ткнуть синтаром.
   — Здорово бы я смотрелась с разбитым носом на собственной свадьбе!
   — Не смешно, Кэлен. Ты вела себя глупо и безрассудно.
   — Уверена, что ты в своей жизни натворил гораздо больше глупостей и побывал в гораздо более опасных переделках.
   — Кажется, у нас возникла еще одна серьезная проблема, — застонал он.
   Кэлен вопросительно улыбнулась:
   — Какая же?
   — Предполагается, что хорошая жена должна испытывать уважение, тревогу или хотя бы разумную долю опасения, когда ее господин вынужден вызволять ее из тюремного участка.
   — Я плохая жена! — радостно заключила Кэлен. — Я собираюсь быть торговой женой. Но строго говоря, даже в этом качестве я еще не выступаю.
   — Скоро будешь, — резко парировал он. — Ты меня заставляешь повторяться: хотя это и краткосрочное замужество, оно является законным. В течение всего срока ты целиком принадлежишь своему мужу.
   Она в задумчивости наклонила голову.
   — Но ты, я надеюсь, не требуешь, чтобы я трепетала от одного твоего присутствия?
   Он немного смутился.
   — Понимаешь, существует разница между боязнью и благоразумным поведением. Я же просил тебя не связываться с Эррис и ее компанией.
   — А ты часто следуешь совету, когда тебе рекомендуют не делать того, что ты хочешь? — с интересом спросила она.
   — Сейчас мы обсуждаем не мое поведение, а твои проделки, — произнес он, пристально глядя на нее.
   — Дело в том, Ридж, — сказала она очень серьезно, — что я чудно провела время. Свобода — это замечательно, да?
   — Не могу ничего сказать по этому поводу, — спокойно ответил он. — У меня никогда не было достаточной свободы.
   Она испуганно остановилась и изучающе взглянула на него:
   — О чем ты говоришь? Ты ведь свободен всю свою жизнь.
   — Это кажущаяся свобода. Я живу с единственной целью. Свобода мне нужна только затем, чтобы выбирать средства, с помощью которых я смогу достичь своей цели. Хотя порой средства эти бывают не совсем честными.
   Завороженная, она продолжала изучать его сосредоточенное лицо.
   — А что это за цель, Ридж?
   — Я хочу основать свой собственный Дом. Великий Дом. — Он молча с сомнением смотрел на нее, ожидая колкостей.
   Но Кэлен очень серьезно произнесла:
   — Это многого потребует от тебя, Торговый Мастер. Может стоить тебе жизни.
   — При удачном стечении обстоятельств это сделает меня очень богатым. — Он схватил ее за руку и потянул вперед. — А пока я остаюсь безродным псом. Спроси кого угодно, — добавил он с мрачной ухмылкой.
   Кэлен мгновенно пришла в себя.
   — Куда мы идем? Мои комнаты вон там. Ты ведь, конечно, не собираешься на самом деле… ну… — Она умолкла, увидев, что они подошли к двери, ведущей в его покои. Он не будет бить ее, как он почти всерьез угрожал недавно, успокаивала она себя. Не сделает этого. Не захочет опорочить Великий Дом, которому он служит, и опозорить женщину.
   — Успокойся. Я привел тебя сюда, Кэлен, не для того, чтобы бить, — мягко произнес он, проводя ее в комнату и закрывая дверь.
   — Тогда зачем? — спросила она, когда поняла, что он не собирается зажигать лампу. В густой тени фигура Риджа казалась огромной и зловещей. Временами он и вправду казался творением тьмы — было в нем что-то угрожающее и неприступное.
   — Мы здесь для того, чтобы я смог получить свой подарок, — выложил он начистоту. — Ты ведь не станешь оспаривать мои права на него?
   Он принялся расшнуровывать кожаные ремешки на рубашке. Его движения были хорошо рассчитанными.
   В мутно-багровом лунном свете, пробивавшемся сквозь окно, Кэлен увидела пляшущие язычки пламени в его глазах. Сейчас огонь был не таким, как раньше, а какого-то другого свойства. Она почти перестала дышать, когда по-настоящему оценила положение. Как пробуждающаяся ото сна природа с волнением вбирает в себя весенние соки, так и все естество Кэлен наполнилось трепетным ожиданием повторения ночной встречи в цветущем саду. Возможно, пробежавшая волна желания — следствие чувственного опыта, приобретенного во время недавнего происшествия. Кэлен еще не могла разобраться в себе, да и не чувствовала такой потребности. Во всяком случае, сейчас. Мириады мыслей-обрывков проносились у нее в голове и, не успев оформиться, таяли. Только одна мысль засела занозой, требуя ответа.
   — Ты собираешься это сделать, чтобы наказать меня? — осипшим полушепотом спросила она.
   Ридж развязал последний ремешок и стоял теперь перед ней в распахнутой рубашке. Он долго всматривался в лицо девушки и, коснувшись пальцем подбородка, ответил:
   — Нет, Кэлен, я собираюсь заняться с тобой любовью вовсе не из-за этого.
   — Тогда зачем?
   — Сегодня день свадьбы, — мягко напомнил он, Она покачала головой:
   — Но не свадебная ночь.
   Губы, причудливо изогнутые в лунном свете, прошептали:
   — Мы превратим ее в свадебную.
   — Ты так считаешь? — Сердце бешено колотилось, предчувствуя неизбежную опасность. Тетя Олэр пришла бы в ярость, узнай она о происходящем. Протестующие возражения тетушки снова всплыли в сознании. «Ни в коем случае не позволяй мужчине обнимать тебя до тех пор, пока не исполнишь свою миссию. На карту поставлена честь твоего Дома. Не позволяй сбивать себя с намеченного пути. Страсть таит опасность. Она может затуманить разум, ослепить тебя, и тогда ты забудешь о самом важном. Ничто и никто не должен стоять между тобой и выпавшей тебе долей дочери Дома Ледяного Урожая».
   «Но я уже почти на пороге этой миссии нынешней ночью», — оправдывалась Кэлен. Уже ни один мужчина не успеет отвлечь ее от намеченной цели. Она сделает то, что ей предписано судьбой: постоит за честь Дома. Но сегодняшняя ночь принадлежит ей. Дикая, безрассудная энергия, наполнявшая ее, заставляла верить в то, что она достойно справится как с предстоящей миссией, так и с нежданной страстью.
   Сегодня, когда она покончит с Квинтелем, она вкусит еще один глоток пьянящей свободы. Она достаточно сильна, чтобы пойти на риск. Олэр была не права. Она не настолько безвольна, чтобы поддаться соблазну и забыть о своей цели, Несмотря ни на что, она сделает, что задумано.
   Шероховатые пальцы Риджа слегка коснулись ее подбородка. Если что-то не получится, если она провалит дело или даже если ей удастся, но что-то не заладится, то к этому времени завтрашнего дня ее уже не будет в живых. Мысль о том, что она может умереть, так и не познав до конца проснувшихся чувств, была безмерно грустной. Безусловно, сегодня вечером она может позволить себе не обращать внимания на предостережения Олэр. Несколько часов любви с этим мужчиной не помрачат ее рассудка и не заставят забыть о самом главном.
   — Поклянись своей честью, что это не наказание за мое непослушание. Тобой руководит только желание? — спросила она мягко. Уж если она ослушалась наказов Олэр и рискнула отдаться Огненному Хлысту, то ей необходима уверенность, что его мотивы так же откровенны и честны, как ее собственные. Она сделает этот рискованный шаг и отдаст себя во власть страсти и свободы, но не подчинится исковерканному представлению о возмездии. Возможно, она последняя дочь Великого Дома, но как-никак она принадлежит этому Дому. И она будет вести себя как подобает.
   Ридж взял ее лицо в свои большие ладони; его сильные и уверенные пальцы показались ей удивительно нежными.
   — Я полагаю, моя сладкая деревенская девочка уже надышалась пьянящим ароматом свободы? И тебе это очень понравилось, правда?
   — Очень, — с готовностью согласилась она.
   — Сегодня ты поняла, как здорово быть предоставленной самой себе, не зависеть от всяких лордов, мужей или мастеров. — Глаза его блестели. — У тебя было настоящее приключение, да? И было страшно интересно почувствовать себя немножечко сумасшедшей?
   Кэлен услышала снисхождение в его тоне.
   — Да, — будто снова переживая свои ощущения, согласилась она. — Я чудно провела время. — Действительно, никогда в жизни она так замечательно не веселилась. Под пристальным, исполненным ненависти взглядом Олэр это было совершенно невозможно.
   — Я не собираюсь наказывать тебя за это веселье, — вкрадчиво и в то же время чувственно промолвил Ридж. — Я просто хочу показать тебе, что по сравнению с этой заварушкой гораздо больше удовольствия ты найдешь в моей постели.
   Кэлен слегка дотронулась до его руки и вдруг поняла, что ее пальцы дрожат, впрочем, как и все тело. Она почувствовала необыкновенную легкость, ощутила безрассудный восторг, сопровождавший ее весь вечер и наполнивший ее сейчас с новой силой — в тысячу крат мощнее в сравнении с тем, что она испытывала в самый разгар веселья в таверне. Свобода неумолимо заманивала ее в свои тенета, и сопротивляться этому не было сил.
   — Ридж… — Она положила ладони ему на плечи, пораженная жаром его тела, который, казалось, вот-вот прожжет рубашку.
   — Пойдем со мной, моя девочка, и позволь показать тебе, что есть истинное наслаждение. — Наклонившись, Ридж взял ее на руки, мягко обхватив за плечи.
   Мимо, как во сне, проплывала залитая лунным светом комната. Кэлен закрыла глаза и прижалась к Риджу, смутно осознавая, что он несет ее в дальний конец комнаты к алькову. Она не будет думать ни о прошлом, ни о будущем. То, что сейчас происходит, не имеет никакого отношения к ее обязанностям или происхождению. Этот момент существует только для нее.
   Широкое ложе располагалось на низком, богато украшенном деревянном возвышении. Ридж поставил Кэлен на пол — ее тело скользнуло по его собственному.
   — Я рад, что здесь нет Эррис и ее подруг, соблазняющих тебя сделать стрижку, — пробормотал он, утопив руки в густом облаке ее кудряшек и наклонясь, чтобы поцеловать ее.
   Кэлен почувствовала едва сдерживаемое желание Риджа, и новая волна возбуждения охватила ее. Ногтями она вонзилась в его рубашку и сквозь ткань ощущала сильные, мускулистые плечи. Ридж застонал и впился в губы Кэлен; язык пылко проник в ее рот. Не помня себя она лепетала его имя.
   Закрыв глаза, отдав свои губы в полное распоряжение Риджа, Кэлен едва осознавала, что он расстегивает ее тунику. Через мгновение она ощутила, как одежда мягко скользнула вниз, образуя вокруг ее ног чудную мягкую пену. Она осталась лишь в тонких шароварах и сапожках. Стоя перед Риджем обнаженной до пояса, она трепетала от ожидания и желания.