Лиз превратила поцелуй в нечто более чувственное, приоткрыв губы, скользнув язычком ему в рот и слегка прикусив его. Содрогнувшись всем телом, Джошуа прижал Лиз к себе, впившись в ее губы, умирая от неистового голода, утолить который могла только она. По крайней мере, сейчас.
Он разжал объятия и, тяжело дыша, отвернулся.
– Мы не можем этого сделать, милая.
– Нет, можем. – Лиз видела, как Джошуа положил в сумку презервативы.
– Тебе надо отдохнуть, ты еще не оправилась после вчерашнего.
– Мне надо заняться с тобой любовью, – возразила Лиз и для пущей убедительности потерлась бедрами о его напряженный член.
Джошуа застонал, как умирающее животное.
– Нет, Лиз, нельзя.
– Прекрати указывать мне. Вспомни, что ты говорил Джейку: я давно уже совершеннолетняя.
– А еще ты больна.
– Ничего подобного.
Отказывать становилось все труднее и труднее. Джошуа никогда раньше не было так трудно решиться сделать то, что он считал правильным, но, с другой стороны, раньше ему не приходилось отклонять чувственный призыв Лиз, умолявшей его заняться с ней любовью.
– У нас еще будет время для секса, а сейчас тебе необходим отдых.
– Мне и так лучше, и у нас впереди не так уж много времени. Если все пойдет по плану, Немезида будет в твоих руках меньше чем через десять дней. И я не собираюсь попусту терять время, притворяясь больной.
Она что, считает, что их отношения закончатся, как только преступник будет пойман? Джошуа, конечно, понимал, что их связь кратковременна, потому что из наемников не получалось хороших мужей, но он не предполагал, что Лиз вычеркнет его из своей жизни, как только освободится от Немезиды. При всем при этом Джошуа ясно видел, что ей до сих пор плохо. Перед его мысленным взором проносились страшные картины: Лиз без сознания на водительском сиденье своей машины, бледное лицо на подушке и рука под капельницей в ночь после отравления.
– Ты сейчас слишком уязвима, хотя и не хочешь в этом сознаваться.
Ну почему его тело не реагирует на тени у нее под глазами, а откликается на сладкий аромат кожи?
Джошуа убрал руки из-под футболки и, отпустив Лиз, сжал кулаки. Несмотря на это, его пальцы продолжали до сих пор ощущать тепло ее кожи.
– Я не уязвима, а возбуждена, и если ты сейчас разденешься и ляжешь со мной в эту постель, я тебе докажу насколько.
Эти слова и искреннее желание, горевшее в зелено-золотистых глазах Лиз, нанесли серьезный удар по самоконтролю Джошуа.
– Хорошо, но только, черт возьми, никакой акробатики. Я не хочу быть виноватым в том, что у тебя снова разболится голова.
Лиз не успела ответить, так как Джошуа вновь завладел ее губами.
Он вспомнил слова Джейка с Беллой о том, что Лиз была очень стеснительной женщиной, интровертом, не склонным к конфликтам с окружающими. Интересно, они имели в виду ту же самую женщину, которая была сейчас в его объятиях? Его Лиз скорее походила на своенравную кошечку, чем на покорную голубку.
Однако стоило Джошуа впервые за сутки сполна ощутить вкус ее губ, как все мысли о братьях, спорах и необходимости соблюдать осторожность мигом вылетели у него из головы.
Исследуя языком мягкие глубины ее рта, Джошуа скользнул ладонями вниз по спине Лиз и опустил их на ягодицы. Он слегка приподнял Лиз, сгорая от желания взять ее, заставить забыть о своем намерении избавиться от него после поимки Немезиды.
Лиз тихонько застонала и слегка потерлась о его бедра, и этого оказалось достаточно, чтобы превратить все тело Джошуа в одно пульсирующее мужское естество.
Он принялся снимать с нее толстовку и футболку разом. Чтобы помочь ему, Лиз прервала поцелуй, и скинула одежду через голову. Затем вернулась в объятия Джошуа и ответила на его поцелуй со страстью, лишний раз напомнившей ему о том, что они подходят друг другу во всех смыслах.
Но Лиз накануне пережила страшное потрясение, и Джошуа не мог позволить себе волновать ее. Он постарался сделать их поцелуй как можно более нежным и спокойным, а Лиз тем временем принялась расстегивать пуговицы у него на рубашке. Лиз накрыла ладонями горячую кожу его груди, погладила пальцами соски, и оба замерли, наслаждаясь близостью. Всего один день может показаться вечностью, если не иметь возможности прикоснуться к женщине, превращающей мужскую кровь в вулканическую лаву.
Лиз скользнула руками вниз по торсу Джошуа, и мышцы его пресса сжались, а член вновь начал пульсировать. Ему необходимо было ощутить под руками ее обнаженную кожу. Джошуа принялся расстегивать ее бюстгальтер, но руки у него так дрожали, что застежка поддалась не сразу. Отбросив бюстгальтер в сторону, Джошуа нежно притянул Лиз к себе. Когда ее напряженные твердые соски прикоснулись к его груди, он содрогнулся всем телом.
Оторвавшись от ее губ, он сделал глубокий вдох.
– Господи, как хорошо!
– Точно, – выдохнула Лиз, потершись о покрытую волосками грудь Джошуа, чтобы еще больше возбудиться.
Он приподнял Лиз так, что одна великолепная спелая ягодка оказалась на уровне его губ. Когда он обхватил сосок губами, Лиз издала гортанный стон и обняла Джошуа ногами за талию.
Он хотел быть нежным, но заниматься сексом с этой женщиной было все равно что стоять посередине моста «Золотые ворота» во время землетрясения. Наклонившись, Джошуа опустил Лиз на кровать, продолжая неистово ласкать ее сосок.
Скрестив ноги у него за спиной, Лиз выгнулась ему навстречу.
– Да, Джошуа... – Обхватив его руками за голову, она с силой притянула его к груди. – Ласкай меня. Сильнее, – простонала она. – Давай же.
Не будь Джошуа так занят, он бы рассмеялся ее приказному тону. От кожи Лиз так чудесно пахло, а еще он слышал еле уловимый аромат ее возбуждения.
Она резко приподняла бедра, потеснив Джошуа.
– Я хочу, чтобы ты вошел в меня.
Лиз теряла контроль над собой, и Джошуа тоже, но он не мог позволить такому случиться. Только не сейчас. И не важно, чего хочет эта маленькая сексуальная тиранша.
Отпустив ее сосок, он убрал ноги Лиз со своей талии и встал с кровати.
Лиз распростерлась перед ним словно принцесса Амазонка, с разметавшимися по подушке золотыми волосами, раскрасневшейся от возбуждения кожей и горящим желанием в глазах.
Приподнявшись на локтях, она выставила вперед грудь, и от этого зрелища Джошуа едва не лишился своих добрых намерений.
– Иди ко мне, – позвала Лиз.
– Сейчас, дай только раздеться. – И минутку, чтобы хоть немного успокоиться.
Приоткрыв губы и проведя по ним кончиком языка, Лиз принялась наблюдать за тем, как Джошуа раздевается. Не отрывая взгляда от него, она, в свою очередь, сняла с себя кроссовки и носки. Слава Богу, джинсы она пока оставила. Джошуа и так было трудно держать себя в рамках. Лиз снова облизала губы, и температура тела Джошуа поднялась до опасных пределов.
– Знаешь, я читала, что женщины скорее любят ушами, нежели глазами.
– Я об этом тоже слышал.
Как у нее хватает выдержки разговаривать в такой момент?
– Но почему тогда от одного твоего вида я возбуждаюсь так, что у меня становится мокро между ног?
Джошуа застонал, с трудом держась на ногах.
– Приятно слышать.
Лиз вдруг закусила нижнюю губу, и на лице у нее появилось озабоченное выражение, испугавшее Джошуа.
– Я, похоже, намного более сексуальна, чем большинство женщин?
– Мне нравится твоя агрессивная сексуальность. – Черт, нравится – это слабо сказано.
– Правда?
Джошуа закатил глаза и почувствовал, что его пенис снова начал пульсировать.
– А ты не видишь?
Вид его пульсирующей плоти, казалось, заворожил Лиз. Она снова облизала губы, и Джошуа вздрогнул. Он, конечно, был настроен решительно, когда говорил, что не позволит ей сделать ему минет, но сейчас уже не был так уверен в том, что сумеет сдержаться, если она возьмет дело в свои руки, а точнее, в рот.
– Некоторым мужчинам не нравятся смелые женщины.
– Ну и что? Многим мужчинам не нравятся, например, аппетитные попки. Я не из их числа.
Перекатившись на живот, Лиз подмигнула Джошуа через плечо и покачала бедрами.
– А моя попка достаточно аппетитна для тебя?
Джошуа знал, что если он сейчас дотронется до нее, то окончательно утратит возможность рассуждать здраво.
– Да, – прохрипел он.
Лиз снова перевернулась на спину и, сев на кровати, опустила руки на пояс джинсов.
– А я не слишком смела для тебя?
Джошуа был занят тем, что смотрел, как Лиз медленно расстегивает молнию на джинсах.
– Пока не слишком, но, думаю, немного практики – и ты всему научишься, – откровенно солгал Джошуа, не удержавшись от соблазна слегка поддразнить свою волчицу.
На лице Лиз появилось смешанное выражение лукавства и женской чувственности.
– Ты считаешь, что я недостаточно активна?
– Да, но очень скоро ты усовершенствуешь свои навыки.
Лиз разом стянула джинсы и трусики, открыв голодному взору Джошуа кремовую кожу бедер. Он с ума сходил от желания обладать этой женщиной, но пока не чувствовал в себе сил сдержаться настолько, чтобы не причинить ей вреда своей напористостью. Она ведь такая ранимая... Правда, эпитет «слабая» меньше всего подходил сейчас к Лиз Бартон. Во всем великолепии своего обнаженного тела она встала с кровати и подошла к нему, покачивая бедрами и соблазнительно надув губки. Лиз приблизилась настолько, что их тела соприкоснулись. Подперев бедро одной рукой, другой она обхватила пульсирующий член Джошуа.
– Так лучше?
– Это потрясающе.
– Может, мне следует проявить чуть больше активности?
Джошуа промолчал. Он боялся, что своим поддразниванием выроет себе могилу, и когда Лиз без предупреждения опустилась перед ним на колени, он понял, что не ошибся.
Она взяла его член в рот.
Они не должны были этого делать, но по своему поведению Лиз никак не походила на женщину, которая только сегодня утром вышла из больницы. Она ласкала его член руками, легонько щекотала пальцами яички, повторяя это снова и снова с мастерством опытной гейши.
Это он научил ее такому, или у нее врожденный талант?
Лиз облизала язычком головку, исторгнув из груди Джошуа долгий глухой стон.
– Ты меня убиваешь, а мы ведь договорились этого не делать.
Но если она сейчас остановится, он правда умрет.
Лиз не остановилась. Она продолжала ласкать его ртом до тех пор, пока у него не задрожали от слабости колени, пока он не почувствовал приближение мощного оргазма.
Джошуа попытался оттолкнуть Лиз. Он хотел продлить это животное наслаждение, хотел доставить удовольствие и ей, прежде чем получит собственное удовлетворение. Лиз увернулась от его руки, не прекращая ласк. Испугавшись, что может причинить ей боль, если применит силу, Джошуа отдался в ее власть. Она начала сосать сильнее.
Для Джошуа в мире не существовало больше ничего, кроме ощущения губ Лиз на своем члене, нежного прикосновения ее пальчиков и ее стремления доставить ему удовольствие. Смешанный аромат ее кожи и ее возбуждения ударил ему в ноздри, опьянив и вскружив голову. Его сердце бешено колотилось в груди.
Джошуа невыносимо было смотреть на то, как Лиз стоит перед ним на коленях в позе просителя милостыни, тогда как это он сам отчаянно нуждался в том, что она могла дать ему. Напряжение в основании члена стало просто невыносимым, оно все нарастало и нарастало, пока Джошуа наконец не взорвался у нее во рту. Не удержавшись на ногах, он упал на кровать, и Лиз последовала за ним, стократ увеличив силу оргазма. Его голос охрип от крика.
У Джошуа имелся довольно богатый опыт в сексе, но ничего подобного ему пока испытывать не приходилось. Его по-прежнему возбужденный пенис продолжали пронизывать судороги, хотя он был полностью опустошен.
– Умоляю тебя, крошка, я больше не могу, – хрипло пробормотал Джошуа.
Он никогда еще не был настолько опустошен, его пенис никогда еще не был так чувствителен, и ни разу за всю свою сознательную жизнь Джошуа не признавал чувственного поражения перед женщиной. Лиз Бартон творила с ним такое, чего не могла сделать ни одна другая любовница.
И она думает, что уйдет от него после поимки Немезиды? Черта с два.
Лиз отстранилась, но Джошуа продолжал подрагивать от воспоминаний о ее ласках. Она прикоснулась губами по очереди к головке, стволу и основанию члена. Руками же принялась ласкать бедра и ягодицы Джошуа.
Чувствуя себя на грани обморока, он притянул Лиз к себе, впившись в ее губы с примитивной страстью. Она отдалась поцелую вся без остатка, как только что отдавалась ласкам. Их поцелуй все не кончался, их тела с силой прижимались друг к другу, и сердца стучали в унисон.
Оторвавшись наконец от ее губ, Джошуа зарылся лицом в волосы Лиз, потерся носом о шелковистые пряди, поцеловал нежную кожу затылка.
– Так что ты там говорил насчет женской активности? – спросила Лиз хриплым от желания и легкого веселья голосом.
Джошуа закрыл глаза и улыбнулся:
– Не помню. Чувственная волчица свела меня с ума своими первобытными ласками.
Лиз издала какой-то нечленораздельный звук и, повернув голову, прижалась к его губам в поцелуе, потрясшем его до глубины души. Джошуа подумал, что если так пойдет и дальше, то он потеряет и... свое сердце.
Оторвавшись от губ Лиз, Джошуа слегка отстранился и заглянул в зеленовато-карие глаза, в которых горели золотые искры желания.
– С тобой все в порядке?
– Я же сказала, что все хорошо.
Джошуа не поверил.
– Я волновался за тебя. – Ему показалось, что во взгляде Лиз промелькнуло нечто похожее на надежду, но это было всего лишь мгновение, и он толком не успел ничего понять.
– Да не из-за чего было.
Джошуа покачал головой и с болью во взгляде посмотрел на Лиз.
– Я хотел быть нежным с тобой.
– Ты и был.
– С чего ты взяла?
– Ты же не толкался у меня во рту, а дал возможность самой задать ритм.
Надо сказать, Джошуа с трудом удержался от этого, но он не хотел заставлять Лиз делать ничего такого, к чему она не была готова физически.
– Я не считаю это благородным поступком. Мне надо было вовремя уйти.
– Мне нравится мысль о том, что я могу заставить тебя поступиться своим хваленым самоконтролем. Это меня возбуждает и заряжает дополнительной энергией.
– Да, это заметно.
Лиз рассмеялась, причем так чувственно, что Джошуа вновь возбудился. Удивительно, он реагировал как подросток, только что познавший радости секса. Охваченный страстным желанием и преисполнившись свежих сил, Джошуа вскочил с пола и подхватил Лиз на руки.
– Куда мы идем?
Джошуа частенько видел эту женщину в своих эротических фантазиях, и одна из них мучила его особенно сильно.
– Увидишь.
От почти дьявольских ноток в голосе Джошуа у Лиз по спине прошла дрожь возбуждения. Как хорошо, что он перестал воспринимать ее как больную и вновь увидел в ней женщину. Все ее тело было охвачено ненасытным желанием и чувством удовлетворения от того, что ей удалось добиться от Джошуа.
Выйдя из спальни, Джошуа прошел по коридору и спустился по лестнице, которую Лиз раньше не заметила. Когда они оказались на нижнем этаже, Лиз была потрясена настолько, что на миг забыла о Джошуа.
Комната, в которую он принес ее, больше всего напоминала оружейный склад небольшой страны третьего мира. В стеклянных шкафах от пола до потолка хранились всевозможные ружья, ракеты, ножи и даже мечи.
В одном углу располагался токарный станок и кое-какие инструменты. Посередине стояли два рабочих стола, высоких и безупречно отполированных.
– Ты сам делаешь ружья? – спросила Лиз, трепеща при мысли о том, что Джошуа собирался сделать с ней в этой комнате. И при этом она не могла скрывать своего неистового желания. Она сходила с ума от необходимости заняться с ним любовью.
– Нет, но я люблю модифицировать существующие модели и делать собственную амуницию.
Подойдя к одному из столов, Джошуа опустил ее на узкую столешницу. Лиз вздрогнула, соприкоснувшись с гладкой прохладной поверхностью.
– Тебе холодно, милая?
– Немного. – Она знала, что он никогда не сделает ей больно, но в то же время Джошуа вполне мог вывести ее из зоны привычного комфорта.
Лиз снова вздрогнула, только на этот раз уже не от холода.
– Я тебя согрею. – Заведя ей руки за голову, он принялся поглаживать ее соски указательным пальцем, переходя по очереди от одного к другому. – Я давно мечтал заняться с тобой любовью здесь, в моей мастерской. С того самого проклятого первого поцелуя, который так быстро закончился, я не мог выбросить тебя из головы, даже когда работал здесь.
От этих слов у Лиз сжалось сердце, и она выгнулась навстречу Джошуа. Это, конечно, не любовь, но нечто большее, чем просто секс.
– То есть ты хочешь прогнать призраков? – осведомилась Лиз.
– Скорее, осуществить безумную фантазию. У меня такое чувство, что если я займусь с тобой любовью здесь, то никогда этого не забуду.
– И меня тоже не забудешь?
Глаза Джошуа были почти черными от страсти, но все же смогла прочесть в них недоумение.
– Я бы и так никогда не смог забыть тебя.
– Значит, когда я уйду, тебе будет не хватать не только секса? – спросила Лиз.
Судя по взгляду, Джошуа вспомнил слова, произнесенные им в самолете.
– Лиз, ты не просто грелка для моей постели. – Это не были слова любви, но Лиз все же поняла, что в ней Джошуа видел нечто большее, чем в бывшей жене.
– Я рада.
Джошуа провел рукой по ее боку, слегка щекоча кончиками пальцев и не давая Лиз опустить руки.
– Каждый раз, полируя ружье, я буду думать о том, как приятно ласкать твое восхитительное тело.
– Ты правда мечтал обо мне? Даже наяву?
Одно дело думать о женщине подсознательно во сне, и совсем другое – осознанно думать о ней.
– Правда. – Джошуа касался ее именно так, как в своих мечтах: исследуя каждую впадинку, щекоча каждый нерв.
– Это лучше, чем фантазия, – выдохнула Лиз, у которой вдруг пересохло во рту.
– Гораздо лучше. – Наклонившись, Джошуа проделал губами тот же путь, что руками.
Прижавшись наконец губами к ее губам, Джошуа провел рукой по животу и бедрам Лиз, спустился по ноге и пощекотал под коленом, отчего ее накрыла волна желания. Ноги Лиз раздвинулись сами собой в ожидании дальнейших ласк.
Пальцы Джошуа начали двигаться вверх, приближаясь к центру ее естества.
– Ты мягкая, как китайский шелк, – прошептал он в перерыве между поцелуями.
Наконец его пальцы коснулись того самого заветного местечка, и Лиз выгнулась ему навстречу, сгорая от желания.
Скользнув пальцем внутрь, Джошуа посмотрел на Лиз затуманенными страстью глазами и начал постепенно увеличивать темп движений. Это было восхитительно, божественно, неповторимо.
Когда тело Лиз начало содрогаться в преддверии оргазма, Джошуа подвинул ее на самый край стола, затем отошел и посмотрел на нее.
– Да, вот так.
– Джошуа? – Ей неудобно было держать ноги подобным образом, но она не опускала их, наслаждаясь чувственным выражением его лица.
Надев презерватив, Джошуа подошел к столу, осторожно подхватил Лиз под колени, снимая напряжение и одновременно полностью раскрывая ее своему взгляду.
В течение нескольких секунд он просто пожирал ее глазами. Потом медленно вошел в нее, то и дело останавливаясь, чтобы насладиться чувством обладания женщиной, и не увеличивая ритма. Оказавшись полностью внутри, он начал двигаться быстро и резко, стремительно вознеся Лиз на вершину блаженства.
За последние дни они проделывали это много раз, но сейчас все было по-новому, более сильно, и, получив освобождение, Лиз всхлипнула, а потом и вовсе разрыдалась. Ее переполняли эмоции настолько сильные и необычные, что она не могла сдержаться.
Джошуа взял ее на руки и прижал к себе.
– Тихо, Лиз, не плачь.
– Это слишком, Джошуа.
– Нет. Когда мы вместе, это волшебно, но это не слишком.
– Это как ураган, полностью опустошающий меня. – Лиз вовсе не жаловалась, она просто хотела объяснить Джошуа, почему плачет.
– Знаю, милая, я чувствую то же самое.
Лиз восприняла эти слова почти как признание в любви, которое, она знала, Джошуа никогда не произнесет.
Вместо того чтобы нести Лиз наверх, он прошел через дверь в углу мастерской.
Лиз как будто перенеслась в другой мир: буйная зеленая растительность под специальной подсветкой и пар, исходящий от темного горячего бассейна посередине. Пол и стены были сделаны из натурального камня. Здесь стоял смешанный запах сырой земли, цветущих африканских фиалок и горячей минеральной воды. Это были подземные райские кущи. Удивительно, что они располагались в заснеженных горах Вермонта.
Лиз была потрясена до глубины души.
– Горячие источники!
– Да, в этом бассейне можно купаться, а вот в том, что за каучуковым деревом, впору варить яйца.
Видимо, вода из него и подогревала крышу и дорожки.
Лиз взглянула на бассейн:
– Он такой темный и таинственный.
– Там безопасно.
– Он выглядит не безопасно, а пугающе.
Джошуа улыбнулся:
– Ты мне доверяешь?
– Да. – Всегда и во всем.
– Тогда расслабься и получай удовольствие, – сказал Джошуа и вошел в бассейн.
Лиз сошла в воду. Удерживая ее на коленях, Джошуа, видимо, сел на какую-то скамеечку под водой, потому что ногами Лиз не доставала до пола.
В течение нескольких минут они молча наслаждались горячей водой, исцелявшей их измученные любовью тела. Лиз не хотелось разговаривать, ей просто нравилось ощущать его близость. Прикоснувшись губами к ее щеке и ушку, Джошуа потерся носом о ее висок.
Когда он провел языком по контуру ушка, знакомые ощущения начали овладевать телом Лиз.
Неужели ее желание неиссякаемо? Похоже на то. Несмотря на усталость после недавних занятий любовью, она снова была готова принять его.
– Мне немного страшно.
Джошуа ничего не ответил, но она знала, что он понял, о чем шла речь.
Лиз посильнее прижалась к нему.
– Но мне это нравится.
– И мне тоже.
Он целовал ее, уже не сдерживаясь, как никогда раньше. Бешеные эмоции накатывали волнами, как горячая вода, и Лиз обняла Джошуа за шею, дав ему полную свободу.
Он мог ласкать ее где угодно и как угодно. Он ласкал руками каждый нежный изгиб ее тела. Своими умелыми ласками он постепенно возносил ее на вершину наслаждения, пока ее тело не задрожало в преддверии освобождения.
Лиз хотела потрогать его, но Джошуа поймал ее руку и положил себе на плечо.
– Доверься мне.
Глава 15
Он разжал объятия и, тяжело дыша, отвернулся.
– Мы не можем этого сделать, милая.
– Нет, можем. – Лиз видела, как Джошуа положил в сумку презервативы.
– Тебе надо отдохнуть, ты еще не оправилась после вчерашнего.
– Мне надо заняться с тобой любовью, – возразила Лиз и для пущей убедительности потерлась бедрами о его напряженный член.
Джошуа застонал, как умирающее животное.
– Нет, Лиз, нельзя.
– Прекрати указывать мне. Вспомни, что ты говорил Джейку: я давно уже совершеннолетняя.
– А еще ты больна.
– Ничего подобного.
Отказывать становилось все труднее и труднее. Джошуа никогда раньше не было так трудно решиться сделать то, что он считал правильным, но, с другой стороны, раньше ему не приходилось отклонять чувственный призыв Лиз, умолявшей его заняться с ней любовью.
– У нас еще будет время для секса, а сейчас тебе необходим отдых.
– Мне и так лучше, и у нас впереди не так уж много времени. Если все пойдет по плану, Немезида будет в твоих руках меньше чем через десять дней. И я не собираюсь попусту терять время, притворяясь больной.
Она что, считает, что их отношения закончатся, как только преступник будет пойман? Джошуа, конечно, понимал, что их связь кратковременна, потому что из наемников не получалось хороших мужей, но он не предполагал, что Лиз вычеркнет его из своей жизни, как только освободится от Немезиды. При всем при этом Джошуа ясно видел, что ей до сих пор плохо. Перед его мысленным взором проносились страшные картины: Лиз без сознания на водительском сиденье своей машины, бледное лицо на подушке и рука под капельницей в ночь после отравления.
– Ты сейчас слишком уязвима, хотя и не хочешь в этом сознаваться.
Ну почему его тело не реагирует на тени у нее под глазами, а откликается на сладкий аромат кожи?
Джошуа убрал руки из-под футболки и, отпустив Лиз, сжал кулаки. Несмотря на это, его пальцы продолжали до сих пор ощущать тепло ее кожи.
– Я не уязвима, а возбуждена, и если ты сейчас разденешься и ляжешь со мной в эту постель, я тебе докажу насколько.
Эти слова и искреннее желание, горевшее в зелено-золотистых глазах Лиз, нанесли серьезный удар по самоконтролю Джошуа.
– Хорошо, но только, черт возьми, никакой акробатики. Я не хочу быть виноватым в том, что у тебя снова разболится голова.
Лиз не успела ответить, так как Джошуа вновь завладел ее губами.
Он вспомнил слова Джейка с Беллой о том, что Лиз была очень стеснительной женщиной, интровертом, не склонным к конфликтам с окружающими. Интересно, они имели в виду ту же самую женщину, которая была сейчас в его объятиях? Его Лиз скорее походила на своенравную кошечку, чем на покорную голубку.
Однако стоило Джошуа впервые за сутки сполна ощутить вкус ее губ, как все мысли о братьях, спорах и необходимости соблюдать осторожность мигом вылетели у него из головы.
Исследуя языком мягкие глубины ее рта, Джошуа скользнул ладонями вниз по спине Лиз и опустил их на ягодицы. Он слегка приподнял Лиз, сгорая от желания взять ее, заставить забыть о своем намерении избавиться от него после поимки Немезиды.
Лиз тихонько застонала и слегка потерлась о его бедра, и этого оказалось достаточно, чтобы превратить все тело Джошуа в одно пульсирующее мужское естество.
Он принялся снимать с нее толстовку и футболку разом. Чтобы помочь ему, Лиз прервала поцелуй, и скинула одежду через голову. Затем вернулась в объятия Джошуа и ответила на его поцелуй со страстью, лишний раз напомнившей ему о том, что они подходят друг другу во всех смыслах.
Но Лиз накануне пережила страшное потрясение, и Джошуа не мог позволить себе волновать ее. Он постарался сделать их поцелуй как можно более нежным и спокойным, а Лиз тем временем принялась расстегивать пуговицы у него на рубашке. Лиз накрыла ладонями горячую кожу его груди, погладила пальцами соски, и оба замерли, наслаждаясь близостью. Всего один день может показаться вечностью, если не иметь возможности прикоснуться к женщине, превращающей мужскую кровь в вулканическую лаву.
Лиз скользнула руками вниз по торсу Джошуа, и мышцы его пресса сжались, а член вновь начал пульсировать. Ему необходимо было ощутить под руками ее обнаженную кожу. Джошуа принялся расстегивать ее бюстгальтер, но руки у него так дрожали, что застежка поддалась не сразу. Отбросив бюстгальтер в сторону, Джошуа нежно притянул Лиз к себе. Когда ее напряженные твердые соски прикоснулись к его груди, он содрогнулся всем телом.
Оторвавшись от ее губ, он сделал глубокий вдох.
– Господи, как хорошо!
– Точно, – выдохнула Лиз, потершись о покрытую волосками грудь Джошуа, чтобы еще больше возбудиться.
Он приподнял Лиз так, что одна великолепная спелая ягодка оказалась на уровне его губ. Когда он обхватил сосок губами, Лиз издала гортанный стон и обняла Джошуа ногами за талию.
Он хотел быть нежным, но заниматься сексом с этой женщиной было все равно что стоять посередине моста «Золотые ворота» во время землетрясения. Наклонившись, Джошуа опустил Лиз на кровать, продолжая неистово ласкать ее сосок.
Скрестив ноги у него за спиной, Лиз выгнулась ему навстречу.
– Да, Джошуа... – Обхватив его руками за голову, она с силой притянула его к груди. – Ласкай меня. Сильнее, – простонала она. – Давай же.
Не будь Джошуа так занят, он бы рассмеялся ее приказному тону. От кожи Лиз так чудесно пахло, а еще он слышал еле уловимый аромат ее возбуждения.
Она резко приподняла бедра, потеснив Джошуа.
– Я хочу, чтобы ты вошел в меня.
Лиз теряла контроль над собой, и Джошуа тоже, но он не мог позволить такому случиться. Только не сейчас. И не важно, чего хочет эта маленькая сексуальная тиранша.
Отпустив ее сосок, он убрал ноги Лиз со своей талии и встал с кровати.
Лиз распростерлась перед ним словно принцесса Амазонка, с разметавшимися по подушке золотыми волосами, раскрасневшейся от возбуждения кожей и горящим желанием в глазах.
Приподнявшись на локтях, она выставила вперед грудь, и от этого зрелища Джошуа едва не лишился своих добрых намерений.
– Иди ко мне, – позвала Лиз.
– Сейчас, дай только раздеться. – И минутку, чтобы хоть немного успокоиться.
Приоткрыв губы и проведя по ним кончиком языка, Лиз принялась наблюдать за тем, как Джошуа раздевается. Не отрывая взгляда от него, она, в свою очередь, сняла с себя кроссовки и носки. Слава Богу, джинсы она пока оставила. Джошуа и так было трудно держать себя в рамках. Лиз снова облизала губы, и температура тела Джошуа поднялась до опасных пределов.
– Знаешь, я читала, что женщины скорее любят ушами, нежели глазами.
– Я об этом тоже слышал.
Как у нее хватает выдержки разговаривать в такой момент?
– Но почему тогда от одного твоего вида я возбуждаюсь так, что у меня становится мокро между ног?
Джошуа застонал, с трудом держась на ногах.
– Приятно слышать.
Лиз вдруг закусила нижнюю губу, и на лице у нее появилось озабоченное выражение, испугавшее Джошуа.
– Я, похоже, намного более сексуальна, чем большинство женщин?
– Мне нравится твоя агрессивная сексуальность. – Черт, нравится – это слабо сказано.
– Правда?
Джошуа закатил глаза и почувствовал, что его пенис снова начал пульсировать.
– А ты не видишь?
Вид его пульсирующей плоти, казалось, заворожил Лиз. Она снова облизала губы, и Джошуа вздрогнул. Он, конечно, был настроен решительно, когда говорил, что не позволит ей сделать ему минет, но сейчас уже не был так уверен в том, что сумеет сдержаться, если она возьмет дело в свои руки, а точнее, в рот.
– Некоторым мужчинам не нравятся смелые женщины.
– Ну и что? Многим мужчинам не нравятся, например, аппетитные попки. Я не из их числа.
Перекатившись на живот, Лиз подмигнула Джошуа через плечо и покачала бедрами.
– А моя попка достаточно аппетитна для тебя?
Джошуа знал, что если он сейчас дотронется до нее, то окончательно утратит возможность рассуждать здраво.
– Да, – прохрипел он.
Лиз снова перевернулась на спину и, сев на кровати, опустила руки на пояс джинсов.
– А я не слишком смела для тебя?
Джошуа был занят тем, что смотрел, как Лиз медленно расстегивает молнию на джинсах.
– Пока не слишком, но, думаю, немного практики – и ты всему научишься, – откровенно солгал Джошуа, не удержавшись от соблазна слегка поддразнить свою волчицу.
На лице Лиз появилось смешанное выражение лукавства и женской чувственности.
– Ты считаешь, что я недостаточно активна?
– Да, но очень скоро ты усовершенствуешь свои навыки.
Лиз разом стянула джинсы и трусики, открыв голодному взору Джошуа кремовую кожу бедер. Он с ума сходил от желания обладать этой женщиной, но пока не чувствовал в себе сил сдержаться настолько, чтобы не причинить ей вреда своей напористостью. Она ведь такая ранимая... Правда, эпитет «слабая» меньше всего подходил сейчас к Лиз Бартон. Во всем великолепии своего обнаженного тела она встала с кровати и подошла к нему, покачивая бедрами и соблазнительно надув губки. Лиз приблизилась настолько, что их тела соприкоснулись. Подперев бедро одной рукой, другой она обхватила пульсирующий член Джошуа.
– Так лучше?
– Это потрясающе.
– Может, мне следует проявить чуть больше активности?
Джошуа промолчал. Он боялся, что своим поддразниванием выроет себе могилу, и когда Лиз без предупреждения опустилась перед ним на колени, он понял, что не ошибся.
Она взяла его член в рот.
Они не должны были этого делать, но по своему поведению Лиз никак не походила на женщину, которая только сегодня утром вышла из больницы. Она ласкала его член руками, легонько щекотала пальцами яички, повторяя это снова и снова с мастерством опытной гейши.
Это он научил ее такому, или у нее врожденный талант?
Лиз облизала язычком головку, исторгнув из груди Джошуа долгий глухой стон.
– Ты меня убиваешь, а мы ведь договорились этого не делать.
Но если она сейчас остановится, он правда умрет.
Лиз не остановилась. Она продолжала ласкать его ртом до тех пор, пока у него не задрожали от слабости колени, пока он не почувствовал приближение мощного оргазма.
Джошуа попытался оттолкнуть Лиз. Он хотел продлить это животное наслаждение, хотел доставить удовольствие и ей, прежде чем получит собственное удовлетворение. Лиз увернулась от его руки, не прекращая ласк. Испугавшись, что может причинить ей боль, если применит силу, Джошуа отдался в ее власть. Она начала сосать сильнее.
Для Джошуа в мире не существовало больше ничего, кроме ощущения губ Лиз на своем члене, нежного прикосновения ее пальчиков и ее стремления доставить ему удовольствие. Смешанный аромат ее кожи и ее возбуждения ударил ему в ноздри, опьянив и вскружив голову. Его сердце бешено колотилось в груди.
Джошуа невыносимо было смотреть на то, как Лиз стоит перед ним на коленях в позе просителя милостыни, тогда как это он сам отчаянно нуждался в том, что она могла дать ему. Напряжение в основании члена стало просто невыносимым, оно все нарастало и нарастало, пока Джошуа наконец не взорвался у нее во рту. Не удержавшись на ногах, он упал на кровать, и Лиз последовала за ним, стократ увеличив силу оргазма. Его голос охрип от крика.
У Джошуа имелся довольно богатый опыт в сексе, но ничего подобного ему пока испытывать не приходилось. Его по-прежнему возбужденный пенис продолжали пронизывать судороги, хотя он был полностью опустошен.
– Умоляю тебя, крошка, я больше не могу, – хрипло пробормотал Джошуа.
Он никогда еще не был настолько опустошен, его пенис никогда еще не был так чувствителен, и ни разу за всю свою сознательную жизнь Джошуа не признавал чувственного поражения перед женщиной. Лиз Бартон творила с ним такое, чего не могла сделать ни одна другая любовница.
И она думает, что уйдет от него после поимки Немезиды? Черта с два.
Лиз отстранилась, но Джошуа продолжал подрагивать от воспоминаний о ее ласках. Она прикоснулась губами по очереди к головке, стволу и основанию члена. Руками же принялась ласкать бедра и ягодицы Джошуа.
Чувствуя себя на грани обморока, он притянул Лиз к себе, впившись в ее губы с примитивной страстью. Она отдалась поцелую вся без остатка, как только что отдавалась ласкам. Их поцелуй все не кончался, их тела с силой прижимались друг к другу, и сердца стучали в унисон.
Оторвавшись наконец от ее губ, Джошуа зарылся лицом в волосы Лиз, потерся носом о шелковистые пряди, поцеловал нежную кожу затылка.
– Так что ты там говорил насчет женской активности? – спросила Лиз хриплым от желания и легкого веселья голосом.
Джошуа закрыл глаза и улыбнулся:
– Не помню. Чувственная волчица свела меня с ума своими первобытными ласками.
Лиз издала какой-то нечленораздельный звук и, повернув голову, прижалась к его губам в поцелуе, потрясшем его до глубины души. Джошуа подумал, что если так пойдет и дальше, то он потеряет и... свое сердце.
Оторвавшись от губ Лиз, Джошуа слегка отстранился и заглянул в зеленовато-карие глаза, в которых горели золотые искры желания.
– С тобой все в порядке?
– Я же сказала, что все хорошо.
Джошуа не поверил.
– Я волновался за тебя. – Ему показалось, что во взгляде Лиз промелькнуло нечто похожее на надежду, но это было всего лишь мгновение, и он толком не успел ничего понять.
– Да не из-за чего было.
Джошуа покачал головой и с болью во взгляде посмотрел на Лиз.
– Я хотел быть нежным с тобой.
– Ты и был.
– С чего ты взяла?
– Ты же не толкался у меня во рту, а дал возможность самой задать ритм.
Надо сказать, Джошуа с трудом удержался от этого, но он не хотел заставлять Лиз делать ничего такого, к чему она не была готова физически.
– Я не считаю это благородным поступком. Мне надо было вовремя уйти.
– Мне нравится мысль о том, что я могу заставить тебя поступиться своим хваленым самоконтролем. Это меня возбуждает и заряжает дополнительной энергией.
– Да, это заметно.
Лиз рассмеялась, причем так чувственно, что Джошуа вновь возбудился. Удивительно, он реагировал как подросток, только что познавший радости секса. Охваченный страстным желанием и преисполнившись свежих сил, Джошуа вскочил с пола и подхватил Лиз на руки.
– Куда мы идем?
Джошуа частенько видел эту женщину в своих эротических фантазиях, и одна из них мучила его особенно сильно.
– Увидишь.
От почти дьявольских ноток в голосе Джошуа у Лиз по спине прошла дрожь возбуждения. Как хорошо, что он перестал воспринимать ее как больную и вновь увидел в ней женщину. Все ее тело было охвачено ненасытным желанием и чувством удовлетворения от того, что ей удалось добиться от Джошуа.
Выйдя из спальни, Джошуа прошел по коридору и спустился по лестнице, которую Лиз раньше не заметила. Когда они оказались на нижнем этаже, Лиз была потрясена настолько, что на миг забыла о Джошуа.
Комната, в которую он принес ее, больше всего напоминала оружейный склад небольшой страны третьего мира. В стеклянных шкафах от пола до потолка хранились всевозможные ружья, ракеты, ножи и даже мечи.
В одном углу располагался токарный станок и кое-какие инструменты. Посередине стояли два рабочих стола, высоких и безупречно отполированных.
– Ты сам делаешь ружья? – спросила Лиз, трепеща при мысли о том, что Джошуа собирался сделать с ней в этой комнате. И при этом она не могла скрывать своего неистового желания. Она сходила с ума от необходимости заняться с ним любовью.
– Нет, но я люблю модифицировать существующие модели и делать собственную амуницию.
Подойдя к одному из столов, Джошуа опустил ее на узкую столешницу. Лиз вздрогнула, соприкоснувшись с гладкой прохладной поверхностью.
– Тебе холодно, милая?
– Немного. – Она знала, что он никогда не сделает ей больно, но в то же время Джошуа вполне мог вывести ее из зоны привычного комфорта.
Лиз снова вздрогнула, только на этот раз уже не от холода.
– Я тебя согрею. – Заведя ей руки за голову, он принялся поглаживать ее соски указательным пальцем, переходя по очереди от одного к другому. – Я давно мечтал заняться с тобой любовью здесь, в моей мастерской. С того самого проклятого первого поцелуя, который так быстро закончился, я не мог выбросить тебя из головы, даже когда работал здесь.
От этих слов у Лиз сжалось сердце, и она выгнулась навстречу Джошуа. Это, конечно, не любовь, но нечто большее, чем просто секс.
– То есть ты хочешь прогнать призраков? – осведомилась Лиз.
– Скорее, осуществить безумную фантазию. У меня такое чувство, что если я займусь с тобой любовью здесь, то никогда этого не забуду.
– И меня тоже не забудешь?
Глаза Джошуа были почти черными от страсти, но все же смогла прочесть в них недоумение.
– Я бы и так никогда не смог забыть тебя.
– Значит, когда я уйду, тебе будет не хватать не только секса? – спросила Лиз.
Судя по взгляду, Джошуа вспомнил слова, произнесенные им в самолете.
– Лиз, ты не просто грелка для моей постели. – Это не были слова любви, но Лиз все же поняла, что в ней Джошуа видел нечто большее, чем в бывшей жене.
– Я рада.
Джошуа провел рукой по ее боку, слегка щекоча кончиками пальцев и не давая Лиз опустить руки.
– Каждый раз, полируя ружье, я буду думать о том, как приятно ласкать твое восхитительное тело.
– Ты правда мечтал обо мне? Даже наяву?
Одно дело думать о женщине подсознательно во сне, и совсем другое – осознанно думать о ней.
– Правда. – Джошуа касался ее именно так, как в своих мечтах: исследуя каждую впадинку, щекоча каждый нерв.
– Это лучше, чем фантазия, – выдохнула Лиз, у которой вдруг пересохло во рту.
– Гораздо лучше. – Наклонившись, Джошуа проделал губами тот же путь, что руками.
Прижавшись наконец губами к ее губам, Джошуа провел рукой по животу и бедрам Лиз, спустился по ноге и пощекотал под коленом, отчего ее накрыла волна желания. Ноги Лиз раздвинулись сами собой в ожидании дальнейших ласк.
Пальцы Джошуа начали двигаться вверх, приближаясь к центру ее естества.
– Ты мягкая, как китайский шелк, – прошептал он в перерыве между поцелуями.
Наконец его пальцы коснулись того самого заветного местечка, и Лиз выгнулась ему навстречу, сгорая от желания.
Скользнув пальцем внутрь, Джошуа посмотрел на Лиз затуманенными страстью глазами и начал постепенно увеличивать темп движений. Это было восхитительно, божественно, неповторимо.
Когда тело Лиз начало содрогаться в преддверии оргазма, Джошуа подвинул ее на самый край стола, затем отошел и посмотрел на нее.
– Да, вот так.
– Джошуа? – Ей неудобно было держать ноги подобным образом, но она не опускала их, наслаждаясь чувственным выражением его лица.
Надев презерватив, Джошуа подошел к столу, осторожно подхватил Лиз под колени, снимая напряжение и одновременно полностью раскрывая ее своему взгляду.
В течение нескольких секунд он просто пожирал ее глазами. Потом медленно вошел в нее, то и дело останавливаясь, чтобы насладиться чувством обладания женщиной, и не увеличивая ритма. Оказавшись полностью внутри, он начал двигаться быстро и резко, стремительно вознеся Лиз на вершину блаженства.
За последние дни они проделывали это много раз, но сейчас все было по-новому, более сильно, и, получив освобождение, Лиз всхлипнула, а потом и вовсе разрыдалась. Ее переполняли эмоции настолько сильные и необычные, что она не могла сдержаться.
Джошуа взял ее на руки и прижал к себе.
– Тихо, Лиз, не плачь.
– Это слишком, Джошуа.
– Нет. Когда мы вместе, это волшебно, но это не слишком.
– Это как ураган, полностью опустошающий меня. – Лиз вовсе не жаловалась, она просто хотела объяснить Джошуа, почему плачет.
– Знаю, милая, я чувствую то же самое.
Лиз восприняла эти слова почти как признание в любви, которое, она знала, Джошуа никогда не произнесет.
Вместо того чтобы нести Лиз наверх, он прошел через дверь в углу мастерской.
Лиз как будто перенеслась в другой мир: буйная зеленая растительность под специальной подсветкой и пар, исходящий от темного горячего бассейна посередине. Пол и стены были сделаны из натурального камня. Здесь стоял смешанный запах сырой земли, цветущих африканских фиалок и горячей минеральной воды. Это были подземные райские кущи. Удивительно, что они располагались в заснеженных горах Вермонта.
Лиз была потрясена до глубины души.
– Горячие источники!
– Да, в этом бассейне можно купаться, а вот в том, что за каучуковым деревом, впору варить яйца.
Видимо, вода из него и подогревала крышу и дорожки.
Лиз взглянула на бассейн:
– Он такой темный и таинственный.
– Там безопасно.
– Он выглядит не безопасно, а пугающе.
Джошуа улыбнулся:
– Ты мне доверяешь?
– Да. – Всегда и во всем.
– Тогда расслабься и получай удовольствие, – сказал Джошуа и вошел в бассейн.
Лиз сошла в воду. Удерживая ее на коленях, Джошуа, видимо, сел на какую-то скамеечку под водой, потому что ногами Лиз не доставала до пола.
В течение нескольких минут они молча наслаждались горячей водой, исцелявшей их измученные любовью тела. Лиз не хотелось разговаривать, ей просто нравилось ощущать его близость. Прикоснувшись губами к ее щеке и ушку, Джошуа потерся носом о ее висок.
Когда он провел языком по контуру ушка, знакомые ощущения начали овладевать телом Лиз.
Неужели ее желание неиссякаемо? Похоже на то. Несмотря на усталость после недавних занятий любовью, она снова была готова принять его.
– Мне немного страшно.
Джошуа ничего не ответил, но она знала, что он понял, о чем шла речь.
Лиз посильнее прижалась к нему.
– Но мне это нравится.
– И мне тоже.
Он целовал ее, уже не сдерживаясь, как никогда раньше. Бешеные эмоции накатывали волнами, как горячая вода, и Лиз обняла Джошуа за шею, дав ему полную свободу.
Он мог ласкать ее где угодно и как угодно. Он ласкал руками каждый нежный изгиб ее тела. Своими умелыми ласками он постепенно возносил ее на вершину наслаждения, пока ее тело не задрожало в преддверии освобождения.
Лиз хотела потрогать его, но Джошуа поймал ее руку и положил себе на плечо.
– Доверься мне.
Глава 15
Эти слова показались Лиз непонятными и такими же таинственными, как и все вокруг. Джошуа просил ее отдаться в его власть, но она не понимала, каким образом.
Она чувствовала только, что он хочет доставить ей удовольствие, и для этого ей надо спокойно сидеть у него на коленях и позволить ему ласкать себя.
Она тихонько застонала и не стала сопротивляться, когда он пошире развел ее бедра, чтобы получить полный доступ к ее заветному местечку. Он ласкал ее кончиками пальцев, доставляя несказанное наслаждение и ничего не требуя взамен.
Лиз начала извиваться. Оторвавшись от ее губ, Джошуа прошептал:
– Расслабься.
Как можно расслабиться, когда тебя ласкают подобным образом?
Тем не менее Лиз заставила себя сидеть спокойно и испытала удивительные ощущения: как будто она находилась в своем теле и одновременно вне его. Каждое поглаживание мужских пальцев разжигало пламя внутри ее, подводя Лиз все ближе и ближе к оргазму, но ее тело нисколько не напрягалось для этого.
То ли потому, что Джошуа заставил ее сидеть спокойно, то ли потому, что она просто устала физически, но Лиз чувствовала неминуемое приближение оргазма, в то время как ее тело оставалось полностью неподвижным. Джошуа целовал ее нежно и одновременно властно, раздвигая языком губы и пробуя ее на вкус. И в то же время ее внутренние мышцы безудержно сокращались в ответ на движения пальцев Джошуа. Внезапно у Лиз сбилось дыхание, и она испытала оргазм такой удивительной силы, что за ним последовало забытье.
Когда она пришла в себя, Джошуа осторожно укладывал ее в постель.
– Поспи немного, милая.
Лиз смотрела на него, не в силах произнести ни слова. Она так и не осознала до конца, что произошло в его тропическом раю, но это было потрясающе.
Джошуа, похоже, не ждал ответа, потому что нежно поцеловал ее в губы и вышел за дверь.
Когда Лиз проснулась, она почувствовала себя отдохнувшей и совершенно здоровой.
Сев в кровати, она увидела, что Джошуа читает одну из ее книг, сидя в большом черном кожаном кресле в углу комнаты. Не успела она произнести и слова, как у нее заурчало в животе, и Джошуа моментально отреагировал.
– Хочешь есть?
Лиз кивнула.
– И как ты догадался?
– Да так, просто последние полчаса твой желудок издавал дикие животные звуки.
Вытащив из-за спины подушку, Лиз швырнула ее в обидчика. Он поймал ее и встал с кресла, уронив книгу.
– Хочешь поиграть?
Лиз приняла было выражение невинности, но Джошуа на это не поддался, и они вволю подрались на подушках, прежде чем ему удалось заставить ее одеться и пойти на кухню.
– Нормальные мужчины просят женщин раздеться, – проворчала Лиз, натягивая теплые носки, которые Джошуа выдал ей, узнав, что она забыла взять тапочки.
– У меня был выбор: заставить тебя одеться или снова затащить в постель. Я предпочитаю накормить тебя, чтобы потом ночью у тебя были силы.
Она чувствовала только, что он хочет доставить ей удовольствие, и для этого ей надо спокойно сидеть у него на коленях и позволить ему ласкать себя.
Она тихонько застонала и не стала сопротивляться, когда он пошире развел ее бедра, чтобы получить полный доступ к ее заветному местечку. Он ласкал ее кончиками пальцев, доставляя несказанное наслаждение и ничего не требуя взамен.
Лиз начала извиваться. Оторвавшись от ее губ, Джошуа прошептал:
– Расслабься.
Как можно расслабиться, когда тебя ласкают подобным образом?
Тем не менее Лиз заставила себя сидеть спокойно и испытала удивительные ощущения: как будто она находилась в своем теле и одновременно вне его. Каждое поглаживание мужских пальцев разжигало пламя внутри ее, подводя Лиз все ближе и ближе к оргазму, но ее тело нисколько не напрягалось для этого.
То ли потому, что Джошуа заставил ее сидеть спокойно, то ли потому, что она просто устала физически, но Лиз чувствовала неминуемое приближение оргазма, в то время как ее тело оставалось полностью неподвижным. Джошуа целовал ее нежно и одновременно властно, раздвигая языком губы и пробуя ее на вкус. И в то же время ее внутренние мышцы безудержно сокращались в ответ на движения пальцев Джошуа. Внезапно у Лиз сбилось дыхание, и она испытала оргазм такой удивительной силы, что за ним последовало забытье.
Когда она пришла в себя, Джошуа осторожно укладывал ее в постель.
– Поспи немного, милая.
Лиз смотрела на него, не в силах произнести ни слова. Она так и не осознала до конца, что произошло в его тропическом раю, но это было потрясающе.
Джошуа, похоже, не ждал ответа, потому что нежно поцеловал ее в губы и вышел за дверь.
Когда Лиз проснулась, она почувствовала себя отдохнувшей и совершенно здоровой.
Сев в кровати, она увидела, что Джошуа читает одну из ее книг, сидя в большом черном кожаном кресле в углу комнаты. Не успела она произнести и слова, как у нее заурчало в животе, и Джошуа моментально отреагировал.
– Хочешь есть?
Лиз кивнула.
– И как ты догадался?
– Да так, просто последние полчаса твой желудок издавал дикие животные звуки.
Вытащив из-за спины подушку, Лиз швырнула ее в обидчика. Он поймал ее и встал с кресла, уронив книгу.
– Хочешь поиграть?
Лиз приняла было выражение невинности, но Джошуа на это не поддался, и они вволю подрались на подушках, прежде чем ему удалось заставить ее одеться и пойти на кухню.
– Нормальные мужчины просят женщин раздеться, – проворчала Лиз, натягивая теплые носки, которые Джошуа выдал ей, узнав, что она забыла взять тапочки.
– У меня был выбор: заставить тебя одеться или снова затащить в постель. Я предпочитаю накормить тебя, чтобы потом ночью у тебя были силы.