Ли Ребекка Хэган. Неподходящий муж

   – О Боже! Сару?
   – Вы знали, что она была у него дома одна в половине шестого утра?
   – Я узнала уже после, – покачала головой леди Данбридж.
   Она посмотрела на Роберта Мейхью, и слова внезапно хлынули из ее губ потоком. Торопливо она рассказала обо всем, что произошло с тех пор, как их с Сарой выставили на улицу.
   – Сара любит его. Любит с детского возраста. Но лорд Шеппердстон решительно настроен против брака.
   – Причины этого коренятся в его детстве, – признался лорд Мейхью. – А детство это было одиноким и печальным. – Он вздохнул. – Не хочу хвастаться, что посвящен в его сокровенные мысли, но, как мне кажется, он чувствует себя неинтересным, неспособным внушить любовь, недостойным ее.
   – Я думаю, Сара это понимает, – кивнула леди Данбридж. – Может быть, даже неосознанно. Она твердо решила, что не выйдет замуж ни за кого другого. Пока он свободен, она тоже собирается оставаться свободной – даже если ей придется вести жизнь куртизанки.
   Лорду Мейхью крайне не понравилось услышанное.
   – Вам что-нибудь известно о пансионе мисс Джонс для неустроенных женщин?
   – Никогда не слышала о таком, – покачала головой леди Данбридж.
   – У вашей племянницы была карточка с названием этого заведения и адресом – Портмен-сквер. Она уронила ее на пол в кабинете Джарреда.
   – Как вы сказали – Портмен-сквер?
   – Именно, догорая, вы расслышали верно.
   – А номер дома – не двадцать ли семь?
   – Точно. Вам известен этот дом? – спросил он.
   – Этот дом принадлежал моему мужу, – выговорила леди Данбридж. – Он купил его для своей любовницы.
   – И вы знали об этом? – спросил он осторожно.
   – Разумеется, – вздохнула она.
   – А я сомневался, – сказал лорд Мейхью. – Что бы вы ни думали, в обществе их связь не получила широкой огласки.
   – Для меня она не являлась тайной, – призналась Генриетта. – Мне было известно, что в Лондоне Кельвин содержит женщину. Сначала я не знала, где находится этот дом и кому он принадлежит, но после его смерти случайно наткнулась на дарственную. Она лежала в шкатулке вместе с другими бумагами, предназначенными для меня. Мне самой не был нужен этот дом, но я не видела причины дарить его новоиспеченному виконту, вот я и переслала дарственную ей. – Она помолчала. – Я рада, что она нашла дому хорошее применение.
   У лорда Мейхью дернулась бровь, и он с трудом удержался от смеха.
   – Она, в самом деле, нашла ему хорошее применение, но при этом руководствовалась не только благом ближнего.
   – Содержать пансион для неустроенных женщин – разве это не забота о благе ближнего? – удивилась леди Данбридж.
   – Иногда вещи не таковы, какими кажутся, – напомнил ей лорд Мейхьо. – Этот дом – один из самых шикарных лондонских борделей.
   Леди Данбридж потрясенно смотрела на него.
   – Я знаю, что говорю, потому что бывал там неоднократно и заходил туда еще сегодня утром.
   Леди Данбридж закусила губу и потупилась, пытаясь скрыть свое смятение. Лорд Мейхьо нежно приподнял ее лицо за подбородок и заглянул ей в глаза.
   – Я сказал это не для того, чтобы вас расстроить, Генриетта, а потому, что хочу быть с вами откровенным. Я здоровый мужчина и прежде много раз заходил в дом на Портмен-сквер и получал там удовольствие.
   – Но мой муж был ее…
   – Тсс, любимая. – Он прижал палец к ее губам. – Я знал, кто она такая. Может, я и посещал этот дом, поскольку в нем тщательно хранят тайну, но никогда не искал наслаждения в ее обществе. И не ложился с ней в постель. А сегодня я заходил туда совсем по другому поводу.
   – По какому поводу? – спросила она, стараясь, чтобы в голосе не прозвучала ревность.
   – Меня послал Джарред – убедиться, что ваша племянница не состоит у них в штате.
   – Он прекрасно знал, что Сара не…
   – Он знал, а я нет, – покачал головой лорд Мейхью. – Он сделал все, чтобы скрыть от меня, кто она такая, и даже не намекнул, что она барышня из хорошей семьи. Когда я подобрал с ковра ее карточку, я решил, что Джарред посылал за одной из девиц мадам… – Он вовремя замолчал и не назвал имя, услышать которое Генриетте было бы неприятно. – Я подумал, что она одна из обитательниц дома на Портмен-сквер. Но Джарред знал правду. Он испугался, что ваша племянница в самом деле выполнит свою угрозу. Он попросил меня сходить на Портмен-сквер и позаботиться о том, чтобы все рыжеволосые новенькие до его прихода сохранили свою невинность.
   – И вы позаботились?
   – Да, – подтвердил он. – Я все утро играл в вист с тремя хорошенькими рыженькими девицами. И счастлив сообщить, что вашей племянницы среди них не было.
   – Слава Богу!
   – Я заплатил за то время, что провел с ними, чтобы никто больше не смог нанять их. За два часа мы сыграли робберов шесть. Игра шла на наличные. Мне это стоило 187 фунтов, и еще 163 фунта добавил Джарред, чтобы уплатить мой карточный долг и выкупить свободу двоих из барышень.
   – Только двоих, Роберт? – удивилась леди Данбридж. – А как же третья?
   – Она решила остаться. Я пытался отговорить ее, но она настояла на своем. Она сама так решила. Но речь сейчас о том, что Джарред послал меня защитить честь Сары. Он неравнодушен к ней». Можете мне поверить: тот поцелуй, свидетелем которого я стал нынче утром, служил прелюдией к постели. Сомневаться тут не приходилось. Джарред хотел ее, но вовремя остановился.
   – А мне он клялся, что у них совсем ничего не было, – возмущенно пробормотала леди Данбридж-. – Клялся, что она все время оставалась в плаще.
   Лорд Мейхью улыбнулся:
   – Она и была в плаще. Он просто поднял его до самой талии.
   – Дело в том, что ему нужна только любовница, а ей нужен муж. – Леди Данбридж подняла глаза на Роберта Мейхью. – А я не позволю ему сделать Сарочку своей любовницей. Не могу. Даже если она скажет, что согласна на это. Я просто знаю, что это не для нее.
   – Вы не сможете помешать ему лечь с ней в постель, если она этого захочет, – заметил он. – Но в наших силах сделать так, чтобы он придал этому законность.
   – Каким же образом?
   – Напомнив ему, что он скомпрометировал девушку, чему я сам был свидетель.
   – Заставить его жениться? – Она прищелкнула языком. – Ох, Роберт, ему это совсем не понравится, да и ей тоже. Сара хочет, чтобы он пришел к мысли о браке с ней самостоятельно. И я тоже считаю, что так будет лучше.
   – Я не уверен, что он когда-нибудь самостоятельно придет к мысли о браке с вашей племянницей, – сказал лорд Мейхью. – А вот если мы его заставим, он на это пойдет. Он слишком порядочен, чтобы отказаться. Но его к ней влечет, и потому природа может, в конце концов, взять свое. Есть смысл подождать.
   – Как долго? – спросила она.
   – А когда бы вы хотели сыграть нашу свадьбу?
   – Сегодня, – ответила она.
   – Сегодня, я боюсь, никак не получится, – рассмеялся он. – Лицензию на брак я смогу взять в Ламбетском дворце не раньше завтрашнего утра.
   – Ну, до завтрашнего утра я еще смогу потерпеть.
   – Значит, это будет завтра, – заверил он ее. – В девять часов?
   Леди Данбридж кивнула.
   – Вы не будете против, если мы пока сохраним это в секрете?
   – Надолго? – нахмурился он.
   – Мне бы хотелось дать Саре время. А вдруг он влюбится в нее? Вдруг поймет, что не может без нее жить? – Она помедлила. – Мне бы хотелось, чтобы она завтра стояла рядом со мной, но все же выбираю ваш вариант…
   – Решено, – сказал он. – Завтра утром придумайте какой-нибудь предлог для Сары. Скажем, вам нужно пойти за покупками. В половине девятого я буду ждать вас у «Акерманна». Отпраздновать можно будет и потом, после того как побудем немного наедине. Я ждал двадцать лет, Генриетта, и простите меня, если я веду себя как эгоист.
   – Роберт, я так и знала, что вы меня поймете! Обещаю вам, что это не затянется. Если она не сможет влюбить его в себя, тогда, так и быть, мы заставим его жениться.
   – А до тех пор постараемся, чтобы они почаще встречались наедине. И будем надеяться, что они займутся тем же самым, чем станем заниматься мы при каждом удобном случае… – И он с многозначительной улыбкой повел бровями.
   Леди Данбридж рассмеялась.
   – Надеюсь, ваше воздержание успело вам надоесть, Генриетта, – продолжал он. – У меня полно идей, как разжечь страсть, и я намерен проверить их на вас.
   – Будьте наготове, лорд Мейхью, – поддразнила она его. – У меня тоже есть несколько собственных идей на этот счет…

Глава 19

   – Лорд Роб, судя по всему, быстро нашел общий язык с вашей тетушкой, – сказал Джарред, кивая на лорда Мейхью и леди Данбридж, пока они с Сарой пережидали паузу в танце. – А ведь они едва познакомились.
   – На самом деле они давно знают друг друга и теперь просто возобновляют знакомство, – возразила Сара, стараясь получше рассмотреть лорда Мейхью. – Совсем как мы.
   – Помоги небо лорду Мейхью, если они это делают, – пробормотал Джарред.
   – А как вы считаете, что делаем мы? Кроме танцев? – спросила она.
   – Затрудняюсь сказать, – осторожно ответил он, пристально глядя на нее. – Выглядит так, словно мы просто танцуем, и все. И мы в самом деле танцуем, но я знаю, что тут еще что-то есть. Догадываюсь, что мне придется потом расплачиваться.
   – Можете расслабиться, Джарред, – фыркнула Сара. – Мы всего лишь танцуем, и точка. И вам это не будет стоить ни пенни.
   – Это вы так говорите, но я только и жду, что вы выкинете что-нибудь неожиданное.
   – Например?
   – Потребуете нового урока.
   – Какого урока? – невинно распахнула глаза Сара.
   – Обольщения. Поцелуя. Умения украдкой выскальзывать из душного тесного танцевального зала на прохладный ночной воздух… – Он поморщился. – Не знаю. Словом, что-нибудь возмутительное.
   – А может быть, я решила пощадить ваши чувства, – сказала Сара. – Может быть, подыскала другого человека для продолжения своего образования? – И она незаметно скрестила пальцы и спрятала руку в складках платья.
   – Одеты вы для этого как нельзя лучше. – Он мрачно посмотрел на ее грудь. – Скажите-ка, у вас хотя бы хватило скромности надеть под платье нижнюю юбку?
   Сара нахмурилась. Снова он за свое.
   – Как это по-джентльменски – задавать подобные вопросы!
   Джарред был достаточно хорошо воспитан, чтобы признать ее сарказм справедливым. Он даже покраснел от собственной наглости. Обычно джентльмены и впрямь не задают подобные вопросы леди – а в особенности юным и невинным леди – в разгар бала.
   – И все-таки, Джейс, чем вам не нравится мое платье?
   – Ничем. Всем, – ответил он чистосердечно.
   – Вот все и прояснилось! – сухо заметила она.
   – Я, по правде говоря, не понимаю юмора ситуации, – напрягся он.
   – Вы бы поняли, если бы видели сейчас свое лицо, – улыбнулась Сара. – Вы же хотели сбыть меня с рук. И предполагалось, что вы поможете мне найти другого претендента, а вы смотрите волком на каждого мужчину, который осмеливается на меня взглянуть.
   – Только мой взгляд и защищает вас.
   – Не глупите, – заявила она. – Мне ровным счетом ничего не грозит.
   Он захохотал.
   – В вас говорит неискушенная невинность, которая и не подозревает, в какой она опасности.
   – Какая же мне может угрожать опасность, если вы здесь, чтобы меня защищать? – удивилась она.
   – Такая, о которой вы даже не подозреваете, – пробормотал он.
   – Вот, вы снова хмуритесь.
   Он метнул взгляд на толпу юных бездельников, ожидавших, когда танцующие дамы поменяют кавалеров.
   – В настоящий момент мой хмурый взгляд – это единственное, что спасает вас от гибели.
   – Взбодритесь, Джейс. – Ее карие глаза лукаво блеснули. – Все время, пока мы танцуем, у вас такой вид, словно вам предстоит встреча с мадам Гильотиной.
   – А почему бы мне не быть мрачным? – возразил он. – Встретиться с мадам Гильотиной – это еще полбеды. А мне в любом случае грозит опасность потерять голову.
   Сара улыбнулась еще шире:
   – Спасибо, Джейс. Это самое приятное из всего, что вы мне говорили.
   – Я говорил вам и другие комплименты, – напомнил он. – Разве в экипаже я не сказал, что вы красавица?
   – Сказали, – согласилась Сара. – И еще вы похвалили мою грудь. Я знаю, вы именно это имели в виду, когда смотрели на нее так, словно это витрина с французскими пирожными, которые вам не терпится попробовать.
   – Черт побери, Сара, – процедил он сквозь зубы. – Я смотрел на вашу грудь, потому что ждал, что корсет вот-вот сползет вниз, повинуясь закону тяготения.
   – И что вы сделаете, если это случится? – дерзко спросила она, поворачиваясь к нему спиной, как того требовала фигура танца, а затем снова лицом. – Попробуете, каковы на вкус пирожные?
   Джарреда от ее слов кинуло в жар.
   – Прекратите, Сара!
   – Что прекратить?
   – Флиртовать со мной, – предостерег он. – И подавать мне идеи, не то очень пожалеете, что выпустили джинна из бутылки.
   – А разве такое возможно, Джейс? Неужели вам и правда грозит опасность потерять из-за меня голову? – Джарред уловил в ее голосе отчетливую нотку надежды. – За все годы нашего знакомства вы ни разу не намекнули, что я вызываю у вас какие-то чувства.
   – Прежде всего я могу просто потерять терпение, – огрызнулся он. – И чувство юмора.
   – Его-то вы уже потеряли, – заметила Сара.
   – Тогда не вынуждайте меня терять хотя бы терпение, – вторично предостерег ее Джарред. – Это единственное, что у меня осталось. – И он закрыл глаза, пытаясь развеять образ, вызванный словами Сары. Но все равно продолжал представлять, как опускается на колени на мраморный пол, чтобы поцеловать прелестную грудь, которую она ему охотно подставляет. Только одному ему, поскольку Джарред не намерен был позволить никакому другому мужчине даже увидеть эту грудь. Тело его немедленно откликнулось на эту воображаемую картину, и, вынужденный продолжать танец, Джарред глухо застонал.
   Завершив фигуру танца, он резко остановился, и танцевавший рядом джентльмен задел его плечом, так что Джарред едва не потерял равновесие. Сара оступилась и натолкнулась на него. Джарред подхватил ее за талию, чтобы поддержать, и на какую-то секунду она прижалась к нему.
   Сара тревожно взглянула на него:
   – Кажется, я отдавила вам ногу?
   – Нет.
   – Но вы застонали. Словно от боли. Я решила, что наступила вам на ногу.
   Он не мог не улыбнуться в ответ на эту наивность.
   – Вам показалось.
   – Тогда, может быть, вы меня отпустите?
   Джарред зажмурился. Он забыл, что все еще прижимает ее к своей груди. Проклятие, он свалял дурака при сотне свидетелей, и главное – ничего не может поделать с собой. Резко выдохнув, он провел рукой вниз по ее спине, наслаждаясь ощущением прохладного шелка и разгоряченного тела под ним. И застонал опять. На этот раз громче.
   Сара нахмурилась:
   – У вас что-то болит?
   – Определенно болит, – ответил он.
   – Могу я что-то для вас сделать?
   Она определенно могла многое сделать, чтобы облегчить его мучения. Впрочем, о таких вещах невинным девушкам знать не положено. Черт побери, все его тело словно горело огнем. И все потому, что Сара искушала его каждым своим взглядом, каждым вздохом. Тысяча чертей, это ее платье – что-то неслыханное. Ни на одной женщине он не видел ничего подобного. Он отчаянно надеялся, ради собственного спокойствия и ее безопасности, что больше она не наденет его.
   – Вы и так уже достаточно сделали…
   – Разве?
   – Вы сами знаете.
   Он посмотрел на нее, задержав взгляд на мягких розовых губах, и понял, что они для него так же притягательны, как и ее грудь. Все вокруг показалось незначительным, все его чувства сосредоточились на одной Саре. Ему до безумия захотелось ее поцеловать, и даже руки задрожали от усилия, которое он прикладывал, чтобы не сжать ее в объятиях и не накрыть ее губы своими. Он едва сдерживался, чтобы не схватить ее в охапку и не броситься вместе с ней по лестнице в ближайшую спальню, где смог бы удовлетворить свое любопытство, узнав, наконец, каким чудом держится на ней это чертово платье.
   Сара тоже посмотрела на него, и он весь напрягся, потому что она медленно провела по губам розовым язычком. Вся кровь прилила к той части его тела, которая пульсировала под тонкой тканью бриджей.
   Внезапно он подумал, что ни к одной женщине не испытывал такого жгучего влечения, как к Саре. Он облизнул губы, ощутил на верхней губе соленые капельки пота и почувствовал, что буквально сгорает от желания поцеловать ее.
   – Я не нарочно, – вздохнула Сара. – Сегодня в некотором роде годовщина.
   – Что? – переспросил Джарред. – Какая годовщина?
   – Годовщина нашего первого танца. – Она посмотрела ему в глаза, призывая вспомнить. – Год назад, на балу…
   – У леди Харралсон, – подхватил он. – Я не забыл.
   Сара кивнула.
   – Тогда вы почти весь вечер не сводили глаз с Джиллиан Дэвис. А я не сводила глаз с вас.
   – Вы упрекнули меня, что я боюсь пригласить Джиллиан на танец.
   – Я страшно ревновала, – призналась Сара. – Я решила, что вы увлечены ею.
   – Вы решили, что я хочу сделать ее маркизой, – уточнил он.
   – Да…
   – Теперь она замужем за одним из моих друзей и очень счастлива, – сказал Джарред.
   – За лордом Грантемом. Да, я знаю. Вскоре после того бала я прочла в газете об их свадьбе.
   – Тем вечером я собирался посмотреть на нее, прежде чем Колин пойдет к ее отцу просить ее руки. Я слышал сплетни, которые о ней ходили, и хотел сам понять, что это за девушка. – Это не совсем соответствовало истине, но Джарред не мог выдать тайну Джиллиан и предать доверие лиги.
   – Тогда вы сказали, что не занимаетесь поисками невесты…
   – А вы спросили, почему тогда я сюда пришел, – напомнил он.
   – А вы ответили, что вам просто захотелось потанцевать… – вспомнила и Сара его тогдашние слова.
   – «Не похоже, чтобы вы танцевали», – в свою очередь, повторил Джарред ее слова. И они, в самом деле, уже не танцевали. Они остановились посередине зала, а остальные пары продолжали кружиться вокруг.
   – «Только потому, что вы меня до сих пор не пригласили», – сказала Сара.
   Джарред протянул ей руку:
   – Вернемся к танцующим?
   Но Сара покачала головой.
   – Нет? – Но он все равно взял ее за руку и отвел в сторонку.
   – Я хочу дождаться вальса, – призналась Сара. – Вы не знаете, у леди Гаррисон разрешено танцевать вальс? У леди Харралсон танцуют. Ведь в прошлый раз мы с вами танцевали вальс.
   Прошлый раз был единственным, когда они вообще танцевали, но Джарред не стал ей указывать на это.
   – А пока постоим здесь и понаблюдаем, или хотите сходить в буфет и выпить прохладительного? – спросил он вежливо.
   Сара опустила взгляд, затем набрала в грудь побольше воздуха и посмотрела ему в глаза.
   – Я бы предпочла выйти в сад. Я слышала, что у Гаррисонов очень красиво вечером в саду.
   Джарред затаил дыхание и поперхнулся.
   – Сара, а вам не приходило в голову, что ваша смелость не доведет вас до добра?
   – Приходило, – призналась она. – Но это я только с вами такая смелая, потому что вы плохо читаете между строк. И я решила сказать вам прямо о том, чего хочу.
   – Я прекрасно читаю между строк! – Джарреда обидело то, что она, по-видимому, считает его слишком бестолковым, чтобы разгадать ее игру. – В книгах это очень даже интересно. Но сейчас… – Он взъерошил себе волосы. – Сара, я всего лишь мужчина, а вы сводите меня с ума.
   – Давно пора, чтобы кто-нибудь наконец этим занялся, – сказала она. – А то вы слишком долго были один.
   – Я один потому, что мне так нравится, – сказал он. Быть одному не так опасно. Пока он один, его сердце защищено. Ему нельзя причинить боль. Он не мог отдать свое сердце на растерзание чудовищу по имени Любовь. – И еще потому, что в моей жизни нет места безумствам.
   – Нет места? – шутливо переспросила она. – А ведь у вас такой большой дом. А нам с тетей Эттой и не нужно много места.
   – Вы прекрасно поняли, о чем я говорю.
   – Похоже, вы скорее останетесь один, чем впустите в свою жизнь женщину.
   – Да, – твердо ответил он. Сара закусила губу.
   – Любую женщину или именно меня?
   – Любую женщину.
   Сара перевела дыхание.
   – Приятно слышать.
   – И поскольку мы говорим об этом, вам следует знать, что я, как и большинство мужчин, предпочитаю быть охотником, а не дичью.
   Сара высунула язык, совсем как в детстве, когда он нарочно говорил ей неправду, чтобы от нее отвязаться.
   – Лжец!
   Джарред заморгал. Уж очень много времени прошло с тех пор, как кто-нибудь, мужчина или женщина, посмел назвать его в лицо лжецом.
   – Что вы сказали? – спросил он холодным, надменным тоном, от которого она непременно должна была съежиться и убежать прочь без оглядки. Но Сара была не робкого десятка.
   – Я назвала вас лжецом, Джёйс.
   – Будь вы мужчина, я бы вызвал вас на дуэль за такое оскорбление.
   – Будь я мужчина, у нас бы не было этого разговора, – напомнила ему Сара. – И вам не пришлось бы лгать.
   – Я не лгу, – скрипнул он зубами.
   – Нет, лжете. – Она отмахнулась от его горячих возражений. – Я всегда угадываю, когда вы лжете.
   – Каким образом? – спросил он.
   – Вы при этом никогда не смотрите в глаза, и ваши поступки тоже вас выдают. Вы говорите одно, а делаете совсем другое.
   Он нахмурился, пытаясь понять, к чему она клонит.
   – Когда вам в последний раз пришлось завоевывать женщину? – спросила она.
   Он явно затруднялся ответить.
   – В Лондоне полным-полно женщин красивее и смелее меня, – продолжала Сара. – Если бы вам нравилось быть охотником, как вы это называете и во что вы хотите заставить меня поверить, вы бы охотой и занимались. А не сидели бы дома по ночам.
   – Очень глупо ухаживать за женщинами в разгар сезона, – возразил Джарред, – когда я не намерен жениться, а каждая незамужняя женщина в Лондоне активно ищет себе мужа. А в особенности богатого и титулованного.
   – Так охотьтесь на замужних. – Сара огляделась вокруг. – Уверена, что есть немало замужних дам, которые будут рады послужить вам дичью.
   – Я не посягаю на чужих жен, – оскорблено ответил Джарред.
   – Итак, за незамужними вы не увиваетесь, на замужних не посягаете… – Сара поджала губы. – Ну и кто остается? Вдовы? Служанки? Женщины сомнительной репутации? Актриски? Танцорки? Певички?
   – Вдовы часто так же не прочь выйти замуж за маркиза, как и невинные барышни, – пояснил он. – А джентльмен не позволит себе воспользоваться для удовлетворения своих плотских потребностей женщинами, находящимися у него в услужении.
   – Значит… – Она прижала указательный пальчик к щеке. – За вдовушками вы не ухаживаете, потребности за счет служанок не удовлетворяете. – Она взглянула на него в упор. – Но больше никого не остается. Поскольку вы богаты и знатны, то актрисы, певицы и танцовщицы, а также падшие женщины вовсе не нуждаются в ваших настойчивых ухаживаниях. Им нужны лишь подарки, драгоценности, наличные деньги. А денег для покупки драгоценностей у вас достаточно, правда, Джейс? Вы платите сначала им за их услуги, а затем от них откупаетесь.
   Джарред твердо ответил на ее взгляд.
   – А вам не приходило в голову, что у меня может быть постоянная подруга, с которой я делю постель?
   Ей приходило это в голову. Сара отчаянно надеялась, что это не так. Она эгоистично полагала, что Джарред скорее платит разным женщинам, с которыми вступает в связь, чем имеет постоянную любовницу.
   – А… это так?
   – Да.
   – Слава Богу. – Она вздохнула с облегчением.
   – Вы ведь не против? – спросил он.
   – Нисколько, – ответила Сара. – Я предпочитаю, чтобы вы платили дамам за их услуги. Такого рода отношения скорее могут называться деловыми. А если они деловые, то едва ли они перейдут в романтические.
   – Вы хорошо расслышали, что я сказал? – Джарреда изумила ее реакция. – Я сказал, что у меня есть постоянная подруга.
   – Вы снова солгали, – уверенно ответила она.
   – Я сказал это, глядя вам в лаза.
   – И все равно это ложь, – заявила Сара. – И за нее вы должны заплатить штраф.
   – Как же вы пришли к такому заключению?
   – Вы порядочный человек, Джейс, а ни один порядочный человек не признается ни в чем подобном невинной барышне вроде меня.
   Джарред фыркнул. Ее логика не отличалась стройностью, и тем не менее она угадала.
   – Ну а теперь самое время.
   – Время для чего? – тревожно посмотрел он на нее.
   – Уплатить штраф.
   – Сара… – пробормотал он, и его тон был не то предостерегающим, не то страстным.
   – Я нуждаюсь в новых уроках, Джейс. Вы же сами только что толковали о поцелуях, искушении, об искусстве выскальзывать тайком из душного тесного зала на прохладный ночной воздух… или о чем-то таком же возмутительном. – Она посмотрела на него призывным взглядом. Сара знала, что играет с огнем. – Кроме того, неужели вам совсем не интересно проверить, хватило ли у меня скромности надеть под платье нижнюю юбку?
   – Женщины, играющие с огнем, часто обжигаются, – предостерег он.
   – Надеюсь, что так! – взволнованно выдохнула Сара. – Я просто сгораю от желания попробовать на вкус ваш новый поцелуй.