Страница:
— Элен и ее дочери живут сейчас в Уикомском аббатстве, — сказал Чарлз. — После смерти мистера Пэллистера.
— В самом деле? — удивилась Элли. Она перевела взгляд на своих новообретенных кузин. — Вы живете здесь?
— Да, — подтвердил Чарлз. — Так же, как и моя никогда не бывшая замужем двоюродная бабушка Корделия. Вот только не знаю, куда она запропастилась.
— Она немного с причудами, — пришла на помощь Элен. Клер, которой на вид было лет тринадцать или четырнадцать, ничего не сказала, но ее лицо стало сердитым.
— Я уверена, что мы будем жить дружно, — проговорила Элли. — Мне всегда хотелось жить в большой семье. Моя семья стала маленькой после ухода старшей сестры.
— Сестра Элинор недавно вышла замуж за графа Маклсфилда, — пояснил Чарлз.
— Да, но она ушла из дому задолго до этого, — с грустью сказала Элли. — Я живу только с отцом вот уже восемь лет.
— У меня тоже есть сестра! — прощебетала Джудит. — Клер!
Элли улыбнулась и посмотрела сверху вниз на девочку.
— Понятно. А сколько тебе лет, Джудит?
— Мне шесть лет! — гордо заявила Джудит, тряхнув каштановыми волосами. — А завтра будет двенадцать. Элен засмеялась.
— Завтра для нее означает любой день в будущем, — пояснила она и поцеловала дочь в щеку. — Но вначале тебе должно исполниться семь лет.
— А потом двенадцать! Элли наклонилась к девочке:
— Не совсем так, малышка. После семи будет восемь, затем девять, затем…
— Десять, затем одиннадцать, — перебила довольная Джудит, — и потом двенадцать!
— Правильно, — согласно кивнула Элли.
— Я могу считать до шестидесяти двух.
— Правда? — Элли изобразила удивление.
— М-м… Раз. Два. Три. Четыре…
— Мама! — обеспокоенно проговорила Клер. Элен взяла Джудит за руку.
— Пошли, моя маленькая. Мы попрактикуемся в счете в другой раз.
Джудит скосила глаза на мать и, повернувшись к Чарлзу, сказала:
— Мама говорила, что тебе давно пора жениться.
— Джудит! — воскликнула Элен, заливаясь румянцем.
— Вот ты и женился. Она говорит, что ты имеешь дело со слишком многими женщинами и…
— Джудит! — почти закричала Элен, хватая дочь за руку. — Сейчас не время!
— Ничего страшного, — поспешила успокоить ее Элли. — Она не хотела сказать ничего дурного.
Кажется, Элен готова была провалиться сквозь землю или раствориться в воздухе. Она потащила Джудит прочь, приговаривая:
— Новобрачным нужно побыть наедине. Я провожу всех в столовую к свадебному завтраку.
Когда Элен уводила гостей из зала, Элли и Чарлз услышали голосок Джудит:
— Клер, а что такое падшая женщина?
— Джудит, ты несносная девчонка! — отозвалась Клер.
— Она что — все время падает? У нее что, ноги разболтались, и она не может устоять, да?
Элли не знала, смеяться ей или плакать.
— Сожалею о случившемся, — негромко сказал Чарлз, когда зал опустел.
— Ничего страшного.
— Невеста не должна выслушивать рассказы о грешках своего жениха в день свадьбы. Элли пожала плечами.
— Из уст шестилетнего ребенка это звучит не столь страшно. Хотя могу себе представить, что именно кроется за словами о том, что ты якшался со многими женщинами.
— Уверяю тебя, я ни с кем не якшался.
Элли лишь фыркнула.
Чарлз посмотрел на женщину, которая отныне была его женой, и испытал необъяснимое чувство гордости. События сегодняшнего утра наверняка подействовали на нее ошеломляюще, тем не менее она держала себя с естественной грацией и достоинством. Он сделал отличный выбор.
— Я очень рад, что ты не упрятала свои волосы, — пробормотал Чарлз.
Она непроизвольно подняла руку к волосам.
— Не могу понять, почему ты просил меня об этом, — чуть нервно сказала она.
Чарлз протянул руку и дотронулся до локона, выбившегося из прически.
— Разве?
Элли не ответила. Чарлз сжал ее плечо и не отпускал руку до тех пор, пока она не качнулась к нему. В глазах ее сверкнуло желание. Чарлз испытал внезапный прилив восторга, подумав, что соблазнить жену будет не так уж трудно, как он опасался.
Наклонившись, он поцеловал Элли, его руки пробежали по ,ее роскошным рыжевато-золотистым волосам, и тогда…
Она отпрянула от него.
Вот так-то. Чарлз мысленно чертыхнулся.
— Это не очень удачная идея, милорд, — сказала Элли, явно уверенная в своей правоте.
— Зови меня Чарлзом, — выдавил он.
— Не тогда, когда ты смотришь так, как сейчас.
— А как я смотрю?
— Как… Ну, не знаю… Как-то неприветливо. — Она моргнула. — Как будто у тебя что-то болит.
— У меня действительно болит, — огрызнулся он. Элли отступила на шаг назад.
— Ой, мне очень жаль. Ты еще не оправился после падения? Или до сих пор беспокоит лодыжка? Я заметила, ты еще прихрамываешь.
Чарлз смотрел на нее в упор, удивляясь про себя, неужто она и в самом деле столь наивна.
— Дело не в лодыжке, Элинор.
— Вероятно, будет лучше, если ты станешь называть меня Элли, коль уж я должна называть тебя Чарлзом.
— Ты меня пока что так не называла.
— Пока что нет. — Элли откашлялась. Этот разговор лишний раз подтверждает, насколько плохо она знает этого человека, чтобы быть его женой. — Чарлз.
Он улыбнулся.
— Элли. Мне нравится это имя. Оно тебе подходит.
— Только отец звал меня Элинор. — Она наморщила брови. — Да еще миссис Фоксглав.
— В таком случае я никогда не буду называть тебя Элинор, — поклялся он с улыбкой.
— Вероятно, будешь, если рассердишься на меня.
— Почему ты так говоришь?
— Все так делают, когда сердятся на меня.
— Почему ты так уверена, что я стану на тебя сердиться? Элли засмеялась:
— Подумайте, милорд, ведь мы должны прожить вместе всю жизнь. Не могу поверить в то, что за столь долгое время я не вызову чувства гнева хотя бы однажды.
— Я рад, что женился на реалистке, — В конечном итоге реалисты — лучшие из людей, — с лукавой улыбкой заметила она.
— Я не сомневаюсь.
Последовала минутная пауза, которую нарушила Элли:
— Нам нужно идти на завтрак.
— Полагаю, да, — пробормотал Чарлз, пытаясь погладить ей подбородок.
Элли отпрянула назад.
— Не надо этого делать.
— Что не надо делать? — озадаченно спросил Чарлз.
— Целовать меня.
— Почему же? Это было одним из условий нашей сделки, разве не так?
— Да, — вынуждена была признать Элли. — Но ты должен понимать, что я теряю нить мысли, когда ты это делаешь. — Вероятно, ей не следовало признаваться в этом, но что плохого, если это будет известно и ему?
Губы Чарлза растянулись в широкой улыбке.
— А это идея, моя дорогая.
— Возможно, лишь для тебя, — возразила Элли. — Но я хотела бы узнать тебя получше, прежде чем мы вступим.., гм.., в другую фазу наших взаимоотношений.
— Отлично. В таком случае что бы ты хотела узнать обо мне?
Элли с минуту молчала, не представляя, как ответить на такой вопрос. Наконец сказала:
— Все, я так думаю.
— Все?
— Все, что может помочь мне лучше узнать графа Биллингтона.., прости — Чарлза.
Он на мгновение задумался, затем улыбнулся и сказал:
— Я завзятый любитель составлять всякие списки. Это о чем-то тебе говорит?
Элли не знала в точности, что именно она хочет узнать о нем. Завзятый любитель составлять списки? Это уже как-то характеризует его.
— Какие же списки ты составляешь? — спросила она.
— Всяческие.
— И про меня тоже?
— Разумеется.
Элли помолчала, надеясь услышать какие-то разъяснения, но, не дождавшись, нетерпеливо спросила;
— И что же в том списке?
Чарлз удовлетворенно хмыкнул, почувствовав ее любопытство.
— В нем были указаны причины того, почему, по моему мнению, ты должна быть хорошей женой… В таком духе…
— Понятно. — Элли хотела было спросить, насколько длинным был этот список, но, подумав, решила, что Чарлз может счесть ее дурно воспитанной.
Он наклонился вперед, в его карих глазах запрыгали лукавые искорки.
— Список содержал шесть пунктов. Элли отодвинулась назад:
— Я не спрашивала об их количестве.
— Но ведь ты хотела это знать. Элли смолчала.
— А теперь, — заговорил Чарлз, — ты должна рассказать мне о мисс Элинор Линдон.
— Я больше не мисс Элинор Линдон, — дерзко возразила она.
Чарлз засмеялся:
— О графине Биллингтон. Какая она?
— Часто бывает слишком языкастая, — ответила Элли.
— Об этом мне уже известно. Элли сделала гримасу.
— Очень хорошо. — Подумав несколько секунд, добавила:
— Когда погода позволяет, я беру книгу и читаю на природе. Часто не возвращаюсь до захода солнца.
Чарлз взял Элли под руку.
— Это очень полезно знать мужу,. — мягко сказал он. — Теперь я хоть представляю, где тебя искать, если вдруг потеряю.
Когда они шли в столовую, Чарлз наклонился и шепнул:
— Платье великолепно на тебе сидит. Оно тебе нравится?
— О да! Более симпатичного платья я никогда не носила! Потребовались лишь самые незначительные переделки. Как тебе удалось раздобыть его за такое короткое время?
Небрежно пожав плечами, Чарлз сказал:
— Я заплатил портному солидную сумму. Элли не успела ответить, поскольку они уже вошли в столовую. Гости встали, чтобы приветствовать молодоженов.
Свадебный завтрак прошел без происшествий, если не считать того, что двоюродная бабушка Чарлза Корделия по загадочным причинам отсутствовала во время церемонии и большей части завтрака. Элли время от времени бросала взгляд на пустое кресло, гадая, уж нет ли у Корделии возражений против брака Чарлза.
Чарлз заметил взгляды Элли и тихонько сказал:
— Не беспокойся. Она с причудами и любит действовать по собственному сценарию. Я уверен, что она скоро появится.
Элли не верила ему до тех пор, пока пожилая женщина, одетая в платье, вышедшее из моды по крайней мере лет двадцать назад, не ворвалась в столовую с криком:
— Кухня горит!
Элли и члены ее семьи повскакали с мест (а миссис Фоксглав оказалась уже рядом с дверью), однако ни Чарлз, ни члены его семейства даже не шевельнулись.
— Чарлз, разве ты не слышал? — воскликнула Элли. — Что-то надо делать!
, — Она всегда заявляет, будто что-то горит, — ответил Чарлз. — У нее существует некоторая склонность к драматическим эффектам.
Корделия подошла к Элли.
— Должно быть, вы и есть новобрачная, — без обиняков заявила она, — Гм.., да.
— Хорошо. Нам она здесь нужна. — И отошла в сторону, оставив Элли с открытым ртом. Чарлз погладил жену по спине.
— Видишь? Ты ей понравилась.
Элли снова опустилась в кресло, размышляя, неужели в каждой аристократической семье имеется чокнутая незамужняя тетка, которая постоянно прячется где-то на чердаке.
— У тебя есть еще какие-нибудь родственники, с которыми ты хочешь меня познакомить? — тихо спросила Элли.
— Только мой кузен Сесил, — ответил Чарлз, предпринимая героические усилия для того, чтобы не рассмеяться. — Но он живет не здесь. Настоящая жаба.
— Жаба в семье, — пробормотала Элли с еле заметной улыбкой. — Просто удивительно! Я не подозревала, что в роду Уикомов есть амфибии.
Чарлз фыркнул.
— Да, мы все большие любители плавать. На сей раз рассмеялась Элли.
— Ты должен научить меня этому. Я как-то не удосужилась обучиться.
Чарлз взял ее руку и поднес к губам.
— Сочту за честь, миледи. Мы пойдем к бассейну, как только немного потеплеет.
Для всех, кто наблюдал за ними, они выглядели счастливыми молодоженами, безумно влюбленными друг в друга.
Несколькими часами позже Чарлз сидел в своем кабинете, откинувшись в кресле и упираясь для равновесия ногами в край письменного стола. Он почувствовал, что Элли нужно какое-то время побыть одной, чтобы распаковать вещи и освоиться в новом окружении. Поэтому он пришел сюда, сказав, что у него есть несколько неотложных дел. Обязанности по управлению поместьем требовали значительного времени, если исполнять их добросовестно. Он займется кое-какими делами, накопившимися за последние несколько дней. Иначе говоря, он займется своими делами, пока Элли будет заниматься своими, и… — Чарлз старался не думать о том, что все его тело напряжено, ибо он испытывал чувственное желание. Он не мог избавиться от неприятных ощущений. Он явно не ожидал, что это будет столь острое желание. Да, Элли привлекала его — именно по этой причине он и решился просить ее руки. Он был человеком здравого смысла, а какой смысл жениться на женщине, которая совершенно не способна тебя волновать?
Однако в ее еле заметных полуулыбках было нечто такое, словно она знала какой-то секрет, который ни за что не раскроет, и это нечто сводило Чарлза с ума! И ее волосы… Он знал, что ей не нравится их цвет, а ему так хотелось провести пальцами по всей их длине и затем…
Ноги Чарлза скользнули с края стола, и кресло с грохотом опустилось на пол. Какой длины волосы у его жены? Мужу это надо бы знать.
Он представил себе, как они доходят до колен и развеваются, когда она идет. Хотя вряд ли это так. Ее прическа была не так уж объемна.
Ну, допустим, они доходят до талии, приоткрывая, когда расходятся, пупок. Чарлз покачал головой. Нет, он снова не прав. Элли — как ему нравится ее уменьшительное имя! — не отличается слишком большим терпением, чтобы отрастить столь длинные волосы.
Вероятно, они закрывают полушария грудей. Он представил себе, что часть волос закинута за плечо, одна грудь скрыта рыжевато-золотистым руном, а вторая обнажена…
Чарлз стукнул себя ладонью по лбу, словно желая выбить из головы сладостную картину. Впрочем, вынужден был признаться он себе, ему вовсе не хотелось, чтобы этот образ исчез.
Нужно предпринимать какие-то действия. Чем скорее ему удастся соблазнить Элли и убедить ее лечь с ним в постель, тем скорее пройдет это сумасшествие и бурление в крови и он сможет вернуться к нормальному образу жизни. Чарлз вынул из ящика письменного стола лист бумаги и вывел печатными буквами:
КАК СОБЛАЗНИТЬ ЭЛЛИ
Он машинально написал этот заголовок крупными буквами, лишь задним числом поняв, что это свидетельствует о том, насколько настоятельной стала для него потребность овладеть ею.
Постукивая кончиками указательного и среднего пальцев по виску, Чарлз принялся писать:
1. Цветы. Все женщины любят цветы.
2. Урок, плавания. Для этого ей придется сбросить с себя большую часть одежды. Недостаток: холодная погода продержится еще очень долго.
3. Наряды. Ей понравилось зеленое платье, и она как-то заметила, что все ее платья темные и практичные. Ей как графине нужно будет одеваться в полном соответствии с веяниями моды.
4. Комплименты по поводу ее деловой хватки. Обычные пустые и цветистые комплименты на нее не подействуют.
5. Целовать ее.
Из всех пунктов перечня Чарлзу больше всего понравился пятый, но он всерьез опасался, что это может усилить ее смятение и нервозность. Он не был уверен, что сможет соблазнить ее с помощью всего лишь одного поцелуя. Вероятно, придется предпринимать неоднократные попытки в течение нескольких дней.
А это означает, что несколько дней он будет испытывать весьма серьезный дискомфорт. После последнего поцелуя он несколько часов испытывал головокружение и ноющую боль от неудовлетворенного желания.
Что касается остальных пунктов, то они неосуществимы в настоящий момент. Было уже слишком поздно, чтобы идти в оранжерею за цветами. И конечно же, слишком холодно, чтобы заняться плаванием. Для пополнения гардероба надо ехать в Лондон, а чтобы делать Элли комплименты по поводу ее деловой хватки, нужно иметь шанс эту хватку оценить. Элли слишком умна и сразу распознает фальшивый комплимент.
Ничего другого, кроме поцелуя, не остается, подумал Чарлз.
Глава 7
— В самом деле? — удивилась Элли. Она перевела взгляд на своих новообретенных кузин. — Вы живете здесь?
— Да, — подтвердил Чарлз. — Так же, как и моя никогда не бывшая замужем двоюродная бабушка Корделия. Вот только не знаю, куда она запропастилась.
— Она немного с причудами, — пришла на помощь Элен. Клер, которой на вид было лет тринадцать или четырнадцать, ничего не сказала, но ее лицо стало сердитым.
— Я уверена, что мы будем жить дружно, — проговорила Элли. — Мне всегда хотелось жить в большой семье. Моя семья стала маленькой после ухода старшей сестры.
— Сестра Элинор недавно вышла замуж за графа Маклсфилда, — пояснил Чарлз.
— Да, но она ушла из дому задолго до этого, — с грустью сказала Элли. — Я живу только с отцом вот уже восемь лет.
— У меня тоже есть сестра! — прощебетала Джудит. — Клер!
Элли улыбнулась и посмотрела сверху вниз на девочку.
— Понятно. А сколько тебе лет, Джудит?
— Мне шесть лет! — гордо заявила Джудит, тряхнув каштановыми волосами. — А завтра будет двенадцать. Элен засмеялась.
— Завтра для нее означает любой день в будущем, — пояснила она и поцеловала дочь в щеку. — Но вначале тебе должно исполниться семь лет.
— А потом двенадцать! Элли наклонилась к девочке:
— Не совсем так, малышка. После семи будет восемь, затем девять, затем…
— Десять, затем одиннадцать, — перебила довольная Джудит, — и потом двенадцать!
— Правильно, — согласно кивнула Элли.
— Я могу считать до шестидесяти двух.
— Правда? — Элли изобразила удивление.
— М-м… Раз. Два. Три. Четыре…
— Мама! — обеспокоенно проговорила Клер. Элен взяла Джудит за руку.
— Пошли, моя маленькая. Мы попрактикуемся в счете в другой раз.
Джудит скосила глаза на мать и, повернувшись к Чарлзу, сказала:
— Мама говорила, что тебе давно пора жениться.
— Джудит! — воскликнула Элен, заливаясь румянцем.
— Вот ты и женился. Она говорит, что ты имеешь дело со слишком многими женщинами и…
— Джудит! — почти закричала Элен, хватая дочь за руку. — Сейчас не время!
— Ничего страшного, — поспешила успокоить ее Элли. — Она не хотела сказать ничего дурного.
Кажется, Элен готова была провалиться сквозь землю или раствориться в воздухе. Она потащила Джудит прочь, приговаривая:
— Новобрачным нужно побыть наедине. Я провожу всех в столовую к свадебному завтраку.
Когда Элен уводила гостей из зала, Элли и Чарлз услышали голосок Джудит:
— Клер, а что такое падшая женщина?
— Джудит, ты несносная девчонка! — отозвалась Клер.
— Она что — все время падает? У нее что, ноги разболтались, и она не может устоять, да?
Элли не знала, смеяться ей или плакать.
— Сожалею о случившемся, — негромко сказал Чарлз, когда зал опустел.
— Ничего страшного.
— Невеста не должна выслушивать рассказы о грешках своего жениха в день свадьбы. Элли пожала плечами.
— Из уст шестилетнего ребенка это звучит не столь страшно. Хотя могу себе представить, что именно кроется за словами о том, что ты якшался со многими женщинами.
— Уверяю тебя, я ни с кем не якшался.
Элли лишь фыркнула.
Чарлз посмотрел на женщину, которая отныне была его женой, и испытал необъяснимое чувство гордости. События сегодняшнего утра наверняка подействовали на нее ошеломляюще, тем не менее она держала себя с естественной грацией и достоинством. Он сделал отличный выбор.
— Я очень рад, что ты не упрятала свои волосы, — пробормотал Чарлз.
Она непроизвольно подняла руку к волосам.
— Не могу понять, почему ты просил меня об этом, — чуть нервно сказала она.
Чарлз протянул руку и дотронулся до локона, выбившегося из прически.
— Разве?
Элли не ответила. Чарлз сжал ее плечо и не отпускал руку до тех пор, пока она не качнулась к нему. В глазах ее сверкнуло желание. Чарлз испытал внезапный прилив восторга, подумав, что соблазнить жену будет не так уж трудно, как он опасался.
Наклонившись, он поцеловал Элли, его руки пробежали по ,ее роскошным рыжевато-золотистым волосам, и тогда…
Она отпрянула от него.
Вот так-то. Чарлз мысленно чертыхнулся.
— Это не очень удачная идея, милорд, — сказала Элли, явно уверенная в своей правоте.
— Зови меня Чарлзом, — выдавил он.
— Не тогда, когда ты смотришь так, как сейчас.
— А как я смотрю?
— Как… Ну, не знаю… Как-то неприветливо. — Она моргнула. — Как будто у тебя что-то болит.
— У меня действительно болит, — огрызнулся он. Элли отступила на шаг назад.
— Ой, мне очень жаль. Ты еще не оправился после падения? Или до сих пор беспокоит лодыжка? Я заметила, ты еще прихрамываешь.
Чарлз смотрел на нее в упор, удивляясь про себя, неужто она и в самом деле столь наивна.
— Дело не в лодыжке, Элинор.
— Вероятно, будет лучше, если ты станешь называть меня Элли, коль уж я должна называть тебя Чарлзом.
— Ты меня пока что так не называла.
— Пока что нет. — Элли откашлялась. Этот разговор лишний раз подтверждает, насколько плохо она знает этого человека, чтобы быть его женой. — Чарлз.
Он улыбнулся.
— Элли. Мне нравится это имя. Оно тебе подходит.
— Только отец звал меня Элинор. — Она наморщила брови. — Да еще миссис Фоксглав.
— В таком случае я никогда не буду называть тебя Элинор, — поклялся он с улыбкой.
— Вероятно, будешь, если рассердишься на меня.
— Почему ты так говоришь?
— Все так делают, когда сердятся на меня.
— Почему ты так уверена, что я стану на тебя сердиться? Элли засмеялась:
— Подумайте, милорд, ведь мы должны прожить вместе всю жизнь. Не могу поверить в то, что за столь долгое время я не вызову чувства гнева хотя бы однажды.
— Я рад, что женился на реалистке, — В конечном итоге реалисты — лучшие из людей, — с лукавой улыбкой заметила она.
— Я не сомневаюсь.
Последовала минутная пауза, которую нарушила Элли:
— Нам нужно идти на завтрак.
— Полагаю, да, — пробормотал Чарлз, пытаясь погладить ей подбородок.
Элли отпрянула назад.
— Не надо этого делать.
— Что не надо делать? — озадаченно спросил Чарлз.
— Целовать меня.
— Почему же? Это было одним из условий нашей сделки, разве не так?
— Да, — вынуждена была признать Элли. — Но ты должен понимать, что я теряю нить мысли, когда ты это делаешь. — Вероятно, ей не следовало признаваться в этом, но что плохого, если это будет известно и ему?
Губы Чарлза растянулись в широкой улыбке.
— А это идея, моя дорогая.
— Возможно, лишь для тебя, — возразила Элли. — Но я хотела бы узнать тебя получше, прежде чем мы вступим.., гм.., в другую фазу наших взаимоотношений.
— Отлично. В таком случае что бы ты хотела узнать обо мне?
Элли с минуту молчала, не представляя, как ответить на такой вопрос. Наконец сказала:
— Все, я так думаю.
— Все?
— Все, что может помочь мне лучше узнать графа Биллингтона.., прости — Чарлза.
Он на мгновение задумался, затем улыбнулся и сказал:
— Я завзятый любитель составлять всякие списки. Это о чем-то тебе говорит?
Элли не знала в точности, что именно она хочет узнать о нем. Завзятый любитель составлять списки? Это уже как-то характеризует его.
— Какие же списки ты составляешь? — спросила она.
— Всяческие.
— И про меня тоже?
— Разумеется.
Элли помолчала, надеясь услышать какие-то разъяснения, но, не дождавшись, нетерпеливо спросила;
— И что же в том списке?
Чарлз удовлетворенно хмыкнул, почувствовав ее любопытство.
— В нем были указаны причины того, почему, по моему мнению, ты должна быть хорошей женой… В таком духе…
— Понятно. — Элли хотела было спросить, насколько длинным был этот список, но, подумав, решила, что Чарлз может счесть ее дурно воспитанной.
Он наклонился вперед, в его карих глазах запрыгали лукавые искорки.
— Список содержал шесть пунктов. Элли отодвинулась назад:
— Я не спрашивала об их количестве.
— Но ведь ты хотела это знать. Элли смолчала.
— А теперь, — заговорил Чарлз, — ты должна рассказать мне о мисс Элинор Линдон.
— Я больше не мисс Элинор Линдон, — дерзко возразила она.
Чарлз засмеялся:
— О графине Биллингтон. Какая она?
— Часто бывает слишком языкастая, — ответила Элли.
— Об этом мне уже известно. Элли сделала гримасу.
— Очень хорошо. — Подумав несколько секунд, добавила:
— Когда погода позволяет, я беру книгу и читаю на природе. Часто не возвращаюсь до захода солнца.
Чарлз взял Элли под руку.
— Это очень полезно знать мужу,. — мягко сказал он. — Теперь я хоть представляю, где тебя искать, если вдруг потеряю.
Когда они шли в столовую, Чарлз наклонился и шепнул:
— Платье великолепно на тебе сидит. Оно тебе нравится?
— О да! Более симпатичного платья я никогда не носила! Потребовались лишь самые незначительные переделки. Как тебе удалось раздобыть его за такое короткое время?
Небрежно пожав плечами, Чарлз сказал:
— Я заплатил портному солидную сумму. Элли не успела ответить, поскольку они уже вошли в столовую. Гости встали, чтобы приветствовать молодоженов.
Свадебный завтрак прошел без происшествий, если не считать того, что двоюродная бабушка Чарлза Корделия по загадочным причинам отсутствовала во время церемонии и большей части завтрака. Элли время от времени бросала взгляд на пустое кресло, гадая, уж нет ли у Корделии возражений против брака Чарлза.
Чарлз заметил взгляды Элли и тихонько сказал:
— Не беспокойся. Она с причудами и любит действовать по собственному сценарию. Я уверен, что она скоро появится.
Элли не верила ему до тех пор, пока пожилая женщина, одетая в платье, вышедшее из моды по крайней мере лет двадцать назад, не ворвалась в столовую с криком:
— Кухня горит!
Элли и члены ее семьи повскакали с мест (а миссис Фоксглав оказалась уже рядом с дверью), однако ни Чарлз, ни члены его семейства даже не шевельнулись.
— Чарлз, разве ты не слышал? — воскликнула Элли. — Что-то надо делать!
, — Она всегда заявляет, будто что-то горит, — ответил Чарлз. — У нее существует некоторая склонность к драматическим эффектам.
Корделия подошла к Элли.
— Должно быть, вы и есть новобрачная, — без обиняков заявила она, — Гм.., да.
— Хорошо. Нам она здесь нужна. — И отошла в сторону, оставив Элли с открытым ртом. Чарлз погладил жену по спине.
— Видишь? Ты ей понравилась.
Элли снова опустилась в кресло, размышляя, неужели в каждой аристократической семье имеется чокнутая незамужняя тетка, которая постоянно прячется где-то на чердаке.
— У тебя есть еще какие-нибудь родственники, с которыми ты хочешь меня познакомить? — тихо спросила Элли.
— Только мой кузен Сесил, — ответил Чарлз, предпринимая героические усилия для того, чтобы не рассмеяться. — Но он живет не здесь. Настоящая жаба.
— Жаба в семье, — пробормотала Элли с еле заметной улыбкой. — Просто удивительно! Я не подозревала, что в роду Уикомов есть амфибии.
Чарлз фыркнул.
— Да, мы все большие любители плавать. На сей раз рассмеялась Элли.
— Ты должен научить меня этому. Я как-то не удосужилась обучиться.
Чарлз взял ее руку и поднес к губам.
— Сочту за честь, миледи. Мы пойдем к бассейну, как только немного потеплеет.
Для всех, кто наблюдал за ними, они выглядели счастливыми молодоженами, безумно влюбленными друг в друга.
Несколькими часами позже Чарлз сидел в своем кабинете, откинувшись в кресле и упираясь для равновесия ногами в край письменного стола. Он почувствовал, что Элли нужно какое-то время побыть одной, чтобы распаковать вещи и освоиться в новом окружении. Поэтому он пришел сюда, сказав, что у него есть несколько неотложных дел. Обязанности по управлению поместьем требовали значительного времени, если исполнять их добросовестно. Он займется кое-какими делами, накопившимися за последние несколько дней. Иначе говоря, он займется своими делами, пока Элли будет заниматься своими, и… — Чарлз старался не думать о том, что все его тело напряжено, ибо он испытывал чувственное желание. Он не мог избавиться от неприятных ощущений. Он явно не ожидал, что это будет столь острое желание. Да, Элли привлекала его — именно по этой причине он и решился просить ее руки. Он был человеком здравого смысла, а какой смысл жениться на женщине, которая совершенно не способна тебя волновать?
Однако в ее еле заметных полуулыбках было нечто такое, словно она знала какой-то секрет, который ни за что не раскроет, и это нечто сводило Чарлза с ума! И ее волосы… Он знал, что ей не нравится их цвет, а ему так хотелось провести пальцами по всей их длине и затем…
Ноги Чарлза скользнули с края стола, и кресло с грохотом опустилось на пол. Какой длины волосы у его жены? Мужу это надо бы знать.
Он представил себе, как они доходят до колен и развеваются, когда она идет. Хотя вряд ли это так. Ее прическа была не так уж объемна.
Ну, допустим, они доходят до талии, приоткрывая, когда расходятся, пупок. Чарлз покачал головой. Нет, он снова не прав. Элли — как ему нравится ее уменьшительное имя! — не отличается слишком большим терпением, чтобы отрастить столь длинные волосы.
Вероятно, они закрывают полушария грудей. Он представил себе, что часть волос закинута за плечо, одна грудь скрыта рыжевато-золотистым руном, а вторая обнажена…
Чарлз стукнул себя ладонью по лбу, словно желая выбить из головы сладостную картину. Впрочем, вынужден был признаться он себе, ему вовсе не хотелось, чтобы этот образ исчез.
Нужно предпринимать какие-то действия. Чем скорее ему удастся соблазнить Элли и убедить ее лечь с ним в постель, тем скорее пройдет это сумасшествие и бурление в крови и он сможет вернуться к нормальному образу жизни. Чарлз вынул из ящика письменного стола лист бумаги и вывел печатными буквами:
КАК СОБЛАЗНИТЬ ЭЛЛИ
Он машинально написал этот заголовок крупными буквами, лишь задним числом поняв, что это свидетельствует о том, насколько настоятельной стала для него потребность овладеть ею.
Постукивая кончиками указательного и среднего пальцев по виску, Чарлз принялся писать:
1. Цветы. Все женщины любят цветы.
2. Урок, плавания. Для этого ей придется сбросить с себя большую часть одежды. Недостаток: холодная погода продержится еще очень долго.
3. Наряды. Ей понравилось зеленое платье, и она как-то заметила, что все ее платья темные и практичные. Ей как графине нужно будет одеваться в полном соответствии с веяниями моды.
4. Комплименты по поводу ее деловой хватки. Обычные пустые и цветистые комплименты на нее не подействуют.
5. Целовать ее.
Из всех пунктов перечня Чарлзу больше всего понравился пятый, но он всерьез опасался, что это может усилить ее смятение и нервозность. Он не был уверен, что сможет соблазнить ее с помощью всего лишь одного поцелуя. Вероятно, придется предпринимать неоднократные попытки в течение нескольких дней.
А это означает, что несколько дней он будет испытывать весьма серьезный дискомфорт. После последнего поцелуя он несколько часов испытывал головокружение и ноющую боль от неудовлетворенного желания.
Что касается остальных пунктов, то они неосуществимы в настоящий момент. Было уже слишком поздно, чтобы идти в оранжерею за цветами. И конечно же, слишком холодно, чтобы заняться плаванием. Для пополнения гардероба надо ехать в Лондон, а чтобы делать Элли комплименты по поводу ее деловой хватки, нужно иметь шанс эту хватку оценить. Элли слишком умна и сразу распознает фальшивый комплимент.
Ничего другого, кроме поцелуя, не остается, подумал Чарлз.
Глава 7
Элли оглядела свою новую спальню, размышляя о том, удастся ли превратить эту чужую комнату в нечто близкое ей по духу. Все в спальне кричало о богатстве. Старинном богатстве Вряд ли здесь можно было найти предмет мебели, которому менее двухсот лет. Комната была отделана в витиеватом и претенциозном стиле, и Элли чувствовала себя дома не в большей степени, чем если бы она оказалась в Виндзорском дворце.
Элли открыла чемодан, чтобы достать какие-нибудь безделушки, которые сделали бы комнату более домашней и уютной. Она вынула миниатюрный портрет матери. Это будет хорошим началом. Элли подошла к туалетному столику и поставила портрет, повернув его таким образом, чтобы уберечь от прямых солнечных лучей.
— Ну вот, — тихонько сказала Элли. — Ты здесь очень хорошо смотришься. Не обращай внимания на этих мрачных старух, которые уставились на тебя.
Элли подняла глаза вверх, на стены, увешанные портретами прежних графинь, на лицах которых не отражалось особого дружелюбия.
— Вы завтра же спуститесь вниз, — пробормотала Элли, нисколько не смущаясь тем, что разговаривает со стенами. — А если удастся, то и сегодня.
Она вернулась к чемодану и принялась перебирать вещи в поисках еще какого-нибудь предмета, способного привнести в спальню немного тепла. От этого занятия ее отвлек стук в дверь.
Биллингтон. Это, должно быть, он. Сестра говорила ей, что слуги никогда не стучат.
Сглотнув, Элли громко сказала:
— Входите!
Дверь отворилась, и на пороге появился ее муж, пребывающий в этом качестве менее суток. Он был одет по-домашнему, без сюртука. Элли поймала себя на том, что не может отвести глаз от треугольника тела, видневшегося в распахнутом вороте белоснежной рубашки.
— Добрый вечер! — поприветствовал он.
Элли заставила себя перевести взгляд на его лицо.
— Добрый вечер! — Ее приветствие прозвучало так, словно на нее совершенно не действовала близость Чарлза. К сожалению, у нее было такое чувство, что его не обманули ни ее бодрый голос, ни ясная улыбка.
— Устроилась? — спросил Чарлз.
— Да, все в порядке. — Она вздохнула. — Хотя и не совсем.
Он вопросительно вскинул брови.
— Эта комната ошеломляет и пугает, — объяснила Элли.
— Моя комната по соседству, в нее можно попасть через эту дверь. Добро пожаловать в мою, и чувствуй себя там как дома.
Элли удивленно приоткрыла рот.
— Через эту дверь?
— А ты не заметила ее?
— Н-нет, я думала… В общем, я не задумывалась, куда ведет эта дверь.
Чарлз пересек комнату и стал одну за другой открывать двери.
— Ванная. Комната для одевания. Гардеробная. — Затем он подошел к единственной двери на восточной стороне спальни и открыл ее. — И вуаля, спальня графа. Элли с трудом подавила нервный смешок. — Я так полагаю, что большинство графов и графинь предпочитают иметь смежные комнаты.
— Обычно да, — ответил Чарлз. — Хотя многие предпочитают раздельные. Мои предки были людьми весьма буйными. Большинство графов и графинь Биллингтон откровенно друг друга недолюбливали.
— Боже мой, — тихо проговорила Элли. — Что и говорить — звучит вдохновляюще.
— А те, кто испытывал друг к другу иные чувства.. — Чарлз сделал паузу и как-то хищно улыбнулся. — Они пылали друг к другу такой страстью, что жить в отдельных комнатах и спать на разных постелях было для них немыслимо!
— А у них были какие-то свои собственные увлечения?
— Возьмем, к примеру, моих родителей, — пожав плечами, сказал Чарлз. — Моя мать писала акварели, отец занимался собаками. И у каждого из них было наготове доброе слово друг для друга, если их пути пересекались. Хотя это случалось не так уж часто.
— Я думаю, — заметила Элли.
— Со всей очевидностью можно утверждать, что по крайней мере однажды они встретились друг с другом. Мое появление на свет служит тому доказательством.
— Боже мой, как поблекла обивка, — неестественно громким голосом произнесла Элли и дотронулась до оттоманки.
Чарлз усмехнулся — слишком уж явной была эта попытка переменить тему разговора.
Подойдя к двери, Элли заглянула в спальню Чарлза. Декор комнаты был гораздо более сдержанным, что больше отвечало ее вкусу.
— У тебя симпатичная спальня. — отметила она.
— Я переделал ее несколько лет назад. А до этого ее переоборудовал, как я полагаю, мой прадед. У него был кошмарный вкус.
Элли окинула взглядом свою спальню и сделала гримасу.
— Как и у его жены. Чарлз рассмеялся:
— Ты вольна переделать все по-своему.
— В самом деле?
— Разумеется. Разве жены не могут это делать?
— Не знаю. Я никогда не была женой.
— ч А у меня никогда не было жены. — Он взял в руки ее ладонь и погладил. — Я рад, что теперь она у меня есть.
— Ты рад, что тебе удалось спасти состояние, — возразила Элли, почувствовав необходимость сохранять некоторую дистанцию.
Чарлз отпустил ее руку.
— Ты права.
Элли удивилась, что он так легко это признал, хотя изо всех сил пытался ее соблазнить. Меркантильность и жадность вряд ли способны пробудить пылкие чувства.
— Но я рад и тому, что теперь у меня есть ты, — бойко добавил Чарлз.
Элли поначалу ничего не сказала, но затем вдруг выла-лила:
— Это страшно неудобно.
— Что именно? — напрягшись, осторожно спросил Чарлз.
— Все это. Я едва тебя знаю. Я не представляю.., просто не представляю, как вести себя в твоем присутствии.
Чарлз отлично знал, как бы ей следовало себя вести, чтобы ему понравилось, но для этого нужно полностью раздеть ее! Вряд ли это придется ей по душе.
— Когда мы встретились в первый раз, у тебя не было проблем в отношении того, как себя вести. Ты говорила прямо и откровенно, и на меня это действовало весьма освежающе.
— Да, но теперь мы муж и жена, и ты хочешь…
— Соблазнить тебя?
Щеки у Элли зарумянились.
— Ну зачем произносить это вслух?
— Но ведь это не секрет, Элли.
— Я понимаю, только все же… Чарлз дотронулся до ее подбородка.
— Что произошло с зажигательной женщиной, которая пользовала мою лодыжку, наставила синяков у меня на ребрах и ни разу не позволила, чтобы последнее слово осталось за мной?
— Она вышла за тебя замуж, — объяснила Элли. — Раньше она не принадлежала тебе в глазах Господа Бога и Англии.
— А в собственных глазах?
— Я принадлежу самой себе.
— Я бы предпочел, чтобы мы принадлежали друг другу, — сказал Чарлз.
Элли подумала, что сказано неплохо, однако вслух заметила;
— Это не меняет того факта, что по закону ты можешь сделать со мной все, что захочешь.
— Но я обещал тебе, что не стану этого делать. Без твоего позволения. — Поскольку Элли ничего на это не сказала, он добавил:
— Думаю, у тебя будет время расслабиться и вести себя более естественно в моем присутствии.
В его словах был здравый смысл, хотя как тут быть, когда ее сердце начинало биться втрое быстрее, стоило ему коснуться ее подбородка или волос? Она еще могла как-то справиться со своим влечением к нему, когда они разговаривали. Беседы с ним были обычно весьма приятны, и ей казалось, что она разговаривает со старым другом. Но стоило им замолчать, как она ловила взгляд Чарлза, который напоминал взгляд голодного кота, — и все в ней начинало трепетать, и она…
Элли покачала головой. Мысли об этом отнюдь не помогли ей обрести душевный покой.
— Что-нибудь случилось? — спросил Чарлз.
— Нет! — ответила она более энергично, чем хотела. — Нет, — повторила она, на сей раз более мягко. — Но мне надо распаковать вещи, и я очень устала. Думаю, ты устал не меньше.
— Что ты хочешь сказать?
Элли взяла Чарлза под руку и подвела к двери, соединявшей их спальни.
— Просто то, что день был страшно тяжелый, и я уверена, что мы оба нуждаемся в отдыхе. Спокойной ночи!
— Спокойной… — Чарлз тихонько чертыхнулся — дерзкая девчонка прямо перед его носом захлопнула дверь.
Ему не удалось даже поцеловать ее. Наверное, он был смешон.
Чарлз посмотрел на свои ладони, сжал их в кулаки и подумал, что ему стало бы легче, если бы он мог найти такого человека, который стал бы над ним смеяться, и дал бы ему по физиономии.
На следующее утро Элли проснулась по обыкновению рано, надела одно из лучших своих платьев, хотя и подозревала, что оно выглядит несколько потрепанным для графини Биллингтон, и отправилась исследовать свой новый дом.
Чарлз сказал, что она может переоборудовать спальню. Элли буквально загорелась при мысли об этом. Она безумно любила строить планы, а затем воплощать их в жизнь. Она не собиралась переделывать весь дом. Ей было по душе, что старинное здание отражало вкусы различных поколений Уикомов.
Элинор Уиком. Элли несколько раз произнесла свое имя и пришла к выводу, что вполне способна к нему привыкнуть. Вот к графине Биллингтон привыкнуть потруднее, для этого понадобится какое-то время.
Она спустилась на нижний этаж и прошла в большой зал, затем заглянула в разные комнаты. Зайдя в библиотеку, она издала одобрительное восклицание. Стеллажи с книгами возвышались вдоль стен от пола до потолка, кожаные корешки поблескивали в ярком утреннем свете. Даже дожив до девяноста лет, она вряд ли сумеет прочитать все эти книги.
Элли решила посмотреть повнимательнее на заголовки некоторых книг. Первая из них называлась “Наказание грешников, дьявол, земля и плоть”. Элли улыбнулась, подумав, что эту книгу вряд ли приобрел ее муж.
Элли открыла чемодан, чтобы достать какие-нибудь безделушки, которые сделали бы комнату более домашней и уютной. Она вынула миниатюрный портрет матери. Это будет хорошим началом. Элли подошла к туалетному столику и поставила портрет, повернув его таким образом, чтобы уберечь от прямых солнечных лучей.
— Ну вот, — тихонько сказала Элли. — Ты здесь очень хорошо смотришься. Не обращай внимания на этих мрачных старух, которые уставились на тебя.
Элли подняла глаза вверх, на стены, увешанные портретами прежних графинь, на лицах которых не отражалось особого дружелюбия.
— Вы завтра же спуститесь вниз, — пробормотала Элли, нисколько не смущаясь тем, что разговаривает со стенами. — А если удастся, то и сегодня.
Она вернулась к чемодану и принялась перебирать вещи в поисках еще какого-нибудь предмета, способного привнести в спальню немного тепла. От этого занятия ее отвлек стук в дверь.
Биллингтон. Это, должно быть, он. Сестра говорила ей, что слуги никогда не стучат.
Сглотнув, Элли громко сказала:
— Входите!
Дверь отворилась, и на пороге появился ее муж, пребывающий в этом качестве менее суток. Он был одет по-домашнему, без сюртука. Элли поймала себя на том, что не может отвести глаз от треугольника тела, видневшегося в распахнутом вороте белоснежной рубашки.
— Добрый вечер! — поприветствовал он.
Элли заставила себя перевести взгляд на его лицо.
— Добрый вечер! — Ее приветствие прозвучало так, словно на нее совершенно не действовала близость Чарлза. К сожалению, у нее было такое чувство, что его не обманули ни ее бодрый голос, ни ясная улыбка.
— Устроилась? — спросил Чарлз.
— Да, все в порядке. — Она вздохнула. — Хотя и не совсем.
Он вопросительно вскинул брови.
— Эта комната ошеломляет и пугает, — объяснила Элли.
— Моя комната по соседству, в нее можно попасть через эту дверь. Добро пожаловать в мою, и чувствуй себя там как дома.
Элли удивленно приоткрыла рот.
— Через эту дверь?
— А ты не заметила ее?
— Н-нет, я думала… В общем, я не задумывалась, куда ведет эта дверь.
Чарлз пересек комнату и стал одну за другой открывать двери.
— Ванная. Комната для одевания. Гардеробная. — Затем он подошел к единственной двери на восточной стороне спальни и открыл ее. — И вуаля, спальня графа. Элли с трудом подавила нервный смешок. — Я так полагаю, что большинство графов и графинь предпочитают иметь смежные комнаты.
— Обычно да, — ответил Чарлз. — Хотя многие предпочитают раздельные. Мои предки были людьми весьма буйными. Большинство графов и графинь Биллингтон откровенно друг друга недолюбливали.
— Боже мой, — тихо проговорила Элли. — Что и говорить — звучит вдохновляюще.
— А те, кто испытывал друг к другу иные чувства.. — Чарлз сделал паузу и как-то хищно улыбнулся. — Они пылали друг к другу такой страстью, что жить в отдельных комнатах и спать на разных постелях было для них немыслимо!
— А у них были какие-то свои собственные увлечения?
— Возьмем, к примеру, моих родителей, — пожав плечами, сказал Чарлз. — Моя мать писала акварели, отец занимался собаками. И у каждого из них было наготове доброе слово друг для друга, если их пути пересекались. Хотя это случалось не так уж часто.
— Я думаю, — заметила Элли.
— Со всей очевидностью можно утверждать, что по крайней мере однажды они встретились друг с другом. Мое появление на свет служит тому доказательством.
— Боже мой, как поблекла обивка, — неестественно громким голосом произнесла Элли и дотронулась до оттоманки.
Чарлз усмехнулся — слишком уж явной была эта попытка переменить тему разговора.
Подойдя к двери, Элли заглянула в спальню Чарлза. Декор комнаты был гораздо более сдержанным, что больше отвечало ее вкусу.
— У тебя симпатичная спальня. — отметила она.
— Я переделал ее несколько лет назад. А до этого ее переоборудовал, как я полагаю, мой прадед. У него был кошмарный вкус.
Элли окинула взглядом свою спальню и сделала гримасу.
— Как и у его жены. Чарлз рассмеялся:
— Ты вольна переделать все по-своему.
— В самом деле?
— Разумеется. Разве жены не могут это делать?
— Не знаю. Я никогда не была женой.
— ч А у меня никогда не было жены. — Он взял в руки ее ладонь и погладил. — Я рад, что теперь она у меня есть.
— Ты рад, что тебе удалось спасти состояние, — возразила Элли, почувствовав необходимость сохранять некоторую дистанцию.
Чарлз отпустил ее руку.
— Ты права.
Элли удивилась, что он так легко это признал, хотя изо всех сил пытался ее соблазнить. Меркантильность и жадность вряд ли способны пробудить пылкие чувства.
— Но я рад и тому, что теперь у меня есть ты, — бойко добавил Чарлз.
Элли поначалу ничего не сказала, но затем вдруг выла-лила:
— Это страшно неудобно.
— Что именно? — напрягшись, осторожно спросил Чарлз.
— Все это. Я едва тебя знаю. Я не представляю.., просто не представляю, как вести себя в твоем присутствии.
Чарлз отлично знал, как бы ей следовало себя вести, чтобы ему понравилось, но для этого нужно полностью раздеть ее! Вряд ли это придется ей по душе.
— Когда мы встретились в первый раз, у тебя не было проблем в отношении того, как себя вести. Ты говорила прямо и откровенно, и на меня это действовало весьма освежающе.
— Да, но теперь мы муж и жена, и ты хочешь…
— Соблазнить тебя?
Щеки у Элли зарумянились.
— Ну зачем произносить это вслух?
— Но ведь это не секрет, Элли.
— Я понимаю, только все же… Чарлз дотронулся до ее подбородка.
— Что произошло с зажигательной женщиной, которая пользовала мою лодыжку, наставила синяков у меня на ребрах и ни разу не позволила, чтобы последнее слово осталось за мной?
— Она вышла за тебя замуж, — объяснила Элли. — Раньше она не принадлежала тебе в глазах Господа Бога и Англии.
— А в собственных глазах?
— Я принадлежу самой себе.
— Я бы предпочел, чтобы мы принадлежали друг другу, — сказал Чарлз.
Элли подумала, что сказано неплохо, однако вслух заметила;
— Это не меняет того факта, что по закону ты можешь сделать со мной все, что захочешь.
— Но я обещал тебе, что не стану этого делать. Без твоего позволения. — Поскольку Элли ничего на это не сказала, он добавил:
— Думаю, у тебя будет время расслабиться и вести себя более естественно в моем присутствии.
В его словах был здравый смысл, хотя как тут быть, когда ее сердце начинало биться втрое быстрее, стоило ему коснуться ее подбородка или волос? Она еще могла как-то справиться со своим влечением к нему, когда они разговаривали. Беседы с ним были обычно весьма приятны, и ей казалось, что она разговаривает со старым другом. Но стоило им замолчать, как она ловила взгляд Чарлза, который напоминал взгляд голодного кота, — и все в ней начинало трепетать, и она…
Элли покачала головой. Мысли об этом отнюдь не помогли ей обрести душевный покой.
— Что-нибудь случилось? — спросил Чарлз.
— Нет! — ответила она более энергично, чем хотела. — Нет, — повторила она, на сей раз более мягко. — Но мне надо распаковать вещи, и я очень устала. Думаю, ты устал не меньше.
— Что ты хочешь сказать?
Элли взяла Чарлза под руку и подвела к двери, соединявшей их спальни.
— Просто то, что день был страшно тяжелый, и я уверена, что мы оба нуждаемся в отдыхе. Спокойной ночи!
— Спокойной… — Чарлз тихонько чертыхнулся — дерзкая девчонка прямо перед его носом захлопнула дверь.
Ему не удалось даже поцеловать ее. Наверное, он был смешон.
Чарлз посмотрел на свои ладони, сжал их в кулаки и подумал, что ему стало бы легче, если бы он мог найти такого человека, который стал бы над ним смеяться, и дал бы ему по физиономии.
На следующее утро Элли проснулась по обыкновению рано, надела одно из лучших своих платьев, хотя и подозревала, что оно выглядит несколько потрепанным для графини Биллингтон, и отправилась исследовать свой новый дом.
Чарлз сказал, что она может переоборудовать спальню. Элли буквально загорелась при мысли об этом. Она безумно любила строить планы, а затем воплощать их в жизнь. Она не собиралась переделывать весь дом. Ей было по душе, что старинное здание отражало вкусы различных поколений Уикомов.
Элинор Уиком. Элли несколько раз произнесла свое имя и пришла к выводу, что вполне способна к нему привыкнуть. Вот к графине Биллингтон привыкнуть потруднее, для этого понадобится какое-то время.
Она спустилась на нижний этаж и прошла в большой зал, затем заглянула в разные комнаты. Зайдя в библиотеку, она издала одобрительное восклицание. Стеллажи с книгами возвышались вдоль стен от пола до потолка, кожаные корешки поблескивали в ярком утреннем свете. Даже дожив до девяноста лет, она вряд ли сумеет прочитать все эти книги.
Элли решила посмотреть повнимательнее на заголовки некоторых книг. Первая из них называлась “Наказание грешников, дьявол, земля и плоть”. Элли улыбнулась, подумав, что эту книгу вряд ли приобрел ее муж.