Мозаичные полы я протираю с особой осторожностью, любуясь их красотой. Зал вообще только для того, чтобы любоваться. Приду, полюбуюсь, протру полы, смахну пыль и закрываю двустворчатые двери. На душе покой, словно в церковь сходила.
   Простите, я снова вру. Вру безбожно. Зал как зал, и третий муж был совсем не директор. Гануся меня за вранье постоянно ругает, но как жить, если совсем не мечтать? От той жизни, которой живу, можно только одно: удавиться. А так, немного приврешь одному, другому, и сама поверишь, что все так и есть. Ну почему так трудно живется нам, женщинам?
   Проходя с этой мыслью мимо столика, я заметила пепельницу.
   «Все же вовремя я развелась с неряхой последним мужем. Но когда он успел побывать здесь с пепельницей? Я давно знала, что он пристрастился курить в святая святых, но вчера с него глаз не спускала. И все же как-то он умудрился. Наверное, после прощания, когда я отправилась в душ. Да, он неряха! Вот что там валяется за креслом в углу? Что за мусор? И кто придвинул кресло вплотную к дивану, как в мебельном магазине?»
   Я энергично отодвинула кресло и.., тут же осела на пол. Жить опять не хотелось. Мой труп, в совершенно безвкусной кофте и абсолютно кошмарной юбке, задрав ноги (ужасная поза!), обутые в старушечьи туфли, преспокойно лежал на диване. Я не успела прийти в себя, как раздалось подряд три звонка.
   "Черт возьми! Соседка! Пришла за своей кофемолкой. Ну почему бы мне вовремя не вернуть? Когда? Я же таскаюсь с трупом! Что делать? Не открывать!
   Как же, она услышала запах кофе. Интересно, какой садист вентканалы придумал? Она вредная, не уйдет, будет трезвонить до посинения. Надо открыть, но что делать с трупом? Вдруг она вздумает в зал заглянуть? Эта соседка любит везде сунуть нос. Дернул меня черт взять вчера у нее кофемолку. Дорого придется за это платить: она сплетница и теперь не отвяжется. И ради кого я буду страдать? Ради подлого мужа! Ведь это ему приспичило выпить хорошего кофе!"
   Все эти мысли в одно мгновение пронеслись в моей голове. Молнией я вылетела в кухню и вернулась в зал уже с сигаретами. Труп я оставила на диване, лишь придала ему приличную позу. Зажгла сигарету, жадно затянулась и воткнула ее между одеревеневшими пальцами покойной. (Бог мой, что я мелю?! Какой там покойной?! Ей-то как раз покоя и нет, как и мне!) Я придвинула к краю стола пепельницу бывшего мужа и врубила магнитофон на полную мощность. Получилось очень правдоподобно: девушка полулежит на диване, курит и, закрыв глаза, наслаждается музыкой.
   Лишь после этого под громкие звуки «Та-ган-ка…» я пошла удовлетворять любопытство соседки. Двери в зал нарочно оставила нараспашку, мол, бояться мне нечего.
   Соседка так заждалась, что я с трудом оторвала ее от кнопки звонка и сразу потащила на кухню.
   По пути она заглянула в зал и вежливо поздоровалась с трупом.
   — Спасибо большое, — сказала я, вручая ей кофемолку.
   — Может, она вам еще нужна? — проявила любезность соседка.
   Я поспешно воскликнула:
   — Нет, нет, спасибо, муж уже починил мою. При слове «муж» брови соседки без труда пересекли узкий лоб и переместились к телячьей челке.
   Нет, таких женщин надо заживо хоронить! Сама никогда не имела настоящего мужа, но зато болезненно интересуется нашими!
   — Я слышала, Музочка, вы развелись, — процедила она со злорадной улыбкой.
   — Такое со мной иногда случается, — беспечно бросила я, всем своим видом давая понять, что занята.
   Из зала уже доносилась оптимистичная «Багама мама».
   — Вам несладко придется без мужа, — взялась мне притворно сочувствовать добрячка соседка.
   Она явно была расположена к беседе. Это совсем не входило в мои планы.
   — Сейчас, дорогая, приду, только сварю нам по чашечке кофе, — крикнула я в зал курящему трупу, после чего бодро просветила соседку:
   — Больше переживаю, как мужу придется. Ведь мужчины беспомощны.
   — А мне он казался самостоятельным, — вставила новую шпильку соседка.
   — Особенно его самостоятельность была заметна у двери лифта, ведь там вы встречались изредка, — ответила я.
   Залихватски засыпав кофе в свою неисправную кофемолку, я свирепо нажала на кнопку. Грохот поднялся такой, что заглушил забойную «Багаму маму».
   Соседка упрямо пыталась со мной говорить, но я улыбалась, пожимая плечами.
   Потом я выключила кофемолку, повернулась к соседке спиной и принялась варить кофе: себе и трупу. Моя спина была красноречива: хватай кофемолку и уматывай, пока ветер в спину.
   Из зала уже доносилось более русское «Жениха хотела, вот и залетела, ла-лала-лала».
   Под эти шаловливые звуки соседка и удалилась, оскорбленно бросив моей спине: «Не буду мешать», — и вежливо попрощавшись с трупом.
   Я крикнула вслед:
   — Простите, не провожаю, боюсь, убежит мой кофе.
   — Я дорогу найду, — пробубнила соседка и хлопнула дверью.
   Проследив за шапочкой пены, я быстро выключила газ и разлила кофе по чашкам.
   Поставив их на поднос, механически направилась в зал, но, увидев лежащий на диване труп с потухшей в руке сигаретой, выругалась и вернулась с подносом на кухню.
   «Точно чокнулась, трупам кофе в постель подаю!»
   Подзалетевшая девица закончилась и грянула снова «Багама». Муж любимые песни записывал одну за другой по кругу — все три.
   Я решительно направилась в зал, но дверь прихожей медленно начала открываться.
   Охваченная нехорошим предчувствием, я метнулась к стенному шкафу, тихонько его приоткрыла и просочилась внутрь, оставив в двери узкую щелку для наблюдения.
   «Багама мама» гремела так, что я не слышала не только чужих шагов, но и своего сопения. Вдруг в поле зрения показался мужчина, молодой, высоченный, в джинсах и черной кожаной куртке. Я видела, как он крадется, как сунул руку за пазуху, как вошел в зал…
   Меня охватила паника. Сейчас он обнаружит курящий труп! И мне конец! Через пять минут здесь будет милиция!
   Какой-то глухой шлепок раздался из зала, парень стремительно пронесся мимо шкафа, и снова хлопнула входная дверь.
   Я выбралась из шкафа и первым делом закрыла замок. Потом я метнулась в зал и выключила музыку.
   Какой-то странный кисловатый запах витал возле трупа, то ли гарь, то ли дым. Я глянула на погасшую сигарету, подняла глаза выше и.., чуть не рухнула на пол: на гладком белом лбу моего трупа появилась аккуратная дырочка.
   Я прекрасно помнила, что дырочки раньше не было. Мерзавец выстрелил из пистолета с глушителем.
   Я, любительница шпионских фильмов, сразу все поняла. Ко всему, казалось, была я готова, выясняется: не ко всему. Нелегкая судьба у моего несчастного трупа: мало того, что кто-то его по всей квартире таскает, так теперь еще этот мерзавец решил его расстрелять.
   Я остолбенела, раздумывая: «В какую такую историю вляпалась?»
   Телефонный звонок отвлек меня от горестных мыслей.

Глава 12

   Звонил Коля!
   Он сбежал от Выдры и страстно желал меня видеть!
   Я глянула на часы: «Господи, полдень! Вот что значит уборка!»
   Да и Гануся с соседкой — пожиратели драгоценного времени, не говоря уже о трупе, который отнял у меня еще и килограммы здоровья.
   Так, значит, Коля!
   Голова пошла кругом, я плохо соображала, но точно помнила, что хотела его видеть и даже встречу планировала.
   Я задалась вопросом: «Что нашей встрече мешает?»
   Влажная уборка — раз.
   Здесь порядок: осталось убраться в гостиной, минут на двадцать работы. Уговорила!
   Я должна поспать — два.
   Прислушалась к себе и обнаружила, что до предела возбуждена: ни о каком сне не может быть речи. К тому же в моем доме скоро не останется ни одного дивана, на котором не полежал бы труп, и мне придется спать, как Ганусе после развода, — стоя.
   Значит, остались пустяки: принять ванну и постирать волосы.
   На это уйдет сорок минут, плюс гостиная, итого час.
   Я уже собралась сообщить Коле, что жду его через час, но, вспомнив о трупе, похолодела.
   «Что Коля подумает обо мне, когда увидит дырку во лбу?»
   Ведь я подробно описала ему состояние трупа, и ни о какой дырке речи не шло.
   К тому же, я вряд ли найду в себе силы переодеть труп в мои тапочки и халат, если это возможно вообще: труп окостенел. Следовательно, я буду выглядеть непривлекательно со своими полоумными рассказами о счастливом возвращении ковра, тапочек, халата и трупа. Я уже не говорю о парне в кожаной куртке и жестоком расстреле. Так можно запросто лишиться не только Колиных симпатий, но и алиби.
   Я окончательно поняла, что Колю пускать в квартиру нельзя. Тем временем, не правильно истолковав мое молчание, он сообщил, что звонит из телефона-автомата, находящегося в соседнем дворе, а потому готов подняться ко мне прямо сейчас.
   — Нет, — завопила я, — ни в коем случае! Ждите меня там, где стоите!
   Я бросилась на улицу в том, в чем была, — в халате. (О мое бархатное платье с открытой спиной!) По пути размышляла, что делать с трупом и Колей. Вдруг захотелось бросить их на произвол судьбы и сдаться нашей милиции. Хорошая мысль. Она меня отрезвила.
   «Сдаться всегда успею», — решила я и, заметив Колю, немедленно приосанилась.
   — Нам нужно поговорить, — прошептала я, хватая его за руку и вовлекая в свой бег.
   — Да, да, за этим я и пришел, — обрадовался Коля, невольно устремляясь за мной. — Но где?
   — Прямо здесь. Только присядем.
   Здесь присядешь, как же. Минут десять я бегала по двору в поисках лавочки.
   — Боже, как живут эти люди? — приговаривала я, не находя ничего похожего. — Как они сплетничают? И на чем?
   Отчаявшись, я потащила Колю в свой двор. Уж там-то нет подобного дефицита. Прямо у моего подъезда стоит роскошная (человек на десять) лавочка. «Там-то мы и расположимся для откровенной беседы», — мечтала я.
   Но что я вижу! Осечка опять! То есть нет, лавочка стоит на обычном месте, да только расселась на ней девица в дорогой лисьей шубе.
   Проходя мимо, я подумала с презрением: «Выпендрежница, сообразила напялить шубу в теплое время. Не терпится ей хвастануть. Можно подумать, у нее у одной имеется лисья шуба. Скромности ника…»
   В этом месте меня словно колом по голове хватили.
   — Что? Шуба! — завопила я и «ломанулась» в подъезд.
   Коля меня не покинул. Охваченная нетерпением и дурными предчувствиями, ждать лифта я не могла: поскакала по лестнице через ступеньку, а то и через две. Длина моих ног (слава богу) без труда позволяла совершить этот сложный маневр. Повторить мою «походку» Коле, видимо, не удавалось, поэтому он значительно отставал. Бежал сзади и громко кричал:
   — Что? Что случилось?
   — Пока не знаю, но уверена, что ничего хорошего, — делая короткую остановку, ответила я. — Где этот чертов лифт? Он застрял?
   — Он между этажами стоит, — равнодушно отметил Коля.
   Я порадовалась тому, что сразу приняла правильное решение, и припустила опять по ступеням. Он — за мной.
   Наконец мы ворвались в квартиру.
   — Вы видели, кто сидел на лавочке перед вашим подъездом? — спросил Коля, настороженно просачиваясь в прихожую.
   — Да, задавака в дорогой лисьей шубе, — ответила я, устремляясь к спальне — взглянуть, на месте ли шуба моя.
   — Да, — кивнул Коля, — а вы не заметили, что она поразительно похожа на вас?
   Я подпрыгнула и завопила:
   — Похожа на меня?! И вы так долго молчали?!
   — Я думал, вы тоже заметили, — смущенно ответил Коля.
   — Не имею привычки заглядываться на девушек, — воскликнула я, раздираемая уже сразу двумя желаниями.
   К необходимости увидеть свою лисью шубу добавилась потребность взглянуть на свой труп.
   Так и есть! Свершилось самое неприятное: в зале трупа не оказалось, как не оказалось моей лисьей шубы в спальне в шкафу. На этот раз труп твердо решил покинуть мою квартиру! Но почему в моей шубе?
   Я рысью метнулась в прихожую, извлекла из стенного шкафа бинокль и самым коротким маршрутом — через зал — вынеслась на балкон. Так и есть! Труп сидит на скамейке перед подъездом в моей лисьей шубе и спокойно слушает болтовню парня в кожаной куртке. Не того, который труп расстрелял, другого.
   Парень с улыбочкой что-то бормочет в мобилу, а мне остается только жалеть, что бинокль не властен над звуком. Что он говорит? Абсолютно не слышу!
   Таращась в бинокль, я разозлилась: а как он себя ведет, этот хлыщ? Заигрывает с моим бедным трупом! Совсем, что ли, ослеп?
   Нет, подумать только, что происходит с мужчинами! Совсем, кобели, с ума посходили: уже не могут отличить труп от девушки!
   Я опомнилась и завопила:
   — А что это я тут стою? Мне надо срочно вниз, спасать мою шубу!
   Меня вымело на лестничную площадку с неслыханной скоростью. Лифт, оказывается, все это время спокойно стоял на моем этаже с заклиненной дверью. Коля (как хорошо иметь под рукой мужчину!) быстро освободил дверь, и мы поехали вниз. Едва не падая от набранной скорости, я вылетела из подъезда и…
   Чуть не заплакала: лавочка была стопроцентно пуста. Ни трупа, ни парня в куртке.
   Невероятно! Куда они так быстро исчезли?
   Я точно знала, что труп не умеет бегать.
   — Уехали на черной иномарке, — подсказала мне соседка, уже знакомая вам.
   Она в десяти шагах от меня выбивала ковер.
   — Вон туда, — соседка махнула рукой в сторону дома Коли.
   «Как поехали? — внутренне изумилась я. — Неужели мой труп польстился на кобеля в черной куртке?»
   Была и другая мысль: «О моя шуба!» Убитая горем, я бездумно поплелась по дороге за иномаркой, которой и след простыл. Не выходя со двора, я случайно увидела в придорожных кустах свою шубу и от счастья едва не потеряла сознание. Прижав шубу к груди, я помчалась домой. Онемевший от изумления Коля, еле за мной поспевал.
   — Вы что-нибудь поняли? — спросил он у меня в лифте.
   — Только то, что кому-то не понравилась моя лисья шуба, — ответила я и добавила:
   — И слава богу, мне она еще пригодится.
   Тогда я даже не подозревала, как сильно она мне пригодится!
   В квартире я (с некоторым опозданием) застыдилась халата и принялась извиняться.
   — Ах, Николай, простите, вы застали меня за уборкой, — оправдывалась я. — Все так неожиданно, даже не успела переодеться в бархатное платье, приготовленное для этого случая.
   Коля меня ободрил:
   — Напрасно волнуетесь, этот халат вам очень к лицу.
   Не был бы он настоящим мужчиной, если бы не сказал этого мне.
   — И трупу халат был к лицу, — брякнула я и поспешно добавила:
   — Что неудивительно: ведь мы так похожи.
   — Да, и меня поразило сходство, — брякнул и Коля.
   И повисла гнетущая тишина.
   Чтобы разрядить напряженную обстановку, я кокетливо сообщила новость чрезвычайной «оригинальности»:
   — И все же жаль, что вы застали меня в халате. Признаюсь, хотела сразить вас наповал.
   И, не теряя надежды на это, я немедленно приступила к решительным действиям — уж знаю, как завести и растревожить мужчину: я опять занялась влажной уборкой в гостиной. Коля сидел на антикварном диване (на котором я впервые встретила труп) и с наслаждением наблюдал. Я нарочно (чтобы сразить его наповал) мыла полы без швабры, ползая на четвереньках.
   — И все же поразительно похожа на вас та девушка со скамейки, — вдруг задумчиво сказал он.
   — А вы не обратили внимание на дырочку у нее во лбу? — спросила я, изящно пытаясь просочиться между стенкой и тумбочкой.
   Он кивнул:
   — Да, обратил, и бледность у нее нездоровая, да и выглядела она неестественно.
   Поскольку он впал в заблуждение, пришлось возразить:
   — Девица выглядела настолько естественно, насколько естественно может выглядеть труп. Бледность тоже для трупа вполне здоровая.
   — Так это был труп?! — подскочил Коля, осененный страшной догадкой.

Глава 13

   Коля был потрясен, а я уточнила:
   — Мой труп.
   И, подумав, добавила:
   — Вы невероятно находчивы.
   — Все это мне говорят, — поделился жизненным наблюдением Коля.
   На лице его отразилась гордость за себя самого, любимого и неповторимого. А в мою голову (почему-то) пришла глупая мысль: «До чего же мужчины обожают себя!»
   Но ума у меня хватило оставить эту мысль при себе. Я спросила:
   — Теперь вы мне верите?
   — Да, да, конечно, — поспешно ответил Коля и, пораженный, уставился на ковер.
   Он молчал, но я поняла, что верить мне трудно. Я битый час убеждала Колю (и Выдру его), что из гостиной украден персидский-таджикский ковер. Так старалась, что даже рисунок и цвет описала, а теперь ковер с описанным мною рисунком лежит под ногами у Коли, он удивленно рассматривает его, а я веры хочу. Обойдусь и надеждой, что перехвачу немного любви.
   Но с другой стороны, мне обидно: я же не вру!
   Ах, как стало грустно и одиноко. Захотелось Колиного сочувствия.
   Пришлось рассказать о том, как нашла труп в стенном шкафу, о походе к Ганусе, о появлении ковра, тапочек с халатом и новой пропаже трупа, о нахождении трупа и его жестоком расстреле парнем в кожаной куртке.
   Коля вежливо кивал, каменея у меня на глазах. Так продолжалось до тех пор, пока взгляд мой не упал под диван. Я немедленно вытащила из-под дивана странную штучку: нечто похожее на капсулу или иглу.
   После этого Коля перестал коченеть и приступил к допросу. Я вынуждена была снова рассказать о трупе, но очень подробно, что для меня не явилось проблемой — скорей удовольствием. Плюс ко всем своим недостаткам люблю поболтать. Я опять рассказала, где нашла свою двойницу, в каком положении, в котором часу и что в дальнейшем было с ней и со мной. По ходу повествования Коля задавал вопросы и мрачнел. Было приятно, что он мне верит. Значит, я не одинока, значит, есть на свете мужчина, которому жизнь моя не безразлична…
   Незаметно для себя я изменила решение. Конечно, мне нужен муж: близкий, родной, на которого я могу положиться. Да, твердо решила я, мне нужен муж, потому что каждый, абсолютно каждый человек должен иметь маму, папу и мужа. (Простите за глупость.) С мамой и папой мне не повезло, я их рано лишилась, пусть муж мне заменит потерю. Тогда никакая язва соседка не посмеет вставлять в меня шпильки. И Гануся не станет меня поучать только на том основании, что жизнь меня безжалостно лупит с самого детства. У Гануси живы родители, а я сирота. И воспитывала меня бабуля, которая родилась в начале прошлого века. Так стоит ли меня за совесть и принципы так уж слишком корить?
   Тем временем, выяснив, что я исчерпалась, Коля мой пригорюнился. Теперь, сгорая от любопытства, к допросу приступила я. Но безрезультатно. Коля лишь предположил, что девушку убили с помощью «штучки-иглы», которую я нашла под диваном.
   — Как убили? В третий раз? — опешила я.
   — Скорей всего, в первый, — поправил Коля. — Думаю, ей ввели яд длительного действия. Чтобы она умерла якобы естественной смертью.
   — Как ввели?
   — Есть такое специальное приспособление, нечто вроде пистолета, с помощью которого любого человека можно отравить на довольно приличном расстоянии.
   — Но я же видела кровь у виска.
   — Да, странно. Может, она разбилась уже потом, падая от действия яда?
   — Но кто-то должен был положить ее на диван, — напомнила я.
   — Да, — согласился Коля. — Не будем гадать.
   Вам необходимо срочно покинуть эту квартиру. Есть у вас приятельница, с которой вы часто в ссоре?
   Я, не задумываясь, назвала Ганусю. Наша с ней дружба из одних только ссор и состоит: Гануся резво нападает, я вяло отражаю атаки.
   Коля спросил:
   — Могли бы вы пожить у нее несколько дней?
   — Да, конечно, — согласилась я, — но почему обязательно жить у того, с кем я в ссоре?
   — Убившие вашу двойницу наверняка о вас знают все. Боюсь, вас будут искать. У тех, с кем вы в ссоре, начнут искать в последнюю очередь. Самый оптимальный вариант — поселиться у врага, причем у заклятого.
   — Вижу, речь зашла о моем бывшем муже, с которым я вчера развелась. Вот уж у кого нет смысла меня искать!
   — Нет, лучше поживите-ка вы у Гануси, — поспешно воскликнул Коля, после чего мне сразу же захотелось его расцеловать в обе щеки.
   Ревнует!
   Я была счастлива от такого внимания и забыла спросить про штучку, найденную под диваном. Мне было интересно, почему он так хорошо информирован. Как бы там ни было, но ясно было одно: на этот раз мне повезло! Коля — настоящий мужчина. Он много чего знает, много чего умеет, и, главное, на него я могу положиться.
   Я не расспросила его, и все же, расставаясь, он туманно мне намекнул, что имеет некоторое отношение к кое-каким органам.
   — Ждите моего звонка и беспрекословно выполняйте мои распоряжения, — потребовал Коля уже у подъезда Гануси, куда самолично меня доставил.
   Я выразила согласие преданнейшим кивком.
   — И без моего разрешения не покидайте этого дома, — строго добавил он.
   — Да! — заверила я.
   — Если я сам не смогу вас забрать, явится верный мне человек, тогда выполняйте все его приказания, — напутствовал меня Коля.
   — Непременно! — воскликнула я, восхищенно поедая его глазами.
   На том и расстались.

Глава 14

   Таким образом, мне пришлось жить у Гануси. Она приняла меня радушно, но завела шарманку о шубе, юбке, сапогах и ковре. Меня возмущала высокая плата за совсем не люксовский сервис, но разочаровывать Ганусю было опасно: не так много в моей жизни врагов, чтобы с легкостью ими разбрасываться. Поэтому я сказала:
   — Все, что тебе может понравиться в моем доме, твое.
   После этого я улеглась на диван с журналом, давая Ганусе понять, что на беседы не слишком настроена.
   Позже выяснилось, что завладеть моими вещами Ганусе опять не судьба. Недолго лежала я на диване: дальнейшие события начали разворачиваться в умопомрачительном темпе. Я только успевала благодарить свою покойную маму за то, что она наделила меня несокрушимым оптимизмом и крепкой нервной системой. При этом я с легкой тоской вспоминала перипетии с трупом. Они казались уже приятной разминкой перед настоящими испытаниями.
   Так вот, не успела я дочитать журнал до конца, как в квартире Гануси раздался телефонный звонок.
   — Тебя, — нехотя протянула трубку Гануся. — Приятный голос.
   — Мужской? — живо поинтересовалась я, помня о том, что этот номер давала лишь Коле.
   — А разве женский голос приятным быть может? — неподдельно удивилась Гануся и серьезно добавила:
   — Исключая, конечно, мой собственный.
   Голос был действительно мужским и приятным, но принадлежал он совсем не Коле.
   — Через час встречаемся у тебя в квартире, — получила я строгий приказ и, ни секунды не медля, бросилась его выполнять.
   Где, спрашивается, в это время были мои мозги? Почему я не пользуюсь ими совсем? Зачем выполнять приказ, когда голос не похвастал знакомством с Колей? О Коле он даже не упомянул.
   И тем ни менее я, не говоря Ганусе ни слова, напялила ее новый парик и, словно ужаленная, понеслась.
   Куда?
   В свою же квартиру, из которой с огромными предосторожностями была доставлена к подруге-врагу Ганусе умным и опытным Колей.
   И вот сижу я в своей квартире, ожидая непонятно чего. И дождалась звонка в дверь. Заглянула в глазок: стоит невысокий мужчина довольно приятной наружности в костюме, при галстуке. Без всяких предчувствий я дверь распахнула и сообщила, что заждалась. Он удивился, но с учтивой улыбкой спросил:
   — Вы Муза Добрая?
   Чтобы он не раскатывал губы, я решила вопрос прояснить: Гануся права, хватит людей своей добротой развращать и в соблазны вводить.
   — Добрая только в смысле фамилии, — ответила я, приседая в кокетливом реверансе.
   Судьба так долго била меня сильным полом, что на всякий случай приседаю теперь перед каждым мужчиной.
   Он кивнул:
   — Я к вам по делу.
   — Очень приятно, — ответила я.
   — Разрешите войти?
   — Да, конечно, — приветливо улыбаясь, я указала рукой на гостиную.
   Мужчина пошаркал ногами, добросовестно вытирая ноги о коврик, и, не разуваясь, прошел прямо в комнату. Я вошла следом и с пристрастием уставилась на его дорогие туфли, надеясь, что грязи на подошвах осталось немного.
   — Простите, куда здесь можно присесть? — вежливо спросил он.
   Мне очень понравилась его обходительность, и я разрешила присесть на диван, на котором не так давно обнаружила труп.
   Мужчина, видимо, ничего об этом не знал, потому что присел с удовольствием. Я тоже присела, но в кресло напротив. Несколько минут мы с интересом изучали друг друга. Было видно, что я ему нравлюсь. Я не возражала, но сгорала от любопытства. Он же молчал. Я не выдержала и спросила:
   — Вы от Коли?
   Густые брови мужчины изогнулись в недоумении:
   — От Коли?
   Я поняла, что сотворила новую глупость, очередную. Зачем я подчинилась приказу, если этот мужчина не знает Коли?
   Задать ему этот вопрос я не успела. В полной тишине раздался звук вставляемого в замочную скважину ключа. Мы настороженно переглянулись.
   — Кого-нибудь ждете? — быстро спросил мужчина.
   Я прошептала:
   — Нет.
   — Прячьтесь, — бросил он, немедленно вскакивая, расстегивая пиджак и стремительно погружая руку себе под мышку.
   Я оторопела:
   — Куда?
   — Куда хотите, только быстрей, — раздраженно буркнул мужчина, впиваясь взглядом в дверь и резво перемещаясь к стене.
   Я хаотично забегала по гостиной. Прятаться было некуда. Ключ между тем с легким скрежетом проворачивался в замке.
   — Что вы носитесь? — рассердился мужчина. — Спрячьтесь же, наконец!