Куртц Кэтрин. Высший Дерини

   — Да будет так, — повторили все присутствующие.
   Часом позже Денис Арлиан уже мерил шагами ковер в своей комнате дворца в Джассе. Для него этой ночью сна не было.

ЧАСТЬ 2

Глава 7

   Морган стоял у окна полуразрушенной башни и смотрел на лежащую внизу долину. Далеко на юго-востоке едва виднелась фигура одинокого всадника. Это был Дерри, направляющийся к северным армиям.
   Внизу, у основания башни, паслись две лошади, жадно щипавшие свежую траву.
   Морган отодвинулся от окна и стал спускаться. Дункан посмотрел на него.
   — Что-нибудь видел?
   — Только Дерри, — Морган легко спрыгнул на груду обломков. — Ты готов ехать дальше?
   — Я хочу тебе сначала кое-что показать, — Дункан указал кнутом на груду развалин вдали и направился туда. — В прошлый раз, когда мы были здесь, я кое-что обнаружил, но ты был в неподходящем состоянии, чтобы что-то рассматривать. А тебя это, несомненно, заинтересует.
   — Ты говоришь о найденном тобой разрушенном Пути Перехода? — спросил Морган.
   — Да.
   Осторожно ступая, Морган шел за Дунканом в глубь разрушенной часовни.
   Рука его лежала на рукояти меча.
   Аббатство Святого Неота было когда-то процветающим монастырем, основным центром обучения искусству Дерини. Но все это кончилось во времена Реставрации. Монастырь разграбили и сожгли, и многие монахи были убиты на ступенях алтаря.
   И вот теперь Морган и Дункан шли по развалинам древнего монастыря, печально глядя по сторонам.
   — Здесь алтарь Святого Камбера, о котором ты мне говорил, — сказал Дункан, показывая на разрушенную каменную статую у восточной стены. — Я решил, что Путь не мог находиться на открытом месте даже во времена царствования Дерини, так что искал его дальше, вот здесь.
   Дункан наклонил голову и пролез в пролом в стене.
   Морган последовал за ним и обнаружил, что они оказались в древней ризнице, пол которой был завален упавшими полусгнившими брусьями и кучами мусора.
   Морган хлопнул перчатками, чтобы выбить из них пыль, и, выпрямившись, огляделся. Под ногами лежали расколотые мраморные плиты пола, покосившиеся балки поддерживали остатки потолка. У дальней стены уцелел шкаф для церемониальной одежды. Дверцы его, полузаваленные остатками одежды и кусками ящиков, почернели от пожара. Глаза всюду натыкались на обломки каменных стен, куски сгнившего дерева, битое стекло. На покрывавшей весь этот хлам пыли оставили свои следы мелкие животные.
   — Вот, — Дункан показал на площадку перед разрушенным алтарем и опустился на корточки. — Смотри. Здесь еще можно разглядеть границу, обозначавшую Путь Перехода. Пощупай ее руками.
   — Пощупать? — удивился Морган, но послушно опустился на колени и положил руки на площадку, вопросительно глядя на Дункана. — Что я должен почувствовать, Дункан?
   — Осторожно прозондируй это место, — сказал Дункан. — Древние оставили послание.
   Морган скептически поднял брови, но, очистив мозг, стал внимательно вслушиваться.
   «Берегись, Дерини! Здесь таится для тебя опасность!»
   Ошеломленный четкостью контакта, Морган непроизвольно дернулся назад, посмотрел на Дункана и снова положил руки на пол.
   «Берегись, Дерини! Здесь таится для тебя опасность! Из сотни братьев-монахов остался я один и попытаюсь с помощью своих слабых сил разрушить этот Путь Перехода, чтобы его не осквернили. Будь осторожен, Дерини! Защищайся! Люди убивают все, чего не понимают! О Святой Камбер, защити нас от зла!»
   Морган прервал контакт и посмотрел на Дункана.
   Тот выглядел торжественно. Трудно было разглядеть выражение голубых глаз в полутьме, на губах его играла тень улыбки. Он выпрямился во весь рост.
   — Он смог разрушить Путь, — сказал Дункан, обводя глазами сумрачную ризницу. — Может быть, это стоило ему жизни, но он разрушил Путь Перехода. Странно, но иногда приходится самим уничтожать то, что нам дороже всего. Наша раса часто делала это. Вспомни о забытых знаниях, об утраченных навсегда искусствах. Мы только жалкая тень того народа, что жил в древности.
   Морган поднялся на ноги и похлопал Дункана по плечу.
   — Ну, хватит, кузен. Дерини сами виноваты в своей судьбе, и ты это знаешь. Идем, надо ехать.
   Они пролезли через пролом в стене и попали из сумрачного помещения в ярко освещенную солнцем часовню. Лучи солнца проникали сюда через выбитые окна, и в их лучах плясали скопления пылинок, придавая всем предметам призрачные очертания.
   Морган и Дункан уже направлялись к разрушенной двери, чтобы выйти наружу, где остались их лошади, как вдруг воздух в дверном проеме задрожал, словно теплая струя. Уловив движение, они настороженно замерли, а когда в этом колыхании возник силуэт человека, в изумлении отступили назад.
   Человек, одетый в серую монашескую сутану с капюшоном, держал в руках деревянный посох, золотистые волосы в сиянии солнечных лучей создавали впечатление нимба.
   Они оба сразу же узнали Святого Камбера — знаменитого Покровителя Магии Дерини.
   — Проклятье! — Морган невольно отпрыгнул назад.
   — Боже! — пробормотал Дункан и сделал такое движение, словно хотел перекреститься.
   Человек в дверном проеме не исчез. Наоборот, он вошел внутрь и сделал навстречу им несколько шагов.
   Морган отступил еще на шаг, не желая сближаться с человеком, кем бы он ни был, но неожиданно натолкнулся на что-то — невидимое, неосязаемое. Причем при соприкосновении возникла вспышка желтого пламени. Его плечо пронзила боль, которая держалась несколько секунд. Морган потер плечо, глядя на незнакомца.
   Дункан подошел ближе к Моргану, но тоже не спускал глаз с незнакомца.
   Они молча смотрели, и тот правой рукой откинул капюшон, открыв лицо.
   Глаза его, такие же голубые, как небо в дверном проеме, как бы пронизывали насквозь и в то же время ласкали. Лицо было очень старым, и в то же время невозможно было определить возраст. Вокруг седой головы сиял золотой нимб.
   — Не пытайтесь бежать, а то вы повредите себе, — произнес незнакомец. — Я не хочу, чтобы вы сейчас ушли.
   Его губы шевелились, но они слышали его речь не ушами, она звучала где-то в мозгу.
   Морган беспомощно посмотрел на своего кузена и увидел, что тот внимательно слушает незнакомца с благоговейным выражением на лице. Он подумал, не тот ли это человек, которого Дункан повстречал несколько месяцев назад на дороге в Корот, и тут же понял, что так оно и есть.
   Дункан открыл рот, чтобы что-то сказать, но человек поднял руку, требуя молчания.
   — Пожалуйста, у меня мало времени. Я пришел, чтобы предупредить тебя, Дункан, и тебя, Аларик: вас ожидает большая опасность.
   Морган не мог сдержать насмешку.
   — Вряд ли это что-нибудь новенькое. Мы Дерини, и поэтому врагов у нас много.
   — Врагов-Дерини?
   Дункан ахнул, а глаза Моргана подозрительно сузились.
   — Врагов-Дерини? Не ты ли нам враг?
   Незнакомец рассмеялся легким серебряным смехом, как будто Морган его очень позабавил. Он даже слегка расслабился.
   — Я не враг вам, Аларик. Если бы я был им, зачем бы мне вас предупреждать?
   — Откуда я знаю? Может быть, есть причины.
   Дункан ткнул Моргана локтем и посмотрел на незнакомца.
   — А кто вы, сэр? Вы похожи на Камбера Кулди, но…
   — Камбер Кулди умер двести лет назад. Разве я могу быть им?
   Морган сказал:
   — Ты не ответил на вопрос Дункана. Ты Камбер Кулди?
   Человек покачал головой. Видимо, это его забавляло.
   — Нет, я не Камбер Кулди. Как я уже говорил Дункану на дороге в Корот, я его верный слуга.
   Морган скептически поднял брови. Несмотря на отказ от звания Святого, манеры человека свидетельствовали о том, что он не может быть ничьим слугой. Напротив, казалось, он привык повелевать, а не подчиняться.
   Нет, кто бы он ни был, это не слуга.
   — Значит, ты слуга Камбера, — наконец проговорил Морган, не сумев скрыть в голосе нотку недоверия. — А нельзя ли спросить, кто именно? Назови свое имя.
   Человек улыбнулся.
   — У меня много имен. Но не настаивайте на своей просьбе. Лгать я вам не хочу, а правда может стать опасной как для вас, так и для меня.
   — Ну, конечно: ты — Дерини, — предположил Морган. — Только Дерини может так появиться. И ты скрываешь, что ты Дерини. Никто об этом не знает.
   Незнакомец смотрел на него и, выслушав его предположение, слегка улыбнулся.
   Морган продолжал:
   — Должно быть, ты скрываешься уже долгие годы, как Дункан. И не хочешь, чтобы кто-нибудь узнал об этом. Так?
   — Пусть будет так.
   Морган нахмурился и посмотрел на Дункана, поняв, что незнакомец посмеивается над ним.
   Но Дункан покачал головой.
   — А эта опасность? — спросил он, подходя ближе. — Эти враги-Дерини, кто они?
   — Очень жаль, но я не могу вам сказать.
   — Не можешь сказать? — переспросил Морган.
   — Не могу сказать потому, что не знаю сам, — перебил его незнакомец, подняв руку и прося тишины. — Могу сказать только вот что: те, чья обязанность знать все, предполагают, что вы обладаете могуществом Дерини в полном объеме, то есть таким могуществом, которым вы не должны обладать.
   Морган и Дункан ахнули от изумления, а незнакомец отошел к двери и натянул капюшон.
   — Помните: они собираются проверить свое предположение и собираются вызвать вас на поединок, чтобы проверить ваши истинные возможности.
   Он оглянулся, чтобы бросить на них последний взгляд.
   — Подумайте об этом, друзья. И побеспокойтесь, чтобы они не нашли вас раньше, чем вы сами будете уверены в своих силах, каковы бы они ни были!
   С этими словами незнакомец кивнул им и пошел туда, где паслись лошади Дункана и Моргана. Животные даже не обратили внимания на его приближение.
   Морган и Дункан подошли к двери, чтобы посмотреть ему вслед, а он, увидев их, поднял руку, как бы благословляя, зашел за лошадей и исчез.
   Морган немедленно бросился на то место, откуда только что исчез незнакомец. Он хотел обнаружить хоть какой-нибудь след, но не смог.
   Дункан постоял, прислонившись к двери и вспоминая все, что произошло с ними, затем направился седлать лошадь.
   — Ты ничего не найдешь, Аларик, — мягко сказал он. — Не больше, чем я нашел на дороге в Корот несколько месяцев тому назад, — он посмотрел на землю, покачал головой. — Никаких следов, как будто его никогда здесь и не было.
   А может быть, действительно не было?
   Морган задумчиво взглянул на Дункана, а затем вернулся в часовню, чтобы осмотреть пыльный пол. Уж здесь-то следы обязательно должны остаться, но, к сожалению, Морган и Дункан все затоптали своими сапогами и ничего нельзя было разобрать.
   И на сырой земле тоже не было никаких следов этого таинственного незнакомца.
   — Враги-Дерини, — выдохнул Морган, вернувшись к своему кузену. — Ты понимаешь, что это значит?
   Дункан кивнул.
   — Это означает, что Дерини гораздо больше, чем мы с тобой думаем.
   Тех Дерини, которые знают, кто они и как пользоваться могуществом.
   — А мы с тобой не знаем ни одного, за исключением Келсона и Венсита из Торента, — пробормотал Морган, приглаживая золотые волосы. — Черт побери, Дункан, куда мы с тобой влезаем?
   В последующие дни все отчетливее вырисовывалось, в какую историю влезают эти двое.
   Несколькими часами позднее Морган и Дункан остановили своих лошадей в густых зарослях на обочине дороги, ведущей в Джассу, и прислушались.
   Их было не узнать в простой одежде, заросших бородами, верхом на самых обычных лошадях. Они не возбуждали подозрения ни в ком, кто встречался им по дороге. А встречались фермеры, солдаты, торговцы с караванами товаров, отмеченные эмблемами самого епископа Джассы.
   Никто их не останавливал. И теперь, когда они подъехали к долине, ведущей в Джассу, дорога была пустынна.
   Последний перевал отделял их от этой долины, и там, сразу за перевалом, стояла часовня Святого Торина. Они оба внутренне содрогнулись, вспомнив свое последнее путешествие в эти места.
   Святой Торин был покровителем Джассы. По традиции те, кто подъезжал к городу с юга, как сейчас Морган и Дункан, должны были остановиться и оказать почести этому Святому, защитнику города, и только после этого они получали разрешение переправиться через озеро и войти в город.
   Совсем недавно, а точнее — три месяца тому назад, у озера стояла часовня, древнее строение, целиком сделанное из дерева — обычного строительного материала этой местности.
   В нее нужно было войти одному и без оружия.
   Помолившись там, путник получал эмблему на шляпу, означавшую, что ему дано от Святого Торина разрешение на въезд в город. Имея такую эмблему, путешественник переправлялся через озеро на лодке.
   Ни один перевозчик не повез бы человека, не имеющего эмблемы.
   Никакая плата не могла бы его соблазнить.
   Поэтому путешественник, который хотел войти в город через южные ворота, желая избежать двухдневной езды к северным воротам, где вход был свободным, молился в часовне Святого Торина. Для многих сэкономленное время было дороже молитвы.
   Но цена, которую заплатили Морган и Дункан, оказалась чересчур высокой, к тому же они так и не попали в Джассу.
   В часовне Моргана ждала ловушка: предательская игла, отравленная затуманивающим мозг снадобьем, уколола его руку. Яд немедленно подействовал, и когда Морган очнулся, совершенно беспомощный, он обнаружил, что находится в руках Варина де Грея и эмиссара архиепископов.
   Только своевременное вмешательство Дункана спасло Моргана от медленной и жуткой смерти.
   Но за счастливое избавление им пришлось заплатить дорогую цену, так как во время сражения Дункану пришлось раскрыть себя, использовать запрещенную магию Дерини, чтобы бегство стало возможным. В пылу битвы пламя факелов перекинулось на деревянную часовню, и она сгорела дотла.
   Поэтому теперь они были прокляты, преданы анафеме, отлучены от церкви.
   Морган и Дункан хотели хоть частично освободиться от проклятия, однако для этого им требовалось попасть в покои епископа Джассы.
   Они долго стояли, прислушиваясь, в густых зарослях. Затем спешились.
   Впереди, за перевалом, виднелись синие дымы костров.
   Своим обостренным слухом друзья слышали ржание пасущихся лошадей, голоса людей в долине, ощущали запах дыма в спокойном воздухе.
   Со вздохом Морган взглянул на Дункана и, взяв лошадь под уздцы, стал медленно подниматься по склону к перевалу. Густые заросли по мере подъема становились все реже, деревья тоньше, и на самом перевале уже негде было укрыться, разве что в траве. Поэтому последние ярды они преодолевали на четвереньках и достигли перевала ползком. Жмурясь от яркого солнца, как ящерицы, они осторожно посмотрели вниз.
   Долина была заполнена вооруженными людьми. К югу и востоку, насколько хватало глаз, виднелись палатки и шатры с солдатами, костры, походные кухни, лошади, тюки с провизией. Несмотря на то что армия расположилась лагерем в лесу, Дункан и Морган сверху все хорошо видели. Над более роскошными палатками развевались геральдические знамена. Среди гербов они нашли лишь несколько знакомых, остальные видели впервые. Кое-где реяли знамена фиолетово-золотого цвета, означавшие, что это армия епископа Джассы.
   По всему было видно, что армия не собирается выступать в поход и лагерь разбит уже давно.
   Морган вздохнул, а Дункан толкнул его локтем и показал налево. Там, вдали, Морган с трудом рассмотрел место, где раньше стояла часовня Святого Торина.
   Теперь на этом месте зловеще чернел обгорелый сруб, валялись обугленные балки да обломки разрушенных стен. Это было все, что осталось от знаменитого места паломничества.
   Но Морган разглядел там суетившихся солдат, которые растаскивали бревна, расчищали участок от обломков. Справа другие солдаты заготавливали новые бревна, пилили доски. Очевидно, епископы выделили часть армии, чтобы, не теряя зря времени в ожидании войны, она восстанавливала часовню.
   Угрюмо покачав головой, Морган пополз обратно вниз по склону, Дункан последовал за ним. Добравшись до места, где их нельзя было увидеть из долины, они поднялись и пошли к лошадям.
   Морган внимательно посмотрел на кузена.
   — Нам не удастся проскользнуть незаметно мимо всей армии, — тихо сказал он. — У тебя есть какие-нибудь идеи?
   Дункан задумчиво поиграл поводьями своей лошади и нахмурился.
   — Трудно сказать, — он помолчал. — Очевидно, теперь от путешественника не требуется проходить через часовню, потому что ее нет. Но я все же сомневаюсь, что они позволят переправиться через озеро.
   — Хм, — Морган задумчиво почесал бороду.
   Дункан предложил:
   — Может быть, попытаться проехать? У нас сейчас такой вид, что вряд ли кто-нибудь нас узнает. Ты же видел, что на дороге на нас не обращали внимания. Можно даже попробовать ночью украсть лодку, если ты считаешь, что днем ехать рискованно.
   Морган покачал головой.
   — Нам нельзя рисковать. Мы должны добраться до епископов во что бы то ни стало. Если нас схватят до того, как мы увидимся с ними, и нам придется для освобождения пустить в ход могущество, то мы никогда не сможем убедить епископов в своей искренности, — он замолчал.
   — Что же ты предлагаешь? Ехать целых двое суток к северным воротам? Это слишком долго.
   — Нет. Есть другой путь, — Морган помолчал. — Слушай, а может быть, здесь есть Путь Перехода?
   Дункан фыркнул:
   — Черт, почему мы не можем летать? Морган, не поговорить ли нам с местными жителями, чтобы выяснить обстановку в долине?
   И вдруг лицо его прояснилось:
   — Идея! У меня сохранилась эмблема Торина. Достанем еще одну и поедем открыто!
   Морган с удивлением посмотрел на него, а Дункан достал из кармана эмблему и прицепил ее на шляпу.
   Морган долго раздумывал над предложением Дункана, а затем кивнул в знак согласия.
   Через несколько минут они уже ехали обратно к дороге, чтобы найти подходящего человека, от которого могли бы узнать и получить все, что им нужно.
   Долго ждать им не пришлось.
   Они пропустили мимо большой торговый караван, и тут их терпение было вознаграждено: по дороге ехал толстый высокий человек в одежде мелкого чиновника. Приблизившись к месту, где поджидали в засаде Дункан и Морган, он вытер рукавом потный лоб.
   На дороге было пусто. Не теряя времени даром, Дункан, кивнув Моргану, вышел из кустов на дорогу и отвесил почтительный поклон.
   — Доброе утро, сэр, — сказал он подобострастно, сдергивая шляпу с головы и заискивающе улыбаясь.
   Шляпу он держал так, чтобы была видна эмблема Торина.
   — Не можете ли вы сказать, чья это армия стоит внизу в долине?
   Внезапное появление Дункана безмерно поразило чиновника. В тревоге он отступил назад, глаза его расширились от испуга.
   Отступая, он наткнулся прямо на Моргана, который зажал ему рот рукой.
   — Тихо, друг мой, — прошептал Морган, приводя в действие свои тайные силы, когда тот начал барахтаться. — Не сопротивляйся, мы не причиним тебе вреда.
   Чиновник, дрожа, повиновался. Его глаза остекленели, и Моргану пришлось отволочь его в кусты, так как тот не мог стоять на ногах.
   Когда они добрались до места, где их не было видно с дороги, Дункан коснулся кончиками пальцев виска человека и прошептал несколько слов, которые погрузили чиновника в транс.
   Дункан угрюмо улыбался, глядя, как закрылись трепещущие веки, как тело обмякло в руках Моргана. Они опустили его на землю и прислонили к дереву. Морган опустился рядом на корточки и с улыбкой посмотрел на Дункана.
   — Это было так просто, — сказал Дункан, — что я чувствую себя почти виноватым перед ним.
   — Посмотрим, скажет ли он нам что-нибудь полезное, прежде чем ты совсем расплачешься.
   Морган коснулся пальцами лба чиновника.
   — Как тебя зовут, друг мой? Открой глаза, не бойся, с тобой все в порядке.
   Глаза человека открылись, и он с изумлением уставился на Моргана.
   — Я Тьерри, сэр, секретарь из дома лорда Мартина Грейдстока.
   Ни следа страха не было в его широко раскрытых и ничем не затуманенных глазах, так как человек был погружен в транс таинственными силами Дерини.
   Дункан спросил:
   — Там, в долине, лагерь войск епископа Кардиеля?
   — Да, сэр. Они стоят здесь лагерем уже два месяца, ожидая приказа короля, — он перевел взгляд на Дункана. — Говорят, что молодой король скоро сам прибудет в Джассу, чтобы очиститься от страшного греха, в который сам себя вверг.
   Морган переспросил:
   — Страшный грех? Что еще за грех?
   Человек вздрогнул:
   — Могущество Дерини, сэр. Говорят, что он взял под свое покровительство ужасного герцога Аларика и его кузена, еретика-священника, хотя всем известно, что они отлучены от церкви на последней встрече епископов в апреле.
   — Ах да, мы об этом знаем, — спокойно сказал Дункан. — Скажи нам, Тьерри, как теперь попадают в город? Путники все еще должны молиться Святому Торину?
   — Да, Святому Торину надо оказывать почести. У тебя же его эмблема, ты должен сам знать. Его святилище сейчас устроено неподалеку от руин часовни. А часовню весной сожгли страшные преступники. Герцог Ал…
   — Кто охраняет подходы к городу? — нетерпеливо оборвал его Морган. — Можно подкупить лодочников? Кто охраняет набережную в городе?
   — Подкупить лодочников Святого Торина, сэр…
   — Успокойся, Тьерри, — сказал Дункан, коснувшись его лба и усиливая контроль. — Можно ли двоим пересечь озеро и незаметно высадиться в городе?
   Тьерри после прикосновения Дункана снова бессильно оперся о ствол дерева и начал говорить ровным бесстрастным голосом:
   — Нет, сэр. Охранники имеют приказ обыскивать всех и задерживать тех, кто вызывает подозрение, — он замолчал. — Мне кажется, что вы выглядите весьма подозрительно, сэр.
   Морган пробормотал:
   — Это верно.
   — Я не расслышал, — сказал чиновник.
   — Я спросил, есть ли какой-нибудь другой путь в город, в обход озера?
   Тьерри этого не знал. Не знали этого и следующие три путника, которых Морган и Дункан захватили и опросили таким же образом.
   Но пятый человек, какой-то каменщик, оказался более полезным.
   — Есть ли какой-нибудь другой путь в город, чтобы не пересекать озеро? — спросил Морган, не надеясь на положительный ответ.
   — Нет, сэр. Но когда-то был. Правда, с тех пор прошло лет двадцать.
   — Когда-то был? — переспросил Дункан, мгновенно насторожившись.
   — Да, была тропа в горах на севере отсюда, — ответил человек. — Но ее уничтожила лавина, когда я был еще маленьким. И хорошо. В противном случае все могли бы попасть в святой город, не оказав почести его покровителю. А это…
   — О, несомненно, — согласился Морган, пристально глядя в глаза человека. — Ну, так где же эта тропа, Ловкин? Как ее найти?
   Каменщик медленно ответил:
   — Вам по ней не пройти. Я же сказал, что она разрушена.
   Если хотите попасть в Джассу, надо взять перевозчика. Иначе придется ехать к северным воротам.
   Морган, улыбнувшись, ответил ему:
   — Нет, мы попытаемся пройти старой тропой. Ты лучше скажи, как ее найти.
   — Как хотите, — согласился каменщик. — Вернитесь на дорогу и езжайте по ней с полмили. Затем сверните на тропу, которая ведет к северу. Через несколько сотен ярдов тропа раздвоится. Поезжайте по северному ответвлению, так как ответвление ведет к деревне Гарвод. И по северной тропе доберетесь до древнего пути.
   — Ты нам очень помог, Ловкин, — поблагодарил Морган, кивнув Дункану.
   — О, для вас во всем этом мало пользы, — откликнулся каменщик, когда Дункан наклонился над ним. — Старая тропа разрушена и…
   Его голос затих, голова поникла, и он обмяк, погрузившись в сон.
   Дункан встал и посмотрел на него сверху вниз, а затем снова наклонился, чтобы снять с него эмблему Торина. Он протянул ее Моргану, и они направились к лошадям.
   Морган вытер эмблему о рукав и нацепил на шляпу. Она засверкала теплым серебряным светом в лучах пробивающегося сквозь густую листву солнечного света.
   Они сели на лошадей и отправились в путь.
   Обернувшись к Дункану, Морган заметил:
   — Напомни мне, чтобы я вознес молитву и благодарность Ловкину, когда мы в следующий раз вполне официально посетим часовню Святого Торина, Дункан.
   Дункан хмыкнул:
   — Обязательно. Обязательно напомню, когда мы тут будем в следующий раз официально.
   Часом позже два всадника поднимались в горы, окружавшие озеро Яшан и город Джассу с запада.
   Миновав развилку, про которую им сказал Ловкин, они стали спускаться по травянистому склону вниз, в луга. Там паслись с полдюжины овец и коз, мирно щипавших траву и не обращавших ни малейшего внимания на всадников, проезжающих мимо, лишь некоторое время они с тревогой смотрели на лошадей, а затем успокоились и вернулись к своему прерванному занятию.
   Всадники затратили довольно много времени, пока нашли тропу в противоположном конце луга, и по ней двинулись дальше.
   Тропа была еле видна, и, очевидно, по ней давно никто не ходил.
   Свежая трава была совсем не примята, везде росли полевые цветы. Ехать становилось все труднее, так как склон становился круче, но лошади пока могли идти без особых трудностей.
   Впереди послышался шум воды.
   Морган, едущий впереди, задумчиво прикусил губу и повернулся к Дункану:
   — Как ты думаешь, что это?
   — Похоже на водопад. Как мы переберемся…
   — Не говори, — ответил Морган. — Я думаю о том же.
   Шум воды становился все громче и громче, и когда они проехали очередной поворот, то обнаружили, что путь им преграждает бурный поток.