Страница:
– Когда смена-то, караул? – спросил он сочувственно.
Батон машинально глянул на часы:
– Через час только подъедут.
– Ну бывай.
– Заруливай, если чего.
Алина нетерпеливо дернула Андрея за руку: разговора с пустым местом, которым был для нее швейцар-охранник, она не одобряла.
Утро было пасмурным и ветреным. По асфальту стоянки мела поземка. Андрей зябко поежился.
– А ты говоришь, я машину плохо поставила. – Алина достала брелок – «бумер» послушно кликнул и подмигнул хозяйке фарами.
Они торопливо укрылись в машине от ветра. Девушка поспешила завести двигатель – за ночь автомобиль выстыл, и в нем было очень холодно.
Алина потерла разом озябшие пальцы. Андрей взял ее руки в свои и подышал на них, пытаясь согреть. Потом, слегка увлекшись, начал целовать.
– Еще совсем чуть-чуть – и мы задержимся здесь еще на сутки, – сказала Алина и вздохнула. – А у меня сегодня дела. Отпусти, пожалуйста. Кажется, этот сундук немного прогрелся, надо ехать.
Андрей неохотно отпустил. Алина включила передачу и рванула с места, как на пожар. Со стоянки на трассу они вылетели торпедой – светлый УАЗ шарахнулся от сумасшедших с испуганным взвизгом клаксона, – развернулись в сторону города и понеслись. Черт, подумал Андрей, чувствуя, как его слегка вдавливает в кресло.
– Тебя домой? – спросила Алина.
– Ага, если нетрудно, – сказал Комков. – Впрочем, я могу и пешком пройтись…
Алина посмотрела на него хищной, многообещающей улыбкой пантеры. Багира, вот ты кто, подумал Андрей. Ему стало жарко от этого взгляда – тело тут же вспомнило все то, что они творили ночью. Алина перевела взгляд на дорогу, но ее рука, оставив не нужный пока рычаг переключения передач, легла на его колено.
– Ты хочешь, чтобы я набросился на тебя в автомобиле? – хрипло произнес Комков.
– Ага, если нетрудно, – передразнила его Алина и хихикнула, словно проказливая девчонка. – То есть, конечно, нет. Но как-нибудь попробуем, ладно?
До города они долетели практически мгновенно. Там Алина, к большому облегчению Комкова, оставила свой экстремальный стиль вождения и аккуратно выдерживала скоростной режим. Было еще очень рано, однако утро первого трудового дня недели уже выгоняло машины и людей на улицы: работа есть работа.
– Может, поднимемся, попьем кофе? – предложил Андрей, когда они уже были на месте.
Та на минуту задумалась, потом решительно мотнула головой.
– Нет, мы его точно до обеда пить будем. – В голосе ее сквозило ничем не прикрытое сожаление. – Прости, нет.
Алина поцеловала Комкова на прощание и торопливо отстранилась.
– Мне пора.
– Понял, не дурак, уже ухожу. – Андрей распахнул дверцу чуда забугорного автопрома.
– Не дуйся, – попросила Алина. – У меня правда важное дело. Вечером я тебя найду.
На улице было все так же холодно. Андрей стоял и смотрел, как черный «бумер» ловко разминулся со встречной «Волгой» и исчез в арке между домами. Скорее бы вечер!
– У тебя лицо счастливого идиота, – констатировал незаметно приблизившийся Борька. Вид у него был помятый и мрачный.
– Ты как, живой, бедолага? – спросил Андрей, улыбаясь.
Борис неуверенно пожал плечами.
– Еще не знаю… Два дня пьянки подряд – для меня это слишком.
«Волга» приехала за Скворцовым: она развернулась на стоянке возле дома, вернулась и плавно затормозила возле разговаривающих друзей.
– Здорово тебе вчера от супруги досталось?
– Хуже. – Голос у Бориса стал совсем похоронным. – Просто не разговаривает… – Он посмотрел на услужливо распахнутую дверцу автомобиля и сказал: – Ладно, поехал я… Кстати, тебя на обед ждут, не забудь.
По лестнице Андрей взлетел как на крыльях. Ему было хорошо. Никаких следов вполне заслуженного похмелья не ощущалось. Дома Комков разделся, поставил на плиту чайник и, чтобы куда-то деть переполнявшую его энергию, решил сделать короткую гимнастику. Минут через двадцать, уже после душа и в старом халате, напевая старый гимн красных авиаторов, он разыскал тот самый кофе, на который пытался заманить в своё логово «невинную» девушку. Кофе оказалась ровно одна ложка в старой жестяной банке «Нескафе». Точно до обеда бы пили, подумал Андрей. На его лице появилась мечтательная блаженная улыбка. То, что они делали в тесном номере на полутораспальной кровати… Кое-чего из их совместных с Алиной упражнений он не видел ни на видео, ни на страницах «Камасутры».
Сахару к кофе не нашлось. Комков присел на табурет, отхлебнул горький обжигающий напиток и попытался привести свои мысли и чувства в порядок.
Итак, сказал себе Комков, ты наконец-то влюбился, поздравляю. Теперь плюсы и минусы. Сначала плюсы.
Комков громко хмыкнул: достаточно посмотреть на свою счастливую рожу в зеркале – и с плюсами все понятно. ТАКОЙ женщины, в этом он был сейчас совершенно уверен, больше не существует во всей Вселенной. И эта женщина ответила ему, ничем не примечательному лейтенанту, взаимностью. Оркестр, туш!
Андрей посмотрел на дно незаметно опустевшей чашки, задумчиво повертел ее в руках и поставил на стол. Теперь минусы.
Он не знает, кто она, где живет, чем зарабатывает на жизнь – а зарабатывает, судя по ее машинке, весьма! А то, что девочка она не простая, видно невооруженным глазом. О простых, даже очень обеспеченных, Генку специально предупреждать бы не стали. И тут вариантов столько, что гадать бесполезно… Отсюда: существует ли такой вариант, которого лично ты, лейтенант Комков, не смог бы для себя принять и решил порвать с этой женщиной? Андрей задумался и тяжело вздохнул. Нет, такого варианта нет. Самое для него страшное – если она окажется снайпером с «той» стороны… Но ЕЙ он готов простить и это…
И наконец, главное: он не знает пока, насколько серьезно Алина относится к тому, что между ними произошло. Что это для нее: легкий эпизод между делом – или любовь до гроба, как у тебя, лейтенант?
Комков невесело усмехнулся. «Нынешние-то девки не те» – вспомнил он слова матери. Да, не те… А впрочем, сам-то ты – «тот»? Сколько раз задирал юбки безо всяких высоких чувств, руководствуясь только напряжением в паху…
Ладно, решил Андрей, будь что будет. Война план покажет. Как раз в этот момент зазвонил телефон.
– Здравствуйте, – сказала трубка далеким девичьим голосом.
Андрей сразу узнал Свету Симонову и испытал острый приступ стыда: со своими любовными переживаниями он совсем забыл о друге.
– Здравствуйте, Света, – сказал Андрей. – Как там у вас? Олег на связь не вышел?
– Вышел!!! – Даже через паршивую междугороднюю связь было слышно, что голос у Светы звенит от радости. Она здорово напугалась за брата. – Он подругу старую встретил, они в какой-то дом отдыха за город уехали, а у нас тут снега намело, и связи никакой долго не было, он сам здорово переволновался, извинялся очень…
Света тараторила как из пулемета.
– Ну, слава богу, нашелся, – с облегчением сказал Андрей, воспользовавшись секундной заминкой на том конце трубки. – А то я уже к вам собирался…
– Я вам еще вчера вечером звонила, чтобы вы не волновались, – сообщила Света. – Но вас, кажется, дома не было…
Ну конечно, подумал Андрей. В «Черной кошке» я был… А уж как за Олега переживал… Симонов был его лучшим боевым другом, а он поговорил по телефону с его сестрой и поехал пить.
– Олег пообещал и вам позвонить, сегодня или завтра. Он сказал, что вы эту девушку тоже знаете, и хочет передать от нее привет!
– Ага, хорошо, – сказал Андрей.
– Ну ладно! Не буду вас больше отвлекать, мне в институт бежать пора! До свидания, Андрей!
– Пока, Света…
Андрей положил трубку и наморщил лоб. Какие такие у него с Олегом общие старые знакомые женского пола? В госпитале медсестер они, грешным делом, тискали разных… Ерунда какая-то…
Ладно, объявился, кобелина, позвонит – сам скажет.
Андрей посмотрел на часы – было начало девятого. Что-то он хотел сделать сегодня и с утра. Цепочка «извещение-почта – ценная бандероль – книга» – тут же вспыхнула у него в мозгу. Андрей быстро нашел извещение, взял с собой паспорт с военным билетом, оделся, утеплившись от ветра.
К почте он шел на полном автопилоте. Мысли его без спросу возвращались к Алине, вернее, они от нее никуда не уходили. Все остальное казалось второстепенным, неважным… Даже эта загадочная книга, которую он не показывал никому, кроме Симонова, утаил даже от Черняка.
На почте дежурили тетя Сима и какая-то молоденькая девица.
– Ого, Андрюшка, никак на побывку прибыл! – Сима хорошо знала и самого Андрея, и его мать, и его покойную тетку Майю. – Надолго?
– Недели три еще пробуду, – сказал Андрей, доставая извещение и документы.
– Слышь, Марин?! Три недели холостой красавец тут совсем близко будет. Гляди, не теряйся! – Тетя Сима, как и матушка, не оставляла попыток его сосватать.
Андрей посмотрел на Марину повнимательнее. Она была хорошенькой и… хорошей. Редкий случай, когда это видно сразу. Андрей ощутил укол непонятной самому себе горечи. Вот оно, тихое рыженькое счастье. Верное и спокойное… Он грустно улыбнулся в ответ на ее заинтересованно вспыхнувший взгляд. Поздно, Марина. Уже поздно.
Андрей забрал бандероль, вежливо попрощался и вышел.
Погода все портилась, вьюжило, небо налилось непроницаемым свинцом. Комков сунул сверток под мышку и спрятал руки в карманы. Алина, Алина, Алина… Надо позвонить Генке, подумал он. И долг отдать, и расспросить поподробнее.
А в общем… Скорее бы вечер…
Глава 3
Батон машинально глянул на часы:
– Через час только подъедут.
– Ну бывай.
– Заруливай, если чего.
Алина нетерпеливо дернула Андрея за руку: разговора с пустым местом, которым был для нее швейцар-охранник, она не одобряла.
Утро было пасмурным и ветреным. По асфальту стоянки мела поземка. Андрей зябко поежился.
– А ты говоришь, я машину плохо поставила. – Алина достала брелок – «бумер» послушно кликнул и подмигнул хозяйке фарами.
Они торопливо укрылись в машине от ветра. Девушка поспешила завести двигатель – за ночь автомобиль выстыл, и в нем было очень холодно.
Алина потерла разом озябшие пальцы. Андрей взял ее руки в свои и подышал на них, пытаясь согреть. Потом, слегка увлекшись, начал целовать.
– Еще совсем чуть-чуть – и мы задержимся здесь еще на сутки, – сказала Алина и вздохнула. – А у меня сегодня дела. Отпусти, пожалуйста. Кажется, этот сундук немного прогрелся, надо ехать.
Андрей неохотно отпустил. Алина включила передачу и рванула с места, как на пожар. Со стоянки на трассу они вылетели торпедой – светлый УАЗ шарахнулся от сумасшедших с испуганным взвизгом клаксона, – развернулись в сторону города и понеслись. Черт, подумал Андрей, чувствуя, как его слегка вдавливает в кресло.
– Тебя домой? – спросила Алина.
– Ага, если нетрудно, – сказал Комков. – Впрочем, я могу и пешком пройтись…
Алина посмотрела на него хищной, многообещающей улыбкой пантеры. Багира, вот ты кто, подумал Андрей. Ему стало жарко от этого взгляда – тело тут же вспомнило все то, что они творили ночью. Алина перевела взгляд на дорогу, но ее рука, оставив не нужный пока рычаг переключения передач, легла на его колено.
– Ты хочешь, чтобы я набросился на тебя в автомобиле? – хрипло произнес Комков.
– Ага, если нетрудно, – передразнила его Алина и хихикнула, словно проказливая девчонка. – То есть, конечно, нет. Но как-нибудь попробуем, ладно?
До города они долетели практически мгновенно. Там Алина, к большому облегчению Комкова, оставила свой экстремальный стиль вождения и аккуратно выдерживала скоростной режим. Было еще очень рано, однако утро первого трудового дня недели уже выгоняло машины и людей на улицы: работа есть работа.
– Может, поднимемся, попьем кофе? – предложил Андрей, когда они уже были на месте.
Та на минуту задумалась, потом решительно мотнула головой.
– Нет, мы его точно до обеда пить будем. – В голосе ее сквозило ничем не прикрытое сожаление. – Прости, нет.
Алина поцеловала Комкова на прощание и торопливо отстранилась.
– Мне пора.
– Понял, не дурак, уже ухожу. – Андрей распахнул дверцу чуда забугорного автопрома.
– Не дуйся, – попросила Алина. – У меня правда важное дело. Вечером я тебя найду.
На улице было все так же холодно. Андрей стоял и смотрел, как черный «бумер» ловко разминулся со встречной «Волгой» и исчез в арке между домами. Скорее бы вечер!
– У тебя лицо счастливого идиота, – констатировал незаметно приблизившийся Борька. Вид у него был помятый и мрачный.
– Ты как, живой, бедолага? – спросил Андрей, улыбаясь.
Борис неуверенно пожал плечами.
– Еще не знаю… Два дня пьянки подряд – для меня это слишком.
«Волга» приехала за Скворцовым: она развернулась на стоянке возле дома, вернулась и плавно затормозила возле разговаривающих друзей.
– Здорово тебе вчера от супруги досталось?
– Хуже. – Голос у Бориса стал совсем похоронным. – Просто не разговаривает… – Он посмотрел на услужливо распахнутую дверцу автомобиля и сказал: – Ладно, поехал я… Кстати, тебя на обед ждут, не забудь.
По лестнице Андрей взлетел как на крыльях. Ему было хорошо. Никаких следов вполне заслуженного похмелья не ощущалось. Дома Комков разделся, поставил на плиту чайник и, чтобы куда-то деть переполнявшую его энергию, решил сделать короткую гимнастику. Минут через двадцать, уже после душа и в старом халате, напевая старый гимн красных авиаторов, он разыскал тот самый кофе, на который пытался заманить в своё логово «невинную» девушку. Кофе оказалась ровно одна ложка в старой жестяной банке «Нескафе». Точно до обеда бы пили, подумал Андрей. На его лице появилась мечтательная блаженная улыбка. То, что они делали в тесном номере на полутораспальной кровати… Кое-чего из их совместных с Алиной упражнений он не видел ни на видео, ни на страницах «Камасутры».
Сахару к кофе не нашлось. Комков присел на табурет, отхлебнул горький обжигающий напиток и попытался привести свои мысли и чувства в порядок.
Итак, сказал себе Комков, ты наконец-то влюбился, поздравляю. Теперь плюсы и минусы. Сначала плюсы.
Комков громко хмыкнул: достаточно посмотреть на свою счастливую рожу в зеркале – и с плюсами все понятно. ТАКОЙ женщины, в этом он был сейчас совершенно уверен, больше не существует во всей Вселенной. И эта женщина ответила ему, ничем не примечательному лейтенанту, взаимностью. Оркестр, туш!
Андрей посмотрел на дно незаметно опустевшей чашки, задумчиво повертел ее в руках и поставил на стол. Теперь минусы.
Он не знает, кто она, где живет, чем зарабатывает на жизнь – а зарабатывает, судя по ее машинке, весьма! А то, что девочка она не простая, видно невооруженным глазом. О простых, даже очень обеспеченных, Генку специально предупреждать бы не стали. И тут вариантов столько, что гадать бесполезно… Отсюда: существует ли такой вариант, которого лично ты, лейтенант Комков, не смог бы для себя принять и решил порвать с этой женщиной? Андрей задумался и тяжело вздохнул. Нет, такого варианта нет. Самое для него страшное – если она окажется снайпером с «той» стороны… Но ЕЙ он готов простить и это…
И наконец, главное: он не знает пока, насколько серьезно Алина относится к тому, что между ними произошло. Что это для нее: легкий эпизод между делом – или любовь до гроба, как у тебя, лейтенант?
Комков невесело усмехнулся. «Нынешние-то девки не те» – вспомнил он слова матери. Да, не те… А впрочем, сам-то ты – «тот»? Сколько раз задирал юбки безо всяких высоких чувств, руководствуясь только напряжением в паху…
Ладно, решил Андрей, будь что будет. Война план покажет. Как раз в этот момент зазвонил телефон.
– Здравствуйте, – сказала трубка далеким девичьим голосом.
Андрей сразу узнал Свету Симонову и испытал острый приступ стыда: со своими любовными переживаниями он совсем забыл о друге.
– Здравствуйте, Света, – сказал Андрей. – Как там у вас? Олег на связь не вышел?
– Вышел!!! – Даже через паршивую междугороднюю связь было слышно, что голос у Светы звенит от радости. Она здорово напугалась за брата. – Он подругу старую встретил, они в какой-то дом отдыха за город уехали, а у нас тут снега намело, и связи никакой долго не было, он сам здорово переволновался, извинялся очень…
Света тараторила как из пулемета.
– Ну, слава богу, нашелся, – с облегчением сказал Андрей, воспользовавшись секундной заминкой на том конце трубки. – А то я уже к вам собирался…
– Я вам еще вчера вечером звонила, чтобы вы не волновались, – сообщила Света. – Но вас, кажется, дома не было…
Ну конечно, подумал Андрей. В «Черной кошке» я был… А уж как за Олега переживал… Симонов был его лучшим боевым другом, а он поговорил по телефону с его сестрой и поехал пить.
– Олег пообещал и вам позвонить, сегодня или завтра. Он сказал, что вы эту девушку тоже знаете, и хочет передать от нее привет!
– Ага, хорошо, – сказал Андрей.
– Ну ладно! Не буду вас больше отвлекать, мне в институт бежать пора! До свидания, Андрей!
– Пока, Света…
Андрей положил трубку и наморщил лоб. Какие такие у него с Олегом общие старые знакомые женского пола? В госпитале медсестер они, грешным делом, тискали разных… Ерунда какая-то…
Ладно, объявился, кобелина, позвонит – сам скажет.
Андрей посмотрел на часы – было начало девятого. Что-то он хотел сделать сегодня и с утра. Цепочка «извещение-почта – ценная бандероль – книга» – тут же вспыхнула у него в мозгу. Андрей быстро нашел извещение, взял с собой паспорт с военным билетом, оделся, утеплившись от ветра.
К почте он шел на полном автопилоте. Мысли его без спросу возвращались к Алине, вернее, они от нее никуда не уходили. Все остальное казалось второстепенным, неважным… Даже эта загадочная книга, которую он не показывал никому, кроме Симонова, утаил даже от Черняка.
На почте дежурили тетя Сима и какая-то молоденькая девица.
– Ого, Андрюшка, никак на побывку прибыл! – Сима хорошо знала и самого Андрея, и его мать, и его покойную тетку Майю. – Надолго?
– Недели три еще пробуду, – сказал Андрей, доставая извещение и документы.
– Слышь, Марин?! Три недели холостой красавец тут совсем близко будет. Гляди, не теряйся! – Тетя Сима, как и матушка, не оставляла попыток его сосватать.
Андрей посмотрел на Марину повнимательнее. Она была хорошенькой и… хорошей. Редкий случай, когда это видно сразу. Андрей ощутил укол непонятной самому себе горечи. Вот оно, тихое рыженькое счастье. Верное и спокойное… Он грустно улыбнулся в ответ на ее заинтересованно вспыхнувший взгляд. Поздно, Марина. Уже поздно.
Андрей забрал бандероль, вежливо попрощался и вышел.
Погода все портилась, вьюжило, небо налилось непроницаемым свинцом. Комков сунул сверток под мышку и спрятал руки в карманы. Алина, Алина, Алина… Надо позвонить Генке, подумал он. И долг отдать, и расспросить поподробнее.
А в общем… Скорее бы вечер…
Глава 3
КАК ПРИХОДИТ ТЬМА
Андрей положил опечатанный сверток бандероли на журнальный столик и прошел на кухню. Там он извлек из пакета сделанные по дороге домой покупки: кофе, сахар, бутылку «Мартини Бьянка», маленькую коробочку конфет. Цветы, подумал он. Он забыл про цветы. Любимой девушке хоть раз полагается подарить букет роз, на худой конец астр. Ближайший магазин цветов был рядом с Центральным рынком, в двух кварталах. После обеда сбегаю, решил Комков. И свечи надо купить. Для романтики.
До обеда, который Катя всегда накрывала ровно в двенадцать, времени еще было полно. Даст по морде за наши вчерашние художества – и будет права, подумал Андрей. Кинусь в ноги, буду умолять простить бедного Борьку. Катя не могла, не умела долго сердиться. Она наверняка уже в душе простила мужа…
Андрей вернулся в зал, сел на диван и посмотрел в сторону журнального столика. Воспоминания поблекли, потеряли яркость и остроту. Иногда он вообще думал, что все это было сном: мертвый поселок, всадники, огонь и смерть в ночи, сказочно прекрасная Элизабет… А еще мазки крови на стене, трупы и…
«Чужая вещь, опасная», – сказал тогда Симонов. Он рассматривал книгу дольше Комкова. Что он в ней нашел, кроме тех черно-белых картинок?
Ты можешь проверить, прямо сейчас. Хочешь?..
Андрей был не уверен, что хочет. «Ты боишься?» – ехидно спросил кто-то внутри.
Андрей подошел к окну и долго смотрел на разбушевавшуюся снежную стихию, прижавшись лбом к холодному стеклу. А ведь боюсь, согласился он.
Но что же там такого особенного?..
Книгу упаковали на совесть, в несколько слоев. Андрей разорвал и смял плотную оберточную бумагу, бросил ее прямо на пол. Пластиковый пакет, последнюю преграду, он догадался взрезать ножницами. Книга ничуть не изменилась за прошедшее время: черный томик в мягком лакированном переплете.
Андрей вздохнул, сказал сам себе:
– Ну… – и открыл книгу.
Ничего сверхъестественного не произошло. Первая страница была чистой. Абсолютно. Андрей нахмурился. Что-то не так… Ведь здесь была изображена Темная Богиня. Он точно помнит. Она еще держала отрубленную голову и меч в руках.
Комков всматривался в белый лист, словно надеялся, что рисунок вернется. Но Темная Богиня не вернулась, она шлялась где-то по своим делам. А потом…
Кажется, у него закружилась голова, потому что Андрею показалось, как он стремительно куда-то падает, несется вниз сквозь молочно-белые облака. Он ощутил упругое давление воздуха, влажный холод, сердце замерло в сладком ужасе…
– Что за!.. – Комков выронил книгу и испуганно вскочил. Что такое с ним было?
Андрей смотрел на книгу как на змею. Если на него такое впечатление произвела пустая страница, то что же его ждет на следующей?
«Что, спецназ, в штаны наложил?» – хихикнул мерзкий голосок.
Комков глубоко вздохнул, медленно досчитал до десяти. Сердце, не желая успокаиваться, гулко бухало в груди. Что это за книга, черт ее подери?
Аккуратно, словно мину со взведенным взрывателем, он поднял ее и положил на диван. Присел рядом, на самый краешек. Олег просматривал ее, долго и внимательно. И с ним ни-че-го не случилось. Чего ты сдрейфил, лейтенант?! Давай, сосредоточься. Ежу понятно, что книга для того, чтобы доводить до читателя, или «пользователя», ту или иную информацию. И она, видимо, доводит. Но по-своему. Современник Петра Великого, покажи ему без подготовки работающий телевизор, тоже был бы слегка… ошарашен. Не надо бояться. Нужно попробовать еще. Пойти за ней, с самой первой страницы, ведь книги не читают с середины.
– Ты только, пожалуйста, не так резко, ладно? – попросил Андрей у книги.
Он взял ее, устроился поудобнее и снова раскрыл. То ли она его послушалась, то ли он был уже готов к этому сюрпризу. Но в этот раз все пошло лучше.
…Это действительно были облака. Слой был не очень толстый, уже через несколько секунд белая вата поредела, потом пропала совсем… Внизу, посреди полей и лесов, между рек и озер, возле горных хребтов и песчаных пустынь раскинулось сказочное королевство… Оно было огромно, но непонятным образом Комков видел его сразу все. Ну, или почти все. На башнях замков вились на ветру украшенные гордыми гербами знамена. Согнутые фигурки крестьян обрабатывали поля. Тянулись по дорогам кавалькады всадников и купеческие караваны. В городах кипела своя, городская жизнь – со склоками, базарным шумом… Андрей пригляделся. Ну, точно… Идеальных королевств не бывает. Даже сказочных. Вон там бароны затеяли междусобойчик с пожарами и смертоубийством. А там какая-то скотина с крыльями – ну, вылитый дракон – слопала полстада и пастуха в придачу…
Комков витал над этой страной подобно бестелесному духу, которому доступно всей вся: он мог вознестись в самую высь, а мог, невидимый, заглянуть под крышу последней крестьянской лачуги… Состояние было странное. Он помнил, что сидит, откинувшись на подушки, на диване, у себя в квартире. И в то же время парит здесь… Как орел, блин. В его мозгу появилось подходящее словосочетание, и Андрей торопливо ухватился за него: «Виртуальное погружение». Компьютерная реальность. Вот что это такое. Только вместо мощных, набитых процессорами и прочей машинной требухой системных блоков он «подключен» к маленькой, совершенно невзрачной на вид книге. А так все, в общем, понятно…
Страх прошел. Это было необычно и жутко интересно. Андрей переносился из одного места в другое, слушал разговоры людей и прекрасно их понимал. Жизнь здесь была настоящей. Или выглядела таковой. Люди везде люди: они любили, ненавидели, убивали и умирали… Комков не был непрошеным богом этого мира: он мог только наблюдать, как-то повлиять на события он был не в состоянии. Его не замечали. Он не являлся для этих настоящих или иллюзорных – кто знает? – людей даже призраком. Его для них просто не существовало.
Наконец ему немного наскучило подсматривать и подслушивать. Кажется, это вступление, подумал Андрей. А что же у нас будет дальше?
И тогда книга перелистнула страницу.
…Идеальных королевств не бывает, даже сказочных…
Если вы плохо живете – утешьтесь в своем горе! Всегда найдется кто-то, кому хуже… Жизнь не зла и не добра. Она равнодушна сама по себе… Но иногда происходит нечто такое, что смещает чашу весов, и привычный мир, тот, что не добр и не зол, катится под откос имперской дороги подобно карете, ведомой пьяным кучером.
Нельзя сказать, что все было спокойно в королевстве Гордхейм. Бароны нет-нет да и начинали бузить, возомнив о себе лишнее. Изредка выползала из своих потаенных нор какая-нибудь нечисть. К тому же вдруг умер государь, не очень-то добрый, но мудрый и привычный за долгие годы правления. Умер тихо, в своей плотно зашторенной душной опочивальне, несмотря на все усилия маститых магов и лекарей. На престол взошла его единственная дочь – Катарина. Девка красивая и неглупая, но взбалмошная. Какие государственные дела, когда есть балы и охота? А тут еще зашевелились совсем было перебитые во время последней Степной войны кочевники. Монахи и астрологи с ужасом докладывали о дурных предзнаменованиях в небесных сферах. Простые люди и сами видели страшные знамения. Везде: и во дворцах, и в хижинах – шептались о наступающем конце времен. Ждали нашествия страшных огненных всадников из-за гор. Ждали оживших мертвецов и черных драконов. Ждали привычно, как ждут уже не первую сотню лет, пугая друг друга и тут же забывая об этом среди насущных каждодневных дел…
И Тьма пришла. Но совсем не так, как ее ждали, а в виде красивой девушки в черном кожаном наряде непривычного покроя…
…Младший маг Сергиус считал себя неудачником. И, в общем-то, было отчего. В свои неполные двадцать лет он уже твердо был уверен: жизнь не задалась… Он хотел быть грозным боевым магом, даровать людям защиту от сил тьмы, сокрушать врагов королевства на поле брани, а он… А он отгонял прожорливых птиц от крестьянских полей, лечил хворую скотину, помогал кузнецу в замке работать со сталью. Его уделом были мелкие и крупные хозяйственные дела, а ратные магические подвиги выпали другим.
Он не был тупицей, и Дар у него оказался силен, но вот здоровье… Боевая магия требовала не только развитого интеллекта, но и грубой физической силы, потому-то воспитанники Военного факультета Королевской академии начинали день с трехмильной пробежки и поднятия тяжестей, а уж потом садились за книги или тренировали Дар. Хрупкое телосложение у Сергиуса было от рождения, и поделать с этим было ничего нельзя… Как может получиться богатырь у родителей, три поколения предков которых гнули спину на барона от зари до зари и при этом систематически недоедали? Сергиусу, положа руку на сердце, еще повезло: проезжий маг увидел в нем искру Дара, выкупил и взял с собой. А так – тянул бы, как четыре оставшихся дома брата, тяжелую и безысходную крестьянскую лямку. Но кто из людей ценит то, что есть? Мечта об огне сражений не сбылась, и он чувствовал себя несчастным… К тому же здоровые, как кабаны, баронские дружинники смотрели на него будто на пустое место.
Но Сергиус никого и ни в чем не винил. Он честно делал свое дело: хлопот у мага по хозяйству всегда хватало. И дело он свое делал хорошо, недаром крестьяне и весь простой люд в нем души не чаяли. Было за что. К тому же он не чинился и не задирал носа.
И вот к худенькому пареньку, в чьих глазах всегда была легкая грусть, а рыжие вихры на голове мечтали о гребне, пришла Любовь. Младшая дочь кузнеца, маленькая белобрысая девочка, которая постоянно путалась под ногами, когда он накладывал чары, чтобы усилить защиту нового доспеха для барона, или зачаровывал, чтобы долго не тупился, выкованный меч, вдруг превратилась в статную красавицу. И эта красавица глядела него блестящими влюбленными глазами.
Сергиус был по-крестьянски основательным парнем. Сначала он серьезно поговорил с Анной – так звали его Любовь. Ну, тут никаких проблем не было. Любовь была взаимной, хотя Анна его немного для порядка помучила. Потом он пошел к ее отцу просить руки. Все как положено, с земным поклоном и ценным подарком. Сергиус отцу нравился. Хороший парень, с руками откуда надо. Мечтает, правда, невесть о чем. Это ж надо удумать – военной карьеры ему хотелось! Этих бездельников в железе как… собак. Только и знают: жрать в три горла, пить в четыре, да еще портить доспехи, которые он на них кует. Так что согласие родительское кузнец дал. Серьезным был только вопрос о выкупе за невесту. Кузнец был в замке человеком уважаемым, но небогатым. Поэтому выкуп они обсуждали долго, с нешуточным торгом и криком – глотка у папаши была о-го-го! Кое-какие сбережения у Сергиуса были – тратил только на книги, – сговорились в конце концов.
И последнее: нужно было разрешение барона на брак. И кузнец, и вся его семья принадлежали ему…
Барон Мальдех плохим себя не считал. Он считал себя суровым, но справедливым. Отчасти так оно и было. С крепостных своих он драл не три шкуры, а только две. И насчет наказаний был милостив: виселица на башне, случалось, пустовала недели по две. Ну, бывает, засекут кого розгами до смерти за мелкую провинность, но так это ж дружинники сгоряча, руки-то у них к мечам привычные, тяжелые. Не рассчитают слегка, с кем не бывает…
Барон был уже стар. Две дочери давно выскочили замуж и носа к отцу не казали. А сыновья… С сыновьями барону не повезло. Верная и надежная, как боевая кляча, жена, помимо двух дочерей, родила троих сынов, прежде чем навек обосновалась в просторном семейном склепе. Но двух прибрал мор сразу после Степной войны, когда вымирали целыми графствами. А младший… Младший поймал горлом стрелу в мелкой стычке с кочевниками на Пограничной реке прошлой зимой…
Каждый день, как рачительный и строгий хозяин, Мальдех обходил замок. Часто выезжал по своим землям и селеньям. Спуску соседям не давал. Дружина у него сильная, обученная. Все бы хорошо, но кому все это оставить? Старуху с косой не обманешь. Придет рано или поздно, позовет с собою. И что, все – проклятым зятьям, которых барон терпеть не мог? Да черта им лысого!!!
Одно время барон думал жениться снова. Взять молодую, здоровую. Она ему таких сынов народит! А там и помирать можно – старый товарищ, верный Альком, поставит птенцов на ноги и проследит, чтобы его вдовушка не завела хахаля. Эх!..
Да вот только молодым надобны молодые… Кому нужен он, старый пень с изуродованной ударом копья рожей? Жену барон, конечно, не нашел. Все окрестные и дальние девицы были расписаны лет на пять вперед.
Мальдех искал решения. Он не хотел, чтобы его земли, которые добывал с таким трудом, ушли в чужие руки. И когда Сергиус с Анной пришли к нему со своим свадебным прошением, он посмотрел на невесту и понял, что нашел. Старый дурак! Надо было догадаться раньше, намного раньше.
Эти благородные дуры воротят от него нос – ну и плевать! Вот эта вот, кровь с молоком, родит ему замечательного парня. Ну и пусть потом говорят, что бастард. Зато сын, плоть от плоти, наследник, воин.
Мальдех охотно дал разрешение на брак. Он с улыбкой смотрел в просветлевшее лицо Сергиуса – тот до последнего момента боялся, что барон откажет или поставит какое-нибудь трудновыполнимое условие. Мальдех широко улыбнулся. Этот хлипкий маг ему не соперник. Дурак, видно, забыл о праве первой ночи. Законном праве барона как сюзерена, между прочим. И к которому, еще раз внимательно оглядев невесту, Мальдех решил добавить еще несколько ночей. Не повредит. Да и плоть потешить не помешает, а то застоялся его жеребец. Девка того стоит!
Справедливый и суровый Мальдех был не прав и знал это. Маг не являлся его крепостным, он работал в замке по найму. Барон мог потребовать платы за невесту, а вот права первой ночи – не мог. Но куда, куда этот молокосос, что меча в руках на весу не удержит, побежит жаловаться? К королевскому судье? Отсюда до него дальше, чем до бога! Да и не станет королевский судья портить отношения с бароном Мальдехом из-за какой-то девки. Имя Мальдеха еще помнят в Столице.
…Свадьбы в Гордхейме традиционно играли в начале зимы, когда крестьяне могли наконец немного вздохнуть от беспрерывной работы. Снег только лег на поля роскошным белым покрывалом. Лес у замка стал прозрачным. Солнце широко улыбалось с ясных высоких небес. Сергиус верил – оно улыбается именно ему. Все приготовления были почти закончены. Уже завтра он стиснет Анну в объятиях… Легкий мороз щипал ноздри, румянил щеки. Маг полной грудью вздохнул и решил пойти посмотреть, не нужна ли его помощь. Он шел по стене замка, привычно и ловко обходя стальные глыбы стражников.
– Как настроение, жених?
Вздрогнув от неожиданности, Сергиус обернулся на голос.
– Простите, ваша милость, я вас не заметил. – Он почтительно, но не подобострастно поклонился. Это был Альком, правая рука барона. Единственный воин в замке, который снисходил до редких бесед с хрупким магом.
Альком небрежно кивнул ему:
– Ничего, накануне женитьбы голова наверняка, кругом… Так как настроение? Не страшно?
– Нет, ваша милость, – улыбнулся маг. – Я люблю ее. Чего бояться?
Сергиусу показалось, на лицо старого воина набежала тень.
– Нечего, – сказал Альком задумчиво. – Нечего…
Он вдруг повернулся и ушел не прощаясь. Сергиус некоторое время смотрел ему вслед, потом пожал плечами и заспешил вниз.
На душе у Алькома было нехорошо. То, что задумал барон, ему не нравилось. Правом ночи не пользовались уже очень давно. К чему?.. Нужна крестьянка – затащил на сеновал, и все дела. К тому же… Нет, Альком переживал не о невесте. Какая ей разница, кто первым раздвинет ноги! Наоборот, барон, пожалуй, для первого раза лучше, чем неумелый жених, который неизвестно, сможет ли толком «распечатать» молодую. Но этот маг немного нравился старому рубаке: ведь он хотел и всерьез пытался стать воином. Зачем портить свадебное торжество именно ему?..
До обеда, который Катя всегда накрывала ровно в двенадцать, времени еще было полно. Даст по морде за наши вчерашние художества – и будет права, подумал Андрей. Кинусь в ноги, буду умолять простить бедного Борьку. Катя не могла, не умела долго сердиться. Она наверняка уже в душе простила мужа…
Андрей вернулся в зал, сел на диван и посмотрел в сторону журнального столика. Воспоминания поблекли, потеряли яркость и остроту. Иногда он вообще думал, что все это было сном: мертвый поселок, всадники, огонь и смерть в ночи, сказочно прекрасная Элизабет… А еще мазки крови на стене, трупы и…
«Чужая вещь, опасная», – сказал тогда Симонов. Он рассматривал книгу дольше Комкова. Что он в ней нашел, кроме тех черно-белых картинок?
Ты можешь проверить, прямо сейчас. Хочешь?..
Андрей был не уверен, что хочет. «Ты боишься?» – ехидно спросил кто-то внутри.
Андрей подошел к окну и долго смотрел на разбушевавшуюся снежную стихию, прижавшись лбом к холодному стеклу. А ведь боюсь, согласился он.
Но что же там такого особенного?..
Книгу упаковали на совесть, в несколько слоев. Андрей разорвал и смял плотную оберточную бумагу, бросил ее прямо на пол. Пластиковый пакет, последнюю преграду, он догадался взрезать ножницами. Книга ничуть не изменилась за прошедшее время: черный томик в мягком лакированном переплете.
Андрей вздохнул, сказал сам себе:
– Ну… – и открыл книгу.
Ничего сверхъестественного не произошло. Первая страница была чистой. Абсолютно. Андрей нахмурился. Что-то не так… Ведь здесь была изображена Темная Богиня. Он точно помнит. Она еще держала отрубленную голову и меч в руках.
Комков всматривался в белый лист, словно надеялся, что рисунок вернется. Но Темная Богиня не вернулась, она шлялась где-то по своим делам. А потом…
Кажется, у него закружилась голова, потому что Андрею показалось, как он стремительно куда-то падает, несется вниз сквозь молочно-белые облака. Он ощутил упругое давление воздуха, влажный холод, сердце замерло в сладком ужасе…
– Что за!.. – Комков выронил книгу и испуганно вскочил. Что такое с ним было?
Андрей смотрел на книгу как на змею. Если на него такое впечатление произвела пустая страница, то что же его ждет на следующей?
«Что, спецназ, в штаны наложил?» – хихикнул мерзкий голосок.
Комков глубоко вздохнул, медленно досчитал до десяти. Сердце, не желая успокаиваться, гулко бухало в груди. Что это за книга, черт ее подери?
Аккуратно, словно мину со взведенным взрывателем, он поднял ее и положил на диван. Присел рядом, на самый краешек. Олег просматривал ее, долго и внимательно. И с ним ни-че-го не случилось. Чего ты сдрейфил, лейтенант?! Давай, сосредоточься. Ежу понятно, что книга для того, чтобы доводить до читателя, или «пользователя», ту или иную информацию. И она, видимо, доводит. Но по-своему. Современник Петра Великого, покажи ему без подготовки работающий телевизор, тоже был бы слегка… ошарашен. Не надо бояться. Нужно попробовать еще. Пойти за ней, с самой первой страницы, ведь книги не читают с середины.
– Ты только, пожалуйста, не так резко, ладно? – попросил Андрей у книги.
Он взял ее, устроился поудобнее и снова раскрыл. То ли она его послушалась, то ли он был уже готов к этому сюрпризу. Но в этот раз все пошло лучше.
…Это действительно были облака. Слой был не очень толстый, уже через несколько секунд белая вата поредела, потом пропала совсем… Внизу, посреди полей и лесов, между рек и озер, возле горных хребтов и песчаных пустынь раскинулось сказочное королевство… Оно было огромно, но непонятным образом Комков видел его сразу все. Ну, или почти все. На башнях замков вились на ветру украшенные гордыми гербами знамена. Согнутые фигурки крестьян обрабатывали поля. Тянулись по дорогам кавалькады всадников и купеческие караваны. В городах кипела своя, городская жизнь – со склоками, базарным шумом… Андрей пригляделся. Ну, точно… Идеальных королевств не бывает. Даже сказочных. Вон там бароны затеяли междусобойчик с пожарами и смертоубийством. А там какая-то скотина с крыльями – ну, вылитый дракон – слопала полстада и пастуха в придачу…
Комков витал над этой страной подобно бестелесному духу, которому доступно всей вся: он мог вознестись в самую высь, а мог, невидимый, заглянуть под крышу последней крестьянской лачуги… Состояние было странное. Он помнил, что сидит, откинувшись на подушки, на диване, у себя в квартире. И в то же время парит здесь… Как орел, блин. В его мозгу появилось подходящее словосочетание, и Андрей торопливо ухватился за него: «Виртуальное погружение». Компьютерная реальность. Вот что это такое. Только вместо мощных, набитых процессорами и прочей машинной требухой системных блоков он «подключен» к маленькой, совершенно невзрачной на вид книге. А так все, в общем, понятно…
Страх прошел. Это было необычно и жутко интересно. Андрей переносился из одного места в другое, слушал разговоры людей и прекрасно их понимал. Жизнь здесь была настоящей. Или выглядела таковой. Люди везде люди: они любили, ненавидели, убивали и умирали… Комков не был непрошеным богом этого мира: он мог только наблюдать, как-то повлиять на события он был не в состоянии. Его не замечали. Он не являлся для этих настоящих или иллюзорных – кто знает? – людей даже призраком. Его для них просто не существовало.
Наконец ему немного наскучило подсматривать и подслушивать. Кажется, это вступление, подумал Андрей. А что же у нас будет дальше?
И тогда книга перелистнула страницу.
…Идеальных королевств не бывает, даже сказочных…
Если вы плохо живете – утешьтесь в своем горе! Всегда найдется кто-то, кому хуже… Жизнь не зла и не добра. Она равнодушна сама по себе… Но иногда происходит нечто такое, что смещает чашу весов, и привычный мир, тот, что не добр и не зол, катится под откос имперской дороги подобно карете, ведомой пьяным кучером.
Нельзя сказать, что все было спокойно в королевстве Гордхейм. Бароны нет-нет да и начинали бузить, возомнив о себе лишнее. Изредка выползала из своих потаенных нор какая-нибудь нечисть. К тому же вдруг умер государь, не очень-то добрый, но мудрый и привычный за долгие годы правления. Умер тихо, в своей плотно зашторенной душной опочивальне, несмотря на все усилия маститых магов и лекарей. На престол взошла его единственная дочь – Катарина. Девка красивая и неглупая, но взбалмошная. Какие государственные дела, когда есть балы и охота? А тут еще зашевелились совсем было перебитые во время последней Степной войны кочевники. Монахи и астрологи с ужасом докладывали о дурных предзнаменованиях в небесных сферах. Простые люди и сами видели страшные знамения. Везде: и во дворцах, и в хижинах – шептались о наступающем конце времен. Ждали нашествия страшных огненных всадников из-за гор. Ждали оживших мертвецов и черных драконов. Ждали привычно, как ждут уже не первую сотню лет, пугая друг друга и тут же забывая об этом среди насущных каждодневных дел…
И Тьма пришла. Но совсем не так, как ее ждали, а в виде красивой девушки в черном кожаном наряде непривычного покроя…
…Младший маг Сергиус считал себя неудачником. И, в общем-то, было отчего. В свои неполные двадцать лет он уже твердо был уверен: жизнь не задалась… Он хотел быть грозным боевым магом, даровать людям защиту от сил тьмы, сокрушать врагов королевства на поле брани, а он… А он отгонял прожорливых птиц от крестьянских полей, лечил хворую скотину, помогал кузнецу в замке работать со сталью. Его уделом были мелкие и крупные хозяйственные дела, а ратные магические подвиги выпали другим.
Он не был тупицей, и Дар у него оказался силен, но вот здоровье… Боевая магия требовала не только развитого интеллекта, но и грубой физической силы, потому-то воспитанники Военного факультета Королевской академии начинали день с трехмильной пробежки и поднятия тяжестей, а уж потом садились за книги или тренировали Дар. Хрупкое телосложение у Сергиуса было от рождения, и поделать с этим было ничего нельзя… Как может получиться богатырь у родителей, три поколения предков которых гнули спину на барона от зари до зари и при этом систематически недоедали? Сергиусу, положа руку на сердце, еще повезло: проезжий маг увидел в нем искру Дара, выкупил и взял с собой. А так – тянул бы, как четыре оставшихся дома брата, тяжелую и безысходную крестьянскую лямку. Но кто из людей ценит то, что есть? Мечта об огне сражений не сбылась, и он чувствовал себя несчастным… К тому же здоровые, как кабаны, баронские дружинники смотрели на него будто на пустое место.
Но Сергиус никого и ни в чем не винил. Он честно делал свое дело: хлопот у мага по хозяйству всегда хватало. И дело он свое делал хорошо, недаром крестьяне и весь простой люд в нем души не чаяли. Было за что. К тому же он не чинился и не задирал носа.
И вот к худенькому пареньку, в чьих глазах всегда была легкая грусть, а рыжие вихры на голове мечтали о гребне, пришла Любовь. Младшая дочь кузнеца, маленькая белобрысая девочка, которая постоянно путалась под ногами, когда он накладывал чары, чтобы усилить защиту нового доспеха для барона, или зачаровывал, чтобы долго не тупился, выкованный меч, вдруг превратилась в статную красавицу. И эта красавица глядела него блестящими влюбленными глазами.
Сергиус был по-крестьянски основательным парнем. Сначала он серьезно поговорил с Анной – так звали его Любовь. Ну, тут никаких проблем не было. Любовь была взаимной, хотя Анна его немного для порядка помучила. Потом он пошел к ее отцу просить руки. Все как положено, с земным поклоном и ценным подарком. Сергиус отцу нравился. Хороший парень, с руками откуда надо. Мечтает, правда, невесть о чем. Это ж надо удумать – военной карьеры ему хотелось! Этих бездельников в железе как… собак. Только и знают: жрать в три горла, пить в четыре, да еще портить доспехи, которые он на них кует. Так что согласие родительское кузнец дал. Серьезным был только вопрос о выкупе за невесту. Кузнец был в замке человеком уважаемым, но небогатым. Поэтому выкуп они обсуждали долго, с нешуточным торгом и криком – глотка у папаши была о-го-го! Кое-какие сбережения у Сергиуса были – тратил только на книги, – сговорились в конце концов.
И последнее: нужно было разрешение барона на брак. И кузнец, и вся его семья принадлежали ему…
Барон Мальдех плохим себя не считал. Он считал себя суровым, но справедливым. Отчасти так оно и было. С крепостных своих он драл не три шкуры, а только две. И насчет наказаний был милостив: виселица на башне, случалось, пустовала недели по две. Ну, бывает, засекут кого розгами до смерти за мелкую провинность, но так это ж дружинники сгоряча, руки-то у них к мечам привычные, тяжелые. Не рассчитают слегка, с кем не бывает…
Барон был уже стар. Две дочери давно выскочили замуж и носа к отцу не казали. А сыновья… С сыновьями барону не повезло. Верная и надежная, как боевая кляча, жена, помимо двух дочерей, родила троих сынов, прежде чем навек обосновалась в просторном семейном склепе. Но двух прибрал мор сразу после Степной войны, когда вымирали целыми графствами. А младший… Младший поймал горлом стрелу в мелкой стычке с кочевниками на Пограничной реке прошлой зимой…
Каждый день, как рачительный и строгий хозяин, Мальдех обходил замок. Часто выезжал по своим землям и селеньям. Спуску соседям не давал. Дружина у него сильная, обученная. Все бы хорошо, но кому все это оставить? Старуху с косой не обманешь. Придет рано или поздно, позовет с собою. И что, все – проклятым зятьям, которых барон терпеть не мог? Да черта им лысого!!!
Одно время барон думал жениться снова. Взять молодую, здоровую. Она ему таких сынов народит! А там и помирать можно – старый товарищ, верный Альком, поставит птенцов на ноги и проследит, чтобы его вдовушка не завела хахаля. Эх!..
Да вот только молодым надобны молодые… Кому нужен он, старый пень с изуродованной ударом копья рожей? Жену барон, конечно, не нашел. Все окрестные и дальние девицы были расписаны лет на пять вперед.
Мальдех искал решения. Он не хотел, чтобы его земли, которые добывал с таким трудом, ушли в чужие руки. И когда Сергиус с Анной пришли к нему со своим свадебным прошением, он посмотрел на невесту и понял, что нашел. Старый дурак! Надо было догадаться раньше, намного раньше.
Эти благородные дуры воротят от него нос – ну и плевать! Вот эта вот, кровь с молоком, родит ему замечательного парня. Ну и пусть потом говорят, что бастард. Зато сын, плоть от плоти, наследник, воин.
Мальдех охотно дал разрешение на брак. Он с улыбкой смотрел в просветлевшее лицо Сергиуса – тот до последнего момента боялся, что барон откажет или поставит какое-нибудь трудновыполнимое условие. Мальдех широко улыбнулся. Этот хлипкий маг ему не соперник. Дурак, видно, забыл о праве первой ночи. Законном праве барона как сюзерена, между прочим. И к которому, еще раз внимательно оглядев невесту, Мальдех решил добавить еще несколько ночей. Не повредит. Да и плоть потешить не помешает, а то застоялся его жеребец. Девка того стоит!
Справедливый и суровый Мальдех был не прав и знал это. Маг не являлся его крепостным, он работал в замке по найму. Барон мог потребовать платы за невесту, а вот права первой ночи – не мог. Но куда, куда этот молокосос, что меча в руках на весу не удержит, побежит жаловаться? К королевскому судье? Отсюда до него дальше, чем до бога! Да и не станет королевский судья портить отношения с бароном Мальдехом из-за какой-то девки. Имя Мальдеха еще помнят в Столице.
…Свадьбы в Гордхейме традиционно играли в начале зимы, когда крестьяне могли наконец немного вздохнуть от беспрерывной работы. Снег только лег на поля роскошным белым покрывалом. Лес у замка стал прозрачным. Солнце широко улыбалось с ясных высоких небес. Сергиус верил – оно улыбается именно ему. Все приготовления были почти закончены. Уже завтра он стиснет Анну в объятиях… Легкий мороз щипал ноздри, румянил щеки. Маг полной грудью вздохнул и решил пойти посмотреть, не нужна ли его помощь. Он шел по стене замка, привычно и ловко обходя стальные глыбы стражников.
– Как настроение, жених?
Вздрогнув от неожиданности, Сергиус обернулся на голос.
– Простите, ваша милость, я вас не заметил. – Он почтительно, но не подобострастно поклонился. Это был Альком, правая рука барона. Единственный воин в замке, который снисходил до редких бесед с хрупким магом.
Альком небрежно кивнул ему:
– Ничего, накануне женитьбы голова наверняка, кругом… Так как настроение? Не страшно?
– Нет, ваша милость, – улыбнулся маг. – Я люблю ее. Чего бояться?
Сергиусу показалось, на лицо старого воина набежала тень.
– Нечего, – сказал Альком задумчиво. – Нечего…
Он вдруг повернулся и ушел не прощаясь. Сергиус некоторое время смотрел ему вслед, потом пожал плечами и заспешил вниз.
На душе у Алькома было нехорошо. То, что задумал барон, ему не нравилось. Правом ночи не пользовались уже очень давно. К чему?.. Нужна крестьянка – затащил на сеновал, и все дела. К тому же… Нет, Альком переживал не о невесте. Какая ей разница, кто первым раздвинет ноги! Наоборот, барон, пожалуй, для первого раза лучше, чем неумелый жених, который неизвестно, сможет ли толком «распечатать» молодую. Но этот маг немного нравился старому рубаке: ведь он хотел и всерьез пытался стать воином. Зачем портить свадебное торжество именно ему?..