Миронов Валерий. Капище (Чечня-1996)

с автоматами, нашими, российскими АКСами, с патронами к ним. Все в заводской
упаковке, перехвачены металлическими лентами. Ящики с гранатами. Здесь и РГД
и Ф-1. Отдельно ящики с РПГ-7 и отдельно ящики с выстрелами к ним.
Одноразовые гранатометы. В углу стоял миномет, еще в заводской смазке,
обмотанный промасленной бумагой. Мины тоже были представлены в достатке.
Большое количество противопехотных, как наших, так и импортных. Были даже и
МОН-90 - очень грозное оружие, если им грамотно воспользоваться, то можно
было роту противника положить одному человеку. Главное - радиовзрыватели,
грамотно расставленные мины и крепкие нервы. А вот и еще одна знакомая
игрушка. Ее я видел лишь однажды и то в очень покореженном виде - знаменитый
на весь мир переносной зенитно-ракетный комплекс американского производства
"Стингер". Таких штучек было две и около десятка выстрелов к ним. С таким
арсеналом можно было воевать. Это все я рассмотрел в скупом, колыхающемся
пламени свечи, были и еще ящики, судя по маркировке, там были консервы.
Мясные и рыбные. Двадцатипятилитровый молочный бидон, а чтобы никто не
сомневался в содержимом, на его боку было написано "Спирт". Я не выдержал:
- Андрей, вы что, все это с собой притащили?
- Нет, конечно, - он рассмеялся. - Все это здесь спрятано давно,
периодически лишь происходит обновление. Все это хранится в лесу, у каких-то
изделий истекает срок действия, срок хранения, вот тогда и происходит снятие
его с хранения, и замена новым. Все как в действующей армии. Не бойся, все
это не предназначено для ведения боевых действий с Россией, только для
борьбы с террористами. Мы же теперь в одних окопах. Если раньше только мы
боролись с исламистами, то теперь линия фронта проходит здесь, - он топнул
ногой в земляной пол.
- Не вы ли его здесь провели? А то скучно вам одним было воевать, вот и
нас припрягли? - я насторожился.
- Нет, Алексей, нет. Россия в лице бывшего Союза сама ввязалась в эту
войну, когда влезла в авантюру с Афганистаном, а потом - пошло-поехало,
только успевай поворачивайся. И это еще только начало, попомни мои слова.
Пойдут шахиды-камикадзе, обвязанные взрывчаткой. Которые будут взрывать себя
на автобусных остановках, театрах, кафе, ресторанах, школах, на дискотеках.
- Тьфу, тьфу, тьфу, сплюнь, дурак. Сглазишь! - я суетливо сплюнул и
постучал по ближайшему деревянному ящику, оказалось, что по автоматам.
- Мне бы очень хотелось ошибаться, Алексей, но пока что вы вступили
лишь в начальную фазу боевых действий с фанатиками. Они же здесь хотели
построить исламское государство, но вы помешали. Теперь весь мир
поддерживает их.
- Ну, так уж и весь мир! - я недоверчиво усмехнулся.
- А ты как думал! Штатам и иже с ними западной Европе якобы важно, что
вы здесь нарушаете права человека, и плевать, что они бандиты и убивают
всех, кто не их веры. А исламский мир включился в войну ради создания
очередного государства в Европе со средневековым укладом жизни. Так что как
ни крути, а влипла Россия на многие года или годы, как хочешь сделай
ударение, сути не меняет. И как бы парадоксально это ни звучало, в этой
дерьмовой войне есть лишь один надежный союзник-партнер - Израиль. Не вижу
твоего лица, но знаю, что кривишь сейчас морду, а от этого никуда не уйти. В
Израиле это давно уже поняли, осталось, чтобы в Москве пришли к этому, и чем
быстрее - тем лучше. Для обеих стран лучше.
- Ты меня чего агитируешь, чтобы я сейчас поперся в Москву к Гаранту
Конституции и объяснял ему, что, мол, бросай все и иди заключай договор
"Россия-Израиль - братья навек"? Этого хочешь? Не выйдет. Заканчивай
политинформацию, нужно двигать дальше к моему золоту, моей валюте, чтобы
потом смотаться подальше от всех этих придурочных террористов с их бредовыми
идеями о мировом господстве, от вас - евреев с идеей богоизбранности, от
православной церкви, которая считает себя единственно правильной, от всех, к
чертовой матери! Будет миллион "гринов", два, три - на жизнь хватит! Давай,
бери, что нам надо, чтобы не быть "голыми", и пойдем отсюда.
- Алексей, может, хоть пистолет возьмем?
- Ага, ты еще Узи возьми. Кстати, есть здесь?
- Есть.
- Дай хоть посмотреть, а то только в американских боевиках и видел.
- Вот, - Андрей подошел и достал из какого-то ящика Узи, замотанный в
промасленную бумагу.
- Ух ты! - я взял его в руки. - А тяжелый какой! Ты сам-то стрелял из
него?
- Стрелял, - Андрей пожал плечами. - А вообще-то Узи ужасно
непрактичная штуковина. Пятикилограммовый утюг. Система прицеливания
чертовски неудобная, верхнее расположение затвора тем более неудобно, - он
продемонстрировал как взводится пистолет-пулемет. - Стрелять из него
неудобно, а прицельно - и подавно, руки держатся рука к руке, локоть к
локтю, рычаг равновесия достаточно маленький. Огромный недостаток - при
вставленном магазине, если затвор взведен, затворная рама остается в заднем
положении, окошко экстрактора (ну, откуда гильзы выбрасываются) открыто,
готово к приему любой грязи и пыли. Кроме основного предохранителя есть еще
предохранитель на тыльной стороне рукоятки, который при стрельбе надо плотно
зажимать между большим и указательным пальцами, и, соответственно, рука
быстро устает. И самый главный недостаток - то, что, несмотря на наличие
двух предохранителей, при резком ударе Узи вполне может перезарядиться, а
так как боек постоянно в торчащем положении, то вполне может и выдать
очередь. Про сложно складывающийся приклад, который вечно открывается не
вовремя от любого удара по нему, я уж и не говорю.
Рабинович быстро и сноровисто показывал, как перезаряжается
пистолет-пулемет, как откидывается приклад, как пристегивается магазин, как
его менять. Я попробовал сам. М-да, действительно, не так просто, как в
лихих боевиках.
- Патроны есть? - спросил я.
- Есть. На, - Андрей разорвал упаковку патронов.
- Почти как к ПМ, только немного длиннее.
- Будешь стрелять? - насмешливо поинтересовался Рабинович.
- Нет, конечно, - я со вздохом протянул ему Узи.
Мне очень хотелось пострелять из этого оружия, попробовать, как он
действительно бьет, почувствовать его отдачу, пристрелять под себя это
заморское оружие. В голове всплыла фраза, сказанная в одном кинофильме про
Узи: "Им можно деревья рубить!" Имелась в виду его огневая мощь.
Андрей почувствовал мое желание, решил утешить немного:
- Не переживай так. Приезжай ко мне - постреляешь от души.
- Нет уж, лучше вы к нам. Давай, бери свое барахло, и сваливаем отсюда.
Засветло надо успеть двинутся. В лесу как-то не очень хочется
останавливаться, точно так же, как не хочется ночевать в первой деревне.
- Сейчас.
Андрей нырнул в темный угол и вытащил поближе ко входу какой-то
небольшой ящик. Начал его открывать, потом рыться в нем.
- Андрей, а таких тайников по всей Чечне много?
- А тебе зачем? - не отрываясь от поисков ответил Рабинович-Коэн.
- Просто интересно.
- - А ты как думаешь?
- Я думаю, что много, и это не самый основной.
- Вот и думай как хочешь, а мне не мешай, - огрызнулся мой напарник, и
по его тону я понял, что не ошибся.

- Ты хоть скажи, что берешь, а то потом влипнем с твоим снаряжением.
- Вот, смотри, - Андрей достал несколько упаковок фотопленок одной
известной фирмы.
У нас все карманы были ими забиты, Рабинович сам настаивал, чтобы я
купил именно такие.
- Ну, и что? - я был в недоумении.
- Смотри и учись, студент! - Рабинович торжествовал. - Если пленку
вытащить из упаковки, то полностью она не вытащится, там есть зацеп. Той
стороной, где располагается эмульсия, можешь приклеить к любой поверхности.
Уходишь и через пять-шесть минут - взрыв эквивалентный ста граммам тротила.
- Всего-то? - я был разочарован. - Стоило из-за этого тащиться сюда.
Можно было взять под видом оконной замазки пластид. Я, кстати, так его и
использовал в своем кабинете. Мне потом хотели это инкриминировать, но
умысла не было. И хрен бы кто догадался, только натренированная собака. Да
очень опытный сапер.
- Тебе мало? - недоумевал Рабинович, явно обескураженный моей реакцией.
- Конечно, мало. Что еще можно сделать с твоей "пукалкой"?
- Смотри. Нажимаешь на выступ катушки кассеты, она уходит внутрь...
- Ну, и?..
- Погоди. Граната становится на боевой взвод, потом кидаешь ее, и при
ударе о поверхность она детонирует и взрывается. "Рубашка" из титана с
внутренними насечками пробивает "броник".
- И все?
- Нет, не все! - с вызовом и досадой сказал Андрей.
Ему было обидно, что не восторгаюсь я его чудо-техникой.
Ничего, я в своей жизни видел штучки и поинтереснее, изготовленные как
кустарным способом, так и нашей промышленностью.
- Вот, смотри, - он достал батарейку от карманного фонаря.
- Этой штуковиной и голову-то толком не пробьешь, разве что в висок
зарядить от всей души. Камень лучше, - я откровенно издевался над
израильской техникой.
- Если ты вдавил на катушках с пленками выступы, а потом не бросил, а
аккуратно поставил, закопал, то раскручиваешь вот эту так называемую
"батарейку", - Андрей раскрутил ее, - внутри радио-взрыватель. Вытаскиваешь,
нажимаешь вот на эту кнопочку и "кассеты" с пленкой взрываются. Понятно?
- Почти. Радиус действия радио-взрывателя?
- Пятьсот метров.
- Радиус поражения осколками от твоих фотопленок?
- Максимум двадцать метров. Эффективно - пятнадцать метров.
- Не густо, - я был разочарован.
- А ты что хотел?
- Побольше и подальше. И чтобы мозги по асфальту, - я рассмеялся. - Ну,
показывай, что еще там.
- Ручки-пистолеты.
- На один патрон?
- А тебе чтобы не меньше чем у АКСа?
- Именно. Калибр?
- Два варианта. Первый - "мелкашный" патрон, второй - от ПМа. Но тут
поосторожнее, отдача такая, что можешь сильно себя в живот или грудь
ударить, а то еще хлеще, "ручка" может полететь и пробить тебе грудную
клетку. Надо стрелять с упора. Ну, и сам понимаешь, что грохота будет много,
дыма. По опыту, тоже немало. Каждому беру по две ручки. Одна -
мелкокалиберная, вторая - "потяжелее". Будут патроны - можешь перезарядить.
Да, еще, - без надобности не раскручивай ее.
- Боишься, что могу выстрелить?
- Нет, патроны отравлены.
- Восток, Восток. Все время забываю, с кем имею дело, - я вновь
рассмеялся. - Что еще?
- Тебе мало?
- Мне всегда не хватает времени, денег, патронов и информации. Давай,
выкладывай, что на твоей исторической Родине изобрели для борьбы с
международным терроризмом!
- Изобрели много, только здесь не все представлено, - Андрей
усмехнулся.
- Нет чего-нибудь такого, чтобы дух типа щелкнул авторучкой, а у него
руку вместе с головой оторвало к чертовой матери?
- Увы. Есть попроще.
- Например?
- Яд.
- Так его еще нужно в пищу подмешать. И к этой пище подобраться. А то,
может, и придется вместе с одного корыта чавкать. Как потом отбрыкаться,
что, мол, не голоден?
- Есть яды, которыми можно смазать конверт, письмо мамочке написал
человек, облизал конвертик, и все, привет родителям.
- Отстал, Андрюха, ты от жизни, сейчас есть конверты, где не надо
лизать клапан. Оторвал полоску и все, наклеил.
- Понял, есть аэрозоли. На открытом воздухе "живет" яд 30 секунд,
клиент вздохнул и склеил ласты. А ты все это время не дышишь.
- А что в твоей "аптечке" есть сейчас?
- Ничего.
- Так что же ты умничал? - я был возмущен.
- Просто хотел показать, какой я эрудированный, - Андрей рассмеялся.
- Ладно, закрывай свою лавочку, и побежали, нам засветло надо пройти
максимум расстояния и устроится на ночлег. Ты же не хочешь на первом же
этапе экспедиции ночевать в лесу?
- Нет, не хочу.
- Кстати, коль мы здесь уже, и обратно дороги нет, не мог бы ты мне
поподробнее объяснить, где же находятся "сокровища Агры"?
- Еще не время.
- Не доверяешь?
- Еще не время.
- А когда наступит это время? - я настаивал.
- Немного подожди, выйдем на финишную прямую, и вот тогда... Не
обижайся, Алексей, дело в том, что есть приметы, которые вот так, с ходу не
объяснить, надо показывать на местности.
- Так ты был там?
- Мы были рядом. Провели разведку местности, я входил в состав группы,
проводившей рекогносцировку, а вот потом нас захватили...
- И вы не могли отбиться? Вас была целая группа подготовленных
специалистов. Вы же были в этом тайнике? Могли набрать столько оружия, что у
ваших грузовиков рессоры бы полопались и полуоси вылетели. Почему?
- Леха, сейчас мы с тобой тоже можем взять столько оружия и
боеприпасов, сколько сможем унести, но не берем. Почему?
- Не можем себя выдать, для нас это означало бы смерть. Верную гибель.
- Правильно, для нас тоже тогда это бы означало верную гибель. Плюс ко
всему, мы не могли бы выдать себя, сознаться в истинных целях нашей миссии,
тем более, что выступали под прикрытием "Красного Креста".
- Сколько человек вас брали в плен?
- Двенадцать.
- Они были вооружены?
- Да.
- Они были расслаблены?
- Относительно, когда обыскали и увидели, что у нас нет оружия, лишь
одеяла, палатки, и прочая дребедень, то успокоились...
- И вы не могли их прибить? Я так понимаю, что ты выступал в роли
"спеца". Неужели ты не мог придушить, сломать шеи, руки-ноги, а потом
прибить двух человек? Взять их оружие, и потом начать разбираться с
остальными? Твои коллеги тоже могли что-то, не только ручку перьевую
держать?
- Эх, могли! - Андрей махнул рукой.
- Так и что?..
- Команды не было, - Андрей вздохнул. - Я только напрягся, хотел
свалить ближайшего, потом прикрыться его телом. Он толстый такой был,
жирный, воняло от него нестерпимо, обмотан был пулеметной лентой, что тот
моряк в кино про революцию, в руках - ПК, коробка полная, можно было потом
всех гадов положить... - Андрей закурил, взгляд был устремлен в пустоту, он
снова переживал свое пленение.
- И... - я поторопил его.
- Начальник увидел, как я напрягся, и покачал головой, мол, не смей.
- На что он надеялся? Что духи вот так просто вас отпустят после
проверки документов, багажа и груза? Он или дилетант или предатель.
- Нет, он просто сразу понял, что дальше будет. Нас и раньше
останавливали, но тут же отпускали. Мы не должны были выдать свою
принадлежность к Израилю, а уже тем паче к истинной цели нашего визита в
Чечню.
- Могли бы принять последний бой и погибнуть, чем вот так, как бараны
идти на заклание, - я кипятился и не понимал.
- Ты когда-нибудь занимался нелегальной работой? - голос Андрея был
тверд и сух.
- Нет, - я оторопел от перемены тона его голоса.
- Тогда ты ничего не знаешь. Ты должен погибнуть, но не выдать себя.
Все так и настаивали до конца, что мы были мирными гражданами, поставлявшими
гуманитарный груз в пострадавшие районы Чечни. И на всех допросах с
пристрастием, сам понимаешь, что это такое, мы отвечали как попугаи одно и
то же. А для этого надо иметь большее мужество, чем вступить в последнею
схватку и тем самым выдать себя с головой. Откуда у гуманитариев навыки
ведения боя? Откуда они знают, как сломать нос человеку, да при этом так,
чтобы он умер? Как свернуть шею? Как ударом кулака разорвать печень,
перебить гортань, пробить артерию на шее? Или уходить от погони, ставить
мины и прочее, прочее, что тебе как оперативному работнику не снилось.
- М-да, дела!.. - я был раздавлен длинной тирадой Андрея.
- Поэтому мои товарищи сознательно пошли на смерть. Мы знали, что
кто-нибудь из нас уцелеет, Родина не даст погибнуть всем, и вот он,
выживший, сумеет рассказать, как оно было. Этот шанс выпал мне.
- Так что же ты не побежал рассказывать своей Родине, как погибли твои
товарищи, а поперся опять назад? Понравилось?
- Ты циник?
- Я - реалист. Или решил завершить начатое дело, или отомстить моими
руками? Давай, колись, - я напирал на Андрея, теперь-то он от меня не
отвертится.
- В плену во мне что-то сломалось, - Андрей говорил тихо. - Я сам не
способен на самопожертвование. Я дико хотел выжить и я выжил... Спасибо
тебе, Алексей!..
- Дальше! - я был непреклонен.
- Я хочу выйти из игры, только уйти на покой мне просто так не дадут.
Жив я или нет, никто толком не знает, я просто пропал без вести. Начнут по
каналам выяснять, выйдут на Ставропольское ФСБ, те подтвердят, что я погиб.
Другой информации у них нет. Я беру свою часть дудаевского наследства,
обосновываюсь где-нибудь подальше от всего этого дурдома, - мир, поверь,
такой большой, что при наличии достаточных средств можно надежно спрятаться.
Забираю жену, детей, родителей и живу на берегу голубого океана, занимаюсь
подводной охотой, плюю в голубое небо, ем ананасы и рябчиков жую, и не жду
когда придет последний день. Разве ты не хочешь этого? Я понял, что не
совсем готов для этой работы, чтобы вот так погибать, стиснув зубы. Можно
было бы все рассказать, и тогда бы тебя убили быстро, без мучений.
- Понятно, хотя, насколько я тебя знаю, Андрей, ты до конца не
договариваешь, что-то темнишь. Ладно, сделаю вид, что поверил. Сваливаем
отсюда. Ничего, кроме этих бесполезных кассет для фотопленки ты взять не
хочешь?
- Они не бесполезные! - Рабинович возмутился.
- Хорошо, сформулирую вопрос по-другому. Что-нибудь еще, что может нам
пригодиться, закамуфлированное под невинное оборудование имеется?
- Нет.
- Если ты не возражаешь, я возьму пару банок тушенки. Вещь длительного
хранения, пригодится.
- Бери.
Я открыл ящик с тушеной говядиной, взял четыре банки консервированного
мяса, обтер от смазки. Две банки положил в свою сумку, две - Андрею. То же
самое проделал с рыбными консервами. В углу стояла бочка с салом, по крайне
мере так было написано на упаковке, но не стал я его брать. Чечены, к
сожалению, не едят этот калорийный продукт. Не будем их лишний раз
нервировать. А то они публика крайне нервная, сразу за автомат хватаются.

Потом мы около часа закрывали вход в тайник, оборудованный спецслужбами
Израиля на территории России. И я - бывший старший оперуполномоченный
военной контрразведки ФСБ РФ принимал самое активное и непосредственное
участие в этом.
Я по старой привычке запоминал, как минируется вход, как его открыть,
как подойти к этому складу. Нам бы найти такой склад в январе 1995 года в
Грозном. Тогда зачастую патронов не хватало, и даже очень сильно не хватало.
А тут такое богатство!
Вышли снова на проселочную дорогу. Но пошли уже в другую сторону, а не
туда, откуда нас привез Мустафа.
Сказать, что мы шли расслаблено, нельзя. Это не пеший туризм, когда
идешь и любуешься окружающими тебя красотами. И даже не марш-бросок с полной
выкладкой, когда в глазах темно, и чтобы не сойти с ума смотришь под ноги, и
команда командира: "Вспышка слева!" - лишь шанс поваляться на земле три
минуты. Были времена, были!
Теперь все иначе. Смотри под ноги, чтобы не наступить на мину или не
сорвать чуть заметную в траве проволочку от растяжки. Это могла быть и
граната, а могла быть и мина, по типу "МОН-90". Успеешь лишь услышать, как
отлетает рычаг от гранаты, а с МОНкой вообще ничего не услышишь.
За всю дорогу нам удалось увидеть две проволоки, затерявшиеся в траве.
Старая проволока, скоро проржавеет и развалится на куски. Были и участки
дороги, похожие на заминированные, но у нас не было ни времени, ни желания
разбираться действительно ли это мины или просто бугорки, просто обошли их.
Останавливались на привалы. Перекуривали, ноги кверху, чтобы кровь
немного оттекла и вперед. Первый день, надо пройти как можно дальше. Дорога
лесная вилась на высоте около пятидесяти метров над основной. Нам было видно
как там, внизу, стоят блок-посты с чеченскими бандитами, как они
останавливают машины, прохожих. Досматривают их. Из-за большого расстояния
не было видно подробностей, но нам это было ни к чему. Удалось рассмотреть
лишь, что у въезда-выезда в каждую деревню стоит "блок". На каждом таком
посту от двух до десяти человек.
За пять часов мы прошли "поверху" две деревни. Сэкономили массу времени
на проверках, и нас пока еще никто не видел. Пока мы не засветились. Но это
не могло продолжаться вечно. Тем более, что нам надо было выходить на
отрытую местность и продвигаться в южном направлении.
Двигаясь по лесу нельзя было забывать, что и здесь могли быть
какие-нибудь местные бандюки. Элементарно, многие кланы враждовали между
собой. И многие из них находились в состоянии кровной вражды между собой.
Здесь настолько все переплелось, что сам черт ногу сломит, если попытается
разобраться во внутритейповых отношениях или междутейповых взаимоотношениях.
Приход Дудаева поднял одни тейпы, укрепил их, особенно те, что
базировались в горной местности. Тейпы же, где культивировалось обучение,
прививалась тяга к знаниям, были разгромлены, изгнаны из привычной среды
обитания. Война усугубила положение тейпов с "интеллигентным" уклоном. Прав
был тот, кто лучше вооружен, и мог поставить под ружье больше своих
соплеменников.
Я сам несколько раз использовал междуклановую вражду, получая
необходимую информацию, выуживая ее из более слабого тейпа. А также вербовал
чеченцев из слабых тейпов. Забрасывал их на территорию сильных, потом
артиллерия наносила точечные удары по складам и базам боевиков. Целеуказания
выдавали артиллерийским корректировщикам эти самые агенты-разведчики из
слабых тейпов.
В результате мы уничтожали противника, а агенты получали удовлетворение
от кровной мести. Сами они не могли отомстить, кишка тонка, но это
становилось возможным нашими руками. Нередко и руководители тейпов стояли у
руководства банд. И это не обязательно должен быть старейшина. Времена те
минули уже давно. Теперь тот, кто в силе, и является "командиром" своего
клана.
Мне раз удалось с помощью вот такого артиллерийского налета уничтожить
главаря преступной группировки, по совместительству - главу одного
уважаемого в Чечне тейпа. Нет человека - нет проблемы. Потом на этот тейп
накинулись соседи-кровники, от него мало что осталось. Моя заслуга! Эх, были
времена, были!
Где-то около шестнадцати часов Андрей сказал, что пора спускаться с
гор. Ну, что же, надо, значит, надо. Вперед, вернее - вниз. Спуск крутой, я
вонзал пятки в землю, но пару раз все равно проехался на "пятой точке".
Андрей тоже тормозил несколько раз тем же местом.
Вышли к дороге через большие заросли кустарника. Не выходя из зарослей,
огляделись. Вид немного иной, чем сверху, но картина одинаковая. Еще сверху
разглядывая пейзаж, ландшафт, стало ясно, что нам не миновать деревню. Как
бы ни хотелось, но придется проходить через нее.
Обратили внимание, что можно было бы попытаться это сделать с левого
фланга, но там вообще не хожено, не езжено. Хотя остатки травы там гуще. Но
местный скот там не пасся, пацаны не бегали, машины не ездили. Верный
признак минного поля. Можно, конечно, и рискнуть, но это все равно, что
сыграть в "русскую рулетку", только в рулетке шансов больше. Если местные не
лазят там, значит не один человек и не один баран там остался. Не стоит.
Решили, что не будем рисковать.
Сейчас, рассматривая в бинокль через заросли кустарника блок-пост, что
был установлен на въезде в деревню, мы подсчитывали, сколько там бойцов, что
за вооружение, как они себя ведут. Получалось, что на блоке было пять-шесть
человек. Вокруг поста носились пацаны, на самом посту несли службу вместе с
отцами трое мальчишек лет двенадцати. Все были вооружены автоматами и
пистолетами. Так сказать - династия. Передача опыта от старшего бандита-папы
к младшему сыну.
Кстати, мальчишки несли службу более бдительно, чем их отцы. Они
останавливали машины, видимо, не из местного села, потому что многие машины
они пропускали беспрепятственно, приветствуя взмахами рук. При досмотре
пацаны указывали родителям на что-то, и те уделяли этому внимание. Хреново.
Пацаны более наблюдательны. А это не очень хорошо, даже очень нехорошо! Но
не век же нам здесь сидеть и ждать, когда эти мальчишки подрастут и станут
менее внимательны, как их родители.
Мы достали свои "журналистские" удостоверения. Веревочки не должны быть
девственно чистыми. Немного земли, самую малость, втерли в шнурки. Потом
надели поверх одежды.
Я перекрестился. Трижды сплюнул через левое плечо, плевок под ноги.
Вперед!

3.

Момент выбрали удачный, охранники на посту как раз досматривали
очередной автомобиль, в нашу сторону никто не смотрел. Вышли из кустов и
двинулись в сторону деревни. Походка непринужденная и немного усталая.
Бродят двое умственно неполноценных по территории Чечни и не предполагают,
что в любую секунду могут стать рабами кого-нибудь из местных эмиров -
полевых командиров. Они так любят себя называть.
Когда подходили к посту, как раз закончился досмотр автомобиля. На нас
обратили внимание. Ждут напряженно, всматриваясь в лица. Пацаны за спинами
родителей ощетинились стволами автоматов. Забавно все это. Сделай шаг в
сторону, и родительские спины закроют сектор стрельбы для молодежи. И тогда
вперед, атакуй этих гадов!
Леха, Леха! Ты не о том думаешь! Ты должен выглядеть журналистом,
улыбаться им. Именно улыбаться, а не скалить зубы. Улыбайся. Вот так. Шире,
шире, как будто у тебя плохой стоматолог, и ты не можешь иначе! Как там у
американцев? Смайл, и еще шире этот самый смайл! Чи-и-и-из, сы-ы-ы-ыр,
се-е-е-кс! Господи, как же давно у меня его не было!
Живот подводит от страха и голода. В голове всплывает мысль, что при
попадании пули в живот на голодный желудок шансов выжить больше.
Гоню эту идиотскую мысль от себя прочь. Прочь! Я сюда не для того