Лотош Евгений
Серый Туман
Евгений Лотош
Серый Туман
Пролог
Фонари еле светились посреди вечерней мглы. Серый туман клубился вокруг них, превращая давно знакомую улицу в подобие огромного предбанника, в который с внешнего космического холода ворвались клубы морозного воздуха. Явно холодало, и промозглая погода, несмотря на относительно ранний час, загнала людей под крыши домов. Татьяна торопливо цокала каблучками по асфальту, торопясь поскорее оказаться в теплой квартире, где ее уже должен был ждать муж. С сыном, взятым на четырехдневные каникулы из интерната. По такому случаю Татьяна сразу после работы заскочила в гастроном неподалеку от музея, где была продавщицей хорошая приятельница сестры. Недавно в спецотделе там отоваривались ответственные работники секретариата, так что у продавщицы- совершенно случайно, конечно,остался полуфунтовый шмат буженины. Теперь Татьяна предвкушала, как она приготовит печеную картошку с мясом, и как возрадуется желудок отпрыска после двух месяцев интернатской пищи. Она сморщила носик, вспомнив первое и последнее свое посещение тамошней столовой, результатом чего стал прямой и категорический отказ показать там еще хоть раз даже кончик этого своего- не в меру чувствительного, по мнению мужа- обонятельного органа.
Сзади раздались мягкие шаги и приглушенный кашель- из-за необычного для этого времени года холода в последнее время многие ходили простуженными. Свернув за угол, женщина краем глаза уловила, что за ней идут двое мужчин. Достаточно молодых, чтобы еще не опасаться загреметь в армию, и достаточно сильные, чтобы таскать мешки с углем на разгрузке вагонов, о чем молчаливо свидетельствовал разворот их плеч. Парни лениво шли по улице, не оглядываясь по сторонам и вроде бы не обращая внимания на редких прохожих, но Татьяне стало не по себе. Она еще прибавила шагу- впереди уже маячил поворот на свою улицу. Оставалось лишь пройти через маленький парк и мимо пары длинных панельных зданий, чтобы оказаться дома.
Фонарь в парке почему-то не горел, что случалось нечасто. В общем и целом район считался вполне спокойным, даже образцово-показательным по части преступности, но с десяток лет назад в этом парке ограбили племянницу какой-то шишки средней руки из Службы Общественных Дел, и с тех пор разбитые мальчишками лампы заменялись незамедлительно.
Молодая женщина почти миновала скверик, когда увидела впереди еще двоих. Они неподвижно стояли у столба с потухшим фонарем, почти неразличимые в сумерках. Только светились огоньки сигарет, подсвечивая их профили. Сзади поспешно затопали затихшие было шаги преследователей. Двое впереди отбросили сигареты в кусты и молча двинулись навстречу. Почему-то самым страшным Татьяне показалась то мертвое безмолвие, среди которого все это происходило. Она попыталась крикнуть, но тишина обволокла ее, сдавила горло и погасила еще не родившийся крик. Парализованная ужасом, она замерла на месте.
Один из тех, что придвинулись спереди, сунул руку в карман и вытащил маленький продолговатый предмет. Щелкнула пружина. В темноте смутно блеснуло лезвие.
- Жить хочешь?- буднично произнес он.- Тогда молчи...
Сзади выдернули из руки сумку с заветной бужениной.
- Смотри-ка, мясцо!- Загоготал кто-то сзади еще почти мальчишеским, ломающимся голосом.- Пожрем сегодня вечерком!..- Несмотря на вальяжность, в голосе чувствовалась нервная дрожь.
- Заткнись, дурак,- сказал первый.- Услышит кто- кишки выпущу. Ну?придвинулся он вплотную к Татьяне.- Кричать будешь?- Изо рта у него неприятно воняло чесноком.
Ослабевшая Татьяна только помотала головой. Туман окутал сквер, так что уже в двадцати шагах ничего не было видно. Шансов на спасение не было. Если даже и появится кто, только идиот свяжется на свою голову с четырьмя здоровыми мужиками. Разве что в полицию позвонит... Но пырнуть ножом и раствориться в темноте- и минуты не надо. В сотне метров впереди горели в домах окна, жили люди, в тепле и при свете смеялись, ругались, мирились, ужинали, здесь же была темнота и промозглый холод. И смерть.
Главарь медленно, как будто гипнотизируя, провел лезвием перед глазами Татьяны. Не в силах оторваться от острия, она провожала его завороженным взглядом. Под обшлагом толстого свитера на мгновение мелькнула слабо фосфоресцирующая татуировка. Бандит протянул руку и прикоснулся к щеке женщины. Мгновение помедлив, рука поползла вниз. По шее. По плечу. По груди. Она сделала слабую попытку отклониться в сторону, но сзади ее схватили за локти, вывернули назад руки, потная ладонь зажала рот. Тот, что стоял перед ней, ощерился.
- Не бойся, детка,- прогнусавил он, растягивая слова и явно играя на публику.- Мы не сделаем тебе больно. Наоборот, тебе будет очень приятно. Правда, ребята?
Сзади загыгыкали. Затрещало платье. Все шло по плану. Как и обычно, очередная девка даже не пыталась сопротивляться, звать на помощь, бежать. Сейчас по очереди они сделают то, ради чего уже не первый год выходили на улицу, и исчезнут в большом городе, оставив позади еще один обобранный и изувеченный труп. Страна велика, ищи ветра в поле... На их век хватит бессловесных жертв, которые можно насиловать, грабить, убивать. Прохожие? Бараны, стыдливо отворачивающие лицо, проходя мимо...
- Эй, мужики, лучше отпустите ее, - голос говорящего срывался от напряжения. Невысокий паренек в короткой куртке стоял в нескольких шагах от них, сжимая в кулаке мокрую свежеобломаную палку. - Вы ей, похоже, не нравитесь!
- Да ну? - удивился главарь. - Ты че, сявка, умом двинулся? Шкандыбай-ка сам отсюда, да побыстрее, - он мотнул головой, и один из подручных угрожающе двинулся в сторону незваного защитника. В его руке блеснул нож. - Жить надоело?
- Слушайте, мужики, - быстро заговорил парень, стараясь не выпускать из виду обходящего его по дуге бандита, - вы же все равно засветились. Если уйдете сейчас, это даже на хулиганку не потянет, верно? Вам же проблемы не нужны, да? Мне тоже! Ну так что?
Мгновение главарь колебался.
- Точно, пацаны, проблемы нам не нужны, - он осклабился. - Свидетели тоже. Кончай его, Сизый.
Бандит прыгнул в сторону паренька, но тот оказался проворнее. Чуть отступив в сторону, пропуская нападающего мимо себя, он с размаху ударил его прутом по запястью. Бандит взвыл, выронив нож, скорчившись, бережно прижал поврежденную руку к животу.
- Я не хочу драки, - парень успокаивающе развел руки в стороны. - Мужики, разойдемся мирно, а? Вдруг еще кто мимо пройдет, вам же хуже...
- Ну, Сизый, ну, фраер! - просипел главарь сквозь зубы. Одним ловким движением он выхватил финку, развернул девушку спиной к себе и прижал лезвие к ее горлу.- А вы че встали, бля? Взять его!
На это раз паренек не стал ожидать нападения. Он сам бросился к насильникам, странно отведя в сторону локоть руки с прутом. Спустя секунду палка, отбив нож, со свистом рассекла воздух и звучно приложилась к скуле одного из бандитов. Уходя от второго ножа, парень перекатом нырнул в сторону, в падении ударив нападающего ботинком в пах. Вскочил, повернулся к нападающим так, чтобы видеть сразу всех четверых, резко выдохнул воздух.
- Я мастер спорта по самообороне, - процедил он сквозь сжатые зубы. На скулах заходили желваки. - В последний раз предлагаю - разойдемся миром. На хрена вам такие проблемы?
- Ну, козел! - изумленно просипел главарь. - Ладно, мы тебя еще достанем. Рожу твою я хорошо запомню... Уходим, живо!
В этот момент Татьяна, наконец оправившаяся от шока, отчаянно закричала.
Автоматическим движением руки главарь вспорол ей глотку и сонную артерию. Татьянин крик захлебнулся, и ошеломленный паренек непроизвольно сделал шаг в ее сторону. В этот же момент нож, брошенный одним из бандитов с земли, вошел ему под ребра.
- ... в рот! - выругался главарь, отталкивая от себя тело девушки, безжизненно оседающее на землю. - Вот теперь точно рвем когти. Че развалились, вставайте! Череп, обыщи этого урода. Лысый, проверь сумку этой сучки. Да живее, живее!
Невдалеке взвыла полицейская сирена.
- Ну что ты будешь делать, сплошная невезуха, - пробормотал главарь, машинально стряхивая кровь с рукава свитера. - Все врассыпную, встречаемся у Зинки. Кто ментам попадется - я не отвечаю. - Он сошел с дорожки и растворился в окружающих тенях. Его товарищи, охая и постанывая, тоже бросились в стороны, под прикрытие спасительной темноты. Через пять секунд под фонарем остались лежать только два тела.
Словно еще одна сумеречная тень, возникает машина Хранителя. Сирена неслышно втягивается в крышу, тает перепонка двери. Хранитель наклоняется над трупом паренька, прижимает палец к виску.
- Еще жив, - вслух комментирует он. - Сильное внутреннее кровотечение, но пока можно спасти. Робин, как там девушка?
- Состояние клинической смерти, - отзывается бесстрастный голос. - Смерть коры головного мозга в пределах четырех минут. Требуется срочная реанимация. Ты решил?
- Да, - тяжело вздыхает Хранитель. - Вытаскиваем парня. Жалко девчонку. Не закричала бы в последний момент... Может, ее - тоже? Случайность ведь...
- Сам понимаешь, что случайность ни при чем, - отзывается тот же голос. Но у тебя еще есть время переменить решение. Три минуты до полной смерти. Напоминаю, что парень намечался тобой в Хранители. Я бы не рекомендовал жертвовать им. Две с половиной минуты.
- Ох, Робин, и без тебя знаю, что намечал. Просто никак не привыкну к такому выбору. Не впервые ведь, но всегда - как в первый раз...
- Две минуты до полной смерти женщины. Состояние кандидата резко ухудшается. Рекомендую не отклоняться от заранее намеченного плана.
- То есть свалить выбор на машину и успокоить тем самым совесть? - грустно усмехается Хранитель. - Спасибо хоть за это... Впрочем, ты прав. Реанимируй парня, пока не поздно.
- Выбор принят, - также бесстрастно отзывается голос. - Фиксирую смерть коры головного мозга пострадавшей. Запущено копирование долгосрочной памяти. Запущена скрытая реанимация кандидата.
Над телом паренька сгущается темное облако, накрывает его с головой.
- Фиксация крупных сосудов. Возврат крови в кровеносную систему. Коррекция ножевого канала. Введение адреналина...
- Без протокола, Робин, и так тошно, - морщится Хранитель. - Вещдок сделал?
- Требуемый предмет синтезирован и находится в приемном боксе уже семь минут. Установить на местности?
- Разумеется, - кивает Хранитель. Он думает о чем-то своем.
Легкий хлопок, и по земле катится скомканный бумажный листок. Ветерок подхватывает его и, словно развлекаясь футболом, метко забрасывает между двумя полуприжатыми к земле ветками шиповника.
- Что у тебя там? - машинально интересуется Хранитель.
- Справка об освобождении на имя Перебойщикова Жака Петровича.
- Главарь, что ли? - Хранитель засовывает руки в карманы и медленно идет к машине. - Не забудь меченого сохранить, он еще понадобится.
- Я ничего не забываю, - кажется, в голосе Робина проскальзывает сарказм. Хотелось бы только напомнить, что именно меченый - убийца кандидата. Если бы не он, мы могли бы спасти девушку.
- Зануда же ты, Робин, - качает головой Хранитель. - Не волнуйся, он у меня свое получит, мало не покажется. Как там?
-Две минуты до окончания процесса скрытой реанимации кандидата. Сорок секунд до конца копирования долгосрочной памяти потерпевшей. Вызов в полицию ушел, ожидаемое время прибытия - восемь минут.
Хранитель садится в водительское кресло, затягивая за собой дверь, задумчиво чертит пальцем на серой поверхности приборной панели.
Какое-то время машина неподвижно висит над землей, потом неслышно растворяется в сером тумане. Вдалеке нарастает вой полицейской сирены.
Паренек, скорчившийся на земле, с трудом разлепляет глаза, со стоном ощупывая рукоятку ножа, торчащую на два пальца ниже сердца.
Часть первая. Мертвая зыбь.
1
За окном шел дождь.
Олег подошел к окну и устало оперся на подоконник. Серый туман стелился по земле, затягивая все вокруг мутной пеленой. Опять дождь, опять осень, опять слякоть. И почему бы нашим славным народным ученым не придумать метеогенераторы. Уже лет пять как трубят о выдающихся прорывах, международные премии получают. Солидные премии, даже того, что родное государство оставляет, хватает на приличную жизнь. Почти как у меня. Или у Пашки. Он задумчиво продефилировал от окна обратно к креслу. Кресло было черное, кожаное, вращающееся. Министерство выбило такие совсем недавно, под лимиты развития. Олег задумчиво усмехнулся, в очередной раз представляя себе вытянутое лицо снабженца-конкурента из Соцбыта, давнего противника в баталиях по выбиванию всех и всяческих дефицитов. Впрочем, лично они никогда не встречались, так что в своих мыслях Олег позаимствовал ему лицо из голосерии "Их ищет полиция", которую он видел недавно на доске объявлений. Вот еще взяли моду в последнее время- на досках объявлений бандюг разных вешать. Общественникам стенгазету присобачить некуда, а они туда же... Можно подумать, солидные министерские администраторы все враз кинутся на улицу дружинниками. Нет, полиции за это деньги платят, вот пусть они и пашут. Нас охраняют. А если не справляются, пусть пашут больше... Звякнул телефон.
- Шустрик?- раздался в трубке насмешливый голос.- Привет доставалам. Чем занимаешься?- Павел прекрасно знал, что Олег не переносит эту кличку. Как в школе прилепили, так и не переносит. Ладно. Война так война.
- А-а, Бегемот!- фальшиво-приветливым тоном воскликнул Олег, поднеся микрофон трубки поближе ко рту, чтобы чуткая техника немного напрягла барабанные перепонки у собеседника.- Ну, здравствуй, дорогой! Гиппопотамчик ты наш, сколько лет, сколько зим! С чем на этот раз пожаловал?- Кличку Бегемот Павел не переносил еще больше, чем Олег- Шустрика. Если бы его так называли за толщину, он, скорее всего, не обращал бы внимания. Но его так назвали не за толщину - за выражение лица.
- С совещанием пожаловал,- голос в трубке стразу стал суше. Не любят гиппопотамы, когда зеркало подносят, ох как не любят. А незачем другим полезные качества в упрек ставить, шустрость- она вещь полезная, никому не помешала бы. Только вот нету ее у некоторых, вот и завидуют.- Совещание в Старом доме, через полчаса. Пропуску не подлежит. От себя лично советую быть побыстрее,- голос Пресноводного Травоядного немного смягчился.- тут большие шишки имеют место быть. В чем дело- не говорят, но требуют срочного сбора. У нас все на ушах стоят.
Несмотря на пристрастие к глупым остротам и бегемотоподобное лицо, дураком Павел не был. Отнюдь. Если уж он начинал говорить о служебных делах, шутки кончались сразу и бесповоротно. Так что если он говорил про стояние на ушах, то так и было. Ну, чуть больше, чуть меньше... Олег сразу подобрался.
- Пашка, в чем дело?- придерживаясь привычки извлекать выгоду из всякого положения, он мысленно прикидывал, чем ему защищаться от возможного нагоняяесть за что, чего греха-то таить (так ведь не по злобе, а от молодости, от горячности), и как половчее выпятить собственные успехи(разумеется, достигнутые благодаря мудрому руководству). Там, где все на ушах, пыль стоит столбом, а уж мутная вода была его стихией.- Почему вдруг такая спешка? Плановое заседание через два дня...
- Не знаю,- отрезал закадычный однокашник на другом конце провода.- Мне список дали, сказали, чтобы все были, в детали не вдавались.- Судя по голосу, он что-то знал, но не договаривал.- Ладно, мне еще пятерых обзвонить надо, появишься- тогда и скажут. Конец связи.
Ну ладно, друг любезный, мы тебе еще это припомним. Олег откинулся на кожаную спинку и уставился в потолок. Так, шуточки кончились. Что бы это могло такое быть, что два дня подождать не могут? Что там у нас просачивалось из шибко секретных последних событий? В связи с ростом преступности последний Директор Общественных Дел Как-там-бишь-его отправлен в отставку, на его место в очередной раз назначен Дуболом. После утверждения Народным Председателем он толкнул по ящику речуху на тему... Впрочем, не суть. Тема всегда одна- как плохо было до и как хорошо станет после. Молоток Дуболом, съел-таки конкурентов, уже в который раз. Непотопляемый ты наш... Трудящиеся отмечали День, само собой, Трудящихся. Разграбленный винный магазин, пьяные молодчики перевернули трамвай, жертв нет. Как это, интересно, они умудрились трамвай перевернуть? По просьбам тех же трудящихся с Первого Машинного в связи с массовой автоматизацией на пять процентов подняты нормы выработки. Правильно, теперь стружку от станка на электрокарах вывозить будут, а не на ручных тележках, так что и карты вам в руки. Так, замминистра медицины ушел на пенсию, по причине преклонных лет. Лета и в самом деле не малые, так что может быть и сам ушел. Не знаю, ничего такого не слышал. Так, из официального вроде все. Что там у нас со слухами? Шварцман наводит марафет и одновременно устраивает большую чистку в канцелярии всеми горячо любимого Народного Председателя. Интересно, кто кого- он Дуболома, или Дуболом его? Нормально, обычное море-окиян- кто победил, тот и съел, а кто на съеденного работал, тому и на пенсии хорошо. Или в охранниках, допустим. Ходят слухи, что Соцбыт собираются сливать с Культбытом. Ну-ну. Надо ожидать еще пару претендентов на канцдефицит. У нас если уж министерство отпочковалось, то слить его можно только путем деления на несколько новых. Ладно. Наш всенародно любимый Сам как всегда бодр и весел, до выборов два года, все идет хорошо, инфляция невелика, преступность... ну, тоже почти невелика, с коррупцией усиленно боремся, трудящиеся довольны. Тишь да гладь, жить бы да радоваться, а тут шторм. С чего бы это?
Несколько минут он сидел в глубоком кресле, бездумно глядя в потолок. Встал, прошелся по комнате. Потом подошел к сейфу, по привычке распахнутому настежь. Рассеянно покопался в его внутренностях, повертел в руках бумажки, захлопнул дверцу, так ничего и не взяв. Нажал на кнопку интеркома.
- Лидочка,- промурлыкал он.- Не посчитай за труд, позвони, лапушка в гараж, скажи подавать машину.
У Старого Дома стояло два десятка машин. Среди черных и бежевых "Молний" одиноко затесался "Громобой" с бронированными стеклами. Олег отворил дверь, намереваясь, как обычно, пройти мимо вахтера, ограничившись кивком головы, но не тут-то было. Вместо старого добродушного (но и въедливого иногда) деда с пустой кобурой на боку у турникета отирался здоровый амбал с оттопыривающейся подмышкой. Он преградил Олегу проход.
- Куда?- не слишком вежливо спросил амбал. Не привыкший к такому обращению Олег слегка опешил, но сразу же взял себя в руки. Где большие шишки, там большие охранники, философски оценил он ситуацию. Полез за удостоверением.
- В двести первую,- проклятое удостоверение не находилось. Он уже давно отвык его предъявлять. Там, где нужно, вахтеры знали его в лицо, а там, где его не знали, он не бывал. В ожидании призыва на службу своему хозяину удостоверение лежало где-то в глубоко в недрах дипломата с коленкоровыми корочками, слипшимися от долгого неупотребления. Между тем амбал со все возрастающей подозрительностью смотрел на Олега и, кажется, прикидывал, сразу ли его арестовать как диверсанта или же дать окончательно провалиться и уж только затем арестовать. С последующим допросом второй степени. Из дежурки вышел второй амбал, более интеллигентного вида, но все с тем же оттопыривающимся под мышкой пиджаком.- Сейчас... Где-то здесь был...
- Проблемы?- осведомился второй амбал нехорошим голосом.
- Ага!- радостно отозвался первый.- Вот, господин пройти хотел, а удостоверение не предъявляет.
- Нехорошо, господин,- сказал второй.- Как же это вы так- в казенное учреждение пройти хотите, в секретное, можно сказать, учреждение- и без удостоверения! Пройдемте, товарищ, в дежурную комнату, разберемся.- Его глаза ехидно блеснули.
В этот момент проклятое удостоверение наконец нашлось. Олег победно сунул его первому амбалу, но при этом уронил раскрытый дипломат. Его содержимое разлетелось по полу, так что Олегу пришлось поспешно собирать бумаги под уже откровенные ухмылки охранников. Первый при этом не забывал внимательно разглядывать удостоверение, по-видимому, не оставив надежды поймать незадачливого диверсанта хотя бы на липовых документах. Однако удостоверение стойко сопротивлялось подозрительному взгляду, так что в конце концов охранник с сожалением протянул его красному, как рак, Олегу.
- Цель визита?- он придвинулся к столу и раскрыл журнал посещений.
- Совещание,- буркнул Олег.- Служебное совещание,- злорадно добавил он,- с грифом. Посторонним знать не положено.- Он с удовольствием увидел, как ухмылочки на лицах амбалов сменяются слегка растерянным выражением.- Кстати, господа,- он нарочито подчеркнул последнее слово,- как мне объяснить причину моей,- он взглянул на часы,- почти трехминутной задержки? Могу ли я сказать, что меня на контроле задержали?..- Он сделал паузу, как бы дожидаясь, чтобы его собеседники представились.
- Ну, ты это...- испытанный прием с секретным совещанием, как всегда, сработал. Откуда же шкафообразным с хорошо если десятиклассным образованием знать, что чиновников его ранга на секретные совещания не приглашают.- Ладно, друг, ты не очень... Не злись.- Теперь уже первый амбал явно занервничал.- Сам понимаешь, работа такая...
- Ну ладно, работа так работа,- покладисто ответил Олег.- Понимаю. Хорошо, на этот раз будем считать инцидент исчерпанным.- Такие мудреные слова, как правило, окончательно добивали противника. Первый охранник сник окончательно, второй тихо ретировался обратно в дежурку. Олег аккуратно расписался в журнале, закрыл его, положил ручку на стол и пошел к лестнице, покровительственно похлопав дежурного по плечу.- Только уж вы, ребята, в следующий раз полегче. А то ведь сами понимаете, у меня тоже- работа.
Из-за двери зала доносился чей-то хорошо поставленный голос. Пашка, скотина, специально поздно позвонил, чтобы я оказался опоздамши и под начальный гнев попамши. Впрочем, сказал же он, чтобы я приехал пораньше, так что, может, он и ни при чем. Отнесем это пока к разделу стояния на ушах, а там видно будет.
Олег проскользнул в зал через полуоткрытую дубовую дверь и остановился за шторками у входа, озираясь в поисках знакомых. Человека, вещавшего с трибуны, он не знал. То есть, совсем не знал. Не знал ни имени, ни поста, ни даже в лицо. Зато говорил этот человек вещи очень даже интересные, а может быть, и невероятные.
- ... не желающих считаться со мнением окружающих людей. Особенно прискорбно, что немало среди этих людей нашей молодежи, золотой, не побоюсь этого слова, молодежи. Все вы прекрасно знаете, как много усилий наше демократическое государство потратило на то, чтобы создать благоприятные для нее условия- сокращение сроков службы в армии, повышение стипендий в институтах, льготы молодым специалистам на предприятиях! Но несмотря на это, даже сейчас находятся безответственные элементы, которые идут против своего собственного народа и правительства, устраивают вооруженные провокации, выдвигают абсурдные, бессмысленные и заведомо невыполнимые требования по бессмысленному реформированию нашего процветающего общества.- Докладчик отхлебнул воды из стакана.- Поэтому наш долг как наиболее просвещенной части общества в корне пресекать все попытки раскачать нашу общую лодку. Как строгий, но справедливый отец наказывает ребенка для его собственной пользы, так и наше правительство иногда вынужденно прибегать к крайним мерам. Именно в таком свете и надо воспринимать...
Хлопок по плечу заставил Олега взвиться от неожиданности. Он яростно обернулся и увидел перед собой ухмыляющуюся рожу Павла. Тот был явно доволен произведенным эффектом.
- Тс-с-с!- прошипел он, приложив он палец к губам и ухватив другой рукой Олега за рукав, явно порываясь куда-то его вести.- Тихо! Пошли, дело есть.
- Какое, к черту, дело!- яростно, но так же тихо прошептал Олег.- Опять твои дурацкие шуточки! Чего слушать не даешь, тут интересные вещи рассказывают. Тебе таких сроду не придумать,- добавил он, не придумав с ходу никакой лучшей подковырки.
- Плюнь ты на это, потом все узнаешь,- отмахнулся Павел и дернул его за рукав с такой силой, что Олег ухватился за дверь, чтобы не упасть.- Брось выкобениваться, там люди ждут!- Он махнул рукой в неопределенном направлении, видимо, указывая, где их ждут люди.- Пошли, только быстрее. Ну что ты встал, как статуя!- неожиданно озлился он, увидев, что Олег не демонстрирует немедленной готовности следовать за ним неизвестно куда и даже, наоборот, крепче ухватился за дверь.- Говорю тебе, здесь все лапша на уши, тебя не за этим позвали.- Он снова дернул Олега за рукав.
С задних рядов на них начали оглядываться. Злой на Павла Олег был вынужден последовать за ним в коридор, затем по коридору, по лестнице, опять по коридору. Чем-то возбужденный Павел бежал через две ступеньки, не давая ни опомниться, ни спросить, а в чем же, собственно говоря, дело. Каждый раз, когда Олег открывал рот для вопроса, Павел наддавал ходу, так что голос пресекался сам собой. В конечном итоге Олег, сообразив, что направляются они к Бегемотову кабинету, и осталось до него не больше двух коридоров и одной лестницы, смирился и решил дожить до места назначения. А там Бегемоту останется только надеяться, что у него есть хорошее объяснение.
Но никаких вопросов Павлу в его кабинете задать не удалось. В кабинете было сумрачно. Почему-то были плотно задернуты темные шторы, тускло горела настольная лампа. Олег прикрыл за собой дверь и подслеповато прищурился в полумрак. Павел как-то воровато за его спиной проскользнул вперед, но не к своему столу, а вбок, к стульям, выстроенным у окна. За Бегемотовым же столом оказался слегка развалившийся в кожаном на вращающейся подставке кресле совершенно незнакомый Олегу мужик. В темном костюме, при темном галстуке и при темных очках. Олег тупо уставился на сидящего и особенно на его очки, пытаясь сообразить, зачем при таком освещении защищать глаза. Словно прочитав его мысли, тот снял очки, сложил их и аккуратно сложил в нагрудный карман. Бред какой-то. Шпионских фильмов насмотрелись, мелькнуло у Олега в голове. Сейчас, чего доброго, вербовать начнут. Скажем, в пользу Великой Республики Сахары. Ну, Бегемот, за такие шуточки ты у меня вдвойне получишь...