Страница:
"человеколюбивого и милосердного, долготерпеливого и многомилостивого и
истинного". Но Он же - Бог справедливости, не оставляющий вину без возмездия
(34,6-7). Слова о воздаянии "до третьего и четвертого рода" связаны с
замыслом божественного детоводительства. Люди с неразвитым нравственным
сознанием, не знавшие к тому же идеи посмертного воздаяния (см. 19),
нуждались в грозных прещениях, которые впоследствии были смягчены ("Сын не
несет вины за отца своего"; Иез 18,19).
Писание свидетельствует, что Господь говорил с Моисеем "лицем к лицу,
как бы говорил кто с другом своим" (33,11), в то время как люди, ожидавшие
внизу, "не видели никакого образа" (Втор 4,15). Но это не значит, что
мистическое созерцание позволило пророку постичь саму божественную Тайну. В
Исх 33,12-23 мы читаем, что человек не может увидеть Бога и остаться в
живых. Поэтому на просьбу Моисея дать ему познание Сушего Господь являет
лишь отблеск Своей Славы: "Ты увидишь Меня сзади, а лице Мое не будет
видимо". Не только Бог есть неприступная Святыня, но и отражение Славы Его
на лице Моисея было невыносимо для народа: "И видели Сыны Израилевы, что
сияет лицо Моисеево, и Моисей опять полагал покрывало на лице свое" (34,35).
Слава (евр. Кавод) есть форма Теофании, излияние в мир мощи Творца. В
Новом Завете Гоподь Иисус явит Славу Свою на иной горе, в присутствии Моисея
и Илии (двух пророков, молившихся на Синае), и ученики узрят ее "якоже
можаху". Величайшим снисхождением Сущего станет Его приход во плоти:
"Видевший Меня видел Отца" (Ин 14,9).
Таким образом, Ветхий Завет учит, что, даже открываясь людям, пребывая
среди них, Сущий оставался запредельным, исполненным тайны. В полноте "Бога
не видел никто никогда; единородный Сын, сущий в недре Отчем, Он явил" (Ин
1,18).
7. Золотой телец (Исх 32). Тем временем люди, долгое время ожидая
Моисея, чувствуют себя осиротевшими и боятся, что вождь навсегда покинул их.
Его учение о незримом Творце с трудом проникало в сознание израильтян, еще
недавно чтивших идолов (Иез 20,8). Поэтому они принуждают Аарона сделать им
изваяние тельца, который бы олицетворял Ягве, и устроить в честь Него
праздник.
В прошлом экзегеты считали, что золотой телец есть вариант египетского
Аписа, почитавшегося в виде быка. Однако теперь признается боле вероятным,
что телец выступал здесь в качестве общесемитского символа божества
плодородия (каким и хотели представить Ягве).
В рассказе о золотом тельце как бы испытывается и вера Моисея. Бог
предлагает ему стать новым Авраамом, основателем нового народа Божия, в то
время как прежний будет истреблен. Но Моисей выступает ходатаем за падших.
Им движет не только сострадание к Израилю, но и ревность о Боге, Завет
Которого должен быть непреложным. "И отменил Господь зло, о котором сказал,
что наведет его на народ Свой" (32,14).
Виновные, однако, были сурово наказаны. С этого момента на сцену
впервые выступают левиты в качестве сподвижников Моисея (32,26). Прежде это
колено ничем не выделялось среди других. Оно не только не было специально
посвящено Богу, но и отличалось особой жестокостью (Быт 34; Быт 49,5).
Однако с тех пор как левиты проявили верность Моисею, они становятся
священническим коленом.
Примечание. Позднее, в Х веке до Р.Х. изображения тельцов вновь
появились в североизраильских святилищах - Вефиле и Дане (3 Цар 12,25-33).
Тем не менее, как считают виднейшие библеисты (У. Олбрайт и др.), эти тельцы
олицетворяли не Самого Бога, а как бы служили подножьем для Незримого
(наподобие херувимов). Такое толкование основано на обычае древневосточных
народов изображать божество стоящим на спине тельца. Над тельцами Вефиля и
Дана не было статуй. Однако не исключено, что народные массы легко
отождествляли эти фигуры с символом Самого Ягве, что и вызывало гневные
протесты пророков (Ос 8,5-6; 13,2).
8. Ковчег, Скиния и богослужение (Исх 25-31; 33,7-10; 35,4-35; 36-40).
Первые скрижали Моисей разбивает в гневе, видя людей, ликующих вокруг
золотого тельца, но в знак прощения им даются другие. После грехопадения
Израиля пророк устанавливает законы культа. Основными его принадлежностями
являются Ковчег Завета и Скиния. Вместе они составляют своего рода походное
святилище, необходимое в странствии по пустыне.
Ковчег (евр. ар`он) представлял собой ларец, который левиты несли на
двух шестах. Крышка его была украшена двумя херувимами. Согласно данным
восточной археологии, херувимы изображались в виде крылатых львов или быков
с человеческими лицами. Они знаменовали походный престол Господень, с
которого Он незримо повелевал Своим народом. Когда отправлялись в путь,
ковчег поднимали со словами: "Восстань, Господи, и рассыплются враги твои, и
побегут от лица Твоего ненавидящие Тебя", а когда останавливались, говорили:
"Возвратись, Господи, к тысячам и тьмам Израилевым!" (Числ 10,35-36).
Скиния - шатер, перед которым молился Моисей, - означала присутствие
Бога среди народа. Знамением этого было облако Славы, которое нисходило на
Скинию (Исх 40,34-38). Скиния стала прообразом Богочеловечества, близости
Творца к людям. Поэтому евангелист Иоанн, говоря о Воплощении, писал: "И
Слово стало плотию и обитало с нами" (Ин 1,14), дословно "и поставило среди
нас Скинию".
Перед Скинией совершались обряды и жертвоприношения. Возникает вопрос:
для чего нужно было это внешнее богослужение, если Декалог утверждал
нравственные принципы как высшее служение Богу? Ответ дают св. Отцы. "Когда
они (израильтяне), - поясняет свт. Ириней Лионский, - решились сделать
тельца... то получили прочее служение, сообразное с их пожеланием, хотя не
отделявшее их от Бога, но державшее их под игом" (Против ересей, IV,15,1).
"Не жертвоприношения и заколание жертвы, - пишет бл. Иероним, -
преимущественно требовались Богом, а то, чтобы они не были приносимы идолам
и чтобы от плотских жертв мы, как бы через образ и подобие, переходили к
духовным жертвам" (На Ис 1,12). Свт. И. Златоуст говорит еще определенней:
он указывает, что Бог допустил в израильском культе многое из того, "что
наблюдали язычники в своем служении демонам", т.е. богам (Беседы на Мф IV).
Иными словами, ритуальные законы были снисхождением к грубости религиозного
сознания народа. Историки находят в них немало параллелей с деталями
внебиблейских культов. Даже сам Ковчег имел прототип в египетской религии.
9. Книга Левит. Богослужебный устав Израиля изложен в Книге Левит.
Нынешнюю форму она приняла в Священнической традиции (С), вероятно, в эпоху
Плена или незадолго до него. Книга предполагает тщательно разработанный
храмовый культ, обширный клир во главе с первосвященником, городской и
земледельческий уклад жизни. В Левите мы находим уже не три, а пять годовых
праздников. Обряды требуют обилия дорогостоящих материалов и продуктов
оседлого сельского хозяйства: хлеба, вина, елея, которых не могло быть в
пустыне. Исторические книги Библии показывают, что даже эпоха судей и ранних
царей имела более простой культ. Однако в этот устав вошли многие элементы
Моисеева и домоисеева культа. Ядром книги экзегеты обычно считают "Закон
святости" (17,1 - 26,46). Левит содержит правила жертвоприношений (1,1 -
7,38), правила поставления левитов (8,1 - 10,20), обряды очищения (11,1 -
16,34), Закон святости и заключение (27,1-34).
Многие установления Кн. Левит уходят своими корнями в языческие
традиции. Так, в Лев 7,31-32 сказано, что при "мирных жертвах" правое плечо
приносимого к алтарю животного следует отдавать священникам. А при раскопках
доизраильского слоя г. Лахиса среди развалин языческого храма найдено много
костей быков и овец и "все опознанные кости были верхней частью правой
передней ноги" (Райт Д. Э. Библейская археология). Следовательно, хананеи
придерживались того же правила, которое предписывает Левит.
Самым наглядным свидетельством первобытноязыческих элементов Левита
является разделение животных на чистых и нечистых. Это разделение кажется
совершенно немотивированным (гл. 11). Но, по всей вероятности, оно коренится
в древнейших табу (запретах), начало которых восходит еще к каменному веку.
Однако ветхозаветная Церковь приняла эти запреты не случайно. С их помощью
она ограждала своих членов от совместной трапезы с идолопоклонниками. Это
было важно, поскольку каждая трапеза сопровождалась молитвой и была таким
образом религиозным актом. В Новом Завете законы о пище были отменены с
полной определенностью (Мф 15,10-11), хотя апостолы расстались с ними не без
колебаний (ср. Деян 10,14-15; Гал 2,11-14).
Ритуалы Левита, этого ветхозаветного "типикона", были даны народу по
его "жестокосердию", чтобы видимыми действиями пробудить и укрепить дух
благочестия, но они имели и более глубокий смысл:
а) Жертвы (см. приложение # 3) напоминали о зависимости человека от
Бога, о грозной близости Его Присутствия. В то же время "мирные" жертвы были
священной трапезой, напоминавшей о единении с Предвечным. И, наконец,
культовые действа в целом способствовали чувству благоговения, воспитывали
дух предстояния перед Богом.
б) Выделение левитов было как бы заменой грешного Израиля группой
избранных представителей его, которые всем своим существом (даже одеждой и
образом жизни) были отмечены печатью служения.
в) Обряд очищения (евр. Киппур), получивший особое значение в позднем
иудействе, напоминал о заразительности греха и об очищающей силе Господа.
Козел, отсылаемый предками Израиля в пустыню в жертву Азазелу, царь
козлоподобных демонов (евр. сеирим - косматые), стал отныне символом греха,
который снимается с народа и удаляется от него (русск. перевод выражение
"козел для Азазела" передает как "козел отпущения"). По толкованию прп.
Ефрема Сирина, "козел, отпускаемый к Азазелу" был прообразом грядущей
искупительной тайны Христа (Толков. на Лев 16).
Иной, особо важный смысл богослужения связан с его прообразовательной
ролью. Очистительные и искупительные обряды говорят о жажде прощения,
ненависти к греху, надежде на очищение, которое дарует Бог. Эта надежда
исполнится в лице Христа-Первосвященника, как это показано в Послании к
евреям (7-9).
В Лев 19,1 мы находим выражение непреходящей духовной ценности книги.
Господь говорит: "Святы будьте, ибо свят Я, Господь, Бог ваш". Святость в
данном контексте означает отделение ветхозаветной Церкви от языческого мира
и ее бытие как удела Божия ("святой" значит обособленный, принадлежащий
Богу). Святость выражатся не только в культе, но и в соблюдении нравственных
заповедей, основанных на Декалоге (19,3,10,18). Лев 19,18 гласит: "Не мсти и
не имей злобы на сынов народа твоего, но люби ближнего твоего, как самого
себя". Эта заповедь расширена Христом Спасителем и является уже не только
внутрицерковным заветом, а распространяется на людей любой веры и
происхождения (ср. притчу о милосердном самарянине).
Вопросы для повторения
1. Где расположена гора Синай?
2. Что означал запрет народу приближаться к горе?
3. Какое значение имел Завет для создания народа Божия?
4. Почему обряд заключения Завета связан был с ритуалом крови?
5. Как поясняют характер Завета тексты древних договоров?
6. В чем основная особенность Декалога?
7. О чем говорят его первые четыре заповеди?
8. Какими двумя заповедями суммируется Декалог?
9. Как соотносятся Декалог и Евангелие?
10. Что такое Книга Завета и каково ее содержание и особенности?
11. Какие три праздника заповедует Кн. Завета?
12. О чем свидетельствует сказание о пребывании Моисея на Синае?
13. Почему был сделан золотой телец?
14. Как выглядели Ковчег и Скиния? Каков смысл этих символов?
15. Какова причина введения обрядности в Моисееву религию?
16. Как сложилась Кн. Левит?
17. Каково ее содержание и главный смысл?
ПРИЛОЖЕНИЕ к 24
1. Нравственные мотивы в египетской Книге Мертвых
Книга Мертвых составлялась веками. Глава 125 - лишь часть обширного
текста, преимущественно магического содержания. Глава написана не позднее ХV
века до Р.Х.
ПЕРВАЯ ОПРАВДАТЕЛЬНАЯ РЕЧЬ УМЕРШЕГО
1. Я не чинил зла людям
2. Я не нанес ущерба скоту
3. Я не совершал греха в месте Истины...
8. Я не кощунствовал
9. Я не поднимал руку на слабого
10. Я не делал мерзкого пред богами
11. Я не угнетал раба пред лицом его господина
12. Я не был причиной недуга
13. Я не был причиною слез
14. Я не убивал
15. Я не приказывал убивать
16. Я никому не приносил страданий
17. Я не истощал припасы в храмах
18. Я не портил припасы богов
19. Я не присваивал хлебы умерших
20. Я не совершал прелюбодеяния
21. Я не сквернословил
22. Я не прибавлял к мере веса и не убавлял от нее
23. Я не убавлял от аруры
24. Я не обманывал и на пол-аруры
25. Я не давил на гирю
26. Я не плутовал с весами
27. Я не отнимал молока от уст детей
28. Я не сгонял овец и коз с пастбища их
29. Я не ловил в силки птицу богов
30. Я не ловил рыбу богов в прудах ее
31. Я не останавливал воду в пору ее
32. Я не преграждал путь бегущей воде
33. Я не гасил жертвенного огня в час его
34. Я не пропускал дней мясных жертвоприношений
35. Я не распугивал стада в имениях бога
36. Я не чинил препятствий богу при его выходе
37. Я чист, я чист, я чист, я чист!
(Пер. М. А. Коростовцева)
2. Некоторые параллели между законами Хаммурапи
и Книгой Завета
Кодекс Хаммурапи
14. Если человек украл малолетнего сына другого человека, он должен быть
убит
22. Если человек совершил ограбление и был пойман, то этот человек должен
быть убит
206. Если человек сильно ударил человека в драке и нанес ему рану, то этот
человек должен поклясться: "Неумышленно я ударил" - и оплачивать лекаря
(Пер. Л. А. Липина)
Книга Завета
Исх 21,16. Кто украдет человека - и продаст его или найдется он в руках у
него, то должно предать его смерти
Исх 22,2. Если кто застанет вора подкапывающего и ударит его,так что он
умрет, то кровь не вменится ему
Исх 21,18-19. Когда ссорятся и ударил человека в драке и один человек ударит
другого камнем... пусть заплатит за остановку в его работе и даст на лечение
его
"Кодексу Хаммурапи чуждо понятие преступления как греха, отпадения от
Бога, нарушения Его воли, его законы не знают страха Божия, не выводят всего
права из любви к Богу и ближнему, они рассматривают проступки с точки зрения
исключительно материального вреда для личности или опасности для государства
и общества. В этом отношении вавилонский свод законов резко отличается от
законодательства Моисея с его ярко выраженным религиозным чувством... Но,
будучи по духу далеки от Синая, законы Хаммурапи сходятся с Моисеевыми в
группировке, фразеологии, во многих частностях, особенно в принципе
наказаний за увечья, за кровосмешение, в постановлениях против
имущественного вреда и т.п. Наибольшее количество аналогий приходится на так
наз. Книгу Завету" (Б. А. Тураев. ИДВ. т. 1, с.113).
3. Виды ветхозаветных жертв согласно Пятикнижию
1. Всесожжение - общественная ежедневная храмовая жертва, когда тело
приносимого животного целиком сжигалось на алтаре.
2. Жертва за грех - приносилась в особых случаях. Сжигали лишь часть
животного, остальное отдавалось священникам.
3. Мирная жертва - приносилась по желанию жертвователей, которые
участвовали в священной трапезе (священники получали грудь и правое плечо
жертвенного животного).
4. Жертвы некровные, состоявшие из муки, хлеба, елея, вина.
4. Урим и туммим
Первый раз эти принадлежности израильского культа упомянуты в Исх
28,30. В дальнейшем они встречаются в Числ 27,21; Втор 33,8; 1 Цар 23,9 и
сл. Из косвенных указаний явствует, что урим и туммим были чем-то подобным
священному жребию, с помощью которого вопрошали Бога. Этот способ узнавать
небесную Волю был свойствен ранней стадии ветхозаветной религии. Однако и в
Новом Завете апостолы иногда прибегали в жребию (Деян 1,26).
25. СИНАЙ - КАДЕШ - ЗАИОРДАНЬЕ (ЧИСЛА, ВТОРОЗАКОНИЕ)
1. Книга Чисел. Русское название книги (как и греч. Аритм`ой) связано с
обилием в ней исчислений по коленам и родам всей ветхозаветной Церкви во дни
Моисея. Тесно примыкая к Исходу, Книга Чисел - прямо и прообразовательно -
посвящена судьбам Церкви, народа Божия. Книга рисует общину, сосредоточенную
вокруг святыни, вокруг пребывающей в ее центре Славы Божией.
Боговдохновенный автор не умалчивает о человеческих грехах и слабостях
верующих (мятеж против духовных наставников, ропот и непослушание, распри
внутри общины). В то же время сказание говорит о милосердном снисхождении
Господа, сохраняющего маловерных, о суровых уроках, направленных на их
вразумление.
Более всего в Числах видна рука священнического редактора (С), но
немало глав построено на Я- и Э-традициях с дополнениями из древних
сборников гимнов.
Книга делится на три основные части:
Первая - повествует о пребывании израильтян у Синая, об исчислении их,
об обязанностях левитов и назореев, о второй Пасхе после исхода (1,1 -
10,10).
Вторая - рассказывает о странствиях по пустыне от Синая к Кадешу и
потом к равнинам Моава (10,11 - 22,1).
Третья касается событий, происходивших в Заиорданье, в области Моава
(22,2 - 36,13).
Все три части включают ритуальные постановления.
2. Путь Сынов Израиля в Ханаан. Во всех деталях проследить дорогу, по
которой вел Моисей свой народ от Синая, едва ли возможно. Не являясь
хроникой, Числа уделяют мало внимания истории и географии. Однако рассеянные
по всей книге указания позволяют в общих чертах восстановить порядок
продвижений и событий. Сначала израильтяне идут на северо-восток вдоль
залива Элат (Акаба) к пустыне Фаран. Осев в ее северной части, в большом
оазиса Кадеш (греч. Кадес), они, вопреки воле Моисея, предпринимают военную
вылазку в сторону Негева (южн. Палестина), но встречают ожеточенное
сопротивление хананеев. После этого они возвращаются в пустыню к заливу Элат
и потом уже оттуда, минуя царство Едома, направляются в Заиорданье, на
равнины Моава. Датой этих событий обычно принято считать последние годы ХIII
века.
3. Ветхозаветное священство (Числ 3; 12,1-15; 16-18). Языческие жрецы
рассматривались как существа, одаренные магической властью, происходящие от
богов, владеющие сокровенными знаниями и силами. Иначе понимается священство
в ветхозаветной Церкви. Потомки Аарона и все прочие левиты предлагаются Богу
как жертва и дар, как замена первенцев, посвященных Творцу (3,11-12).
Поскольку весь Израиль еще не в состоянии быть "царством священников", некая
часть народа (левиты) замещает его перед лицом Ягве. Тем самым левиты
становятся предстоятелями народа Божия, совершителями от лица Церкви
жертвы-трапезы и других видов богослужения.
Такое понимание священства удержалось и в новозаветной Церкви, но с
одним важным изменением. "Царственное священство всего Израиля, - замечает
Н. Афанасьев, - оставалось обетованием" (прот. Н. Афанасьев. Церковь Духа
Святого. Париж, 1970, с.10). Левиты постепенно превратились в замкнутую,
наследственную касту. Между тем благодатный дар Нового Завета заключался в
исполнении обетования. Все члены Церкви, "живые камни" ее здания (1 Петр
1,5) - ее "священство святое". Иерархический же строй ее обусловлен
различием дарований (1 Кор 12,28) и необходимостью сохранения порядка в
общине (ср. свт. Климент Римский. 1 Посл. к Кор. 40). Священник как
предстоятель Церкви в таинстве Евхаристии может быть избран не только из
определенного колена: им имеет право стать любой, кто поставлен Церковью.
Книга Чисел рисует священство и левитство в их завершенном виде, какими
они сложились во время Плена. Позднее в эпоху судей и царей жертвы нередко
приносились вождями, монархами и частными лицами (Суд 6,19; 2 Цар 6,17),
хотя предпочтение отдавалось левитам (см. Суд 17-18). Однако Кн. Чисел
содержит ряд указаний на то, что при Моисее установление священства
встречало активное сопротивление.
Примечание. Назореев (евр. назирим), о которых говорится в Числ 6, не
следует смешивать с назарянами (евр. ноцрим) - жителями Назарета.
Назорейство не было наследственным служением наподобие левитского.
Назорейские обеты принимали частные лица по своему желанию или по желанию
родителей (ср. Суд 13,5; Лк 1,15). Назорей посвящал себя борьбе с
язычеством; он давал обещание не стричь волос, не пить вина и не прикасаться
к трупу. Обет мог быть принесен и на время. Слово "назорей" происходит от
"назир" - отделенный, посвященный (Богу). Назорейство было ветхозаветной
формой аскезы, отказа от тлетворных плодов ханаанской цивилизации. К
назореям был близок кенитский клан рехавитов (4 Цар 10,15; Иер 35), которые
не только воздерживались от вина, но и жили в шатрах, как их
предки-кочевники.
4. Ропот и мятежи (11-14,16). Книга Чисел особенно подробно
останавливается на сопротивлении народа своему вождю.
Тяготы странствия по пустыне вызвали массовое недовольство Моисеем
(11,1-6). Дотоле разобщенные и соперничающие колена, а также иноплеменники
(ст. 4) с трудом привыкали к мысли о единстве. Голод в стане, как повествуют
Числа, исторг из души Моисея, сознававшего свою ответственность,
молитву-жалобу:
"Для чего Ты мучишь раба Твоего? И почему я не нашел милости пред очами
Твоими, что Ты возложил на меня бремя всего народа сего? Разве я носил во
чреве весь народ сей и разве я родил его, что Ты говоришь мне: неси его на
руках твоих, как нянька носит ребенка, в землю, которую Ты с клятвою обещал
отцам его? Откуда мне взять мяса, чтобы дать всему народу сему? Ибо они
плачут предо мною и говорят: "дай нам есть мяса". Я один не могу нести всего
народа сего" (11,11-14).
Далее повествуется о возмущении против Моисея его брата и сестры.
Поводом послужила жена Моисея, эфиоплянка (см. 23,4), но главная причина
заключалась в желании подорвать его авторитет как вождя всего народа и
пророка: "Одному ли Моисею говорил Господь? Не говорил ли Он и нам?"
(12,1-2). Проказа, которая поразила Мариам, есть знак отделения от общины,
ибо прокаженные находились "вне стана" (см. Лев 13-14). Однако этот эпизод
не дает основания считать, что Моисей действовал как деспот. Появление в
стане пророков (11,26-30) показалось некоторым людям посягательством на
права вождя. Но он отклонил эти опасения. Он не желал ограничивать свободу
пророчества. Более того, Моисей не желал создавать из левитов иерократию
(власть духовенства) и для управления народом назначил старейшин (11,16, ср.
Исх 18,13-27).
Примечание. "Кротость" Моисея (12,3) следует понимать не в христианском
смысле, а на фоне нравов того времени и среды.
Из Кадеша были отправлены лазутчики в Ханаан. Они принесли вести о силе
его народов и об их неприступных городах. Это вызвало новый взрыв ропота,
ответом на который было пророчество, что ни один из маловерного поколения не
войдет в землю, обещанную Господом (14,1-38). Однако, нарушая волю Господа и
предостережение пророка, наиболее воинственные израильтяне сделали попытку
прорваться в Негев. "И сошли амаликитяне и хананеи, живущие на горе той, и
разбили их; и гнали их до Хормы" (14,39-45).
И, наконец, среди самих левитов начался мятеж, возглавленный Кореем,
Дафаном и Авироном (16). Они упрекали Моисея, что он "хочет властвовать" над
народом. "Все общество, - говорили они, - все святы, и среди них Господь".
Но чудесное знамение-возмездие показало, что Моисей был прав, что еще не
пришло время исполниться обетованию о всеобщем священстве в Церкви. Другое
знамение - расцветший жезл Аарона (17) - засвидетельствовало право его рода
возглавлять священство.
5. Знамения на пути от Кадеша к Моаву (20-21). Среди испытаний,
пережитых Израилем у Кадеша, маловерие коснулось даже Моисея и Аарона. Когда
не стало воды, Господь повелел Моисею ударить в скалу и обещал, что из нее
потечет ручей. Но Моисей поколебался и для верности ударил два раза.
Согласно древней песне (21,17-18), источник забил благодаря усилиям "вождей
народа" во главе с Моисеем. Как бы то ни было, за маловерие Моисей и Аарон
были лишены права вступить в землю обетованную.
Аарон умер у границы царства Едомского, куда направился Израиль от
пустынных берегов залива Элат. Там хананеи из города Арада выступили против
израильтян и на сей раз были разбиты. В пределы Едома Моисей решил не
вступать, а обошел их безлюдными тропами. На пути стан подвергся нападению
"огненных змей" (евр. ха нахашим ха серафим; по-видимому, это название
происходит от смертельного воспаления, которое вызывал их укус). Тогда, по
велению Божию, Моисей сделал медного змея и выставил его на знамени. Тот,
кто взирал на него, получал исцеление (21,4-9). Это одно из наиболее
загадочных мест Пятикнижия.
У многих народов, в том числе израильтян, змей был символом темных
демонических сил (ср. Быт 3,1 сл.). Египтяне изображали поверженного змея в
знак победы над ним Солнца. Возможно, медный змей, пригвожденный к знамени,
тоже был знаком победы над змеями (прот. А. Князев). Сказание говорит о
великой исцеляющей силе веры. Поэтому и Христос, "пригвоздивший ко кресту
рукописания грехов наших", сравнивал Свой крест с медным змеем, вознесенным
в пустыне, подобно знамени спасения (Ин 3,14). Позднее Моисеев змей
почитался израильтянами как фетиш и был уничтожен царем Езекией в VIII веке
(4 Цар 18,4).
6. Ханаан в ХIII веке и правила "священной войны". У границ Едома и
Моава Сыны Израиля шли уже по территории Ханаана.
В тот период власть Египта над страной почти кончилась. Фараоны едва
могли отражать удары ливийцев и "народов моря". Политическая карта Палестины
оказалась теперь необычайно пестрой. На западном берегу высаживались первые
истинного". Но Он же - Бог справедливости, не оставляющий вину без возмездия
(34,6-7). Слова о воздаянии "до третьего и четвертого рода" связаны с
замыслом божественного детоводительства. Люди с неразвитым нравственным
сознанием, не знавшие к тому же идеи посмертного воздаяния (см. 19),
нуждались в грозных прещениях, которые впоследствии были смягчены ("Сын не
несет вины за отца своего"; Иез 18,19).
Писание свидетельствует, что Господь говорил с Моисеем "лицем к лицу,
как бы говорил кто с другом своим" (33,11), в то время как люди, ожидавшие
внизу, "не видели никакого образа" (Втор 4,15). Но это не значит, что
мистическое созерцание позволило пророку постичь саму божественную Тайну. В
Исх 33,12-23 мы читаем, что человек не может увидеть Бога и остаться в
живых. Поэтому на просьбу Моисея дать ему познание Сушего Господь являет
лишь отблеск Своей Славы: "Ты увидишь Меня сзади, а лице Мое не будет
видимо". Не только Бог есть неприступная Святыня, но и отражение Славы Его
на лице Моисея было невыносимо для народа: "И видели Сыны Израилевы, что
сияет лицо Моисеево, и Моисей опять полагал покрывало на лице свое" (34,35).
Слава (евр. Кавод) есть форма Теофании, излияние в мир мощи Творца. В
Новом Завете Гоподь Иисус явит Славу Свою на иной горе, в присутствии Моисея
и Илии (двух пророков, молившихся на Синае), и ученики узрят ее "якоже
можаху". Величайшим снисхождением Сущего станет Его приход во плоти:
"Видевший Меня видел Отца" (Ин 14,9).
Таким образом, Ветхий Завет учит, что, даже открываясь людям, пребывая
среди них, Сущий оставался запредельным, исполненным тайны. В полноте "Бога
не видел никто никогда; единородный Сын, сущий в недре Отчем, Он явил" (Ин
1,18).
7. Золотой телец (Исх 32). Тем временем люди, долгое время ожидая
Моисея, чувствуют себя осиротевшими и боятся, что вождь навсегда покинул их.
Его учение о незримом Творце с трудом проникало в сознание израильтян, еще
недавно чтивших идолов (Иез 20,8). Поэтому они принуждают Аарона сделать им
изваяние тельца, который бы олицетворял Ягве, и устроить в честь Него
праздник.
В прошлом экзегеты считали, что золотой телец есть вариант египетского
Аписа, почитавшегося в виде быка. Однако теперь признается боле вероятным,
что телец выступал здесь в качестве общесемитского символа божества
плодородия (каким и хотели представить Ягве).
В рассказе о золотом тельце как бы испытывается и вера Моисея. Бог
предлагает ему стать новым Авраамом, основателем нового народа Божия, в то
время как прежний будет истреблен. Но Моисей выступает ходатаем за падших.
Им движет не только сострадание к Израилю, но и ревность о Боге, Завет
Которого должен быть непреложным. "И отменил Господь зло, о котором сказал,
что наведет его на народ Свой" (32,14).
Виновные, однако, были сурово наказаны. С этого момента на сцену
впервые выступают левиты в качестве сподвижников Моисея (32,26). Прежде это
колено ничем не выделялось среди других. Оно не только не было специально
посвящено Богу, но и отличалось особой жестокостью (Быт 34; Быт 49,5).
Однако с тех пор как левиты проявили верность Моисею, они становятся
священническим коленом.
Примечание. Позднее, в Х веке до Р.Х. изображения тельцов вновь
появились в североизраильских святилищах - Вефиле и Дане (3 Цар 12,25-33).
Тем не менее, как считают виднейшие библеисты (У. Олбрайт и др.), эти тельцы
олицетворяли не Самого Бога, а как бы служили подножьем для Незримого
(наподобие херувимов). Такое толкование основано на обычае древневосточных
народов изображать божество стоящим на спине тельца. Над тельцами Вефиля и
Дана не было статуй. Однако не исключено, что народные массы легко
отождествляли эти фигуры с символом Самого Ягве, что и вызывало гневные
протесты пророков (Ос 8,5-6; 13,2).
8. Ковчег, Скиния и богослужение (Исх 25-31; 33,7-10; 35,4-35; 36-40).
Первые скрижали Моисей разбивает в гневе, видя людей, ликующих вокруг
золотого тельца, но в знак прощения им даются другие. После грехопадения
Израиля пророк устанавливает законы культа. Основными его принадлежностями
являются Ковчег Завета и Скиния. Вместе они составляют своего рода походное
святилище, необходимое в странствии по пустыне.
Ковчег (евр. ар`он) представлял собой ларец, который левиты несли на
двух шестах. Крышка его была украшена двумя херувимами. Согласно данным
восточной археологии, херувимы изображались в виде крылатых львов или быков
с человеческими лицами. Они знаменовали походный престол Господень, с
которого Он незримо повелевал Своим народом. Когда отправлялись в путь,
ковчег поднимали со словами: "Восстань, Господи, и рассыплются враги твои, и
побегут от лица Твоего ненавидящие Тебя", а когда останавливались, говорили:
"Возвратись, Господи, к тысячам и тьмам Израилевым!" (Числ 10,35-36).
Скиния - шатер, перед которым молился Моисей, - означала присутствие
Бога среди народа. Знамением этого было облако Славы, которое нисходило на
Скинию (Исх 40,34-38). Скиния стала прообразом Богочеловечества, близости
Творца к людям. Поэтому евангелист Иоанн, говоря о Воплощении, писал: "И
Слово стало плотию и обитало с нами" (Ин 1,14), дословно "и поставило среди
нас Скинию".
Перед Скинией совершались обряды и жертвоприношения. Возникает вопрос:
для чего нужно было это внешнее богослужение, если Декалог утверждал
нравственные принципы как высшее служение Богу? Ответ дают св. Отцы. "Когда
они (израильтяне), - поясняет свт. Ириней Лионский, - решились сделать
тельца... то получили прочее служение, сообразное с их пожеланием, хотя не
отделявшее их от Бога, но державшее их под игом" (Против ересей, IV,15,1).
"Не жертвоприношения и заколание жертвы, - пишет бл. Иероним, -
преимущественно требовались Богом, а то, чтобы они не были приносимы идолам
и чтобы от плотских жертв мы, как бы через образ и подобие, переходили к
духовным жертвам" (На Ис 1,12). Свт. И. Златоуст говорит еще определенней:
он указывает, что Бог допустил в израильском культе многое из того, "что
наблюдали язычники в своем служении демонам", т.е. богам (Беседы на Мф IV).
Иными словами, ритуальные законы были снисхождением к грубости религиозного
сознания народа. Историки находят в них немало параллелей с деталями
внебиблейских культов. Даже сам Ковчег имел прототип в египетской религии.
9. Книга Левит. Богослужебный устав Израиля изложен в Книге Левит.
Нынешнюю форму она приняла в Священнической традиции (С), вероятно, в эпоху
Плена или незадолго до него. Книга предполагает тщательно разработанный
храмовый культ, обширный клир во главе с первосвященником, городской и
земледельческий уклад жизни. В Левите мы находим уже не три, а пять годовых
праздников. Обряды требуют обилия дорогостоящих материалов и продуктов
оседлого сельского хозяйства: хлеба, вина, елея, которых не могло быть в
пустыне. Исторические книги Библии показывают, что даже эпоха судей и ранних
царей имела более простой культ. Однако в этот устав вошли многие элементы
Моисеева и домоисеева культа. Ядром книги экзегеты обычно считают "Закон
святости" (17,1 - 26,46). Левит содержит правила жертвоприношений (1,1 -
7,38), правила поставления левитов (8,1 - 10,20), обряды очищения (11,1 -
16,34), Закон святости и заключение (27,1-34).
Многие установления Кн. Левит уходят своими корнями в языческие
традиции. Так, в Лев 7,31-32 сказано, что при "мирных жертвах" правое плечо
приносимого к алтарю животного следует отдавать священникам. А при раскопках
доизраильского слоя г. Лахиса среди развалин языческого храма найдено много
костей быков и овец и "все опознанные кости были верхней частью правой
передней ноги" (Райт Д. Э. Библейская археология). Следовательно, хананеи
придерживались того же правила, которое предписывает Левит.
Самым наглядным свидетельством первобытноязыческих элементов Левита
является разделение животных на чистых и нечистых. Это разделение кажется
совершенно немотивированным (гл. 11). Но, по всей вероятности, оно коренится
в древнейших табу (запретах), начало которых восходит еще к каменному веку.
Однако ветхозаветная Церковь приняла эти запреты не случайно. С их помощью
она ограждала своих членов от совместной трапезы с идолопоклонниками. Это
было важно, поскольку каждая трапеза сопровождалась молитвой и была таким
образом религиозным актом. В Новом Завете законы о пище были отменены с
полной определенностью (Мф 15,10-11), хотя апостолы расстались с ними не без
колебаний (ср. Деян 10,14-15; Гал 2,11-14).
Ритуалы Левита, этого ветхозаветного "типикона", были даны народу по
его "жестокосердию", чтобы видимыми действиями пробудить и укрепить дух
благочестия, но они имели и более глубокий смысл:
а) Жертвы (см. приложение # 3) напоминали о зависимости человека от
Бога, о грозной близости Его Присутствия. В то же время "мирные" жертвы были
священной трапезой, напоминавшей о единении с Предвечным. И, наконец,
культовые действа в целом способствовали чувству благоговения, воспитывали
дух предстояния перед Богом.
б) Выделение левитов было как бы заменой грешного Израиля группой
избранных представителей его, которые всем своим существом (даже одеждой и
образом жизни) были отмечены печатью служения.
в) Обряд очищения (евр. Киппур), получивший особое значение в позднем
иудействе, напоминал о заразительности греха и об очищающей силе Господа.
Козел, отсылаемый предками Израиля в пустыню в жертву Азазелу, царь
козлоподобных демонов (евр. сеирим - косматые), стал отныне символом греха,
который снимается с народа и удаляется от него (русск. перевод выражение
"козел для Азазела" передает как "козел отпущения"). По толкованию прп.
Ефрема Сирина, "козел, отпускаемый к Азазелу" был прообразом грядущей
искупительной тайны Христа (Толков. на Лев 16).
Иной, особо важный смысл богослужения связан с его прообразовательной
ролью. Очистительные и искупительные обряды говорят о жажде прощения,
ненависти к греху, надежде на очищение, которое дарует Бог. Эта надежда
исполнится в лице Христа-Первосвященника, как это показано в Послании к
евреям (7-9).
В Лев 19,1 мы находим выражение непреходящей духовной ценности книги.
Господь говорит: "Святы будьте, ибо свят Я, Господь, Бог ваш". Святость в
данном контексте означает отделение ветхозаветной Церкви от языческого мира
и ее бытие как удела Божия ("святой" значит обособленный, принадлежащий
Богу). Святость выражатся не только в культе, но и в соблюдении нравственных
заповедей, основанных на Декалоге (19,3,10,18). Лев 19,18 гласит: "Не мсти и
не имей злобы на сынов народа твоего, но люби ближнего твоего, как самого
себя". Эта заповедь расширена Христом Спасителем и является уже не только
внутрицерковным заветом, а распространяется на людей любой веры и
происхождения (ср. притчу о милосердном самарянине).
Вопросы для повторения
1. Где расположена гора Синай?
2. Что означал запрет народу приближаться к горе?
3. Какое значение имел Завет для создания народа Божия?
4. Почему обряд заключения Завета связан был с ритуалом крови?
5. Как поясняют характер Завета тексты древних договоров?
6. В чем основная особенность Декалога?
7. О чем говорят его первые четыре заповеди?
8. Какими двумя заповедями суммируется Декалог?
9. Как соотносятся Декалог и Евангелие?
10. Что такое Книга Завета и каково ее содержание и особенности?
11. Какие три праздника заповедует Кн. Завета?
12. О чем свидетельствует сказание о пребывании Моисея на Синае?
13. Почему был сделан золотой телец?
14. Как выглядели Ковчег и Скиния? Каков смысл этих символов?
15. Какова причина введения обрядности в Моисееву религию?
16. Как сложилась Кн. Левит?
17. Каково ее содержание и главный смысл?
ПРИЛОЖЕНИЕ к 24
1. Нравственные мотивы в египетской Книге Мертвых
Книга Мертвых составлялась веками. Глава 125 - лишь часть обширного
текста, преимущественно магического содержания. Глава написана не позднее ХV
века до Р.Х.
ПЕРВАЯ ОПРАВДАТЕЛЬНАЯ РЕЧЬ УМЕРШЕГО
1. Я не чинил зла людям
2. Я не нанес ущерба скоту
3. Я не совершал греха в месте Истины...
8. Я не кощунствовал
9. Я не поднимал руку на слабого
10. Я не делал мерзкого пред богами
11. Я не угнетал раба пред лицом его господина
12. Я не был причиной недуга
13. Я не был причиною слез
14. Я не убивал
15. Я не приказывал убивать
16. Я никому не приносил страданий
17. Я не истощал припасы в храмах
18. Я не портил припасы богов
19. Я не присваивал хлебы умерших
20. Я не совершал прелюбодеяния
21. Я не сквернословил
22. Я не прибавлял к мере веса и не убавлял от нее
23. Я не убавлял от аруры
24. Я не обманывал и на пол-аруры
25. Я не давил на гирю
26. Я не плутовал с весами
27. Я не отнимал молока от уст детей
28. Я не сгонял овец и коз с пастбища их
29. Я не ловил в силки птицу богов
30. Я не ловил рыбу богов в прудах ее
31. Я не останавливал воду в пору ее
32. Я не преграждал путь бегущей воде
33. Я не гасил жертвенного огня в час его
34. Я не пропускал дней мясных жертвоприношений
35. Я не распугивал стада в имениях бога
36. Я не чинил препятствий богу при его выходе
37. Я чист, я чист, я чист, я чист!
(Пер. М. А. Коростовцева)
2. Некоторые параллели между законами Хаммурапи
и Книгой Завета
Кодекс Хаммурапи
14. Если человек украл малолетнего сына другого человека, он должен быть
убит
22. Если человек совершил ограбление и был пойман, то этот человек должен
быть убит
206. Если человек сильно ударил человека в драке и нанес ему рану, то этот
человек должен поклясться: "Неумышленно я ударил" - и оплачивать лекаря
(Пер. Л. А. Липина)
Книга Завета
Исх 21,16. Кто украдет человека - и продаст его или найдется он в руках у
него, то должно предать его смерти
Исх 22,2. Если кто застанет вора подкапывающего и ударит его,так что он
умрет, то кровь не вменится ему
Исх 21,18-19. Когда ссорятся и ударил человека в драке и один человек ударит
другого камнем... пусть заплатит за остановку в его работе и даст на лечение
его
"Кодексу Хаммурапи чуждо понятие преступления как греха, отпадения от
Бога, нарушения Его воли, его законы не знают страха Божия, не выводят всего
права из любви к Богу и ближнему, они рассматривают проступки с точки зрения
исключительно материального вреда для личности или опасности для государства
и общества. В этом отношении вавилонский свод законов резко отличается от
законодательства Моисея с его ярко выраженным религиозным чувством... Но,
будучи по духу далеки от Синая, законы Хаммурапи сходятся с Моисеевыми в
группировке, фразеологии, во многих частностях, особенно в принципе
наказаний за увечья, за кровосмешение, в постановлениях против
имущественного вреда и т.п. Наибольшее количество аналогий приходится на так
наз. Книгу Завету" (Б. А. Тураев. ИДВ. т. 1, с.113).
3. Виды ветхозаветных жертв согласно Пятикнижию
1. Всесожжение - общественная ежедневная храмовая жертва, когда тело
приносимого животного целиком сжигалось на алтаре.
2. Жертва за грех - приносилась в особых случаях. Сжигали лишь часть
животного, остальное отдавалось священникам.
3. Мирная жертва - приносилась по желанию жертвователей, которые
участвовали в священной трапезе (священники получали грудь и правое плечо
жертвенного животного).
4. Жертвы некровные, состоявшие из муки, хлеба, елея, вина.
4. Урим и туммим
Первый раз эти принадлежности израильского культа упомянуты в Исх
28,30. В дальнейшем они встречаются в Числ 27,21; Втор 33,8; 1 Цар 23,9 и
сл. Из косвенных указаний явствует, что урим и туммим были чем-то подобным
священному жребию, с помощью которого вопрошали Бога. Этот способ узнавать
небесную Волю был свойствен ранней стадии ветхозаветной религии. Однако и в
Новом Завете апостолы иногда прибегали в жребию (Деян 1,26).
25. СИНАЙ - КАДЕШ - ЗАИОРДАНЬЕ (ЧИСЛА, ВТОРОЗАКОНИЕ)
1. Книга Чисел. Русское название книги (как и греч. Аритм`ой) связано с
обилием в ней исчислений по коленам и родам всей ветхозаветной Церкви во дни
Моисея. Тесно примыкая к Исходу, Книга Чисел - прямо и прообразовательно -
посвящена судьбам Церкви, народа Божия. Книга рисует общину, сосредоточенную
вокруг святыни, вокруг пребывающей в ее центре Славы Божией.
Боговдохновенный автор не умалчивает о человеческих грехах и слабостях
верующих (мятеж против духовных наставников, ропот и непослушание, распри
внутри общины). В то же время сказание говорит о милосердном снисхождении
Господа, сохраняющего маловерных, о суровых уроках, направленных на их
вразумление.
Более всего в Числах видна рука священнического редактора (С), но
немало глав построено на Я- и Э-традициях с дополнениями из древних
сборников гимнов.
Книга делится на три основные части:
Первая - повествует о пребывании израильтян у Синая, об исчислении их,
об обязанностях левитов и назореев, о второй Пасхе после исхода (1,1 -
10,10).
Вторая - рассказывает о странствиях по пустыне от Синая к Кадешу и
потом к равнинам Моава (10,11 - 22,1).
Третья касается событий, происходивших в Заиорданье, в области Моава
(22,2 - 36,13).
Все три части включают ритуальные постановления.
2. Путь Сынов Израиля в Ханаан. Во всех деталях проследить дорогу, по
которой вел Моисей свой народ от Синая, едва ли возможно. Не являясь
хроникой, Числа уделяют мало внимания истории и географии. Однако рассеянные
по всей книге указания позволяют в общих чертах восстановить порядок
продвижений и событий. Сначала израильтяне идут на северо-восток вдоль
залива Элат (Акаба) к пустыне Фаран. Осев в ее северной части, в большом
оазиса Кадеш (греч. Кадес), они, вопреки воле Моисея, предпринимают военную
вылазку в сторону Негева (южн. Палестина), но встречают ожеточенное
сопротивление хананеев. После этого они возвращаются в пустыню к заливу Элат
и потом уже оттуда, минуя царство Едома, направляются в Заиорданье, на
равнины Моава. Датой этих событий обычно принято считать последние годы ХIII
века.
3. Ветхозаветное священство (Числ 3; 12,1-15; 16-18). Языческие жрецы
рассматривались как существа, одаренные магической властью, происходящие от
богов, владеющие сокровенными знаниями и силами. Иначе понимается священство
в ветхозаветной Церкви. Потомки Аарона и все прочие левиты предлагаются Богу
как жертва и дар, как замена первенцев, посвященных Творцу (3,11-12).
Поскольку весь Израиль еще не в состоянии быть "царством священников", некая
часть народа (левиты) замещает его перед лицом Ягве. Тем самым левиты
становятся предстоятелями народа Божия, совершителями от лица Церкви
жертвы-трапезы и других видов богослужения.
Такое понимание священства удержалось и в новозаветной Церкви, но с
одним важным изменением. "Царственное священство всего Израиля, - замечает
Н. Афанасьев, - оставалось обетованием" (прот. Н. Афанасьев. Церковь Духа
Святого. Париж, 1970, с.10). Левиты постепенно превратились в замкнутую,
наследственную касту. Между тем благодатный дар Нового Завета заключался в
исполнении обетования. Все члены Церкви, "живые камни" ее здания (1 Петр
1,5) - ее "священство святое". Иерархический же строй ее обусловлен
различием дарований (1 Кор 12,28) и необходимостью сохранения порядка в
общине (ср. свт. Климент Римский. 1 Посл. к Кор. 40). Священник как
предстоятель Церкви в таинстве Евхаристии может быть избран не только из
определенного колена: им имеет право стать любой, кто поставлен Церковью.
Книга Чисел рисует священство и левитство в их завершенном виде, какими
они сложились во время Плена. Позднее в эпоху судей и царей жертвы нередко
приносились вождями, монархами и частными лицами (Суд 6,19; 2 Цар 6,17),
хотя предпочтение отдавалось левитам (см. Суд 17-18). Однако Кн. Чисел
содержит ряд указаний на то, что при Моисее установление священства
встречало активное сопротивление.
Примечание. Назореев (евр. назирим), о которых говорится в Числ 6, не
следует смешивать с назарянами (евр. ноцрим) - жителями Назарета.
Назорейство не было наследственным служением наподобие левитского.
Назорейские обеты принимали частные лица по своему желанию или по желанию
родителей (ср. Суд 13,5; Лк 1,15). Назорей посвящал себя борьбе с
язычеством; он давал обещание не стричь волос, не пить вина и не прикасаться
к трупу. Обет мог быть принесен и на время. Слово "назорей" происходит от
"назир" - отделенный, посвященный (Богу). Назорейство было ветхозаветной
формой аскезы, отказа от тлетворных плодов ханаанской цивилизации. К
назореям был близок кенитский клан рехавитов (4 Цар 10,15; Иер 35), которые
не только воздерживались от вина, но и жили в шатрах, как их
предки-кочевники.
4. Ропот и мятежи (11-14,16). Книга Чисел особенно подробно
останавливается на сопротивлении народа своему вождю.
Тяготы странствия по пустыне вызвали массовое недовольство Моисеем
(11,1-6). Дотоле разобщенные и соперничающие колена, а также иноплеменники
(ст. 4) с трудом привыкали к мысли о единстве. Голод в стане, как повествуют
Числа, исторг из души Моисея, сознававшего свою ответственность,
молитву-жалобу:
"Для чего Ты мучишь раба Твоего? И почему я не нашел милости пред очами
Твоими, что Ты возложил на меня бремя всего народа сего? Разве я носил во
чреве весь народ сей и разве я родил его, что Ты говоришь мне: неси его на
руках твоих, как нянька носит ребенка, в землю, которую Ты с клятвою обещал
отцам его? Откуда мне взять мяса, чтобы дать всему народу сему? Ибо они
плачут предо мною и говорят: "дай нам есть мяса". Я один не могу нести всего
народа сего" (11,11-14).
Далее повествуется о возмущении против Моисея его брата и сестры.
Поводом послужила жена Моисея, эфиоплянка (см. 23,4), но главная причина
заключалась в желании подорвать его авторитет как вождя всего народа и
пророка: "Одному ли Моисею говорил Господь? Не говорил ли Он и нам?"
(12,1-2). Проказа, которая поразила Мариам, есть знак отделения от общины,
ибо прокаженные находились "вне стана" (см. Лев 13-14). Однако этот эпизод
не дает основания считать, что Моисей действовал как деспот. Появление в
стане пророков (11,26-30) показалось некоторым людям посягательством на
права вождя. Но он отклонил эти опасения. Он не желал ограничивать свободу
пророчества. Более того, Моисей не желал создавать из левитов иерократию
(власть духовенства) и для управления народом назначил старейшин (11,16, ср.
Исх 18,13-27).
Примечание. "Кротость" Моисея (12,3) следует понимать не в христианском
смысле, а на фоне нравов того времени и среды.
Из Кадеша были отправлены лазутчики в Ханаан. Они принесли вести о силе
его народов и об их неприступных городах. Это вызвало новый взрыв ропота,
ответом на который было пророчество, что ни один из маловерного поколения не
войдет в землю, обещанную Господом (14,1-38). Однако, нарушая волю Господа и
предостережение пророка, наиболее воинственные израильтяне сделали попытку
прорваться в Негев. "И сошли амаликитяне и хананеи, живущие на горе той, и
разбили их; и гнали их до Хормы" (14,39-45).
И, наконец, среди самих левитов начался мятеж, возглавленный Кореем,
Дафаном и Авироном (16). Они упрекали Моисея, что он "хочет властвовать" над
народом. "Все общество, - говорили они, - все святы, и среди них Господь".
Но чудесное знамение-возмездие показало, что Моисей был прав, что еще не
пришло время исполниться обетованию о всеобщем священстве в Церкви. Другое
знамение - расцветший жезл Аарона (17) - засвидетельствовало право его рода
возглавлять священство.
5. Знамения на пути от Кадеша к Моаву (20-21). Среди испытаний,
пережитых Израилем у Кадеша, маловерие коснулось даже Моисея и Аарона. Когда
не стало воды, Господь повелел Моисею ударить в скалу и обещал, что из нее
потечет ручей. Но Моисей поколебался и для верности ударил два раза.
Согласно древней песне (21,17-18), источник забил благодаря усилиям "вождей
народа" во главе с Моисеем. Как бы то ни было, за маловерие Моисей и Аарон
были лишены права вступить в землю обетованную.
Аарон умер у границы царства Едомского, куда направился Израиль от
пустынных берегов залива Элат. Там хананеи из города Арада выступили против
израильтян и на сей раз были разбиты. В пределы Едома Моисей решил не
вступать, а обошел их безлюдными тропами. На пути стан подвергся нападению
"огненных змей" (евр. ха нахашим ха серафим; по-видимому, это название
происходит от смертельного воспаления, которое вызывал их укус). Тогда, по
велению Божию, Моисей сделал медного змея и выставил его на знамени. Тот,
кто взирал на него, получал исцеление (21,4-9). Это одно из наиболее
загадочных мест Пятикнижия.
У многих народов, в том числе израильтян, змей был символом темных
демонических сил (ср. Быт 3,1 сл.). Египтяне изображали поверженного змея в
знак победы над ним Солнца. Возможно, медный змей, пригвожденный к знамени,
тоже был знаком победы над змеями (прот. А. Князев). Сказание говорит о
великой исцеляющей силе веры. Поэтому и Христос, "пригвоздивший ко кресту
рукописания грехов наших", сравнивал Свой крест с медным змеем, вознесенным
в пустыне, подобно знамени спасения (Ин 3,14). Позднее Моисеев змей
почитался израильтянами как фетиш и был уничтожен царем Езекией в VIII веке
(4 Цар 18,4).
6. Ханаан в ХIII веке и правила "священной войны". У границ Едома и
Моава Сыны Израиля шли уже по территории Ханаана.
В тот период власть Египта над страной почти кончилась. Фараоны едва
могли отражать удары ливийцев и "народов моря". Политическая карта Палестины
оказалась теперь необычайно пестрой. На западном берегу высаживались первые