Страница:
— Я лишь заработал немного денег — это ерунда. Мой отец тоже зарабатывал деньги.
— Деньги — это действительно ерунда. Главное, что ты спас свою семью, Оливер, смог поддержать ее статус. Твои братья и сестры получили прекрасную поддержку в жизни, потому что ты стал главой семьи.
— Энни, мне нужно работать. Она снова встряхнула его.
— Ты дал в свое время членам своей семьи то, в чем они нуждались больше всего — безопасность, уверенность, надежность. Они знали, что могут на тебя рассчитывать. Разве ты не знаешь, как это важно? Ну хорошо, пусть у тебя некоторые проблемы с общением, а у кого их нет? Мы справимся с этим, уверяю.
— Извини-ка. — Оливер взял Энни за талию, приподнял и отставил в сторону. Потом он прошел мимо нее по коридору к своему кабинету, не оглядываясь назад.
— Не смей уходить от меня, когда я с тобой спорю! — закричала Энни ему вслед.
— До этого ты ушла от меня, разве не помнишь?
— Это было совсем другое дело. И я не уходила от тебя, а просто пошла навестить Болта. — Энни устремилась за Рейном по коридору. — Оливер, последний раз тебе говорю, ты можешь вызвать раздражение, быть необщительным, бесчувственным и просто сложным время от времени, но ты не похож на своего отца.
Оливер подошел к двери своего кабинета.
— Ты сама не знаешь, что говоришь.
— Нет, знаю. — Энни внезапно почувствовала со страхом, что их судьба каким-то образом зависит от этого спора. Ее охватила паника. — Оливер, послушай меня.
— Ты уже достаточно сказала, Энни.
— Я знаю, что ты не похож на своего отца, ты меня слышишь? Я достаточно себя уважаю и слишком много знаю о твоем отце, чтобы когда-нибудь могла полюбить такого человека, как он.
Оливер застыл, держась за дверную ручку.
Энни показалось, что наступила вселенская тишина. Только сердце ее оглушительно стучало.
Как бы откликаясь на этот стук, Оливер очень медленно повернулся к ней. В его глазах бушевала буря чувств.
— Что ты сказала?
Внезапно у Энни пересохло во рту. Пульс бился так часто, что ей стало плохо. Хотелось иметь хоть маленькую передышку, чтобы собраться с силами. Но времени ей дано не было.
— Я говорю, что я люблю тебя.
— Ты меня любишь. — Оливер осторожно повторил эти слова, как будто проверяя, нет ли в них ошибок или неточностей.
— Да. — Энни выдавила дрожащую улыбку. — Бога ради, не утверждай, что ты этого не знал.
— Откуда мне было знать? — Он всматривался в ее лицо. — Ты же никогда не говорила об этом.
— Мне казалось это очевидным. Оливер медленно пошел назад по коридору, остановившись перед Энни.
— Очевидным было то, что ты хочешь меня. И то, что я тебе нужен для спасения «Линкрофт».
— Можно я буду абсолютно откровенна с тобой в этом вопросе, Оливер? Я бы никогда не предложила брак по расчету никому другому из кредиторов и инвесторов Дэниэла.
— Да?
— Именно так. Мне кажется, я начала в тебя влюбляться в тот вечер, на помолвке Дэниэла и Джоанны. Честно говоря, мне кажется, что единственной причиной, по которой мне пришла в голову мысль о браке по расчету, была любовь к тебе.
— Энни. — Голос Оливера был хриплым от волнения. Он осторожно взял ее лицо в свои ладони и, медленно наклонив голову, поцеловал ее в губы.
Знакомое возбуждение охватило Энни, когда она почувствовала твердые ладони Оливера на своей коже. Она обняла его за шею, в то время как он настойчиво и требовательно целовал ее.
— Энни, — снова произнес он.
— Да, — прошептала она.
Не произнося больше ни слова, Оливер поднял ее на руки и понес в темную спальню. Но Энни утешала себя, что слова будут сказаны позже. Оливер любит ее. Он должен ее любить.
Конечно, он не мог бы ласкать и любоваться ею так, как он любуется своими папоротниками, если бы не любил ее.
Много позже Энни пошевелилась, почувствовав рядом с собой Оливера.
— Я хочу спросить тебя кое о чем.
— О чем?
— Ты нашел своего отца? Я знаю, что ты должен был его искать, не мог не пытаться его найти.
— Я его нашел. — Голос Оливера ничего не выражал. — Точнее, я нашел его могилу. Он погиб в катастрофе на островах Карибского моря приблизительно три месяца спустя после того, как я напал на его след.
— Ты выяснил, почему он сбежал?
Оливер сжал зубы.
— Люди, которые его знали там, на островах, рассказывали, что он много говорил о стремлении быть свободным и богатым. Я думаю, отец просто не выдержал бремени ответственности, которую нес, и тяжести накопленных долгов.
— Значит, тебе не представилась возможность поговорить с ним.
— Нет. Может быть, это и к лучшему. — Оливер погладил ее руку. — Я не знаю, что сказал бы ему и как поступил бы.
— Что ты сказал остальным членам семьи?
— Правду. Бывают случаи, когда людей нельзя уберечь от правды.
Энни нежно дотронулась кончиками пальцев до его лица.
— Я думаю, Оливер, ты прекрасно справился со своей задачей и уберег семью от всех опасностей, которые могли их погубить. Не твой отец, а ты — глава клана Рейнов. Ты не согнулся под бременем ответственности, которую был вынужден взять на себя. Он притянул ее к себе и долго держал в своих объятиях, пока они оба не заснули.
Тем, кем никогда не хотел быть: человеком, похожим на своего отца. Мучительное признание Оливера не выходило у Энни из головы даже на следующий день, когда она работала с дизайнером, пришедшим в «Безумные мечты» вместе со своей клиенткой.
— Что-нибудь причудливое, Энни, даже кричащее. — Стэнфорд Джон Литтлвуд, единственный владелец фирмы «Стэнфорд Дж. Литтлвуд дизайнз», критически и хладнокровно оглядывал содержимое магазинчика. Он со снисходительной улыбкой повернулся к своей клиентке:
— Как вы заметили, Энни специализируется на необычных вещицах. У некоторых экземпляров есть определенный шарм, если, конечно, их использовать осмотрительно.
Энни сжала зубы. Она прекрасно знала, что выражение «использовать осмотрительно» было своего рода предупреждением. Подразумевалось, что в этом случае ей даже не стоит рыпаться самой что-нибудь предлагать клиенту, поскольку тот нуждается лишь в профессиональном совете Стэнфорда Джона Литтлвуда.
Энни доброжелательно улыбнулась клиентке Литтлвуда. Шарлотта Бэбкок была приятной женщиной. Ей перевалило за тридцать, и она явно болезненно переживала то, что впервые имеет дело с дизайнером по интерьеру.
— Некоторые из моих вещей действительно требуют определенной смелости со стороны клиента, миссис Бэбкок. — Энни погладила лакированного зверя, возвращенного Рафаэлей после бенефиса у Шоров. — Дизайнеры всегда предпочитают быть осторожными, когда нужно выбрать завершающий штрих. Но небольшой смелый элемент может сотворить с комнатой чудеса.
— Да, я уверена, что вы правы. — Шарлотта, почувствовав неловкость, взглянула на Литтлвуда.
Тот снова снисходительно улыбнулся.
— Когда речь идет о завершающем штрихе, необходимо задать себе самый важный вопрос, по которому можно отделить прекрасное от уродливого.
— И что это за вопрос? — нетерпеливо спросила Шарлотта.
Литтлвуд посмотрел на лакированного слона насмешливым и уничижительным взглядом.
— Искусство это или просто китч?
Энни нестерпимо захотелось показать ему язык. Он намеренно запугивал свою клиентку. Но, собственно говоря, запугивание клиентов у Литтлвуда получалось прекрасно.
Сегодня у него был особенно внушительный вид. Его волнистые серебристые волосы, приглаженные гелем и уложенные феном назад, полностью открывали его лицо с искусственным загаром. На нем были кипенно-белая сорочка, белоснежный галстук, серебристо-серый костюм и белые мокасины с кисточками.
— Ты принес с собой наброски интерьера, Стэн? — спросила Энни. Краем глаза она увидела, что Элла быстро спрятала улыбку. Всем было известно, что Литтлвуд ненавидел, когда его имя сокращали до краткого Стэн. — И ты можешь сказать мне, какие цвета ты используешь?
Литтлвуд задрал нос.
— Естественно. — Он раскрыл свой белоснежный кожаный портфель и вытащил несколько рисунков и образцов тканей.
Телефон зазвонил, как только Энни начала изучать эскизы интерьера квартиры Шарлотты Бэбкок.
— Тебя к телефону, Энни. — Элла протянула ей трубку.
— Пожалуйста, прими сообщение, Элла.
— Он говорит, что это важно.
Энни с беспокойством подняла глаза.
— Кто это?
— Он не назвался. Я даже не совсем уверена, что это мужчина. — По глазам Эллы было видно, что она встревожена. — Мне кажется, тебе лучше самой поговорить с ним или с ней. Не важно.
Энни улыбнулась Шарлотте.
— Извините.
— Да, конечно.
— Я поговорю за своим столом. — Энни прошла мимо прилавка в свой маленький офис.
Она подняла трубку телефона на письменном столе.
— Энни Линкрофт у телефона. Чем обязана?
На другом конце провода послышался скрип. Бесполый голос зашептал едва слышно:
— Если вы хотите знать, что случилось с вашим братом, найдите механика.
Энни онемела. Несколько секунд она не могла ни говорить, ни соображать.
— Что это значит? О чем вы?
— Найдите механика, который осматривал самолет Линкрофта в тот день, когда он исчез. Он может вам рассказать, что случилось на самом деле.
— Подождите! — Энни с отчаянием крепко схватила трубку. Она почувствовала, что звонивший хочет дать отбой. — Кто вы?
— Скажем, я тот, кто пытается добиться справедливости, — проскрипел голос. — И еще кое-что. Если хотите найти ответы на свои вопросы, не обращайтесь за помощью к Рейну. Если вам дорога ваша жизнь, не говорите ему ничего про механика.
— Вы с ума сошли? Кто вы?
— Вы должны сами найти механика, мисс Линкрофт. И помните, что единственный человек, кто получил выгоду от исчезновения вашего брата, это — Оливер Рейн. — Последовала короткая пауза. — Будьте осторожны, мисс Линкрофт. Будьте очень и очень осторожны.
— Подождите, пожалуйста…
Но звонивший прервал связь. Энни так сильно сжимала трубку, что у нее заныли пальцы.
— О Боже! — Она заторможенно положила трубку на рычаг, пытаясь собраться с остатками мыслей.
Найдите механика.
— Энни? — В дверь заглянула Элла. Увидев лицо Энни, она нахмурила брови. — Все в порядке?
— Да. Все нормально. — Энни села на стул рядом со столом. — Я просто не очень хорошо себя чувствую. Если можно, извинись за меня перед Стэном и его клиенткой. Пусть посмотрят наши вещицы, подумают, а я свяжусь с ними позже.
— Конечно. Может быть, тебе стоит пойти домой?
— Наверное, я так и сделаю. Но сначала я хочу позвонить. — Энни придвинула к себе телефонный справочник. — Закрой, пожалуйста, дверь.
— Ты уверена, что с тобой все будет в порядке?
— Все хорошо, Элла. Просто немножко подташнивает.
Элла заулыбалась.
— Слушай, а ты не думаешь, что ты беременна?
— Закрой дверь, Элла, — попросила Энни.
— Ладно. — Все еще улыбаясь, Элла захлопнула дверь.
Руки Энни дрожали, когда она открыла телефонную книгу на разделе «Обслуживание и ремонт самолетов». Она водила пальцем по списку компаний, пока не нашла знакомого названия. Это была фирма, услугами которой Дэниэл всегда пользовался, арендуя самолет.
Энни пришлось дважды набрать номер компании по техническому обслуживанию самолетов. Первый раз, нервничая, она ошиблась. Второй раз, после десятого, наверное, гудка, ей ответил женский голос. Казалось, что женщина бежала к телефону. Называя свое имя, Энни слышала вдалеке рев пропеллеров.
— Конечно, мисс Линкрофт, я вас помню. Я разговаривала с вами в тот день, когда пропал ваш брат. Меня зовут Сара.
— Ах да! Летный инструктор.
— Помимо всего прочего, — сухо согласилась Сара. — Чем могу вам помочь?
Энни прикрыла глаза, пытаясь успокоиться. В тот ужасный день Сара была так добра к ней.
— Сара, я хотела бы поговорить с человеком, делавшим технический осмотр самолета, который использовал мой брат.
На другом конце провода последовала небольшая пауза. Слышен был какой-то невнятный разговор.
— Скажи ему, я выйду через минуту. — Затем, уже четче, Сара продолжила беседу с Энни. — Что? Понятно. Механик. Это был Уолли.
— Уолли?
— Ага. Уолли Торп. Он больше здесь не работает.
Энни почувствовала себя сбитой с толку.
— Где он теперь?
— Не знаю. Он ушел через два дня после исчезновения Дэниэла. Просто ушел с работы и сказал, что больше не вернется. Я его с тех нор не видела. — Голос Сары снова зазвучал невнятно. — Я сказала, сейчас выйду. Черт возьми, скажи, я с него не возьму денег за то время, которое он проведет на земле.
— Сара, пожалуйста, я знаю, что вы заняты, — заторопилась Энни. — Но не могли бы вы дать мне номер телефона Уолли Торпа? Или адрес. Мне очень нужно с ним поговорить.
— Подождите, у меня должны быть и телефон, и адрес. — На фоне сердитого рева самолетов послышался стук выдвигаемых ящиков. — Нашла. Это на острове Бейнбридж. Вы готовы записывать?
— Я готова.
Энни поспешно записала номер телефона и адрес.
— Мисс Линкрофт? — Беспокойство теперь чувствовалось в голосе Сары. — А в чем дело? Эти ребята из службы разговаривали с Уолли на следующий день после того, как пропал ваш брат. Самолет был в прекрасном техническом состоянии. И сам Дэниэл всегда проводил тщательный осмотр перед взлетом.
— Я знаю. Уолли мне нужен совсем по другому поводу. Спасибо, Сара.
Энни повесила трубку и долгое время сидела, уставившись на телефонный номер, который записала в блокноте. Потом очень медленно и аккуратно набрала каждую цифру.
Казалось, телефонные гудки продолжались целую вечность. Телефон Уолли Торпа не отвечал.
— Так, так, так. — Сибил рассматривала офис Дэниэла Линкрофта с пренебрежительным любопытством. Она оглядела металлические полки для папок, простую, но удобную мебель, компьютер и покачала головой. — Не совсем в твоем стиле, правда, Оливер? Я знаю дизайнера, который мог бы сотворить здесь чудо.
— Мне не нужен дизайнер, — произнес Оливер. Сибил прохладно улыбнулась.
— Да, думаю, что ты вряд ли будешь слишком долго лично управлять «Линкрофт анлимитед». Ты редко участвуешь в рутинных делах какой-либо из своих компаний. Когда ты учредишь управленческий аппарат?
— Во всяком случае, не в ближайшее время. — Оливер заколебался. — И, возможно, в этом вообще не будет необходимости. Энни ожидает, что Дэниэл вернется со дня на день.
— Бедная Энни. Я могу определенно сказать, что она прирожденный оптимист. — Сибил закинула ногу на ногу и поправила подол своей бледно-голубой шерстяной юбки. — Она живет с тобой уже около двух недель, да?
— Почти.
— Около двух недель делит с тобой жилье и, — кротко улыбнулась Сибил, — я полагаю, твою постель?
— Энни моя жена, — холодно ответил Оливер.
— Ну да. Твою постель. Две недели интимной жизни с тобой, а она все еще не вылечилась от своей наивности. Поразительно!
По старой привычке Оливер заставил себя глубже погрузиться в бескрайнее море терпения. Его лицо оставалось непроницаемым.
— Полагаю, у тебя была причина зайти ко мне в офис сегодня?
Сибил смотрела на него в раздумье.
— Я хочу знать, что происходит, Оливер. У меня есть кое-какие права. И у Вэлери тоже.
— Какое отношение к этому имеет моя сестра?
— Не делай из меня идиотку. — Сибил подняла подбородок. — Я знаю, ты что-то задумал. Это твое обычное состояние. Твоя изобретательность и расчетливость известны всем, кроме, пожалуй, малютки миссис Энни. Но тем не менее я никогда не думала, что ты падешь так низко, что сможешь использовать свою сестру в ачестве пешки в игре.
— Ты объяснишь, что, собственно, ты имеешь в виду, Сибил, или мы будем продолжать говорить загадками?
— Я говорю о том, как вы с Полом Шором якобы объявили мир. — Глаза Сибил горели открытой ненавистью. — Вэлери так счастлива, что просто летает по воздуху.
— Интересный трюк.
— Скажи, Оливер, — Сибил наклонилась вперед, — когда Вэлери в конце концов упадет и разобьется, ты хоть тогда почувствуешь какую-нибудь вину?
— Почему она должна упасть?
— Потому что все ее счастье строится на абсолютно несбыточных надеждах. — Сибил помедлила. — Не так ли?
Оливер посмотрел на свои сложенные руки и затем взглянул Сибил в глаза.
— Я не знаю, получится ли что-нибудь из отношений Вэлери с Карсоном Шором. Если нет, то это произойдет не по моей вине.
Отполированные ногти Сибил вонзились в дорогую кожу ее сумочки.
— Ты говоришь мне правду? Ты не собираешься разбить отношения Вэлери с Карсоном?
— Нет. — Оливеру пришло в голову, что у членов его семьи сложилось потрясающе искаженное мнение о нем,
— Ты на самом деле вчера за ленчем заключил мир с Полом Шором?
— Можно так выразиться. — Оливер посмотрел на часы. — Сибил, если ты не возражаешь, мне еще нужно очень многое сегодня сделать.
— Я не могу в это поверить.
— Ладно. — Оливер взял ручку. — Верь тому, чему хочешь верить. Но, повторяю, я сейчас занят.
— Оливер, посмотри на меня. — Сибил поднялась и подошла к краю его стола. — Ты клянешься, что говоришь правду? Ты ничего не задумал? Ты не планируешь помешать сестре выйти замуж за Карсона?
Оливер внимательно посмотрел на нее. В последний раз он видел этот умоляющий взгляд шестнадцать лет назад, когда застал Сибил в постели с любовником.
— Сибил, ты очень подозрительный человек.
— Этому качеству я научилась у тебя. — Сибил прищурила глаза. — Я говорю серьезно. Прекрасно знаю, какую ненависть ты питаешь ко мне, но, прошу тебя, снизойди до меня один только раз.
Оливер медленно положил ручку.
— Совсем нет.
— Что нет? — удивилась Сибил. Он сделал несколько глубоких вдохов, как во время своих занятий йогой.
— У меня нет к тебе ненависти. Сибил уставилась на него.
— Врешь. Ты ненавидишь меня и всегда ненавидел. Я тебе не нравилась с того дня, как твой отец женился на мне. А презирать меня ты начал, когда увидел в постели с Грегом.
— Грегом? Его так звали? Я и забыл.
— Да, его звали так. — Голос Сибил был сильно напряжен. — Грег Тэйлор. — Комок в горле мешал ей говорить. — Я его любила. О, я поняла гораздо позже, что он не любил меня, а просто использовал. Но в то время я очень любила его.
— Даже несмотря на то, что он был женат? И ты была замужем?
— Действительно, и я, и Грег состояли браке. — Сибил посмотрела на свое обручальное кольцо. — Для брака есть много причин, и не всегда любовь — главная из них. Ты должен это знать лучше, чем кто-либо еще.
— Еще одно замечание по поводу моего брака, и я вышвырну тебя из этого офиса.
— Извини. — Ее губы сжались. — Я пришла не за тем, чтобы с тобой ссориться. Но, честно говоря, ты не являешься типичным образцом любящего, романтичного, преданного мужа.
— Кажется, Энни довольна, — отчетливо произнес Оливер.
Он спросил себя, подозревает ли Сибил хоть чуть-чуть о том, какого труда ему стоит сохранять интонацию ровной, а слова сдержанными. Тайна, которую он хранил уже целый день, практически вырывалась наружу.
Энни любит его. Он хотел рассказать об этом Сибил. Он мечтал рассказать об этом всему миру. Он желал произнести эти слова вслух, чтобы они выглядели более реальными, но почему-то боялся этого. Оливер отчаянно хотел прийти домой, чтобы только услышать, как Энни еще раз скажет, что любит его. Может быть, если она будет говорить это достаточно часто, он в конце концов позволит себе поверить ей.
— Кажется, Энни довольна? — недоверчиво повторила Сибил. — Что это значит? Ты хочешь сказать, она считает тебя влюбленным в нее?
— Сибил, я предлагаю сменить тему.
Сибил слегка кивнула головой, реагируя на ледяные нотки в его голосе. Она знала характер Оливера и не стала заходить слишком далеко.
— Хорошо. Давай сменим. Мне необходимо кое-что выяснить до того, как уйду.
— Что?
Сибил пристально вглядывалась в его глаза. Потом отошла к окну и повернулась к нему спиной.
— Я бы хотела знать, насколько зрелым стал Оливер Рейн.
— Постарайся говорить более конкретно.
— Вэлери будет единственным человеком, который извлечет пользу из этого загадочного влияния Энни на тебя.
Оливер рассматривал прямые плечи Сибил.
— Я полагаю, ты хочешь знать, безопасно ли рассказать мне о своем романе с Джонатаном Грацем?
— Боже. Ну, ты правда мерзавец. — Сибил не повернула головы. — И как же долго ты знал?
— Это имеет значение?
— Полагаю, что нет. — Она устало вздохнула. — Я даже не знаю, зачем я вообще пыталась скрывать свои отношения с Джонатаном.
Оливер подумал над ее словами.
— Может быть, потому что питаешь к нему действительно серьезные чувства.
— Я не испытывала такого после Грега, — прошептала Сибил. — Я люблю его, Оливер. Ты разрушишь это?
— Давай не будем впадать в мелодраму. Я не могу и не собираюсь останавливать тебя, если ты захочешь выйти замуж. У меня нет на тебя такого влияния.
— Ты не прав, — возразила Сибил. — У тебя есть такое влияние. И ты это знаешь прекрасно. Тебе нужно лишь пригрозить, что я не получу своей доли денег, и я тут же оставлю все мечты о замужестве. Очень просто. — Она прищелкнула пальцами.
— Деньги имеют такое значение для тебя?
— Да, черт побери. — Сибил развернулась. Ее лицо было неподвижной маской страха и ярости. — Да, такое значение. Как тебе кажется, ты знаешь, что такое бедность, потому что твой отец исчез и вынудил тебя платить по его счетам. Нет, Оливер, ты не представляешь на самом деле, какой трудной бывает жизнь.
— Но ты мне собираешься об этом рассказать, не так ли?
— Ты не рос на деньги из благотворительного фонда. Тебе не пришлось жить в бараке. Наш район был слишком опасным, и мать не разрешала мне играть на улице, опасаясь, что меня могут изнасиловать. Мой отец не ушел, когда мне было двадцать два года, Оливер. Он нас оставил еще до моего рождения. Поэтому деньги для меня очень важны.
— Разве у Граца нет денег?
— У него есть деньги, но дело не в этом. Я хочу получить те деньги, которые я заслужила. Мне необходимо знать, что у меня есть свои собственные средства. И я действительно заслужила свою долю денег Рейнов, Оливер. Ты знаешь, что заслужила. Мы заключили сделку, и я выполнила ее условия. Ты должен это признать.
Оливеру вдруг стало интересно, что бы сказала Энни, если бы находилась здесь.
— Деньги твои, Сибил. Ты их действительно заслужила. Ты будешь иметь право выйти замуж или нет.
Сибил широко раскрыла глаза от изумления. Затем в ее взгляде засветилась надежда.
— Ты это серьезно?
— Да, вполне.
— Ты даешь мне слово?
— Да. — Оливер потянулся и включил компьютер. — Теперь, если ты не возражаешь, мне бы хотелось еще поработать. Я пытаюсь удержать «Линкрофт» на плаву.
Сибил медленно направилась к двери. Она выглядела ошеломленной.
— Господи, Энни действительно оказывает на тебя благотворное влияние. Я бы никогда в это не поверила.
— До свидания, Сибил. — Оливер вызвал на экран информацию по анализу затрат, изучение которой было прервано разговором.
Сибил медлила, держась за дверную ручку.
— Оливер?
— Да?
— Я понимаю, что это, наверное, прозвучит глупо, но просто умираю от любопытства. Имеет ли место хоть слабая вероятность того, что ты действительно влюблен?
— До свидания, Сибил.
— Я знала, это глупый вопрос. До свидания, Оливер. Ах да, еще кое-что. Ты собираешься завтра вечером на предварительный показ в музее у Вэлери?
Оливер нахмурился, припоминая, что Энни как-то обмолвилась об этом.
— Я еще не знаю.
— Если ты решишь пойти, возможно, я познакомлю тебя с Джонатаном. Мне кажется, он тебе понравится.
Оливер поднял голову.
— Один вопрос, Сибил.
— Да?
— Поскольку ты состоятельная женщина. — Оливер продумывал, как лучше задать вопрос.
— Благодаря тебе, — тут же милостиво пробормотала Сибил.
— Что ты знаешь об этом Граце?
Выражение лица Сибил немедленно стало настороженным.
— Что ты имеешь в виду? Что Джонатан может захотеть жениться на мне из-за денег, которые я теперь точно буду иметь?
— Об этом необходимо подумать.
— У меня есть для тебя новости. Джонатан попросил меня выйти за него замуж еще несколько недель назад, хотя я сообщила ему, что, по всей вероятности, ты оставишь меня без средств.
— Понимаю. Звучит благородно. Ты не будешь чувствовать себя более спокойно, если я попрошу Болта покопаться в его прошлом?
— Не знаю даже, сердиться мне или чувствовать себя польщенной. Ты что, в своей излюбленной подозрительной манере пытаешься позаботиться обо мне?
— Ты член семьи, — тихо сказал Оливер.
— Невероятно! — Внезапно Сибил заулыбалась. — Ты действительно пытаешься меня оберегать.
— Может быть, я просто пытаюсь уберечь твою долю в состоянии Рейнов.
— Ну ладно, пусть будет так. Все равно, поскольку это исходит от тебя, это очень мило. — Сибил засмеялась. — Должно быть, ты действительно влюблен, Оливер. Почему ты не хочешь этого признать? Я надеюсь, что Энни тебя тоже любит. Мне бы не хотелось быть от тебя за тысячу миль, если вдруг окажется, что она использует тебя, чтобы спасти «Линкрофт».
Глава 17
— Деньги — это действительно ерунда. Главное, что ты спас свою семью, Оливер, смог поддержать ее статус. Твои братья и сестры получили прекрасную поддержку в жизни, потому что ты стал главой семьи.
— Энни, мне нужно работать. Она снова встряхнула его.
— Ты дал в свое время членам своей семьи то, в чем они нуждались больше всего — безопасность, уверенность, надежность. Они знали, что могут на тебя рассчитывать. Разве ты не знаешь, как это важно? Ну хорошо, пусть у тебя некоторые проблемы с общением, а у кого их нет? Мы справимся с этим, уверяю.
— Извини-ка. — Оливер взял Энни за талию, приподнял и отставил в сторону. Потом он прошел мимо нее по коридору к своему кабинету, не оглядываясь назад.
— Не смей уходить от меня, когда я с тобой спорю! — закричала Энни ему вслед.
— До этого ты ушла от меня, разве не помнишь?
— Это было совсем другое дело. И я не уходила от тебя, а просто пошла навестить Болта. — Энни устремилась за Рейном по коридору. — Оливер, последний раз тебе говорю, ты можешь вызвать раздражение, быть необщительным, бесчувственным и просто сложным время от времени, но ты не похож на своего отца.
Оливер подошел к двери своего кабинета.
— Ты сама не знаешь, что говоришь.
— Нет, знаю. — Энни внезапно почувствовала со страхом, что их судьба каким-то образом зависит от этого спора. Ее охватила паника. — Оливер, послушай меня.
— Ты уже достаточно сказала, Энни.
— Я знаю, что ты не похож на своего отца, ты меня слышишь? Я достаточно себя уважаю и слишком много знаю о твоем отце, чтобы когда-нибудь могла полюбить такого человека, как он.
Оливер застыл, держась за дверную ручку.
Энни показалось, что наступила вселенская тишина. Только сердце ее оглушительно стучало.
Как бы откликаясь на этот стук, Оливер очень медленно повернулся к ней. В его глазах бушевала буря чувств.
— Что ты сказала?
Внезапно у Энни пересохло во рту. Пульс бился так часто, что ей стало плохо. Хотелось иметь хоть маленькую передышку, чтобы собраться с силами. Но времени ей дано не было.
— Я говорю, что я люблю тебя.
— Ты меня любишь. — Оливер осторожно повторил эти слова, как будто проверяя, нет ли в них ошибок или неточностей.
— Да. — Энни выдавила дрожащую улыбку. — Бога ради, не утверждай, что ты этого не знал.
— Откуда мне было знать? — Он всматривался в ее лицо. — Ты же никогда не говорила об этом.
— Мне казалось это очевидным. Оливер медленно пошел назад по коридору, остановившись перед Энни.
— Очевидным было то, что ты хочешь меня. И то, что я тебе нужен для спасения «Линкрофт».
— Можно я буду абсолютно откровенна с тобой в этом вопросе, Оливер? Я бы никогда не предложила брак по расчету никому другому из кредиторов и инвесторов Дэниэла.
— Да?
— Именно так. Мне кажется, я начала в тебя влюбляться в тот вечер, на помолвке Дэниэла и Джоанны. Честно говоря, мне кажется, что единственной причиной, по которой мне пришла в голову мысль о браке по расчету, была любовь к тебе.
— Энни. — Голос Оливера был хриплым от волнения. Он осторожно взял ее лицо в свои ладони и, медленно наклонив голову, поцеловал ее в губы.
Знакомое возбуждение охватило Энни, когда она почувствовала твердые ладони Оливера на своей коже. Она обняла его за шею, в то время как он настойчиво и требовательно целовал ее.
— Энни, — снова произнес он.
— Да, — прошептала она.
Не произнося больше ни слова, Оливер поднял ее на руки и понес в темную спальню. Но Энни утешала себя, что слова будут сказаны позже. Оливер любит ее. Он должен ее любить.
Конечно, он не мог бы ласкать и любоваться ею так, как он любуется своими папоротниками, если бы не любил ее.
Много позже Энни пошевелилась, почувствовав рядом с собой Оливера.
— Я хочу спросить тебя кое о чем.
— О чем?
— Ты нашел своего отца? Я знаю, что ты должен был его искать, не мог не пытаться его найти.
— Я его нашел. — Голос Оливера ничего не выражал. — Точнее, я нашел его могилу. Он погиб в катастрофе на островах Карибского моря приблизительно три месяца спустя после того, как я напал на его след.
— Ты выяснил, почему он сбежал?
Оливер сжал зубы.
— Люди, которые его знали там, на островах, рассказывали, что он много говорил о стремлении быть свободным и богатым. Я думаю, отец просто не выдержал бремени ответственности, которую нес, и тяжести накопленных долгов.
— Значит, тебе не представилась возможность поговорить с ним.
— Нет. Может быть, это и к лучшему. — Оливер погладил ее руку. — Я не знаю, что сказал бы ему и как поступил бы.
— Что ты сказал остальным членам семьи?
— Правду. Бывают случаи, когда людей нельзя уберечь от правды.
Энни нежно дотронулась кончиками пальцев до его лица.
— Я думаю, Оливер, ты прекрасно справился со своей задачей и уберег семью от всех опасностей, которые могли их погубить. Не твой отец, а ты — глава клана Рейнов. Ты не согнулся под бременем ответственности, которую был вынужден взять на себя. Он притянул ее к себе и долго держал в своих объятиях, пока они оба не заснули.
Тем, кем никогда не хотел быть: человеком, похожим на своего отца. Мучительное признание Оливера не выходило у Энни из головы даже на следующий день, когда она работала с дизайнером, пришедшим в «Безумные мечты» вместе со своей клиенткой.
— Что-нибудь причудливое, Энни, даже кричащее. — Стэнфорд Джон Литтлвуд, единственный владелец фирмы «Стэнфорд Дж. Литтлвуд дизайнз», критически и хладнокровно оглядывал содержимое магазинчика. Он со снисходительной улыбкой повернулся к своей клиентке:
— Как вы заметили, Энни специализируется на необычных вещицах. У некоторых экземпляров есть определенный шарм, если, конечно, их использовать осмотрительно.
Энни сжала зубы. Она прекрасно знала, что выражение «использовать осмотрительно» было своего рода предупреждением. Подразумевалось, что в этом случае ей даже не стоит рыпаться самой что-нибудь предлагать клиенту, поскольку тот нуждается лишь в профессиональном совете Стэнфорда Джона Литтлвуда.
Энни доброжелательно улыбнулась клиентке Литтлвуда. Шарлотта Бэбкок была приятной женщиной. Ей перевалило за тридцать, и она явно болезненно переживала то, что впервые имеет дело с дизайнером по интерьеру.
— Некоторые из моих вещей действительно требуют определенной смелости со стороны клиента, миссис Бэбкок. — Энни погладила лакированного зверя, возвращенного Рафаэлей после бенефиса у Шоров. — Дизайнеры всегда предпочитают быть осторожными, когда нужно выбрать завершающий штрих. Но небольшой смелый элемент может сотворить с комнатой чудеса.
— Да, я уверена, что вы правы. — Шарлотта, почувствовав неловкость, взглянула на Литтлвуда.
Тот снова снисходительно улыбнулся.
— Когда речь идет о завершающем штрихе, необходимо задать себе самый важный вопрос, по которому можно отделить прекрасное от уродливого.
— И что это за вопрос? — нетерпеливо спросила Шарлотта.
Литтлвуд посмотрел на лакированного слона насмешливым и уничижительным взглядом.
— Искусство это или просто китч?
Энни нестерпимо захотелось показать ему язык. Он намеренно запугивал свою клиентку. Но, собственно говоря, запугивание клиентов у Литтлвуда получалось прекрасно.
Сегодня у него был особенно внушительный вид. Его волнистые серебристые волосы, приглаженные гелем и уложенные феном назад, полностью открывали его лицо с искусственным загаром. На нем были кипенно-белая сорочка, белоснежный галстук, серебристо-серый костюм и белые мокасины с кисточками.
— Ты принес с собой наброски интерьера, Стэн? — спросила Энни. Краем глаза она увидела, что Элла быстро спрятала улыбку. Всем было известно, что Литтлвуд ненавидел, когда его имя сокращали до краткого Стэн. — И ты можешь сказать мне, какие цвета ты используешь?
Литтлвуд задрал нос.
— Естественно. — Он раскрыл свой белоснежный кожаный портфель и вытащил несколько рисунков и образцов тканей.
Телефон зазвонил, как только Энни начала изучать эскизы интерьера квартиры Шарлотты Бэбкок.
— Тебя к телефону, Энни. — Элла протянула ей трубку.
— Пожалуйста, прими сообщение, Элла.
— Он говорит, что это важно.
Энни с беспокойством подняла глаза.
— Кто это?
— Он не назвался. Я даже не совсем уверена, что это мужчина. — По глазам Эллы было видно, что она встревожена. — Мне кажется, тебе лучше самой поговорить с ним или с ней. Не важно.
Энни улыбнулась Шарлотте.
— Извините.
— Да, конечно.
— Я поговорю за своим столом. — Энни прошла мимо прилавка в свой маленький офис.
Она подняла трубку телефона на письменном столе.
— Энни Линкрофт у телефона. Чем обязана?
На другом конце провода послышался скрип. Бесполый голос зашептал едва слышно:
— Если вы хотите знать, что случилось с вашим братом, найдите механика.
Энни онемела. Несколько секунд она не могла ни говорить, ни соображать.
— Что это значит? О чем вы?
— Найдите механика, который осматривал самолет Линкрофта в тот день, когда он исчез. Он может вам рассказать, что случилось на самом деле.
— Подождите! — Энни с отчаянием крепко схватила трубку. Она почувствовала, что звонивший хочет дать отбой. — Кто вы?
— Скажем, я тот, кто пытается добиться справедливости, — проскрипел голос. — И еще кое-что. Если хотите найти ответы на свои вопросы, не обращайтесь за помощью к Рейну. Если вам дорога ваша жизнь, не говорите ему ничего про механика.
— Вы с ума сошли? Кто вы?
— Вы должны сами найти механика, мисс Линкрофт. И помните, что единственный человек, кто получил выгоду от исчезновения вашего брата, это — Оливер Рейн. — Последовала короткая пауза. — Будьте осторожны, мисс Линкрофт. Будьте очень и очень осторожны.
— Подождите, пожалуйста…
Но звонивший прервал связь. Энни так сильно сжимала трубку, что у нее заныли пальцы.
— О Боже! — Она заторможенно положила трубку на рычаг, пытаясь собраться с остатками мыслей.
Найдите механика.
— Энни? — В дверь заглянула Элла. Увидев лицо Энни, она нахмурила брови. — Все в порядке?
— Да. Все нормально. — Энни села на стул рядом со столом. — Я просто не очень хорошо себя чувствую. Если можно, извинись за меня перед Стэном и его клиенткой. Пусть посмотрят наши вещицы, подумают, а я свяжусь с ними позже.
— Конечно. Может быть, тебе стоит пойти домой?
— Наверное, я так и сделаю. Но сначала я хочу позвонить. — Энни придвинула к себе телефонный справочник. — Закрой, пожалуйста, дверь.
— Ты уверена, что с тобой все будет в порядке?
— Все хорошо, Элла. Просто немножко подташнивает.
Элла заулыбалась.
— Слушай, а ты не думаешь, что ты беременна?
— Закрой дверь, Элла, — попросила Энни.
— Ладно. — Все еще улыбаясь, Элла захлопнула дверь.
Руки Энни дрожали, когда она открыла телефонную книгу на разделе «Обслуживание и ремонт самолетов». Она водила пальцем по списку компаний, пока не нашла знакомого названия. Это была фирма, услугами которой Дэниэл всегда пользовался, арендуя самолет.
Энни пришлось дважды набрать номер компании по техническому обслуживанию самолетов. Первый раз, нервничая, она ошиблась. Второй раз, после десятого, наверное, гудка, ей ответил женский голос. Казалось, что женщина бежала к телефону. Называя свое имя, Энни слышала вдалеке рев пропеллеров.
— Конечно, мисс Линкрофт, я вас помню. Я разговаривала с вами в тот день, когда пропал ваш брат. Меня зовут Сара.
— Ах да! Летный инструктор.
— Помимо всего прочего, — сухо согласилась Сара. — Чем могу вам помочь?
Энни прикрыла глаза, пытаясь успокоиться. В тот ужасный день Сара была так добра к ней.
— Сара, я хотела бы поговорить с человеком, делавшим технический осмотр самолета, который использовал мой брат.
На другом конце провода последовала небольшая пауза. Слышен был какой-то невнятный разговор.
— Скажи ему, я выйду через минуту. — Затем, уже четче, Сара продолжила беседу с Энни. — Что? Понятно. Механик. Это был Уолли.
— Уолли?
— Ага. Уолли Торп. Он больше здесь не работает.
Энни почувствовала себя сбитой с толку.
— Где он теперь?
— Не знаю. Он ушел через два дня после исчезновения Дэниэла. Просто ушел с работы и сказал, что больше не вернется. Я его с тех нор не видела. — Голос Сары снова зазвучал невнятно. — Я сказала, сейчас выйду. Черт возьми, скажи, я с него не возьму денег за то время, которое он проведет на земле.
— Сара, пожалуйста, я знаю, что вы заняты, — заторопилась Энни. — Но не могли бы вы дать мне номер телефона Уолли Торпа? Или адрес. Мне очень нужно с ним поговорить.
— Подождите, у меня должны быть и телефон, и адрес. — На фоне сердитого рева самолетов послышался стук выдвигаемых ящиков. — Нашла. Это на острове Бейнбридж. Вы готовы записывать?
— Я готова.
Энни поспешно записала номер телефона и адрес.
— Мисс Линкрофт? — Беспокойство теперь чувствовалось в голосе Сары. — А в чем дело? Эти ребята из службы разговаривали с Уолли на следующий день после того, как пропал ваш брат. Самолет был в прекрасном техническом состоянии. И сам Дэниэл всегда проводил тщательный осмотр перед взлетом.
— Я знаю. Уолли мне нужен совсем по другому поводу. Спасибо, Сара.
Энни повесила трубку и долгое время сидела, уставившись на телефонный номер, который записала в блокноте. Потом очень медленно и аккуратно набрала каждую цифру.
Казалось, телефонные гудки продолжались целую вечность. Телефон Уолли Торпа не отвечал.
— Так, так, так. — Сибил рассматривала офис Дэниэла Линкрофта с пренебрежительным любопытством. Она оглядела металлические полки для папок, простую, но удобную мебель, компьютер и покачала головой. — Не совсем в твоем стиле, правда, Оливер? Я знаю дизайнера, который мог бы сотворить здесь чудо.
— Мне не нужен дизайнер, — произнес Оливер. Сибил прохладно улыбнулась.
— Да, думаю, что ты вряд ли будешь слишком долго лично управлять «Линкрофт анлимитед». Ты редко участвуешь в рутинных делах какой-либо из своих компаний. Когда ты учредишь управленческий аппарат?
— Во всяком случае, не в ближайшее время. — Оливер заколебался. — И, возможно, в этом вообще не будет необходимости. Энни ожидает, что Дэниэл вернется со дня на день.
— Бедная Энни. Я могу определенно сказать, что она прирожденный оптимист. — Сибил закинула ногу на ногу и поправила подол своей бледно-голубой шерстяной юбки. — Она живет с тобой уже около двух недель, да?
— Почти.
— Около двух недель делит с тобой жилье и, — кротко улыбнулась Сибил, — я полагаю, твою постель?
— Энни моя жена, — холодно ответил Оливер.
— Ну да. Твою постель. Две недели интимной жизни с тобой, а она все еще не вылечилась от своей наивности. Поразительно!
По старой привычке Оливер заставил себя глубже погрузиться в бескрайнее море терпения. Его лицо оставалось непроницаемым.
— Полагаю, у тебя была причина зайти ко мне в офис сегодня?
Сибил смотрела на него в раздумье.
— Я хочу знать, что происходит, Оливер. У меня есть кое-какие права. И у Вэлери тоже.
— Какое отношение к этому имеет моя сестра?
— Не делай из меня идиотку. — Сибил подняла подбородок. — Я знаю, ты что-то задумал. Это твое обычное состояние. Твоя изобретательность и расчетливость известны всем, кроме, пожалуй, малютки миссис Энни. Но тем не менее я никогда не думала, что ты падешь так низко, что сможешь использовать свою сестру в ачестве пешки в игре.
— Ты объяснишь, что, собственно, ты имеешь в виду, Сибил, или мы будем продолжать говорить загадками?
— Я говорю о том, как вы с Полом Шором якобы объявили мир. — Глаза Сибил горели открытой ненавистью. — Вэлери так счастлива, что просто летает по воздуху.
— Интересный трюк.
— Скажи, Оливер, — Сибил наклонилась вперед, — когда Вэлери в конце концов упадет и разобьется, ты хоть тогда почувствуешь какую-нибудь вину?
— Почему она должна упасть?
— Потому что все ее счастье строится на абсолютно несбыточных надеждах. — Сибил помедлила. — Не так ли?
Оливер посмотрел на свои сложенные руки и затем взглянул Сибил в глаза.
— Я не знаю, получится ли что-нибудь из отношений Вэлери с Карсоном Шором. Если нет, то это произойдет не по моей вине.
Отполированные ногти Сибил вонзились в дорогую кожу ее сумочки.
— Ты говоришь мне правду? Ты не собираешься разбить отношения Вэлери с Карсоном?
— Нет. — Оливеру пришло в голову, что у членов его семьи сложилось потрясающе искаженное мнение о нем,
— Ты на самом деле вчера за ленчем заключил мир с Полом Шором?
— Можно так выразиться. — Оливер посмотрел на часы. — Сибил, если ты не возражаешь, мне еще нужно очень многое сегодня сделать.
— Я не могу в это поверить.
— Ладно. — Оливер взял ручку. — Верь тому, чему хочешь верить. Но, повторяю, я сейчас занят.
— Оливер, посмотри на меня. — Сибил поднялась и подошла к краю его стола. — Ты клянешься, что говоришь правду? Ты ничего не задумал? Ты не планируешь помешать сестре выйти замуж за Карсона?
Оливер внимательно посмотрел на нее. В последний раз он видел этот умоляющий взгляд шестнадцать лет назад, когда застал Сибил в постели с любовником.
— Сибил, ты очень подозрительный человек.
— Этому качеству я научилась у тебя. — Сибил прищурила глаза. — Я говорю серьезно. Прекрасно знаю, какую ненависть ты питаешь ко мне, но, прошу тебя, снизойди до меня один только раз.
Оливер медленно положил ручку.
— Совсем нет.
— Что нет? — удивилась Сибил. Он сделал несколько глубоких вдохов, как во время своих занятий йогой.
— У меня нет к тебе ненависти. Сибил уставилась на него.
— Врешь. Ты ненавидишь меня и всегда ненавидел. Я тебе не нравилась с того дня, как твой отец женился на мне. А презирать меня ты начал, когда увидел в постели с Грегом.
— Грегом? Его так звали? Я и забыл.
— Да, его звали так. — Голос Сибил был сильно напряжен. — Грег Тэйлор. — Комок в горле мешал ей говорить. — Я его любила. О, я поняла гораздо позже, что он не любил меня, а просто использовал. Но в то время я очень любила его.
— Даже несмотря на то, что он был женат? И ты была замужем?
— Действительно, и я, и Грег состояли браке. — Сибил посмотрела на свое обручальное кольцо. — Для брака есть много причин, и не всегда любовь — главная из них. Ты должен это знать лучше, чем кто-либо еще.
— Еще одно замечание по поводу моего брака, и я вышвырну тебя из этого офиса.
— Извини. — Ее губы сжались. — Я пришла не за тем, чтобы с тобой ссориться. Но, честно говоря, ты не являешься типичным образцом любящего, романтичного, преданного мужа.
— Кажется, Энни довольна, — отчетливо произнес Оливер.
Он спросил себя, подозревает ли Сибил хоть чуть-чуть о том, какого труда ему стоит сохранять интонацию ровной, а слова сдержанными. Тайна, которую он хранил уже целый день, практически вырывалась наружу.
Энни любит его. Он хотел рассказать об этом Сибил. Он мечтал рассказать об этом всему миру. Он желал произнести эти слова вслух, чтобы они выглядели более реальными, но почему-то боялся этого. Оливер отчаянно хотел прийти домой, чтобы только услышать, как Энни еще раз скажет, что любит его. Может быть, если она будет говорить это достаточно часто, он в конце концов позволит себе поверить ей.
— Кажется, Энни довольна? — недоверчиво повторила Сибил. — Что это значит? Ты хочешь сказать, она считает тебя влюбленным в нее?
— Сибил, я предлагаю сменить тему.
Сибил слегка кивнула головой, реагируя на ледяные нотки в его голосе. Она знала характер Оливера и не стала заходить слишком далеко.
— Хорошо. Давай сменим. Мне необходимо кое-что выяснить до того, как уйду.
— Что?
Сибил пристально вглядывалась в его глаза. Потом отошла к окну и повернулась к нему спиной.
— Я бы хотела знать, насколько зрелым стал Оливер Рейн.
— Постарайся говорить более конкретно.
— Вэлери будет единственным человеком, который извлечет пользу из этого загадочного влияния Энни на тебя.
Оливер рассматривал прямые плечи Сибил.
— Я полагаю, ты хочешь знать, безопасно ли рассказать мне о своем романе с Джонатаном Грацем?
— Боже. Ну, ты правда мерзавец. — Сибил не повернула головы. — И как же долго ты знал?
— Это имеет значение?
— Полагаю, что нет. — Она устало вздохнула. — Я даже не знаю, зачем я вообще пыталась скрывать свои отношения с Джонатаном.
Оливер подумал над ее словами.
— Может быть, потому что питаешь к нему действительно серьезные чувства.
— Я не испытывала такого после Грега, — прошептала Сибил. — Я люблю его, Оливер. Ты разрушишь это?
— Давай не будем впадать в мелодраму. Я не могу и не собираюсь останавливать тебя, если ты захочешь выйти замуж. У меня нет на тебя такого влияния.
— Ты не прав, — возразила Сибил. — У тебя есть такое влияние. И ты это знаешь прекрасно. Тебе нужно лишь пригрозить, что я не получу своей доли денег, и я тут же оставлю все мечты о замужестве. Очень просто. — Она прищелкнула пальцами.
— Деньги имеют такое значение для тебя?
— Да, черт побери. — Сибил развернулась. Ее лицо было неподвижной маской страха и ярости. — Да, такое значение. Как тебе кажется, ты знаешь, что такое бедность, потому что твой отец исчез и вынудил тебя платить по его счетам. Нет, Оливер, ты не представляешь на самом деле, какой трудной бывает жизнь.
— Но ты мне собираешься об этом рассказать, не так ли?
— Ты не рос на деньги из благотворительного фонда. Тебе не пришлось жить в бараке. Наш район был слишком опасным, и мать не разрешала мне играть на улице, опасаясь, что меня могут изнасиловать. Мой отец не ушел, когда мне было двадцать два года, Оливер. Он нас оставил еще до моего рождения. Поэтому деньги для меня очень важны.
— Разве у Граца нет денег?
— У него есть деньги, но дело не в этом. Я хочу получить те деньги, которые я заслужила. Мне необходимо знать, что у меня есть свои собственные средства. И я действительно заслужила свою долю денег Рейнов, Оливер. Ты знаешь, что заслужила. Мы заключили сделку, и я выполнила ее условия. Ты должен это признать.
Оливеру вдруг стало интересно, что бы сказала Энни, если бы находилась здесь.
— Деньги твои, Сибил. Ты их действительно заслужила. Ты будешь иметь право выйти замуж или нет.
Сибил широко раскрыла глаза от изумления. Затем в ее взгляде засветилась надежда.
— Ты это серьезно?
— Да, вполне.
— Ты даешь мне слово?
— Да. — Оливер потянулся и включил компьютер. — Теперь, если ты не возражаешь, мне бы хотелось еще поработать. Я пытаюсь удержать «Линкрофт» на плаву.
Сибил медленно направилась к двери. Она выглядела ошеломленной.
— Господи, Энни действительно оказывает на тебя благотворное влияние. Я бы никогда в это не поверила.
— До свидания, Сибил. — Оливер вызвал на экран информацию по анализу затрат, изучение которой было прервано разговором.
Сибил медлила, держась за дверную ручку.
— Оливер?
— Да?
— Я понимаю, что это, наверное, прозвучит глупо, но просто умираю от любопытства. Имеет ли место хоть слабая вероятность того, что ты действительно влюблен?
— До свидания, Сибил.
— Я знала, это глупый вопрос. До свидания, Оливер. Ах да, еще кое-что. Ты собираешься завтра вечером на предварительный показ в музее у Вэлери?
Оливер нахмурился, припоминая, что Энни как-то обмолвилась об этом.
— Я еще не знаю.
— Если ты решишь пойти, возможно, я познакомлю тебя с Джонатаном. Мне кажется, он тебе понравится.
Оливер поднял голову.
— Один вопрос, Сибил.
— Да?
— Поскольку ты состоятельная женщина. — Оливер продумывал, как лучше задать вопрос.
— Благодаря тебе, — тут же милостиво пробормотала Сибил.
— Что ты знаешь об этом Граце?
Выражение лица Сибил немедленно стало настороженным.
— Что ты имеешь в виду? Что Джонатан может захотеть жениться на мне из-за денег, которые я теперь точно буду иметь?
— Об этом необходимо подумать.
— У меня есть для тебя новости. Джонатан попросил меня выйти за него замуж еще несколько недель назад, хотя я сообщила ему, что, по всей вероятности, ты оставишь меня без средств.
— Понимаю. Звучит благородно. Ты не будешь чувствовать себя более спокойно, если я попрошу Болта покопаться в его прошлом?
— Не знаю даже, сердиться мне или чувствовать себя польщенной. Ты что, в своей излюбленной подозрительной манере пытаешься позаботиться обо мне?
— Ты член семьи, — тихо сказал Оливер.
— Невероятно! — Внезапно Сибил заулыбалась. — Ты действительно пытаешься меня оберегать.
— Может быть, я просто пытаюсь уберечь твою долю в состоянии Рейнов.
— Ну ладно, пусть будет так. Все равно, поскольку это исходит от тебя, это очень мило. — Сибил засмеялась. — Должно быть, ты действительно влюблен, Оливер. Почему ты не хочешь этого признать? Я надеюсь, что Энни тебя тоже любит. Мне бы не хотелось быть от тебя за тысячу миль, если вдруг окажется, что она использует тебя, чтобы спасти «Линкрофт».
Глава 17
Совершая очередной поворот на узкой, извилистой дороге, Энни отпустила ногу с педали газа. Несмотря на то, что было всего половина пятого, уже стемнело. Густые деревья, росшие по обочинам, не улучшали видимость на дороге. Она сказала себе, что могла бы запросто обойтись без этого легкого тумана, в который упирается свет ее фар.