Маклейн Джулиана. Скандальная слава

   Да, с ней было непросто разговаривать. У Эвелин на все был готов ответ, она умела избегать ловушки, в которые легко попадали другие женщины. И все же Мартин кое-что понял сегодня вечером: миссис Уитон вовсе не была ледышкой, какой ее считали мужчины. Наоборот, она напоминала кипящий котел, плотно закрытый крышкой. И эту крышку могло в любой момент сорвать…
   И тогда возникал другой вопрос: почему она отказывает себе в радостях?
   – Кажется, я знаю, что вы можете сделать, – произнесла она.
   – Да? И что же это такое? – оживился он.
   – Я тут вот вспоминала о нашем разговоре… В общем, я подумала. Я принимаю ваше предложение выйти с вами в море. Мне хотелось бы поучиться управлять яхтой.
   У Мартина перехватило дыхание.
   – Что ж, – довольно сухо проговорил он, – я, разумеется, готов поучить вас всему тому, что умею сам, но позвольте сначала уточнить одну деталь. Вы действительно хотите выйти в море со мной? Я хочу сказать, на моей яхте?
   Эвелин кашлянула. Ее руки как-то неловко повисли вдоль туловища, было очевидно, что она смущена и боится, что он спросит сейчас что-нибудь не то. И тогда она тут же исчезнет в своей комнате. Мартину захотелось отпустить какую-нибудь шутку, чтобы как-то разрядить внезапно возникшее напряжение, но он боялся, что любое неправильное слово или жест тут же заставят Эвелин передумать и отказаться от этой затеи. Потому ему ничего не оставалось делать, как молча ждать ее ответа.
   Господи, что бы ни случилось, он не уступит эту женщину Брекинриджу!
   Наконец Эвелин кивнула. Он улыбнулся:
   – Думаю, я смогу все устроить так, как надо.
   – Могу я надеяться на то, что вы доставите меня обратно на берег в целости и сохранности? – неуверенно спросила Эвелин.
   Сначала Мартин сразу же хотел дать утвердительный ответ, чтобы тем самым поставить точку в этом деле. Но потом, немного подумав, он решил не делать этого. Ведь море есть море, и каждый выход на яхте – в некотором смысле риск. В море может случиться все, что угодно, и он не может гарантировать безопасность Эвелин, потому что он всего лишь человек и ему неподвластны силы стихии.
   Но, как бы там ни было, эти сомнения касаются только его. Миссис Уитон должна быть уверена в том, что он вернет ее на берег в «целости и сохранности». Он, разумеется, так и сделает.
   – Конечно.
   Она тяжело вздохнула.
   – И еще… мне бы не хотелось скомпрометировать себя…
   – Это вполне понятно, – сказал он. – Но на этот счет не нужно беспокоиться. Никто не узнает, что мы вместе выходили на яхте в море.
   Она прикусила губу.
   – Я не это имела в виду. Я подумала, что, возможно, стоит пригласить на прогулку кого-то еще. Например, лорда и леди Рэдли. – В ее глазах промелькнула робкая надежда.
   – Вы считаете, что это будет правильно? – спросил он.
   – Да, разумеется.
   Мартин задумался.
   – Дайте-ка мне подумать. Пригласить других… Нет, думаю, не стоит этого делать…
   – Нет? Вы хотите, чтобы я одна поплыла с вами?
   – Да.
   – На яхте? Только вы и я? Вы сошли с ума!
   С этими словами Эвелин отступила назад в комнату и захлопнула дверь перед носом у Мартина.
   Мартин тихо, чтобы Эвелин не услышала, рассмеялся. Он так и остался стоять в коридоре перед ее дверью. Что-то подсказывало ему, что она сейчас снова выйдет.
   Так и случилось. Через пару минут щелкнул замок, дверь распахнулась, и на пороге появилась Эвелин. И тут же отпрянула назад. Она никак не ожидала увидеть перед собой Мартина.
   – Что вы здесь делаете? – испуганно спросила она.
   – А почему вы так на меня смотрите?
   – Не ожидала опять обнаружить вас у своей двери.
   – Я решил не уходить пока.
   – Вижу.
   Они молча смотрели друг на друга. Потом Мартин провел рукой по своим мокрым волосам и наконец сказал:
   – Я промок насквозь, и мне холодно. Так можно и заболеть. Я сейчас, пожалуй, сниму все это.
   К ужасу Эвелин, Мартин и в самом деле вдруг начал раздеваться. Он снял мокрый пиджак и жилет. Ее глаза округлились. Она пребывала просто в шоке. И Мартин наслаждался ее, мягко говоря, замешательством, бросая вызов ее добропорядочности и благонравию. В конце концов, должен же кто-то был сорвать яблоки удовольствия с этого роскошного дерева. Так почему не он?
   – Я хочу задать вам только один вопрос. Мы выходим завтра в море? – спросил Мартин.
   – Завтра? – эхом повторила Эвелин. В ее голосе слышались нотки сомнения. Мартин сразу напрягся, испугавшись, что она передумает.
   – Да. В семь часов ровно. – Он подошел к двери своего номера и вставил ключ в замок. – Я буду ждать вас за яхт-клубом. Так рано там никого не будет. Одевайтесь теплее и не опаздывайте.
   Он открыл дверь.
   – Я еще не сказала «да», – торопливо бросила Эвелин.
   Мартин исчез в своей комнате, но через мгновение в дверном проеме появилась его голова.
   – Вы не сказали «да», но вы сами меня попросили взять вас в море. Так что увидимся завтра в семь.
   Дверь его номера захлопнулась.
   Эвелин в растерянности продолжала стоять в коридоре. Она надеялась, что Мартин снова выглянет из номера и что-нибудь скажет…
   А он тем временем стоял за дверью и прислушивался к звукам в коридоре. Он хотел знать, что будет делать Эвелин. Сейчас-то он уж точно не станет выглядывать в коридор. Она ведь могла и передумать, а он не хотел слышать это «нет». Все, дело уже решено, и завтра они встретятся в семь утра для того, чтобы вдвоем выйти в море.
   Наконец дверь номера Эвелин хлопнула, и Мартин, весело рассмеявшись, направился в ванную комнату.

Глава 9

   На следующее утро, надев платье в белую и голубую полоску, маленькую белую шляпку и пальто с рукавами три четверти, Эвелин вышла из отеля и направилась к яхт-клубу. Как и предполагал Мартин, так рано на улице еще никого не было. Прямо перед Эвелин расстилался залив, над которым седыми рыхлыми клочьями висел туман. Войдя в эту пелену, она почувствовала влагу и на своих щеках.
   Она шла по дорожке вдоль берега, любовалась видом утреннего моря и изо всех сил пыталась не слушать голос разума, который настойчиво советовал ей вернуться в отель. Сейчас она делала то же самое, что когда-то, много лет назад, сделала ее импульсивная и эмоциональная подруга Пенелопа. Да, подумала Эвелин, она не повернет обратно, потому что ей хочется приключений. Хотя бы раз в жизни она должна вкусить эту свободу. Ту свободу, которая для Мартина была обыденностью, основой его существования. Сегодня она будет той женщиной, которая смеется и делает то, что ей нравится, не оглядываясь на всяких ретроградов и ворчунов типа лорда Брекинриджа. Всю ночь она пролежала в постели без сна, обдумывая слова Мартина. «Неужели вам не хочется попробовать чего-то нового? Пока вы еще молоды, пока вы полны жизни?»
   Да, она хотела этого. Ей надоела роль правильной, сдержанной, никогда не улыбающейся вдовы. Эвелин нужен дом, в котором звучал бы смех, интересный собеседник, который мог бы понять ее и разделить ее мысли. Пришло время измениться ей самой.
   Дойдя до яхт-клуба, Эвелин замедлила шаг. Мартин ждал ее там, где и обещал. На нем была теплая куртка на случай плохой погоды и фуражка. Позади него стеной поднимался плотный туман.
   Она наблюдала за ним какое-то время, но Мартин ее не видел. Он с задумчивым видом смотрел на воду. Казалось, тихо плещущиеся волны зачаровывали его.
   Но вот он поднял голову, и их глаза встретились. Эвелин судорожно вздохнула. Вид у Мартина в распахнутой куртке и с висящим на поясе ножом был решительный и какой-то зловещий. От него так и веяло опасностью. На сына герцога он совсем не походил – настоящий бандит из американских романов!
   Но когда Мартин улыбнулся ей и помахал рукой, то снова превратился в очаровательного аристократа. Эвелин сошла с дорожки на усыпанный галькой берег.
   – Я знал, что вы придете, – сказал он. – Надеюсь, вы уже не передумаете?
   – Почему вы решили, что я могу передумать? – спросила Эвелин, подходя вместе с Мартином к маленькой шлюпке.
   Он ничего не ответил, а только посмотрел на нее. По его лицу Эвелин сразу же поняла, что он догадывался о тех мыслях, которые всю дорогу до яхт-клуба одолевали ее. От этого ей вдруг стало спокойнее, и она с облегчением вздохнула.
   Мартин протянул Эвелин руку:
   – Мадам?
   Эвелин вложила свою руку, затянутую в перчатку, в его ладонь. Даже сквозь ткань чувствовалось, что эта ладонь была твердой, даже грубой. Это была не рука изнеженного и праздного джентльмена, а рука чемпиона.
   Эвелин забралась в шлюпку и села на скамью. Мартин оттолкнул шлюпку от берега, а потом прыгнул в нее сам. Шлюпка закачалась, опасно накреняясь сначала в одну сторону, затем в другую.
   Мартин сел напротив Эвелин и начал грести. Когда они отошли от берега на довольно большое расстояние, он внимательно посмотрел своей спутнице в глаза.
   – Это недалеко, – сказал он и поднял весла из воды.
   «Все это сильно напоминает какой-то сон», – подумала Эвелин, когда лодка вплыла в пелену тумана. Она просто не могла поверить, что сидит здесь, в этой маленькой шлюпке, рядом с Мартином Лэнгдоном и собирается провести вместе с ним целый день. Если бы кто-нибудь раньше сказал Эвелин, что такое возможно, она бы не поверила.
   – Вот мы и на месте, – сказал Мартин, бросил якорь и взял мешок, который нужно было отнести на яхту.
   Эвелин окинула взглядом яхту, и ее охватил страх: как же они будут перебираться из лодки на борт яхты?
   – О, здесь так высоко! Не знаю, смогу ли я подняться туда.
   – Я помогу вам. – Мартин взялся рукой за бронзовые перила, поставил ногу на бимс и с легкостью приподнялся. Через минуту, уже стоя на яхте, он спустил вниз веревочную лестницу. – Она немного тянется, но вы не бойтесь. Все будет отлично, вы справитесь. Вот, держитесь за меня. – С этими словами Мартин протянул Эвелин руку.
   Эвелин встала, и маленькая шлюпка снова закачалась на волнах, подпрыгивая вверх и вниз. Эвелин слегка пригнулась.
   – Не бойтесь, – сказал Мартин. – Ставьте вот сюда ногу и держитесь.
   Дрожа всем телом, Эвелин взялась за веревочную лестницу, и Мартин быстро подтянул ее вверх. Через мгновение она уже стояла на борту яхты, ее руки лежали на плечах Мартина, а он обнимал ее за талию.
   – Ведь это было не слишком трудно, правда? – Его голубые глаза весело поблескивали.
   Смутясь, она торопливо высвободилась из его объятий и шагнула назад.
   – Нет, все оказалось совсем не так страшно, как я предполагала.
   – Позвольте мне показать вам судно. Здесь вот кубрик, а там передняя палуба. Идемте.
   Все на яхте было тщательно вымыто и сияло чистотой. Свернутый парус на грот-мачте был ослепительно белым. Мартин подвел Эвелин к люку, открыл его и стал спускаться вниз, в каюту.
   Она заглянула в каюту и неуверенно спросила:
   – Может, мне не стоит спускаться?..
   Каюта выглядела довольно вместительной. Вдоль одной стены стоял удобный красный диван с подушками. Мартин поднял голову и посмотрел на Эвелин:
   – Вы хотите простоять там весь день? Вам просто необходимо на некоторое время спрятаться от ветра. Не бойтесь, я же обещал вести себя как джентльмен. Не забыли?
   Эвелин все еще колебалась, и тогда Мартин протянул ей свою руку. Его лицо сделалось серьезным, а голос мягким.
   – Не нужно бояться меня, Эвелин. Я не сделаю вам ничего плохого. И я не собираюсь на вас набрасываться. Прошу вас, поверьте.
   Не следовало говорить такие вещи, подумала Эвелин. И называть ее по имени тоже не стоило. Это переходит все границы приличия. И тем не менее она все же решила спуститься, опершись на протянутую ей руку.
   – Там мы готовим еду. – Мартин махнул рукой в сторону камбуза. – А здесь едим. – Он усмехнулся и подошел к небольшому столу, прикрученному к полу. – Здесь на койке могут разместиться два моих помощника, но обычно я тут сам ночую.
   Мартин подвел Эвелин к койке в передней части каюты, которая была отделена перегородкой от остальной части помещения. Она сразу представила себе, каково это спать здесь, укрытой от всего мира.
   – Выглядит надежно. Наверное, тут очень удобно.
   – Да, и очень тихо. Когда мы встаем на якорь ночью, слышен только шелест волн. Хотите кофе?
   Эвелин смущенно кашлянула.
   – А мы разве не выходим сейчас в море?
   – Слишком плотный туман, да и ветра нет. Но все скоро изменится. Полагаю, примерно через час. Давайте немного подождем. Вы не возражаете? – Мартин посмотрел на нее своими голубыми глазами. Взгляд этих двух ясных и чистых озер заставил ее расслабиться и забыть о своих опасениях.
   – Что ж, давайте выпьем кофе.
   Мартин направился своей легкой походкой к плите. Пока он готовил кофе, Эвелин рассматривала каюту. Над столом за балкой висела фотография, на которой был Мартин со своей командой и выигранным во второй или первой регате кубком.
   – Этот кубок вы завоевали в прошлом году? – спросила она.
   Мартин посмотрел на фотографию на стене.
   – Нет, это было два года назад. Похоже, пора уже сфотографироваться еще раз.
   – Что ж, надо всего лишь прийти первым, – насмешливо заметила Эвелин и снова стала всматриваться в улыбающееся лицо Мартина на фотографии.
   Он продолжал наблюдать за водой, которая вот-вот должна была закипеть.
   – Именно к этому я и стремлюсь. Это моя мечта – победить в гонках. Но вы ведь, вероятно, слышали о яхте лорда Брекинриджа. Его «Стремительный» станет моим основным конкурентом.
   – Да, я слышала, Джордж говорил, что его яхта самая быстрая, – сказала Эвелин.
   Мартин сел за стол и жестом пригласил Эвелин присесть напротив.
   – Я собственными глазами видел эту яхту, – продолжал Мартин. – Она действительно лидер.
   – Вас это беспокоит? Вы боитесь? Вы, бессменный чемпион регат?
   Его глаза сузились, но в них не появилось злости. В них засверкали озорные искорки. Эвелин забавляла его своими рассуждениями.
   – Вы, наверное, смеетесь надо мной, миссис Уитон? Я покажу вам, что плавание на яхте – дело серьезное. – Он наклонился к ней через стол. – Возможно, вы поймете это после сегодняшней прогулки. И тогда измените свое мнение.
   Эвелин пришлось сдаться. А что ей оставалось? Ведь она действительно ничего не знала о плавании на яхте.
   – Возможно, все так и будет, – не слишком уверенно ответила она.
   Мартин был рад, что она не стала с ним спорить. Он снова откинулся на спинку дивана и заглянул в глаза Эвелин.
   – Ну, расскажите мне, – в его глазах появилось любопытство, – чем вы занимались все эти десять лет, прошедшие с нашей последней встречи на платформе. Вы ведь помните, как вы меня тогда отчитали. Я уж этого точно никогда не забуду.
   Эвелин была слегка удивлена тем обстоятельством, что Мартин вспомнил тот далекий день. Казалось, его до сих пор коробит ее резкость и нравоучительный тон.
   – Я была замужем. Вы, вероятно, знаете об этом, – сказала она.
   – Как я понимаю, не слишком долго.
   – Три месяца.
   В его голосе появились нотки искреннего сочувствия.
   – Мне очень жаль.
   Она прикусила нижнюю губу.
   – Благодарю вас, – тихо сказала Эвелин.
   – Думаю, вам было действительно тяжело… Потерять мужа почти сразу после медового месяца…
   Эвелин сжала сумочку, лежавшую на ее коленях.
   – У нас не было медового месяца.
   – Да? Возможно, вы и не ездили никуда, но тем не менее вы, полагаю, наслаждались несколькими неделями счастья. Ведь иначе и быть не могло! Так или иначе, вы начинали новую жизнь… А это всегда так волнительно, так захватывающе.
   Эвелин почувствовала себя неловко и снова смущенно кашлянула. Ведь, говоря о «новой жизни», Мартин имел в виду совершенно определенные вещи, которые приносит с собой замужество. Ее щеки залил румянец. Эвелин совсем не хотелось обсуждать подобные вещи. Это было, мягко говоря, просто неприлично.
   – Да, у меня началась другая жизнь. Но она была не совсем такой, какая бывает у молодоженов. Вернее, она была совсем не такой… – Эвелин на мгновение замолчала. Казалось, она тщательно обдумывала свои слова. – Сейчас, когда я вспоминаю свое замужество, мне кажется, что этого в моей жизни и вовсе не было. Нас в общем-то ничего не связывало. Это общее, что существует в семейных парах, у нас еще не успело появиться. Я не забеременела и не родила ребенка… Все как-то быстро забылось. А теперь я хочу попытаться выйти замуж еще раз. Ведь в том, что женщина хочет быть счастливой, нет ничего предосудительного.
   Мартин смотрел куда-то вниз, на пол, и внимательно слушал ее. Потом он вдруг поднял глаза, и Эвелин обнаружила в них какое-то странное мрачное выражение. Она никогда раньше не видела Мартина таким. Сейчас в нем появилось что-то загадочное, темное, как будто под тихой, спокойной внешностью, выставленной напоказ для всех, кипела тайная безумная страсть. Но Эвелин было непонятно, что за чувства бродят в нем. Впрочем, подумала она, ей ведь ровным счетом ничего не известно об этом человеке.
   Неожиданно Мартин забарабанил пальцами по столу. Кажется, ему хотелось побыстрее сменить тему разговора.
   – Что ж, – сказал он наконец, – можете задать мне все интересующие вас вопросы о предстоящем плавании. Ведь, в конце концов, мы здесь именно для того, чтобы выйти в море.
   – Хорошо, – согласилась Эвелин, переключаясь на другую тему. – Вы плаваете на «Орфее» весь год? Даже зимой?
   В его глазах снова появился мягкий, теплый свет.
   – Нет, обычно на зиму я поднимаю «Орфея» из воды. Но уже ранней весной мы снова выходим в море.
   Наконец кофе был готов, и Мартин наполнил черной горячей жидкостью две чашки. Поставил их на стол.
   – Добавить вам молока? – спросил он.
   – Нет, спасибо, ни молока, ни сахара. – Эвелин поднесла чашку к губам и вдохнула терпкий аромат. – А когда вы научились управлять яхтой? – спросила она.
   – Когда вернулся из Америки. Мой брат…
   – Вы были в Америке?
   Ее неожиданный вопрос заставил Мартина замолчать. Он сделал несколько глотков кофе и потом снова заговорил:
   – Я провел там четыре года. Жил в доме моего брата. Он хотел, чтобы я занялся каким-нибудь делом, дал мне денег. Я вернулся в Англию и купил свою первую яхту. – Мартин снова отпил кофе и поставил чашку на стол. – Кстати, вы чувствуете?
   Эвелин тоже поставила чашку на стол и удивленно посмотрела на Мартина:
   – Что именно я должна была почувствовать?
   – Движение. Кажется, поднимается ветер.
   Да, теперь она действительно улавливала легкое покачивание яхты.
   – Да. Раз появился ветер, значит, мы можем плыть? – спросила Эвелин.
   – Давайте посмотрим.
   Мартин поднялся с дивана, прошел через каюту и, встав на лестницу, выглянул наружу.
   – Туман рассеивается. Пожалуй, уже можно выходить в море. Правда, рекорды пока не стоит ставить. – Мартин быстро вернулся к Эвелин. – Вы можете подождать здесь, пока я буду снимать яхту с якоря, но я бы предпочел, чтобы вы поднялись со мной наверх и помогли мне немного.
   – Вы хотите, чтобы я вам помогла?
   – Мне нужно, чтобы вы подержали штурвал в одном положении. Это всего несколько минут.
   Задание не выглядело очень сложным, и Эвелин согласилась. Мартин убрал чашки на полку, и вместе они поднялись на палубу.
   – Посидите пока немного, – сказал Мартин и принялся разворачивать парус на мачте. Эвелин с интересом наблюдала за ним. Ей нравилось смотреть на этого ловкого и умелого человека. Движения его рук и тела можно было бы назвать даже красивыми и изящными. Его волосы слегка шевелил ветер.
   Мартин вязал узлы и натягивал лини, ходил по палубе мимо Эвелин, и ей приходилось слегка отодвигаться, чтобы пропустить его.
   – Сегодня отличный ветер, – довольно произнес он, продолжая отвязывать, развязывать, снова завязывать и затягивать множество веревок, о назначении которых Эвелин даже не догадывалась.
   Через несколько минут они снялись с якоря, и Мартин встал за штурвал. Он смотрел то вверх, на паруса, то вниз, на воду. Когда яхта уже решительно шла вперед, разрезая морскую гладь и сражаясь с довольно высокими волнами, Мартин взял Эвелин за руку и потянул ее к себе. Она поднялась.
   – Теперь вам придется немного подержать штурвал, – сказал он. – Мне нужно распустить второй парус. – Мартин поставил Эвелин перед штурвалом.
   – Но я не знаю, что нужно делать. – Эвелин неуверенно взялась за штурвал.
   – Так делать ничего и не нужно. Просто держите штурвал в одном положении. Вот так.
   Большие теплые ладони Мартина легли сверху на руки Эвелин. Она вздрогнула и уже было открыла рот, собираясь что-то сказать, но Мартин, проигнорировав замешательство своей спутницы, слегка подтолкнул ее руки вверх, и они заняли нужное положение. Именно так следовало держать штурвал. Эвелин почувствовала, как Мартин прижался грудью к ее спине. В ней внезапно проснулся целый ураган эмоций, по ее телу побежали горячие волны дрожи, а внутри снова запорхали бабочки.
   Губы Мартина оказались около уха Эвелин, и его теплое дыхание коснулось ее щеки.
   – Вот так, – сказал он. – Возможно, вы почувствуете, что штурвал немного подергивается, но не бойтесь. Просто держите так, как держите сейчас. Вот и все, никаких особых хитростей.
   Эвелин вздохнула и постаралась успокоиться. Она даже не могла точно сказать, что именно ее волновало больше: поручение Мартина или его близость. Убедившись, что его помощница справляется с заданием, Мартин отошел от нее.
   – Я сейчас вернусь.
   Эвелин кивнула, хотя не была до конца уверена в своих силах. Но ничего другого ей не оставалось. А Мартин тем временем занялся парусами. Он двигался легко и быстро. Поправив грот и укрепив второй парус, Мартин спустился в каюту. Потом снова появился на палубе и перевязал пару линей. Через мгновение после этого он уже стоял рядом с Эвелин.
   – Отличная работа, – сказал он ей и занял место у штурвала. Она смущенно кашлянула.
   Яхта начала набирать скорость, и Эвелин почувствовала прохладное дыхание бриза на своих щеках.
   – Кажется, ветер усиливается, – сказала она и взялась руками за шляпку.
   Мартин посмотрел на главный парус.
   – Нет, пока нет. Это просто такое ощущение, потому что мы идем против ветра. Когда мы будем возвращаться, ветер будет дуть нам в спину и будет казаться, что на море штиль.
   Продолжая придерживать свою шляпку, Эвелин подняла голову и посмотрела на мачту. Оба паруса упруго вздулись.
   – Я не могу понять, как это получается… Мы двигаемся вперед, но ветер при этом дует нам навстречу.
   – Если вы посмотрите на волны и обратите внимание на то, с какой стороны ветер ударяет вам в лицо, то поймете, что мы идем не прямо навстречу ветру, а двигаемся под определенным углом к нему, – объяснил Мартин. – Мы попадем туда, куда нужно, не волнуйтесь.
   – А куда же именно мы должны попасть? – поинтересовалась Эвелин. Возможно, ей стоило задать этот вопрос Мартину еще до того, как выйти с ним в море.
   – Я хочу доставить вас к Нидлз.
   – К Нидлз? Но зачем?
   В глазах Мартина появились озорные огоньки.
   – Терпение – и вы все скоро поймете.
   Эвелин постаралась расслабиться, но, посмотрев на гик, она не удержалась от вопроса:
   – Я боюсь, что вот эта штуковина может качнуться, и тогда мы просто упадем в воду. Такое может случиться?
   – Теоретически такое возможно. Но пока я у штурвала, этого не случится. Не бойтесь.
   Эвелин продолжала смотреть на гик. Она была уверена, что он сейчас обязательно начнет двигаться.
   – А если вы меня снова оставите здесь одну и я должна буду держать штурвал… Что тогда?
   Мартин на мгновение задумался.
   – Господи, Эвелин, об этом-то я и не подумал! В этом случае, если я начну крякать, сразу же убегайте с палубы как можно быстрее.
   – Что?
   Мартин засмеялся:
   – Я шучу, Эвелин, постарайтесь расслабиться и получить удовольствие. Ведь вы для этого отправились на морскую прогулку?
   Эвелин гордо приподняла подбородок.
   – Я отправилась на морскую прогулку для того, чтобы поучиться управлять яхтой. Я никогда раньше не выходила в море. Мне хотелось узнать, каково это.
   – Я полагаю, вы многого не пробовали раньше. Теперь пришло время наверстать упущенное.
   От удивления у Эвелин округлились глаза.
   – Хотела бы я понять, на что вы, лорд Мартин, намекаете. Впрочем, не отвечайте. Это не столь важно, и я не хочу ничего знать.
   – Думаю, вы прекрасно меня поняли, – сказал Мартин, продолжая смеяться.
   Почувствовав себя неловко, Эвелин снова спряталась за хорошо знакомую ей каменную стену сдержанности. Разумеется, Мартин теперь будет поддразнивать ее время от времени. Ведь он называл ее сдержанность холодностью, и эта черта ее характера казалась ему забавной.
   – Вы наглец, сэр. Я не дала вам повода так вести себя со мной и отпускать подобные замечания.
   Мартин стал смотреть прямо перед собой, его руки неподвижно лежали на штурвале.
   – Видите ли, в чем дело, миссис Уитон… Эвелин… Вы позволите мне так вас называть? Вы ведь решили выйти в море с человеком сомнительной репутации. Меня считают распутником и соблазнителем. Вам это хорошо известно. Вы однажды собственными глазами имели удовольствие увидеть в моей постели голую горничную. И все же вы захотели отправиться на морскую прогулку именно со мной. Лорд Брекинридж с радостью бы пригласил вас к себе на яхту, если бы вы попросили его об этом. В отличие от меня он согласился бы взять с собой своих дядю и тетю. Вот тогда бы все условности были соблюдены, все выглядело бы респектабельно.
   Эвелин просто не знала, что ответить. Заявление Мартина прозвучало как вызов, но самым ужасным было то, что он во всем был прав.