Страница:
Итак, не считая насильно впихнутых, в чреве Катафалка сейчас – семь человек. Денис, не отрываясь, смотрел на одного – кто заговорил первым. На аккуратно стриженный затылок он смотрел. Первыми в этом городе говорят вожаки, командиры и большие начальники. И только они дают исчерпывающие ответы на любые вопросы. Если захотят, разумеется.
Поймали еще одну кочку. Машину тряхнуло. Может, у этих «призраков» стрелки и хороши, но водила– не ахти. Хотя водила тут ни при чем. Денис вообще не представлял, как можно управлять тяжеленным бронированным монстром на разбитой ночной дороге вдали от Трассы да еще, небось, и без света фар.
– М-м-м…
Юла. Стонет. Приходит в себя.
Славка с заботливой неловкостью склонился над девушкой:
– Как ты, Юль? Нормально?
И – звонкая пощечина в ответ.
– Эй, Юла! Это же я! За что?!
– Почему не прикончил меня? Почему позволил оргам?… У тебя же был шокер, а ты… а ты… эх, ты…
Всхлип, предистеричное сопение.
– Да иди ты… – Славка обиделся.
– Но все равно спасибо, Слава…
Юла уже улыбается сквозь слезы! Слабой благодарной улыбкой.
– И за что же на этот раз?
– За то, что пытался помочь. За то, что шарахнул того гада. И…
Юлька по-детски утерла слезы грязной рукой. Измазала все лицо.
– …и за то, что не убил меня тоже спасибо.
Ну и как прикажете таких понимать?!
– Ладно, ребятки, хватит выяснять отношения. Поговорим о деле. – Обладатель говорящего затылка соизволил наконец повернуться к ним лицом: – Позвольте представиться: Федеральный Полномочный посол Кожин Павел Алексеевич. О, да вижу, вы и сами меня уже узнали.
Федерал улыбался.
Шокированные операторы молчали. Федеральный Полномочный! Сам! Собственной персоной!
Да, они узнали. Эта худощавая вытянутая физиономия с маленькими усиками и обманчиво-добродушными глазками – холодными, острыми – слишком часто мелькала в теленовостях, так что не спутаешь, не ошибешься. Правда, под студийным гримом не разглядеть было нездоровый цвет лица. Работает, видать, много, господин посол. На благо Федерации, надо полагать, трудится.
– Для большего взаимопонимания добавлю: сейчас я выполняю функцию временного – в том смысле, что на очень длительное время – Главы этого города, – сказал Кожин. – Военного Главы.
Вот так добавил! Вот так новость!
– Но мэр?! – вырвалось у Славки. – Черенков?!
– В Ростовске введено военное положение, и вы, как лучшие операторы наружки, должны понимать, чем вызвана эта мера. Что же касается Виктора Викторовича, то он… ну скажем так, отстранен. В целях сохранения социальной стабильности и предотвращения нежелательных настроений этот факт пока не получил широкой огласки. Все телевыступления господина Черенкова, которые вы видели в последние дни, смонтированы из старых видеозапасов.
Переворот?! Денису стало не по себе. Ко всем бедам им еще не хватало вляпаться во внутрипериметровские интриги!
– Куда мы едем? – тихо спросил он.
– Один из возможных маршрутов проходит через кладбище. Но все сейчас зависит от вашей готовности к сотрудничеству. Надеюсь, мы договоримся. У вас имеются серьезные причины ненавидеть и бояться оргов. А ненависть и страх – сильная мотивация.
– Чего вы от нас хотите?
– Посильной помощи в борьбе с группировщиками. Вы ведь согласитесь помочь мне очистить от этой заразы город?
– Мы?! Но разве мы…
– Кстати, забыл сказать, – перебил посол. – У нас здесь имеется внешняя видеокамера – снимает все, в автоматическом режиме. Вас – так уж вышло – тоже засняла. На улице во время комендантского часа, представляете? Случайно получилось, конечно, но проблема в том, что подобные нарушения в Ростовске не прощаются. Подобные нарушения принято карать смертью.
Денис мысленно выругался. «Случайно получилось», – как же, как же… Господин Федеральный Полномочный посол недвусмысленно демонстрирует своим пленникам-заложникам-гостям добрые старые кнут и пряник. Кнут – неминуемая казнь за несанкционированную ночную вылазку и отказ от сотрудничества. Пряник – возможность поквитаться с оргами. Гипотетическая, правда. Пока ведь еще не ясно, в чем будет заключаться функция операторов. И эта интрига – тоже часть пряника. Скрытая внутри начинка, дразнящая любопытство.
Денис вздохнул. Когда вот так предлагают выбор без выбора – это значит, все давно выбрали за тебя. Выбрали, просчитали, взвесили, отрезали. Сунули в пасть – жри, не подавись. И какой смысл трепыхаться?
Кожин улыбался им отеческой улыбкой, очень доброй, очень понимающей. Кожин кивнул, не дожидаясь ответа:
– Вот и замечательно. Я знал, что вы мне не откажете. А теперь лезьте сюда. Покажу что-то. Никогда не видели детектор движения повышенного радиуса действия?
Панель, отделявшую командирское место от водительского, Денис, Славка и Юла разглядывали с профессиональным любопытством. Экран-схема в «плавающем» спецкаркасе, устойчивом к любой тряске. На экране – неподвижные линии и жирные движущиеся точки. Линии образовывают улицы и кварталы. А точки…
– Прекрасно, – хмыкнул Кожин. – Оргов поблизости нет. А те, что есть – уходят… Южнее.
Изображение можно было гонять вверх-вниз, вправо-влево. Даже по диагонали. От квадрата к квадрату, по пунктирной координатной сетке. Можно было увеличивать, можно – уменьшать. Похоже на виртуальную карту. Только с расширенным спектром возможностей. С необычайно расширенным. Вещь, в общем! Детектор движения, способный накрыть полрайона зараз! Мощная машинка…
– Жаль вот только упустили двоих подонков из тех, что с вами развлекались, – посетовал посол, наводя курсор на пару точек неподалеку от схематичного изображения сгоревшей двадцатиэтажки.
Точки как раз пересекали границу заштрихованного участка. Большущий такой участочек!
– Но этих уже не достать, – вздохнул Кожин. – Сообразительные ребята – на районную свалку подались. Мы там не проедем – увязнем по самую башню.
Да, Ахмет и Чмо, вожак и шестерка расстрелянной Волчьей стаи, – не дураки. Быстро сориентировались, догадались, как уйти от бронированного «призрака».
– Так это что же групиировщики?! – Славка в изумлении пялился на пятнышки, ползущие по экрану. То, во что Славка не мог поверить, доходило до него не сразу. Притормаживало. Малость.
– Они самые, – осклабился федерал, прыгая курсором по координатной сетке, изучая улицу за улицей. Видимо, маршрут просматривал.
Движущихся объектов на пути Катафалка не было. Почти.
– Стоп! А здесь? Здесь тогда что? – Славку заинтересовала совсем маленькая – в пиксель величиной – точка, тупо елозившая по странной траектории: дом вперед, дом назад. Дома стояли почти впритык друг к другу, так что однообразный маршрут получался совсем коротким. – День, это ж возле твоей хаты!
– А так, друзья мои, на экране детектора выглядят ваши мобильные камеры, – ответил Федеральный Полномочный посол.
Ну конечно! Выпрыгивая из окна собственной квартиры, Денис не удосужился отключить свой «Летящий глаз». И теперь потерявшая управление камера обречена на бессмысленное нелепое мотание туда-сюда до тех пор, пока какой-нибудь бдительный милвзводовский патруль не заметит подозрительного движения наверху. Милки и прохожие «Летящий глаз» пока не замечали: карнизы крыш служили надежным укрытием, расстояние между ними – совсем ничего, а направляющие тросы, по которым ползала камера, должны быть натянуты коротко, туго. Такие не шелохнутся и даже днем не выдадут передвижение махонького прибора на приличной высоте.
А уж с энергетической подпиткой проблем не возникнет: аккумуляторы «глаза» подзаряжаются автоматически, по мере необходимости, прямо с направляющих тросов, подключенных к электропроводам. Много-то миниатюрным камерам не надо…
– Твоя, да? – ткнул его в бок Славка.
Денис не ответил. Он думал. Если детектор движения способен так запросто засечь миникамеру, то неудивительно, почему Катафалк-Призрак до сих пор ни разу не попал под объектив «Летящего глаза».
– Так, значит, вы можете следить за всеми, кто попадает в зону наблюдения, – не унимался Славка. Парень явно перевозбудился после ночной прогулки.
– Не за всеми, – ответил Кожин. – За всеми – затруднительно. Слишком высока плотность населения. Детектор работает в режиме выборочного контроля: на экран поступает информация лишь о тех объектах, траектория движения которых выходит за рамки отдельного строения. Таким образом, мы видим не законопослушных граждан, а нарушителей, оказавшихся на улице.
Так… Похоже еще на одно ненавязчивое предупреждение: бежать от всевидящего ока бессмысленно. Но почему же тогда группировщики чувствуют себя в Ростовске настолько вольготно?
– Если оснастить боевые городские машины таким оборудованием и пустить на ночное патрулирование… – осторожно начал Денис.
– Умник, – снисходительно усмехнулся федерал. – «Такое оборудование» уже не производят. До кризиса наукоемкой промышленности вышла в свет единственная экспериментальная партия. Один детектор дальнего действия перевесит годовой бюджет Ростовска. Реальный и теневой. А сейчас в городе только два детектора.
– Всего два…
– Всего. К тому же на стандартные БГМ-эшки этот технический комплекс не встанет – слишком там мало места. А грузовой контейнер для этой цели задействовать глупо. Да и не по всякой улочке пролезет он, контейнер-то. Не для того строился. Теоретически можно было бы использовать какой-нибудь малый танк боевого охранения Каравана. Но танки из федеральных колонн слишком узнаваемы, что весьма некстати.
– А это… – Славка обвел руками вокруг. – Это что?
– Пришлось модернизировать ретробронетехнику. Вы, ребятки, сейчас находитесь внутри раритета из столичного музея, тайно доставленного в Ростовск в закрытом контейнере. Кажется, раньше эта машина называлась бронетранспортером. «БТР-80», если не ошибаюсь… Точно сказать не могу.
БТР?! Ни фига себе колымага! Это ж когда такие выпускали? Представить страшно!
– Не бойтесь, – успокоил Кожин. – Машина хорошая. Броня – лучше сейчас и не выплавишь, скорость – на уровне, а по проходимости – так вообще зверь. Не чета БГМ-эшкам. Без всякой Трассы прет – дай бог каждому. Если, конечно, не по самым гиблым местам и не очень долго. Для Каравана, правда, не годится. Ну если своим ходом пойдет… В общую колею не попадет, да и движок уже сильно изношен. И некомфортабельная, и громоздковата для боевых маневров в колонне, и вместимость небольшая – с грузовым контейнером не сравнить. Зато для Ростовска – самое то! Главное, места детектору и десанту хватает, а большего – не надо. Отсюда мы разве что под землю заглядывать не умеем.
– Н-да, – прицокнул языком Славка, – это ж покруче «Летящего глаза» будет. И внутрь к вам не сунешься. Никак. Автоматы, смотрю, у вас, и пушка вон наверху.
– Вообще-то лучше всяких стволов нас оберегает страх, – невозмутимо произнес посол. – А это, уж поверьте мне, самая надежная степень защиты. Потусторонний Катафалк-Призрак способен вызвать больший ужас, нежели осязаемая боевая машина с самым мощным вооружением. Главное – ненавязчиво поддерживать образ ночного монстра своевременными страшилками.
Ах, так вот откуда берутся жуткие городские легенды. Да, любопытные вещи рассказывает федерал. Кстати, насчет беспомощности чудо-детектора перед подземными коммуникациями – тоже очень интересно. Значит, там от Катафалка можно спрятаться?
– Дамы и господа, мы уже на месте. – Заявление посла прозвучало неожиданно. – Прошу на выход. Приехали.
Приехали? Куда?
Денис вышел первым. И…
Нога скользнула с осыпавшегося края. Яма? Но похоже… до чего же похоже на провалившуюся могилу! Он огляделся. Да уж! Вид поваленных надгробий – обросших мхом и потрескавшихся от времени – никому еще не внушал оптимизма.
Кладбище… Все-таки их привезли на кладбище. Так и есть. Старый, заброшенный погост без конца-краю. Единственное, пожалуй, место в городе, куда не совались даже орги. Дурная слава – штука такая. А о том, что на Старом кладбище бесследно пропадают люди, известно каждому. Да и слухи о Катафалке-Призраке, выезжающем отсюда по ночам, опять-таки…
Здесь очень удобно убивать.
Денис вздохнул. Ждать выстрела в затылок было обидно и неприятно. За что? Почему?
– Прогуляемся?! – Веселый окрик вывел его из оцепенения.
Денис повернулся. Нет, убивать их пока не собираются. Федеральный Полномочный посол и Военный Глава Ростовска по-прежнему скалился вполне дружелюбно. И оружия в его руках по-прежнему не было.
Кожин стоял рядом с операторами – на расстоянии вытянутой руки. Один стоял, без охраны. Что бы это значило?
– Пойдемте-пойдемте, друзья мои.
Федерал обошел машину спереди. Денис, Славка и Юла, переглянувшись, проследовали за ним. Перебрались через просевший и размытый могильный холмик (нога Дениса чуть ли не по колено ушла в вязкую грязь и была поспешно выдернута).
Перелезли, держась за броню БТРа, через разбитый памятник (белый мрамор. Отколотая голова. Отбитые крылья. Ангел, что ли?), через поверженный каменный крест (черный мрамор. Треснувшее основание. Выщербленная верхушка. Стертое изображение в центре. Надпись? Или фото? Или то и другое?).
И могила, и памятник, и крест – все это было походя впечатано здоровенными колесами в кладбищенскую землю. Плотно впечатано, основательно. Бронированный призрак, взгромоздившись на древние надгробия, словно попирал забытую память ушедших поколений. Гордо так, демонстративно. Да и вообще…
Здесь, сейчас Катафалк вообще выглядел особенно странно. Страшно. Хищно. Наверное, потому, что бронещитки на смотровых окошках уже откинуты, а внутри горит свет, мигают диоды, мерцает экран детектора. И кажется, будто в ночи светятся не бойницы боевой машины, а прищуренные глазки чудовищной твари.
– Нас не жди, – приказал посол водителю. – Езжай на базу!
Денис не удержался – заглянул в левый глаз «катафалка». Изнутри – за баррикадой техблоков и экраном детектора движения он ведь так и не рассмотрел водилу. А вот снаружи… В тусклом свете приборной доски мелькнуло лицо…
Быть не может!
– Ночка?!
– Она самая, – усмехнулся Кожин, без прежнего, впрочем, добродушия, – но тебе теперь о ней лучше не думать, мой юный друг. Теперь она моя… Помощница.
Ревнует? Неужели?
– Тебе теперь надо думать только о работе. О новой работе. Ее будет много. Она будет интересной.
Денису стало ясно. Все и сразу. Ну не все, конечно, но… Вот, в общем, куда его сватала имитаторша с «Дождиком» промеж ног. Вот на какую службу вербовала. И вот какие большие люди им интересовались. Не из мэрии-комендатуры – из посольства. И не люди даже, а один человек. Зато уж какой бо-о-о-льшой!
Только при чем тут Старое кладбище?
Забухтел мотор. Тихонько, почти неслышно: у федералов хорошими глушителями снабжены не только стволы. Бронемашина с приоткрытыми окошками-глазками попятилась назад. Развернулась…
Широкие протекторы БТРа сдвинули поваленные надгробия, вспахали размытую могилу. Под колесами шевельнулся потревоженный слой чернозема. Обнажилась труха истлевшего гроба. Или обломок раздавленной кости.
Катафалк давно скрылся из виду, а четверо живых все шли по царству мертвых. Кожин, похоже, чувствовал себя здесь как дома. В полной безопасности он себя чувствовал. Шагал впереди, не оглядываясь на спутников. Уверенно, безбоязненно так шагал.
– …не для того, чтобы пугать вас. – Речь Федерального Полномочного посла все журчала гипнотизирующим ручейком. – Просто я люблю прогуливаться здесь, среди тишины, вечного покоя и умиротворения.
Восхищение старым некрополем в устах Кожина прозвучало искренне. Пугающе искренне.
– Объясните наконец, в чем дело? Куда мы идем?
Не выдержал Славка…
– Пришли, – с улыбкой поправил его федерал.
И в самом деле, пришли!
Массивная дверь цвета грязи оказалась замаскирована превосходно. Со стороны посмотреть – обычный, ничем не примечательный просевший склеп. Замурованный, замазанный, запечатанный людьми и временем.
И лишь при внимательном рассмотрении, уткнувшись лбом в мшистый, шероховатый – под дикий камень литый – бетон, можно заметить ма-а-ахонькую щелочку. И неуместную на погребальном комплексе крашеную броню.
«Сука-блать!», как говаривал один знакомый группировщик… Денис растерянно хлопал глазами. Откуда она взялась, эта бронированная дрянь посреди заброшенного мертвятника?
– Входите.
Федерал – сама любезность – легко, без скрипа отворил приземистую дверь. Ах, тут даже и не заперто! Ждут гостей? Денис заглянул внутрь. Хорошо освещенный коридор, ступеньки, уходящие вниз. Вот так склепец! Операторы застыли в нерешительности.
– Вхо-ди-те!
Теперь в голосе посла звенела опасная сталь. Не рыпайтесь, и добро пожаловать в ад, где вам доходчиво объяснят вашу роль в дурном спектакле ужасов, – так получается, да? Денис шагнул через порог.
Глава 8
Поймали еще одну кочку. Машину тряхнуло. Может, у этих «призраков» стрелки и хороши, но водила– не ахти. Хотя водила тут ни при чем. Денис вообще не представлял, как можно управлять тяжеленным бронированным монстром на разбитой ночной дороге вдали от Трассы да еще, небось, и без света фар.
– М-м-м…
Юла. Стонет. Приходит в себя.
Славка с заботливой неловкостью склонился над девушкой:
– Как ты, Юль? Нормально?
И – звонкая пощечина в ответ.
– Эй, Юла! Это же я! За что?!
– Почему не прикончил меня? Почему позволил оргам?… У тебя же был шокер, а ты… а ты… эх, ты…
Всхлип, предистеричное сопение.
– Да иди ты… – Славка обиделся.
– Но все равно спасибо, Слава…
Юла уже улыбается сквозь слезы! Слабой благодарной улыбкой.
– И за что же на этот раз?
– За то, что пытался помочь. За то, что шарахнул того гада. И…
Юлька по-детски утерла слезы грязной рукой. Измазала все лицо.
– …и за то, что не убил меня тоже спасибо.
Ну и как прикажете таких понимать?!
– Ладно, ребятки, хватит выяснять отношения. Поговорим о деле. – Обладатель говорящего затылка соизволил наконец повернуться к ним лицом: – Позвольте представиться: Федеральный Полномочный посол Кожин Павел Алексеевич. О, да вижу, вы и сами меня уже узнали.
* * *
Федерал улыбался.
Шокированные операторы молчали. Федеральный Полномочный! Сам! Собственной персоной!
Да, они узнали. Эта худощавая вытянутая физиономия с маленькими усиками и обманчиво-добродушными глазками – холодными, острыми – слишком часто мелькала в теленовостях, так что не спутаешь, не ошибешься. Правда, под студийным гримом не разглядеть было нездоровый цвет лица. Работает, видать, много, господин посол. На благо Федерации, надо полагать, трудится.
– Для большего взаимопонимания добавлю: сейчас я выполняю функцию временного – в том смысле, что на очень длительное время – Главы этого города, – сказал Кожин. – Военного Главы.
Вот так добавил! Вот так новость!
– Но мэр?! – вырвалось у Славки. – Черенков?!
– В Ростовске введено военное положение, и вы, как лучшие операторы наружки, должны понимать, чем вызвана эта мера. Что же касается Виктора Викторовича, то он… ну скажем так, отстранен. В целях сохранения социальной стабильности и предотвращения нежелательных настроений этот факт пока не получил широкой огласки. Все телевыступления господина Черенкова, которые вы видели в последние дни, смонтированы из старых видеозапасов.
Переворот?! Денису стало не по себе. Ко всем бедам им еще не хватало вляпаться во внутрипериметровские интриги!
– Куда мы едем? – тихо спросил он.
– Один из возможных маршрутов проходит через кладбище. Но все сейчас зависит от вашей готовности к сотрудничеству. Надеюсь, мы договоримся. У вас имеются серьезные причины ненавидеть и бояться оргов. А ненависть и страх – сильная мотивация.
– Чего вы от нас хотите?
– Посильной помощи в борьбе с группировщиками. Вы ведь согласитесь помочь мне очистить от этой заразы город?
– Мы?! Но разве мы…
– Кстати, забыл сказать, – перебил посол. – У нас здесь имеется внешняя видеокамера – снимает все, в автоматическом режиме. Вас – так уж вышло – тоже засняла. На улице во время комендантского часа, представляете? Случайно получилось, конечно, но проблема в том, что подобные нарушения в Ростовске не прощаются. Подобные нарушения принято карать смертью.
Денис мысленно выругался. «Случайно получилось», – как же, как же… Господин Федеральный Полномочный посол недвусмысленно демонстрирует своим пленникам-заложникам-гостям добрые старые кнут и пряник. Кнут – неминуемая казнь за несанкционированную ночную вылазку и отказ от сотрудничества. Пряник – возможность поквитаться с оргами. Гипотетическая, правда. Пока ведь еще не ясно, в чем будет заключаться функция операторов. И эта интрига – тоже часть пряника. Скрытая внутри начинка, дразнящая любопытство.
Денис вздохнул. Когда вот так предлагают выбор без выбора – это значит, все давно выбрали за тебя. Выбрали, просчитали, взвесили, отрезали. Сунули в пасть – жри, не подавись. И какой смысл трепыхаться?
Кожин улыбался им отеческой улыбкой, очень доброй, очень понимающей. Кожин кивнул, не дожидаясь ответа:
– Вот и замечательно. Я знал, что вы мне не откажете. А теперь лезьте сюда. Покажу что-то. Никогда не видели детектор движения повышенного радиуса действия?
* * *
Панель, отделявшую командирское место от водительского, Денис, Славка и Юла разглядывали с профессиональным любопытством. Экран-схема в «плавающем» спецкаркасе, устойчивом к любой тряске. На экране – неподвижные линии и жирные движущиеся точки. Линии образовывают улицы и кварталы. А точки…
– Прекрасно, – хмыкнул Кожин. – Оргов поблизости нет. А те, что есть – уходят… Южнее.
Изображение можно было гонять вверх-вниз, вправо-влево. Даже по диагонали. От квадрата к квадрату, по пунктирной координатной сетке. Можно было увеличивать, можно – уменьшать. Похоже на виртуальную карту. Только с расширенным спектром возможностей. С необычайно расширенным. Вещь, в общем! Детектор движения, способный накрыть полрайона зараз! Мощная машинка…
– Жаль вот только упустили двоих подонков из тех, что с вами развлекались, – посетовал посол, наводя курсор на пару точек неподалеку от схематичного изображения сгоревшей двадцатиэтажки.
Точки как раз пересекали границу заштрихованного участка. Большущий такой участочек!
– Но этих уже не достать, – вздохнул Кожин. – Сообразительные ребята – на районную свалку подались. Мы там не проедем – увязнем по самую башню.
Да, Ахмет и Чмо, вожак и шестерка расстрелянной Волчьей стаи, – не дураки. Быстро сориентировались, догадались, как уйти от бронированного «призрака».
– Так это что же групиировщики?! – Славка в изумлении пялился на пятнышки, ползущие по экрану. То, во что Славка не мог поверить, доходило до него не сразу. Притормаживало. Малость.
– Они самые, – осклабился федерал, прыгая курсором по координатной сетке, изучая улицу за улицей. Видимо, маршрут просматривал.
Движущихся объектов на пути Катафалка не было. Почти.
– Стоп! А здесь? Здесь тогда что? – Славку заинтересовала совсем маленькая – в пиксель величиной – точка, тупо елозившая по странной траектории: дом вперед, дом назад. Дома стояли почти впритык друг к другу, так что однообразный маршрут получался совсем коротким. – День, это ж возле твоей хаты!
– А так, друзья мои, на экране детектора выглядят ваши мобильные камеры, – ответил Федеральный Полномочный посол.
Ну конечно! Выпрыгивая из окна собственной квартиры, Денис не удосужился отключить свой «Летящий глаз». И теперь потерявшая управление камера обречена на бессмысленное нелепое мотание туда-сюда до тех пор, пока какой-нибудь бдительный милвзводовский патруль не заметит подозрительного движения наверху. Милки и прохожие «Летящий глаз» пока не замечали: карнизы крыш служили надежным укрытием, расстояние между ними – совсем ничего, а направляющие тросы, по которым ползала камера, должны быть натянуты коротко, туго. Такие не шелохнутся и даже днем не выдадут передвижение махонького прибора на приличной высоте.
А уж с энергетической подпиткой проблем не возникнет: аккумуляторы «глаза» подзаряжаются автоматически, по мере необходимости, прямо с направляющих тросов, подключенных к электропроводам. Много-то миниатюрным камерам не надо…
– Твоя, да? – ткнул его в бок Славка.
Денис не ответил. Он думал. Если детектор движения способен так запросто засечь миникамеру, то неудивительно, почему Катафалк-Призрак до сих пор ни разу не попал под объектив «Летящего глаза».
– Так, значит, вы можете следить за всеми, кто попадает в зону наблюдения, – не унимался Славка. Парень явно перевозбудился после ночной прогулки.
– Не за всеми, – ответил Кожин. – За всеми – затруднительно. Слишком высока плотность населения. Детектор работает в режиме выборочного контроля: на экран поступает информация лишь о тех объектах, траектория движения которых выходит за рамки отдельного строения. Таким образом, мы видим не законопослушных граждан, а нарушителей, оказавшихся на улице.
Так… Похоже еще на одно ненавязчивое предупреждение: бежать от всевидящего ока бессмысленно. Но почему же тогда группировщики чувствуют себя в Ростовске настолько вольготно?
– Если оснастить боевые городские машины таким оборудованием и пустить на ночное патрулирование… – осторожно начал Денис.
– Умник, – снисходительно усмехнулся федерал. – «Такое оборудование» уже не производят. До кризиса наукоемкой промышленности вышла в свет единственная экспериментальная партия. Один детектор дальнего действия перевесит годовой бюджет Ростовска. Реальный и теневой. А сейчас в городе только два детектора.
– Всего два…
– Всего. К тому же на стандартные БГМ-эшки этот технический комплекс не встанет – слишком там мало места. А грузовой контейнер для этой цели задействовать глупо. Да и не по всякой улочке пролезет он, контейнер-то. Не для того строился. Теоретически можно было бы использовать какой-нибудь малый танк боевого охранения Каравана. Но танки из федеральных колонн слишком узнаваемы, что весьма некстати.
– А это… – Славка обвел руками вокруг. – Это что?
– Пришлось модернизировать ретробронетехнику. Вы, ребятки, сейчас находитесь внутри раритета из столичного музея, тайно доставленного в Ростовск в закрытом контейнере. Кажется, раньше эта машина называлась бронетранспортером. «БТР-80», если не ошибаюсь… Точно сказать не могу.
БТР?! Ни фига себе колымага! Это ж когда такие выпускали? Представить страшно!
– Не бойтесь, – успокоил Кожин. – Машина хорошая. Броня – лучше сейчас и не выплавишь, скорость – на уровне, а по проходимости – так вообще зверь. Не чета БГМ-эшкам. Без всякой Трассы прет – дай бог каждому. Если, конечно, не по самым гиблым местам и не очень долго. Для Каравана, правда, не годится. Ну если своим ходом пойдет… В общую колею не попадет, да и движок уже сильно изношен. И некомфортабельная, и громоздковата для боевых маневров в колонне, и вместимость небольшая – с грузовым контейнером не сравнить. Зато для Ростовска – самое то! Главное, места детектору и десанту хватает, а большего – не надо. Отсюда мы разве что под землю заглядывать не умеем.
– Н-да, – прицокнул языком Славка, – это ж покруче «Летящего глаза» будет. И внутрь к вам не сунешься. Никак. Автоматы, смотрю, у вас, и пушка вон наверху.
– Вообще-то лучше всяких стволов нас оберегает страх, – невозмутимо произнес посол. – А это, уж поверьте мне, самая надежная степень защиты. Потусторонний Катафалк-Призрак способен вызвать больший ужас, нежели осязаемая боевая машина с самым мощным вооружением. Главное – ненавязчиво поддерживать образ ночного монстра своевременными страшилками.
Ах, так вот откуда берутся жуткие городские легенды. Да, любопытные вещи рассказывает федерал. Кстати, насчет беспомощности чудо-детектора перед подземными коммуникациями – тоже очень интересно. Значит, там от Катафалка можно спрятаться?
* * *
– Дамы и господа, мы уже на месте. – Заявление посла прозвучало неожиданно. – Прошу на выход. Приехали.
Приехали? Куда?
Денис вышел первым. И…
Нога скользнула с осыпавшегося края. Яма? Но похоже… до чего же похоже на провалившуюся могилу! Он огляделся. Да уж! Вид поваленных надгробий – обросших мхом и потрескавшихся от времени – никому еще не внушал оптимизма.
Кладбище… Все-таки их привезли на кладбище. Так и есть. Старый, заброшенный погост без конца-краю. Единственное, пожалуй, место в городе, куда не совались даже орги. Дурная слава – штука такая. А о том, что на Старом кладбище бесследно пропадают люди, известно каждому. Да и слухи о Катафалке-Призраке, выезжающем отсюда по ночам, опять-таки…
Здесь очень удобно убивать.
Денис вздохнул. Ждать выстрела в затылок было обидно и неприятно. За что? Почему?
– Прогуляемся?! – Веселый окрик вывел его из оцепенения.
Денис повернулся. Нет, убивать их пока не собираются. Федеральный Полномочный посол и Военный Глава Ростовска по-прежнему скалился вполне дружелюбно. И оружия в его руках по-прежнему не было.
Кожин стоял рядом с операторами – на расстоянии вытянутой руки. Один стоял, без охраны. Что бы это значило?
– Пойдемте-пойдемте, друзья мои.
Федерал обошел машину спереди. Денис, Славка и Юла, переглянувшись, проследовали за ним. Перебрались через просевший и размытый могильный холмик (нога Дениса чуть ли не по колено ушла в вязкую грязь и была поспешно выдернута).
Перелезли, держась за броню БТРа, через разбитый памятник (белый мрамор. Отколотая голова. Отбитые крылья. Ангел, что ли?), через поверженный каменный крест (черный мрамор. Треснувшее основание. Выщербленная верхушка. Стертое изображение в центре. Надпись? Или фото? Или то и другое?).
И могила, и памятник, и крест – все это было походя впечатано здоровенными колесами в кладбищенскую землю. Плотно впечатано, основательно. Бронированный призрак, взгромоздившись на древние надгробия, словно попирал забытую память ушедших поколений. Гордо так, демонстративно. Да и вообще…
Здесь, сейчас Катафалк вообще выглядел особенно странно. Страшно. Хищно. Наверное, потому, что бронещитки на смотровых окошках уже откинуты, а внутри горит свет, мигают диоды, мерцает экран детектора. И кажется, будто в ночи светятся не бойницы боевой машины, а прищуренные глазки чудовищной твари.
– Нас не жди, – приказал посол водителю. – Езжай на базу!
Денис не удержался – заглянул в левый глаз «катафалка». Изнутри – за баррикадой техблоков и экраном детектора движения он ведь так и не рассмотрел водилу. А вот снаружи… В тусклом свете приборной доски мелькнуло лицо…
Быть не может!
– Ночка?!
– Она самая, – усмехнулся Кожин, без прежнего, впрочем, добродушия, – но тебе теперь о ней лучше не думать, мой юный друг. Теперь она моя… Помощница.
Ревнует? Неужели?
– Тебе теперь надо думать только о работе. О новой работе. Ее будет много. Она будет интересной.
Денису стало ясно. Все и сразу. Ну не все, конечно, но… Вот, в общем, куда его сватала имитаторша с «Дождиком» промеж ног. Вот на какую службу вербовала. И вот какие большие люди им интересовались. Не из мэрии-комендатуры – из посольства. И не люди даже, а один человек. Зато уж какой бо-о-о-льшой!
Только при чем тут Старое кладбище?
Забухтел мотор. Тихонько, почти неслышно: у федералов хорошими глушителями снабжены не только стволы. Бронемашина с приоткрытыми окошками-глазками попятилась назад. Развернулась…
Широкие протекторы БТРа сдвинули поваленные надгробия, вспахали размытую могилу. Под колесами шевельнулся потревоженный слой чернозема. Обнажилась труха истлевшего гроба. Или обломок раздавленной кости.
* * *
Катафалк давно скрылся из виду, а четверо живых все шли по царству мертвых. Кожин, похоже, чувствовал себя здесь как дома. В полной безопасности он себя чувствовал. Шагал впереди, не оглядываясь на спутников. Уверенно, безбоязненно так шагал.
– …не для того, чтобы пугать вас. – Речь Федерального Полномочного посла все журчала гипнотизирующим ручейком. – Просто я люблю прогуливаться здесь, среди тишины, вечного покоя и умиротворения.
Восхищение старым некрополем в устах Кожина прозвучало искренне. Пугающе искренне.
– Объясните наконец, в чем дело? Куда мы идем?
Не выдержал Славка…
– Пришли, – с улыбкой поправил его федерал.
И в самом деле, пришли!
Массивная дверь цвета грязи оказалась замаскирована превосходно. Со стороны посмотреть – обычный, ничем не примечательный просевший склеп. Замурованный, замазанный, запечатанный людьми и временем.
И лишь при внимательном рассмотрении, уткнувшись лбом в мшистый, шероховатый – под дикий камень литый – бетон, можно заметить ма-а-ахонькую щелочку. И неуместную на погребальном комплексе крашеную броню.
«Сука-блать!», как говаривал один знакомый группировщик… Денис растерянно хлопал глазами. Откуда она взялась, эта бронированная дрянь посреди заброшенного мертвятника?
– Входите.
Федерал – сама любезность – легко, без скрипа отворил приземистую дверь. Ах, тут даже и не заперто! Ждут гостей? Денис заглянул внутрь. Хорошо освещенный коридор, ступеньки, уходящие вниз. Вот так склепец! Операторы застыли в нерешительности.
– Вхо-ди-те!
Теперь в голосе посла звенела опасная сталь. Не рыпайтесь, и добро пожаловать в ад, где вам доходчиво объяснят вашу роль в дурном спектакле ужасов, – так получается, да? Денис шагнул через порог.
Глава 8
Никакой это был не склеп. Просторный бункер. Очень просторный, с разветвленной системой боковых ходов. В центре – рабочий зал. По периметру, в переплетении коридоров, огороженных металлом, – жилые и хозяйственные помещения, арсеналы, столовая… Имелись, если верить Кожину, и стратегические продовольственные склады и гараж-ангар. Для «катафалка» и не только. Кучеряво, в общем, живут местные «покойнички»!
– Ворота гаража тоже спрятаны между могил, – объяснял посол. – Демаскирующие следы протекторов уничтожаются дежурной спецкомандой после каждого въезда-выезда…
Денис слушал краем уха. Если честно – почти не слушал. Его сейчас интересовало другое Они уже спустились вниз, прошли что-то вроде предбанника – небольшое помещение с электрощитом и двумя рядами опущенных рубильников на стене. Вошли в рабочий зал. Здесь, в самом сердце модернизированного склепа красовался компьютерный моноблок с жидкокристаллической панелью – точная копия операторских рабочих лошадок. Рядом – три кресла. Пол – гладкий пластик. Или стекло, под которым – антрацитовая тьма. Почему? Зачем? Ладно, это потом…
Пространство вокруг компа отсекала стеклянная перегородка. Как в продвинутых офисах. Вроде и изолированная площадка, а в то же время – на виду у всех. Стекло было толстым, надежным (захочешь – не разобьешь), но очень прозрачным. Не скроешься за ним, не спрячешься. И – ни жалюзи, ни штор.
По бункеру сновали офицеры федерального посольства. В дальнем углу зала Денис заметил детектор движения. Экран – точь-в-точь такой же, как на «катафалке» посла. Однако! Это веселенькое местечко, выходит, поважнее Периметра будет, раз вечный покой заброшенного погоста стерегут сразу два уникальных детектора повышенного радиуса действия. А других ведь в городе нет – так, кажется, говорил Кожин.
Денис подошел ближе. Ему не препятствовали. Скорее наоборот, поощряли, давали возможность разобраться самому. Давали понять, что…
М-да, режимом выборочного наблюдения здесь и не пахло. Старое кладбище все-таки не столь густонаселенный участок, как жилые кварталы Ростовска. Населенные живыми, в смысле.
Экран детектора показывал всякое движение человека за пределами бункера. А движение было. Погост оказался буквально напичкан охраной. Засады, секреты, дозоры…
Что ж, ясно теперь, откуда растут ноги у слухов о пропадающих в этих местах бедолагах. А не надо, блин, забредать. Куда не надо…
И почему Павел Алексеевич так беспечно разгуливает по некрополю, тоже ясно вполне. Чего беспокоиться-то, если твои спутники находятся под прицелами десятков бесшумных стволов. И любое неосторожное движение спутников этих будет стоить им…
– А теперь присаживайтесь, друзья мои, вон туда присаживайтесь. – Посол указал Денису, Юле и Славке за стеклянную ограду. На три кресла у компьютера. – Сначала я покажу вам один видеофайл, потом мы продолжим разговор. Так нам будет проще общаться.
Запись действительно многое объясняла.
…Тело молодого гвардейца из личной охраны Президента. Невысокий жилистый крепыш. Суперсолдат! Машина смерти! В одиночку справится со сменой провинциальных громил-телохранителей или с отделением милвзводовцев.
И подтянутый офицер.
И доктор с язвительной ухмылкой. Точнее не доктор, а Федеральный Полномочный посол Павел Алексеевич Кожин в медицинском халате. Халат этот, надо сказать, шел ему куда лучше, чем посольский мундир и сидел более… естественно, что ли.
– Так что мне доложить Президенту? – спросил офицер.
– Что увидите, о том и доложите, – ответил доктор-посол.
Много месяцев назад в сверхсекретной лаборатории столичного Периметра тоже начиналась демонстрация. Шла очередная стадия экспериментальной программы «Мертвый рай»…
Видеосеанс закончен. Объяснения посла – тоже.
Компьютер поставлен в ждущий режим.
Кожин активировал незнакомую программу, войдя в которую неофиты престанут быть таковыми. Так понимал Денис. Стоило только нажать пуск – и… И пути обратно не будет. Хотя, наверное, уже. Не было.
Но все равно пока все они ждут. Чего-то. И компьютер ждет, пялясь черным квадратным оком бесстрастной машины. И Кожин, упиваясь торжественностью момента.
Тишина. Молчание.
Но пауза длилась недолго.
– Как-то не верится, что тело, лишенное разума, способно на такое. – Славка осторожно, очень осторожно попытался высказаться. Выглядел он при этом клоуном, заигрывающим со львом.
Улыбающийся посол неожиданно, всем корпусом, вдруг повернулся к Ткачу. Широкий – от плеча – замах. Сжатый кулак федерала устремился к Славкиной голове. Точнее, к тому месту, где она находилась еще мгновение назад. Не дернись, не отшатнись оператор в сторону, не грохнись вместе с креслом на пол, кулак непременно вляпался бы ему точнехонько промеж глаз.
К перепуганному Славке, растянувшемуся на гладком пластике и растерянно лупающему глазами, Кожин обращался все с той же доброжелательной улыбкой:
– Разве сейчас твой хваленый разум успел проанализировать ситуацию? Разве он спас тебя от удара? Э-э-э, нет, друг мой. Даже у такого тюфяка, как ты, имеется рефлекторная реакция на внешнюю угрозу. А представь, какова она у президентских гвардейцев? Вот эту-то реакцию я и предлагаю вам взять на вооружение.
Операторы переглянулись.
– Значит, теперь мы вместо «Летящих глаз» будем управлять мертвыми солдатами или, точнее, их виртуальной нервной системой или… – Денис честно пытался осмыслить предложение посла. Получалось – не ахти.
– Если вам от этого станет легче, то считайте, что вы просто манипулируете более маневренными камерами с… гм… обновленными функциями, которые позволят от пассивного наблюдения перейти к активному уничтожению преступников. Работать будете, как и прежде, – во время комендантского часа, в своем районе.
– Используя компьютерную сеть посольства?
– Да. Но вообще-то это не столь суть важно. Зная нужные коды импульсной программы, можно задействовать по необходимости и локальную систему Периметра, и общегородскую сеть. Можно также работать напрямую – в автономном закрытом режиме «оператор-„рабочий материал"». Это немного сложнее, но тоже вполне реально.
– Действительно, все как в наружке, – задумчиво произнес Денис. – Общие принципы, по крайней мере…
– Только антикриминальный эффект несравнимо выше, – заметил посол.
– Вы доверите мертвецам оружие? – поинтересовался Денис.
– Только трофейные ножи и заточки из арсенала оргов. Во-первых, судя по опыту подразделений муниципальных милвзводов, применение огнестрельного оружия в городских условиях чревато неоправданными жертвами среди мирного населения.
Денис мысленно покачал головой. Отчего-то ему не верилось в гуманность федерала, так что «во-первых» не считается.
– А во-вторых, это пока секретная экспериментальная программа. Так что внешне наши бравые покойнички ничем не должны отличаться от оргов: те же маски, тот же камуфляж, то же оружие.
– И три оператора с мертвецами, вооруженными железками, должны разогнать всю районную группировку оргов? – с сомнением спросила Юла.
– Девочка, я уже рассказывал о возможностях президентских гвардейцев, – вздохнул Кожин. – Они и при жизни могли завалить любого противника, причем завалить голыми руками. А смерть сделала их не-у-яз-ви-мы-ми. Улавливаешь? Обычного кухонного ножа этим ребятам теперь вполне достаточно, чтобы вырезать полрайона. Оргским же оружием они владеют не хуже самих группировщиков – каждый проходил соответствующую подготовку. От вас требуется только одно: найти цель и нажать клавишу «Делит». После этого автоматически запускаются боевые навыки ваших подопечных. Все понятно?
– Кроме одного, – сказал Денис. – Покойники ведь имеют свойство разлагаться.
Юла сморщила носик, отвернулась.
– К нашему рабочему материалу это не относится, – ответил федерал. – Ежесуточные инъекции и регулярная наружная обработка специальными бальзамирующими препаратами последнего поколения позволяют длительное время сохранять мертвое тело в м-м-м… презентабельном виде. Только для проведения этих процедур вам надлежит после каждого рейда возвращать своих бойцов сюда. Считайте, что покойникам тоже требуется отдых. На военно-кладбищенской базе.
– Ворота гаража тоже спрятаны между могил, – объяснял посол. – Демаскирующие следы протекторов уничтожаются дежурной спецкомандой после каждого въезда-выезда…
Денис слушал краем уха. Если честно – почти не слушал. Его сейчас интересовало другое Они уже спустились вниз, прошли что-то вроде предбанника – небольшое помещение с электрощитом и двумя рядами опущенных рубильников на стене. Вошли в рабочий зал. Здесь, в самом сердце модернизированного склепа красовался компьютерный моноблок с жидкокристаллической панелью – точная копия операторских рабочих лошадок. Рядом – три кресла. Пол – гладкий пластик. Или стекло, под которым – антрацитовая тьма. Почему? Зачем? Ладно, это потом…
Пространство вокруг компа отсекала стеклянная перегородка. Как в продвинутых офисах. Вроде и изолированная площадка, а в то же время – на виду у всех. Стекло было толстым, надежным (захочешь – не разобьешь), но очень прозрачным. Не скроешься за ним, не спрячешься. И – ни жалюзи, ни штор.
По бункеру сновали офицеры федерального посольства. В дальнем углу зала Денис заметил детектор движения. Экран – точь-в-точь такой же, как на «катафалке» посла. Однако! Это веселенькое местечко, выходит, поважнее Периметра будет, раз вечный покой заброшенного погоста стерегут сразу два уникальных детектора повышенного радиуса действия. А других ведь в городе нет – так, кажется, говорил Кожин.
Денис подошел ближе. Ему не препятствовали. Скорее наоборот, поощряли, давали возможность разобраться самому. Давали понять, что…
М-да, режимом выборочного наблюдения здесь и не пахло. Старое кладбище все-таки не столь густонаселенный участок, как жилые кварталы Ростовска. Населенные живыми, в смысле.
Экран детектора показывал всякое движение человека за пределами бункера. А движение было. Погост оказался буквально напичкан охраной. Засады, секреты, дозоры…
Что ж, ясно теперь, откуда растут ноги у слухов о пропадающих в этих местах бедолагах. А не надо, блин, забредать. Куда не надо…
И почему Павел Алексеевич так беспечно разгуливает по некрополю, тоже ясно вполне. Чего беспокоиться-то, если твои спутники находятся под прицелами десятков бесшумных стволов. И любое неосторожное движение спутников этих будет стоить им…
– А теперь присаживайтесь, друзья мои, вон туда присаживайтесь. – Посол указал Денису, Юле и Славке за стеклянную ограду. На три кресла у компьютера. – Сначала я покажу вам один видеофайл, потом мы продолжим разговор. Так нам будет проще общаться.
Запись действительно многое объясняла.
…Тело молодого гвардейца из личной охраны Президента. Невысокий жилистый крепыш. Суперсолдат! Машина смерти! В одиночку справится со сменой провинциальных громил-телохранителей или с отделением милвзводовцев.
И подтянутый офицер.
И доктор с язвительной ухмылкой. Точнее не доктор, а Федеральный Полномочный посол Павел Алексеевич Кожин в медицинском халате. Халат этот, надо сказать, шел ему куда лучше, чем посольский мундир и сидел более… естественно, что ли.
– Так что мне доложить Президенту? – спросил офицер.
– Что увидите, о том и доложите, – ответил доктор-посол.
Много месяцев назад в сверхсекретной лаборатории столичного Периметра тоже начиналась демонстрация. Шла очередная стадия экспериментальной программы «Мертвый рай»…
* * *
Видеосеанс закончен. Объяснения посла – тоже.
Компьютер поставлен в ждущий режим.
Кожин активировал незнакомую программу, войдя в которую неофиты престанут быть таковыми. Так понимал Денис. Стоило только нажать пуск – и… И пути обратно не будет. Хотя, наверное, уже. Не было.
Но все равно пока все они ждут. Чего-то. И компьютер ждет, пялясь черным квадратным оком бесстрастной машины. И Кожин, упиваясь торжественностью момента.
Тишина. Молчание.
Но пауза длилась недолго.
– Как-то не верится, что тело, лишенное разума, способно на такое. – Славка осторожно, очень осторожно попытался высказаться. Выглядел он при этом клоуном, заигрывающим со львом.
Улыбающийся посол неожиданно, всем корпусом, вдруг повернулся к Ткачу. Широкий – от плеча – замах. Сжатый кулак федерала устремился к Славкиной голове. Точнее, к тому месту, где она находилась еще мгновение назад. Не дернись, не отшатнись оператор в сторону, не грохнись вместе с креслом на пол, кулак непременно вляпался бы ему точнехонько промеж глаз.
К перепуганному Славке, растянувшемуся на гладком пластике и растерянно лупающему глазами, Кожин обращался все с той же доброжелательной улыбкой:
– Разве сейчас твой хваленый разум успел проанализировать ситуацию? Разве он спас тебя от удара? Э-э-э, нет, друг мой. Даже у такого тюфяка, как ты, имеется рефлекторная реакция на внешнюю угрозу. А представь, какова она у президентских гвардейцев? Вот эту-то реакцию я и предлагаю вам взять на вооружение.
Операторы переглянулись.
– Значит, теперь мы вместо «Летящих глаз» будем управлять мертвыми солдатами или, точнее, их виртуальной нервной системой или… – Денис честно пытался осмыслить предложение посла. Получалось – не ахти.
– Если вам от этого станет легче, то считайте, что вы просто манипулируете более маневренными камерами с… гм… обновленными функциями, которые позволят от пассивного наблюдения перейти к активному уничтожению преступников. Работать будете, как и прежде, – во время комендантского часа, в своем районе.
– Используя компьютерную сеть посольства?
– Да. Но вообще-то это не столь суть важно. Зная нужные коды импульсной программы, можно задействовать по необходимости и локальную систему Периметра, и общегородскую сеть. Можно также работать напрямую – в автономном закрытом режиме «оператор-„рабочий материал"». Это немного сложнее, но тоже вполне реально.
– Действительно, все как в наружке, – задумчиво произнес Денис. – Общие принципы, по крайней мере…
– Только антикриминальный эффект несравнимо выше, – заметил посол.
– Вы доверите мертвецам оружие? – поинтересовался Денис.
– Только трофейные ножи и заточки из арсенала оргов. Во-первых, судя по опыту подразделений муниципальных милвзводов, применение огнестрельного оружия в городских условиях чревато неоправданными жертвами среди мирного населения.
Денис мысленно покачал головой. Отчего-то ему не верилось в гуманность федерала, так что «во-первых» не считается.
– А во-вторых, это пока секретная экспериментальная программа. Так что внешне наши бравые покойнички ничем не должны отличаться от оргов: те же маски, тот же камуфляж, то же оружие.
– И три оператора с мертвецами, вооруженными железками, должны разогнать всю районную группировку оргов? – с сомнением спросила Юла.
– Девочка, я уже рассказывал о возможностях президентских гвардейцев, – вздохнул Кожин. – Они и при жизни могли завалить любого противника, причем завалить голыми руками. А смерть сделала их не-у-яз-ви-мы-ми. Улавливаешь? Обычного кухонного ножа этим ребятам теперь вполне достаточно, чтобы вырезать полрайона. Оргским же оружием они владеют не хуже самих группировщиков – каждый проходил соответствующую подготовку. От вас требуется только одно: найти цель и нажать клавишу «Делит». После этого автоматически запускаются боевые навыки ваших подопечных. Все понятно?
– Кроме одного, – сказал Денис. – Покойники ведь имеют свойство разлагаться.
Юла сморщила носик, отвернулась.
– К нашему рабочему материалу это не относится, – ответил федерал. – Ежесуточные инъекции и регулярная наружная обработка специальными бальзамирующими препаратами последнего поколения позволяют длительное время сохранять мертвое тело в м-м-м… презентабельном виде. Только для проведения этих процедур вам надлежит после каждого рейда возвращать своих бойцов сюда. Считайте, что покойникам тоже требуется отдых. На военно-кладбищенской базе.