Куртц Кэтрин. Высший Дерини

   — Войдите.
   Почти тотчас же на пороге показался высокий нервный человек лет двадцати четырех. Он почтительно поклонился.
   Как и все придворные, Горон был одет в роскошную фиолетово-голубую ливрею. Левую сторону груди украшал вышитый белый круг с черным оленем. Фиолетово-голубые цвета одежды означали принадлежность к Дому Фурстанов. На плечах Горона лежала тяжелая плоская серебряная цепь, говорящая о том, что он входит в состав личной свиты Венсита. Он с любопытством смотрел, как его господин скатывает в трубочку документы, разложенные на письменном столе у окна, и укладывает их в кожаный баул.
   Он обратился к королю тихо и почтительно:
   — Граф Марли прибыл, сэр. Впустить его?
   Венсит закончил возню с документами и кивнул. Горон вышел, не сказав больше ни слова. Когда дверь за ним закрылась, Венсит, заложив руки за спину, принялся нервно ходить взад и вперед по толстому ковру.
   Венсит из Торента был высоким, тощим, словно целиком состоящим из углов человеком лет пятидесяти.
   Его огненно-рыжие волосы над светлыми, почти бесцветными глазами совершенно не тронула седина, широкие, кустистые, выгоревшие на солнце усы подчеркивали широкие скулы, треугольную форму лица.
   Он двигался с грацией, которую трудно было предположить в человеке такого роста и комплекции.
   Весь его облик был таков, что враги, которых хватало с избытком, сравнивали его с лисицей, конечно, когда не находили других, менее вежливых сравнений.
   Венсит был чистокровным колдуном Дерини. Он происходил из древнего рода, история которого уходила далеко в глубь веков, предки его оставались у власти и обладали могуществом даже во времена Реставрации и во времена жестоких преследований Дерини.
   Венсит действительно был лисой, когда возникала необходимость. Коварство, жестокость, хитрость его не смущали. И он всегда был опасен.
   Венсит знал, какое впечатление производит на людей, но он также знал, как свести его на нет, изменяя свой облик, используя целый арсенал приемов.
   И сегодня он очень внимательно отобрал свою одежду. Бархатный камзол и шелковая рубашка были того же цвета, что и волосы, и эффект скорее подчеркивался, чем разрушался, роскошными золотистыми топазами у горла, в ушах и на пальцах. Картину довершал янтарный шелковый плащ с золотыми блестками, мягкими складками стекающий с плеч.
   На краю стола, где он работал, лежала корона, украшенная драгоценными камнями, излучающими мягкий солнечный свет. Она должна была напоминать, что человек, который носит ее, занимает очень высокое положение.
   Венсит не стал надевать корону: ведь предстоящая встреча не была парадным приемом, да и Бран Корис не относился к числу его подданных, ожидался всего лишь неофициальный визит, если уж говорить языком этикета.
   Раздался стук в дверь, и снова с поклоном вошел Горон.
   За ним стоял хорошо сложенный человек среднего роста в сырой кожаной накидке, из-под которой виднелась кольчуга. Перья на его шлеме намокли и обвисли, перчатки потемнели от сырости. Человек был хмур и угрюм.
   Горон представил:
   — Граф Марли, сэр.
   Венсит пригласил широким жестом:
   — Входите. Я должен извиниться за малоприятное путешествие, но даже Дерини не могут управлять капризами погоды. Горон, возьми сырую одежду графа и принеси что-нибудь сухое из моего гардероба.
   — Хорошо, сэр.
   Когда гость осторожно вошел в комнату, Горон снял промокший плащ с его плеч и исчез через боковую дверь.
   Спустя несколько секунд он появился снова и набросил на плечи графа бледно-зеленый отороченный мехом бархатный плащ. Застегнув застежку у горла Брана, он взял его шлем и с поклоном удалился.
   Бран закутался в плащ, благодарный за эту заботу, так как за время пути основательно замерз, но не отрывал настороженных глаз от хозяина.
   Венсит обезоруживающе улыбнулся и со всей галантностью предложил кресло у тяжелого стола.
   — Садитесь, пожалуйста. Давайте говорить без церемоний.
   Бран подозрительно посмотрел на Венсита и на кресло, а затем нахмурился, увидев, что тот отошел к камину и делает там что-то, чего Бран не мог видеть.
   — Простите меня за нетерпение, сэр, но я не вижу, что мы можем сказать друг другу. Ведь вы хорошо знаете, что я младший командир одной из трех армий, расположенных у Рельянских гор, чтобы противостоять вашим войскам. Любое соглашение, которое мы могли бы достигнуть здесь, мои коллеги в Гвинеде не одобрят.
   — Я и не надеюсь на это, — просто согласился Венсит.
   Подойдя к столу, он поставил чашу с дымящейся жидкостью и два хрупких бокала, потом придвинул поближе к столу одно из двух кресел и снова пригласил Брана сесть.
   — Не хотите ли выпить со мной бокал дарьи? Этот напиток делается из трав и цветов, растущих в здешних горах. Думаю, он вам понравится, особенно сейчас, когда вы замерзли и промокли.
   Бран подошел к столу, поднял бокал и осмотрел его.
   Кривая ухмылка исказила его губы, когда он бросил взгляд на Венсита.
   — Вы великолепно играете роль хозяина, а у меня она плохо получилась. Заложники, которых вы послали, оказали мне честь и выпили со мной, — он бросил взгляд на бокал. — И только после того, как они выпили, я сказал им, что было в бокалах.
   — Да? — светлые брови вскинулись вверх.
   И хотя голос Венсита оставался мягким, в нем послышалась сталь.
   — Я уверен, что они выпили не просто вино или чай, но все-таки не так же вы глупы, не отравили же вы их, чтобы теперь похвастаться мне. И тем не менее вы пробудили во мне любопытство. Что же им преподнесли?
   Бран уселся, но не поднес бокал к губам.
   — Как вы понимаете, я не мог знать, какие инструкции получили ваши эмиссары. Ведь они могли что угодно совершить в моем лагере, пока мы здесь обмениваемся любезностями, — Бран опустил глаза. — Так что я решил дать им сильное снотворное. И хотя они уверяли, что не собираются делать ничего плохого, будет лучше, если они поспят до моего возвращения. Думаю, на моем месте вы поступили бы так же. Предосторожность никогда не мешает.
   Венсит поставил бокал на стол, откинулся в кресле и стал поглаживать усы, чтобы скрыть улыбку. Но даже когда он снова поднес бокал к губам, с них все еще не исчезли следы улыбки.
   — Неплохо. Люблю иметь дело с умными людьми, однако, могу вас уверить, я ничего не подмешивал в ваш бокал, можете пить без всякой боязни. Даю вам свое слово, милорд Бран.
   — Ваше слово, сэр? — Бран провел кончиком пальца по краю бокала, внимательно осмотрел палец, а затем отодвинул бокал подальше. — Простите меня за прямоту, но вы не дали мне достаточных оснований для этих переговоров. Я не могу понять, что общего у короля Венсита из Торента с каким-то захудалым лордом Гвинеда?
   Бран пристально смотрел на Венсита, ожидая ответа.
   Венсит пожал плечами, улыбнулся, внимательно разглядывая своего гостя.
   — Предположим, мы поговорим о деле, мой друг. Если вы не заинтересуетесь тем, что я вам предложу, ну что же, это будет всего лишь потерей времени для вас и для меня. Но, с другой стороны, мне кажется, у нас есть наболевшая тема для разговора. Я уверен, что мы добьемся взаимопонимания, если, конечно, приложим к этому усилия.
   Бран осторожно спросил:
   — Да? Может быть, вы скажете что-нибудь более определенное? Я могу представить многое, что вы можете сделать для меня или любого другого, к кому будете милостивы. Но будь я проклят, если знаю хоть что-нибудь, что могу сделать для вас я.
   — А вы думаете, я чего-то хочу? — Венсит сплел пальцы в решетку и рассматривал сквозь нее своего гостя лисьими глазами.
   Бран спокойно сидел в кресле, опираясь подбородком на руку, вопрос Венсита не вывел его из равновесия.
   Наступило молчание. Спустя некоторое время Венсит улыбнулся и спокойно продолжил:
   — Ну что ж, хорошо. Вы умеете ждать. Я восхищаюсь этой способностью в людях. — Он окинул Брана долгим взглядом.
   — Хорошо, лорд Бран. Вы правы. Я кое-что хочу от вас. Но, конечно, не буду настаивать, чтобы вы делали что-то против своей воли. Я не поступаю так с теми, кого считаю своими друзьями. С другой стороны, вы будете хорошо вознаграждены за сотрудничество со мной. Скажите, что вы думаете о моем новом городе?
   — Не думаю, что вы долго будете им владеть, — сухо ответил Бран. — Город, несмотря на временную оккупацию, принадлежит Келсону. Давайте перейдем к делу.
   — О, не портите первое впечатление о вас, — хмыкнул Венсит. — У меня есть причины не торопиться. И я решил не обращать внимания на ваш выпад относительно моего города. Местная политика меня сейчас не интересует. Я обдумываю глобальные проблемы.
   — Да, так мне сказали. Однако если вы думаете двигаться дальше на запад, то моя армия будет противостоять вашей, — в глазах Брана вспыхнул опасный огонек. — И хотя, к сожалению, мы не сможем долго удерживать границы, но потери с вашей стороны будут очень большими, уверяю вас. Люди Марли дорого продадут свои жизни, милорд!
   Венсит рявкнул:
   — Придержите язык, Марли. Стоило мне захотеть, я прихлопнул бы вас и вашу армию, как мух, и вы хорошо это знаете.
   Он перебирал пальцами зубцы короны, глядя на Брана, как смотрит кот на мышь, затем продолжил:
   — Однако в мои планы не входит сражение с вашей армией. Во всяком случае, в том смысле, как вы думаете. Я хочу двинуться немного южнее вас, в Корвин и Картмор и затем далее в Гвинед. Полагаю, вас интересуют северные провинции — Клейборн и Келдыш-Райдинг для начала? Я могу помочь вам.
   — Двинуться против моих союзников? — Бран покачал головой. — Это невозможно, сэр. А кроме того, почему вы хотите отдать врагу две богатейшие провинции Одиннадцати Королевств? Похоже, вы не все рассказали мне о своем плане.
   Венсит одобрительно улыбнулся.
   — Но я не считаю вас врагом, Бран. Я давно наблюдаю за вами и думаю, что хорошо иметь человека вашего калибра для управления северными провинциями. Конечно, среди них должно найтись герцогство для вас, да и другие привилегии не помешают.
   — Какие? — спросил Бран.
   В голосе еще звучала подозрительность, но было очевидно, что он заинтригован. В его глазах цвета золотистого меда вспыхнула расчетливая алчность.
   Венсит, заметив это, хмыкнул.
   — О, вы заинтересовались. А я уж начал было думать, что вы совершенно неподкупны.
   — Вы говорите о предательстве, милорд. Даже если я соглашусь, почему вы полагаете, что мне можно полностью верить?
   Венсит мягко сказал:
   — У вас же есть честь. А что касается предательства, так это понятие устарело. Я же знаю, что вы в прошлом были противником Моргана, да и Келсона тоже.
   Бран спокойно возразил ему:
   — Между герцогом Морганом и мною были противоречия, но Келсону я всегда был предан. Как вы отметили, у меня действительно есть честь. Однако я с трудом вижу себя в одном лагере с нашим герцогом Дерини или с Келсоном.
   — Келсон просто мальчик! Мальчик с могуществом, да. А Морган — полукровка Дерини, предатель своей расы.
   — Предатель, как вы сказали, — устаревшее понятие, — заметил Бран, не выказывая никаких эмоций.
   Венсит посмотрел на молодого человека бесцветными узкими глазами, а затем резко встал, но тут же заставил свое лицо смягчиться.
   Когда Бран тоже сделал попытку подняться, Венсит остановил его движением руки, а сам подошел к небольшому резному шкафчику. Открыв крышку, он взял в руки что-то сверкающее, закрыл шкафчик и вернулся в кресло.
   Бран смотрел на происходящее с любопытством.
   — Ну, — сухо сказал Венсит, удобно откинувшись на спинку кресла и сложив руки перед собой, — а теперь, когда мы подготовили вас, скажите мне, как вы относитесь к Дерини.
   — Вообще или в частности?
   — Сначала вообще, — ответил Венсит, перекладывая неизвестный предмет из одной руки в другую, не позволяя Брану увидеть его. — Например, ваша церковь в 917 году на Совете в Рамосе постановила, что использование магии Дерини — святотатство. Герцогство Корвин сейчас находится под действием Интердикта, так как его правитель — Дерини — отлучен от церкви за применение магии и отказ отдаться на суд Курии. Должен сказать, что я не осуждаю его за это.
   Он в упор посмотрел на Брана и произнес с нажимом:
   — Однако если вы по каким-то религиозным или моральным соображениям против колдовства, то об этом необходимо сказать именно сейчас, пока еще не поздно и вы не увязли в таких делах. Как вы знаете, я колдун, и я хочу, чтобы мои союзники принимали это как должное. Ваша Курия не понимает ситуации. Вас это не беспокоит?
   Хотя выражение лица Брана не изменилось, было ясно, что Венсит затронул чувствительную струну. Кроме того, Брану трудно было полностью скрыть свое любопытство относительно предмета в руках Венсита. Он все время ловил себя на том, что его взгляд устремлен на руки Венсита, и лишь с видимым усилием заставлял его подниматься к лицу короля-колдуна.
   — Я не боюсь Курии Гвинеда, сэр, — осторожно ответил он. — А что касается магии, то это вопрос чисто академический. Магия — всего лишь свойство, присущее определенным людям, и ничего больше. Я с ней не соприкасаюсь.
   — А вам хотелось бы?
   Бран побледнел.
   — Что вы сказали, сэр?
   Венсит повторил:
   — А вам бы хотелось самому пользоваться ею?
   Бран с трудом проглотил слюну, но ответил, не колеблясь:
   — Я человек и не происхожу из семьи, которой коснулась милость Дерини. Так что у меня не было возможности пользоваться магией. Но, появись такая возможность, я бы ни на секунду не обеспокоился. Я не верю ни в ад, ни в загробные муки.
   Венсит засмеялся.
   — Я тоже. А предположим, что в вас есть кровь Дерини и что я могу доказать это?
   Челюсть у Брана отвисла, его золотые глаза округлились.
   Он был совершенно не подготовлен к такому повороту событий: ведь это сразу превращало его из противника в вассала.
   — Вы испуганы, Бран? — продолжал Венсит спокойно. — Закройте рот.
   Бран поспешно закрыл рот, потихоньку начиная приходить в себя от потрясения.
   С трудом проглотив слюну, он пробормотал:
   — Моя реакция вызвана удивлением, а не страхом, милорд. Вы смеетесь надо мной, сэр?
   — Предположим, что мы обнаружим… — сказал, улыбаясь, Венсит.
   — Что?
   — Есть в вас кровь Дерини или нет, — пояснил Венсит. — Если есть, то мне будет просто передать вам могущество, чтобы вы были могучим союзником. А если нет…
   — А если нет? — тихо повторил Бран.
   — Я полагаю, об этом сейчас думать не стоит, — заключил Венсит.
   Он наклонился вперед, оставаясь сидеть в кресле, и открыл ладонь. На ней лежал большой кристалл янтаря, прикрепленный к толстой золотой цепи.
   Янтарь был тщательно отполирован и, казалось, светился изнутри.
   Венсит пропустил цепь между пальцами и осторожно отцепил ее от камня, оставив его лежать у себя на ладони.
   Бран смотрел на янтарь и все более убеждался, что тот светится сам по себе.
   — Это ширал, Бран, — мягко проговорил Венсит. — Он широко известен в оккультных кругах из-за своей чувствительности к психической энергии, излучаемой Дерини. Видите, он светится, когда я держу его в руке. Совсем немного энергии Дерини достаточно для того, чтобы активизировать янтарь, — он посмотрел на Брана. — Снимите перчатку.
   Бран мгновение колебался, затем нервно провел языком по губам и стянул правую перчатку.
   Венсит протянул ему камень, и Бран вздрогнул, ощутив прикосновение холодной поверхности к голой ладони.
   Венсит отпустил янтарь, и свет внутри его исчез. Бран посмотрел на Венсита с безмолвным вопросом в глазах.
   — Пока еще рано волноваться. Закройте глаза и сосредоточьтесь на янтаре. Представьте, что тепло вашей ладони входит в него, заставляет светиться. Вообразите, что все ваше излучение поглощается им и что он начинает светиться.
   Бран постарался сделать все, как ему было приказано, но Венсит, устремив взгляд на янтарь, лежавший на ладони Брана, не заметил в нем ни малейших признаков жизни. Ничего не изменялось в течение некоторого времени, и брови Венсита недовольно нахмурились. Затем янтарь начал слабо светиться.
   Венсит в задумчивости прикусил губу, потом дотронулся до руки Брана. Тот вздрогнул, открыл глаза и увидел, что янтарь светится. Венсит быстро снял его с ладони Брана.
   — Он светится, — прошептал Бран с трепетом.
   — Да, но мне кажется, что вы не истинный Дерини, — он заметил, как лицо Брана вытянулось, и рассмеялся, поняв, что тот уже в его руках. — Не беспокойтесь. У вас есть потенциал, и вам можно передать могущество. Такие случаи бывали в древности во времена Реставрации. Может быть, оно и к лучшему. Вам придется обучиться пользоваться могуществом Дерини. Те, кто имеют достаточный психический потенциал, могут легко обучиться этому.
   — Каким образом?
   Венсит встал, потянулся. Янтарь, уже прикрепленный к цепи, свисал, покачиваясь, с его руки.
   — Сначала я должен прозондировать мозг, чтобы оценить потенциал и определить условия для передачи могущества. В детали вдаваться не будем. Королям Гвинеда уже в течение многих поколений передается могущество, так что опасности в этом нет. Но вам придется остаться здесь на ночь.
   — Я этого не планировал, но…
   — Теперь вам придется остаться, — прервал его Венсит, улыбнувшись, чтобы смягчить резкость. Он обошел вокруг стола и сел на него рядом с Браном. — Я отошлю назад капитана, чтобы тот успокоил ваших людей.
   Он ненадолго задумался, потом заговорил снова:
   — Жаль, что мои эмиссары выведены из строя. Герцог Лайонелл, мой родственник, тоже получил от меня могущество Дерини. Я мог бы передать сообщение через него, если бы он не был усыплен вами. Но теперь он несколько дней будет беспомощен, пока не кончится действие лекарства. Сядьте прямо и расслабьтесь.
   — Что вы хотите делать? — неуверенно прошептал Бран, который был так расстроен, что совершенно потерял логическую нить рассуждений Венсита.
   — Я же вам сказал: зондирование мозга, — Венсит повел рукой, и янтарь стал медленно раскачиваться перед ним. — Я хочу, чтобы вы сели прямо и расслабились. Не сопротивляйтесь мне, а то у вас будет ужасно болеть голова. Если вы будете помогать мне, то и для вас, и для меня все пройдет легко.
   Бран беспокойно заерзал на стуле, как будто хотел возразить.
   Венсит нахмурился, его лицо стало жестким, а голос — холодным:
   — Слушайте меня, граф Марли. Если вы хотите стать моим союзником, вы должны полностью доверять мне. Время идет. Не заставляйте меня принуждать вас.
   Бран глубоко вздохнул.
   — Прошу прощения, сэр. Что я должен делать?
   Лицо Венсита смягчилось. Он снова начал раскачивать янтарь, мягко толкнув другой рукой Брана на спинку кресла.
   — Расслабьтесь и доверьтесь мне. Смотрите на янтарь. Смотрите, как он раскачивается, и слушайте звук моего голоса. Вам нечего бояться.
   И когда вы будете следить за тем, как кристалл раскачивается, раскачивается, раскачивается, вы почувствуете, как ваши веки тяжелеют, становятся настолько тяжелыми, что вы не можете держать их открытыми. Пусть они закроются.
   И на вас опустится ощущение покоя, безразличия. Позвольте им овладеть вами полностью. Примите их. Пусть они полностью окутают вас. Пусть ваш мозг очистится от всего, представьте, если можете, темную комнату в черной бархатной ночи с темной дверью в темной стене.
   И представьте, что эта темная дверь открывается и за ней вы видите холодный мрак.
   Глаза Брана закрылись. Венсит опустил кристалл и продолжал монотонно говорить. Слова звучали все реже и реже по мере того, как его пациент расслаблялся.
   Затем Венсит наклонился, потрогал веки пальцами и прошептал слова заклинания, чтобы закрепить состояние транса, в который впал Бран.
   Он долго стоял в безмолвной тишине, глаза его светились холодным огнем и были устремлены куда-то вдаль. Затем он опустил глаза и произнес имя человека.
   — Бран?
   Веки Брана дрогнули, глаза открылись, он с удивлением осмотрелся вокруг и только через некоторое время вспомнил все с самого начала. Увидев, что Венсит не двигается, что дружелюбное выражение не исчезло с его лица, он заставил себя расслабиться и оценить ситуацию.
   На этот раз, взглянув на Венсита, он ощутил, что между ними сформировалась странная связь, как будто тот, кто смотрел сейчас на него, знал о нем все. Все о нем, Бране Корисе, графе Марли. Но это не вызывало у него раздражения. Венсит из Торента не должен был вызывать раздражение у своего союзника.
   Это было ощущение взаимопонимания, приятное ощущение, а не гнетущее, чего он боялся. И пусть его мозг был утомлен контактом, он все же чувствовал слабые признаки нового могущества, хотя и слишком слабые, чтобы можно было использовать его сейчас.
   Бран решил, что ему нравится новое чувство.
   Венсит встал, и Бран вернулся к реальности.
   — А у вас великолепная реакция, — сказал колдун, проходя мимо него и дергая за шнур звонка. — Нам нужно еще потом поработать вместе. Утром я пришлю за вами, и тогда мы попробуем погрузиться поглубже.
   — А почему не сейчас? — спросил Бран, вставая и, к своему удивлению, шатаясь от внезапной усталости.
   — Именно поэтому, мой нетерпеливый друг, магия весьма утомительна для непосвященных, — ответил Венсит, поддерживая его. — На сегодня хватит. Минут через десять, а может быть чуть позже, вы почувствуете, что не можете даже встать на ноги. Я послал за Гороном, чтобы тот отвел вас в отведенные вам покои.
   Бран поднес дрожащую руку ко лбу:
   — Но я…
   — Ни слова больше, — прервал его Венсит.
   Он отступил на шаг. Открылась дверь, и вошел Горон, но Венсит даже не посмотрел в его сторону, пристально следя, как Бран пытается сориентироваться.
   — Отведи лорда Брана в его покои и уложи в постель, Горон, — мягко сказал Венсит. — Он очень утомился после долгого путешествия. Проследи, чтобы все его люди были удобно устроены и чтобы его капитан вернулся в лагерь с донесением.
   — Хорошо, сэр. Все будет сделано, как вы хотите.
   Горон повел пошатывающегося Брана к двери, а Венсит смотрел им вслед, о чем-то думая.
   Когда дверь за ними закрылась, он лениво подошел к ней и запер ее изнутри, после чего вернулся к своему столу и произнес в воздух:
   — Ну, Ридон, что ты думаешь об этом?
   Он сел в кресло. Одна из панелей в противоположной стене бесшумно открылась, и из проема появился высокий смуглый человек в голубом.
   Он небрежно прошел к креслу, где недавно сидел Бран, и уселся в него.
   Панель в стене медленно и бесшумно встала на место.
   — Ну, так что же ты думаешь? — повторил Венсит, откидываясь на спинку кресла и глядя на собеседника.
   Ридон пожал плечами.
   — Ты, как обычно, действовал безукоризненно. Что я еще могу сказать?
   Тон его был шутливым, но светло-серые глаза на ястребином лице говорили больше, чем слова.
   Венсит понял этот взгляд и кивнул. Он положил янтарь на стол рядом с короной, расправил цепь и снова посмотрел на Ридона.
   — Тебя что-то беспокоит в Бране? Что именно? Ты думаешь, он представляет опасность для нас?
   Ридон снова пожал плечами.
   — Можешь считать это врожденной подозрительностью. Не знаю. Он кажется достаточно безобидным, но не забывай, как непредсказуемо может быть поведение людей. Посмотри на Келсона.
   — Он же наполовину Дерини.
   — И Морган тоже. И Мак Лейн. Прости, может быть, я чересчур дерзок, но тебе следовало бы обратить на этот факт внимание Совета. Морган и Мак Лейн наверняка предполагают, что они наполовину Дерини, и их можно считать самыми непредсказуемыми факторами во всех Одиннадцати Королевствах. Они делают такое, чего не должны делать, что превышает их возможности. И я знаю, что тебя это беспокоит…
   Он обошел стол, сел в другое кресло, а затем поднял нетронутый бокал Брана и осушил его одним глотком.
   Венсит презрительно фыркнул, глядя на это.
   Ридона нельзя было назвать красивым. Шрам от сабельного удара, который тянулся от переносицы до правого угла рта, исключал такую возможность. Но он производил впечатление.
   Овальное лицо обрамляли темные волосы с проседью на висках и прекрасные усы цвета перца с солью. Маленькая бородка смягчала заостренный подбородок. Большой рот, несмотря на полные губы, образовывал твердую линию.
   В нем чувствовалась жестокость хищника, и, казалось, он излучал что-то зловещее. Было очевидно, что за этим тонким лицом скрывается тщательно тренированный, разящий, как смертоносная рапира, мозг.
   Это был лорд Дерини первой величины, во всем равный самому Венситу.
   С Риданом из Истмарха следовало считаться каждому.
   Ридон и Венсит долго смотрели друг на друга через стол. Первым не выдержал Венсит.
   — Ну хорошо, — сказал он, выпрямляясь и доставая из кожаного баула какие-то документы. — Ты будешь наблюдать передачу могущества Брану завтра, если я тебя убедил, что он не опасен.
   — Меня невозможно убедить в том, что человек может быть безопасен, — ответил Ридон, — но дело не в этом. Решай сам.
   Он машинально провел пальцем по шраму.
   — А каковы твои военные планы?
   Венсит достал из баула карту и разложил ее на столе.
   — Положение с каждым часом улучшается. Теперь, когда Бран перешел на нашу сторону, мы можем отрезать Северный Гвинед. Джаред Касан и его армия будут легко разбиты, если мы двинемся к югу.
   — А что Келсон? — спросил Ридон. — Когда он поймет твой план, за нами будет гнаться вся королевская армия.