— Поворачивай в открытое море, — резко потребовал Баллард-старший. Его двойник тут же выполнил маневр. — Похоже, я ошибся в расчетах. «Брешь» исчезла раньше, чем я предполагал. Впрочем, она еще может появиться, но уже не для нас…
— Жаль, — печально произнес младший брат, — а я так надеялся на тихую, спокойную смерть.
Старший улыбнулся.
— Еще не все потеряно, брат. — Он устремил взгляд в открытое море. — Посмотри, какой простор! Чем не могила для двух неприкаянных отщепенцев? Так пускай же воды этого холодного моря навсегда сомкнутся над нашими бренными телами!
Братья обнялись. Их лица светились отчаянной решимостью.
— Мы рано пришли в мир. Искупим же вину нашего преждевременного появления собственной смертью!..
Катер стремительно уносил их в морскую даль.
Но чаяниям братьев Баллардов не суждено было сбыться.
— Грифоном владела лишь одна мысль, гвоздем засевшая в мозгу, — уничтожить обоих ученых. Воспользовавшись случаем и недосмотром полицейских, он последовал за своими жертвами и оказался на свободе. Теперь к жажде убийства примешивалась и некоторая надежда на спасение. А когда он увидел красно-белый якорь, качавшийся на волнах в двух сотнях ярдов от берега, и катер, стремительно несущийся к нему, надежда превратилась в уверенность. И лишь чуть позже, когда нога его коснулась песчаной отмели, он понял: добраться до «бреши» ему не под силу. Он потерял слишком много крови, да и правая рука бездействовала. А спасение было так близко! Вид двух фигур, гордо стоявших на низкой палубе, вызвал новый приступ бешенства. Жажда крови вновь овладела им с небывалой силой, затмив все другие мысли, в том числе и о собственном спасении. Он выл и рычал, словно раненый медведь, посылая вслед катеру проклятия и отборную брань. Сейчас бы сюда его верный «смит-вессон»!.. Он вспомнил о некогда безотказном портсигаре, который до сих пор лежал в кармане его брюк. Со злостью вынул его, размахнулся, но… какая-то
быть, заклятье Баллардов уже не действует? А там — чем черт не шутит!
Крышка откинулась. Дрожащий палец коснулся маленькой кнопки, та поддалась…
На фоне серого неба бледно вспыхнуло голубое свечение, окутавшее катер и две обнявшиеся фигуры на нем. Грифон взвыл от неудержимого восторга. Его торжествующий хохот далеко прокатился вдоль берега. Он все-таки добился своего.
Пуля свистнула у левого уха и насквозь прошила кисть левой руки. Портсигар выскользнул и упал в воду. Волна, откатываясь, тут же уволокла его в морскую пучину.
Море было пустынно. Лишь красно-белый шар одиноко маячил на воде.
—
— Поздно, — огорченно произнес Сэндерс, опуская пистолет. — Все-таки он сделал свое черное дело. Столько трудов — и впустую.
Сэндерс с друзьями стоял на самом краю обрыва, а инспектор Диверс в сопровождении помощников мчался к поверженному Грифону.
— Этот убийца оказался слишком живуч, — кивнул Реналь вниз, где Грифон корчился от боли.
— Они плыли умирать, — тихо сказал Миллер, устремив задумчивый взгляд в море.
Сэндерс быстро взглянул на него.
— Да, они плыли умирать. Им не нашлось места ни в том мире, ни в этом. Вы правы, Ганс, Грифон не в силах был изменить их судьбу. Разве можно убить обреченного на смерть?
Налетевший вдруг шквал сорвал красно-белый якорь и унес его в открытое море. Долго еще взбесившаяся стихия играла им, покуда он окончательно не исчез из виду.
— Жаль, — печально произнес младший брат, — а я так надеялся на тихую, спокойную смерть.
Старший улыбнулся.
— Еще не все потеряно, брат. — Он устремил взгляд в открытое море. — Посмотри, какой простор! Чем не могила для двух неприкаянных отщепенцев? Так пускай же воды этого холодного моря навсегда сомкнутся над нашими бренными телами!
Братья обнялись. Их лица светились отчаянной решимостью.
— Мы рано пришли в мир. Искупим же вину нашего преждевременного появления собственной смертью!..
Катер стремительно уносил их в морскую даль.
Но чаяниям братьев Баллардов не суждено было сбыться.
— Грифоном владела лишь одна мысль, гвоздем засевшая в мозгу, — уничтожить обоих ученых. Воспользовавшись случаем и недосмотром полицейских, он последовал за своими жертвами и оказался на свободе. Теперь к жажде убийства примешивалась и некоторая надежда на спасение. А когда он увидел красно-белый якорь, качавшийся на волнах в двух сотнях ярдов от берега, и катер, стремительно несущийся к нему, надежда превратилась в уверенность. И лишь чуть позже, когда нога его коснулась песчаной отмели, он понял: добраться до «бреши» ему не под силу. Он потерял слишком много крови, да и правая рука бездействовала. А спасение было так близко! Вид двух фигур, гордо стоявших на низкой палубе, вызвал новый приступ бешенства. Жажда крови вновь овладела им с небывалой силой, затмив все другие мысли, в том числе и о собственном спасении. Он выл и рычал, словно раненый медведь, посылая вслед катеру проклятия и отборную брань. Сейчас бы сюда его верный «смит-вессон»!.. Он вспомнил о некогда безотказном портсигаре, который до сих пор лежал в кармане его брюк. Со злостью вынул его, размахнулся, но… какая-то
быть, заклятье Баллардов уже не действует? А там — чем черт не шутит!
Крышка откинулась. Дрожащий палец коснулся маленькой кнопки, та поддалась…
На фоне серого неба бледно вспыхнуло голубое свечение, окутавшее катер и две обнявшиеся фигуры на нем. Грифон взвыл от неудержимого восторга. Его торжествующий хохот далеко прокатился вдоль берега. Он все-таки добился своего.
Пуля свистнула у левого уха и насквозь прошила кисть левой руки. Портсигар выскользнул и упал в воду. Волна, откатываясь, тут же уволокла его в морскую пучину.
Море было пустынно. Лишь красно-белый шар одиноко маячил на воде.
—
— Поздно, — огорченно произнес Сэндерс, опуская пистолет. — Все-таки он сделал свое черное дело. Столько трудов — и впустую.
Сэндерс с друзьями стоял на самом краю обрыва, а инспектор Диверс в сопровождении помощников мчался к поверженному Грифону.
— Этот убийца оказался слишком живуч, — кивнул Реналь вниз, где Грифон корчился от боли.
— Они плыли умирать, — тихо сказал Миллер, устремив задумчивый взгляд в море.
Сэндерс быстро взглянул на него.
— Да, они плыли умирать. Им не нашлось места ни в том мире, ни в этом. Вы правы, Ганс, Грифон не в силах был изменить их судьбу. Разве можно убить обреченного на смерть?
Налетевший вдруг шквал сорвал красно-белый якорь и унес его в открытое море. Долго еще взбесившаяся стихия играла им, покуда он окончательно не исчез из виду.
Глава двадцать пятая
В кабинет стремительно вошел инспектор Диверс.
— Здравствуйте, господа. Я собрал вас здесь для того, чтобы несколько прояснить ситуацию и проинформировать о тех фактах, которые стали известны мне и моим коллегам за последние две недели.
Сэндерс, комиссар Реналь, Антонио Пеллони и Ганс Миллер сидели в лондонском кабинете инспектора и с нетерпением ждали его рассказа.
— Прежде всего хочу остановиться на личности Уильяма Джефферсона и его участии в этом необычном деле, — начал Диверс. — Следует сразу же заметить, что Джефферсон — всего лишь исполнитель чужой воли, фигура, так сказать, подставная. Человек, стоящий за его спиной, является одним из крупнейших финансовых магнатов не только Великобритании, но и всего западного мира. Думаю, его имя вам ни о чем не скажет, поэтому воздержусь называть его, тем более что этот человек просил не афишировать его участие в деле доктора Балларда. Так вот, по своим каналам он узнал, что некто Мэтью Баллард, ученый, известный в очень узком кругу коллег и ведущий образ жизни настоящего отшельника, стоит на пороге величайшего открытия, способного перевернуть весь мир. О самом открытии я скажу чуть позже. Тот факт, что об открытии до сего момента никто не подозревал, объясняется чистой случайностью и затворничеством самого ученого. Дабы исключить случайность и в дальнейшем, магнат решил взять исследования Балларда под свой контроль и одновременно оградить его от возможного любопытства конкурентов и авантюристов всех мастей. Именно с этой целью и была затеяна афера с покупкой охотничьих земель близ Гринфилда. Земли были скуплены, «Утиное Гнездо», родовое поместье семьи Баллардов, оказалось в кольце владений некоего Уильяма Джефферсона. Появилась охрана, нанятая Джефферсоном из числа гринфилдских гангстеров. Была задействована надежная система сигнализации, установлено наблюдение за подступами к вилле ученого.
Словом, — продолжал Диверс, — все было сделано по последнему слову техники. Параллельно с этим Джефферсон наладил контакт с самим доктором Баллардом. Явившись к нему как-то раз, он предъявил ученому удостоверение сотрудника контрразведки и сообщил, что с этого момента английское правительство в лице службы безопасности берет на себя ответственность за безопасность доктора Мэтью Балларда. На что ученый пожал плечами и сказал, что единственную заботу, которую может проявить по отношению к нему английское правительство, он видит в обеспечении возможности спокойно работать, а что касается безопасности, то об этом пусть голова болит у других. Все это как нельзя более соответствовало намерениям Джефферсона. Условившись с доктором о некоторых деталях и пообещав полностью оградить его от посягательств посторонних лиц, он с чувством выполненного долга отбыл в столицу. Дальнейший ход событий вам известен. Теперь о самом открытии доктора Балларда. Впрочем, пусть он сам расскажет о нем.
— Кто? Баллард? — удивился комиссар Реналь.
— При обыске особняка нашими сотрудниками была обнаружена одна любопытная видеокассета. Предлагаю вам ознакомиться с ней, господа. Вот она.
Диверс достал из ящика стола видеокассету. Реналь повертел ее в руках и пожал плечами.
— Внешний вид мало говорит нам о ее содержании, — сказал он.
— Разумеется, — улыбнулся Диверс и вставил кассету в видеомагнитофон. — Прежде чем начать просмотр, хочу обратить ваше внимание, что запись сделана за два дня до известных вам трагических событий.
На экране телемонитора крупным планом возникли оба Балларда. Ученые-двойники сидели за письменным столом в своем кабинете, перед ними лежали какие-то бумаги.
— Вот оно что! — догадался Реналь.
Предстоящий просмотр уникальной записи явно заинтересовал его, как, впрочем, и всех остальных.
Баллард-старший начал свою речь:
— Наше обращение адресовано всему человечеству, населяющему оба мира. Это не просто обращение — это предупреждение. Когда эта запись попадет в руки людей, нас уже не будет в живых. Так решил я, Мэтью Баллард, и мой астральный двойник, мой единственный брат, Мэтью Баллард. Мир погряз в безумствах и жестокости, войнах и насилии. Неверие ни во что стало единственной верой обоих человечеств. Мы не хотим стать причиной новых страданий и катастроф, мы не хотим нового и последнего Апокалипсиса. Мы уходим из жизни и уносим в небытие наше открытие, дабы человечество не смогло воспользоваться им в корыстных целях.
Возможно, спустя десятилетия люди снова придут к тем результатам, в которым пришли мы. Это время еще не настало. И все же, дабы не держать вас в совершенном неведении, я приоткрою завесу тайны, скрывающую наши исследования, ровно настолько, насколько мы считаем возможным это сделать, чтобы не дать ключ к страшной силе, заключенной в этих бумагах. Обращаюсь к людям корыстным и властолюбивым: все материалы, вся документация, все разработки, освещающие наши исследования, а также опытные образцы некоторых устройств будут уничтожены сегодня же. Не ищите их, это бессмысленно. Единственным свидетельством наших достижений останется эта видеозапись.
Несколько слов о нашем открытии. Долгие годы кропотливых исследований привели нас к выводу, что во Вселенной возможно существование как минимум двух параллельных миров. Этот вывод основан на допущении, которое впоследствии обрело форму стройной и научно обоснованной теории неоднородности временного потока и существования неких космических сил, способных влиять на размеренный ход времени. Природа этих сил до сих пор остается для нас загадкой, и тем не менее их существование является неопровержимым фактом.
Около пятидесяти лет назад — срок, заметьте, ничтожный в масштабах всей Вселенной — под воздействием этих сил временной поток, стабильность и неизменность которого до недавнего времени считались одной из основных аксиом, на которой зиждется вся современная наука, внезапно раздвоился, словно наткнувшись на невидимую преграду, и трансформировался в два совершенно идентичных потока времени. Оба потока вот уже полстолетия движутся бок о бок, почти соприкасаясь друг с другом, и если уж встал вопрос о параллельности, то в данном случае ее нужно понимать буквально. Образовалось два мира, каждый из которых развивается по одним и тем же законам. Характерно, что оба мира имеют общую точку отсчета, которая относится от нас на пятьдесят лет. Не следует понимать параллельность как некий пространственный феномен. Нет, в данном случае параллельность существует лишь во времени, но никак не в пространстве.
Я упомянул об идентичности временных потоков. Это утверждение не совсем верно.
Во-первых, в момент раздвоения потоков произошел некий катаклизм, приведший к временному скачку, затронувшему лишь один из потоков. Результатом этого скачка явился сдвиг в отсчете времени между потоками. Таким образом, один из параллельных миров опережает в своем развитии второй на величину этого сдвига, равную трем годам. Следует тут же отметить, что все временные метаморфозы никоим образом не затронули те глобальные пространственные образования, из которых слагается каждая из параллельных Вселенных. Ни единое живое существо так и не узнало о происходящих катаклизмах, ибо они коснулись исключительно временного измерения. Время по своей сути вообще неоднородно, имеет тенденцию к скачкам, ускорениям и замедлениям, поворотам и другим подобным трансформациям. Мы привыкли к абсолютному, неизменному и равномерному движению времени, потому что находимся внутри потока. Взгляд же со стороны, извне, во многом изменил бы наши представления о нем.
Во-вторых, оба потока оказались не совсем в одинаковых условиях: эта нетождественность обусловлена влиянием все тех же внешних космических сил, о которых я упомянул выше. Результатом их воздействия, в частности, явился тот факт, что в одном из параллельных миров в сфере человеческих отношений наметился заметный сдвиг в сторону дегуманизации общества, ужесточения действующих законов, попрания нравственных принципов. С прискорбием хочу сообщить, что я, доктор Мэтью Баллард, являясь представителем того самого мира, оказался подвержен этим влияниям и едва не стал причиной страшной катастрофы. К счастью, я вовремя понял, чем может грозить человечеству мое открытие.
Я уже говорил о том, что временные потоки не только параллельны, но и движутся, почти соприкасаясь друг с другом. Этот факт навел нас на мысль о возможности существования неких временных тоннелей, связующих оба мира, или «брешей». Впоследствии эта гипотеза получила строгое математическое обоснование. Более того, нам, по крайней мере мне, удалось рассчитать координаты двух таких «брешей». Сейчас я могу смело назвать приблизительное расположение «брешей», ибо одна из них практически недосягаема для человечества, так как находится в районе Магелланова Облака, вторая, хотя и была обнаружена в пределах Земли, а именно в Центральной Африке, уже прекратила свое существование. Чуть позже мне удалось вычислить координаты третьей «бреши», которая находится у южного побережья Великобритании, западнее Норфолка. В тот момент, когда производится данная запись, третья «брешь» еще существует, но в самое ближайшее время, согласно расчетам, она должна исчезнуть. Уникальность этих «брешей» состоит в том, что через них можно осуществить переход в смежный мир. Именно этим свойством «брешей» и пытался воспользоваться некий авантюрист, именовавший себя «майором Гроссом». Но об этом чуть позже.
Одновременно с открытием «брешей» нами были сделаны значительные шаги в одной из областей ядерной физики, которая ранее считалась практически неизученной. Я имею в виду взаимодействие вещества и антивещества, именуемое в научной среде термином «аннигиляция». Аннигиляция — это реакция, ведущая к взаимоуничтожению вещества и антивещества, приведенных в непосредственный контакт друг с другом, и сопровождаемая высвобождением колоссальной энергии. Исследования в этой области привели меня к созданию некоего устройства, способного синтезировать направленный поток антивещества.
Позднее, благодаря все тому же майору Гроссу, который проявил величайшую заинтересованность в моих разработках, была изготовлена партия этих устройств из десяти экземпляров. Каждое устройство было заключено в корпус портсигара и получило название «аннигилятор». При приведении в действие аннигилятора поток антивещества вступал в непосредственный контакт с веществом и вызывал тем самым реакцию аннигиляции. Оба компонента реакции взаимоуничтожались. Высвобожденная при этом энергия тут же поглощалась аннигилятором, где накапливалась в специальных аккумуляторах. Впоследствии она использовалась для создания нового потока антивещества. Незначительные потери энергии с избытком восполнялись энергией инфракрасного излучения Земли. Особенностью устройства являлось то, что оно было снабжено специальным датчиком, способным воспринимать мысленный импульс человека, в руках которого в данный момент находится аннигилятор. Информация, фиксируемая датчиком, способствовала избирательному действию направленного потока антивещества и вызывала уничтожение именно того объекта, сведения о котором содержались в мысленном приказе.
Производство опытной партии аннигиляторов осуществлялось под моим непосредственным наблюдением. Весь технический процесс я держал в строжайшей тайне, уже тогда осознавая — правда, скорее подсознательно
— всю пагубность этого страшного оружия. Все чертежи находились у меня, ни одной копии с них снято не было. На все требования майора Гросса выдать ему необходимую документацию по аннигиляторам я отвечал отказом. Благодарение Богу, что я тогда остался тверд в своем упорстве. Сейчас, когда документации больше не существует, никто не сможет воспроизвести это дьявольское устройство, даже имея опытный образец.
Несколько слов хочу сказать об операции «Брешь в стене». Инициатором ее явился небезызвестный вам майор Гросс. Не имею ни малейшего понятия, откуда появился этот человек. В один далеко не прекрасный день он оказался в моей лаборатории и предложил принять участие в эксперименте, теоретической базой которому должны были послужить мои открытия. Зная, видимо, о моих стесненных обстоятельствах, он обещал оказать финансовую поддержку моим дальнейшим научным изысканиям, а также полностью обеспечить необходимыми техническими средствами. Это существенным образом повлияло на мое решение. Я дал согласие. Практически сразу же началась подготовка к операции. Лишь позже я узнал, что ее целью является физическое уничтожение моего астрального двойника из параллельной Вселенной. Зная опережающее развитие нашего мира по отношению к параллельному, майор Гросс вполне разумно предположил, что мой двойник еще не пришел к тем результатам, которых достиг я, но что он обязательно к ним придет.
В то время, когда завязались наши отношения с майором Гроссом, я еще не знал о некотором несоответствии между двумя параллельными мирами. Тем более не мог этого знать майор. Вывод его был прост: три года спустя у некоего майора Гросса возникнет мысль о вторжении к астральным соседям — а именно этой мыслью был одержим авантюрист — с последующим захватом их территорий. Дабы подобная мысль не смогла прийти в голову его двойнику, майор Гросс решил уничтожить саму первопричину этой идеи, то есть доктора Мэтью Балларда, вернее, его двойника. К стыду своему должен сознаться, что я согласился принять участие в этой отвратительной авантюре. Майор Гросс нашел пятерых исполнителей, отлично владеющих оружием. Четверо из них были преступниками, приговоренными к смерти, пятый — крупный авантюрист, обладающий многолетним опытом работы во многих странах мира.
Клод Реналь похлопал Сэндерса по плечу.
— Ничего, ничего, Джил, за грехи молодости приходится платить.
— Позже, когда операция вступила в стадию осуществления, я продолжил свои исследования и пришел к неожиданному выводу, во-первых, о нестабильности «брешей» и, во-вторых, о существовании третьей «бреши» у берегов Англии. Уже тогда я начал понимать, к чему может привести затеянная Гроссом авантюра. Сказать, что во мне заговорила совесть, было бы неверно. Я прозрел. Я оглянулся вокруг. Я оторвался от своих бумаг и впервые за многие годы взглянул миру в лицо. И я увидел алчные, жаждущие крови глаза и оскаленные пасти. Я скрыл от Гросса результаты моих новых исследований. Более того, я сам решил воспользоваться третьей «брешью» и проникнуть в смежный мир, дабы предотвратить надвигающуюся трагедию и спасти своего астрального брата от смерти. Это было тем более просто осуществить, что третья «брешь» находилась всего в полумиле от родового имения Баллардов, в котором, как я знал, жил и работал мой двойник. С собой я прихватил результаты всех своих многолетних исследований, а то, что взять не смог, уничтожил. Прибыв в мир-двойник, я явился к брату и все ему рассказал. Я на несколько дней опередил группу убийц, посланную майором Гроссом, поэтому у нас хватило времени все обсудить и прийти к единому мнению. Мой брат во всем поддержал меня. Независимо от меня он пришел к тем же выводам и уже давно искал выход из тупика, в который привело его преждевременное открытие. Ему, как и мне, необходима была поддержка, и мы обрели ее в лице друг друга. Наше решение окончательно и обжалованию не подлежит.
Те несколько дней, что мы провели вместе, не пропали для нас даром. Совместными усилиями мы продолжили работу в интересующей нас области и пришли к некоторым неожиданным результатам — на этот раз сообща. Как много я потерял, что все эти годы трудился один! Как много можно было бы сделать, если бы нас было двое!
Суть наших новых исследований заключается в следующем. Временные потоки, двигавшиеся до сего момента параллельно и в непосредственной близости друг от друга, теперь начинают расходиться. Первым и, пожалуй, единственным симптомом этого расхождения явится исчезновение «брешей». Одна, африканская, уже перестала существовать. На очереди английская. Разумеется, процесс расхождения потоков произойдет не мгновенно, он затянется, возможно, не на один год. Следовательно, и «бреши» будут исчезать не сразу, а как бы постепенно. Свойство нестабильности «брешей» проявится очень ярко, они будут пульсировать, то исчезая, то возникая вновь. Это касается первой и третьей «брешей», африканская же, представлявшая собой некоторую аномалию, «закрылась» окончательно. Во время пульсаций время жизни «брешей» постепенно будет уменьшаться, пока не сведется к нулю.
Я заканчиваю. Не знаю, когда явятся убийцы, надеюсь, у нас есть еще пара недель. А как много нужно сделать за столь короткое время! Успеем ли?.. Жаль, все наши разработки придется уничтожить, но иного выхода у нас нет. Позже, спустя десятилетия, миры вновь пойдут бок о бок, снова возникнут «бреши», соединяющие параллельные Вселенные. Пусть же эти «бреши» станут не лазейками для наемных убийц и шпионов, а дверьми в дом доброго соседа и друга, который всегда рад вас видеть. Мы верим, что человечество к тому времени станет другим. Исчезнут ненависть и жестокость, вражда и нетерпимость, мирами будут править Добро, Любовь и вечный Мир. Мы верим в это — иначе наша смерть не имеет никакого смысла. Пусть это послание станет нашим завещанием человечеству.
Остановитесь, люди! Подумайте, куда вы идете. До пропасти осталось несколько шагов, а на глазах ваших повязки. Вы слепы — но ужас в том, что вы не хотите прозреть. Вы топчете друг друга — и видите в этом заслугу. Во имя каких-то идей вы стреляете в собственного отца — и гордитесь этим. Вы надругались над верой ваших предков — и теперь не верите ничему. Подобно Иисусу Христу, мы приносим свои жизни в жертву грядущему — во имя искупления грехов ваших. Нет, мы не боги, мы обычные люди, но пусть наша смерть заставит вас задуматься над тем путем, по которому вы идете. Этот путь ведет к пропасти.
Прежде чем сделать последний шаг, снимите повязки с лиц ваших и откройте глаза. Не бойтесь яркого света — это свет исцеления.
— На этих словах запись обрывалась. Несколько минут царило молчание.
— Жаль, — чуть слышно, произнес Сэндерс. — Эти люди — святые.
— В нашем мире святыми становятся лишь после смерти, — сказал Реналь, задумчиво глядя в окно. — При жизни их побивают камнями.
Снова потянулись минуты тишины. Наконец инспектор Диверс решил нарушить общее молчание.
— Я вижу, видеозапись произвела на вас сильное впечатление. Признаюсь, на меня тоже. Но дело есть дело, господа. Ко всему сказанному выше я хотел бы добавить лишь следующее.
— Мы слушаем вас, дорогой инспектор, — кивнул комиссар.
— Поскольку дело выходит за рамки чисто уголовного, к расследованию по моей просьбе были подключены ребята из Интеллидженс Сервис. За эти несколько дней ими была проделана огромная работа. Они разослали запросы в службы безопасности различных государств, но никто
— ни ЦРУ, ни наши коллеги с континента, ни даже КГБ — не смог пролить свет на личность пресловутого майора Гросса. В нашем мире аналога ему пока не найдено. Думаю, это имя — лишь ширма. Боюсь, найти его так и не удастся. Тем более что никакого криминала за ним пока не числится.
Теперь буквально несколько слов о задержанных. Думаю, вам небезынтересно будет узнать, за что эти молодчики получили свои смертные приговоры — там, в своем мире.
Ли Брунсвик, по его собственным словам, «пришил фараона» — это единственное, что нам удалось из него вытянуть. Джованни Риччи пырнул ножом подвыпившего матроса в одном из миланских кабаков; тогда же он заработал себе шрам. Что же касается Шарля Левьена, то этот болтливый негодяй, этот жалкий трус и, извините за выражение, бабник, столь подробно описал отравление собственной жены, что несколько дней после этого меня преследовало неотвязное ощущение, будто руки у меня по локоть опущены в дерьмо… Простите, господа, но иного сравнения мне на ум не приходит.
— Да-а, представляю, каково пришлось моему двойнику, комиссару Реналю, когда он распутывал это дельце, — усмехнулся Клод Реналь. — Что же побудило этого типа столь жестоко поступить со своей супругой?
— Женщина… — Инспектор брезгливо поморщился. — Левьен божится, что именно она вынудила его пойти на преступление. Это некая мадам Рено.
— Мерзавец, — процедил сквозь зубы Сэндерс.
Диверс искоса взглянул на Ганса Миллера.
— Что же касается господина Миллера, присутствующего здесь, — продолжал он, — то его историю, думаю, повторять нет смысла. Она вам известна.
— Верно, инспектор, — кивнул Сэндерс, — нечего ворошить прошлое. Порой оно способно причинить боль и страдания.
Миллер благодарно взглянул на Сэндерса.
— В таком случае, господа, не смею вас больше задерживать. — Диверс встал; вслед за ним поднялись и остальные. — Если есть у кого-нибудь вопросы, я готов ответить на них.
Реналь покачал головой.
— Вы дали исчерпывающую информацию, инспектор. Какие могут быть…
— У меня есть вопрос, — неожиданно сказал Миллер. Голос его дрожал от волнения. — Он касается видеозаписи, вернее, видеокассеты. Не могли бы вы, господин Диверс, предоставить в мое распоряжение копию обращения доктора Балларда к миру?
— Копию? — Диверс пожал плечами. — Пожалуйста, только я не совсем понимаю…
— Попробую объяснить, — перебил его Сэндерс. — Вы должны учитывать, дорогой инспектор, что обращение было адресовано обоим мирам
— и нашему, и параллельному. Наш мир обращение получил — надеюсь, в скором времени Скотланд-Ярд найдет возможность обнародовать этот бесценный документ.
— Только по окончании следствия, — заметил Диверс.
— Разумеется, — кивнул Сэндерс. — Что же касается мира параллельного, то здесь дело обстоят намного сложнее. Передать туда кассету мы не можем — последняя «брешь» прекратила свое существование на наших глазах…
— Здравствуйте, господа. Я собрал вас здесь для того, чтобы несколько прояснить ситуацию и проинформировать о тех фактах, которые стали известны мне и моим коллегам за последние две недели.
Сэндерс, комиссар Реналь, Антонио Пеллони и Ганс Миллер сидели в лондонском кабинете инспектора и с нетерпением ждали его рассказа.
— Прежде всего хочу остановиться на личности Уильяма Джефферсона и его участии в этом необычном деле, — начал Диверс. — Следует сразу же заметить, что Джефферсон — всего лишь исполнитель чужой воли, фигура, так сказать, подставная. Человек, стоящий за его спиной, является одним из крупнейших финансовых магнатов не только Великобритании, но и всего западного мира. Думаю, его имя вам ни о чем не скажет, поэтому воздержусь называть его, тем более что этот человек просил не афишировать его участие в деле доктора Балларда. Так вот, по своим каналам он узнал, что некто Мэтью Баллард, ученый, известный в очень узком кругу коллег и ведущий образ жизни настоящего отшельника, стоит на пороге величайшего открытия, способного перевернуть весь мир. О самом открытии я скажу чуть позже. Тот факт, что об открытии до сего момента никто не подозревал, объясняется чистой случайностью и затворничеством самого ученого. Дабы исключить случайность и в дальнейшем, магнат решил взять исследования Балларда под свой контроль и одновременно оградить его от возможного любопытства конкурентов и авантюристов всех мастей. Именно с этой целью и была затеяна афера с покупкой охотничьих земель близ Гринфилда. Земли были скуплены, «Утиное Гнездо», родовое поместье семьи Баллардов, оказалось в кольце владений некоего Уильяма Джефферсона. Появилась охрана, нанятая Джефферсоном из числа гринфилдских гангстеров. Была задействована надежная система сигнализации, установлено наблюдение за подступами к вилле ученого.
Словом, — продолжал Диверс, — все было сделано по последнему слову техники. Параллельно с этим Джефферсон наладил контакт с самим доктором Баллардом. Явившись к нему как-то раз, он предъявил ученому удостоверение сотрудника контрразведки и сообщил, что с этого момента английское правительство в лице службы безопасности берет на себя ответственность за безопасность доктора Мэтью Балларда. На что ученый пожал плечами и сказал, что единственную заботу, которую может проявить по отношению к нему английское правительство, он видит в обеспечении возможности спокойно работать, а что касается безопасности, то об этом пусть голова болит у других. Все это как нельзя более соответствовало намерениям Джефферсона. Условившись с доктором о некоторых деталях и пообещав полностью оградить его от посягательств посторонних лиц, он с чувством выполненного долга отбыл в столицу. Дальнейший ход событий вам известен. Теперь о самом открытии доктора Балларда. Впрочем, пусть он сам расскажет о нем.
— Кто? Баллард? — удивился комиссар Реналь.
— При обыске особняка нашими сотрудниками была обнаружена одна любопытная видеокассета. Предлагаю вам ознакомиться с ней, господа. Вот она.
Диверс достал из ящика стола видеокассету. Реналь повертел ее в руках и пожал плечами.
— Внешний вид мало говорит нам о ее содержании, — сказал он.
— Разумеется, — улыбнулся Диверс и вставил кассету в видеомагнитофон. — Прежде чем начать просмотр, хочу обратить ваше внимание, что запись сделана за два дня до известных вам трагических событий.
На экране телемонитора крупным планом возникли оба Балларда. Ученые-двойники сидели за письменным столом в своем кабинете, перед ними лежали какие-то бумаги.
— Вот оно что! — догадался Реналь.
Предстоящий просмотр уникальной записи явно заинтересовал его, как, впрочем, и всех остальных.
Баллард-старший начал свою речь:
— Наше обращение адресовано всему человечеству, населяющему оба мира. Это не просто обращение — это предупреждение. Когда эта запись попадет в руки людей, нас уже не будет в живых. Так решил я, Мэтью Баллард, и мой астральный двойник, мой единственный брат, Мэтью Баллард. Мир погряз в безумствах и жестокости, войнах и насилии. Неверие ни во что стало единственной верой обоих человечеств. Мы не хотим стать причиной новых страданий и катастроф, мы не хотим нового и последнего Апокалипсиса. Мы уходим из жизни и уносим в небытие наше открытие, дабы человечество не смогло воспользоваться им в корыстных целях.
Возможно, спустя десятилетия люди снова придут к тем результатам, в которым пришли мы. Это время еще не настало. И все же, дабы не держать вас в совершенном неведении, я приоткрою завесу тайны, скрывающую наши исследования, ровно настолько, насколько мы считаем возможным это сделать, чтобы не дать ключ к страшной силе, заключенной в этих бумагах. Обращаюсь к людям корыстным и властолюбивым: все материалы, вся документация, все разработки, освещающие наши исследования, а также опытные образцы некоторых устройств будут уничтожены сегодня же. Не ищите их, это бессмысленно. Единственным свидетельством наших достижений останется эта видеозапись.
Несколько слов о нашем открытии. Долгие годы кропотливых исследований привели нас к выводу, что во Вселенной возможно существование как минимум двух параллельных миров. Этот вывод основан на допущении, которое впоследствии обрело форму стройной и научно обоснованной теории неоднородности временного потока и существования неких космических сил, способных влиять на размеренный ход времени. Природа этих сил до сих пор остается для нас загадкой, и тем не менее их существование является неопровержимым фактом.
Около пятидесяти лет назад — срок, заметьте, ничтожный в масштабах всей Вселенной — под воздействием этих сил временной поток, стабильность и неизменность которого до недавнего времени считались одной из основных аксиом, на которой зиждется вся современная наука, внезапно раздвоился, словно наткнувшись на невидимую преграду, и трансформировался в два совершенно идентичных потока времени. Оба потока вот уже полстолетия движутся бок о бок, почти соприкасаясь друг с другом, и если уж встал вопрос о параллельности, то в данном случае ее нужно понимать буквально. Образовалось два мира, каждый из которых развивается по одним и тем же законам. Характерно, что оба мира имеют общую точку отсчета, которая относится от нас на пятьдесят лет. Не следует понимать параллельность как некий пространственный феномен. Нет, в данном случае параллельность существует лишь во времени, но никак не в пространстве.
Я упомянул об идентичности временных потоков. Это утверждение не совсем верно.
Во-первых, в момент раздвоения потоков произошел некий катаклизм, приведший к временному скачку, затронувшему лишь один из потоков. Результатом этого скачка явился сдвиг в отсчете времени между потоками. Таким образом, один из параллельных миров опережает в своем развитии второй на величину этого сдвига, равную трем годам. Следует тут же отметить, что все временные метаморфозы никоим образом не затронули те глобальные пространственные образования, из которых слагается каждая из параллельных Вселенных. Ни единое живое существо так и не узнало о происходящих катаклизмах, ибо они коснулись исключительно временного измерения. Время по своей сути вообще неоднородно, имеет тенденцию к скачкам, ускорениям и замедлениям, поворотам и другим подобным трансформациям. Мы привыкли к абсолютному, неизменному и равномерному движению времени, потому что находимся внутри потока. Взгляд же со стороны, извне, во многом изменил бы наши представления о нем.
Во-вторых, оба потока оказались не совсем в одинаковых условиях: эта нетождественность обусловлена влиянием все тех же внешних космических сил, о которых я упомянул выше. Результатом их воздействия, в частности, явился тот факт, что в одном из параллельных миров в сфере человеческих отношений наметился заметный сдвиг в сторону дегуманизации общества, ужесточения действующих законов, попрания нравственных принципов. С прискорбием хочу сообщить, что я, доктор Мэтью Баллард, являясь представителем того самого мира, оказался подвержен этим влияниям и едва не стал причиной страшной катастрофы. К счастью, я вовремя понял, чем может грозить человечеству мое открытие.
Я уже говорил о том, что временные потоки не только параллельны, но и движутся, почти соприкасаясь друг с другом. Этот факт навел нас на мысль о возможности существования неких временных тоннелей, связующих оба мира, или «брешей». Впоследствии эта гипотеза получила строгое математическое обоснование. Более того, нам, по крайней мере мне, удалось рассчитать координаты двух таких «брешей». Сейчас я могу смело назвать приблизительное расположение «брешей», ибо одна из них практически недосягаема для человечества, так как находится в районе Магелланова Облака, вторая, хотя и была обнаружена в пределах Земли, а именно в Центральной Африке, уже прекратила свое существование. Чуть позже мне удалось вычислить координаты третьей «бреши», которая находится у южного побережья Великобритании, западнее Норфолка. В тот момент, когда производится данная запись, третья «брешь» еще существует, но в самое ближайшее время, согласно расчетам, она должна исчезнуть. Уникальность этих «брешей» состоит в том, что через них можно осуществить переход в смежный мир. Именно этим свойством «брешей» и пытался воспользоваться некий авантюрист, именовавший себя «майором Гроссом». Но об этом чуть позже.
Одновременно с открытием «брешей» нами были сделаны значительные шаги в одной из областей ядерной физики, которая ранее считалась практически неизученной. Я имею в виду взаимодействие вещества и антивещества, именуемое в научной среде термином «аннигиляция». Аннигиляция — это реакция, ведущая к взаимоуничтожению вещества и антивещества, приведенных в непосредственный контакт друг с другом, и сопровождаемая высвобождением колоссальной энергии. Исследования в этой области привели меня к созданию некоего устройства, способного синтезировать направленный поток антивещества.
Позднее, благодаря все тому же майору Гроссу, который проявил величайшую заинтересованность в моих разработках, была изготовлена партия этих устройств из десяти экземпляров. Каждое устройство было заключено в корпус портсигара и получило название «аннигилятор». При приведении в действие аннигилятора поток антивещества вступал в непосредственный контакт с веществом и вызывал тем самым реакцию аннигиляции. Оба компонента реакции взаимоуничтожались. Высвобожденная при этом энергия тут же поглощалась аннигилятором, где накапливалась в специальных аккумуляторах. Впоследствии она использовалась для создания нового потока антивещества. Незначительные потери энергии с избытком восполнялись энергией инфракрасного излучения Земли. Особенностью устройства являлось то, что оно было снабжено специальным датчиком, способным воспринимать мысленный импульс человека, в руках которого в данный момент находится аннигилятор. Информация, фиксируемая датчиком, способствовала избирательному действию направленного потока антивещества и вызывала уничтожение именно того объекта, сведения о котором содержались в мысленном приказе.
Производство опытной партии аннигиляторов осуществлялось под моим непосредственным наблюдением. Весь технический процесс я держал в строжайшей тайне, уже тогда осознавая — правда, скорее подсознательно
— всю пагубность этого страшного оружия. Все чертежи находились у меня, ни одной копии с них снято не было. На все требования майора Гросса выдать ему необходимую документацию по аннигиляторам я отвечал отказом. Благодарение Богу, что я тогда остался тверд в своем упорстве. Сейчас, когда документации больше не существует, никто не сможет воспроизвести это дьявольское устройство, даже имея опытный образец.
Несколько слов хочу сказать об операции «Брешь в стене». Инициатором ее явился небезызвестный вам майор Гросс. Не имею ни малейшего понятия, откуда появился этот человек. В один далеко не прекрасный день он оказался в моей лаборатории и предложил принять участие в эксперименте, теоретической базой которому должны были послужить мои открытия. Зная, видимо, о моих стесненных обстоятельствах, он обещал оказать финансовую поддержку моим дальнейшим научным изысканиям, а также полностью обеспечить необходимыми техническими средствами. Это существенным образом повлияло на мое решение. Я дал согласие. Практически сразу же началась подготовка к операции. Лишь позже я узнал, что ее целью является физическое уничтожение моего астрального двойника из параллельной Вселенной. Зная опережающее развитие нашего мира по отношению к параллельному, майор Гросс вполне разумно предположил, что мой двойник еще не пришел к тем результатам, которых достиг я, но что он обязательно к ним придет.
В то время, когда завязались наши отношения с майором Гроссом, я еще не знал о некотором несоответствии между двумя параллельными мирами. Тем более не мог этого знать майор. Вывод его был прост: три года спустя у некоего майора Гросса возникнет мысль о вторжении к астральным соседям — а именно этой мыслью был одержим авантюрист — с последующим захватом их территорий. Дабы подобная мысль не смогла прийти в голову его двойнику, майор Гросс решил уничтожить саму первопричину этой идеи, то есть доктора Мэтью Балларда, вернее, его двойника. К стыду своему должен сознаться, что я согласился принять участие в этой отвратительной авантюре. Майор Гросс нашел пятерых исполнителей, отлично владеющих оружием. Четверо из них были преступниками, приговоренными к смерти, пятый — крупный авантюрист, обладающий многолетним опытом работы во многих странах мира.
Клод Реналь похлопал Сэндерса по плечу.
— Ничего, ничего, Джил, за грехи молодости приходится платить.
— Позже, когда операция вступила в стадию осуществления, я продолжил свои исследования и пришел к неожиданному выводу, во-первых, о нестабильности «брешей» и, во-вторых, о существовании третьей «бреши» у берегов Англии. Уже тогда я начал понимать, к чему может привести затеянная Гроссом авантюра. Сказать, что во мне заговорила совесть, было бы неверно. Я прозрел. Я оглянулся вокруг. Я оторвался от своих бумаг и впервые за многие годы взглянул миру в лицо. И я увидел алчные, жаждущие крови глаза и оскаленные пасти. Я скрыл от Гросса результаты моих новых исследований. Более того, я сам решил воспользоваться третьей «брешью» и проникнуть в смежный мир, дабы предотвратить надвигающуюся трагедию и спасти своего астрального брата от смерти. Это было тем более просто осуществить, что третья «брешь» находилась всего в полумиле от родового имения Баллардов, в котором, как я знал, жил и работал мой двойник. С собой я прихватил результаты всех своих многолетних исследований, а то, что взять не смог, уничтожил. Прибыв в мир-двойник, я явился к брату и все ему рассказал. Я на несколько дней опередил группу убийц, посланную майором Гроссом, поэтому у нас хватило времени все обсудить и прийти к единому мнению. Мой брат во всем поддержал меня. Независимо от меня он пришел к тем же выводам и уже давно искал выход из тупика, в который привело его преждевременное открытие. Ему, как и мне, необходима была поддержка, и мы обрели ее в лице друг друга. Наше решение окончательно и обжалованию не подлежит.
Те несколько дней, что мы провели вместе, не пропали для нас даром. Совместными усилиями мы продолжили работу в интересующей нас области и пришли к некоторым неожиданным результатам — на этот раз сообща. Как много я потерял, что все эти годы трудился один! Как много можно было бы сделать, если бы нас было двое!
Суть наших новых исследований заключается в следующем. Временные потоки, двигавшиеся до сего момента параллельно и в непосредственной близости друг от друга, теперь начинают расходиться. Первым и, пожалуй, единственным симптомом этого расхождения явится исчезновение «брешей». Одна, африканская, уже перестала существовать. На очереди английская. Разумеется, процесс расхождения потоков произойдет не мгновенно, он затянется, возможно, не на один год. Следовательно, и «бреши» будут исчезать не сразу, а как бы постепенно. Свойство нестабильности «брешей» проявится очень ярко, они будут пульсировать, то исчезая, то возникая вновь. Это касается первой и третьей «брешей», африканская же, представлявшая собой некоторую аномалию, «закрылась» окончательно. Во время пульсаций время жизни «брешей» постепенно будет уменьшаться, пока не сведется к нулю.
Я заканчиваю. Не знаю, когда явятся убийцы, надеюсь, у нас есть еще пара недель. А как много нужно сделать за столь короткое время! Успеем ли?.. Жаль, все наши разработки придется уничтожить, но иного выхода у нас нет. Позже, спустя десятилетия, миры вновь пойдут бок о бок, снова возникнут «бреши», соединяющие параллельные Вселенные. Пусть же эти «бреши» станут не лазейками для наемных убийц и шпионов, а дверьми в дом доброго соседа и друга, который всегда рад вас видеть. Мы верим, что человечество к тому времени станет другим. Исчезнут ненависть и жестокость, вражда и нетерпимость, мирами будут править Добро, Любовь и вечный Мир. Мы верим в это — иначе наша смерть не имеет никакого смысла. Пусть это послание станет нашим завещанием человечеству.
Остановитесь, люди! Подумайте, куда вы идете. До пропасти осталось несколько шагов, а на глазах ваших повязки. Вы слепы — но ужас в том, что вы не хотите прозреть. Вы топчете друг друга — и видите в этом заслугу. Во имя каких-то идей вы стреляете в собственного отца — и гордитесь этим. Вы надругались над верой ваших предков — и теперь не верите ничему. Подобно Иисусу Христу, мы приносим свои жизни в жертву грядущему — во имя искупления грехов ваших. Нет, мы не боги, мы обычные люди, но пусть наша смерть заставит вас задуматься над тем путем, по которому вы идете. Этот путь ведет к пропасти.
Прежде чем сделать последний шаг, снимите повязки с лиц ваших и откройте глаза. Не бойтесь яркого света — это свет исцеления.
— На этих словах запись обрывалась. Несколько минут царило молчание.
— Жаль, — чуть слышно, произнес Сэндерс. — Эти люди — святые.
— В нашем мире святыми становятся лишь после смерти, — сказал Реналь, задумчиво глядя в окно. — При жизни их побивают камнями.
Снова потянулись минуты тишины. Наконец инспектор Диверс решил нарушить общее молчание.
— Я вижу, видеозапись произвела на вас сильное впечатление. Признаюсь, на меня тоже. Но дело есть дело, господа. Ко всему сказанному выше я хотел бы добавить лишь следующее.
— Мы слушаем вас, дорогой инспектор, — кивнул комиссар.
— Поскольку дело выходит за рамки чисто уголовного, к расследованию по моей просьбе были подключены ребята из Интеллидженс Сервис. За эти несколько дней ими была проделана огромная работа. Они разослали запросы в службы безопасности различных государств, но никто
— ни ЦРУ, ни наши коллеги с континента, ни даже КГБ — не смог пролить свет на личность пресловутого майора Гросса. В нашем мире аналога ему пока не найдено. Думаю, это имя — лишь ширма. Боюсь, найти его так и не удастся. Тем более что никакого криминала за ним пока не числится.
Теперь буквально несколько слов о задержанных. Думаю, вам небезынтересно будет узнать, за что эти молодчики получили свои смертные приговоры — там, в своем мире.
Ли Брунсвик, по его собственным словам, «пришил фараона» — это единственное, что нам удалось из него вытянуть. Джованни Риччи пырнул ножом подвыпившего матроса в одном из миланских кабаков; тогда же он заработал себе шрам. Что же касается Шарля Левьена, то этот болтливый негодяй, этот жалкий трус и, извините за выражение, бабник, столь подробно описал отравление собственной жены, что несколько дней после этого меня преследовало неотвязное ощущение, будто руки у меня по локоть опущены в дерьмо… Простите, господа, но иного сравнения мне на ум не приходит.
— Да-а, представляю, каково пришлось моему двойнику, комиссару Реналю, когда он распутывал это дельце, — усмехнулся Клод Реналь. — Что же побудило этого типа столь жестоко поступить со своей супругой?
— Женщина… — Инспектор брезгливо поморщился. — Левьен божится, что именно она вынудила его пойти на преступление. Это некая мадам Рено.
— Мерзавец, — процедил сквозь зубы Сэндерс.
Диверс искоса взглянул на Ганса Миллера.
— Что же касается господина Миллера, присутствующего здесь, — продолжал он, — то его историю, думаю, повторять нет смысла. Она вам известна.
— Верно, инспектор, — кивнул Сэндерс, — нечего ворошить прошлое. Порой оно способно причинить боль и страдания.
Миллер благодарно взглянул на Сэндерса.
— В таком случае, господа, не смею вас больше задерживать. — Диверс встал; вслед за ним поднялись и остальные. — Если есть у кого-нибудь вопросы, я готов ответить на них.
Реналь покачал головой.
— Вы дали исчерпывающую информацию, инспектор. Какие могут быть…
— У меня есть вопрос, — неожиданно сказал Миллер. Голос его дрожал от волнения. — Он касается видеозаписи, вернее, видеокассеты. Не могли бы вы, господин Диверс, предоставить в мое распоряжение копию обращения доктора Балларда к миру?
— Копию? — Диверс пожал плечами. — Пожалуйста, только я не совсем понимаю…
— Попробую объяснить, — перебил его Сэндерс. — Вы должны учитывать, дорогой инспектор, что обращение было адресовано обоим мирам
— и нашему, и параллельному. Наш мир обращение получил — надеюсь, в скором времени Скотланд-Ярд найдет возможность обнародовать этот бесценный документ.
— Только по окончании следствия, — заметил Диверс.
— Разумеется, — кивнул Сэндерс. — Что же касается мира параллельного, то здесь дело обстоят намного сложнее. Передать туда кассету мы не можем — последняя «брешь» прекратила свое существование на наших глазах…