Страница:
Усевшись за стол, Саймон проглядел бухгалтерские книги. На поверхностный взгляд в записях Джейка не было ничего необычного. В нескольких местах стерто, кое-где кляксы, но никаких следов того, что записи изменялись.
— Вы сказали, что располагаете и другими доказательствами, Уинслоу.
Гарри полез в карман, героически пытаясь скрыть возбуждение, вытащил коричневый конверт.
— После замужества Кассандры я, как доверенный служащий банка, взялся несколько глубже изучить биографию мистера Стила.
— Как вы посмели!
— Кассандра! — Саймон строго взглянул на дочь. Как ни претили ему методы Гарри, он имел право быть выслушанным. Это будет справедливо. А Сеймон гордился своей справедливостью. — Продолжайте, Уинслоу.
— Я нанял человека по имени Руперт Снивли, чтобы расследовать прошлое мистера Стила. Я полагал, что пост, доверенный ему в банке, дает мне право на подобные действия.
Саймон слыхал о Руперте Снивли. Он пользовался несколько сомнительной репутацией, но всегда умудрялся откопать всю подноготную наблюдаемого, если за ценой не стояли. Интересно, каким образом Гарри мог позволить себе не стоять за ценой: ищейки обходятся дорого, а жалованье у Гарри не так уж велико.
— Мистер Снивли вернулся из Техаса с ошеломляющими новостями относительно мистера Стила. — Протягивая Саймону конверт, Гарри не сводил глаз с Кассандры. Его следующие слова она восприняла так, как он и надеялся. — Судя по всему, мистера Стила разыскивает полиция.
— Нет! — закричала Кассандра, вскочила и подбежала к отцу.
Открыв конверт, Саймон развернул на столе сложенный лист бумаги. Кассандра ахнула, не веря своим глазам — она узнала лицо мужа на объявлении и прочла: «Разыскивается за серию ограблений дилижансов: Джейк Стил». Дальше шло описание внешности Джейка и указывался его возраст. Внизу стояла подпись шерифа Мэлкомба Биггса, шерифа Уэйко.
— Я нахожу это исключительно неправдоподобным, Уинслоу, — заключил Саймон, подняв взгляд на подчиненного. — Должно быть какое-то разумное объяснение этому… этому плакату. Джейк Стил такой же преступник, как я или вы. — Он помахал бумагой перед Гарри.
Кассандра хотела бы верить отцу, но пока она глядела на плакат, ее грызли беспокойные мысли, вопросы, на которые не было ответа. С какой стати ковбой надумал жениться на девушке, которой никогда не видел? Которая вдобавок жила в Нью-Йорке, так далеко от его родных мест. И почему он никогда ничего не рассказывал о своем прошлом?
Она помотала головой, отмахиваясь от сомнений. Должно быть объяснение, отец прав. Джейка не может разыскивать полиция. Он такой добрый… нежный…
— Есть еще кое-что, мистер Темплтон. И хотя это может быть тяжело, я думаю, Кассандре следует знать.
Кассандра скрестила на груди руки, словно обороняясь и вместе с тем бросая вызов:
— Нисколько не сомневаюсь, что думаете.
Не обращая внимания на ее сарказм, Гарри продолжал:
— Вашей дублершей на церемонии бракосочетания, Кассандра, была проститутка, уличная женщина. — Кассандра побелела, но промолчала. — Некая Анджела Мартинес. Давно состоит в связи с преступником, известным под именем Джейк Стил. Его пассия, любовница. Поговаривали даже, что она могла быть его сообщницей. — Последнее он выдумал сам, но звучало убедительно. И судя по бледным лицам, и отец, и дочь склонны были ему верить. Саймон с такой силой ударил по столу, что Гарри вздрогнул и шарахнулся.
— Чушь! Все это полная ерунда. Сплетни и наговор. Ни единому слову не верю.
Кассандра проглотила слезы, которые комом стояли в горле, но то. что она сказала, прозвучало не очень убедительно, даже для нее самой.
— Отец прав. Это не может быть правдой. Мы знаем Джейка Стила. Он не преступник. А если у него и были другие женщины… — Она пожала плечами, стараясь говорить беспечно, но это ей тяжело далось: — Главное то, что Джейк верен мне с тех пор, как мы женаты.
— Откуда вы знаете? — злорадно спросил Гарри, отбросив маску великодушия. — После того, как церемония бракосочетания завершилась, он провел с этой Мартинес уйму времени. Откуда вы знаете, что…
— Довольно, Уинслоу, — велел Саймон, увидев страдание в глазах дочери. — Думаю, вы выразились достаточно ясно, — он презрительно скривился, — хотя и неделикатно. Теперь, полагаю, вам лучше уйти.
— Но, мистер Темплтон, я еще не закончил. — Он не уйдет, пока не выложит все до мелочей. Им же пойдет на пользу. И ему.
— Мне удалось узнать еще кое-что. Джейк Стил вовсе не тот, кем кажется. Он чудовищным образом провел вас и вашу дочь. Человек, которого вы считаете честным и прямым, на самом деле бывший каторжник.
— Прекратите! — закричала Кассандра, затыкая уши. — Я отказываюсь слушать ваши лживые обвинения. Пусть он уйдет, папа.
Саймон обнял дочь, прижал ее голову к груди.
— Ну полно, полно, Кассандра, не плачь, — уговаривал он, чувствуя, что не справляется с непривычной ролью. Во время их ссор Кассандра никогда не плакала. Она всегда была сильной и упрямой, как он. Но ее сердце не было затронуто… тогда. И понимая, как ей больно, он еще больше терялся. — Мы во всем разберемся. Вот увидишь.
— Мне жаль, что я расстроил вас обоих, — сказал Гарри с деланным раскаянием. — Особенно Кассандру. Ни за что на свете не хотел бы причинить ей боль. Надеюсь, вы знаете это, мистер Темплтон.
— Вы утверждаете, что мой зять — каторжник? Каким образом? И откуда у вас эти сведения?
Гарри рассказал о беседе Снивли с Мэлкомбом Биггсом, о том, как сыщик лично отправился в Ливенуортскую тюрьму и просмотрел тамошние записи.
— Мистер Снивли работал чрезвычайно скрупулезно, мистер Темплтон. Он получил справку, подписанную тюремным охранником, неким мистером Ричардом Гудом, подтверждающую, что Джейк Стил отбыл пять лет за ограбление банка.
Кассандра на глазах у Гарри словно съежилась, это доставило ему неописуемое удовольствие. Даже Саймон смотрел на справку потрясенно.
— Я жалею, что именно мне пришлось сообщить вам об этом, мистер Темплтон… Кассандра.
— Пожалуйста, уходите, — произнесла Кассандра почти шепотом, поворачиваясь к нему спиной.
Хотя и не без досады, Гарри счел за благо повиноваться. Медленно, словно змея, уползающая с набитым желудком после удачной охоты, он удалился, оставив опустошенную Кассандру и ее отца смотреть друг на друга в смятении и отчаянии.
— Я все равно отказываюсь верить, Кассандра, — сказал Саймон, подводя дочь к дивану и боясь, что та вот-вот лишится чувств. — Я уверен, Джейк объяснит, что означают все эти жуткие обвинения, когда вернется. — Он слишком хорошо разбирался в людях, чтобы поверить, будто Джейк способен на мерзости, которые приписывал ему Гарри. Это невозможно, решил он. Просто невозможно.
У Кассандры стоял ком в горле.
— Правда, папа? Объяснит?
— Ну конечно, моя дорогая, — он сел рядом с ней на кожаный диван. — Как можно думать иначе? Это же твой муж. Ты должна верить в его невиновность.
Слезы потекли по ее лицу.
— Я больше не знаю, чему верить. Что я знала о Джейке, прежде чем вышла за него? Ничего. Только то, что было написано в письме. И я поверила. Я так хотела избежать брака с Гарри, что выбрала совершенно незнакомого человека. И кажется, с сомнительной репутацией.
— Как ты можешь обвинять человека, пока не выслушаешь его, Кассандра? Я уверен, Джейк сумеет все объяснить.
— Что объяснить? — спросил Джейк, входя. Он взглянул на тестя, потом на залитое слезами, бледное как полотно лицо жены. — Что случилось, милая? Ты ведь не заболела, правда?
Он бросился к ней, но она шарахнулась прочь, так, что он остановился. Обернувшись к Саймону, он спросил:
— В чем дело?
Саймон дружески положил руку ему на плечо и ободряюще сжал; глаза его затуманились.
— Думаю, мне лучше оставить вас вдвоем. Тут во многом предстоит разобраться.
У Джейка упало сердце, он смотрел вслед тестю, выходящему из комнаты. Когда он обернулся к жене, легче на душе не стало: она перестала плакать и осуждающе смотрела на него.
— Что случилось? Почему ты плачешь? Я думал, ты будешь счастлива, что мы останемся жить в Нью-Йорке. Разве ты не этого хотела?
— Ты мне солгал.
Слова ударили Джейка как пощечина, он даже отшатнулся. Попытавшись взять себя в руки, он сказал:
— Солгал? Не понимаю.
Но в глубине души он понимал и похолодел от ужаса.
— Утром приходил Гарри.
Страх собирался в груди, сжимал сердце. Джейк промолчал, предоставив Кассандре продолжать.
— Он нанял частного сыщика, чтобы узнать о твоем прошлом… Правда ли ты Джейк Стил. Я даже в этом не уверена.
Недоверие Кассандры рассердило его.
— И ты поверила этой паршивой ищейке? Поверила прежде, чем я мог оправдаться, ответить на вопросы? Я думал, ты меня любишь.
Выражение разочарования на его лице — разочарования, смешанного с сомнением и обидой, — ранило ее в самое сердце.
— Я люблю тебя. Но он говорил о тебе ужасные вещи. Он сказал, что ты вор, каторжник, отбыл срок.
— А если и так, разве я не тот человек, за которого ты вышла замуж? В которого влюбилась?
Она покачала головой:
— Я… я не знаю. Я в смятении.
— Я думал, ты веришь в меня, Касси. Я думал, что в первые в жизни встретил человека, который верит в меня такого, как есть, а не в придуманного. Ты говорила, что любишь меня. Ты говорила, что важнее меня для тебя нет в мире ничего. — Он горько рассмеялся. — Хорошо же ты это доказываешь. Там, откуда я родом, женщина всю себя отдает мужчине. Не бывает никакого смятения, никаких «если», никаких «и», никаких «но». Я думал, мы близкие люди. Очевидно, ошибался.
— Но, Джейк, просто скажи, что Гарри солгал. Скажи, что он ошибся.
— Я ничего не стану говорить, милая. Кое-что ты должна решить сама. К тому же… ты, кажется, уже сделала выводы. Вынесла приговор без суда и следствия. — Он повернулся и пошел к дверям, новое предательство выбило почву из-под ног, пронзило душу.
— Джейк, подожди! Пожалуйста, нам надо разобраться.
Он остановился, оглянулся, и его сердце раскололось вдребезги от смятения и недоверия на ее лице.
— Не в чем разбираться, милая. Я ухожу. Мне не нужна семья, в которой муж не может рассчитывать, что жена ему верит. Adios, прощай.
Глава 16
— Вы сказали, что располагаете и другими доказательствами, Уинслоу.
Гарри полез в карман, героически пытаясь скрыть возбуждение, вытащил коричневый конверт.
— После замужества Кассандры я, как доверенный служащий банка, взялся несколько глубже изучить биографию мистера Стила.
— Как вы посмели!
— Кассандра! — Саймон строго взглянул на дочь. Как ни претили ему методы Гарри, он имел право быть выслушанным. Это будет справедливо. А Сеймон гордился своей справедливостью. — Продолжайте, Уинслоу.
— Я нанял человека по имени Руперт Снивли, чтобы расследовать прошлое мистера Стила. Я полагал, что пост, доверенный ему в банке, дает мне право на подобные действия.
Саймон слыхал о Руперте Снивли. Он пользовался несколько сомнительной репутацией, но всегда умудрялся откопать всю подноготную наблюдаемого, если за ценой не стояли. Интересно, каким образом Гарри мог позволить себе не стоять за ценой: ищейки обходятся дорого, а жалованье у Гарри не так уж велико.
— Мистер Снивли вернулся из Техаса с ошеломляющими новостями относительно мистера Стила. — Протягивая Саймону конверт, Гарри не сводил глаз с Кассандры. Его следующие слова она восприняла так, как он и надеялся. — Судя по всему, мистера Стила разыскивает полиция.
— Нет! — закричала Кассандра, вскочила и подбежала к отцу.
Открыв конверт, Саймон развернул на столе сложенный лист бумаги. Кассандра ахнула, не веря своим глазам — она узнала лицо мужа на объявлении и прочла: «Разыскивается за серию ограблений дилижансов: Джейк Стил». Дальше шло описание внешности Джейка и указывался его возраст. Внизу стояла подпись шерифа Мэлкомба Биггса, шерифа Уэйко.
— Я нахожу это исключительно неправдоподобным, Уинслоу, — заключил Саймон, подняв взгляд на подчиненного. — Должно быть какое-то разумное объяснение этому… этому плакату. Джейк Стил такой же преступник, как я или вы. — Он помахал бумагой перед Гарри.
Кассандра хотела бы верить отцу, но пока она глядела на плакат, ее грызли беспокойные мысли, вопросы, на которые не было ответа. С какой стати ковбой надумал жениться на девушке, которой никогда не видел? Которая вдобавок жила в Нью-Йорке, так далеко от его родных мест. И почему он никогда ничего не рассказывал о своем прошлом?
Она помотала головой, отмахиваясь от сомнений. Должно быть объяснение, отец прав. Джейка не может разыскивать полиция. Он такой добрый… нежный…
— Есть еще кое-что, мистер Темплтон. И хотя это может быть тяжело, я думаю, Кассандре следует знать.
Кассандра скрестила на груди руки, словно обороняясь и вместе с тем бросая вызов:
— Нисколько не сомневаюсь, что думаете.
Не обращая внимания на ее сарказм, Гарри продолжал:
— Вашей дублершей на церемонии бракосочетания, Кассандра, была проститутка, уличная женщина. — Кассандра побелела, но промолчала. — Некая Анджела Мартинес. Давно состоит в связи с преступником, известным под именем Джейк Стил. Его пассия, любовница. Поговаривали даже, что она могла быть его сообщницей. — Последнее он выдумал сам, но звучало убедительно. И судя по бледным лицам, и отец, и дочь склонны были ему верить. Саймон с такой силой ударил по столу, что Гарри вздрогнул и шарахнулся.
— Чушь! Все это полная ерунда. Сплетни и наговор. Ни единому слову не верю.
Кассандра проглотила слезы, которые комом стояли в горле, но то. что она сказала, прозвучало не очень убедительно, даже для нее самой.
— Отец прав. Это не может быть правдой. Мы знаем Джейка Стила. Он не преступник. А если у него и были другие женщины… — Она пожала плечами, стараясь говорить беспечно, но это ей тяжело далось: — Главное то, что Джейк верен мне с тех пор, как мы женаты.
— Откуда вы знаете? — злорадно спросил Гарри, отбросив маску великодушия. — После того, как церемония бракосочетания завершилась, он провел с этой Мартинес уйму времени. Откуда вы знаете, что…
— Довольно, Уинслоу, — велел Саймон, увидев страдание в глазах дочери. — Думаю, вы выразились достаточно ясно, — он презрительно скривился, — хотя и неделикатно. Теперь, полагаю, вам лучше уйти.
— Но, мистер Темплтон, я еще не закончил. — Он не уйдет, пока не выложит все до мелочей. Им же пойдет на пользу. И ему.
— Мне удалось узнать еще кое-что. Джейк Стил вовсе не тот, кем кажется. Он чудовищным образом провел вас и вашу дочь. Человек, которого вы считаете честным и прямым, на самом деле бывший каторжник.
— Прекратите! — закричала Кассандра, затыкая уши. — Я отказываюсь слушать ваши лживые обвинения. Пусть он уйдет, папа.
Саймон обнял дочь, прижал ее голову к груди.
— Ну полно, полно, Кассандра, не плачь, — уговаривал он, чувствуя, что не справляется с непривычной ролью. Во время их ссор Кассандра никогда не плакала. Она всегда была сильной и упрямой, как он. Но ее сердце не было затронуто… тогда. И понимая, как ей больно, он еще больше терялся. — Мы во всем разберемся. Вот увидишь.
— Мне жаль, что я расстроил вас обоих, — сказал Гарри с деланным раскаянием. — Особенно Кассандру. Ни за что на свете не хотел бы причинить ей боль. Надеюсь, вы знаете это, мистер Темплтон.
— Вы утверждаете, что мой зять — каторжник? Каким образом? И откуда у вас эти сведения?
Гарри рассказал о беседе Снивли с Мэлкомбом Биггсом, о том, как сыщик лично отправился в Ливенуортскую тюрьму и просмотрел тамошние записи.
— Мистер Снивли работал чрезвычайно скрупулезно, мистер Темплтон. Он получил справку, подписанную тюремным охранником, неким мистером Ричардом Гудом, подтверждающую, что Джейк Стил отбыл пять лет за ограбление банка.
Кассандра на глазах у Гарри словно съежилась, это доставило ему неописуемое удовольствие. Даже Саймон смотрел на справку потрясенно.
— Я жалею, что именно мне пришлось сообщить вам об этом, мистер Темплтон… Кассандра.
— Пожалуйста, уходите, — произнесла Кассандра почти шепотом, поворачиваясь к нему спиной.
Хотя и не без досады, Гарри счел за благо повиноваться. Медленно, словно змея, уползающая с набитым желудком после удачной охоты, он удалился, оставив опустошенную Кассандру и ее отца смотреть друг на друга в смятении и отчаянии.
— Я все равно отказываюсь верить, Кассандра, — сказал Саймон, подводя дочь к дивану и боясь, что та вот-вот лишится чувств. — Я уверен, Джейк объяснит, что означают все эти жуткие обвинения, когда вернется. — Он слишком хорошо разбирался в людях, чтобы поверить, будто Джейк способен на мерзости, которые приписывал ему Гарри. Это невозможно, решил он. Просто невозможно.
У Кассандры стоял ком в горле.
— Правда, папа? Объяснит?
— Ну конечно, моя дорогая, — он сел рядом с ней на кожаный диван. — Как можно думать иначе? Это же твой муж. Ты должна верить в его невиновность.
Слезы потекли по ее лицу.
— Я больше не знаю, чему верить. Что я знала о Джейке, прежде чем вышла за него? Ничего. Только то, что было написано в письме. И я поверила. Я так хотела избежать брака с Гарри, что выбрала совершенно незнакомого человека. И кажется, с сомнительной репутацией.
— Как ты можешь обвинять человека, пока не выслушаешь его, Кассандра? Я уверен, Джейк сумеет все объяснить.
— Что объяснить? — спросил Джейк, входя. Он взглянул на тестя, потом на залитое слезами, бледное как полотно лицо жены. — Что случилось, милая? Ты ведь не заболела, правда?
Он бросился к ней, но она шарахнулась прочь, так, что он остановился. Обернувшись к Саймону, он спросил:
— В чем дело?
Саймон дружески положил руку ему на плечо и ободряюще сжал; глаза его затуманились.
— Думаю, мне лучше оставить вас вдвоем. Тут во многом предстоит разобраться.
У Джейка упало сердце, он смотрел вслед тестю, выходящему из комнаты. Когда он обернулся к жене, легче на душе не стало: она перестала плакать и осуждающе смотрела на него.
— Что случилось? Почему ты плачешь? Я думал, ты будешь счастлива, что мы останемся жить в Нью-Йорке. Разве ты не этого хотела?
— Ты мне солгал.
Слова ударили Джейка как пощечина, он даже отшатнулся. Попытавшись взять себя в руки, он сказал:
— Солгал? Не понимаю.
Но в глубине души он понимал и похолодел от ужаса.
— Утром приходил Гарри.
Страх собирался в груди, сжимал сердце. Джейк промолчал, предоставив Кассандре продолжать.
— Он нанял частного сыщика, чтобы узнать о твоем прошлом… Правда ли ты Джейк Стил. Я даже в этом не уверена.
Недоверие Кассандры рассердило его.
— И ты поверила этой паршивой ищейке? Поверила прежде, чем я мог оправдаться, ответить на вопросы? Я думал, ты меня любишь.
Выражение разочарования на его лице — разочарования, смешанного с сомнением и обидой, — ранило ее в самое сердце.
— Я люблю тебя. Но он говорил о тебе ужасные вещи. Он сказал, что ты вор, каторжник, отбыл срок.
— А если и так, разве я не тот человек, за которого ты вышла замуж? В которого влюбилась?
Она покачала головой:
— Я… я не знаю. Я в смятении.
— Я думал, ты веришь в меня, Касси. Я думал, что в первые в жизни встретил человека, который верит в меня такого, как есть, а не в придуманного. Ты говорила, что любишь меня. Ты говорила, что важнее меня для тебя нет в мире ничего. — Он горько рассмеялся. — Хорошо же ты это доказываешь. Там, откуда я родом, женщина всю себя отдает мужчине. Не бывает никакого смятения, никаких «если», никаких «и», никаких «но». Я думал, мы близкие люди. Очевидно, ошибался.
— Но, Джейк, просто скажи, что Гарри солгал. Скажи, что он ошибся.
— Я ничего не стану говорить, милая. Кое-что ты должна решить сама. К тому же… ты, кажется, уже сделала выводы. Вынесла приговор без суда и следствия. — Он повернулся и пошел к дверям, новое предательство выбило почву из-под ног, пронзило душу.
— Джейк, подожди! Пожалуйста, нам надо разобраться.
Он остановился, оглянулся, и его сердце раскололось вдребезги от смятения и недоверия на ее лице.
— Не в чем разбираться, милая. Я ухожу. Мне не нужна семья, в которой муж не может рассчитывать, что жена ему верит. Adios, прощай.
Глава 16
Январь, 1881
Январь нагрянул, принеся с собой обычный круговорот визитов и небывалый для Нью-Йорка снежный буран. Но Кассандра, с головой уйдя в свои несчастья, не заметила ни того, ни другого.
Как повелось последнее время, она не покидала своей комнаты, отвергая окружающий мир, лелея раны, которые отказывались затягиваться.
В дверь робко постучали, и Кассандра уныло вздохнула. Она хотела, чтобы ее оставили в покое. Сейчас, как и все три месяца, прошедшие с того дня, как Джейк покинул ее.
— Кассандра?
В комнату вошла Аманда, неся под мышкой сверток, подозрительно напоминающий рукопись, и Кассандру охватило чувство вины. Она сторонилась кузины, родных, она сторонилась всех, кто мог напомнить ей о Джейке, о ее потере.
— Привет, Аманда.
— Как можно сидеть в четырех стенах неделю за неделей, месяц за месяцем? — попеняла сестре Аманда. Она подошла к окну, отдернула штору, и в комнату проник утренний свет. Снег укрывал землю, деревья, с трудом различимые сквозь заиндевевшее стекло.
— Я дала тебе три месяца, чтобы понянчить свою оскорбленную гордость, Касси, думаю, это вполне довольно. Новый год на дворе. Пора начинать новую жизнь. — Вид у Аманды был боевой.
Кассандра плотнее завернулась в плед и пожала плечами.
— Меня не волнуют ни Новый год, ни погода, ни приемы, ни что-либо еще. Я просто хочу, чтобы меня оставили в покое.
Аманда не обиделась, она знала, что резкие слова объясняются отчаянием, а не злобой.
— Мы это уже поняли, но я решила: неправильно так отгораживаться от мира. Твоя мать теряет рассудок. Отец не знает что говорить, что делать.
Подойдя к кушетке, Аманда села рядом с кузиной. В камине ярко пылал огонь, но бледное лицо Кассандры не разгоралось даже от его тепла.
— Я хотела бы, чтобы ты кое-что прочла. Я это сама написала.
В голубых глазах блеснуло любопытство, чего не было давным-давно.
— Ты что-то написала? Ты мне не говорила.
— Я стеснялась сказать тебе или кому-то в семье. Только Джейку призналась.
При звуке этого имени лицо Кассандры побелело и исказилось от боли, на глаза навернулись слезы; так бывало всегда, когда она думала о нем.
«Что он делает? Вспоминает ли ее? Тоскует ли так, как она?» — Острая боль пронзила грудь, рука прижалась к сердцу, утишая муку.
— Я знаю, у нас с тобой не было секретов друг от друга, Касси, — продолжала Аманда, — но мое желание стать писательницей вряд ли вызвало бы восторг в семье.
— Писательницей? — У Кассандры расширились глаза, затем уголки губ чуть приподнялись в слабой улыбке, и у Аманды отлегло от сердца.
— Я написала роман вроде тех, какие всегда читаю. Действие происходит на Западе. Джейк помог мне с кое-какими подробностями.
— Потрясающе! Сейчас же прочту.
Аманда положила бесценную рукопись Кассандре на колени.
— Он наконец-то закончен. Джейк считал, что у меня получилось, и уговорил послать издателям. Я даю тебе прочитать по нескольким причинам: во-первых, я ценю твое мнение, но главное — из-за моей героини, Фионы О'Рурк.
Взглянув на страничку с титулом, Кассандра прочла: «Бесстрашная Фиона» и улыбнулась.
— Судя по всему, интересная женщина.
— Джейк тоже так думал. Он сказал, что хотел бы встретить женщину, бесстрашную и сильную, как Фиона, но сомневается, что такая есть на белом свете. Фиона никогда не позволяла чему-нибудь встать между ней и человеком, которого любила. — Аманда схватила кузину за руку. — Надеюсь, что, прочтя ее историю, ты найдешь в себе мужество бороться за то, чего в самом деле хочешь.
— Аманда… — Кассандра покачала головой, и глаза ее затуманились.
Дотронувшись кончиками пальцев до губ сестры, Аманда не дала сорваться возражению.
— Ничего пока не говори. Просто прочти книгу и скажи мне, что думаешь. Я зайду позже, и мы поговорим. Обещаешь, ради меня?
Кассандра кивнула и тихо ответила:
— Да. Но только ради тебя. Аманда поднялась:
— Когда я работала над «Бесстрашной Фионой», лишь с одной женщины я списывала свою героиню. Надеюсь, ты ее узнаешь, Касси. Я от души верю в «жили счастливо и умерли в один день».
Чудесный конец для книги, глубоко вздохнув, подумала Кассандра, когда за ее кузиной закрылась дверь. Жаль только, что к жизни это не применимо. И к ней тоже.
— Вы желали меня видеть, мистер Темплтон? Саймон улыбнулся одними губами, глядя на человека, робко входящего в кабинет.
— Да, Гарри. Входите и садитесь. Мне нужно с вами кое-что обсудить.
У Гарри засосало под ложечкой, когда он усаживался напротив хозяина в вертящееся кресло, обтянутое красной кожей. Саймон редко улыбался, а ему и вовсе никогда. Гарри пробрала дрожь, и виной тому была не зимняя стужа.
— Конечно, мистер Темплтон. Надеюсь, ничего не случилось.
Вид Саймона, сидевшего, сложив руки на столе, говорил, что как раз случилось.
— Как, полагаю, вам хорошо известно, Уинс — лоу, последние недели мои ревизоры проверяли бухгалтерские книги.
— Да, сэр, — ответил Гарри, нервно сглотнув. — Я был уверен, что вы так поступите, после того, как выяснились все эти ужасные вещи о вашем зяте.
Взгляд голубых глаз стал жестче, губы Саймона слегка сжались.
— Так вот, о моем зяте. Получается, что ваше обвинение в растрате, которую якобы совершил Джейк Стил, безосновательны. Ревизоры не нашли недостач. А если бы и нашли, сомневаюсь, что виновным в них оказался бы Джейк Стил.
Саймон был рад, что сказал Джейку: он верит в его невиновность. Джейк благодарил тестя за все, чему тот его научил, но, как Саймон его ни уговаривал, не изменил намерения вернуться в Техас.
Гарри покраснел и стал запинаться.
— Но… но, позвольте! То, на что вы намекаете, нелепо.
— Вы мастер, Уинслоу. Должен отдать вам должное. Я не могу найти недостающих денег, хотя со временем, не сомневайтесь, найду. Но я привык полагаться на свою интуицию. Она служила мне верой и правдой все эти годы, благодаря ей я удержался на плаву, когда многие мои конкуренты пошли ко дну.
— Мистер Темплтон, прошу вас!
Саймон поднял руку, чтобы упредить возражения:
— Вы мне не нравитесь, Уинслоу, скажу вам это безо всяких церемоний. Признаюсь, было время, когда я думал, что вы хорошая партия для моей дочери. Очевидно, Кассандра лучше меня поняла вас.
— Я не намерен сидеть здесь и слушать, как вы меня оскорбляете. — Гарри попытался было встать, но Саймон кивком усадил его обратно.
— Сидите, Уинслоу. Или вы забыли, каким влиянием я пользуюсь в этом городе? Я немало думал над делом Джейка Стила. Вся эта грязная заваруха началась с ваших обвинений. Только Богу и Руперту Снивли известно, чем вы руководствовались, обращаясь в «Сыскное бюро Снивли», хотя у меня есть предположение.
Ваши методы мне отвратительны, Уинслоу. Вы разрушили надежду моей дочери на счастье. Вы очернили человека, к которому я чрезвычайно привязался.
Короче говоря, Уинслоу, я не хочу, чтобы вы у меня работали. Считайте себя уволенным. Кончено. Собирайте пожитки и чтоб ноги вашей не было в этом здании через час. Не желаю вас больше видеть. Понятно?
То краснея, то бледнея, Гарри стоял, ухватившись за край стола, пошатываясь под градом обвинений, которые обрушил на него Темплтон.
— Вы совершаете ужасную ошибку, мистер Темплтон. Я верно служил вам эти три года. Я всем сердцем пекусь о ваших интересах.
— Очень сомневаюсь, Уинслоу, что у такого, как вы, есть сердце. Но это не имеет значения. Я принял решение. И не ждите рекомендаций. От меня вы их не получите.
Гарри выпрямился, ему хотелось закричать. Этого не должно было случиться. Преступник — Джейк Стил, а не он. Он оказал Банку и Тресту Темплтона услугу, разоблачив гнусного каторжника. И так-то ему отплатили?
— Когда-нибудь вы раскаетесь, мистер Темплтон. Раскаетесь, что так коварно со мной обошлись.
Вы думаете, что можете вышвырнуть меня, как собаку, просто потому, что обладаете положением и властью. Так не думайте. Я заставлю вас пожалеть об этом.
Вопреки обыкновению, особенно в это время дня, Саймон Темплтон достал из стола бутылку виски и налил себе на два пальца «огненной жидкости». Глотнув обжигающего неразбавленного напитка, он взглянул в глаза Гарри и сказал:
— Сомневаюсь, Уинслоу, что вы можете заставить меня сожалеть больше, чем сейчас. Прежде всего я сожалею, что взял вас на работу, сожалею, что чуть было не вынудил дочь выйти за вас вопреки ее желанию, сожалею, что единственный мужчина, достойный называться моим зятем, больше не живет под моим кровом.
Да, Уинслоу, я сожалею обо всем этом. И даже сожалею о вас. Потому что такому, как вы, не подняться высоко. Вы слишком мелки, слишком бессердечны. Прощайте, Гарри. Прощайте и скатертью дорога.
Сгорбившись, Гарри пошел к двери. Но на его лице была написана решимость, а не отчаяние. Саймон Темплтон будет раскаиваться. Они все будут раскаиваться, что так с ним обошлись. Он не знал, что сделает, не знал, когда. Но в один прекрасный день он отомстит надменным Темплтонам. В этом он дал себе слово.
Вечером того же дня Аманда вошла к Кассандре, та сидела у камина, глядя в огонь. На коленях у нее лежала рукопись. По выражению лица кузины невозможно было догадаться, какое впечатление произвел на нее роман.
— Ты прочла? — Аманда прикрыла за собой дверь.
Кассандра взглянула на сестру с гордостью.
— Это чудесно, Аманда. Я и не думала, что ты так талантлива. — Она поднялась, подошла к обрадованной кузине и обняла ее. — Поздравляю с прекрасной работой.
— И ты не сердишься, что я списала Фиону с тебя?
— Сержусь? Боже правый, нет! Я польщена. Хотела бы я обладать ее мужеством и силой характера. — С непреклонной решимостью Фиона О'Рурк следовала за человеком, которого любила, не позволяя обстоятельствам встать на пути к счастью. Правда, ее возлюбленному Уиллу Трухарту, не за что было ее презирать. В конце концов, «Бесстрашная Фиона» — только роман.
Аманда схватила Кассандру за руки:
— Ты обладаешь всем, чем обладает она, и даже большим. Просто загляни в свое сердце и найди в нем мужество поступать, как подсказывают чувства.
Кассандра заморгала, слезы заволокли ей глаза.
— Все эти годы ты была мне верным другом, Аманда. Даже когда я не заслуживала твоей дружбы.
— Ты не сердишься, что я скрывала это от тебя? Мы условились не иметь друг от друга тайн, но я не могла решиться сказать тебе. Я боялась, что ты посмеешься надо мной, посчитаешь дурочкой.
— Ерунда. Ты замечательная. И у каждого порой бывают секреты. — Кассандра залилась виноватым румянцем.
— Ты что-то скрываешь от меня, верно, Касси? Ты так покраснела.
Не умея скрыть волнения, Кассандра притянула сестру к себе.
— У меня в самом деле есть тайна, я о ней никому еще не говорила. Только поклянись, что никому не откроешь того, что я сейчас скажу.
Аманда возмущенно фыркнула. Сколько бы они ни бедокурили все эти годы, она ни разу не выдала кузину. А случаев было немало. Когда, например, Кассандра подсыпала слабительное в суфле, предназначавшееся для гостей тети Летиции. Или подмешала крахмал в чан, где стиралось отцовское белье. Бедный дядя Саймон потом всю неделю ходил на цыпочках.
— Конечно, я никому не скажу. Разве бывало иначе?
— Нет. Но это важнее, чем все наши старые тайны.
— Право, Кассандра, порой ты искушаешь мое терпение.
Кусая губу, Кассандра раздумывала, стоит ли довериться Аманде. Это правда: они редко скрывали что-либо друг от друга. Но если кто-нибудь узнает… Видя искренность Аманды и не в силах больше таиться, она перевела дух и выпалила:
— Я беременна. У меня будет ребенок от Джейка.
Несколько мгновений Аманда осознавала услышанное, затем лицо ее просияло. Она бросилась обнимать сестру.
— Да это же чудесно! Я так за тебя счастлива. — Потом вдруг вспомнила, как обстоят дела, и улыбка сошла с ее лица. — О, Касси, тебе должно быть трудно. Прости. То есть… Я так счастлива за ребенка и все такое. Но… Джейка нет, и ты будешь одна с малышом на руках. Конечно, я стану помогать чем смогу.
После слов Аманды Кассандра со всей силой осознала свое положение. Она одна. Беременна и одинока. И ее ребенок вырастет без отца. Эти мысли приходили ей в голову и раньше, но никогда так не пугали, как теперь.
Ну почему все сложилось именно так? Из Джейка получился бы прекрасный отец, такой же прекрасный, каким он был мужем. Слезы струились по щекам Кассандры. «Если бы только он мне поверил. Если бы только позволил помочь».
Если бы только ты сама позволила ему все объяснить.
Назавтра рано утром Кассандра вошла в библиотеку в платье из желто-зеленой тафты; такой красивой и счастливой Саймон давно ее не видал. У него немного полегчало на душе. Быть может, Кассандра решила превозмочь разочарование и боль, которые принес ей уход Джейка.
Саймон всегда учил ее не унывать и не сомневался, что она сумеет.
— Аманда сказала, ты хотел меня видеть, отец. Он поманил ее пальцем.
— Да, моя дорогая, входи. — Указав на диван подле окна, он сказал: — Садись. Я попросил твою мать и кузину присоединиться к нам. Мне нужно с вами кое-что обсудить.
В это мгновение вошли Аманда и Летиция, так что Кассандра не успела расспросить отца о причине семейного совета. За все двадцать лет своего существования она не помнила подобного случая. Это было очень странно.
Когда все расселись, Саймон поднялся из-за стола и принялся прохаживаться по комнате, сплетя руки перед собой.
— Вы, конечно, недоумеваете, зачем я собрал вас сегодня так рано, — сказал он и, не дав им возможности ответить, продолжал: — Вчера, проверив бухгалтерские книги, я обнаружил некоторые тревожные вещи.
Кассандру охватил ужас. Сейчас отец подтвердит виновность Джейка. Ее рука инстинктивно прикрыла талию. Ребенок не должен знать о том, что натворил его отец.
Саймон остановился перед дочерью и слегка улыбнулся, отчего она впала в еще большее смятение.
— С облегчением и радостью сообщаю, что мои ревизоры не нашли никаких нарушений в записях и отчетах, которые делал Джейк Стил.
Но это же чудесно, Саймон. — Летиция захлопала в ладоши. — Ну не чудо ли, Кассандра? — Она взглянула на дочь: та сидела с бледным, перекошенным лицом.
Стиснув зубы, Кассандра боролась с приступом тошноты, которая не имела никакого отношения к беременности.
«Джейк не виновен в растрате!»
Охватившая ее радость через мгновение вдруг затмилась грустью. Она обвинила Джейка по слову Гарри Уинслоу. Поверила злобному ревнивцу больше, чем мужу.
Боже, как она могла?
— Касси, что с тобой? — Аманда схватил ее за руку и сказала, словно прочтя ее мысли: — Ты же не знала, Касси. Не вини себя.
Но виноватая совесть не успокаивалась.
— А кого же мне тогда винить? Я позволила гнусному Гарри Уинслоу встать между мной и моим мужем. Я виновата, а не Джейк.
— Полно, дочка, не взваливай всю вину на себя. Ведь Гарри представил иные, весьма убедительные свидетельства, позволявшие усомниться в реакции Джейка.
— Но тебя же он не убедил, папа. Ты горой стоял за Джейка, веря в его невиновность. А я тут же вынесла приговор.
— Кассандра, — тихо сказала Летиция, беря дочь за руку, — человек задним умом крепок. Что толку казнить себя за то, чего не исправишь? Мы должны стараться учиться на ошибках, а не повторять.
Январь нагрянул, принеся с собой обычный круговорот визитов и небывалый для Нью-Йорка снежный буран. Но Кассандра, с головой уйдя в свои несчастья, не заметила ни того, ни другого.
Как повелось последнее время, она не покидала своей комнаты, отвергая окружающий мир, лелея раны, которые отказывались затягиваться.
В дверь робко постучали, и Кассандра уныло вздохнула. Она хотела, чтобы ее оставили в покое. Сейчас, как и все три месяца, прошедшие с того дня, как Джейк покинул ее.
— Кассандра?
В комнату вошла Аманда, неся под мышкой сверток, подозрительно напоминающий рукопись, и Кассандру охватило чувство вины. Она сторонилась кузины, родных, она сторонилась всех, кто мог напомнить ей о Джейке, о ее потере.
— Привет, Аманда.
— Как можно сидеть в четырех стенах неделю за неделей, месяц за месяцем? — попеняла сестре Аманда. Она подошла к окну, отдернула штору, и в комнату проник утренний свет. Снег укрывал землю, деревья, с трудом различимые сквозь заиндевевшее стекло.
— Я дала тебе три месяца, чтобы понянчить свою оскорбленную гордость, Касси, думаю, это вполне довольно. Новый год на дворе. Пора начинать новую жизнь. — Вид у Аманды был боевой.
Кассандра плотнее завернулась в плед и пожала плечами.
— Меня не волнуют ни Новый год, ни погода, ни приемы, ни что-либо еще. Я просто хочу, чтобы меня оставили в покое.
Аманда не обиделась, она знала, что резкие слова объясняются отчаянием, а не злобой.
— Мы это уже поняли, но я решила: неправильно так отгораживаться от мира. Твоя мать теряет рассудок. Отец не знает что говорить, что делать.
Подойдя к кушетке, Аманда села рядом с кузиной. В камине ярко пылал огонь, но бледное лицо Кассандры не разгоралось даже от его тепла.
— Я хотела бы, чтобы ты кое-что прочла. Я это сама написала.
В голубых глазах блеснуло любопытство, чего не было давным-давно.
— Ты что-то написала? Ты мне не говорила.
— Я стеснялась сказать тебе или кому-то в семье. Только Джейку призналась.
При звуке этого имени лицо Кассандры побелело и исказилось от боли, на глаза навернулись слезы; так бывало всегда, когда она думала о нем.
«Что он делает? Вспоминает ли ее? Тоскует ли так, как она?» — Острая боль пронзила грудь, рука прижалась к сердцу, утишая муку.
— Я знаю, у нас с тобой не было секретов друг от друга, Касси, — продолжала Аманда, — но мое желание стать писательницей вряд ли вызвало бы восторг в семье.
— Писательницей? — У Кассандры расширились глаза, затем уголки губ чуть приподнялись в слабой улыбке, и у Аманды отлегло от сердца.
— Я написала роман вроде тех, какие всегда читаю. Действие происходит на Западе. Джейк помог мне с кое-какими подробностями.
— Потрясающе! Сейчас же прочту.
Аманда положила бесценную рукопись Кассандре на колени.
— Он наконец-то закончен. Джейк считал, что у меня получилось, и уговорил послать издателям. Я даю тебе прочитать по нескольким причинам: во-первых, я ценю твое мнение, но главное — из-за моей героини, Фионы О'Рурк.
Взглянув на страничку с титулом, Кассандра прочла: «Бесстрашная Фиона» и улыбнулась.
— Судя по всему, интересная женщина.
— Джейк тоже так думал. Он сказал, что хотел бы встретить женщину, бесстрашную и сильную, как Фиона, но сомневается, что такая есть на белом свете. Фиона никогда не позволяла чему-нибудь встать между ней и человеком, которого любила. — Аманда схватила кузину за руку. — Надеюсь, что, прочтя ее историю, ты найдешь в себе мужество бороться за то, чего в самом деле хочешь.
— Аманда… — Кассандра покачала головой, и глаза ее затуманились.
Дотронувшись кончиками пальцев до губ сестры, Аманда не дала сорваться возражению.
— Ничего пока не говори. Просто прочти книгу и скажи мне, что думаешь. Я зайду позже, и мы поговорим. Обещаешь, ради меня?
Кассандра кивнула и тихо ответила:
— Да. Но только ради тебя. Аманда поднялась:
— Когда я работала над «Бесстрашной Фионой», лишь с одной женщины я списывала свою героиню. Надеюсь, ты ее узнаешь, Касси. Я от души верю в «жили счастливо и умерли в один день».
Чудесный конец для книги, глубоко вздохнув, подумала Кассандра, когда за ее кузиной закрылась дверь. Жаль только, что к жизни это не применимо. И к ней тоже.
— Вы желали меня видеть, мистер Темплтон? Саймон улыбнулся одними губами, глядя на человека, робко входящего в кабинет.
— Да, Гарри. Входите и садитесь. Мне нужно с вами кое-что обсудить.
У Гарри засосало под ложечкой, когда он усаживался напротив хозяина в вертящееся кресло, обтянутое красной кожей. Саймон редко улыбался, а ему и вовсе никогда. Гарри пробрала дрожь, и виной тому была не зимняя стужа.
— Конечно, мистер Темплтон. Надеюсь, ничего не случилось.
Вид Саймона, сидевшего, сложив руки на столе, говорил, что как раз случилось.
— Как, полагаю, вам хорошо известно, Уинс — лоу, последние недели мои ревизоры проверяли бухгалтерские книги.
— Да, сэр, — ответил Гарри, нервно сглотнув. — Я был уверен, что вы так поступите, после того, как выяснились все эти ужасные вещи о вашем зяте.
Взгляд голубых глаз стал жестче, губы Саймона слегка сжались.
— Так вот, о моем зяте. Получается, что ваше обвинение в растрате, которую якобы совершил Джейк Стил, безосновательны. Ревизоры не нашли недостач. А если бы и нашли, сомневаюсь, что виновным в них оказался бы Джейк Стил.
Саймон был рад, что сказал Джейку: он верит в его невиновность. Джейк благодарил тестя за все, чему тот его научил, но, как Саймон его ни уговаривал, не изменил намерения вернуться в Техас.
Гарри покраснел и стал запинаться.
— Но… но, позвольте! То, на что вы намекаете, нелепо.
— Вы мастер, Уинслоу. Должен отдать вам должное. Я не могу найти недостающих денег, хотя со временем, не сомневайтесь, найду. Но я привык полагаться на свою интуицию. Она служила мне верой и правдой все эти годы, благодаря ей я удержался на плаву, когда многие мои конкуренты пошли ко дну.
— Мистер Темплтон, прошу вас!
Саймон поднял руку, чтобы упредить возражения:
— Вы мне не нравитесь, Уинслоу, скажу вам это безо всяких церемоний. Признаюсь, было время, когда я думал, что вы хорошая партия для моей дочери. Очевидно, Кассандра лучше меня поняла вас.
— Я не намерен сидеть здесь и слушать, как вы меня оскорбляете. — Гарри попытался было встать, но Саймон кивком усадил его обратно.
— Сидите, Уинслоу. Или вы забыли, каким влиянием я пользуюсь в этом городе? Я немало думал над делом Джейка Стила. Вся эта грязная заваруха началась с ваших обвинений. Только Богу и Руперту Снивли известно, чем вы руководствовались, обращаясь в «Сыскное бюро Снивли», хотя у меня есть предположение.
Ваши методы мне отвратительны, Уинслоу. Вы разрушили надежду моей дочери на счастье. Вы очернили человека, к которому я чрезвычайно привязался.
Короче говоря, Уинслоу, я не хочу, чтобы вы у меня работали. Считайте себя уволенным. Кончено. Собирайте пожитки и чтоб ноги вашей не было в этом здании через час. Не желаю вас больше видеть. Понятно?
То краснея, то бледнея, Гарри стоял, ухватившись за край стола, пошатываясь под градом обвинений, которые обрушил на него Темплтон.
— Вы совершаете ужасную ошибку, мистер Темплтон. Я верно служил вам эти три года. Я всем сердцем пекусь о ваших интересах.
— Очень сомневаюсь, Уинслоу, что у такого, как вы, есть сердце. Но это не имеет значения. Я принял решение. И не ждите рекомендаций. От меня вы их не получите.
Гарри выпрямился, ему хотелось закричать. Этого не должно было случиться. Преступник — Джейк Стил, а не он. Он оказал Банку и Тресту Темплтона услугу, разоблачив гнусного каторжника. И так-то ему отплатили?
— Когда-нибудь вы раскаетесь, мистер Темплтон. Раскаетесь, что так коварно со мной обошлись.
Вы думаете, что можете вышвырнуть меня, как собаку, просто потому, что обладаете положением и властью. Так не думайте. Я заставлю вас пожалеть об этом.
Вопреки обыкновению, особенно в это время дня, Саймон Темплтон достал из стола бутылку виски и налил себе на два пальца «огненной жидкости». Глотнув обжигающего неразбавленного напитка, он взглянул в глаза Гарри и сказал:
— Сомневаюсь, Уинслоу, что вы можете заставить меня сожалеть больше, чем сейчас. Прежде всего я сожалею, что взял вас на работу, сожалею, что чуть было не вынудил дочь выйти за вас вопреки ее желанию, сожалею, что единственный мужчина, достойный называться моим зятем, больше не живет под моим кровом.
Да, Уинслоу, я сожалею обо всем этом. И даже сожалею о вас. Потому что такому, как вы, не подняться высоко. Вы слишком мелки, слишком бессердечны. Прощайте, Гарри. Прощайте и скатертью дорога.
Сгорбившись, Гарри пошел к двери. Но на его лице была написана решимость, а не отчаяние. Саймон Темплтон будет раскаиваться. Они все будут раскаиваться, что так с ним обошлись. Он не знал, что сделает, не знал, когда. Но в один прекрасный день он отомстит надменным Темплтонам. В этом он дал себе слово.
Вечером того же дня Аманда вошла к Кассандре, та сидела у камина, глядя в огонь. На коленях у нее лежала рукопись. По выражению лица кузины невозможно было догадаться, какое впечатление произвел на нее роман.
— Ты прочла? — Аманда прикрыла за собой дверь.
Кассандра взглянула на сестру с гордостью.
— Это чудесно, Аманда. Я и не думала, что ты так талантлива. — Она поднялась, подошла к обрадованной кузине и обняла ее. — Поздравляю с прекрасной работой.
— И ты не сердишься, что я списала Фиону с тебя?
— Сержусь? Боже правый, нет! Я польщена. Хотела бы я обладать ее мужеством и силой характера. — С непреклонной решимостью Фиона О'Рурк следовала за человеком, которого любила, не позволяя обстоятельствам встать на пути к счастью. Правда, ее возлюбленному Уиллу Трухарту, не за что было ее презирать. В конце концов, «Бесстрашная Фиона» — только роман.
Аманда схватила Кассандру за руки:
— Ты обладаешь всем, чем обладает она, и даже большим. Просто загляни в свое сердце и найди в нем мужество поступать, как подсказывают чувства.
Кассандра заморгала, слезы заволокли ей глаза.
— Все эти годы ты была мне верным другом, Аманда. Даже когда я не заслуживала твоей дружбы.
— Ты не сердишься, что я скрывала это от тебя? Мы условились не иметь друг от друга тайн, но я не могла решиться сказать тебе. Я боялась, что ты посмеешься надо мной, посчитаешь дурочкой.
— Ерунда. Ты замечательная. И у каждого порой бывают секреты. — Кассандра залилась виноватым румянцем.
— Ты что-то скрываешь от меня, верно, Касси? Ты так покраснела.
Не умея скрыть волнения, Кассандра притянула сестру к себе.
— У меня в самом деле есть тайна, я о ней никому еще не говорила. Только поклянись, что никому не откроешь того, что я сейчас скажу.
Аманда возмущенно фыркнула. Сколько бы они ни бедокурили все эти годы, она ни разу не выдала кузину. А случаев было немало. Когда, например, Кассандра подсыпала слабительное в суфле, предназначавшееся для гостей тети Летиции. Или подмешала крахмал в чан, где стиралось отцовское белье. Бедный дядя Саймон потом всю неделю ходил на цыпочках.
— Конечно, я никому не скажу. Разве бывало иначе?
— Нет. Но это важнее, чем все наши старые тайны.
— Право, Кассандра, порой ты искушаешь мое терпение.
Кусая губу, Кассандра раздумывала, стоит ли довериться Аманде. Это правда: они редко скрывали что-либо друг от друга. Но если кто-нибудь узнает… Видя искренность Аманды и не в силах больше таиться, она перевела дух и выпалила:
— Я беременна. У меня будет ребенок от Джейка.
Несколько мгновений Аманда осознавала услышанное, затем лицо ее просияло. Она бросилась обнимать сестру.
— Да это же чудесно! Я так за тебя счастлива. — Потом вдруг вспомнила, как обстоят дела, и улыбка сошла с ее лица. — О, Касси, тебе должно быть трудно. Прости. То есть… Я так счастлива за ребенка и все такое. Но… Джейка нет, и ты будешь одна с малышом на руках. Конечно, я стану помогать чем смогу.
После слов Аманды Кассандра со всей силой осознала свое положение. Она одна. Беременна и одинока. И ее ребенок вырастет без отца. Эти мысли приходили ей в голову и раньше, но никогда так не пугали, как теперь.
Ну почему все сложилось именно так? Из Джейка получился бы прекрасный отец, такой же прекрасный, каким он был мужем. Слезы струились по щекам Кассандры. «Если бы только он мне поверил. Если бы только позволил помочь».
Если бы только ты сама позволила ему все объяснить.
Назавтра рано утром Кассандра вошла в библиотеку в платье из желто-зеленой тафты; такой красивой и счастливой Саймон давно ее не видал. У него немного полегчало на душе. Быть может, Кассандра решила превозмочь разочарование и боль, которые принес ей уход Джейка.
Саймон всегда учил ее не унывать и не сомневался, что она сумеет.
— Аманда сказала, ты хотел меня видеть, отец. Он поманил ее пальцем.
— Да, моя дорогая, входи. — Указав на диван подле окна, он сказал: — Садись. Я попросил твою мать и кузину присоединиться к нам. Мне нужно с вами кое-что обсудить.
В это мгновение вошли Аманда и Летиция, так что Кассандра не успела расспросить отца о причине семейного совета. За все двадцать лет своего существования она не помнила подобного случая. Это было очень странно.
Когда все расселись, Саймон поднялся из-за стола и принялся прохаживаться по комнате, сплетя руки перед собой.
— Вы, конечно, недоумеваете, зачем я собрал вас сегодня так рано, — сказал он и, не дав им возможности ответить, продолжал: — Вчера, проверив бухгалтерские книги, я обнаружил некоторые тревожные вещи.
Кассандру охватил ужас. Сейчас отец подтвердит виновность Джейка. Ее рука инстинктивно прикрыла талию. Ребенок не должен знать о том, что натворил его отец.
Саймон остановился перед дочерью и слегка улыбнулся, отчего она впала в еще большее смятение.
— С облегчением и радостью сообщаю, что мои ревизоры не нашли никаких нарушений в записях и отчетах, которые делал Джейк Стил.
Но это же чудесно, Саймон. — Летиция захлопала в ладоши. — Ну не чудо ли, Кассандра? — Она взглянула на дочь: та сидела с бледным, перекошенным лицом.
Стиснув зубы, Кассандра боролась с приступом тошноты, которая не имела никакого отношения к беременности.
«Джейк не виновен в растрате!»
Охватившая ее радость через мгновение вдруг затмилась грустью. Она обвинила Джейка по слову Гарри Уинслоу. Поверила злобному ревнивцу больше, чем мужу.
Боже, как она могла?
— Касси, что с тобой? — Аманда схватил ее за руку и сказала, словно прочтя ее мысли: — Ты же не знала, Касси. Не вини себя.
Но виноватая совесть не успокаивалась.
— А кого же мне тогда винить? Я позволила гнусному Гарри Уинслоу встать между мной и моим мужем. Я виновата, а не Джейк.
— Полно, дочка, не взваливай всю вину на себя. Ведь Гарри представил иные, весьма убедительные свидетельства, позволявшие усомниться в реакции Джейка.
— Но тебя же он не убедил, папа. Ты горой стоял за Джейка, веря в его невиновность. А я тут же вынесла приговор.
— Кассандра, — тихо сказала Летиция, беря дочь за руку, — человек задним умом крепок. Что толку казнить себя за то, чего не исправишь? Мы должны стараться учиться на ошибках, а не повторять.