Далее Сэндерс вкратце изложил свой план. Несколько минут Клод Реналь молчал, переваривая услышанное.
— Хорошо, — сказал он наконец. — Шанс на успех, по-моему, есть. Надеюсь, тебе удастся что-нибудь выудить у Шарля Левьена.
— Я тоже надеюсь, Клод.
— Кстати, вчера утром в Лондон прибыл Антонио Пеллони. Скоро ты его увидишь, Джил.
— Отлично, Клод! У меня для тебя тоже есть одно сообщение. Если вдруг возникнет необходимость, свяжись с инспектором Диверсом из Скотланд-Ярда и назови ему мое имя. Уверен, он поможет.
— Хорошо, Джил. До встречи.
Друзья расстались.
— Хорошо, — сказал он наконец. — Шанс на успех, по-моему, есть. Надеюсь, тебе удастся что-нибудь выудить у Шарля Левьена.
— Я тоже надеюсь, Клод.
— Кстати, вчера утром в Лондон прибыл Антонио Пеллони. Скоро ты его увидишь, Джил.
— Отлично, Клод! У меня для тебя тоже есть одно сообщение. Если вдруг возникнет необходимость, свяжись с инспектором Диверсом из Скотланд-Ярда и назови ему мое имя. Уверен, он поможет.
— Хорошо, Джил. До встречи.
Друзья расстались.
Глава одиннадцатая
В семнадцать сорок Джилберт Сэндерс постучал в номер Шарля Левьена. Дверь долго никто не открывал, наконец Левьен появился на пороге. Судя по заспанному виду, он только что встал с постели.
— Не рано ли вы улеглись спать? — сердито проворчал Сэндерс. — Собирайтесь! Вы мне нужны.
Через десять минут Левьен был одет.
— Идемте! — приказал Сэндерс и заспешил вниз.
У подъезда гостиницы их ждал старенький «шевроле», накануне взятый Сэндерсом напрокат.
— Садитесь!
Левьен беспрекословно подчинился. Он уже понял, что задавать вопросы боссу небезопасно, и потому предпочитал ждать, когда тот сам заговорит. В конце концов ожидание его увенчалось успехом.
— Мне нужно заехать по одному адресу, — сказал Сэндерс, когда автомобиль уже несся по шоссе. — Это имеет непосредственное отношение к нашей операции. Ваша задача следующая, Левьен… Кстати, мы уже приехали.
Свернув в узкую улочку, Сэндерс остановился. Улочка была стиснута двумя рядами старых семиэтажных домов.
— Видите тот дом? — Сэндерс указал на одно из зданий. — Сейчас я войду в него, а вы остановитесь на противоположной стороне улицы и будете ждать. Если через двадцать минут я не появлюсь, быстро ступайте назад и немедленно исчезайте. И вы, и Миллер, и Риччи. — Поймав испуганный взгляд Левьена, Сэндерс усмехнулся. — Но я надеюсь, до этого дело не дойдет. И тем не менее все может случиться, подстраховаться никогда нелишне. Все ясно? — Левьен кивнул. — Ступайте!
Левьен вышел из автомобиля и неуверенно зашагал по пустынной мостовой к своему наблюдательному пункту, а Сэндерс проделал тот же путь, сидя за рулем. Оставив автомобиль, он нырнул в темный подъезд и мигом взбежал на третий этаж. Там, на лестничной площадке, у окна, выходящего как раз на противоположный тротуар, его уже ждали Клод Реналь и незнакомый высокий мужчина с длинными отвислыми усами.
— Отлично, Джил! Ты как раз вовремя, — похлопал друга по плечу Клод Реналь. — Клиент уже на месте? А, теперь вижу!.. Вот он, значит, каков, этот самый Шарль Левьен… Да, я ж тебя не представил — Антонио Пеллони, мой старый товарищ и миланской коллега. А это тот самый Джил Сэндерс, о котором ходят легенды.
Пеллони улыбнулся и протянул руку. Сэндерс молча пожал ее. Реналь взглянул на часы.
— Двадцать минут седьмого. Скоро появятся.
— Значит, у нас есть десять минут в запасе, — сказал Сэндерс.
— Расскажи, как тебя встретил старый разбойник Джек Шпрингер?
— О, это незаурядная личность! — рассмеялся Клод Реналь. — Маленький, толстенький, словно пончик, а глаза плутоватые, с хитрецой. Сначала встретил меня настороженно, но как только услыхал твое имя, схватил за руку и насильно затащил в свою хибару. Знаешь, сколько у него детей? Шестеро!
— Не может быть! — в свою очередь рассмеялся Сэндерс.
— Примерный отец семейства, и жена у него, такая дородная, раза в два шире и выше его. Как же ее… Клара!
— Клара Бейтс! Как же, помню — миниатюрная танцовщица из «Ночного рыцаря». Был такой дешевый ресторанчик, в двух кварталах отсюда.
— Что касается миниатюрности, у меня есть некоторые сомнения, — возразил было Реналь, но Сэндерс перебил его:
— Быстро сговорились?
— Как бы не так! Торговались добрых полчаса. Зато когда он увидел десятифунтовый банкнот, сразу же стал клясться и божиться, что ты лучший фараон из всей этой своры сыскных псов и что для тебя он готов зарезать хоть самого премьер-министра — если, конечно, ты этого пожелаешь.
— А ты знаешь, Клод, он действительно способен на многое. Джек
— своего рода гений преступного мира, мозги у него работают на всю катушку.
— Идут, — внезапно произнес Пеллони, пристально всматриваясь в окно. Сэндерс и Реналь тут же присоединились к нему.
По узкой улочке шли двое подвыпивших мужчин.
— Шарль Левьен заметил их, только когда они оказались ярдах в десяти от него, и обернулся на звук шагов.
— Это он! — прохрипел один из мужчин, ткнув в Левьена грязным толстым пальцем. — Я узнал его!
— Врешь! — вытаращил глаза второй.
— Провалиться мне на этом месте, Сэм, если я вру! Да он же, клянусь потрохами моей псины!
— Тогда, Джон, — заскрежетал зубами Сэм, — пусть заказывает гробовщика.
Они обступили Левьена с двух сторон. От обоих сильно разило перегаром.
— Что вам от меня нужно? — с дрожью в голосе спросил француз, бледнея.
— Я видел, как он утром выходил от твоей крали, когда ты был в отъезде. Помнишь свою отлучку в Ньюкасл, Сэм?
— Еще бы! — отозвался тот, поглаживая огромный волосатый кулак.
— Чуяло мое сердце, что эта шлюха снюхается с каким-нибудь проходимцем!..
— Вы меня с кем-то путаете, господа, — попытался защищаться Левьен, но Сэм сграбастал его мощной пятерней за ворот пиджака.
— Молчи, ублюдок! — прорычал он, прижимая несчастного француза к стене. — Я подобных выходок не прощаю. Никогда!
— Оставьте меня! — завизжал Левьен в исступлении. — Полиция!
Мощный удар в лоб оборвал его вопль, голова Шарля Левьена, отброшенная кулаком Сэма, словно мяч, глухо стукнулась о бетонную стену, алая струйка крови потекла по затылку. Француз закатил глаза и беззвучно осел на тротуар.
— Дай-ка я ему добавлю! — прохрипел Сэм, распаляясь от вида крови и занося ногу для следующего удара.
— Ладно, Сэм, оставь его, — оттащил в сторону приятеля Джон. — Хватит, он свое получил. Пойдем, пока фараоны не нагрянули.
Как только они скрылись, из подъезда показался Сэндерс. Быстро пересек улицу и склонился над безжизненным телом. Опытным взглядом профессионала окинул пространство по обе стороны от места происшествия. Ни души.
Левьен не подавал признаков жизни. «Ловко они его обработали, — восхитился Сэндерс. — Лихих головорезов держит при себе Джек!.. Да жив ли он, черт побери?» Он приложил ухо к груди Левьена, но ударов сердца не услышал. Сэндерс похолодел. Этого еще не хватало!.. Да нет же, он дышит, это видно даже слепому! Но сердце… Сэндерс снова склонился над телом Левьена. Да, сердце не прослушивалось. Впрочем… Далекие толчки вдруг отдались в ушах Джила Сэндерса. Что за чертовщина?! Он резко выпрямился.
Сердце Шарля Левьена билось с правой стороны. «В конце концов, — успокоил себя Сэндерс, — подобные случаи медицине известны. Нечего предаваться панике».
Сэндерс ловко подхватил молодого француза и без труда запихнул в машину. До гостиницы домчались в считанные минуты. Взвалив тело Левьена на плечо, он миновал удивленного портье и быстро поднялся в свой номер. Потом позвонил Миллеру и Риччи, приказав им тотчас же явиться к нему. Через пару минут двойники были в сборе.
— Что с ним? — побледнел Миллер, увидев окровавленного француза полулежащим в кресле. Тот все еще не приходил в сознание.
— Какие-то подонки проломили ему череп, — бросил Сэндерс, готовя все необходимое для обработки раны. — Да помогите же кто-нибудь, черт бы вас побрал!..
— Может, врача вызвать? — предложил Миллер, с сомнением наблюдая за манипуляциями босса. Тот резко выпрямился.
— Не надо врача, — сухо произнес он. — Огласка может повредить делу. Справимся своими силами. Держите таз!
Сэндерс сам промыл рану и перевязал Левьену голову. Впрочем, никакой раны не было, а была лишь ссадина, но обилие крови создавало впечатление, что голова пробита основательно. Сэндерс всячески старался поддержать это впечатление, хмуря брови, качая головой и размазывая кровь чуть ли не по всему лицу бесчувственного француза, ибо, по его замыслу, Риччи и Миллер должны были поверить в серьезность нанесенной травмы. И ему это удалось. В глазах двойников появились испуг и растерянность.
Левьен зашевелился, застонал и приоткрыл глаза. Сознание медленно возвращалось к нему.
— Что со мной? — чуть слышно произнес он. — Где я?
— В преисподней, — огрызнулся Сэндерс. — Вас на две минуты нельзя оставить одного. Как голова?
— Разламывается… — Левьен скорчил болезненную гримасу.
— Как вас угораздило нарваться на тех двоих?
— Вы их видели?
— Только спины. Вы что, первым в драку полезли?
— Я еще не совсем спятил, — ответил Левьен и снова застонал. — Кто это был?
— Это вы меня спрашиваете? — мрачно усмехнулся Сэндерс. — По-моему, на этот вопрос должны ответить вы, Левьен.
— Я их впервые видел.
— Неужели?
— Клянусь! Я вообще впервые в этом городе.
— И что же они от вас хотели?
— Не помню… — Левьен напряг память. — Чепуха какая-то! Один из них говорил, что узнал меня.
— Узнал? Вы что, встречались с ним раньше?
— Я же говорю, что видел их впервые!
— Но ведь он вас узнал. Не хотите же вы сказать, Левьен, что эти двое проломили вам череп просто так, ради собственной утехи.
— Нет… не знаю… Ничего не помню. Один из них что-то говорил про Ньюкасл.
— Ньюкасл? — насторожился Сэндерс. — Вы были в Ньюкасле?
— Да не был я ни в каком Ньюкасле! — выкрикнул Левьен. — И в Англии никогда прежде не был!
— Вы это точно помните?
— Да что ж я, совсем рехнулся?..
— Та-ак, — протянул Сэндерс, в упор глядя на француза. — А то, что произошло четверть часа назад, вы не помните. Так, Левьен?
Француз беспомощно развел руками.
— Бред какой-то! — произнес он, морщась от боли. — Я ни черта не понял…
— Не поняли? В каких пределах вы знаете английский?
— В совершенстве. Вы уже могли в этом убедиться, Сэндерс.
— Вот именно. И тем не менее вы не поняли их слов?
— Да нет, понял, но… — Левьен замялся, — не понял смысла…
— Ясно, — отрезал Сэндерс, бросив многозначительный взгляд на стоявших в стороне двойников. Риччи в ответ ухмыльнулся, а Миллер пожал плечами. Сэндерс несколько раз прошелся по комнате. На его лице отразилась усиленная работа мысли. Наконец он остановился напротив Левьена.
— Вот что я вам скажу, Шарль Левьен, — твердо произнес он, — вы врач и должны понять меня. Только что вы получили травму головы — травму, заметьте, серьезную. У меня есть все основания полагать, что нормальное функционирование вашего мозга нарушено, и, возможно, в значительной степени.
— Но позвольте!.. — подал голос Левьен.
— Минуту, — резко перебил его Сэндерс, — я еще не закончил. Наверняка утверждать не берусь, что подобное нарушение произошло, но такая вероятность все-таки имеется. И в первую очередь пострадала ваша память — в этом убедили меня ваши ответы. Как руководитель операции, ответственность за успех которой возложена исключительно на меня, я не могу допустить необоснованного риска в ходе ее осуществления и властью, данной мне, отстраняю вас, Шарль Левьен, от дальнейшего участия в ней.
— Как! — Левьен вскочил с кресла, но тут же рухнул обратно — сказалась, видимо, потеря крови. — Вы не имеете права, Сэндерс!
— Право-то я как раз имею, — спокойно возразил Сэндерс, — но не будем говорить о правах. Поймите, Левьен, я в ответе за успешное завершение операции, риск здесь совершенно неуместен. Где гарантии, что у вас нет сотрясения?
— Как врач я заявляю, что никакого сотрясения нет и в помине, — уверенно заявил Левьен.
— Хорошо, допустим, — кивнул Сэндерс. — А ваша память?
— Да что вы все время цепляетесь к моей памяти! — закричал француз, нервно хрустя суставами пальцев. — То тычете в нос вашими инструкциями…
— Инструкции исходят от майора Гросса, — сухо возразил Сэндерс.
— Я так же подвластен им, как и все вы.
Имя майора произвело на Левьена должный эффект. Он сжался в комок и замолчал.
— Это не придирки, Левьен, — продолжал Сэндерс, — это необходимая предосторожность. Посмотрите, у вас даже руки дрожат. Так вы с трех шагов и в слона не попадете.
Руки у того действительно дрожали — то ли от волнения, то ли от упадка сил, вызванного потерей крови.
— Сэндерс, вы не должны отстранять меня от участия в операции!
— взмолился Левьен. — Иначе майор Гросс откажет мне в реабилитации. Поймите же, мне грозит виселица!
«Виселица? Гм… Интересно». Глаза Сэндерса блеснули.
— Интересы дела важнее жизни каждого из нас, — твердо произнес он. — Ваши умственные способности, Левьен, вызывают у меня опасения, что в полиции, если, не дай Бог, вы туда угодите — а исключить такую возможность, к сожалению, нельзя, — вы сболтнете что-нибудь лишнее. Вы уверены в ясности вашего рассудка, Левьен?
— Клянусь, да! — выкрикнул француз.
Сэндерс в раздумье покачал головой.
— А я не уверен. Господа, — он обернулся к двум другим двойникам, — дело слишком серьезное, чтобы решать его сгоряча. Меня интересует ваше мнение. Вправе ли мы подвергать риску успех операции, допуская к участию в ней Шарля Левьена, только что получившего серьезную черепную травму?
Миллер пожал плечами.
— Вы зря спрашиваете нас, Сэндерс, — сказал он, — ведь мы не знаем, какова конечная цель операции. Вы информированы лучше нас — вам и решать.
«Вот оно что! — подумал Сэндерс. — Значит, они ничего не знают».
— С другой стороны, — возразил Риччи, — включение Левьена в состав нашей группы наверняка преследует определенную цель. Так, Сэндерс? — Тот кивнул. — Поэтому отмахиваться от него, словно от какого-то прокаженного, мы не должны. Я не согласен с боссом, хотя…
— Вы считаете, что Левьена следует допустить к операции?
— Нет, я этого не говорил, но и без него мы обойтись тоже не можем. По крайней мере, майор Гросс не зря определил состав группы именно в таком виде. И неизвестно еще, не пострадает ли дело от вашего самоуправства, Сэндерс.
— Что же вы предлагаете, Риччи? — спросил Сэндерс.
Итальянец задумался. Его маленькие глазки уставились в одному ему видимую точку пространства.
— Я предлагаю его проэкзаменовать, — наконец сказал он. — Серия вопросов позволит проконтролировать умственные способности Левьена, а также его память.
— Проэкзаменовать? — Сэндерс удивленно вскинул брови. Он едва сдержал восторг. «Сработало, черт побери! — ликовал он в душе. — Теперь они у меня в руках!»
— Именно, — подтвердил Риччи.
— Неплохая мысль, — в задумчивости произнес Миллер. — А что, Сэндерс, рискните.
— Я согласен! — воскликнул Левьен, сделав резкое движение головой, и тут же застонал от боли. Лицо его исказила уродливая гримаса.
— Болит? — участливо спросил Сэндерс.
— Не то слово, — отозвался Левьен.
Сэндерс немного помедлил.
— Я вынужден принять предложение Риччи, — заявил он наконец. — Похоже, иного выхода у нас нет. Я подумаю над перечнем вопросов, а вы, господа, ступайте к себе. Миллер, будьте так любезны, помогите Левьену добраться до его номера. Через час жду вас всех у себя.
Часы пробили девять.
— Не рано ли вы улеглись спать? — сердито проворчал Сэндерс. — Собирайтесь! Вы мне нужны.
Через десять минут Левьен был одет.
— Идемте! — приказал Сэндерс и заспешил вниз.
У подъезда гостиницы их ждал старенький «шевроле», накануне взятый Сэндерсом напрокат.
— Садитесь!
Левьен беспрекословно подчинился. Он уже понял, что задавать вопросы боссу небезопасно, и потому предпочитал ждать, когда тот сам заговорит. В конце концов ожидание его увенчалось успехом.
— Мне нужно заехать по одному адресу, — сказал Сэндерс, когда автомобиль уже несся по шоссе. — Это имеет непосредственное отношение к нашей операции. Ваша задача следующая, Левьен… Кстати, мы уже приехали.
Свернув в узкую улочку, Сэндерс остановился. Улочка была стиснута двумя рядами старых семиэтажных домов.
— Видите тот дом? — Сэндерс указал на одно из зданий. — Сейчас я войду в него, а вы остановитесь на противоположной стороне улицы и будете ждать. Если через двадцать минут я не появлюсь, быстро ступайте назад и немедленно исчезайте. И вы, и Миллер, и Риччи. — Поймав испуганный взгляд Левьена, Сэндерс усмехнулся. — Но я надеюсь, до этого дело не дойдет. И тем не менее все может случиться, подстраховаться никогда нелишне. Все ясно? — Левьен кивнул. — Ступайте!
Левьен вышел из автомобиля и неуверенно зашагал по пустынной мостовой к своему наблюдательному пункту, а Сэндерс проделал тот же путь, сидя за рулем. Оставив автомобиль, он нырнул в темный подъезд и мигом взбежал на третий этаж. Там, на лестничной площадке, у окна, выходящего как раз на противоположный тротуар, его уже ждали Клод Реналь и незнакомый высокий мужчина с длинными отвислыми усами.
— Отлично, Джил! Ты как раз вовремя, — похлопал друга по плечу Клод Реналь. — Клиент уже на месте? А, теперь вижу!.. Вот он, значит, каков, этот самый Шарль Левьен… Да, я ж тебя не представил — Антонио Пеллони, мой старый товарищ и миланской коллега. А это тот самый Джил Сэндерс, о котором ходят легенды.
Пеллони улыбнулся и протянул руку. Сэндерс молча пожал ее. Реналь взглянул на часы.
— Двадцать минут седьмого. Скоро появятся.
— Значит, у нас есть десять минут в запасе, — сказал Сэндерс.
— Расскажи, как тебя встретил старый разбойник Джек Шпрингер?
— О, это незаурядная личность! — рассмеялся Клод Реналь. — Маленький, толстенький, словно пончик, а глаза плутоватые, с хитрецой. Сначала встретил меня настороженно, но как только услыхал твое имя, схватил за руку и насильно затащил в свою хибару. Знаешь, сколько у него детей? Шестеро!
— Не может быть! — в свою очередь рассмеялся Сэндерс.
— Примерный отец семейства, и жена у него, такая дородная, раза в два шире и выше его. Как же ее… Клара!
— Клара Бейтс! Как же, помню — миниатюрная танцовщица из «Ночного рыцаря». Был такой дешевый ресторанчик, в двух кварталах отсюда.
— Что касается миниатюрности, у меня есть некоторые сомнения, — возразил было Реналь, но Сэндерс перебил его:
— Быстро сговорились?
— Как бы не так! Торговались добрых полчаса. Зато когда он увидел десятифунтовый банкнот, сразу же стал клясться и божиться, что ты лучший фараон из всей этой своры сыскных псов и что для тебя он готов зарезать хоть самого премьер-министра — если, конечно, ты этого пожелаешь.
— А ты знаешь, Клод, он действительно способен на многое. Джек
— своего рода гений преступного мира, мозги у него работают на всю катушку.
— Идут, — внезапно произнес Пеллони, пристально всматриваясь в окно. Сэндерс и Реналь тут же присоединились к нему.
По узкой улочке шли двое подвыпивших мужчин.
— Шарль Левьен заметил их, только когда они оказались ярдах в десяти от него, и обернулся на звук шагов.
— Это он! — прохрипел один из мужчин, ткнув в Левьена грязным толстым пальцем. — Я узнал его!
— Врешь! — вытаращил глаза второй.
— Провалиться мне на этом месте, Сэм, если я вру! Да он же, клянусь потрохами моей псины!
— Тогда, Джон, — заскрежетал зубами Сэм, — пусть заказывает гробовщика.
Они обступили Левьена с двух сторон. От обоих сильно разило перегаром.
— Что вам от меня нужно? — с дрожью в голосе спросил француз, бледнея.
— Я видел, как он утром выходил от твоей крали, когда ты был в отъезде. Помнишь свою отлучку в Ньюкасл, Сэм?
— Еще бы! — отозвался тот, поглаживая огромный волосатый кулак.
— Чуяло мое сердце, что эта шлюха снюхается с каким-нибудь проходимцем!..
— Вы меня с кем-то путаете, господа, — попытался защищаться Левьен, но Сэм сграбастал его мощной пятерней за ворот пиджака.
— Молчи, ублюдок! — прорычал он, прижимая несчастного француза к стене. — Я подобных выходок не прощаю. Никогда!
— Оставьте меня! — завизжал Левьен в исступлении. — Полиция!
Мощный удар в лоб оборвал его вопль, голова Шарля Левьена, отброшенная кулаком Сэма, словно мяч, глухо стукнулась о бетонную стену, алая струйка крови потекла по затылку. Француз закатил глаза и беззвучно осел на тротуар.
— Дай-ка я ему добавлю! — прохрипел Сэм, распаляясь от вида крови и занося ногу для следующего удара.
— Ладно, Сэм, оставь его, — оттащил в сторону приятеля Джон. — Хватит, он свое получил. Пойдем, пока фараоны не нагрянули.
Как только они скрылись, из подъезда показался Сэндерс. Быстро пересек улицу и склонился над безжизненным телом. Опытным взглядом профессионала окинул пространство по обе стороны от места происшествия. Ни души.
Левьен не подавал признаков жизни. «Ловко они его обработали, — восхитился Сэндерс. — Лихих головорезов держит при себе Джек!.. Да жив ли он, черт побери?» Он приложил ухо к груди Левьена, но ударов сердца не услышал. Сэндерс похолодел. Этого еще не хватало!.. Да нет же, он дышит, это видно даже слепому! Но сердце… Сэндерс снова склонился над телом Левьена. Да, сердце не прослушивалось. Впрочем… Далекие толчки вдруг отдались в ушах Джила Сэндерса. Что за чертовщина?! Он резко выпрямился.
Сердце Шарля Левьена билось с правой стороны. «В конце концов, — успокоил себя Сэндерс, — подобные случаи медицине известны. Нечего предаваться панике».
Сэндерс ловко подхватил молодого француза и без труда запихнул в машину. До гостиницы домчались в считанные минуты. Взвалив тело Левьена на плечо, он миновал удивленного портье и быстро поднялся в свой номер. Потом позвонил Миллеру и Риччи, приказав им тотчас же явиться к нему. Через пару минут двойники были в сборе.
— Что с ним? — побледнел Миллер, увидев окровавленного француза полулежащим в кресле. Тот все еще не приходил в сознание.
— Какие-то подонки проломили ему череп, — бросил Сэндерс, готовя все необходимое для обработки раны. — Да помогите же кто-нибудь, черт бы вас побрал!..
— Может, врача вызвать? — предложил Миллер, с сомнением наблюдая за манипуляциями босса. Тот резко выпрямился.
— Не надо врача, — сухо произнес он. — Огласка может повредить делу. Справимся своими силами. Держите таз!
Сэндерс сам промыл рану и перевязал Левьену голову. Впрочем, никакой раны не было, а была лишь ссадина, но обилие крови создавало впечатление, что голова пробита основательно. Сэндерс всячески старался поддержать это впечатление, хмуря брови, качая головой и размазывая кровь чуть ли не по всему лицу бесчувственного француза, ибо, по его замыслу, Риччи и Миллер должны были поверить в серьезность нанесенной травмы. И ему это удалось. В глазах двойников появились испуг и растерянность.
Левьен зашевелился, застонал и приоткрыл глаза. Сознание медленно возвращалось к нему.
— Что со мной? — чуть слышно произнес он. — Где я?
— В преисподней, — огрызнулся Сэндерс. — Вас на две минуты нельзя оставить одного. Как голова?
— Разламывается… — Левьен скорчил болезненную гримасу.
— Как вас угораздило нарваться на тех двоих?
— Вы их видели?
— Только спины. Вы что, первым в драку полезли?
— Я еще не совсем спятил, — ответил Левьен и снова застонал. — Кто это был?
— Это вы меня спрашиваете? — мрачно усмехнулся Сэндерс. — По-моему, на этот вопрос должны ответить вы, Левьен.
— Я их впервые видел.
— Неужели?
— Клянусь! Я вообще впервые в этом городе.
— И что же они от вас хотели?
— Не помню… — Левьен напряг память. — Чепуха какая-то! Один из них говорил, что узнал меня.
— Узнал? Вы что, встречались с ним раньше?
— Я же говорю, что видел их впервые!
— Но ведь он вас узнал. Не хотите же вы сказать, Левьен, что эти двое проломили вам череп просто так, ради собственной утехи.
— Нет… не знаю… Ничего не помню. Один из них что-то говорил про Ньюкасл.
— Ньюкасл? — насторожился Сэндерс. — Вы были в Ньюкасле?
— Да не был я ни в каком Ньюкасле! — выкрикнул Левьен. — И в Англии никогда прежде не был!
— Вы это точно помните?
— Да что ж я, совсем рехнулся?..
— Та-ак, — протянул Сэндерс, в упор глядя на француза. — А то, что произошло четверть часа назад, вы не помните. Так, Левьен?
Француз беспомощно развел руками.
— Бред какой-то! — произнес он, морщась от боли. — Я ни черта не понял…
— Не поняли? В каких пределах вы знаете английский?
— В совершенстве. Вы уже могли в этом убедиться, Сэндерс.
— Вот именно. И тем не менее вы не поняли их слов?
— Да нет, понял, но… — Левьен замялся, — не понял смысла…
— Ясно, — отрезал Сэндерс, бросив многозначительный взгляд на стоявших в стороне двойников. Риччи в ответ ухмыльнулся, а Миллер пожал плечами. Сэндерс несколько раз прошелся по комнате. На его лице отразилась усиленная работа мысли. Наконец он остановился напротив Левьена.
— Вот что я вам скажу, Шарль Левьен, — твердо произнес он, — вы врач и должны понять меня. Только что вы получили травму головы — травму, заметьте, серьезную. У меня есть все основания полагать, что нормальное функционирование вашего мозга нарушено, и, возможно, в значительной степени.
— Но позвольте!.. — подал голос Левьен.
— Минуту, — резко перебил его Сэндерс, — я еще не закончил. Наверняка утверждать не берусь, что подобное нарушение произошло, но такая вероятность все-таки имеется. И в первую очередь пострадала ваша память — в этом убедили меня ваши ответы. Как руководитель операции, ответственность за успех которой возложена исключительно на меня, я не могу допустить необоснованного риска в ходе ее осуществления и властью, данной мне, отстраняю вас, Шарль Левьен, от дальнейшего участия в ней.
— Как! — Левьен вскочил с кресла, но тут же рухнул обратно — сказалась, видимо, потеря крови. — Вы не имеете права, Сэндерс!
— Право-то я как раз имею, — спокойно возразил Сэндерс, — но не будем говорить о правах. Поймите, Левьен, я в ответе за успешное завершение операции, риск здесь совершенно неуместен. Где гарантии, что у вас нет сотрясения?
— Как врач я заявляю, что никакого сотрясения нет и в помине, — уверенно заявил Левьен.
— Хорошо, допустим, — кивнул Сэндерс. — А ваша память?
— Да что вы все время цепляетесь к моей памяти! — закричал француз, нервно хрустя суставами пальцев. — То тычете в нос вашими инструкциями…
— Инструкции исходят от майора Гросса, — сухо возразил Сэндерс.
— Я так же подвластен им, как и все вы.
Имя майора произвело на Левьена должный эффект. Он сжался в комок и замолчал.
— Это не придирки, Левьен, — продолжал Сэндерс, — это необходимая предосторожность. Посмотрите, у вас даже руки дрожат. Так вы с трех шагов и в слона не попадете.
Руки у того действительно дрожали — то ли от волнения, то ли от упадка сил, вызванного потерей крови.
— Сэндерс, вы не должны отстранять меня от участия в операции!
— взмолился Левьен. — Иначе майор Гросс откажет мне в реабилитации. Поймите же, мне грозит виселица!
«Виселица? Гм… Интересно». Глаза Сэндерса блеснули.
— Интересы дела важнее жизни каждого из нас, — твердо произнес он. — Ваши умственные способности, Левьен, вызывают у меня опасения, что в полиции, если, не дай Бог, вы туда угодите — а исключить такую возможность, к сожалению, нельзя, — вы сболтнете что-нибудь лишнее. Вы уверены в ясности вашего рассудка, Левьен?
— Клянусь, да! — выкрикнул француз.
Сэндерс в раздумье покачал головой.
— А я не уверен. Господа, — он обернулся к двум другим двойникам, — дело слишком серьезное, чтобы решать его сгоряча. Меня интересует ваше мнение. Вправе ли мы подвергать риску успех операции, допуская к участию в ней Шарля Левьена, только что получившего серьезную черепную травму?
Миллер пожал плечами.
— Вы зря спрашиваете нас, Сэндерс, — сказал он, — ведь мы не знаем, какова конечная цель операции. Вы информированы лучше нас — вам и решать.
«Вот оно что! — подумал Сэндерс. — Значит, они ничего не знают».
— С другой стороны, — возразил Риччи, — включение Левьена в состав нашей группы наверняка преследует определенную цель. Так, Сэндерс? — Тот кивнул. — Поэтому отмахиваться от него, словно от какого-то прокаженного, мы не должны. Я не согласен с боссом, хотя…
— Вы считаете, что Левьена следует допустить к операции?
— Нет, я этого не говорил, но и без него мы обойтись тоже не можем. По крайней мере, майор Гросс не зря определил состав группы именно в таком виде. И неизвестно еще, не пострадает ли дело от вашего самоуправства, Сэндерс.
— Что же вы предлагаете, Риччи? — спросил Сэндерс.
Итальянец задумался. Его маленькие глазки уставились в одному ему видимую точку пространства.
— Я предлагаю его проэкзаменовать, — наконец сказал он. — Серия вопросов позволит проконтролировать умственные способности Левьена, а также его память.
— Проэкзаменовать? — Сэндерс удивленно вскинул брови. Он едва сдержал восторг. «Сработало, черт побери! — ликовал он в душе. — Теперь они у меня в руках!»
— Именно, — подтвердил Риччи.
— Неплохая мысль, — в задумчивости произнес Миллер. — А что, Сэндерс, рискните.
— Я согласен! — воскликнул Левьен, сделав резкое движение головой, и тут же застонал от боли. Лицо его исказила уродливая гримаса.
— Болит? — участливо спросил Сэндерс.
— Не то слово, — отозвался Левьен.
Сэндерс немного помедлил.
— Я вынужден принять предложение Риччи, — заявил он наконец. — Похоже, иного выхода у нас нет. Я подумаю над перечнем вопросов, а вы, господа, ступайте к себе. Миллер, будьте так любезны, помогите Левьену добраться до его номера. Через час жду вас всех у себя.
Часы пробили девять.
Глава двенадцатая
Ровно в десять четверо мужчин снова собрались в номере Джилберта Сэндерса.
— Итак, господа, — начал он, — приступим к экзамену.
Левьен сидел в кресле посредине комнаты, спиной к окну. У окна, за журнальным столиком, расположились Риччи и Миллер. Сэндерс встал напротив француза, лицом к нему. Освещение в комнате он предусмотрительно устроил так, что сам оставался в тени, а лица троих двойников, обращенные к нему, были хорошо видны.
— Я предложу вам, Шарль Левьен, два устных теста. На первый вы должны отвечать со всей откровенностью, как на исповеди. Ответы на второй тест лягут в основу вашей легенды, когда за вас примутся парни из Скотланд-Ярда. Надеюсь, — усмехнулся Сэндерс, заметив, что Левьен вздрогнул, — до этого дело не дойдет. Вы готовы?
— Готов.
— Итак, первый тест. Отвечать быстро, коротко и ясно. Ваше имя?
— Шарль Левьен.
— Род занятий?
— Врач.
— Женаты?
— Нет.
Сэндерс с трудом подавил удивленный возглас.
— Кто такой майор Гросс?
— Инициатор и руководитель операции.
— Какие силы стоят за его спиной?
— Не знаю.
— Цель операции?
— Не знаю.
— Вы владеете огнестрельным оружием?
— В совершенстве.
— Ваше участие в операции добровольно?
Левьен замялся.
— Не совсем.
— Вы могли отказаться от участия в ней?
— В случае отказа приговор был бы приведен в исполнение.
— Приговор за что?
— За убийство.
— Вы убийца?
— Д-да…
— Кто ваша жертва?
— Матильда Карон, моя супруга.
И снова Сэндерс едва не выдал себя.
— Вы говорите по-английски?
— Да.
— Сколько у вас пальцев на правой руке?
— Пять.
— Кто такой Пьер Лебон?
Левьен вздрогнул.
— Мой… знакомый.
— Ваше настоящее имя?
— Шарль Левьен.
— С какой целью вы уничтожили вашего двойника?
— Это предусмотрено инструкцией майора Гросса.
— Имя вашего двойника?
— Шарль Левьен.
— С какой стороны у человека расположено сердце?
— С правой.
— Вы левша?
— Да.
— Как объяснить, что Матильда Карон, ваша супруга, жива?
— Она мертва. Я сам отравил ее.
— Несколько дней назад вы простились с ней. Так?
— Это не Матильда Карон. Это двойник.
— Вы знакомы с Джованни Риччи?
— Да, это член нашей группы.
— Что скрыто в корпусе вашего портсигара?
— Аннигилятор.
— Подробнее.
— Это все, что мне известно.
— Сколько раз вы воспользовались портсигаром?
— Дважды.
— Вторым был Пьер Лебон?
— Да.
— Как объяснить существование людей-двойников?
— Двойники принадлежат другому миру.
— К какому миру принадлежите вы?
— К тому, откуда я прибыл.
— Что это за мир?
— Параллельный этому.
Сэндерс чуть не поперхнулся.
— Сколько человек входит в состав вашей группы?
— Пять.
— Их имена?
— Шарль Левьен, Джилберт Сэндерс, Джованни Риччи, Ганс Миллер, Грифон.
Сэндерс едва скрывал волнение.
— Кто такой Грифон?
— Не знаю.
— Где он?
— Не знаю.
— Вы должны встретиться с ним?
— Наверное… Не знаю.
— Кто, по-вашему, обладает этой информацией?
— Вы.
Сэндерс кивнул. Логично.
— Настоящее имя пятого участника операции?
— Не знаю.
— Каким способом вы прибыли в этот мир?
— Через «брешь в стене».
— Что такое «брешь в стене»?
— Не знаю. Так говорил майор Гросс.
— Где она расположена?
— Где-то в Центральной Африке, на каком-то озере. На острове.
— Там, на озере, вас было пятеро?
— Да.
— Вы добрались до Лондона порознь?
— Да.
— За что вы убили двойника Пьера Лебона?
— Он раскрыл мою тайну.
— Это произошло в отеле «Йорк»?
— Да.
— Что вам известно о Грифоне?
— Почти ничего. Он отличный стрелок.
— Тот мир отличается от этого?
— Нет… Почти нет.
— В чем же отличие?
— Здесь за убийство не карают смертью.
— От кого Грифон получал инструкции?
— От майора Гросса.
— Вы присутствовали при этом?
— Нет.
— Сколько вам лет?
— Двадцать восемь.
— Согласно инструкции, полученной вами, каковы ваши дальнейшие действия?
— Следовать в Хантсвилл.
«Так, это уже кое-что!» — обрадовался Сэндерс. Краем глаза он заметил, как Миллер удивленно вскинул брови и покачал головой, а Риччи ухмыльнулся.
— Хантсвилл? Где это?
— Западнее Плимута.
Теперь оба двойника, каждый по-своему, выразили согласие.
— Каковы ваши действия по прибытии в Хантсвилл?
— Обратиться на местный вокзал и востребовать заказанный на мое имя билет.
— Билет куда?
— Не знаю.
— Намеченный день отъезда из Лондона?
— Завтра.
— Кем заказан билет?
— Не знаю.
— Срок окончания всей операции?
— Не позднее тридцатого сентября.
«Еще около трех недель, — прикинул в уме Сэндерс. — Что ж, время терпит».
— Кто были те двое, что напали на вас сегодня?
— Не знаю.
— Как вы себя чувствуете?
— Неважно.
— Вам трудно отвечать на вопросы?
— Да… в голове какая-то тяжесть…
— Хорошо, — подвел итог Сэндерс, — на этом остановимся. Теперь второй тест. Не волнуйтесь, Левьен, он намного короче. Вы готовы?
— Готов, — чуть слышно ответил француз.
— Если вы не в состоянии отвечать на вопросы, давайте отложим экзамен на завтра.
— Не нужно откладывать. Я готов.
— Ладно. Итак, тест, рассчитанный на ваше знание легенды. Ваше имя?
— Шарль Левьен.
— Цель вашего приезда в Лондон?
— Желание познакомиться с городом.
— Ваши отношения с супругой?
— Превосходные.
— Вы повинны в смерти Пьера Лебона?
— А разве он мертв?
Сэндерс усмехнулся. Неплохой ответ.
— Где вы приобрели портсигар?
— Мне его подарили.
— Кто?
— Мой друг Пьер Лебон…
— Все, Левьен, у меня больше нет вопросов, — прервал тест Сэндерс, потирая руки. — По-моему, вы с честью выдержали экзамен. Нет смысла продолжать его. Ваше мнение, господа?
— У меня есть возражение, — поднялся с места Миллер.
— У меня тоже, — сказал Риччи.
— Вот как! — Сэндерс насторожился.
— Шарль Левьен ошибся, — произнес Миллер, подходя к Сэндерсу.
— Город, в который он должен прибыть, не Хантсвилл.
— Не Хантсвилл? — Сэндерс перевел взгляд на Риччи. Тот кивнул.
— Не Хантсвилл?! — вскричал Левьен, вскакивая.
— Действительно, пункт назначения расположен западнее Плимута,
— продолжал Миллер, — но это не Хантсвилл, а Палмербридж.
— Теперь ошиблись вы, дорогой Ганс Миллер, — ухмыльнулся Риччи. — И хотя город, в который все мы должны прибыть, действительно расположен западнее Плимута, это Далтон.
— Как Далтон? — удивленно спросил Миллер.
— Какой еще Далтон? — буркнул француз.
До Сэндерса наконец дошел трюк майора Гросса: он отправил всех троих разными маршрутами, но цель у них наверняка одна — некая точка в юго-западной Англии, где рано или поздно двойники должны будут собраться вместе. Что ж, осторожность никогда не помешает. Неясно только одно: какой город выбран для него самого, Джилберта Сэндерса?
Сэндерс рассмеялся.
— Ловко придумано, — сказал он, качая головой, — этого даже я не знал. Ай да майор!
— Так что же нам делать? — в растерянности спросил Миллер. — Какой город нам выбрать?
— Тот, что указан в инструкции, — твердо ответил Сэндерс, глядя в глаза таксисту.
— Вы правы, — произнес Риччи, — каждый из нас должен следовать согласно своей инструкции. — Он сделал ударение на слове «своей». — Кстати, в какой город едете вы, Сэндерс?
Риччи сощурил маленькие глазки и склонил голову набок. По лицу его было разлито нечто напоминающее злорадство.
— Вы опять задаете вопросы, Риччи? — сухо спросил Сэндерс. — Не кажется ли вам, что вы их задаете слишком много?
— Учусь у вас, босс, — ухмыльнулся итальянец, оскалив кривые зубы.
Это был явный намек на допрос Левьена. Сэндерс нахмурился. Миланец внушал ему опасения.
— Одно из требований инструкции, полученной мною, — мрачно произнес он, не отрывая взгляда от Риччи, — это соблюдение секретности. Могу лишь добавить, что ни один из ваших городов меня не устраивает — климат не тот. У меня свой маршрут.
Риччи продолжал ухмыляться.
— Я так и думал, Сэндерс.
— Да перестаньте вы скалиться, черт побери! — взорвался Сэндерс.
— Тише, господа! — предостерегающе произнес Миллер. — Ведь и стены могут иметь уши.
Сам того не зная, он сказал истинную правду: в одном из плафонов люстры, еще перед началом «экзамена», Сэндерс спрятал микрофон. Этажом ниже, в противоположном крыле здания, Клод Реналь и Антонио Пеллони имели великолепную возможность быть свидетелями беседы двойников. Более того, каждое их слово фиксировалось на магнитофонной пленке.
— Вы правы, Миллер, — согласился Сэндерс, — необходима осторожность. Можете быть свободны, господа.
— Одну минуту, — внезапно произнес итальянец. — Я бы хотел продолжить экзамен Шарля Левьена. Надеюсь, вы не против, босс? — Риччи снова сощурился.
Сэндерс на мгновение замер.
— Я не против, — сказал он, — но, возможно, против сам Левьен?
— Мне все равно, — безучастно ответил француз, — лишь бы это поскорее закончилось. Я чертовски устал.
— Я задержу вас всего лишь на две минуты, — заторопился Риччи.
— Итак, первый вопрос. Кто такой Джилберт Сэндерс?
Сэндерс вздрогнул. «Этот тип не так прост, — подумал он, напрягшись. — С ним надо держать ухо востро».
— Руководитель группы, ответственный за успех предстоящей операции, — раздался монотонный голос Левьена.
— Где вы с ним познакомились?
— У майора Гросса, во время инструктажа.
— Что вы знаете о его прошлом?
— Служил в Скотланд-Ярде, затем во французской полиции. Бывший коммандос.
— Итак, господа, — начал он, — приступим к экзамену.
Левьен сидел в кресле посредине комнаты, спиной к окну. У окна, за журнальным столиком, расположились Риччи и Миллер. Сэндерс встал напротив француза, лицом к нему. Освещение в комнате он предусмотрительно устроил так, что сам оставался в тени, а лица троих двойников, обращенные к нему, были хорошо видны.
— Я предложу вам, Шарль Левьен, два устных теста. На первый вы должны отвечать со всей откровенностью, как на исповеди. Ответы на второй тест лягут в основу вашей легенды, когда за вас примутся парни из Скотланд-Ярда. Надеюсь, — усмехнулся Сэндерс, заметив, что Левьен вздрогнул, — до этого дело не дойдет. Вы готовы?
— Готов.
— Итак, первый тест. Отвечать быстро, коротко и ясно. Ваше имя?
— Шарль Левьен.
— Род занятий?
— Врач.
— Женаты?
— Нет.
Сэндерс с трудом подавил удивленный возглас.
— Кто такой майор Гросс?
— Инициатор и руководитель операции.
— Какие силы стоят за его спиной?
— Не знаю.
— Цель операции?
— Не знаю.
— Вы владеете огнестрельным оружием?
— В совершенстве.
— Ваше участие в операции добровольно?
Левьен замялся.
— Не совсем.
— Вы могли отказаться от участия в ней?
— В случае отказа приговор был бы приведен в исполнение.
— Приговор за что?
— За убийство.
— Вы убийца?
— Д-да…
— Кто ваша жертва?
— Матильда Карон, моя супруга.
И снова Сэндерс едва не выдал себя.
— Вы говорите по-английски?
— Да.
— Сколько у вас пальцев на правой руке?
— Пять.
— Кто такой Пьер Лебон?
Левьен вздрогнул.
— Мой… знакомый.
— Ваше настоящее имя?
— Шарль Левьен.
— С какой целью вы уничтожили вашего двойника?
— Это предусмотрено инструкцией майора Гросса.
— Имя вашего двойника?
— Шарль Левьен.
— С какой стороны у человека расположено сердце?
— С правой.
— Вы левша?
— Да.
— Как объяснить, что Матильда Карон, ваша супруга, жива?
— Она мертва. Я сам отравил ее.
— Несколько дней назад вы простились с ней. Так?
— Это не Матильда Карон. Это двойник.
— Вы знакомы с Джованни Риччи?
— Да, это член нашей группы.
— Что скрыто в корпусе вашего портсигара?
— Аннигилятор.
— Подробнее.
— Это все, что мне известно.
— Сколько раз вы воспользовались портсигаром?
— Дважды.
— Вторым был Пьер Лебон?
— Да.
— Как объяснить существование людей-двойников?
— Двойники принадлежат другому миру.
— К какому миру принадлежите вы?
— К тому, откуда я прибыл.
— Что это за мир?
— Параллельный этому.
Сэндерс чуть не поперхнулся.
— Сколько человек входит в состав вашей группы?
— Пять.
— Их имена?
— Шарль Левьен, Джилберт Сэндерс, Джованни Риччи, Ганс Миллер, Грифон.
Сэндерс едва скрывал волнение.
— Кто такой Грифон?
— Не знаю.
— Где он?
— Не знаю.
— Вы должны встретиться с ним?
— Наверное… Не знаю.
— Кто, по-вашему, обладает этой информацией?
— Вы.
Сэндерс кивнул. Логично.
— Настоящее имя пятого участника операции?
— Не знаю.
— Каким способом вы прибыли в этот мир?
— Через «брешь в стене».
— Что такое «брешь в стене»?
— Не знаю. Так говорил майор Гросс.
— Где она расположена?
— Где-то в Центральной Африке, на каком-то озере. На острове.
— Там, на озере, вас было пятеро?
— Да.
— Вы добрались до Лондона порознь?
— Да.
— За что вы убили двойника Пьера Лебона?
— Он раскрыл мою тайну.
— Это произошло в отеле «Йорк»?
— Да.
— Что вам известно о Грифоне?
— Почти ничего. Он отличный стрелок.
— Тот мир отличается от этого?
— Нет… Почти нет.
— В чем же отличие?
— Здесь за убийство не карают смертью.
— От кого Грифон получал инструкции?
— От майора Гросса.
— Вы присутствовали при этом?
— Нет.
— Сколько вам лет?
— Двадцать восемь.
— Согласно инструкции, полученной вами, каковы ваши дальнейшие действия?
— Следовать в Хантсвилл.
«Так, это уже кое-что!» — обрадовался Сэндерс. Краем глаза он заметил, как Миллер удивленно вскинул брови и покачал головой, а Риччи ухмыльнулся.
— Хантсвилл? Где это?
— Западнее Плимута.
Теперь оба двойника, каждый по-своему, выразили согласие.
— Каковы ваши действия по прибытии в Хантсвилл?
— Обратиться на местный вокзал и востребовать заказанный на мое имя билет.
— Билет куда?
— Не знаю.
— Намеченный день отъезда из Лондона?
— Завтра.
— Кем заказан билет?
— Не знаю.
— Срок окончания всей операции?
— Не позднее тридцатого сентября.
«Еще около трех недель, — прикинул в уме Сэндерс. — Что ж, время терпит».
— Кто были те двое, что напали на вас сегодня?
— Не знаю.
— Как вы себя чувствуете?
— Неважно.
— Вам трудно отвечать на вопросы?
— Да… в голове какая-то тяжесть…
— Хорошо, — подвел итог Сэндерс, — на этом остановимся. Теперь второй тест. Не волнуйтесь, Левьен, он намного короче. Вы готовы?
— Готов, — чуть слышно ответил француз.
— Если вы не в состоянии отвечать на вопросы, давайте отложим экзамен на завтра.
— Не нужно откладывать. Я готов.
— Ладно. Итак, тест, рассчитанный на ваше знание легенды. Ваше имя?
— Шарль Левьен.
— Цель вашего приезда в Лондон?
— Желание познакомиться с городом.
— Ваши отношения с супругой?
— Превосходные.
— Вы повинны в смерти Пьера Лебона?
— А разве он мертв?
Сэндерс усмехнулся. Неплохой ответ.
— Где вы приобрели портсигар?
— Мне его подарили.
— Кто?
— Мой друг Пьер Лебон…
— Все, Левьен, у меня больше нет вопросов, — прервал тест Сэндерс, потирая руки. — По-моему, вы с честью выдержали экзамен. Нет смысла продолжать его. Ваше мнение, господа?
— У меня есть возражение, — поднялся с места Миллер.
— У меня тоже, — сказал Риччи.
— Вот как! — Сэндерс насторожился.
— Шарль Левьен ошибся, — произнес Миллер, подходя к Сэндерсу.
— Город, в который он должен прибыть, не Хантсвилл.
— Не Хантсвилл? — Сэндерс перевел взгляд на Риччи. Тот кивнул.
— Не Хантсвилл?! — вскричал Левьен, вскакивая.
— Действительно, пункт назначения расположен западнее Плимута,
— продолжал Миллер, — но это не Хантсвилл, а Палмербридж.
— Теперь ошиблись вы, дорогой Ганс Миллер, — ухмыльнулся Риччи. — И хотя город, в который все мы должны прибыть, действительно расположен западнее Плимута, это Далтон.
— Как Далтон? — удивленно спросил Миллер.
— Какой еще Далтон? — буркнул француз.
До Сэндерса наконец дошел трюк майора Гросса: он отправил всех троих разными маршрутами, но цель у них наверняка одна — некая точка в юго-западной Англии, где рано или поздно двойники должны будут собраться вместе. Что ж, осторожность никогда не помешает. Неясно только одно: какой город выбран для него самого, Джилберта Сэндерса?
Сэндерс рассмеялся.
— Ловко придумано, — сказал он, качая головой, — этого даже я не знал. Ай да майор!
— Так что же нам делать? — в растерянности спросил Миллер. — Какой город нам выбрать?
— Тот, что указан в инструкции, — твердо ответил Сэндерс, глядя в глаза таксисту.
— Вы правы, — произнес Риччи, — каждый из нас должен следовать согласно своей инструкции. — Он сделал ударение на слове «своей». — Кстати, в какой город едете вы, Сэндерс?
Риччи сощурил маленькие глазки и склонил голову набок. По лицу его было разлито нечто напоминающее злорадство.
— Вы опять задаете вопросы, Риччи? — сухо спросил Сэндерс. — Не кажется ли вам, что вы их задаете слишком много?
— Учусь у вас, босс, — ухмыльнулся итальянец, оскалив кривые зубы.
Это был явный намек на допрос Левьена. Сэндерс нахмурился. Миланец внушал ему опасения.
— Одно из требований инструкции, полученной мною, — мрачно произнес он, не отрывая взгляда от Риччи, — это соблюдение секретности. Могу лишь добавить, что ни один из ваших городов меня не устраивает — климат не тот. У меня свой маршрут.
Риччи продолжал ухмыляться.
— Я так и думал, Сэндерс.
— Да перестаньте вы скалиться, черт побери! — взорвался Сэндерс.
— Тише, господа! — предостерегающе произнес Миллер. — Ведь и стены могут иметь уши.
Сам того не зная, он сказал истинную правду: в одном из плафонов люстры, еще перед началом «экзамена», Сэндерс спрятал микрофон. Этажом ниже, в противоположном крыле здания, Клод Реналь и Антонио Пеллони имели великолепную возможность быть свидетелями беседы двойников. Более того, каждое их слово фиксировалось на магнитофонной пленке.
— Вы правы, Миллер, — согласился Сэндерс, — необходима осторожность. Можете быть свободны, господа.
— Одну минуту, — внезапно произнес итальянец. — Я бы хотел продолжить экзамен Шарля Левьена. Надеюсь, вы не против, босс? — Риччи снова сощурился.
Сэндерс на мгновение замер.
— Я не против, — сказал он, — но, возможно, против сам Левьен?
— Мне все равно, — безучастно ответил француз, — лишь бы это поскорее закончилось. Я чертовски устал.
— Я задержу вас всего лишь на две минуты, — заторопился Риччи.
— Итак, первый вопрос. Кто такой Джилберт Сэндерс?
Сэндерс вздрогнул. «Этот тип не так прост, — подумал он, напрягшись. — С ним надо держать ухо востро».
— Руководитель группы, ответственный за успех предстоящей операции, — раздался монотонный голос Левьена.
— Где вы с ним познакомились?
— У майора Гросса, во время инструктажа.
— Что вы знаете о его прошлом?
— Служил в Скотланд-Ярде, затем во французской полиции. Бывший коммандос.