Ли Ребекка Хэган. Неподходящий муж

   – Это не так, если ты любишь, и если любят тебя, – просто ответил Колин.
   Джарред, к его чести, удержался и не рассмеялся другу в лицо, но его слова требовали того, чтобы над ними задуматься.
   – Мне не верится, что любовь возможна для таких людей, как… – Он едва не сказал «мы», но в последнюю секунду все-таки успел поправиться: – Как я.
   Колин хлопнул его по спине, и они направились к двери.
   – Дело в том, что ты еще не испытал ее. Но можешь мне поверить, любовь возможна для каждого из нас. Верим мы в нее или нет. Заслуживаем или нет.
   Джарред повернулся к нему и протянул руку.
   – Тогда мне заранее жаль женщину, которая меня полюбит. Мне сказали, что я не гожусь в мужья. «¦* Только когда он повторил эти слова Колину, он понял, насколько сильно они его уязвили. Он ждал, что Колин станет горячо возражать, но тот только рассмеялся.
   – Ты сам удивишься, как быстро все изменится, стоит тебе встретить подходящую девушку.
   – Мне уже стукнуло тридцать, – сказал Джарред. – Я слишком стар, чтобы кто-то смог меня изменить. – Он услышал, как на камине пробили массивные старинные часы. – И я опоздал на встречу.
   Смех Колина проводил его до входных дверей.
   – Ты уже меняешься, приятель, – произнес он. – Или наступил конец света. Потому что обычно пунктуальный маркиз Шеппердстон уже дважды опоздал за это утро.

Глава 12

   Джентльмены из военного министерства с признательностью приняли доставленную Джарредом расшифрованную переписку. А специалисты из маленькой конторы на Эбчерч-лейн, искушенные в искусстве тайнописи, в чьи обязанности как раз входила зашифровка основной массы посланий для отправки на французское побережье, были приятно удивлены, узнав, что им весьма облегчили работу шифровальщики Джарреда. Особенно были благодарны за, исправленные таблицы и шифровку фальшивых писем.
   Хотя с письмом, написанным целиком «большим шифром», справиться так и не удалось, всех чрезвычайно обрадовала информация, содержавшаяся в той части письма, которую они все-таки сумели перевести. Послание было написано собственноручно королем Жозефом Бонапартом. Его перехватили британские агенты. Значит, английское правительство теперь имело в своем распоряжении личный шифр короля Жозефа. Требовалось только время, чтобы подобрать к нему ключ. Аде шифровщики лорда Шеппердстона уже сделали львиную долю работы.
   – Вы прекрасно справились, мой мальчик, – поздравил герцог Уэймот Джарреда, когда они вышли из кабинета.
   – Спасибо, сэр. – Крайне приятно было услышать похвалу из уст отца Гриффина. Три года назад Джарред и Колин начали свою работу в военном министерстве под его руководством, вскоре после того, как Гриффин получил чин майора и вступил в одиннадцатый драгунский кавалерийский полк сэра Роли Джеффкоута.
   Но Кохуну Гранту требовались молодые добровольцы, способные помочь в создании агентурной сети. Агенты должны были добывать информацию о передвижениях неприятеля и перехватывать переписку и донесения с фронта. Перехват почты включал также ее дешифровку. Джарред и Колин последовали примеру Гриффина и оставили теплые места у лорда Уэймота ради более опасной работы разведчиков.
   Тайная Лига свободных братьев наконец-то оправдывала свое существование.
   Герцог Уэймот сожалел о том, что лишился двух своих самых умелых помощников, но ему было понятно желание молодых людей быть там, где они нужнее. Когда Грант покинул Лондон, чтобы присоединиться к Веллингтону на континенте, Уэймот взял на себя часть его обязанностей по разбору захваченной неприятельской почты и передаче ее дешифровщикам.
   Маркиз Шеппердстон и скромный человек в черном из канцелярии на Эбчерч-лейн были теми людьми, кому герцог передавал военную корреспонденцию регулярно. Оба они были исключительно надежны, и Уэймот это знал.
   – Мое начальство осталось очень довольно доставленной вами информацией.
   – Мне приятно это слышать, – сказал Джарред.
   – Они были всем довольны, кроме вашего опоздания. – Уэймот посмотрел Джарреду в глаза. – А поскольку я не помню другого случая, чтобы вы куда-либо опоздали, я и сам был крайне удивлен.
   – Простите, что заставил вас ждать, лорд Уэймот. Но я ничего не мог поделать. Я задержался, заехав за шифрами.
   – Думаю, что это пошло на пользу дела, – сказал Уэймот. – Только не повторяйте больше подобного. Ведь на карту поставлена наша с вами репутация.
   – Больше этого не повторится, сэр.
   – Прекрасно. – Уэймот потер ладони. – Не стану спрашивать, как вы этого добились. Я знаю, что вам не следует открывать подробности вашей работы даже мне, но надеюсь, что вы поблагодарите ваших людей от моего лица.
   – Непременно, сэр, – кивнул Джарред. Они подошли к карете Уэймота.
   – Если желаете, я могу вас подвезти.
   – Нет, спасибо, – ответил Джарред. – Мой экипаж стоит немного дальше.
   – Хорошо. – Герцог сел в карету и предложил: – Мы с Гриффином обедаем сегодня в клубе. Если хотите, присоединяйтесь к нам.
   – Я бы с радостью, – искренне ответил Джарред. – Но у меня сейчас встреча с виконтом Данбриджем.
   Уэймот откровенно поморщился:
   – Данбридж? Только не говорите, что он один из ваших. – Герцог протестующим жестом вскинул руку ладонью вперед. – Только не это!
   Джарред покачал головой:
   – Моя встреча с Данбриджем никак не связана с моей государственной службой, она носит сугубо личный характер. Речь пойдет о приходе и церковных землях в непосредственной близости от Шеппердстон-Холла, которыми владеет Данбридж.
   – У вас проблемы с вашим соседом? – сдвинул брови Уэймот.
   – Что-то в этом роде. – Джарред не стал сообщать герцогу подробности. А герцог не стал настаивать на них.
   – Берегите свои тылы, – посоветовал он, помахав рукой на прощание. – Соседи могут оказаться истинным наказанием. Я слышал, что этот Данбридж настырный тип и не любит уступать.
   Джарред слышал то же самое, причем неоднократно.
   – Надеюсь, мы сумеем договориться по справедливости.
   – Не скупитесь с ним, – посоветовал герцог. – Таким большим имением, как Шеппердстон-Холл, и без ссор с соседями управлять хлопотно, а если случаются ссоры, то и вовсе невозможно.
   – Постараюсь, – пообещал Джарред вслед отъезжающей карете.
 
   Меньше чем через полчаса Джарред сидел за уединенным столиком в «Шоколадном дереве», находящемся неподалеку от клуба «Уайте», и ожидал, когда появится Реджинальд Бланчард, четвертый виконт Данбридж. Джарред не был официально знаком с виконтом, но несколько раз видел его и знал людей, поддерживающих с ним приятельские отношения.
   Джарред не потратил впустую время, расставшись с герцогом на углу Эбчерч-лейн и Ломбард-стрит. Он успел навести справки сразу в трех клубах: «Уайтс», «Брукс» и «Будлз».
   Глядя на приближающегося виконта, Джарред гадал, насколько подтвердятся собранные им сведения и его собственные предположения.
   – Я очень рад был получить ваше приглашение, лорд Шеппердстон, – произнес Данбридж, подходя к столику.
   Джарред не был завсегдатаем «Шоколадного дерева», но он выбрал его, поскольку знал, что это излюбленное место встреч Данбриджа и его друзей.
   – Спасибо, что пришли, лорд Данбридж. – Джарред поздоровался с виконтом за руку, затем кивнул на свободный стул, приглашая Данбриджа присесть. – Мне сказали, что вы любите это место. Я взял на себя смелость сделать заказ.
   Пока официант ставил на столик кофейник со свежесваренным кофе и наполнял чашки крепким ароматным напитком, Джарред рассматривал виконта. В двери вошла большая группа посетителей, и официант, поставив в центр стола блюдо с пирожными и сдобой и горшочек масла, торопливо переключил внимание на вновь прибывших.
   Реджинальд Бланчард, четвертый виконт Данбридж, был изящным, утонченным господином лет на десять старше Джарреда, с правильными чертами лица, темными, почти черными глазами, редеющими волосами, мягкими, с безупречным маникюром, руками и пристрастием к облегающим костюмам, ярким атласным жилетам и кружевным манжетам. Будучи преданным последователем Браммела, он проводил утро за укладкой волос и завязыванием галстука, а день – в «Шоколадном дереве», где, смакуя кофе с коньяком, обсуждал разные способы укладки волос и завязывания галстука.
   Учился он в Итоне и окончил Тринити-колледж Оксфордского университета с весьма скромными успехами. Он был посвящен в духовный сан, но быстро расстался с ним и обосновался в Лондоне, где успешно делал карьеру денди. К несчастью, Бланчард не имел возможности безоглядно удовлетворять свою страсть к модной одежде и широкому образу жизни, пока не умер его дядя, третий виконт Данбридж, не оставивший после себя завещания.
   Унаследовав титул, а вместе с ним землю и стабильный доход, четвертый виконт наконец смог удовлетворить свои амбиции и войти в круг приближенных принца-регента, пусть в качестве самого скромного друга.
   Состоятельный, но ленивый, привыкший потворствовать своим прихотям, он впустую растрачивал отпущенные ему богатые возможности. Джарред считал, что такие, как виконт, бросают тень на понятие «джентльмен». Виконт воплощал в себе худшие черты своего класса, и Джарред невзлюбил его с первого взгляда.
   – Должен признать, что ваше приглашение возбудило во мне некоторое любопытство, – сказал лорд Данбридж, усаживаясь. Взяв булочку, он аккуратно разрезал ее пополам, затем намазал обе половинки маслом. – Наши интересы никогда не пересекались, и движемся мы по разным орбитам.
   Джарред позволил себе слабо улыбнуться в ответ на вступление виконта.
   – Вы правы, я не принадлежу к вашему избранному кругу, но кое-что общее у нас все же есть.
   – Да? – Данбридж откусил кусок булочки и запил глотком кофе.
   – Мы оба владеем собственностью, – пояснил Джарред. Данбридж поставил чашку на блюдце и посмотрел на Джарреда.
   – Но это можно сказать о подавляющем большинстве джентльменов, – заметил он.
   – Согласен, – ответил Джарред. – Но не у всех джентльменов земли примыкают друг к другу в Бедфордшире.
   – Разве по поводу наших бедфордширских земель между нами есть какие-то разногласия? Спорные вопросы?
   – В некотором роде.
   – В чем же суть спора? – спросил Данбридж. – Должен сознаться, что нахожу обсуждение проблем недвижимости весьма утомительным.
   – Намерены ли вы сохранить за собой владение церковным приходом с земельным участком, прилегающим к дому священника в деревушке Хелфорд-Грин?
   – Теперь я понимаю… – Данбридж сощурился. – А скажите, лорд Шеппердстон, каким образом это касается вас?
   Джарред стиснул зубы, и на его щеке задергалась мышца.
   – Я желал бы приобрести приход или взять его в аренду на длительный срок, если продажа не входит в ваши планы.
   – А зачем вам покупать приход в Хелфорд-Грин?
   – Мне он нужен, – кратко ответил Джарред. – Насколько мне известно, вы живете в основном в Сомерсете или здесь, в Лондоне. Приход в Хелфорд-Грин, граничащий с моими землями, – это единственная ваша собственность в Бедфордшире.
   – Вы хотите владеть всем Бедфордширом, а не просто большей его частью, – заключил Данбридж.
   – Я владею далеко не всем Бедфордширом, – процедил Джарред.
   – Вы владеете всей территорией Хелфорд-Грин, – сказал Данбридж, – кроме приходского дома и земельного участка.
   – Хелфорд-Грин – малая часть Бедфордшира, – сказал Джарред. – А я хочу всего лишь купить приход с землей.
   Лорд Данбридж поставил локти на стол, соединил кончики пальцев и прижался к ним губами.
   – С какой целью?
   – Чтобы присоединить его к моей собственности.
   – И это сделает вас полновластным хозяином Хелфорд-Грин! – Данбридж отхлебнул кофе. – Боюсь, что никак не смогу продать вам приход.
   Джарред насупился. Он не притронулся к кофе и выпечке и только водил указательным пальцем по ободку своей серебряной чашки.
   – Предлагаю хорошие деньги.
   Данбридж глубоко вздохнул.
   – Вам я не уступлю бенефиций ни за какую цену, лорд Шеппердстон.
   – Могу я узнать, почему?
   – Моя семья владела им много лет, – ответил Данбридж. – Я не хочу с ним расставаться. Вы, наверное, знаете, что я в свое время окончил Тринити-колледж и был рукоположен.
   – Да, мне это известно, – ответил Джарред.
   Данбридж улыбнулся.
   – Я наслышан, что вы человек обстоятельный. Вижу, вы успели навести справки.
   Джарред ответил на комплимент кивком головы.
   – Я люблю знать, с кем мне предстоит иметь дело.
   – Тогда знайте, что, хотя я ничего против вас не имею, мне отрадно думать, что частица Бедфордшира принадлежит кому-то еще, помимо могущественного маркиза Шеппердстона.
   – Яснее не скажешь, – признал Джарред.
   – И мне приятно сознавать, что я могу распоряжаться приходом в Хелфорд-Грин по собственному усмотрению. Как мне это будет угодно, – добавил он.
   – И это позволяет мне поднять вопрос о назначении нового приходского священника, который будет преемником безвременно скончавшегося преподобного Экерсли.
   – Так вы хотите купить приход, поскольку у вас есть кто-то на примете?
   – Возможно, – ответил Джарред. – В любом случае маркизы Шеппердстоны всегда принимали участие в обсуждении кандидатур священника. На протяжении многих поколений мы являлись основными землевладельцами в Бедфордшире и патронами церкви в Хелфорд-Грин, несмотря на тот факт, что самим приходом мы не владели. – Джарред пожал плечами, напуская на себя безразличный вид. – По дороге сюда я надеялся, что смогу поправить положение и избавить вас от трудов по присмотру за отдаленной земельной собственностью, присоединив приход и участок к своему обширному поместью.
   – Я как-то не считал вас и вашего отца особенно религиозными людьми, – довольно едко заметил Данбридж.
   Джарред оглядел до смешного высокий воротничок виконта, тщательно завязанный галстук, облегающие панталоны и пестрый жилет, темные пряди волос, старательно зачесанные вперед в попытках скрыть залысины, и ответил в духе своего собеседника:
   – Если судить по внешности, то скорее это я мог бы сделать подобный вывод о вас, Данбридж. – Он взглянул на него в упор. – Я, видите ли, был крещен и получил основы духовных знаний именно в этой церкви. Она занимает особое место в моих воспоминаниях, а поскольку вы наведываетесь туда крайне редко, мне непонятно, чем она так притягательна для вас. Видите ли, лорд Данбридж, хотя ваши предки и владели землей и ветхими остатками аббатства шестнадцатого века, они не сумели выделить денег на строительство этой церкви.
   – И, тем не менее, церковь стоит на фундаменте аббатства, – самодовольно ухмыльнулся Данбридж.
   – Потому лишь, что мой предшественник финансировал ее строительство – с той целью, чтобы сельчане могли там молиться. Церковь продолжает содержаться на мою десятину, как и на деньги людей, работающих на меня, а они составляют большинство прихожан. И я полагал, что владелец бенефиция примет во внимание все это прежде, чем назначит нового священника.
   – Боюсь, что ваши притязания запоздали, лорд Шеппердстон, – произнес Данбридж сочувственным тоном, который ни в коей мере не отражал его истинных чувств, в чем Джарред нисколько не сомневался. – Мы уже назначили нового священника.
   – Мы? – переспросил Джарред.
   – Епископ Фултонский и я.
   – Значит, слухи оказались правдой, – сказал Джарред опечаленным тоном, который также ни в коей мере не отражал его истинных чувств. Он взглянул в немигающие глаза виконта, отметив про себя, что в них есть что-то змеиное.
   – Никогда бы не подумал, что по Лондону могут ходить слухи о таком незначительном предмете, как назначение нового викария в приход крохотной деревушки наподобие Хелфорд-Грин, – возразил Данбридж.
   – О чем только не болтают в Лондоне! – заметил Джарред. – О каких только ничтожных предметах! – Он вновь принялся водить пальцем по ободку серебряной чашки, на этот раз в противоположном направлении. – Главное в слухах – их достоверность. Кажется, мне ничего больше не остается, как узнать у вас, можете ли вы их подтвердить.
   Данбридж со смехом потянулся за второй булочкой.
   – Но не думаете же вы, что я в курсе всех слухов, гуляющих по городу. Или в состоянии судить об их достоверности.
   – О достоверности этих слухов вы, несомненно, судить можете, – заверил его Джарред, сознавая, что игра в кошки-мышки входит в решающую фазу. – Я слышал, что имя человека, которого вы выбрали в качестве нового викария, – преподобный Филипп Тинсли?
   – Правильно, – кивнул головой Данбридж.
   – И что вам о нем известно? – спросил Джарред.
   – Что вы имеете в виду?
   – Я имею в виду именно то, что спросил. Вы выбрали этого человека по какой-то конкретной причине. Что вы знаете о нем? Что он собой представляет? – настойчиво произнес Джарред.
   – Он человек, преданный своему духовному сану.
   Джарред вздохнул с преувеличенным облегчением.
   – Вот это приятно слышать.
   – Почему? – поинтересовался Данбридж.
   – Я слышал, что ему требуется гувернантка, – улыбнулся Джарред.
   Данбридж пожал плечами:
   – Этого можно было ожидать. В конце концов, преподобный Тинсли – человек семейный, женат, имеет троих детей. Двух мальчиков и девочку, насколько мне известно.
   – Двух девочек и мальчика, – поправил Джарред. – Полли, Пиппу, Пола. В возрасте семи, пяти и трех лет.
   – Вы уже знакомы с ними? – удивленно раскрыл глаза Данбридж. – И у вас есть кандидатура, которую я мог бы порекомендовать семейству Тинсли в качестве гувернантки?
   – Нет, пока таковой не имею, – ответил Джарред. – Я только хотел узнать побольше о характере этого человека, прежде чем брать на себя ответственность рекомендовать ему подходящую гувернантку.
   – Вы прекрасно информированы, – заметил Данбридж, – если принять во внимание, что преподобный Тинсли с семейством только что прибыл на место.
   – Вот как? – приподнял брови Джарред. – Я так понял, что преподобный со своим семейством уже вселился в дом священника и приступил к исполнению своих обязанностей.
   Лорд Данбридж склонил голову.
   – Я снова убеждаюсь, что источники, из которых вы черпаете информацию, достойны похвалы. – Он еле заметно улыбнулся. – О чем бы я ни заговорил, оказывается, что вам это уже известно.
   – Вы могли бы рассказать мне, что стало с прежними обитателями дома священника, – предложил ему Джарред. – Преподобный Экерсли был моим другом и учителем, и я бы хотел узнать о дальнейшей судьбе его дочери и свояченицы.
   – А разве ваши источники ничего не сообщают вам на этот счет? – деланно улыбнулся Данбридж. – Готов принять поздравления. Мисс Экерсли помолвлена и скоро выйдет замуж.
   – За кого? – Джарред изо всех сил пытался не выказать собеседнику своей неприязни.
   – За меня, разумеется! – воскликнул Данбридж. Джарреду показалось, что сейчас он забарабанит себе кулаками по груди, как самец гориллы, или вскочит на стол и закукарекает петухом.
   – Она и леди Данбридж – вдова моего покойного дяди – в настоящее время живут в моем загородном доме.
   Данбридж вдруг подался вперед и, хихикнув, словно школьница, добавил: – Бьюсь об заклад, ваши источники не упомянули об этом ни слова.
   – Нет, не упомянули, – подтвердил Джарред. Как, впрочем, и о фантастическом воображении Данбриджа и его способности переходить в мгновение ока от едкой враждебности к задушевной откровенности.
   – Здесь все вполне благопристойно, – сказал Данбридж. – Ведь она моя невеста, и с ней леди Данбридж в качестве компаньонки – разумеется, до нашей свадьбы.
   – А потом?
   – Потом я поселю леди Данбридж отдельно и стану выплачивать ей содержание. Не потерплю, чтобы родственники беспокоили нас во время медового месяца и учили, как жить.
   – Вполне справедливо, – сказал Джарред. – И когда же состоится это счастливое событие?
   – В конце сезона.
   – В конце сезона? – Джарред скрипнул зубами. – Но почему не в начале? К чему эта отсрочка?
   – Она в трауре по отцу, – напомнил Данбридж. – И Браммел сказал, что свадьба такого уровня, как наша с мисс Экерсли, просто не может состояться прежде, чем истечет полгода.
   – Вы советовались с Браммелом по поводу вашей свадьбы? – Размах фантазии Данбриджа просто потрясал.
   – Конечно, – сказал виконт. – Браммел как раз и навел меня на мысль о женитьбе. Он сказал, что мне следует жениться и обзавестись наследником прежде, чем мои холостяцкие привычки возьмут надо мной верх. Вот еще неделю назад он снова говорил об этом.
   – Снова?
   – Ну, да, – подтвердил лорд Данбридж. – Впервые, еще несколько месяцев тому назад, он упомянул о том, что моя будущая жена непременно должна быть сельской жительницей. Он сказал, что лучше всего, если это будет хорошенькая простушка, которая станет смотреть на меня снизу вверх и с которой в то же время не стыдно показаться в обществе. Впрочем, она обязательно должна испытывать тягу к сельской жизни.
   – Вот как? Он, в самом деле, сказал все это? – Джарред никогда не мог понять, что привлекательного находят в Браммеле принц-регент и прочие представители высшего общества. Сам Джарред считал Джорджа Браммела – Красавчика Браммела, как все его называли, – утонченным манипулятором, использовавшим свой ум и тонкий вкус, чтобы дурачить тех, кто не имел ни первого, ни второго.
   – Но когда я заговорил с преподобным Экерсли на эту тему, он ответил, что не считает нас подходящей парой, поскольку его дочь мечтает выйти замуж за кого-то другого, – пожал плечами лорд Данбридж. – Я, разумеется, сперва решил обратить свой взор в ином направлении, но потом понял, что окажу услугу мисс Экерсли, если избавлю ее от мучительной участи страдать по человеку, который не отвечает ей взаимностью. – Виконт пристально уставился в глаза Джарреду, изучая его реакцию. – А когда преподобный Экерсли внезапно скончался вскоре после нашего разговора, я счел это хорошим предзнаменованием и подтверждением того, что стою на правильном пути. Я решил посвататься к мисс Экерсли, и, к моей великой радости, она ответила согласием.
   Джарред изо всех сил старался сохранить на лице любезное выражение.
   – И вы после этого снова советовались с Браммелом?
   – Разумеется, – подтвердил Данбридж. – Браммел исключительный знаток хорошего тона, и он ближайший друг принца-регента. Мы надеемся, что его преосвященство архиепископ Кентерберийский совершит обряд венчания, а принц-регент будет посаженым отцом мисс Экерсли.
   – Это большая честь, – пробормотал Джарред.
   – Это вполне осуществимо, – разглагольствовал Данбридж. – Мы бы предпочли венчаться в Лондоне, в Вестминстере. Но, как вам известно, принц любит завершать сезон в Брайтоне.
   – И вы поедете в Брайтон?
   – Ах, нет, – покачал головой Данбридж. – Если принц и архиепископ не окажут нам эту честь, церемонию проведет архиепископ Фултонский, а сквайр Перкинс, судья, согласен проводить мисс Экерсли к алтарю. – Он смерил Джарреда задумчивым взглядом. – Я не думаю, что вы согласитесь присутствовать…
   – На венчании мисс Экерсли? – широко улыбнулся Джарред. – Ни за что на свете не пропущу это, событие. Только назовите день и час, и я явлюсь минута в минуту.
   – Тогда мы непременно встретимся там, лорд Шеппердстон, – произнес Данбридж, – как только Браммел назначит дату. В том случае, если он, разумеется, решит, что ваше присутствие желательно.
   – Почему оно может оказаться нежелательным? – спросил Джарред.
   – Мне кажется, что Браммел не слишком к вам расположен, лорд Шеппердстон. Вы, по-видимому, взяли за правило проявлять к нему неуважение.
   Проявлять неуважение? Джарред нахмурился. Он едва замечал этого человека. Ну конечно, Браммел, входя в гостиную, привык ожидать, что всеобщее внимание немедленно обратится на него, и равнодушие Джарреда к его появлениям мог расценивать как неуважение.
   – Конечно, вы можете поправить дело, принеся свои извинения, – предложил Данбридж. – В конце концов, Красавчик Браммел – законодатель всего самого стоящего, что только есть в Лондоне. Его нерасположение вряд ли сулит выгоды.
   – Да, вы абсолютно правы, лорд Данбридж, – сказал Джарред насколько мог покаянным тоном. – И поскольку я в самом деле хотел бы присутствовать на свадьбе мисс Экерсли, я приму все меры, чтобы это произошло.
   – И это очень правильно с вашей стороны, потому что Красавчик непременно постарается сделать нашу свадьбу блестящей. Он всегда очень щедр к своим друзьям. Я уверен, что стоит вам повиниться перед ним, и он с радостью включит вас в список гостей. – Из слов Данбриджа скорее выходило, что женится он не на Саре Экерсли, а на самом Джордже Браммеле. – Как только вы уладите ваши с ним разногласия, я извещу вас о дате и времени свадьбы. – Он улыбнулся. – Готов спорить, что Браммел уже выбрал подходящий день.
   – Будем надеяться, что он заодно выберет и жениха получше, – ответил Джарред. – Готов спорить, что если мисс Экерсли по завершении сезона и пойдет с кем-то к алтарю, то это будете не вы.
   В глазах Данбриджа метнулась ярость.
   – Ловлю вас на слове, лорд Шеппердстон. Я нисколько не сомневаюсь, что мисс Сара Экерсли в конце сезона станет моей женой. У нее нет другого выхода. Сейчас она в трауре. Двери лондонских гостиных будут закрыты для нее еще на долгих четыре месяца. А я уже предал гласности нашу помолвку. Кто же осмелится оспорить мое право на нее – тем более что она приехала в город без гроша в кармане и с престарелой теткой? Когда придет время, я предупрежу вас, чтобы вы сделали отметку в своем календаре. И поскольку вы уже так много знаете обо мне, вы должны знать и то, что я никогда не бросаю слов на ветер. – Он отодвинул стул. – Какой же свадебный подарок будет предпочтительнее? – Он прижал палец к щеке, притворяясь, что серьезно задумался. – Наверное, он должен быть вручен публично и в размере пятисот фунтов. Джарред пожал плечами: