Страница:
Никогда, До самой смерти. А потом? Может, и смерть для него не избавление. Странно, что о свободе он раньше задумывался не так часто. Долг для него всегда был на первом месте. Но теперь он мечтал о свободе, как ни о чем другом – кроме Брайанны.
Он должен увидеть ее. И не просто увидеть. Но он готов довольствоваться самой малостью. Хотя бы разыскать ее и переброситься парой слов.
В покоях Брайанны не оказалось. Атрей уже думал, что она спустилась в пещеры, но тут же отверг догадку. Туда, где ей открылась страшная истина, она не вернется никогда.
Куда же она могла деваться? В Англии ей нравилось кормить птиц, слетающихся в парк возле лондонского дома Алекса и Джоанны. Птиц в Акоре множество, но во дворце их, кажется, никто не подкармливает...
Атрей вышел в садик у наружной стены дворца, обращенной к гавани. Этот садик существовал несколько тысячелетий, сюда мог зайти любой, но почему-то в тени деревьев всегда было безлюдно.
Брайанна сидела на каменной скамье у фонтанчика, который изливал воду в бассейн с золотыми рыбками. Увидев, чем она занимается, Атрей улыбнулся: Брайанна кормила птиц.
Даже робкие воркующие голуби в скромном сизом оперении осмелились присоединиться к целой стае дроздов, малиновок и местной разновидности пестрых стрижей.
Услышав шаги, Брайанна вскинула голову и замерла. Мгновение Атрей думал, что она вскочит и убежит, но она осталась на месте. А через несколько минут снова начала бросать птицам крошки.
Он присел рядом, не касаясь ее, но все-таки довольно близко. Найти он ее нашел, но теперь не знал, что сказать: мысли вертелись и путались в голове. Наконец Атрей выбрал самую, казалось бы, безопасную тему:
– Ну, как тебе суд?
Она подняла голову, словно решая, отвечать ему или не стоит. Потом вздохнула и с расстановкой выговорила:
– Как ты обещал, суд получился справедливым.
Ее ответ, подобный оливковой ветви примирения, стал победой, о которой Атрей даже не мечтал. Сдерживая радость, он осторожно продолжал расспросы:
– А Дейлос? Что ты думаешь о нем?
– Я не дождалась конца речи, но услышала достаточно. Он похож на змею в высокой траве – умный, коварный и опасный.
– И прекрасный оратор. Она нахмурилась.
– Ловкий лжец. Больше всего меня тревожит, что люди слушали его.
– Как и следовало ожидать. Мне было важно, чтобы его услышали.
– Даже если Дейлосу удалось переубедить их?
– Да, – кивнул Атрей, – но, по-моему, беспокоиться незачем.
В ее глазах мелькнули тени.
– Откуда такая уверенность?
– Любой оратор, умеющий говорить так же гладко, как Дейлос, плетет особые чары. На время слушатели поддаются им. Но потом, когда речь заканчивается, чары тают, и слушатели начинают задумываться. Дейлос во всеуслышание обвинил мою семью и меня особенно в предательстве интересов Акоры. Он попытался представить дело так, как будто мы поддались влиянию Великобритании и даже готовы допустить завоевание Акоры чужеземцами. А это полнейший абсурд. Далее он пытался утверждать, что убийство оправдано тем, что иначе его никто не слушал. Он уверял, что заботится о безопасности Акоры, и вместе с тем нарушил законы, создал беспорядки и подверг опасности всех нас.
– И ты надеешься, что до всего этого люди додумаются сами?
– Я рассчитываю на это.
– Ты слишком уверен в простых акоранцах.
– Приходится, – ответил он. – Иначе я не могу. Без веры в лучшие качества простого народа любой правитель превратится в тирана, чтобы добиваться от подданных покорности. А этот путь нам чужд.
Брайанна бросила птицам последние крошки и отряхнула ладони.
– Ты должен знать: у Дейлоса есть последователи. Кое-кто из них был на суде.
Атрей кивнул.
– Сейчас этих последователей стало больше – тех, кто ничего не различил в тумане его речей.
– Они опасны.
– Ты беспокоишься за меня, Брайанна?
– Я... – Она настороженно взглянула на него. – Да, беспокоюсь. А как же иначе? В таком положении я волновалась бы за любого. Атрей, постарайся меня понять. Я побывала в Англии, чтобы узнать, кем я была раньше. Но это не значит, что я раз и навсегда отказалась от своей второй родины. Я горжусь тем, что выросла в Акоре. И если теперь я леди Брайанна Уилкокс, это ничего не меняет – я узнала только, как и почему погибли мои родители.
– А я думал, ты будешь рада узнать, что в гибели родителей ты не виновата. Потому и рассказал тебе всю правду.
– Может, когда-нибудь я и вздохну с облегчением, но пока вижу только, что шестнадцать лет прожила во лжи. Те, кого я любила и кому доверяла, как никому другому, теперь кажутся мне чужими и далекими, словно мы и не знакомы.
– Как ты не понимаешь: от тебя скрывали правду ради твоего спокойствия?
– А как ты не понимаешь, что ложь – зло? – парировала она. – Что нанесенные ею раны могут и не затянуться?
Солнце клонилось к западу. В его свете яростно полыхали волосы Брайанны. Атрей поднялся, глядя на нее сверху вниз, изучая черты того самого лица, которое он так старательно высекал из камня, руководствуясь только воспоминаниями. Всей душой он стремился к ней, но не позволял себе даже коснуться ее.
– Тебя тревожит не ложь, а истина. Истина, заключающаяся в том, что дух Акоры существует и что его следует оберегать, как он оберегает нас. И в том, что мы созданы друг для друга. Зная, что на тебе нет никакой вины, ты заменила угрызения совести ошибочной боязнью собственной судьбы.
Она поднялась, стройная и величественная, с высоко поднятой головой.
– Ладно, поговорим об истинах. О том, что ты требуешь от меня забыть, как и почему погибли мои родители. Забыть обо всем и верой и правдой служить стране, которая убила их. Ты бы так смог, Атрей? Если бы мы поменялись местами и твои близкие погибли бы от рук англичан, смог бы ты любить Британию и служить ей?
Он задумался, и в этом молчании она уловила ответ.
– Ты считаешь, что об этом не может быть и речи, – заявила Брайанна. – Ты никогда о таком не думал. Но ждешь от меня неслыханного поступка.
– Я прошу тебя о снисхождении, – поправил он, поднял руку и легко коснулся ее щеки. – Но наверное, я в любом случае хочу слишком многого. – Атрей имел в виду просьбу разделить с ним жизнь, которую он не выбирал, и Брайанна поняла его без слов.
Его рука повисла. Постояв еще минуту, он повернулся и ушел. Он быстро шагал через сад, озаренный заходящим солнцем, к древнему лабиринту дворца, раскрывшему безжалостные объятия.
Глава 17
Он должен увидеть ее. И не просто увидеть. Но он готов довольствоваться самой малостью. Хотя бы разыскать ее и переброситься парой слов.
В покоях Брайанны не оказалось. Атрей уже думал, что она спустилась в пещеры, но тут же отверг догадку. Туда, где ей открылась страшная истина, она не вернется никогда.
Куда же она могла деваться? В Англии ей нравилось кормить птиц, слетающихся в парк возле лондонского дома Алекса и Джоанны. Птиц в Акоре множество, но во дворце их, кажется, никто не подкармливает...
Атрей вышел в садик у наружной стены дворца, обращенной к гавани. Этот садик существовал несколько тысячелетий, сюда мог зайти любой, но почему-то в тени деревьев всегда было безлюдно.
Брайанна сидела на каменной скамье у фонтанчика, который изливал воду в бассейн с золотыми рыбками. Увидев, чем она занимается, Атрей улыбнулся: Брайанна кормила птиц.
Даже робкие воркующие голуби в скромном сизом оперении осмелились присоединиться к целой стае дроздов, малиновок и местной разновидности пестрых стрижей.
Услышав шаги, Брайанна вскинула голову и замерла. Мгновение Атрей думал, что она вскочит и убежит, но она осталась на месте. А через несколько минут снова начала бросать птицам крошки.
Он присел рядом, не касаясь ее, но все-таки довольно близко. Найти он ее нашел, но теперь не знал, что сказать: мысли вертелись и путались в голове. Наконец Атрей выбрал самую, казалось бы, безопасную тему:
– Ну, как тебе суд?
Она подняла голову, словно решая, отвечать ему или не стоит. Потом вздохнула и с расстановкой выговорила:
– Как ты обещал, суд получился справедливым.
Ее ответ, подобный оливковой ветви примирения, стал победой, о которой Атрей даже не мечтал. Сдерживая радость, он осторожно продолжал расспросы:
– А Дейлос? Что ты думаешь о нем?
– Я не дождалась конца речи, но услышала достаточно. Он похож на змею в высокой траве – умный, коварный и опасный.
– И прекрасный оратор. Она нахмурилась.
– Ловкий лжец. Больше всего меня тревожит, что люди слушали его.
– Как и следовало ожидать. Мне было важно, чтобы его услышали.
– Даже если Дейлосу удалось переубедить их?
– Да, – кивнул Атрей, – но, по-моему, беспокоиться незачем.
В ее глазах мелькнули тени.
– Откуда такая уверенность?
– Любой оратор, умеющий говорить так же гладко, как Дейлос, плетет особые чары. На время слушатели поддаются им. Но потом, когда речь заканчивается, чары тают, и слушатели начинают задумываться. Дейлос во всеуслышание обвинил мою семью и меня особенно в предательстве интересов Акоры. Он попытался представить дело так, как будто мы поддались влиянию Великобритании и даже готовы допустить завоевание Акоры чужеземцами. А это полнейший абсурд. Далее он пытался утверждать, что убийство оправдано тем, что иначе его никто не слушал. Он уверял, что заботится о безопасности Акоры, и вместе с тем нарушил законы, создал беспорядки и подверг опасности всех нас.
– И ты надеешься, что до всего этого люди додумаются сами?
– Я рассчитываю на это.
– Ты слишком уверен в простых акоранцах.
– Приходится, – ответил он. – Иначе я не могу. Без веры в лучшие качества простого народа любой правитель превратится в тирана, чтобы добиваться от подданных покорности. А этот путь нам чужд.
Брайанна бросила птицам последние крошки и отряхнула ладони.
– Ты должен знать: у Дейлоса есть последователи. Кое-кто из них был на суде.
Атрей кивнул.
– Сейчас этих последователей стало больше – тех, кто ничего не различил в тумане его речей.
– Они опасны.
– Ты беспокоишься за меня, Брайанна?
– Я... – Она настороженно взглянула на него. – Да, беспокоюсь. А как же иначе? В таком положении я волновалась бы за любого. Атрей, постарайся меня понять. Я побывала в Англии, чтобы узнать, кем я была раньше. Но это не значит, что я раз и навсегда отказалась от своей второй родины. Я горжусь тем, что выросла в Акоре. И если теперь я леди Брайанна Уилкокс, это ничего не меняет – я узнала только, как и почему погибли мои родители.
– А я думал, ты будешь рада узнать, что в гибели родителей ты не виновата. Потому и рассказал тебе всю правду.
– Может, когда-нибудь я и вздохну с облегчением, но пока вижу только, что шестнадцать лет прожила во лжи. Те, кого я любила и кому доверяла, как никому другому, теперь кажутся мне чужими и далекими, словно мы и не знакомы.
– Как ты не понимаешь: от тебя скрывали правду ради твоего спокойствия?
– А как ты не понимаешь, что ложь – зло? – парировала она. – Что нанесенные ею раны могут и не затянуться?
Солнце клонилось к западу. В его свете яростно полыхали волосы Брайанны. Атрей поднялся, глядя на нее сверху вниз, изучая черты того самого лица, которое он так старательно высекал из камня, руководствуясь только воспоминаниями. Всей душой он стремился к ней, но не позволял себе даже коснуться ее.
– Тебя тревожит не ложь, а истина. Истина, заключающаяся в том, что дух Акоры существует и что его следует оберегать, как он оберегает нас. И в том, что мы созданы друг для друга. Зная, что на тебе нет никакой вины, ты заменила угрызения совести ошибочной боязнью собственной судьбы.
Она поднялась, стройная и величественная, с высоко поднятой головой.
– Ладно, поговорим об истинах. О том, что ты требуешь от меня забыть, как и почему погибли мои родители. Забыть обо всем и верой и правдой служить стране, которая убила их. Ты бы так смог, Атрей? Если бы мы поменялись местами и твои близкие погибли бы от рук англичан, смог бы ты любить Британию и служить ей?
Он задумался, и в этом молчании она уловила ответ.
– Ты считаешь, что об этом не может быть и речи, – заявила Брайанна. – Ты никогда о таком не думал. Но ждешь от меня неслыханного поступка.
– Я прошу тебя о снисхождении, – поправил он, поднял руку и легко коснулся ее щеки. – Но наверное, я в любом случае хочу слишком многого. – Атрей имел в виду просьбу разделить с ним жизнь, которую он не выбирал, и Брайанна поняла его без слов.
Его рука повисла. Постояв еще минуту, он повернулся и ушел. Он быстро шагал через сад, озаренный заходящим солнцем, к древнему лабиринту дворца, раскрывшему безжалостные объятия.
Глава 17
Брайанна покинула сад не сразу после Атрея. Она медленно опустилась на скамью у фонтана и стиснула руки. Журчание фонтана доносилось до нее словно издалека, как и негромкое вечернее пение птиц. Но Брайанна не думала о них.
Ее мысли занимал только Атрей. Как всегда, с того момента, когда она увидела его на трапе корабля и ощутила неожиданный прилив радости.
Он говорил об истинах и просил смириться с ними. А потом ушел – будто отпустил ее на свободу.
Нужна ли ей эта свобода? Может, свобода вообще несовместима с любовью?
Брайанна любила Атрея – в этом она не сомневалась ни на минуту. Любила еще крепче с тех пор, как узнала, что означает быть избранным. Сама сущность Атрея была неразрывно связана со страной, которой он служил. Разлучить их было бы невозможно.
Но удастся ли ей, Брайанне, вновь полюбить Акору, как прежде? Будет ли она предана этой стране до самой смерти? Несмотря на гибель родителей, на ложь и горе?
Пока Брайанна считала себя виновной в смерти родителей, она не могла даже оплакивать их как подобает. А теперь боль обрушилась на нее с новой силой.
Склонив голову, она смотрела, как капают ей на руки слезы. Завтра Атрей вынесет приговор. Неужели он решит казнить Дейлоса? Атрей – искусный, непревзойденный воин; в поединке он совладает с любым противником. Но посылать человека на казнь – совсем другое дело. Способен ли Атрей на это?
Тень смерти омрачила жизнь обоих – давней смерти и смерти будущей. С прошлым было уже ничего не поделать, а будущее еще только предстояло построить.
Поднявшись, Брайанна смахнула слезы. Она вышла из сада, когда погасли последние лучи солнца и на небе начали появляться звезды.
Атрей наверняка ищет утешения в одиночестве. Несмотря на всю любовь к близким, вряд ли он сейчас среди них. Скорее всего ушел к себе, но не в покои, а в мастерскую.
Брайанна завернула сначала в свою комнату, где надела свежую тунику и причесалась. Уже собираясь уходить, она схватила висящий на ручке кресла шелковый шарф и набросила его на голову.
Она намеренно медлила, неторопливо шагала мимо высоких арочных окон, выходящих во двор, останавливалась подышать свежим вечерним воздухом, в котором сплелись ароматы городских очагов, жасмина, жмущегося к дворцовым стенам, и солоноватого ветра со стороны Внутреннего моря.
Тихого, умиротворяющего ветра, похожего на ласку.
Брайанна обошла стороной просторные церемониальные залы и стала подниматься по узкой лесенке, о которой знали только обитатели дворца – слуги, придворные и Атридисы. Лесенка привела в портик над двором, откуда был ход на крышу.
Эту крышу Брайанна обнаружила вскоре после того, как прибыла во дворец. Здесь существовал особый мир, простирающийся над многочисленными акрами дворца – сады, извилистые тропинки, ведущие через крышу наперерез, даже обсерватория, в которой сотни лет наблюдали за звездами.
Прогулкой по крыше Брайанна воспользовалась как предлогом, чтобы помедлить, привести в порядок мысли и, пожалуй, собраться с духом.
Но прежде чем выйти на крышу, Брайанна заметила идущего через двор человека – он торопился и словно бы крался, держась в тени. Когда же он на миг вышел в полосу лунного света, Брайанна увидела его лицо.
Полонус. В последний раз она видела его на суде – он жадно внимал Дейлосу. Что ему здесь нужно?
Охваченная любопытством и тревогой, Брайанна вышла не на крышу, а во двор и осторожно последовала за братом.
Он так спешил, что ей пришлось почти бежать, чтобы не отстать. За углом дворца Полонус нырнул в узкую дверцу. Брайанна тоже шагнула через порог, но брат уже скрылся из виду. Она очутилась в той части дворца, которую совсем не знала. Коридор уходил куда-то в глубь здания, впереди виднелось несколько развилок.
Брайанна остановилась и прислушалась, но шагов Полонуса так и не услышала. Однако сдаваться она не собиралась. Полонус – ее брат, она любит его, надеется образумить и ни за что не отвернется от него в трудную минуту.
Она двинулась по коридору, заглядывая в каждую дверь и боковой проход, но Полонуса нигде не было. Главный коридор расширился и вывел к залу с высоким сводчатым потолком. В середине пол был на несколько футов ниже, чем по краям; здесь стояли каменные скамьи. А из скамей торчали металлические кольца – на расстоянии друг от друга, будто что-то разделяя.
Что-то – или кого-то? Брайанна снова остановилась и прислушалась. Неподалеку приглушенно гудели голоса.
Брайанна осторожно зашагала на звуки; постепенно голоса становились громче. Она поняла, что беседуют мужчины, причем кто-то из них очень болен. Встревожившись, она опасливо выглянула из-за угла. Соседняя комната была разделена на несколько клеток-камер с чугунными решетками. Между клетками было оставлен проход для стражи. Сейчас посреди комнаты стояло трое акоранских воинов.
Один из стражников поспешил куда-то в противоположную от Брайанны сторону, а остальные двое занялись обитателями клеток. Брайанна перевела взгляд на узников и тут же пожалела об этом. Заключенных здесь держали по одиночке. Она узнала четверку подсудимых и Дейлоса. Все пятеро, похоже, были при смерти. Они корчились на полу, громко стонали от боли и захлебывались рвотой.
Забыв об осторожности, Брайанна вышла из-за угла. Даром врачевания она не обладала, но тетя Елена, прославленная целительница, успела кое-чему научить ее. Этих знаний было достаточно, чтобы предложить помощь. Очевидно, все узники страдали отравлением.
Даже заключенные вправе рассчитывать на помощь. Даже Дейлос, который, возможно, скоро будет предан смерти.
– Госпожа! – заметил ее один из стражников. – Вам сюда нельзя.
– Вы уже послали за помощью?
– Да, но... – Стражник осекся: Брайанна сбросила с головы шарф, и он увидел, кто перед ним. И почтительно склонил голову. Весь город знал, что Брайанна помогала выхаживать ванакса и сблизилась с Атридисами. Никто не посмел бы выгнать ее даже из темницы. – Госпожа Брайанна, нам понадобится ваша помощь.
– Отоприте решетки, – попросила она и, увидев, что стражник колеблется, добавила: – В таком состоянии узники никуда не денутся.
И действительно, было невозможно представить, чтобы умирающие решились на побег или нападение. Стражники поняли это и незамедлительно отперли замки.
– Когда это началось? – спросила Брайанна, склоняясь над одним из пациентов. Без малейшей брезгливости она приложила ладонь к его лбу. Жара у него не было, однако он закатывал глаза и жалобно стонал.
– Всего несколько минут назад, госпожа, – сообщил стражник.
– А когда они ели в последний раз? – Судя по всему, не так давно.
– Ужин принесли полчаса назад.
– Все они ели одно и то же?
– Да. Хлеб, тушеную баранину, сыр и вино.
Брайанна выпрямилась.
– Вы ужинали вместе с узниками?
Оба стражника отрицательно покачали головами:
– Мы поужинаем, когда нас сменят, госпожа.
– Им что-то подмешали в пищу, – уверенно заявила Брайанна.
Едва прозвучали эти слова, вернулся третий стражник в сопровождении тети Брайанны, Елены, – рослой женщины средних лет, седой как лунь.
Елена коротко кивнула ей:
– Хорошо, что ты здесь, Брайанна, ты мне понадобишься. Стража, этих людей надо перенести в лазарет.
Старший стражник заколебался:
– Госпожа, при всем уважении к вам это невозможно... Они заключенные...
– Смертельно больные заключенные, – поправила Елена. – Вам, как и мне, известно, что закон и обычаи требуют оказывать им врачебную помощь. А здесь нет для этого условий. – Она кивнула в сторону грязных клеток. – Придется, кстати, навести здесь порядок. Сейчас принесут носилки.
Помощники Елены вскоре прибыли с носилками. Пятерых больных положили на них и унесли. Стражники последовали за ними.
– Им стало плохо вскоре после ужина, – сообщила Брайанна тете по пути в лазарет.
– Значит, виновата пища. Хотя я не припомню, чтобы от здешней еды кому-нибудь становилось так худо.
И Брайанна не помнила подобных случаев. Готовить еду она научилась у Леони, которая объясняла, как избежать отравлений, не только дочери, но и сыновьям. В Англии Джоанна и Кассандра то и дело напоминали Брайанне, что англичане не слишком заботятся о свежести еды. Но здесь, в Акоре, такие меры предосторожности были излишними.
И все-таки заключенные отравились. Всю дорогу до лазарета их продолжало рвать. Лазарет представлял собой анфиладу просторных комнат и спальню самой Елены рядом с ними. Брайанна знала, что ее тетя никогда не уходит от пациентов надолго. А когда пациентов нет, она занята приготовлением снадобий и чтением.
Пока десяток кроватей в лазарете пустовал, но вскоре пять из них были заняты. Мысленно перебирая способы оказания первой помощи при отравлении, Брайанна ничего вокруг не замечала. Только когда она услышала глухой стук и увидела, как один из стражников осел на пол, то поняла: случилось страшное.
Она обернулась как раз вовремя и увидела, как на второго стражника напали со спины, свалив с ног мощным ударом.
Елене хватило присутствия духа, чтобы кинуться к шкафчику, где она держала острые хирургические инструменты. Но путь ей преградил вышедший из тени Полонус.
– Не вздумай! – рявкнул он. – Иначе пожалеешь.
– Ты?! – Елена была ошеломлена не меньше Брайанны – та уже знала, что ее брат связался с преступниками, но все равно при виде его испытала шок.
– Полонус, что ты?..
Он не ответил, да это и не понадобилось: заключенные, которые только что стонали в бреду, проворно вскочили, связали стражу и помогли подняться Дейлосу.
– Живее! – поторопил он, с трудом поднялся и отпил воды из протянутого графина.
Елена пристально наблюдала за ним.
– Что ты им подмешал?
– Эметин из твоих запасов.
– Рискованный шаг, – спокойно заметила Елена. – Нескольких капель достаточно, чтобы вызвать рвоту, а одной лишней – чтобы убить.
– Мне уже нечего терять, – отмахнулся Дейлос, – все равно умирать.
Ему-то – может быть, мысленно возразила Брайанна, а как же остальные, которые проглотили отраву с ним заодно? Этих людей она признала виновными, когда услышала показания свидетелей, и теперь убедилась в своей правоте, поскольку они охотно взялись помогать Дейлосу. Но она была уверена, что Атрей не приговорит их к казни. К тюрьме – может быть, но даст шанс искупить вину и выйти на свободу.
– Сработало! – с нескрываемым удивлением воскликнул Полонус. – Вы свободны.
– Еще нет, – остановил его Дейлос. Он принял из рук сообщника меч и посмотрел на Брайанну. – Прихватим ее с собой. – И он направился к двери, бросив через плечо: – Остальных убей.
– Убить? – Полонус замер, его ликование улетучилось. – Но стражники без чувств, а моя тетя...
Дейлос остановился, обернулся и смерил его взглядом.
– Твоя тетя поднимет тревогу, как только сможет. Нам она не нужна, а эта... – он указал на Брайанну, – еще может пригодиться. – Полонус непонимающе смотрел на своего вождя, и Дейлос продолжал: – Или ты с нами, или против меня, Полонус. Решай.
– Не смей! – выкрикнула Брайанна, но кто-то из бывших заключенных уже тащил ее к двери. Она яростно отбивалась, но силы были неравными. Последним, что она увидела, был Полонус, с мечом в руке шагнувший к Елене.
Потрясение оказалось слишком сильным. Нет, этого просто не может быть. Ее тетя... и остальные... погибнут от руки ее брата. «Господи, Господи, – молилась Брайанна, – не допусти этого!»
Ее, все еще отбивающуюся, протащили по коридору и длинной лестнице. Один из заговорщиков крепко сжимал оба ее запястья. Наконец Брайанне удалось высвободить одну руку и изо всех сил врезать обидчику кулаком в челюсть.
Он грязно выругался, схватил ее за подбородок и ударил головой о стену.
Перед глазами Брайанны вспыхнули и закружились огненные пятна, а потом стало темно.
– Атрей!
Он отвел взгляд от глыбы розового кварца, подарка Брайанны, и обнаружил, что в дверях мастерской стоят Алекс и Ройс.
Они не успели добавить ни слова – он все понял.
– Где? – бросил он, шагая к ним. Оба были вооружены мечами. Алекс держал в руках меч Атрея на перевязи, которым тот поспешно опоясался.
– Мы даже не знаем, что произошло, – объяснил Алекс. – Но все пятеро узников исчезли. В клетках остались следы рвоты. Видимо, их унесли в лазарет. А Елена, ее помощники и стража...
Атрей терпеливо слушал и знал, что это еще не все.
– Брайанны нигде нет, – добавил Ройс. – Это может означать... что угодно.
– Что еще?
Мужчины переглянулись. Алекс негромко добавил:
– Брата Брайанны, Полонуса, видели в коридоре неподалеку от темницы незадолго до побега. И опять-таки это еще ничего не доказывает.
– Как думаете, куда они направляются? – Атрей широким шагом вышел из мастерской.
Оба спутника правильно поняли его вопрос.
– На Дейматос, – предположил Ройс. – Остров испокон веков принадлежал семье Дейлоса, он и прежде прятался там.
– Безуспешно, – напомнил Атрей. – Там он дважды потерпел фиаско. И потом он знает, что на Дейматосе мы станем искать его в первую очередь. Нет, он выберет другое убежище.
Алекс кивнул.
– Но какое?
– Ему известны катакомбы под Илиусом, – сообразил Ройс. – Там ему тоже случалось прятаться.
– Вопрос в следующем: чего он хочет? – рассуждал Атрей. – Просто сбежать или затеять драку? Второе он уже пробовал и ничего не добился.
– Он спятил, – заявил Алекс. – В его поступках нет никакой логики.
– Логика есть везде, – возразил Атрей. – Даже в безумии, извращенном рассудке, в больном воображении – везде.
– Значит, надо представить, как будет рассуждать он, – спокойно предложил Ройс. – И попытаться понять, чего он хочет.
Они вышли во двор. Алекс и Ройс заранее отдали приказы, зная, что понадобится Атрею. Его уже ждала целая армия – лучшие акоранские воины, самые сильные, храбрые, преданные ванаксу. Эти люди старательно учились воинскому ремеслу, терпели лишения, доказывали, что на них можно положиться. За них Атрей был готов отдать жизнь.
Они стояли, озаренные лунным светом, один отряд за другим. В доспехах, со шлемами на сгибах рук, внимательно глядя на Атрея. Его встретили дружным хором голосов.
Эти голоса взлетели до небес и были подхвачены необычно свирепым ветром.
Сырость. Холод и сырость под щекой. Она шевельнулась и сразу ощутила боль. У нее вырвался слабый стон.
– Очнулась, – произнес кто-то. Грубая рука перевернула ее. Брайанна подняла голову, увидела лица, но не узнала их.
– Да она еще не в себе, – заявил другой голос. Мужчина, которого Брайанна почему-то боялась.
Но страх был ничтожным по сравнению со скорбью. Случилось что-то непоправимое, ужасное.
– Сядь. – Третий голос, знакомый. Полонус. У Брайанны сжалось сердце. Ее брат. Если бы не он, ей не было бы так горько.
Но что же случилось? Что-то страшное... очень скверное...
– Полонус...
– Тише, молчи. Просто сядь. – Сильная рука обняла ее за плечи и помогла сесть. – Попей.
Вода оказалась прохладной. Брайанна сделала глоток и вдруг все вспомнила. Дейлос, пьющий воду. Дейлос, которого рвет. Дейлос...
– Полонус, зачем? – еле слышно прошептала она, вложив в слова всю боль, ярость и горе.
– Я поступил так, как следовало.
Какой он еще ребенок, ее брат! Он всегда был таким. И всегда будет?
Брайанна заплакала, презирая себя за слезы, и никак не могла успокоиться. Она оплакивала всех погибших и тех, кому только предстояла смерть. Освобождение Дейлоса не сулило ничего хорошего.
Полонус обнимал ее, что-то бормотал, старался заглушить всхлипы. Наконец он произнес:
– Скоро они вернутся. Не бойся.
В темноте Брайанне едва удавалось разглядеть его. Она ничего не понимала.
– Что?
– Говорю, не бойся. Я не дам тебя в обиду.
– Но ты... – Она не могла без содрогания вспоминать о преступлении брата. – Ты же подчинился ему.
– Я поверил в него и в то, что он желает добра Акоре.
– Чего он хочет, Полонус? Как ты думаешь, что нужно Дейлосу?
– Спасти Акору, сделать ее независимой и неприступной для большого мира.
Он ошибался, жестоко ошибался. Дейлос жаждал лишь власти.
– Зачем нам эта независимость и неприступность, Полонус?
– Мир жесток. Поэтому наших юношей учат воевать – чтобы они в любой момент могли защитить Акору. Но Атридисы слишком прочно связаны с большим миром. В столкновении с ним не выживет то, что нам дорого.
Брайанна вспомнила о храме и о том, что пережила в нем.
– Акора сильнее, чем ты думаешь. А Атридисы во главе с Атреем никому не позволят причинить стране вред.
– Хотел бы я, чтобы ты была права! Но ущерб уже нанесен. Акора в ярости.
– О чем ты говоришь? Кто тебе это сказал? – Должно быть, безумец Дейлос овладел умами тех, кто не умел мыслить самостоятельно.
– Я сам видел. – Полонус вдруг умолк и опрокинул ее на землю.
– Ну, как твоя сестра? – спросил приблизившийся Дейлос.
– Лучше, но все еще не в себе. Я не ожидал, что она пострадает.
– Напрасно она сопротивлялась. Видишь, что бывает, когда женщины не помнят свое место?
– Вижу, господин. И все-таки не понимаю, зачем мы взяли ее с собой.
– А ты предпочел бы убить ее вместе с остальными?
Полонус не ответил, но его пальцы сжались на руке Брайанны.
– Она помогла спасти Атрея, – продолжал Дейлос. – Теперь его священный долг – спасти ее.
– Он бросился бы на помощь кому угодно, – возразила Брайанна слабым от боли голосом, в котором тем не менее отчетливо слышался металл.
– Молчать! – прикрикнул Дейлос. – Бери ее, Полонус. Твоя забота – чтобы из-за нее мы здесь не застряли.
Полонус поставил ее на ноги и обнял за талию.
– Идти сможешь? – тихо спросил он, когда Дейлос отошел.
– Видно, все равно придется.
– Напрасно ты ввязалась в это дело, – мрачно заметил ее брат. – Ну скажи, что тебе понадобилось в темнице?
– Я следила за тобой. На миг он замер.
– За мной? Зачем?
– Я увидела, как ты крался по двору, встревожилась и решила образумить тебя, пока не поздно. – У нее вырвался негромкий смешок. – Но такого поворота я никак не ожидала.
– Вряд ли ты поймешь и поддержишь меня, но Дейлос – наша последняя надежда. Мы просто не можем позволить казнить его.
– О небо! Любой ценой спасать жизнь безумцу и убийце? А как же остальные... – Ей была невыносима мысль о гибели Елены, стражников, да и самого обреченного Полонуса.
Они быстро уходили в глубь пещер. Брайанна задумалась, далеко ли отсюда до храма, но она не представляла, где находится, факелы отбрасывали зловещие тени, а голова все еще раскалывалась от боли.
В пещере становилось теплее.
Обычно в пещерах прохладно. Жаркими летними днями Брайанна с Полонусом иногда прятались в пещерах возле дома, на Лейосе. Там всегда было сыро и приятно, как и под дворцом.
Здесь же воздух быстро нагревался, становилось не просто тепло, а жарко. Пахло чем-то вроде серы, которой Елена окуривала комнату перед операциями.
Ее мысли занимал только Атрей. Как всегда, с того момента, когда она увидела его на трапе корабля и ощутила неожиданный прилив радости.
Он говорил об истинах и просил смириться с ними. А потом ушел – будто отпустил ее на свободу.
Нужна ли ей эта свобода? Может, свобода вообще несовместима с любовью?
Брайанна любила Атрея – в этом она не сомневалась ни на минуту. Любила еще крепче с тех пор, как узнала, что означает быть избранным. Сама сущность Атрея была неразрывно связана со страной, которой он служил. Разлучить их было бы невозможно.
Но удастся ли ей, Брайанне, вновь полюбить Акору, как прежде? Будет ли она предана этой стране до самой смерти? Несмотря на гибель родителей, на ложь и горе?
Пока Брайанна считала себя виновной в смерти родителей, она не могла даже оплакивать их как подобает. А теперь боль обрушилась на нее с новой силой.
Склонив голову, она смотрела, как капают ей на руки слезы. Завтра Атрей вынесет приговор. Неужели он решит казнить Дейлоса? Атрей – искусный, непревзойденный воин; в поединке он совладает с любым противником. Но посылать человека на казнь – совсем другое дело. Способен ли Атрей на это?
Тень смерти омрачила жизнь обоих – давней смерти и смерти будущей. С прошлым было уже ничего не поделать, а будущее еще только предстояло построить.
Поднявшись, Брайанна смахнула слезы. Она вышла из сада, когда погасли последние лучи солнца и на небе начали появляться звезды.
Атрей наверняка ищет утешения в одиночестве. Несмотря на всю любовь к близким, вряд ли он сейчас среди них. Скорее всего ушел к себе, но не в покои, а в мастерскую.
Брайанна завернула сначала в свою комнату, где надела свежую тунику и причесалась. Уже собираясь уходить, она схватила висящий на ручке кресла шелковый шарф и набросила его на голову.
Она намеренно медлила, неторопливо шагала мимо высоких арочных окон, выходящих во двор, останавливалась подышать свежим вечерним воздухом, в котором сплелись ароматы городских очагов, жасмина, жмущегося к дворцовым стенам, и солоноватого ветра со стороны Внутреннего моря.
Тихого, умиротворяющего ветра, похожего на ласку.
Брайанна обошла стороной просторные церемониальные залы и стала подниматься по узкой лесенке, о которой знали только обитатели дворца – слуги, придворные и Атридисы. Лесенка привела в портик над двором, откуда был ход на крышу.
Эту крышу Брайанна обнаружила вскоре после того, как прибыла во дворец. Здесь существовал особый мир, простирающийся над многочисленными акрами дворца – сады, извилистые тропинки, ведущие через крышу наперерез, даже обсерватория, в которой сотни лет наблюдали за звездами.
Прогулкой по крыше Брайанна воспользовалась как предлогом, чтобы помедлить, привести в порядок мысли и, пожалуй, собраться с духом.
Но прежде чем выйти на крышу, Брайанна заметила идущего через двор человека – он торопился и словно бы крался, держась в тени. Когда же он на миг вышел в полосу лунного света, Брайанна увидела его лицо.
Полонус. В последний раз она видела его на суде – он жадно внимал Дейлосу. Что ему здесь нужно?
Охваченная любопытством и тревогой, Брайанна вышла не на крышу, а во двор и осторожно последовала за братом.
Он так спешил, что ей пришлось почти бежать, чтобы не отстать. За углом дворца Полонус нырнул в узкую дверцу. Брайанна тоже шагнула через порог, но брат уже скрылся из виду. Она очутилась в той части дворца, которую совсем не знала. Коридор уходил куда-то в глубь здания, впереди виднелось несколько развилок.
Брайанна остановилась и прислушалась, но шагов Полонуса так и не услышала. Однако сдаваться она не собиралась. Полонус – ее брат, она любит его, надеется образумить и ни за что не отвернется от него в трудную минуту.
Она двинулась по коридору, заглядывая в каждую дверь и боковой проход, но Полонуса нигде не было. Главный коридор расширился и вывел к залу с высоким сводчатым потолком. В середине пол был на несколько футов ниже, чем по краям; здесь стояли каменные скамьи. А из скамей торчали металлические кольца – на расстоянии друг от друга, будто что-то разделяя.
Что-то – или кого-то? Брайанна снова остановилась и прислушалась. Неподалеку приглушенно гудели голоса.
Брайанна осторожно зашагала на звуки; постепенно голоса становились громче. Она поняла, что беседуют мужчины, причем кто-то из них очень болен. Встревожившись, она опасливо выглянула из-за угла. Соседняя комната была разделена на несколько клеток-камер с чугунными решетками. Между клетками было оставлен проход для стражи. Сейчас посреди комнаты стояло трое акоранских воинов.
Один из стражников поспешил куда-то в противоположную от Брайанны сторону, а остальные двое занялись обитателями клеток. Брайанна перевела взгляд на узников и тут же пожалела об этом. Заключенных здесь держали по одиночке. Она узнала четверку подсудимых и Дейлоса. Все пятеро, похоже, были при смерти. Они корчились на полу, громко стонали от боли и захлебывались рвотой.
Забыв об осторожности, Брайанна вышла из-за угла. Даром врачевания она не обладала, но тетя Елена, прославленная целительница, успела кое-чему научить ее. Этих знаний было достаточно, чтобы предложить помощь. Очевидно, все узники страдали отравлением.
Даже заключенные вправе рассчитывать на помощь. Даже Дейлос, который, возможно, скоро будет предан смерти.
– Госпожа! – заметил ее один из стражников. – Вам сюда нельзя.
– Вы уже послали за помощью?
– Да, но... – Стражник осекся: Брайанна сбросила с головы шарф, и он увидел, кто перед ним. И почтительно склонил голову. Весь город знал, что Брайанна помогала выхаживать ванакса и сблизилась с Атридисами. Никто не посмел бы выгнать ее даже из темницы. – Госпожа Брайанна, нам понадобится ваша помощь.
– Отоприте решетки, – попросила она и, увидев, что стражник колеблется, добавила: – В таком состоянии узники никуда не денутся.
И действительно, было невозможно представить, чтобы умирающие решились на побег или нападение. Стражники поняли это и незамедлительно отперли замки.
– Когда это началось? – спросила Брайанна, склоняясь над одним из пациентов. Без малейшей брезгливости она приложила ладонь к его лбу. Жара у него не было, однако он закатывал глаза и жалобно стонал.
– Всего несколько минут назад, госпожа, – сообщил стражник.
– А когда они ели в последний раз? – Судя по всему, не так давно.
– Ужин принесли полчаса назад.
– Все они ели одно и то же?
– Да. Хлеб, тушеную баранину, сыр и вино.
Брайанна выпрямилась.
– Вы ужинали вместе с узниками?
Оба стражника отрицательно покачали головами:
– Мы поужинаем, когда нас сменят, госпожа.
– Им что-то подмешали в пищу, – уверенно заявила Брайанна.
Едва прозвучали эти слова, вернулся третий стражник в сопровождении тети Брайанны, Елены, – рослой женщины средних лет, седой как лунь.
Елена коротко кивнула ей:
– Хорошо, что ты здесь, Брайанна, ты мне понадобишься. Стража, этих людей надо перенести в лазарет.
Старший стражник заколебался:
– Госпожа, при всем уважении к вам это невозможно... Они заключенные...
– Смертельно больные заключенные, – поправила Елена. – Вам, как и мне, известно, что закон и обычаи требуют оказывать им врачебную помощь. А здесь нет для этого условий. – Она кивнула в сторону грязных клеток. – Придется, кстати, навести здесь порядок. Сейчас принесут носилки.
Помощники Елены вскоре прибыли с носилками. Пятерых больных положили на них и унесли. Стражники последовали за ними.
– Им стало плохо вскоре после ужина, – сообщила Брайанна тете по пути в лазарет.
– Значит, виновата пища. Хотя я не припомню, чтобы от здешней еды кому-нибудь становилось так худо.
И Брайанна не помнила подобных случаев. Готовить еду она научилась у Леони, которая объясняла, как избежать отравлений, не только дочери, но и сыновьям. В Англии Джоанна и Кассандра то и дело напоминали Брайанне, что англичане не слишком заботятся о свежести еды. Но здесь, в Акоре, такие меры предосторожности были излишними.
И все-таки заключенные отравились. Всю дорогу до лазарета их продолжало рвать. Лазарет представлял собой анфиладу просторных комнат и спальню самой Елены рядом с ними. Брайанна знала, что ее тетя никогда не уходит от пациентов надолго. А когда пациентов нет, она занята приготовлением снадобий и чтением.
Пока десяток кроватей в лазарете пустовал, но вскоре пять из них были заняты. Мысленно перебирая способы оказания первой помощи при отравлении, Брайанна ничего вокруг не замечала. Только когда она услышала глухой стук и увидела, как один из стражников осел на пол, то поняла: случилось страшное.
Она обернулась как раз вовремя и увидела, как на второго стражника напали со спины, свалив с ног мощным ударом.
Елене хватило присутствия духа, чтобы кинуться к шкафчику, где она держала острые хирургические инструменты. Но путь ей преградил вышедший из тени Полонус.
– Не вздумай! – рявкнул он. – Иначе пожалеешь.
– Ты?! – Елена была ошеломлена не меньше Брайанны – та уже знала, что ее брат связался с преступниками, но все равно при виде его испытала шок.
– Полонус, что ты?..
Он не ответил, да это и не понадобилось: заключенные, которые только что стонали в бреду, проворно вскочили, связали стражу и помогли подняться Дейлосу.
– Живее! – поторопил он, с трудом поднялся и отпил воды из протянутого графина.
Елена пристально наблюдала за ним.
– Что ты им подмешал?
– Эметин из твоих запасов.
– Рискованный шаг, – спокойно заметила Елена. – Нескольких капель достаточно, чтобы вызвать рвоту, а одной лишней – чтобы убить.
– Мне уже нечего терять, – отмахнулся Дейлос, – все равно умирать.
Ему-то – может быть, мысленно возразила Брайанна, а как же остальные, которые проглотили отраву с ним заодно? Этих людей она признала виновными, когда услышала показания свидетелей, и теперь убедилась в своей правоте, поскольку они охотно взялись помогать Дейлосу. Но она была уверена, что Атрей не приговорит их к казни. К тюрьме – может быть, но даст шанс искупить вину и выйти на свободу.
– Сработало! – с нескрываемым удивлением воскликнул Полонус. – Вы свободны.
– Еще нет, – остановил его Дейлос. Он принял из рук сообщника меч и посмотрел на Брайанну. – Прихватим ее с собой. – И он направился к двери, бросив через плечо: – Остальных убей.
– Убить? – Полонус замер, его ликование улетучилось. – Но стражники без чувств, а моя тетя...
Дейлос остановился, обернулся и смерил его взглядом.
– Твоя тетя поднимет тревогу, как только сможет. Нам она не нужна, а эта... – он указал на Брайанну, – еще может пригодиться. – Полонус непонимающе смотрел на своего вождя, и Дейлос продолжал: – Или ты с нами, или против меня, Полонус. Решай.
– Не смей! – выкрикнула Брайанна, но кто-то из бывших заключенных уже тащил ее к двери. Она яростно отбивалась, но силы были неравными. Последним, что она увидела, был Полонус, с мечом в руке шагнувший к Елене.
Потрясение оказалось слишком сильным. Нет, этого просто не может быть. Ее тетя... и остальные... погибнут от руки ее брата. «Господи, Господи, – молилась Брайанна, – не допусти этого!»
Ее, все еще отбивающуюся, протащили по коридору и длинной лестнице. Один из заговорщиков крепко сжимал оба ее запястья. Наконец Брайанне удалось высвободить одну руку и изо всех сил врезать обидчику кулаком в челюсть.
Он грязно выругался, схватил ее за подбородок и ударил головой о стену.
Перед глазами Брайанны вспыхнули и закружились огненные пятна, а потом стало темно.
– Атрей!
Он отвел взгляд от глыбы розового кварца, подарка Брайанны, и обнаружил, что в дверях мастерской стоят Алекс и Ройс.
Они не успели добавить ни слова – он все понял.
– Где? – бросил он, шагая к ним. Оба были вооружены мечами. Алекс держал в руках меч Атрея на перевязи, которым тот поспешно опоясался.
– Мы даже не знаем, что произошло, – объяснил Алекс. – Но все пятеро узников исчезли. В клетках остались следы рвоты. Видимо, их унесли в лазарет. А Елена, ее помощники и стража...
Атрей терпеливо слушал и знал, что это еще не все.
– Брайанны нигде нет, – добавил Ройс. – Это может означать... что угодно.
– Что еще?
Мужчины переглянулись. Алекс негромко добавил:
– Брата Брайанны, Полонуса, видели в коридоре неподалеку от темницы незадолго до побега. И опять-таки это еще ничего не доказывает.
– Как думаете, куда они направляются? – Атрей широким шагом вышел из мастерской.
Оба спутника правильно поняли его вопрос.
– На Дейматос, – предположил Ройс. – Остров испокон веков принадлежал семье Дейлоса, он и прежде прятался там.
– Безуспешно, – напомнил Атрей. – Там он дважды потерпел фиаско. И потом он знает, что на Дейматосе мы станем искать его в первую очередь. Нет, он выберет другое убежище.
Алекс кивнул.
– Но какое?
– Ему известны катакомбы под Илиусом, – сообразил Ройс. – Там ему тоже случалось прятаться.
– Вопрос в следующем: чего он хочет? – рассуждал Атрей. – Просто сбежать или затеять драку? Второе он уже пробовал и ничего не добился.
– Он спятил, – заявил Алекс. – В его поступках нет никакой логики.
– Логика есть везде, – возразил Атрей. – Даже в безумии, извращенном рассудке, в больном воображении – везде.
– Значит, надо представить, как будет рассуждать он, – спокойно предложил Ройс. – И попытаться понять, чего он хочет.
Они вышли во двор. Алекс и Ройс заранее отдали приказы, зная, что понадобится Атрею. Его уже ждала целая армия – лучшие акоранские воины, самые сильные, храбрые, преданные ванаксу. Эти люди старательно учились воинскому ремеслу, терпели лишения, доказывали, что на них можно положиться. За них Атрей был готов отдать жизнь.
Они стояли, озаренные лунным светом, один отряд за другим. В доспехах, со шлемами на сгибах рук, внимательно глядя на Атрея. Его встретили дружным хором голосов.
Эти голоса взлетели до небес и были подхвачены необычно свирепым ветром.
Сырость. Холод и сырость под щекой. Она шевельнулась и сразу ощутила боль. У нее вырвался слабый стон.
– Очнулась, – произнес кто-то. Грубая рука перевернула ее. Брайанна подняла голову, увидела лица, но не узнала их.
– Да она еще не в себе, – заявил другой голос. Мужчина, которого Брайанна почему-то боялась.
Но страх был ничтожным по сравнению со скорбью. Случилось что-то непоправимое, ужасное.
– Сядь. – Третий голос, знакомый. Полонус. У Брайанны сжалось сердце. Ее брат. Если бы не он, ей не было бы так горько.
Но что же случилось? Что-то страшное... очень скверное...
– Полонус...
– Тише, молчи. Просто сядь. – Сильная рука обняла ее за плечи и помогла сесть. – Попей.
Вода оказалась прохладной. Брайанна сделала глоток и вдруг все вспомнила. Дейлос, пьющий воду. Дейлос, которого рвет. Дейлос...
– Полонус, зачем? – еле слышно прошептала она, вложив в слова всю боль, ярость и горе.
– Я поступил так, как следовало.
Какой он еще ребенок, ее брат! Он всегда был таким. И всегда будет?
Брайанна заплакала, презирая себя за слезы, и никак не могла успокоиться. Она оплакивала всех погибших и тех, кому только предстояла смерть. Освобождение Дейлоса не сулило ничего хорошего.
Полонус обнимал ее, что-то бормотал, старался заглушить всхлипы. Наконец он произнес:
– Скоро они вернутся. Не бойся.
В темноте Брайанне едва удавалось разглядеть его. Она ничего не понимала.
– Что?
– Говорю, не бойся. Я не дам тебя в обиду.
– Но ты... – Она не могла без содрогания вспоминать о преступлении брата. – Ты же подчинился ему.
– Я поверил в него и в то, что он желает добра Акоре.
– Чего он хочет, Полонус? Как ты думаешь, что нужно Дейлосу?
– Спасти Акору, сделать ее независимой и неприступной для большого мира.
Он ошибался, жестоко ошибался. Дейлос жаждал лишь власти.
– Зачем нам эта независимость и неприступность, Полонус?
– Мир жесток. Поэтому наших юношей учат воевать – чтобы они в любой момент могли защитить Акору. Но Атридисы слишком прочно связаны с большим миром. В столкновении с ним не выживет то, что нам дорого.
Брайанна вспомнила о храме и о том, что пережила в нем.
– Акора сильнее, чем ты думаешь. А Атридисы во главе с Атреем никому не позволят причинить стране вред.
– Хотел бы я, чтобы ты была права! Но ущерб уже нанесен. Акора в ярости.
– О чем ты говоришь? Кто тебе это сказал? – Должно быть, безумец Дейлос овладел умами тех, кто не умел мыслить самостоятельно.
– Я сам видел. – Полонус вдруг умолк и опрокинул ее на землю.
– Ну, как твоя сестра? – спросил приблизившийся Дейлос.
– Лучше, но все еще не в себе. Я не ожидал, что она пострадает.
– Напрасно она сопротивлялась. Видишь, что бывает, когда женщины не помнят свое место?
– Вижу, господин. И все-таки не понимаю, зачем мы взяли ее с собой.
– А ты предпочел бы убить ее вместе с остальными?
Полонус не ответил, но его пальцы сжались на руке Брайанны.
– Она помогла спасти Атрея, – продолжал Дейлос. – Теперь его священный долг – спасти ее.
– Он бросился бы на помощь кому угодно, – возразила Брайанна слабым от боли голосом, в котором тем не менее отчетливо слышался металл.
– Молчать! – прикрикнул Дейлос. – Бери ее, Полонус. Твоя забота – чтобы из-за нее мы здесь не застряли.
Полонус поставил ее на ноги и обнял за талию.
– Идти сможешь? – тихо спросил он, когда Дейлос отошел.
– Видно, все равно придется.
– Напрасно ты ввязалась в это дело, – мрачно заметил ее брат. – Ну скажи, что тебе понадобилось в темнице?
– Я следила за тобой. На миг он замер.
– За мной? Зачем?
– Я увидела, как ты крался по двору, встревожилась и решила образумить тебя, пока не поздно. – У нее вырвался негромкий смешок. – Но такого поворота я никак не ожидала.
– Вряд ли ты поймешь и поддержишь меня, но Дейлос – наша последняя надежда. Мы просто не можем позволить казнить его.
– О небо! Любой ценой спасать жизнь безумцу и убийце? А как же остальные... – Ей была невыносима мысль о гибели Елены, стражников, да и самого обреченного Полонуса.
Они быстро уходили в глубь пещер. Брайанна задумалась, далеко ли отсюда до храма, но она не представляла, где находится, факелы отбрасывали зловещие тени, а голова все еще раскалывалась от боли.
В пещере становилось теплее.
Обычно в пещерах прохладно. Жаркими летними днями Брайанна с Полонусом иногда прятались в пещерах возле дома, на Лейосе. Там всегда было сыро и приятно, как и под дворцом.
Здесь же воздух быстро нагревался, становилось не просто тепло, а жарко. Пахло чем-то вроде серы, которой Елена окуривала комнату перед операциями.