Мерфи Уоррен. Пир или голод

   – Интересно, почему?
   – Тамми Тэрил и канал «Фокс» всячески расписывают его как источник всего происшедшего. Мне пришлось сначала полностью разоружить фермера, и только потом удалось с ним мирно побеседовать.
   – Ладно, Римо, пожалуй, я займусь новым сортом кукурузы.
   – Так, теперь немного информации для размышления, – хмыкнул Римо. – Чиун говорит, что твари, уничтожившие кукурузные поля, жевали зерно, но не съедали его. И двигались они с востока на запад, потому что только с восточной стороны початки обглоданы начисто.
   – Поразительно! Что же за насекомое такое – жует, а не ест растения? – задумчиво протянул Смит.
   – Хоть убейте – не знаю! – воскликнул Римо. – Может, кого-то специально вывели именно с такой целью?
   Наступила долгая пауза. Настолько долгая, что Римо первым нарушил затянувшееся молчание:
   – А что удалось узнать о той говорящей пчеле?
   – В настоящее время ее трупик исследуют ведущие специалисты лаборатории федерального Министерства сельского хозяйства. Надеюсь, вскоре у меня будет что о ней рассказать.
   – Отлично! Что делать дальше?
   – От ФБР я получил еще один психологический портрет, которому соответствует только Хелвиг Вюрмлингер. Пора вам познакомиться с его лабораторией.
   – Пропало мое свидание...
   – Вы снова ходите на свидания?
   – Да, а что? – с вызовом произнес Римо. – По-моему, ничего удивительного.
   – На сей раз вы не просили меня выяснить прошлое вашей новой пассии.
   – Правильно, не просил. Кажется, на сей раз я влюбился по-настоящему.
   – То же самое вы говорили относительно последних трех подружек.
   – Нет, тут совсем другое дело. Даже Чиуну она понравилась!
   – Факт и впрямь поразительный!
   – Вот именно. Мне кажется, он тоже в нее немножечко влюбился, а может, его просто очаровала ее фамилия.
   – Интересно, какая?
   – Ну, ее можно и поменять, – уклончиво ответил Римо и поспешно повесил трубку. Он прекрасно знал, что, выведав фамилию Джин Рис, Смит непременно станет рыться в своих компьютерных файлах в поисках дополнительной информации. А как еще он мог забыть о своей ставшей уже хронической изжоге?

Глава 34

   На пакете стояла пометка «Срочно!». Впрочем, Юджин Роучи, энтомолог Министерства сельского хозяйства США и одновременно Центра пчеловодства и Лаборатории психологических исследований, расположенной в Батон Руж, штат Луизиана, ничуть не удивился.
   Кажется, теперь уже все американцы читали или слышали о появлении новой разновидности пчел-убийц сразу на обоих побережьях страны. Их называли пчелами «мертвая голова». Считалось, что это новая разновидность африканской пчелы Браво.
   Когда Роучи впервые о них услышал, событие показалось ему крайне странным – новая разновидность пчел обнаружилась почти одновременно на обоих побережьях страны! Как правило, появление нового вида каких-либо насекомых фиксировалось в одном месте, а затем он постепенно распространялся дальше, поэтому возникновение сразу двух экологических дыр показалось ему невероятным. Конечно, пчелы вполне могли прилететь из Мексики, но из Канады?! Вряд ли.
   И все же факты свидетельствовали о том, что пчелы были завезены в страну через морские торговые порты.
   Но если появление азиатской пчелы со стороны Тихого океана казалось вполне вероятным, то появление ее со стороны Атлантики вызывало серьезные сомнения.
   Примерно такие мысли роились в голове энтомолога Роучи, пока он ждал нарочного с пакетом. Кто-то кислым мужским голосом предупредил его по телефону: «Нужно срочно провести идентификацию этой пчелы». Роучи решил, что пакет ему послали из другой лаборатории федерального Министерства сельского хозяйства, расположенной в Нью-Йорке.
   Значит, придется применить специальную систему, созданную для быстрой идентификации африканской пчелы. Система эта включала в себя наиболее прогрессивные и надежные методы точного определения вида.
   В случае исследования живого насекомого, всё могли бы решить показания стингометра, небольшого электронного прибора, фиксирующего количество жалящих укусов, вернее, попыток ужалить, поскольку пчела не могла по-настоящему вонзить свое жало в твердую оболочку прибора. Четыре такие попытки за секунду означали, что перед исследователем обыкновенная медоносная пчела. Если же таких попыток насчитывалось до пятидесяти двух, не оставалось сомнений в том, что исследованию подверглась африканская пчела Браво, самая агрессивная среди прочих.
   Однако перед Роучи стояла задача исследовать не живую, а мертвую пчелу. И потому придется действовать иными методами.
   Смыв мягкой влажной тряпочкой остатки инсектицида с тельца пчелы, Роучи поместил се на лабораторное стеклышко под яркий свет специальных ламп. Удивительно, но перед ним действительно был, как об этом сообщалось в газетах, трутень, самец медоносной пчелы! Во всяком случае, по морфологии. Вооружившись лупой, Роучи стал внимательно разглядывать толстое брюшко и, увидев жало там, где его никак не могло быть, так и ахнул от изумления! Ко всему прочему, это было жало осы!
   – Значит, милейшая пчелка способна жалить бессчетное число раз, не причиняя себе при этом ни малейшего вреда, – пробормотал Роучи.
   Со все возрастающим волнением он стал осматривать изображение мертвой головы на черной спинке насекомого. Миниатюрный рисунок поражал своей точностью.
   – Никогда не видел ничего подобного... Просто не верится, что такое действительно существует, – бормотал ошарашенный энтомолог. – Надо же, абсолютно новая разновидность пчел!
   Обычно процедура идентификации начиналась с препарирования мертвой пчелы, чтобы измерить части ее тельца – головогрудь, брюшко, лапки, крылья. Сейчас же перед Роучи лежала не только пчела, но и еще одно, очевидно, отделенное от другой такой же особи крылышко. Поэтому энтомолог решил сперва заняться этим отдельным крылышком, а уж потом препарировать пчелу.
   Вооружившись пинцетом, он взял крылышко и поднес его поближе к свету, чтобы при помощи проектора увеличить его изображение во весь экран, висевший на противоположной стене.
   Едва только препарат попал под яркий свет специальной лампы, как стало ясно, что сеть прожилок в нем выглядела вполне обычной, однако в самом уголке вырисовывалась какая-то черная точка.
   Роучи хотел было убрать крылышко из-под лампы, но тут произошло неожиданное: задымившись, крылышко вдруг свернулось и стало сжиматься.
   – Черт возьми!
   Крылышко упало на стол, и энтомолог изо всех сил принялся дуть на него, но оно продолжало дымиться, причем в воздухе нестерпимо завоняло. В конце концов ученому пришлось прижать крылышко пальцем, чтобы предотвратить его полное уничтожение.
   Пчелиное крылышко превратилось в щепотку черного порошка, но кончик его все же уцелел, и Роучи положил его на стекло проектора.
   Аппарат зажужжал, и на экране появилось многократно увеличенное изображение сильно поврежденного крылышка. Оно оказалось настолько искореженным, что о сравнительном анализе и речи быть не могло. Впрочем, на уцелевшем кончике Роучи отчетливо увидел круглое темное пятнышко. Максимально увеличив изображение, он пристально в него вгляделся, а когда разглядел детальнее, у него чуть глаза на лоб не вылезли! Целых десять минут подряд ученый затем костерил все и вся, ни разу не повторившись и не сбившись.
   Потом, с лихорадочным блеском в глазах, Роучи схватил свои инструменты для препарирования насекомых и принялся за пчелу.

Глава 35

   Запах смерти они почуяли еще за милю до места происшествия.
   Отвратительный приторный запах мертвой плоти на ранней стадии разложения.
   – Ну и ну, – пробормотал сидевший за рулем джипа «гранд чероки» Римо и сбросил скорость.
   – Я слышу запах смерти, – нараспев произнес Чиун, прикрывая нос широким рукавом шелкового кимоно.
   – И очень сильный к тому же, – пробормотал Римо.
   Почти у самого дома Хелвига Вюрмлингера ассасины наткнулись на небольшую колонну стоящих у обочины разномастных машин. Некоторые из них были развернуты поперек шоссе, поэтому Римо пришлось затормозить.
   Выйдя из джипа, ассасины увидели впереди странное глинобитное сооружение, похожее на улей, правда, очень больших размеров.
   – Что еще за чертовщина такая? – недоуменно воскликнул Римо.
   – Логово пчел и греха.
   – Прямо как пчелиный улей.
   – Отличное жилище для Повелителя всех Пчел!
   Они осторожно двинулись к странному дому, откуда доносилось низкое гудение проснувшихся вместе с рассветом пчел.
   – Учитель, ты слышишь? – спросил Римо.
   – Это пчелы. Пчелы, которые чем-то опечалены.
   – Так я и думал!
   Они подошли поближе и едва не споткнулись о первый труп. На мертвом теле был военизированный камуфляжный костюм, рядом лежала винтовка. В небо смотрели пустые глаза. Вернее, глазницы. Самих глаз не было.
   – Надо же, – покачал головой Римо.
   Опустившись на колени, Чиун увидел, что пустые красные глазницы уже кишели обыкновенными мухами, как и приоткрытый рот мертвеца. Мастер Синанджу с силой разжал полуокоченевшие челюсти, и солнце осветило полость рта, в которой не оказалось языка. Остались лишь зубы. Откуда-то изнутри исходила нестерпимая вонь.
   Чиун задумчиво поднялся на ноги. Подойдя ближе к дому, они наткнулись еще на несколько таких же обезображенных трупов. Некоторых смерть застала в такой позе, что из ушей и ноздрей, а порой даже изо рта сочились их собственные мозги.
   – Тот парень на Таймс-сквер погиб точно так же, – мрачно заметил Римо.
   Кореец молча кивнул.
   Обыскивая один из трупов, одетых в камуфляжную форму, Римо обнаружил потайной карман на застежке-липучке. Отодрав липучку, он увидел вышитый на ткани символ – кукурузный початок на фоне двух скрещенных ружей. Надпись гласила: Дружина Народной милиции штата Айова.
   – Слушай, эти парни из Айовы! Народная милиция!
   Чиун недовольно поморщился:
   – Вот тебе и наглядное доказательство того, что враг, умеющий разводить говорящих пчел – не пчел, где-то рядом.
   – Не исключено. Но я не стал бы придавать большого значения тому, что здесь замешана Народная милиция. Большинство этих парней – воины на уик-энд, этакие романтики, тоскующие по временам гражданской войны.
   Чиун понимающе кивнул.
   – Гражданская война всегда дело выгодное. Когда властитель идет против своего же брата, Дому Синанджу находится много работы, а значит, и золота.
   – Брось! Пойдем-ка лучше к Вюрмлингеру.
   Старик внезапно преградил ученику дорогу.
   – Ты что, забыл первое правило выживания?
   – Точно, забыл! Не зная броду, не суйся в воду.
   – Враг, поразивший этих несчастных, нам с тобой незнаком. А если это и есть та самая чума, которая уничтожила кукурузные поля?
   Постояв в раздумье несколько секунд, Римо подошел к одному из мертвецов. Им оказался не кто иной, как сам командир Мерл Стрип, впрочем, Римо и знать его не знал.
   Опустившись на колени, он взял в руки голову погибшего, повернул ее и энергично встряхнул. Послышался звук, характерный для взбивания яиц венчиком, и из уха, обращенного к земле, потекли мозги.
   Дождавшись, когда из черепа вытечет его ужасное содержимое, Римо вернул голову в прежнее положение и поднялся на ноги. Глядя на кучку розовато-серого – по консистенции – ни дать ни взять заварной крем – вещества, Римо спросил:
   – Как думаешь, Чиун, это и есть весь его мозг?
   Какое-то время тот молча глядел на череп мертвеца, а потом произнес:
   – Думаю, да. И так слишком много для такой маленькой головы! Несомненно, здесь же лежат и его глаза, и его язык.
   – Все пережевано, но не съедено! Так же, как и кукуруза в Айове.
   – Чума, поразившая кукурузу, настигла и тех, кто употребляет ее в пищу, – многозначительно произнес кореец. – Остерегайся! Никогда больше не ешь кукурузу, питайся благородным рисом!
   – Так оно все и будет, но не совсем с тем рисом, который ты имеешь в виду.
   – А с каким же еще?
   – Я говорю о Джин Рис, – улыбнулся Римо.
   Покачав головой, мастер Синанджу посмотрел на дом Вюрмлингера.
   – Пора нам навестить прародителя пчел – не пчел.
   – Я вижу только одну входную дверь.
   – Мы с тобой Синанджу! И потому сделаем столько дверей, сколько понадобится.
   – Ладно, учитель, командуй!
   Они приблизились к зданию с заднего двора. Подойдя к ульям с больными пчелами, мастер Синанджу осторожно обошел их стороной. Точно так же поступил и ученик.
   Чиун осторожно заглянул в окно и спустя несколько секунд знаком велел Римо встать на его место. Заглянув внутрь, Римо решил, что здесь находится спальня хозяина. Все как в спальне любого другого человека, за исключением того, что обои имели четко выраженный рисунок паучьей паутины.
   Взглянув на учителя, Римо молча пожал плечами.
   – Вот оно – логово врага, – прошипел Чиун.
   – Еще не известно. Не стоит спешить с выводами, надо сначала поговорить с самим Вюрмлингером.
   – Да ты посмотри повнимательнее!
   Римо пригляделся и недоумевающе нахмурился.
   – Посмотри на стенку у изголовья кровати, – прошипел Чиун. – Видишь? А еще говоришь, что я не прав!
   То, что Римо увидел на стенке у изголовья кровати, заставило его рот раскрыть от удивления. Но прежде чем он успел что-либо произнести, кореец резко обернулся и предостерегающе зашипел. Гораздо страшнее, чем шипит готовая к броску кобра.
   Ученик тотчас обернулся тоже.
   Мастер Синанджу приготовился к обороне, растопырив пальцы с длинными и невероятно острыми ногтями, больше похожими на звериные когти, и выставив их перед собой. Теперь он готов в любой момент отразить внезапную атаку врага.
   Оказалось, всего в трех футах^[8] от них в воздухе зависла еще одна пчела с изображением мертвой головы на спинке.
   Ее крошечные лапки были прижаты к брюшку, и атаковать она, по всей видимости, пока что не собиралась.
   – Римо, – шепнул Чиун. – Сейчас мы вместе выполним прием «шелковая петля»!
   Римо озадаченно поднял брови и углом рта спросил:
   – Это когда один из нас забегает за спину противника, пока другой отвлекает его внимание спереди?
   – Нет, ты говоришь про «сближение ладоней», – сердито прошипел Чиун, – а для выполнения «шелковой петли» нужно...
   Внезапно заговорив высоким тоненьким голоском, достаточно громким, чтобы слышать его человеческим ухом, пчела прервала его на полуслове:
   – Глупцы! Как вы смеете беспокоить того, кто находится под защитой Повелителя Пчел?
   – Не твое дело! – внезапно прорычал Римо, тоже принявший оборонительную позу.
   – Это жилище и все его обитатели находятся под защитой и покровительством Таинственного Повелителя Пчел!
   – Таинственного? Вот уж точно! – хмыкнул Римо. – Ты, что ли, уделала тех придурков в камуфляжной форме?
   – Они посмели нарушить высшую волю Повелителя Пчел.
   – По всей видимости, они пытались напасть на дом этого чудака Вюрмлингера!
   – И поплатились своей жизнью! Такая же участь постигнет всех, кто осмелится выступить против истинного друга и защитника царства насекомых!
   – Не знаю, отчего я чувствую себя глупее, – сказал Римо учителю. – От самой беседы с говорящей пчелой или от дурацкого диалога из старой книжки комиксов!
   – Ее жало сделано отнюдь не из бумаги! – предостерегающе прошипел мастер Синанджу.
   – Ясное дело! Ладно, пчелка. Давай раскроем карты: мы приехали сюда, чтобы поговорить с Вюрмлингером. Ты что, намерена нам помешать?
   – Нет, – металлическим голоском ответило насекомое. – Я всего лишь сторожевая пчела, но очень скоро на вас обрушится гнев самого Повелителя Пчел!
   – Тогда ты лезешь не в свое дело!
   И с этими словами Римо нанес молниеносный удар ногой туда, где находилась пчела. Однако, к его притворному ужасу, тварь по-прежнему висела в воздухе, целая и невредимая.
   – Ты промахнулся, – бесстрастно пропищала она.
   – Римо, ты промахнулся! Как ты мог? – чуть не задохнулся от возмущения Чиун.
   – Лучше взгляни на мои ноги, – шепнул ученик, не раскрывая рта.
   Старик опустил взгляд – правая нога Римо была босой, в то время как на левой красовался итальянский кожаный башмак.
   Спустя секунду правый башмак свалился откуда-то с неба, застав врасплох сторожевую пчелу, которая вместе с ним рухнула на землю. Римо в мгновение ока подскочил к упавшему башмаку и ударил по нему тяжелым кулаком. Что-то хрустнуло.
   – Попалась, маленькая сволочь! – радостно заорал Римо.
   Потом он затряс смятый в лепешку башмак, и оттуда выпала смертельно покалеченная пчела. Упав на землю, она даже не шевельнулась, бессильно раскинув в стороны мертвые крылышки.
   Радостно подмигнув мастеру Синанджу, ученик обулся и горделиво произнес:
   – Я еще только учусь!
   – Но ты забыл про гнев Повелителя Пчел!
   – А вот сейчас мы с ним и потолкуем!
   Римо подошел к входной двери и поднял руку, словно для того, чтобы постучать. Однако едва лишь костяшки пальцев коснулись ее поверхности, как она слетела с петель и провалилась внутрь дома.
   Вступив в дверной проем, Римо крикнул:
   – Игра окончена, Вюрмлингер!
   В туалете зажегся свет, и кто-то хриплым голосом спросил:
   – Кто там?
   – Мы с тобой уже встречались!
   Туалетная дверь со скрипом отворилась, и в проем выглянул Хелвиг Вюрмлингер. Он был очень бледен, большие глаза чайного цвета испуганно уставились на непрошеных гостей.
   – Что вам тут надо? – спросил он.
   – Мы только что допросили твою суперпчелу, и она тебя выдала. Так что лучше тебе во всем признаться.
   Проскользнув в дом, Чиун занял позицию позади ученика.
   – Да! Нам все известно о твоем преступлении! – выпалил он.
   – Преступлении? Каком преступлении? Я не совершал никакого преступления! – возмутился доктор.
   – Пчела нам все рассказала, – сообщил Римо.
   – Пчела? Какая пчела? Как насекомое могло вам что-то сказать?
   – Говорящая пчела, не забывай! – повторил Римо, готовясь к нападению.
   Хелвиг Вюрмлингер озабоченно взглянул на непрошеного гостя.
   – Да вы с ума сошли! – охнул он.
   – Скорее, немного взволнован, – возразил Римо и, схватив Вюрмлингера за шиворот, поволок его в гостиную.
   – Отпустите меня! – забрыкался ученый.
   Но Римо стал его беззастенчиво обыскивать, не заботясь о том, что причиняет доктору боль.
   – Ой!... Аи!... Больно же! – вопил энтомолог.
   Закончив обыскивать бедолагу, Римо втолкнул его в спальню, оклеенную обоями с рисунком паутины.
   – Говорящая пчела сообщила нам, что служит Повелителю Пчел, – прорычал Римо. – Это имя тебе о чем-нибудь говорит?
   – Конечно!
   Римо резко развернул Вюрмлингера лицом к стене, где над изголовьем кровати висел пожелтевший плакат с изображением мрачного лица, наполовину закрытого необычным электронным шлемом. Голова человека здорово смахивала на хромированную пчелиную головку с малиновыми фасеточными глазами.
   – Что это?
   – Мой плакат с изображением Повелителя Пчел!
   – Нет, это плакат с изображением самого себя! Не знаю, как и зачем, но ты вывел особый вид пчел, которыми можно управлять с помощью такого вот электронного шлема!
   – Да вы в своем уме?! Повелитель Пчел – всего лишь персонаж комиксов! На самом деле он ведь не существует!
   – Тогда зачем ты повесил плакат у себя над изголовьем?
   – М-м-м... я...
   – Твое замешательство выдает тебя с головой! – нараспев произнес Чиун, поднося свои острые смертоносные ногти к нервно дергающемуся лицу энтомолога.
   – Ты не ответил на мой вопрос! – рявкнул Римо.
   – Я слишком смущен...
   – А вот мы сейчас снесем тебе башку, чтобы ты не слишком смущался!
   Внезапно воздух наполнился зловещим гудением миллионов рассерженных насекомых.
   – Опять этот звук! – прошептал Вюрмлингер.
   – Какой звук?
   – Тот самый, который убил всех тех людей...
   – Так! – озадаченно пробормотал Римо, поспешно выглядывая в окно.

Глава 36

   – Придержи-ка парня! – кивнул Римо Чиуну, и тот немедленно схватил Вюрмлингера за шиворот. Высокий злобный гул становился все громче и громче.
   Подскочив к вышибленной им же самим входной двери, Римо поднял ее и попытался повесить на место, но оказалось, он «с мясом» вырвал дверные петли! Тогда Римо мощными ударами кулака плотно вогнал в проем дверное полотно и прижал его плечом.
   – Кажется, все в порядке! – крикнул он в спальню.
   Тем временем зловещий гул все нарастал.
   Толкая перед собой несчастного энтомолога, Чиун подошел к боковому оконцу. Из-за значительной разницы в росте Вюрмлингеру пришлось согнуться в три погибели, чтобы старый кореец мог держать его за шею.
   Подойдя к окну спальни, мастер Синанджу спросил:
   – Что видишь, Римо:
   – Ничего! – откликнулся тот. – Слышу только непонятный звук.
   Морщинистое лицо учителя сморщилось еще сильнее.
   – Я тоже ничего не вижу, – пробормотал он.
   Тут в разговор вмешался Вюрмлингер:
   – Когда убивали тех людей, я тоже ничего не видел. Правда, тогда было совсем темно...
   – Твоя пчела сказала, что скоро на наши головы падет гнев Повелителя Пчел. Что это значит? – требовательно спросил старик.
   – Понятия не имею, – пробормотал Вюрмлингер, – но звучит серьезно.
   Тут из другой комнаты донесся голос Римо:
   – Чиун! Похоже, у меня проблема!
   Мастер Синанджу мигом очутился рядом с учеником. Взглянув на дверь, которую тот подпирал плечом, Чиун скрипучим голосом спросил:
   – В чем дело?
   – Не знаю, но дверь непонятно почему ходуном ходит!
   И тут дверь стала на глазах разваливаться на части.
   – Римо! Бежим! Бежим от того, что нам непонятно! – воскликнул кореец.
   – Надо удержать эту дверь, иначе жуткий звук нас неминуемо настигнет!
   При этих словах дверь вдруг рассыпалась в пыль, лишив Римо возможности стоять насмерть.
   Ассасины в одно мгновение очутились в спальне, захлопнув за собой дверь. Вновь подперев дверь плечом, Римо воскликнул:
   – Я не видел ничего такого! Дверь же рассыпалась, словно ее сожрали полчища термитов!
   – Термиты жуют, а не едят, – поправил его Хел-виг Вюрмлингер.
   – Кто бы это ни был, с деревяшкой они расправились в два счета! Чиун, что же делать?
   – Понятия не имею. А вот он наверняка знает!
   Хелвиг Вюрмлингер с несчастным видом весь дрожал и обливался потом с головы до ног.
   И тут дверь за спиной Римо начала вибрировать.
   – Они идут! – завопил Римо. – Послушай, Чиун! Пока я буду держать дверь, вы оба сможете ускользнуть через черный ход!
   – Нет, Римо, я тебя не оставлю.
   – Послушайте его, – взмолился Вюрмлингер. – Этот жуткий звук выест мозг из вашей головы! От него нет спасения!
   – Послушай его, учитель! – поддержал энтомолога ученик слегка дрогнувшим голосом.
   Мастер Синанджу на мгновение задумался. Его и без того морщинистое личико сморщилось еще сильнее, а глаза превратились в узенькие щелочки.
   Спустя несколько томительных секунд он внезапно швырнул Вюрмлингера на кровать, потом, схватив Римо за воротник рубашки, точно так же рывком бросил его к Вюрмлингеру.
   Одним прыжком очутившись у кровати, Чиун крепко схватил ученого за горло и заорал, перекрывая жуткое гудение, заполнившее почти всю спальню:
   – Остановитесь, неведомые твари!
   Но гудение не прекращалось. Глаза людей ровным счетом ничего не видели, и лишь воздух, казалось, наэлектризован этим загадочным зловещим гулом.
   Римо сжался в комок на кровати, напряженно вглядываясь в окружавшее его пространство. Враги явно окружают его со всех сторон! Невидимые, но хорошо слышимые... Его прошиб холодный пот.
   Потом кто-то больно укусил его, и на запястье появилось красноватое пятнышко. Римо шлепнул себя по запястью и тихо произнес:
   – Чиун...
   – Заткните уши! – взвизгнул Вюрмлингер. – Они забираются в голову через уши!
   Римо мигом прижал ладони к ушам и тут же почувствовал, как что-то щекочет его левую ноздрю. Сильно выдохнув, он сумел выдворить невидимого врага; потом, сделав глубокий вдох, усилием мышц слепил ноздри и стал ждать.
   Сквозь прижатые к ушам ладони до него донесся голос мастера Синанджу:
   – Если моему сыну будет причинен вред, я сломаю этому негодяю шею! – Он еще крепче сжал горло несчастного Вюрмлингера. – Ты слышишь меня, Повелитель Пчел? Если ты не оставишь нас в покое, человек этот, который, как ты хвастливо утверждаешь, находится под твоей защитой, умрет от руки мастера Синанджу!
   Зловещий гул по-прежнему наполнял комнату.
   Напряженное лицо Чиуна выражало крайнюю степень решимости. Со лба Хелвига Вюрмлингера струился холодный липкий пот. Он закрыл уши руками и плотно зажмурил глаза, чтобы не стать жертвой невидимых тварей, пожиравших все на своем пути.
   – Последний раз предупреждаю! – рявкнул кореец.
   И тут случилось неожиданное. На какое-то мгновение звук, казалось, прекратился, потом словно собрался в огромный ком посреди комнаты.
   Мастер Синанджу пристально глядел туда, откуда доносился теперь уже слабый, но сконцентрированный звук. Нет, он ничегошеньки не видел! Но ощущал, что смертельная угроза, сжавшись в комочек величиной с куриное яйцо, находится именно там, в центре комнаты.
   Томительное противостояние продолжалось две минуты – целую вечность! Чиун так крепко стиснул горло энтомолога, что бедняга уже едва дышал и с каждой секундой лицо его багровело все больше и больше.