— Мистер Мартин? — сказал я, когда тот поднял глаза и заметил меня.
Он вышел из кабинки и протянул руку.
— Это я. Фредерик Мартин. Чем могу?
— Ничего особенного, боюсь. У меня письмо от Грега Мак— Алистера. У него здесь книга, и он хочет, чтобы я взял ее и просмотрел.
Фред Мартин тщательно изучил письмо. Потом сказал:
— Вы себе представляете, сколько ее надо искать?
— Нет, но я не думаю, что это должно быть очень сложно, не так ли?
— Сложно? Мистер Перкинс вы не знаете значения слова «сложно», если думаете, что это не очень сложно.
— Извините, я просто подумал‡ Он вцепился в свои волосы, как герой мелодрамы.
— Вы знаете, какого размера у меня склад? Вы знаете, сколько семей хранят там свои вещи? Сколько шкафов, стульев, фарфора? Барометров?
— Барометров? — озадаченно спросил я.
— Барометров, книг. Тысячи книг. Больше, чем в библиотеке Нью— Милфорда. Миллионы. А вы хотите одну из этих миллионов и говорите, что это несложно?
Я не знал, что сказать. Я жалел, что пришел. Но Фред Мартин прочитал письмо Грега Мак-Алистера снова и сказал уже спокойней:
— Однако в данном конкретном случае вам повезло.
— Что вы хотите сказать?
— Книга называется «Легенды Литчфилда»?
— Точно.
Фред Мартин снял очки и уставился на меня своими голубыми водянистыми глазами.
— Так получилось, что я как бы ученый-любитель и изучаю местные легенды и мифы. Это мое хобби. По мебели видно, что я стараюсь держаться колониальных традиций. Я верю в традицию. Традиция означает уважение к корням.
Я оглядел зал.
— Телефонный столик — это традиция? — спросил я его.
Он хитро прищурился.
— Я знаю, куда вы клоните. Я знаю, что вы хотите сказать. Но по— моему, коктейль-бар в колониальном стиле лучше, чем черный пластиковый прилавок. Позолота и черный пластик — проклятье американского дизайна. Не считая белого пластика, который в сто раз хуже. И поддельный мрамор. Даже не упоминайте при мне поддельный мрамор.
— Хорошо, — согласился я. — Я помолчу насчет поддельного мрамора. А как насчет книги? Вы знаете, где она?
— Конечно. Она у меня на полке. Я заметил ее в списке и откопал пару лет назад. Это очень интересная книга. Настоящая старина. Там есть истории, которые не встретишь в официальном курсе. Пойдемте. Хотите кофе?
— Нет, спасибо. Но с удовольствием бы воспользовался туалетом.
— Это вон там, за дубовой перегородкой. Пока вы будете ходить, я достану книгу.
Вернувшись из туалета, который был достаточно традиционным, чтобы иметь аккуратно разорванные номера «Нью-Милфорд Джорнэл» вместо этой возмутительно мягкой новомодной туалетной бумаги, я обнаружил Фреда Мартина сидящим в своей будке и пролистывающим пожелтевшую, затасканную книгу в кожаной обложке. Контора была усыпана описями, счетами, извещениями, журналами и газетами, а на стене висел календарь трехгодичной давности. Мартин пил растворимый кофе из чашки, которая оповещала всех, что он стрелец.
— Садитесь, — сказал он, указывая на новенькое кресло, завернутое в бумагу. Посмотрев на часы, я так и сделал. Я надеялся, что это не займет у меня все утро, и предвкушал обед с Ретой.
— Я интересуюсь легендами о колодцах в округе Милфорда и Вамингтона, — сказал я ему. — Вы знаете, на прошлой неделе загрязнилась вода. Я хотел бы выяснить, есть ли упоминания похожих проблем в отдаленном прошлом Нью-Милфорда. Мистер Мак-Алистер сказал, что его семья никогда не пила воду из колодца, потому что она проклята. Они думали, что вода превратит их кожу в чешую. Как у омара, знаете ли. Он даже рассказал мне стишок.
Фред Мартин поправил очки и воззрился на книгу с видом умного животного. Со своими белыми кустистыми бровями, длинным носом и пухлым ртом он и впрямь был похож на ученую ламу.
Сопя с глубокомысленным видом, он перевернул несколько страниц.
— Вот то, что вам нужно, — сказал он, передавая мне книгу. Пальцем с толстым ногтем ткнулся в оглавление и поехал вниз. — Страница двести двадцать девять.
Я осторожно взял книгу. Она была высохшей, страницы ломкими и коричневатыми. Заложив страницу, я посмотрел на обложку:
«Курс легенд и мифов Литчфилда в Коннектикуте, включающий единственный детальный отчет о процессе над ведьмами в Кенте». Автор Адам Прескот. Отпечатано: «Знак Единорога, Дзыберн, 1784».
На титульном листе была отпечатана гравюра молодого человека с неясной улыбкой, как у Джорджа Вашингтона — вероятно, по той же причине: плохие зубы.
— Я не видел больше таких книг, — сказал Фред Мартин, — и думаю, что не увижу. Это, что называется, редкое издание. Стоит несколько сотен, видно сразу.
Я открыл страницу, которую показал мне Фред. Буквы были маленькими и грязными, так что почти ничего невозможно было прочесть. Но когда я привык к буквам «S», отпечатанным как «F», и к необычной для нью-милфордских школ транскрипции, я принялся переводить «курс» некоторых проблем, которые были у нас с колодцами.
Глава называлась:
«Некоторые древние истории, касающиеся источников и колодцев Вамингтона и Кента».
Затем следовало введение, повествующее о красотах края, язычестве местного населения, сколько домов здесь стояло и где, но постепенно я добрался до параграфа, который прочитал с возрастающим изумлением.
«Старые обитатели Литчфилда не пьют местную воду, говоря, что она непригодна для питья, но причина загрязнения ее — звери, обитающими под холмами, внешность которых им неизвестна. Все лишь говорят, что истории перешли к ним от индейцев, живших здесь века тому назад, и что индейские старейшины предостерегали их от зверей еще тогда, когда поселенцы воевали с племенами. По некоторым рассказам стариков Литчфилда ясно, что звери раньше, миллионы лет назад, жили в океане на подводном континенте, известном под именем Атлантида, хотя индейцы называли его именем Мик-Мак, означающий „Земля Звериных Богов“ Когда ужасное подводное землетрясение разрушило пещеры и охотные угодья Звериных Богов, они проникли в Новую Англию и другие восточные земли с Последним Семенем для того, чтобы века спустя их потомки жили под землей, в колодцах и холодноводных источниках, и возрождались в телах тех, кто пил воду. Говорилось, что Атлантида никогда не была над водой, но была местом обитания ужасных Звериных Богов, плававших и охотившихся над подводными горами и имевших свое ужасное убежище в пещерах. Когда просили описать Звериных Богов, редкие старожилы могли это хорошо сделать. Но некоторые все-таки могли. Джошуа Уолтерс с Бордманского моста рассказывал лишь, что Звериные Боги, как говорили индейцы, пришли с Небес, из Маскона, и у них были щупальца, как у моллюсков, клешни, как у омаров, и, что более всего выделялось, они воняли, как тухнущая рыба. Индейцы называли место, где лежали спящие Звериные Боги, Понтанпо, или холодная вода, а тех, кто жил под водой в дни Атлантиды — Коле-Люди, или жители глубоких вод. Звериные Боги также владели великим волшебством, заключавшимся в семикратном затоплении Новой Англии в древние времена, чтобы утопить людей и пожирать трупы. И те немногие, которые пережили потопы и видели Звериных Богов, с трудом говорили об этом испытании, немногие и пережили его, ибо все, кто испил воды, окружавшей Звериных Богов, заболел проказой и умер. И их трупы были сожжены».
Был и еще один параграф, который многословно поведал о странных подземных раскатах, которые слышали во времена бурь, и о трех необъяснимых утопленниках в 1770-х годах, и это было все. Остальные легенды касались сказок, привидений и пришествий святых. Проблема была в том, что, каким бы правдоподобным и подходящим ни было свидетельство, я никак не мог это проверить. Я бы отдал подряд на месяц за возможность поговорить с Джошуа Уолтерсом с Бордманского моста, потому что его рассказ о так называемых «Звериных Богах», похоже, был наиболее близок к описанию внешности Джимми и Элисон. К сожалению, Джошуа Уолтерс был мертв уже более двухсот лет, и я не был уверен, что его потомки еще живут где-то.
— Что вы думаете об этих легендах? — спросил я у Фреда Мартина, который молча смотрел, как я читаю. — Думаете, это правда?
Фред Мартин поскреб в затылке.
— Что, эти истории про Атлантиду? Я так не думаю. Судя по тому, что я прочитал во всех этих книгах, каждая страна вокруг атлантического океана сочинила себе легенду об Атлантиде или что— нибудь вроде того, и о монстрах и зверях, живущих в море. Правда ли это? Я не думаю. Это хорошие истории, конечно. Хорошие старые страшилки. Но и все.
— А если я скажу, что поверил?
Он пожал плечами.
— Верьте, если хотите. Это свободная страна. Верующие никогда не вредили легендам, но не помогали им выжить. Удачи вам.
С важным видом помешивая кофе, он сказал:
— Все люди верили, что Атлантида существовала. У меня есть книга о племени майя. Они в это верили. И египетские жрецы тоже. И древние греки. У всех есть истории про гигантов и чудовищ, которые вылезали из моря и ели людей на завтрак. Знаете — в Корнуолле, в Англии, еще есть люди, думающие, будто существовал волшебный остров Лайонес и там жили великаны. А моряки из Шотландии еще говорят о морском чудовище Шони, который звал на помощь, как будто бы тонул, а когда рыбак подплывал, хватал его и тащил на дно. У Шони было другое имя — Шелликот.
— Шелли-кот? В самом деле?
Фред Мартин протянул руку к полке и, поколебавшись, достал оранжевую книгу, которую, наверное, вызволил из местной библиотеки. Перелистав ее, он сказал:
— Вот. Вот книга сэра Вальтера Скотта, так? Вот как он говорит о Шони:
«Казалось, он был обсыпан морскими отходами, а точнее, раковинами, которые шелестели, возвещая о его приближении».
Я вздрогнул. В конторе Фреди Мартина было холодновато.
— А что колодцы? — сказал я хрипло. — Думаете, это правда?
— Что правда?
— История о Звериных Богах, живущих в колодцах и ждущих возможности возродиться.
Фред Мартин нахмурился. Он взял обгрызенный карандаш и постукивал им по оправе очков.
— Мистер Перкинс, — сказал он. — Вы должны понимать, что это всего лишь истории. Может, у них есть какие-нибудь корни, но это было сотни лет назад, может, даже тысячи. Это легенды. Сказки, которые люди сочиняли, чтобы объяснить вещи, неестественные на первый взгляд. Они не были знакомы с наукой, и все, что пугало, приходилось объяснить волшебством. Я не понимаю, как кто-то может жить в колодцах, а вы? Если серьезно, то вы тоже.
Я взял «Легенды Литчфилда» в руки.
— Вы понимаете, о чем здесь речь? — спросил я его. — Здесь говорится, что, когда исчезла Атлантида, Звериные Боги обеспечили выживание своего рода, поместив свое семя в природную систему водоснабжения Новой Англии. На современном языке это называется оплодотворенными яйцами, икрой или еще чем-то, что они использовали для воспроизводства.
Фред Мартин нервно кашлянул.
— Я полагаю, можно так сказать, да. Но ведь это не так на самом деле?
— Там говорится «они проникли в Новую Англию и другие части своим последним семенем». Какое еще может быть толкование?
Минуту Фред Мартин молчал. Стукнув пару раз карандашом по очкам, он произнес:
— Я полагаю, это чистая фантазия. Это и есть толкование, но так ли?
— Конечно. Но большинство легенд содержат зерно истины, так?
— Я думаю, это так. Я не знаю, что вы хотите сказать. Если вы верите этому, то, как я уже сказал — воля ваша. Но я прожил всю жизнь в Нью-Милфорде и не верю.
Я открыл книгу вновь и перечитал то, что написал Адам Прескот о Звериных Богах из Атлантиды.
— Хорошо, — сказал я. — Могу ли я взять эту книгу на время?
— Конечно, можете. Грег Мак-Алистер разрешил вам, так что берите.
Он встал, как будто старался побыстрей выпроводить меня.
— Я могу сказать лишь одно: не верьте всему, что пишут в старых книгах. Я прочитал много странных историй в моих книгах, историй, от которых голова идет кругом, если им верить. Они не предназначены для этого, эти легенды. Они здесь, потому что они любопытные. Вот такое предупреждение.
Я встал с нераспакованного кресла. Его контора была такой маленькой, что мы стояли лицом к лицу, а наши носы почти соприкасались.
— Я буду помнить, что вы сказали, — уважительно сказал я.
Выйдя в зал, я направился к выходу. Когда я открыл дверь, Фред Мартин крикнул мне вдогонку:
— Наилучшие пожелания мистеру Мак-Алистеру!
— Я передам, — сказал я.
Он неуверенно улыбнулся.
— Спасибо.
— Еще что-нибудь? — спросил я.
— Нет, вообще-то. Все в порядке, только — ну, у вас ведь нет причин верить в это, а? Ничего не случилось такого, что я должен знать?
Я медлил. Я не хотел рассказывать ему все.
— Если что-нибудь случится, я вам позвоню. Хорошо? — наконец сказал я.
— Хорошо, — согласился он, не убежденный.
Он наблюдал сквозь стекло, как я пошел к «Фольксвагену» Реты, залез в него и включил мотор. Он все еще стоял в своей комнате в идеальном колониальном стиле, когда я шумно выехал со стоянки и включил правый поворот. Я помахал ему, но он не помахал мне в ответ. Наверное, люди, которые не верят легендам, всегда немного раздражительнее.
У миссис Вордел было для меня кое-что, когда я вошел в лабораторию. Дэн и Рета уехали, и притом в отчаянной спешке, так что обед, к сожалению, явно откладывался. Очки миссис Вордел, казалось, выгнулись вверх больше, чем обычно, и она беспокоилась и суетилась. Когда я открыл записку и начал читать, она кусала губы и скрещивала ноги, пыталась бороться с искушением рассказать мне все прежде, чем я прочитаю. Письмо было написано круглым женским почерком. В нем говорилось:
«Картер вызвал нас в Глейлордсвил. Приезжай, как сможешь. Сверни направо с 7-й дороги по направлению к Южному Кенту, потом — первый поворот после первого моста. С любовью — Рета».
Ого, подумал я. По крайней мере, она так подписывала срочные сообщения. Я сложил записку, одарил миссис Вордел неопределенной улыбкой и пошел обратно на улицу. Шелли, выпрямившись, сидел на пассажирском сиденье и ждал меня. Я подумал, что ему приелась новизна езды на «жуке» и не терпелось вернуться в комфорт «Кантри Сквайра». Он закрыл глаза и прижал уши в обиженном неодобрении, когда я захлопнул дверь и завел мотор.
Почти всю дорогу я тащился за большим грузовиком, поэтому мне пришлось терпеть пятнадцать минут, задыхаясь от выхлопов дизеля и перечитывая надпись сзади: «Кох Донатс: Вкусно Как Дома». Наконец я добрался до Глейлордсвила, маленького аккуратного городка с приятной старенькой почтой и пожарной каланчой, еще с колониальных времен. Я свернул направо, по направлению к Южному Кенту.
Я не смог бы проехать мимо Реты, Дэна и шерифа Уилкса, даже если бы захотел. Дорога была перегорожена патрульными машинами, «скорой помощью» и грузовиком аварийно-спасательной службы, причем у всех были включены сигнальные огни. Полицейские сдерживали любопытствующих зевак, а Картер и еще три полицейских вместе с двумя медиками собрались вокруг красной «Импалы», которая отдыхала в углу лощины около дороги.
Немного позади стояли Дэн и Рета, и оба были бледными и напряженными. Я остановился и пошел к ним.
— Что здесь произошло? — спросил я у них.
Рета не разжала губ, как будто пыталась удержаться от плача, рвоты или истерического смеха. Но Дэн кивнул в сторону машины и тихо сказал:
— Опять. Может быть, это Джимми и Элисон. Может, кто еще. Может, их много.
— Кто-нибудь убит?
Дэн набрал полные легкие воздуха, чтобы успокоиться.
— Да. Почему бы тебе не расспросить Картера? Он знает подробности.
— Как ты? — спросил я Рету. — Не хочешь пойти в машину и составить компанию Шелли?
Она потрясла головой.
— Со мной ничего страшного. Это просто шок. Минуты через две я буду в порядке.
— Хорошо.
Я оставил их и приблизился к маленькой группе полицейских и врачей. Когда я подошел поближе, я увидел, что металлическая крыша машины была оторвана, будто кто-то открыл машину гигантским консервным ножом. Один из медиков заглядывал в машину через боковое стекло, и выражение его лица было явно несчастным.
— Картер, — сказал я, подходя к шерифу. — Как идут дела?
Шериф взглянул на меня с философским выражением лица.
— Привет, Мейсон. Хорошо, насколько это возможно в данных обстоятельствах.
Я загородил глаза ладонью от солнечного света. Я не был уверен, но, казалось, все стекла в машине были выкрашены в красный цвет, чтобы дополнить красный фон машины. Затем до меня внезапно дошло, что это не краска. Никто не красит окна. Это должна была быть кровь.
Я повернулся к Картеру, не зная, что спросить. Тот тер подбородок, не зная, в свою очередь, что сказать.
— Там кто-нибудь есть? — спросил я его наконец.
— Насколько можно разобрать, там целая семья: отец, мать, два маленьких ребенка.
— Картер… что случилось?
— Я не знаю. Мы отправляем всю машину прямо в морг. Они все мертвы. Похоже, кто-то порвал крышу, забрался внутрь и разорвал их на куски.
— Кто-то? Кто-то или что-то? Кто или что могло такое сделать? Какое существо может вскрыть крышу машины и перебить всех внутри?
Картер опустил глаза.
— Я не знаю, Мейсон. Может, какой-то механизм.
— Или существо вроде краба?
Картер поежился.
— Это ты видел крабов, не я. Ты сказал, они размером с человека, так? Что бы это ни сделало, оно было раза в четыре больше человека. Оно вскрыло крышу, понимаешь? Оно вскрыло крышу и почти разорвало всех на куски.
Он был очень расстроен. Он чуть не плакал, если быть точным. Вытащив платок цвета хаки, он развернул его и трубно высморкался.
В этот момент заднюю дверь машины открыли, и я мельком увидел то, что было внутри. Меня затошнило, но я не мог отвести расширившихся от ужаса глаз. Медики закрыли дверь почти сразу, чтобы никто из зевак не увидел, что там творилось. Но было слишком поздно, я уже все увидел и стоял на дороге, парализованный Господом Богом и всеми ангелами навечно.
Я увидел голову женщины с вьющимися светлыми волосами, которая свешивалась со спинки переднего сиденья, так далеко, что ее глаза смотрели на меня. Слава Богу, я не видел ее тела, но голова держалась лишь на синеватом хряще разорванной шеи. Задние сиденья были забрызганы кровью и слизью, я видел чью-то печень и кишки, свисавшие с ремней безопасности, как в скотобойне. Из машины исходил запах свежей крови и тухлой рыбы, и я знал, черт возьми, так же как и Картер, кто это сделал.
— Дети, — сказал шериф приглушенным голосом. — Два невинных ребенка, у которых вся жизнь была впереди.
— Следы? Улики? — спросил я его.
— Еще не нашли. Мы вызвали собак. Я поймаю этих ублюдков, предупреждаю тебя. Меня не волнует, что это за существа: люди или еще что-то. Я поймаю их и удостоверюсь, что им воздастся по заслугам.
— Похоже, они подросли, не так? — спросил я его. — Может, они растут?
Он кивнул.
— Все это бред с самого начала, но я собираюсь поверить всему, каким бы бредом это ни было, потому что если я этого не сделаю, еще больше невинных людей будет разорвано на кусочки. Я уже тебе сказал, Мейсон, и скажу еще раз — я не допущу, чтобы это случилось снова.
Я положил ладонь на его руку.
— Я знаю, Картер. Ты до них доберешься.
Он яростно засопел.
— Это так, не беспокойся. Мы поедем бурить сегодня днем у Бодинов, чтобы посмотреть, что там в этом чертовом колодце. Поедешь?
— Дэн уже пригласил меня.
— Отлично, поедешь с нами. Увидишь, как я засеку этих ублюдков.
— Хорошо, шериф.
Я пошел обратно к Дэну и Рете. Они видели выражение моего лица и не спрашивали о машине и о том, что было внутри. Позади меня буксирная команда прилаживала цепи к заднему бамперу разбитой машины, и один из них говорил:
— Переключите нейтральную передачу. Кто поставит рычаг в нейтральное положение?
Один из врачей открыл переднюю дверь, быстро нагнулся и переключил передачу. Закрыв дверь, он стоял с белым лицом и смотрел на руку в липкой крови. Буксировщики переглянулись и подняли брови. Они повидали аварий, но это была скотобойня на колесах.
Я сказал Дэну:
— Крабы подросли. Сильно. Во всяком случае, должно быть. Похоже, один из них сорвал крышу и залез внутрь.
— Мы знаем одно, — сказал Дэн. — Они несомненно плотоядные.
Рета отвернулась, но спокойно сказала:
— Если они настолько большие, что могут вскрыть машину, то полиция обязательно их скоро найдет. Они не могли далеко уйти.
— Я не знаю, — сказал я ей. — Какова скорость краба относительно скорости человека?
— Большая, — заметил Дэн. — Краб мог обогнать скаковую лошадь, да и пробежать больше.
Немного постояв в тишине, я, казалось, сумел почувствовать, как вертится земля.
— А как анализы? — наконец спросил я. — Вы проверили новые пробы?
Дэн кивнул.
— Я сделал предварительный анализ. В них полно этих созданий. Не считая по головам, похоже, что концентрация их там значительно возросла.
— Что это может значить?
— А я откуда знаю? Я вообще не знаю, что все это значит. Мне даже не верится, что это на самом деле. Мы завершили опыты с мышью и узнали только, что она пила воду из колодца и покрылась чешуей. Мы до сих пор не знаем, почему или как.
— Что-нибудь поступало от Ньюсома в связи со вскрытием Оливера? — спросил я у него.
— Официально — нет, — ответила Рета. — Он не хочет делать заявлений, пока ему не сделают анализ на вирус в Нью-Йорке. Но если начистоту, ему известно не больше, чем нам, то есть почти ничего. Он уверен, что метаморфоза вызвана водой или, точнее, микроорганизмами. Но он не знает, как это случилось, и не может понять жизненный цикл.
— Итак, мы опять в клетке одни, — сказал Дэн мрачно. — Остается надеяться только на чудесное открытие во время бурения колодца.
Я достал сигару и прикурил, закрывая зажигалку от ветра руками. Попыхав немного, я сказал:
— Похоже, я разузнал побольше.
Рета взглянула на меня.
— Ты утром ездил посмотреть на книгу, так? Книгу легенд.
— Точно. Она в машине. И в ней целая страница посвящена колодцам Вамингтона и почему люди не пьют из них воду. Началось это все в восемнадцатом веке, если не раньше.
Тягач заревел, и в небо поднялось облако черного дизельного дыма. Громыхая цепями и протестующе скрипя исковерканным железом, красная «Импала» вылезала из лощины. Стекла, заляпанные красным, придавали ей отвратительный и мрачный вид. Мы смотрели в другую сторону, когда крышу прикрыли большим серым листом пластика, привязав его веревками, и не посмотрели даже, как грузовик оттащил машину по дороге и скрылся из глаз.
Шериф Уилкс подошел и постоял с нами немного, уперев руки в бока. Во рту у него торчала зубочистка, которую он жевал и перекатывал из одного угла рта в другой, демонстрируя безупречный оскал.
Он довольно долго молчал, глядя на дорогу, по которой уехал тягач, он сказал наконец:
— Я полагаю, у вас нет ничего полезного?
— Может быть, и есть, — сказал я, — но мы не уверены.
— Новые свидетельства? — заинтересованно спросил Картер.
— Нет. Очень старые свидетельства. Но возможно полезные. Мы собираемся сейчас это обсудить. Мы скажем тебе, что думаем сегодня днем в доме Бодинов.
— Хорошо, — сказал Картер. — Буду рад.
В этот момент радио у Картера в машине затрещало.
— Подождите, ребята, — сказал он и пошел взять микрофон.
Мы стояли так близко, что четко услышали сообщение. Картер быстро и многозначительно взглянул на нас, когда оператор заговорил.
«Штаб — шерифу и подразделениям. Караульный вертолет над дорогой номер 7 приблизительно четыре мили к северу от Глейлордсвила докладывает возможные подозреваемые пересекают шоссе и направляются на восток лесом».
— Уилкс на связи, — хрипло сказал шериф. — Выезжаем немедленно. Конец связи.
Затем он повернулся к помощникам и заорал:
— Шоссейный патруль засек Бодинов! Поехали за ними.
Захлопали двери, завизжали покрышки, взревели сирены и машины помощников и Картера, развернувшись, ринулись в сторону Глейлордсвила.
— Поехали за ними, — сказал Дэн. — Мы можем помочь.
— Помочь кому? — спросила Рета, когда мы забрались в «Фольксваген». — Шерифу или Бодинам?
— Тому, кому больше нужно, — коротко ответил я, потому что и сам не знал.
«Фольксваген» ожил, и, вывернув баранку до отказа, я поехал на север на максимальной скорости, дергая рычаг передач, как будто взбивал рождественский пудинг моей бабушки. Проехав город, я заметил далеко впереди зад машины Картера, и это было все, что я мог выжать из нашей машины. Каким чудесным ни было возрождение немецкой экономики, побитый «жук» не смог соревноваться с полицейской машиной. Но я старался.
— Книга с легендами лежит на заднем сиденье, — сказал я Дэну. — Я заложил нужную страницу конвертом.
— Я нашел, — сказал Дэн и принялся читать вслух, чтобы Рета тоже могла узнать легенду. Я следил за дорогой и вжимал педаль газа в пол, надеясь, что не случится ничего плохого, прежде чем мы догоним полицию.
Когда Дэн дошел до отрывка о Джошуа Уолтерсе с Бордманского моста, его голос задрожал.
«У звериных людей были щупальца, как у моллюсков, клешни как у омаров, и они сильно пахли протухшей рыбой».
Он выпрямился и широко раскрыл глаза.
— Это точное описание Джима и Элисон, таких, какие они сейчас, — сказал он глухо. — Они выглядят и пахнут точно так же. А когда же это написано?
Он вышел из кабинки и протянул руку.
— Это я. Фредерик Мартин. Чем могу?
— Ничего особенного, боюсь. У меня письмо от Грега Мак— Алистера. У него здесь книга, и он хочет, чтобы я взял ее и просмотрел.
Фред Мартин тщательно изучил письмо. Потом сказал:
— Вы себе представляете, сколько ее надо искать?
— Нет, но я не думаю, что это должно быть очень сложно, не так ли?
— Сложно? Мистер Перкинс вы не знаете значения слова «сложно», если думаете, что это не очень сложно.
— Извините, я просто подумал‡ Он вцепился в свои волосы, как герой мелодрамы.
— Вы знаете, какого размера у меня склад? Вы знаете, сколько семей хранят там свои вещи? Сколько шкафов, стульев, фарфора? Барометров?
— Барометров? — озадаченно спросил я.
— Барометров, книг. Тысячи книг. Больше, чем в библиотеке Нью— Милфорда. Миллионы. А вы хотите одну из этих миллионов и говорите, что это несложно?
Я не знал, что сказать. Я жалел, что пришел. Но Фред Мартин прочитал письмо Грега Мак-Алистера снова и сказал уже спокойней:
— Однако в данном конкретном случае вам повезло.
— Что вы хотите сказать?
— Книга называется «Легенды Литчфилда»?
— Точно.
Фред Мартин снял очки и уставился на меня своими голубыми водянистыми глазами.
— Так получилось, что я как бы ученый-любитель и изучаю местные легенды и мифы. Это мое хобби. По мебели видно, что я стараюсь держаться колониальных традиций. Я верю в традицию. Традиция означает уважение к корням.
Я оглядел зал.
— Телефонный столик — это традиция? — спросил я его.
Он хитро прищурился.
— Я знаю, куда вы клоните. Я знаю, что вы хотите сказать. Но по— моему, коктейль-бар в колониальном стиле лучше, чем черный пластиковый прилавок. Позолота и черный пластик — проклятье американского дизайна. Не считая белого пластика, который в сто раз хуже. И поддельный мрамор. Даже не упоминайте при мне поддельный мрамор.
— Хорошо, — согласился я. — Я помолчу насчет поддельного мрамора. А как насчет книги? Вы знаете, где она?
— Конечно. Она у меня на полке. Я заметил ее в списке и откопал пару лет назад. Это очень интересная книга. Настоящая старина. Там есть истории, которые не встретишь в официальном курсе. Пойдемте. Хотите кофе?
— Нет, спасибо. Но с удовольствием бы воспользовался туалетом.
— Это вон там, за дубовой перегородкой. Пока вы будете ходить, я достану книгу.
Вернувшись из туалета, который был достаточно традиционным, чтобы иметь аккуратно разорванные номера «Нью-Милфорд Джорнэл» вместо этой возмутительно мягкой новомодной туалетной бумаги, я обнаружил Фреда Мартина сидящим в своей будке и пролистывающим пожелтевшую, затасканную книгу в кожаной обложке. Контора была усыпана описями, счетами, извещениями, журналами и газетами, а на стене висел календарь трехгодичной давности. Мартин пил растворимый кофе из чашки, которая оповещала всех, что он стрелец.
— Садитесь, — сказал он, указывая на новенькое кресло, завернутое в бумагу. Посмотрев на часы, я так и сделал. Я надеялся, что это не займет у меня все утро, и предвкушал обед с Ретой.
— Я интересуюсь легендами о колодцах в округе Милфорда и Вамингтона, — сказал я ему. — Вы знаете, на прошлой неделе загрязнилась вода. Я хотел бы выяснить, есть ли упоминания похожих проблем в отдаленном прошлом Нью-Милфорда. Мистер Мак-Алистер сказал, что его семья никогда не пила воду из колодца, потому что она проклята. Они думали, что вода превратит их кожу в чешую. Как у омара, знаете ли. Он даже рассказал мне стишок.
Фред Мартин поправил очки и воззрился на книгу с видом умного животного. Со своими белыми кустистыми бровями, длинным носом и пухлым ртом он и впрямь был похож на ученую ламу.
Сопя с глубокомысленным видом, он перевернул несколько страниц.
— Вот то, что вам нужно, — сказал он, передавая мне книгу. Пальцем с толстым ногтем ткнулся в оглавление и поехал вниз. — Страница двести двадцать девять.
Я осторожно взял книгу. Она была высохшей, страницы ломкими и коричневатыми. Заложив страницу, я посмотрел на обложку:
«Курс легенд и мифов Литчфилда в Коннектикуте, включающий единственный детальный отчет о процессе над ведьмами в Кенте». Автор Адам Прескот. Отпечатано: «Знак Единорога, Дзыберн, 1784».
На титульном листе была отпечатана гравюра молодого человека с неясной улыбкой, как у Джорджа Вашингтона — вероятно, по той же причине: плохие зубы.
— Я не видел больше таких книг, — сказал Фред Мартин, — и думаю, что не увижу. Это, что называется, редкое издание. Стоит несколько сотен, видно сразу.
Я открыл страницу, которую показал мне Фред. Буквы были маленькими и грязными, так что почти ничего невозможно было прочесть. Но когда я привык к буквам «S», отпечатанным как «F», и к необычной для нью-милфордских школ транскрипции, я принялся переводить «курс» некоторых проблем, которые были у нас с колодцами.
Глава называлась:
«Некоторые древние истории, касающиеся источников и колодцев Вамингтона и Кента».
Затем следовало введение, повествующее о красотах края, язычестве местного населения, сколько домов здесь стояло и где, но постепенно я добрался до параграфа, который прочитал с возрастающим изумлением.
«Старые обитатели Литчфилда не пьют местную воду, говоря, что она непригодна для питья, но причина загрязнения ее — звери, обитающими под холмами, внешность которых им неизвестна. Все лишь говорят, что истории перешли к ним от индейцев, живших здесь века тому назад, и что индейские старейшины предостерегали их от зверей еще тогда, когда поселенцы воевали с племенами. По некоторым рассказам стариков Литчфилда ясно, что звери раньше, миллионы лет назад, жили в океане на подводном континенте, известном под именем Атлантида, хотя индейцы называли его именем Мик-Мак, означающий „Земля Звериных Богов“ Когда ужасное подводное землетрясение разрушило пещеры и охотные угодья Звериных Богов, они проникли в Новую Англию и другие восточные земли с Последним Семенем для того, чтобы века спустя их потомки жили под землей, в колодцах и холодноводных источниках, и возрождались в телах тех, кто пил воду. Говорилось, что Атлантида никогда не была над водой, но была местом обитания ужасных Звериных Богов, плававших и охотившихся над подводными горами и имевших свое ужасное убежище в пещерах. Когда просили описать Звериных Богов, редкие старожилы могли это хорошо сделать. Но некоторые все-таки могли. Джошуа Уолтерс с Бордманского моста рассказывал лишь, что Звериные Боги, как говорили индейцы, пришли с Небес, из Маскона, и у них были щупальца, как у моллюсков, клешни, как у омаров, и, что более всего выделялось, они воняли, как тухнущая рыба. Индейцы называли место, где лежали спящие Звериные Боги, Понтанпо, или холодная вода, а тех, кто жил под водой в дни Атлантиды — Коле-Люди, или жители глубоких вод. Звериные Боги также владели великим волшебством, заключавшимся в семикратном затоплении Новой Англии в древние времена, чтобы утопить людей и пожирать трупы. И те немногие, которые пережили потопы и видели Звериных Богов, с трудом говорили об этом испытании, немногие и пережили его, ибо все, кто испил воды, окружавшей Звериных Богов, заболел проказой и умер. И их трупы были сожжены».
Был и еще один параграф, который многословно поведал о странных подземных раскатах, которые слышали во времена бурь, и о трех необъяснимых утопленниках в 1770-х годах, и это было все. Остальные легенды касались сказок, привидений и пришествий святых. Проблема была в том, что, каким бы правдоподобным и подходящим ни было свидетельство, я никак не мог это проверить. Я бы отдал подряд на месяц за возможность поговорить с Джошуа Уолтерсом с Бордманского моста, потому что его рассказ о так называемых «Звериных Богах», похоже, был наиболее близок к описанию внешности Джимми и Элисон. К сожалению, Джошуа Уолтерс был мертв уже более двухсот лет, и я не был уверен, что его потомки еще живут где-то.
— Что вы думаете об этих легендах? — спросил я у Фреда Мартина, который молча смотрел, как я читаю. — Думаете, это правда?
Фред Мартин поскреб в затылке.
— Что, эти истории про Атлантиду? Я так не думаю. Судя по тому, что я прочитал во всех этих книгах, каждая страна вокруг атлантического океана сочинила себе легенду об Атлантиде или что— нибудь вроде того, и о монстрах и зверях, живущих в море. Правда ли это? Я не думаю. Это хорошие истории, конечно. Хорошие старые страшилки. Но и все.
— А если я скажу, что поверил?
Он пожал плечами.
— Верьте, если хотите. Это свободная страна. Верующие никогда не вредили легендам, но не помогали им выжить. Удачи вам.
С важным видом помешивая кофе, он сказал:
— Все люди верили, что Атлантида существовала. У меня есть книга о племени майя. Они в это верили. И египетские жрецы тоже. И древние греки. У всех есть истории про гигантов и чудовищ, которые вылезали из моря и ели людей на завтрак. Знаете — в Корнуолле, в Англии, еще есть люди, думающие, будто существовал волшебный остров Лайонес и там жили великаны. А моряки из Шотландии еще говорят о морском чудовище Шони, который звал на помощь, как будто бы тонул, а когда рыбак подплывал, хватал его и тащил на дно. У Шони было другое имя — Шелликот.
— Шелли-кот? В самом деле?
Фред Мартин протянул руку к полке и, поколебавшись, достал оранжевую книгу, которую, наверное, вызволил из местной библиотеки. Перелистав ее, он сказал:
— Вот. Вот книга сэра Вальтера Скотта, так? Вот как он говорит о Шони:
«Казалось, он был обсыпан морскими отходами, а точнее, раковинами, которые шелестели, возвещая о его приближении».
Я вздрогнул. В конторе Фреди Мартина было холодновато.
— А что колодцы? — сказал я хрипло. — Думаете, это правда?
— Что правда?
— История о Звериных Богах, живущих в колодцах и ждущих возможности возродиться.
Фред Мартин нахмурился. Он взял обгрызенный карандаш и постукивал им по оправе очков.
— Мистер Перкинс, — сказал он. — Вы должны понимать, что это всего лишь истории. Может, у них есть какие-нибудь корни, но это было сотни лет назад, может, даже тысячи. Это легенды. Сказки, которые люди сочиняли, чтобы объяснить вещи, неестественные на первый взгляд. Они не были знакомы с наукой, и все, что пугало, приходилось объяснить волшебством. Я не понимаю, как кто-то может жить в колодцах, а вы? Если серьезно, то вы тоже.
Я взял «Легенды Литчфилда» в руки.
— Вы понимаете, о чем здесь речь? — спросил я его. — Здесь говорится, что, когда исчезла Атлантида, Звериные Боги обеспечили выживание своего рода, поместив свое семя в природную систему водоснабжения Новой Англии. На современном языке это называется оплодотворенными яйцами, икрой или еще чем-то, что они использовали для воспроизводства.
Фред Мартин нервно кашлянул.
— Я полагаю, можно так сказать, да. Но ведь это не так на самом деле?
— Там говорится «они проникли в Новую Англию и другие части своим последним семенем». Какое еще может быть толкование?
Минуту Фред Мартин молчал. Стукнув пару раз карандашом по очкам, он произнес:
— Я полагаю, это чистая фантазия. Это и есть толкование, но так ли?
— Конечно. Но большинство легенд содержат зерно истины, так?
— Я думаю, это так. Я не знаю, что вы хотите сказать. Если вы верите этому, то, как я уже сказал — воля ваша. Но я прожил всю жизнь в Нью-Милфорде и не верю.
Я открыл книгу вновь и перечитал то, что написал Адам Прескот о Звериных Богах из Атлантиды.
— Хорошо, — сказал я. — Могу ли я взять эту книгу на время?
— Конечно, можете. Грег Мак-Алистер разрешил вам, так что берите.
Он встал, как будто старался побыстрей выпроводить меня.
— Я могу сказать лишь одно: не верьте всему, что пишут в старых книгах. Я прочитал много странных историй в моих книгах, историй, от которых голова идет кругом, если им верить. Они не предназначены для этого, эти легенды. Они здесь, потому что они любопытные. Вот такое предупреждение.
Я встал с нераспакованного кресла. Его контора была такой маленькой, что мы стояли лицом к лицу, а наши носы почти соприкасались.
— Я буду помнить, что вы сказали, — уважительно сказал я.
Выйдя в зал, я направился к выходу. Когда я открыл дверь, Фред Мартин крикнул мне вдогонку:
— Наилучшие пожелания мистеру Мак-Алистеру!
— Я передам, — сказал я.
Он неуверенно улыбнулся.
— Спасибо.
— Еще что-нибудь? — спросил я.
— Нет, вообще-то. Все в порядке, только — ну, у вас ведь нет причин верить в это, а? Ничего не случилось такого, что я должен знать?
Я медлил. Я не хотел рассказывать ему все.
— Если что-нибудь случится, я вам позвоню. Хорошо? — наконец сказал я.
— Хорошо, — согласился он, не убежденный.
Он наблюдал сквозь стекло, как я пошел к «Фольксвагену» Реты, залез в него и включил мотор. Он все еще стоял в своей комнате в идеальном колониальном стиле, когда я шумно выехал со стоянки и включил правый поворот. Я помахал ему, но он не помахал мне в ответ. Наверное, люди, которые не верят легендам, всегда немного раздражительнее.
У миссис Вордел было для меня кое-что, когда я вошел в лабораторию. Дэн и Рета уехали, и притом в отчаянной спешке, так что обед, к сожалению, явно откладывался. Очки миссис Вордел, казалось, выгнулись вверх больше, чем обычно, и она беспокоилась и суетилась. Когда я открыл записку и начал читать, она кусала губы и скрещивала ноги, пыталась бороться с искушением рассказать мне все прежде, чем я прочитаю. Письмо было написано круглым женским почерком. В нем говорилось:
«Картер вызвал нас в Глейлордсвил. Приезжай, как сможешь. Сверни направо с 7-й дороги по направлению к Южному Кенту, потом — первый поворот после первого моста. С любовью — Рета».
Ого, подумал я. По крайней мере, она так подписывала срочные сообщения. Я сложил записку, одарил миссис Вордел неопределенной улыбкой и пошел обратно на улицу. Шелли, выпрямившись, сидел на пассажирском сиденье и ждал меня. Я подумал, что ему приелась новизна езды на «жуке» и не терпелось вернуться в комфорт «Кантри Сквайра». Он закрыл глаза и прижал уши в обиженном неодобрении, когда я захлопнул дверь и завел мотор.
Почти всю дорогу я тащился за большим грузовиком, поэтому мне пришлось терпеть пятнадцать минут, задыхаясь от выхлопов дизеля и перечитывая надпись сзади: «Кох Донатс: Вкусно Как Дома». Наконец я добрался до Глейлордсвила, маленького аккуратного городка с приятной старенькой почтой и пожарной каланчой, еще с колониальных времен. Я свернул направо, по направлению к Южному Кенту.
Я не смог бы проехать мимо Реты, Дэна и шерифа Уилкса, даже если бы захотел. Дорога была перегорожена патрульными машинами, «скорой помощью» и грузовиком аварийно-спасательной службы, причем у всех были включены сигнальные огни. Полицейские сдерживали любопытствующих зевак, а Картер и еще три полицейских вместе с двумя медиками собрались вокруг красной «Импалы», которая отдыхала в углу лощины около дороги.
Немного позади стояли Дэн и Рета, и оба были бледными и напряженными. Я остановился и пошел к ним.
— Что здесь произошло? — спросил я у них.
Рета не разжала губ, как будто пыталась удержаться от плача, рвоты или истерического смеха. Но Дэн кивнул в сторону машины и тихо сказал:
— Опять. Может быть, это Джимми и Элисон. Может, кто еще. Может, их много.
— Кто-нибудь убит?
Дэн набрал полные легкие воздуха, чтобы успокоиться.
— Да. Почему бы тебе не расспросить Картера? Он знает подробности.
— Как ты? — спросил я Рету. — Не хочешь пойти в машину и составить компанию Шелли?
Она потрясла головой.
— Со мной ничего страшного. Это просто шок. Минуты через две я буду в порядке.
— Хорошо.
Я оставил их и приблизился к маленькой группе полицейских и врачей. Когда я подошел поближе, я увидел, что металлическая крыша машины была оторвана, будто кто-то открыл машину гигантским консервным ножом. Один из медиков заглядывал в машину через боковое стекло, и выражение его лица было явно несчастным.
— Картер, — сказал я, подходя к шерифу. — Как идут дела?
Шериф взглянул на меня с философским выражением лица.
— Привет, Мейсон. Хорошо, насколько это возможно в данных обстоятельствах.
Я загородил глаза ладонью от солнечного света. Я не был уверен, но, казалось, все стекла в машине были выкрашены в красный цвет, чтобы дополнить красный фон машины. Затем до меня внезапно дошло, что это не краска. Никто не красит окна. Это должна была быть кровь.
Я повернулся к Картеру, не зная, что спросить. Тот тер подбородок, не зная, в свою очередь, что сказать.
— Там кто-нибудь есть? — спросил я его наконец.
— Насколько можно разобрать, там целая семья: отец, мать, два маленьких ребенка.
— Картер… что случилось?
— Я не знаю. Мы отправляем всю машину прямо в морг. Они все мертвы. Похоже, кто-то порвал крышу, забрался внутрь и разорвал их на куски.
— Кто-то? Кто-то или что-то? Кто или что могло такое сделать? Какое существо может вскрыть крышу машины и перебить всех внутри?
Картер опустил глаза.
— Я не знаю, Мейсон. Может, какой-то механизм.
— Или существо вроде краба?
Картер поежился.
— Это ты видел крабов, не я. Ты сказал, они размером с человека, так? Что бы это ни сделало, оно было раза в четыре больше человека. Оно вскрыло крышу, понимаешь? Оно вскрыло крышу и почти разорвало всех на куски.
Он был очень расстроен. Он чуть не плакал, если быть точным. Вытащив платок цвета хаки, он развернул его и трубно высморкался.
В этот момент заднюю дверь машины открыли, и я мельком увидел то, что было внутри. Меня затошнило, но я не мог отвести расширившихся от ужаса глаз. Медики закрыли дверь почти сразу, чтобы никто из зевак не увидел, что там творилось. Но было слишком поздно, я уже все увидел и стоял на дороге, парализованный Господом Богом и всеми ангелами навечно.
Я увидел голову женщины с вьющимися светлыми волосами, которая свешивалась со спинки переднего сиденья, так далеко, что ее глаза смотрели на меня. Слава Богу, я не видел ее тела, но голова держалась лишь на синеватом хряще разорванной шеи. Задние сиденья были забрызганы кровью и слизью, я видел чью-то печень и кишки, свисавшие с ремней безопасности, как в скотобойне. Из машины исходил запах свежей крови и тухлой рыбы, и я знал, черт возьми, так же как и Картер, кто это сделал.
— Дети, — сказал шериф приглушенным голосом. — Два невинных ребенка, у которых вся жизнь была впереди.
— Следы? Улики? — спросил я его.
— Еще не нашли. Мы вызвали собак. Я поймаю этих ублюдков, предупреждаю тебя. Меня не волнует, что это за существа: люди или еще что-то. Я поймаю их и удостоверюсь, что им воздастся по заслугам.
— Похоже, они подросли, не так? — спросил я его. — Может, они растут?
Он кивнул.
— Все это бред с самого начала, но я собираюсь поверить всему, каким бы бредом это ни было, потому что если я этого не сделаю, еще больше невинных людей будет разорвано на кусочки. Я уже тебе сказал, Мейсон, и скажу еще раз — я не допущу, чтобы это случилось снова.
Я положил ладонь на его руку.
— Я знаю, Картер. Ты до них доберешься.
Он яростно засопел.
— Это так, не беспокойся. Мы поедем бурить сегодня днем у Бодинов, чтобы посмотреть, что там в этом чертовом колодце. Поедешь?
— Дэн уже пригласил меня.
— Отлично, поедешь с нами. Увидишь, как я засеку этих ублюдков.
— Хорошо, шериф.
Я пошел обратно к Дэну и Рете. Они видели выражение моего лица и не спрашивали о машине и о том, что было внутри. Позади меня буксирная команда прилаживала цепи к заднему бамперу разбитой машины, и один из них говорил:
— Переключите нейтральную передачу. Кто поставит рычаг в нейтральное положение?
Один из врачей открыл переднюю дверь, быстро нагнулся и переключил передачу. Закрыв дверь, он стоял с белым лицом и смотрел на руку в липкой крови. Буксировщики переглянулись и подняли брови. Они повидали аварий, но это была скотобойня на колесах.
Я сказал Дэну:
— Крабы подросли. Сильно. Во всяком случае, должно быть. Похоже, один из них сорвал крышу и залез внутрь.
— Мы знаем одно, — сказал Дэн. — Они несомненно плотоядные.
Рета отвернулась, но спокойно сказала:
— Если они настолько большие, что могут вскрыть машину, то полиция обязательно их скоро найдет. Они не могли далеко уйти.
— Я не знаю, — сказал я ей. — Какова скорость краба относительно скорости человека?
— Большая, — заметил Дэн. — Краб мог обогнать скаковую лошадь, да и пробежать больше.
Немного постояв в тишине, я, казалось, сумел почувствовать, как вертится земля.
— А как анализы? — наконец спросил я. — Вы проверили новые пробы?
Дэн кивнул.
— Я сделал предварительный анализ. В них полно этих созданий. Не считая по головам, похоже, что концентрация их там значительно возросла.
— Что это может значить?
— А я откуда знаю? Я вообще не знаю, что все это значит. Мне даже не верится, что это на самом деле. Мы завершили опыты с мышью и узнали только, что она пила воду из колодца и покрылась чешуей. Мы до сих пор не знаем, почему или как.
— Что-нибудь поступало от Ньюсома в связи со вскрытием Оливера? — спросил я у него.
— Официально — нет, — ответила Рета. — Он не хочет делать заявлений, пока ему не сделают анализ на вирус в Нью-Йорке. Но если начистоту, ему известно не больше, чем нам, то есть почти ничего. Он уверен, что метаморфоза вызвана водой или, точнее, микроорганизмами. Но он не знает, как это случилось, и не может понять жизненный цикл.
— Итак, мы опять в клетке одни, — сказал Дэн мрачно. — Остается надеяться только на чудесное открытие во время бурения колодца.
Я достал сигару и прикурил, закрывая зажигалку от ветра руками. Попыхав немного, я сказал:
— Похоже, я разузнал побольше.
Рета взглянула на меня.
— Ты утром ездил посмотреть на книгу, так? Книгу легенд.
— Точно. Она в машине. И в ней целая страница посвящена колодцам Вамингтона и почему люди не пьют из них воду. Началось это все в восемнадцатом веке, если не раньше.
Тягач заревел, и в небо поднялось облако черного дизельного дыма. Громыхая цепями и протестующе скрипя исковерканным железом, красная «Импала» вылезала из лощины. Стекла, заляпанные красным, придавали ей отвратительный и мрачный вид. Мы смотрели в другую сторону, когда крышу прикрыли большим серым листом пластика, привязав его веревками, и не посмотрели даже, как грузовик оттащил машину по дороге и скрылся из глаз.
Шериф Уилкс подошел и постоял с нами немного, уперев руки в бока. Во рту у него торчала зубочистка, которую он жевал и перекатывал из одного угла рта в другой, демонстрируя безупречный оскал.
Он довольно долго молчал, глядя на дорогу, по которой уехал тягач, он сказал наконец:
— Я полагаю, у вас нет ничего полезного?
— Может быть, и есть, — сказал я, — но мы не уверены.
— Новые свидетельства? — заинтересованно спросил Картер.
— Нет. Очень старые свидетельства. Но возможно полезные. Мы собираемся сейчас это обсудить. Мы скажем тебе, что думаем сегодня днем в доме Бодинов.
— Хорошо, — сказал Картер. — Буду рад.
В этот момент радио у Картера в машине затрещало.
— Подождите, ребята, — сказал он и пошел взять микрофон.
Мы стояли так близко, что четко услышали сообщение. Картер быстро и многозначительно взглянул на нас, когда оператор заговорил.
«Штаб — шерифу и подразделениям. Караульный вертолет над дорогой номер 7 приблизительно четыре мили к северу от Глейлордсвила докладывает возможные подозреваемые пересекают шоссе и направляются на восток лесом».
— Уилкс на связи, — хрипло сказал шериф. — Выезжаем немедленно. Конец связи.
Затем он повернулся к помощникам и заорал:
— Шоссейный патруль засек Бодинов! Поехали за ними.
Захлопали двери, завизжали покрышки, взревели сирены и машины помощников и Картера, развернувшись, ринулись в сторону Глейлордсвила.
— Поехали за ними, — сказал Дэн. — Мы можем помочь.
— Помочь кому? — спросила Рета, когда мы забрались в «Фольксваген». — Шерифу или Бодинам?
— Тому, кому больше нужно, — коротко ответил я, потому что и сам не знал.
«Фольксваген» ожил, и, вывернув баранку до отказа, я поехал на север на максимальной скорости, дергая рычаг передач, как будто взбивал рождественский пудинг моей бабушки. Проехав город, я заметил далеко впереди зад машины Картера, и это было все, что я мог выжать из нашей машины. Каким чудесным ни было возрождение немецкой экономики, побитый «жук» не смог соревноваться с полицейской машиной. Но я старался.
— Книга с легендами лежит на заднем сиденье, — сказал я Дэну. — Я заложил нужную страницу конвертом.
— Я нашел, — сказал Дэн и принялся читать вслух, чтобы Рета тоже могла узнать легенду. Я следил за дорогой и вжимал педаль газа в пол, надеясь, что не случится ничего плохого, прежде чем мы догоним полицию.
Когда Дэн дошел до отрывка о Джошуа Уолтерсе с Бордманского моста, его голос задрожал.
«У звериных людей были щупальца, как у моллюсков, клешни как у омаров, и они сильно пахли протухшей рыбой».
Он выпрямился и широко раскрыл глаза.
— Это точное описание Джима и Элисон, таких, какие они сейчас, — сказал он глухо. — Они выглядят и пахнут точно так же. А когда же это написано?