А и черт с ним, решил я. Не буду я его догонять, поскольку это безрезультатно. Как только окажемся да открытом месте, где можно будет не опасаться поранить какого-нибудь прохожего, вытащу «кольт» и попытаюсь прострелить ирмурянину конечность. Надеюсь, сейчас осечки не будет.
Кстати, преимущество «кольта» перед скримером именно в этом. Там, где скример проделает огромную дырищу, которая либо убьет мыслящего, либо его навеки искалечит, «кольт» проделает маленькую, аккуратную дырочку, не так опасную для жизни. Причем эта маленькая дырочка остановит преступника с таким же эффектом, как и большая. Может, старина Эд, придумавший, что центурион должен иметь на вооружении «кольт», был не так глуп? Ему-то за двадцать лет службы в подобных ситуациях приходилось бывать не однажды.
С другой стороны, почему старина Эд предпочел все-таки «кольт», а не какой-нибудь из видов игольников?
Впрочем... О том ли мне сейчас стоит размышлять? Может, лучше подумать о том, что, оказавшись на открытом месте и приготовившись стрелять, я и сам превращусь в мишень? Причем садить по мне ирмурянин будет не из какого-то музейного образца огнестрельного оружия, а как раз из самого настоящего скримера. И ему, кстати, будет совершенно плевать, какие дырки способно проделать во мне его оружие. Лишь бы делало. А если еще точнее – то чем больше, тем лучше.
О-хо-хо... Что же делать? И помощников вроде бы все еще не видно. А раз так, то, скорее всего, их и не будет. Они все сейчас возле ограбленного банка. Пытаются понять, в какую сторону убежал преступник. И вряд ли им кто-то поможет, поскольку мыслящие, видевшие его коронный выход из банка, не обратили на него ни малейшего внимания и, конечно, уже ушли прочь. А значит...
Ирмурянин исчез.
Вот сейчас сто голова виднелась в толпе, и вдруг ее не стало. Собственно, догадаться, что именно произошло, было нетрудно. Преступник решил поиграть со мной в прятки. Для этого он согнулся в три погибели и двигался теперь полностью под прикрытием толпы. Возможно, он даже изменил направление движения или просто отошел в сторону на несколько шагов и теперь ждет, когда я проскочу мимо.
Я встал на цыпочки и вытянулся вверх, насколько мог.
Бесполезно. Ирмурянина не было. Зато вместо него я увидел Артаксеркса, находившегося не так уж далеко впереди меня. Он шел один, и лицо у специалиста по разведению старусов было нерадостное. Похоже, Айбигель его все же отошла.
Вот это неплохо. Может быть, теперь мои шансы на ее благосклонность даже несколько повысятся. Однако сейчас... сейчас... Где этот проклятый ирмурянин?
Уходило время, текли драгоценные секунды, и надо было на что-то решаться.
Вперед? Назад? Остаться на месте? Я рванул вперед.
Рассуждения мои были весьма просты. Все-таки моя погоня кое-какой результат принесла. Преступник лишился карнавального костюма, потерял маскировку и наверняка это хорошо понимает. Оставаясь на месте или пытаясь вернуться назад, он сильно рискует. Если даже охранники гиперинспектора не смогли выяснить, в какую сторону побежал преступник, то у их командира наверняка хватит ума разослать своих подручных веером, во все стороны. Поэтому, оставаясь на месте или возвращаясь, преступник рисковал попасться одному из них на глаза. Таким образом, ему остается только бежать вперед, удаляясь на возможно большее расстояние от ограбленного банка. И если ему удастся от меня оторваться, он либо где-нибудь спрячется, либо встретится со своим сообщником. Кто знает, может быть, у того есть в запасе еще один маскарадный костюм?
Как бы то ни было, но, не переставая оглядываться, пытаясь все же углядеть хитреца-ирмурянина, я продолжал ломиться через толпу. Собственно, она уже редела, и пробиваться через нее становилось все легче. Вот уже остались где-то позади ряженые. А я мчался вперед, и в душе моей все увеличивались сомнения.
Может быть, я ошибся? Да почти наверняка – обмишулился.
И тогда я остановился, для того чтобы перевести дух, попытаться прикинуть, что же делать дальше. Но тут, шагах в двадцати от меня, впереди и несколько левее, мелькнула знакомая мне голова, и я ощутил примерно то же самое, что и древний мореплаватель, наконец-то узревший с вершины мачты своего корабля вожделенную землю.
Итак, все верно. Вот он, голубчик! Теперь лишь бы его не упустить еще раз. Везение штука капризная. Второго шанса оно, как правило, не дает.
Я выхватил «кольт» и, воспользовавшись тем, что преступник в данный момент меня не замечает, попытался максимально сократить разделявшее нас расстояние.
Все-таки что-то мистическое в этом ирмурянине было.
Так же как и возле банка, он подпустил меня очень близко, но в последний момент, когда до него оставалось всего шагов десять, обернулся и тотчас меня увидел. Словно кто-то невидимый шепнул ему на ухо о моем приближении.
Правда, сейчас вокруг нас не было такой густой толпы, и это давало мне неплохой шанс еще несколько сократить разделявшее нас расстояние. Пока преступник сообразит, что тот, от кого он вроде бы оторвался, каким-то чудом оказался рядом, пока развернется, пока наберет скорость...
Как же, жди... раскатал губу...
Ирмурянин действовал весьма быстро. Вместо того чтобы удариться наутек вдоль по улице, он резко повернулся вправо и кинулся к высокой, окружавшей владения какого-то мыслящего стене. Ухватившись за ее край, он мощно оттолкнулся от земли и, в мгновение ока перелетев через ограду, скрылся из глаз.
Вот это да! Вот это номер! И что, теперь мне тоже придется преодолевать эту преграду?
Я сунул «кольт» в кобуру и кинулся к стене. Оказавшись возле нее, я подпрыгнул, пытаясь зацепиться пальцами за ее край. И не дотянулся до него, по крайней мере, на ширину ладони. Это означало, что повторные прыжки не помогут. Такую стену мне не перепрыгнуть. А пока я буду искать дверь, ирмурянин смоется.
Но что же тогда остается? Отступиться? Нет, не будет этого!
Я быстро огляделся и почувствовал, как во мне вновь возрождается надежда. Буквально в паре шагов от меня был букланец, уроженец планеты с высокой гравитаций. Несмотря на не очень внушительные размеры, букланцы обладают невероятной силой.
Вот кто мне поможет дотянуться до края стены.
Подскочив к нему, я схватил его за руку и промолвил:
– Я страж порядка. Мне надо во что бы то ни стало попасть за эту стену. Помогите мне ее преодолеть.
Букланец пожал плечами и, обнажив две желтые пластинки, заменяющие зубы, сказал:
– А дверь?
– Некогда искать. Мне нужно – туда, и как можно скорее.
– Хорошо.
Прежде чем я успел хоть что-то предпринять, букланец сграбастал меня и, просто-напросто как котенка, перекинул через стену.
Вот такого я не ожидал.
Впрочем, это не помешало мне в полете сгруппироваться. Кроме того, приземлился я, по счастью, на огромную кучу рыхлой земли, и, несомненно, только это спасло меня от переломов и серьезных ушибов. Впрочем, удар о землю все-таки получился таким сильным, что на несколько мгновений я словно бы поплыл, стал воспринимать мир как нечеткую, старинную фотографию.
Пытаясь определить, куда же это меня занесло, я встал и огляделся. Перед глазами у меня плясали цветные пятна, но вот они приобрели более ясные очертания, и я вдруг осознал, где оказался.
Это был сад сиреневых формулинок, тех самых, которые, кроме прочих талантов, обладают еще и умением выращивать диковинные, красивейшие растения. И конечно, при желании формулинки могли бы получать за них большие деньги. Если бы только они отказались от принципов и занялись торговлей цветами. Причем они не только не продавали свои цветы, но еще и прятали их за высоким забором. Тем самым, через который я только что перемахнул... пытаясь схватить ирмурянина.
Ирмурянин.
Он был здесь, причем явно не собирался убегать, стоял себе шагах в десяти, на фоне куста, на причудливо переплетенных, словно кружева, ветвях которого висели светящиеся, похожие на изящные кораблики плоды. Благодаря этому свету ирмурянина было хорошо видно. Первое, что я заметил, было отсутствие пакета с личинками. Видимо, преступник их либо выкинул по дороге, либо спрятал уже здесь, в саду. Второе, на что я обратил внимание, было еще интереснее. Вместо пакета в руке ирмурянин держал скример. Причем ствол его смотрел точнехонько на меня.
Ну вот, преследовал, догонял и наконец – догнал. А что дальше? Бросаться с голыми руками на скример? Что я, псих, что ли? Конечно, можно было попытаться выхватить из кобуры «кольт». Вот только даст ли мне это сделать ирмурянин? Пока я вооружаюсь, он успеет меня продырявить местах в трех.
И значит...
– Не надо хвататься за оружие, – приказал ирмурянин.
– Хорошо, – покорно сказал я, – не буду. Хотя ты должен прекрасно понимать, что твоя песенка спета. Нет?
– Это еще почему? – ухмыльнулся ирмурянин.
Вот, правда, ухмылка у него была не очень радостная. Словно бы это не я стоял под прицелом его скримера, а он находился на мушке моего «кольта». К чему бы это? И вообще, зачем он медлит? В любой момент на горизонте может появиться кто-нибудь из команды гиперинспектора, и тогда его положение значительно осложнится. А может, хочет поговорить? Но о чем? Об условиях сдачи? Да какие там могут быть условия, если он с этой планеты никуда уже не денется и все его прыжки не имеют никакого смысла?
– Да потому, – сказал я, – что с планеты тебе убежать не удастся, и даже если ты меня сейчас подстрелишь...
– Не буду, – сказал ирмурянин.
– Это почему?
– Я только в первый раз хотел тебя убить, в ресторане.
– Ой ли? – промолвил я.
– Из арбалета, по крайней мере, подстрелить мог. Когда-то учился меткой стрельбе, для соответствия титулу, и промашку мог дать только сознательно.
– И почему же ты меня не лишил жизни?
– Потому что расхотел убивать. Да и нужды в этом не видел. А сейчас мы должны договориться. Если это случится, я из этого сада уйду, а ты дашь мне это сделать и более меня ловить не будешь.
– А других стражей порядка ты, стало быть, не боишься?
– Нет. Они менее поворотливые, чем ты. А ты знаешь здесь все и поэтому можешь устроить мне неприятности. Последний раз предлагаю не вмешиваться в это дело. Я все проверну сам. А ты даже не представляешь, с кем связался...
– И с кем? – спросил я. – Чем ты так грозен?
– При чем тут я? – промолвил ирмурянин. – Я говорю не про себя. Ты понимаешь?
И я кивнул.
Кажется, он и в самом деле не врал. По крайней мере, вот сейчас у меня такое ощущение было. Вот только отпускать его я не хотел. Уж больно удачный случай.
Скример? Да, опасно, но можно рискнуть. Если он в меня не выстрелил сразу, то не выстрелит и сейчас. Конечно, если его к этому не сильно провоцировать. Но провоцировать его я не собирался. А вот уговорить...
– И все-таки, – сказал я. – Советовал бы тебе сдаться. Если ты думаешь улететь на...
– Нет, ты не понимаешь, – прервал меня он. – Реально что-то могу сделать только я. У него бывают ошибки, моменты слабости. Он не всемогущ. И вот тогда... Но сделать это должен я сам, поскольку надо еще и спасти ее... ее...
И тут все кусочки головоломки, постепенно накапливавшиеся у меня в голове, пришли в движение, сложились, и я с беспощадной ясностью понял, кто стоит передо мной, а также что именно происходит в инопланетном районе Бриллиантовой. А еще я понял, что можно предпринять, поскольку был способ, была возможность помочь этому стоящему напротив меня, этому мыслящему, запутавшемуся в своих страшных проблемах и неспособному их без чьей-то помощи решить.
– Послушай, – сказал я, машинально делая шаг вперед. – А что, если ты все-таки...
– Стой! – крикнул ирмурянии и вскинул опустившуюся было руку со скримером, снова прицеливаясь в меня.
– Ты не понял, – сказал я. – Я не собираюсь более к тебе приближаться. А вот помочь тебе могу. И даже есть...
– Только я и более никто! – воскликнул ирмурянин, – Как ты не понимаешь? И помочь мне ты можешь только одним образом. Если перестанешь меня преследовать.
А я хотел ему возразить, но не успел. Как раз в это мгновение один из подчиненных гиперинспектору охранников, длинноногий, смахивающий на кенгуру мульдиец, как потом выяснилось, предположивший, что я преследую преступника, и, благодаря отменному чутью, повторивший весь мой путь до сада сиреневых формулинок, перепрыгнул через забор. Еще в прыжке он увидел нацелившего на меня скример преступника и выстрелил навскидку. Выстрел его попал точнехонько в цель и уложил ирмурянина на месте.
20
Официантка-эрфийка разгрузила на наш столик последний поднос и, пожелав нам приятного аппетита, тихо отошла в сторону.
Мы молча приступили к еде. Минут через десять гиперинспектор отодвинул в сторону пустую тарелку и сказал:
– Нет повести печальнее на свете, чем повесть о Ромео и Джульетте.
– Не паясничай, – буркнул я.
– А я и не паясничаю. И вообще, как можно заподозрить в несерьезном отношении такого высокого чина, как я? Мне по штату не положено обладать чувством юмора.
Я хмыкнул.
Ох, не нравился мне этот высокий чин. Что-то он явно не договаривал.
– Гиперинспектор имел в виду, что вторым ирмурянином была самка, – промолвил Дагай Каача, тоже отодвинув от себя пустую тарелку и откинувшись на спинку стула. – Та, которую настоящий преступник убил возле посадочного бота. А наш ирмурянин этого не знал и, продолжая верить, будто спасает свою возлюбленную...
– Да откуда вы это знаете? – спросил я. – Будь это возможно определить по единственной, оставшейся от нее кости, мой помощник об этом мне бы сказал.
– Самка, самка, – промолвил Варето. – Все верно.
– Откуда известно? – гнул свою линию я.
– Не забывай, – улыбнулся гиперинспектор. – У меня свои источники информации.
– Может, они тебе сообщили еще что-то, мне не известное? – поинтересовался я.
– Не без того. Собственно, все это чрезвычайно просто. Я прикинул, что если есть посадочный бот, то значит, где-то на орбите есть и космический корабль. А если есть корабль, то неплохо было бы узнать, кому он принадлежит. Возможно, это поможет нам выяснить личность преступника.
– Ну и как? – жадно спросил назарунец.
– Я попросил у своего учреждения помощи, и мне ее предоставили. Корабль был найден, а владелец его установлен.
– Кем он оказался? – спросил назарунец.
– Этот корабль принадлежит ирмурянину, – промолвил я. – А иначе мы бы не сидели в ресторанчике, а с высунутыми языками ловили его владельца, находящегося здесь, на Бриллиантовой, и являющегося настоящим преступником.
– Почти угадал, – промолвил гиперинспектор. – Дагай Каач, у вас достаточно неплохо соображающий центурион.
– Плохих не держим, – буркнул назарунец.
Я хотел было ему сказать «пару ласковых слов», но воздержался. Сейчас пикировку затевать не стоило. Гораздо интереснее было вытащить из гиперинспектора любые сведенья, которые он, конечно, соблаговолит нам сообщить.
– Ну, так как? – спросил я. – Кому принадлежал корабль?
– Главной самке постоянного гарема нашего ирмурянина, – сообщил Еля Варето. – У ирмурян вообще-то довольно сложные семейные отношения, но этот титул является чем-то вроде звания любимой жены. Ну, вы понимаете...
– Еще бы, – скривил рот назарунец, – Преступник его шантажировал. Ромео шантажировали захваченной в плен Джульеттой.
– Да, – подтвердил гиперинспектор. – И, спасая ее, наш законопослушный торговец превратился в закоренелого грабителя.
– Не слишком ли быстро это произошло? – спросил я. – Вроде бы образцовому торговцу совершенно незачем уметь прыгать через высоченные стены и знать основные принципы ограбления банков.
Варето улыбнулся:
– Почему бы и нет? Прыгучесть присуща ирмурянам от природы. Ну, а насчет ограбления банка... Так тут вообще легко. Он просто скрупулезно выполнял приказания того, кто его шантажировал. Вот шантажист действительно ко всему очень тщательно подготовился.
– Причем, – промолвил Дагай Каач, – ничем особенным он не рисковал. Выполнив условия шантажиста, он мог сдаться в руки правосудия и, пройдя процедуру стандартного сканирования памяти, запросто подтвердить, что совершал преступления во имя спасения жизни возлюбленной. И если эти его преступления не закончились ничьей смертью, то он вполне мог отделаться...
– А федеральный агент? – спросил я.
– Не знаю, – промолвил Варето.
– В каком смысле? Ты хочешь сказать, что его смерть была обычным самоубийством?
– Возможно. Но не уверен.
– С какой целью он заявился на Бриллиантовую? – спросил я.
Гиперинспектор хмыкнул и, оглядев меня так, словно я был межпланетной диковинкой, воскликнул:
– Ну, ты даешь. С чего решил, будто я тебе на подобный вопрос отвечу? Кто ты такой для этого?
Я улыбнулся.
– Отсутствие информации...
– На такую удочку ты меня не возьмешь. Гиперинспектор махнул рукой эрфийке, и та стала разливать по бокалам глик.
– Может, не стоит ссориться? – мягко сказал назарунец. – Мы так славно работали вместе.
– А толку-то... – пробормотал гиперинспектор.
– Ну почему, – сказал я. – Толк есть. По крайней мере, серия дерзких грабежей прервалась. Вряд ли настоящий преступник рискнет повторить хотя бы один из фокусов ирмурянина. Судя по всему, он мыслящий не просто умный, а очень умный и должен понимать, что сейчас поймать его невозможно. Единственный, кто мог его опознать, этот ирмурянин, – мертв. Лучше всего для него затаиться, а при возможности и вовсе покинуть планету. Поскольку никто не знает, что он является настоящим преступником, он сможет это сделать беспрепятственно. Зачем в таком положении дразнить судьбу, зачем рисковать?
– Я тоже так думаю, – мрачно сказал гиперинспектор. – И кстати, наш противник наглец, каких еще поискать. Пакет с униками, который ирмурянин вынес из последнего ограбленного им банка, так и не найден.
– Может, он его просто выкинул, – предположил назарунец, – а кто-то из зевак подобрал?
– Возможно, – промолвил Еля Варето. – Однако, скорее всего, он успел его передать своему сообщнику. И тот таки ушел с пакетом незамеченным.
Назарунец взял бокал и, отхлебнув из него, пробормотал:
– Очень плохо.
– Угу, – согласился с ним гиперинспектор. – Кажется, в этом году большой аукцион будет не таким уж и большим? Э?
Эту мысль надо было всесторонне обдумать, и мы замолчали. После того как бокалы опустели и были вновь наполнены, Дагай Каач сказал:
– Конечно, пустым аукцион будет назвать нельзя, но такого выбора, как в прошлые годы...
– Есть еще возможность, – промолвил гиперинспектор. – Небольшая, но все же есть.
– Это какая? – поинтересовался назарунец.
– Очень простая. Поймать этого неведомого сообщника, этого негодяя, повинного в смерти, по крайней мере, двух мыслящих и явном либо тайном похищении имущества живущих на Брилилантовой.
– Каким образом? – спросил я.
Ох, было, было у меня ощущение, что этот большой чиновник знает еще что-то. Знает, но не говорит. Почему? И что это за выражение «повинного в смерти, по крайней мере... »? Этот неведомый нам преступник убил еще кого-то, кроме двух ирмурян? Может, Варето присчитал в компанию павших от руки преступника и федерального агента? Но тогда у него должны быть в наличии неопровержимые доказательства. Откуда? Что он знает такого, о чем не подозреваю я?
– Искать, – промолвил гиперинспектор. – Искать, а не сидеть, сложив ручки.
– Каким образом? – поинтересовался назарунец. – Я, конечно, не собираюсь лезть не в свое дело, но мне с большим трудом представляется, как вы будете ловить мыслящего, о котором не знаете ровным счетом ничего. Как можно поймать того, о ком нет ни малейших сведений?
Я пожал плечами и с надеждой поглядел на гиперинспектора.
Ну вот, есть прекрасная возможность выложить на стол свои карты. Мы их все вместе посмотрим и решим, что они стоят. Имеет ли смысл считать их козырями, стоит ли продолжать игру? А может, проще не морочить голову умным людям и сразу сказать «пас»?
– Не знаю, – развел руками Еля Варето. – Пока не знаю. Однако думаю, три неглупых мыслящих вместе могут что-то и придумать. Если, конечно, пожелают это сделать. Кстати, как глава совета мыслящих, вы, наверное, в курсе, были ли застрахованы ограбленные банки?
Дагай Каач бросил на гиперинспектора настороженный взгляд.
– Конечно, были. А что это меняет?
– Нет, ничего. Просто я подумал, что владельцы ограбленных банков ничего на самом деле не потеряют. Им оплатят даже упущенную выгоду. И если все обстоит так, то к чему тогда баламутить жителей...
А вот это надо прекратить.
Я поставил полупустой стакан на стол и быстро сказал:
– Стоп, стоп. Это не та тема, которую сейчас имеет смысл обсуждать. Я уверен, что Дагай Каач, так же как и любой житель инопланетного района планеты Бриллиантовая, готов оказать любую посильную помощь для поимки преступника.
– Однако, – добавил назарунец, – это не значит, что мы сейчас решимся на самые чрезвычайные меры. Благоденствие и покой находящихся в данный момент на планете гостей и будущих участников большого аукциона для нас неизмеримо выше, чем поимка какого-то преступника. И я этого не скрываю. Поскольку, если они будут нарушены, мы понесем гораздо большие убытки, чем потеря нескольких десятков, пусть даже и уникумов. Договора об ущербе в репутации, как вы знаете, не заключает ни одна страховая фирма. Значит, подобные убытки будут невосполнимы.
– Великолепно, – с некоторой долей сарказма промолвил гиперинспектор. – Кажется, я знаю, чем займусь после того, как уйду на пенсию. Организую компанию по страхованию репутации. Чем не идея?
– Это ваше полное право, – промолвил Дагай Каач. – Однако, как глава совета мыслящих инопланетного района, я обязан вас поставить в известность... Короче, никаких коллективных обысков, облав и прочих подобных мероприятий, до того как закончится большой аукцион, не будет. Мы этого не допустим.
– А какой в них будет смысл после того, как этот большой аукцион закончится? Преступника на планете уже не будет.
– Кстати, – промолвил я. – А что, если устроить засаду возле посадочного бота?
– Уже сделано, – с досадой промолвил Еля Варето. – Только, мне кажется, толку от нее не будет. Мы имеем дело с очень хитрым и ловким противником. Он должен, обязан учитывать, что посадочный бот или висящий на орбите планеты корабль могут быть обнаружены. И значит, он принял какие-то меры для того, чтобы не попасться в возможную засаду возле бота. И окружи его хоть десятью охранниками, он все равно не попадется. Нет, нам противостоит большой профессионал. А настоящего, умного профессионала так просто не поймаешь. Тут надо нечто...
– Что именно? – спросил назарунец.
– Откуда я знаю? – ответил гиперинспектор. – Нечто неожиданное, нечто простое, действенное и в то же время такое... Короче, нам нужно очень хорошо пошевелить мозгами.
– Есть идея, – промолвил я.
– Выкладывай, – приказал гиперинспектор.
– Этот тип, – сказал я. – Как он попал на нашу планету? На частном космолете. Так?
– Да, – подтвердил назарунец.
– Необходимо добыть список всех мыслящих, прилетевших на нашу планету в течение последней недели. Это гиперинспектору сделать нетрудно. Не так ли?
– Так, – кивнул Варето. – В космопорте мне такой список выдадут.
– Он должен быть у них, – сказал я. – И пусть они дадут знать нам, как только какой-нибудь мыслящий, не фигурирующий в этом списке и не являющийся местным жителем, попытается заказать им билет на один из ближайших рейсов.
– Ага, – промолвил Варето. – Это уже неплохо. Однако, мне кажется, наш противник такую возможность вполне может учитывать. Для того чтобы избежать подобной ловушки, ему надо только узнать у одного из в данный момент находящихся на планете мыслящих его имя и потом использовать его при покупке билета. Можно попросить кого-то купить для себя билет. И так далее, и так далее... Но это уже неплохо. Этим надо немедленно заняться... Я буду держать вас в курсе событий. Если придумаете что-то еще...
Залпом допив свой глик, он встал и поспешно покинул ресторанчик.
Мы с назарунцем немного помолчали, а потом обменялись понимающими взглядами.
– Он не отстанет, – промолвил Дагай Каач. – Он поставит весь инопланетный район на уши, а мне это, да и всем остальным, вовсе не нужно.
Вот тут наши позиции не совпадали. Но стоило ли это объяснять назаруицу? К чему?
– Зачем-то ему этот невидимка-преступник нужен, – сказал я, – очень нужен. И знает он о нем несколько больше, чем нам сообщил. По крайней мере, мне так кажется.
– Преступник-невидимка? – переспросил назарунец. – Хм... это ты неплохо его назвал. Так и есть – невидимка. Никто его не видит, никто о нем ничего не знает.
– Кроме гиперинспектора, – гнул свое я. – Но он молчит, как в рот воды набрал.
Дагай Каач махнул рукой эрфийке, и та снова наполнила наши бокалы.
– Так-то оно так, – промолвил он. – Однако меня более всего сейчас занимает другое.
– Спокойствие прилетевших на Бриллиантовую для участия в большом аукционе покупателей?
– Вот именно. Это важнее всего. А гиперинспектор, до тех пор пока не удостоверится, что невидимка с нашей планеты унес ноги, не отступится. Будет его ловить и переполошит мне всех покупателей.
– Но ведь и личинок в этом году будет меньше.
– А в будущем? Ну и потом, нет худа без добра. Чем меньше личинок, тем выше на них цена. Понимаешь?