Страница:
На этот раз жертвой был он, а соблазнительницей — она.
Клэр расстегнула лифчик. Легкое кружево соскользнуло на постель. Глаза Дэнзила жадно впились в ее нежную белую грудь с маленькими розовыми бутончиками сосков, затвердевших под его обжигающим взглядом.
— Как ты красива! — Его голос дрожал, и эта дрожь передалась Клэр. — Я умираю от желания поцеловать тебя… прикоснуться к тебе… Позволь мне сделать это, Клэр. Не мучай меня больше.
— Я изгоняю из тебя дьявола, — прошептала она и подалась вперед.
Он рванулся навстречу, но губы Клэр потянулись вниз, к его шее Клэр ощутила под своими губами биение жилки, ощутила бешеный ритм его сердца.
Когда Клэр мягко прикусила шею Дэнзила, все его тело беспомощно содрогнулось. Она блаженно вдохнула аромат его кожи, смешанный с терпким запахом пота.
— Почему ты так говоришь, Клэр? Как бы я хотел понять тебя! С первого дня нашего знакомства я с ума сходил от желания коснуться тебя, обнять… Разве ты не замечала этого? А ты… ты связала меня, лишая возможности насладиться тобой.
Клэр не слушала. Она припала к нему всем телом, отчетливо ощущая, как его бедра стремятся взять ее в свой плен.
Внезапно Клэр охватила паника. Что с ней происходит? Что за порыв увлек ее? Конечно, ею движет не любовь. Она не любит Дэнзила, она не может его любить! Она не испытывала к Дэнзилу даже симпатии. Но что же тогда означал этот неутолимый голод, пожиравший ее изнутри? Почему она сходила с ума при мысли о том, что произойдет в следующую минуту? Раньше одно его прикосновение повергало ее в ужас. Но сейчас, освободившись от власти разума, Клэр отдалась страсти, бурный поток которой уносил ее все дальше и дальше.
Нет, твердила себе Клэр, нужно остановиться. Но она уже не могла… Закрыв от удовольствия глаза, она начала двигаться, извиваясь, как змея, она касалась грудью его влажной от пота груди. Биение его сердца, его шумное, хриплое дыхание, как наркотик, опьяняли Клэр.
Языком Клэр коснулась его пупка. Сладкая дрожь пронзила ее при мысли о том, что много лет назад отсюда шла живая нить, связывавшая его с матерью. Интересно, какой была она — женщина, давшая Дэнзилу жизнь? Клэр нестерпимо захотелось встретиться с ней, хотя они могли и невзлюбить друг друга с первого взгляда. Это часто случается с женщинами, чьи помыслы сосредоточены на одном и том же мужчине. Каждая испытывает страх и неприязнь к сопернице, желая безраздельно владеть тем, кого любит.
Потрясенная, Клэр прильнула к нему. Она осознала, что хотела безраздельно владеть этим мужчиной, и ненавидела лютой ненавистью всех, кого он ласкал, целовал до этой ночи.
— Не прерывайся, — умоляюще прошептал он, выгибаясь дугой и ища ее.
Клэр подняла голову, окинула Дэнзила долгим взглядом, а потом медленно склонилась над его вздымавшейся плотью и стала ртом ласкать его там, где раньше ласкала руками. Дэнзил исторг громкий стон.
— Клэр! Ради всего святого, расстегни наручники. Я так хочу тебя… Клэр!
Ее быстрый язык двигался, не останавливаясь. Все тело Дэнзила сотрясала дрожь. Клэр уже сама не могла сопротивляться желанию слиться с ним воедино. Дэнзил что-то шептал ей, но, не вникая в смысл его слов, Клэр прекрасно все понимала по его тону.
Ее, как и его, томило одно желание. Оно подавило в ней все мысли. И Клэр покорилась сжигавшей ее страсти без остатка.
Их совсем обнаженные теперь тела тесно сплелись. Бедрами Дэнзил крепко обхватил ее, не давая возможности вырваться. Клэр чуть не потеряла сознание, чувствуя, что он вот-вот войдет в нее.
— Сначала… сначала сними наручники… — стонал он.
Она не отвечала. Она все пыталась объяснить себе, как настигло ее это мгновение. Вначале она совсем не стремилась к близости с Дэнзилом, но, опьяненная сознанием своей власти над ним, не заметила, как ее саму захватила страсть. С их первой встречи Клэр боялась Дэнзила, подчинявшего себе женщин. Последние несколько месяцев она боролась с его магическими чарами, но, увидев его покоренным, словно сошла с ума от сознания своей силы.
Сейчас уже было слишком поздно… Клэр не могла и не хотела остановить происходящее. Вкус власти пьянил. Она возьмет то, что отдает ей Дэнзил… Закрыв глаза, она впустила его в себя.
— О, Клэр…
На несколько мгновений они замерли. Клэр привыкла к нему, привыкавшему к ней. Начав медленно двигаться, она услышала, как участилось его дыхание.
Погрузившись в пучину наслаждения, Клэр убыстряла темп движений. Меж ее грудей бежал ручеек пота. С запрокинутой головой, приоткрыв рот, смежив веки, она неслась навстречу блаженству.
Это было будто свободное падение. Будто без парашюта она летела сквозь расступавшийся со свистом воздух. Совсем беспомощная, она кричала и плакала, захваченная вихрем. Придя в себя, она заметила, что лежит, прильнув к Дэнзилу. В ее глазах блестели слезы. Дэнзил все еще продолжал дикий танец любни — зарывшись губами в волосы Клэр, он что-то шептал ей, обезумев от наслаждения.
Клэр глубоко вздохнула, убрала мокрую прядь с лица и выскользнула из его объятий.
Он вскрикнул, словно раненое животное:
— Что ты делаешь, Клэр? Ты не можешь остановиться сейчас!
Не чувствуя своего тела, Клэр сползла с кровати и встала на ноги, едва не подогнувшиеся под ней.
Дэнзил тяжело дышал: неутоленная страсть рвала его на части. Повернувшись к нему спиной, Клэр начала одеваться, дрожащими пальцами она пыталась совладать с застежками.
— Ты не можешь так поступить со мной! — взорвался Дэнзил. — Господи, как ты жестока! Клэр! Ты меня слышишь? Ты соблазнила… практически изнасиловала меня, почти довела до оргазма и теперь спокойно одеваешься и уходишь? Это еще одна из твоих извращенных шуток? — Он прервался, глубоко вздохнул и зло продолжил: — Надеешься, что заставишь меня умолять о твоей любви? Да? В этом кроется твой замысел? Так вот, ты никогда не услышишь этого. Никогда!
Клэр с трудом застегнула молнию. Теперь она была почти одета, не считая колготок, которые решила не надевать совсем.
В голосе Дэнзила вновь зазвучала надежда:
— Это тоже игра, верно? Ты лишь дразнишь меня. Ты не можешь быть такой бессердечной, не можешь просто встать и уйти!
Закусив губу, Клэр отвернулась. Она понимала, что он сейчас испытывал, и не винила за злые слова, но она не собиралась снова заняться с ним любовью. Она ненавидела себя за то, что подчинилась животным инстинктам. Опустившись на колени, Клэр извлекла из-под кровати кожаный ремень и цепь, спрятанные ею в ожидании своего часа.
Дэнзил изменился в лице.
— Что ты замышляешь?
Клэр молча прикрепила тяжелую грохочущую цепь к спинке кровати. Дэнзил напряженно наблюдал за ее сосредоточенными действиями.
— Ты объяснишь мне или нет?
Не отвечая, Клэр села на кровать и принялась просовывать ремень под него.
— Клэр, ты зашла слишком далеко! Остановись, пока не поздно! — Когда ее рука оказалась под ним, он изо всех сил придавил ее своим телом. — Ты поклялась, что освободишь меня, как только я позвоню Люси.
Клэр покачала головой.
— Я пообещала только расстегнуть наручники. Я и словом не обмолвилась о том, что полностью развяжу тебя. Ты думаешь, я настолько глупа? Я знаю, что тебе нельзя доверять. Ты обязательно перезвонишь Люси и расскажешь, что это я заставила тебя отменить пробы.
— Но если ты останешься со мной, я не смогу этого сделать, ведь так?
— Я вернусь. Я не продержу тебя прикованным к кровати дольше, чем требуется.
— Ты не уйдешь, ты не оставишь меня прикованным!.. — Его голос звенел от ярости.
— Прости, но у меня нет выбора. Я не доверяю тебе. Если ты хочешь, чтобы я расстегнула наручники и развязала ноги, позволь мне надеть на тебя этот ремень. Я заперла цепь на висячий замок, так что ты не сможешь ни сломать, ни открыть его, но цепь достаточно длинная. До ванной ты доберешься. Когда же Люси будет за пределами Англии, я вернусь и освобожу тебя.
— А что, если она откажется лететь к жениху?
— Не откажется.
Изучающий взгляд Дэнзила остановился на решительной линии подбородка Клэр.
— Не сомневаюсь, раз так решила ты. Ты упрямая. Твердая, если что-то задумала, и, несмотря на только что разыгранный тобой маленький спектакль, холодная как лед. Ты всего лишь хотела позабавиться за мой счет, я прав? — Голос Дэнзила дрожал от горечи, переполнявшей его. — Не выношу таких женщин — не способных любить.
Эти слова сразили Клэр. Она вспомнила, как сходила с ума от желания и страсти, но постаралась не выдать своих чувств. Она не доставит ему удовольствия видеть, как больно он ранил ее, решила Клэр.
Пристально наблюдая за ней, он резко спросил:
— Тебе нечего сказать?
Она посмотрела на него с деланным равнодушием и бесстрастно ответила:
— Нет.
Он стиснул зубы и кивнул.
— Да, ты холодна как лед. Ты никогда не знала, что такое настоящая страсть, и тебе не дано это узнать. — (Клэр горько усмехнулась. Что бы он сказал, прочитав ее мысли в эту минуту!) — Ты заставила меня изнывать от желания — таков был твой хитро задуманный план. Ты ни на миг не теряла контроль над собой.
— У нас нет времени на пустые разговоры, — отрезала Клэр.
— Это у тебя нет, — грубо возразил он. — А я никуда не спешу.
— Послушай, к шести утра Люси должна быть в аэропорту в Манчестере, а до этого ей надо успеть собрать вещи. И потом, я же должна поговорить с ней и сообщить о предстоящей поездке.
— Разве ей не понадобится виза?
Клэр старалась не смотреть на него, но ее взгляд как магнитом притягивало его стройное, мускулистое обнаженное тело.
— Она получила визу, как только Майк уехал за границу. Предполагалось, что она приедет к нему, если соберет денег на билет.
— А как насчет счастливого жениха? Он знает, что она приедет?
— Я уже обо всем договорилась с ним.
— Ты меня удивляешь. Какая же ты скрытная. Уверен, о своей затее ты и словом ни с кем не обмолвилась.
Клэр покраснела.
— Я ничего не сказала Майку ни о тебе, ни о кинопробах. Я лишь сообщила дату прибытия Люси, для которой эта поездка станет сюрпризом. Майк ведь должен встретить Люси в аэропорту и заказать ей номер в отеле.
— Все предусмотрела.
— Надеюсь, да. — Клэр нетерпеливо взглянула на часы. — Ты позволишь мне надеть на тебя ремень? Только в этом случае я сниму наручники.
— Хорошо, надевай свой чертов ремень на меня! — Дэнзил приподнялся, освобождая ее руку, затекшую от тяжести его тела, и Клэр охватила ремнем его талию.
— Прежде чем я сниму наручники, ты должен дать слово, что не будешь препятствовать мне уйти, — произнесла она, все так же не глядя на него. — Я обязана отправить Люси этим самолетом.
— Я даю слово в обмен на твое. Ты вернешься, как только Люси улетит.
— Обещаю, — кивнула Клэр.
— Вот и договорились.
Не вполне уверенная в том, что он сдержит слово, Клэр расстегнула наручники.
Руки Дэнзила повисли как плети. Он поморщился от боли, а потом стал растирать онемевшие суставы.
Не теряя ни минуты, Клэр забрала телефон и быстро вышла, опасаясь ярости Дэнзила. На ходу она слышала, что он сел на кровати. Узлы на веревках, которыми были связаны его ноги, она постаралась затянуть потуже, так что ему, знала Клэр, потребуется много времени, чтобы распутать их.
— Я вернусь рано утром, а пока ты можешь поспать, — через плечо бросила Клэр.
Дэнзил грязно выругался.
Придя домой, Клэр заторопилась наверх. Из спальни доносились приглушенные рыдания Люси. Клэр вошла к сестре.
Включив свет, Клэр увидела, что Люси, свернувшись калачиком, лежит на кровати. Сейчас, в розовой, с мишками, ночной рубашке, Люси была похожа на ребенка, но слезы в ее глазах были совсем не детскими.
Присев рядом с сестрой на кровать, Клэр достала из тумбочки носовой платок и принялась бережно вытирать слезы на лице Люси.
— Что случилось? Почему ты плачешь?
Губы Люси дрожали. Она сердито, но каким-то безжизненным голосом пробормотала:
— Ты что, подслушиваешь? Даже поплакать нельзя в этом доме. — Впрочем, горько всхлипнув, она тут же призналась: — О Клэр… кинопробы отменены. Он опять уезжает, и я никогда не буду сниматься в кино.
— Я ничуть не удивлена, — ответила Клэр.
Она взяла с тумбочки щетку для волос и начала расчесывать спутанные пряди Люси. — Наверняка пробы он устраивает всем женщинам, которых пытается соблазнить.
Люси всегда любила, когда ей расчесывали волосы. Это ее успокаивало. Вот и сейчас ее рыдания постепенно затихли. Она тяжело вздохнула.
— Ты была права насчет него.
— Ну конечно…
Клэр достала из кармана конверт с авиабилетом и помахала им в воздухе.
— Может, это тебе пригодится?
Люси зачарованно смотрела на Клэр, будто та была фокусницей, вдруг доставшей кролика из шляпы.
— Что это?
— Открой и увидишь!
Люси неуверенно открыла конверт.
— Билет в Африку? Я не понимаю — на нем завтрашнее число. Но…
— Если ты не хочешь лететь завтра, можешь поменять дату, но я уже позвонила Майку и сказала, что ты вылетаешь этим рейсом. Он ждет тебя.
— Ты позвонила Майку? — Люси не могла прийти в себя от удивления. — Но когда? И когда ты купила билет? Что все это значит?
Стараясь сохранять спокойствие, Клэр улыбнулась.
— Разве это так важно? У тебя нет времени на раздумья. Билет заказан, номер в отеле в Африке забронирован. Все, что от тебя требуется, — это собрать вещи и не опоздать на самолет.
Люси пристально смотрела на сестру, нахмурив лоб.
— Когда ты успела все утроить?
— Дня два назад.
— Но… почему ты ничего не сказала мне?
— В свое время я сказала тебе, что не уверена в том, что эта проба состоится, — вполне искренно призналась Клэр. — Это лишь одна из уловок Дэнзила.
Люси сжала губы.
— Ты, наверное, считаешь меня круглой идиоткой.
Клэр одарила сестру любящим взглядом.
— Ничего подобного. Ты просто попала под влияние вампира, выбирающего в жертвы женщин, у которых что-то не ладится в личной жизни. Сначала он внимателен и заботлив, а когда получает то, что ему нужно, переключается на другую.
Люси нервно хихикнула.
— Разве не так все случилось с тобой? — спросила Клэр. — Ты была несчастна из-за разногласий с Майком, и Дэнзил воспользовался этим. Он пустил в ход все свое обаяние, казался таким понимающим, надежным — как ты могла не увлечься им? А потом, почувствовав, что ты на крючке, он попытался заманить тебя в постель.
Люси стала красная как рак.
— Я никогда не говорила тебе этого!
— Нетрудно было догадаться, — мрачно возразила Клэр. — Он со всеми женщинами одинаков. Я была уверена, что Дэнзил не возьмет тебя сниматься в новом фильме, и беспокоилась, как ты воспримешь предательство Дэнзила, когда пройдешь пробы и не получишь роль. Я опасалась, что после всех недоразумений с Майком эта последняя неприятность сломит тебя, так что начала действовать. Если бы пробы состоялись, я бы поменяла заказанный билет, и ты смогла бы вылететь позже — особого риска не было. Тебе нужен отдых, Люси. Ты много работала и нервничала в последнее время, и к тому же вам с Майком многое нужно серьезно обсудить, чего не сделаешь ни по телефону, ни в письме.
Раскрасневшаяся, с растрепанными волосами, Люси колебалась. Она закусила нижнюю губу, вне себя от волнения.
— Не знаю, что и сказать, Клэр.
— Просто скажи, что поедешь!
Люси порывисто обняла сестру, едва сдерживая слезы.
— Ты прелесть! Я так благодарна тебе. Я никогда этого не забуду!
— Я лишь хочу, чтобы ты была счастлива, Люси, и считаю, что вы с Майком — прекрасная пара. Вы идеально подходите друг другу. И я не желаю, чтобы ты потеряла жениха из-за того, что авиабилет стоит дорого, а Майк пока не располагает деньгами. Поэтому я уговорила его разрешить мне помочь вам. Ну что, ты будешь упаковываться прямо сейчас или постараешься немного поспать?
— Прямо сейчас!.. — торжествующе воскликнула Люси. — Я высплюсь в манчестерском поезде.
С азартом и нетерпением в глазах она энергично вскочила с постели и принялась за дело. С помощью Клэр она управилась с упаковкой чемодана за полчаса, а затем Клэр снова уложила ее в постель и строго-настрого приказала хорошенько выспаться.
— Я разбужу тебя рано утром, — пообещала она, выключая свет.
Сама Клэр не раздеваясь легла на кровать. Уставившись в темноту, она перебирала в уме события прошедшего дня. Ее не мучили угрызения совести из-за лжи, сказанной Люси, — она знала, что, скажи она правду, Люси ни за что не согласилась бы лететь в Африку, а ведь там ее ждал мужчина, с которым она будет счастлива.
К тому же Клэр была уверена, что Люси не стать кинозвездой. Сестра, несомненно, отличалась необыкновенной красотой и на фотографиях всегда получалась великолепно, но не обнаруживала задатки великой актрисы. Люси с удовольствием принимала участие во всевозможных школьных постановках, но Клэр было очевидно, что ее сестра не отмечена искрой таланта, с первого взгляда заметной в настоящем артисте.
Дэнзил, профессионал, мнению которого можно было доверять, заявил то же самое. Он предложил Люси участие в кинопробах, как он выразился, «по доброте сердечной», однако Клэр сомневалась в искренности его слов, полагая, что это был всего лишь предлог, чтобы затащить Люси в постель. Дэнзил использовал проверенный способ, и со многими девушками он срабатывал. Очевидно, с Люси Дэнзил пока не добился своего. Пока… Не вмешайся Клэр, кто знает, чем бы кончилось их знакомство.
Нахмурившись, Клэр глядела в потолок. Ей не следовало думать о Дэнзиле. Сейчас, когда она освободилась от дел, ею завладели непрошеные мысли, а богатое воображение начало рисовать яркие образы.
Она не могла поверить в то, что происходило час-два назад. Неужели это она обращалась с Дэнзилом так, как… опытная соблазнительница? Что за бес вселился в нее, заставив потерять власть над собой?
Лежа в темной комнате, она мучительно искала ответ на терзавший вопрос. Присущая ей честность и цельность натуры не позволили лгать самой себе. Она не могла притворяться, что не понимает, каковы ее истинные чувства к Дэнзилу Блэку. Правда вдруг встала перед ней — ясная и жестокая. Клэр закрыла глаза. Ее пронзила раздирающая на части боль, как будто она проглотила битое стекло.
Она безнадежно, безумно влюблена в него. Какой же она оказалась дурой!
Сегодня Дэнзил сказал ей, что она совсем спятила. И он был прав — надо действительно лишиться рассудка, чтобы полюбить мужчину, подобного ему!
Почему понадобилось столько времени, чтобы осознать, что с ней творится? Безошибочная интуиция прежде на сей раз ее подвела.
Конечно, Клэр была ослеплена неприязнью, которую испытывала к Дэнзилу со дня их первой встречи, но не догадалась, что за этим чувством может скрываться другое, куда более опасное. А тогда она считала, что лишь переживает за судьбу Хелен, попавшей под влияние любовника, способного причинить ей боль и без раздумий бросить.
Теперь, размышляя над событиями, происшедшими за последние несколько месяцев, Клэр поняла, что и сама в глубине души чувствовала угрозу, исходившую от Дэнзила, и поэтому старалась отгородиться от него панцирем ненависти. Как выяснилось, ее усилия оказались тщетными.
Но как могла пасть жертвой любви она — спокойная, сдержанная деловая женщина, трезво мыслящая и никогда не теряющая голову? Порвав с Хэлом, она решила, что печальный опыт убережет ее от неудачного выбора в будущем, но, оглядываясь назад, понимала — с первого взгляда увидела она в Дэнзиле Блэке человека, который перевернет ее тихую жизнь. Иначе почему Клэр так боялась его? Почему почти каждую ночь он являлся в ее странных снах?
Клэр удалось спасти сестру от его колдовских чар, но кто спасет ее?
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Клэр расстегнула лифчик. Легкое кружево соскользнуло на постель. Глаза Дэнзила жадно впились в ее нежную белую грудь с маленькими розовыми бутончиками сосков, затвердевших под его обжигающим взглядом.
— Как ты красива! — Его голос дрожал, и эта дрожь передалась Клэр. — Я умираю от желания поцеловать тебя… прикоснуться к тебе… Позволь мне сделать это, Клэр. Не мучай меня больше.
— Я изгоняю из тебя дьявола, — прошептала она и подалась вперед.
Он рванулся навстречу, но губы Клэр потянулись вниз, к его шее Клэр ощутила под своими губами биение жилки, ощутила бешеный ритм его сердца.
Когда Клэр мягко прикусила шею Дэнзила, все его тело беспомощно содрогнулось. Она блаженно вдохнула аромат его кожи, смешанный с терпким запахом пота.
— Почему ты так говоришь, Клэр? Как бы я хотел понять тебя! С первого дня нашего знакомства я с ума сходил от желания коснуться тебя, обнять… Разве ты не замечала этого? А ты… ты связала меня, лишая возможности насладиться тобой.
Клэр не слушала. Она припала к нему всем телом, отчетливо ощущая, как его бедра стремятся взять ее в свой плен.
Внезапно Клэр охватила паника. Что с ней происходит? Что за порыв увлек ее? Конечно, ею движет не любовь. Она не любит Дэнзила, она не может его любить! Она не испытывала к Дэнзилу даже симпатии. Но что же тогда означал этот неутолимый голод, пожиравший ее изнутри? Почему она сходила с ума при мысли о том, что произойдет в следующую минуту? Раньше одно его прикосновение повергало ее в ужас. Но сейчас, освободившись от власти разума, Клэр отдалась страсти, бурный поток которой уносил ее все дальше и дальше.
Нет, твердила себе Клэр, нужно остановиться. Но она уже не могла… Закрыв от удовольствия глаза, она начала двигаться, извиваясь, как змея, она касалась грудью его влажной от пота груди. Биение его сердца, его шумное, хриплое дыхание, как наркотик, опьяняли Клэр.
Языком Клэр коснулась его пупка. Сладкая дрожь пронзила ее при мысли о том, что много лет назад отсюда шла живая нить, связывавшая его с матерью. Интересно, какой была она — женщина, давшая Дэнзилу жизнь? Клэр нестерпимо захотелось встретиться с ней, хотя они могли и невзлюбить друг друга с первого взгляда. Это часто случается с женщинами, чьи помыслы сосредоточены на одном и том же мужчине. Каждая испытывает страх и неприязнь к сопернице, желая безраздельно владеть тем, кого любит.
Потрясенная, Клэр прильнула к нему. Она осознала, что хотела безраздельно владеть этим мужчиной, и ненавидела лютой ненавистью всех, кого он ласкал, целовал до этой ночи.
— Не прерывайся, — умоляюще прошептал он, выгибаясь дугой и ища ее.
Клэр подняла голову, окинула Дэнзила долгим взглядом, а потом медленно склонилась над его вздымавшейся плотью и стала ртом ласкать его там, где раньше ласкала руками. Дэнзил исторг громкий стон.
— Клэр! Ради всего святого, расстегни наручники. Я так хочу тебя… Клэр!
Ее быстрый язык двигался, не останавливаясь. Все тело Дэнзила сотрясала дрожь. Клэр уже сама не могла сопротивляться желанию слиться с ним воедино. Дэнзил что-то шептал ей, но, не вникая в смысл его слов, Клэр прекрасно все понимала по его тону.
Ее, как и его, томило одно желание. Оно подавило в ней все мысли. И Клэр покорилась сжигавшей ее страсти без остатка.
Их совсем обнаженные теперь тела тесно сплелись. Бедрами Дэнзил крепко обхватил ее, не давая возможности вырваться. Клэр чуть не потеряла сознание, чувствуя, что он вот-вот войдет в нее.
— Сначала… сначала сними наручники… — стонал он.
Она не отвечала. Она все пыталась объяснить себе, как настигло ее это мгновение. Вначале она совсем не стремилась к близости с Дэнзилом, но, опьяненная сознанием своей власти над ним, не заметила, как ее саму захватила страсть. С их первой встречи Клэр боялась Дэнзила, подчинявшего себе женщин. Последние несколько месяцев она боролась с его магическими чарами, но, увидев его покоренным, словно сошла с ума от сознания своей силы.
Сейчас уже было слишком поздно… Клэр не могла и не хотела остановить происходящее. Вкус власти пьянил. Она возьмет то, что отдает ей Дэнзил… Закрыв глаза, она впустила его в себя.
— О, Клэр…
На несколько мгновений они замерли. Клэр привыкла к нему, привыкавшему к ней. Начав медленно двигаться, она услышала, как участилось его дыхание.
Погрузившись в пучину наслаждения, Клэр убыстряла темп движений. Меж ее грудей бежал ручеек пота. С запрокинутой головой, приоткрыв рот, смежив веки, она неслась навстречу блаженству.
Это было будто свободное падение. Будто без парашюта она летела сквозь расступавшийся со свистом воздух. Совсем беспомощная, она кричала и плакала, захваченная вихрем. Придя в себя, она заметила, что лежит, прильнув к Дэнзилу. В ее глазах блестели слезы. Дэнзил все еще продолжал дикий танец любни — зарывшись губами в волосы Клэр, он что-то шептал ей, обезумев от наслаждения.
Клэр глубоко вздохнула, убрала мокрую прядь с лица и выскользнула из его объятий.
Он вскрикнул, словно раненое животное:
— Что ты делаешь, Клэр? Ты не можешь остановиться сейчас!
Не чувствуя своего тела, Клэр сползла с кровати и встала на ноги, едва не подогнувшиеся под ней.
Дэнзил тяжело дышал: неутоленная страсть рвала его на части. Повернувшись к нему спиной, Клэр начала одеваться, дрожащими пальцами она пыталась совладать с застежками.
— Ты не можешь так поступить со мной! — взорвался Дэнзил. — Господи, как ты жестока! Клэр! Ты меня слышишь? Ты соблазнила… практически изнасиловала меня, почти довела до оргазма и теперь спокойно одеваешься и уходишь? Это еще одна из твоих извращенных шуток? — Он прервался, глубоко вздохнул и зло продолжил: — Надеешься, что заставишь меня умолять о твоей любви? Да? В этом кроется твой замысел? Так вот, ты никогда не услышишь этого. Никогда!
Клэр с трудом застегнула молнию. Теперь она была почти одета, не считая колготок, которые решила не надевать совсем.
В голосе Дэнзила вновь зазвучала надежда:
— Это тоже игра, верно? Ты лишь дразнишь меня. Ты не можешь быть такой бессердечной, не можешь просто встать и уйти!
Закусив губу, Клэр отвернулась. Она понимала, что он сейчас испытывал, и не винила за злые слова, но она не собиралась снова заняться с ним любовью. Она ненавидела себя за то, что подчинилась животным инстинктам. Опустившись на колени, Клэр извлекла из-под кровати кожаный ремень и цепь, спрятанные ею в ожидании своего часа.
Дэнзил изменился в лице.
— Что ты замышляешь?
Клэр молча прикрепила тяжелую грохочущую цепь к спинке кровати. Дэнзил напряженно наблюдал за ее сосредоточенными действиями.
— Ты объяснишь мне или нет?
Не отвечая, Клэр села на кровать и принялась просовывать ремень под него.
— Клэр, ты зашла слишком далеко! Остановись, пока не поздно! — Когда ее рука оказалась под ним, он изо всех сил придавил ее своим телом. — Ты поклялась, что освободишь меня, как только я позвоню Люси.
Клэр покачала головой.
— Я пообещала только расстегнуть наручники. Я и словом не обмолвилась о том, что полностью развяжу тебя. Ты думаешь, я настолько глупа? Я знаю, что тебе нельзя доверять. Ты обязательно перезвонишь Люси и расскажешь, что это я заставила тебя отменить пробы.
— Но если ты останешься со мной, я не смогу этого сделать, ведь так?
— Я вернусь. Я не продержу тебя прикованным к кровати дольше, чем требуется.
— Ты не уйдешь, ты не оставишь меня прикованным!.. — Его голос звенел от ярости.
— Прости, но у меня нет выбора. Я не доверяю тебе. Если ты хочешь, чтобы я расстегнула наручники и развязала ноги, позволь мне надеть на тебя этот ремень. Я заперла цепь на висячий замок, так что ты не сможешь ни сломать, ни открыть его, но цепь достаточно длинная. До ванной ты доберешься. Когда же Люси будет за пределами Англии, я вернусь и освобожу тебя.
— А что, если она откажется лететь к жениху?
— Не откажется.
Изучающий взгляд Дэнзила остановился на решительной линии подбородка Клэр.
— Не сомневаюсь, раз так решила ты. Ты упрямая. Твердая, если что-то задумала, и, несмотря на только что разыгранный тобой маленький спектакль, холодная как лед. Ты всего лишь хотела позабавиться за мой счет, я прав? — Голос Дэнзила дрожал от горечи, переполнявшей его. — Не выношу таких женщин — не способных любить.
Эти слова сразили Клэр. Она вспомнила, как сходила с ума от желания и страсти, но постаралась не выдать своих чувств. Она не доставит ему удовольствия видеть, как больно он ранил ее, решила Клэр.
Пристально наблюдая за ней, он резко спросил:
— Тебе нечего сказать?
Она посмотрела на него с деланным равнодушием и бесстрастно ответила:
— Нет.
Он стиснул зубы и кивнул.
— Да, ты холодна как лед. Ты никогда не знала, что такое настоящая страсть, и тебе не дано это узнать. — (Клэр горько усмехнулась. Что бы он сказал, прочитав ее мысли в эту минуту!) — Ты заставила меня изнывать от желания — таков был твой хитро задуманный план. Ты ни на миг не теряла контроль над собой.
— У нас нет времени на пустые разговоры, — отрезала Клэр.
— Это у тебя нет, — грубо возразил он. — А я никуда не спешу.
— Послушай, к шести утра Люси должна быть в аэропорту в Манчестере, а до этого ей надо успеть собрать вещи. И потом, я же должна поговорить с ней и сообщить о предстоящей поездке.
— Разве ей не понадобится виза?
Клэр старалась не смотреть на него, но ее взгляд как магнитом притягивало его стройное, мускулистое обнаженное тело.
— Она получила визу, как только Майк уехал за границу. Предполагалось, что она приедет к нему, если соберет денег на билет.
— А как насчет счастливого жениха? Он знает, что она приедет?
— Я уже обо всем договорилась с ним.
— Ты меня удивляешь. Какая же ты скрытная. Уверен, о своей затее ты и словом ни с кем не обмолвилась.
Клэр покраснела.
— Я ничего не сказала Майку ни о тебе, ни о кинопробах. Я лишь сообщила дату прибытия Люси, для которой эта поездка станет сюрпризом. Майк ведь должен встретить Люси в аэропорту и заказать ей номер в отеле.
— Все предусмотрела.
— Надеюсь, да. — Клэр нетерпеливо взглянула на часы. — Ты позволишь мне надеть на тебя ремень? Только в этом случае я сниму наручники.
— Хорошо, надевай свой чертов ремень на меня! — Дэнзил приподнялся, освобождая ее руку, затекшую от тяжести его тела, и Клэр охватила ремнем его талию.
— Прежде чем я сниму наручники, ты должен дать слово, что не будешь препятствовать мне уйти, — произнесла она, все так же не глядя на него. — Я обязана отправить Люси этим самолетом.
— Я даю слово в обмен на твое. Ты вернешься, как только Люси улетит.
— Обещаю, — кивнула Клэр.
— Вот и договорились.
Не вполне уверенная в том, что он сдержит слово, Клэр расстегнула наручники.
Руки Дэнзила повисли как плети. Он поморщился от боли, а потом стал растирать онемевшие суставы.
Не теряя ни минуты, Клэр забрала телефон и быстро вышла, опасаясь ярости Дэнзила. На ходу она слышала, что он сел на кровати. Узлы на веревках, которыми были связаны его ноги, она постаралась затянуть потуже, так что ему, знала Клэр, потребуется много времени, чтобы распутать их.
— Я вернусь рано утром, а пока ты можешь поспать, — через плечо бросила Клэр.
Дэнзил грязно выругался.
Придя домой, Клэр заторопилась наверх. Из спальни доносились приглушенные рыдания Люси. Клэр вошла к сестре.
Включив свет, Клэр увидела, что Люси, свернувшись калачиком, лежит на кровати. Сейчас, в розовой, с мишками, ночной рубашке, Люси была похожа на ребенка, но слезы в ее глазах были совсем не детскими.
Присев рядом с сестрой на кровать, Клэр достала из тумбочки носовой платок и принялась бережно вытирать слезы на лице Люси.
— Что случилось? Почему ты плачешь?
Губы Люси дрожали. Она сердито, но каким-то безжизненным голосом пробормотала:
— Ты что, подслушиваешь? Даже поплакать нельзя в этом доме. — Впрочем, горько всхлипнув, она тут же призналась: — О Клэр… кинопробы отменены. Он опять уезжает, и я никогда не буду сниматься в кино.
— Я ничуть не удивлена, — ответила Клэр.
Она взяла с тумбочки щетку для волос и начала расчесывать спутанные пряди Люси. — Наверняка пробы он устраивает всем женщинам, которых пытается соблазнить.
Люси всегда любила, когда ей расчесывали волосы. Это ее успокаивало. Вот и сейчас ее рыдания постепенно затихли. Она тяжело вздохнула.
— Ты была права насчет него.
— Ну конечно…
Клэр достала из кармана конверт с авиабилетом и помахала им в воздухе.
— Может, это тебе пригодится?
Люси зачарованно смотрела на Клэр, будто та была фокусницей, вдруг доставшей кролика из шляпы.
— Что это?
— Открой и увидишь!
Люси неуверенно открыла конверт.
— Билет в Африку? Я не понимаю — на нем завтрашнее число. Но…
— Если ты не хочешь лететь завтра, можешь поменять дату, но я уже позвонила Майку и сказала, что ты вылетаешь этим рейсом. Он ждет тебя.
— Ты позвонила Майку? — Люси не могла прийти в себя от удивления. — Но когда? И когда ты купила билет? Что все это значит?
Стараясь сохранять спокойствие, Клэр улыбнулась.
— Разве это так важно? У тебя нет времени на раздумья. Билет заказан, номер в отеле в Африке забронирован. Все, что от тебя требуется, — это собрать вещи и не опоздать на самолет.
Люси пристально смотрела на сестру, нахмурив лоб.
— Когда ты успела все утроить?
— Дня два назад.
— Но… почему ты ничего не сказала мне?
— В свое время я сказала тебе, что не уверена в том, что эта проба состоится, — вполне искренно призналась Клэр. — Это лишь одна из уловок Дэнзила.
Люси сжала губы.
— Ты, наверное, считаешь меня круглой идиоткой.
Клэр одарила сестру любящим взглядом.
— Ничего подобного. Ты просто попала под влияние вампира, выбирающего в жертвы женщин, у которых что-то не ладится в личной жизни. Сначала он внимателен и заботлив, а когда получает то, что ему нужно, переключается на другую.
Люси нервно хихикнула.
— Разве не так все случилось с тобой? — спросила Клэр. — Ты была несчастна из-за разногласий с Майком, и Дэнзил воспользовался этим. Он пустил в ход все свое обаяние, казался таким понимающим, надежным — как ты могла не увлечься им? А потом, почувствовав, что ты на крючке, он попытался заманить тебя в постель.
Люси стала красная как рак.
— Я никогда не говорила тебе этого!
— Нетрудно было догадаться, — мрачно возразила Клэр. — Он со всеми женщинами одинаков. Я была уверена, что Дэнзил не возьмет тебя сниматься в новом фильме, и беспокоилась, как ты воспримешь предательство Дэнзила, когда пройдешь пробы и не получишь роль. Я опасалась, что после всех недоразумений с Майком эта последняя неприятность сломит тебя, так что начала действовать. Если бы пробы состоялись, я бы поменяла заказанный билет, и ты смогла бы вылететь позже — особого риска не было. Тебе нужен отдых, Люси. Ты много работала и нервничала в последнее время, и к тому же вам с Майком многое нужно серьезно обсудить, чего не сделаешь ни по телефону, ни в письме.
Раскрасневшаяся, с растрепанными волосами, Люси колебалась. Она закусила нижнюю губу, вне себя от волнения.
— Не знаю, что и сказать, Клэр.
— Просто скажи, что поедешь!
Люси порывисто обняла сестру, едва сдерживая слезы.
— Ты прелесть! Я так благодарна тебе. Я никогда этого не забуду!
— Я лишь хочу, чтобы ты была счастлива, Люси, и считаю, что вы с Майком — прекрасная пара. Вы идеально подходите друг другу. И я не желаю, чтобы ты потеряла жениха из-за того, что авиабилет стоит дорого, а Майк пока не располагает деньгами. Поэтому я уговорила его разрешить мне помочь вам. Ну что, ты будешь упаковываться прямо сейчас или постараешься немного поспать?
— Прямо сейчас!.. — торжествующе воскликнула Люси. — Я высплюсь в манчестерском поезде.
С азартом и нетерпением в глазах она энергично вскочила с постели и принялась за дело. С помощью Клэр она управилась с упаковкой чемодана за полчаса, а затем Клэр снова уложила ее в постель и строго-настрого приказала хорошенько выспаться.
— Я разбужу тебя рано утром, — пообещала она, выключая свет.
Сама Клэр не раздеваясь легла на кровать. Уставившись в темноту, она перебирала в уме события прошедшего дня. Ее не мучили угрызения совести из-за лжи, сказанной Люси, — она знала, что, скажи она правду, Люси ни за что не согласилась бы лететь в Африку, а ведь там ее ждал мужчина, с которым она будет счастлива.
К тому же Клэр была уверена, что Люси не стать кинозвездой. Сестра, несомненно, отличалась необыкновенной красотой и на фотографиях всегда получалась великолепно, но не обнаруживала задатки великой актрисы. Люси с удовольствием принимала участие во всевозможных школьных постановках, но Клэр было очевидно, что ее сестра не отмечена искрой таланта, с первого взгляда заметной в настоящем артисте.
Дэнзил, профессионал, мнению которого можно было доверять, заявил то же самое. Он предложил Люси участие в кинопробах, как он выразился, «по доброте сердечной», однако Клэр сомневалась в искренности его слов, полагая, что это был всего лишь предлог, чтобы затащить Люси в постель. Дэнзил использовал проверенный способ, и со многими девушками он срабатывал. Очевидно, с Люси Дэнзил пока не добился своего. Пока… Не вмешайся Клэр, кто знает, чем бы кончилось их знакомство.
Нахмурившись, Клэр глядела в потолок. Ей не следовало думать о Дэнзиле. Сейчас, когда она освободилась от дел, ею завладели непрошеные мысли, а богатое воображение начало рисовать яркие образы.
Она не могла поверить в то, что происходило час-два назад. Неужели это она обращалась с Дэнзилом так, как… опытная соблазнительница? Что за бес вселился в нее, заставив потерять власть над собой?
Лежа в темной комнате, она мучительно искала ответ на терзавший вопрос. Присущая ей честность и цельность натуры не позволили лгать самой себе. Она не могла притворяться, что не понимает, каковы ее истинные чувства к Дэнзилу Блэку. Правда вдруг встала перед ней — ясная и жестокая. Клэр закрыла глаза. Ее пронзила раздирающая на части боль, как будто она проглотила битое стекло.
Она безнадежно, безумно влюблена в него. Какой же она оказалась дурой!
Сегодня Дэнзил сказал ей, что она совсем спятила. И он был прав — надо действительно лишиться рассудка, чтобы полюбить мужчину, подобного ему!
Почему понадобилось столько времени, чтобы осознать, что с ней творится? Безошибочная интуиция прежде на сей раз ее подвела.
Конечно, Клэр была ослеплена неприязнью, которую испытывала к Дэнзилу со дня их первой встречи, но не догадалась, что за этим чувством может скрываться другое, куда более опасное. А тогда она считала, что лишь переживает за судьбу Хелен, попавшей под влияние любовника, способного причинить ей боль и без раздумий бросить.
Теперь, размышляя над событиями, происшедшими за последние несколько месяцев, Клэр поняла, что и сама в глубине души чувствовала угрозу, исходившую от Дэнзила, и поэтому старалась отгородиться от него панцирем ненависти. Как выяснилось, ее усилия оказались тщетными.
Но как могла пасть жертвой любви она — спокойная, сдержанная деловая женщина, трезво мыслящая и никогда не теряющая голову? Порвав с Хэлом, она решила, что печальный опыт убережет ее от неудачного выбора в будущем, но, оглядываясь назад, понимала — с первого взгляда увидела она в Дэнзиле Блэке человека, который перевернет ее тихую жизнь. Иначе почему Клэр так боялась его? Почему почти каждую ночь он являлся в ее странных снах?
Клэр удалось спасти сестру от его колдовских чар, но кто спасет ее?
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Напряжение Клэр достигло предела, когда следующим утром она свернула с шоссе к своему коттеджу, озаренному золотистым светом весеннего солнца. День, похоже, занимался чудесный. Не было видно ни облачка, и гиацинты возле крыльца, словно зачерпнувшие голубизны из небесной выси, разворачивали свои причудливые соцветия. Их аромат плыл по садику. Выйдя из машины, Клэр остановилась перед дверью, полной грудью вдыхая этот пьянящий запах. Она отлично понимала, что пытается отсрочить неизбежный момент встречи с Дэнзилом.
Она посадила Люси на поезд, а затем сразу поехала сюда. Но она не спешила. Ее страшило то, что могло произойти, когда она освободит Дэнзила. А оставлять его прикованным к кровати она не могла.
Вспомнив прошлую ночь, Клэр залилась краской. Он, наверное, думает, что она готова прыгнуть к нему в постель при первой возможности, и нельзя обвинять его за это, говорила себе Клэр. Кто угодно подумал бы так, видя перед собой пылающую от страсти женщину, не способную совладать с инстинктами. Возможно, он ожидает, что все повторится…
Клэр застонала. О-о, зачем она это сделала? Она была будто одержимая!
Но ведь так оно и было. С тех пор как она впервые увидела Дэнзила, он стал повелителем ее души, ее наваждением, постоянным героем ее снов, объектом ее желаний. В средние века сказали бы, что она пала жертвой нечистой силы… А Дэнзил — Дэнзил действительно был дьяволом во плоти.
— Любовник-вампир, любовник-демон, — повторяла Клэр, прижавшись лбом к холодной каменной стене. Она сходит с ума — разговаривает сама с собой, бредит наяву, видит странные сны. Что с ней происходит? Что? Если забыть, что она влюблена в человека, от которого разумные женщины предпочитают держаться подальше… — Прекрати себя изводить! — опять вслух сказала Клэр, надеясь отогнать мучившие ее мысли. Нет никакого смысла стоять здесь и бередить душевные раны. Ей придется войти в дом и лицом к лицу столкнуться с Дэнзилом.
Она вставила ключ в замочную скважину, открыла дверь и вошла в холл, прислушиваясь.
Ни звука… Клэр тихо прикрыла дверь и на цыпочках поднялась по лестнице, через каждые три ступеньки замирая и напряженно вслушиваясь снова.
Дойдя до приоткрытой двери спальни, она различила мерное дыхание Дэнзила. Клэр застыла, едва владея собой. Он спал. А значит, она могла незаметно проскользнуть в спальню, положить ключ от замка, запирающего цепь, рядом с ним, и так же незаметно выйти, не разбудив его.
Как все оказалось просто! От внезапного чувства облегчения у Клэр закружилась голова. Она осторожно надавила на медную ручку двери и секундой позже увидела Дэнзила. Сердце ее учащенно забилось.
Дэнзил лежал на спине, его глаза были закрыты. Густые ресницы казались очень черными из-за побледневших щек. Сквозь приоткрытые губы вырывалось громкое дыхание. Ноги его прятало стеганое одеяло, а грудь и плечи оставались обнаженными. Шторы были опущены, и в комнате царил полумрак.
Но действительно ли он спал? Может, лишь притворялся, чтобы обмануть ее?
Клэр еще раз взглянула на него и чуть не подавилась от смеха. Нет, если б он притворялся, не стал бы так широко открывать рот.
Клэр крадучись направилась к Дэнзилу, намереваясь положить ключ рядом с ним на туалетный столик и тихонько выйти. Но едва она сделала несколько шагов, как Дэнзил, не открывая глаз, заметался на постели. Клэр в ужасе остановилась, готовая повернуть обратно.
Ресницы Дэнзила задрожали, дыхание стало сбивчивым, потом он застонал, мотая головой. Клэр не могла разобрать, что он бормотал, пугано и хрипло, но вдруг он издал вопль, от которого кровь застыла в жилах.
Она никогда раньше не слышала такого страха и боли в мужском голосе. Подчиняясь порыву, она бросилась к кровати и начала трясти Дэнзила за плечо.
— Проснись, Дэнзил, проснись!
Дэнзил что-то нечленораздельно произнес и открыл глаза. Он изумленно уставился на Клэр. В первое мгновенье он не узнал ее, потом, придя в себя, неуверенно спросил:
— Что-нибудь случилось, Клэр?
— Тебе приснился кошмар, — все еще потрясенная и испуганная, ответила она.
Его лицо стало похоже на восковую маску, а глаза потемнели.
— Как ты узнала? Что я говорил?
Клэр с удивлением отметила, что Дэнзил смущен. Его смущение никак не вязалось с обликом демонического мужчины, каким Дэнзила представляла Клэр, и ей инстинктивно захотелось утешить его.
— Ты ничего не говорил, ты кричал.
Клэр сочувствовала Дэнзилу: что бы он ни увидел во сне, это, наверное, было что-то очень страшное — перед ним будто распахнулись врата ада. Вполне понятно нежелание открывать другим причину таких снов.
Дэнзил тяжело вздохнул и закрыл лицо руками. Этот жест показался Клэр очень трогательным. Сейчас сильный, уверенный в себе мужчина напоминал маленького мальчика, который хочет спрятаться. На Клэр накатила волна нежности, и, не осознавая, что делает, она откинула непокорную черную прядь с его лба.
— Сейчас уже утро, — мягко прошептала она, — ты проснулся, и кошмар позади.
— Он никогда не кончится, — мрачно ответил Дэнзил. — Таким вещам нет конца. Они приходят во сне, когда ты не можешь от них защититься.
— Ты хочешь поговорить об этом? — осторожно спросила Клэр, пораженная, что Дэнзил чего-то боится.
Он хрипло рассмеялся.
— Ты ждешь ужасающего рассказа о смертных грехах? Нет, в моих кошмарах нет ничего необычного — детские страхи, от которых я должен был избавиться много лет назад…
Она посадила Люси на поезд, а затем сразу поехала сюда. Но она не спешила. Ее страшило то, что могло произойти, когда она освободит Дэнзила. А оставлять его прикованным к кровати она не могла.
Вспомнив прошлую ночь, Клэр залилась краской. Он, наверное, думает, что она готова прыгнуть к нему в постель при первой возможности, и нельзя обвинять его за это, говорила себе Клэр. Кто угодно подумал бы так, видя перед собой пылающую от страсти женщину, не способную совладать с инстинктами. Возможно, он ожидает, что все повторится…
Клэр застонала. О-о, зачем она это сделала? Она была будто одержимая!
Но ведь так оно и было. С тех пор как она впервые увидела Дэнзила, он стал повелителем ее души, ее наваждением, постоянным героем ее снов, объектом ее желаний. В средние века сказали бы, что она пала жертвой нечистой силы… А Дэнзил — Дэнзил действительно был дьяволом во плоти.
— Любовник-вампир, любовник-демон, — повторяла Клэр, прижавшись лбом к холодной каменной стене. Она сходит с ума — разговаривает сама с собой, бредит наяву, видит странные сны. Что с ней происходит? Что? Если забыть, что она влюблена в человека, от которого разумные женщины предпочитают держаться подальше… — Прекрати себя изводить! — опять вслух сказала Клэр, надеясь отогнать мучившие ее мысли. Нет никакого смысла стоять здесь и бередить душевные раны. Ей придется войти в дом и лицом к лицу столкнуться с Дэнзилом.
Она вставила ключ в замочную скважину, открыла дверь и вошла в холл, прислушиваясь.
Ни звука… Клэр тихо прикрыла дверь и на цыпочках поднялась по лестнице, через каждые три ступеньки замирая и напряженно вслушиваясь снова.
Дойдя до приоткрытой двери спальни, она различила мерное дыхание Дэнзила. Клэр застыла, едва владея собой. Он спал. А значит, она могла незаметно проскользнуть в спальню, положить ключ от замка, запирающего цепь, рядом с ним, и так же незаметно выйти, не разбудив его.
Как все оказалось просто! От внезапного чувства облегчения у Клэр закружилась голова. Она осторожно надавила на медную ручку двери и секундой позже увидела Дэнзила. Сердце ее учащенно забилось.
Дэнзил лежал на спине, его глаза были закрыты. Густые ресницы казались очень черными из-за побледневших щек. Сквозь приоткрытые губы вырывалось громкое дыхание. Ноги его прятало стеганое одеяло, а грудь и плечи оставались обнаженными. Шторы были опущены, и в комнате царил полумрак.
Но действительно ли он спал? Может, лишь притворялся, чтобы обмануть ее?
Клэр еще раз взглянула на него и чуть не подавилась от смеха. Нет, если б он притворялся, не стал бы так широко открывать рот.
Клэр крадучись направилась к Дэнзилу, намереваясь положить ключ рядом с ним на туалетный столик и тихонько выйти. Но едва она сделала несколько шагов, как Дэнзил, не открывая глаз, заметался на постели. Клэр в ужасе остановилась, готовая повернуть обратно.
Ресницы Дэнзила задрожали, дыхание стало сбивчивым, потом он застонал, мотая головой. Клэр не могла разобрать, что он бормотал, пугано и хрипло, но вдруг он издал вопль, от которого кровь застыла в жилах.
Она никогда раньше не слышала такого страха и боли в мужском голосе. Подчиняясь порыву, она бросилась к кровати и начала трясти Дэнзила за плечо.
— Проснись, Дэнзил, проснись!
Дэнзил что-то нечленораздельно произнес и открыл глаза. Он изумленно уставился на Клэр. В первое мгновенье он не узнал ее, потом, придя в себя, неуверенно спросил:
— Что-нибудь случилось, Клэр?
— Тебе приснился кошмар, — все еще потрясенная и испуганная, ответила она.
Его лицо стало похоже на восковую маску, а глаза потемнели.
— Как ты узнала? Что я говорил?
Клэр с удивлением отметила, что Дэнзил смущен. Его смущение никак не вязалось с обликом демонического мужчины, каким Дэнзила представляла Клэр, и ей инстинктивно захотелось утешить его.
— Ты ничего не говорил, ты кричал.
Клэр сочувствовала Дэнзилу: что бы он ни увидел во сне, это, наверное, было что-то очень страшное — перед ним будто распахнулись врата ада. Вполне понятно нежелание открывать другим причину таких снов.
Дэнзил тяжело вздохнул и закрыл лицо руками. Этот жест показался Клэр очень трогательным. Сейчас сильный, уверенный в себе мужчина напоминал маленького мальчика, который хочет спрятаться. На Клэр накатила волна нежности, и, не осознавая, что делает, она откинула непокорную черную прядь с его лба.
— Сейчас уже утро, — мягко прошептала она, — ты проснулся, и кошмар позади.
— Он никогда не кончится, — мрачно ответил Дэнзил. — Таким вещам нет конца. Они приходят во сне, когда ты не можешь от них защититься.
— Ты хочешь поговорить об этом? — осторожно спросила Клэр, пораженная, что Дэнзил чего-то боится.
Он хрипло рассмеялся.
— Ты ждешь ужасающего рассказа о смертных грехах? Нет, в моих кошмарах нет ничего необычного — детские страхи, от которых я должен был избавиться много лет назад…