Кирк довольно улыбнулся.
– Вижу, лейтенант. Снизить скорость, медленно приближаемся. Оставайтесь пока на высокой орбите.
– Слушаюсь, сэр, – Чехов начал маневр.
– Нет, капитан, – возразил Леонидас. – Мы не можем оставаться на обычной орбите. Дальняя сторона планеты слишком близка к горячему солнцу. Придется снижаться, Чехов.
Пилот оглянулся на капитана, ища подтверждения.
– Делайте, как он говорит, Чехов. Ему лучше знать.
Мартин неотрывно следил за показаниями радаров все время, пока они снижались.
– Похоже, здесь очень высокая плотность населения на относительно небольшой площади, капитан.
– Это не лишено смысла, – заметил Леонидас. – На той стороне планеты жить невозможно – очень жарко. Здесь на большей части территории очень холодно. Насколько я понимаю, жить можно только на очень маленькой территории в районе экватора. И то мы бы с вами там замерзли.
– Готовьте разведывательный десант, Чехов. Мы спускаемся.
Глава 4
Глава 5
– Вижу, лейтенант. Снизить скорость, медленно приближаемся. Оставайтесь пока на высокой орбите.
– Слушаюсь, сэр, – Чехов начал маневр.
– Нет, капитан, – возразил Леонидас. – Мы не можем оставаться на обычной орбите. Дальняя сторона планеты слишком близка к горячему солнцу. Придется снижаться, Чехов.
Пилот оглянулся на капитана, ища подтверждения.
– Делайте, как он говорит, Чехов. Ему лучше знать.
Мартин неотрывно следил за показаниями радаров все время, пока они снижались.
– Похоже, здесь очень высокая плотность населения на относительно небольшой площади, капитан.
– Это не лишено смысла, – заметил Леонидас. – На той стороне планеты жить невозможно – очень жарко. Здесь на большей части территории очень холодно. Насколько я понимаю, жить можно только на очень маленькой территории в районе экватора. И то мы бы с вами там замерзли.
– Готовьте разведывательный десант, Чехов. Мы спускаемся.
Глава 4
ЛЮБИМЕЦ
Каждый вечер Ииза приходила навещать Спока. Его сопротивление проявлениям внимания с ее стороны только возбуждало томарианку: она чувствовала в этом вызов. Ни один пленник никогда до сих пор не вызывал у нее такого интереса. Но пока раны не свалили вулканца с ног, его сила и гордость восхищали ее.
Спок прекрасно осознавал положение, в котором находился: он стал любимой игрушкой Иизы. Узнав, что ему понравились некоторые предметы искусства, находившиеся у нее дома, она перенесла их к нему в палату. Теперь вся комната вулканца оказалась заставлена вещами. Каждая из них сама по себе являлась шедевром, но скопление великолепных предметов в одном месте раздражало вулканца, привыкшего к спартанской обстановке.
Приветливо улыбаясь, Ииза вошла в палату. В руках она несла тазик с теплой водой, чтобы приступить к ежедневным процедурам.
Понимая, что у него нет выбора, Спок позволил ей купать его. Он молча сносил такое унижение. Трудно было сдержаться, но ситуация требовала от него покорности.
– Что-то ты сегодня тихий, Спок.
Молчание.
– Когда я с тобой разговариваю, будь добр отвечать, – начала она раздражаться.
Его холодность бесила Иизу. Хотя Спок и знал, что он ей нравится, ему также было известно, что она с наслаждением готова причинить боль ближнему. Но он не хотел рисковать и злить ее.
– Дни становятся короче и холоднее, – произнес вулканец.
– Приближается зима.
К этому времени Споку уже удалось подсчитать, что он находится в плену больше месяца.
Ииза вытерла Спока, причесала ему волосы и отступила назад, любуясь своей работой. Вулканец вновь ушел в себя.
Каждый раз, оставаясь в одиночестве, он доставал кристаллический дротик, подаренный ему Скоттом, и изучал его. Этот предмет вырабатывал собственную энергию, и Спок мечтал о лаборатории, где бы он мог досконально исследовать кристалл.
Когда купание завершилось, вулканца перенесли на постель и уложили между теплыми шкурами. Ииза причесывалась, довольная и расслабленная. Томарианка очень удивилась, когда Спок сам завел разговор. Раньше он никогда этого не делал.
– Бегума, ты можешь выполнить мою просьбу?
Она подошла к пленнику и погладила его черные волосы.
– Смотря какую.
– Я скучаю по своему напарнику – Скотту. Могу я увидеть его, хотя бы ненадолго? – Спок ненавидел просить о чем-либо, но знал, что это понравится Иизе. – Пожалуйста, бегума, ведь это такая мелочь.
– Я подумаю об этом, Спок. А сейчас я покажу, что принесла тебе.
Она ушла вглубь комнаты и вернулась с вазой в руках.
– Сейчас самое теплое время на Томарии. Расцвет всей растительности на нашей планете. У нас немного растений, но это самое красивое.
В вазе стоял молочно-белый цветок на изящном длинном стебле. Листочки в форме сердца дрожали, когда вазу переносили с места на место. Серебристая коробочка с семенами готова была раскрыться. Ииза поставила вазу перед Споком, чтобы тот мог полюбоваться растением. Он приподнялся на локте, чтобы лучше было видно.
– Он великолепен, Спок, но смертельно опасен. Семена ядовиты. Печально, что такая красота столь губительна. Даже несколько семян способны убить. Но ведь мы можем любоваться таким великолепием, не так ли?
Она поставила вазу рядом с кроватью.
– Ну у вас и вид, – хмыкнул шотландец. – Длинные волосы, борода, а как вы отощали. Такое впечатление, что в игольное ушко сможете пролезть.
– А себя-то вы видели, мистер Скотт?
– Да. Если не приглядываться, я сойду за томарианина.
Спок решил, что пришло время перевести разговор на менее приятную тему. Понизив голос, он обратился к инженеру.
– Мистер Скотт, я не знаю, как долго Ииза разрешит вам здесь оставаться. Нам нужно серьезно поговорить. Помогите мне сесть, пожалуйста.
– Как вы себя чувствуете, Спок? Лучше?
– Нет. Совершенно ничего не чувствую. Не могу передвигаться. Неловко признаваться, но до сих пор я терпел это. Но сейчас мне бы не хотелось обсуждать свое самочувствие. Прошло слишком много времени, чтобы понять, что Плакус и клингоны не прилетят за нами. Я думаю, что ромуланец обязательно бы вернулся за Джулиной, если бы смог. Следовательно, либо его схватили, либо он убит, и нам не на что надеяться. Клингонам до нас мало дела. Если мы им не нужны, они не станут беспокоиться о нас. Поэтому теперь вам нужно попытаться сбежать отсюда. Вам необходимо добраться до Федерации. Кристалл, который вы мне дали, чрезвычайно ценен. Без тщательного лабораторного анализа я не могу определить все его возможности, но даже поверхностное изучение убедило меня в его исключительности. Я полагаю, это трилитиумный кристалл. Он содержит на один атом больше, чем наши двулитиумные. Само по себе это очень ценно. Открывается источник энергии такой мощности, которую мы и вообразить не могли. Он способен нейтрализовать другие источники энергии. Я даже думаю, что с его помощью можно эффективно противодействовать силе томариан.
– Точно, Спок. А только представьте себе, что будет, если использовать эту энергию при космических полетах.
– Да. Кристалл размером с палец вырабатывает столько энергии, что можно запустить «Энтерпрайз». Я вижу, вы поняли важность своего открытия, но есть еще одна вещь. Я многое узнал от Иизы – пару раз она была весьма откровенна. Эта планета – родина томариан, но она умирает. Здесь находится лишь часть населения, остальные еще где-то. Их много, и они сильны, когда объединятся. Безжалостные воины, они не знают ценности жизни. Сфера их влияния огромна и постоянно увеличивается. Сейчас они собираются предпринять очередной поход. При этом они используют все свои возможности и ресурсы других захваченных планет, Федерации будет нелегко справиться с ними. Вы должны добраться домой и предупредить об опасности. И еще – надо объединиться с ромуланами и клингонами.
– Все это, может быть, и так, мистер Спок, но я не могу оставить вас здесь.
– Глупости, вы не можете помочь мне. Я безнадежен. Вы должны пожертвовать мной и бежать. У вас хорошие отношения с Ииобом. Используйте это и попытайтесь улизнуть.
– Нет, Спок. Никуда я без вас не побегу. Если я так поступлю, капитан Кирк мне никогда этого не простит.
– Я приказываю вам, мистер Скотт. А я старше вас по должности.
– В таком случае, я отказываюсь выполнять ваше приказание, поскольку вы не имеете права командовать по состоянию здоровья.
– Вы не врач, Скотт, и не можете дать медицинское заключение.
– Тогда я просто не подчиняюсь, и вы не заставите меня. Мы не на «Энтерпрайзе», в конце концов!
Спор разгорался, и голоса звучали все громче и громче. На шум вбежала Ииза. Она застала побагровевшего от гнева Скотта и напряженного Спока.
– Вон! – приказала она. Инженер, сердито фыркнув, выскочил из комнаты.
– Похоже, ты не очень доволен визитом своего друга. Извини, я хотела сделать как лучше. Я позабочусь о том, чтобы он больше не побеспокоил тебя.
– Не надо, – тихо попросил Спок.
Оставшись один, вулканец принялся размышлять. Он обязан заставить Скотта бежать.
«Пока я жив, он останется здесь. Я должен убрать сдерживающий фактор, то есть – себя, – хладнокровно рассуждал вулканец. – И Скотт, и Ииза уверены, что это Джулина покушалась на мою жизнь. Это мне на руку. На этот раз мне придется придумать что-нибудь другое. Я сделаю это».
Взгляд его остановился на вазе, подаренной Иизой вчера вечером. Прекрасный и смертельно опасный цветок действовал завораживающе. Спок вытянулся, пытаясь добраться до вазы. Не хватало считанных миллиметров. Он потерял равновесие и упал на холодный каменный пол. Вулканец остался лежать неподвижно, прислушиваясь, не придет ли кто на шум. Никто ничего не услышал.
Наконец-то он добрался до вазы! Спок открыл коробочку с семенами и достал пять маленьких пятнистых горошен. Сунул их в рот и заставил себя проглотить их.
С чисто исследовательским интересом ожидая, каковы будут последствия, вулканец лежал на полу. Сначала он почувствовал прилив тепла и даже немного вспотел.
"Яд действует быстро – прекрасно, – подумал он. Дышать становилось все тяжелее, тело перестало слушаться. Сам того не желая, он открыл рот и начал судорожно хватать воздух. Организм рефлекторно сопротивлялся яду. Видимо, Ииза и охранники что-то услышали, они вбежали в палату и обнаружили Спока на полу, бьющегося в конвульсиях. Томарианка подхватила его на руки. Воздух с шумом вырывался изо рта вулканца. Постепенно дыхание замедлилось, и он потерял сознание.
Взгляд Иизы упал на перевернутую вазу и пустую коробочку из-под семян. Поняв, что произошло со Споком, она послала за Скоттом – тот был ее единственной надеждой на спасение вулканца.
– Он знает, как поступить, – надеялась томарианка. Она опустила Спока на постель, накрыла шкурами и стала ждать.
В ней проснулось сострадание. Она научилась проявлять заботу, желать выздоровления тому, кто был рядом с ней. Иногда это мешало и сбивало с толку, но, с другой стороны, она чувствовала какое-то удовлетворение. Ее эмоции стали какими-то другими, и это произвело на нее огромное впечатление.
Глядя на неподвижное тело Спока, Ииза неожиданно осознала, как много он для нее значит.
– Мне будет не хватать его, – она вдруг почувствовала непривычный озноб. – Он должен жить!
– Сообщите координаты в транспортный отдел, Мартин. Зулу, Леонидас, Маккой, готовьтесь к высадке.
Капитан заметил огромную походную аптечку Маккоя и одобрительно кивнул.
– Ты должен спасти его! – томарианка могла умолять о помощи весьма своеобразным тоном.
Шотландец попытался нащупать пульс. Он обратил внимание на посеревшие губы вулканца и слабое дыхание.
– Что случилось? – спросил Скотт, начиная о чем-то догадываться.
– Яд, он отравился!
– Спок? Пытался убить себя? Но это глупо!
– Помоги ему, – без особой надежды потребовала Ииза.
Приходилось срочно действовать. Скотт опустился на колени рядом с вулканцем. Лекарств никаких не было, и единственное, что инженер смог – это начать делать ему искусственное дыхание, чтобы хоть как-то поддержать работу легких. Время, казалось, остановилось, пока он трудился над Споком. У инженера даже закружилась голова от напряжения, ведь ему пришлось дышать за двоих. Он понял, что нужно остановиться, но кто сможет заменить его? Скотт сделал еще один глубокий вдох, стараясь сосредоточиться на ритме дыхания и отгоняя мысли о безнадежности ситуации.
Знакомый гул, сопровождающий действие транспортационного луча, заполнил комнату и отозвался эхом в каменных коридорах. Перед глазами инженера появилась желанная фигура капитана Джеймса Т. Кирка. Но самым чудесным оказалось то, что позади капитана стоял доктор Леонард Маккой.
Пораженная, Ииза на мгновение застыла. Затем она поняла, что перед ней неприятели, появившиеся из ниоткуда. На ее крик выскочили четыре огромных томарианина с оружием наперевес.
Кирк, Чехов и Мартин развернулись и вскинули бластеры.
– Нет, – закричал Скотт, – Не сейчас. Ради Бога, не надо драки.
– Бегума, – продолжил он, – Это Маккой! Доктор! Врач! Черт возьми! – он ткнул пальцем в Боунза. – Он может спасти Спока!
Маккой бросился к вулканцу, на ходу раскрывая сумку с лекарствами и инструментами. Томарианские воины попытались его перехватить, но Ииза удержала их.
Начальник медслужбы «Энтерпрайза» принял командование на себя:
– Скотти, ты продолжай делать искусственное дыхание, а я буду массировать сердце.
Он принялся за работу. Чтобы стимулировать работу сердечной мышцы, пришлось даже вколоть значительную дозу кордразина.
– Не помогает, – прошептал Маккой, – попробуем сделать еще один укол, хоть это и рискованно.
Он снова взялся за шприц.
– Такой дозы хватит и мертвого поднять, а тут – ничего. Еще один укол может прикончить его.
– А если не делать? – спросил Кирк.
– Он умрет.
Переглянувшись с капитаном, Маккой ввел вторую порцию кордразина. Все замерли в ожидании, пытаясь уловить в наступившей тишине дыхание Спока. Казалось, прошло несколько часов, прежде чем они услышали слабый вздох.
– Он сделал это! Он задышал! Но сердце слабое. Мне нужен кислород, быстро!
Впервые после посадки отвернувшись от Спока, Маккой схватил микрофон рации:
– Сестра Чэпел, спустите зонд для промывки желудка и немного кислорода.
– Вы нашли Спока? С ним все в порядке?
– И да, и нет, – рявкнул доктор. – Пошевеливайтесь!
Медицинское оборудование появилось перед ним.
Ииза внимательно наблюдала за действиями Маккоя. Тот медицинским сканером водил по телу вулканца. На лице врача читалась тревога – жизнь в Споке пока еле теплилась. Затем он отложил прибор и запустил в желудок больного зонд.
– Что ты делаешь? – испуганно спросила Ииза. Она решила, что это самая изощренная пытка, какую можно себе представить, но не осмелилась остановить доктора.
Маккой рассматривал семена, извлеченные из желудка вулканца.
– Его спасло только то, что он проглотил их целиком. Только одно раскусил. Маленькая мерзость – смертельный яд.
Он снова принялся изучать горошины.
– В других обстоятельствах я бы быстро поставил его на ноги…
– Почему ты не сделаешь это сейчас? – взволнованно спросил Кирк.
– Потому что он парализован. Джим, я предупреждал, что осколок двинется. Все, как я и предполагал.
– Ты можешь прооперировать его?
– Не сразу, Джим. Он слишком слаб, чтобы выдержать даже простейшую хирургическую операцию. К тому же, помимо отравления, он долгое время голодал и находился без движения. В нем крови осталось – с наперсток. Я должен забрать его, чтобы подготовить к дальнейшему лечению.
– О каких это операциях вы говорите? – спросила Ииза.
За доктора ответил капитан:
– О тех, что вновь поднимут его на ноги.
– Это возможно? – поразилась томарианка.
Маккой набросился на нее:
– Он в ужасном состоянии, и это твоя вина!..
Скотт попытался успокоить доктора, чтобы тот не вывел из себя вспыльчивую бегуму, но инженера опередил Кирк:
– Не сейчас, Боунз. У тебя есть пациент, им и занимайся.
Маккой подчинился, еще раз осмотрел Спока, но ворчать не перестал. Ииза повернулась к Кирку.
– Вы прошли долгий путь, чтобы найти своих людей, капитан. Я ценю вашу настойчивость.
Кирк медленно поднял на нее взгляд.
– Единственный план, который может у вас сейчас быть, – это отпустить нас с миром. Когда два моих офицера представят свои отчеты о пребывании у вас, думаю, Федерация внесет в ваши планы некоторые поправки.
Кирк связался по рации с кораблем.
– Поднять спасательную группу.
Пораженная могуществом пришельцев, их чудесным появлением и исчезновением, Ииза не успела помешать им забрать с собой Спока и Скотта. Но теперь у нее появилось новое чувство – боль утраты.
– Скотти, ты прекрасно выглядишь! – Кирк улыбнулся и обнял инженера.
– Да, настоящий дикарь, капитан. Приятно видеть вас здоровым. Последний раз, когда мы встречались, вы чувствовали себя неважно.
– Есть какие-то предположения по поводу теракта на «Энтерпрайзе»?
– Это была проверка, сэр.
– Какая проверка?
– Хотели посмотреть, как мы поведем себя в чрезвычайной ситуации, – ответил Скотт. – Спок думает, что они готовятся напасть на Федерацию. Они способны на такое.
– А что со Споком? Это Ииза отравила его?
– Боюсь капитан, это сделал он сам, – нахмурившись, произнес инженер. – А когда я вспоминаю другое, то думаю, это была не первая попытка самоубийства.
– Почему он пошел на это?
– Моя вина, сэр. Он приказал мне бежать. Я отказался оставить его одного. По-моему, он считал себя препятствием для моего побега.
– На него не похоже заходить так далеко. Самоубийство – не самый логичный выход.
– Только так он мог заставить меня бежать, сэр. Думаю, что в тех обстоятельствах это был единственный выход. Но появились вы, и все изменилось.
Одна мысль одновременно посетила капитана, и инженера: они подумали, что еще чуть-чуть, и Спока было бы уже не спасти. Кирк вспомнил, как на пути к Томарии что-то подсказывало ему, что надо спешить, и с радостью подумал, что поддался своим предчувствиям.
– Пока тебя нельзя класть на операционный стол. Хочешь ты или нет, но я переношу операцию. Сейчас ты ее просто не выдержишь. Ты встанешь на ноги, но произойдет это только тогда, когда я тебе разрешу.
– Конечно, вы правы, док, – Спок согласился, чем немало удивил Маккоя, уже приготовившегося к возражениям. – Думаю, процесс моего выздоровления затянется.
– Пожалуй никуда. Началась атрофия мышц, Спок. По крайней мере, теперь тебе от меня никуда не сбежать.
– Ситуация поменялась, док. Я не собираюсь конфликтовать с медслужбой.
– Вот и хорошо, Спок. Давно пора, – улыбнулся Маккой. Все-таки он добился своего!
Наконец-то после опасностей, пережитых на Томарии, пришло успокоение. Привычная атмосфера корабля убаюкала Спока. Он погрузился в глубокий, здоровый сон.
В лазарет зашел Леонидас, чтобы проверить – счастливо спасенного бывшего старшего помощника. Не обнаружив у дверей охраны, он нахмурился.
– Где часовые? – спросил грек у дежурной сиделки.
– Их нет, – ответила та, смешавшись. – А зачем они нужны?
Леонидас нажал кнопку селектора:
– Служба безопасности! Двух вооруженных часовых в лазарет. Бегом!
Он уже заканчивал инструктаж охранников, когда в палате появился вызванный сестрой Маккой.
– Что, черт возьми, вы делаете, Леонидас?
– Беру арестованного под стражу, док.
– Какого арестованного?
– Спока.
– Вы в своем уме? Он же не в состоянии передвигаться.
– Таково требование службы безопасности.
Громкий разговор разбудил Спока. Он услышал последнюю фразу.
– Что-то случилось?
– Вы арестованы, – объявил Леонидас. – Я удивлен, что капитан не отдал соответствующих распоряжений.
Кирк, пришедший навестить Спока, услышал слова своего нового офицера и ответил ледяным тоном:
– Вы превышаете свои полномочия, мистер. Я отдаю приказы на этом корабле. Если возникнет необходимость, я сам посажу Спока под арест.
– Я следую инструкции, сэр, и уставу Звездного флота.
У Кирка появилось жгучее желание ударить его, но он сдержался. Побагровев от гнева, капитан все-таки осознал, что откладывать приказ об аресте дальше нельзя. В конце концов, вулканец, которого Кирк продолжал считать своим старшим помощником, вновь был на борту и все равно не мог двигаться. Старшего инженера можно было держать в собственной каюте. Все эти аресты временны, решил Кирк.
«Куда же исчез тот доброжелательный и жизнерадостный Леонидас, которого он видел в комнате отдыха», – подумал капитан. А Дуглас, этот зануда-инженер, совсем не походил на Скотта, готового пожертвовать собой ради Кирка и корабля. Спасательная операция прошла удачно, но ее последствия не радовали капитана.
Операция, в которой нуждался Спок, не была очень сложной, но она слишком долго откладывалась. Маккой извлек метталлический обломок из спины вулканца, стараясь не повредить спинной мозг.
– Какой он маленький, – поразился хирург, разглядывая осколок, – Но сколько причинил боли!
Он восстановил нервные и мышечные окончания, и зашил рану тонким лазерным швом. Операция заняла много времени, и Маккой здорово устал. Он предупреждал Спока, что послеоперационный восстановительный период будет долгим, но прекрасно понимал, что упрямый вулканец не согласится провести в больничной койке времени больше, чем сам посчитает нужным.
Маккой считал, что если все пройдет успешно, то Спок сможет вернуться в нормальное состояние через месяц. Однако уже через три дня Спок покинул палату. Он передвигался в корсете с трудом, но самостоятельно. Вулканцу удалось пройти по коридору и зайти в ЦУП, чем он немало удивил капитана.
Его появление в рубке было встречено объятиями Ухуры, которой до сих пор не представлялось возможности поприветствовать своего пропавшего кумира, радостными криками других членов экипажа и вздохом облегчения Кирка. Капитан, несмотря на заверения врачей, все еще беспокоился за жизнь Спока.
Радость встречи была прервана вмешательством Леонидаса.
– Капитан, мистеру Споку не место в центре управления полетом. Он должен находиться под арестом.
– Я в курсе, Леонидас, – процедил сквозь зубы Кирк. – Но здесь я принимаю решения. Запомните это. Пожалуйста.
Кирк практически никогда не отчитывал офицера в присутствии других. Праздничное настроение улетучилось.
– Вас устроят условия пребывания под домашним арестом, мистер Спок? – как положено спросил капитан.
– Так точно, сэр, – в тон ему ответил вулканец.
– Хорошо, – Кирк перевел взгляд на Леонидаса. – Удовлетворены, командор?
– Так точно, сэр, – тихо ответил старший помощник, чувствуя волну враждебности, исходившую от астронавтов.
Споку было позволено покидать свою каюту только для прохождения курса терапии. Заключение в четырех стенах не стало наказанием для вулканца. Он использовал это время для медитации, размышлений и анализа событий, приключившихся с ним. Капитана больше беспокоило то, что Спок находится под арестом. В конце концов вулканцу даже пришлось ему напомнить, что, в любом случае, он не сможет немедленно вернуться к своим обязанностям, хотя бы по состоянию здоровья. Это, казалось, несколько успокоило капитана.
По мере выздоровления вулканец понимал, что пришло время выполнить обещание, которое он дал Джулине. Он должен был предупредить ромуланцев о томарианской опасности. Об этом следовало сообщить и клингонам, ведь они заключили с ним союз.
Он сказал Кирку, что условия домашнего ареста устроят его, но он не давал слова соблюдать их. Конечно, это была натяжка, но формально Спок не подводил капитана.
Он ждал, когда на корабле объявят отбой. В это время оставались бодрствовать только вахтенные. Спок пробрался на запасной центр управления, где в это время никого не было.
Вулканец самостоятельно настроил рацию и подготовил ее к передаче радиограммы, составленной им накануне. Прежде чем дежурный связист в основном ЦУПе понял, что кто-то еще ведет передачу, два сообщения ушли в эфир.
По возвращении в каюту Спок был встречен двумя офицерами из службы безопасности и полуодетым капитаном. Рассерженным тоном Кирк потребовал объяснений.
– Джим, я знаю, ты был бы против. Это нарушение приказов командования Звездного Флота. Я не имею права контактировать ни с ромуланами, ни с клингонами, но я дал слово, что, если выживу, предупрежу их о томарианской опасности. Я его сдержал.
– Но ты нарушил данное мне обещание не покидать каюту.
– Формально нет, капитан. Я сказал только, что меня устраивает домашний арест. Так мне было легче выполнить задуманное.
– Спок, теперь я не могу тебя оставить под домашним арестом. Придется мне посадить тебя на гауптвахту. У меня нет выбора.
– Это ваш единственный выход, капитан. Я вас понимаю.
Спок медленно направился по коридору, сопровождаемый двумя охранниками. А глубоко опечаленный Кирк смотрел, как его лучший офицер и друг с тихим достоинством следует в камеру.
Спок прекрасно осознавал положение, в котором находился: он стал любимой игрушкой Иизы. Узнав, что ему понравились некоторые предметы искусства, находившиеся у нее дома, она перенесла их к нему в палату. Теперь вся комната вулканца оказалась заставлена вещами. Каждая из них сама по себе являлась шедевром, но скопление великолепных предметов в одном месте раздражало вулканца, привыкшего к спартанской обстановке.
Приветливо улыбаясь, Ииза вошла в палату. В руках она несла тазик с теплой водой, чтобы приступить к ежедневным процедурам.
Понимая, что у него нет выбора, Спок позволил ей купать его. Он молча сносил такое унижение. Трудно было сдержаться, но ситуация требовала от него покорности.
– Что-то ты сегодня тихий, Спок.
Молчание.
– Когда я с тобой разговариваю, будь добр отвечать, – начала она раздражаться.
Его холодность бесила Иизу. Хотя Спок и знал, что он ей нравится, ему также было известно, что она с наслаждением готова причинить боль ближнему. Но он не хотел рисковать и злить ее.
– Дни становятся короче и холоднее, – произнес вулканец.
– Приближается зима.
К этому времени Споку уже удалось подсчитать, что он находится в плену больше месяца.
Ииза вытерла Спока, причесала ему волосы и отступила назад, любуясь своей работой. Вулканец вновь ушел в себя.
Каждый раз, оставаясь в одиночестве, он доставал кристаллический дротик, подаренный ему Скоттом, и изучал его. Этот предмет вырабатывал собственную энергию, и Спок мечтал о лаборатории, где бы он мог досконально исследовать кристалл.
Когда купание завершилось, вулканца перенесли на постель и уложили между теплыми шкурами. Ииза причесывалась, довольная и расслабленная. Томарианка очень удивилась, когда Спок сам завел разговор. Раньше он никогда этого не делал.
– Бегума, ты можешь выполнить мою просьбу?
Она подошла к пленнику и погладила его черные волосы.
– Смотря какую.
– Я скучаю по своему напарнику – Скотту. Могу я увидеть его, хотя бы ненадолго? – Спок ненавидел просить о чем-либо, но знал, что это понравится Иизе. – Пожалуйста, бегума, ведь это такая мелочь.
– Я подумаю об этом, Спок. А сейчас я покажу, что принесла тебе.
Она ушла вглубь комнаты и вернулась с вазой в руках.
– Сейчас самое теплое время на Томарии. Расцвет всей растительности на нашей планете. У нас немного растений, но это самое красивое.
В вазе стоял молочно-белый цветок на изящном длинном стебле. Листочки в форме сердца дрожали, когда вазу переносили с места на место. Серебристая коробочка с семенами готова была раскрыться. Ииза поставила вазу перед Споком, чтобы тот мог полюбоваться растением. Он приподнялся на локте, чтобы лучше было видно.
– Он великолепен, Спок, но смертельно опасен. Семена ядовиты. Печально, что такая красота столь губительна. Даже несколько семян способны убить. Но ведь мы можем любоваться таким великолепием, не так ли?
Она поставила вазу рядом с кроватью.
* * *
Первое, что увидел Спок, проснувшись на следующее утро, было приветливое лицо Скотта, склонившегося над ним.– Ну у вас и вид, – хмыкнул шотландец. – Длинные волосы, борода, а как вы отощали. Такое впечатление, что в игольное ушко сможете пролезть.
– А себя-то вы видели, мистер Скотт?
– Да. Если не приглядываться, я сойду за томарианина.
Спок решил, что пришло время перевести разговор на менее приятную тему. Понизив голос, он обратился к инженеру.
– Мистер Скотт, я не знаю, как долго Ииза разрешит вам здесь оставаться. Нам нужно серьезно поговорить. Помогите мне сесть, пожалуйста.
– Как вы себя чувствуете, Спок? Лучше?
– Нет. Совершенно ничего не чувствую. Не могу передвигаться. Неловко признаваться, но до сих пор я терпел это. Но сейчас мне бы не хотелось обсуждать свое самочувствие. Прошло слишком много времени, чтобы понять, что Плакус и клингоны не прилетят за нами. Я думаю, что ромуланец обязательно бы вернулся за Джулиной, если бы смог. Следовательно, либо его схватили, либо он убит, и нам не на что надеяться. Клингонам до нас мало дела. Если мы им не нужны, они не станут беспокоиться о нас. Поэтому теперь вам нужно попытаться сбежать отсюда. Вам необходимо добраться до Федерации. Кристалл, который вы мне дали, чрезвычайно ценен. Без тщательного лабораторного анализа я не могу определить все его возможности, но даже поверхностное изучение убедило меня в его исключительности. Я полагаю, это трилитиумный кристалл. Он содержит на один атом больше, чем наши двулитиумные. Само по себе это очень ценно. Открывается источник энергии такой мощности, которую мы и вообразить не могли. Он способен нейтрализовать другие источники энергии. Я даже думаю, что с его помощью можно эффективно противодействовать силе томариан.
– Точно, Спок. А только представьте себе, что будет, если использовать эту энергию при космических полетах.
– Да. Кристалл размером с палец вырабатывает столько энергии, что можно запустить «Энтерпрайз». Я вижу, вы поняли важность своего открытия, но есть еще одна вещь. Я многое узнал от Иизы – пару раз она была весьма откровенна. Эта планета – родина томариан, но она умирает. Здесь находится лишь часть населения, остальные еще где-то. Их много, и они сильны, когда объединятся. Безжалостные воины, они не знают ценности жизни. Сфера их влияния огромна и постоянно увеличивается. Сейчас они собираются предпринять очередной поход. При этом они используют все свои возможности и ресурсы других захваченных планет, Федерации будет нелегко справиться с ними. Вы должны добраться домой и предупредить об опасности. И еще – надо объединиться с ромуланами и клингонами.
– Все это, может быть, и так, мистер Спок, но я не могу оставить вас здесь.
– Глупости, вы не можете помочь мне. Я безнадежен. Вы должны пожертвовать мной и бежать. У вас хорошие отношения с Ииобом. Используйте это и попытайтесь улизнуть.
– Нет, Спок. Никуда я без вас не побегу. Если я так поступлю, капитан Кирк мне никогда этого не простит.
– Я приказываю вам, мистер Скотт. А я старше вас по должности.
– В таком случае, я отказываюсь выполнять ваше приказание, поскольку вы не имеете права командовать по состоянию здоровья.
– Вы не врач, Скотт, и не можете дать медицинское заключение.
– Тогда я просто не подчиняюсь, и вы не заставите меня. Мы не на «Энтерпрайзе», в конце концов!
Спор разгорался, и голоса звучали все громче и громче. На шум вбежала Ииза. Она застала побагровевшего от гнева Скотта и напряженного Спока.
– Вон! – приказала она. Инженер, сердито фыркнув, выскочил из комнаты.
– Похоже, ты не очень доволен визитом своего друга. Извини, я хотела сделать как лучше. Я позабочусь о том, чтобы он больше не побеспокоил тебя.
– Не надо, – тихо попросил Спок.
Оставшись один, вулканец принялся размышлять. Он обязан заставить Скотта бежать.
«Пока я жив, он останется здесь. Я должен убрать сдерживающий фактор, то есть – себя, – хладнокровно рассуждал вулканец. – И Скотт, и Ииза уверены, что это Джулина покушалась на мою жизнь. Это мне на руку. На этот раз мне придется придумать что-нибудь другое. Я сделаю это».
Взгляд его остановился на вазе, подаренной Иизой вчера вечером. Прекрасный и смертельно опасный цветок действовал завораживающе. Спок вытянулся, пытаясь добраться до вазы. Не хватало считанных миллиметров. Он потерял равновесие и упал на холодный каменный пол. Вулканец остался лежать неподвижно, прислушиваясь, не придет ли кто на шум. Никто ничего не услышал.
Наконец-то он добрался до вазы! Спок открыл коробочку с семенами и достал пять маленьких пятнистых горошен. Сунул их в рот и заставил себя проглотить их.
С чисто исследовательским интересом ожидая, каковы будут последствия, вулканец лежал на полу. Сначала он почувствовал прилив тепла и даже немного вспотел.
"Яд действует быстро – прекрасно, – подумал он. Дышать становилось все тяжелее, тело перестало слушаться. Сам того не желая, он открыл рот и начал судорожно хватать воздух. Организм рефлекторно сопротивлялся яду. Видимо, Ииза и охранники что-то услышали, они вбежали в палату и обнаружили Спока на полу, бьющегося в конвульсиях. Томарианка подхватила его на руки. Воздух с шумом вырывался изо рта вулканца. Постепенно дыхание замедлилось, и он потерял сознание.
Взгляд Иизы упал на перевернутую вазу и пустую коробочку из-под семян. Поняв, что произошло со Споком, она послала за Скоттом – тот был ее единственной надеждой на спасение вулканца.
– Он знает, как поступить, – надеялась томарианка. Она опустила Спока на постель, накрыла шкурами и стала ждать.
В ней проснулось сострадание. Она научилась проявлять заботу, желать выздоровления тому, кто был рядом с ней. Иногда это мешало и сбивало с толку, но, с другой стороны, она чувствовала какое-то удовлетворение. Ее эмоции стали какими-то другими, и это произвело на нее огромное впечатление.
Глядя на неподвижное тело Спока, Ииза неожиданно осознала, как много он для нее значит.
– Мне будет не хватать его, – она вдруг почувствовала непривычный озноб. – Он должен жить!
* * *
– Капитан, я обнаружил вулканца, – объявил Мартин, вглядываясь в показания сенсора. – Человека обнаружить сложнее, но мне кажется, что прибор засек и Скотта.– Сообщите координаты в транспортный отдел, Мартин. Зулу, Леонидас, Маккой, готовьтесь к высадке.
Капитан заметил огромную походную аптечку Маккоя и одобрительно кивнул.
* * *
Скотт не успел уйти далеко, когда его нагнал охранник и приказал немедленно вернуться к Иизе. Инженер сразу почувствовал, что что-то произошло, когда бегума бросилась к нему. Он увидел Спока, без чувств лежащего на полу.– Ты должен спасти его! – томарианка могла умолять о помощи весьма своеобразным тоном.
Шотландец попытался нащупать пульс. Он обратил внимание на посеревшие губы вулканца и слабое дыхание.
– Что случилось? – спросил Скотт, начиная о чем-то догадываться.
– Яд, он отравился!
– Спок? Пытался убить себя? Но это глупо!
– Помоги ему, – без особой надежды потребовала Ииза.
Приходилось срочно действовать. Скотт опустился на колени рядом с вулканцем. Лекарств никаких не было, и единственное, что инженер смог – это начать делать ему искусственное дыхание, чтобы хоть как-то поддержать работу легких. Время, казалось, остановилось, пока он трудился над Споком. У инженера даже закружилась голова от напряжения, ведь ему пришлось дышать за двоих. Он понял, что нужно остановиться, но кто сможет заменить его? Скотт сделал еще один глубокий вдох, стараясь сосредоточиться на ритме дыхания и отгоняя мысли о безнадежности ситуации.
Знакомый гул, сопровождающий действие транспортационного луча, заполнил комнату и отозвался эхом в каменных коридорах. Перед глазами инженера появилась желанная фигура капитана Джеймса Т. Кирка. Но самым чудесным оказалось то, что позади капитана стоял доктор Леонард Маккой.
Пораженная, Ииза на мгновение застыла. Затем она поняла, что перед ней неприятели, появившиеся из ниоткуда. На ее крик выскочили четыре огромных томарианина с оружием наперевес.
Кирк, Чехов и Мартин развернулись и вскинули бластеры.
– Нет, – закричал Скотт, – Не сейчас. Ради Бога, не надо драки.
– Бегума, – продолжил он, – Это Маккой! Доктор! Врач! Черт возьми! – он ткнул пальцем в Боунза. – Он может спасти Спока!
Маккой бросился к вулканцу, на ходу раскрывая сумку с лекарствами и инструментами. Томарианские воины попытались его перехватить, но Ииза удержала их.
Начальник медслужбы «Энтерпрайза» принял командование на себя:
– Скотти, ты продолжай делать искусственное дыхание, а я буду массировать сердце.
Он принялся за работу. Чтобы стимулировать работу сердечной мышцы, пришлось даже вколоть значительную дозу кордразина.
– Не помогает, – прошептал Маккой, – попробуем сделать еще один укол, хоть это и рискованно.
Он снова взялся за шприц.
– Такой дозы хватит и мертвого поднять, а тут – ничего. Еще один укол может прикончить его.
– А если не делать? – спросил Кирк.
– Он умрет.
Переглянувшись с капитаном, Маккой ввел вторую порцию кордразина. Все замерли в ожидании, пытаясь уловить в наступившей тишине дыхание Спока. Казалось, прошло несколько часов, прежде чем они услышали слабый вздох.
– Он сделал это! Он задышал! Но сердце слабое. Мне нужен кислород, быстро!
Впервые после посадки отвернувшись от Спока, Маккой схватил микрофон рации:
– Сестра Чэпел, спустите зонд для промывки желудка и немного кислорода.
– Вы нашли Спока? С ним все в порядке?
– И да, и нет, – рявкнул доктор. – Пошевеливайтесь!
Медицинское оборудование появилось перед ним.
Ииза внимательно наблюдала за действиями Маккоя. Тот медицинским сканером водил по телу вулканца. На лице врача читалась тревога – жизнь в Споке пока еле теплилась. Затем он отложил прибор и запустил в желудок больного зонд.
– Что ты делаешь? – испуганно спросила Ииза. Она решила, что это самая изощренная пытка, какую можно себе представить, но не осмелилась остановить доктора.
Маккой рассматривал семена, извлеченные из желудка вулканца.
– Его спасло только то, что он проглотил их целиком. Только одно раскусил. Маленькая мерзость – смертельный яд.
Он снова принялся изучать горошины.
– В других обстоятельствах я бы быстро поставил его на ноги…
– Почему ты не сделаешь это сейчас? – взволнованно спросил Кирк.
– Потому что он парализован. Джим, я предупреждал, что осколок двинется. Все, как я и предполагал.
– Ты можешь прооперировать его?
– Не сразу, Джим. Он слишком слаб, чтобы выдержать даже простейшую хирургическую операцию. К тому же, помимо отравления, он долгое время голодал и находился без движения. В нем крови осталось – с наперсток. Я должен забрать его, чтобы подготовить к дальнейшему лечению.
– О каких это операциях вы говорите? – спросила Ииза.
За доктора ответил капитан:
– О тех, что вновь поднимут его на ноги.
– Это возможно? – поразилась томарианка.
Маккой набросился на нее:
– Он в ужасном состоянии, и это твоя вина!..
Скотт попытался успокоить доктора, чтобы тот не вывел из себя вспыльчивую бегуму, но инженера опередил Кирк:
– Не сейчас, Боунз. У тебя есть пациент, им и занимайся.
Маккой подчинился, еще раз осмотрел Спока, но ворчать не перестал. Ииза повернулась к Кирку.
– Вы прошли долгий путь, чтобы найти своих людей, капитан. Я ценю вашу настойчивость.
Кирк медленно поднял на нее взгляд.
– Единственный план, который может у вас сейчас быть, – это отпустить нас с миром. Когда два моих офицера представят свои отчеты о пребывании у вас, думаю, Федерация внесет в ваши планы некоторые поправки.
Кирк связался по рации с кораблем.
– Поднять спасательную группу.
Пораженная могуществом пришельцев, их чудесным появлением и исчезновением, Ииза не успела помешать им забрать с собой Спока и Скотта. Но теперь у нее появилось новое чувство – боль утраты.
* * *
Вернувшись на «Энтерпрайз», Кирк позволил себе расслабиться впервые с того момента, как он узнал об исчезновении Спока и Скотта.– Скотти, ты прекрасно выглядишь! – Кирк улыбнулся и обнял инженера.
– Да, настоящий дикарь, капитан. Приятно видеть вас здоровым. Последний раз, когда мы встречались, вы чувствовали себя неважно.
– Есть какие-то предположения по поводу теракта на «Энтерпрайзе»?
– Это была проверка, сэр.
– Какая проверка?
– Хотели посмотреть, как мы поведем себя в чрезвычайной ситуации, – ответил Скотт. – Спок думает, что они готовятся напасть на Федерацию. Они способны на такое.
– А что со Споком? Это Ииза отравила его?
– Боюсь капитан, это сделал он сам, – нахмурившись, произнес инженер. – А когда я вспоминаю другое, то думаю, это была не первая попытка самоубийства.
– Почему он пошел на это?
– Моя вина, сэр. Он приказал мне бежать. Я отказался оставить его одного. По-моему, он считал себя препятствием для моего побега.
– На него не похоже заходить так далеко. Самоубийство – не самый логичный выход.
– Только так он мог заставить меня бежать, сэр. Думаю, что в тех обстоятельствах это был единственный выход. Но появились вы, и все изменилось.
Одна мысль одновременно посетила капитана, и инженера: они подумали, что еще чуть-чуть, и Спока было бы уже не спасти. Кирк вспомнил, как на пути к Томарии что-то подсказывало ему, что надо спешить, и с радостью подумал, что поддался своим предчувствиям.
* * *
В лазарете Маккой осмотрел вулканца более тщательно.– Пока тебя нельзя класть на операционный стол. Хочешь ты или нет, но я переношу операцию. Сейчас ты ее просто не выдержишь. Ты встанешь на ноги, но произойдет это только тогда, когда я тебе разрешу.
– Конечно, вы правы, док, – Спок согласился, чем немало удивил Маккоя, уже приготовившегося к возражениям. – Думаю, процесс моего выздоровления затянется.
– Пожалуй никуда. Началась атрофия мышц, Спок. По крайней мере, теперь тебе от меня никуда не сбежать.
– Ситуация поменялась, док. Я не собираюсь конфликтовать с медслужбой.
– Вот и хорошо, Спок. Давно пора, – улыбнулся Маккой. Все-таки он добился своего!
Наконец-то после опасностей, пережитых на Томарии, пришло успокоение. Привычная атмосфера корабля убаюкала Спока. Он погрузился в глубокий, здоровый сон.
В лазарет зашел Леонидас, чтобы проверить – счастливо спасенного бывшего старшего помощника. Не обнаружив у дверей охраны, он нахмурился.
– Где часовые? – спросил грек у дежурной сиделки.
– Их нет, – ответила та, смешавшись. – А зачем они нужны?
Леонидас нажал кнопку селектора:
– Служба безопасности! Двух вооруженных часовых в лазарет. Бегом!
Он уже заканчивал инструктаж охранников, когда в палате появился вызванный сестрой Маккой.
– Что, черт возьми, вы делаете, Леонидас?
– Беру арестованного под стражу, док.
– Какого арестованного?
– Спока.
– Вы в своем уме? Он же не в состоянии передвигаться.
– Таково требование службы безопасности.
Громкий разговор разбудил Спока. Он услышал последнюю фразу.
– Что-то случилось?
– Вы арестованы, – объявил Леонидас. – Я удивлен, что капитан не отдал соответствующих распоряжений.
Кирк, пришедший навестить Спока, услышал слова своего нового офицера и ответил ледяным тоном:
– Вы превышаете свои полномочия, мистер. Я отдаю приказы на этом корабле. Если возникнет необходимость, я сам посажу Спока под арест.
– Я следую инструкции, сэр, и уставу Звездного флота.
У Кирка появилось жгучее желание ударить его, но он сдержался. Побагровев от гнева, капитан все-таки осознал, что откладывать приказ об аресте дальше нельзя. В конце концов, вулканец, которого Кирк продолжал считать своим старшим помощником, вновь был на борту и все равно не мог двигаться. Старшего инженера можно было держать в собственной каюте. Все эти аресты временны, решил Кирк.
«Куда же исчез тот доброжелательный и жизнерадостный Леонидас, которого он видел в комнате отдыха», – подумал капитан. А Дуглас, этот зануда-инженер, совсем не походил на Скотта, готового пожертвовать собой ради Кирка и корабля. Спасательная операция прошла удачно, но ее последствия не радовали капитана.
Операция, в которой нуждался Спок, не была очень сложной, но она слишком долго откладывалась. Маккой извлек метталлический обломок из спины вулканца, стараясь не повредить спинной мозг.
– Какой он маленький, – поразился хирург, разглядывая осколок, – Но сколько причинил боли!
Он восстановил нервные и мышечные окончания, и зашил рану тонким лазерным швом. Операция заняла много времени, и Маккой здорово устал. Он предупреждал Спока, что послеоперационный восстановительный период будет долгим, но прекрасно понимал, что упрямый вулканец не согласится провести в больничной койке времени больше, чем сам посчитает нужным.
Маккой считал, что если все пройдет успешно, то Спок сможет вернуться в нормальное состояние через месяц. Однако уже через три дня Спок покинул палату. Он передвигался в корсете с трудом, но самостоятельно. Вулканцу удалось пройти по коридору и зайти в ЦУП, чем он немало удивил капитана.
Его появление в рубке было встречено объятиями Ухуры, которой до сих пор не представлялось возможности поприветствовать своего пропавшего кумира, радостными криками других членов экипажа и вздохом облегчения Кирка. Капитан, несмотря на заверения врачей, все еще беспокоился за жизнь Спока.
Радость встречи была прервана вмешательством Леонидаса.
– Капитан, мистеру Споку не место в центре управления полетом. Он должен находиться под арестом.
– Я в курсе, Леонидас, – процедил сквозь зубы Кирк. – Но здесь я принимаю решения. Запомните это. Пожалуйста.
Кирк практически никогда не отчитывал офицера в присутствии других. Праздничное настроение улетучилось.
– Вас устроят условия пребывания под домашним арестом, мистер Спок? – как положено спросил капитан.
– Так точно, сэр, – в тон ему ответил вулканец.
– Хорошо, – Кирк перевел взгляд на Леонидаса. – Удовлетворены, командор?
– Так точно, сэр, – тихо ответил старший помощник, чувствуя волну враждебности, исходившую от астронавтов.
Споку было позволено покидать свою каюту только для прохождения курса терапии. Заключение в четырех стенах не стало наказанием для вулканца. Он использовал это время для медитации, размышлений и анализа событий, приключившихся с ним. Капитана больше беспокоило то, что Спок находится под арестом. В конце концов вулканцу даже пришлось ему напомнить, что, в любом случае, он не сможет немедленно вернуться к своим обязанностям, хотя бы по состоянию здоровья. Это, казалось, несколько успокоило капитана.
По мере выздоровления вулканец понимал, что пришло время выполнить обещание, которое он дал Джулине. Он должен был предупредить ромуланцев о томарианской опасности. Об этом следовало сообщить и клингонам, ведь они заключили с ним союз.
Он сказал Кирку, что условия домашнего ареста устроят его, но он не давал слова соблюдать их. Конечно, это была натяжка, но формально Спок не подводил капитана.
Он ждал, когда на корабле объявят отбой. В это время оставались бодрствовать только вахтенные. Спок пробрался на запасной центр управления, где в это время никого не было.
Вулканец самостоятельно настроил рацию и подготовил ее к передаче радиограммы, составленной им накануне. Прежде чем дежурный связист в основном ЦУПе понял, что кто-то еще ведет передачу, два сообщения ушли в эфир.
По возвращении в каюту Спок был встречен двумя офицерами из службы безопасности и полуодетым капитаном. Рассерженным тоном Кирк потребовал объяснений.
– Джим, я знаю, ты был бы против. Это нарушение приказов командования Звездного Флота. Я не имею права контактировать ни с ромуланами, ни с клингонами, но я дал слово, что, если выживу, предупрежу их о томарианской опасности. Я его сдержал.
– Но ты нарушил данное мне обещание не покидать каюту.
– Формально нет, капитан. Я сказал только, что меня устраивает домашний арест. Так мне было легче выполнить задуманное.
– Спок, теперь я не могу тебя оставить под домашним арестом. Придется мне посадить тебя на гауптвахту. У меня нет выбора.
– Это ваш единственный выход, капитан. Я вас понимаю.
Спок медленно направился по коридору, сопровождаемый двумя охранниками. А глубоко опечаленный Кирк смотрел, как его лучший офицер и друг с тихим достоинством следует в камеру.
Глава 5
ТРИБУНАЛ
Сидя в зале дворца правосудия Звездной Базы № 12, Кирк вспоминал другие заседания военного трибунала, другое помещение и трех других судей. Он вспоминал судебные решения: все они оказывались достаточно мягкими. Капитан надеялся, что так случится и на этот раз.
Дверь в зал со стороны служебного входа отворилась, и под охраной двух офицеров появились Спок и Скотт. Форменная одежда придавала им официальный, несколько даже надменный вид. Секретарь попросил всех встать, когда в комнату пошел председатель трибунала. Взоры всех присутствующих обратились к этому высокому, с запоминающейся внешностью офицеру.
Дверь в зал со стороны служебного входа отворилась, и под охраной двух офицеров появились Спок и Скотт. Форменная одежда придавала им официальный, несколько даже надменный вид. Секретарь попросил всех встать, когда в комнату пошел председатель трибунала. Взоры всех присутствующих обратились к этому высокому, с запоминающейся внешностью офицеру.