Мэйджер Энн. Рождение любви

   — Я прошу вас, потому что боюсь пчел. — От этого наивного детского признания Кэш почувствовал себя сильным и нужным.
   — Пчел?
   — Они любят пить из бассейна. Одна меня уже ужалила вчера. — Он ткнул пальцем себе в плечо.
   — По-моему, с твоим плечом все в порядке.
   — Вот видите красную точку? Это укус.
   — Не стоит бояться, парень. Ты же намного больше пчелы.
   — Все равно она очень больно жалит. — Мигель опасливо взглянул в сторону цветущей бугенвиллеи. — Побудьте со мной, пожалуйста…
   К своему огромному удивлению, Кэш подошел к бортику бассейна и сел на него. Рядом с ним тут же пристроился Спот.
   Довольный тем, что количество зрителей увеличилось, Мигель побежал по мокрой красной плитке к вышке с трамплином.
   — Осторожнее! — крикнула Лиза, увидев, как мальчик поскользнулся и едва не упал.
   Проворно, словно маленькая обезьянка, Мигель взобрался по металлическим ступенькам и замер на краю трамплина.
   — Смотрите, как я ныряю, senor! — Он начал прыгать, раскачивая доску. — А ваша дочка умеет нырять?
   Его маленькая Софи прожила на свете совсем мало и не успела научиться плавать и нырять.
   Кэш оцепенел, и мальчик замер, как будто что-то почувствовал. Затем с криком «Смотрите!» он нырнул. Нырнул неумело, раскинув ноги и шлепнувшись о воду животом.
   Увидев, как мальчуган все глубже уходит под воду, Кэш вскочил, готовый броситься на помощь.
   Но тут черноволосая голова, как пробка, выскочила на поверхность, и маленький сорвиголова радостно улыбнулся Кэшу.
   Для своего возраста парень отлично чувствовал себя в воде.
   А вот Софи…
   Не думай о ней!
   — Смотрите, я снова ныряю!
   Мигель улыбался ему так светло и доверчиво, что у Кэша снова защемило сердце. Совсем как Софи.
   Его рана была еще слишком свежа. С трудом протолкнув застрявший в горле ком. Кэш поднес к губам сжатый кулак. Когда же горе перестанет снедать его? Когда притупится эта боль?
   Почему я не понимал, как сильно люблю их, пока не стало слишком поздно? Если бы я тогда не уехал…
   — Все, парень. Я должен идти, иначе опоздаю.
   Улыбка на лице Мигеля померкла.
   Кэш решительно поднялся на ноги.
   — А как же пчелы?
   — Я обещал позавтракать с твоей тетей.
   — Что-то не так, senor'?
   — Все отлично, парень.
   Кэш пересек лужайку, Спот не отставал ни на шаг. Он испытывал облегчение, но только до того момента, пока не увидел Изабеллу, поджидавшую его на шезлонге в тени усыпанной оранжевыми цветами бугенвиллеи. Она поприветствовала его кивком головы, а затем, не отрывая взгляда от приближающегося Кэша, округлила полные, ярко-красные губы и медленно отпила глоток из запотевшего стакана с холодным чаем.
   Желание сбежать было таким сильным, что Кэш едва не повернул назад. Он в который раз напомнил себе, что еще вчера вечером считал эту женщину идеально подходящей на роль его жены.
   Она была потрясающе красива и разделяла его образ жизни. Мужчины станут завидовать тому, что он обладает такой женщиной. Но Кэш уже понял, что никогда не сможет ее полюбить. Ну почему его кровь не бежит быстрее при виде этой уверенной в себе женщины, откровенно обольщающей его всеми доступными средствами? И почему при одном воспоминании о перепуганной, смущенной Афродите в паху становится жарко и тесно?
   Если бы он сделал предложение вчера, то, скорее всего, эту ночь они провели бы вместе с Изабеллой и сейчас наслаждались бы обществом друг друга в пляжном домике. Но неугомонный Спот своим отчаянным лаем под балконом Вивиан нарушил их планы. Кэш сразу почувствовал, что там кто-то есть, еще до того, как Изабелла поведала историю своей невестки.
   Слушая рассказ, он проникался все большей симпатией к женщине, которую никогда не видел.
   А когда на рассвете сама Вивиан в семи отражениях предстала перед ним во всем великолепии своей наготы, он испытал настоящее потрясение.
   Словно почувствовав неладное. Изабелла поднялась и подошла к нему. Когда он не обнял ее и вообще не сделал никакого движения навстречу, она сама обвила его шею руками и крепко прижалась всем телом.
   Ощущение полуобнаженной женской груди, прижатой к его груди, не вызвало в Кэше ничего, кроме дискомфорта. Но Изабелла не растерялась и поцеловала его в губы искусным и страстным поцелуем, ероша пальцами волосы на затылке.
   Кэш не смог сдержать тяжелый вздох. Желание сбежать усилилось. Еще вчера, когда она поцеловала его во время танца, он испытал какое-то неприятное чувство, хотя понимал, что многие мужчины душу продали бы за такой поцелуй. Музыка казалась ему слишком громкой, вино — слишком крепким, свечи — слишком чадящими, а руки Изабеллы, ласкающие его, — слишком назойливыми.
   Вчера он списал это на усталость и резкую смену часовых поясов. А сегодня?
   Странно, но, когда они виделись в Мехико, все это ему нравилось.
   — От тебя приятно пахнет. — Голос Кэша был холодным, а руки безвольно висели вдоль тела. — Я проголодался, — сообщил он. — Хочу поскорее увидеть твой пляжный домик. Его тоже спроектировал Марко?
   — Да. — Нахмурившись, Изабелла жестом призвала служанку. — Я видела тебя с Мигелито возле бассейна.
   Кэш сел с противоположного конца стола.
   — Маленький император нашей Вивиан.
   — Кстати, а где она сама?
   — Боюсь, она не сможет с нами позавтракать. Изабелла хмурилась все сильнее, Притворившись равнодушным. Кэш откинулся на спинку стула.
   — Понимаешь, Вивиан… Не люблю плохо говорить о своих родственниках, но иногда она меня просто бесит.
   В это Кэш мог поверить без труда.
   — Она всегда поступает так, как считает нужным, живет по каким-то своим правилам… Когда она не преподает, то работает в местной деревне, помогая тамошним женщинам.
   — В чем?
   — Учит их всяким ремеслам, чтобы они могли стать независимыми, самостоятельно зарабатывая деньги. — Изабелла выразительно вздохнула. — Думаю, мужчины в деревне не знают, как от нее избавиться — она плохо влияет на их женщин.
   Кэш посмотрел на пустующий стул Вивиан и внезапно разозлился из-за того, что она решила избегать его.
   — Ты говорила, что твоя невестка родом из Нового Орлеана.
   — Да. Она приехала на раскопки с группой студентов колледжа, и они с Хулио безумно влюбились друг в друга. Видел бы ты их вместе тогда!
   От них искры летели.
   Кэшу неприятно было это слышать, а тем более представлять.
   — Ты говорила, что она искусна в разных ремеслах.
   — Именно поэтому она так часто пропадает в городе, на базаре.
   — На базаре?
   — Помогает своим подопечным продавать их поделки. В основном это плетеные изделия. Когда я напомнила ей, что обещала познакомить вас за завтраком, она пулей вылетела за дверь.
   — Пулей? — Кэш надеялся, что Изабелла не заметила его разочарованный взгляд.
   — Дело не в тебе, конечно. После развода она сильно изменилась. Она не очень-то жалует мужчин после Хулио.
   — Хулио изменял ей?
   — Он — мужчина, а мужчина есть мужчина, во всяком случае в Мексике. Вивиан слишком болезненно все воспринимала. С другой стороны, ее можно понять. Все ее родные умерли, когда она была еще ребенком, и она стала жить — по воле родителей — со своим дядей и его другом-танцором.
   Не слишком подходящая семья для девочки-сироты, да? Все родственники порицали этого дядюгея, но Вивиан очень любила его и тяжело переживала смерть своего попечителя.
   Кэша пронзила острая жалость.
   — Ее родители очень любили друг друга, и у нее сложилось слишком романтическое представление о браке и семье.
   — А ты считаешь измену нормальным явлением?
   — Нет. Но Вивиан сама виновата: она никогда не делала макияж и не носила красивую одежду. Когда она забеременела, ее часто тошнило, она подурнела, стала толстой и…
   Кэш представил себе молоденькую наивную девушку, оказавшуюся в чужой стране, беременную, обманутую мужем, которой не к кому было обратиться, некому довериться…
   — И все же ты любишь ее.
   — Когда родился Мигелито, я сама не заметила, как прониклась к ней любовью. Она замечательная, самоотверженная мать. Мигель много болел в детстве…
   — Знаешь, моя жена тоже тяжело переносила беременность, — заметил Кэш, — но мне и в голову не приходило изменить ей.
   — Хулио жаловался, что сыну она уделяет куда больше внимания, чем ему. Но хватит говорить о Вивиан. — Изабелла протянула руку и коснулась его запястья.
   Пальцы Кэша словно свело судорогой, он не мог ими пошевелить, как и избавиться от мысли, что Вивиан достойна лучшей участи. Он хотел увидеть ее, извиниться за свое поведение этой ночью, а не сидеть здесь как последний болван.
   Он пребывал в каком-то странном настроении.
   Если бы не служанка, прикатившая на тележке их завтрак, он бы извинился перед Изабеллой и немедленно отправился на поиски Вивиан.
   — Как себя чувствует твой отец? — спросил Кэш, глядя на обилие блюд на столе. Все они были либо очень острыми, либо жирными. И зачем он только похвалил тогда всю эту еду на завтраке у Марко?
   Изабелла с улыбкой наблюдала, как он ковыряет вилкой в блюде, состоящем из жареных бобов, яиц, ветчины и сыра, залитых томатным соусом.
   — Вкусно?
   Кэш поспешно перевел разговор на реконструкцию пляжного домика.
   — Я хочу расширить его, — высказала пожелание Изабелла.
   — Без проблем. Считай, что твое желание уже выполнено.
   Увлекшись разговором, Изабелла перестала флиртовать, и Кэш смог расслабиться. А напрасно.
   Изабелла была не глупа, и чем больше вопросов о ее планах насчет пляжного домика он задавал, тем больше она нервничала.
   — В чем дело. Кэш? — спросила она напрямик.
   — Ни в чем. — От неожиданности он уронил вилку на каменные плитки патио.
   — В Мехико ты был совсем другим.
   Их взгляды встретились, и Кэш первым отвел глаза.
   — Я просто устал.., смена часовых поясов.., да и выпил я вчера вечером изрядно.
   Кэш решил вернуться к еде, но остывшая пища показалась ему безвкусной. Он посмотрел в красивое лицо Изабеллы и решил, что должен сделать ей предложение и покончить со всеми сомнениями.
   — Изабелла, есть кое-что, что мне следовало сделать еще…
   Кэш резко отодвинул стул и поднялся. Наклонившись, взял ее руку и поднес к губам.
   — Подождешь меня? Я вернусь через минуту.
   Лицо Изабеллы засияло от радости.
   — Не сдвинусь с места.
   К сожалению, как только Кэш оказался в своей комнате в пристройке к бассейну и извлек из чемодана бархатную коробочку, он имел неосторожность посмотреть на семь позолоченных зеркал.
   Перед его мысленным взором немедленно предстала обнаженная Афродита, по хрупким плечам которой струились шелковистые медно-рыжие волосы, а в голубых глазах светилось желание.
   Захлопнув коробочку, он снова засунул ее в чемодан. Прежде чем он сделает предложение Изабелле, он должен найти Вивиан и объясниться.
   Может быть, когда он увидит ее одетой и поговорит при свете дня, волшебство рассеется и все Встанет на свои места? Афродита исчезнет, а он продолжит свою жизнь. С Изабеллой.
   Ему необходимо как можно скорее увидеть Вивиан.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

   Такси со скоростью истребителя неслось по узким улочкам города. Кэш уже не раз успел проститься с жизнью, но мужественно молчал, и лишь когда водитель едва не сбил ослика, он тронул его за плечо.
   — Помедленнее, пожалуйста, — произнес он по-испански.
   Водитель проигнорировал его просьбу, и Кэш снова погрузился в свои мысли, глядя в открытое окно. У него есть о чем подумать.
   Например, о том, что он испытывает к Афродите.
   При одной мысли о ней по лицу Кэша расплылась улыбка. Что ж, если это его последние мгновения на свете, пусть он уйдет с мыслями о ней.
   Несчастное такси трещало по швам на бесконечных ухабах и рытвинах. Смог от выхлопных газов был таким плотным, что Кэш начал задыхаться.
   Изабелла? Вивиан? Кто из них? Изабелла цеплялась за него и никак не хотела отпускать, моля взять с собой. Чтобы сесть в такси-убийцу, ему пришлось силой отдирать от себя ее руки и пообещать вернуться через час.
   — А как же поездка в пляжный домик?
   — Как только я вернусь, мы сразу же отправимся туда.
   — Будет слишком жарко, — надула губки Изабелла.
   — Терпение, любовь моя.
   — А я и вправду твоя любовь?
   Кэш ничего не ответил, ругая себя за неосторожно вырвавшиеся слова, которые ничего не значили.
   Глядя в окно. Кэш не мог не заметить, что Мерида — очень симпатичный городок. Однако здесь, как и повсюду в Мексике, царила ужасающая бедность, глаза людей были полны унылой безнадежности.
   Увидев шпили собора. Кэш похлопал водителя по плечу и сказал, что дальше пойдет пешком.
   Но как только он оказался на тротуаре, тут же пожалел о своем решении: если в салоне такси было жарко, то на улице было настоящее пекло. Спустя несколько мгновений Кэш уже чувствовал себя беконом на раскаленной сковородке.
   У стен собора он увидел множество нищих.
   Они неподвижно сидели на корточках, и их угрюмые, безнадежные взгляды преследовали его. Ближе к массивной деревянной двери церкви прямо на тротуаре сидели индейские женщины. Они протягивали к нему руки, не прекращая при этом кормить грудью своих младенцев. Кэш раздавал монеты и долларовые банкноты до тех пор, пока его карманы не опустели.
   Бросив взгляд на часы, Кэш двинулся дальше.
   По мере приближения к базару, расположенному сразу за зданием муниципалитета, прохожих на тротуаре становилось все больше.
   — Разрешите пройти, — бормотал он, избегая встречаться взглядом с очередным нищим, потому что у него больше не было ни монетки. — Прошу прощения…
   Через несколько минут Кэш оказался на галдящем тысячей голосов базаре. Базар размещался в огромном павильоне и состоял из множества магазинчиков и прилавков. Воздух был пропитан запахами жареной еды, марихуаны, специй, кожи и дезинфекции. После яркого солнечного дня внутри было сумрачно и душно. Кэш бродил между обувными прилавками, магазинами сладостей и сувениров, и ему казалось, что он попал в лабиринт. Узнает ли он свою Афродиту, если увидит ее одетой?
   Перед ним то и дело возникали улыбающиеся торговцы.
   — Сандалии, senor. Ручная работа…
   — Крестьянские рубашки…
   Кэш отрицательно качал головой, быстро продвигаясь мимо прилавков, где продавались ремешки для часов, старые журналы, видеокассеты с пиратскими копиями американских фильмов, кожаные рюкзаки, серебряные и коралловые украшения и вышитые рубашки — национальная одежда женщин майя.
   — Сувениры! Живые дрессированные жуки!..
   Внезапно Кэш почувствовал, что с него достаточно. Вивиан справится со смущением, вернется домой, и они поговорят. Ему никогда не найти ее в этих лабиринтах.
   Стукнувшись о подвешенный горшок со сладостями, запутавшись в какой-то накидке. Кэш наконец выбрался в более или менее широкий проход и уже шел к выходу на улицу, когда рыжеволосая женщина в бесформенной, ярко вышитой белой рубашке и черной юбке подняла голову и встретилась с ним взглядом. Вскрикнув, она нырнула под стол с плетеными сандалиями и соломенными шляпами.
   Он узнал этот вскрик и эти волосы цвета красной меди.
   — Вивиан! — крикнул Кэш.
   — Уходите!
   — Вылезай оттуда. Я ищу тебя повсюду. — Он наклонился и заглянул под прилавок. — Дальше отползать некуда, позади тебя полки со шляпами. Ты в ловушке.
   Вивиан послушно вылезла из-под прилавка, не отрывая от него взгляда. На ней были мексиканские украшения из серебра и аметистов, белая блуза, черная юбка и кожаные сандалии.
   — Ты выглядишь как местная жительница, — заметил он.
   — Почему вы не в пляжном домике с Изабеллой? — свистящим шепотом спросила она. — Почему вы всегда оказываетесь не там, где должны?
   — Вы знаете его, мисс? — спросил молодой человек с тоненькими усиками, поднимая с пола упавшие сандалии и шляпы и угрожающе глядя на Кэша.
   — Мы друзья, — как ни в чем не бывало ответил Кэш. — Дай нам поговорить наедине, amigo <Приятель, друг (исп.).>.
   — Я не знаю его, Уинчо, — быстро пробормотала Вивиан. — Продай американцу шляпу на его большую голову или сандалии на его большие ноги.
   Подхватив Кэша под руку, Уинчо сдернул с полки широкополую соломенную шляпу и уже намеревался надеть ее ему на голову, когда Кэш бросился вперед и поймал вознамерившуюся сбежать Вивиан за руку. Она попыталась вырваться, но он лишь крепче прижал ее к себе.
   — Эта шляпа мне точно мала, паренек.
   — Отпустите меня! — взвизгнула Вивиан.
   — Если успокоишься, может быть, и отпущу.
   Она перестала вырываться.
   — Почему вы не с Изабеллой? — снова спросила Вивиан.
   Кэш взял из рук Уинчо шляпу, которую тот пытался нахлобучить ему на голову.
   — Сам не знаю. — Он надел шляпу. Вид у него получился довольно забавный.
   Сняв дурацкую шляпу. Кэш вернул ее парню.
   — Предполагалось, что вы с Изабеллой уедете в пляжный домик, — продолжала твердить Вивиан.
   — Я решил, что прежде нам нужно поговорить.
   Уинчо достал очередную шляпу, но Кэш бросил на него такой яростный взгляд, что молодой человек попятился.
   — Знаете, кто вы? Противный америкашка! свистящим шепотом сказала она.
   — В одной из этих дурацких шляп — точно.
   Вивиан не удержалась и рассмеялась, отчего по телу Кэшу разлилось тепло.
   — Ваша львиная грива спуталась.
   — Моя что?
   — Ваши прекрасные волосы. — Она протянула руку и коснулась его головы.
   Ей нравятся мои волосы.
   — Так-то лучше, — пробормотала Вивиан, заправляя влажный локон за ухо.
   Кэш знал, что у него пунктик по поводу волос он терпеть не мог ничьих прикосновений, — поэтому на мгновение застыл неподвижно и затаил дыхание. Но прикосновение пальчиков Вивиан к его уху было приятным, более того, кровь немедленно ускорила свое течение.
   Вивиан уже давно опустила руку, а кровь все набирала скорость.
   — Я и чувствую себя лучше, — прошептал он.
   В глазах у молодой женщины застыло испуганно-удивленное выражение, которое ему ужасно нравилось.
   — Это плохо. Я не должна.., мы не должны…
   — Да. — Они стояли посреди огромного рынка, и на них со всех сторон глазели. Но кровь Кэша уже вскипела, и ему ни до чего не было дела. Ему нравилось ее тело, ее лицо, ее глаза. Ему нравилось разговаривать с ней, просто быть рядом. Но больше всего ему нравился взгляд, каким смотрели на него огромные голубые глаза напротив.
   Это было похоже на знак судьбы, хотя Кэш и не верил во всю эту ерунду. С другой стороны, как можно не верить, когда это происходит не с кем-нибудь, а с тобой?
   — Да, плохо, — повторил он, борясь с желанием немедленно поцеловать ее, попробовать на вкус.
   — Я не…
   Его пальцы сомкнулись на ее запястье, и Кэш стал поглаживать его с благоговейной нежностью.
   И что такого он нашел в Вивиан? Обычная привлекательная женщина, при виде которой возникают вполне определенные мысли и желания. Но никто и никогда не действовал на него так, как эта рыжеволосая Афродита.
   — Я не должна была прикасаться к вам.
   И он не должен был к ней прикасаться, но продолжал легонько поглаживать ее запястье там, где неровно бился пульс. Ее кожа была нежной и теплой, как он и представлял.
   — Я рад, что ты это сделала. Но почему прекратила? — Он приложил ее руку к своему виску и подумал, что эта женщина действует на него как наркотик — видеть ее, быть с ней, прикасаться к ней становилось привычкой. На один бесконечный миг мир вокруг них перестал существовать.
   — Вы собираетесь жениться на Изабелле.
   — Да, такое намерение у меня было, — признал Кэш, хотя теперь оно казалось ему странным и не правильным.
   — Думаю, у вас создалось превратное впечатление. Этой ночью.., когда вы увидели меня…
   — Обнаженной? — с готовностью помог Кэш, не в силах сдержать улыбку.
   От его слов и улыбки глаза Вивиан вспыхнули, а щеки покрылись густым румянцем. При виде этой картины Кэша тоже бросило в жар.
   — Я была очень смущена.
   — Я тоже.
   — Ничего подобного. Вы намеренно обнажились.
   — Только чтобы избавить тебя от смущения.
   — Вы говорите так, как будто совершили выдающийся джентльменский поступок.
   — Так и было. — Желание попробовать ее губы на вкус становилось нестерпимым.
   — Я вам не верю. Вы сделали это совсем по другой причине.
   — Мне лучше знать.
   — Мужчины вообще любят ставить женщину в двусмысленное положение, чтобы.., сделать с ними что-нибудь. ;
   — Какое нелестное замечание!
   — Изабелла считает вас особенным, но у вас такие же грязные мыслишки, как и у всех.
   — Не искушай меня, Афродита.
   Она снова покраснела.
   — Вы решили узнать, насколько я легкая добыча? Потому что я разведена?
   — Я даже не думал об этом! — Кэш медленно надвигался на нее. — Что касается легкой добычи… А ты легкая добыча?
   — Послушайте… — Вивиан испуганно попятилась.
   — Я просто поддразниваю тебя.
   — Не стоит, потому что я не в том настроении.
   Кроме того, вы очень большой, а здесь очень тесно. И очень жарко.
   А ты — очень сексуальна. Кэш смахнул пот со лба.
   Уинчо держал наготове стопку шляп, ожидая, когда Кэш снова обратит на него внимание.
   — Мы можем куда-нибудь пойти? — спросил Кэш раздраженно, игнорируя взгляды продавца. Я хотел бы угостить тебя кофе.
   — Для кофе слишком жарко.;, — Раз ты не согласна уйти отсюда и выпить со мной кофе, — пробормотал Кэш, придвигаясь ближе, — я вынужден сделать…
   — Что?
   — Убедить тебя поговорить прежде, чем ситуация выйдет из-под контроля.
   — Если вы сейчас вернетесь к Изабелле, ничего не случится. Она ждет вас, и могу поклясться, не слишком терпеливо.
   Изабелла? Он совершенно забыл о ней. Да и как он мог думать об Изабелле, когда глаза и губы Вивиан притягивали его как магнит.
   — Это твоя вина, — с серьезным видом заявил он.
   — Мужчины всегда обвиняют во всех своих грехах женщину. Особенно, если дело касается секса.
   — Обрати внимание, не я произнес это слово.
   Кэш широко улыбнулся и сделал еще один шаг по направлению к ней. Он чувствовал себя пантерой, готовящейся к броску, оттесняя свою жертву к полкам со шляпами.
   — Мои сомбреро! — закричал Уинчо, когда хлипкая конструкция накренилась и шляпы посыпались вниз.
   Кэш никогда в жизни не принуждал женщину к сексуальному контакту, особенно в общественном месте. Но тут Вивиан снова вскрикнула, и продавцы деревянных изделий за соседними прилавками тут же с любопытством уставились на них. Исключительно ради того, чтобы заставить ее замолчать, Кэш схватил Вивиан за руки, притянул к себе и накрыл ее рот своим.
   В первые мгновения ее тело оставалось напряженным, а губы — сжатыми и безжизненными.
   — Отпусти меня! — Она колотила маленькими кулачками по его широченной груди.
   — Tec! — Кэш прижал ее к себе еще теснее и успел подумать, что пропал окончательно.
   Следующее, что он помнил, — его язык во влажной глубине ее рта и Вивиан, придавленная его телом к стене. Чувствовать ее яростно сопротивляющееся тело под своим было намного приятнее, чем он представлял, и желание становилось все невыносимей.
   В полной уверенности, что мир вокруг сошел с ума, и он — в первую очередь. Кэш оторвался от губ молодой женщины и прошептал с яростной нежностью:
   — Я никогда не делал ничего подобного. Клянусь.
   — Ненавижу тебя, — прошипела Вивиан. — И возненавижу навечно, если ты… — Она не заметила, что в пылу гнева перешла на «ты».
   — Это все из-за тебя, — продолжал ворчать Кэш. Только ты могла довести меня до такого безумия. В обычной жизни я самый здравомыслящий человек на свете.
   Их губы снова слились в поцелуе, и это было все равно что бросить спичку в лужу разлитого бензина. Кэш потерял над собой контроль и уже не мог остановиться, а когда прижал ее к себе еще крепче, Вивиан — к своему ужасу, смущению и восторгу — обвила руками его шею. Их одежда была влажной от испарины, кожа — горячей. Вивиан слышала, как тяжело дышит Кэш. Мысль о том, что он хочет ее, вызвала в ней дрожь восторга.
   Приоткрыв рот, она вернула поцелуй не менее страстный и требовательный.
   Теперь уже ее язык путешествовал по его рту.
   Каждую минуту, прошедшую после их столкновения в пристройке, она могла думать только о том, насколько великолепен он был, вспоминать каждый дюйм его большого, сильного тела. В ее памяти снова и снова прокручивался один и тот же кадр: он сбрасывает с себя простыню и она видит всего его, обнаженного, возбужденного…
   Ее руки скользнули по его широким плечам, пальцы зарылись в шелковистые густые волосы, и она с восторгом услышала его тихий стон. Вивиан заставила себя открыть глаза, а сделав это, увидела дюжину смуглых ухмыляющихся лиц.
   Она в ужасе снова закрыла глаза. Многочисленные подопечные из индейской деревни больше никогда не смогут воспринимать ее всерьез. Но стоило ей закрыть глаза, как она тут же забыла о них, чувствуя только руки и губы Кэша, только его вкус и запах и собственное пульсирующее желание.
   Изабелла. Он принадлежит Изабелле.
   Ей не стоит забывать об этом. Но что же делать, если она сама хочет его так сильно и безрассудно?
   Мысль о том, что этот мужчина никогда не будет ее, заставляла целовать его и прижиматься к нему с отчаянной страстью.
   Когда он положил ладони на ее груди и сквозь тонкую ткань большими пальцами стал поглаживать напрягшиеся соски, Вивиан увлекла его в узкую щель между стеной и полкой со шляпами и положила руку на внушительную выпуклость под ширинкой джинсов. И тут же с восторгом убедилась, что он возбужден не меньше, чем она.