— Тот, кого мы встретили у источников Белой скалы, наверняка был Кэссиди, мы могли бы там устроить засаду, — сказал он, — если бы знали.
Глава 5
Глава 6
Глава 5
ПРЕДАТЕЛЬ С РАНЧО
Пещера Медной горы оказалась именно там, где указал Летсингер. Уже стемнело, когда Ред Коннорс и Хопалонг прибыли на место, но все же Хопалонг потратил время на тщательное исследование пещеры. Она оказалась большой. Лесные крысы натаскали огромные кучи хвороста для гнезд, создав таким образом здесь приличный запас топлива.
Разведя огонь и уложив Реда, Хопалонг осмотрел его рану. Она выглядела плохо, очевидно, из-за долгого переезда. Промыв и заново перевязав рану, Хопалонг возвратился к костру и занялся ужином. Расседланные лошади паслись на привязи среди ближайших деревьев. Трава стояла нетронутой, поскольку здесь водилось мало диких животных, а стада не поднимались на такую высоту. Огонь горел в глубине пещеры, да и вход в нее все равно скрывала стена деревьев,
— Гибсон единственный, кто всерьез подозревает Болта, но он может ошибаться, — внезапно завел разговор Ред. — Пока я не наткнулся на этот след, не было никаких доказательств. Скорее это команда Арагона.
— Я слышал, их, кажется, трое?
— Да. И с ними ездят еще три или четыре парня. Грубые ребята. Напоминают мне ту банду с юга Невады. Сим у них за босса. Такой высокий худой негодяй, жить не может без оружия. Остальные, Пит и Мануэль, тоже крутые ребята.
— Они водят дружбу с командой Болта?
— Не так, чтобы это было заметно. Никто не любит людей Арагона. Отъявленные мерзавцы. Ни за что могут убить человека.
— Ред, — начал Хопалонг, когда они сели за ужин, — еды тебе хватит на несколько дней. Дров наберешь в изобилии, не сходя с места, и для твоей лошади здесь достаточно корма. В глубине пещеры есть вода, а лошадь будет пить дождевую воду из лужи.
— Все это означает, что ты отваливаешь? — Ред усмехнулся. — Ерунда, Хоппи, проезжай. Со мной ничего не случится, а Гибсону может понадобиться твоя помощь.
— Да, не сомневаюсь, с тобой будет все в порядке, — согласился Хопалонг. — По крайней мере до тех пор, пока я не вернусь, или не пришлю кого-нибудь за тобой.
Завернувшись в одеяло, Хопалонг попытался уснуть. Ред Коннорс с улыбкой наблюдал за ним. Ни за что в мире не признался бы он другу, как рад его возвращению. Теперь не о чем беспокоиться, такой отличный стрелок всегда сможет перекрыть дорогу любому, кто попытается сюда пройти. Впервые за эти дни Ред Коннорс вытянулся во весь рост и вскоре уснул. Когда он проснулся, первые проблески света показались далеко над горами. Хопалонг Кэссиди уже уехал.
Перед Хопалонгом лежало огромное пространство, изрезанное глубокими ущельями и покрытое горными вершинами, большая часть из которых поросла лесом, но к западу деревьев становилось всё меньшие, так что возле ранчо «3 ТЛ» они почти не росли. Местность на западе казалась скудной и безводной, хотя Хопалонг знал, что вода там была, нужно только уметь ее найти. Царило безмолвие. Ярко сияли звезды над головой, как первый признак утренней зари посерела, тонкая полоска неба далеко на востоке. Аппалуза, навострив уши, охотно шла, петляя среди гор, Хопалонг обнаружил в лесу дорогу и, двигаясь по ней, медленно все ниже и ниже спускался по склону. Таскоталь располагался на юго-западе. Хопалонг же намеревался как можно дольше идти по лесу, прежде чем выйти на открытое пространство и оказаться на виду.
Ранчо «3 ТЛ» раскинулось на склоне гор в тополиной роще. Оно состояло из обычных построек в хорошем состоянии, несколько загонов и зеленого пятна, которое могло быть газоном. Подойдя ближе, Хопалонг увидел, что на газоне растет не только трава, но и красивые цветы. Он спешился и решил было все осмотреть, но не успел. Его окликнули, он обернулся и увидел девушку, махавшую ему со ступенек. Ее волосы в лучах утреннего солнца отливали червонным золотом. Холодные голубые глаза Хопалонга вспыхнули на мгновение, он уронил поводья, предоставив аппалузе немедленно направиться к корыту с водой, а сам поспешил к девушке.
Сияющими от любопытства глазами она смотрела на человека, о котором так много говорили. В Техасе маленькой девочкой она слышала о нем и о легендарной команде «Тире 20», члены которой собрались потом на ранчо «Дабл У».
Перед ней стоял мужчина с обветренным лицом и дружелюбной улыбкой. У него были широкие покатые плечи. Ее взгляд упал на два кольта, инкрустированных костью, из которых был убит не один противник.
— Хоппи? — предположила она. — Вы ведь Хопалонг, не так ли?
— Да, верно. А вы Сью Гибсон — или Поттер?
— Гибсон. Вы знали Льюка?
— Никогда! — Он не стал говорить, что видел его однажды.
Льюк Поттер лежал втоптанный в грязь возле своего седла. Подпруга лопнула, когда он пытался выбраться из обезумевшего стада.
— Как поживает папаша?
— С ним все нормально, до смерти хочет тебя видеть, Хоппи! Он только и говорит о тебе с тех пор, как услышал, что ты сюда едешь. — Она быстро взглянула на него. — Реда здесь нет. Он уехал и больше не возвращался.
— Я знаю. Мы с ним виделись.
Коренастый парень с широкой грудью, прохлаждавшийся в тени кузницы, быстро поднялся на ноги, подбежал к лошади, вскочил в седло и поскакал. Спустя мгновение Хопалонг услышал удаляющийся стук копыт. Он повернулся на звук и спросил:
— Сколько здесь сейчас ваших ребят?
— Да только двое! — удивилась Сью. — Фрэнк Гиллеспай и Под Гриффин. Почему ты спрашиваешь?
— Давно они с вами?
— Фрэнк, да, приехал сюда с отцом. Он был на том же перегоне, где вы повстречались с папашей. А Под? Ну, месяца три-четыре, может, немного больше.
— Посмотрите, здесь ли они еще, ладно? Сделайте одолжение, — он улыбнулся, — сдается мне, Под куда-то уехал.
Она ушла, а Хопалонг, сняв шляпу и откинув со лба прядь влажных светлых волос, зашел в дом, где его уже ждал Гибсон.
Старик, облокотившись, сидел в постели. Это был крупный мужчина с добродушным лицом, покрытым густой серой щетиной. Он широко улыбался.
— Хоппи! Сукин сын! Как хорошо тебя увидеть!
— Лучше, чем в прошлый раз? — расплылся в ответной улыбке Хопалонг. — Тогда помнится, ты не поверил, что я продал свое стадо.
Гибсон засмеялся в ответ.
— Ну, а кто бы поверил? Это старая история. Как бы там ни было, а я хотел бы снова погонять стада той же дорогой!
— Теперь тебе бы это не понравилось. — Хопалонг опустился на стул. — Дело в том, что там все перекрыто. Слишком много заборов. Когда я в последний раз проходил преграду в шестидесяти милях к северу, какой-то парень распахал поле. Первый раз я смотрел на эти места сквозь прицел «шарпса» и слышал вой приближающихся индейцев. Теперь все изменилось.
Вошла Сью и остановилась в дверях.
— Под куда-то уехал, — произнесла она, с любопытством глядя на Хопалонга. — Как ты об этом узнал?
— Прочел в Книге Перемен, — Хопалонг усмехнулся. — Думаю, он поехал докладывать кому-то, что я здесь. Кому-то, кто ворует скот.
— Ох нет! — возразила Сью. — Только не Под!
Хопалонг пожал плечами.
— Может, и нет, но мне хотелось бы знать, зачем еще человек мог уехать в такое время дня, погоняя лошадь, и как раз сразу после моего появления. Это кажется странным.
— Да, он какой-то странный парень, — заметил Гибсон. — Ведет себя так, словно выкормлен кислым молоком.
Тогда Хопалонг коротко описал свой приезд в Таскоталь и предшествующую тому встречу с Слимом и Боунсом возле источников Белой скалы. О том, как они ошиблись, приняв его за скрывающегося от них человека. Их дальнейшие слова навели его на мысль, что они ищут Реда Коннорса.
— Хочешь есть? — спросил Гибсон. — Накорми его чем-нибудь, Сью. Повар уехал в город покупать продукты.
Сью пошла на кухню и принесла холодную говядину, бобы и сухое печенье.
— Оно не из теста, — сказала она, — но если я увижу, что ты выковыриваешь и ешь один изюм, я тебя взгрею!
— Сразу видно, что ты выросла на ранчо, — заметил он. — Это старый фокус.
— Но не на этом ранчо, — уверенно возразила Сью, потом она повернулась к буфету и достала большой яблочный пирог, разрезанный на четыре части, — думаю, что ты съешь не больше двух кусков пирога.
— Ну, не знаю, — Хопалонг внимательно изучил пирог, — но сомневаюсь, что не меньше.
— Если захочется больше, будешь воевать с отцом за его долю.
— Что ж, придется делить пополам, — усмехнулся Хопалонг, — у нас тут больной человек, не знаю, хватит ли у него аппетита на его половину.
— Вы только поглядите на Кэссиди! Вы только поглядите! — Они весело рассмеялись, но Хопалонг скоро посерьезнел.
— Ты можешь послать кого-нибудь на Медную гору проведать Реда? 0н стреляный воробей, но все же я беспокоюсь. — Гибсон задумался на минуту, и Хопалонг продолжил: — Лучше бы это был человек из города или соседнего ранчо. Нельзя доверять этому Поду, а другой помощник потребуется вам здесь.
— Джо Гэмбл, — немедленно предложила Сью, — он управляет ранчо «3 Ф», и так же, как и мы, беспокоится о краже скота.
— Она права. Джо хороший парень, — согласился Гибсон.
— Отлично, ты можешь попросить его?
— Это первое, чем я займусь утром, — заверила Сью, поставив кофейник на плиту.
Пока подогревался кофе, Хопалонг занялся говядиной и бобами. В это время во дворе послышался конский топот. Сью помрачнела:
— Вероятно, Под вернулся.
— Куда он успел съездить за это время? — спросил Хопалонг. — На ранчо «8 Бокс Аш Н»?
Сью кивнула, ее глаза блестели.
— Это единственное место, где он мог побывать, если конечно, не встретился с кем-нибудь в горах.
— Мне следует поговорить с ним, — решил Кэссиди, но остался беседовать со Сью и ее отцом о здешнем крае, внимательно выслушав описания мест и людей, поскольку знал: любое их замечание когда-нибудь может пригодиться. Они хорошо знали этот штат. Часы показывали десять, когда он наконец поднялся. В бараке для работников все еще горел свет. Попрощавшись Хопалонг вышел на улицу, беззаботно спустился к загону, но быстро отошел за угол, услыхав позади звук шагов. Обернулся Хопалонг вовремя, чтобы увидеть, как Под достает револьвер.
Быстро отскочив в сторону, Кэссиди выхватил кольт. Сверкнуло пламя, и Под отпрянул, сжимая окровавленное запястье и грязно ругаясь.
Захлопали двери в доме и бараке. В тусклом свете окна видно было, как зло глядит Под.
— Ты чуть не отстрелил мне руку! — воскликнул он.
Кэссиди подобрал упавший револьвер, развернул Пода и подвел его к дому. В дверях с дробовиком в руках стояла Сью. Из барака выбежал Фрэнк Гиллеспай с винчестером в руках.
— Взял его? — Гиллеспай перевел взгляд с Кэссиди на Пода. — Я так и думал: он что-то замышляет. Обычно он засыпает быстро, а сегодня даже не лег в кровать. Я за ним присматривал, но нечаянно задремал.
— Лучше вернись в дом, Сью, — спокойно предложил Хопалонг. — У нас тут появилась работа.
Они стояли близко друг к другу, очевидно, взгляд был убедителен, потому что девушка повернулась и ушла в дом. Когда дверь захлопнулась, Хопалонг подошел к Фрэнку.
— Достань веревку, — попросил он. — Воспользуемся его собственной лошадью, она как раз оседлана. И вон тот тополь нам подходит.
Под смертельно побледнел.
— Вы что, собираетесь меня повесить? Вы этого не сделаете!
— Нет? — переспросил Хопалонг ледяным тоном. — Почему же? Ты ведь за одно с ворами, не так ли? Разве ты не продал своего босса? Разве не пытался стрелять мне в спину? На что же ты надеешься?
Лицо Пода исказилось от ужаса.
— Нет! — почти закричал он. — Не вешайте меня! Не вешайте!
— Хорошо, — спокойно согласился Хопалонг. — Тогда расскажи нам, на кого ты работаешь и какие у них планы.
— Они меня убьют! — запротестовал Под.
Хопалонг недобро усмехнулся.
— Не все ли равно, кто это сделает? Возможно, они тебя потом застрелят, я же тебя повешу сейчас, если ты не расскажешь.
Под колебался, отчаянно пытаясь найти выход, но лица обоих мужчин свидетельствовали: уступки не будет. Фрэнк Гиллеспай не любил его и не доверял, а о Кэссиди и говорить нечего.
— Ладно, — хриплым голосом произнес Под. — Это… — Он запнулся, хитрый блеск мелькнул в его глазах. — Это люди Арагона. Они воруют скот, хотели убить Реда Коннорса и добраться до тебя. Хотя они мне этого не поручали, — добавил он довольно искренне, — я сам решил это сделать.
— Арагон? — Хопалонг пристально смотрел на Пода. Трудно было определить: говорит ли он правду. Звучало это неубедительно. — Ты уверен?
— А кто же еще это может быть? — спросил Под. — Мне ли не знать!
— Это может быть Джек Болт, — спокойно предложил Хопалонг. — Или кто-нибудь из его помощников, например Грэт или Боунс.
— Да с чего ты взял? — возразил Под. — Я их вообще не знаю.
— Лжешь! — воскликнул Гиллеспай. — Я видел тебя с ними не раз! Вы с Грэтом закадычные друзья! Тащи веревку, Хопалонг, будем вешать!
— Нет! — хрипло заорал Под. — Не вешайте меня! Это Болт! Он заодно с Арагоном! Сегодня ночью они угоняют ваше северное стадо!
— Что? — взревел Гиллеспай. — сегодня ночью?
— Снимай с него веревку! — спокойно произнес Хопалонг. — А ты давай в седло.
— Позволишь ему уйти? — не поверил Гиллеспай.
— Он рассказал, и я его отпускаю. Если я когда-нибудь увижу его, то застрелю без предупреждения. Слышал, ты, койот?
— Слышал, — отозвался Под, еще не веря в удачу.
— Ну отлично, а теперь проваливай!
Под вскочил в седло и направил лошадь к тропинке. Злоба закипала в нем, он схватил чехол винтовки и прорычал:
— Я убью эту гадюку!
Но винчестера не было. Хопалонг заранее незаметно вытащил его из чехла.
Под помчался по тропинке, пришпоривая лошадь. Время еще не упущено. Он нагонит угнанное стадо и предупредит Джека Болта. Он получит винтовку и тогда позаботится о Кэссиди. Им овладела врожденная злобность. Его заставили пресмыкаться, обнаружили всю глубину вероломства его натуры. Все плохое, что было в его характере, всплыло на поверхность.
Разведя огонь и уложив Реда, Хопалонг осмотрел его рану. Она выглядела плохо, очевидно, из-за долгого переезда. Промыв и заново перевязав рану, Хопалонг возвратился к костру и занялся ужином. Расседланные лошади паслись на привязи среди ближайших деревьев. Трава стояла нетронутой, поскольку здесь водилось мало диких животных, а стада не поднимались на такую высоту. Огонь горел в глубине пещеры, да и вход в нее все равно скрывала стена деревьев,
— Гибсон единственный, кто всерьез подозревает Болта, но он может ошибаться, — внезапно завел разговор Ред. — Пока я не наткнулся на этот след, не было никаких доказательств. Скорее это команда Арагона.
— Я слышал, их, кажется, трое?
— Да. И с ними ездят еще три или четыре парня. Грубые ребята. Напоминают мне ту банду с юга Невады. Сим у них за босса. Такой высокий худой негодяй, жить не может без оружия. Остальные, Пит и Мануэль, тоже крутые ребята.
— Они водят дружбу с командой Болта?
— Не так, чтобы это было заметно. Никто не любит людей Арагона. Отъявленные мерзавцы. Ни за что могут убить человека.
— Ред, — начал Хопалонг, когда они сели за ужин, — еды тебе хватит на несколько дней. Дров наберешь в изобилии, не сходя с места, и для твоей лошади здесь достаточно корма. В глубине пещеры есть вода, а лошадь будет пить дождевую воду из лужи.
— Все это означает, что ты отваливаешь? — Ред усмехнулся. — Ерунда, Хоппи, проезжай. Со мной ничего не случится, а Гибсону может понадобиться твоя помощь.
— Да, не сомневаюсь, с тобой будет все в порядке, — согласился Хопалонг. — По крайней мере до тех пор, пока я не вернусь, или не пришлю кого-нибудь за тобой.
Завернувшись в одеяло, Хопалонг попытался уснуть. Ред Коннорс с улыбкой наблюдал за ним. Ни за что в мире не признался бы он другу, как рад его возвращению. Теперь не о чем беспокоиться, такой отличный стрелок всегда сможет перекрыть дорогу любому, кто попытается сюда пройти. Впервые за эти дни Ред Коннорс вытянулся во весь рост и вскоре уснул. Когда он проснулся, первые проблески света показались далеко над горами. Хопалонг Кэссиди уже уехал.
Перед Хопалонгом лежало огромное пространство, изрезанное глубокими ущельями и покрытое горными вершинами, большая часть из которых поросла лесом, но к западу деревьев становилось всё меньшие, так что возле ранчо «3 ТЛ» они почти не росли. Местность на западе казалась скудной и безводной, хотя Хопалонг знал, что вода там была, нужно только уметь ее найти. Царило безмолвие. Ярко сияли звезды над головой, как первый признак утренней зари посерела, тонкая полоска неба далеко на востоке. Аппалуза, навострив уши, охотно шла, петляя среди гор, Хопалонг обнаружил в лесу дорогу и, двигаясь по ней, медленно все ниже и ниже спускался по склону. Таскоталь располагался на юго-западе. Хопалонг же намеревался как можно дольше идти по лесу, прежде чем выйти на открытое пространство и оказаться на виду.
Ранчо «3 ТЛ» раскинулось на склоне гор в тополиной роще. Оно состояло из обычных построек в хорошем состоянии, несколько загонов и зеленого пятна, которое могло быть газоном. Подойдя ближе, Хопалонг увидел, что на газоне растет не только трава, но и красивые цветы. Он спешился и решил было все осмотреть, но не успел. Его окликнули, он обернулся и увидел девушку, махавшую ему со ступенек. Ее волосы в лучах утреннего солнца отливали червонным золотом. Холодные голубые глаза Хопалонга вспыхнули на мгновение, он уронил поводья, предоставив аппалузе немедленно направиться к корыту с водой, а сам поспешил к девушке.
Сияющими от любопытства глазами она смотрела на человека, о котором так много говорили. В Техасе маленькой девочкой она слышала о нем и о легендарной команде «Тире 20», члены которой собрались потом на ранчо «Дабл У».
Перед ней стоял мужчина с обветренным лицом и дружелюбной улыбкой. У него были широкие покатые плечи. Ее взгляд упал на два кольта, инкрустированных костью, из которых был убит не один противник.
— Хоппи? — предположила она. — Вы ведь Хопалонг, не так ли?
— Да, верно. А вы Сью Гибсон — или Поттер?
— Гибсон. Вы знали Льюка?
— Никогда! — Он не стал говорить, что видел его однажды.
Льюк Поттер лежал втоптанный в грязь возле своего седла. Подпруга лопнула, когда он пытался выбраться из обезумевшего стада.
— Как поживает папаша?
— С ним все нормально, до смерти хочет тебя видеть, Хоппи! Он только и говорит о тебе с тех пор, как услышал, что ты сюда едешь. — Она быстро взглянула на него. — Реда здесь нет. Он уехал и больше не возвращался.
— Я знаю. Мы с ним виделись.
Коренастый парень с широкой грудью, прохлаждавшийся в тени кузницы, быстро поднялся на ноги, подбежал к лошади, вскочил в седло и поскакал. Спустя мгновение Хопалонг услышал удаляющийся стук копыт. Он повернулся на звук и спросил:
— Сколько здесь сейчас ваших ребят?
— Да только двое! — удивилась Сью. — Фрэнк Гиллеспай и Под Гриффин. Почему ты спрашиваешь?
— Давно они с вами?
— Фрэнк, да, приехал сюда с отцом. Он был на том же перегоне, где вы повстречались с папашей. А Под? Ну, месяца три-четыре, может, немного больше.
— Посмотрите, здесь ли они еще, ладно? Сделайте одолжение, — он улыбнулся, — сдается мне, Под куда-то уехал.
Она ушла, а Хопалонг, сняв шляпу и откинув со лба прядь влажных светлых волос, зашел в дом, где его уже ждал Гибсон.
Старик, облокотившись, сидел в постели. Это был крупный мужчина с добродушным лицом, покрытым густой серой щетиной. Он широко улыбался.
— Хоппи! Сукин сын! Как хорошо тебя увидеть!
— Лучше, чем в прошлый раз? — расплылся в ответной улыбке Хопалонг. — Тогда помнится, ты не поверил, что я продал свое стадо.
Гибсон засмеялся в ответ.
— Ну, а кто бы поверил? Это старая история. Как бы там ни было, а я хотел бы снова погонять стада той же дорогой!
— Теперь тебе бы это не понравилось. — Хопалонг опустился на стул. — Дело в том, что там все перекрыто. Слишком много заборов. Когда я в последний раз проходил преграду в шестидесяти милях к северу, какой-то парень распахал поле. Первый раз я смотрел на эти места сквозь прицел «шарпса» и слышал вой приближающихся индейцев. Теперь все изменилось.
Вошла Сью и остановилась в дверях.
— Под куда-то уехал, — произнесла она, с любопытством глядя на Хопалонга. — Как ты об этом узнал?
— Прочел в Книге Перемен, — Хопалонг усмехнулся. — Думаю, он поехал докладывать кому-то, что я здесь. Кому-то, кто ворует скот.
— Ох нет! — возразила Сью. — Только не Под!
Хопалонг пожал плечами.
— Может, и нет, но мне хотелось бы знать, зачем еще человек мог уехать в такое время дня, погоняя лошадь, и как раз сразу после моего появления. Это кажется странным.
— Да, он какой-то странный парень, — заметил Гибсон. — Ведет себя так, словно выкормлен кислым молоком.
Тогда Хопалонг коротко описал свой приезд в Таскоталь и предшествующую тому встречу с Слимом и Боунсом возле источников Белой скалы. О том, как они ошиблись, приняв его за скрывающегося от них человека. Их дальнейшие слова навели его на мысль, что они ищут Реда Коннорса.
— Хочешь есть? — спросил Гибсон. — Накорми его чем-нибудь, Сью. Повар уехал в город покупать продукты.
Сью пошла на кухню и принесла холодную говядину, бобы и сухое печенье.
— Оно не из теста, — сказала она, — но если я увижу, что ты выковыриваешь и ешь один изюм, я тебя взгрею!
— Сразу видно, что ты выросла на ранчо, — заметил он. — Это старый фокус.
— Но не на этом ранчо, — уверенно возразила Сью, потом она повернулась к буфету и достала большой яблочный пирог, разрезанный на четыре части, — думаю, что ты съешь не больше двух кусков пирога.
— Ну, не знаю, — Хопалонг внимательно изучил пирог, — но сомневаюсь, что не меньше.
— Если захочется больше, будешь воевать с отцом за его долю.
— Что ж, придется делить пополам, — усмехнулся Хопалонг, — у нас тут больной человек, не знаю, хватит ли у него аппетита на его половину.
— Вы только поглядите на Кэссиди! Вы только поглядите! — Они весело рассмеялись, но Хопалонг скоро посерьезнел.
— Ты можешь послать кого-нибудь на Медную гору проведать Реда? 0н стреляный воробей, но все же я беспокоюсь. — Гибсон задумался на минуту, и Хопалонг продолжил: — Лучше бы это был человек из города или соседнего ранчо. Нельзя доверять этому Поду, а другой помощник потребуется вам здесь.
— Джо Гэмбл, — немедленно предложила Сью, — он управляет ранчо «3 Ф», и так же, как и мы, беспокоится о краже скота.
— Она права. Джо хороший парень, — согласился Гибсон.
— Отлично, ты можешь попросить его?
— Это первое, чем я займусь утром, — заверила Сью, поставив кофейник на плиту.
Пока подогревался кофе, Хопалонг занялся говядиной и бобами. В это время во дворе послышался конский топот. Сью помрачнела:
— Вероятно, Под вернулся.
— Куда он успел съездить за это время? — спросил Хопалонг. — На ранчо «8 Бокс Аш Н»?
Сью кивнула, ее глаза блестели.
— Это единственное место, где он мог побывать, если конечно, не встретился с кем-нибудь в горах.
— Мне следует поговорить с ним, — решил Кэссиди, но остался беседовать со Сью и ее отцом о здешнем крае, внимательно выслушав описания мест и людей, поскольку знал: любое их замечание когда-нибудь может пригодиться. Они хорошо знали этот штат. Часы показывали десять, когда он наконец поднялся. В бараке для работников все еще горел свет. Попрощавшись Хопалонг вышел на улицу, беззаботно спустился к загону, но быстро отошел за угол, услыхав позади звук шагов. Обернулся Хопалонг вовремя, чтобы увидеть, как Под достает револьвер.
Быстро отскочив в сторону, Кэссиди выхватил кольт. Сверкнуло пламя, и Под отпрянул, сжимая окровавленное запястье и грязно ругаясь.
Захлопали двери в доме и бараке. В тусклом свете окна видно было, как зло глядит Под.
— Ты чуть не отстрелил мне руку! — воскликнул он.
Кэссиди подобрал упавший револьвер, развернул Пода и подвел его к дому. В дверях с дробовиком в руках стояла Сью. Из барака выбежал Фрэнк Гиллеспай с винчестером в руках.
— Взял его? — Гиллеспай перевел взгляд с Кэссиди на Пода. — Я так и думал: он что-то замышляет. Обычно он засыпает быстро, а сегодня даже не лег в кровать. Я за ним присматривал, но нечаянно задремал.
— Лучше вернись в дом, Сью, — спокойно предложил Хопалонг. — У нас тут появилась работа.
Они стояли близко друг к другу, очевидно, взгляд был убедителен, потому что девушка повернулась и ушла в дом. Когда дверь захлопнулась, Хопалонг подошел к Фрэнку.
— Достань веревку, — попросил он. — Воспользуемся его собственной лошадью, она как раз оседлана. И вон тот тополь нам подходит.
Под смертельно побледнел.
— Вы что, собираетесь меня повесить? Вы этого не сделаете!
— Нет? — переспросил Хопалонг ледяным тоном. — Почему же? Ты ведь за одно с ворами, не так ли? Разве ты не продал своего босса? Разве не пытался стрелять мне в спину? На что же ты надеешься?
Лицо Пода исказилось от ужаса.
— Нет! — почти закричал он. — Не вешайте меня! Не вешайте!
— Хорошо, — спокойно согласился Хопалонг. — Тогда расскажи нам, на кого ты работаешь и какие у них планы.
— Они меня убьют! — запротестовал Под.
Хопалонг недобро усмехнулся.
— Не все ли равно, кто это сделает? Возможно, они тебя потом застрелят, я же тебя повешу сейчас, если ты не расскажешь.
Под колебался, отчаянно пытаясь найти выход, но лица обоих мужчин свидетельствовали: уступки не будет. Фрэнк Гиллеспай не любил его и не доверял, а о Кэссиди и говорить нечего.
— Ладно, — хриплым голосом произнес Под. — Это… — Он запнулся, хитрый блеск мелькнул в его глазах. — Это люди Арагона. Они воруют скот, хотели убить Реда Коннорса и добраться до тебя. Хотя они мне этого не поручали, — добавил он довольно искренне, — я сам решил это сделать.
— Арагон? — Хопалонг пристально смотрел на Пода. Трудно было определить: говорит ли он правду. Звучало это неубедительно. — Ты уверен?
— А кто же еще это может быть? — спросил Под. — Мне ли не знать!
— Это может быть Джек Болт, — спокойно предложил Хопалонг. — Или кто-нибудь из его помощников, например Грэт или Боунс.
— Да с чего ты взял? — возразил Под. — Я их вообще не знаю.
— Лжешь! — воскликнул Гиллеспай. — Я видел тебя с ними не раз! Вы с Грэтом закадычные друзья! Тащи веревку, Хопалонг, будем вешать!
— Нет! — хрипло заорал Под. — Не вешайте меня! Это Болт! Он заодно с Арагоном! Сегодня ночью они угоняют ваше северное стадо!
— Что? — взревел Гиллеспай. — сегодня ночью?
— Снимай с него веревку! — спокойно произнес Хопалонг. — А ты давай в седло.
— Позволишь ему уйти? — не поверил Гиллеспай.
— Он рассказал, и я его отпускаю. Если я когда-нибудь увижу его, то застрелю без предупреждения. Слышал, ты, койот?
— Слышал, — отозвался Под, еще не веря в удачу.
— Ну отлично, а теперь проваливай!
Под вскочил в седло и направил лошадь к тропинке. Злоба закипала в нем, он схватил чехол винтовки и прорычал:
— Я убью эту гадюку!
Но винчестера не было. Хопалонг заранее незаметно вытащил его из чехла.
Под помчался по тропинке, пришпоривая лошадь. Время еще не упущено. Он нагонит угнанное стадо и предупредит Джека Болта. Он получит винтовку и тогда позаботится о Кэссиди. Им овладела врожденная злобность. Его заставили пресмыкаться, обнаружили всю глубину вероломства его натуры. Все плохое, что было в его характере, всплыло на поверхность.
Глава 6
АГАТ
И вот два всадника гнались за доказательствами, Хопалонг размышлял — против Джека Болта или Арагона на самом деле нет существенных улик. Они были под подозрением, и Ред Коннорс нашел след, который мог вывести к чему-то определенному, но Реда ранили и след потерялся. Под заговорил, но он был не тем человеком, на которого можно положиться. Теперь необходимо застать воров на месте преступления или найти какие-нибудь убедительные доказательства их участия в угонах скота.
Даже след, найденный Редом, начинался не на ранчо «8 Бокс Аш», а поодаль, в горах. В суд с этим не пойдешь. Одно дело знать, что кто-то ворует скот, и совсем другое дело — доказать это, а доказательства потребуются, ведь Джек Болт вне подозрений для большинства местных скотоводов. Как рассказал Ред и другие, с кем он нашел время потолковать, стада Болта не увеличивались с невероятной скоростью. Очевидно, скот быстро угоняли из штата или скрывали где-то в укромном месте.
Взошла луна. Они мгновенно проскочили перевал и спустились в долину. Воздух отяжелел от пыли и запаха скота, но на виду не было ни одного животного. Хопалонг с трудом различил след стада, двигающегося на север. Пустив лошадь шагом и перегнувшись в седле, чтобы лучше видеть, Хопалонг пошел по следу, через несколько минут поняв, что скот направился в ущелье между возвышающимися впереди горами, Хопалонг вытащил из чехла винтовку и остановился.
— Фрэнк, ты знаешь эти места? — спросил он тихо.
— Большей частью, да. Мне известно, на севере и западе эти места абсолютно безводны, для скота не годятся.
Хопалонг кивнул.
— Абсолютно безводны? А слышал ты когда-нибудь о Скалистом каньоне?
— Ага, но никогда там не был. Это гораздо дальше на запад. Сейчас стадо идет на север. По моим сведениям там нет воды.
— Вода есть в Высоких скалах, — заметил Хопалонг. — Один парень много лет назад говорил мне об этом. Обычно той дорогой направлялись обозы в Орегон и северную Калифорнию. К тому же в нескольких местах путь пересекают ручьи.
В отношении ручьев Гиллеспай согласился, но заметил:
— Они текут не круглый год. Что касается Высоких скал, тут, может, ты и прав, я не знаю.
Хопалонг не торопясь двигался по следу угнанного стада. А ведь чем дальше продлится погоня, тем дольше потом придется гнать стадо обратно. С другой стороны, чем дольше они будут преследовать, не обнаружив себя, тем сильнее усыпят подозрения и ослабят бдительность скотокрадов.
— Поблизости здесь есть одно место, — внезапно сообщил Фрэнк Гиллеспай, — называется Агат. Не то чтобы город, скорее поселок. По одну сторону дороги отель и салун, по другую сторону конюшня с парой старых кляч. Некто по имени Сауэрдоу заправляет конюшней, салуном владеет Мормон Джон. Только, — уточнил Гиллейспай, — Мормон Джон на самом деле не мормон. Просто он все время говорит о мормонских женах. Он и Сауэрдоу уже шесть или семь лет воюют друг с другом. Вероятно, им больше нечем заняться.
— Салун? Полагаешь, воры там остановятся?
— Могут. У Мормона есть виски, правда, собственного изготовления и достаточно отвратительное, от такого заяц может затравить медведя. Хуже, чем индейское виски моего детства. Это неочищенный пшеничный самогон, в который для мощности добавляется немного дурмана. После него непременно тянет на подвиги.
Дальше они ехали молча. Каждый думал о своем. Луна спускалась все ниже, и Хопалонг несколько раз спешивался, чтобы изучить след. Отпечатки были все такими же четкими, и это ему не нравилось. След должен быть как-то замаскирован. Иначе это ловушка, Хопалонг поделился своими опасениями с Фрэнком, и они стали двигаться медленнее и предельно осторожно. Но в этом не было необходимости, след вел их горными долинами, лишь однажды миновав низкий перевал. Ни один грабитель в здравом уме не оставил бы столь явный след. Но поскольку этот все же был, им оставалось лишь идти за ним. А это означало одно из двух: либо впереди ловушка, либо что-то необычное на пути исчезнувшего стада. Как раз перед заходом луны след пропал.
— Незачем сейчас ехать, — предложил Хопалонг. — Устроим здесь лагерь, а в путь отправимся с восходом солнца.
Утро застало их на еще одном перевале, но следа больше не было. Они тщетно пытались обнаружить хоть какой-нибудь признак, тщательно исследуя местность по обе стороны тропы. Стадо словно испарилось!
Оставалось только одно: возвращаться назад по тропе, пока они не обнаружат место, где исчезло стадо. Проехав миль семь в обратную сторону, они снова наткнулись на след. Но даже здесь они не могли точно определить в каком месте пропал скот. Либо животные по одному разбежались по пустыне, либо просто испарились в воздухе.
Песок здесь не удерживался камнями или какой-нибудь пустынной растительностью, напротив, он был сыпучий, чистый и невероятно мелкий, так что отпечаток не фиксировался на поверхности и быстро пропадал. Малейшее дуновение ветра смывало след. Гиллеспай натянул поводья и с отвращением сказал:
— Ты только посмотри, Хоппи! Здесь мы проехали час назад, а след уже пропал! Слабенький ветерок, который едва наклонит траву, устроил песчаную бурю. Стадо зашло в пустыню, а выйти могло в любом месте.
Прищурившись, Хопалонг разглядывал горы позади песков. Может, скот направился туда, но эти хребты простирались на семьдесят, а то и восемьдесят миль на север и нельзя было сказать, как далеко зашло стадо. Хотя и здесь был предел, определяющийся расстоянием, которое скот мог пройти, не погибнув от жажды.
— Тебе лучше вернуться назад, Фрэнк, — предложил Кэссиди. — Это будет слишком долгое дело. Ты вернешься на ранчо и расскажешь Гибсону, где я. Никому больше не говори. Я тем временем поеду в Агат. Найду след или нет, послезавтра я буду в Агате. Если появятся новости, передай мне их с кем-нибудь. Не думаю, что мне понадобится помощь, а на ранчо она потребуется.
Фрэнк Гиллеспай колебался:
— Черт возьми, Хоппи, мне хотелось бы участвовать в разборке с бандитами. Я всю дорогу на это надеялся, — он явно испытывал сожаление. — Жаль, на ранчо без меня не обойтись. Там действительно не хватает людей.
Отправив Фрэнка, Хопалонг уселся на лошадь и задумался над ситуацией. Стадо могло, зайдя в пустыню, выйти на этой же стороне. Поэтому стоило сначала поискать здесь, а уж потом отправиться на ту сторону в явно неблагоприятные для жизни места.
Разговаривая с лошадью, он ехал по краю пустыни. Найдет он след или нет, одно ясно: бандиты или кто-то из них могли остановиться в Агате, и там будет шанс что-нибудь разузнать.
Он ехал по очень неровной местности. К востоку лес редел, и большинство гор заросло лишь низким кустарником. Но укрытий было достаточно, а дальше к западу, вокруг Скалистого каньона были вода и трава. Не важно, кто вел стадо, Джек Болт или Сим Арагон, здесь можно многие месяцы скрывать скот.
Следы так и не появились. Вдалеке показались строения Агата, из пустыни вдруг выехал одинокий всадник и направился к городу. Хопалонг остановился и подождал. Не надо встречаться сейчас с всадником. Лучше одному поехать сначала в конюшню, а затем отправиться в салун.
Западный салун всегда нечто больше, чем обычное питейное заведение. Это центр общественной жизни для мужского населения. Здесь передавались дорожные новости, обсуждался скот, да и многие другие темы, волнующие западных мужчин. Салун одновременно был местом встреч, общественным клубом и источником информации. Все новости рано или поздно становились известны в салуне. Если человек имел время и терпение, он мог многое разузнать, просто сидя там и слушая. Хопалонг надеялся, если неизвестный всадник окажется одним из бандитов, он узнает об этом, недолго пробыв в Агате.
Конюшней служил неровно покрашенный красной краской сарай с крышей, круто вздымающейся в центре и полого спускающейся по бокам. Там располагались жилая комната с двумя окнами возле двери. В окнах горел свет, а дверь была открыта. На фоне светлого квадрата стоял худой суровый старик с дымящейся трубкой во рту. Со слов Гиллеспая Кэссиди знал, что это Сауэрдоу. Старик угрюмо взглянул на спешившегося Хопалонга.
— Есть свободное стойло? И сколько-нибудь зерна?
Старик вынул изо рта трубку.
— Зерна? — спросил он недоверчиво. — Ты собираешься скормить зерно скотине?
— Эта скотина — превосходная лошадь, — спокойно объяснил Хопалонг. — А любая лошадь, на которой я езжу, получает все самое лучшее.
Старик ткнул в сторону трубкой.
— Третье стойло. Зерно в баке. И осторожнее там, гнедая больно лягается.
Хопалонг расседлал лошадь, засыпал ей побольше зерна и направился к выходу, сдвинув на затылок черную с белым рантом шляпу. Его светлые волосы искрились в свете лампы.
Стояла тихая ночь. Где-то далеко в пустыне раздался жалобный лай койота. Из салуна напротив послышались взрыв смеха и стук бутылки о стойку. Ночной воздух веял прохладой, все небо усеяли звезды, удивительно яркие и близкие. Из конюшни доносился приятный запах сена, лошадей и выделанной кожи. Вдалеке неровным зубчатым силуэтом чернели горы.
Темнота сгустилась, лицо старика скрывалось под тенью шляпы. Красным огоньком светилась трубка. Городская улица, она же тропа, светлой полосой выделялась на темной земле. Свет горел только в двух хижинах, остальные постройки, исключая салун, мрачно маячили в темноте.
— Неплохое местечко для отдыха, — сказал Хопалонг, опускаясь на корточки.
Сауэрдоу хрюкнул, глубоко затянувшись. Трубка потухла, и он, чиркнув спичкой, раскурил ее снова.
— Не проезжала ли здесь группа всадников? — спросил Хопалонг. Старик в ответ лишь снова хрюкнул, не удостоив словом. Хопалонг решил поменять стратегию.
— Конечно, — заявил он, — нечего надеяться, что тут вдруг окажется много народу. Вдалеке от дорог. Хорошо, если раз в неделю человек проедет, а то и в десять дней. Я вообще не пойму, как вы тут живете.
— За нас не волнуйся!
Приободренный успехом, Хопалонг покачал головой.
— Как вы еще держитесь! Народу почти нет. Спорю, в салуне сейчас не больше пяти человек. Да и те из города.
Сауэрдоу сверкнул глазами.
— Много ты знаешь! — усмехнулся он. — Там сейчас восемь человек и только трое здешние!
— Трое? — Хопалонг улыбнулся. — Хотите сказать, что в городе одновременно пятеро чужих?
Сауэрдоу ощетинился.
— Я ничего не говорил о чужих. Эти парни не чужие. У Питера Арагона где-то в горах ранчо, двое парней приехали с ним. Что остальные делают, я не знаю.
Хопалонг задумчиво потер подбородок. Один из людей в салуне — Питер Арагон, остальные — его друзья. Похоже, эти парни угнали скот и по пути заскочили в город пропустить стаканчик, другой, потом они вернутся к ворованному стаду. Сомнительно, чтобы больше трех человек осталось для охраны. В команде Джека Болта только шестеро, и у Арагона наберется семь человек, значит, вместе тринадцать. Часть нужна на своих ранчо, а некоторые в горах выслеживают Коннорса. Восемь человек наиболее вероятное число угонщиков, и пятеро из них теперь в Агате.
Поглядывая на окно салуна, он тщательно обдумывал ситуацию. Ему не хотелось заходить внутрь, но все же он понимал: кто-то мог слышать, как он подъехал, и если он так и не зайдет в салун, это вызовет подозрения.
Сауэрдоу выбил пепел и снова набил трубку табаком. Хопалонг искоса взглянул, удивляясь как много он сумел выведать у старика.
Даже след, найденный Редом, начинался не на ранчо «8 Бокс Аш», а поодаль, в горах. В суд с этим не пойдешь. Одно дело знать, что кто-то ворует скот, и совсем другое дело — доказать это, а доказательства потребуются, ведь Джек Болт вне подозрений для большинства местных скотоводов. Как рассказал Ред и другие, с кем он нашел время потолковать, стада Болта не увеличивались с невероятной скоростью. Очевидно, скот быстро угоняли из штата или скрывали где-то в укромном месте.
Взошла луна. Они мгновенно проскочили перевал и спустились в долину. Воздух отяжелел от пыли и запаха скота, но на виду не было ни одного животного. Хопалонг с трудом различил след стада, двигающегося на север. Пустив лошадь шагом и перегнувшись в седле, чтобы лучше видеть, Хопалонг пошел по следу, через несколько минут поняв, что скот направился в ущелье между возвышающимися впереди горами, Хопалонг вытащил из чехла винтовку и остановился.
— Фрэнк, ты знаешь эти места? — спросил он тихо.
— Большей частью, да. Мне известно, на севере и западе эти места абсолютно безводны, для скота не годятся.
Хопалонг кивнул.
— Абсолютно безводны? А слышал ты когда-нибудь о Скалистом каньоне?
— Ага, но никогда там не был. Это гораздо дальше на запад. Сейчас стадо идет на север. По моим сведениям там нет воды.
— Вода есть в Высоких скалах, — заметил Хопалонг. — Один парень много лет назад говорил мне об этом. Обычно той дорогой направлялись обозы в Орегон и северную Калифорнию. К тому же в нескольких местах путь пересекают ручьи.
В отношении ручьев Гиллеспай согласился, но заметил:
— Они текут не круглый год. Что касается Высоких скал, тут, может, ты и прав, я не знаю.
Хопалонг не торопясь двигался по следу угнанного стада. А ведь чем дальше продлится погоня, тем дольше потом придется гнать стадо обратно. С другой стороны, чем дольше они будут преследовать, не обнаружив себя, тем сильнее усыпят подозрения и ослабят бдительность скотокрадов.
— Поблизости здесь есть одно место, — внезапно сообщил Фрэнк Гиллеспай, — называется Агат. Не то чтобы город, скорее поселок. По одну сторону дороги отель и салун, по другую сторону конюшня с парой старых кляч. Некто по имени Сауэрдоу заправляет конюшней, салуном владеет Мормон Джон. Только, — уточнил Гиллейспай, — Мормон Джон на самом деле не мормон. Просто он все время говорит о мормонских женах. Он и Сауэрдоу уже шесть или семь лет воюют друг с другом. Вероятно, им больше нечем заняться.
— Салун? Полагаешь, воры там остановятся?
— Могут. У Мормона есть виски, правда, собственного изготовления и достаточно отвратительное, от такого заяц может затравить медведя. Хуже, чем индейское виски моего детства. Это неочищенный пшеничный самогон, в который для мощности добавляется немного дурмана. После него непременно тянет на подвиги.
Дальше они ехали молча. Каждый думал о своем. Луна спускалась все ниже, и Хопалонг несколько раз спешивался, чтобы изучить след. Отпечатки были все такими же четкими, и это ему не нравилось. След должен быть как-то замаскирован. Иначе это ловушка, Хопалонг поделился своими опасениями с Фрэнком, и они стали двигаться медленнее и предельно осторожно. Но в этом не было необходимости, след вел их горными долинами, лишь однажды миновав низкий перевал. Ни один грабитель в здравом уме не оставил бы столь явный след. Но поскольку этот все же был, им оставалось лишь идти за ним. А это означало одно из двух: либо впереди ловушка, либо что-то необычное на пути исчезнувшего стада. Как раз перед заходом луны след пропал.
— Незачем сейчас ехать, — предложил Хопалонг. — Устроим здесь лагерь, а в путь отправимся с восходом солнца.
Утро застало их на еще одном перевале, но следа больше не было. Они тщетно пытались обнаружить хоть какой-нибудь признак, тщательно исследуя местность по обе стороны тропы. Стадо словно испарилось!
Оставалось только одно: возвращаться назад по тропе, пока они не обнаружат место, где исчезло стадо. Проехав миль семь в обратную сторону, они снова наткнулись на след. Но даже здесь они не могли точно определить в каком месте пропал скот. Либо животные по одному разбежались по пустыне, либо просто испарились в воздухе.
Песок здесь не удерживался камнями или какой-нибудь пустынной растительностью, напротив, он был сыпучий, чистый и невероятно мелкий, так что отпечаток не фиксировался на поверхности и быстро пропадал. Малейшее дуновение ветра смывало след. Гиллеспай натянул поводья и с отвращением сказал:
— Ты только посмотри, Хоппи! Здесь мы проехали час назад, а след уже пропал! Слабенький ветерок, который едва наклонит траву, устроил песчаную бурю. Стадо зашло в пустыню, а выйти могло в любом месте.
Прищурившись, Хопалонг разглядывал горы позади песков. Может, скот направился туда, но эти хребты простирались на семьдесят, а то и восемьдесят миль на север и нельзя было сказать, как далеко зашло стадо. Хотя и здесь был предел, определяющийся расстоянием, которое скот мог пройти, не погибнув от жажды.
— Тебе лучше вернуться назад, Фрэнк, — предложил Кэссиди. — Это будет слишком долгое дело. Ты вернешься на ранчо и расскажешь Гибсону, где я. Никому больше не говори. Я тем временем поеду в Агат. Найду след или нет, послезавтра я буду в Агате. Если появятся новости, передай мне их с кем-нибудь. Не думаю, что мне понадобится помощь, а на ранчо она потребуется.
Фрэнк Гиллеспай колебался:
— Черт возьми, Хоппи, мне хотелось бы участвовать в разборке с бандитами. Я всю дорогу на это надеялся, — он явно испытывал сожаление. — Жаль, на ранчо без меня не обойтись. Там действительно не хватает людей.
Отправив Фрэнка, Хопалонг уселся на лошадь и задумался над ситуацией. Стадо могло, зайдя в пустыню, выйти на этой же стороне. Поэтому стоило сначала поискать здесь, а уж потом отправиться на ту сторону в явно неблагоприятные для жизни места.
Разговаривая с лошадью, он ехал по краю пустыни. Найдет он след или нет, одно ясно: бандиты или кто-то из них могли остановиться в Агате, и там будет шанс что-нибудь разузнать.
Он ехал по очень неровной местности. К востоку лес редел, и большинство гор заросло лишь низким кустарником. Но укрытий было достаточно, а дальше к западу, вокруг Скалистого каньона были вода и трава. Не важно, кто вел стадо, Джек Болт или Сим Арагон, здесь можно многие месяцы скрывать скот.
Следы так и не появились. Вдалеке показались строения Агата, из пустыни вдруг выехал одинокий всадник и направился к городу. Хопалонг остановился и подождал. Не надо встречаться сейчас с всадником. Лучше одному поехать сначала в конюшню, а затем отправиться в салун.
Западный салун всегда нечто больше, чем обычное питейное заведение. Это центр общественной жизни для мужского населения. Здесь передавались дорожные новости, обсуждался скот, да и многие другие темы, волнующие западных мужчин. Салун одновременно был местом встреч, общественным клубом и источником информации. Все новости рано или поздно становились известны в салуне. Если человек имел время и терпение, он мог многое разузнать, просто сидя там и слушая. Хопалонг надеялся, если неизвестный всадник окажется одним из бандитов, он узнает об этом, недолго пробыв в Агате.
Конюшней служил неровно покрашенный красной краской сарай с крышей, круто вздымающейся в центре и полого спускающейся по бокам. Там располагались жилая комната с двумя окнами возле двери. В окнах горел свет, а дверь была открыта. На фоне светлого квадрата стоял худой суровый старик с дымящейся трубкой во рту. Со слов Гиллеспая Кэссиди знал, что это Сауэрдоу. Старик угрюмо взглянул на спешившегося Хопалонга.
— Есть свободное стойло? И сколько-нибудь зерна?
Старик вынул изо рта трубку.
— Зерна? — спросил он недоверчиво. — Ты собираешься скормить зерно скотине?
— Эта скотина — превосходная лошадь, — спокойно объяснил Хопалонг. — А любая лошадь, на которой я езжу, получает все самое лучшее.
Старик ткнул в сторону трубкой.
— Третье стойло. Зерно в баке. И осторожнее там, гнедая больно лягается.
Хопалонг расседлал лошадь, засыпал ей побольше зерна и направился к выходу, сдвинув на затылок черную с белым рантом шляпу. Его светлые волосы искрились в свете лампы.
Стояла тихая ночь. Где-то далеко в пустыне раздался жалобный лай койота. Из салуна напротив послышались взрыв смеха и стук бутылки о стойку. Ночной воздух веял прохладой, все небо усеяли звезды, удивительно яркие и близкие. Из конюшни доносился приятный запах сена, лошадей и выделанной кожи. Вдалеке неровным зубчатым силуэтом чернели горы.
Темнота сгустилась, лицо старика скрывалось под тенью шляпы. Красным огоньком светилась трубка. Городская улица, она же тропа, светлой полосой выделялась на темной земле. Свет горел только в двух хижинах, остальные постройки, исключая салун, мрачно маячили в темноте.
— Неплохое местечко для отдыха, — сказал Хопалонг, опускаясь на корточки.
Сауэрдоу хрюкнул, глубоко затянувшись. Трубка потухла, и он, чиркнув спичкой, раскурил ее снова.
— Не проезжала ли здесь группа всадников? — спросил Хопалонг. Старик в ответ лишь снова хрюкнул, не удостоив словом. Хопалонг решил поменять стратегию.
— Конечно, — заявил он, — нечего надеяться, что тут вдруг окажется много народу. Вдалеке от дорог. Хорошо, если раз в неделю человек проедет, а то и в десять дней. Я вообще не пойму, как вы тут живете.
— За нас не волнуйся!
Приободренный успехом, Хопалонг покачал головой.
— Как вы еще держитесь! Народу почти нет. Спорю, в салуне сейчас не больше пяти человек. Да и те из города.
Сауэрдоу сверкнул глазами.
— Много ты знаешь! — усмехнулся он. — Там сейчас восемь человек и только трое здешние!
— Трое? — Хопалонг улыбнулся. — Хотите сказать, что в городе одновременно пятеро чужих?
Сауэрдоу ощетинился.
— Я ничего не говорил о чужих. Эти парни не чужие. У Питера Арагона где-то в горах ранчо, двое парней приехали с ним. Что остальные делают, я не знаю.
Хопалонг задумчиво потер подбородок. Один из людей в салуне — Питер Арагон, остальные — его друзья. Похоже, эти парни угнали скот и по пути заскочили в город пропустить стаканчик, другой, потом они вернутся к ворованному стаду. Сомнительно, чтобы больше трех человек осталось для охраны. В команде Джека Болта только шестеро, и у Арагона наберется семь человек, значит, вместе тринадцать. Часть нужна на своих ранчо, а некоторые в горах выслеживают Коннорса. Восемь человек наиболее вероятное число угонщиков, и пятеро из них теперь в Агате.
Поглядывая на окно салуна, он тщательно обдумывал ситуацию. Ему не хотелось заходить внутрь, но все же он понимал: кто-то мог слышать, как он подъехал, и если он так и не зайдет в салун, это вызовет подозрения.
Сауэрдоу выбил пепел и снова набил трубку табаком. Хопалонг искоса взглянул, удивляясь как много он сумел выведать у старика.