Меттоуз Дженнифер. Заповедник чувств

   Его глаза впились в лицо Дианы.
   — Я только хотел дать вам понять, что не испытываю особого счастья по поводу вашего приезда, вот и все. Прежде чем мы продолжим, вам следует ознакомиться с несколькими основными правилами поведения. — Не обращая внимания на дождь и раскаты грома, они строго посмотрели в глаза друг другу. У него странные глаза, подумала Диана, умные проницательные глаза. Она с удивлением заметила, что они не темные, как ей сначала показалось, а голубые, как небо в ясный день. И хотя, как она прекрасно знала, цвет глаз не имеет ничего общего с характером, такие глаза должны были принадлежать не бесчувственному грубияну, а доброму и отзывчивому человеку.
   Тут Диана почувствовала, что краснеет.
   — Что за правила?
   — Ну, во-первых, хотя мебель в домике, где вы будете жить, и не представляет особой ценности, я все же надеюсь, что вы оставите ее в таком же состоянии, в каком она находится сейчас.
   — Что я могу с ней сделать? Сгрызу или погружу в машину и увезу с собой в Вермонт?
   Любой другой мужчина выдавил бы из себя улыбку, но мистеру Прескотту, казалось, было совершенно незнакомо чувство юмора.
   — Во-первых, — продолжал он, — находясь у меня, ограничьте свою активность рамками предоставляемого вам дома. Разумеется, включая уроки моей племянницы. Я занятой человек, мисс Уайт. Большая часть времени у меня уходит на деловые поездки, но, находясь здесь, я не хочу на каждом шагу натыкаться на незнакомцев.
   Диана почувствовала себя уязвленной.
   — Не надо мне говорить того, что любой воспитанный человек и так понимает.
   — Прекрасно. Тогда вы понимаете, что сюда не следует приглашать друзей.
   — Я из Вермонта. У меня здесь нет друзей. Я не знаю никого, кроме вашей племянницы.
   — Еще одно. Что бы ни происходило здесь, не должно становиться предметом для сплетен с посторонними. Вам понятно? — рявкнул он.
   Она парировала, щелкнув по-военному каблуками:
   — Да, сэр.
   Он бросил на нее ядовитый взгляд.
   — Также не терплю дерзости.
   — Если мне захочется жить при диктатуре, я перееду в Иран.
   — Предупреждаю, ваша работа зависит от вашего поведения.
   — Это угроза?
   — Вы догадались! И лучше не забывайте о ней.
   — Вы, наверное, забыли, что я работаю не на вас?
   — А вы забыли, что будете жить под моей крышей?
   — Мистер Прескотт, вы можете подавиться вашей драгоценной крышей.
   С этими словами она рванулась к своему автомобилю, однако он без труда догнал ее и схватил за руку.
   — Еще одно, мисс Уайт, — продолжал он ледяным голосом. — Не суйте свой нос не в свое дело Я клянусь, что лично сдеру кожу с очередной горничной, или садовника, или преподавательницы, которая окажется репортером.
   Диана задохнулась.
   — Мистер Прескотт, давайте говорить откровенно, — сказала она, высвободив свою руку. — Ни вы, ни ваши… владения меня нисколько не интересуют. Я приехала сюда заниматься с Сисси, вот и все. Я — профессионал и веду себя в соответствии с этим. К себе я жду такого же отношения. Ясно? — Он не ответил. — Вы все сказали? Он немного помолчал.
   — Еще нет.
   Достал большой ключ, подошел к воротам и вложил его в замок — ворота с визгом распахнулись.
   — Вот, — крикнул он, небрежно швырнув ей ключ, как будто все это время знал, что она не собирается уезжать. — Запирайте за собой ворота, когда бы вы ни выходили и ни входили. Это приказ.
   Она смотрела на ключ и раздумывала, не швырнуть ли его обратно, но вдруг вспомнила о собаках.
   — Ваши собаки на привязи? Он изумленно взглянул на нее.
   — Моя последняя собака умерла три года назад. — Он перекинул ногу через мотоцикл и завел его. — Мисс Уайт! — донесся до нее его голос сквозь гул мотора.
   — Д-а-а, что еще?
   — Добро пожаловать в «Убежище среди скал». — Загадочные голубые глаза оценивающе рассматривали ее.
   Затем он проехал через ворота. Диана старалась успокоиться.
   Возле дома ее встретила высокая пожилая женщина.
   — Здравствуйте. — Это был тот же голос, который Диана слышала через переговорное устройство. — Я миссис Берне, экономка. Но зовите меня Эбби, или я рассержусь на вас.
   Диана Уайт. Она протянула руку, женщина тепло пожала ее.
   — Бедняжка, да вы насквозь промокли.
   — Я встретила мистера Прескотта у ворот, и мы немного побеседовали.
   — Да, я знаю. Позвольте спросить, что вы с ним сделали? Он вернулся в ужасном состоянии, прокричал, что вы здесь и мне следует вас встретить, а затем взбежал по лестнице и захлопнул за собой дверь спальни.
   — Я направила ему в лицо слезоточивый газ. Понимаете, когда я была у ворот, он вдруг откуда-то появился, напугал меня до полусмерти, поэтому…
   На губах Эбби появилась улыбка.
   — Так ему и надо. Он заслуживает этого, разъезжая одетый как хулиган на своей хулиганской машине.
   Диане стало чуть легче.
   — Газ скоро выветрится. Но может быть, кому-то следует поухаживать за ним?
   Эбби отмахнулась.
   — Даже умирая, Дэвид не позволил бы ухаживать за собой.
   Дэвид. Итак, его зовут Дэвид.
   — Эбби, я не люблю совать нос в чужие дела, но он всегда такой… странный?
   Экономка, казалось, взвешивала свой ответ.
   — Последние две недели он был занят со своими бухгалтерами. Конец финансового года, понимаете. Он измотался. Приезжает сюда, не говорит ни слова, только читает, гуляет у моря и катается на этой проклятой машине. — Она улыбнулась Диане. — А теперь берите свои сумки, и пойдем устраиваться.
   Диана последовала за Эбби по узкой каменной лестнице, находившейся снаружи здания. Воздух в квартире, долгое время остававшейся закрытой, был затхлый, но она была изысканно и уютно обставлена в позднем викторианском стиле. Квартира состояла из гостиной, кухни и спальни.
   — Здесь хорошо, — улыбнулась Диана.
   — Мне тут тоже всегда нравилось. Я жила здесь с мужем, когда мы начали работать на Прескоттов.
   По выражению ее лица Диана поняла, что мистер Берне умер.
   — Через две недели мне исполнится семьдесят пять лет. Но я еще не собираюсь уходить на покой.
   Эбби показала Диане кухню. Открыв холодильник, Диана не могла скрыть удивления: он был не только включен, но и заполнен едой.
   — Я думала, вам вряд ли захочется пойти в магазин после такой дальней дороги.
   Диана ощутила прилив симпатии к этой пожилой женщине, особенно после знакомства с тем чудовищем, на которого она работала.
   — Спасибо, Эбби, — сказала она, сердечно пожав ей руку. — Скажите, мисс Осборн еще не приехала?
   — Нет. Она приедет завтра. Что она такое натворила, что заставило вас приехать сюда?
   — Провалилась на экзамене по английскому.
   — С чего бы это? — Эбби покачала головой.
   — Я сама не понимаю. — Диана поколебалась. — Может быть, влюбилась?
   — Может быть, — с сожалением прошептала Эбби.
   Диана внимательно посмотрела на нее.
   — А что вы думаете по этому поводу?
   — А вдруг девочка не могла учиться, расстроившись из-за того, что дядя собирается продать этот дом, где жили четыре поколения Прескоттов?
   — Эбби, давно вы здесь работаете?
   — В октябре будет пятьдесят семь лет. Я знала всех Прескоттов, даже того, кто построил этот дом. Я начала работать здесь за год до его смерти. Затем были Кейт и Джастин, бабушка и дедушка Дэвида. — Глаза Эбби засияли. — Ну и славные деньки тогда были! В доме держали двадцать слуг. По воскресеньям устраивались приемы, все комнаты были полны гостей.
   — Как здорово.
   — Что было, то прошло. Последние хозяева стали потише. Приемы были, но миссис Лоретта всегда оставалась настоящей леди.
   — Мать Дэвида? Эбби кивнула.
   — Она была самой красивой женщиной, которую я когда-либо видела. Я, бывало, говорила моему Эндрю, что в ней наверняка течет королевская кровь. Она и Уолтер были чудесной парой. Он тоже был очень красивым, как и все Прескотты.
   — А нынешние хозяева?
   — Остались Дэвид и Эвелин. Каждый из них живет своей жизнью.
   — Дэвид так и не женился?
   — Нет. — Эбби пошла к двери. — Послушай, малышка. Если тебе что-либо понадобится, сразу приходи ко мне в большой дом.
   — Спасибо. — Она не собиралась даже приближаться к этому дому, пока там будет Прескотт.
   — И будь осторожна, эти ступеньки скользкие.

Глава 3

   Диана проснулась от шума волн, клекота чаек и вдохнула запах мокрой травы и соленого морского воздуха.
   Выскользнув из постели, она подошла к окну. Солнце ярко светило, капли дождя быстро сохли под его лучами, сверкая как драгоценности. Этим утром она радовалась своему приезду в Ньюпорт.
   Она пошла на кухню сварить кофе. Как жаль, что нельзя позвонить Скотту и сообщить о благополучном прибытии, в ее домике не было телефона.
   Чувствуя себя отрезанной от внешнего мира, она пошла в ванную и включила душ. По крайней мере, горячая вода у нее была!
   К десяти часам она высушила волосы и сделала аккуратный шиньон.
   Ей не терпелось выйти из дома и осмотреть окрестности, но, учитывая предписания мистера Прескотта, пришлась отмахнуться от этой мысли.
   Черт побери этого человека и его глупые правила! И пусть он будет дважды проклят за то, что она не в силах выбросить его из головы.
   Ну, не будет же он возражать, если она позвонит домой. Диана решительно поднялась со стула.
   Тем не менее ноги у нее подкашивались, пока она пересекала двор. Глубоко вздохнув, Диана нажала кнопку звонка у входной двери.
   — Да? — раздался резкий, нетерпеливый голос мистера Прескотта. — Что вам угодно, мисс Уайт?
   — Извините, что мешаю вам, мистер Прескотт. — Она чувствовала себя так, как Дороти перед воротами города Оз. — Можно мне позвонить домой?
   Ей казалось, что она слышит биение своего сердца.
   — Да, да.
   Диана неуверенно посмотрела на дверь. Откроет ли он дверь сам или пришлет кого-либо? В следующую минуту переговорное устройство снова ожило.
   — Вы собираетесь стоять там целый день? Входите, мисс Уайт.
   Она открыла тяжелую дверь и вошла в прохладное фойе с мраморным полом.
   Его голос слышался из комнаты слева от нее. Дверь была открыта, и она заглянула в комнату.
   Он шагал по красному персидскому ковру с телефоном в руке. Брови его были сдвинуты.
   — Если вы снизите цену на два доллара за единицу, мы возьмем всю партию. В противном случае нам придется поискать другой вариант.
   Заметив Диану, он перестал шагать и, казалось, на мгновение потерял равновесие. Она знала, что выглядит сегодня по-другому — эффектно, может быть, даже миловидно.
   Но если она удивила его, то Дэвид ее просто потряс. Взглянув на него, она почувствовала замешательство: удивительно, как душ и бритва меняют мужчину. Волосы у него были зачесаны назад, на нем была голубая хлопчатобумажная рубашка и белые брюки, а не вчерашняя потертая одежда. Честное слово, он выглядел так, словно только что сошел со страниц журнала для яхтсменов.
   Но несмотря на его новый облик, Диана все еще дрожала от предчувствия опасности. Она ощутила почти физическое облегчение, когда он вернулся к телефонному разговору.
   — Хорошо. Мой представитель встретится с вами в следующий четверг… До свидания.
   Он положил трубку и задумался.
   — Мистер Прес…
   — Минутку.
   Он снова поднял трубку и набрал номер.
   — Макс, привет. Это Дэвид.
   Диана внимательно посмотрела на его лицо. Худощавое, решительное. Лицо победителя. Такого человека не хотелось сердить.
   — Я посылаю Лу в Штутгарт на следующей неделе и хочу, чтобы ты поехал с ним… Точно… Мы берем всю партию на наших условиях… Уверен. Увидимся в понедельник.
   Положив трубку, он наконец повернулся к Диане.
   — Извините, что беспокою вас, но я обещала позвонить брату, когда приеду сюда.
   — Конечно. Только побыстрее. Сестра будет здесь с минуты на минуту.
   Диана подошла к столу, взяла трубку и многозначительно посмотрела на него, но он явно не собирался выходить из комнаты. Вместо этого он взял газету и начал просматривать в ней страницы, относящиеся к бизнесу.
   — Привет, Скип. Это я… Да, я доехала хорошо. Разговаривая, Диана заметила, как глаза Дэвида
   время от времени отрываются от газеты, чтобы взглянуть на нее, и ей было неприятно, что сама она не может посмотреть куда-нибудь в сторону. Вряд ли он был привлекательным для нее мужчиной. Для этого требовалось быть приветливым, благоразумным человеком и обладать чувством юмора. До сих пор она не обнаружила у Дэвида Прескотта ни одного из этих качеств. Но Эбби была права. Он действительно привлекателен. Нужно отдать этому должное.
   — Скип, не звони сюда. Я сама позвоню тебе. Да, мне также надо идти. — Спасибо, — сказала она, сжав губы.
   — Мне хотелось бы знать, сколько продлятся ваши занятия.
   — Недель восемь.
   — Так долго? Гмм. Нельзя ли немножко поторопиться?
   Диана чуть было не сказала «возможно».
   — Нет.
   — Гмм.
   Он откинулся в кресле, о чем-то задумавшись. В этот момент Диана заметила бумаги на его столе. Они показались ей знакомыми. Господи, да это же ее документы! Кровь у нее вскипела. Где он их достал? Что он себе позволяет?
   Однако не успела она открыть рот, как во двор въехали два автомобиля.
   — Наверно, это моя сестра.
   — Вы встретите ее?
   — Нет. Мне надо кое-кому позвонить. Итак, ей придется выйти и самой представиться.
   Она была уверена, что ее глаза сейчас мечут молнии, а он, просто потянулся к телефону и начал набирать номер, дав понять, что она может идти.
   Во дворе Диане удалось подавить свой гнев. Дверцы автомобиля открылись, и тут она окаменела. Эта девушка не могла быть Сисси Осборн. Белое от пудры лицо, ярко-красные губы, рубашка и джинсы порваны в самых разных местах.
   Тем не менее, улыбаясь, она подошла к девушке, решив ничем не выдавать своего удивления.
   — Привет, Сисси. Рада тебя снова видеть.
   — Здравствуйте, мисс Уайт.
   Сисси подняла глаза и тут же снова опустила их, лицо у нее покраснело.
   — Мисс Уайт?
   Диана неохотно повернулась в том направлении, откуда раздался голос. Ей протягивала руку стройная темноволосая женщина.
   — Я — Эвелин Осборн, мать Сисси.
   — Рада с вами познакомиться.
   — Вы уже давно здесь?
   — Я приехала вчера.
   — Мне очень приятно, что вы согласились провести это лето вместе с нами. Сисси повезло.
   Было невозможно не заметить беспомощный взгляд, который женщина бросила в сторону дочери.
   — Я рада и тому, что это преподаватель из Фервью, где я сама училась, когда была девчонкой.
   — Позвольте вам напомнить, что это было всего два года назад, — сказал крепкий мужчина средних лет, открывая дверцу багажника.
   Эвелин улыбнулась.
   — Мисс Уайт, это Эммет Торндайк. Он был настолько добр, что приехал сюда вместе с нами из Нью-Йорка.
   Диана пожала ему руку. Красивый мужчины с улыбающимися зелеными глазами, из тех, чей облик излучает бодрость и внушает доверие. В его рыжих волосах мелькала седина. Одет он был в легкую рубашку и светло-зеленые брюки для гольфа.
   Как по мановению волшебной палочки, во дворе все ожило. Из второго автомобиля вышли две горничные, приехавшие на лето из Нью-Йорка, а со стороны дома к ним спешила Эбби в сопровождении коротышки лет шестидесяти. Как узнала Диана, это был сторож Джеймс. Все обнимали друг друга и оживленно шумели, радуясь встрече.
   Все, кроме Дэвида Прескотта. Он так и не вышел, занимаясь деловыми переговорами в воскресное утро. Интересно, из чего у него сердце? Согласившись на эту работу отчасти ради того, чтобы отдохнуть от навязчивых братьев, теперь она часто вспоминала их — в отношении элементарной вежливости они многому могли бы научить мистера Прескотта.
   — Когда вы хотите, чтобы Сисси приступила к занятиям? — поинтересовалась Диана, взявшись за ручку большого чемодана, на котором стояло имя Сисси.
   — Вторник вас устроит? — спросила миссис Осборн.
   — Хорошо, во вторник. Ты согласна, Сисси? В девять утра у меня.
   — Конечно.
   Девушка попыталась улыбнуться, но так и не смогла согнать с лица явное отвращение.
   Взявшись за чемодан, Диана и ее юная ученица пошли вверх по лестнице.
   Дэвид Прескотт показался в дверях библиотеки, когда они проходили мимо, и сердце Дианы перешло на неестественный ритм.
   — Привет, дядя Дэвид.
   Диана с изумлением увидела широкую улыбку на лице Сисси.
   — Привет, малышка.
   Боже, он ничего не сказал племяннице по поводу ее прически. Впрочем, скорее всего он даже не заметил ее: его глаза все время были прикованы к Диане.
   Она подняла голову и постаралась придать своей поступи максимально возможное достоинство, хотя колени у нее подгибались. Диана себя не понимала, отказывалась понимать — до сих пор ничего подобного с ней не происходило.
   «Убежище среди скал» — безусловно было летним особняком, построенным для приема гостей и развлечений. Тем не менее, пока Диана шла по украшенным гобеленами залам, ее преследовало странное ощущение, будто она шагает в прошлое по опустевшей гробнице. Антикварные предметы и украшения, расставленные в залах, несомненно ценные, словно пришли из разных эпох. Гобелены и ковры выглядели тусклыми и обветшалыми. Ей стало жаль старый дом. Сразу видно, что хозяин уже давно не заботится о нем.
   — Вот моя комната. — Девушка вздохнула со скучающим видом.
   — Какая красивая, Сисси!
   — В ней жила моя мама, когда была молодой. Эта комната всегда была девичьей, — протянула она с притворной важностью. Они поставили чемодан, и, освободившись наконец от груза, Сисси сбросила с себя сандалии и рухнула на постель.
   — Кто такой Эммет Торндайк? — спросила Диана.
   — Никто, — ответила Сисси после затянувшейся паузы.
   Брови Дианы строго изогнулись.
   — Он президент одной из фирм моего дяди.
   — И это все?
   Губы Сисси вытянулись в тонкую линию.
   — Да, — ответила она, и Диана поняла, что это не вся правда.
   — Он встречается с твоей матерью? Сисси презрительно фыркнула.
   — Понимаю. А ты этого не одобряешь?
   — В их-то возрасте? Это смешно.
   — Тебе, наверное, сейчас нелегко. Последние восемь лет мама занималась только тобой.
   Сисси отвела раздраженный взор в сторону.
   — Мне все равно, мисс Уайт.
   — Ну, тогда не будем говорить об этом. Все образуется само собой. — Диана поняла, что зашла довольно далеко. — Мне пора идти. У тебя, должно быть, полно дел, первый день и всякое такое.
   Она уже повернулась, собираясь уходить, как вдруг заметила маленькую фотографию в рамке, стоявшую возле фарфоровых часов. Диана взяла ее раньше, чем внутренний голос успел предостеречь ее от этого поступка.
   — Сисси, кто эти дети? Твоя мать и Дэвид?
   — Угу. А также Уолтер. Другой брат моей матери.
   Диана взглянула на фотографию пристальнее. Оказывается, был еще один брат, она не знала этого. Трое детей, одинаково темноволосые, похожие друг на друга, в купальных костюмах сидели на одеяле. Эвелин была самой старшей. Как обычно, Дэвид хмурился. Даже в десять или одиннадцать лет он выглядел высокомерным и независимым. Рядом с ним сидел мальчик помладше, стройный, загорелый, с ослепительной улыбкой, одной рукой он обнимал надутого старшего брата, а другую обвил вокруг шеи огромной собаки. Солнечный свет играл в его черных как вороново крыло волосах и отражался в ясных доверчивых глазах.
   — Твой дядя Уолтер был очень милым мальчиком.
   — Уолтер?
   Сисси соскочила с постели.
   — Ну да. Этот очаровательный ребенок, обнимающий собаку.
   Сисси откинула голову и разразилась громким смехом.
   — Мисс Уайт, это не Уолтер.
   — Разве?
   Диана покраснела. Она почувствовала себя задетой за живое.
   Сисси смотрела на нее, смущенно улыбаясь и, видимо, думала, что нанесла самолюбию преподавательницы смертельный удар. Она тоже покраснела.
   — С-самый младший — Дэвид, — заикаясь, пробормотала она. — Мы не видели дядю Уолтера с тех пор, как он и Дэвид… Я хочу сказать… Он живет в Пенсильвании с тетей Глендой и двумя сыновьями. Я их не знаю. Мы их не навещаем. Дядя Дэвид и Гленда…
   Диана подняла голову, не в силах скрыть свое любопытство, но Сисси замолчала, глядя куда-то поверх ее плеча.
   Внезапно испугавшись, Диана обернулась. На пороге стоял Дэвид Прескотт, похожий на грозовую тучу, готовую вот-вот разразиться бурей.
   — Извините, — прошептала Диана, не зная, что она такого натворила, и только ощущая, что произошло нечто ужасное… Нетвердой рукой она поставила фотографию на каминную полку.
   — В чем дело, дядя Дэвид? — прозвучал неестественно бодрый голос Сисси.
   Но он не ответил, продолжая смотреть на Диану убийственным взглядом.
   — Ну, Сисси, если моей помощи больше не требуется…
   Она сделала шаг в сторону холла.
   — Вы куда, мисс Уайт?
   — Простите, но мне нужно идти. В городе у меня несколько поручений. Извините, — сказала она слабеющим голосом.
   Но Дэвид Прескотт не шевельнулся, и она нерешительно посмотрела ему в глаза.
   Был ли это в действительности тот же человек, которого она видела на фотографии? Неужели эти глаза смотрели на мир с такой открытостью и любовью? Сейчас они напоминали глаза животного, которое били до тех пор, пока оно окончательно не озлобилось.
   — Позвольте мне уйти, — тихо промолвила Диана.
   После паузы, показавшейся вечностью, он отступил в сторону. Не успела она спуститься до нижней ступеньки лестницы, как лицо у нее стало мокрым от слез.

Глава 4

   Вбежав к себе, Диана заперлась на ключ. Она безуспешно пыталась унять слезы. Ей было плохо, но хуже всего была невыносимая мысль о том, что она понятия не имеет, почему Дэвид Прескотт так и не сказал ни слова. И почему его взгляд выражал такую злость и такое страдание. Что же она сделала?
   Действительно, он приказал Диане ограничить свою активность пределами отведенного ей дома, но утром она не только воспользовалась телефоном Дэвида, но и встретила его семью, прислугу и с его племянницей поднялась в одну из спален. Неужели обычные поступки могли вызвать подобную реакцию?
   Нет, интуиция подсказывала, что здесь какая-то связь с той фотографией. Может быть, она вторглась в некую семейную тайну? Что натворил Дэвид? Почему брат отдалился от него?
   Нет, что-то явно не то в этом Датском королевстве, и, если у нее осталась хоть чуточка соображения, надо все забыть. Не потому что это ее не касается, а потому что у нее хватает собственных забот.
   Она взяла сумочку, погляделась в зеркало и спустилась вниз по лестнице. Пора выйти за ворота и осмотреть окрестности. Может быть, все заснут, когда она вернется.
   Она уже садилась в свой автомобиль, когда входная дверь господского дома открылась, и на пороге показался Дэвид Прескотт. Он не отрывал от нее взгляда, пока спускался по ступеням. У Дианы появилось странное ощущение, что он хочет поговорить с ней.
   Ну его! Пусть Дэвид Прескотт убирается к черту! Сегодня она сыта его обществом по горло. Диана нажала на акселератор с такой силой, что колеса завизжали, оставив черный след на дороге.
   Несколько часов она гуляла по узким улочкам вокруг гавани, восхищаясь отреставрированными домами колониальной эпохи. Устав бродить, она зашла в кафе, заказала гамбургер и послушала трио народных музыкантов.
   В дом Прескоттов она вернулась только в одиннадцать часов вечера. Каким мрачным выглядело «Убежище среди скал» после оживленной толкотни в гавани. Никаких признаков жизни, только океан бился о скалистый берег.
   Диана быстро приняла душ и устроилась в постели с книгой, но уже через несколько страниц заснула, даже не выключив света. Посреди ночи она проснулась, ощутив какое-то неясное беспокойство. Часы показывали без четверти три.
   Она выскочила из постели, подогрела чашку молока, но горячее не успокоило ее. Диана подошла к окну, посмотрела на спящий господский дом, наскоро оделась и вышла наружу. Еще раз взглянув на дом, Диана нахмурилась, вспомнив его владельца и те чувства, которые он вызвал у нее сегодня. Он — деспот, вот и все. А деспотизму следует сопротивляться.
   Диана пошла к морю. Была прекрасная мягкая ночь, внизу шумели волны, вверху мерцали звезды.
   И тут сердце у нее чуть не остановилось. Нет, глаза не обманули ее: внизу, у самых скал, стоял человек. По его фигуре можно было безошибочно узнать Дэвида Прескотта.
   Господи, что он делает в три часа утра, глядя на океан? Разговаривает с ночью? Тоскует о потерянной любви? Или замышляет что-то против своих торговых партнеров? Какие мысли бродят у него в голове, что скрывается за выразительными, внушающими страх голубыми глазами?
   Диана понимала, что ей следует вернуться в свой домик. Он рассердится, если увидит, что она бродит по его имению. Кроме того, он не стоит ее внимания. Он всего лишь… бизнесмен с плохими манерами и скверным характером.
   Но она не двигалась с места, пока не заметила, что Дэвид повернулся и стал удаляться от моря. Вновь оказавшись в постели, она тешила себя мыслью, что Дэвид лучше, чем это кажется на первый взгляд. Потом она решила, что подобная мысль исчезнет вместе с наступающим утром.
   Рано утром Диана услышала под собой шум в гараже и выглянула из окна. Из гаража выехал голубой автомобиль, направившись к главному дому. В тот же момент с кейсом в руке вышел Дэвид Прескотт — в темном костюме, белой рубашке и строгом галстуке. Он произвел на Диану неотразимое впечатление. Костюм красиво облегал его стройное сильное тело.