Страница:
- Вулф едет, - сказал Рейф, опуская ружье в чехол у седла.
Джессика кивнула. Она почувствовала, что впадает в какое-то оцепенение, что случалось с ней, когда она переставала контролировать себя.
Рейф про себя решил, что он обязательно предложит разбить лагерь пораньше, если Вулф не сделает это первым. Но Вулфу было не до того - он прямо-таки излучал тревогу Прежде чем он успел заговорить, Рейф понял, что раннего бивака не будет.
- На перевале идет снег, - сообщил Вулф лаконично. - Если мы не проскочим сейчас, нам придется устраивать лагерь до того времени, пока перевал не откроется снова. Это будет неделя или больше. А сейчас... Было бы опасно, даже если не зажигать огня. Тем более опасно с костром.
- Холодный бивак? - спросил Рейф. - А впереди есть еще люди?
Вулф лишь кивнул.
- Они видели вас?
- Нет. - Вулф залез в сумку у седла и извлек коробку с патронами. Возьмите вправо, после того как минуете ручей, обойдите базу на гребне и ждите меня в лесу на другой стороне.
Он без предупреждения бросил в сторону Рейфа коробку, которую тот поймал, невероятно быстро высвободив руку Вулф улыбнулся.
- Сразу видно, что вы с Рено братья. У вас самые быстрые руки, которые я когда-либо видел, за исключением, может быть, Кэла. - Улыбка Вулфа погасла. - Как обращаетесь с большим ружьем?
- Лучше, чем многие, но гораздо хуже вас.
- Возьмите карабин у Джессики. Прицепите его к седлу Рейф наклонился, вынул карабин из чехла Джессики, проверил оружие легкими, точными движениями человека, хорошо знакомого с делом.
- А как вы?
- В тысяче футов от их лагеря есть холм. Я смогу наблюдать за ними и за вами одновременно. Если они начнут движение, я буду стрелять. Некоторые намерены идти мимо. Я накрою всех девятерых, прежде чем они спрячутся.
Белесая бровь Рейфа поднялась, когда он понял, что Вулф готов при необходимости убить людей из засады.
- Вы знаете этих ребят? - спросил Рейф.
- Случалось сталкиваться с некоторыми на остановке дилижанса
Джессика тихонько ахнула.
Рейф посмотрел на нее, затем на Вулфа.
- Понятно. В таком случае буду рад вам помочь.
Вулф слегка улыбнулся.
Если я пропущу его, поищите человека с коричневыми обвисшими усами. Он на черной лошади. На нем серая кавалерийская накидка. На поясе у него пистолет, и я не рекомендовал бы вам ждать, пока он его пустит в ход.
- Ваш приятель? - сухо поинтересовался Рейф.
- Никогда его не встречал. Но Кэл убил его близнеца-брата, Рено другого брата, а я - пару кузнецов вместе с другими членами банды.
- Напали на участок? - задал еще вопрос Рейф.
- Собирались, но вначале захватили Виллоу. Это была последняя ошибка, которую они совершили.
Рейф прищурил глаза
- Не давайте Джерико Слейтеру передышки, - продолжал Вулф. - На фоне этих Слейтеров налетчики из Квантрила просто ягнята. Если он узнает, что Рено ваш брат, он непременно убьет вас
- Я обязательный человек, - сказал Рейф спокойно. - Если кто-то желает умереть и просит моей помощи, я помогу ему в этом.
Уголки рта Вулфа приподнялись.
- Думаю, что это так... Дайте мне пятнадцать минут, чтобы занять позицию. И следите за ледяными пятнами впереди
Когда он повернул лошадь, Джессика внезапно окликнула его:
- Вулф!
Он остановился и посмотрел через плечо.
- Я... - Ее голос упал. Она сделала неопределенный жест рукой. - Будь осторожен
Он кивнул, вновь натянул поводья и пустил лошадь тихой рысью.
Через пятнадцать минут за ним двинулись Джессика и Рейф. Она напряженно сидела в седле, прислушиваясь, нет ли выстрелов Но слышны были только шорох ледяной пыли да завывание ветра. Тот звук, от которого ей всегиа хотелось кричать. Но надо было держать себя в руках.
Минуты шли медленно и мучительно. Джессика была даже рада тряской выматывающей рыси Туспота, потому что это как-то отвлекало ее. Рейф молчал Она тоже не пыталась затевать разговор. Они обошли кряж, поросший пихтами и елями. Деревья были темно-зелеными, почти черными. По оврагам росли стройные, с белой корой осины. Они стояли совсем голые, не было даже почек, потому что весна еще не дошла по высокогорья.
В те редкие мгновения, когда ветер стихал, было видно, как серебряный пар выходил из лошадиных ноздрей. Животным было тяжело, дорога все время шла в гору. Из-под недавно выпавшего снега тускло поблескивали ледяные прогалины, усложнявшие и без того нелегкий путь.
Когда Рейф и Джессика обогнули кряж, пересекли по ляну и подошли к лесу, Вулф уже ожидал их там. Сердце у Джессики забилось, когда она увидела смуглое лицо Вулфа и ощутила его присутствие, его мужскую силу. К ней вновь - и притом как-то совсем по-особому - пришло осознание того, насколько ее муж красив. Ему шел дорожный костюм. Ему подходили эти суровые горы. В его крепких руках инкрустированное золотом оружие смотрелось не изящной вещицей, а грозным оружием, и таковым оно было на самом деле.
И сам Вулф выглядел тем человеком, которым и был в действительности: рожденным для этой дикой страны, отнюдь не для атласа и парчи. И Джессика поняла это так же непреложно, как и то, что она любит Вулфа таким, каким он был. Всегда любила и всегда будет любить.
- Они не видели нас, - сказал Вулф. - Поглощены пьянкой и игрой в карты. Джерико обдерет их до завтра почище, чем собачьи зубы.
- Здоров играть в карты? - спросил Рейф.
- Играть с ним - все равно что с самим дьяволом.
Вулф снова шел впереди, за ним следовал Туспот и вьючные лошади. Рейф пропустил их ярдов на сто вперед. Он был замыкающим маленького отряда. У него на седле находился карабин Джессики, и он ехал, внимательно прислушиваясь к звукам сзади.
Джессика почувствовала, как на ее тело накатила серая волна омертвляющего изнеможения. Она тяжело осела в седло. Она ничего не видела, лишь чувствовала, что дорога становится круче и тяжелее. Все силы уходили на то, чтобы удержаться в седле в вертикальном положении.
Когда Туспот поскользнулся на ледяной прогалине и припал на колени, она инстинктивно пыталась ухватиться за выступ седла, но запоздала. Ее бросило вперед, Туспот дернулся, пытаясь восстановить равновесие. Это окончательно решило дело. Она слетела на покрытый снегом склон и, кувыркаясь, покатилась вниз.
Когда лошадь оступилась, Джессика вскрикнула - этот негромкий возглас и услышал Вулф. Он резко повернулся в седле и увидел, как Джессика приземлялась головой в сугроб на склоне. К тому времени, когда он повернул свою лошадь и подоспел к Туспоту, Джессика уже врезалась в заросли ольшаника и остановилась. Вулф, не задумываясь, пришпорил лошадь и направил ее вниз по склону, где Джессика лежала без движения.
- Джесси!
Откликнулось только эхо. Он спрыгнул с седла, пробежал последние несколько футов и с разгону опустился на колени перед ней.
- Джесси? Ты жива?!
Она не отвечала.
- Ответь мне, малышка. - Дрожащими пальцами он отгреб снег от ее лица, в котором появились какие-то признаки жизни. - Ничего страшного, что ты упала... Снег мягкий и глубокий, камней нигде нет, Джесси...
Нежные пальцы стряхнули снег с ее бровей и ресниц, казавшихся темными на фоне побледневшего лица.
- Ты не могла ушибиться, малышка! Да поможет бог, ты не могла... Поднимайся, Джесси!..
Джессика застонала и попыталась сесть. Она наполовину приподнялась, но что-то дернуло ее сзади - это были оказавшиеся под ней ее косы, и она снова упала. Ошеломленная падением, она была не в состоянии что-либо понять и машинально повторила попытку с тем же результатом.
Вулф подхватил ее, не позволив упасть в третий раз.
- Спокойно, Джесси... Из-за своих кос ты снова оказалась на коротком поводке.
- Вулф? - спросила она как-то неуверенно. - Это на самом деле ты?
Аквамариновые глаза уставились на Вулфа, и дрожащие холодные пальцы Джессики коснулись его щек.
- Да, эльф, это на самом деле я.
Когда Вулф понял, что все обошлось благополучно, это подействовало на него как шампанское. Ему вдруг показалось настолько забавным, что Джессика снова оказалась жертвой своих длинных волос, что он начал хохотать.
- Ты прямо как воздушный змей с длинным красным хвостом который за все цепляется.
Он вспоминал и смеялся, продолжая стряхивать с нее снег.
Эти звуки, как пощечина, окончательно привели Джессику в сознание. Она попыталась вырваться из его рук, но не смогла. Хотя Вулфа сотрясал смех, он поставил ее на ноги так же легко, как если бы поднял седло.
Для Джессики это оказалось последней каплей. Страх, гнев, боль, усталость - все это породило в ней дикую ярость. Она не раздумывала и не колебалась, она просто схватилась за охотничий нож Вулфа, который висел в чехле у него на поясе. Ее движение было настолько неожиданным и мгновенным, что, прежде чем он успел что-то сообразить, расчехленный нож оказался у нее в руке. Со скоростью змеи, бросающейся на жертву, он схватил ее за запястье.
- Что ты собираешься делать? - строго спросил Вулф.
Рот Джессики искривился так, словно она хотела зарычать. Она рванулась, тщетно пытаясь высвободить запястье
- Джесси! Какого черта!.. Или это падение окончательно лишило тебя разума?!
Джессика судорожно вздохнула. Она была измучена, она замерзла, при каждом движении боль отдавалась в правой лодыжке; но более всего ее душила злоба к человеку, который испытывал удовольствие при виде ее неудач.
- Отпусти меня!
Откровенная ярость в голосе Джессики не оставила и следа от веселья и смеха Вулфа.
- Отпущу, если скажешь, что ты собираешься делать с ножом, - обещал он
Пока Джессика молча смотрела на Вулфа, она успела сделать три глубоких вдоха Наконец она взглянула на нож в своей руке, словно удивившись этому Когда она снова подняла взгляд, в ее глазах нельзя было обнаружить ни тепла, ни доброты
- Мои волосы, - сказала она кратко
- Что?
- Собираюсь отрезать эти проклятые волосы.
Он приподнял черные брови
- Если ты будешь действовать с такой скоростью, ты можешь по ошибке перерезать себе горло.
Или ему - и отнюдь не по ошибке.
Но никто из них вслух этого не произнес А тем временем Вулф вынул нож из пальцев Джессики, что подлило масла в горнило ее гнева
- Ты ублюдок, - задохнулась она.
Он слегка улыбнулся.
- Продолжайте, ваша милость.
- Ты ведешь себя так, как и подобает рожденному от случайной связи. Используешь меня как судомойку, не желая видеть моих стараний, да еще издеваешься над моей болью, когда меня сбросила лошадь, потому что я засыпаю от усталости в седле... Ты - выродок!
Лицо Вулфа осталось бесстрастным.
- Скажи слово - и ты свободна. Вы знаете это слово, ваша милость. Произнесите его!
Спокойствие овладело Джессикой, сила и воля вернулись к ней и сделали черты ее лица строгими и суровыми.
- Муж-ж-ж-ж...
Слово прозвучало, словно шипение, а улыбка была холоднее окружающего снега.
- А вот это вопрос, - сказал Вулф сдержанно. - Я твой муж, но ты мне не жена.
- Я предлагаю решение: катись ты в преисподнюю! Там ты увидишь массу страданий - это тебе по душе до такой степени, что ты прямо-таки лопнешь от смеха и умрешь второй раз. И тогда ты освободишься от меня, муж! И не раньше!!!
Джессика повернулась и стала карабкаться вверх по крутому склону. Вулф наблюдал за ней, и слабая улыбка, в которой едва ли можно было отыскать удовлетворение или радость, кривила его губы.
Каждая клеточка души и тела Джессики источала беспредельную ярость. Он видел ее разной, но такой - никогда. Маленькая утонченная аристократка демонстрировала темперамент, подобный пламени, таящемуся в ее волосах.
Вулф не смог удержаться от того, чтобы не задать себе вопрос: придет ли она на ложе к мужчине хотя бы с малой толикой той страсти, которую она только что проявила в гневе? Мысль о том, что он сам мог бы оказаться тем мужчиной и вкусить от чувственности Джессики, вызвала быструю непроизвольную реакцию в теле Вулфа, что привело его в смятение.
Проклиная свою мужскую зависимость от девушки, которая пожелала ему оказаться в преисподней, Вулф отвел глаза от Джессики, давая себе возможность успокоиться. Он почти всегда был в состоянии полувозбуждения, когда находился рядом с ней, и привык к этому. Но напряжение, став привычкой, не перестало быть болезненным.
Когда Вулф снова посмотрел вверх, он увидел, что Джессика споткнулась. Поначалу он подумал, что эта неловкость - результат ее гнева. Но затем он увидел, с каким трудом она вставала на ноги, после чего сделала два шага и упала опять. Что-то случилось с ее правой ногой.
- Подожди, Джесси! - крикнул Вулф. - Я помогу тебе!
Джессика не сочла нужным даже оглянуться. Не прекратила она и свое неуклюжее карабканье по крутому склону.
Пробормотав проклятье, Вулф зачехлил нож и вскочил в седло. Он направил кобылу вверх по склону. Не останавливаясь, он подхватил Джессику и посадил ее боком перед собой. Когда лошадь достигла вершины, он остановился.
- Садись верхом впереди меня, - сказал он коротко.
При этом он поднял Джессику над шоколадной гривой лошади. Юбка для езды имела разрез, что дало возможность Джессике сесть верхом в большом седле. Соприкосновение тел тотчас же отозвалось в теле Вулфа, вновь вызвав желание. Дыхание у Вулфа участилось, и он в сердцах произнес про себя несколько слов, которые никогда не произносил в присутствии женщин
- Оставайся в седле, - голос его был строг.
Джессика не отвечала, но и не пыталась слезть с лошади Вулф соскочил справа от лошади и протянул руку к обутой в ботинок ноге, выглядывающей из-под заснеженного края платья
- Где болит?
Джессика взглянула на Вулфа. Ей было нетрудно это сделать.
Даже сидя на лошади, она не очень возвышалась над ним. Не было у нее также и его силы. У нее не было ничего, кроме уверенности, что она скорее умрет, чем вернется к роли маркера у игрального стола, на котором разыгрываются аристократические браки.
Она скорее умрет, чем станет жить так, как ее мать.
Кошмары прошлого и настоящего переплелись в сознании Джессики, и сердце ее сжалось. Она поняла со всей определенностью, что Вулф никогда не примет этот брак; он станет лишь еще более жестоким и настойчивым в своих усилиях изгнать ее.
"Ты проклянешь день, когда обманом завлекла меня в этот брак. Есть вещи и похуже, чем ласки дикаря. И о них ты тоже непременно узнаешь".
Сейчас, пусть и слишком поздно, Джессика поверила Вулфу. Пусть и слишком поздно, но она поняла, что впредь ничто не встанет между ней и ветром.
- Где болит? - нетерпеливо переспросил Вулф.
- Нигде.
Вулф резко поднял голову. Он никогда раньше не слышал от Джессики такого тона, такого неэмоционального и немузыкального звука. И такими же были ее слова.
- Я видел, как ты хромала.
- Не имеет значения.
Вспышка раздражения в глазах Вулфа сменилась беспокойством.
- Джесси!
Погруженная в размышления, связанные со своими ужасными открытиями, Джессика не слышала Вулфа и не реагировала на его обращение. Он поколебался, затем стал ощупывать мягкую кожу ботинка Джессики. Ему показалось, что она дернулась, когда он нажал на лодыжку, но уверенности у него не было.
- Ты можешь ехать? - спросил ой, отступая назад.
- Я еду...
В словах Джессики не было поддразнивания, а была лишь констатация факта, ибо в тот момент она сидела на лошади.
- Джесси, что с тобой?
Она смотрела мимо него, сквозь него, видя только пустоту, слыша низкий, торжествующий крик ветра.
Быстро, даже раздраженно, Вулф подтянул выше правое стремя. Однако приспособить его так, чтобы доставала изящная ступня, он не мог.
- Ах ты... - раздражаясь, крепко выругался Вулф.
Если Джессика и слышала его, она ничего не сказала.
Порыв ветра донес звук конского топота. Вулф поднял голову, увидел появившийся силуэт Рейфа и вернулся к стремени, чтобы опустить его до прежнего положения.
Тропа, по которой проехал Рейф, поведала ему обо всех происшедших событиях. Он видел лошадь Джессики, упавшую на колени, девушку, летевшую кувырком по склону, глубокие следы кобылы Вулфа, скачущей вниз... Бледное лицо Джессики и сурово сжатый рот Вулфа досказали остальное, хотя оставались вопросы.
- Она повредила что-либо? - спросил Рейф.
- У нее болит лодыжка, но гордость не позволяет ей принять помощь.
Рейф взглянул на Джессику. Она не заметила его взгляда. Как не замечала ничего вообще. Ее оцепенелость заставила Рейфа в тревоге прищуриться. Ему уже случалось видеть людей в таком состоянии, до которого их доводили либо боль, либо голод, либо война.
- Она выдохлась, - сказал Рейф. - Позади, в миле отсюда, была хорошая площадка для бивака.
Снова закружила метель, закрыв белой пеленой холодную
землю.
- Мы едем через Великий Водораздел. - Вулф сел в седло позади Джессики. - Проследите, чтобы Туспот не потерялся. Вьючные лошади приучены следовать за ним.
Пришпорив лошадь, он пустил ее рысью. Мужская рука обвилась вокруг Джессики, придерживая ее. Ее тело напряглось, но она не издала ни звука. Она все глубже уходила в себя, ища выхода из западни, в которую она вовлекла себя и Вулфа
Она не придумала ничего, кроме того, что нужно терпеть и затем снова терпеть.
"Я не могу".
И молиться, чтобы Вулф изменился, потому что у нее нет сил выносить его жестокость.
"Я не могу. Надо.
Я должна быть сильной. Всего лишь немного. Несколько минут".
Минуты прошли.
"Еще несколько минут".
Когда и эти минуты канули в вечность, Джессика попросила себя потерпеть еще несколько минут, затем еще несколько, пока не прошли полчаса, час, затем два часа... три...
Медленно-медленно она превозмогала себя, училась одна, без Вулфа в качестве талисмана, выживать среди ветра, приносящего кошмары и мрачные, мучительные воспоминания.
10
- Вулф, не могу поверить, что это ты! Калеб говорил, что перевалы были под снегом после бури.
При звуках грудного контральто, принадлежавшего Виллоу, губы Джессики горестно сжались. Это нужно было предвидеть: образцово-добродетельная жена обладала красивым голосом. С мрачным лицом Джессика ожидала, когда же она сможет увидеть этот эталон совершенства; однако, хотя Виллоу и отошла на шаг от двери, ее еще скрывала густая тень крыльца
- Представь себе, это я, - ответил Вулф, широко улыбаясь. Он спешился, в два прыжка преодолел разделяющее их расстояние и раскрыл руки для объятий - И привез тебе подарок!
- Видеть тебя - уже большой подарок, - сказала она, смеясь и протягивая вперед руки.
Нескрываемая нежность в голосе и лице Виллоу была под стать радости Вулфа, заключившего ее в дружеское объятие. Ревность, смешанная с отчаянием, пронзила Джессику, и это поразило ее, ибо она полагала, что впредь ее будет волновать лишь черный ветер.
"У меня был бы шанс остаться с Вулфом, если бы не эта противная ходячая добродетель".
Джессика напряженно вглядывалась в густую тень крыльца, но ей удалось разглядеть лишь изящные руки Виллоу, обвитые вокруг Вулфа.
"Конечно же, она красива, - думала Джессика. - Красива, как этот обширный луг, и совершенна, как эти горы, увенчанные льдом..."
Расстроенная Джессика огляделась. На фоне мрака, который все более сгущался в ее душе, забирал краски из ее жизни, подобно тому как опускающаяся ночь постепенно лишает красок уходящий день, окружающая красота лишь раздражала ее.
- Иди и встречай свой подарок, - сказал Вулф, продолжая улыбаться Виллоу, но уже отпустив ее.
- Встречать подарок?
- Угу...
Мурлыкающий звук, который издал Вулф, был Для Джессики как удар кнута. Она думала, что никогда не сможет испытать большую ярость и большее отчаянье, чем в тот. день, когда они ехали через Великий Водораздел. Она ошибалась. Кажется, для нее стало привычным ошибаться там, где дело касалось Вулфа.
"Чтоб этой чертовой ходячей добродетели корчиться в муках в преисподней!"
...И Виллоу шагнула на яркий солнечный свет. Из груди Джессики вырвалось сдавленное восклицание. Виллоу не нужно было дожидаться ада. Он уже глубоко вонзил свои острые когти в ее тело. Виллоу была на последнем месяце беременности, она несла в своем округлившемся чреве младенца, который разорвет ее, когда соблаговолит появиться на свет.
"Господи милостивый, помоги ей в трудный час!"
Эта нечаянная немая молитва была глубже и сильнее ревности. Джессика не могла испытывать радость от мучений Виллоу. Как не могла отныне ненавидеть ее. Более того, Джессика была полна сочувствия к женщине, которой уготовлена судьба корчиться от боли и молить о пощаде; вот она, женская судьба, в том цикле, который ведет начало от мужского посева и завершается нечеловеческими мучениями при родах. И всюду царил черный ветер, который шептал недобрые пророчества новой жертве, осужденной на страшные муки...
Сейчас, когда она осознала, что ожидало Виллоу, звуки ее смеха и голоса причиняли Джессике невыносимую боль. Она сострадательно наблюдала, как Виллоу ухватилась для поддержки за руку Вулфа, ступая по неровной почве двора, где сквозь пятна снега и грязи уже пробивалась трава.
Когда Виллоу прошла мимо Туспота, она взглянула на Джессику с любопытством и мгновенно вспыхнувшей улыбкой, которой предлагала свою дружбу. Джессика вернула улыбку, но Вулф не остановился и даже не взглянул на нее.
- Вулф? - спросила Виллоу, дергая его за рукав.
- Твой подарок дальше.
Расплывшись в улыбке, Рейф спрыгнул на землю. Когда он снял шляпу, солнце осветило его светло-золотые волосы, которые были точно такого же цвета, как и у самой Виллоу
Виллоу сначала уставилась на него, потом радостно и удивленно вскрикнула и начала смеяться, бесконечно повторяя имя Рейфа. Рейф сгреб ее в охапку и долго держал в объятиях, нашептывая какие-то слова, слышные только ей одной. Наконец он отпустил ее и смахнул счастливые слезы, которые текли по его лицу.
- Ну, я тебе скажу, Вилли, ты превратилась в настоящую женщину! Как мне рассказывал Вулф, ты отхватила себе отличного мужика. - Рейф сделал паузу, затем добавил: - И ясно, как божий день, что мужская сила у него есть.
Виллоу закраснелась и стукнула своего старшего братца в мощную грудь.
- Стыд какой!.. Ты не должен был замечать!
- Это все равно, что не заметить гору... Когда собираешься сделать меня дядей?
- Через несколько недель. - Она улыбнулась своему громадному брату. Господи, Рейф! Как же я рада видеть тебя! Не могу дождаться, когда Калеб и Мэт вернутся с северного луга.
- Я тоже не в силах ждать. Я поскачу к ним, как только развьючим животных.
Виллоу взяла Рейфа за руку и проговорила:
- Я почти боюсь отпускать тебя... Надо же, годы прошли! - Она потерлась щекой о его руки и вздохнула. - А теперь познакомь меня со своей женой. Она красива, но я другого и не ожидала. У тебя всегда было чутье к красоте, будь то женщины или пейзаж.
- Рыжик красива, в этом ты абсолютно права, - согласился Рейф, - но она жена Вулфа, а не моя.
Открыв рот, Виллоу повернулась и уставилась на Вулфа. Все вопросы, которые она собралась задать, остались невысказанными, когда она увидела холодные темно-синие глаза.
Отказавшись от вопросов, Виллоу повернулась к девушке, элегантно восседавшей в дамском седле. У нее были нежные, как у эльфа, черты лица, глаза цвета морской волны и волосы, скрытое пламя которых играло и норовило вырваться наружу при каждом легком повороте ее тела. Ее выездной наряд видывал виды, однако модные линии и тонкая ткань красноречиво свидетельствовали о богатстве.
И вдруг Виллоу осенило:
- Леди Джессика Чартерис?
- Теперь уже нет. Меня зовут Джессика Лоунтри. Или Джесси.
- Или Рыжик? - невинно спросила Виллоу
- Или Рыжик, - согласилась Джессика, чуть улыбнувшись Рейфу. - Мне сказали, что на Западе принято давать прозвища.
- Слезайте и входите в дом. Вы, наверное, измучены... Я помню свою первую поездку через Великий Водораздел. Если бы не Калеб, а бы не одолела его. Калеб под конец тащил меня на руках.
- Мы добирались легким путем, - сказал Вулф. - У леди Джессики нет ни твоих сил, ни твоей способности приспосабливаться к условиям.
Виллоу вопросительно взглянула на Вулфа, удивившись скрипучести его голоса.
- Я не согласна, - возразила она спокойно. - Всякий, кто проехал через горы в дамском седле, сильнее меня.
Вулф только крякнул и ничего не ответил.
Джессика стала осторожно спускаться с лошади. Прежде чем она перенесла тяжесть на правую ногу, Рейф поддержал ее за талию, пока она не опустила левую.
- Я бы справилась сама, - сказала Джессика глухим голосом, - но благодарю вас.
Только Виллоу заметила мгновенную искру гнева у Вулфа, которую он сразу погасил, и только она обратила внимание на еле заметное, непроизвольное движение, которое он сделал по направлению к Джессике, когда та начала слезать с лошади.
- Не стоит искушать судьбу, - сказал Рейф. - Ваша лодыжка еще не вполне зажила.
- А что случилось? - спросила Виллоу.
- Она упала, - лаконично ответил Вулф.
- Ничего страшного, - уточнила Джессика. - Просто синяк... Пустяки.
- Вовсе не пустяки. - Виллоу видела, как напряглось лицо Джессики. Входите и садитесь. Я приготовлю вам чай.
- Чай? - Джессика казалась удивленной. - Вы действительно пьете чай?
Виллоу засмеялась.
- Это пошло со времени последнего визита Вулфа. Он единственный, кто пьет его.
Джессика кивнула. Она почувствовала, что впадает в какое-то оцепенение, что случалось с ней, когда она переставала контролировать себя.
Рейф про себя решил, что он обязательно предложит разбить лагерь пораньше, если Вулф не сделает это первым. Но Вулфу было не до того - он прямо-таки излучал тревогу Прежде чем он успел заговорить, Рейф понял, что раннего бивака не будет.
- На перевале идет снег, - сообщил Вулф лаконично. - Если мы не проскочим сейчас, нам придется устраивать лагерь до того времени, пока перевал не откроется снова. Это будет неделя или больше. А сейчас... Было бы опасно, даже если не зажигать огня. Тем более опасно с костром.
- Холодный бивак? - спросил Рейф. - А впереди есть еще люди?
Вулф лишь кивнул.
- Они видели вас?
- Нет. - Вулф залез в сумку у седла и извлек коробку с патронами. Возьмите вправо, после того как минуете ручей, обойдите базу на гребне и ждите меня в лесу на другой стороне.
Он без предупреждения бросил в сторону Рейфа коробку, которую тот поймал, невероятно быстро высвободив руку Вулф улыбнулся.
- Сразу видно, что вы с Рено братья. У вас самые быстрые руки, которые я когда-либо видел, за исключением, может быть, Кэла. - Улыбка Вулфа погасла. - Как обращаетесь с большим ружьем?
- Лучше, чем многие, но гораздо хуже вас.
- Возьмите карабин у Джессики. Прицепите его к седлу Рейф наклонился, вынул карабин из чехла Джессики, проверил оружие легкими, точными движениями человека, хорошо знакомого с делом.
- А как вы?
- В тысяче футов от их лагеря есть холм. Я смогу наблюдать за ними и за вами одновременно. Если они начнут движение, я буду стрелять. Некоторые намерены идти мимо. Я накрою всех девятерых, прежде чем они спрячутся.
Белесая бровь Рейфа поднялась, когда он понял, что Вулф готов при необходимости убить людей из засады.
- Вы знаете этих ребят? - спросил Рейф.
- Случалось сталкиваться с некоторыми на остановке дилижанса
Джессика тихонько ахнула.
Рейф посмотрел на нее, затем на Вулфа.
- Понятно. В таком случае буду рад вам помочь.
Вулф слегка улыбнулся.
Если я пропущу его, поищите человека с коричневыми обвисшими усами. Он на черной лошади. На нем серая кавалерийская накидка. На поясе у него пистолет, и я не рекомендовал бы вам ждать, пока он его пустит в ход.
- Ваш приятель? - сухо поинтересовался Рейф.
- Никогда его не встречал. Но Кэл убил его близнеца-брата, Рено другого брата, а я - пару кузнецов вместе с другими членами банды.
- Напали на участок? - задал еще вопрос Рейф.
- Собирались, но вначале захватили Виллоу. Это была последняя ошибка, которую они совершили.
Рейф прищурил глаза
- Не давайте Джерико Слейтеру передышки, - продолжал Вулф. - На фоне этих Слейтеров налетчики из Квантрила просто ягнята. Если он узнает, что Рено ваш брат, он непременно убьет вас
- Я обязательный человек, - сказал Рейф спокойно. - Если кто-то желает умереть и просит моей помощи, я помогу ему в этом.
Уголки рта Вулфа приподнялись.
- Думаю, что это так... Дайте мне пятнадцать минут, чтобы занять позицию. И следите за ледяными пятнами впереди
Когда он повернул лошадь, Джессика внезапно окликнула его:
- Вулф!
Он остановился и посмотрел через плечо.
- Я... - Ее голос упал. Она сделала неопределенный жест рукой. - Будь осторожен
Он кивнул, вновь натянул поводья и пустил лошадь тихой рысью.
Через пятнадцать минут за ним двинулись Джессика и Рейф. Она напряженно сидела в седле, прислушиваясь, нет ли выстрелов Но слышны были только шорох ледяной пыли да завывание ветра. Тот звук, от которого ей всегиа хотелось кричать. Но надо было держать себя в руках.
Минуты шли медленно и мучительно. Джессика была даже рада тряской выматывающей рыси Туспота, потому что это как-то отвлекало ее. Рейф молчал Она тоже не пыталась затевать разговор. Они обошли кряж, поросший пихтами и елями. Деревья были темно-зелеными, почти черными. По оврагам росли стройные, с белой корой осины. Они стояли совсем голые, не было даже почек, потому что весна еще не дошла по высокогорья.
В те редкие мгновения, когда ветер стихал, было видно, как серебряный пар выходил из лошадиных ноздрей. Животным было тяжело, дорога все время шла в гору. Из-под недавно выпавшего снега тускло поблескивали ледяные прогалины, усложнявшие и без того нелегкий путь.
Когда Рейф и Джессика обогнули кряж, пересекли по ляну и подошли к лесу, Вулф уже ожидал их там. Сердце у Джессики забилось, когда она увидела смуглое лицо Вулфа и ощутила его присутствие, его мужскую силу. К ней вновь - и притом как-то совсем по-особому - пришло осознание того, насколько ее муж красив. Ему шел дорожный костюм. Ему подходили эти суровые горы. В его крепких руках инкрустированное золотом оружие смотрелось не изящной вещицей, а грозным оружием, и таковым оно было на самом деле.
И сам Вулф выглядел тем человеком, которым и был в действительности: рожденным для этой дикой страны, отнюдь не для атласа и парчи. И Джессика поняла это так же непреложно, как и то, что она любит Вулфа таким, каким он был. Всегда любила и всегда будет любить.
- Они не видели нас, - сказал Вулф. - Поглощены пьянкой и игрой в карты. Джерико обдерет их до завтра почище, чем собачьи зубы.
- Здоров играть в карты? - спросил Рейф.
- Играть с ним - все равно что с самим дьяволом.
Вулф снова шел впереди, за ним следовал Туспот и вьючные лошади. Рейф пропустил их ярдов на сто вперед. Он был замыкающим маленького отряда. У него на седле находился карабин Джессики, и он ехал, внимательно прислушиваясь к звукам сзади.
Джессика почувствовала, как на ее тело накатила серая волна омертвляющего изнеможения. Она тяжело осела в седло. Она ничего не видела, лишь чувствовала, что дорога становится круче и тяжелее. Все силы уходили на то, чтобы удержаться в седле в вертикальном положении.
Когда Туспот поскользнулся на ледяной прогалине и припал на колени, она инстинктивно пыталась ухватиться за выступ седла, но запоздала. Ее бросило вперед, Туспот дернулся, пытаясь восстановить равновесие. Это окончательно решило дело. Она слетела на покрытый снегом склон и, кувыркаясь, покатилась вниз.
Когда лошадь оступилась, Джессика вскрикнула - этот негромкий возглас и услышал Вулф. Он резко повернулся в седле и увидел, как Джессика приземлялась головой в сугроб на склоне. К тому времени, когда он повернул свою лошадь и подоспел к Туспоту, Джессика уже врезалась в заросли ольшаника и остановилась. Вулф, не задумываясь, пришпорил лошадь и направил ее вниз по склону, где Джессика лежала без движения.
- Джесси!
Откликнулось только эхо. Он спрыгнул с седла, пробежал последние несколько футов и с разгону опустился на колени перед ней.
- Джесси? Ты жива?!
Она не отвечала.
- Ответь мне, малышка. - Дрожащими пальцами он отгреб снег от ее лица, в котором появились какие-то признаки жизни. - Ничего страшного, что ты упала... Снег мягкий и глубокий, камней нигде нет, Джесси...
Нежные пальцы стряхнули снег с ее бровей и ресниц, казавшихся темными на фоне побледневшего лица.
- Ты не могла ушибиться, малышка! Да поможет бог, ты не могла... Поднимайся, Джесси!..
Джессика застонала и попыталась сесть. Она наполовину приподнялась, но что-то дернуло ее сзади - это были оказавшиеся под ней ее косы, и она снова упала. Ошеломленная падением, она была не в состоянии что-либо понять и машинально повторила попытку с тем же результатом.
Вулф подхватил ее, не позволив упасть в третий раз.
- Спокойно, Джесси... Из-за своих кос ты снова оказалась на коротком поводке.
- Вулф? - спросила она как-то неуверенно. - Это на самом деле ты?
Аквамариновые глаза уставились на Вулфа, и дрожащие холодные пальцы Джессики коснулись его щек.
- Да, эльф, это на самом деле я.
Когда Вулф понял, что все обошлось благополучно, это подействовало на него как шампанское. Ему вдруг показалось настолько забавным, что Джессика снова оказалась жертвой своих длинных волос, что он начал хохотать.
- Ты прямо как воздушный змей с длинным красным хвостом который за все цепляется.
Он вспоминал и смеялся, продолжая стряхивать с нее снег.
Эти звуки, как пощечина, окончательно привели Джессику в сознание. Она попыталась вырваться из его рук, но не смогла. Хотя Вулфа сотрясал смех, он поставил ее на ноги так же легко, как если бы поднял седло.
Для Джессики это оказалось последней каплей. Страх, гнев, боль, усталость - все это породило в ней дикую ярость. Она не раздумывала и не колебалась, она просто схватилась за охотничий нож Вулфа, который висел в чехле у него на поясе. Ее движение было настолько неожиданным и мгновенным, что, прежде чем он успел что-то сообразить, расчехленный нож оказался у нее в руке. Со скоростью змеи, бросающейся на жертву, он схватил ее за запястье.
- Что ты собираешься делать? - строго спросил Вулф.
Рот Джессики искривился так, словно она хотела зарычать. Она рванулась, тщетно пытаясь высвободить запястье
- Джесси! Какого черта!.. Или это падение окончательно лишило тебя разума?!
Джессика судорожно вздохнула. Она была измучена, она замерзла, при каждом движении боль отдавалась в правой лодыжке; но более всего ее душила злоба к человеку, который испытывал удовольствие при виде ее неудач.
- Отпусти меня!
Откровенная ярость в голосе Джессики не оставила и следа от веселья и смеха Вулфа.
- Отпущу, если скажешь, что ты собираешься делать с ножом, - обещал он
Пока Джессика молча смотрела на Вулфа, она успела сделать три глубоких вдоха Наконец она взглянула на нож в своей руке, словно удивившись этому Когда она снова подняла взгляд, в ее глазах нельзя было обнаружить ни тепла, ни доброты
- Мои волосы, - сказала она кратко
- Что?
- Собираюсь отрезать эти проклятые волосы.
Он приподнял черные брови
- Если ты будешь действовать с такой скоростью, ты можешь по ошибке перерезать себе горло.
Или ему - и отнюдь не по ошибке.
Но никто из них вслух этого не произнес А тем временем Вулф вынул нож из пальцев Джессики, что подлило масла в горнило ее гнева
- Ты ублюдок, - задохнулась она.
Он слегка улыбнулся.
- Продолжайте, ваша милость.
- Ты ведешь себя так, как и подобает рожденному от случайной связи. Используешь меня как судомойку, не желая видеть моих стараний, да еще издеваешься над моей болью, когда меня сбросила лошадь, потому что я засыпаю от усталости в седле... Ты - выродок!
Лицо Вулфа осталось бесстрастным.
- Скажи слово - и ты свободна. Вы знаете это слово, ваша милость. Произнесите его!
Спокойствие овладело Джессикой, сила и воля вернулись к ней и сделали черты ее лица строгими и суровыми.
- Муж-ж-ж-ж...
Слово прозвучало, словно шипение, а улыбка была холоднее окружающего снега.
- А вот это вопрос, - сказал Вулф сдержанно. - Я твой муж, но ты мне не жена.
- Я предлагаю решение: катись ты в преисподнюю! Там ты увидишь массу страданий - это тебе по душе до такой степени, что ты прямо-таки лопнешь от смеха и умрешь второй раз. И тогда ты освободишься от меня, муж! И не раньше!!!
Джессика повернулась и стала карабкаться вверх по крутому склону. Вулф наблюдал за ней, и слабая улыбка, в которой едва ли можно было отыскать удовлетворение или радость, кривила его губы.
Каждая клеточка души и тела Джессики источала беспредельную ярость. Он видел ее разной, но такой - никогда. Маленькая утонченная аристократка демонстрировала темперамент, подобный пламени, таящемуся в ее волосах.
Вулф не смог удержаться от того, чтобы не задать себе вопрос: придет ли она на ложе к мужчине хотя бы с малой толикой той страсти, которую она только что проявила в гневе? Мысль о том, что он сам мог бы оказаться тем мужчиной и вкусить от чувственности Джессики, вызвала быструю непроизвольную реакцию в теле Вулфа, что привело его в смятение.
Проклиная свою мужскую зависимость от девушки, которая пожелала ему оказаться в преисподней, Вулф отвел глаза от Джессики, давая себе возможность успокоиться. Он почти всегда был в состоянии полувозбуждения, когда находился рядом с ней, и привык к этому. Но напряжение, став привычкой, не перестало быть болезненным.
Когда Вулф снова посмотрел вверх, он увидел, что Джессика споткнулась. Поначалу он подумал, что эта неловкость - результат ее гнева. Но затем он увидел, с каким трудом она вставала на ноги, после чего сделала два шага и упала опять. Что-то случилось с ее правой ногой.
- Подожди, Джесси! - крикнул Вулф. - Я помогу тебе!
Джессика не сочла нужным даже оглянуться. Не прекратила она и свое неуклюжее карабканье по крутому склону.
Пробормотав проклятье, Вулф зачехлил нож и вскочил в седло. Он направил кобылу вверх по склону. Не останавливаясь, он подхватил Джессику и посадил ее боком перед собой. Когда лошадь достигла вершины, он остановился.
- Садись верхом впереди меня, - сказал он коротко.
При этом он поднял Джессику над шоколадной гривой лошади. Юбка для езды имела разрез, что дало возможность Джессике сесть верхом в большом седле. Соприкосновение тел тотчас же отозвалось в теле Вулфа, вновь вызвав желание. Дыхание у Вулфа участилось, и он в сердцах произнес про себя несколько слов, которые никогда не произносил в присутствии женщин
- Оставайся в седле, - голос его был строг.
Джессика не отвечала, но и не пыталась слезть с лошади Вулф соскочил справа от лошади и протянул руку к обутой в ботинок ноге, выглядывающей из-под заснеженного края платья
- Где болит?
Джессика взглянула на Вулфа. Ей было нетрудно это сделать.
Даже сидя на лошади, она не очень возвышалась над ним. Не было у нее также и его силы. У нее не было ничего, кроме уверенности, что она скорее умрет, чем вернется к роли маркера у игрального стола, на котором разыгрываются аристократические браки.
Она скорее умрет, чем станет жить так, как ее мать.
Кошмары прошлого и настоящего переплелись в сознании Джессики, и сердце ее сжалось. Она поняла со всей определенностью, что Вулф никогда не примет этот брак; он станет лишь еще более жестоким и настойчивым в своих усилиях изгнать ее.
"Ты проклянешь день, когда обманом завлекла меня в этот брак. Есть вещи и похуже, чем ласки дикаря. И о них ты тоже непременно узнаешь".
Сейчас, пусть и слишком поздно, Джессика поверила Вулфу. Пусть и слишком поздно, но она поняла, что впредь ничто не встанет между ней и ветром.
- Где болит? - нетерпеливо переспросил Вулф.
- Нигде.
Вулф резко поднял голову. Он никогда раньше не слышал от Джессики такого тона, такого неэмоционального и немузыкального звука. И такими же были ее слова.
- Я видел, как ты хромала.
- Не имеет значения.
Вспышка раздражения в глазах Вулфа сменилась беспокойством.
- Джесси!
Погруженная в размышления, связанные со своими ужасными открытиями, Джессика не слышала Вулфа и не реагировала на его обращение. Он поколебался, затем стал ощупывать мягкую кожу ботинка Джессики. Ему показалось, что она дернулась, когда он нажал на лодыжку, но уверенности у него не было.
- Ты можешь ехать? - спросил ой, отступая назад.
- Я еду...
В словах Джессики не было поддразнивания, а была лишь констатация факта, ибо в тот момент она сидела на лошади.
- Джесси, что с тобой?
Она смотрела мимо него, сквозь него, видя только пустоту, слыша низкий, торжествующий крик ветра.
Быстро, даже раздраженно, Вулф подтянул выше правое стремя. Однако приспособить его так, чтобы доставала изящная ступня, он не мог.
- Ах ты... - раздражаясь, крепко выругался Вулф.
Если Джессика и слышала его, она ничего не сказала.
Порыв ветра донес звук конского топота. Вулф поднял голову, увидел появившийся силуэт Рейфа и вернулся к стремени, чтобы опустить его до прежнего положения.
Тропа, по которой проехал Рейф, поведала ему обо всех происшедших событиях. Он видел лошадь Джессики, упавшую на колени, девушку, летевшую кувырком по склону, глубокие следы кобылы Вулфа, скачущей вниз... Бледное лицо Джессики и сурово сжатый рот Вулфа досказали остальное, хотя оставались вопросы.
- Она повредила что-либо? - спросил Рейф.
- У нее болит лодыжка, но гордость не позволяет ей принять помощь.
Рейф взглянул на Джессику. Она не заметила его взгляда. Как не замечала ничего вообще. Ее оцепенелость заставила Рейфа в тревоге прищуриться. Ему уже случалось видеть людей в таком состоянии, до которого их доводили либо боль, либо голод, либо война.
- Она выдохлась, - сказал Рейф. - Позади, в миле отсюда, была хорошая площадка для бивака.
Снова закружила метель, закрыв белой пеленой холодную
землю.
- Мы едем через Великий Водораздел. - Вулф сел в седло позади Джессики. - Проследите, чтобы Туспот не потерялся. Вьючные лошади приучены следовать за ним.
Пришпорив лошадь, он пустил ее рысью. Мужская рука обвилась вокруг Джессики, придерживая ее. Ее тело напряглось, но она не издала ни звука. Она все глубже уходила в себя, ища выхода из западни, в которую она вовлекла себя и Вулфа
Она не придумала ничего, кроме того, что нужно терпеть и затем снова терпеть.
"Я не могу".
И молиться, чтобы Вулф изменился, потому что у нее нет сил выносить его жестокость.
"Я не могу. Надо.
Я должна быть сильной. Всего лишь немного. Несколько минут".
Минуты прошли.
"Еще несколько минут".
Когда и эти минуты канули в вечность, Джессика попросила себя потерпеть еще несколько минут, затем еще несколько, пока не прошли полчаса, час, затем два часа... три...
Медленно-медленно она превозмогала себя, училась одна, без Вулфа в качестве талисмана, выживать среди ветра, приносящего кошмары и мрачные, мучительные воспоминания.
10
- Вулф, не могу поверить, что это ты! Калеб говорил, что перевалы были под снегом после бури.
При звуках грудного контральто, принадлежавшего Виллоу, губы Джессики горестно сжались. Это нужно было предвидеть: образцово-добродетельная жена обладала красивым голосом. С мрачным лицом Джессика ожидала, когда же она сможет увидеть этот эталон совершенства; однако, хотя Виллоу и отошла на шаг от двери, ее еще скрывала густая тень крыльца
- Представь себе, это я, - ответил Вулф, широко улыбаясь. Он спешился, в два прыжка преодолел разделяющее их расстояние и раскрыл руки для объятий - И привез тебе подарок!
- Видеть тебя - уже большой подарок, - сказала она, смеясь и протягивая вперед руки.
Нескрываемая нежность в голосе и лице Виллоу была под стать радости Вулфа, заключившего ее в дружеское объятие. Ревность, смешанная с отчаянием, пронзила Джессику, и это поразило ее, ибо она полагала, что впредь ее будет волновать лишь черный ветер.
"У меня был бы шанс остаться с Вулфом, если бы не эта противная ходячая добродетель".
Джессика напряженно вглядывалась в густую тень крыльца, но ей удалось разглядеть лишь изящные руки Виллоу, обвитые вокруг Вулфа.
"Конечно же, она красива, - думала Джессика. - Красива, как этот обширный луг, и совершенна, как эти горы, увенчанные льдом..."
Расстроенная Джессика огляделась. На фоне мрака, который все более сгущался в ее душе, забирал краски из ее жизни, подобно тому как опускающаяся ночь постепенно лишает красок уходящий день, окружающая красота лишь раздражала ее.
- Иди и встречай свой подарок, - сказал Вулф, продолжая улыбаться Виллоу, но уже отпустив ее.
- Встречать подарок?
- Угу...
Мурлыкающий звук, который издал Вулф, был Для Джессики как удар кнута. Она думала, что никогда не сможет испытать большую ярость и большее отчаянье, чем в тот. день, когда они ехали через Великий Водораздел. Она ошибалась. Кажется, для нее стало привычным ошибаться там, где дело касалось Вулфа.
"Чтоб этой чертовой ходячей добродетели корчиться в муках в преисподней!"
...И Виллоу шагнула на яркий солнечный свет. Из груди Джессики вырвалось сдавленное восклицание. Виллоу не нужно было дожидаться ада. Он уже глубоко вонзил свои острые когти в ее тело. Виллоу была на последнем месяце беременности, она несла в своем округлившемся чреве младенца, который разорвет ее, когда соблаговолит появиться на свет.
"Господи милостивый, помоги ей в трудный час!"
Эта нечаянная немая молитва была глубже и сильнее ревности. Джессика не могла испытывать радость от мучений Виллоу. Как не могла отныне ненавидеть ее. Более того, Джессика была полна сочувствия к женщине, которой уготовлена судьба корчиться от боли и молить о пощаде; вот она, женская судьба, в том цикле, который ведет начало от мужского посева и завершается нечеловеческими мучениями при родах. И всюду царил черный ветер, который шептал недобрые пророчества новой жертве, осужденной на страшные муки...
Сейчас, когда она осознала, что ожидало Виллоу, звуки ее смеха и голоса причиняли Джессике невыносимую боль. Она сострадательно наблюдала, как Виллоу ухватилась для поддержки за руку Вулфа, ступая по неровной почве двора, где сквозь пятна снега и грязи уже пробивалась трава.
Когда Виллоу прошла мимо Туспота, она взглянула на Джессику с любопытством и мгновенно вспыхнувшей улыбкой, которой предлагала свою дружбу. Джессика вернула улыбку, но Вулф не остановился и даже не взглянул на нее.
- Вулф? - спросила Виллоу, дергая его за рукав.
- Твой подарок дальше.
Расплывшись в улыбке, Рейф спрыгнул на землю. Когда он снял шляпу, солнце осветило его светло-золотые волосы, которые были точно такого же цвета, как и у самой Виллоу
Виллоу сначала уставилась на него, потом радостно и удивленно вскрикнула и начала смеяться, бесконечно повторяя имя Рейфа. Рейф сгреб ее в охапку и долго держал в объятиях, нашептывая какие-то слова, слышные только ей одной. Наконец он отпустил ее и смахнул счастливые слезы, которые текли по его лицу.
- Ну, я тебе скажу, Вилли, ты превратилась в настоящую женщину! Как мне рассказывал Вулф, ты отхватила себе отличного мужика. - Рейф сделал паузу, затем добавил: - И ясно, как божий день, что мужская сила у него есть.
Виллоу закраснелась и стукнула своего старшего братца в мощную грудь.
- Стыд какой!.. Ты не должен был замечать!
- Это все равно, что не заметить гору... Когда собираешься сделать меня дядей?
- Через несколько недель. - Она улыбнулась своему громадному брату. Господи, Рейф! Как же я рада видеть тебя! Не могу дождаться, когда Калеб и Мэт вернутся с северного луга.
- Я тоже не в силах ждать. Я поскачу к ним, как только развьючим животных.
Виллоу взяла Рейфа за руку и проговорила:
- Я почти боюсь отпускать тебя... Надо же, годы прошли! - Она потерлась щекой о его руки и вздохнула. - А теперь познакомь меня со своей женой. Она красива, но я другого и не ожидала. У тебя всегда было чутье к красоте, будь то женщины или пейзаж.
- Рыжик красива, в этом ты абсолютно права, - согласился Рейф, - но она жена Вулфа, а не моя.
Открыв рот, Виллоу повернулась и уставилась на Вулфа. Все вопросы, которые она собралась задать, остались невысказанными, когда она увидела холодные темно-синие глаза.
Отказавшись от вопросов, Виллоу повернулась к девушке, элегантно восседавшей в дамском седле. У нее были нежные, как у эльфа, черты лица, глаза цвета морской волны и волосы, скрытое пламя которых играло и норовило вырваться наружу при каждом легком повороте ее тела. Ее выездной наряд видывал виды, однако модные линии и тонкая ткань красноречиво свидетельствовали о богатстве.
И вдруг Виллоу осенило:
- Леди Джессика Чартерис?
- Теперь уже нет. Меня зовут Джессика Лоунтри. Или Джесси.
- Или Рыжик? - невинно спросила Виллоу
- Или Рыжик, - согласилась Джессика, чуть улыбнувшись Рейфу. - Мне сказали, что на Западе принято давать прозвища.
- Слезайте и входите в дом. Вы, наверное, измучены... Я помню свою первую поездку через Великий Водораздел. Если бы не Калеб, а бы не одолела его. Калеб под конец тащил меня на руках.
- Мы добирались легким путем, - сказал Вулф. - У леди Джессики нет ни твоих сил, ни твоей способности приспосабливаться к условиям.
Виллоу вопросительно взглянула на Вулфа, удивившись скрипучести его голоса.
- Я не согласна, - возразила она спокойно. - Всякий, кто проехал через горы в дамском седле, сильнее меня.
Вулф только крякнул и ничего не ответил.
Джессика стала осторожно спускаться с лошади. Прежде чем она перенесла тяжесть на правую ногу, Рейф поддержал ее за талию, пока она не опустила левую.
- Я бы справилась сама, - сказала Джессика глухим голосом, - но благодарю вас.
Только Виллоу заметила мгновенную искру гнева у Вулфа, которую он сразу погасил, и только она обратила внимание на еле заметное, непроизвольное движение, которое он сделал по направлению к Джессике, когда та начала слезать с лошади.
- Не стоит искушать судьбу, - сказал Рейф. - Ваша лодыжка еще не вполне зажила.
- А что случилось? - спросила Виллоу.
- Она упала, - лаконично ответил Вулф.
- Ничего страшного, - уточнила Джессика. - Просто синяк... Пустяки.
- Вовсе не пустяки. - Виллоу видела, как напряглось лицо Джессики. Входите и садитесь. Я приготовлю вам чай.
- Чай? - Джессика казалась удивленной. - Вы действительно пьете чай?
Виллоу засмеялась.
- Это пошло со времени последнего визита Вулфа. Он единственный, кто пьет его.