Страница:
– Я тебе ща проверю! – вновь взревел Кронд. – Так проверю, что без башки останешься.
(Ну, может, проверять их на бессмертность была не такая уж и хорошая идея.)
– Повторяешься, – прохихикал садист.
(Ой, зря он это сказал.)
– Так я тебе щас еще повторю, – многообещающе произнес Кронд.
(Ну вот, я же сказал, что зря.)
– А я что? Я ничего, – скуксился тот.
(Правильно мыслишь! Как говорится, моя хата с краю.)
– Повторяешься, – злорадно проговорил Кронд.
(А ты плагиатор!)
– А давайте посмотрим, кто скрывается за масками? А? – прервал эту перепалку голос Камит.
Секунда молчания и удивленные вздохи.
– Что же мы раньше-то не посмотрели? Ну-ка, тащите сюда этих двух упырей! – проревел Кронд.
Не знаю, зачем надо было тащить сюда этих упырей, когда легче просто сходить до них, но маски лучше оставить в покое. Мало ли что может случиться, маски снимут, а их братья по разуму (ну или товарищи по оружию) каким-нибудь образом узнают про это и сочтут непоправимым оскорблением, даже позором, и это лишь добавит нам проблем к уже имеющимся. Так что, как бы мне ни хотелось еще поваляться на коленях у Солины, надо было вставать.
Открыв глаза, я увидел настолько великолепное зрелище, что даже сердце забыло, что ему вроде как надо работать. Моя голова лежала на коленях Солины, а она еще вдобавок слегка наклонилась вперед и в это время на что-то заинтересовано смотрела, куда-то в сторону, при этом не забывая гладить меня по волосам. Но речь сейчас не о том, куда смотрела она, а о том, на что смотрел я, а смотрел я на ее грудь, приподнимающуюся и оседающую в такт дыханию эльфийки. От этого зрелища в моем и без того пересохшем горле стало настолько сухо, что пустыня Сахара от зависти бы утопилась. Лихорадочно облизнув губы, я глянул по сторонам и, увидев, что все смотрят в том же направлении, что и Солина, сделал то, что так хотел. При очередном вдохе, когда грудь стала наиболее отчетлива, я резко приподнял голову и, ухватив за нее губами, слегка прикусил.
Взвизгнув, эльфийка стремительно подскочила, из-за чего я сначала получил удар коленом по башке, а затем сам уже ударился все той же многострадальной частью тела об землю. Потирая затылок, я уселся по-турецки и воззрился на эльфийку, которая в свою очередь смотрела на меня, прикрывая обеими руками свою пострадавшую грудь. Растянув губы в довольной улыбке, я весело подмигнул Солине и показательно облизнул губы. После этих трех нехитрых действий эльфийка очаровательно покраснела, становясь еще красивее, хотя я думал, что это уже просто невозможно. С сожалением отведя взгляд от Ушастой, я обратил внимание на людей Варда. У них были такие ожидающие физиономии, что казалось, скажи я им отжаться, они бы упали и отжались. Хм… а почему бы и нет?
– Упор лежа! – взревел я. – Двадцать отжиманий каждый!!
Мне стало плохо. Они все упали и отжались положенное число раз, а, увидев, что я от такого откровенно офигел, невозмутимо построились в шеренгу (причем, судя по их довольным рожам, они от души веселились). Не совсем уверенный, что после всего случившегося меня выдержат ноги, я все же медленно поднялся с земли. Пару раз качнувшись из стороны в сторону, вроде адаптировался и даже смог сделать пару шагов, чтобы дойти до дерева и опереться на него. Через минуту я уже был более устойчив, и именно в этот момент четыре человека притащили связанных эхербиусов. Вид пленных вызвал у меня истеричный смешок. Их не просто связали – спеленали! Это были мумии какие-то, только вместо бинтов использовали веревки. Помимо этого на их шеях болталось бесчисленно множество амулетов, от сглазов (имеется в виду, чтобы они не смогли кого-нибудь сглазить, а не их), заговоров, поглотителей магии и все в том же духе. С таким количеством побрякушек и камень на шею не нужен. Эти висюльки потянут по весу на хороший булыжник, так что кинь их сейчас в воду и они живенько опустятся на дно. Сами же эхербиусы, естественно, были до жути недовольны таким обращением, но все что они могли, так это злобно на всех зыркать, говорить они тоже не могли, две не первой чистоты тряпки во рту очень мешали этому процессу.
Отвернувшись от пленных, я уже вполне бодренько зашагал к сиротливо брошенным мечам. На том месте, где в меня ударила энергия, заключенная в мечах, осталось выжженное пятно, будто кто-то разводил пионерский костер, но золу с гвоздями потом культурненько собрал. Подхватив мечи, я отключил защиту таким привычным движением пальца, будто каждый день делал подобное. Эхербиусы, увидев меня с их мечами, сначала вытаращили обалдевшие глаза, а затем начали что есть мочи извиваться, видимо, они ожидали магического удара, который положил меня на обе лопатки не более двадцати минут назад. Но они не знали, что в мечах больше нет энергии, так что я вполне понимал их безуспешные попытки отползти от меня подальше: умирать-то никому не хочется. Когда же ничего не произошло, они перестали изображать из себя гусениц и с неподдельным изумлением в глазах уставились на меня.
Подойдя к Риду, я нагнулся и выдернул кляп, тут же задав ему вопрос:
– Сколько стоят мечи?
– Десять золотых! – автоматически ответил он, а когда сообразил, кому он ответил, раздраженно дернул головой.
– Десять за два, то есть пять за один? – задумчиво произнес я вслух. – Хорошо.
Развернувшись, я направился в сторону Снежка, бросив через плечо, чтобы маски с пленных не снимали и вообще их не трогали. Подойдя к своему ехидному коню, который, оправдывая свой эпитет, тут же саркастически ржанул, указывая на мой потрепанный вид, я полез в седельную сумку за деньгами.
– Чего тебе не нравится? – пробурчал я, доставая свой мешочек с золотом. – Это, между прочим, были очень сильные противники.
Отсыпав на ладонь десять золотых, я затолкал мешочек с деньгами обратно и, потрепав Снежка по шее, пошел обратно к эхербиусам.
Проходя мимо эльфийки, которая все еще не двинулась с места, по-прежнему прикрывая грудь, я шепнул ей пару ласковых слов. После этого она стала больше похожа на спелую свеклу, чем на эльфийку; вот уж никогда не думал, что она способна настолько покраснеть. Но мне понравилось!
Подойдя к связанным эхербиусам, я вдруг подумал об одном упущении и незамедлительно это озвучил:
– А вы их хоть обыскали, перед тем как связать?
По рядам людей Варда пробежала волна шепота, после чего самый крайний сорвался с места и помчался в сторону повозок.
Не прошло и минуты, как он возвратился с вещами эхербиусов, завернутыми в какую-то ткань. Видимо, они учли мой горький опыт и не стали рисковать и брать вещи голыми руками, что было очень разумно с их стороны. Приняв сверток с вещами, я положил его на землю и развернул. Помимо ножен для мечей (ничего особенного, ножны как ножны) и двух десятков метательных ножей там лежали еще два амулета, видимо, служивших защитой от магии, и два кинжала, такие же произведения искусства, как и мечи. Без опасения взяв один из кинжалов, я вытащил его из небольших ножен, сделанных так, чтобы кинжал можно было носить на поясе. Он был остр как бритва и имел заточку с двух сторон. Само же лезвие на свету отсвечивало зеленым, что указывало на использование магии при его создании. Кинжалы, в отличие от мечей, были несколько показными; это не сказывалось на их прочности, но явно сказывалось на их цене. Чего только стоило сплести две змейки на рукояти, головки которых с широко раскрытыми пастями у основания клинка раздвигались в разные стороны, образуя таким образом своеобразные гарды. Хоть это было эффектной показухой, но и приносило изрядную практическую пользу. Переплетение змеек не давало руке соскользнуть с эфеса, даже будь она в крови, поту или еще в чем-нибудь того же рода. Во время сражения это многого стоило, жизни, например. Ножны кинжалов, кстати, тоже были необычные: в виде змей со слегка приоткрытыми пастями. Это смотрелось великолепно, но все же попахивало показухой.
Вернув кинжал в ножны, я прицепил его себе на пояс, к большому неудовольствию хозяина – Рида. Его недовольство стало много больше, когда я пристроил один из мечей у себя за спиной, чтобы рукоять торчала над левым плечом. Второй меч я также отправил в ножны, но положил обратно на ткань, к другим вещам эхербиусов. Выпрямившись, слегка повел плечами, чтобы привыкнуть к мечу. Так как я нацепил его на голое тело, было немного неудобно, но вполне терпимо, а накинув услужливо поданный Камитом плащ, вообще почувствовал, будто родился с этим мечом.
Теперь оставалась последняя проблема: что делать с эхербиусами? Лучше бы, конечно, убить да и закопать под ближайшем деревом, но это будет как-то… нетактично, что ли? Непрактично? Да нет, в конце концов, это просто неприлично! Не по-рыцарски, блин! Придется все же сделать так, как решил, главное, чтобы у присутствующих, включая самих эхербиусов, не случилось элементарного инфаркта. Подойдя к пленным, я ме-е-е-е-едленно вытащил меч из ножен и, примерившись для удара по шее Рида, мгновенно развернулся и рубанул… по веревкам вдоль его тела. Тот, наверное, успел распрощаться с жизнью, так что до него не сразу дошло, что стоит ему чуть-чуть поднапрячься, и веревки порвутся; я же, пока он приходил в себя, проделал то же самое с его напарником, который был не менее ошарашен тем фактом, что я не убил Рида. Надо отдать им должное, они пришли в себя намного быстрее, чем люди Варда. Напрягшись, порвали большинство опутывающих их веревок, а остальные же просто скинули с себя через голову, после чего поднялись с земли и, отряхнувшись, выжидающе уставились на меня. Широко улыбаясь, я сделал шаг в сторону и царским жестом указал на их вещи. Недавние мои противники недоверчиво переглянулись, но все же разобрали свою экипировку. Когда они вновь обратили внимание на меня, я с каким-то садистским удовольствием достал из кармана десять золотых и впихнул их Риду в руку:
– Это за меч и кинжал.
И, повернувшись к ним спиной, проорал своим:
– Все по коням! И так уже задержались дольше некуда.
Народ помаленьку зашевелился. Обняв Солину за плечи, я потянул ее за собой, и она, не сопротивляясь, пошла к нашим лошадям. Через пару минут все уже были готовы к дальнейшему походу. Обернувшись к эхербиусам, я едва не захохотал. У Рида был вид описавшегося котенка, а у второго – нашкодившего щенка. Причем, если второй смотрел на нас, то Рид все еще – на деньги, полученные за свое оружие. Видимо, все произошедшее слегка (мягко сказано!) выбило их из колеи, зато, надеюсь, это будет им уроком. Впрочем, я тоже получил парочку хороших уроков.
Сделав им ручкой, я отвернулся, тронул Снежка и уже привычно достал одну из купленных книг. Огонь был вчера, сегодня – очередь медицины, что не могло не радовать. В отличие от управления огненными способностями, медицину я любил, даже обожал. Правда, этот предмет правильнее называть не медициной, а знахарством, так как то, чему меня учил Учитель (здесь – Учительница), нельзя было воспринимать как современную нашу медицину. Набор определенных трав, корешков, растений, семян и даже пыльцы, все, что могло помочь выжить умирающему человеку или просто больному. Учительница (она назвалась Ольгой) сказала, что в дальнейшем научит меня манипулировать энергией самого человека. Но это произойдет не раньше, чем я смогу полностью контролировать возможности файроса. Сейчас же я читал уже вторую главу и с нетерпением ждал предстоящей ночи, сна и, соответственно, нового урока по знахарству, впрочем, лучше сказать – целительству. Да, пожалуй, целительство – самое то. Интересно, что в первый раз я еле заставил себя прочитать первую главу в новой книге. Просто после урока у Эдварда мне очень не хотелось оказаться в учениках сразу у двух психов. Но все вышло намного лучше.
Тот день я практически полностью посвятил эльфийке. Ее эмоциональное потрясение от кровавого разгрома засады было настолько сильное, что, проснувшись, она просто села и, ни на что не обращая внимания, уставилась ничего не выражающим взглядом куда-то в пространство. Понимая, что такое поведение ни к чему хорошему не приведет, я на протяжении двух часов пытался ее расшевелить. И поначалу в повозке, когда еще караван не тронулся в путь, и в пути, усадив ее перед собой на Снежке. По прошествии этого времени я, наконец, добился результата: она попросила поесть. Подскакав к повозке с едой, я взял у прислуги ломоть хлеба с мясом и воды, после чего заставил эльфийку все это съесть, а то она, откусив два раза, больше не захотела. После же того, как я практически насильно ее покормил, дело явно пошло на лад. Понимая, что утешительные слова вроде "Да забей!", "На фиг оно тебе надо?" и "Не парься!" тут делу не помогут, я весь день тренировался в умении говорить что-нибудь успокаивающее. И, как ни странно, добился успеха, поскольку под вечер она уже стала посмеиваться над моими плоскими шуточками, сыпавшиеся из меня как из рога изобилия. Впрочем, слезть со Снежка и пересесть на свою лошадку категорически отказалась, ну а сам я, разумеется, был очень даже не против ее компании.
Вечером, когда я сытно поел, наконец, вспомнил про вторую книгу. Наскоро прочитав первую главу, при этом, честно говоря, абсолютно не вникая в смысл написанного, завалился спать. Чтобы быть разбуженным спустя пару минут эльфийкой, которая легла намного раньше меня и должна была уже видеть десятый сон. Как выяснилось, сон она действительно видела, но не десятый, ей хватило первого. Ей опять приснилась вчерашняя мясорубка, и этого хватило, чтобы заставить Солину начисто забыть о том, что я ей говорил на протяжении всего дня. У бедняжки зуб на зуб не попадал. Я же сам, уже порядком сонный и, соответственно, туго соображающий (такое, конечно, не всегда, но довольно часто), без каких либо пошлых мыслей (чес-слово!) приподнялся на левой руке и, схватив эльфийку правой, одним резким движением заставил повалиться рядом со мной. Накрыв ее одеялом, которое обычно использовал в качестве подушки, я прижал ее к себе и практически мгновенно вырубился.
Мне даже сон не успел присниться, как я оказался на небольшой поляне похожей на подстриженный газон, окруженной самыми обычными деревьями (ели, лиственницы, березы). Правда, росли они настолько плотно, что между стволами нельзя было просунуть даже ладонь (я попробовал). Надо мной было самое обычное небо. Понимая, что я оказался здесь из-за прочитанной главы, стал терпеливо дожидаться Учителя, но дождался – Учительницу. Предполагая, что мой новый Учитель появится так же, как и Эдвард – то есть за моей спиной, – я уселся по-турецки и, повернув голову, стал усиленно коситься себе за спину. В результате чего просмотрел появление Учительницы прямо перед собой.
Услышав легкое покашливание, я стремительно повернул голову на звук и увидел… эльфийку!!! Длинные, до пояса, золотистые волосы, небольшие алые губы, маленький нос, пышные ресницы, золотистые глаза, удлиненные кверху ушки и слегка смуглая кожа, вкупе с превосходной фигурой – все это могло вогнать в ступор любого нормального мужика. Но после Солины на меня это уже подействовало слабо: только легкое удивление, что передо мной стоит эльфийка, а если бы не ее одежда, то я бы вообще не обратил внимания на внешность (ну, разве совсем чуть-чуть). Согласитесь: черная мини-юбка, черные туфли на высоких каблуках, колготки, тоже черные, и небольшой топик, естественно, того же цвета, про лифчик там и речи не шло, плюс легкая косметика на лице. Увидев, как смотрится одежда моего мира на эльфийке (впрочем, чересчур вызывающая и даже, я бы сказал, провоцирующая), я невольно представил себе Солину точно в таком же виде, после чего и сам остолбенел от представленной картины. Наверное, блаженная улыбка полного идиота выглядела слегка подозрительно, так как я очнулся оттого, что девушка меня слегка потрясла за плечо. С небольшим затруднением сфокусировав на ней свой взгляд, я (сделавший вывод из встречи с первым Учителем) произнес:
– Здравствуйте! Меня зовут Хисп… – Это просто звиздец, что за голос! Скрип законченного тормоза!
– Я знаю, как тебя зовут. Мне успели рассказать о тебе. А я – Оля, очень приятно познакомиться. – Все это было произнесено мягким и нежным голосом, который хотелось слушать и слушать. Вот только Солинин голос мне хотелось слушать намного больше, чем Ольгин. Кстати, почему именно Ольга? Я такого имени еще здесь не встречал.
– Почему Ольга? Разве у эльфов есть такие имена? – тут же озвучил я возникший вопрос.
– Просто мне понравилось это имя из твоего мира, а мое настоящее имя будет для тебя трудно произносимым. – Эльфийка уселась рядом со мной, скрестив ноги, и, опираясь на руку, положила голову себе на плечо, кокетливо подмигнув из под длинной челки.
– И все же? Мне нравится имя Ольга, но хотелось бы услышать твое настоящее.
– Хорошо. Эльк'ятинра Осг`ральда Рольторга из рода Эксьяна Урьяр`да.
Да оно для меня совсем не труднопроизносимое, оно вообще не произносимое!
– После четырех литров водки я тебя вполне смогу называть по имени, – выдавив из себя улыбку, отшутился я. – Вот только, кроме него, ты вряд ли сможешь еще хоть что-нибудь понять.
– Что такое водка? – хлопая ресницами, спросила Ольга.
– Напиток богов! – охотно ответил я. – Раньше я, правда, таковым его не считал, но после столь долгого периода трезвости, я бы сейчас отдал все свои оставшиеся деньги литров за пять хорошей водяры. Трезво жить хорошо, но моя печень этого не выдержит. Кстати, ты же вроде что-то знаешь про мой мир? Так почему про водку не знаешь? На будущее: водка – лучшее средство для снятия напряжения, повышения силы и уменьшения сопротивления. И все же, не слышать про водку – это просто кощунственно!
– Я узнала о твоем мире совсем недавно и то исключительно из-за тебя, раньше я даже не предполагала, что есть еще какой-то мир, кроме моего. К сожалению, я многого не поняла, но мне понравилось. Особенно эта странная одежда, – показала она на свой обалденный наряд.
Блин, ну, конечно! Что еще могло больше всего привлечь внимание девушки в нашем мире, учитывая здешний дефицит нормальной одежды? Конечно же только одежда!
– Ну, ничего, еще узнаешь!
– Нет, – грустно покачала она головой. – Мне больше нельзя ничего знать о твоем мире.
– Почему? – удивленно воскликнул я.
– Просто нельзя. На том уровне, на котором я нахожусь, это может быть опасно.
– В смысле?
– Когда умрешь, тогда и узнаешь, – с улыбкой на губах пояснила эльфийка.
– Так ты мертва? – осмелился я задать давно вертевшийся у меня на языке вопрос.
– Да, – грустно улыбнулась Ольга.
От сидения по-турецки у меня затекли ноги, я с удовольствием повалился на спину, заложил руки за голову, а ноги вытянул во всю длину.
– А что случается, когда умираешь? – повернув к ней голову, я опять увидел легкую улыбку у нее на губах.
– Умрешь и узнаешь.
– Знаешь, я раньше никогда не верил в бога, а тут такое дело получилось. Смешно как-то. Я, лично, считал, что люди сами его выдумали, так же как и дьявола и загробный мир, чтобы было не страшно умирать. Просто, если знать, что после смерти тебя ждет что-то больше, чем простое гниение, умирать намного легче. Хотя в моем мире в него поверить намного сложнее, чем в этом. У нас ведь нет всего того, что имеется здесь. Если бы у нас была хотя бы магия, то, наверное, поверить в бога было бы намного легче. Конечно, случаются необъяснимые вещи, которые люди не в силах понять, но я привык это списывать на неведомую нам силу, которая когда-нибудь будет открыта. Хотя бы те же инопланетяне.
– Кто? – встрепенулась эльфийка, услышав совершенно незнакомое для нее слово.
– Раса с другой планеты, – с улыбкой пояснил я.
– Значит, я не инопланетянка? – смеясь, спросила Ольга.
– Да нет. Ты – иномирянка, точнее, это я иномирянин. Хотя, тоже – как посмотреть. Получается я иномиропланетянин или иномирянин-инопланетянин. – Я выдержал паузу и добавил: – Однако, это все философия. Может, приступим непосредственно к тому, из-за чего я здесь оказался? Мы ведь и так ограничены во времени, чтобы его еще на философию тратить, так что, как бы мне ни было приятно разговаривать с тобой, надо и честь знать.
– Ты прав, да не совсем. Ты начал учиться сразу же после того, как я появилась здесь.
– Не понял? – Я действительно не понял!
– Мы ведь находимся в твоем сознании; если ты тут практически свой, материальный, то я представляю собой просто набор информации и ничего более. Оказавшись здесь, твое сознание само вытягивает из меня информацию. Обычно этот процесс идет медленно, но у тебя сознание поглощает информацию просто-таки чудовищными темпами. Интересно, с чем это связано?
– Так вот оно как, – протянул я, ложась на бок и подпирая голову рукой. – Насчет поглощения – мне кажется, я знаю, с чем это связано. Это уже привычка.
– Привычка?
– Ага. В моем мире человек подвергается просто тонет в море разнообразной информации, правда, по большей части ненужной, но все равно усваиваемой. Посмотри человек твоего мира хотя бы один день наш телевизор, он бы набрался впечатлений на всю оставшуюся жизнь, а от количества информации вообще мог бы "слететь с катушек".
– Понятно, – протянула эльфийка. – Ладно, давай примем активное участие в твоем обучении. Ты прочитал первую главу, что ты понял из нее?
– М-м-м…
– Ты же прочитал? Что, совсем ничего не понял? – удивилась Ольга.
– Прочитать-то я прочитал, вот только, честно говоря, совершенно не вникал в смысл написанного.
– Хорошо. Тогда я сама тебе все расскажу.
– Рассказывай, – легко согласился я, опять повалившись на спину, и, закинув руки за голову, уставился в пронзительно-синее небо.
– Твое обучение будет проходить в три этапа. Каждый этап – это одна книга. В первую очередь будешь изучать различные растения, животных, насекомых, виды деревьев и так далее и тому подобное. Второй этап – это изучение манипуляций с энергией и энергетическими каналами непосредственно в человеческом организме. Третий этап совмещает в себе первые два. Как правильно сочетать различные приготовленные лекарства с "энергетическим лечением", чтобы добиться самой высокой продуктивности в лечении больного.
После этой небольшой вступительной речи она, так же, как и я, разлеглась на земле, предварительно скинув туфли, вот только в качестве подушки использовала мою грудь. Последующий час Ольга подробно мне рассказала о каждом этапе и насколько он важен. Оставшиеся же четыре часа она рассказывала непосредственно о первом этапе моего обучения. За это время я узнал всего о десяти растениях, ничем не примечательных, кроме их названия. Почти в самом начале лекции Ольга виновато объяснила, что все названия будут на эльфийском. Язык, который в теперешнее время уже вообще никому не известен, даже самим эльфам, хоть они бессмертные в плане старения. Если бы весь урок не проходил непосредственно в моем сознании, то такие названия как рилто, варьего, догред я бы вообще не запомнил. Впрочем, из-за того, что Ольга создавала передо мной образы этих растений, я их запомнил, но дал им свои названия. Так рилто превратилось в Р-1, варьего в В-1, догред в Д-1. Эльфийке это совсем не понравилось, но ей пришлось признать, что настоящие названия растений в моем исполнении звучали просто омерзительно. Так что Ольга продолжила называть их так, как называла, а я переделывал под себя. По истечении четырех часов я с большим сожалением услышал, что на сегодня все, и я могу спать. Я уже приготовился, чтобы как и с Эдвардом опять «уснуть» во сне, но, к моему удивлению, ничего не произошло. Я как стоял (мы уже давно ходили кругами или стояли друг перед другом) посреди поляны, так и остался стоять.
– Почему ты спас Солину? – помолчав, задала Ольга, видимо, давно мучавший ее вопрос.
– А почему бы мне было ее не спасти? – удивился я.
– Но она ведь эльфийка! – тоже удивленно воскликнула Ольга.
– И что? Если эльфийка, то ее и спасать не надо?
– Но ты же человек!
– Человек – это звучит гордо! Так написал один мой знакомый и весьма ненавистный писатель. К твоему сведению, не спасти Солину было бы просто кощунством. Отдать такую красоту на растерзание грязным свиньям! Лучше уж я буду беречь ее сам.
– Странный ты какой-то, – произнесла Ольга, по-птичьи склонив голову набок.
– Конечно! – охотно подтвердил я. – Потому что с головой напрочь не дружу.
Улыбнувшись, Ольга покачала золотистой головкой:
– Спокойной ночи, Хисп.
Не успел я, как говорится, глазом моргнуть, как "уснул".
Так прошло мое первое знакомство с Ольгой, сейчас же я очень даже охотно читал новую главу в ожидании вечера, сна и нового урока. К сожалению, глава закончилась уж как-то слишком быстро. Тяжко вздохнув, я опять запихал книгу в седельный мешок и только собрался слегка вздремнуть (уснул бы, чтобы на урок к Ольге попасть, но днем это, к сожалению, не работает), как ко мне подъехал Кронд, с явными намерениями что-то у меня спросить. Поравнявшись, он некоторое время молча ехал рядом со мной. Мельком посмотрев на него, я отбросил мысли о сне и принялся следить за какой-то яркой птичкой, которая перелетала с дерева на дерево, следуя за нами, изредка залетая немного вперед.
– Кто ты? – наконец, раздался голос Кронда.
– Я? Я – Хисп.
Некоторое время никто ничего не говорил, а я все так же наблюдал за птахой.
– Мне всю жизнь говорили, я слышал, я знал, что эхербиусы – это самые сильные воины мира. Сегодня же я стал свидетелем того, как какой-то полный псих, живущий не в ладах даже со своей головой, – на этом месте у меня против воли вырвался истерический смешок, – почти играючи победил двух, не одного, а ДВУХ воинов, считавшихся самыми сильными. Теперь я повторю свой вопрос: Кто ты?
(Ну, может, проверять их на бессмертность была не такая уж и хорошая идея.)
– Повторяешься, – прохихикал садист.
(Ой, зря он это сказал.)
– Так я тебе щас еще повторю, – многообещающе произнес Кронд.
(Ну вот, я же сказал, что зря.)
– А я что? Я ничего, – скуксился тот.
(Правильно мыслишь! Как говорится, моя хата с краю.)
– Повторяешься, – злорадно проговорил Кронд.
(А ты плагиатор!)
– А давайте посмотрим, кто скрывается за масками? А? – прервал эту перепалку голос Камит.
Секунда молчания и удивленные вздохи.
– Что же мы раньше-то не посмотрели? Ну-ка, тащите сюда этих двух упырей! – проревел Кронд.
Не знаю, зачем надо было тащить сюда этих упырей, когда легче просто сходить до них, но маски лучше оставить в покое. Мало ли что может случиться, маски снимут, а их братья по разуму (ну или товарищи по оружию) каким-нибудь образом узнают про это и сочтут непоправимым оскорблением, даже позором, и это лишь добавит нам проблем к уже имеющимся. Так что, как бы мне ни хотелось еще поваляться на коленях у Солины, надо было вставать.
Открыв глаза, я увидел настолько великолепное зрелище, что даже сердце забыло, что ему вроде как надо работать. Моя голова лежала на коленях Солины, а она еще вдобавок слегка наклонилась вперед и в это время на что-то заинтересовано смотрела, куда-то в сторону, при этом не забывая гладить меня по волосам. Но речь сейчас не о том, куда смотрела она, а о том, на что смотрел я, а смотрел я на ее грудь, приподнимающуюся и оседающую в такт дыханию эльфийки. От этого зрелища в моем и без того пересохшем горле стало настолько сухо, что пустыня Сахара от зависти бы утопилась. Лихорадочно облизнув губы, я глянул по сторонам и, увидев, что все смотрят в том же направлении, что и Солина, сделал то, что так хотел. При очередном вдохе, когда грудь стала наиболее отчетлива, я резко приподнял голову и, ухватив за нее губами, слегка прикусил.
Взвизгнув, эльфийка стремительно подскочила, из-за чего я сначала получил удар коленом по башке, а затем сам уже ударился все той же многострадальной частью тела об землю. Потирая затылок, я уселся по-турецки и воззрился на эльфийку, которая в свою очередь смотрела на меня, прикрывая обеими руками свою пострадавшую грудь. Растянув губы в довольной улыбке, я весело подмигнул Солине и показательно облизнул губы. После этих трех нехитрых действий эльфийка очаровательно покраснела, становясь еще красивее, хотя я думал, что это уже просто невозможно. С сожалением отведя взгляд от Ушастой, я обратил внимание на людей Варда. У них были такие ожидающие физиономии, что казалось, скажи я им отжаться, они бы упали и отжались. Хм… а почему бы и нет?
– Упор лежа! – взревел я. – Двадцать отжиманий каждый!!
Мне стало плохо. Они все упали и отжались положенное число раз, а, увидев, что я от такого откровенно офигел, невозмутимо построились в шеренгу (причем, судя по их довольным рожам, они от души веселились). Не совсем уверенный, что после всего случившегося меня выдержат ноги, я все же медленно поднялся с земли. Пару раз качнувшись из стороны в сторону, вроде адаптировался и даже смог сделать пару шагов, чтобы дойти до дерева и опереться на него. Через минуту я уже был более устойчив, и именно в этот момент четыре человека притащили связанных эхербиусов. Вид пленных вызвал у меня истеричный смешок. Их не просто связали – спеленали! Это были мумии какие-то, только вместо бинтов использовали веревки. Помимо этого на их шеях болталось бесчисленно множество амулетов, от сглазов (имеется в виду, чтобы они не смогли кого-нибудь сглазить, а не их), заговоров, поглотителей магии и все в том же духе. С таким количеством побрякушек и камень на шею не нужен. Эти висюльки потянут по весу на хороший булыжник, так что кинь их сейчас в воду и они живенько опустятся на дно. Сами же эхербиусы, естественно, были до жути недовольны таким обращением, но все что они могли, так это злобно на всех зыркать, говорить они тоже не могли, две не первой чистоты тряпки во рту очень мешали этому процессу.
Отвернувшись от пленных, я уже вполне бодренько зашагал к сиротливо брошенным мечам. На том месте, где в меня ударила энергия, заключенная в мечах, осталось выжженное пятно, будто кто-то разводил пионерский костер, но золу с гвоздями потом культурненько собрал. Подхватив мечи, я отключил защиту таким привычным движением пальца, будто каждый день делал подобное. Эхербиусы, увидев меня с их мечами, сначала вытаращили обалдевшие глаза, а затем начали что есть мочи извиваться, видимо, они ожидали магического удара, который положил меня на обе лопатки не более двадцати минут назад. Но они не знали, что в мечах больше нет энергии, так что я вполне понимал их безуспешные попытки отползти от меня подальше: умирать-то никому не хочется. Когда же ничего не произошло, они перестали изображать из себя гусениц и с неподдельным изумлением в глазах уставились на меня.
Подойдя к Риду, я нагнулся и выдернул кляп, тут же задав ему вопрос:
– Сколько стоят мечи?
– Десять золотых! – автоматически ответил он, а когда сообразил, кому он ответил, раздраженно дернул головой.
– Десять за два, то есть пять за один? – задумчиво произнес я вслух. – Хорошо.
Развернувшись, я направился в сторону Снежка, бросив через плечо, чтобы маски с пленных не снимали и вообще их не трогали. Подойдя к своему ехидному коню, который, оправдывая свой эпитет, тут же саркастически ржанул, указывая на мой потрепанный вид, я полез в седельную сумку за деньгами.
– Чего тебе не нравится? – пробурчал я, доставая свой мешочек с золотом. – Это, между прочим, были очень сильные противники.
Отсыпав на ладонь десять золотых, я затолкал мешочек с деньгами обратно и, потрепав Снежка по шее, пошел обратно к эхербиусам.
Проходя мимо эльфийки, которая все еще не двинулась с места, по-прежнему прикрывая грудь, я шепнул ей пару ласковых слов. После этого она стала больше похожа на спелую свеклу, чем на эльфийку; вот уж никогда не думал, что она способна настолько покраснеть. Но мне понравилось!
Подойдя к связанным эхербиусам, я вдруг подумал об одном упущении и незамедлительно это озвучил:
– А вы их хоть обыскали, перед тем как связать?
По рядам людей Варда пробежала волна шепота, после чего самый крайний сорвался с места и помчался в сторону повозок.
Не прошло и минуты, как он возвратился с вещами эхербиусов, завернутыми в какую-то ткань. Видимо, они учли мой горький опыт и не стали рисковать и брать вещи голыми руками, что было очень разумно с их стороны. Приняв сверток с вещами, я положил его на землю и развернул. Помимо ножен для мечей (ничего особенного, ножны как ножны) и двух десятков метательных ножей там лежали еще два амулета, видимо, служивших защитой от магии, и два кинжала, такие же произведения искусства, как и мечи. Без опасения взяв один из кинжалов, я вытащил его из небольших ножен, сделанных так, чтобы кинжал можно было носить на поясе. Он был остр как бритва и имел заточку с двух сторон. Само же лезвие на свету отсвечивало зеленым, что указывало на использование магии при его создании. Кинжалы, в отличие от мечей, были несколько показными; это не сказывалось на их прочности, но явно сказывалось на их цене. Чего только стоило сплести две змейки на рукояти, головки которых с широко раскрытыми пастями у основания клинка раздвигались в разные стороны, образуя таким образом своеобразные гарды. Хоть это было эффектной показухой, но и приносило изрядную практическую пользу. Переплетение змеек не давало руке соскользнуть с эфеса, даже будь она в крови, поту или еще в чем-нибудь того же рода. Во время сражения это многого стоило, жизни, например. Ножны кинжалов, кстати, тоже были необычные: в виде змей со слегка приоткрытыми пастями. Это смотрелось великолепно, но все же попахивало показухой.
Вернув кинжал в ножны, я прицепил его себе на пояс, к большому неудовольствию хозяина – Рида. Его недовольство стало много больше, когда я пристроил один из мечей у себя за спиной, чтобы рукоять торчала над левым плечом. Второй меч я также отправил в ножны, но положил обратно на ткань, к другим вещам эхербиусов. Выпрямившись, слегка повел плечами, чтобы привыкнуть к мечу. Так как я нацепил его на голое тело, было немного неудобно, но вполне терпимо, а накинув услужливо поданный Камитом плащ, вообще почувствовал, будто родился с этим мечом.
Теперь оставалась последняя проблема: что делать с эхербиусами? Лучше бы, конечно, убить да и закопать под ближайшем деревом, но это будет как-то… нетактично, что ли? Непрактично? Да нет, в конце концов, это просто неприлично! Не по-рыцарски, блин! Придется все же сделать так, как решил, главное, чтобы у присутствующих, включая самих эхербиусов, не случилось элементарного инфаркта. Подойдя к пленным, я ме-е-е-е-едленно вытащил меч из ножен и, примерившись для удара по шее Рида, мгновенно развернулся и рубанул… по веревкам вдоль его тела. Тот, наверное, успел распрощаться с жизнью, так что до него не сразу дошло, что стоит ему чуть-чуть поднапрячься, и веревки порвутся; я же, пока он приходил в себя, проделал то же самое с его напарником, который был не менее ошарашен тем фактом, что я не убил Рида. Надо отдать им должное, они пришли в себя намного быстрее, чем люди Варда. Напрягшись, порвали большинство опутывающих их веревок, а остальные же просто скинули с себя через голову, после чего поднялись с земли и, отряхнувшись, выжидающе уставились на меня. Широко улыбаясь, я сделал шаг в сторону и царским жестом указал на их вещи. Недавние мои противники недоверчиво переглянулись, но все же разобрали свою экипировку. Когда они вновь обратили внимание на меня, я с каким-то садистским удовольствием достал из кармана десять золотых и впихнул их Риду в руку:
– Это за меч и кинжал.
И, повернувшись к ним спиной, проорал своим:
– Все по коням! И так уже задержались дольше некуда.
Народ помаленьку зашевелился. Обняв Солину за плечи, я потянул ее за собой, и она, не сопротивляясь, пошла к нашим лошадям. Через пару минут все уже были готовы к дальнейшему походу. Обернувшись к эхербиусам, я едва не захохотал. У Рида был вид описавшегося котенка, а у второго – нашкодившего щенка. Причем, если второй смотрел на нас, то Рид все еще – на деньги, полученные за свое оружие. Видимо, все произошедшее слегка (мягко сказано!) выбило их из колеи, зато, надеюсь, это будет им уроком. Впрочем, я тоже получил парочку хороших уроков.
Сделав им ручкой, я отвернулся, тронул Снежка и уже привычно достал одну из купленных книг. Огонь был вчера, сегодня – очередь медицины, что не могло не радовать. В отличие от управления огненными способностями, медицину я любил, даже обожал. Правда, этот предмет правильнее называть не медициной, а знахарством, так как то, чему меня учил Учитель (здесь – Учительница), нельзя было воспринимать как современную нашу медицину. Набор определенных трав, корешков, растений, семян и даже пыльцы, все, что могло помочь выжить умирающему человеку или просто больному. Учительница (она назвалась Ольгой) сказала, что в дальнейшем научит меня манипулировать энергией самого человека. Но это произойдет не раньше, чем я смогу полностью контролировать возможности файроса. Сейчас же я читал уже вторую главу и с нетерпением ждал предстоящей ночи, сна и, соответственно, нового урока по знахарству, впрочем, лучше сказать – целительству. Да, пожалуй, целительство – самое то. Интересно, что в первый раз я еле заставил себя прочитать первую главу в новой книге. Просто после урока у Эдварда мне очень не хотелось оказаться в учениках сразу у двух психов. Но все вышло намного лучше.
* * *
Тот день я практически полностью посвятил эльфийке. Ее эмоциональное потрясение от кровавого разгрома засады было настолько сильное, что, проснувшись, она просто села и, ни на что не обращая внимания, уставилась ничего не выражающим взглядом куда-то в пространство. Понимая, что такое поведение ни к чему хорошему не приведет, я на протяжении двух часов пытался ее расшевелить. И поначалу в повозке, когда еще караван не тронулся в путь, и в пути, усадив ее перед собой на Снежке. По прошествии этого времени я, наконец, добился результата: она попросила поесть. Подскакав к повозке с едой, я взял у прислуги ломоть хлеба с мясом и воды, после чего заставил эльфийку все это съесть, а то она, откусив два раза, больше не захотела. После же того, как я практически насильно ее покормил, дело явно пошло на лад. Понимая, что утешительные слова вроде "Да забей!", "На фиг оно тебе надо?" и "Не парься!" тут делу не помогут, я весь день тренировался в умении говорить что-нибудь успокаивающее. И, как ни странно, добился успеха, поскольку под вечер она уже стала посмеиваться над моими плоскими шуточками, сыпавшиеся из меня как из рога изобилия. Впрочем, слезть со Снежка и пересесть на свою лошадку категорически отказалась, ну а сам я, разумеется, был очень даже не против ее компании.
Вечером, когда я сытно поел, наконец, вспомнил про вторую книгу. Наскоро прочитав первую главу, при этом, честно говоря, абсолютно не вникая в смысл написанного, завалился спать. Чтобы быть разбуженным спустя пару минут эльфийкой, которая легла намного раньше меня и должна была уже видеть десятый сон. Как выяснилось, сон она действительно видела, но не десятый, ей хватило первого. Ей опять приснилась вчерашняя мясорубка, и этого хватило, чтобы заставить Солину начисто забыть о том, что я ей говорил на протяжении всего дня. У бедняжки зуб на зуб не попадал. Я же сам, уже порядком сонный и, соответственно, туго соображающий (такое, конечно, не всегда, но довольно часто), без каких либо пошлых мыслей (чес-слово!) приподнялся на левой руке и, схватив эльфийку правой, одним резким движением заставил повалиться рядом со мной. Накрыв ее одеялом, которое обычно использовал в качестве подушки, я прижал ее к себе и практически мгновенно вырубился.
Мне даже сон не успел присниться, как я оказался на небольшой поляне похожей на подстриженный газон, окруженной самыми обычными деревьями (ели, лиственницы, березы). Правда, росли они настолько плотно, что между стволами нельзя было просунуть даже ладонь (я попробовал). Надо мной было самое обычное небо. Понимая, что я оказался здесь из-за прочитанной главы, стал терпеливо дожидаться Учителя, но дождался – Учительницу. Предполагая, что мой новый Учитель появится так же, как и Эдвард – то есть за моей спиной, – я уселся по-турецки и, повернув голову, стал усиленно коситься себе за спину. В результате чего просмотрел появление Учительницы прямо перед собой.
Услышав легкое покашливание, я стремительно повернул голову на звук и увидел… эльфийку!!! Длинные, до пояса, золотистые волосы, небольшие алые губы, маленький нос, пышные ресницы, золотистые глаза, удлиненные кверху ушки и слегка смуглая кожа, вкупе с превосходной фигурой – все это могло вогнать в ступор любого нормального мужика. Но после Солины на меня это уже подействовало слабо: только легкое удивление, что передо мной стоит эльфийка, а если бы не ее одежда, то я бы вообще не обратил внимания на внешность (ну, разве совсем чуть-чуть). Согласитесь: черная мини-юбка, черные туфли на высоких каблуках, колготки, тоже черные, и небольшой топик, естественно, того же цвета, про лифчик там и речи не шло, плюс легкая косметика на лице. Увидев, как смотрится одежда моего мира на эльфийке (впрочем, чересчур вызывающая и даже, я бы сказал, провоцирующая), я невольно представил себе Солину точно в таком же виде, после чего и сам остолбенел от представленной картины. Наверное, блаженная улыбка полного идиота выглядела слегка подозрительно, так как я очнулся оттого, что девушка меня слегка потрясла за плечо. С небольшим затруднением сфокусировав на ней свой взгляд, я (сделавший вывод из встречи с первым Учителем) произнес:
– Здравствуйте! Меня зовут Хисп… – Это просто звиздец, что за голос! Скрип законченного тормоза!
– Я знаю, как тебя зовут. Мне успели рассказать о тебе. А я – Оля, очень приятно познакомиться. – Все это было произнесено мягким и нежным голосом, который хотелось слушать и слушать. Вот только Солинин голос мне хотелось слушать намного больше, чем Ольгин. Кстати, почему именно Ольга? Я такого имени еще здесь не встречал.
– Почему Ольга? Разве у эльфов есть такие имена? – тут же озвучил я возникший вопрос.
– Просто мне понравилось это имя из твоего мира, а мое настоящее имя будет для тебя трудно произносимым. – Эльфийка уселась рядом со мной, скрестив ноги, и, опираясь на руку, положила голову себе на плечо, кокетливо подмигнув из под длинной челки.
– И все же? Мне нравится имя Ольга, но хотелось бы услышать твое настоящее.
– Хорошо. Эльк'ятинра Осг`ральда Рольторга из рода Эксьяна Урьяр`да.
Да оно для меня совсем не труднопроизносимое, оно вообще не произносимое!
– После четырех литров водки я тебя вполне смогу называть по имени, – выдавив из себя улыбку, отшутился я. – Вот только, кроме него, ты вряд ли сможешь еще хоть что-нибудь понять.
– Что такое водка? – хлопая ресницами, спросила Ольга.
– Напиток богов! – охотно ответил я. – Раньше я, правда, таковым его не считал, но после столь долгого периода трезвости, я бы сейчас отдал все свои оставшиеся деньги литров за пять хорошей водяры. Трезво жить хорошо, но моя печень этого не выдержит. Кстати, ты же вроде что-то знаешь про мой мир? Так почему про водку не знаешь? На будущее: водка – лучшее средство для снятия напряжения, повышения силы и уменьшения сопротивления. И все же, не слышать про водку – это просто кощунственно!
– Я узнала о твоем мире совсем недавно и то исключительно из-за тебя, раньше я даже не предполагала, что есть еще какой-то мир, кроме моего. К сожалению, я многого не поняла, но мне понравилось. Особенно эта странная одежда, – показала она на свой обалденный наряд.
Блин, ну, конечно! Что еще могло больше всего привлечь внимание девушки в нашем мире, учитывая здешний дефицит нормальной одежды? Конечно же только одежда!
– Ну, ничего, еще узнаешь!
– Нет, – грустно покачала она головой. – Мне больше нельзя ничего знать о твоем мире.
– Почему? – удивленно воскликнул я.
– Просто нельзя. На том уровне, на котором я нахожусь, это может быть опасно.
– В смысле?
– Когда умрешь, тогда и узнаешь, – с улыбкой на губах пояснила эльфийка.
– Так ты мертва? – осмелился я задать давно вертевшийся у меня на языке вопрос.
– Да, – грустно улыбнулась Ольга.
От сидения по-турецки у меня затекли ноги, я с удовольствием повалился на спину, заложил руки за голову, а ноги вытянул во всю длину.
– А что случается, когда умираешь? – повернув к ней голову, я опять увидел легкую улыбку у нее на губах.
– Умрешь и узнаешь.
– Знаешь, я раньше никогда не верил в бога, а тут такое дело получилось. Смешно как-то. Я, лично, считал, что люди сами его выдумали, так же как и дьявола и загробный мир, чтобы было не страшно умирать. Просто, если знать, что после смерти тебя ждет что-то больше, чем простое гниение, умирать намного легче. Хотя в моем мире в него поверить намного сложнее, чем в этом. У нас ведь нет всего того, что имеется здесь. Если бы у нас была хотя бы магия, то, наверное, поверить в бога было бы намного легче. Конечно, случаются необъяснимые вещи, которые люди не в силах понять, но я привык это списывать на неведомую нам силу, которая когда-нибудь будет открыта. Хотя бы те же инопланетяне.
– Кто? – встрепенулась эльфийка, услышав совершенно незнакомое для нее слово.
– Раса с другой планеты, – с улыбкой пояснил я.
– Значит, я не инопланетянка? – смеясь, спросила Ольга.
– Да нет. Ты – иномирянка, точнее, это я иномирянин. Хотя, тоже – как посмотреть. Получается я иномиропланетянин или иномирянин-инопланетянин. – Я выдержал паузу и добавил: – Однако, это все философия. Может, приступим непосредственно к тому, из-за чего я здесь оказался? Мы ведь и так ограничены во времени, чтобы его еще на философию тратить, так что, как бы мне ни было приятно разговаривать с тобой, надо и честь знать.
– Ты прав, да не совсем. Ты начал учиться сразу же после того, как я появилась здесь.
– Не понял? – Я действительно не понял!
– Мы ведь находимся в твоем сознании; если ты тут практически свой, материальный, то я представляю собой просто набор информации и ничего более. Оказавшись здесь, твое сознание само вытягивает из меня информацию. Обычно этот процесс идет медленно, но у тебя сознание поглощает информацию просто-таки чудовищными темпами. Интересно, с чем это связано?
– Так вот оно как, – протянул я, ложась на бок и подпирая голову рукой. – Насчет поглощения – мне кажется, я знаю, с чем это связано. Это уже привычка.
– Привычка?
– Ага. В моем мире человек подвергается просто тонет в море разнообразной информации, правда, по большей части ненужной, но все равно усваиваемой. Посмотри человек твоего мира хотя бы один день наш телевизор, он бы набрался впечатлений на всю оставшуюся жизнь, а от количества информации вообще мог бы "слететь с катушек".
– Понятно, – протянула эльфийка. – Ладно, давай примем активное участие в твоем обучении. Ты прочитал первую главу, что ты понял из нее?
– М-м-м…
– Ты же прочитал? Что, совсем ничего не понял? – удивилась Ольга.
– Прочитать-то я прочитал, вот только, честно говоря, совершенно не вникал в смысл написанного.
– Хорошо. Тогда я сама тебе все расскажу.
– Рассказывай, – легко согласился я, опять повалившись на спину, и, закинув руки за голову, уставился в пронзительно-синее небо.
– Твое обучение будет проходить в три этапа. Каждый этап – это одна книга. В первую очередь будешь изучать различные растения, животных, насекомых, виды деревьев и так далее и тому подобное. Второй этап – это изучение манипуляций с энергией и энергетическими каналами непосредственно в человеческом организме. Третий этап совмещает в себе первые два. Как правильно сочетать различные приготовленные лекарства с "энергетическим лечением", чтобы добиться самой высокой продуктивности в лечении больного.
После этой небольшой вступительной речи она, так же, как и я, разлеглась на земле, предварительно скинув туфли, вот только в качестве подушки использовала мою грудь. Последующий час Ольга подробно мне рассказала о каждом этапе и насколько он важен. Оставшиеся же четыре часа она рассказывала непосредственно о первом этапе моего обучения. За это время я узнал всего о десяти растениях, ничем не примечательных, кроме их названия. Почти в самом начале лекции Ольга виновато объяснила, что все названия будут на эльфийском. Язык, который в теперешнее время уже вообще никому не известен, даже самим эльфам, хоть они бессмертные в плане старения. Если бы весь урок не проходил непосредственно в моем сознании, то такие названия как рилто, варьего, догред я бы вообще не запомнил. Впрочем, из-за того, что Ольга создавала передо мной образы этих растений, я их запомнил, но дал им свои названия. Так рилто превратилось в Р-1, варьего в В-1, догред в Д-1. Эльфийке это совсем не понравилось, но ей пришлось признать, что настоящие названия растений в моем исполнении звучали просто омерзительно. Так что Ольга продолжила называть их так, как называла, а я переделывал под себя. По истечении четырех часов я с большим сожалением услышал, что на сегодня все, и я могу спать. Я уже приготовился, чтобы как и с Эдвардом опять «уснуть» во сне, но, к моему удивлению, ничего не произошло. Я как стоял (мы уже давно ходили кругами или стояли друг перед другом) посреди поляны, так и остался стоять.
– Почему ты спас Солину? – помолчав, задала Ольга, видимо, давно мучавший ее вопрос.
– А почему бы мне было ее не спасти? – удивился я.
– Но она ведь эльфийка! – тоже удивленно воскликнула Ольга.
– И что? Если эльфийка, то ее и спасать не надо?
– Но ты же человек!
– Человек – это звучит гордо! Так написал один мой знакомый и весьма ненавистный писатель. К твоему сведению, не спасти Солину было бы просто кощунством. Отдать такую красоту на растерзание грязным свиньям! Лучше уж я буду беречь ее сам.
– Странный ты какой-то, – произнесла Ольга, по-птичьи склонив голову набок.
– Конечно! – охотно подтвердил я. – Потому что с головой напрочь не дружу.
Улыбнувшись, Ольга покачала золотистой головкой:
– Спокойной ночи, Хисп.
Не успел я, как говорится, глазом моргнуть, как "уснул".
* * *
Так прошло мое первое знакомство с Ольгой, сейчас же я очень даже охотно читал новую главу в ожидании вечера, сна и нового урока. К сожалению, глава закончилась уж как-то слишком быстро. Тяжко вздохнув, я опять запихал книгу в седельный мешок и только собрался слегка вздремнуть (уснул бы, чтобы на урок к Ольге попасть, но днем это, к сожалению, не работает), как ко мне подъехал Кронд, с явными намерениями что-то у меня спросить. Поравнявшись, он некоторое время молча ехал рядом со мной. Мельком посмотрев на него, я отбросил мысли о сне и принялся следить за какой-то яркой птичкой, которая перелетала с дерева на дерево, следуя за нами, изредка залетая немного вперед.
– Кто ты? – наконец, раздался голос Кронда.
– Я? Я – Хисп.
Некоторое время никто ничего не говорил, а я все так же наблюдал за птахой.
– Мне всю жизнь говорили, я слышал, я знал, что эхербиусы – это самые сильные воины мира. Сегодня же я стал свидетелем того, как какой-то полный псих, живущий не в ладах даже со своей головой, – на этом месте у меня против воли вырвался истерический смешок, – почти играючи победил двух, не одного, а ДВУХ воинов, считавшихся самыми сильными. Теперь я повторю свой вопрос: Кто ты?