Купер Джилли. Эмили

   — Чем здесь больше всего болеют? — спросила я.
   — Недержанием речи, — пробормотал Кэлен себе под нос.
   Я только вошла во вкус, расспрашивая Финна о больнице и операциях, которые он там проводит, когда Кэлен приподнял свешивающуюся над моим левым ухом прядь волос и прошептал:
   — Боже, до чего я хочу вас.
   Я рассмеялась посередине фразы и покраснела.
   — Извините, — сказала я Финну. — Это просто Кэлен меня насмешил.
   Финн явно решил, что с такими дураками связываться не стоит, и, повернувшись ко мне своей огромной спиной, заговорил с девушкой, сидевшей справа от него.
   Официанты двигались вокруг стола, стук тарелок смешивался со звяканьем ножей и вилок, звоном бокалов и шумом голосов. В конце стола сидела леди Даунлиш, внушительной наружности дама, некогда, вероятно, довольно красивая. Рори и Марина сидели молча и почти ничего не ели. Мне казалось, что они не видят и не слышат ничего вокруг. И вдруг мне стало страшно. Мне представились их переплетенные ноги наподобие дьявольских раздвоенных копыт. Я уронила салфетку и наклонилась за ней. Под столом было темно. Я надеялась, что мои глаза адаптируются к темноте, но этого не произошло, наверное, мне в детстве давали мало витаминов. Я не могла различить, где чьи ноги. Я схватила чью-то лодыжку — она оказалась слишком толстой для Марины и судорожно дернулась. Не могла же я оставаться там вечно. Я вынырнула обратно.
   — Что с вами, миссис Бэлнил? — Леди Даунлиш смотрела на меня несколько испуганно. — Вы здоровы?
   — О да, — пискнула я. — Какой восхитительный суп!
   — Все ждут, когда вы его наконец доедите, — сказал мне вполголоса Финн.
   — О я уже закончила. У меня, право, нет никакого аппетита.
   Пока меняли тарелки, все заговорили о рыбной ловле.
   — Вы с Мариной совсем непохожи, — сказала я.
   Он бросил на меня настороженный взгляд.
   — В каком смысле?
   — Ну, она порывистая, а у вас такая выдержка. Не могу вообразить себе, чтобы вы, когда были студентом, засовывали чучела обезьян под кровать сестре-хозяйке.
   Он улыбнулся мне легкой мимолетной улыбкой — прием, которым он пользовался, чтобы вежливо держать людей на расстоянии.
   — У меня не было на это времени, я был слишком занят делом.
   — Все эти люди ваши пациенты? — спросила я. — Должно быть, забавно сидеть за столом, зная, как выглядит каждая женщина, когда она разденется.
   — Кэлену это в любом случае известно, — сказал он. — Что вы целые дни делаете дома?
   — Мало что делаю. У меня нет способностей к домашнему хозяйству. Читаю, ворчу, иногда даже грызу ногти.
   — Вам нужно найти работу, чем-то заняться, — продолжал он. — Что вы делали до встречи с Рори?
   — Печатала с ошибками письма в разных конторах, когда похудела, поработала немного моделью, потом обручилась с членом парламента. Не думаю, что я стала для него ценным приобретением. А потом появился Рори.
   — Сегодня полнолуние, — говорила сидевшая напротив нас блондинка с лошадиным лицом. — Интересно, появится ли сегодня ночью привидение. Кто ночует в западном крыле?
   — Фрейны, — отвечала Динни Даунлиш, понизив голос, — и Рори с молодой женой.
   — Какое привидение? — шепотом спросила я у Кэлена.
   Он засмеялся.
   — Да ерунда. Лет двести тому назад один из предков Даунлишей влюбился в жену своего старшего брата. Та, видимо, тоже была к нему неравнодушна. Однажды, когда мужа не было дома, она пригласила его к себе в спальню. Ночью, облачившись в белые одежды, он пробирался в Западную башню, когда неожиданно вернулся супруг и, сорвав со стены кинжал, заколол его. С тех пор призрак младшего брата бродит по коридорам в полнолуние, пугая всех в отместку за свою неудавшуюся жизнь.
   — Какой ужас! — пролепетала я.
   — Не волнуйтесь! Я о вас позабочусь. — Кэлен положил руку на мою ногу и замер, ощутив обнаженную кожу. — Господи, — сказал он удивленно.
   — У меня порвалась единственная пара колгот, — объяснила я.
   Финн Маклин притворился, что ничего не заметил. Кэлен то и дело доливал мой бокал.
   Мы наконец поднялись из-за стола, и начался бал. Хозяин и хозяйка направились к запоздавшим гостям. Гости все еще прибывали. Каждый раз, когда открывалась дверь, внутрь врывалась волна холодного воздуха. Эти замки, конечно, весьма величественны, но в них такой жуткий холод. Единственный способ согреться — это стоять у горящего в каждой комнате огромного камина. Тогда через две минуты лицо у вас багровеет Теперь-то я поняла, почему Берне утверждал, что его возлюбленная похожа на алую розу.
   Ко мне подошел Рори.
   — О чем говорил с тобой Финн Маклин? — подозрительно спросил он.
   — О том, как важно найти себе занятие в жизни.
   — Я ему бы нашел занятие, — процедил сквозь зубы Рори.
   — Пошли танцевать, — предложила я.
   К нам подошла Динни Даунлиш.
   — Нам нужна четвертая пара, Рори, — сказала она.
   Отказаться было неудобно.
   Там, тара-рам, там-там, та-та-там, — заливались аккордеоны. Временами мужчины издавали какие-то странные сверхъестественные звуки, напоминающие свист мчащегося поезда. Каждые две пары двигались по кругу, то вправо, то влево.
   — Не туда, — прошипел Рори, когда мы образовали один большой круг.
   Когда пришла моя очередь делать соло, я еще больше запуталась.
   — Ради Бога, прекрати дурачиться, — шептал мне Рори. — Женщины не машут руками, не прищелкивают пальцами и не орут.
   Следующий танец, слава Богу, был нормальный. Я танцевала с Бастером, который стиснул меня так, что чуть не выдавил меня из платья, как зубную пасту из тюбика.
   — Почему все они такие постные? Разве им не весело? — спросила я.
   — Трудно сказать. Вот когда они повалятся на пол, тогда и узнаем, весело ли им, — сказал Бастер.
   В другом конце зала Марина танцевала с Хэмишем. Она была так ослепительно прекрасна, а он так стар и безобразен, что я вдруг вспомнила о Марии Стюарт, затанцевавшей своего мужа до смерти.
   Вечер тянулся бесконечно. Кавалеров у меня было в избытке. Я не пропустила ни одного танца.
   Явился волынщик, сильно поддатый, и начал терзать наши барабанные перепонки мелодиями рилов. И тут я превзошла самое себя. С виду я, наверное, походила на сорвавшуюся с круга лошадь на скачках, полностью утратившую контроль, наслаждающуюся своей свободой и поэтому опасную. Сквозь алкогольный туман и душевные терзания я сознавала только два момента: полное безразличие Рори и неодобрение Финна Маклина. И то, и другое меня еще больше подзадоривало. Я много танцевала с Кэ-леном и только чуть-чуть пришла в себя, когда они перестали играть эти идиотские рилы.
   — Ваша жена — профессиональная танцовщица? — спросила Рори осуждающе смотревшая на меня почтенная старая дама, когда закончился изнурительный чарльстон. Кэлен и я пошли в гостиную еще выпить. Я поставила стакан на столик орехового дерева. Когда я снова взяла стакан в руки минуту спустя, на сверкающей поверхности осталось белесое круглое пятно.
   — О Боже, — ахнула я, — какой ужас!
   — Так даже лучше, — сказал Кэлен. — Придает комнате более жилой вид.
   Он снова увлек меня танцевать. Медленная музыка звучала теперь мечтательно.
   — «Я жду тебя, дыхание весны», — напевал Кэлен, прижимаясь щекой к моей щеке. Мы сделали несколько кругов по комнате, и потом я улизнула в туалет. Костистые девицы, сбившись в стайку, болтали о модах и о своих первых балах. Да, вид у меня тот еще, подумала я, глядя на себя в зеркало. Тесное платье, свободная мораль — одно к одному.
   Потом я бродила по галерее, сверху наблюдая за танцующими. Два ряда пар с серьезными лицами исполняли очередной рил. Марина и Рори напротив друг друга, с отсутствующим выражением лиц. Боже, до чего они дивно танцевали! Мне пришли на память чьи-то стихи:

 
И все любовались той парой прелестной,
Его гибким станом, красой ее небесной,
Шептали подруги: "Прекрасным бы ей
Был мужем красавец — младой Беверлей".
 

   О Боже, думала я в тоске. Для «младого Бевер-лея» поезд ушел, он опоздал, и его возлюбленная замужем за Хэмишем.
   Танец кончился. Все зааплодировали и разбрелись по залу. Если бы только Рори подошел и пригласил меня! Но мне, видимо, придется дождаться белого танца, если я хочу потанцевать с ним.
   Я услышала у себя за спиной шаги. Чьи-то руки обхватили меня за талию. Я с трепетом обернулась, но это был Кэлен.
   — Я достал бутылку, — сказал он. — Пойдем выпьем в каком-нибудь более уединенном местечке. — Он поцеловал меня в плечо и повел по длинному коридору в зимний сад.
   Китайские фонарики по стенам освещали огромные тропические растения. Запах азалий, гиацинтов и белых хризантем смешался с моими духами, которыми я щедро себя опрыскала. Из зала доносились едва слышные звуки, оркестра.
   — «Я жду тебя, дыхание весны», — пропел Кэлен, заключая меня в объятия.
   — Здесь нет омелы, — осадила его я.
   — Нам она не нужна. — Серые похотливые глаза Кэлена пожирали меня.
   Ты же испорчен насквозь, думала я. «Безумен, порочен и опасен». Кто это сказал про лорда Байрона? От Кэлена было мало проку. Но и от Рори мне тоже много ожидать не приходится.
   — Боже, до чего я хочу тебя! — Кэлен дрожащими руками расстегнул верхнюю пуговицу на моем платье и целовал мне грудь, шею, подбородок, медленно подбираясь к губам.
   Я не ощущала ничего, кроме острого желания разделаться со своим вынужденным одиночеством. Целоваться он умел. Могу себе представить, сколько женщин он соблазнил на своем веку! Его руки гладили мою обнаженную спину.
   Вдруг в соседней комнате вспыхнул свет.
   — Кэлен, — раздался мужской голос, — вас к телефону.
   — Убирайтесь к черту. — Кэлен зарылся лицом в мои волосы. — Не отравляйте людям удовольствие, Финн.
   Через голову Кэлена наши с Финном взгляды встретились.
   — Это Дэйдре, — сказал Финн.
   — О Господи, — неохотно отпуская меня, проговорил Кален. — Вы видите перед собой самого затюканного мужа в Шотландии. Спокойной ночи, сладких снов. — Он поцеловал меня в щеку и, пошатываясь, вышел. Финн и я со злостью смотрели друг на друга.
   — Господи, ну что вы за человек! — возмутилась я. — Ну почему вам нужно влезать в чужую жизнь? Вы же доктор, а не священник.
   Без поддержки Кэлена я с трудом держалась на ногах.
   — Рори вам так не вернуть, — убежденно сказал Финн. — Вы не решите ваши проблемы, если будете напиваться и спать с Кэленом.
   — Нет, решу. По крайней мере, на полчаса, а полчаса в Шотландии — это вечность.
   Я прошла в библиотеку и обнаружила там бокал шампанского, приткнутый на оленьей голове. Я выпила его залпом. Финн не покидал меня.
   — Скажите мне, доктор, вы знаете местную обстановку лучше меня, что такое у Рори с вашей сестрой?
   — Ничего, — ответил он резко. — Это одно ваше воображение, и своим поведением вы только все осложняете.
   Я пристально посмотрела на него.
   — У моей матери был когда-то сеттер с такими же веснушками, как у вас. На собаке они смотрелись очень мило.
   Мы вышли в холл, где, к счастью, было пусто.
   — А где же ваша приятельница — лучшая медсестра местной больницы? — спросила я, качаясь на геральдическом леопарде, украшавшем подножие лестницы. — Как это она вас не хватилась?
   — Это вас не касается, — ответил он весьма нелюбезно.
   — Знаете, я ведь обычно не веду себя так глупо. Жаль, что вы не умеете чинить разбитые сердца так же успешно, как сломанные кости.
   — Я полагаю, сейчас вам лучше отправиться спать. Примите на ночь три зельтерские таблетки, и к утру вам будет лучше. Пошли. — Он сделал движение, чтобы помочь мне подняться по лестнице, но я отстранилась.
   — Убирайтесь, — прорычала я и бросилась бегом наверх. Повалившись на постель, я приготовилась плакать, пока сон не сморит меня, но отключилась мгновенно.
   Я проснулась где-то после полуночи, не соображая, где я. В комнате была кромешная тьма. Камин погас. Было ужасно холодно, за окном завывал ветер и валил снег. Ставни хлопали, двери и лестницы скрипели, как на корабле во время бури. И вдруг волосы у меня встали дыбом. Я вспомнила рассказы о привидении в белом, бродившем по замку в полнолуние. Я громко всхлипнула при мысли о том, как привидение подкрадывается ко мне по длинным, затянутым паутиной коридорам. Меня бросило в дрожь. Выбравшись из постели, я судорожно стала нащупывать на стене выключатель, но никак не могла его найти. В комнате стало еще холоднее. Я ахнула от ужаса, когда шевельнулась под ветром занавеска, и поняла, что окно открыто. Я бросилась обратно в постель. Где же Рори? Как он мог меня оставить? Вдруг кровь во мне застыла. Тихо, очень тихо скрипнула дверь. На секунду все затихло, потом снова раздался скрип, и дверь начала понемногу открываться.
   Боже, нет, нет! Я пыталась закричать, но как в кошмарном сне не могла издать ни звука.
   Дверь отворялась все шире. Занавеси на окне колыхались на сквозняке, и в полумраке фигура в белом, остановившись на мгновение, начала продвигаться к моей кровати Паника охватила меня. Сейчас мне придет конец.
   Вдруг раздались пронзительные крики. Внезапно я поняла, что кричу я сама. Комната была залита светом, а в дверях, смущенный и растерянный, в белом шелковом халате стоял Бастер.
   — Эмили, прости, детка. Ради Бога, перестань орать. Я заблудился, попал не в то крыло.
   Перестав визжать, я истерически зарыдала. В спальню ворвался Финн Маклин, все еще в брюках и вечерней сорочке.
   — Что здесь, черт возьми, происходит?
   За ним появились Фрейны. Волосы у Фионы были перевязаны голубой лентой.
   — Где Рори? — рыдала я. — Где он? Извините, Бастер, я приняла вас за привидение. Я так испугалась.
   Я едва дышала. Бастер неуверенно похлопал меня по плечу.
   — Ну, ну, бедняжка. Я попал не в то крыло, — объяснил он Финну. — Она подумала, что я — даун-лишское привидение.
   — Неудивительно, после того как она столько выпила. Я сейчас принесу ей успокоительное.
   Я никак не могла перестать рыдать.
   — Успокойтесь, Эмили, возьмите себя в руки, — говорила Фиона. — Быть может, вы бы дали ей пощечину или что-нибудь в этом роде? — сказала она возвратившемуся со стаканом воды и парой таблеток в руках Финну.
   — Выпейте, — сказал он мягко.
   — Не хочу, — рыдала я и снова взвизгнула, когда из-за занавесей появился Рори. Его волосы и плечи покрывал снег.
   — Что за сборище в спальне моей жены? — сказал он, оглядываясь по сторонам. — Я и не думал, что у тебя гости, Эмили. Странное ты выбираешь время для приемов. — Мускул дергался у него на щеке, выглядел он ужасно.
   — Где ты был? — Я тщетно пыталась сдержать слезы.
   — Курил себе спокойно на замковой стене. Размышлял о том, есть ли жизнь после смерти. Привет, Бастер. Тебя-то я и не заметил. Как это мило с твоей стороны навестить Эмили. А моя мать знает, что ты здесь?
   — Она была в настоящей истерике, — с упреком заметила Фиона.
   — И неудивительно, — сказал Рори, — с таким количеством народа. — Он подошел ко мне и погладил меня по плечу. — Ну, ну, хватит, все в порядке, успокойся.
   — Я приняла Бастера за привидение, — объяснила я, чувствуя себя ужасно глупо. — Я видела только его белый халат и волосы.
   — Ты приняла его за привидение? — Рори посмотрел с минуту на Бастера и потом, прислонясь к стене, затрясся от хохота.
   — Я попал не в то крыло. — Бастеру явно было не по себе. — Вполне можно ошибиться в этих старых домах, я думал, это моя спальня.
   Рори, все еще смеясь, потянул носом.
   — Я не знал, что от привидений разит лосьоном после бритья. Знаешь, Бастер, в другой раз лучше бери с собой путеводитель. А что, если бы ты оказался в хозяйской спальне? — Он оглянулся. — Ну если вы тут все выяснили, я бы хотел лечь спать.
   Метнув на Рори свирепый взгляд, Финн Маклин вышел, сопровождаемый Бастером. За ним последовали Фрейны.
   — Что за странная пара, — долетели до меня слова Фионы, — тебе не кажется, что они немного не в себе?
   Все еще смеясь, Рори стянул с себя галстук. Послышался стук в дверь.
   — Наверное, Бастер что-нибудь забыл, — сказал Рори.
   Так оно и было. На пороге показался Бастер.
   — Рори, мой мальчик, можно тебя на одно слово?
   — Ну, одним ты вряд ли ограничишься.
   — Прошу тебя, не говори ничего матери, — услышала я его тихий голос. — Она в таком напряжении из-за своей больной ноги и только что приняла снотворное. Не хотелось бы ее тревожить.
   — Ты старый козел, Бастер, — сказал Рори. — Но Эмили и я сохраним твою тайну. Увы, я не могу поручиться за доктора Маклина и за эту парочку, что мы сюда привезли.
   — Неужели ты думаешь, что он изменяет Ко-ко? — спросила я, когда Бастер ушел.
   — Очень может быть. Моя мать и он в равной мере не доверяют друг другу, что служит вполне солидным основанием для счастливой супружеской жизни.
   — Но в чью спальню он пробирался? — спросила я.
   — Скорее всего он действовал наугад.
   — В Маринину, наверно, — отчаянно сказала я и готова была откусить себе за это язык.
   — Марина давно уехала. Они не ночуют здесь, — покачал головой Рори. — У нее с Хэмишем вышла перед отъездом жуткая ссора. Иногда им надо бы воздерживаться от скандалов, чтобы подзарядить батареи на будущее.
   Значит, Рори не был с Мариной? Он был один на стене, среди снежной бури, с Бог весть каким отчаянием в душе. Это было еще хуже. Он лег, обнял меня и поцеловал в лоб. Я никогда не могла постичь внезапную смену его настроений.
   — Мне очень жаль, что Бастер напугал тебя, — сказал он и через пять минут заснул.
   Я долго лежала без сна. На рассвете он повернулся и, потянувшись ко мне, простонал:
   — О, моя любимая крошка.
   Я знала, что говорит это он во сне, и с мучительной болью в душе поняла, что слова его адресованы не мне.

Глава 15

   Впервые в жизни я ожидала Рождество со страхом. У нас дома это был особенный, уютный, добрый праздник. Но там, где Рори, не могло быть «ни мира на земле, ни в человеках благоволения». Без всякого энтузиазма я выбрала елку на плантации за нашим домом и установила ее в ведре, украсила стены остролистом, подвесила ветку омелы к люстре в гостиной.
   Накануне Рождества я поехала в Пенлоррен, чтобы купить кое-что для дома и сувениры к празднику. Я собиралась положить подарки Рори в носок. Когда я уезжала, он чистил ружье, готовясь к охоте. Рори и Бастер на второй день Рождества собирались отправиться на охоту.
   Когда я вернулась, обвешанная покупками, около нашей калитки стояла машина. Я вошла в дом и только было хотела сообщить, что я вернулась, когда до меня донеслись из студии громкие голоса. На цыпочках я приблизилась к двери. Один голос был резкий с отчетливым шотландским акцентом, другой — аристократический, тянущий слова, вкрадчиво опасный. Дверь была полуоткрыта, и я увидела Финна и Рори друг против друга — как огромный лев и гибкая блестящая черная пантера — в пылу самой ожесточенной ссоры.
   — Так что же, доктор? — сказал Рори. Каждое его слово было исполненно оскорбительной дерзости. — Почему вы так назойливо преследуете меня?
   — Потому что мне нужно вам кое-что сказать.
   — Только не сейчас. Эмили может вернуться в любую минуту.
   — Я не знаю, какие дьявольские планы вы строите на этот раз, но вы лучше все-таки прекратите играть в кошки-мышки с моей сестрой. Оставьте ее в покое, вы уже достаточно ей навредили.
   В горле у меня пересохло. Я ухватилась за ручку двери, чтобы удержаться на ногах.
   — Марина — вполне взрослая женщина. Она может сама о себе позаботиться.
   — Как раз этого она и не может, — загремел Финн. — Уж вам-то отлично известно, что она на грани, А о Хэмише вы думали когда-нибудь?
   — С чего бы это я стал о нем думатъ?
   — А об Эмили?
   — Эмили вы оставьте. Это моя проблема. Право же, вы должны чаще бывать у нас, Финн. Ваше присутствие очищает воздух.
   — Гнусная тварь! — заорал Финн. — Опять за старое принялся?
   — Ситуация несколько осложнилась, доктор, но вообще-то вы правильно представляете себе положение вещей.
   — А вы знаете, что я могу заявить на вас в полицию? — сказал Финн.
   Рори окончательно вышел из себя. Он был бледен как смерть, глаза его сверкали.
   — Не посмеете, — прошипел он. — Вашему семейству придется от этого не лучше, чем моему.
   — Мне плевать.
   Они стояли так близко друг к другу, что их разъяренные лица почти что соприкасались.
   Вдруг Рори впал в бешенство. Выкрикивая ругательства, он схватил Финна за горло. Казалось, еще секунда, и Финну придет конец. Но в следующее мгновение Рори был уже на полу, сраженный сокрушительным ударом в челюсть, а Финн, сжав кулаки, готовился размозжить ему голову.
   — Нет! — закричала я. — Нет! Не троньте его!
   Финн стремительно обернулся, его глаза горели.
   — Это только начало, Рори, — сказал он. — В следующий раз я обойдусь с вами покруче.
   Он вышел.
   — С тобой все в порядке? — спросила я Рори.
   — Со мной все замечательно. Обожаю Рождество, а ты? Оно будит в нас склонность к театральности.
   Мне было не до шуток.
   — Ты, конечно, скажешь мне сейчас, что все его слова — бред, что в его обвинениях нет ни слова правды.
   Рори налил себе стакан, выпил залпом и с размаху опустил его на стол.
   — А ты что думаешь, Эмили? Ведь только это и имеет значение.
   — Ничего я не думаю. — Я кусала себе губы, чтобы удержаться от слез. — Я знаю только, что ты не спишь со мной уже третий месяц и это сводит меня с ума. А тут еще является Финн, и все это одно к одному.
   Взяв со стола ружье, Рори рассматривал его.
   — Значит, свой рацион ты недополучила, — сказал он тихо.
   — Убери ружье.
   — Тебе страшно? Бедная Эмили!
   Он поднял ружье. Палец его был на курке.
   — Нет! — вскрикнула я.
   Он целился вверх. Раздался негромкий взрыв, звон разбитого стекла, и студия погрузилась во мрак. В следующее мгновение я оказалась распростертой на ковре, задыхаясь под тяжестью его тела. Рори с такой силой прижался губами к моим губам, что у меня лязгнули зубы. Я бессильно сопротивлялась, пытаясь оттолкнуть его.
   — Нет, Рори, нет, — кричала я.
   — Ты этого хотела. Так получай же, черт тебя возьми.
   В несколько секунд все было кончено. Я лежала на полу, перекатываясь с боку на бок и зажав себе рот руками. Мне казалось, что от сдерживаемых рыданий у меня разорвутся легкие.
   Рори включил боковое освещение, направив мне свет прямо в глаза.
   — Ты же этого хотела. Чем ты теперь недовольна?
   Я тупо глядела на него, чувствуя, как слезы медленно катятся у меня по лицу.
   — Ты же ненавидишь меня, — прошептала я, — люто ненавидишь.
   — Ненавижу, — подтвердил он, — ненавижу твою бесхребетность.
   Он вдруг обнял меня и притянул к себе. Я отстранилась.
   — О Эмили, Эмили, — проговорил он. — Я сам несчастлив и тебе принес только несчастье. Прости меня, я не знаю, что на меня находит.
   Облизнув языком пересохшие губы, я ощутила на них вкус запекшейся крови. Я должна была бы постараться утешить его, выяснить, что вызывало у него эти приступы беспредельной, бесконтрольной ярости.
   Но у меня не было сил. Не сказав ни слова, я оттолкнула его, встала и вышла из комнаты, хлопнув дверью.

Глава 16

   Оглядываясь назад на самые тяжелые периоды своей жизни, люди, к счастью, легко забывают неприятные детали. Наш брак вступил в критическую стадию. Рождество мы как-то пережили и следующий месяц тоже. Мы почти не разговаривали друг с другом, зализывая свои раны, но на людях все еще создавали видимость благополучия. Я все время собиралась уехать, но никак не могла решиться. Несмотря ни на что, я все еще любила Рори.
   В феврале выпал снег, превративший остров в волшебный мир.
   Лодыжка у Коко зажила, и она решила отпраздновать день рождения Бастера. Рори поехал в Глазго запастись красками, но должен был вернуться на следующий день к завтраку.
   Мне приснился ужасный кошмар: Марина и Рори, спавшие на полу в объятиях друг друга. Я проснулась в слезах при ярком свете луны от собственного крика. Я потянулась было к Рори, но вспомнила, что его нет. Снова заснуть я не могла. Встав утром, я убрала дом сверху донизу — нашу помощницу еще несколько недель назад одолел ревматизм — и несколько часов провела за приготовлением для Рори великолепного ленча. Потом я вышла и купила две бутылки хорошего вина. Я решила сделать последнюю попытку спасти свою семейную жизнь.
   В двенадцать часов зазвонил телефон. Это был Рори из Эдинбурга. Он сказал, что вернется к вечеру, как раз к празднику у Коко.
   — Стоит ли вообще возвращаться? — сказала я и бросила трубку. Все мои добрые намерения разлетелись в прах. Что мне делать с собой до его возвращения? Плакать я не могла и решила поехать в Пенлоррен купить Бастеру подарок.
   В двух милях от дома я вдруг сообразила, что забыла кошелек. Я решила развернуться и поехать за ним. Обледенелую дорогу замело. Повороты у меня всегда плохо получались. В результате я застряла поперек дороги. Колеса взметали снежные вихри каждый раз, когда я нажимала на газ.
   Внезапно из-за угла вылетела маленькая синяя машина. Я вскрикнула от ужаса, не в силах тронуться с места. На этом льду ей никогда не затормозить. Но каким-то чудом водитель сумел круто вывернуть руль вправо, и машина, проскользнув в нескольких сантиметрах от меня, оказалась в сугробе.