- Практически да. Ей пришлось продать новый дом, второй автомобиль, снять все свои сбережения и даже принять мою помощь.
- И что вы подумали сегодня утром, узнав, что Хайбек убит?
- Я думаю об этом весь день. Когда постоянно ходишь по лезвию ножа... - Мортон тяжело вздохнул. - Я вижу душу Хайбека, спешащую покинуть тело, чтобы защитить в суде того, кто его убил...
- Разумеется, за деньги.
- Да. Ради денег он превращал закон в посмешище. Можно презирать его за это. Можно ненавидеть. Но, когда решалась судьба Билли, мы заплатили деньги с радостью. Эти деньги позволили не ломать ему жизнь, дали второй шанс, которым он, к счастью, воспользовался. Я не знаю, сколько клиентов Хайбека последовали примеру Билли, а сколько осталось на свободе, чтобы снова грабить и убивать.
- Еще раз спасибо за книгу.
- Если увидитесь с Томом Фарлайфом, потом скажете мне, стоит ли брать у него интервью.
- Когда же у тебя закончится рабочий день?
- Никогда, - Флетч сидел за пустующим столом в отделе городских новостей, делая выборку из обширного компьютерного досье Хайбека.
- Что у нас сегодня? - спросила Барбара на другом конце провода. Свадебные объявления? Некрологи? Или заголовки к статьям, написанным другими?
- Слушай, я изо всех сил пашу на тебя. Пытаюсь убедить Амелию Шарклифф вставить в свою колонку строчку о галифе, которые можно купить в бутике Сесилии.
- Любая помощь сгодится. Мне осточертело их носить.
- Ты носишь галифе в магазине?
- Да. Роскошные галифе. Идея такова: покупательница, заходя в магазин, видит меня в галифе и восклицает; "О, дорогая, они божественны!" - и покупает пару себе или дочери.
- Идея срабатывает?
- Нет. Меня оглядывают с головы до ног, думая, а смогу ли я кого-нибудь обслужить в таком наряде. Увидимся в коттедже?
- Так далеко ехать?
- Он в моем распоряжении лишь на несколько дней. До свадьбы.
- Почему ты не перебралась в мою квартиру после того, как съехала со своей? Все было бы гораздо проще.
- Разве плохо пожить неделю в коттедже на берегу океана?
- А эту ночь мы не можем провести в моей квартире? Тогда мне не придется мотаться туда и обратно.
- Слушай, мне же платят за то, что я приглядываю за коттеджем. Пусть немного, но деньги-то нам нужны, так?
- Так. Просто я хотел бы остаться в городе и коечто выяснить.
- Я слышала, этим утром кого-то угрохали на вашей автостоянке.
- Это точно.
- Какого-то адвоката.
- Совершенно верно.
- Одного из тех, чьи фамилии постоянно мелькают в газете. Современного Перри Мейсона. Убийства, наркотики.
- Его фамилия Хайбек. Дональд Эдвин Хайбек.
- Вот-вот. Интересная история. То есть я думаю, что интересная. С нетерпением жду утренней статьи Биффа Уилсона.
Флетч промолчал.
- Флетч, ты занялся расследованием убийства Дональда Хайбека?
- Знаешь, так получилось, что мне поручили встретиться с ним, но...
- Тебя уволят.
- Ты, я вижу, в меня не веришь.
- Ты написал слишком мало брачных объявлений, чтобы тебе поручали подготовку такого сенсационного материала.
- Мне и не поручали. Я намереваюсь посидеть в сторонке, понаблюдать, как идет расследование.
- Чтобы ты просто сидел? Да такое невозможно!
- Ну, может, посидеть не получится.
- Кто-нибудь знает, что ты суешь нос в чужие дела?
- Барбара...
- Флетч, в субботу мы женимся. Во-первых, у тебя нет времени для этой работы. Во-вторых, мне бы хотелось, чтобы, вернувшись после медового месяца, ты пошел в редакцию, а не на биржу труда. Я уверена, что за это время Сесилия не успеет распродать галифе.
- Успокойся. Если я найду что-нибудь интересное, заслуживающее внимания, ты думаешь, газета откажется от этих материалов?
- Флетч, редакция не поручала тебе этого расследования. Вот и держись от него подальше. В газете свою делянку оберегают так же ревностно, как и везде.
- Ты права, меня озадачили другой проблемой.
- Какой же?
- Сейчас я не хотел бы говорить об этом.
- Почему?
- Потому что это не такой уж большой шаг от свадебных объявлений и некрологов. Статья о путешествиях. Возможно, она выльется в медицинскую статью.
- Что-то я тебя не понимаю.
- Дело в том, что я еще не занялся этой статьей. Я пишу ее для отдела светской хроники.
- Флетч, мне-то казалось, что отделы светской хроники уже с полвека как ликвидированы в наших газетах.
- Ты понимаешь, что я имею в виду: жизнь наших сограждан, домашний уклад, привычки в одежде, повседневные заботы и тревоги...
- С тревогами ты, конечно, справишься.
- Несомненно. Каждому есть о чем тревожиться. И я пользуюсь своим новым статусом, пытаясь протолкнуть упоминание о галифе Сесилии в колонку Амелии Шарклифф.
- Молодец. Когда ты приедешь в коттедж?
- Как только освобожусь.
- А поконкретнее?
- Мне надо сделать несколько выписок из досье и позвонить в одно место.
- Только в одно?
- Да.
- Этот звонок не имеет отношения к Хайбеку?
- Не волнуйся. С Хайбеком он никак не связан. Касается другой статьи. О заботах и тревогах.
После короткого колебания Флетч нажал клавишу, и принтер начал распечатывать отобранные материалы из досье Хайбека.
Затем снял трубку внутреннего редакционного телефона и трижды повернул диск.
- Кэрридайн, - ответил мужской голос.
- Джек, это Флетч.
- Кто?
- Флетчер. Я работаю в "Ньюс трибюн".
- Вы уверены? - в голосе ведущего автора финансового отдела звучало любопытство. - О, да. Вам мы обязаны заголовку, появившемуся на страницах газеты пару месяцев тому назад? Как же он звучал... Ага, вспомнил. "Уэстерн Кэн Со" сидит на своем богатстве".
- Да, это мой заголовок,
- Ваш, значит? Конечно, мы тоже были молоды, в свое время.
- Не понимаю, почему вы так на него набросились.
- Потому что все мы видели его не один раз. Вы хотите попросить прощения, Флетчер, или у вас есть ценная информация по зарубежному долгу Соединенных Штатов?
- Вы знаете человека, которого убили этим утром?
- Хайбека? Нет. Я его не знаю. Виделся с ним однажды на деловом ленче.
- Кое-кто утверждает, что он был очень богат.
- Как вы отличаете просто богатого от очень богатого?
- Он собирался пожертвовать пять миллионов долларов.
- Позвольте в этом усомниться. Он - работяга. Высокооплачиваемый, но работяга. Едва ли у него были какие-либо доходы, кроме заработка. Что у него за душой? Партнерство в процветающей юридической фирме. Сколько это приносило, год за годом? Плюс гонорары. Возможно, он удачно вкладывал деньги, но, думаю, я бы знал об этом. Наследства он не получал. Если б он женился на состоятельной наследнице, эти сведения не прошли бы мимо нас.
- А как насчет мафии?
- Вы думаете, он был связан с мафией?
- Криминальный адвокат.
- Несомненно, среди его клиентов были и мафиози. Но мафия не обогащает никого, кроме мафии. Несмотря на все, что о ней пишут, главная проблема мафии - "отмывание" денег. В этом мафия сталкивается с такими трудностями, что я просто не понимаю, зачем им грести деньги лопатой.
- И каким состоянием владел Хайбек этим утром, когда его убили?
- Чисто умозрительно?
- Естественно.
- Работая всю жизнь, уклоняясь в разумных пределах от уплаты налогов, не вкладывая деньги в рискованные предприятия, в лучшем случае он мог иметь на банковском счету пять миллионов долларов.
Флетч собрал в стопку листы с распечатками, сверху положил полученный от Мортона Рикмерза томик стихов Тома Фарлайфа "Нож. Кровь".
Долго не решался снять трубку и набрать номер заведения, в котором, как он когда-то думал, продавали пиццу.
Ему ответил молодой дружелюбный женский голос.
- "Дружеские услуги Бена Франклина". Вам нужен друг?
Отбросив мысли об анчоусах и перчиках, Флетч ответил:
- Возможно.
- Мы оказываем эскорт-услуги. В любое время, двадцать четыре часа в сутки. Как у вас дома, так и у себя. Но прежде всего скажите, кто рекомендовал вам "Бена Франклина".
Флетч шумно глотнул.
- Мой отец.
- У вас есть какие-то проблемы? - после короткой паузы спросила девушка.
- Абсолютно никаких.
- Хороший парень, ваш отец.
- Да, старик у меня молодец.
- Не хочет оставлять вас одного в большом городе, да?
- Он не хочет... чтобы я обзавелся друзьями... от которых потом не смог бы отделаться.
Внезапно его бросило в жар.
- Понятно. Как фамилия вашего отца?
- Он не пользовался вашими услугами. Я хочу сказать, сам.
- А я в этом далеко не уверена. Так как его фамилия?
- Джефф. Арчибальд Джефф. Да хватит о нем. Меня зовут Флетчер Джефф. И приеду к вам я. Надеюсь, что приеду.
- Ладно, Флетчер. А почему бы вам не приехать? Мы проверим, как у вас со здоровьем.
- У меня все в порядке, благодарю.
- Мы в этом не сомневаемся. Но под здоровьем мы подразумеваем все. Таких друзей, как мы, у вас никогда не было. Мы позаботимся о вас. Вы делаете зарядку, не так ли?
- Я? Да.
- Мы проверим у вас упругость кожи, мышечный тонус. Покажем, как достичь сексуальной удовлетворенности через физические упражнения. Повторяю, таких друзей у вас не было.
- Это я уже понял.
- С нами вы пройдете весь путь, от подтягиваний через углубленное дыхание до экстаза.
- Экстаз! Это прекрасно.
- Вы не верите?
- Просто раньше я не слышал, чтобы слово "экстаз" использовалось в предложении.
- Раньше вы не звонили в "Дружеские услуги Бена Франклина".
- Во всяком случае, за чем-либо без сыра.
- Простите?
- Не обращайте внимания.
- Вы хотите приехать прямо сейчас?
- Сейчас не могу. Меня ждут. Может, завтра?
- Почему бы и нет. В какое время?
- В одиннадцать часов.
- Утра?
- Да. Я хочу, чтобы вы проверили мне упругость кожи.
- Флетчер Джефф. Одиннадцать утра. Будем рады вас видеть. А вы, надеюсь, порадуетесь, увидев нас. - И за щелчком последовали гудки отбоя.
Флетч положил трубку.
Несколько раз глубоко вдохнул, выдыхая через нос.
ГЛАВА 13
- Потрясающе!
- Эти мухи меня достали.
- К черту мух! Ты только послушай.
Сидя на пляже в купальнике, Барбара почесывала локоть одной рукой, а спину - другой.
- Флетч, как только солнце скатывается к горизонту, эти мухи оккупируют пляж.
- Разве можно сравнить мух с тем, что ты сейчас услышишь, - Флетч привалился спиной к пляжной сумке Барбары и начал декламировать:
"Юная плоть,
упругая кожа,
натянутая поверх мышц,
гладкая над суставами.
Обнаженная,
Осознанная,
Изученная,
Использованная.
Столь легко
представляется
Оскорбленной,
Восставшей,
Остановленной,
Взорванной.
Острота,
крепость,
блеск
стали
в лезвии,
режущем плоть.
Кровь пузырится, затем
повторяет разрез,
становится линией
крови.
Найдя свой путь,
стекает
густой, красный поток,
заливающий мягкую
розовость кожи.
Коснись языком крови,
Искупайся в ней губами,
Засоси ее сквозь зубы.
Пройдись взглядом по разрезу,
Кожа усыхает, белея,
особенно около раны.
Понаблюдай, как вибрирует
кожа
во все убыстряющемся ритме,
в котором сердце гонит кровь
на воздух,
чтобы она изливалась
багряным потоком.
Чем можно пронзить
теплоту плоти
столь же легко,
как хладостью стали?
И правда,
не созданы ли они
лишь друг для друга?"
Барбара более не почесывалась, хотя над ней попрежнему вились мухи.
- Тошниловка какая-то.
- Написано сильно.
По красному от лучей заходящего солнце телу Барбары пробежала дрожь.
- Мерзопакость.
Флетч провел пальцем по ее бедру.
- Но суть ты уловила.
- Очень уж натуралистично.
- Но не без иронии.
- А что ты мне читал? - Барбара чуть повернула руку Флетча, держащую книгу, чтобы взглянуть на обложку.
- Поэму Тома Фарлайфа "Нож. Кровь".
- Это поэзия? Я-то представляла ее несколько иначе.
- Насколько я понял, услышанное тобой называется Поэзией насилия. Фарлайф - создатель этого направления. Он его и развивает.
- А где ты взял эту книгу? На слете рокеров?
- Возможно, Фарлайф - зять Дональда Хайбека.
- Я бы предпочла в зятья Аттилу, предводителя гуннов.
Флетч перекатился на живот.
- Конечно, у него чувствуется сентиментальность.
- Я бы лучше читала Браунинга <Браунинг, Роберт (1812-1889) английский лирический поэт.>.
- Во всяком случае, он сумел охарактеризовать и плоть, и нож.
- Сумел. Но почему, Ирвин, ты привез с собой книгу стихов зятя Хайбека в день убийства самого Хайбека?
Флетч потянулся.
- Любопытная поэма.
- Захватывающая! - В голосе Барбары слышался сарказм. - И вся книга такая?
- Я прочитаю тебе еще одно стихотворение. - Он потянулся к лежащему на песке томику.
- Только не перед ужином, - Барбара поднялась. - Мухи и сатанинские стихи. Ты привез что-нибудь из еды?
- Да. В машине есть сухие крендельки с солью.
- Великолепно. А куда ты заезжал по пути сюда? Ты приехал в одних плавках.
- Я знаю, как подают на стол крендельки,
- Да брось ты. Я купила бараньи ребрышки. Уж, наверное, пользы от них больше, чем от крендельков.
- А я пока поплаваю, - Флетч встал. - Смою песок.
- Ты расскажешь мне о своем новом задании? - Барбара держала пляжную сумку под мышкой, словно футбольный мяч. - Оно никак не связано с людьми, умирающими с пулей в виске?
- Обязательно, - рассеянно ответил Флетч и зашагал к воде.
" ..И правда,
не созданы ли они
лишь друг для друга?"
ГЛАВА 14
- Так какое тебе дали задание? - Барбара стояла у плиты в фартуке, надетом поверх купальника. Флетч жевал кренделек.
- Бен Франклин.
Снаружи стемнело. В коттедже Барбара зажгла все лампы.
- Почему-то мне кажется, что Бен Франклин <Барбара, естественно, подумала о Бенджамине Франклине (1706-1790), одном из авторов Декларации независимости США (1776) и Конституции 1787 г.> не так уж интересен читателям.
Флетч нашел большой бумажный пакет, в котором Барбара привезла бараньи ребрышки, картофель, фасоль и молоко. Засунул в него костюм Дональда Хайбека, рубашку, галстук, подтяжки, носки и туфли.
- Есть тут бечевка?
- Посмотри вон в том ящике. - Она указала на нижний ящик комода. Так что нового можно сказать о Бенджамине Франклине?
- Сторонник здорового образа жизни. Очень современный взгляд. - Флетч обвязал пакет бечевкой. - Изобретатель. Дипломат. Большой ценитель женщин, да еще и бизнесмен. Он был хорошим бизнесменом, не так ли?
- Ты любишь ребрышки позажаристей?
- Если ты начинаешь задавать такие вопросы, лучше не подходи к плите.
- Я собираюсь позвонить твоей матери. - С этими словами Барбара села за стол, поставив перед собой и Флетчем полные тарелки.
- Что я натворил на этот раз?
- Надо же пригласить ее на свадьбу. Показать, что нас порадует ее приезд.
- Я ей писал. Не думаю, что она сможет позволить себе эту поездку. Ты знаешь, она бедная писательница. Я хочу сказать, она писательница и она бедна. Если же мы оплатим ей дорогу из Сиэтла и обратно, у нас не останется денег на медовый месяц.
- И все же, ее сын женится.
- Голый? - спросил Флетч. - Ты по-прежнему хочешь, чтобы нас расписывали голышом?
- Нет. - Барбара отправила в рот ложку картофельного пюре. - Я не смогу избавиться от лишних восьми фунтов.
- Ага, - улыбнулся Флетч, - значит, тебе есть, что скрывать.
- Я еще раз хочу спросить о твоем отце.
- Что именно?
- Все.
- Он умер при родах. - Флетч пожал плечами. - Так мне всегда говорила мать.
- Современная американская семья. - Барбара вздохнула и посмотрела на свое отражение в окне.
- Да и зачем это только нужно?
- Что нужно?
- Олстон спросил, уверен ли я, что хочу жениться. После того, как я предложил ему быть шафером на нашей свадьбе.
- Олстон работает в юридической фирме Хайбека, не так ли?
- Да.
- Ему там нравится?
- Не очень.
- И что ты ответил?
- Не помню.
- Адвокаты всегда задают трудные вопросы. Такая у них работа. Тем самым они пытаются доказать собственное превосходство. Создают иллюзию, что они не зря требуют столь высокие гонорары.
- Френк Джефф сказал сегодня, что жениться надо только в одном случае - если хочешь заводить детей.
- Он прав. Почти.
- Мы собираемся заводить детей?
- Конечно. - Барбара опустила глаза, разглядывая деревянные доски пола. - Но сначала мы должны поднакопить денег. Зарабатываем мы немного. Твою профессию не назовешь высокооплачиваемой. А у меня вообще нет профессии. Дети стоят дорого.
- От кого-то я это уже слышал.
- Чем ты сегодня занимался, собирал аргументы против женитьбы?
- Сегодня я повсеместно распространял известие о нашем субботнем бракосочетании, и все спрашивали меня: "Зачем?" - Барбара вскинула глаза на Флетча. - То есть в большинстве своем люди удивлялись нашему намерению.
- Должно быть, это не очень хорошие люди.
- Тут я с тобой согласен.
- И все потому, что у многих других семейных пар не складываются отношения.
- Есть у нас критерии, определяющие, из чего должны складываться семейные отношения?
- Я думаю, наше бракосочетание имеет смысл.
- Я тоже.
- Мы можем поддерживать друг друга.
- Точно. Сегодня я пытался помочь тебе выбраться из сесильиных галифе.
- Строить семью, создавать свой образ жизни.
- Особенно с этими паршивыми заданиями, которые я получаю от редакции.
- Оберегать друг друга, понимать с полуслова. Вместе стариться. Иметь на все одну точку зрения. Делиться общими воспоминаниями.
- Все правильно. А ты знаешь хоть одну такую пару?
- Это не означает, что у нас так не получится.
- Совершенно верно.
- Я считаю, мы должны пожениться.
- Я тоже.
Зазвонил телефон.
- Кто это? - спросила Барбара.
- Я просил Олстона позвонить. Возможно, он кое-что выяснил насчет Дональда Хайбека.
- Хайбек, - Барбара поднялась и понесла свою тарелку к раковине. - Ты сумасшедший.
- Да, - встал и Флетч, подошел к телефону, снял трубку. - Есть немного.
ГЛАВА 15
- Неприятно это признавать, старина, но ты, возможно, прав.
- Разумеется, прав. - Флетч уселся в кресло у телефона. - Насчет чего?
- Я старался изо всех сил, чтобы, не попавшись с поличным, раздобыть интересующую тебя информацию. Свои усилия я сконцентрировал на последнем из законченных процессов Хайбека, текущем судебном процессе, в котором он занят, и тут ты, похоже, попал в десятку на установлении личности клиента Хайбека, который только что вышел из тюрьмы, возможно, горя желанием прострелить череп Хайбека.
- Такой клиент только один?
- Сначала последний закончившийся и текущий процессы. Ты, несомненно, познакомился с ними по газетным репортажам.
- Да, проштудировал их сегодня.
- То есть тебе известно, что сейчас Хайбек защищает председателя комитета жилищного строительства законодательного собрания штата, обвиненного в незаконной деятельности. Точнее, в получении взятки.
- Да.
- Конкретное обвинение состоит в том, что он взял пятьдесят три тысячи пятьсот долларов от архитектурной фирмы, получившей контракт на проектирование нового корпуса тюрьмы в Уилтоне.
- Надеюсь, что этот сенатор законодательного собрания поручил им спроектировать для него личную камеру с окнами на юг.
- Сомневаюсь, что он знаком с этим проектом. Все эти маневры выше моего понимания. Я имею в виду политические маневры. Да еще Хайбек порядком замутил воду. Забросал суд различными запросами и петициями. Никак не могу понять, почему судьи мирятся с этим безобразием.
- Хайбек просто старается, чтобы общественность забыла про этот процесс за лавиной более свежих новостей, не правда ли? Пройдет какое-то время, и на сенатора перестанут злиться. Нам же надоедает читать об одном и том же. Всех, в том числе и судей, охватит безразличие. Так?
- Так. И журналистам надо бы хоть раз написать об этой закулисной игре. Отреагировать на затяжку процесса. Потребовать, чтобы суд принял незамедлительное решение.
- Слушаюсь, сэр.
- Наверное, тебе небезынтересны записки Хайбека, касающиеся этого процесса?
- Еще бы.
- Первая гласит: "Обеспечить слушание дела судьей Кэрроллом Свэнком".
- Понятно. Суть в том, что в далеком, туманном прошлом судья Свэнк что-то задолжал сенатору Шоебауму.
- Логично. Причем о должке этом практически никто не знает. Журналисты не смогли так глубоко копнуть.
- Или в сейфе сенатора Шоебаума хранятся материалы, компрометирующие вышеупомянутого судью Свэнка.
- Судьи, конечно, хотели бы казаться поборниками справедливости, но жить они должны, как прагматики.
- При случае я обязательно использую эту фразу.
- Вторая запись, также почерком Хайбека, еще более любопытна. Слушай: "Шоебаум признает, что общая сумма полученных им взяток составляет восемьсот тысяч долларов. Естественно, неуказанных в налоговой декларации. Ориентировочный гонорар по этому процессу - пятьсот тысяч долларов". Обе записи я обнаружил на первых страницах досье. Затем идут материалы самого дела, копии петиции, поданных Хайбеком, ответы суда.
- И он намеревался оттягивать слушания, пока дело не попадет к судье Свэнку?
- А уж там-то он без особых хлопот добился бы нужного приговора.
- Сенатор же в настоящее время отдыхает на Гавайях.
- Да. Бедняга думает, что он выйдет из этой передряги свободным и богатым.
- Наполовину он прав.
- Мне представляется, что Шоебаум не из тех, кто хотел бы проветрить мозги Хайбеку.
- Согласен с тобой.
- Другие клиенты, чьи интересы защищает в суде Хайбек, а их больше двадцати, для нас не представляют ни малейшего интереса. Дела эти ведет мелкая сошка, такие же чернорабочие, как и я. Воровство, непреднамеренные убийства, незаконное получение страховки, десять похищений детей родителями, когда после развода проигравшая сторона выкрадывает собственного ребенка.
- Так много?
- Это процветающий бизнес. Если я надумаю уйти из "Хайбек, Харрисон и Хаулер", то займусь именно этим. Чувствую, что смогу принести там больше пользы.
- Тебе виднее, я не специалист в подобных вопросах.
- Плюс весьма забавное дело молочника.
- Я когда-то знал одного хитроумного молочника.
- Этот не менее хитроумный. Вот что он учудил. Первым делом взял для своей жены норковое манто. Напрокат. В кредит.
- Любящий муж.
- Затем привел закутанную в норковое манто жену в автомобильный салон, торгующий "роллс-ройсами" и арендовал один из них на месяц. В кредит.
- И ценитель хороших машин.
- Усадил жену в манто в "роллс-ройс", поехал в Палм-Бич и снял маленький особняк.
- Красиво жить не запретишь. В том числе и молочникам.
- Имея в своем распоряжении жену в манто, "роллс-ройс" и особняк, он пошел в местный банк и получил ссуду в полмиллиона долларов. Наличными.
- Однако.
- И бросил свою работу.
- Действительно, чего работать, если на хлеб и так хватает. Да и на молочко остается.
- Он вернул автомобиль и манто, отказался от аренды особняка. И укатил в Небраску.
- На полмиллиона долларов в Небраске можно купить много коров.
- Даже банк особо не суетился, поскольку в первые три года молочник исправно выплачивал проценты из полученных пятисот тысяч долларов.
- Дальше можешь не говорить. Его обвинили в том, что он слишком хорошо усвоил американские традиции.
- Но деньги кончились, и банк решил посчитаться с ушедшим на покой молочником.
- А почему Хайбек взялся за это дело? Едва ли молочник мог заплатить ему.
- Хайбек взялся. И как только банк услышал об этом, его правление задрожало мелкой дрожью. Фирма "Хайбек, Харрисон и Хаулер" купила несколько акций банка и пригрозила последнему полным разоблачением. Обвинения в некомпетентном управлении и неразборчивости при выдаче кредитов вполне могли привести к аннулированию банковской лицензии. В конце концов, Флетч, банк выдал кредит в полмиллиона долларов молочнику!
- О-го-го. Значит, банк проглотил потерю пятисот тысяч долларов за вычетом уплаченных молочником процентов?
- Это еще не все. Два совладельца банка, они же члены правления, выкупили у фирмы "Хайбек, Харрисон и Хаулер" принадлежащие ей акции банка по цене, существенно превосходящей их рыночную стоимость.
- Да, в юриспруденции мне еще есть чему доучиться. Скажи, Олстон, это называется "решить вопрос во внесудебном порядке"?
- Это называется держать банк за яйца и подергивать за них.
- Я-то думал, это шантаж. Правда, я не слушал лекции на юридическом факультете.
- На юридическом факультете тебе подтвердили бы, что это шантаж.
- На сей момент мне известно, что "Хайбек, Харрисон и Хаулер", будучи юридической фирмой, ведет активную деятельность в таких сферах, как кражи со взломом, шантаж, манипулирование судьями... чем еще вы зарабатываете на жизнь?
- Лучше не спрашивай.
- Ты уверен, что остальные юридические фирмы хоть чем-то отличаются от "Хайбек, Харрисон и Хаулер"?
- Абсолютно не уверен.
- А что молочник?
- Переехал в Нью-Йорк, где стал...
- Молочником!
- Нет. Психоаналитиком. За три года в Небраске он получил диплом, дающий ему право вникать в проблемы других людей и брать за это деньги.
- Держу пари, он нашел работу по призванию.
- Согласен с тобой.
- Шагнул вверх по социальной лестнице, Олстон.
- Да, американская мечта, ставшая явью.
- И все благодаря удачному использованию кредита.
- А иначе зачем его брать.
- Наверное, и банку пришлось ужесточить кредитную политику. Так что эта история всем пошла на пользу.
- И что вы подумали сегодня утром, узнав, что Хайбек убит?
- Я думаю об этом весь день. Когда постоянно ходишь по лезвию ножа... - Мортон тяжело вздохнул. - Я вижу душу Хайбека, спешащую покинуть тело, чтобы защитить в суде того, кто его убил...
- Разумеется, за деньги.
- Да. Ради денег он превращал закон в посмешище. Можно презирать его за это. Можно ненавидеть. Но, когда решалась судьба Билли, мы заплатили деньги с радостью. Эти деньги позволили не ломать ему жизнь, дали второй шанс, которым он, к счастью, воспользовался. Я не знаю, сколько клиентов Хайбека последовали примеру Билли, а сколько осталось на свободе, чтобы снова грабить и убивать.
- Еще раз спасибо за книгу.
- Если увидитесь с Томом Фарлайфом, потом скажете мне, стоит ли брать у него интервью.
- Когда же у тебя закончится рабочий день?
- Никогда, - Флетч сидел за пустующим столом в отделе городских новостей, делая выборку из обширного компьютерного досье Хайбека.
- Что у нас сегодня? - спросила Барбара на другом конце провода. Свадебные объявления? Некрологи? Или заголовки к статьям, написанным другими?
- Слушай, я изо всех сил пашу на тебя. Пытаюсь убедить Амелию Шарклифф вставить в свою колонку строчку о галифе, которые можно купить в бутике Сесилии.
- Любая помощь сгодится. Мне осточертело их носить.
- Ты носишь галифе в магазине?
- Да. Роскошные галифе. Идея такова: покупательница, заходя в магазин, видит меня в галифе и восклицает; "О, дорогая, они божественны!" - и покупает пару себе или дочери.
- Идея срабатывает?
- Нет. Меня оглядывают с головы до ног, думая, а смогу ли я кого-нибудь обслужить в таком наряде. Увидимся в коттедже?
- Так далеко ехать?
- Он в моем распоряжении лишь на несколько дней. До свадьбы.
- Почему ты не перебралась в мою квартиру после того, как съехала со своей? Все было бы гораздо проще.
- Разве плохо пожить неделю в коттедже на берегу океана?
- А эту ночь мы не можем провести в моей квартире? Тогда мне не придется мотаться туда и обратно.
- Слушай, мне же платят за то, что я приглядываю за коттеджем. Пусть немного, но деньги-то нам нужны, так?
- Так. Просто я хотел бы остаться в городе и коечто выяснить.
- Я слышала, этим утром кого-то угрохали на вашей автостоянке.
- Это точно.
- Какого-то адвоката.
- Совершенно верно.
- Одного из тех, чьи фамилии постоянно мелькают в газете. Современного Перри Мейсона. Убийства, наркотики.
- Его фамилия Хайбек. Дональд Эдвин Хайбек.
- Вот-вот. Интересная история. То есть я думаю, что интересная. С нетерпением жду утренней статьи Биффа Уилсона.
Флетч промолчал.
- Флетч, ты занялся расследованием убийства Дональда Хайбека?
- Знаешь, так получилось, что мне поручили встретиться с ним, но...
- Тебя уволят.
- Ты, я вижу, в меня не веришь.
- Ты написал слишком мало брачных объявлений, чтобы тебе поручали подготовку такого сенсационного материала.
- Мне и не поручали. Я намереваюсь посидеть в сторонке, понаблюдать, как идет расследование.
- Чтобы ты просто сидел? Да такое невозможно!
- Ну, может, посидеть не получится.
- Кто-нибудь знает, что ты суешь нос в чужие дела?
- Барбара...
- Флетч, в субботу мы женимся. Во-первых, у тебя нет времени для этой работы. Во-вторых, мне бы хотелось, чтобы, вернувшись после медового месяца, ты пошел в редакцию, а не на биржу труда. Я уверена, что за это время Сесилия не успеет распродать галифе.
- Успокойся. Если я найду что-нибудь интересное, заслуживающее внимания, ты думаешь, газета откажется от этих материалов?
- Флетч, редакция не поручала тебе этого расследования. Вот и держись от него подальше. В газете свою делянку оберегают так же ревностно, как и везде.
- Ты права, меня озадачили другой проблемой.
- Какой же?
- Сейчас я не хотел бы говорить об этом.
- Почему?
- Потому что это не такой уж большой шаг от свадебных объявлений и некрологов. Статья о путешествиях. Возможно, она выльется в медицинскую статью.
- Что-то я тебя не понимаю.
- Дело в том, что я еще не занялся этой статьей. Я пишу ее для отдела светской хроники.
- Флетч, мне-то казалось, что отделы светской хроники уже с полвека как ликвидированы в наших газетах.
- Ты понимаешь, что я имею в виду: жизнь наших сограждан, домашний уклад, привычки в одежде, повседневные заботы и тревоги...
- С тревогами ты, конечно, справишься.
- Несомненно. Каждому есть о чем тревожиться. И я пользуюсь своим новым статусом, пытаясь протолкнуть упоминание о галифе Сесилии в колонку Амелии Шарклифф.
- Молодец. Когда ты приедешь в коттедж?
- Как только освобожусь.
- А поконкретнее?
- Мне надо сделать несколько выписок из досье и позвонить в одно место.
- Только в одно?
- Да.
- Этот звонок не имеет отношения к Хайбеку?
- Не волнуйся. С Хайбеком он никак не связан. Касается другой статьи. О заботах и тревогах.
После короткого колебания Флетч нажал клавишу, и принтер начал распечатывать отобранные материалы из досье Хайбека.
Затем снял трубку внутреннего редакционного телефона и трижды повернул диск.
- Кэрридайн, - ответил мужской голос.
- Джек, это Флетч.
- Кто?
- Флетчер. Я работаю в "Ньюс трибюн".
- Вы уверены? - в голосе ведущего автора финансового отдела звучало любопытство. - О, да. Вам мы обязаны заголовку, появившемуся на страницах газеты пару месяцев тому назад? Как же он звучал... Ага, вспомнил. "Уэстерн Кэн Со" сидит на своем богатстве".
- Да, это мой заголовок,
- Ваш, значит? Конечно, мы тоже были молоды, в свое время.
- Не понимаю, почему вы так на него набросились.
- Потому что все мы видели его не один раз. Вы хотите попросить прощения, Флетчер, или у вас есть ценная информация по зарубежному долгу Соединенных Штатов?
- Вы знаете человека, которого убили этим утром?
- Хайбека? Нет. Я его не знаю. Виделся с ним однажды на деловом ленче.
- Кое-кто утверждает, что он был очень богат.
- Как вы отличаете просто богатого от очень богатого?
- Он собирался пожертвовать пять миллионов долларов.
- Позвольте в этом усомниться. Он - работяга. Высокооплачиваемый, но работяга. Едва ли у него были какие-либо доходы, кроме заработка. Что у него за душой? Партнерство в процветающей юридической фирме. Сколько это приносило, год за годом? Плюс гонорары. Возможно, он удачно вкладывал деньги, но, думаю, я бы знал об этом. Наследства он не получал. Если б он женился на состоятельной наследнице, эти сведения не прошли бы мимо нас.
- А как насчет мафии?
- Вы думаете, он был связан с мафией?
- Криминальный адвокат.
- Несомненно, среди его клиентов были и мафиози. Но мафия не обогащает никого, кроме мафии. Несмотря на все, что о ней пишут, главная проблема мафии - "отмывание" денег. В этом мафия сталкивается с такими трудностями, что я просто не понимаю, зачем им грести деньги лопатой.
- И каким состоянием владел Хайбек этим утром, когда его убили?
- Чисто умозрительно?
- Естественно.
- Работая всю жизнь, уклоняясь в разумных пределах от уплаты налогов, не вкладывая деньги в рискованные предприятия, в лучшем случае он мог иметь на банковском счету пять миллионов долларов.
Флетч собрал в стопку листы с распечатками, сверху положил полученный от Мортона Рикмерза томик стихов Тома Фарлайфа "Нож. Кровь".
Долго не решался снять трубку и набрать номер заведения, в котором, как он когда-то думал, продавали пиццу.
Ему ответил молодой дружелюбный женский голос.
- "Дружеские услуги Бена Франклина". Вам нужен друг?
Отбросив мысли об анчоусах и перчиках, Флетч ответил:
- Возможно.
- Мы оказываем эскорт-услуги. В любое время, двадцать четыре часа в сутки. Как у вас дома, так и у себя. Но прежде всего скажите, кто рекомендовал вам "Бена Франклина".
Флетч шумно глотнул.
- Мой отец.
- У вас есть какие-то проблемы? - после короткой паузы спросила девушка.
- Абсолютно никаких.
- Хороший парень, ваш отец.
- Да, старик у меня молодец.
- Не хочет оставлять вас одного в большом городе, да?
- Он не хочет... чтобы я обзавелся друзьями... от которых потом не смог бы отделаться.
Внезапно его бросило в жар.
- Понятно. Как фамилия вашего отца?
- Он не пользовался вашими услугами. Я хочу сказать, сам.
- А я в этом далеко не уверена. Так как его фамилия?
- Джефф. Арчибальд Джефф. Да хватит о нем. Меня зовут Флетчер Джефф. И приеду к вам я. Надеюсь, что приеду.
- Ладно, Флетчер. А почему бы вам не приехать? Мы проверим, как у вас со здоровьем.
- У меня все в порядке, благодарю.
- Мы в этом не сомневаемся. Но под здоровьем мы подразумеваем все. Таких друзей, как мы, у вас никогда не было. Мы позаботимся о вас. Вы делаете зарядку, не так ли?
- Я? Да.
- Мы проверим у вас упругость кожи, мышечный тонус. Покажем, как достичь сексуальной удовлетворенности через физические упражнения. Повторяю, таких друзей у вас не было.
- Это я уже понял.
- С нами вы пройдете весь путь, от подтягиваний через углубленное дыхание до экстаза.
- Экстаз! Это прекрасно.
- Вы не верите?
- Просто раньше я не слышал, чтобы слово "экстаз" использовалось в предложении.
- Раньше вы не звонили в "Дружеские услуги Бена Франклина".
- Во всяком случае, за чем-либо без сыра.
- Простите?
- Не обращайте внимания.
- Вы хотите приехать прямо сейчас?
- Сейчас не могу. Меня ждут. Может, завтра?
- Почему бы и нет. В какое время?
- В одиннадцать часов.
- Утра?
- Да. Я хочу, чтобы вы проверили мне упругость кожи.
- Флетчер Джефф. Одиннадцать утра. Будем рады вас видеть. А вы, надеюсь, порадуетесь, увидев нас. - И за щелчком последовали гудки отбоя.
Флетч положил трубку.
Несколько раз глубоко вдохнул, выдыхая через нос.
ГЛАВА 13
- Потрясающе!
- Эти мухи меня достали.
- К черту мух! Ты только послушай.
Сидя на пляже в купальнике, Барбара почесывала локоть одной рукой, а спину - другой.
- Флетч, как только солнце скатывается к горизонту, эти мухи оккупируют пляж.
- Разве можно сравнить мух с тем, что ты сейчас услышишь, - Флетч привалился спиной к пляжной сумке Барбары и начал декламировать:
"Юная плоть,
упругая кожа,
натянутая поверх мышц,
гладкая над суставами.
Обнаженная,
Осознанная,
Изученная,
Использованная.
Столь легко
представляется
Оскорбленной,
Восставшей,
Остановленной,
Взорванной.
Острота,
крепость,
блеск
стали
в лезвии,
режущем плоть.
Кровь пузырится, затем
повторяет разрез,
становится линией
крови.
Найдя свой путь,
стекает
густой, красный поток,
заливающий мягкую
розовость кожи.
Коснись языком крови,
Искупайся в ней губами,
Засоси ее сквозь зубы.
Пройдись взглядом по разрезу,
Кожа усыхает, белея,
особенно около раны.
Понаблюдай, как вибрирует
кожа
во все убыстряющемся ритме,
в котором сердце гонит кровь
на воздух,
чтобы она изливалась
багряным потоком.
Чем можно пронзить
теплоту плоти
столь же легко,
как хладостью стали?
И правда,
не созданы ли они
лишь друг для друга?"
Барбара более не почесывалась, хотя над ней попрежнему вились мухи.
- Тошниловка какая-то.
- Написано сильно.
По красному от лучей заходящего солнце телу Барбары пробежала дрожь.
- Мерзопакость.
Флетч провел пальцем по ее бедру.
- Но суть ты уловила.
- Очень уж натуралистично.
- Но не без иронии.
- А что ты мне читал? - Барбара чуть повернула руку Флетча, держащую книгу, чтобы взглянуть на обложку.
- Поэму Тома Фарлайфа "Нож. Кровь".
- Это поэзия? Я-то представляла ее несколько иначе.
- Насколько я понял, услышанное тобой называется Поэзией насилия. Фарлайф - создатель этого направления. Он его и развивает.
- А где ты взял эту книгу? На слете рокеров?
- Возможно, Фарлайф - зять Дональда Хайбека.
- Я бы предпочла в зятья Аттилу, предводителя гуннов.
Флетч перекатился на живот.
- Конечно, у него чувствуется сентиментальность.
- Я бы лучше читала Браунинга <Браунинг, Роберт (1812-1889) английский лирический поэт.>.
- Во всяком случае, он сумел охарактеризовать и плоть, и нож.
- Сумел. Но почему, Ирвин, ты привез с собой книгу стихов зятя Хайбека в день убийства самого Хайбека?
Флетч потянулся.
- Любопытная поэма.
- Захватывающая! - В голосе Барбары слышался сарказм. - И вся книга такая?
- Я прочитаю тебе еще одно стихотворение. - Он потянулся к лежащему на песке томику.
- Только не перед ужином, - Барбара поднялась. - Мухи и сатанинские стихи. Ты привез что-нибудь из еды?
- Да. В машине есть сухие крендельки с солью.
- Великолепно. А куда ты заезжал по пути сюда? Ты приехал в одних плавках.
- Я знаю, как подают на стол крендельки,
- Да брось ты. Я купила бараньи ребрышки. Уж, наверное, пользы от них больше, чем от крендельков.
- А я пока поплаваю, - Флетч встал. - Смою песок.
- Ты расскажешь мне о своем новом задании? - Барбара держала пляжную сумку под мышкой, словно футбольный мяч. - Оно никак не связано с людьми, умирающими с пулей в виске?
- Обязательно, - рассеянно ответил Флетч и зашагал к воде.
" ..И правда,
не созданы ли они
лишь друг для друга?"
ГЛАВА 14
- Так какое тебе дали задание? - Барбара стояла у плиты в фартуке, надетом поверх купальника. Флетч жевал кренделек.
- Бен Франклин.
Снаружи стемнело. В коттедже Барбара зажгла все лампы.
- Почему-то мне кажется, что Бен Франклин <Барбара, естественно, подумала о Бенджамине Франклине (1706-1790), одном из авторов Декларации независимости США (1776) и Конституции 1787 г.> не так уж интересен читателям.
Флетч нашел большой бумажный пакет, в котором Барбара привезла бараньи ребрышки, картофель, фасоль и молоко. Засунул в него костюм Дональда Хайбека, рубашку, галстук, подтяжки, носки и туфли.
- Есть тут бечевка?
- Посмотри вон в том ящике. - Она указала на нижний ящик комода. Так что нового можно сказать о Бенджамине Франклине?
- Сторонник здорового образа жизни. Очень современный взгляд. - Флетч обвязал пакет бечевкой. - Изобретатель. Дипломат. Большой ценитель женщин, да еще и бизнесмен. Он был хорошим бизнесменом, не так ли?
- Ты любишь ребрышки позажаристей?
- Если ты начинаешь задавать такие вопросы, лучше не подходи к плите.
- Я собираюсь позвонить твоей матери. - С этими словами Барбара села за стол, поставив перед собой и Флетчем полные тарелки.
- Что я натворил на этот раз?
- Надо же пригласить ее на свадьбу. Показать, что нас порадует ее приезд.
- Я ей писал. Не думаю, что она сможет позволить себе эту поездку. Ты знаешь, она бедная писательница. Я хочу сказать, она писательница и она бедна. Если же мы оплатим ей дорогу из Сиэтла и обратно, у нас не останется денег на медовый месяц.
- И все же, ее сын женится.
- Голый? - спросил Флетч. - Ты по-прежнему хочешь, чтобы нас расписывали голышом?
- Нет. - Барбара отправила в рот ложку картофельного пюре. - Я не смогу избавиться от лишних восьми фунтов.
- Ага, - улыбнулся Флетч, - значит, тебе есть, что скрывать.
- Я еще раз хочу спросить о твоем отце.
- Что именно?
- Все.
- Он умер при родах. - Флетч пожал плечами. - Так мне всегда говорила мать.
- Современная американская семья. - Барбара вздохнула и посмотрела на свое отражение в окне.
- Да и зачем это только нужно?
- Что нужно?
- Олстон спросил, уверен ли я, что хочу жениться. После того, как я предложил ему быть шафером на нашей свадьбе.
- Олстон работает в юридической фирме Хайбека, не так ли?
- Да.
- Ему там нравится?
- Не очень.
- И что ты ответил?
- Не помню.
- Адвокаты всегда задают трудные вопросы. Такая у них работа. Тем самым они пытаются доказать собственное превосходство. Создают иллюзию, что они не зря требуют столь высокие гонорары.
- Френк Джефф сказал сегодня, что жениться надо только в одном случае - если хочешь заводить детей.
- Он прав. Почти.
- Мы собираемся заводить детей?
- Конечно. - Барбара опустила глаза, разглядывая деревянные доски пола. - Но сначала мы должны поднакопить денег. Зарабатываем мы немного. Твою профессию не назовешь высокооплачиваемой. А у меня вообще нет профессии. Дети стоят дорого.
- От кого-то я это уже слышал.
- Чем ты сегодня занимался, собирал аргументы против женитьбы?
- Сегодня я повсеместно распространял известие о нашем субботнем бракосочетании, и все спрашивали меня: "Зачем?" - Барбара вскинула глаза на Флетча. - То есть в большинстве своем люди удивлялись нашему намерению.
- Должно быть, это не очень хорошие люди.
- Тут я с тобой согласен.
- И все потому, что у многих других семейных пар не складываются отношения.
- Есть у нас критерии, определяющие, из чего должны складываться семейные отношения?
- Я думаю, наше бракосочетание имеет смысл.
- Я тоже.
- Мы можем поддерживать друг друга.
- Точно. Сегодня я пытался помочь тебе выбраться из сесильиных галифе.
- Строить семью, создавать свой образ жизни.
- Особенно с этими паршивыми заданиями, которые я получаю от редакции.
- Оберегать друг друга, понимать с полуслова. Вместе стариться. Иметь на все одну точку зрения. Делиться общими воспоминаниями.
- Все правильно. А ты знаешь хоть одну такую пару?
- Это не означает, что у нас так не получится.
- Совершенно верно.
- Я считаю, мы должны пожениться.
- Я тоже.
Зазвонил телефон.
- Кто это? - спросила Барбара.
- Я просил Олстона позвонить. Возможно, он кое-что выяснил насчет Дональда Хайбека.
- Хайбек, - Барбара поднялась и понесла свою тарелку к раковине. - Ты сумасшедший.
- Да, - встал и Флетч, подошел к телефону, снял трубку. - Есть немного.
ГЛАВА 15
- Неприятно это признавать, старина, но ты, возможно, прав.
- Разумеется, прав. - Флетч уселся в кресло у телефона. - Насчет чего?
- Я старался изо всех сил, чтобы, не попавшись с поличным, раздобыть интересующую тебя информацию. Свои усилия я сконцентрировал на последнем из законченных процессов Хайбека, текущем судебном процессе, в котором он занят, и тут ты, похоже, попал в десятку на установлении личности клиента Хайбека, который только что вышел из тюрьмы, возможно, горя желанием прострелить череп Хайбека.
- Такой клиент только один?
- Сначала последний закончившийся и текущий процессы. Ты, несомненно, познакомился с ними по газетным репортажам.
- Да, проштудировал их сегодня.
- То есть тебе известно, что сейчас Хайбек защищает председателя комитета жилищного строительства законодательного собрания штата, обвиненного в незаконной деятельности. Точнее, в получении взятки.
- Да.
- Конкретное обвинение состоит в том, что он взял пятьдесят три тысячи пятьсот долларов от архитектурной фирмы, получившей контракт на проектирование нового корпуса тюрьмы в Уилтоне.
- Надеюсь, что этот сенатор законодательного собрания поручил им спроектировать для него личную камеру с окнами на юг.
- Сомневаюсь, что он знаком с этим проектом. Все эти маневры выше моего понимания. Я имею в виду политические маневры. Да еще Хайбек порядком замутил воду. Забросал суд различными запросами и петициями. Никак не могу понять, почему судьи мирятся с этим безобразием.
- Хайбек просто старается, чтобы общественность забыла про этот процесс за лавиной более свежих новостей, не правда ли? Пройдет какое-то время, и на сенатора перестанут злиться. Нам же надоедает читать об одном и том же. Всех, в том числе и судей, охватит безразличие. Так?
- Так. И журналистам надо бы хоть раз написать об этой закулисной игре. Отреагировать на затяжку процесса. Потребовать, чтобы суд принял незамедлительное решение.
- Слушаюсь, сэр.
- Наверное, тебе небезынтересны записки Хайбека, касающиеся этого процесса?
- Еще бы.
- Первая гласит: "Обеспечить слушание дела судьей Кэрроллом Свэнком".
- Понятно. Суть в том, что в далеком, туманном прошлом судья Свэнк что-то задолжал сенатору Шоебауму.
- Логично. Причем о должке этом практически никто не знает. Журналисты не смогли так глубоко копнуть.
- Или в сейфе сенатора Шоебаума хранятся материалы, компрометирующие вышеупомянутого судью Свэнка.
- Судьи, конечно, хотели бы казаться поборниками справедливости, но жить они должны, как прагматики.
- При случае я обязательно использую эту фразу.
- Вторая запись, также почерком Хайбека, еще более любопытна. Слушай: "Шоебаум признает, что общая сумма полученных им взяток составляет восемьсот тысяч долларов. Естественно, неуказанных в налоговой декларации. Ориентировочный гонорар по этому процессу - пятьсот тысяч долларов". Обе записи я обнаружил на первых страницах досье. Затем идут материалы самого дела, копии петиции, поданных Хайбеком, ответы суда.
- И он намеревался оттягивать слушания, пока дело не попадет к судье Свэнку?
- А уж там-то он без особых хлопот добился бы нужного приговора.
- Сенатор же в настоящее время отдыхает на Гавайях.
- Да. Бедняга думает, что он выйдет из этой передряги свободным и богатым.
- Наполовину он прав.
- Мне представляется, что Шоебаум не из тех, кто хотел бы проветрить мозги Хайбеку.
- Согласен с тобой.
- Другие клиенты, чьи интересы защищает в суде Хайбек, а их больше двадцати, для нас не представляют ни малейшего интереса. Дела эти ведет мелкая сошка, такие же чернорабочие, как и я. Воровство, непреднамеренные убийства, незаконное получение страховки, десять похищений детей родителями, когда после развода проигравшая сторона выкрадывает собственного ребенка.
- Так много?
- Это процветающий бизнес. Если я надумаю уйти из "Хайбек, Харрисон и Хаулер", то займусь именно этим. Чувствую, что смогу принести там больше пользы.
- Тебе виднее, я не специалист в подобных вопросах.
- Плюс весьма забавное дело молочника.
- Я когда-то знал одного хитроумного молочника.
- Этот не менее хитроумный. Вот что он учудил. Первым делом взял для своей жены норковое манто. Напрокат. В кредит.
- Любящий муж.
- Затем привел закутанную в норковое манто жену в автомобильный салон, торгующий "роллс-ройсами" и арендовал один из них на месяц. В кредит.
- И ценитель хороших машин.
- Усадил жену в манто в "роллс-ройс", поехал в Палм-Бич и снял маленький особняк.
- Красиво жить не запретишь. В том числе и молочникам.
- Имея в своем распоряжении жену в манто, "роллс-ройс" и особняк, он пошел в местный банк и получил ссуду в полмиллиона долларов. Наличными.
- Однако.
- И бросил свою работу.
- Действительно, чего работать, если на хлеб и так хватает. Да и на молочко остается.
- Он вернул автомобиль и манто, отказался от аренды особняка. И укатил в Небраску.
- На полмиллиона долларов в Небраске можно купить много коров.
- Даже банк особо не суетился, поскольку в первые три года молочник исправно выплачивал проценты из полученных пятисот тысяч долларов.
- Дальше можешь не говорить. Его обвинили в том, что он слишком хорошо усвоил американские традиции.
- Но деньги кончились, и банк решил посчитаться с ушедшим на покой молочником.
- А почему Хайбек взялся за это дело? Едва ли молочник мог заплатить ему.
- Хайбек взялся. И как только банк услышал об этом, его правление задрожало мелкой дрожью. Фирма "Хайбек, Харрисон и Хаулер" купила несколько акций банка и пригрозила последнему полным разоблачением. Обвинения в некомпетентном управлении и неразборчивости при выдаче кредитов вполне могли привести к аннулированию банковской лицензии. В конце концов, Флетч, банк выдал кредит в полмиллиона долларов молочнику!
- О-го-го. Значит, банк проглотил потерю пятисот тысяч долларов за вычетом уплаченных молочником процентов?
- Это еще не все. Два совладельца банка, они же члены правления, выкупили у фирмы "Хайбек, Харрисон и Хаулер" принадлежащие ей акции банка по цене, существенно превосходящей их рыночную стоимость.
- Да, в юриспруденции мне еще есть чему доучиться. Скажи, Олстон, это называется "решить вопрос во внесудебном порядке"?
- Это называется держать банк за яйца и подергивать за них.
- Я-то думал, это шантаж. Правда, я не слушал лекции на юридическом факультете.
- На юридическом факультете тебе подтвердили бы, что это шантаж.
- На сей момент мне известно, что "Хайбек, Харрисон и Хаулер", будучи юридической фирмой, ведет активную деятельность в таких сферах, как кражи со взломом, шантаж, манипулирование судьями... чем еще вы зарабатываете на жизнь?
- Лучше не спрашивай.
- Ты уверен, что остальные юридические фирмы хоть чем-то отличаются от "Хайбек, Харрисон и Хаулер"?
- Абсолютно не уверен.
- А что молочник?
- Переехал в Нью-Йорк, где стал...
- Молочником!
- Нет. Психоаналитиком. За три года в Небраске он получил диплом, дающий ему право вникать в проблемы других людей и брать за это деньги.
- Держу пари, он нашел работу по призванию.
- Согласен с тобой.
- Шагнул вверх по социальной лестнице, Олстон.
- Да, американская мечта, ставшая явью.
- И все благодаря удачному использованию кредита.
- А иначе зачем его брать.
- Наверное, и банку пришлось ужесточить кредитную политику. Так что эта история всем пошла на пользу.