Страница:
– Зачем вам это? Любопытство?
– Не совсем. Должен же я, в конце концов, знать, что это за люди? А то ваши инструкции очень уж скупые.
– Секретность… – развел руками Джошуа. – Но что именно вы хотите узнать?
– Как можно больше.
– С чего начать?
– Ну, например, с того, когда и как вы их обнаружили? Как я понял из весьма скудной пояснительной записки, которую мне дали с инструкциями, они совершили свой Исход, не оставив нам никаких сведений о том, куда направляются.
– Да, это так. Более того, их предводитель, весь в наколках, без глаза, предвидя, что мы все же вернемся, оставил нам запись, где длинно ругался матом и показывал неприличные жесты, посылая нас в такие места, что и вспоминать не хочется, – засмеялся полковник.
– Интересно…
– Как-нибудь потом я покажу вам эту запись. Ну, а что касается того, как и когда мы их обнаружили, то тут чистая случайность. В самом начале этой войны один «флибустьер», точнее целая абордажная группа, исчезла в Червячной дыре, уходя от преследования во время проведения одной из довольно рядовых операций, не предполагавшей ничего такого… Им повезло, и они вынырнули неподалеку от планетарной звезды, которая оказалась в зоне влияния тамошнего человеческого сообщества. Кое-как они добрались до планеты на своем шаттле…
– Так и обнаружили этих людей?…
– Не совсем… – после долгого молчания выдавил из себя агент Чемберлен. Он почему-то вдруг захотел все рассказать этому адмиралу.
Полковник долго пытался пересилить себя и сказать, что это и есть то самое сообщество, куда им предстоит попасть, тем более что адмирал не сможет это проверить, но потом все же решил рассказать, как все произошло на самом деле.
– Это была так называемая Ветвь Феникса…
– А как называется та ветвь, куда мы должны попасть и привести за собой Альянс? – спросил Силаев, заподозрив неладное.
– Отверженные… так они сами себя называли, когда уходили из Солнечной системы.
– Значит, существует еще одна человеческая цивилизация?! То есть уже третья! Помимо нас и Отверженных?!
– Да. Потомки тех самых колонистов с пропавшего корабля «Феникс». Они выжили и на обломках древней цивилизации даже развили свою весьма технологически развитую цивилизацию – республику Фест. Мы называем их Ветвью Феникса…
– Продолжайте же, полковник!
– В общем, наш бравый «флибустьер» и там не растерялся. Он оказался по воле злого случая среди пиратствующих отморозков и чувствовал себя среди них как рыба в воде.
– То есть?
– По некоторым причинам наладить плодотворную связь с представителями власти не получилось. Они захотели остаться для своих собратьев, то есть для нас, инкогнито, побоявшись начавшейся войны нас с чужими. Более того, ему пришлось делать ноги от них, чтобы не просидеть в клетке до конца своих дней, под пытками рассказывая о нашем мире все, что только смог запомнить его мозг.
Понимая, что за ним идет охота и что он должен рассказать об этих людях нам, он решил попытаться отправиться домой. Сколотил свой пиратский отряд и через три года возвышения и увеличения своего авторитета снова прыгнул в Червячную дыру в надежде оказаться в родных местах, но…
– Но?
– Но вместо того чтобы оказаться у родных пенатов, он снова оказался черт-те где. И опять невероятное везение…
– Отверженные?!
– Именно, или республика Фрайдум. Но там он, зная предыдущий опыт общения с людьми, решил надолго не задерживаться, не испытывать, так сказать, на себе их гостеприимства. Тем более что успел его почувствовать в виде погони и стрельбы. Сразу же, как только он разузнал примерные координаты через захваченного «языка», он отправился домой в нашу Основную ветвь – Новоземную Федерацию…
– Постойте… нестыковочка получается…
– Какая же?
– Расстояние, которое ему предстояло преодолеть от Отверженных до дома невероятно огромно! Несколько лет пути! Топливо…
– Ничего удивительного… – пожал плечами Чемберлен. – Вспомните, как называются прыжковые генераторы, стоящие на вашем корабле.
– «Прыжок Феникса»…
– Вот именно. Наш бравый «флибустьер» прихватил с собой новейший корабль с прототипом этого самого генератора. Это технология из Ветви Феникса, потому так и называется.
– Невероятно!
– Да, счастливчик…
– Продолжайте же!
– Да собственно на этом и все. Наши дальновидные умы все просчитали и еще тогда поняли, что эта ветвь – потенциальный резерв в войне с чужими. Но тогда их численность была критически малой, чтобы сразу же втянуть в войну. Потому приняли решение немного им помочь. Под видом местных ученых наши засланные агенты, которые якобы сами все изобретали, подкидывали им одну технологию за другой. Даже внедрили повышенную рождаемость, так что у них там начался бум строительства яслей…
Чемберлен снова не удержался от небольшого смешка.
– Мы перевооружали Армию и Флот. Даже внедрили своих представителей в правительство, и более того – взяли под контроль один из отделов местного КЕК. – не без гордости объявил агент. – И стали их готовить к встрече с нами.
– Это как же?
– Научные телевизионные программы… патриотические фильмы о счастливом воссоединении с дальними родственниками и тому подобное…
– Но что же Ветвь Феникса?
– Глухо. Мы посылаем разведчиков, но до сих пор не знаем, где они находятся, хотя очень бы хотели с ними встретиться…
– Чтобы тоже втравить их в войну? – усмехнулся Силаев.
– И это тоже, – легко согласился агент. – Но, увы, Червячные дыры могут забросить исследователей куда угодно, в сотни, если не тысячи разных мест. Поиск ветви ведется, но пока без особого успеха. Мы не можем разгадать тайну туннелей и точно узнать, какая из Червячных дыр куда ведет. Возможно, они подготовились получше после прошлой встречи с «флибустьером» и теперь отлавливают всех наших разведчиков… Это не учитывая, сколько партий погибли во время перехода или исчезли, не в состоянии прыгнуть обратно… ведь некоторые Аномальные зоны могут выплюнуть объект, но не имеют своих Червячных дыр, или просто мечутся из одной аномальной зоны в другую по всей Галактике, попав в смертельную ловушку, своеобразный гигантский лабиринт с тысячью входов-выходов…
– Это страшно… Это даже страшнее, чем идти в лобовую атаку на артиллерийские бастионы. Метаться по пустому космосу с минимальной надеждой вернуться домой, когда кончается топливо и…
Силаев даже содрогнулся от собственных мыслей и не стал их развивать дальше.
– Да, наверное… Но это добровольцы… они знали, на что шли.
– Знали ли?… – с сомнением произнес адмирал в пустоту.
На эту реплику агент КЕК ничего не ответил. Он и так рассказал больше, чем нужно, поддавшись непрофессиональному чувству доверия. Наверное, из-за того, что в скором времени их с распростертыми объятьями ждала смерть, и выговориться хотелось даже такому тертому профессионалу психологических игр, как полковник КЕК.
Неожиданно адмирал рассмеялся в полный голос и долго не мог остановиться, даже понимая, что его могут неправильно понять. Лишь усилием воли он смог закрыть рот.
– Чему вы смеялись, господин адмирал, – насупился комитетчик.
– Да так… мне вдруг пришла в голову одна забавная мысль.
– Какая же?
– Вам не приходило в голову, что агенты Ветви Феникса уже среди нас?! Что они так же, как вы, внедрились в КЕК Ветви Отверженных или в наш КЕК? И искать их надо не где-то там, среди звезд, отправляя разведчиков в опасные путешествия сквозь Червячные дыры на другой край Галактики, а у себя под носом. Например, в том отделе, который курирует поиск Ветви Феникса. А? Возможно, мы не можем их отыскать именно потому, что они возглавляют отдел по поиску самих себя! Отправляют наших разведчиков в заранее определенные места, где их уже ждут?!
Не выдержав, Силаев снова зашелся смехом, так что заболели почки.
– Да, действительно забавная ситуация, – улыбнулся агент Чемберлен. – Более того, в истории древней Земли такие ситуации случались. Кажется та эпоха называлась Холодной войной… Но такой вариант в нашем случае безусловно рассматривался, хотя, конечно, найти таких агентов не так просто, как может показаться вначале. И вполне возможно, именно так все и обстоит.
– А вдруг наш президент вовсе не наш?!
– Нет, он проверен и перепроверен по десяткам параметров, вы уж мне поверьте. Так что он точно уроженец Основной ветви.
– И то хорошо.
Пикнул прибор, запустив последние десять минут обратного отсчета выхода из прыжка.
Веселое настроение быстро прошло. Сейчас они вот-вот должны выйти прямо возле своей цели И что их ждет? Подстроенная ловушка? Может быть, противник уже все знает, лишь делал вид, будто не знает, кто они есть на самом деле, и встретит людей ураганным огнем артиллерийских бастионов?
«Сейчас все и узнаем», – одновременно подумали адмирал Силаев и агент Чемберлен, наблюдая за табло, на котором быстро сменяли друг друга цифры в обратном отсчете выхода эскадры из прыжка.
25
26
27
– Не совсем. Должен же я, в конце концов, знать, что это за люди? А то ваши инструкции очень уж скупые.
– Секретность… – развел руками Джошуа. – Но что именно вы хотите узнать?
– Как можно больше.
– С чего начать?
– Ну, например, с того, когда и как вы их обнаружили? Как я понял из весьма скудной пояснительной записки, которую мне дали с инструкциями, они совершили свой Исход, не оставив нам никаких сведений о том, куда направляются.
– Да, это так. Более того, их предводитель, весь в наколках, без глаза, предвидя, что мы все же вернемся, оставил нам запись, где длинно ругался матом и показывал неприличные жесты, посылая нас в такие места, что и вспоминать не хочется, – засмеялся полковник.
– Интересно…
– Как-нибудь потом я покажу вам эту запись. Ну, а что касается того, как и когда мы их обнаружили, то тут чистая случайность. В самом начале этой войны один «флибустьер», точнее целая абордажная группа, исчезла в Червячной дыре, уходя от преследования во время проведения одной из довольно рядовых операций, не предполагавшей ничего такого… Им повезло, и они вынырнули неподалеку от планетарной звезды, которая оказалась в зоне влияния тамошнего человеческого сообщества. Кое-как они добрались до планеты на своем шаттле…
– Так и обнаружили этих людей?…
– Не совсем… – после долгого молчания выдавил из себя агент Чемберлен. Он почему-то вдруг захотел все рассказать этому адмиралу.
Полковник долго пытался пересилить себя и сказать, что это и есть то самое сообщество, куда им предстоит попасть, тем более что адмирал не сможет это проверить, но потом все же решил рассказать, как все произошло на самом деле.
– Это была так называемая Ветвь Феникса…
– А как называется та ветвь, куда мы должны попасть и привести за собой Альянс? – спросил Силаев, заподозрив неладное.
– Отверженные… так они сами себя называли, когда уходили из Солнечной системы.
– Значит, существует еще одна человеческая цивилизация?! То есть уже третья! Помимо нас и Отверженных?!
– Да. Потомки тех самых колонистов с пропавшего корабля «Феникс». Они выжили и на обломках древней цивилизации даже развили свою весьма технологически развитую цивилизацию – республику Фест. Мы называем их Ветвью Феникса…
– Продолжайте же, полковник!
– В общем, наш бравый «флибустьер» и там не растерялся. Он оказался по воле злого случая среди пиратствующих отморозков и чувствовал себя среди них как рыба в воде.
– То есть?
– По некоторым причинам наладить плодотворную связь с представителями власти не получилось. Они захотели остаться для своих собратьев, то есть для нас, инкогнито, побоявшись начавшейся войны нас с чужими. Более того, ему пришлось делать ноги от них, чтобы не просидеть в клетке до конца своих дней, под пытками рассказывая о нашем мире все, что только смог запомнить его мозг.
Понимая, что за ним идет охота и что он должен рассказать об этих людях нам, он решил попытаться отправиться домой. Сколотил свой пиратский отряд и через три года возвышения и увеличения своего авторитета снова прыгнул в Червячную дыру в надежде оказаться в родных местах, но…
– Но?
– Но вместо того чтобы оказаться у родных пенатов, он снова оказался черт-те где. И опять невероятное везение…
– Отверженные?!
– Именно, или республика Фрайдум. Но там он, зная предыдущий опыт общения с людьми, решил надолго не задерживаться, не испытывать, так сказать, на себе их гостеприимства. Тем более что успел его почувствовать в виде погони и стрельбы. Сразу же, как только он разузнал примерные координаты через захваченного «языка», он отправился домой в нашу Основную ветвь – Новоземную Федерацию…
– Постойте… нестыковочка получается…
– Какая же?
– Расстояние, которое ему предстояло преодолеть от Отверженных до дома невероятно огромно! Несколько лет пути! Топливо…
– Ничего удивительного… – пожал плечами Чемберлен. – Вспомните, как называются прыжковые генераторы, стоящие на вашем корабле.
– «Прыжок Феникса»…
– Вот именно. Наш бравый «флибустьер» прихватил с собой новейший корабль с прототипом этого самого генератора. Это технология из Ветви Феникса, потому так и называется.
– Невероятно!
– Да, счастливчик…
– Продолжайте же!
– Да собственно на этом и все. Наши дальновидные умы все просчитали и еще тогда поняли, что эта ветвь – потенциальный резерв в войне с чужими. Но тогда их численность была критически малой, чтобы сразу же втянуть в войну. Потому приняли решение немного им помочь. Под видом местных ученых наши засланные агенты, которые якобы сами все изобретали, подкидывали им одну технологию за другой. Даже внедрили повышенную рождаемость, так что у них там начался бум строительства яслей…
Чемберлен снова не удержался от небольшого смешка.
– Мы перевооружали Армию и Флот. Даже внедрили своих представителей в правительство, и более того – взяли под контроль один из отделов местного КЕК. – не без гордости объявил агент. – И стали их готовить к встрече с нами.
– Это как же?
– Научные телевизионные программы… патриотические фильмы о счастливом воссоединении с дальними родственниками и тому подобное…
– Но что же Ветвь Феникса?
– Глухо. Мы посылаем разведчиков, но до сих пор не знаем, где они находятся, хотя очень бы хотели с ними встретиться…
– Чтобы тоже втравить их в войну? – усмехнулся Силаев.
– И это тоже, – легко согласился агент. – Но, увы, Червячные дыры могут забросить исследователей куда угодно, в сотни, если не тысячи разных мест. Поиск ветви ведется, но пока без особого успеха. Мы не можем разгадать тайну туннелей и точно узнать, какая из Червячных дыр куда ведет. Возможно, они подготовились получше после прошлой встречи с «флибустьером» и теперь отлавливают всех наших разведчиков… Это не учитывая, сколько партий погибли во время перехода или исчезли, не в состоянии прыгнуть обратно… ведь некоторые Аномальные зоны могут выплюнуть объект, но не имеют своих Червячных дыр, или просто мечутся из одной аномальной зоны в другую по всей Галактике, попав в смертельную ловушку, своеобразный гигантский лабиринт с тысячью входов-выходов…
– Это страшно… Это даже страшнее, чем идти в лобовую атаку на артиллерийские бастионы. Метаться по пустому космосу с минимальной надеждой вернуться домой, когда кончается топливо и…
Силаев даже содрогнулся от собственных мыслей и не стал их развивать дальше.
– Да, наверное… Но это добровольцы… они знали, на что шли.
– Знали ли?… – с сомнением произнес адмирал в пустоту.
На эту реплику агент КЕК ничего не ответил. Он и так рассказал больше, чем нужно, поддавшись непрофессиональному чувству доверия. Наверное, из-за того, что в скором времени их с распростертыми объятьями ждала смерть, и выговориться хотелось даже такому тертому профессионалу психологических игр, как полковник КЕК.
Неожиданно адмирал рассмеялся в полный голос и долго не мог остановиться, даже понимая, что его могут неправильно понять. Лишь усилием воли он смог закрыть рот.
– Чему вы смеялись, господин адмирал, – насупился комитетчик.
– Да так… мне вдруг пришла в голову одна забавная мысль.
– Какая же?
– Вам не приходило в голову, что агенты Ветви Феникса уже среди нас?! Что они так же, как вы, внедрились в КЕК Ветви Отверженных или в наш КЕК? И искать их надо не где-то там, среди звезд, отправляя разведчиков в опасные путешествия сквозь Червячные дыры на другой край Галактики, а у себя под носом. Например, в том отделе, который курирует поиск Ветви Феникса. А? Возможно, мы не можем их отыскать именно потому, что они возглавляют отдел по поиску самих себя! Отправляют наших разведчиков в заранее определенные места, где их уже ждут?!
Не выдержав, Силаев снова зашелся смехом, так что заболели почки.
– Да, действительно забавная ситуация, – улыбнулся агент Чемберлен. – Более того, в истории древней Земли такие ситуации случались. Кажется та эпоха называлась Холодной войной… Но такой вариант в нашем случае безусловно рассматривался, хотя, конечно, найти таких агентов не так просто, как может показаться вначале. И вполне возможно, именно так все и обстоит.
– А вдруг наш президент вовсе не наш?!
– Нет, он проверен и перепроверен по десяткам параметров, вы уж мне поверьте. Так что он точно уроженец Основной ветви.
– И то хорошо.
Пикнул прибор, запустив последние десять минут обратного отсчета выхода из прыжка.
Веселое настроение быстро прошло. Сейчас они вот-вот должны выйти прямо возле своей цели И что их ждет? Подстроенная ловушка? Может быть, противник уже все знает, лишь делал вид, будто не знает, кто они есть на самом деле, и встретит людей ураганным огнем артиллерийских бастионов?
«Сейчас все и узнаем», – одновременно подумали адмирал Силаев и агент Чемберлен, наблюдая за табло, на котором быстро сменяли друг друга цифры в обратном отсчете выхода эскадры из прыжка.
25
– Минута до выхода, – объявил оператор и по старой традиции стал голосом дублировать обратный отсчет.
Винсент буквально кожей почувствовал вновь возникшее напряжение среди членов команды, которое буквально витало в воздухе, хоть замеряй его приборами, разве что электрических разрядов со всполохами молний не было. Признаться, он и сам испытывал весьма сильное эмоциональное напряжение и одновременно с выходом ожидал услышать вопль боевой сирены.
– …Три, два, один… Выход.
Привычный толчок и напряжение страховочных ремней на груди.
– Все корабли в наличии, – доложил оператор радарного поста спустя короткое время.
– Противник?!
– Считывание еще продолжается, сэр…
Силаев с силой выдохнул, это означало, что противника там не счесть. Сердце билось в груди, как отбойный молоток, иногда даже не попадая в такт, и тогда начинало катастрофически не хватать воздуха. Шутка ли, ведь они, по сути, сами, добровольно сунули свою голову в пасть дикого льва. И не будет ничего удивительного, если он ее откусит.
– Ближайшие артиллерийские бастионы противника начинают разворот в нашу сторону, – доложил оператор.
– Это следовало ожидать… Увеличить скорость…
– Есть, сэр.
– Попытка выхода на связь… – доложил связист, и в ту же секунду из динамика на открытой частоте, принятой в системе Альянса, зазвучал басистый голос какого-то шердмана:
– Немедленно назовите себя! С вами говорит генерал Замид. Приказываю заглушить двигатели и назвать себя, иначе вы будете уничтожены как противник. У вас десять секунд до того, как бастионы откроют огонь! Время пошло.
– Выходи на связь… Скорость сбавить, но продолжить движение.
– Сэр, связь установлена… – выдохнул оператор связи. Членам экипажа явно не хватало хваленой флотской выдержки.
Адмирал кивнул и невольно подобрался в кресле. Он знал, что совершенная система проекции сделала его шердманом, и тот самодовольный генерал, который грозился их только что убить, видит на экране терминала своего сородича. Это обстоятельство, по мнению командования, должно если не смутить вражескую сторону, то выиграть еще несколько минут, а каждая минута здесь невероятно дорога – грань между жизнью и смертью.
– Генерал Замид, с вами говорит генерал Шшеро… командир отдельной, специальной седьмой эскадры, Сто двенадцатого флота адмирала Дероа, под началом старшего магистра Крейга…
Побежали драгоценные секунды, время, требующееся на проверку полученную информации. По всей видимости, информация, а главное пароли, загруженные в чип, оказались верны, ибо шердманский генерал спросил:
– Что вы здесь делаете, генерал Шшеро, да еще так далеко от своего флота и фронта?! Сюда никто не должен приближаться без предварительного предупреждения… Но никаких указаний на ваш счет у меня нет…
Силаев внутренне возликовал. Шердман допустил ошибку, на которую и рассчитывало командование – смущение… Он должен был вновь приказать кораблям остановиться, но начал вести какие-то переговоры и требовать объяснения. А пока шла вся эта болтовня, эскадра продолжала двигаться вперед, подходя к системе все ближе и ближе.
Эскадра подошла так близко, что компьютер уже смог описать все объекты и выдать количество и классификацию кораблей противника. От этой информации адмирал охнул про себя.
Шутка ли, вместо ожидаемых двухсот – триста семьдесят артиллерийских бастионов, прикрывавших основные направления группами по двадцать штук, этого более чем достаточно, чтобы перемолоть любое количество кораблей в металлолом за пять минут стрельбы.
Кроме того, внутри системы наблюдалось пять старкрейсеров с соответствующим количеством кораблей сопровождения в среднем по десять крейсеров, линкоров и корветов различного класса и по одному авианосцу, а также артиллерийскому эсминцу. Б общем, внутри системы находилась несокрушимая армада. Причем одна из этих эскадр дежурила около планеты-цели, чего, в общем-то, и следовало ожидать.
Адмирал с трудом выловил из головы заученную на этот случай фразу из многих сотен других:
– Мы прибыли по приказу, господин генерал. Вам должно было поступить уведомление на наш счет… Возможно, произошла какая-то нестыковка… такое иногда бывает… Мы – ваше дополнительно подкрепление.
– Подкрепление?
– Именно, – произнес Силаев, скосив глаза на голограммную проекцию, и чуть не подавился.
По ней выходило, что они уже поравнялись с артиллерийскими бастионами и начали проходить мимо них!!! И плевать, что они по-прежнему уставили свои стволы на его корабли и ведут сопровождение целей, главное – не стреляют!
– Именно, господин генерал, – повторил адмирал. – Разведка получила данные, что варвары вычислили местонахождение объекта и намерены предпринять против него акцию…
– Но это же смешно!
– Возможно…
«Артиллерийские бастионы пройдены», – прочитал Винсент на своем терминале и перевел дух. Первая часть плана удалась, можно сказать, без особых проблем. Теперь надо подойти к самой планете.
Но дальше забалтывать шердманского генерала заученными фразами не получилось. В помещении капитанского мостика шердманского старкрейсера послышался какой-то грохот и в следующий момент одного шердмана сменил другой. По форменной одежде Силаев понял, что перед ним старший магистр, что не удивительно, ведь охраняли такую важную систему.
– О, духи Мира мертвых! Какой же ты идиот!!! – закричал магистр на своего генерала и ударил его так, что тот вылетел из своего командирского кресла. – Боевая тревога!
На шердманском корабле завизжала сирена, и в следующее мгновение связь прервалась.
«Интересно, как он нас раскусил? – промелькнула мысль в голове Винсента. – Да, не все коту масленица…»
В ту же секунду он таким же криком, как и шердман, скомандовал:
– Полный вперед!!!
Винсент буквально кожей почувствовал вновь возникшее напряжение среди членов команды, которое буквально витало в воздухе, хоть замеряй его приборами, разве что электрических разрядов со всполохами молний не было. Признаться, он и сам испытывал весьма сильное эмоциональное напряжение и одновременно с выходом ожидал услышать вопль боевой сирены.
– …Три, два, один… Выход.
Привычный толчок и напряжение страховочных ремней на груди.
– Все корабли в наличии, – доложил оператор радарного поста спустя короткое время.
– Противник?!
– Считывание еще продолжается, сэр…
Силаев с силой выдохнул, это означало, что противника там не счесть. Сердце билось в груди, как отбойный молоток, иногда даже не попадая в такт, и тогда начинало катастрофически не хватать воздуха. Шутка ли, ведь они, по сути, сами, добровольно сунули свою голову в пасть дикого льва. И не будет ничего удивительного, если он ее откусит.
– Ближайшие артиллерийские бастионы противника начинают разворот в нашу сторону, – доложил оператор.
– Это следовало ожидать… Увеличить скорость…
– Есть, сэр.
– Попытка выхода на связь… – доложил связист, и в ту же секунду из динамика на открытой частоте, принятой в системе Альянса, зазвучал басистый голос какого-то шердмана:
– Немедленно назовите себя! С вами говорит генерал Замид. Приказываю заглушить двигатели и назвать себя, иначе вы будете уничтожены как противник. У вас десять секунд до того, как бастионы откроют огонь! Время пошло.
– Выходи на связь… Скорость сбавить, но продолжить движение.
– Сэр, связь установлена… – выдохнул оператор связи. Членам экипажа явно не хватало хваленой флотской выдержки.
Адмирал кивнул и невольно подобрался в кресле. Он знал, что совершенная система проекции сделала его шердманом, и тот самодовольный генерал, который грозился их только что убить, видит на экране терминала своего сородича. Это обстоятельство, по мнению командования, должно если не смутить вражескую сторону, то выиграть еще несколько минут, а каждая минута здесь невероятно дорога – грань между жизнью и смертью.
– Генерал Замид, с вами говорит генерал Шшеро… командир отдельной, специальной седьмой эскадры, Сто двенадцатого флота адмирала Дероа, под началом старшего магистра Крейга…
Побежали драгоценные секунды, время, требующееся на проверку полученную информации. По всей видимости, информация, а главное пароли, загруженные в чип, оказались верны, ибо шердманский генерал спросил:
– Что вы здесь делаете, генерал Шшеро, да еще так далеко от своего флота и фронта?! Сюда никто не должен приближаться без предварительного предупреждения… Но никаких указаний на ваш счет у меня нет…
Силаев внутренне возликовал. Шердман допустил ошибку, на которую и рассчитывало командование – смущение… Он должен был вновь приказать кораблям остановиться, но начал вести какие-то переговоры и требовать объяснения. А пока шла вся эта болтовня, эскадра продолжала двигаться вперед, подходя к системе все ближе и ближе.
Эскадра подошла так близко, что компьютер уже смог описать все объекты и выдать количество и классификацию кораблей противника. От этой информации адмирал охнул про себя.
Шутка ли, вместо ожидаемых двухсот – триста семьдесят артиллерийских бастионов, прикрывавших основные направления группами по двадцать штук, этого более чем достаточно, чтобы перемолоть любое количество кораблей в металлолом за пять минут стрельбы.
Кроме того, внутри системы наблюдалось пять старкрейсеров с соответствующим количеством кораблей сопровождения в среднем по десять крейсеров, линкоров и корветов различного класса и по одному авианосцу, а также артиллерийскому эсминцу. Б общем, внутри системы находилась несокрушимая армада. Причем одна из этих эскадр дежурила около планеты-цели, чего, в общем-то, и следовало ожидать.
Адмирал с трудом выловил из головы заученную на этот случай фразу из многих сотен других:
– Мы прибыли по приказу, господин генерал. Вам должно было поступить уведомление на наш счет… Возможно, произошла какая-то нестыковка… такое иногда бывает… Мы – ваше дополнительно подкрепление.
– Подкрепление?
– Именно, – произнес Силаев, скосив глаза на голограммную проекцию, и чуть не подавился.
По ней выходило, что они уже поравнялись с артиллерийскими бастионами и начали проходить мимо них!!! И плевать, что они по-прежнему уставили свои стволы на его корабли и ведут сопровождение целей, главное – не стреляют!
– Именно, господин генерал, – повторил адмирал. – Разведка получила данные, что варвары вычислили местонахождение объекта и намерены предпринять против него акцию…
– Но это же смешно!
– Возможно…
«Артиллерийские бастионы пройдены», – прочитал Винсент на своем терминале и перевел дух. Первая часть плана удалась, можно сказать, без особых проблем. Теперь надо подойти к самой планете.
Но дальше забалтывать шердманского генерала заученными фразами не получилось. В помещении капитанского мостика шердманского старкрейсера послышался какой-то грохот и в следующий момент одного шердмана сменил другой. По форменной одежде Силаев понял, что перед ним старший магистр, что не удивительно, ведь охраняли такую важную систему.
– О, духи Мира мертвых! Какой же ты идиот!!! – закричал магистр на своего генерала и ударил его так, что тот вылетел из своего командирского кресла. – Боевая тревога!
На шердманском корабле завизжала сирена, и в следующее мгновение связь прервалась.
«Интересно, как он нас раскусил? – промелькнула мысль в голове Винсента. – Да, не все коту масленица…»
В ту же секунду он таким же криком, как и шердман, скомандовал:
– Полный вперед!!!
26
Все корабли эскадры сорвались с места, изрытая из дюз своих двигателей столбы огня, и если применить авиационную терминологию к этим космическим монстрам с полусотней пушек по каждому борту, то они шли на форсаже, сжигая сопла, выжимая из двигателей всю мощь, на какую только были способны.
– Сбросить накладки! – скомандовал Силаев. – Приготовиться к бою!
С кораблей, словно их ветром сдуло, слетели отстрелянные пиропатронами, теперь уже не нужные бутафорские элементы корпуса, обнажая их истинную принадлежность и настоящие артиллерийские орудия, а не муляжи.
– Построение «Конус»!
Корабли Федерации стали быстро перестраиваться в боевой порядок. Вершину «Конуса» занял старкрейсер «Нергал» – основная огневая мощь эскадры, за ним расположился бомбардировщик, который мог за одну минуту раздолбать завод на планете. Но для этого его необходимо сохранить совершенно неповрежденным. Его сохранность должны были обеспечить все остальные корабли эскадры. Позади старкрейсера и бомбардировщика расположился авианосец – традиционно это хуже всех бронированные корабли, ибо с тяжелой броней они становились слишком уж неповоротливыми.
Дальше, расширяясь в стороны, выстроились ударные крейсеры и средние линкоры. Более мелких кораблей эскадра адмирала не имела, слишком уж они уязвимы в предстоящей схватке.
– Выходим на линию, выходим на линию! – повторял Винсент, наблюдая за скоростью разворота артиллерийских бастионов. Разворачивались они довольно быстро, и Силаев даже подумал, что они могут и не успеть…
Корабли отчаянно защищались дымовой завесой поляризованного газа, оставляя ее позади себя невероятно огромным хвостом. Каждые полминуты шашки отстреливались далеко в сторону, чтобы создать своеобразный газовый диск, который наполнялся буями ложных мишеней и активных электронных помех.
Защита ставилась от артиллерийских бастионов, которые после приказа магистра стали еще быстрее поворачивать многочисленные стволы пушек в сторону людей, но все же недостаточно быстро. К тому же прицелиться сквозь такой слой дыма, который, помимо всего прочего, заполнялся ложными мишенями и буями активных электронных помех, просто нереально. Так что первые залпы ушли, что называется, в молоко.
А еще через какое-то время грозные бастионы и вовсе замолкли, ибо эскадра «вышла на линию» – линию между эскадрой, дежурившей у планеты, и артиллерийскими бастионами, и снаряды, расстреливаемые этими фортами по противнику, могли запросто уничтожить корабли Альянса, пройдя мимо кораблей эскадры Силаева.
Тем временем контр-адмирал, дав еще несколько указаний на более точную перестройку нескольким кораблям, принялся наблюдать за действиями противника. А те, конечно же, не сидели, сложа руки, и готовились защищать стратегически важный объект от проникших варваров.
Корабли Альянса пришли в движение. Они спешили к будущему месту схватки, ибо понимали, что перехватить варваров уже не успевают. Готовились к стрельбе и артиллерийские бастионы, находящиеся на флангах. Стрелять прицельно они не имели возможности: уж больно велико расстояние и скорость движения эскадры, но и не воспользоваться таким шансом они не могли.
– Артиллерийские бастионы дали заградительный залп… – сказал оператор шепотом, но его все услышали. – Время подлета три минуты сорок секунд…
Сразу четыре группировки бастионов с разных концов системы, взяв опережение и просчитав все возможные режимы хода противника, открыли ураганную перекрестную стрельбу из лазерных и электромагнитных пушек.
– Проскочим? – слабым голосом спросил агент Чемберлен.
– А хрен его знает… – апатично ответил Винсент Силаев, пожав плечами. – Должны.
– Может, тогда затормозим и пропустим снаряды перед собой?
– Не успеем… у нас слишком большая скорость, и если затормозим сейчас, то мы просто войдем в зону интенсивного обстрела с минимальной скоростью и нас изрешетят, словно неподвижные мишени в тире… А если все же и пропустим снаряды первых залпов перед собой, то станем практически неподвижными, ну и сами понимаете… тогда попасть в нас будет в сотни раз легче, чем сейчас, когда мы мчимся на полном ходу.
– Свернуть?… – уже без особой надежды поинтересовался полковник КЕК.
– Тот же результат, слишком большая инерция движения. На таких скоростях нас разломит от внутренних перегрузок.
– Но что же делать?!
– Ждать… и надеяться на лучшее.
Но чем меньше оставалось времени, тем быстрее уходила апатия, сменяясь возбуждением. Вот впереди уже показались светлые перекрещивающиеся линии росчерков электромагнитных болванок, а со всех сторон все приближаясь, мелькали яркие вспышки.
– Что это? – зачарованно спросил агент.
Картина не была лишена своеобразного очарования. Смертельно опасной красоты…
– Снаряды сталкиваются с блуждающими метеоритами и взрываются… но нам это не поможет, – не глядя, ответил Винсент. – Слишком незначителен процент потери…
Еще немного, и корабли вошли в зону этого своеобразного метеоритного дождя, шедшего сразу отовсюду.
Болванки, преодолев полсистемы с невероятной скоростью, уменьшились в размерах в десять раз, теряя массу из-за трения о внутрисистемную пыль и газы. Очень много снарядов из-за этого сошли с дистанции, существенно отклонившись с трассы из-за пылевых сгустков, и просто взрывались, ударяясь о метеориты, но и тех, которые дошли до цели в своих уменьшенных размерах, хватало с лихвой.
Весь персонал командного центра буквально орал в полный голос вместе с командным составом. Оно и понятно: вокруг них в опасной близости метались молнии снарядов и лазерных лучей, хотя и потерявших большую часть своей энергии, но продолжая оставаться опасными.
Удар. Старкрейсер содрогнулся, мигнул свет, и штурманы засуетились, выравнивая сбившуюся на сотые доли градусов траекторию движения корабля, которую если не исправить, то отклонение быстро перерастет в катастрофу. Корабль пойдет юзом с сильным дифферентом, который в считанные секунды просто разорвет судно на части, предварительно размазав экипаж по переборкам, словно паштет по корке хлеба, сильнейшей перегрузкой.
С одним кораблем именно это и случилось. Агент Чемберлен видел, как это произошло по бортовому иллюминатору. Движение эскадры было очень быстрым, но он успел заметить, как корабль резко развернуло. Воображение дорисовало картину: судно разломилось пополам и по всей поверхности пузырями пошли взрывы, разрушая переборки и внешний корпус, а взрыв реактора довершил разрушение и без того превратившихся в хлам конструкций.
– Мы проскочили! – закричал оператор.
И действительно, впереди практически исчезли светлые линии.
– Потери?!
– Секунду, сэр… Три крейсера и линкор погибли… еще у семи кораблей серьезные повреждения… У нас разгерметизация сорок шестого, сорок седьмого, сорок восьмого отсека… – Понимая, что перечисление займет слишком много времени, оператор констатировал: – Собственно говоря, снаряд пробил нас насквозь. Плюс сильные пожары во всех сопредельных отсеках.
– Что ж, мы легко отделались…
– О чем это вы? Разрушения и жертвы просто ужасны!
– Войди снаряд на сто метров дальше к корме или ближе к носу, и он пробил бы нам топливные отсеки или задел реактор… – пояснил адмирал. – Так что все относительно.
– Понятно, – содрогнувшись, кивнул полковник Чемберлен.
Он живо представил себе, что случилось бы с кораблем в этом случае – один большой ослепительный огненный шар. Никто ничего бы не почувствовал.
– Но это еще не все…
– Что?
– Я бы сказал, что мы преодолели самый простой участок пути. Теперь нас ждет лобовая атака…
– Сбросить накладки! – скомандовал Силаев. – Приготовиться к бою!
С кораблей, словно их ветром сдуло, слетели отстрелянные пиропатронами, теперь уже не нужные бутафорские элементы корпуса, обнажая их истинную принадлежность и настоящие артиллерийские орудия, а не муляжи.
– Построение «Конус»!
Корабли Федерации стали быстро перестраиваться в боевой порядок. Вершину «Конуса» занял старкрейсер «Нергал» – основная огневая мощь эскадры, за ним расположился бомбардировщик, который мог за одну минуту раздолбать завод на планете. Но для этого его необходимо сохранить совершенно неповрежденным. Его сохранность должны были обеспечить все остальные корабли эскадры. Позади старкрейсера и бомбардировщика расположился авианосец – традиционно это хуже всех бронированные корабли, ибо с тяжелой броней они становились слишком уж неповоротливыми.
Дальше, расширяясь в стороны, выстроились ударные крейсеры и средние линкоры. Более мелких кораблей эскадра адмирала не имела, слишком уж они уязвимы в предстоящей схватке.
– Выходим на линию, выходим на линию! – повторял Винсент, наблюдая за скоростью разворота артиллерийских бастионов. Разворачивались они довольно быстро, и Силаев даже подумал, что они могут и не успеть…
Корабли отчаянно защищались дымовой завесой поляризованного газа, оставляя ее позади себя невероятно огромным хвостом. Каждые полминуты шашки отстреливались далеко в сторону, чтобы создать своеобразный газовый диск, который наполнялся буями ложных мишеней и активных электронных помех.
Защита ставилась от артиллерийских бастионов, которые после приказа магистра стали еще быстрее поворачивать многочисленные стволы пушек в сторону людей, но все же недостаточно быстро. К тому же прицелиться сквозь такой слой дыма, который, помимо всего прочего, заполнялся ложными мишенями и буями активных электронных помех, просто нереально. Так что первые залпы ушли, что называется, в молоко.
А еще через какое-то время грозные бастионы и вовсе замолкли, ибо эскадра «вышла на линию» – линию между эскадрой, дежурившей у планеты, и артиллерийскими бастионами, и снаряды, расстреливаемые этими фортами по противнику, могли запросто уничтожить корабли Альянса, пройдя мимо кораблей эскадры Силаева.
Тем временем контр-адмирал, дав еще несколько указаний на более точную перестройку нескольким кораблям, принялся наблюдать за действиями противника. А те, конечно же, не сидели, сложа руки, и готовились защищать стратегически важный объект от проникших варваров.
Корабли Альянса пришли в движение. Они спешили к будущему месту схватки, ибо понимали, что перехватить варваров уже не успевают. Готовились к стрельбе и артиллерийские бастионы, находящиеся на флангах. Стрелять прицельно они не имели возможности: уж больно велико расстояние и скорость движения эскадры, но и не воспользоваться таким шансом они не могли.
– Артиллерийские бастионы дали заградительный залп… – сказал оператор шепотом, но его все услышали. – Время подлета три минуты сорок секунд…
Сразу четыре группировки бастионов с разных концов системы, взяв опережение и просчитав все возможные режимы хода противника, открыли ураганную перекрестную стрельбу из лазерных и электромагнитных пушек.
– Проскочим? – слабым голосом спросил агент Чемберлен.
– А хрен его знает… – апатично ответил Винсент Силаев, пожав плечами. – Должны.
– Может, тогда затормозим и пропустим снаряды перед собой?
– Не успеем… у нас слишком большая скорость, и если затормозим сейчас, то мы просто войдем в зону интенсивного обстрела с минимальной скоростью и нас изрешетят, словно неподвижные мишени в тире… А если все же и пропустим снаряды первых залпов перед собой, то станем практически неподвижными, ну и сами понимаете… тогда попасть в нас будет в сотни раз легче, чем сейчас, когда мы мчимся на полном ходу.
– Свернуть?… – уже без особой надежды поинтересовался полковник КЕК.
– Тот же результат, слишком большая инерция движения. На таких скоростях нас разломит от внутренних перегрузок.
– Но что же делать?!
– Ждать… и надеяться на лучшее.
Но чем меньше оставалось времени, тем быстрее уходила апатия, сменяясь возбуждением. Вот впереди уже показались светлые перекрещивающиеся линии росчерков электромагнитных болванок, а со всех сторон все приближаясь, мелькали яркие вспышки.
– Что это? – зачарованно спросил агент.
Картина не была лишена своеобразного очарования. Смертельно опасной красоты…
– Снаряды сталкиваются с блуждающими метеоритами и взрываются… но нам это не поможет, – не глядя, ответил Винсент. – Слишком незначителен процент потери…
Еще немного, и корабли вошли в зону этого своеобразного метеоритного дождя, шедшего сразу отовсюду.
Болванки, преодолев полсистемы с невероятной скоростью, уменьшились в размерах в десять раз, теряя массу из-за трения о внутрисистемную пыль и газы. Очень много снарядов из-за этого сошли с дистанции, существенно отклонившись с трассы из-за пылевых сгустков, и просто взрывались, ударяясь о метеориты, но и тех, которые дошли до цели в своих уменьшенных размерах, хватало с лихвой.
Весь персонал командного центра буквально орал в полный голос вместе с командным составом. Оно и понятно: вокруг них в опасной близости метались молнии снарядов и лазерных лучей, хотя и потерявших большую часть своей энергии, но продолжая оставаться опасными.
Удар. Старкрейсер содрогнулся, мигнул свет, и штурманы засуетились, выравнивая сбившуюся на сотые доли градусов траекторию движения корабля, которую если не исправить, то отклонение быстро перерастет в катастрофу. Корабль пойдет юзом с сильным дифферентом, который в считанные секунды просто разорвет судно на части, предварительно размазав экипаж по переборкам, словно паштет по корке хлеба, сильнейшей перегрузкой.
С одним кораблем именно это и случилось. Агент Чемберлен видел, как это произошло по бортовому иллюминатору. Движение эскадры было очень быстрым, но он успел заметить, как корабль резко развернуло. Воображение дорисовало картину: судно разломилось пополам и по всей поверхности пузырями пошли взрывы, разрушая переборки и внешний корпус, а взрыв реактора довершил разрушение и без того превратившихся в хлам конструкций.
– Мы проскочили! – закричал оператор.
И действительно, впереди практически исчезли светлые линии.
– Потери?!
– Секунду, сэр… Три крейсера и линкор погибли… еще у семи кораблей серьезные повреждения… У нас разгерметизация сорок шестого, сорок седьмого, сорок восьмого отсека… – Понимая, что перечисление займет слишком много времени, оператор констатировал: – Собственно говоря, снаряд пробил нас насквозь. Плюс сильные пожары во всех сопредельных отсеках.
– Что ж, мы легко отделались…
– О чем это вы? Разрушения и жертвы просто ужасны!
– Войди снаряд на сто метров дальше к корме или ближе к носу, и он пробил бы нам топливные отсеки или задел реактор… – пояснил адмирал. – Так что все относительно.
– Понятно, – содрогнувшись, кивнул полковник Чемберлен.
Он живо представил себе, что случилось бы с кораблем в этом случае – один большой ослепительный огненный шар. Никто ничего бы не почувствовал.
– Но это еще не все…
– Что?
– Я бы сказал, что мы преодолели самый простой участок пути. Теперь нас ждет лобовая атака…
27
Лобовая атака противника практически ничем не отличалось от той, которую пришлось пережить контр-адмиралу совсем недавно, когда ему вменялось захватить чип, благодаря которому они добрались сюда и ввязались в новую заваруху. Тот же обстрел из всех стволов, те же рваные маневры атакующих кораблей в попытке уклониться от летящих на них лавин снарядов и лазерных импульсов.
А вот для полковника КЕК все было внове, и он реагировал на все очень остро, вздрагивая каждый раз, когда и без того нещадно трясущийся старкрейсер сотрясался от очередного попадания в борт, гася вибрацию в специальных буферных танках.
– Крейсер «Серафим» и линкор «Гросс» подбиты, – доложил оператор.
Силаев лишь кивнул, показывая, что принял информацию к сведению. Потери большие, и было обидно, что эти корабли погибли, не сделав ни одного залпа по врагу.
– Линкор «Зеркало Горгоны» уничтожен…
Винсент увидел смертельно побледневшего комитетчика. Тому наверняка казалось, что очередной жертвой стане г именно их корабль. Его можно было понять. Когда Силаев зеленым лейтенантом участвовал в похожих операциях, он чувствовал себя точно так же. Доклады о потерях удручали, и казалось, еще немного – и следующим в списке жертв окажешься именно ты и твой корабль. А постоянная бомбардировка лишь подтверждала эти страшные опасения. Но сверхпрочная броня продолжала держать удары, и все заканчивалось относительно благополучно. Правда, сейчас складывалась несколько иная ситуация…
Адмирал не стал успокаивать комитетчика, тот сам выбрал свой путь. «Впрочем, он ведь получил приказ сопровождать нас, – вспомнил Винсент. – Ну, да не важно…»
– Сэр, подходим к дистанции для тормозного импульса… Необходимо начать импульс через десять секунд, – начал отсчет оператор. – Десять, девять, восемь…
– Отставить.
– Сэр?…
– Произвести тормозящий импульс через сорок секунд.
– Но, сэр! – не поверил своим ушам оператор. – Мы можем не успеть затормозить и просто врежемся в планету!
– Выполнять!
– Есть, сэр! Тормозящий импульс через сорок секунд! Сорок! Тридцать девять…
– Что он имел ввиду, адмирал?! – встрепенулся полковник Чемберлен, услышав про столкновение с планетой.
– Только то, что сказал.
– А мы врежемся?!
– Максимум – войдем в верхние слои атмосферы. Но это не страшно… – сделал попытку пошутить адмирал.
– О, боги! Зачем же так рисковать?! – не унимался комитетчик.
– Затем. Если действовать по инструкции, мы просто не сумеем пройти сквозь заградительный огонь флота чужих достаточно быстро! Кроме того, к месту нашего прорыва спешат еще четыре эскадры Альянса. Увязни мы хоть на минуту в перестрелке, нас просто расстреляют из сотен стволов, как куропаток. Мы вообще не доберемся до своей цели. Потому приходится идти на риск.
А вот для полковника КЕК все было внове, и он реагировал на все очень остро, вздрагивая каждый раз, когда и без того нещадно трясущийся старкрейсер сотрясался от очередного попадания в борт, гася вибрацию в специальных буферных танках.
– Крейсер «Серафим» и линкор «Гросс» подбиты, – доложил оператор.
Силаев лишь кивнул, показывая, что принял информацию к сведению. Потери большие, и было обидно, что эти корабли погибли, не сделав ни одного залпа по врагу.
– Линкор «Зеркало Горгоны» уничтожен…
Винсент увидел смертельно побледневшего комитетчика. Тому наверняка казалось, что очередной жертвой стане г именно их корабль. Его можно было понять. Когда Силаев зеленым лейтенантом участвовал в похожих операциях, он чувствовал себя точно так же. Доклады о потерях удручали, и казалось, еще немного – и следующим в списке жертв окажешься именно ты и твой корабль. А постоянная бомбардировка лишь подтверждала эти страшные опасения. Но сверхпрочная броня продолжала держать удары, и все заканчивалось относительно благополучно. Правда, сейчас складывалась несколько иная ситуация…
Адмирал не стал успокаивать комитетчика, тот сам выбрал свой путь. «Впрочем, он ведь получил приказ сопровождать нас, – вспомнил Винсент. – Ну, да не важно…»
– Сэр, подходим к дистанции для тормозного импульса… Необходимо начать импульс через десять секунд, – начал отсчет оператор. – Десять, девять, восемь…
– Отставить.
– Сэр?…
– Произвести тормозящий импульс через сорок секунд.
– Но, сэр! – не поверил своим ушам оператор. – Мы можем не успеть затормозить и просто врежемся в планету!
– Выполнять!
– Есть, сэр! Тормозящий импульс через сорок секунд! Сорок! Тридцать девять…
– Что он имел ввиду, адмирал?! – встрепенулся полковник Чемберлен, услышав про столкновение с планетой.
– Только то, что сказал.
– А мы врежемся?!
– Максимум – войдем в верхние слои атмосферы. Но это не страшно… – сделал попытку пошутить адмирал.
– О, боги! Зачем же так рисковать?! – не унимался комитетчик.
– Затем. Если действовать по инструкции, мы просто не сумеем пройти сквозь заградительный огонь флота чужих достаточно быстро! Кроме того, к месту нашего прорыва спешат еще четыре эскадры Альянса. Увязни мы хоть на минуту в перестрелке, нас просто расстреляют из сотен стволов, как куропаток. Мы вообще не доберемся до своей цели. Потому приходится идти на риск.