Уилл не находил себе места от беспокойства. Он любил Бекки, но не желал сидеть на шее у жены, ничего не давая ей взамен. Причиной всех этих мыслей стал поединок с Черным Джеком и заявление Джоба о том, что Уиллу никогда не приходилось зарабатывать себе на жизнь честным трудом.
Труднее всего было объясниться с Бекки — он знал, что она почувствует себя неловко, решив, что он пытается разорвать соглашение. Ночь страсти в лагере луддитов не позволяла Уиллу принять решение, которое причинило бы боль Бекки, но, несмотря на все терзания, он понимал, что в конце концов поступит по-своему.
Так или иначе, он был обязан доказать, что он вовсе не мошенник. Первым доказательством был поединок с Черным Джеком и победа, однако в этом случае он действовал сгоряча. Теперь ему предстояло самому стать творцом собственной судьбы, не поддаваясь доводам сердца. А это значило, что с Бекки придется расстаться. Чем дольше Уилл размышлял об этом, тем отвратительнее чувствовал себя.
Самому себе он казался гнусным нахлебником, живущим за счет жены. А после того, как они стали близки, Уилл понял, что недостоин ее: Бекки заслуживала мужа, который женился бы на ней не ради денег. Уилл сознавал, что должен отказаться от нее — только потому, что не мог предложить ей ничего другого, кроме чести. Сделка была бы неравной. При мысли о расставании у него разрывалось сердце, он утешался лишь мыслью, что вернет ей свободу и возможность любить более достойного человека. Уилл был уверен, что в лесу Бекки отдалась ему из чувства благодарности, а не по велению сердца.
Однажды утром, вскоре после возвращения в Лондон, Уилл сел за письменный стол и написал два письма. Одно предназначалось для банка Куттса: в нем Уилл просил прекратить пересылку денег на север, поскольку больше не желал жить за счет жены. Со вторым письмом, адресованным Бекки, он мучился гораздо дольше. Он не хотел сообщать ей, куда отправляется.
«Дорогая моя, — начал он, поскольку Бекки вправду стала ему дорога, — когда ты прочтешь это письмо, я буду уже далеко. Поскольку я люблю тебя, то не считаю возможным и дальше жить за твой счет. В лесу я защищал тебя, как подобает мужчине, и теперь, хотя у меня разрывается сердце, должен продолжать играть эту роль: я возвращаю тебе свободу, отныне ты сможешь любить того, кто будет достоин тебя. А я попытаюсь сам зарабатывать себе на жизнь честным трудом.
Итак, я разрываю сделку, на которую мне не следовало соглашаться с самого начала. Конечно, ты сочтешь этот поступок бесчестным, но я просто не в силах и впредь соблюдать условия соглашения.
Любимая, поверь — неравенство стало бы серьезным препятствием для счастливого брака, а я хочу лишь одного: чтобы ты была счастлива».
Он запечатал письмо, собрал немногочисленные вещи, оставил конверт на письменном столе в комнате Бекки и покинул дом, где обрел любовь. Никто не видел, как он скрылся за дверью. Оказавшись на улице, Уилл быстро зашагал к постоялому двору, где останавливались дилижансы, отправляющиеся на север.
Ребекка нанесла визит тете Петронелле. Уилл сослался на головную боль и не стал сопровождать жену, и тетю неприятно поразило его отсутствие. Тетя была одной из немногих людей, которой Ребекка поведала всю историю похищения и рассказала о том, как Уилл дрался за нее с профессиональным боксером из Хакнолла.
Вернувшись вечером, Ребекка слегка удивилась, не застав Уилла дома. Она ушла к себе, позвала горничную и принялась переодеваться. Недомогания кончились, и Ребекка испытывала прилив радости оттого, что сегодня же сможет позвать Уилла к себе в спальню.
Лакей, принесший чай в спальню, поставил поднос прямо на письмо Уилла, поэтому Ребекка нашла его гораздо позже, успев известись от беспокойства.
К этому времени она уже спросила дворецкого о том, куда направился Уилл, и в ответ услышала, что никто и не подозревает о его отсутствии. Прежде Уилл никогда не поступал так. Он неизменно извещал Ребекку о своих планах.
Наконец Ребекка увидела письмо Уилла. Где бы он мог быть? Почему оставил ей письмо? Волнуясь, она взломала печать, прочла письмо — и в первый момент ничего не поняла. Он не мог, просто не мог расстаться с ней!
И потом, к чему все эти слова о чести? Ребекка никогда не понимала смысла, который мужчины вкладывали в это слово, и теперь пребывала в замешательстве. Как можно уверять ее в любви и вместе с тем считать необходимым расстаться?
Он пишет, что его сердце разбито… а как же ее сердце? Неужели он надеялся, что не разобьет его подобным поступком? Ребекка смяла письмо, затем развернула и перечитала еще раз, гораздо медленнее.
Только теперь она поняла, как тяготило Уилла его положение. Ребекка безмолвно воззвала к небесам. Человек, которого она хладнокровно выбрала в мужья, бросил ее, больше не желая быть мошенником. Ребекка отдала свое сердце мужчине, научившему ее жить и любить. Как же ей теперь быть? Как жить дальше?
Ребекка не имела ни малейшего представления, куда мог уехать Уилл, где искать его и вернется ли он когда-нибудь. Она могла бы попытаться заверить себя, что исчезновение Уилла ее ничуть не задело, но это была бы ложь. Наконец она решила, никому не говоря ни слова, разыскать беглеца, чтобы обвинить в подлости.
Но держать исчезновение Уилла в секрете Ребекке не удалось. Слуги узнали, что он покинул дом и не вернулся; отсутствие Ребекки и Уилла в свете вскоре было замечено. Первой о своих подозрениях заявила тетя Петронелла — вскоре после того, как Ребекка поручила сыщику с Бау-стрит выяснить, куда мог скрыться Уилл.
Тетя Петронелла только что отклонила четвертое предложение руки и сердца, сделанное ей герцогом Дернессом. Она твердо решила выяснить у Ребекки, что случилось с Уиллом.
Принимая тетушку, Ребекка держалась как обычно — холодно и невозмутимо. Это вызвало у Петронеллы острое раздражение: по крайней мере Ребекка могла бы сделать вид, что отсутствие мужа обеспокоило ее! А она вела себя так, словно уволила очередную горничную.
— Что ты с ним сделала? — без предисловий начала тетушка.
— О чем ты говоришь, тетя?
— Полно, детка, ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду. Где Уилл? Неужели он уехал навсегда — после того, как спас тебя от бесчестья?
— Тетя Петронелла, я давно не детка, а отсутствие Уилла беспокоит меня не меньше, чем тебя.
— Да, ты уже выросла и, боюсь, никому не желаешь принадлежать. Так что ты с ним сделала? Довела до бегства своим несносным языком? Если так — значит, ты безнадежно глупа.
К ужасу тети, глаза Ребекки наполнились слезами.
— Напротив, тетя, мы никогда не были так счастливы, как в последнее время. По крайней мере так мне казалось.
— Сомневаюсь. Почему ты решила, что он был счастлив? Счастливые мужчины не покидают дом и жену.
— Да, его беспокоило что-то, но не более.
— Ошибаешься. Ты была слишком занята, разыгрывая неприступную девственницу, чтобы заметить это.
Из глаз Ребекки хлынули слезы. Безуспешно попытавшись сдержать их, она выпалила:
— Да будет тебе известно, тетя, я уже не девственница!
Такое признание она вовсе не собиралась делать. Тетя Петронелла покачала седой головой.
— Значит, ты наконец-то решилась? А теперь, обнаружив, что Уилл ушел, не оставив даже письма, возомнила, будто он не любит тебя?
Ребекка разрыдалась в голос и бросилась на диван.
— Ничего подобного! — всхлипнула она, уткнувшись лицом в подушку. — Он написал, что любит меня и потому мы должны расстаться… Какая-то нелепость!..
Присев рядом с племянницей, Петронелла взяла ее за руки и поглаживала их, пока всхлипы не стали тише. Ребекка прильнула к груди тетушки, как ребенок, ищущий утешения.
— Тише, тише, — успокаивала ее тетя. — Скажи мне правду, дорогая, и тебе станет легче. Значит, ты все-таки любишь его, любишь по-настоящему? Скажи, а он знает об этом?
Ребекка всхлипнула и отрицательно покачала головой.
— Об этом я ему никогда не говорила. Я думала, он догадается сам…
Тетя Петронелла протянула ей носовой платок:
— Вытри слезы, детка, и расскажи, что было в том письме.
— Он пишет, что любит меня, — призналась Ребекка, — но не может и впредь жить за мой счет. Тетя, почему мужчины так много твердят о чести?
— Я же говорила — Уилл порядочный человек, и теперь он доказал это. Он должен узнать о твоей любви. Мужчины не такие, как мы: им необходимы доказательства. Полагаю, поединок в лесу заставил его задуматься о чести. Мужчины высоко ценят ее, а нам, женщинам, подобные разговоры кажутся пустыми. Честь придает смысл их жизни, как нам — рождение детей. Даже если мы не в силах понять их, надо хотя бы попытаться.
— Ничего я не понимаю, — простонала Ребекка, — и надо же было такому случиться как раз тогда, когда я поняла, что люблю его… — Она вновь разрыдалась.
— Прекрати сейчас же! — строго скомандовала тетя Петронелла. — Ты хочешь, чтобы он вернулся? Тогда не сиди сложа руки и не ной, а попытайся разыскать его.
— Я пытаюсь, — возразила Ребекка, вновь становясь похожей на себя. — Я уже наняла для этой цели сыщика. Сегодня днем он должен явиться ко мне с отчетом. Поверенный порекомендовал его мне как опытного и надежного человека.
— Бедный Уилл! — с улыбкой пробормотала тетя Петронелла. — У него нет никаких шансов скрыться от тебя!
— Тетя, мне не до шуток, — перебила Ребекка, вытирая глаза носовым платком.
— Ты права, но слезами горю не поможешь. Впрочем, я рада убедиться, что ничто человеческое тебе не чуждо. Бывали времена, когда я в этом сомневалась.
Ребекка выпрямилась.
— Можешь насмехаться надо мной сколько угодно — я заслужила это. Я и вправду не понимала, как дорог мне Уилл, пока не потеряла его.
— Такое часто бывает, — утешила ее тетя. — Ты принимала его присутствие как должное, верно? Это никому не нравится. А теперь скажи, куда он мог бы уехать? Возможно, я сумею тебе помочь.
— Он мог спрятаться в Лондоне или отправиться на родину, на север. Но в последнем я сомневаюсь. Поверенные сообщили мне, что в Шафто-Холле уже давно никто не живет, особняк превратился в руины. Значит, придется начать поиски в Лондоне.
— Ты говоришь, сыщик должен прийти сегодня? Могу я дождаться его и узнать, в чем дело? Разумеется, я не стану присутствовать при вашей встрече.
— Конечно, оставайся. Я прикажу дворецкому подать тебе чаю.
— Надеюсь, вы будете рады узнать, мадам, что у меня есть новости насчет жизни мистера Шафто в Лондоне. Уверен, они окажутся полезными, хотя найти самого мистера Шафто мне не удалось. В Лондоне его никто не видел.
Джек Уайт, сыщик, был рослым мужчиной с волевым лицом. Выудив из внутреннего кармана серого сюртука записную книжку, он продолжал:
— Возможно, кое-что вам уже известно, так что прошу меня простить. Но вы пожелали услышать все, что мне удастся разузнать. Когда мистер Шафто женился на вас, он был беден, но имел небольшой доход и не увлекался азартными играми. Первым делом я расспросил о нем сто друга, Джоша Уилмо-та. — Сыщик умолчал о том, что сведения из Джоша пришлось вытягивать чуть ли не клещами. — Похоже, мистер Шафто отправлял большую часть своего содержания куда-то на север. Мистер Уилмот утверждает, что не знает, для кого предназначались эти деньги. Полагаю, он не лжет. Следовательно, самому мистеру Шафто доставались жалкие крохи. Он пополнял свои финансы из разных источников и потому ухитрялся сохранять положение в обществе.
По вечерам он работал у человека по имени Джордж Массерен, содержателя дешевого игорного дома. Мистер Шафто служил у него главным крупье, вышибалой и клерком. Кроме того, он вел расходные книги ряда торговцев, которые не могли позволить себе нанять опытного счетовода. Мистер Массерен сообщил мне, что мистер Шафто сведущ в арифметике. Он сожалел о том, что мистер Шафто уволился, женившись на вас.
Массерен? Бекки мгновенно вспомнила случайную встречу на Пиккадилли и странный разговор.
— Вы в этом уверены? — вопрос прозвучал нелепо, но она никак не могла поверить, что Уилл подрабатывал по вечерам, а в обществе играл роль праздного джентльмена.
— Абсолютно, мадам. Кроме того, я разыскал его камердинера Гилберта Барри, которого мистер Шафто звал Гибом. Это неразговорчивый малый, однако он признался, что не видел хозяина с тех пор, как ушел от него, и я склонен верить ему. Кроме Уилмо-та, я поговорил с другими знакомыми мистера Шафто, в том числе с теми, с кем он встречался в заведении Джексона на Бонд-стрит, и с самим Джексоном. Никто из них в последнее время не видел мистера Шафто. Джексон упомянул одну любопытную деталь: он слышал, что недавно мистер Шафто сражался с профессиональным боксером и победил. Вам известно об этом? Надо ли узнать подробности?
Ребекка покачала головой.
— Это ни к чему. Я знаю об этом поединке, однако убеждена, что Уилл не стремится стать боксером.
— Как вам угодно, миссис Шафто. Это все. Лично я сомневаюсь, что ваш муж скрывается в Лондоне — скорее всего, он отправился на север. Не могли бы вы уточнить, куда именно?
Ребекка опять покачала головой.
— Дальше я буду продолжать поиски сама. Если вы мне понадобитесь, я свяжусь с вами через поверенного. А пока он заплатит вам за работу. Благодарю вас.
Сыщик поклонился и вышел. Ребекка вздохнула и отправилась в гостиную, чтобы пересказать разговор тете Петронелле. Она подчеркнула, что Уилл сам зарабатывал на жизнь — до того, как женился на ней.
— Это меня не удивляет, — живо отозвалась тетушка. — Я» всегда говорила, что он порядочный человек.
— Ну и что же мне делать дальше? — растерянно спросила Ребекка.
— Вспомни какие-нибудь странности в поведении Уилла — это будет полезно. Вы прожили вместе достаточно долго, чтобы изучить друг друга.
— Для меня он до сих пор остается загадкой. К примеру, как он распоряжался своими доходами? Сыщик сказал, что сам Уилл их не тратил. Но почему? Куда же они девались? И еще: как случилось, что ему пришлось взяться за работу, которой джентльмены обычно пренебрегают?
Некоторое время обе женщины молчали, затем Ребекка позвонила и попросила принести еще чаю. Тетя Петронелла задумчиво проговорила:
— Я до сих пор не понимаю, почему Уилл не обзавелся экипажем — ведь ты щедро платила ему! По какой-то причине он не стал тратиться даже на лошадь и почти не обновил гардероб.
Внезапно память подсказала Ребекке то, о чем она почти забыла.
— И вправду, как он распоряжался своим содержанием? Куттс сообщил мне, что Уилл забирал из банка деньги до последнего гроша… — Помедлив, она добавила: — Может, они уплывали туда же, куда Уилл отправлял то, что зарабатывал сам?
— Очень может быть, — тетя Петронелла кивнула. — Но куда же?
Ребекка задумалась. У нее мелькнула ужасающая мысль, которой она не решилась поделиться с тетей. Неужели Уилл уже был женат, когда согласился стать ее мужем? Может, ему приходилось содержать жену и детей, с которыми он теперь воссоединился? При этой мысли ее передернуло.
— Полагаю, тебе следует узнать у Куттса, куда Уилл переводил деньги.
— Ты думаешь, Куттс скажет? — Ребекка покачала головой. — Уилл наверняка попросил его соблюдать конфиденциальность. И в любом случае Куттс вряд ли сможет сообщить мне что-нибудь полезное.
— Но попытка не пытка. В конце концов, можно объяснить Куттсу, в каких плачевных обстоятельствах ты оказалась, и тем самым разжалобить его.
— Вряд ли, тетя. Но прежде, чем отправиться в банк Куттса, я поговорю с Джошем Уилмотом и Джорджем Массереном. Оба они давно знакомы с Уиллом и наверняка будут со мной разговорчивее, чем с мистером Уайтом.
Тетя Петронелла встала и поцеловала племянницу.
— Браво, дорогая! Это лучше, чем лить слезы. Разыщи этого благородного человека!
Ребекка помедлила с ответом.
— Еще неизвестно, куда этот благородный человек отправлял деньги…
— Ты права. Но как бы то ни было, твой долг — продолжить поиски.
К сожалению, ни Джош Уилмот, ни Джордж Массерен не смогли ничем помочь Ребекке. Обо всем этом она рассказала вечером тете Петронелле и герцогу. Оставалось только побывать в банке Куттса, расспросить хозяина и, если он не скажет, кому Уилл пересылал деньги, предпринять путешествие на север.
— Мне говорили, что Шафто-Холл в Нортумберленде обветшал… значит, придется объехать всю округу — нелегкая задача!
Герцог отозвался:
— К сожалению, мне известно только то, что отец Уилла проиграл все свое состояние.
Уилл — последний в этом роду. Род его матери прекратил существование, когда она вышла замуж за Шафто. Говорят, Уиллу не досталось никакого наследства. Я тут тоже кое-кого порасспрашивал, но… Боюсь, мы зашли в тупик.
— Но как может человек пропасть бесследно в Англии, в 1813 году? — воскликнула Ребекка и уронила голову на ладони.
Тетя Петронелла поспешила утешить ее:
— Не отчаивайся, дорогая. Отправляйся к Куттсу. Возможно, он поможет тебе.
— Другого выхода у меня нет, — горестно вздохнула Ребекка, гадая о том, где кроется разгадка тайны. Не лучше ли будет смириться с исчезновением Уилла?
Но смириться она никак не могла. Она любила Уилла так, как больше не надеялась полюбить никого. Любой ценой следовало узнать, что с ним случилось.
Ребекка решила найти его и просто попрощаться, если уж им нельзя быть вместе. Это лучше, чем страдать в неизвестности. Положив письмо в сумочку, она на следующее же утро отправилась в банк Куттса.
Глава пятнадцатая
Труднее всего было объясниться с Бекки — он знал, что она почувствует себя неловко, решив, что он пытается разорвать соглашение. Ночь страсти в лагере луддитов не позволяла Уиллу принять решение, которое причинило бы боль Бекки, но, несмотря на все терзания, он понимал, что в конце концов поступит по-своему.
Так или иначе, он был обязан доказать, что он вовсе не мошенник. Первым доказательством был поединок с Черным Джеком и победа, однако в этом случае он действовал сгоряча. Теперь ему предстояло самому стать творцом собственной судьбы, не поддаваясь доводам сердца. А это значило, что с Бекки придется расстаться. Чем дольше Уилл размышлял об этом, тем отвратительнее чувствовал себя.
Самому себе он казался гнусным нахлебником, живущим за счет жены. А после того, как они стали близки, Уилл понял, что недостоин ее: Бекки заслуживала мужа, который женился бы на ней не ради денег. Уилл сознавал, что должен отказаться от нее — только потому, что не мог предложить ей ничего другого, кроме чести. Сделка была бы неравной. При мысли о расставании у него разрывалось сердце, он утешался лишь мыслью, что вернет ей свободу и возможность любить более достойного человека. Уилл был уверен, что в лесу Бекки отдалась ему из чувства благодарности, а не по велению сердца.
Однажды утром, вскоре после возвращения в Лондон, Уилл сел за письменный стол и написал два письма. Одно предназначалось для банка Куттса: в нем Уилл просил прекратить пересылку денег на север, поскольку больше не желал жить за счет жены. Со вторым письмом, адресованным Бекки, он мучился гораздо дольше. Он не хотел сообщать ей, куда отправляется.
«Дорогая моя, — начал он, поскольку Бекки вправду стала ему дорога, — когда ты прочтешь это письмо, я буду уже далеко. Поскольку я люблю тебя, то не считаю возможным и дальше жить за твой счет. В лесу я защищал тебя, как подобает мужчине, и теперь, хотя у меня разрывается сердце, должен продолжать играть эту роль: я возвращаю тебе свободу, отныне ты сможешь любить того, кто будет достоин тебя. А я попытаюсь сам зарабатывать себе на жизнь честным трудом.
Итак, я разрываю сделку, на которую мне не следовало соглашаться с самого начала. Конечно, ты сочтешь этот поступок бесчестным, но я просто не в силах и впредь соблюдать условия соглашения.
Любимая, поверь — неравенство стало бы серьезным препятствием для счастливого брака, а я хочу лишь одного: чтобы ты была счастлива».
Он запечатал письмо, собрал немногочисленные вещи, оставил конверт на письменном столе в комнате Бекки и покинул дом, где обрел любовь. Никто не видел, как он скрылся за дверью. Оказавшись на улице, Уилл быстро зашагал к постоялому двору, где останавливались дилижансы, отправляющиеся на север.
Ребекка нанесла визит тете Петронелле. Уилл сослался на головную боль и не стал сопровождать жену, и тетю неприятно поразило его отсутствие. Тетя была одной из немногих людей, которой Ребекка поведала всю историю похищения и рассказала о том, как Уилл дрался за нее с профессиональным боксером из Хакнолла.
Вернувшись вечером, Ребекка слегка удивилась, не застав Уилла дома. Она ушла к себе, позвала горничную и принялась переодеваться. Недомогания кончились, и Ребекка испытывала прилив радости оттого, что сегодня же сможет позвать Уилла к себе в спальню.
Лакей, принесший чай в спальню, поставил поднос прямо на письмо Уилла, поэтому Ребекка нашла его гораздо позже, успев известись от беспокойства.
К этому времени она уже спросила дворецкого о том, куда направился Уилл, и в ответ услышала, что никто и не подозревает о его отсутствии. Прежде Уилл никогда не поступал так. Он неизменно извещал Ребекку о своих планах.
Наконец Ребекка увидела письмо Уилла. Где бы он мог быть? Почему оставил ей письмо? Волнуясь, она взломала печать, прочла письмо — и в первый момент ничего не поняла. Он не мог, просто не мог расстаться с ней!
И потом, к чему все эти слова о чести? Ребекка никогда не понимала смысла, который мужчины вкладывали в это слово, и теперь пребывала в замешательстве. Как можно уверять ее в любви и вместе с тем считать необходимым расстаться?
Он пишет, что его сердце разбито… а как же ее сердце? Неужели он надеялся, что не разобьет его подобным поступком? Ребекка смяла письмо, затем развернула и перечитала еще раз, гораздо медленнее.
Только теперь она поняла, как тяготило Уилла его положение. Ребекка безмолвно воззвала к небесам. Человек, которого она хладнокровно выбрала в мужья, бросил ее, больше не желая быть мошенником. Ребекка отдала свое сердце мужчине, научившему ее жить и любить. Как же ей теперь быть? Как жить дальше?
Ребекка не имела ни малейшего представления, куда мог уехать Уилл, где искать его и вернется ли он когда-нибудь. Она могла бы попытаться заверить себя, что исчезновение Уилла ее ничуть не задело, но это была бы ложь. Наконец она решила, никому не говоря ни слова, разыскать беглеца, чтобы обвинить в подлости.
Но держать исчезновение Уилла в секрете Ребекке не удалось. Слуги узнали, что он покинул дом и не вернулся; отсутствие Ребекки и Уилла в свете вскоре было замечено. Первой о своих подозрениях заявила тетя Петронелла — вскоре после того, как Ребекка поручила сыщику с Бау-стрит выяснить, куда мог скрыться Уилл.
Тетя Петронелла только что отклонила четвертое предложение руки и сердца, сделанное ей герцогом Дернессом. Она твердо решила выяснить у Ребекки, что случилось с Уиллом.
Принимая тетушку, Ребекка держалась как обычно — холодно и невозмутимо. Это вызвало у Петронеллы острое раздражение: по крайней мере Ребекка могла бы сделать вид, что отсутствие мужа обеспокоило ее! А она вела себя так, словно уволила очередную горничную.
— Что ты с ним сделала? — без предисловий начала тетушка.
— О чем ты говоришь, тетя?
— Полно, детка, ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду. Где Уилл? Неужели он уехал навсегда — после того, как спас тебя от бесчестья?
— Тетя Петронелла, я давно не детка, а отсутствие Уилла беспокоит меня не меньше, чем тебя.
— Да, ты уже выросла и, боюсь, никому не желаешь принадлежать. Так что ты с ним сделала? Довела до бегства своим несносным языком? Если так — значит, ты безнадежно глупа.
К ужасу тети, глаза Ребекки наполнились слезами.
— Напротив, тетя, мы никогда не были так счастливы, как в последнее время. По крайней мере так мне казалось.
— Сомневаюсь. Почему ты решила, что он был счастлив? Счастливые мужчины не покидают дом и жену.
— Да, его беспокоило что-то, но не более.
— Ошибаешься. Ты была слишком занята, разыгрывая неприступную девственницу, чтобы заметить это.
Из глаз Ребекки хлынули слезы. Безуспешно попытавшись сдержать их, она выпалила:
— Да будет тебе известно, тетя, я уже не девственница!
Такое признание она вовсе не собиралась делать. Тетя Петронелла покачала седой головой.
— Значит, ты наконец-то решилась? А теперь, обнаружив, что Уилл ушел, не оставив даже письма, возомнила, будто он не любит тебя?
Ребекка разрыдалась в голос и бросилась на диван.
— Ничего подобного! — всхлипнула она, уткнувшись лицом в подушку. — Он написал, что любит меня и потому мы должны расстаться… Какая-то нелепость!..
Присев рядом с племянницей, Петронелла взяла ее за руки и поглаживала их, пока всхлипы не стали тише. Ребекка прильнула к груди тетушки, как ребенок, ищущий утешения.
— Тише, тише, — успокаивала ее тетя. — Скажи мне правду, дорогая, и тебе станет легче. Значит, ты все-таки любишь его, любишь по-настоящему? Скажи, а он знает об этом?
Ребекка всхлипнула и отрицательно покачала головой.
— Об этом я ему никогда не говорила. Я думала, он догадается сам…
Тетя Петронелла протянула ей носовой платок:
— Вытри слезы, детка, и расскажи, что было в том письме.
— Он пишет, что любит меня, — призналась Ребекка, — но не может и впредь жить за мой счет. Тетя, почему мужчины так много твердят о чести?
— Я же говорила — Уилл порядочный человек, и теперь он доказал это. Он должен узнать о твоей любви. Мужчины не такие, как мы: им необходимы доказательства. Полагаю, поединок в лесу заставил его задуматься о чести. Мужчины высоко ценят ее, а нам, женщинам, подобные разговоры кажутся пустыми. Честь придает смысл их жизни, как нам — рождение детей. Даже если мы не в силах понять их, надо хотя бы попытаться.
— Ничего я не понимаю, — простонала Ребекка, — и надо же было такому случиться как раз тогда, когда я поняла, что люблю его… — Она вновь разрыдалась.
— Прекрати сейчас же! — строго скомандовала тетя Петронелла. — Ты хочешь, чтобы он вернулся? Тогда не сиди сложа руки и не ной, а попытайся разыскать его.
— Я пытаюсь, — возразила Ребекка, вновь становясь похожей на себя. — Я уже наняла для этой цели сыщика. Сегодня днем он должен явиться ко мне с отчетом. Поверенный порекомендовал его мне как опытного и надежного человека.
— Бедный Уилл! — с улыбкой пробормотала тетя Петронелла. — У него нет никаких шансов скрыться от тебя!
— Тетя, мне не до шуток, — перебила Ребекка, вытирая глаза носовым платком.
— Ты права, но слезами горю не поможешь. Впрочем, я рада убедиться, что ничто человеческое тебе не чуждо. Бывали времена, когда я в этом сомневалась.
Ребекка выпрямилась.
— Можешь насмехаться надо мной сколько угодно — я заслужила это. Я и вправду не понимала, как дорог мне Уилл, пока не потеряла его.
— Такое часто бывает, — утешила ее тетя. — Ты принимала его присутствие как должное, верно? Это никому не нравится. А теперь скажи, куда он мог бы уехать? Возможно, я сумею тебе помочь.
— Он мог спрятаться в Лондоне или отправиться на родину, на север. Но в последнем я сомневаюсь. Поверенные сообщили мне, что в Шафто-Холле уже давно никто не живет, особняк превратился в руины. Значит, придется начать поиски в Лондоне.
— Ты говоришь, сыщик должен прийти сегодня? Могу я дождаться его и узнать, в чем дело? Разумеется, я не стану присутствовать при вашей встрече.
— Конечно, оставайся. Я прикажу дворецкому подать тебе чаю.
— Надеюсь, вы будете рады узнать, мадам, что у меня есть новости насчет жизни мистера Шафто в Лондоне. Уверен, они окажутся полезными, хотя найти самого мистера Шафто мне не удалось. В Лондоне его никто не видел.
Джек Уайт, сыщик, был рослым мужчиной с волевым лицом. Выудив из внутреннего кармана серого сюртука записную книжку, он продолжал:
— Возможно, кое-что вам уже известно, так что прошу меня простить. Но вы пожелали услышать все, что мне удастся разузнать. Когда мистер Шафто женился на вас, он был беден, но имел небольшой доход и не увлекался азартными играми. Первым делом я расспросил о нем сто друга, Джоша Уилмо-та. — Сыщик умолчал о том, что сведения из Джоша пришлось вытягивать чуть ли не клещами. — Похоже, мистер Шафто отправлял большую часть своего содержания куда-то на север. Мистер Уилмот утверждает, что не знает, для кого предназначались эти деньги. Полагаю, он не лжет. Следовательно, самому мистеру Шафто доставались жалкие крохи. Он пополнял свои финансы из разных источников и потому ухитрялся сохранять положение в обществе.
По вечерам он работал у человека по имени Джордж Массерен, содержателя дешевого игорного дома. Мистер Шафто служил у него главным крупье, вышибалой и клерком. Кроме того, он вел расходные книги ряда торговцев, которые не могли позволить себе нанять опытного счетовода. Мистер Массерен сообщил мне, что мистер Шафто сведущ в арифметике. Он сожалел о том, что мистер Шафто уволился, женившись на вас.
Массерен? Бекки мгновенно вспомнила случайную встречу на Пиккадилли и странный разговор.
— Вы в этом уверены? — вопрос прозвучал нелепо, но она никак не могла поверить, что Уилл подрабатывал по вечерам, а в обществе играл роль праздного джентльмена.
— Абсолютно, мадам. Кроме того, я разыскал его камердинера Гилберта Барри, которого мистер Шафто звал Гибом. Это неразговорчивый малый, однако он признался, что не видел хозяина с тех пор, как ушел от него, и я склонен верить ему. Кроме Уилмо-та, я поговорил с другими знакомыми мистера Шафто, в том числе с теми, с кем он встречался в заведении Джексона на Бонд-стрит, и с самим Джексоном. Никто из них в последнее время не видел мистера Шафто. Джексон упомянул одну любопытную деталь: он слышал, что недавно мистер Шафто сражался с профессиональным боксером и победил. Вам известно об этом? Надо ли узнать подробности?
Ребекка покачала головой.
— Это ни к чему. Я знаю об этом поединке, однако убеждена, что Уилл не стремится стать боксером.
— Как вам угодно, миссис Шафто. Это все. Лично я сомневаюсь, что ваш муж скрывается в Лондоне — скорее всего, он отправился на север. Не могли бы вы уточнить, куда именно?
Ребекка опять покачала головой.
— Дальше я буду продолжать поиски сама. Если вы мне понадобитесь, я свяжусь с вами через поверенного. А пока он заплатит вам за работу. Благодарю вас.
Сыщик поклонился и вышел. Ребекка вздохнула и отправилась в гостиную, чтобы пересказать разговор тете Петронелле. Она подчеркнула, что Уилл сам зарабатывал на жизнь — до того, как женился на ней.
— Это меня не удивляет, — живо отозвалась тетушка. — Я» всегда говорила, что он порядочный человек.
— Ну и что же мне делать дальше? — растерянно спросила Ребекка.
— Вспомни какие-нибудь странности в поведении Уилла — это будет полезно. Вы прожили вместе достаточно долго, чтобы изучить друг друга.
— Для меня он до сих пор остается загадкой. К примеру, как он распоряжался своими доходами? Сыщик сказал, что сам Уилл их не тратил. Но почему? Куда же они девались? И еще: как случилось, что ему пришлось взяться за работу, которой джентльмены обычно пренебрегают?
Некоторое время обе женщины молчали, затем Ребекка позвонила и попросила принести еще чаю. Тетя Петронелла задумчиво проговорила:
— Я до сих пор не понимаю, почему Уилл не обзавелся экипажем — ведь ты щедро платила ему! По какой-то причине он не стал тратиться даже на лошадь и почти не обновил гардероб.
Внезапно память подсказала Ребекке то, о чем она почти забыла.
— И вправду, как он распоряжался своим содержанием? Куттс сообщил мне, что Уилл забирал из банка деньги до последнего гроша… — Помедлив, она добавила: — Может, они уплывали туда же, куда Уилл отправлял то, что зарабатывал сам?
— Очень может быть, — тетя Петронелла кивнула. — Но куда же?
Ребекка задумалась. У нее мелькнула ужасающая мысль, которой она не решилась поделиться с тетей. Неужели Уилл уже был женат, когда согласился стать ее мужем? Может, ему приходилось содержать жену и детей, с которыми он теперь воссоединился? При этой мысли ее передернуло.
— Полагаю, тебе следует узнать у Куттса, куда Уилл переводил деньги.
— Ты думаешь, Куттс скажет? — Ребекка покачала головой. — Уилл наверняка попросил его соблюдать конфиденциальность. И в любом случае Куттс вряд ли сможет сообщить мне что-нибудь полезное.
— Но попытка не пытка. В конце концов, можно объяснить Куттсу, в каких плачевных обстоятельствах ты оказалась, и тем самым разжалобить его.
— Вряд ли, тетя. Но прежде, чем отправиться в банк Куттса, я поговорю с Джошем Уилмотом и Джорджем Массереном. Оба они давно знакомы с Уиллом и наверняка будут со мной разговорчивее, чем с мистером Уайтом.
Тетя Петронелла встала и поцеловала племянницу.
— Браво, дорогая! Это лучше, чем лить слезы. Разыщи этого благородного человека!
Ребекка помедлила с ответом.
— Еще неизвестно, куда этот благородный человек отправлял деньги…
— Ты права. Но как бы то ни было, твой долг — продолжить поиски.
К сожалению, ни Джош Уилмот, ни Джордж Массерен не смогли ничем помочь Ребекке. Обо всем этом она рассказала вечером тете Петронелле и герцогу. Оставалось только побывать в банке Куттса, расспросить хозяина и, если он не скажет, кому Уилл пересылал деньги, предпринять путешествие на север.
— Мне говорили, что Шафто-Холл в Нортумберленде обветшал… значит, придется объехать всю округу — нелегкая задача!
Герцог отозвался:
— К сожалению, мне известно только то, что отец Уилла проиграл все свое состояние.
Уилл — последний в этом роду. Род его матери прекратил существование, когда она вышла замуж за Шафто. Говорят, Уиллу не досталось никакого наследства. Я тут тоже кое-кого порасспрашивал, но… Боюсь, мы зашли в тупик.
— Но как может человек пропасть бесследно в Англии, в 1813 году? — воскликнула Ребекка и уронила голову на ладони.
Тетя Петронелла поспешила утешить ее:
— Не отчаивайся, дорогая. Отправляйся к Куттсу. Возможно, он поможет тебе.
— Другого выхода у меня нет, — горестно вздохнула Ребекка, гадая о том, где кроется разгадка тайны. Не лучше ли будет смириться с исчезновением Уилла?
Но смириться она никак не могла. Она любила Уилла так, как больше не надеялась полюбить никого. Любой ценой следовало узнать, что с ним случилось.
Ребекка решила найти его и просто попрощаться, если уж им нельзя быть вместе. Это лучше, чем страдать в неизвестности. Положив письмо в сумочку, она на следующее же утро отправилась в банк Куттса.
Глава пятнадцатая
Ребекка занимала достойное положение в обществе, и потому ее провели в гостиную и подали херес с печеньем. Мистер Куттс сам вышел поприветствовать ее.
— Чем могу служить, миссис Шафто? — спросил он.
— Вероятно, вы уже слышали, — смущенно начала Ребекка, — что мой муж, мистер Уилл Шафто, покинул меня. К сожалению, я не знаю, куда он направился, но по ряду причин, в том числе и финансовых, должна разыскать его. Надеюсь, вы сумеете мне помочь.
— Нет, я не знал об отъезде вашего мужа. Сочувствую и постараюсь помочь вам, чем смогу.
— Как вам известно, мистер Куттс, по брачному контракту я назначила мужу содержание, которое выплачивалось через ваш банк. У меня есть основания считать, что он почти не тратил эти деньги, а пересылал их другому лицу. Если я узнаю, что это за человек и где он живет, я смогу найти Уилла. Я не стала бы расспрашивать об этом у вас, будь у меня другая возможность разыскать мужа. Вы — моя последняя надежда.
Пока она говорила, лицо мистера Куттса все больше вытягивалось.
— Увы, миссис Шафто, вы просите невозможного. Мистер Шафто особенно настаивал на том, чтобы его финансовые дела оставались в тайне, и с этой целью подписал соответствующий документ. Как ни прискорбно, я не могу нарушить свое обещание.
— Даже если этим вы лишите меня последней надежды?
— Миссис Шафто, я не смог бы выполнить такую просьбу, даже если бы она исходила из уст регента. Мое слово нерушимо, от него зависит успех моего предприятия. Исключений я не делаю ни для кого. Глубоко сожалею, что разочаровал вас.
Ребекка попросила проводить ее до экипажа и пообещала сообщить, если мистер Шафто вернется.
— Дело в том, — признался Куттс, — что у меня сложилось о нем самое благоприятное мнение. А сегодняшнее известие стало для меня ударом.
Еще одно свидетельство в пользу Уилла, с горечью подумала Ребекка. Но как же быть дальше?
Этот вопрос не давал ей покоя весь вечер. Как раз в ту минуту, когда она решила позвать дворецкого и попросить принести чаю, в комнату вошел лакей.
— Какой-то человек ждет вас в холле, мадам. Он просит принять его и говорит, что у него есть сведения, которые вам необходимы. По его словам, дело не терпит отлагательств. Похоже, он клерк. Назвался мистером Смитом.
— Проводите его сюда.
Дворецкий впустил в комнату мистера Смита — человека среднего роста и непримечательной внешности. Войдя, Смит поклонился, нерешительно взглянул на дворецкого и негромко спросил:
— Мы могли бы поговорить наедине, миссис Шафто?
Ребекка выслала дворецкого.
— Что вы хотите сказать мне, сэр?
— Начну с того, что я служу в банке Кут-тса и за небольшое вознаграждение могу снабдить вас сведениями относительно того, как ваш муж распоряжался своими деньгами. Мистер Купе предпочел умолчать об этом. Дело в том, что счетом вашего мужа занимался я. Он просил меня хранить тайну, и мне бы не хотелось разглашать ее, не убедившись прежде, что вы не выдадите меня. Мне невыносимо видеть, как вы страдаете, миссис Шафго.
Несмотря на учтивые манеры, этот человек вызывал у Ребекки неприязнь. Но она решила довести дело до конца.
— Сколько вы хотите получить? — холодно осведомилась она.
Смит всем видом выразил изумление: он редко встречал столн прямолинейных женщин.
— Мне хватило бы пятидесяти фунтов.
— Ваши запросы весьма скромны, — так же прямо продолжала Ребекка. — Расскажите мне, что вам известно, и если эти сведения стоят того, вы получите больше пятидесяти фунтов. В противном случае я заплачу вам меньше.
— Как вам будет угодно. Вы хотели знать, кому мистер Шафто посылал деньги со своего счета. В документах получателем назван Милберн из Бернсайда в Нортумберленде. Деньги предназначались для миссис Уилл Шафто.
Комната поплыла перед глазами Ребекки: ее худшие опасения подтвердились. У Уилла есть жена. Значит, она стала жертвой двоеженца, который не только жил за ее счет, но и склонил ее к незаконной связи! Почему же он сбежал? Может, внезапно осознал всю тяжесть своей вины? Или пожелал вернуться к женщине, которую любил по-настоящему, ради которой лгал и воровал?
Чудовище! Если Ребекка начинала поиски с намерением сказать Уиллу о своей любви, то теперь мечтала только отомстить ему. Она еще заставит его пожалеть о том, что он родился, — этот человек обманул ее, притворяясь храбрым и благородным!
— Миссис Шафто, вам нездоровится? Может, позвать горничную?
— Нет, напротив, — Ребекка выпрямилась, — давно уже не чувствовала себя так хорошо. Я заплачу вам вдвое больше суммы, которую вы запросили. Пятьдесят фунтов вы получите сейчас, а остальное — через неделю, у дворецкого.
Она направилась к письменному столу, отперла ящик, достала оттуда пригоршню соверенов и почти швырнула их Смиту.
— И еще: больше я не желаю видеть вас, ясно?
— Да, мадам. Я приду через неделю. Вы очень добры.
— Добра? Я давно забыла, что значит это слово. Забирайте свои тридцать сребреников и убирайтесь отсюда!
Развернувшись, она немедленно покинула комнату, оставив Смита стоять с разинутым ртом. Она думала только об одном: надо побыстрее собрать вещи, приказать закладывать экипаж и ехать в Бернсайд, по пути выяснив, где находится это чертово место. Ребекка сорвала с пальца кольцо — подарок неверного мужа, которым она дорожила потому, что кольцо было куплено на его деньги. Значит, и в тот раз он солгал?
Неважно. Скоро она встретится с ним и выяснит, в чем еще он ее обманул. А после пошлет его ко всем чертям, где ему и место!
Ребекка взяла с собой только горничную, двух выездных лакеев и верхового, который опережал экипаж и заранее предупреждал хозяев постоялых дворов о прибытии гостей.
Ребекке казалось, что экипаж еле тащится. Она то и дело посматривала на кольцо Уилла, которое по какой-то причине снова надела на палец перед самым отъездом из Лондона. Накануне ей не спалось, перед глазами постоянно вставало лицо Уилла в ту минуту, когда он дарил ей это кольцо.
Путь Ребекки пролегал по Большой северной дороге, в объезд Мидлендса и Шервуд-ского леса. Она уже успела выяснить, что Бернсайд — небольшой городок неподалеку от Шафто-Холла, и это не удивило ее. Через несколько дней поздно вечером они добрались до Элнвика. Ребекку ждали несколько комнат в «Белом лебеде» — лучшей гостинице города. До Бернсайда оставалось всего пять миль. Ребекка решила, что ей необходимо подкрепиться и как следует выспаться в удобной постели перед встречей с неверным мужем.
Но уснуть она не смогла. Поднявшись вскоре после полуночи, она раздвинула шторы и долго смотрела на луну.
Здравый смысл подсказывал ей: очень может быть, что в Бернсайде Уилла не окажется. Где искать его в этом случае — неизвестно. Но почему-то Ребекка твердо знала, что Уилл где-то рядом и завтра она встретится со второй, законной миссис Шафто.
На следующий день первым делом она побывала в конторе мистера Милберна в Бернсайде. Городок ничем не отличался от множества других: каменные дома, рыночная площадь в центре. Найти контору мистера Милберна оказалось довольно просто: она располагалась в самом внушительном здании Бернсайда. Рядом с дверью висело объявление о распродаже земель близ Шафто-Холла, ныне — собственности Джона Уотли, эсквайра, который пожелал продать их.
Клерк принял Ребекку в тесном кабинете и с сожалением сообщил, что мистер Мил-берн уехал в Ньюкасл.
— В таком случае помочь мне можете вы. — Ребекка уже решила, что не станет спрашивать о том, где находится Уилл, пока не убедится, что он в Бернсайде. Ее голос звучал мило и дружелюбно — она вовсе не хотела получить отказ. — Я разыскиваю миссис Уильям Шафто, которая, насколько мне известно, проживает в Бернсайде.
— Вашу просьбу исполнить очень легко, — отозвался клерк. — Для этого не потребуется присутствие мистера Милберна. Миссис Шафто когда-то жила в Бернсайде, она снимала дом возле рыночной площади, но теперь переселилась в Хоум-Фарм. — Заметив недоуменный взгляд Ребекки, он продолжил: — О, да вы впервые в наших краях! Хоум-Фарм находится неподалеку от Шафто-Холла, туда можно проехать в экипаже. Могу ли я еще чем-нибудь помочь вам?
— Чем могу служить, миссис Шафто? — спросил он.
— Вероятно, вы уже слышали, — смущенно начала Ребекка, — что мой муж, мистер Уилл Шафто, покинул меня. К сожалению, я не знаю, куда он направился, но по ряду причин, в том числе и финансовых, должна разыскать его. Надеюсь, вы сумеете мне помочь.
— Нет, я не знал об отъезде вашего мужа. Сочувствую и постараюсь помочь вам, чем смогу.
— Как вам известно, мистер Куттс, по брачному контракту я назначила мужу содержание, которое выплачивалось через ваш банк. У меня есть основания считать, что он почти не тратил эти деньги, а пересылал их другому лицу. Если я узнаю, что это за человек и где он живет, я смогу найти Уилла. Я не стала бы расспрашивать об этом у вас, будь у меня другая возможность разыскать мужа. Вы — моя последняя надежда.
Пока она говорила, лицо мистера Куттса все больше вытягивалось.
— Увы, миссис Шафто, вы просите невозможного. Мистер Шафто особенно настаивал на том, чтобы его финансовые дела оставались в тайне, и с этой целью подписал соответствующий документ. Как ни прискорбно, я не могу нарушить свое обещание.
— Даже если этим вы лишите меня последней надежды?
— Миссис Шафто, я не смог бы выполнить такую просьбу, даже если бы она исходила из уст регента. Мое слово нерушимо, от него зависит успех моего предприятия. Исключений я не делаю ни для кого. Глубоко сожалею, что разочаровал вас.
Ребекка попросила проводить ее до экипажа и пообещала сообщить, если мистер Шафто вернется.
— Дело в том, — признался Куттс, — что у меня сложилось о нем самое благоприятное мнение. А сегодняшнее известие стало для меня ударом.
Еще одно свидетельство в пользу Уилла, с горечью подумала Ребекка. Но как же быть дальше?
Этот вопрос не давал ей покоя весь вечер. Как раз в ту минуту, когда она решила позвать дворецкого и попросить принести чаю, в комнату вошел лакей.
— Какой-то человек ждет вас в холле, мадам. Он просит принять его и говорит, что у него есть сведения, которые вам необходимы. По его словам, дело не терпит отлагательств. Похоже, он клерк. Назвался мистером Смитом.
— Проводите его сюда.
Дворецкий впустил в комнату мистера Смита — человека среднего роста и непримечательной внешности. Войдя, Смит поклонился, нерешительно взглянул на дворецкого и негромко спросил:
— Мы могли бы поговорить наедине, миссис Шафто?
Ребекка выслала дворецкого.
— Что вы хотите сказать мне, сэр?
— Начну с того, что я служу в банке Кут-тса и за небольшое вознаграждение могу снабдить вас сведениями относительно того, как ваш муж распоряжался своими деньгами. Мистер Купе предпочел умолчать об этом. Дело в том, что счетом вашего мужа занимался я. Он просил меня хранить тайну, и мне бы не хотелось разглашать ее, не убедившись прежде, что вы не выдадите меня. Мне невыносимо видеть, как вы страдаете, миссис Шафго.
Несмотря на учтивые манеры, этот человек вызывал у Ребекки неприязнь. Но она решила довести дело до конца.
— Сколько вы хотите получить? — холодно осведомилась она.
Смит всем видом выразил изумление: он редко встречал столн прямолинейных женщин.
— Мне хватило бы пятидесяти фунтов.
— Ваши запросы весьма скромны, — так же прямо продолжала Ребекка. — Расскажите мне, что вам известно, и если эти сведения стоят того, вы получите больше пятидесяти фунтов. В противном случае я заплачу вам меньше.
— Как вам будет угодно. Вы хотели знать, кому мистер Шафто посылал деньги со своего счета. В документах получателем назван Милберн из Бернсайда в Нортумберленде. Деньги предназначались для миссис Уилл Шафто.
Комната поплыла перед глазами Ребекки: ее худшие опасения подтвердились. У Уилла есть жена. Значит, она стала жертвой двоеженца, который не только жил за ее счет, но и склонил ее к незаконной связи! Почему же он сбежал? Может, внезапно осознал всю тяжесть своей вины? Или пожелал вернуться к женщине, которую любил по-настоящему, ради которой лгал и воровал?
Чудовище! Если Ребекка начинала поиски с намерением сказать Уиллу о своей любви, то теперь мечтала только отомстить ему. Она еще заставит его пожалеть о том, что он родился, — этот человек обманул ее, притворяясь храбрым и благородным!
— Миссис Шафто, вам нездоровится? Может, позвать горничную?
— Нет, напротив, — Ребекка выпрямилась, — давно уже не чувствовала себя так хорошо. Я заплачу вам вдвое больше суммы, которую вы запросили. Пятьдесят фунтов вы получите сейчас, а остальное — через неделю, у дворецкого.
Она направилась к письменному столу, отперла ящик, достала оттуда пригоршню соверенов и почти швырнула их Смиту.
— И еще: больше я не желаю видеть вас, ясно?
— Да, мадам. Я приду через неделю. Вы очень добры.
— Добра? Я давно забыла, что значит это слово. Забирайте свои тридцать сребреников и убирайтесь отсюда!
Развернувшись, она немедленно покинула комнату, оставив Смита стоять с разинутым ртом. Она думала только об одном: надо побыстрее собрать вещи, приказать закладывать экипаж и ехать в Бернсайд, по пути выяснив, где находится это чертово место. Ребекка сорвала с пальца кольцо — подарок неверного мужа, которым она дорожила потому, что кольцо было куплено на его деньги. Значит, и в тот раз он солгал?
Неважно. Скоро она встретится с ним и выяснит, в чем еще он ее обманул. А после пошлет его ко всем чертям, где ему и место!
Ребекка взяла с собой только горничную, двух выездных лакеев и верхового, который опережал экипаж и заранее предупреждал хозяев постоялых дворов о прибытии гостей.
Ребекке казалось, что экипаж еле тащится. Она то и дело посматривала на кольцо Уилла, которое по какой-то причине снова надела на палец перед самым отъездом из Лондона. Накануне ей не спалось, перед глазами постоянно вставало лицо Уилла в ту минуту, когда он дарил ей это кольцо.
Путь Ребекки пролегал по Большой северной дороге, в объезд Мидлендса и Шервуд-ского леса. Она уже успела выяснить, что Бернсайд — небольшой городок неподалеку от Шафто-Холла, и это не удивило ее. Через несколько дней поздно вечером они добрались до Элнвика. Ребекку ждали несколько комнат в «Белом лебеде» — лучшей гостинице города. До Бернсайда оставалось всего пять миль. Ребекка решила, что ей необходимо подкрепиться и как следует выспаться в удобной постели перед встречей с неверным мужем.
Но уснуть она не смогла. Поднявшись вскоре после полуночи, она раздвинула шторы и долго смотрела на луну.
Здравый смысл подсказывал ей: очень может быть, что в Бернсайде Уилла не окажется. Где искать его в этом случае — неизвестно. Но почему-то Ребекка твердо знала, что Уилл где-то рядом и завтра она встретится со второй, законной миссис Шафто.
На следующий день первым делом она побывала в конторе мистера Милберна в Бернсайде. Городок ничем не отличался от множества других: каменные дома, рыночная площадь в центре. Найти контору мистера Милберна оказалось довольно просто: она располагалась в самом внушительном здании Бернсайда. Рядом с дверью висело объявление о распродаже земель близ Шафто-Холла, ныне — собственности Джона Уотли, эсквайра, который пожелал продать их.
Клерк принял Ребекку в тесном кабинете и с сожалением сообщил, что мистер Мил-берн уехал в Ньюкасл.
— В таком случае помочь мне можете вы. — Ребекка уже решила, что не станет спрашивать о том, где находится Уилл, пока не убедится, что он в Бернсайде. Ее голос звучал мило и дружелюбно — она вовсе не хотела получить отказ. — Я разыскиваю миссис Уильям Шафто, которая, насколько мне известно, проживает в Бернсайде.
— Вашу просьбу исполнить очень легко, — отозвался клерк. — Для этого не потребуется присутствие мистера Милберна. Миссис Шафто когда-то жила в Бернсайде, она снимала дом возле рыночной площади, но теперь переселилась в Хоум-Фарм. — Заметив недоуменный взгляд Ребекки, он продолжил: — О, да вы впервые в наших краях! Хоум-Фарм находится неподалеку от Шафто-Холла, туда можно проехать в экипаже. Могу ли я еще чем-нибудь помочь вам?