— Это не единственный пузырек с ядом. Наш человек пронес точно такой в замок Кави.
— Вы собираетесь ее отравить?!
— Ты ведь отказался действовать, — напомнил Премьер.
— Если вы можете обойтись своими силами, то зачем вообще я вам нужен?
— Ты — герой. Твое предназначение избавить мир от Большого Зла. Если не сумеешь сделать этого, значит, ты проиграл и не достоин почетного звания. У тебя есть еще время изменить решение и, уничтожив Большое Зло, стать победителем. Пятьдесят на пятьдесят.
«Пятьдесят на пятьдесят». Фраза всплыла из прошлого и почти осязаемо повисла в воздухе. Виртуальность и реальность вновь смыкались, плавно перетекая друг в друга. До Артема внезапно дошло: сделай он то, что от него требуют, и наградой ему будет компьютер. Но какой в этом смысл? Зачем фирме раздавать компьютеры за то, что убивают ни в чем не повинных людей, которых они даже в лицо не знают? Чем им так досадила Вика? А может, они хотят из него сделать суперкиллера, как показывают в фильмах? Вряд ли. Тайный агент из него даже с натяжкой не получится. Что же тогда стоит за всем этим???
— Подумай, что тебя ждет в случае проигрыша? — услужливо напомнил Премьер, прервав ход его мыслей.
Напоминание попало в самое яблочко. Артему было страшно представить, что начнется, если на их адрес придет счет на огромную сумму. Отец станет презирать его, если узнает, что он вовсе не выиграл компьютер, а всех обманул и влез в долги. Он станет всеобщим посмешищем. И все же Артем был готов стерпеть позор и любое наказание, если бы знал, что компьютерные маньяки оставят Вику в покое. Но для нее это ничего не меняло.
Будто еще раз подтверждая его мысли, Премьер повторил:
— Не думай о Кави, герой. Ее судьба предрешена. Вопрос лишь в том, кто избавит мир от Зла. До вечерней трапезы еще есть время, так что выбор за тобой.
Артему не нужно было раздумывать над решением. Оно пришло само собой.
— Я отправлюсь в замок, — согласился он.
— Ты рассудил правильно. Великий Проводник надеялся на твой здравый смысл, — одобрительно кивнул Премьер.
— Ну конечно. Он ведь у вас всегда просчитывает все наперед и знает, кто как поступит, — зло процедил Артем и, перейдя на деловой тон, добавил: — Мне нужна ваша помощь.
— Мы всегда к твоим услугам, герой. Хочешь, чтобы тебя опять под покровом тумана перенесли за крепостные стены? — поинтересовался Премьер.
— Нет. Прежний способ не годится. У меня слишком мало времени, чтобы плутать по замку в поисках Кави. К тому же вокруг нее всегда толпа стражников. Меня не допустят к ней. Я не могу рисковать. Я должен увидеть ее до ужина.
— Но как ты собираешься к ней проникнуть? — недоумевал Премьер.
— Кажется, один из вас владеет искусством превращения?
— Да. Брат Септимус.
Названный тотчас вышел из-за спины Премьера, будто все время прятался там.
— Я готов помочь тебе, герой, но мои возможности ограничены. Я не могу удерживать иллюзию более получаса.
— Ничего. Мне хватит.
— Кажется, Кави сегодня ожидает сюрприз? — позволил себе пошутить Септимус.
— Сегодня всех ожидает сюрприз, — подтвердил Артем.
Фантом часов облаком висел в небесах, напоминая герою о том, как коротко отмеренное ему время.
День клонился к вечеру. Толстый привратник сидел на топчане в караульной, с тоской ожидая, когда наконец дневное светило закатится за горизонт и настанет время разводить подъемный мост. Его могучий живот вздымался при каждом вздохе, и от этого ключи, висящие на поясе, мерно позвякивали. Сказать, что привратник перетруждался на работе, было бы сильным преувеличением, и всё же он любил ту блаженную минуту, когда ворота запирались на ночь и он отправлялся на покой.
Солнце опускалось издевательски медленно. Выглянув из караульной, толстяк убедился, что поблизости никого нет, и, чтобы скоротать время, достал из-под тюфяка флягу с мутноватой жидкостью. Он был любителем утолить жажду. Однажды его застали за этим занятием и он до сих пор помнил, какой разразился скандал. Ему так и не удалось доказать, что во фляге вода, которая приобрела крепость от долгой выдержки. С тех пор он предпочитал держать заветную флягу в секрете.
Как назло, в тот миг, когда он отвинтил крышку и собирался сделать глоток, в ворота замка постучали.
— Во бесово племя. Принесла кого-то нелегкая, — ругнулся он, размышляя, стоит ли открывать.
Резкий, ни с чем не сравнимый запах «выдержанной воды» щекотал ноздри, мешая сосредоточиться и затрудняя мыслительный процесс.
— Не к спеху, — наконец решил толстяк и потянул флягу к губам. Стук повторился более настойчиво, будто кто-то изо всех сил колотил по воротам каблуком. Это было уже нешуточной заявкой. Чего доброго, незваный гость мог оказаться важным гонцом. Заставлять его долго ждать — себе дороже.
— Вот народ пошел. Неймется им. Ходят тут на ночь глядя, — проворчал привратник, с сожалением убрал флягу и заковылял к воротам. Выглянув в зарешеченное окошечко, он увидел сухонькую старушку с корзинкой. Откуда только у нее взялись силы эдак дубасить по воротам?
— Эй, отопри-ка ворота, — бойко потребовала она.
— Ага, разбежался! Может, тебе еще и хлеб-соль поднести? Чего тебе дома не сидится, старая перечница?
— Я товар принесла.
— Нате вам, товар! Распахни гляделки. Ночь на носу. Завтра приходи, — сердито пробурчал толстяк и уже собирался захлопнуть окошко, но старушка поспешно произнесла:
— Мой товар волшебный, ждать не может, к утру испортится. Придется пожаловаться твоей госпоже, что это ты виноват.
Привратник задумался. С одной стороны, в такой час нормальные торговцы не шатаются по дорогам, но с другой — если бабка говорит правду, ее рискованно не впустить.
— А что за товар? — на всякий случай полюбопытствовал он.
— Фиги, — выпалила старушка.
— Чего-чего?
— Фрукты заморские. Съешь одну — и сразу желание исполнится.
— Не врешь? А ну покажи. — Привратник прильнул к окошку.
— Оттого, что ты на них посмотришь, желание не исполнится. Отопри ворота, дам тебе одну. Тогда и проверишь, — пообещала старуха.
Предложение было заманчивым. Толстяк загремел засовами, и скоро ворота распахнулись.
— Гони фигу! — потребовал он.
— Вот тебе! — крикнула бабка и нахально сунула ему под нос кукиш.
— Ах ты старая карга! — возмутился толстяк и хотел вытолкать старуху взашей, но та юрко увернулась и, подобрав юбки, с неподобающей ее возрасту прытью бросилась наутек.
— Держи ее! Держи негодяйку! — заорал привратник.
Старуха тоже была не промах и, точно на рынке, завопила во всю глотку, чтобы было слышно в покоях Кави:
— Волшебная фига! Волшебная фига! Кто ее съест, у того желание исполнится!
Торговка уже собиралась нырнуть в дверь замка, но тут ее подхватили под руки двое стражников. Через двор к ним, отдуваясь, бежал привратник, будто драгоценную ношу поддерживая свой живот.
— Ах ты мошенница! — запыхавшись, выдохнул он.
— От мошенника слышу, — нагло выпалила старушенция и, обращаясь к стражникам, затараторила:
— Посудите сами. Я принесла волшебный товар для вашей госпожи. Он велел показать, а как увидел, захотел отнять и себе присвоить.
Стражник сурово посмотрел на привратника.
— Это правда?
— Сущая ложь. Я ее впустил, а она мне фигу показала, — возмущенно надувая щеки, ответил толстяк.
— Это я-то лгу? — не унималась старуха.
— Ты, старая прохвостка! Велите ей показать, что у нее в корзинке. Вот она вам покажет! — Привратник на двух руках свернул кукиши и стал смачно вертеть ими перед носом у начальника стражи.
— Ах ты пузатый! Глумиться вздумал? Совсем мозги пропил! В карцер его! В темную! — взревел вояка.
— Вы меня не поняли! Это я не вам. Да посмотрите же, что у нее в корзинке! — в отчаянии закричал привратник, которого, будто мешок, двое стражников поволокли к темнице.
Начальник стражи обернулся к старушке:
— А теперь, милейшая, покажите, что у вас за товар.
— Фиги, — смиренно ответила старушка, сняла с корзинки тряпицу, и стражник в самом деле увидел инжир, по-иному называемый фигами.
Удовлетворив любопытство стражника, старушка продолжала:
— Эти фиги волшебные. Скорее велите отвести меня к Кави, чтобы я отдала их вашей госпоже.
Стражник заколебался. Вот так, с бухты-барахты, представить какую-то старуху пред очи самой Кави было не в правилах замка. Прежде бабку надо было проверить, но та, словно предвидя его сомнения, поторопила:
— Поспешите. С заходом солнца волшебные свойства фруктов пропадут. Кави это вряд ли понравится.
— Давай сюда корзинку. Ее и без тебя отнесут госпоже, а ты жди оплату здесь, — нашел выход из положения начальник стражи, но торговка нахально возразила:
— Ничего не получится. Без заклинания фиги не подействуют. А заклинание я скажу лично Кави, чтобы никто другой не воспользовался волшебством.
Стражник заскрежетал зубами. Бабка попалась на редкость настырная. Такую лучше пропустить, а то хлопот не оберешься. Может, у нее самый обыкновенный инжир, но потом поди докажи, что он не был волшебным. Солнце уже касалось кромки горизонта.
— Ладно, поскольку случай особый, о тебе доложат, а уж там госпоже решать, принять тебя или выставить взашей, — согласился стражник.
ГЛАВА 21
ГЛАВА 22
— Вы собираетесь ее отравить?!
— Ты ведь отказался действовать, — напомнил Премьер.
— Если вы можете обойтись своими силами, то зачем вообще я вам нужен?
— Ты — герой. Твое предназначение избавить мир от Большого Зла. Если не сумеешь сделать этого, значит, ты проиграл и не достоин почетного звания. У тебя есть еще время изменить решение и, уничтожив Большое Зло, стать победителем. Пятьдесят на пятьдесят.
«Пятьдесят на пятьдесят». Фраза всплыла из прошлого и почти осязаемо повисла в воздухе. Виртуальность и реальность вновь смыкались, плавно перетекая друг в друга. До Артема внезапно дошло: сделай он то, что от него требуют, и наградой ему будет компьютер. Но какой в этом смысл? Зачем фирме раздавать компьютеры за то, что убивают ни в чем не повинных людей, которых они даже в лицо не знают? Чем им так досадила Вика? А может, они хотят из него сделать суперкиллера, как показывают в фильмах? Вряд ли. Тайный агент из него даже с натяжкой не получится. Что же тогда стоит за всем этим???
— Подумай, что тебя ждет в случае проигрыша? — услужливо напомнил Премьер, прервав ход его мыслей.
Напоминание попало в самое яблочко. Артему было страшно представить, что начнется, если на их адрес придет счет на огромную сумму. Отец станет презирать его, если узнает, что он вовсе не выиграл компьютер, а всех обманул и влез в долги. Он станет всеобщим посмешищем. И все же Артем был готов стерпеть позор и любое наказание, если бы знал, что компьютерные маньяки оставят Вику в покое. Но для нее это ничего не меняло.
Будто еще раз подтверждая его мысли, Премьер повторил:
— Не думай о Кави, герой. Ее судьба предрешена. Вопрос лишь в том, кто избавит мир от Зла. До вечерней трапезы еще есть время, так что выбор за тобой.
Артему не нужно было раздумывать над решением. Оно пришло само собой.
— Я отправлюсь в замок, — согласился он.
— Ты рассудил правильно. Великий Проводник надеялся на твой здравый смысл, — одобрительно кивнул Премьер.
— Ну конечно. Он ведь у вас всегда просчитывает все наперед и знает, кто как поступит, — зло процедил Артем и, перейдя на деловой тон, добавил: — Мне нужна ваша помощь.
— Мы всегда к твоим услугам, герой. Хочешь, чтобы тебя опять под покровом тумана перенесли за крепостные стены? — поинтересовался Премьер.
— Нет. Прежний способ не годится. У меня слишком мало времени, чтобы плутать по замку в поисках Кави. К тому же вокруг нее всегда толпа стражников. Меня не допустят к ней. Я не могу рисковать. Я должен увидеть ее до ужина.
— Но как ты собираешься к ней проникнуть? — недоумевал Премьер.
— Кажется, один из вас владеет искусством превращения?
— Да. Брат Септимус.
Названный тотчас вышел из-за спины Премьера, будто все время прятался там.
— Я готов помочь тебе, герой, но мои возможности ограничены. Я не могу удерживать иллюзию более получаса.
— Ничего. Мне хватит.
— Кажется, Кави сегодня ожидает сюрприз? — позволил себе пошутить Септимус.
— Сегодня всех ожидает сюрприз, — подтвердил Артем.
Фантом часов облаком висел в небесах, напоминая герою о том, как коротко отмеренное ему время.
День клонился к вечеру. Толстый привратник сидел на топчане в караульной, с тоской ожидая, когда наконец дневное светило закатится за горизонт и настанет время разводить подъемный мост. Его могучий живот вздымался при каждом вздохе, и от этого ключи, висящие на поясе, мерно позвякивали. Сказать, что привратник перетруждался на работе, было бы сильным преувеличением, и всё же он любил ту блаженную минуту, когда ворота запирались на ночь и он отправлялся на покой.
Солнце опускалось издевательски медленно. Выглянув из караульной, толстяк убедился, что поблизости никого нет, и, чтобы скоротать время, достал из-под тюфяка флягу с мутноватой жидкостью. Он был любителем утолить жажду. Однажды его застали за этим занятием и он до сих пор помнил, какой разразился скандал. Ему так и не удалось доказать, что во фляге вода, которая приобрела крепость от долгой выдержки. С тех пор он предпочитал держать заветную флягу в секрете.
Как назло, в тот миг, когда он отвинтил крышку и собирался сделать глоток, в ворота замка постучали.
— Во бесово племя. Принесла кого-то нелегкая, — ругнулся он, размышляя, стоит ли открывать.
Резкий, ни с чем не сравнимый запах «выдержанной воды» щекотал ноздри, мешая сосредоточиться и затрудняя мыслительный процесс.
— Не к спеху, — наконец решил толстяк и потянул флягу к губам. Стук повторился более настойчиво, будто кто-то изо всех сил колотил по воротам каблуком. Это было уже нешуточной заявкой. Чего доброго, незваный гость мог оказаться важным гонцом. Заставлять его долго ждать — себе дороже.
— Вот народ пошел. Неймется им. Ходят тут на ночь глядя, — проворчал привратник, с сожалением убрал флягу и заковылял к воротам. Выглянув в зарешеченное окошечко, он увидел сухонькую старушку с корзинкой. Откуда только у нее взялись силы эдак дубасить по воротам?
— Эй, отопри-ка ворота, — бойко потребовала она.
— Ага, разбежался! Может, тебе еще и хлеб-соль поднести? Чего тебе дома не сидится, старая перечница?
— Я товар принесла.
— Нате вам, товар! Распахни гляделки. Ночь на носу. Завтра приходи, — сердито пробурчал толстяк и уже собирался захлопнуть окошко, но старушка поспешно произнесла:
— Мой товар волшебный, ждать не может, к утру испортится. Придется пожаловаться твоей госпоже, что это ты виноват.
Привратник задумался. С одной стороны, в такой час нормальные торговцы не шатаются по дорогам, но с другой — если бабка говорит правду, ее рискованно не впустить.
— А что за товар? — на всякий случай полюбопытствовал он.
— Фиги, — выпалила старушка.
— Чего-чего?
— Фрукты заморские. Съешь одну — и сразу желание исполнится.
— Не врешь? А ну покажи. — Привратник прильнул к окошку.
— Оттого, что ты на них посмотришь, желание не исполнится. Отопри ворота, дам тебе одну. Тогда и проверишь, — пообещала старуха.
Предложение было заманчивым. Толстяк загремел засовами, и скоро ворота распахнулись.
— Гони фигу! — потребовал он.
— Вот тебе! — крикнула бабка и нахально сунула ему под нос кукиш.
— Ах ты старая карга! — возмутился толстяк и хотел вытолкать старуху взашей, но та юрко увернулась и, подобрав юбки, с неподобающей ее возрасту прытью бросилась наутек.
— Держи ее! Держи негодяйку! — заорал привратник.
Старуха тоже была не промах и, точно на рынке, завопила во всю глотку, чтобы было слышно в покоях Кави:
— Волшебная фига! Волшебная фига! Кто ее съест, у того желание исполнится!
Торговка уже собиралась нырнуть в дверь замка, но тут ее подхватили под руки двое стражников. Через двор к ним, отдуваясь, бежал привратник, будто драгоценную ношу поддерживая свой живот.
— Ах ты мошенница! — запыхавшись, выдохнул он.
— От мошенника слышу, — нагло выпалила старушенция и, обращаясь к стражникам, затараторила:
— Посудите сами. Я принесла волшебный товар для вашей госпожи. Он велел показать, а как увидел, захотел отнять и себе присвоить.
Стражник сурово посмотрел на привратника.
— Это правда?
— Сущая ложь. Я ее впустил, а она мне фигу показала, — возмущенно надувая щеки, ответил толстяк.
— Это я-то лгу? — не унималась старуха.
— Ты, старая прохвостка! Велите ей показать, что у нее в корзинке. Вот она вам покажет! — Привратник на двух руках свернул кукиши и стал смачно вертеть ими перед носом у начальника стражи.
— Ах ты пузатый! Глумиться вздумал? Совсем мозги пропил! В карцер его! В темную! — взревел вояка.
— Вы меня не поняли! Это я не вам. Да посмотрите же, что у нее в корзинке! — в отчаянии закричал привратник, которого, будто мешок, двое стражников поволокли к темнице.
Начальник стражи обернулся к старушке:
— А теперь, милейшая, покажите, что у вас за товар.
— Фиги, — смиренно ответила старушка, сняла с корзинки тряпицу, и стражник в самом деле увидел инжир, по-иному называемый фигами.
Удовлетворив любопытство стражника, старушка продолжала:
— Эти фиги волшебные. Скорее велите отвести меня к Кави, чтобы я отдала их вашей госпоже.
Стражник заколебался. Вот так, с бухты-барахты, представить какую-то старуху пред очи самой Кави было не в правилах замка. Прежде бабку надо было проверить, но та, словно предвидя его сомнения, поторопила:
— Поспешите. С заходом солнца волшебные свойства фруктов пропадут. Кави это вряд ли понравится.
— Давай сюда корзинку. Ее и без тебя отнесут госпоже, а ты жди оплату здесь, — нашел выход из положения начальник стражи, но торговка нахально возразила:
— Ничего не получится. Без заклинания фиги не подействуют. А заклинание я скажу лично Кави, чтобы никто другой не воспользовался волшебством.
Стражник заскрежетал зубами. Бабка попалась на редкость настырная. Такую лучше пропустить, а то хлопот не оберешься. Может, у нее самый обыкновенный инжир, но потом поди докажи, что он не был волшебным. Солнце уже касалось кромки горизонта.
— Ладно, поскольку случай особый, о тебе доложат, а уж там госпоже решать, принять тебя или выставить взашей, — согласился стражник.
ГЛАВА 21
Закатный свет лился в окна, окрашивая все тревожным багрянцем. Пурпурные пятна лежали на белоснежной скатерти и кровавыми бликами играли на столовом серебре.
К ужину еще не приступали. Кави сидела, совсем не по-царски поджав одну ногу под себя, и это делало ее еще больше похожей на Вику.
— Ты правда принесла волшебные фрукты? — с живой непосредственностью спросила она Викиным голосом.
У Артема сжалось сердце. Сейчас, когда он мог разглядеть Кави поближе, его еще больше поразила схожесть между ней и оригиналом. Теперь он окончательно утвердился в правильности своего решения.
Он не успел произнести ни слова, потому что в этот момент чары Септимуса развеялись. Старуха исчезла.
Кави с ужасом увидела, как перед ней возник ее преследователь, который подстерегал ее в кратере Каменного Великана. Она в испуге совсем по-девчоночьи завизжала и крикнула:
— Стража! Взять его!
— Стойте! — Артем выхватил меч.
Клинок застыл в сантиметре от Кави. Стоило сделать выпад, и с ней было бы покончено. Все застыли, понимая, что сила на стороне меченосца.
— Я пришел сюда не как враг. Я хочу спасти тебя, — сказал Артем, глядя прямо в глаза Кави.
— И поэтому ты мне угрожаешь? — спросила она.
— А что мне оставалось делать? Ты первая позвала стражу. Держи мой меч, чтобы убедиться в искренности моих слов.
Кави обескураженно приняла оружие из его рук и, осмелев, усмехнулась:
— С чего бы ты вдруг так переменился? Разве не ты герой, призванный освободить мир от Большого Зла? По-твоему, я и есть Большое Зло, не так ли? Или, может, не ты подстерегал меня у Каменного Великана? И после всего этого ты утверждаешь, что хочешь спасти меня? В какие игры ты играешь?
Если бы она знала, в какую грандиозную игру вовлечены они все! Артем внезапно осознал, что убедить ее будет гораздо труднее, чем он предполагал. Она не верила в его честность, и у нее были на то все основания.
— Что было, то прошло. Я в самом деле пришел предупредить, что сегодня за ужином тебя хотят отравить, — сказал он.
— И кто же?
— Кто-то из людей Великого Проводника.
— Неужели ты посмел действовать против него? — усмехнулась Кави.
— Я к нему не нанимался.
Ответ Артема отчего-то взбесил Кави, и она истерично взвизгнула:
— Ложь! Ты выдал себя! Ты не можешь быть против него. Стража! Взять его!
— Это чистая правда! Кто-то подослан отравить тебя! — закричал Артем, пытаясь отбиться от стражников, которые со знанием дела скрутили его руки веревками.
— Наверняка ты сам собирался отравить меня, но твоя личина не вовремя спала, и ты не успел сделать этого.
Ее взгляд упал на корзину с инжиром, которая, позабытая, валялась в стороне.
— Я права! Лжец! Отравитель! — в бешенстве закричала Кави.
Артем проследил ее взгляд. В суматохе корзину опрокинули. Фрукты рассыпались по полу. Среди плодов темным стеклом отсвечивал флакон с ядом.
— Глупая! К чему мне яд? Если бы я хотел, то мог бы попросту заколоть тебя. Неужели ты не видишь, что меня подставили?! — в отчаянии выкрикнул Артем и тут увидел карлика Клико.
Уродец выглянул из-под стола, озорно подмигнул ему и снова исчез под скатертью.
— Вон он! Карлик! Я знаю его. Его прислал Великий Проводник. Ловите его! — Не в силах освободить связанных рук, Артем рванулся и кивком головы указал туда, где скрылся Клико.
— Ты совсем изолгался. Мой шут не может быть моим врагом. Он меня развлекает. А ты до конца своих дней будешь гнить в темнице, — вынесла свой приговор Кави.
Поняв, что она все равно останется глухой к его словам, Артем в бессилии сник и тихо произнес:
— Поступай как знаешь, но прошу тебя, проверь: еда отравлена.
— Мне кажется, он говорит правду. — Вдруг выступил вперед рыцарь, в котором Артем узнал Дэниза.
Единственный человек, кто ему поверил. Все было как в жизни. Там Дениска тоже был единственным, кто поверил бы ему. Единственным, на кого можно было положиться и кто мог помочь. У Артема затеплилась надежда, что все еще обойдется и Кави послушает хотя бы Дэниза, но она помотала головой:
— Ты слишком доверчив, благородный рыцарь. Ты не хуже моего знаешь, что он не может выступить против Великого Проводника. В темницу!
Артем сделал все, что было в его силах, поэтому он даже не упирался, когда стражники вытолкали его за дверь. Створки захлопнулись, отрезав его от столового зала. Теперь он мог только гадать, чем кончится вечерняя трапеза. Тычками и пинками его гнали вниз по винтовой лестнице.
Однажды он поднимался по ней. Тогда он чувствовал себя героем, свободным и почти всемогущим. Он был убежден, что борется со злом, а в Кави и Дэнизе видел врага и предателя. Как все изменилось с тех пор! Сейчас он ощущал себя ни на что не способным неудачником, потерпевшим поражение. Кто знает, как долго ему придется просидеть в заточении, прежде чем он сумеет бежать? И кто в это время защитит Вику? Он с отчаянием утопающего понял, что должен любым способом вернуться в реальный мир.
На следующем витке лестницы показалась знакомая ниша, где Артему однажды довелось прятаться. В глубине ее краской было грубо начертано — «выход». В прошлый раз надписи не было. Артем искоса поглядел на стражников. Казалось, они не замечают слова, хотя оно было написано очень четко.
«А может быть, оно для них невидимо?» — догадался Артем. Надежда на спасение заставила его сердце биться чаще. Скоро она переросла в уверенность, что он обязательно выберется отсюда! Артем не стал задумываться, каким образом ему удастся пройти через кирпичную кладку. Вера в спасительное слово «выход» была слишком сильна, чтобы ее могла поколебать даже каменная стена. Артем сделал вид, что споткнулся, и упал прямо в нишу. Рванувшись, он привалился к стене. Камни расступились…
Он сам не понял, как очутился в своей комнате. Путы, стягивающие руки, исчезли, в отличие от горечи поражения, которая по пятам тенью последовала за ним. Затеяв игру против Великого Проводника, Артем знал, на что шел. Он понимал, что тем самым подтверждает свое поражение. И все же он был готов пожертвовать всем: доверием отца, уважением одноклассников, чтобы спасти Вику. Почему он не смог убедить Кави? Ведь сначала она поверила ему. Почему она так уверена, будто он не может выступить против Великого Проводника?
Он вспомнил единственного человека, кто готов был принять его сторону, — Дэниза, и ему мучительно захотелось поговорить с Дениской. Как было бы хорошо рассказать ему обо всем и посоветоваться с другом. На мгновение Артем заколебался, но тут же отверг эту мысль. Разве он мог сказать Денису, что заказал убийство Вики, а теперь пошел на попятную? Нет, он должен сам решать свои проблемы и нести свою вину. У убийцы не может быть друзей.
В комнату тихонько постучалась Вика:
— Артем.
Он распахнул дверь и невольно улыбнулся. Вид сестры, живой и невредимой, вернул его на землю и напомнил, что он уже не в виртуальности. С Викой все было в порядке. Жизнь продолжалась.
Губы Вики сами собой разошлись в ответной улыбке. Они стояли и молча улыбались, будто впервые разглядели друг друга.
— Можешь банку открыть? У меня сил не хватает, — попросила Вика.
— Будет сделано, — кивнул Артем и направился на кухню.
Ему хотелось сделать для сестры что-нибудь приятное, и он был рад, что она обратилась к нему, пусть даже с такой мелочью.
Вика последовала за ним. Она впервые увидела Артема совсем другим и поняла, за что он нравился девчонкам и почему все в один голос говорили, будто он сильно изменился. В нем было внутреннее обаяние, которое располагало к себе. Но отчего он не мог быть таким всегда?
Артем по-хозяйски оглядел накрытый стол и, увидев салат оливье, одобрительно кивнул:
— Салатик? Нормально. У нас каждый день как праздник.
Вика была такая же хозяйственная, как ее мать. Откровенно говоря, в том, что в доме появились женщины, были свои плюсы.
Похвала из уст Артема звучала слишком непривычно. В этот миг Вика готова была простить ему все прежнее хамство и грубость. Только бы он оставался таким, как сейчас.
— Что тут у тебя не открывается? — Взяв банку, он посмотрел на крышку и сказал: — Это легко. Сначала надо поддеть крышку, чтобы вошло немного воздуха, а потом она запросто открутится.
— Здорово!
— Учись, пока я жив, — пошутил Артем, но тут его внимание привлекло содержимое банки и он, посерьезнев, спросил: — Что это?
— Опята. Тетя Света дала, мамина подруга. У них на даче их видимо-невидимо.
В памяти всплыли слова Премьера: «Нынешняя вечерняя трапеза станет последней в ее жизни… ведь отравиться можно и грибами». Грибами! Артем похолодел.
— Это нельзя есть. Ими можно отравиться, — сказал он.
— Да брось ты! Никто не травится, — возразила Вика.
— Вот именно, что травятся. Яд называется ботулизм. Знаешь, сколько было случаев?
— Это когда едят незнакомые грибы. А тетя Света их всю жизнь маринует и солит. Она нас каждый год угощает. Вкуснотища! — Вика подцепила грибок из банки на вилку.
— Стой! Ты не будешь их есть! Это опасно! — воскликнул Артем, выбив вилку у нее из рук.
Он схватил банку и отстранил ее от Вики.
— Артем, не дури. Пошутили и хватит. Отдай банку. Мне еще надо добавить масло и чеснок.
Артем понял, что уговорами он ничего не добьется. Его слова были для нее таким же пустым звуком, как и для ее виртуального двойника. Он молча повернулся и выскочил из кухни в прихожую, а затем на лестничную клетку. Только когда банка оказалась в мусоропроводе, он вздохнул с облегчением. На сегодня пронесло!
Поднявшись по лестничному пролету до квартиры, он увидел, что Вика ожидает его в дверях.
— Ты что, совсем…?
Фраза осталась неоконченной. Лицо Артема светилось довольной улыбкой, будто он совершил подвиг, выбросив банку хороших грибов. Вика вдруг ясно осознала, что он действительно сумасшедший.
Она где-то слышала, что все умалишенные непредсказуемы и у них часто резко меняется настроение, в точности как у Артема. Он не побоялся вступиться за нее на улице, а после наорал на нее. Только что он был на редкость милым и вдруг ни с того ни с сего окрысился на неповинную банку.
Открытие ошеломило Вику. Она безотчетно попятилась и отступила вглубь прихожей. Прочитав в ее глазах испуг, Артем догадался, о чем она подумала.
— Ты боишься меня? Думаешь, я псих, да? — спросил он.
Она молча замотала головой, не в силах вымолвить ни слова, и это еще больше убедило Артема в том, что он прав. Горечь поражения с новой силой желчью разлилась в нем, отравив сегодняшнюю, пусть маленькую, но победу.
— Что ты понимаешь! Я хотел… — Он осекся, махнул рукой и, пройдя мимо Вики в свою комнату, закрыл за собой дверь.
К ужину еще не приступали. Кави сидела, совсем не по-царски поджав одну ногу под себя, и это делало ее еще больше похожей на Вику.
— Ты правда принесла волшебные фрукты? — с живой непосредственностью спросила она Викиным голосом.
У Артема сжалось сердце. Сейчас, когда он мог разглядеть Кави поближе, его еще больше поразила схожесть между ней и оригиналом. Теперь он окончательно утвердился в правильности своего решения.
Он не успел произнести ни слова, потому что в этот момент чары Септимуса развеялись. Старуха исчезла.
Кави с ужасом увидела, как перед ней возник ее преследователь, который подстерегал ее в кратере Каменного Великана. Она в испуге совсем по-девчоночьи завизжала и крикнула:
— Стража! Взять его!
— Стойте! — Артем выхватил меч.
Клинок застыл в сантиметре от Кави. Стоило сделать выпад, и с ней было бы покончено. Все застыли, понимая, что сила на стороне меченосца.
— Я пришел сюда не как враг. Я хочу спасти тебя, — сказал Артем, глядя прямо в глаза Кави.
— И поэтому ты мне угрожаешь? — спросила она.
— А что мне оставалось делать? Ты первая позвала стражу. Держи мой меч, чтобы убедиться в искренности моих слов.
Кави обескураженно приняла оружие из его рук и, осмелев, усмехнулась:
— С чего бы ты вдруг так переменился? Разве не ты герой, призванный освободить мир от Большого Зла? По-твоему, я и есть Большое Зло, не так ли? Или, может, не ты подстерегал меня у Каменного Великана? И после всего этого ты утверждаешь, что хочешь спасти меня? В какие игры ты играешь?
Если бы она знала, в какую грандиозную игру вовлечены они все! Артем внезапно осознал, что убедить ее будет гораздо труднее, чем он предполагал. Она не верила в его честность, и у нее были на то все основания.
— Что было, то прошло. Я в самом деле пришел предупредить, что сегодня за ужином тебя хотят отравить, — сказал он.
— И кто же?
— Кто-то из людей Великого Проводника.
— Неужели ты посмел действовать против него? — усмехнулась Кави.
— Я к нему не нанимался.
Ответ Артема отчего-то взбесил Кави, и она истерично взвизгнула:
— Ложь! Ты выдал себя! Ты не можешь быть против него. Стража! Взять его!
— Это чистая правда! Кто-то подослан отравить тебя! — закричал Артем, пытаясь отбиться от стражников, которые со знанием дела скрутили его руки веревками.
— Наверняка ты сам собирался отравить меня, но твоя личина не вовремя спала, и ты не успел сделать этого.
Ее взгляд упал на корзину с инжиром, которая, позабытая, валялась в стороне.
— Я права! Лжец! Отравитель! — в бешенстве закричала Кави.
Артем проследил ее взгляд. В суматохе корзину опрокинули. Фрукты рассыпались по полу. Среди плодов темным стеклом отсвечивал флакон с ядом.
— Глупая! К чему мне яд? Если бы я хотел, то мог бы попросту заколоть тебя. Неужели ты не видишь, что меня подставили?! — в отчаянии выкрикнул Артем и тут увидел карлика Клико.
Уродец выглянул из-под стола, озорно подмигнул ему и снова исчез под скатертью.
— Вон он! Карлик! Я знаю его. Его прислал Великий Проводник. Ловите его! — Не в силах освободить связанных рук, Артем рванулся и кивком головы указал туда, где скрылся Клико.
— Ты совсем изолгался. Мой шут не может быть моим врагом. Он меня развлекает. А ты до конца своих дней будешь гнить в темнице, — вынесла свой приговор Кави.
Поняв, что она все равно останется глухой к его словам, Артем в бессилии сник и тихо произнес:
— Поступай как знаешь, но прошу тебя, проверь: еда отравлена.
— Мне кажется, он говорит правду. — Вдруг выступил вперед рыцарь, в котором Артем узнал Дэниза.
Единственный человек, кто ему поверил. Все было как в жизни. Там Дениска тоже был единственным, кто поверил бы ему. Единственным, на кого можно было положиться и кто мог помочь. У Артема затеплилась надежда, что все еще обойдется и Кави послушает хотя бы Дэниза, но она помотала головой:
— Ты слишком доверчив, благородный рыцарь. Ты не хуже моего знаешь, что он не может выступить против Великого Проводника. В темницу!
Артем сделал все, что было в его силах, поэтому он даже не упирался, когда стражники вытолкали его за дверь. Створки захлопнулись, отрезав его от столового зала. Теперь он мог только гадать, чем кончится вечерняя трапеза. Тычками и пинками его гнали вниз по винтовой лестнице.
Однажды он поднимался по ней. Тогда он чувствовал себя героем, свободным и почти всемогущим. Он был убежден, что борется со злом, а в Кави и Дэнизе видел врага и предателя. Как все изменилось с тех пор! Сейчас он ощущал себя ни на что не способным неудачником, потерпевшим поражение. Кто знает, как долго ему придется просидеть в заточении, прежде чем он сумеет бежать? И кто в это время защитит Вику? Он с отчаянием утопающего понял, что должен любым способом вернуться в реальный мир.
На следующем витке лестницы показалась знакомая ниша, где Артему однажды довелось прятаться. В глубине ее краской было грубо начертано — «выход». В прошлый раз надписи не было. Артем искоса поглядел на стражников. Казалось, они не замечают слова, хотя оно было написано очень четко.
«А может быть, оно для них невидимо?» — догадался Артем. Надежда на спасение заставила его сердце биться чаще. Скоро она переросла в уверенность, что он обязательно выберется отсюда! Артем не стал задумываться, каким образом ему удастся пройти через кирпичную кладку. Вера в спасительное слово «выход» была слишком сильна, чтобы ее могла поколебать даже каменная стена. Артем сделал вид, что споткнулся, и упал прямо в нишу. Рванувшись, он привалился к стене. Камни расступились…
Он сам не понял, как очутился в своей комнате. Путы, стягивающие руки, исчезли, в отличие от горечи поражения, которая по пятам тенью последовала за ним. Затеяв игру против Великого Проводника, Артем знал, на что шел. Он понимал, что тем самым подтверждает свое поражение. И все же он был готов пожертвовать всем: доверием отца, уважением одноклассников, чтобы спасти Вику. Почему он не смог убедить Кави? Ведь сначала она поверила ему. Почему она так уверена, будто он не может выступить против Великого Проводника?
Он вспомнил единственного человека, кто готов был принять его сторону, — Дэниза, и ему мучительно захотелось поговорить с Дениской. Как было бы хорошо рассказать ему обо всем и посоветоваться с другом. На мгновение Артем заколебался, но тут же отверг эту мысль. Разве он мог сказать Денису, что заказал убийство Вики, а теперь пошел на попятную? Нет, он должен сам решать свои проблемы и нести свою вину. У убийцы не может быть друзей.
В комнату тихонько постучалась Вика:
— Артем.
Он распахнул дверь и невольно улыбнулся. Вид сестры, живой и невредимой, вернул его на землю и напомнил, что он уже не в виртуальности. С Викой все было в порядке. Жизнь продолжалась.
Губы Вики сами собой разошлись в ответной улыбке. Они стояли и молча улыбались, будто впервые разглядели друг друга.
— Можешь банку открыть? У меня сил не хватает, — попросила Вика.
— Будет сделано, — кивнул Артем и направился на кухню.
Ему хотелось сделать для сестры что-нибудь приятное, и он был рад, что она обратилась к нему, пусть даже с такой мелочью.
Вика последовала за ним. Она впервые увидела Артема совсем другим и поняла, за что он нравился девчонкам и почему все в один голос говорили, будто он сильно изменился. В нем было внутреннее обаяние, которое располагало к себе. Но отчего он не мог быть таким всегда?
Артем по-хозяйски оглядел накрытый стол и, увидев салат оливье, одобрительно кивнул:
— Салатик? Нормально. У нас каждый день как праздник.
Вика была такая же хозяйственная, как ее мать. Откровенно говоря, в том, что в доме появились женщины, были свои плюсы.
Похвала из уст Артема звучала слишком непривычно. В этот миг Вика готова была простить ему все прежнее хамство и грубость. Только бы он оставался таким, как сейчас.
— Что тут у тебя не открывается? — Взяв банку, он посмотрел на крышку и сказал: — Это легко. Сначала надо поддеть крышку, чтобы вошло немного воздуха, а потом она запросто открутится.
— Здорово!
— Учись, пока я жив, — пошутил Артем, но тут его внимание привлекло содержимое банки и он, посерьезнев, спросил: — Что это?
— Опята. Тетя Света дала, мамина подруга. У них на даче их видимо-невидимо.
В памяти всплыли слова Премьера: «Нынешняя вечерняя трапеза станет последней в ее жизни… ведь отравиться можно и грибами». Грибами! Артем похолодел.
— Это нельзя есть. Ими можно отравиться, — сказал он.
— Да брось ты! Никто не травится, — возразила Вика.
— Вот именно, что травятся. Яд называется ботулизм. Знаешь, сколько было случаев?
— Это когда едят незнакомые грибы. А тетя Света их всю жизнь маринует и солит. Она нас каждый год угощает. Вкуснотища! — Вика подцепила грибок из банки на вилку.
— Стой! Ты не будешь их есть! Это опасно! — воскликнул Артем, выбив вилку у нее из рук.
Он схватил банку и отстранил ее от Вики.
— Артем, не дури. Пошутили и хватит. Отдай банку. Мне еще надо добавить масло и чеснок.
Артем понял, что уговорами он ничего не добьется. Его слова были для нее таким же пустым звуком, как и для ее виртуального двойника. Он молча повернулся и выскочил из кухни в прихожую, а затем на лестничную клетку. Только когда банка оказалась в мусоропроводе, он вздохнул с облегчением. На сегодня пронесло!
Поднявшись по лестничному пролету до квартиры, он увидел, что Вика ожидает его в дверях.
— Ты что, совсем…?
Фраза осталась неоконченной. Лицо Артема светилось довольной улыбкой, будто он совершил подвиг, выбросив банку хороших грибов. Вика вдруг ясно осознала, что он действительно сумасшедший.
Она где-то слышала, что все умалишенные непредсказуемы и у них часто резко меняется настроение, в точности как у Артема. Он не побоялся вступиться за нее на улице, а после наорал на нее. Только что он был на редкость милым и вдруг ни с того ни с сего окрысился на неповинную банку.
Открытие ошеломило Вику. Она безотчетно попятилась и отступила вглубь прихожей. Прочитав в ее глазах испуг, Артем догадался, о чем она подумала.
— Ты боишься меня? Думаешь, я псих, да? — спросил он.
Она молча замотала головой, не в силах вымолвить ни слова, и это еще больше убедило Артема в том, что он прав. Горечь поражения с новой силой желчью разлилась в нем, отравив сегодняшнюю, пусть маленькую, но победу.
— Что ты понимаешь! Я хотел… — Он осекся, махнул рукой и, пройдя мимо Вики в свою комнату, закрыл за собой дверь.
ГЛАВА 22
Выжженные солнцем барханы виртуальной пустыни остались в ином измерении, но одиночество прилипчивой тенью последовало за Артемом в реальный мир. У себя дома он был так же одинок, как в безжизненной империи песка. Артем обвел взглядом комнату, где каждая мелочь была привычной и знакомой. Его окружили воспоминания о счастливых днях, которые он здесь провел. Бестелесные и зыбкие, точно призраки, они больше не приносили радости. В них таилась лишь горечь оттого, что все прошло и ничего нельзя вернуть назад: ни разговоров по душам с отцом, ни дружбы с Денисом. Все осталось в прошлом.
Пустыня наступала. От нее не было ни спасения, ни убежища, потому что теперь она была в душе Артема. Он вспомнил ссору с Денисом и подумал, что сам позволил пустыне поглотить его.
Неужели нет никакого способа выбраться из одиночества? Артем с отчаянием утопающего ухватился за хрупкую соломинку надежды. Прежде все считали его очень общительным. Почему бы опять не окружить себя приятелями? Ответ был прост. Потому что от этого ничего не изменится.
Однажды он уже сделал попытку убежать от одиночества в виртуальный мир, но разве от этого стал менее одинок? Разве слуги Ордена заменили ему друзей? Он выступил против Великого Проводника, но Кави так и не стала его союзником. Одиночество, как проклятие, преследовало его и в этом мире, и в том. Даже если ему снова удастся стать душой компании, одиночество никуда не исчезнет. Можно обмануть других, но не себя.
Он мысленно перебрал всех своих знакомых и вынужден был признать, что никому, кроме Дениса, не смог бы открыть своей страшной тайны. Груз ответственности за жизнь Вики был слишком тяжел, и рядом не было никого, кто мог бы разделить с ним эту ношу. Он слишком поздно понял, что несправедливо обвинил Дениса в предательстве. Если бы тот в самом деле оказался предателем, то после ссоры не стал бы сторониться Вики, а наоборот — начал бы с ней встречаться. Во-первых, потому что она ему нравилась, а во-вторых, просто назло. Артем понимал, что Денис избегал Вики только из солидарности с ним, хотя был не обязан этого делать. А может, подойти к нему и рассказать все, как есть?
Искушение было слишком велико. Артему захотелось позвонить другу, чтобы разорвать ватный кокон одиночества. Как умирающий от жажды путник хватается за фляжку с водой, он схватил телефонную трубку и в нетерпении набрал номер Дениса.
Длинные гудки казались невыносимо тягучими, но когда в трубке раздался знакомый голос, Артем вдруг растерялся. Он слишком много хотел сказать другу и не знал, как вместить в слова всю бурю своих чувств. Да и можно ли выразить их словами? И зачем втягивать Дениса во все это?
Поздно. Все оказалось слишком серьезно. Он сам ходил по острию лезвия, и в любой момент мог стать невольным убийцей. Он слишком сильно завяз. Преступник не имеет права на друзей. Он обязан сам пересечь свою пустыню и либо найти из нее выход, либо пропасть в одиночку, а не тащить за собой других.
Артем резко положил трубку на место. Он вновь и вновь прокручивал в мозгу последний разговор с Премьером. Наверняка слова о том, что они расправятся с Кави без его участия, не были пустой угрозой. Прежде он думал, что если держаться подальше от виртуального мира, то все обойдется. Теперь ситуация изменилась. До тех пор, пока существует Великий Проводник, опасность подстерегает Вику на каждом шагу. Оставался лишь один способ спасти сестру: уничтожить это виртуальное чудовище.
В памяти всплыли слова Премьера: «У тебя нет выбора, герой. Если ты намерен защитить Кави, тебе придется убить Великого Проводника».
Но разве это будет убийством? Что такое Великий Проводник? Порождение виртуальности. В кратере Каменного Великана Артему уже доводилось сражаться с виртуальными рыцарями, и на поверку они оказались лишь кучей пустых железок. Никому не станет ни жарко ни холодно, если Великий Проводник исчезнет. Разве Артем не пытался уничтожить его, просто-напросто стерев его файл? Если это не удалось сделать таким простым способом, значит, придется бросить ему вызов в виртуальном мире. Они сойдутся в честном поединке. Пришло время доказать, что он герой, а не кукла в руках компьютерной игрушки.
Решение было принято, и Артему вдруг стало легко и спокойно. Все должно решиться ночью, когда все улягутся спать.
Голые скалы, подобно гигантским кристаллам, громоздились вокруг. В их четких, будто прочерченных линейкой, изломах не было ни единой плавной линии. Они были так же мертвы, как выжженная пустыня. Ничто не вносило дисгармонии в геометрический пейзаж: ни кустик, прилепившийся к камням, ни пучок жухлой травы.
Каменная гряда казалась неприступной. Лишь в одном месте хитрая тропа обманывала ее и, огибая уступы, вела к вершине гребня. Другой дороги отсюда не было. Великий Проводник снова не оставлял Артему выбора. Но почему на этот раз он завел его в горы?
Артем проследовал взглядом по тропе и почувствовал себя совершенно беззащитным. За каждой скалой ему мерещился противник. Здесь ничего не стоило затаиться и напасть внезапно.
Пустыня наступала. От нее не было ни спасения, ни убежища, потому что теперь она была в душе Артема. Он вспомнил ссору с Денисом и подумал, что сам позволил пустыне поглотить его.
Неужели нет никакого способа выбраться из одиночества? Артем с отчаянием утопающего ухватился за хрупкую соломинку надежды. Прежде все считали его очень общительным. Почему бы опять не окружить себя приятелями? Ответ был прост. Потому что от этого ничего не изменится.
Однажды он уже сделал попытку убежать от одиночества в виртуальный мир, но разве от этого стал менее одинок? Разве слуги Ордена заменили ему друзей? Он выступил против Великого Проводника, но Кави так и не стала его союзником. Одиночество, как проклятие, преследовало его и в этом мире, и в том. Даже если ему снова удастся стать душой компании, одиночество никуда не исчезнет. Можно обмануть других, но не себя.
Он мысленно перебрал всех своих знакомых и вынужден был признать, что никому, кроме Дениса, не смог бы открыть своей страшной тайны. Груз ответственности за жизнь Вики был слишком тяжел, и рядом не было никого, кто мог бы разделить с ним эту ношу. Он слишком поздно понял, что несправедливо обвинил Дениса в предательстве. Если бы тот в самом деле оказался предателем, то после ссоры не стал бы сторониться Вики, а наоборот — начал бы с ней встречаться. Во-первых, потому что она ему нравилась, а во-вторых, просто назло. Артем понимал, что Денис избегал Вики только из солидарности с ним, хотя был не обязан этого делать. А может, подойти к нему и рассказать все, как есть?
Искушение было слишком велико. Артему захотелось позвонить другу, чтобы разорвать ватный кокон одиночества. Как умирающий от жажды путник хватается за фляжку с водой, он схватил телефонную трубку и в нетерпении набрал номер Дениса.
Длинные гудки казались невыносимо тягучими, но когда в трубке раздался знакомый голос, Артем вдруг растерялся. Он слишком много хотел сказать другу и не знал, как вместить в слова всю бурю своих чувств. Да и можно ли выразить их словами? И зачем втягивать Дениса во все это?
Поздно. Все оказалось слишком серьезно. Он сам ходил по острию лезвия, и в любой момент мог стать невольным убийцей. Он слишком сильно завяз. Преступник не имеет права на друзей. Он обязан сам пересечь свою пустыню и либо найти из нее выход, либо пропасть в одиночку, а не тащить за собой других.
Артем резко положил трубку на место. Он вновь и вновь прокручивал в мозгу последний разговор с Премьером. Наверняка слова о том, что они расправятся с Кави без его участия, не были пустой угрозой. Прежде он думал, что если держаться подальше от виртуального мира, то все обойдется. Теперь ситуация изменилась. До тех пор, пока существует Великий Проводник, опасность подстерегает Вику на каждом шагу. Оставался лишь один способ спасти сестру: уничтожить это виртуальное чудовище.
В памяти всплыли слова Премьера: «У тебя нет выбора, герой. Если ты намерен защитить Кави, тебе придется убить Великого Проводника».
Но разве это будет убийством? Что такое Великий Проводник? Порождение виртуальности. В кратере Каменного Великана Артему уже доводилось сражаться с виртуальными рыцарями, и на поверку они оказались лишь кучей пустых железок. Никому не станет ни жарко ни холодно, если Великий Проводник исчезнет. Разве Артем не пытался уничтожить его, просто-напросто стерев его файл? Если это не удалось сделать таким простым способом, значит, придется бросить ему вызов в виртуальном мире. Они сойдутся в честном поединке. Пришло время доказать, что он герой, а не кукла в руках компьютерной игрушки.
Решение было принято, и Артему вдруг стало легко и спокойно. Все должно решиться ночью, когда все улягутся спать.
Голые скалы, подобно гигантским кристаллам, громоздились вокруг. В их четких, будто прочерченных линейкой, изломах не было ни единой плавной линии. Они были так же мертвы, как выжженная пустыня. Ничто не вносило дисгармонии в геометрический пейзаж: ни кустик, прилепившийся к камням, ни пучок жухлой травы.
Каменная гряда казалась неприступной. Лишь в одном месте хитрая тропа обманывала ее и, огибая уступы, вела к вершине гребня. Другой дороги отсюда не было. Великий Проводник снова не оставлял Артему выбора. Но почему на этот раз он завел его в горы?
Артем проследовал взглядом по тропе и почувствовал себя совершенно беззащитным. За каждой скалой ему мерещился противник. Здесь ничего не стоило затаиться и напасть внезапно.