Малков Семен. Голубая кровь

Семен Малков
Голубая кровь

Часть I. ПРОЛОГ

Глава 1. Поиски свидетелей

   Яркие солнечные лучи скачут зайчиками по письменному столу, отражаясь на экране компьютера и мешая работать. Глава детективного агентства Михаил Юсупов недовольно сощурился, встал и, подойдя к окну, поплотнее задернул штору. Атлетического сложения, рослый, с гордо посаженной головой – он мог бы считаться красивым мужчиной, если бы не шрам, пересекавший правую щеку. Когда возвращался на место, голос секретарши в селекторе сообщил:
   – Михаил Юрьевич, прилетел Белоусов! Звонит по мобильному – он уже на подъезде. Беспокоится, что не застанет.
   Юсупов вернулся на место, недовольно бросил: – Почему сразу не дал знать?
   – Говорит, не смог дозвониться.
   – Ладно, скажите – жду.
   В ожидании своего помощника, Михаил с озабоченным видом откинулся на спинку кресла. Прошло всего две недели после свадьбы, счастливо завершившей тяжелую и долгую полосу его неудач – афганский плен, смерть матери, потеря любимой девушки, на которой должен был жениться… Но и теперь всю радость обретения семьи и медового месяца омрачала новая забота: загадочное исчезновение Нади – родной сестры его жены Светланы, Ему сразу же, отложив другие дела, пришлось заняться ее поисками. Не доверяя сомнительной версии о гибели Нади на Канарских островах, Михаил побывал там и установил, что по ее документам туда прилетала другая – очень похожая на нее женщина. Поиски этой «копии Нади» и были поручены Сергею Белоусову.
   Дверь кабинета распахнулась и в него заглянул улыбающийся Сергей.
   – Можно зайти, шеф?
   Михаил молча кивнул на кресло, и Белоусов устало опустился в него.
   – Ну как твой медовый месяц, Миша? – шутливо поинтересовался он. – Ребра что пострадали, не мешают выполнять супружеские обязанности?
   Совсем недавно, после ранения, Юсупов перенес операцию. Все у него уже зажило, но при воспоминании об этом ребра вновь заныли. Михаил покривился и дал понять, что не расположен шутить.
   – Ладно, Сергей, рассказывай: сумел узнать, где находится эта авантюристка, и ее на самом деле зовут – Оксаной Голенко?
   По-видимому, и Белоусову было не до шуток, лицо у него напряглось.
   – Нет, этого мне не удалось. Она еще в Штатах, а где – неизвестно.
   – Ну и в чем причина? – Юсупов нахмурился. – Изложи поподробнее!
   Сергей с досадой передернул плечами.
   – То модельное агентство, вернее, бордель, где мы ее отыскали, известил – будто порвала контракт и вернулась в Россию. Однако домой она не прилетала.
   – Может, ее уже нет в живых? – бросил на него мрачный взгляд Михаил.
   – Вряд ли. Скорее Голенко, решив перед отъездом «подзаработать», нашла богатого клиента. Хозяевам объяснила – должна вернуться домой по семейным обстоятельствам.
   – Но ведь Бутусов мог поручить кому-нибудь ее там прикончить? Сергей отрицательно покачал головой.
   – Этот мафиози, которого ты подозреваешь в убийстве Нади, еще не знает, что мы разоблачили его хитрый трюк. Так зачем же ему посылать киллера – аж в Штаты? Когда свидетелей против него можно найти и здесь.
   – Верно, Сережа! Прежде всего надо заняться бандитами из его окружения. Ну а как ты все-таки рассчитываешь найти эту Оксану? Ее адрес хоть узнал?
   – К сожалению, нет, она не москвичка, – удрученно почесал затылок Белоусов. – Но я постараюсь узнать у бандерши здешнего борделя, где Голенко работала до отъезда. И буду следить за списками прилетающих из Штатов.
   После долгожданной свадьбы с Михаилом Светлана наконец-то обрела свое женское счастье с любимым. Ее душа ликовала, видя, как быстро привязался и ластится к нему уже двенадцатилетний сын – ведь Петя вырос без отца, считая его геройски погибшим в Афганистане. Радоваться жизни мешало ей только одно – внезапное исчезновение сестры Нади, собиравшейся выйти замуж за крупного бизнесмена Бутусова, и реальное опасение, что она погибла.
   Надя была дочерью ее отца – профессора Розанова от другой женщины, но несмотря на это, мама Светланы, Вера Петровна, любила падчерицу и разделяла горе мужа. И в этот вечер, когда родители приехали навестить внука, разговор естественно зашел о Наде, и в гостиной царило траурное настроение. Светлана и Вера Петровна, пригорюнившись, сидели рядышком на диване, а профессор нервно расхаживал по комнате. Внезапно он остановился и, волнуясь, заявил:
   – Не верю я этому Бутусову. Сердцем предчувствую беду! Не могла Надюша поступить, как он говорит! А если бы решила бросить его накануне свадьбы и бежать с другим – уж мне-то об этом сообщила!
   – Согласна с тобой, Степочка! – поддержав мужа, тихо отозвалась Вера Петровна. – Наденька – не предательница. Она была увлечена Бутусовым и всерьез собиралась за него замуж. Откуда вдруг взялся этот таинственный миллионер-американец? И Светочке она бы о нем тоже рассказала.
   Степан Алексеевич обессиленно опустился рядом с ними в кресло.
   – Конечно! То, о чём сообщил мне этот тёмный делец, считаю совершенно невероятным и, более того, крайне подозрительным!
   Сидевшая, опустив голову, Светлана встрепенулась, словно ее осенила страшная догадка, и испуганно подняла глаза на отца. – Боже мой! Нет, боюсь даже об этом подумать! На мгновение умолкла, но все же решилась это высказать.
   – Недавно Наденька мне открылась, что случайно вновь встретила Костю – свою первую любовь и собиралась с ним увидеться, хотя я отговаривала… Не мог Бутусов ее приревновать и?.. Она мне говорила – это страшный человек!
   Очевидно, это ужасное предположение совпало с тем, что растревожило и самого профессора. Он вскочил на ноги и, запинаясь, переспросил дочь, не в силах вымолвить роковое слово.
   – Ты думаешь… он мог?.. Неужели… он ее… за это?.. Вера Петровна недоуменно посмотрела на мужа и дочь.
   – А как же то, что сообщила милиция? Ведь это Наденькины вещи прислали с острова Тенерифе?
   – Да, это ее вещи и документы. Но здесь что-то не так, – объяснил ей муж, – концы с концами не сходятся. И Миша, слетав туда, убежден: Надюша там не была!
   Лицо у него потемнело. Он с сомнением покачал своей красивой седеющей головой.
   – Это так не похоже на нее – она и оттуда бы позвонила. Наденька любит нас и не променяет ни на какого американца! И кто поверит – что такая пловчиха тонула и никто не заметил? А куда подевался ее миллионер?
   Степан Алексеевич снова рухнул в кресло, горестно обхватив голову руками, Светлана была солидарна с отцом:
   – Мне тоже кажется это каким-то жутким недоразумением. Не верю я в американца, с кем якобы сбежала Наденька! Она собиралась встретиться с Косте и – это правда. И ей было боязно, что об этом узнает Бутусов.
   Как бы очнувшись, Розанов поднял голову и хмуро заключил:
   – Он явно что-то скрывает. Мне сердце подсказывало – это опасный человек, и я Надюшу предупреждал! Не послушала она…
   Не выдержав, Светлана поднялась и решительно предложила:
   – Надо заявить в прокуратуру – пусть расследуют! Не то мы себя изведём.
   Задумчиво молчавшая Вера Петровна сделала протестующий жест.
   – Не горячись, Света! А если Бутусов сказал правду? Тогда это бросит на него тень и лишь добавит обиды.
   Но ее призыв к справедливости лишь рассердил Розанова. Он возмущенно вскочил и с укором обрушился на жену.
   – Уж слишком сердобольная ты, Веруся! Какая, к черту, обида! Этот погодки оклеветал Наденьку! Если она… погибла… я уверен – виноват он. Такие на всё способны!
   Охваченный безудержным горем, он снова сел в кресло и, опустив голову на руки, мрачно задумался. Возникла скорбная пауза, которую нарушил приход Михаила. Светлана обрадованно вскочила с дивана и обняла мужа.
   – Молодец, Мишенька, что пораньше вернулся! Мы тут говорили… о Наде. Папа не верит в то, что случилось на Канарах, – подозревает Бутусова.
   – Я тоже считаю, что это – хитрая инсценировка преступников, – целуя жену, согласился Юсупов. – И подозрения падают на Бутусова – уж больно темная он личность!
   – А ты откуда знаешь? Уже собрал о нем информацию? – оживился Розанов.
   – Да, о нем мне известно многое. В борьбе с конкурентами идет на все!
   Профессор укоризненно покачал головой.
   – Что же ты, Миша, не предупредил Надю?
   – А она бы меня послушала? Сама знала, что Бутусов – крутой мужик и, как я понял Свету, была сильно в него влюблена.
   – Так было вначале, – поправила его Светлана. А недавно призналась мне, что его боится.
   – Вот даже как? – высоко поднял брови Михаил. – Ну что ж, сейчас мы им займемся вплотную! Я и так уже оставил все остальные дела.
   Профессор обрадованно выпрямился в кресле.
   – Займись им, Мишенька! Выведи на чистую воду негодяя! Не стесняйся в расходах я тебе все возмещу.
   Женщины тревожно переглянулись, и Вера Петровна решилась возразить:
   – Не понимаю, почему Мише необходимо заниматься этим лично? А на что тогда прокуратура и милиция? Разве это не опасно? Зачем ему снова рисковать, а нам всем за него волноваться?
   – В милиции много информаторов. Бутусова могут предупредить, и тогда – все пропало! – объяснил ей Юсупов. – А безопасной работы сейчас нет. Людей грабят и убивают среди белого дня. И волноваться за меня не надо – я ведь прошел войну.
   – А я все равно буду за тебя волноваться, Мишенька, – грустно вздохнула Светлана. – Но такова уж, видно, моя судьба! Поступай, дорогой, как считаешь нужным!
 
   На следующий день у себя в кабинете Михаил Юсупов провел экстренное совещание с Сергеем Белоусовым и Виктором Сальниковым. Друг его детства, инвалид-афганец Виктор, теперь стал одним из лучших детективов агентства.
   Михаил – хмур и озабочен. Предупреждает помощников:
   – Разоблачить Бутусова удастся, только если добудем уличающие его доказательства, а это нелегко. Он – закоренелый преступник, хитрый и изворотливый. Я привел факты о его черных делах. Среди них – физическое устранение всех, кто стоит у него на пути, и ему всегда удавалось уйти от ответа.
   Но Сергей Белоусов был настроен оптимистично.
   – На всякого мудреца довольно простоты, Миша. Прижмем и этого гада к стенке! Вот у Виктора есть отличная идея – как раздобыть нужные показания против Бутусова от его подельников.
   Он повернулся к Сальникову и попросил:
   – Выложи шефу все, что мне говорил, Витя, не скромничай! Михаил взглянул на нерешительно замявшегося Виктора и поторопил:
   – Давай, расскажи вкратце самую суть, Витек! Сальников недовольно взглянул на Сергея, и попытался отказаться.
   – Я не готов еще предложить свой план, Миша – не все продумал.
   – Это неважно – время не ждет! Изложи идею! – потребовал Юсупов.
   – Ладно, раз так, – сдался Виктор. – Идея простая – разработать бандитов из окружения Бутусова.
   – Тебе удалось за кого-то зацепиться? – нетерпеливо перебил его Михаил.
   – Да, за двоих: «мокрушника» по кличке Валет и бывшего охранника того коттеджа, который Бутусов построил для Нади. Они наверняка многое знают.
   Очевидно, идея Виктора пришлась Юсупову по душе – в его глазах появился азартный огонек. Немного подумав, спросил:
   – Как думаешь, к ним подобраться? Кто, по-твоему, перспективней?
   – Конечно, Валет! За него и возьмусь, в первую очередь. А законтачить с ним, думаю, на блатной почве.
   – Ну и как ты это сделаешь? – оживился Михаил. – Любопытно!
   Виктор сделал паузу и, с хитринкой взглянув на товарищей, изложил свой замысел.
   – Из бумаг следует – Валет сидел в той же колонии, что я. Даже по той же статье. Так что мы с ним – «побратимы». Улавливаете? Остается познакомиться и войти к нему в доверие.
   Белоусов, с сомнением покачав головой, выразил опасение:
   – Но ты, Витя, сильно рискуешь! Валет – опасный убийца, не так ли?
   – Меня он будет остерегаться, – натянуто улыбнулся Виктор, делая вид будто шутит. – Я ведь тоже одного отправил на тот свет.
   Но Михаилу было не до шуток – строго посмотрел на друга.
   – А ну, Витек, выкладывай все про этого Валета и как думаешь к нему подступиться! Тогда посмотрим, насколько это реально. Излишне рисковать нельзя!
   Сальников послушно кивнул головой.
   – Вот что я узнал о Валете. Бывший спецназовец, снайпер, был в Афгане. На нем много крови, но сидел только раз. Кто-то вытащил его из тюряги – Валет закосил под психа.
   – Наверно, Бутусов, – предположил Сергей. – И купил этим его с потрохами.
   – Нет. Похоже, они друг с дружкой крепко повязаны с давних пор, – отрицательно качнул головой Виктор. – Оба они москвичи – с Марьиной рощи и почти ровесники. Наверно, по молодости в одной шайке были.
   – Крепкий орешек, – заключил Михаил и озабоченно взглянул на друга. – Нащупал у него какую-нибудь слабину?
   – Еще какую! – довольно улыбнулся тот. – Валет увлекается боями без правил, играет по крупному на тотализаторе, но всегда проигрывает.
   – А что? – отозвался Белоусов. – На этом можно Валета купить – когда снова продуется.
   – Вряд ли, – усомнился Михаил. – Если такой снайпер, да еще корешок – не думаю, что Бутусов отказывает ему в кредите.
   С этим согласился и Виктор.
   – Вот и я так считаю. Законтачу с ним, само собой, в спортклубе, – открыл он свой замысел. Но дружбу завяжу, используя другую слабость Валета – он давно уже ширяется.
   На лице Белоусова недоумение – он не понял, что это означает. С усмешкой поинтересовался:
   – Как это «ширяется»? Он что, голубой?
   – Валет наркоман, – объяснил ему Юсупов. – «Ширяется» на их жаргоне – колется. Ты, что же, Витек, ради дела снова готов взяться за старое? Я против!
   Иначе к нему не подобраться. Но ты, Миша, не беспокойся, – успокоил его Сальников, – от гадости я сумею увернуться. А вот курнуть дури придется. От нее потом вылечусь!
   – С огнем играешь! – счел долгом предостеречь его Белоусов. – А если Валет тебя раскусит? У бандита всегда при себе ствол. И он верзила – не чета тебе.
   – Ну, положим, и Витек не так плох, хоть и инвалид. Тоже в спецназе был не последним, – резонно возразил Юсупов. – Но вот вооружить пушкой придется – раз перед Валетом будет изображать киллера-гастролера.
   И немного поразмыслив, объявил свое решение:
   Лады, план принимается! Витек пусть действует как задумал, а ты, Сергей, продолжай поиски Оксаны Голенко!
 
   Когда Сальников вошел в зал закрытого спортклуба, его трибуны уже были заполнены до отказа. На арене нещадно избивали друг друга бойцы, и болельщики с бешеным азартом переживали ход схватки. Найдя глазами среди них Валета, он достал мобильный телефон и позвонил Юсупову.
   – Я уже в зале. Вижу клиента – сидит там, где обычно, – доложил Виктор шефу, – а мое место на ряд ниже – прямо под ним.
   Виктор успел сесть до конца боя и, не привлекая внимания, наблюдал за Валетом. Бандит бурно реагировал на схватку и, по тому, как негодовал, было ясно – его фаворит проигрывает. Но вот бой закончился, и Валет, вместе с другими неудачниками, яростно порвал свои купоны. Сальников тоже с громкими проклятиями демонстративно разорвал на его глазах свои купоны и, как бы в горячке, обернувшись к товарищу по несчастью, посетовал:
   – Что, и тебе не подфартило, кореш? Смотрю, тут шмонают дочиста – хужее, чем на зоне.
   Валет искоса мутным взором окинул непрошеного доброжелателя, но вид «кореша» убедительно свидетельствовал о его уголовном прошлом, а открытая физиономия, несмотря на перебитый нос и шрамы, вызывала симпатию. Подумав, Валет небрежно поинтересовался:
   – И ты дочиста «пролетел»? Давно на воле? Где срок-то мотал? Сальников тут же поднялся к нему и сел рядом; лукаво ухмыльнулся.
   – Я не лох, чтоб отдать все бабки здешним жучкам. Так, испытал разок свой фарт, и баста! А вышел недавно, из Сиблага. Хозяин вытащил – срочно ему здесь понадобился.
   – Догадываюсь зачем. – понимающе буркнул Валет и бросил на него острый взгляд. – Сдается, ты тоже афганец? Тогда мы вдвойне кореша: и мне довелось в Сиблаге срок мотать.
   Изобразив на лице радостное изумление, Виктор широко распахнул объятия.
   – Вот это здорово! Дай я тебя, братан, обниму! Хоть одно хорошее, как сюда попал – кореша встретил.
   «Интересно, где Валет прячет оружие, – думал он, обнимая и незаметно ощупывая бандита. А вслух с дружеским интересом расспрашивал:
   – Где в Афгане служил? И за что срок дали?
   Чуждый нежностям, Валет освободился из его объятий, однако ответил:
   – Я туда попал, кореш, в составе «Альфы». Но меня выгнали, пидеры, хотя был лучший стрелок.
   – Не может быть! За что? – изобразил недоумение Сальников.
   – Поймали, что «травку» курю. К этому и придрались. Сразу же отправили домой, разжаловали. Тогда было строго.
   – Да там же все «травкой» баловались. Чтобы за это списали лучшего снайпера? – с хитрым прищуром, взглянул на него Виктор. – Признайся, кореш, что еще натворил?
   Валет снова бросил на него острый взгляд и хрипло рассмеялся.
   – А ты, вижу, не так прост, как кажешься. Что верно – то верно: я с бабой командира спутался – она связисткой была. Сама ко мне лезла, сучка, а он ждал лишь предлога – и отомстил.
   – Теперь понятно, – в тон ему хохотнул Виктор. – А я тоже бывший спецназовец – только армейский. В Афгане ногу потерял, но стрелять не разучился.
   Валет понимающе усмехнулся и задал вопрос в лоб:
   – За это, думаю, и отсидел?
   – Вроде того, – уклончиво ответил Виктор. И ты, похоже, за это самое.
   Не дожидаясь следующего вопроса, он достал «косячок» и закурил. Почуяв знакомый запах, Валет сразу оживился, находчиво предложил:
   – Знаешь что? Здесь не потолкуешь, кореш. Давай махнем ко мне – бухнем с горя, что продулись. Ты ведь гастролер, я не ошибся?
   Для верности Сальников сделал вид, будто колеблется. Потом панибратски махнул рукой.
   – Эх! Не надо бы, да душа горит. Поехали, братан! Тебя как звать-то? Меня – Виктором.
   – Родители нарекли Егором. Но все зовут Жоркой.
   – Ну что ж, поедем, закрепим наше знакомство, Жора! За тачку плачу я.
   Виктор поднялся. Встал и Валет, самодовольно бросил:
   – Ловить тачку не придется – меня своя дожидается.
   В комнате Валета царил беспорядок – неубранная постель, пыльная мебель, на столе остатки пищи и окурки, на полу выстроился длинный ряд пустых бутылок. «Типичное жилище неопрятного холостяка, – входя, отметил в уме Сальников. – Не чувствуется женской руки. Может, Валет – гомик?» – подумал он с опаской. А хозяин небрежно сгреб в сторону грязную посуду и указал гостю на стул:
   – Приземляйся, Виктор! Сейчас возьму из холодильника пузырь, что-нибудь похавать и вернусь.
   – Давай помогу, Жора! Помою тарелки, сполосну стаканы.
   – Не трудись! – отмахнулся хозяин. – У меня есть чистые. Покури пока!
   Валет ушел, забрав посуду, а Сальников достал новый «косячок». Сморщив гримасу, закурил и по комнате расплылся дурманящий аромат гашиша. Возвратившийся хозяин поставил на стол водку, хлеб и банку рыбных консервов, с наслаждением повел носом и попросил Виктора:
   – Дай разок потянуть, душа требует! У тебя больше нет?
   – Найдется и для тебя, Жора. Неси стаканы – бухнем и покайфуем. А пока – на вот, затянись!
   Сальников передал Валету свой окурок, и тот с жадностью сделал несколько затяжек. Дурман подействовал на него опьяняюще – как даже небольшая доза спиртного на алкоголика. С трудом оторвавшись, он возвратил Виктору окурок.
   – Ладно, схожу за стаканами. Ты открой пока шпроты! Когда Валет вышел, Виктор сразу отставил свой «косячок», достал новый – для хозяина и открыл консервную банку. Вернувшись, Валет сел за стол, налил себе и гостю водки, а Сальников, продолжая начатую игру, поднял стакан.
   – За тебя, Жора! Я рад нашему знакомству. Не пособишь мне зацепиться в столице? Думаю, не зря нас с тобой свел случай.
   – Может, и не зря, – загадочно глядя, усмехнулся Валет. – Считай, интерес к тебе есть – если и правда метко стреляешь. Выпьем, чтоб я в тебе не ошибся!
   Они лихо опрокинули свои стаканы, закусили, но хозяин захмелел заметно быстрее. Сальников раскурил «косячок» и передал Валету. Тот несколько раз жадно затянулся и, с трудом оторвавшись, вновь наполнил стаканы. Сверля взглядом, посмотрел на гостя.
   – Хочешь здесь зацепиться, выкладывай – зачем прибыл! Не бойся, я не мент – сам это видишь. А хороший снайпер нам сейчас нужен – один я не управляюсь. Давай выпьем за это!
   Снова выпили до дна. Сальников молча закусывал, а Валет взахлеб раскуривал «косячок», все больше хмелея. Наконец, нетерпеливо напоминал:
   – Ну, чего отмалчиваешься, Витюха? Ежу ясно, что по заказу к нам прибыл.
   Но Виктор искусно изобразил, будто колеблется; сказал уклончиво:
   – Ты конечно не мусор, Жора, – их я за версту чую. Так же как то, что мы с тобой из одной обоймы. Поэтому не могу открыть свое задание. Лучше проверь меня в деле!
   – Ну и как ты, Витюха, себе это представляешь?
   – А поручи мне хоть одно из того, что должен сделать сам, – вот и увидишь! И я пойму – стоит ли с вами иметь дело.
   Сальников разлил остатки водки и поднял свой стакан.
   – Вот за это давай и выпьем! За проверку меня в деле!
   Они опорожнили свои стаканы. Гость принялся закусывать, а хозяин предпочел раскуривать «косячок», все больше хмелея. Виктор незаметно проглотил отрезвляющую таблетку, взял в руки пустую бутылку и показал Валету.
   – Ну что, Жорик, есть еще пузырь? А то мы так ни до чего не договоримся. Если нет, давай сбегаю!
   Валет уже сильно опьянел, но все же поднялся. Пошатываясь, подошел к шкафу, достал и поставил на стол еще бутылку водки. Затем плюхнулся на стул, заплетающимся языком предложил:
   – Наливай, Витюха! Мы еще… с тобой… поработаем на пару! Не сомневайся, мой босс… такой – лучше… не найдешь!
   «Ну что ж, похоже, он достиг нужной кондиции, – сообразил Виктор. – Надо попытаться кое-что от него узнать». Незаметно включив портативный магнитофон и иронически усмехаясь, он изобразил сомнение.
   – Чем же он лучше других, Жорик? Я – стреляный воробей, знаю: заказчиков потом нужно стеречься пуще мусоров.
   – Мой – не такой… как… все. Я вот… еще… живой! И не потому… что мы… в юности корешковали! Умный он… и хитрый… А концы в воду… умеет прятать – как никто!
   – Так уж, как никто? – искусно подзавел его Виктор. – Послушать тебя – твой босс прямо гений.
   Расчет его оправдался Валета это разозлило, и он «привел аргументы»:
   – Не смейся.. Витюха! Наш Бутус… всегда придумает… как… провести мусоров. Вот недавно… замочили бабу, – он пьяно ухмыльнулся. – Она… наставила ему рога. Никогда… не догадаешься… каким способом… Бутус… замел следы!
   «Вот оно, наконец! – мысленно торжествовал Сальников. – Ну колись, бандит, скорее!» Но вслух с деланным равнодушием изрек:
   – По-моему, ничего нового уже не придумаешь. Наверно, как обычно – по частям и в канализацию?
   – Это слишком… примитивно, – Валет уже туго соображал. – А наш… чтобы отвести… от себя… придумал… будто его баба… свалила за бугор… и там сгинула.
   – Но ведь тело опознают, и тогда все выйдет наружу, – «усомнился» Виктор.
   – Не опознают! Ведь тела… не будет! Как так не будет? Его уничтожили?
   От выпитого и «травки» Валета уже совсем развезло – невнятно бормоча, объяснил Сальникову:
   – За бугром… утонет… в океане. А здесь… закатали… никто никогда… не найдет…
   Он уже клевал носом. Сальников на всякий случай взялся за бутылку.
   – Ну что, Жорик, засосем с тобой еще по одному?
   Валет невразумительно промычал, и Сальников, убедившись, что он невменяем, выключил магнитофон и поднялся.
   – Тогда пойду. У меня еще дел много. Позвоню, братан.
 
   Золотая осень – чудесная, воспетая Пушкиным пора! В погожее воскресенье Юсуповы всей семьей отправились навестить родителей Светланы в Марьино.
   Профессору Розанову дали квартиру в одной из многоэтажек этого отдаленного непрестижного района, когда сносили его «хрущевку».
   Михаил управлял новенькой «ауди» – недавно приобрел на деньги, накопленные за время работы в Сибири. Представительная машина стоила немало, но ему, как гендиректору это требовалось, и сама по себе она была превосходна – с мощным двигателем и очень комфортабельная. Но особенно радовался ей Петя. Он уже немного умел водить – его обучал первый муж Светланы Марк на своем джипе. Вот и теперь, когда выехали на широкую автомагистраль, нетерпеливо попросил:
   – Папочка, дай мне порулить! Здесь уже можно!
   – Her, еще большое движение, – возразил Михаил. – И ты не достанешь до педалей – надо будет передвинуть сиденье.
   – Но ведь это недолго, – настаивал Петя. – И машин не так много.
   – Не приставай к папе! Мы уже подъезжаем, – как всегда, поддержала мужа Светлана. – Обучаться водить будешь за городом!
   Они действительно уже въехали в Марьино, и Петя, понимая, что мать права, умолк. Степан Алексеевич и Вера Петровна их ждали. В квартире, как всегда, было чисто прибрано, а чтобы порадовать внука, хозяйка испекла обожаемую им кулебяку. Когда расцеловались и наобнимались, профессор предложил всем пройти в гостиную.
   – За стол сядем через часок, а пока отдохнем и поговорим о наших делах.
   – Думаю, Пете с нами будет скучно, – резонно заметила Светлана. – Может, погуляешь пока во дворе? – спросила она сына. – Погода великолепная!
   – Если хочешь, включи в кабинете компьютер, – предложил внуку Розанов. – Обедать мы тебя позовем.
   Разумеется, Петя предпочел компьютер, а взрослые отправились в гостиную. Когда уселись, профессор первым делом поинтересовался: