— Много лет назад, — начал он, — я знал человека по имени Тедр. Он был близким другом одного парня из нашей команды. Этот Тедр одновременно занимался и охотой и скотоводством. Он рассказывал мне о долине на запад отсюда, где много воды и травы, но глядя на эти места, мне кажется, что он ошибался. Я бы сказал: здесь нет и капли воды на квадратную милю.
   Сауэрдоу вынул изо рта трубку.
   — И был бы не прав! — произнес он решительно. — Я знаком с Тедром, он знает эти места почти так же хорошо, как я! Он говорит чистую правду!
   — Да ну! — запротестовал Кэссиди. — Да вы только посмотрите! Черный песок и голые холмы. Нет даже признаков воды. Спорю, придется идти почти до побережья в поисках воды.
   — Ха! — выкрикнул старик от возмущения. — А вот и нет! Я мог бы назвать тебе полсотни источников и даже несколько озер. — Он глубоко затянулся, и трубка ярко вспыхнула. В салуне кто-то громко смеялся. Старик указал на отдаленную вершину. — У подножия той горы есть источник. И на запад отсюда полно горячих источников. Там даже есть места, где человек должен идти очень осторожно, иначе можно провалиться. Под землей находится целое озеро кипятка. Если упадешь туда — сваришься! Еще вода есть в Высоких скалах и в Низких скалах. А Верхнее озеро самое красивое из всех, которое ты когда-либо видел. Немного на запад есть Индейское озеро, правда, большую часть года оно сухое. Это Индейская страна, и вокруг полно индейцев. Тут проходили Джесс Апплейт и Лассен. Здесь есть и заброшенные рудники. Я изъездил эту страну вдоль и поперек. Тедр проходил здесь ребенком, и все, что он говорил, правда, уж поверь нам.
   Хопалонг поднялся на ноги.
   — Ну, наверное, я ошибался, — согласился он. — Приятно встретить знающего человека. Я люблю поговорить с теми, кто знает, о чем говорит. Пожалуй, пойду загляну в салун!
   От похвалы Хопалонга Сауэрдоу выглядел миролюбивей.
   — Тебе стоит держаться поосторожней. Некоторые парни чересчур крутые, и Питер Арагон из них не самый худший!

Глава 7
ИСКУССТВО ОБРАЩЕНИЯ С РЕВОЛЬВЕРОМ

   Хопалонг не спеша пересек улицу и распахнул дверь салуна. Все присутствующие сразу повернулись к нему. Недобрые лица, грубая одежда, у каждого по револьверу, у некоторых даже по два. Над всеми возвышался Мормон Джон — гигант с черной бородой и густыми бровями. Он смерил вошедшего пристальным взглядом, Кэссиди с готовностью ответил тем же, уловив в глазах хозяина салуна явный интерес. Что почувствовали остальные, Хопалонг угадать не смог. Он подошел к стойке и не спеша оглядел комнату.
   Помещение было длинным, но узким, шириной в три раза меньше длины, низкий потолок, стойка напротив двери. Хопалонг кивнул Мормону Джону.
   — Привет! Полагаю, ты — Мормон Джон?
   — Ты не ошибся, приезжий. Что-нибудь налить?
   — Не сейчас, — отказался Хопалонг. — Я просто проходил мимо и решил заглянуть. Беседовал с твоим другом Сауэрдоу,
   — С моим другом? — возмутился Мормон Джон. — С этим старым хреном? Этот сын овцевода мой друг? Ты что-то перепутал, приезжий.
   — Да. что ты? — Хопалонг притворно выразил удивление. — Разве не так? Он не говорил о тебе ничего плохого.
   Человек с тяжелым лицом, ближе всех стоявший к Хопалонгу, окинул Кэссиди пристальным взглядом и спросил:
   — Где это я раньше тебя видел?
   Хопалонг пристально вгляделся в соседа. Лицо было незнакомым, но типичным.
   — Уж не знаю, где, — ответил он спокойно. — Вот я ничего подобного прежде не видел.
   Послышался легкий смешок, лицо соседа побагровело.
   — Много вас тут развелось, — сказал он, отрываясь от стойки. — Так и рыщут по штату. Почему бы тебе не убраться на север?
   Хопалонг не торопясь обдумал ответ.
   — Мне здесь нравится, — сказал он наконец. — Дело в том, что я собираюсь набрать собственную команду. А сейчас еду на запад, надеюсь подыскать себе место среди Высоких скал.
   Стаканы замерли на полпути. Хопалонг не отрывал глаз от стойки, но почувствовал, все взгляды устремились на него.
   — Это плохое место! — В разговор вступил человек с узким лицом и черными глазами. Правую щеку его пересекал безобразный шрам, нанесенный похоже когтями. — Лучше туда не соваться.
   Хопалонг пожал плечами:
   — Допустим, но мне нравится, когда нет заборов, и я слышал, там есть и трава и вода и можно взять землю.
   Один за другим мужчины опустили стаканы. Человек со шрамом обратился к сидевшему рядом:
   — Пожалуй, нам пора идти, Вила.
   — Да, Пит.
   Вила отошел и встал в дверях. Пит не двинулся с места, повинуясь невидимому жесту, один из мужчин оставил стакан и подошел к окну.
   Стоявший ближе всех крупный мужчина, тот, что первым начал искать ссоры, тихо сказал:
   — Держитесь подальше от Высоких скал. Тамошние жители недолюбливают приезжих.
   Хопалонг Кэссиди ничего не ответил. Он знал цену неизвестности, цену ожидания. Еще он знал собственную выдержку и теперь стоял совершенно спокойно, переводя взгляд с одного лица на другое. Медленно тянулись секунды, напряжение нарастало. В абсолютной тишине кто-то закашлял. Вила занервничал. Хопалонг остановил взгляд на Питере Арагоне. Пит не выражал нетерпения в отличие от Вилы.
   — Вот как! — мягко произнес Хопалонг. — Это никуда не годится. — Он не искал неприятностей. Ему нужна была информация, и он хотел посмотреть на этих людей. Чем больше он будет знать их в лицо, тем лучше. К тому же, если что-то и случится, надо, чтобы начали они. — Да, — продолжил он. — Это никуда не годится. Хорошо бы поселиться здесь, но не мне, я миролюбивый человек. — Он натянул на голову шляпу и, отворачиваясь от стойки, почувствовал по тому, как внезапно напряглись собеседники, что ему не выбраться отсюда без неприятностей. Очевидно, он не заметил знака Питера Арагона. Продолжая поворот, Хопалонг сильно наступил на ногу соседа. Тот заорал и отскочил, а Хопалонг тут же выхватил револьвер.
   Его движение было резким и неожиданным, люди Арагона, хотя и собирались им заняться, оказались застигнутыми врасплох. Мнимая наивность Хопалонга усыпила бдительность. К тому же они перекрыли окна и двери, не давая бежать, но никто не угрожал ему со спины. Бандит с отдавленной ногой оказался между ним и всеми остальными.
   — Отойди! — указал Хопалонг бандиту. — И стань рядом со всеми. А ты, Пит, скажи своим парням, чтобы не начинали того, что не умеют закончить. Первым я пришью тебя.
   Вила сверкнул глазами и облизал сухие губы. За этим человеком стоило» присматривать. Хопалонг Кэссиди слишком много видел вооруженных людей, чтобы не понимать, как опасен мексиканец, натянутый как струна. Тот обладал внутренней энергией, которая проявляется внезапным взрывом. Питер Арагон забеспокоился. Он знал Вилу, знал, что мексиканец вполне способен даже под прицелом попытаться выхватить оружие, если предоставляется хоть малейший шанс.
   — Не надо неприятностей, — сказал Питер осторожно. — Мы только заметили, что эта сторона тебе не подходит. Мы не искали ссоры.
   — Ну и хорошо, — отозвался Хопалонг. — Я ухожу. Если у вас будут неприятности, то только потому, что вы их сами ищите. — Он быстро оглядел противников и спиной отошел к двери. Никто не шелохнулся.
   — Лучше уезжай отсюда — предупредил Питер. — Здешний климат не годится для любителей орудовать револьвером.
   Холодное напряжение на лице Хопалонга сменилось иронической улыбкой.
   — Да? Тогда почему бы вам, ребята, самим не последовать своему совету? Вы уезжайте, а я останусь. Я мог бы найти себе работу на ранчо «3 ТЛ».
   Арагон напрягся, Вила сжал кулаки. Оба злобно уставились на него. Убрав револьвер в кобуру, Хопалонг левой рукой открыл дверь и растворился в ночи. Он вернулся к конюшне. Его лошадь была расседлана и нуждалась в отдыхе. Потребуется время, чтобы оседлать ее, а к тому времени бандиты перекроют все дороги. Придется с боем прокладывать путь. Безопаснее спрятаться здесь. И он повернулся, отыскивая старика.
   Из темноты донесся сухой голос Сауэрдоу:
   — Мои поздравления! Не думал, что ты выберешься оттуда живым. Я уже надеялся, что лошадь Дена Китинга достанется мне.
   — Вы знаете эту лошадь?
   — Знал самого Китинга. Прекрасный был человек. Мне очень хотелось взглянуть на парня, который его застрелил…
   — Это не я, — коротко произнес Кэссиди. — Я обменял свою лошадь на эту в Таскотале.
   — Я так и подумал. Ты не получил бы ее без согласия Литсингера. — Сауэрдоу наблюдал, как раскрылась дверь напротив и мужчины высыпали на улицу. — Что теперь?
   — Спрячусь в сене у тебя на чердаке, — сообщил Хопалонг. — Нет настроения бежать. — Хопалонг прыгнул на лестницу и, поднявшись по ступеньками, мгновенно потерялся во мраке,
   Сауэрдоу чиркнул спичкой и раскурил трубку, потом вернулся в старое кресло у двери.
   Внезапно раздался голос Питера Арагона, Хопалонг отчетливо слышал каждое слово.
   — Сауэрдоу? Видел, как парень выходил отсюда минуту назад?
   — Полагаю, кто-то выходил. Я отвернулся, зажигая спичку, но слышал, как хлопнула дверь.
   — А ты видел кого-нибудь на улице? Или на дороге?
   — Да, некоторое время назад. Парень зашел к вам в салун. Любой, входящий в конюшню, — честно добавил он, — должен пройти мимо меня. Этот парень мог оставить лошадь за городом. А теперь, наверное, вернулся туда.
   И это была сущая правда. Хопалонг действительно мог оставить лошадь за городом. Другое дело, что он этой возможностью не воспользовался.
   Арагон отвернулся и торопливо заговорил с двумя помощниками. Оба вскочили на лошадей и быстро умчались. Сауэрдоу довольно попыхивал трубкой. Истина, — решил Хопалонг, — очень растяжимое понятие.
   Немного позже и остальные сели на лошадей и покинули город. Хопалонг, удовлетворенный, устроился на свежем пахнущем сене. Он очень устал.
   Уже рассвело, когда он проснулся и увидел склонившегося над ним Сауэрдоу.
   — Приготовил тебе завтрак, — сказал старик, — ешь и смывайся. Город для тебя небезопасен.
   Хопалонг быстро вскочил на ноги, отряхнулся, затем спустился по лестнице и попал в жилую половину помещения. Его лицо расплылось в широкой улыбке, когда он увидел яичницу с ветчиной. Наскоро умывшись и причесавшись, он пододвинул стул и приступил к еде. Глядя на него, Сауэрдоу радостно закудахтал:
   — Вот так должен есть настоящий мужчина! Приятно посмотреть! Не то сегодняшние ребята, не едят, а нервно ковыряют в тарелке. Раньше никогда не случалось, чтобы ковбой что-то недоел.
   Хопалонг усмехнулся:
   — Ну ты действительно из легендарных времен. Кажется, появился запах горячей сдобы.
   — Не спеши! У меня много чего есть для тебя.
   Хопалонг посмотрел в окно. На ступеньках своего заведения стоял Мормон Джон и поглядывал на улицу. Больше никого не было видно. Со своего места Хопалонг хорошо различал следы лошадиных копыт, ведущие из города, и ни одного в город.
   Мормон Джон с любопытством изучил следы, вдруг нахмурился, отвернулся и ушел внутрь. Хопалонг наблюдал и обдумывал ситуацию. Внезапно он спросил:
   — Я помню, на окраине города расположено несколько строений. Там кто-нибудь живет?
   — Это просто пара пустых лачуг и старый салун «Золотая жила». Они брошены уже несколько лет.
   Кэссиди продолжал наблюдать за салуном, когда на улицу снова вышел Мормон Джон. Очевидно, его одолевало любопытство, но он старался это скрыть. Теперь он стал подметать веранду перед салуном, время от времени останавливаясь и оглядываясь, но его взгляд неизбежно скользил по дороге на запад.
   Сауэрдоу принес кофейник и снова наполнил чашку Хопалонга. Казалось, он позабыл об интересе Кэссиди к тому, что происходит снаружи. Спустя минуту Хопалонг поднялся, потянулся и, поменяв место, принялся за кофе. Отсюда открывался вид на дорогу и салун «Золотая жила» с поблекшей вывеской. Возле его дальнего угла находилось окно, что Мормон Джон собирался увидеть?
   Прихлебывая кофе, Хопалонг слушал неторопливые бессвязные фразы Сауэрдоу. Однажды начав, старик уже не хотел останавливаться, и все, что он говорил, касалось дороги на запад и местности, лежащей в том направлении.
   — Этот путь начал Апплейт, — сообщил Сауэрдоу. — И отчасти прошел Пит Лассен. Людям в те дни не терпелось разбогатеть. Они воображали: как только окажутся в Калифорнии, без труда наберут кучу золота. Поэтому, когда тропа Гумбольдта свернула на юг, им это очень не понравилось. Их так задержал маршрут Апплейта и Лассена, что они проклинали те дни, когда оба парня появились на свет. Едва хватало травы, а воды было еще меньше, если, конечно, не знать, где ее искать, а в те дни никто, кроме индейцев, не знал. Но индейцы были не особенно дружелюбны. Кроличий источник нашли по следам кроликов. Но даже Гумбольдту не хватало воды. Там был парень по имени Клеменс из газеты в Вирджиния-Сити, который сказал, что при сильной жажде человек способен выпить эту реку досуха. Много горячих источников есть на западе. Там убили Лассена, когда тот искал серебро. Ручей Клаппера течет в том же направлении. Клаппера убили вместе с Лассеном. Может, индейцы, а может, свои. Никто точно не знает. К северу оттуда ты найдешь воду в Солдатских лугах и много воды и травы в долине Мутного озера.
   Он остановился, чтобы перевести дыхание.
   Хопалонг допил кофе, теперь уже едва теплый, и потянулся.
   — Сауэрдоу, я, пожалуй, поеду, — сказал он. — Может, оседлаешь мою лошадь? А у меня пока есть небольшое дело.
   Старик быстро взглянул на Хопалонга, по тону почуяв неладное.
   — Там кто-то прячется, — указал головой Кэссиди. — В старом салуне. Готов спорить на месячную зарплату.
   Наблюдая за салуном, он ждал, пока старик уйдет. Потом быстро прошел в глубину конюшни и вышел в загон. Немного постоял там, пока глаза привыкли к яркому утреннему солнцу. Приятно было стоять вот так, чувствуя теплоту и свет, ощущая насыщенные запахи конюшни и слабый аромат полыни, доносящийся с холмов. Он пересек загон и пролез между жердями.
   Хопалонг остановился возле угла конюшни, снял шляпу и заглянул за угол, чтобы оценить ситуацию.
   Ближайший дом находился в тридцати футах через дорогу. Отсюда просматривалась только часть салуна с самым краем окна. Невидимый противник имел шанс разглядеть его, лишь вплотную прижавшись к стенке, но в любом случае не мог выстрелить. Хопалонг надел шляпу, отступил назад и изо всех сил бросился бежать к задней стене дома. Там он остановился и замер, прислушиваясь.
   Стояла тишина. Потемневшие от времени доски старого дома нагрелись на солнце. Осторожно двигаясь вдоль стены, он заглядывал в окна и увидел сквозь пустой зал несущую стену салуна. Там мелькнула чья-то тень. Значит, он был прав. Кто-то остался сторожить его в городе.
   Ступая на цыпочках как можно мягче, Хопалонг подобрался к краю стены. Соседнее строение, последнее на улице, стояло по крайней мере на десять футов ближе к дороге, чем его теперешнее убежище. Чтобы оказаться под его прикрытием, пришлось бы пройти не меньше трех шагов по открытому пространству. Достаточно, чтобы уложить его, если стрелок наготове.
   И тут Хопалонг услышал цокот копыт по гравию, доносившийся от конюшни. Очевидно Сауэрдоу вывел напоить его лошадь. Это непременно привлечет внимание стрелка. В три стремительных прыжка Хопалонг достиг угла соседнего здания, и тут грянул выстрел, злобно взвизгнула пуля.
   Завернув за угол, Хопалонг прижался вплотную к стене и осторожно двинулся к краю. Помимо внутренних раскачивающихся дверей у салуна были еще массивные внешние двери, которые закрывались, когда салун не работал. Теперь же внешние двери были раскрыты, и Хопалонгу показалось, что он видит сапог. Кэссиди выхватил револьвер и выстрелил.
   Тут же громыхнул выстрел в ответ, пуля впилась в доску всего в дюйме над головой, обдав его брызгами щепок. Второй выстрел пришелся еще выше, а вот третья пуля чуть было не попала! Отпрыгнув назад, Хопалонг затаился, выжидая. Его выстрел не попал в цель. Этот стрелок судя по звуку имел винтовку «спенсер».
   Хопалонг застонал, потом еще раз, но тише. Ветра не было, и он не сомневался, что противник его услышит. Неизвестно, попадется ли он на удочку, но попробовать стоило. Выждав десять секунд, Хопалонг негромко, словно от боли, завыл.
   В ответ ни звука. Воздух был теплый и спокойный. В глубине улицы хлопнула дверь, и снова восстановился покой. Ящерица выползла из-под дома и с любопытством уставилась на Хопалонга. Он ждал, в салуне послышался скрип половиц, и опять все стихло.
   Показалась шляпа, Хопалонг продолжал ждать. Шляпа исчезла. В салуне раздались шаги. Хопалонг на цыпочках обошел дом и выглянул из-за другого угла. Теперь дверь была приоткрыта, противник пытался узнать результат своего выстрела. Внезапно он вышел. Это был Вила.
   С винтовкой и револьвером для ближнего боя бандит спустился с террасы на улицу. Хопалонг вышел из укрытия и крикнул:
   — Вила! Брось оружие!
   Бандит резко повернулся словно ужаленный и, упав на землю, выстрелил. Несмотря на выстрел без прицела пуля просвистела в опасной близости от щеки Хопалонга. Кэссиди нажал на спусковой крючок. Вила вскочил, револьвер выскользнул из разжавшихся пальцев, кровь брызнула из глубокой раны на тыльной стороне ладони. Левой рукой он потянулся за другим револьвером. Еще один выстрел, и кровь закапала с большого пальца. Вила медленно поднял руки вверх.
   — Так-то лучше, — спокойно произнес Хопалонг, — гораздо лучше. Мой тебе совет — убирайся отсюда и побыстрее.
   — Только не я! — Лицо Вилы исказилось от злобы. — Я убью тебя за это.

Глава 8
ОПАСНЫЙ КРАЙ

   Где-то в тайном месте среди каньонов на запад от пустыни скрывали ворованный скот, теперь туда и направился Хопалонг Кэссиди. Аппалуза сама выбирала аллюр, и, несмотря на жару, они двигались быстро.
   Дорогу Хопалонгу указывали следы нескольких лошадей, и понемногу он стал различать отпечатки каждой из них. Следы могут разделиться, а. ему хотелось бы знать: кого именно он будет преследовать. Без сомнения один из предводителей Пит Арагон. Его следы Хопалонг надеялся вскоре определить. Отличительной особенностью одной лошади оказались развернутые наружу копыта. У второй лошади были большие подковы. Продолжая изучать следы, Хопалонг выяснил третью подробность: еще одна лошадь все время нарушала порядок, вырываясь вперед, и седоку приходилось ее осаживать.
   Покидая песчаные холмы, поросшие сальным деревом, дорога уходила в пустыню. Хопалонг остановился и внимательно изучил обстановку. Несмотря на кажущуюся открытость, пустыня предоставляла реальную возможность скрыть целую армию, если только правильно всех расположить. Еще он знал, что обследование каждого холмика, каждого пригорка отнимет массу времени. Оставалось только раскрыть пошире глаза и рискнуть.
   Несколько раз он видел впереди облако пыли, но ни разу не успел разглядеть всадников. Они направлялись к каньону, который глубоко врезался в расположенную прямо по ходу горную гряду. Из слов Сауэрдоу следовало: в этом направлении находятся Тотемные луга, значит, предполагаемый маршрут вел через горы в пустыню. У подножия Тотемной горы должна быть вода, где-то здесь течет ручей Клаппера.
   Пот струился по лицу, толстый слой пыли покрывал всадника и взмыленную лошадь. Кэссиди ниже опустил поля шляпы и стал внимательно выискивать малейшие укрытия на пути, стараясь уловить любое движение, блик солнца на стволе винтовки или другой признак того, что враг находится рядом. Решили ли бандиты целиком положиться на Вилу или нет, он не знал. В любом случае нужно быть осторожным.
   Вскоре торы встали перед ним стеной, их кажущаяся издали чернота сменилась коричневыми и серыми полосами, неровные склоны поросли густой растительностью. Впереди проглядывала зелень Тотемных лугов, и Хопалонг замедлил бег аппалузы несмотря на то, что лошадь от нетерпения закусывала удила.
   Воду и свежую траву лошадь видела, а вот о людях с винтовками, которые ехали впереди, она ничего не знала. Хопалонг заметил, что всадник на лошади с развернутыми копытами отстал, а остальные продолжали движение. Похоже, Пит Арагон ехал крайним справа, потому что он единственный, кто сохранял место в строю. Его след Хопалонг изучал особенно тщательно.
   На лугах никого не было, но здесь росла сочная трава, и он спешился, напоил аппалузу и, пока она паслась, обошел окрестности. Его поиски были вскоре вознаграждены: он наткнулся на коровьи следы. Здесь группа, предводительствуемая Питером Арагоном, двинулась по следу стада, которое он преследовал ранее. Значит, именно эти всадники перегоняли стада, а в Агате заскочили выпить в салун.
   Через полчаса Хопалонг затянул подпругу и вскочил в седло. Теперь каньон сужался, и скалистые стены возвышались прямо над головой. Местами росли деревья и кустарники. Стадо на несколько часов опередило всадников, но всадники скакали быстро и вскоре должны были нагнать скот.
   Но просто обнаружить их недостаточно. Даже недостаточно вернуть скот. Больше всего ему хотелось определить куда это стадо направляется и куда, следовательно, раньше угоняли скот.
   У скотоводов узы дружбы зачастую крепче родства, и Хопалонг симпатизировал Гибсону. Более того, Гибсон был частью воспоминаний, которыми Хопалонг очень дорожил, воспоминания о былых днях команды «Тире 20». К тому же эти бандиты чуть не убили его друга Реда Коннорса.
   Горячее солнце пустыни раскалило гладкие, полированные стены скал, и в ущелье стояла жара как в печке. Рубашка Хопалонга потемнела от пота, и его лошадь, устав от зноя, шла медленнее. Наконец отчетливый след поднялся на высокое плоскогорье. Воздух здесь был чистым и не таким горячим. Хопалонг удвоил бдительность, поскольку знал, что скоро нагонит стадо.
   Внезапно мир перед ним рухнул, плато обрывалось серией уступов, образующих гигантскую лестницу, по которой извилистые тропинки сбегали к лугу. Хопалонг вытер лицо и внимательно осмотрел скалистый спуск. Если человека здесь настигнет пуля, он будет очень долго катиться вниз. Каждый шаг по тропе грозил опасностью. Наконец Хопалонг начал спускаться, ласково разговаривая с лошадью. Аппалуза, навострив уши, пробиралась вслед за стадом и всадниками. Внезапно далеко внизу Хопалонг увидал движущуюся черную точку. Он тут же натянул поводья и пристально принялся всматриваться. Конечно, стадо!
   Сзади и с боков стадо ограничивали всадники. Обдумав ситуацию, Хопалонг не нашел ничего приятного. Отсюда большая часть пути будет проходить по совершенно открытой местности, к тому же придется не отрываясь следить за дорогой. Никто не знал это лучше Арагона и его помощников. Поскольку Вила их не догнал, они могли заподозрить неладное. Если при стаде есть люди Джека Болта, то о Кэссиди непременно уже рассказали Арагону.
   Спускаться по крутой дороге теперь означало бы напрашиваться на неприятности. Большая часть проходит по голым скалам, на дороге кое-где лежали разные валуны, равно пригодные и для засады. Разочарованный Хопалонг повернул лошадь к скалам перед первым уступом.
   Спешившись, он снял седло и пучком сухой травы принялся вытирать лошадь. Аппалуза стояла не шелохнувшись, с благодарностью принимая заботу.
   — Твой хозяин знал толк в лошадях, — сообщил Хопалонг. — Я сужу об этом по твоему поведению, старушка. Только лошадь, с которой правильно обращались, стоит так спокойно, как ты.
   Он налил воду из фляги в свою шляпу и напоил лошадь. И только потом напился сам. После этого, усевшись в тень валуна, он принялся изучать в бинокль раскинувшуюся перед ним местность. Спуск по горе в темноте — не увеселительная прогулка. К тому же, вероятно, следы пропадут на уступах. Коровьи лепешки укажут дорогу, но отпечатки копыт на скалах не остаются.
   Медленно догорал день. Солнце глядело Хопалонгу в лицо. Тени стали сгущаться на восточной стороне гор. Каньон до краев наполнился темнотой и таинственностью позднего вечера. Потом наступило сизое безмолвие сумерек. Он забрался в седло, и лошадь нетерпеливо тронулась в путь. Легкий вечерний ветерок разносил запах полыни и слабое напоминание о прошедшем недавно стаде. Аппалуза нашла дорогу к следующему уступу. Здесь Хопалонгу пришлось самому искать путь. Уже совсем стемнело, когда он нашел тонкую тропинку, петляющую среди валунов, а потом по ровному, открытому склону горы.
   Взошла луна и изменила пейзаж — мрачный зеленоватый свет залил голые вершины и огромные скалы. Они вздымались в мертвой тишине, а он пробирался по ним, пока наконец не почувствовал свежий запах зеленой травы и сырости. Но внезапно его ноздри уловили что-то еще. Он остановился, напрягся, вдыхая аромат ночи. Появилось чувство легкого беспокойства. Спустя минуту он заговорил с лошадью и тронулся вперед. Копыто задело камень, тот покатился вниз по крутому склону, потом раздался всплеск. И в то же мгновение лошадь резки остановилась.
   Хопалонг спрыгнул на землю и подозрительно огляделся вокруг. И тут почувствовал пар.
   Пар!
   Ковбой подобрал камень и швырнул вниз. С сочным чмоканьем камень нырнул в воду. Шагнув вперед, Хопалонг снова услыхал глухой звук под ногами. В то же мгновение что-то треснуло и скала под ним зашевелилась!
   Хопалонг соскочил с осыпающейся скалы и изловчился ухватиться за стремя повернувшейся в этот момент лошади. Ощутив под ногами твердую почву, он остановился, капли пота катились по лицу. Он понял, что чуть было не свалился в горячий источник!