Морган Рэйчел. Дерзкая леди

   Теперь Онести поняла, почему Джесс всегда выглядел таким загадочным. Нет, он никогда не был бездомным бродягой. Не был и преступником, которого разыскивала полиция. Все обстояло гораздо хуже и... опаснее! Джесс Джонс (или как его там звали!) был детективом разыскного агентства «Пинкертон»...
   Господи, помоги ей! Она полюбила этого человека!..

Глава 18

   Джесс седлал лошадей, охваченный нетерпением поскорее уехать из этого города. Его тревожил рассказ Онести о том, что она видела Роско Трита. Правда, Джесс не поверил ей. Но если Онести сказала правду? Что, если братья Трит все-таки разыскали их?
   Естественно, на своем пути Джесс не мог не оставить каких-либо следов. Пусть почти незаметных и незначительных. Бывало, например, так, что Джесс невольно заглядывался на какую-нибудь интересную женщину. Кто-то подмечал этот взгляд. После чего женщина начинала подвергаться угрозам и преследованиям. Или жертвами становились члены ее семьи. Какие-то люди в отсутствие хозяев обыскивали дом. При загадочных обстоятельствах погибала любимая собака...
   Джесс полностью отдавал себе отчет в том, что его работа не может не навлекать бед на головы невинных людей. А потому он должен быть всегда предельно осторожным в своих действиях!
   Именно в целях подобной предосторожности Джесс настоял, чтобы его мать переехала в штат Монтана, где могла чувствовать себя в безопасности.
   Все это было так. Джесс теперь задавался мыслью, что делать с Онести. Отправить назад в Ласт-Хоуп? Но это означало бы, что она вернется к прежнему образу жизни. А ведь он женился на ней! Причем уже не только формально. И тем самым взял на себя ответственность за ее безопасность. Поэтому оставалось одно: бдительно охранять Онести.
   Но если он так решил, то должен рассказать ей всю правду о себе. А в. первую очередь открыть, кто он на самом деле такой и где работает.
   Но может ли он пойти на подобный риск? Что, если она разоблачит его?..
   С другой стороны, возможно, пришло время хоть немного ей поверить. Энни была права, заметив несколько дней назад, что Онести отнюдь не Миранда. А потому не надо их постоянно сравнивать. И если Джесс будет хоть чуточку верить Онести, возможно, она отплатит ему тем же...
   Джесс вернулся в гостиницу. В вестибюле Онести не было. Подумав, что она все еще занята упаковкой вещей, он взбежал по лестнице на второй этаж и, открыв дверь в номер, громко крикнул:
   – Онести, лошади уже го...
   И осекся на полуслове... Нет, этого не может быть! Она не должна была вновь сыграть с ним подобную шутку! Тем более после ночи, которую они провели вместе...
   – Онести! – вновь крикнул Джесс, хотя было ясно, что в комнате, кроме него самого, никого нет. Окно оставалось закрытым, дверцы платяного шкафа – распахнутыми настежь. На полу и на кровати лежали осколки оконного стекла, разбитого пулей.
   Но Онести не было...
   Может быть, Роско Трит все же заметил и узнал ее? А затем проследил и захватил?
   Боясь поверить в самое худшее, Джесс уложил все свои вещи в саквояж и перекинул его через плечо. При этом случайно зацепил край одеяла, которое сползло на пол. Он рассеянно взглянул на постель и похолодел...
   На белой простыне отчетливо проступали пятна крови. Значит, если не пуля, то осколки стекла все же поранили Онести? – пронеслось в голове. Он внимательно осмотрел все постельное белье. Пятна не выглядели свежими. Значит, это произошло накануне, а не утром...
   У Джесс перехватило дыхание, когда он подумал, что близость с мужчиной была для Онести первой в жизни.
   Да нет же! Такого просто не могло быть! Абсурд! Ведь он своим глазами видел, как она в Ласт-Хоупе уводила за руку мужчину к себе в комнату! Черт побери, да и он в первый же день своего приезда удостоился подобной чести под предлогом ванны!
   Но ведь тогда он почему-то ничего не запомнил... В памяти Джесса остались лишь слова Онести о том, что между ними ночью «все было»... Однако сам-то он ничего не мог вспомнить!..
   Чувствуя, что начинает колоть сердце, он попытался восстановить в памяти все мельчайшие подробности уже сегодняшней ночи.
   Да, Онести была очень скованной. Казалась неуверенной. Временами – даже неловкой. Он, входя в нее, чувствовал какое-то сопротивление. В тот момент все ее тело сжалось. Что это было? До встречи с Онести Джесс никогда не имел дела с девственницами. А потому был в этом смысле очень неопытным. И сейчас до него не сразу дошло, что произошло минувшей ночью. Когда он наконец осознал это, то схватился за голову:
   – О Боже!..
   Все происшедшее за последние недели показалось ему бессмысленным, совершенно непонятным и лишним. Со стороны это выглядело не только пошло, но и в высшей степени странно. Он встретил обыкновенную салонную шлюху, купил за три доллара ее ночь, а она потом женила его на себе. И вдруг оказывается, что до сегодняшней ночи она оставалась девственницей!..
   Что за ерунда?! Но похоже, что так оно и было! Доказательство – кровь на простыне!..
   Черт побери, какую игру она с ним затеяла?!
 
   Онести скакала по равнине, приближаясь к горному массиву и каньону Пало-Дуро. В ушах уныло гудел ветер. В душе было столь же пустынно, как и вокруг. Глаза застилал летевший навстречу песок. Сердце оставалось холодным и хрупким.
   Почему она не прислушалась к своему внутреннему голосу в первый же момент, как увидела Джесса? Ведь она сразу же подумала, что этот человек либо преследует кого-то, либо сам старается укрыться. А его разговор с братьями Трит, который она подслушала в салоне Скарлет Роуз? Нет, с ним ей надо расстаться навсегда. Решительно и бесповоротно!
   Она так и поступит! Потому что должна выжить, найти наконец то, что завещал отец, и построить для себя будущее. На отцовском наследстве, не важно – хорошем или плохом! Это все, что ей осталось и за что она должна бороться!
   За спиной Онести послышался конский топот. Она оглянулась и увидела быстро приближающееся облако пыли.
   Джесс! Как ему удалось ее отыскать? Так быстро! И почему, черт возьми, он упорно не хочет оставить ее одну? Нет, этому надо решительно положить конец!
   Онести натянула поводья и остановила жеребца. Сейчас она наконец откроется ему! И между ними все будет кончено!
   В следующее мгновение облако пыли надвинулось почти вплотную и тут же рассеялось. Онести подняла голову, намереваясь смерить Джесса презрительным взглядом, но на нее смотрели совершенно другие глаза... глаза Роберта Трита, за спиной которого виднелась голова Роско.
   – Я же говорил тебе, что намедни видел ее в каньоне, – с победным видом сказал последний.
   – Да, братец, ты не ошибся! – хмыкнул Роберт. – Это и впрямь наша улетевшая певчая птичка. Но на этот раз, дорогуша, ты так легко не ускользнешь!
   Он протянул руку и выхватил у Онести поводья.
   – Что вам от меня нужно? – крикнула она, вспыхнув от негодования.
   – То же, что и раньше. Ваш отец.
   – Мой отец умер, Роберт! Вы же сами его застрелили три месяца назад!
   – Уверен, что вам очень хотелось бы меня в этом уверить. Но, извините, Мы оба знаем правду!
   – То, что я сказала, и есть правда! Вы убили Дьюса выстрелом в живот. Это произошло в Дуранго.
   Лицо Роберта сделалось красным, рука, державшая поводья, дрогнула, и лошадь перешла с бега на спокойный шаг. Онести привыкла видеть Трита всегда уравновешенным и собранным, а потому даже этот внутренний всплеск эмоций напугал ее.
   – Почему вы не сказали нам об этом с самого начала? – с угрозой в голосе спросил он.
   – Потому что вы бы мне не поверили.
   – Ну что мы теперь будем делать? – в ужасе прошептал Роско. – Ведь если Магуайр мертв, то мы никогда не вернем своих денег!
   – Ты спрашиваешь, что мы теперь будем делать?
   – Да, именно это!
   – Теперь мы убьем ее, – совершенно спокойно ответил Роберт, как будто речь шла не о человеческой жизни. – Она нас знает и может выдать.
   – Но я еще никогда в жизни не убивал женщину!
   – Ты ее просто застрелишь.
   – Выстрелы могут услышать!
   – Тогда мы ее повесим.
   – Я не вижу здесь ни одного дерева.
   Роберт бросил на брата испепеляющий взгляд и заскрипел зубами:
   – Ну, задуши ее! Честное слово, мне абсолютно все равно, каким путем ты отправишь ее на тот свет!
   Каждый из предлагаемых методов убийства невольно вызывал в воображении Онести соответствующую картину. Боже, как она желала, чтобы Джесс сейчас оказался рядом! Но тут же Онести упрекнула себя за подобную мысль. Ведь большую часть своей жизни она зависела от Дьюса, который в трудную минуту всегда приходил на помощь. Теперь, когда отец умер, ей не на кого было надеяться, кроме себя самой. И нечего вспоминать Джесса! Тем более что он поклялся больше никогда к ней не возвращаться.
   Нет, она должна сама выпутываться из этого ужасного положения!
   Онести подняла голову и сказала, глядя в глаза Роберту:
   – Пока вы здесь спорите, каким образом со мной покончить, я могла бы пойти и забрать спрятанные отцом деньги. Думаю, вы не станете против этого возражать.
   – Что вы сказали? – вытаращил глаза Роско.
   – Вы знаете, где они лежат? – воскликнул Роберт.
   – Конечно. У отца никогда не было от меня секретов.
   Это была ложь. Но отчаянная ситуация, в которой очутилась Онести, не оставляла ей другого выхода. Если бы она не посулила этого бандитам, то не дожила бы и до вечера.
   – Где деньги? – подался всем телом вперед Роско.
   – Вы что, считаете меня за круглую идиотку? – усмехнулась Онести. – Так я вам сразу все и сказала!
   – Да не знает она ничего об этом миллионе, – махнул рукой Роско.
   – Может, мы все-таки рискнем? – пожал плечами Роберт.
   – А если она снова обведет нас вокруг пальца? В прошлый раз именно так и получилось! Из дома выскочил тот мерзавец, которого она как-то успела предупредить, и погнался за нами. Чем это кончилось, ты, верно, помнишь. Я – тем более: посмотри на мой вторично сломанный нос!
   – Онести, – необычайно мягко сказал Роберт, – ведь это действительно в ваших интересах. Укажите нам, где спрятаны деньги. Иначе мы...
   – Иначе вы меня изнасилуете? Убьете? Станете издеваться? Имейте в виду, если вы хотя бы попытаетесь сделать что-либо в этом роде, то, клянусь могилой своего отца, вы не увидите ни цента из спрятанного миллиона!
   Роберт задумался. Потом тронул поводья и сказал:
   – Если вы намерены нас дурачить, то горько об этом пожалеете!
 
   «Онести, конечно, лгала», – думал Джесс, выводя из конюшни свою лошадь.
   Но почему это его так шокировало? Ведь она только и делала, что лгала ему с первого дня знакомства. Пора было бы уже и привыкнуть к этому! И каким же надо было быть дураком, чтобы поверить, что одна ночь все изменила!
   Нет, он больше никогда и никому не позволит себя дурачить! И никогда не вернется к ней! Пусть выкручивается сама. Тем более что он уже измучен и смертельно устал. К тому же сколько можно откладывать собственные дела? Пора наконец заняться поимкой этого чертова Магуайра!
   – Джесс!
   Он повернулся.
   – Бретт!
   – Да, он самый! Уже потерял надежду тебя найти. Обшарил, наверное, весь город!
   – Что-то случилось с Энни или девочками?
   – Слава Богу, с ними все в порядке. Я просто вспомнил, где раньше видел твою жену.
   – Надо было обшаривать весь город только для того, чтобы сказать мне это!
   – Не только это. Ты говорил, что разыскиваешь некоего Джорджа Мэллори?
   – Разыскивал.
   Джесс не стал говорить, что теперь поисками будет заниматься Онести, ибо это ее личные проблемы.
   – Ты знаешь, как он выглядит?
   – Нет.
   – Тогда тебя может заинтересовать вот это.
   Бретт полез в карман и вытащил оттуда страницу какой-то старой газеты.
   – Я встретил этого человека в Суитуотере в 1876 году. С ним была девушка. За прошедшие десять лет она сильно изменилась. Но я все равно узнал ее!
   Джесс сначала не понял, какое отношение к событиям сегодняшнего дня имеет встреча Бретта с Мэллори. Тем более произошедшая десять лет назад. Но когда он бросил взгляд на переданную Бреттом газетную вырезку, все сразу объяснилось. На него смотрела улыбающаяся девочка-подросток, в которой Джесс тут же узнал Онести.
   Рядом с ней стоял загорелый мужчина средних лет. Лицо это было знакомо Джессу. И опять же по газетной фотографии, переданной ему шефом три месяца назад вместе с другими документами по делу Магуайра.
   Глаза Джесса вспыхнули, а ноздри хищно расширились, как у ищейки или волка, почуявшего добычу.
   Шанс поймать Дьюса только что был в его руках. Но он его не использовал...
   Этим шансом была Онести...
   – Ты уверен, что она поехала именно этой дорогой? – спросил Бретт. – Я, кажется, видел ее на другой.
   – Совершенно уверен. У нее есть карта, на которой отмечен и Суитуотер. Затем она, видимо, отправится в Спринг-Крик. Можно с уверенностью сказать, что Онести следует дорогой, по которой проехал Магуайр, оставляя по пути отметки.
   Примерно в миле от города Бретт неожиданно остановил свою лошадь:
   – Смотри!
   И показал рукой налево. Джесс посмотрел туда и увидел какой-то голубой предмет. Оба спешились и подошли ближе. В траве лежал носовой платок. Джесс поднял его, внимательно осмотрел, даже понюхал и убежденно сказал:
   – Пахнет сиренью. Это ее любимые духи.
   – Значит, это ее?
   – Несомненно!
   – Тогда внимательно осмотри траву, где он лежал. Джесс последовал совету Бретта.
   – Здесь следы копыт. Раз... Два... Три... Было три лошади. Черт побери, она снова попала к ним в лапы!
   – К кому?
   – Длинная история. Помоги мне ее найти, Бретт, и я все расскажу.
   Тропа привела их к началу каньона Пало-Дуро. Здесь они поменялись местами: Бретт, лучше знавший окрестности ущелья, поехал впереди. Джесс следовал за ним, стараясь отогнать от себя мрачные мысли. Его уже не интересовало, что Онести была единственной нитью, которая могла бы наконец привести его к разгадке дела Магуайра. Джесс проклинал себя за то, что дал братьям Трит возможность найти ее. Он должен был ни на минуту не оставлять ее, не спускать с нее глаз. До чего же он был глуп, предположив, что после проведенной ночи Онести уже никогда от него не сбежит! Какая же стена все время стояла между ними!
   День начинал склоняться к вечеру, когда Джесс неожиданно увидел серого жеребца Онести, мелькнувшего между деревьев. Он пришпорил Джемини и помчался вперед. Бретт не отставал от него ни на шаг.
   Там, где лес начинал редеть, Джесс придержал лошадь, спешился и стал осторожно пробираться дальше.
   Вскоре он увидел Онести. Она сидела на выступе скалы у самого берега и наблюдала за Робертом. Тот же, с трудом держась на ногах, с отчаянием в глазах смотрел на лежавшего у его ног грузного братца, который был без сознания.
   Джесс потянулся за пистолетом, намереваясь пристрелить бандитов на месте. Но его остановил холодный, невнятный голос Роберта, обращенный к Онести:
   – Ах ты, дрянь! Мерзкая сука! Говори, чего подмешала нам в виски?!
   С трудом подняв руку, Роберт отбросил в кусты полупустую фляжку и, свалившись на землю рядом с Роско, уткнулся носом в мох. Онести медленно приблизилась к нему и, протянув руку, тряхнула за плечо:
   – Роберт!
   Ответа не последовало.
   «Господи, что она с ними сделала?» – подумал Джесс. Ответ на этот вопрос он тут же прочитал на лице Онести, с ехиднейшей улыбкой сказавшей:
   – Приятных сновидений, господа Трит! Спасибо вам за незабываемый день!
   При этих словах в памяти Джесса восстали картины раннего утра после его первой ночи с Онести в Ласт-Хоупе. Так вот, оказывается, что она с ним сделала! Усыпила подмешанным в виски зельем!
   Негодование все сильнее и сильнее сжимало горло Джесса, пока он подходил к Онести. А она тем временем спокойно обшаривала карманы неподвижно лежавших на земле бандитов.
   Джесс остановился в двух шагах от нее и некоторое время наблюдал за ее действиями.
   Онести, почувствовав его взгляд, подняла голову.
   – Так, так, так! – процедил Джесс сквозь зубы. – Никак это моя дражайшая маленькая супруга?
   Онести вздрогнула. Глаза ее расширились. В первый момент она облегченно вздохнула и протянула руки навстречу Джессу. Но тут же опомнилась и опустила их. В ее глазах заблестел тревожный огонек. Она проглотила подкативший к горлу комок.
   Джесс же, забыв про лежавших рядом братьев Трит, несколько мгновений смотрел на беглянку жену и дрожал от бешенства. Потом резко шагнул вперед и грубо схватил ее за руку. Онести быстро нагнулась и впилась в его ладонь зубами.
   – Оставьте меня, мерзкая подлая змея! – взвизгнула она, оторвавшись от руки Джесса.
   Прежде чем она снова попыталась его укусить, он сделал быстрое движение, успев-таки схватить Онести за оба запястья и поднять ее руки над головой.
   – Вы полагаете, что именно так надо разговаривать со своим мужем? – крикнул Джесс, смотря ей в глаза. – Игра закончена, моя милая женушка! Так или иначе, но вы пойдете со мной!
   – Никуда я с вами не пойду! – визжала Онести. – Потому что вы самый настоящий иуда!
   – Иуда? Это почему же?
   – Иуда! Иуда! Иуда! Теперь я знаю, кто вы на самом деле!
   – Да ну? Так кто же?
   – Вы один из грязных агентов разыскного агентства «Пинкертон»! И не пытайтесь этого отрицать!
   – Я и не собираюсь отрицать. Да, я сотрудник этого замечательного агентства, занимающегося борьбой с мерзавцами, негодяями, ворами и бандитами.
   Джесс сделал паузу и с холодной улыбкой сказал:
   – Но ведь и я, в свою очередь, знаю, кто вы...

Глава 19

   – Джордж Мэллори и Дьюс Магуайр – это одно и то же лицо! – Голос Джесса звучал холодно как сталь. – Итак, теперь, когда ты знаешь, кто я, а мне доподлинно известно, кто ты, давай положим конец всей этой маленькой шараде.
   Онести взглянула в его полные негодования глаза и почувствовала, как ее охватывает ужас.
   – Я не понимаю, о ком ты говоришь? – произнесла она дрожащим голосом, чувствуя, что у нее подгибаются колени.
   – Черт побери, Онести! – уже почти на грани бешенства воскликнул Джесс. – Я предоставил тебе возможность сказать мне всю правду. Признаться, за чем ты все это время так упорно охотилась, почему тебе вдруг срочно понадобились моя помощь и защита. Тем не менее ты все еще отказываешься доверять мне, не желаешь быть до конца честной и откровенной!
   – Кому ты предлагаешь мне доверять? Сотруднику разыскного агентства «Пинкертон»?! Если, конечно, это не шутка! Ваши люди – всего лишь жалкие доносчики, охотники за подачками! Сам посуди, могу ли я доверять тебе – одному из них?!
   О, как же Онести хотела верить тем словам, которые сейчас произносила! Она ненавидела себя за то, что все держала в секрете от Джесса. Но, с другой стороны, могла ли она позволить ему контролировать каждый свой шаг, дать возможность по его собственному усмотрению разрушать ее мечты? Нет!
   Джесс горестно вздохнул:
   – Я вижу, что волей или неволей мы должны пройти весь этот трудный путь до конца!
   – Что ты намерен делать? – спросила Онести.
   – Увезти тебя в Денвер. Может быть, десяток лет в тюрьме смягчат твой упрямый нрав и избавят язык от привычки лгать и говорить дерзости.
   Горькие слезы несбывшихся надежд хлынули из ее глаз, когда Джесс вынул наручники с явным намерением надеть их ей на запястья.
   – Чего ты от меня хочешь? – в голос зарыдала Онести.
   – Правды. Хочу, чтобы ты сказала, кем приходишься Дьюсу Магуайру и почему, пытаясь его разыскать, рискуешь жизнью.
   – Он был моим отцом! Ты желаешь знать, где он сейчас? В могиле близ небольшого городка под названием Салида.
   Джесс старался поймать взгляд Онести. Но уже сердцем чувствовал, что на этот раз она сказала правду.
   Однако в следующую секунду его глаза вновь сделались жесткими и безжалостными.
   – Просто великолепная игра! – усмехнулся Джесс. – Но я ей не верю! Хотя твои слезы и выглядят очень естественными, даже трогательными!
   – Но я же сказала правду! Моего отца застрелил Роберт Трит. Это произошло в Дуранго три месяца назад. Тогда мы все-таки успели залезть в проходящий поезд. Но Дьюс скончался по дороге. Если ты не веришь мне, то спроси старого отшельника, живущего недалеко от того места. Он помогал мне хоронить отца.
   – Что ж, это неплохая мысль. Надо будет разыскать этого отшельника и допросить, А сейчас пойдем!
   Онести отступила на шаг и отрицательно покачала головой. В следующий момент она быстра нагнулась и подобрала лежавший на земле «кольт».
   – Я уже сказала, что никуда с тобой не пойду и не поеду! – крикнула она и наставила дуло пистолета в грудь Джесса.
   Он посмотрел сначала на «кольт», дрожавший в руках Онести, затем – на нее и со вздохом сказал:
   – Ты осталась моей должницей, Онести, а сейчас грозишь меня пристрелить. Это просто некрасиво. К тому же подумай трезво: ведь я могу либо помочь тебе, либо причинить боль. Если ты не бросишь пистолет, то мне придется прибегнуть к последнему.
   Он поднял руку и сделал шаг к Онести. Та отпрыгнула назад и прошептала:
   – Еще одно движение, и я стреляю!
   – Ты собираешься в меня стрелять?
   – Я не хочу этого. Но выстрелю, если ты меня принудишь.
   – Что ж, да будет так, если ты уж непременно этого хочешь! Но пойми, дорогая моя, что таким способом все равно от меня не отделаешься. Я буду тебя преследовать и непременно посажу Дьюса Магуайра на скамью подсудимых!
   – За что? – сквозь слезы воскликнула Онести. – Что тебе сделал Дьюс, чтобы преследовать его, как дикого, затравленного зверя?
   – Шестнадцать лет назад он выкрал двух маленьких девочек из одной семьи и потребовал за них выкуп. А после того как получил деньги, убил их. Сам же Дьюс сбежал!
   Онести побледнела.
   – Нет! – отчаянно закричала она. – Он не мог этого сделать!
   – Тем не менее сделал! Причем дал расписку в получении выкупа.
   – Это какая-то ошибка! – не сдавалась Онести. – Мой отец мог совершить множество противозаконных поступков. Но он никогда никого не убивал. Тем более – маленьких детей!
   – Значит, ты плохо знала своего отца!
   С этими словами Джесс сделал быстрый шаг вперед, выбил из руки Онести «кольт» и с презрением посмотрел ей в лицо:
   – Твой отец, Онести, низкий и мерзкий обманщик! Мошенник, известный всей стране! И сделал тебя своей сообщницей!
   Сейчас Онести отдала бы все на свете, чтобы опровергнуть это страшное обвинение! Однако она отлично понимала, что Джесс во многом прав. Дьюс действительно обманывал людей. Действительно занимался мошенничеством.
   Но если Джесс хочет убедить ее, будто бы этот жизнерадостный, исключительно добрый человек и нежнейший отец мог совершить столь чудовищное преступление – выкрасть из семьи двух малюток, получить за них выкуп и потом убить!.. Нет, это ложь! Нет, нет и еще тысячу раз – нет!
   Молнией в сознании Онести сверкнули слова Дьюса: «Что бы ни случилось, помни: я всегда любил тебя всем сердцем!»
   Перед ее взором возникли знакомые, но необыкновенно яркие и почему-то очень дорогие сердцу картины: голубое небо, зеленая трава, в которой так и хотелось утонуть. Далекие, покрытые дымкой скалы. Огромная, кажущаяся бесконечной, бухта, чуть тронутая теплым соленым ветерком, шепчущим ее имя...
   Где она все это видела?
   Когда?
   Но видела же! В этом нет сомнения!
   Давно...
   Очень давно...
   Или...
   Что, если?..
   Нет же! Это невозможно!..
   И вновь в памяти возникли слова Дьюса: «Ты скоро все узнаешь. Правда заключена в плывущих камнях».
   Боже!
   Онести закрыла глаза, почувствовав острую боль в сердце. Господи! Если это правда и она одна из тех двух малышек, которых выкрал... выкрал Дьюс! Величайший мошенник американского Запада совершил свое величайшее мошенничество!
   Онести медленно открыла глаза и, глядя на стоявшего перед ней неумолимого обвинителя, прошептала:
   – Джесс! Похоже, одной из тех маленьких девочек, похищенных Дьюсом, была... я!
   Джесс с недоверием смотрел на нее.
   Онести? Она – одна из двух давно пропавших девочек? Дочь человека, владеющего самой богатой компанией морских перевозок?
   – Однако в тебе и впрямь что-то есть! – заметил Джесс. – Или Скарлет Роуз была права, когда говорила, что ты рождена для сцены и привыкла всегда играть?
   – Выслушай меня! – взмолилась Онести. – Когда Роберт поймал нас, отец сказал мне, что, если нам придется разлучиться, я должна как можно дальше бежать из тех мест. И кроме того, обязательно узнать нечто очень важное. Позже, в день своей смерти, Дьюс наказал мне вернуться туда, откуда мы с ним начинали свой путь. При этом несколько раз повторил, что правду о всей своей жизни я смогу узнать только в каких-то «плывущих камнях». С тех пор я везде и ищу те самые камни. Теперь, надеюсь, ты понял? Искала как раз то, что отец велел мне непременно найти! Ибо он очень хотел, чтобы я узнала эту правду!
   – Ты с самого начала состряпала эту сказку вместе с Магуайром?
   – Видишь ли, Джесс, я отлично понимаю, что выгляжу не совсем нормальной. Но не могу постоянно обо всем этом не думать! Отец – Дьюс Магуайр – почему-то никогда не говорил со мной о матери. Он вечно был в бегах, каких-то заботах, нигде надолго не задерживался, а потому, вероятно, просто не имел времени на подобные разговоры. Кроме того, за ним вечно охотились.
   Джесс скрестил на груди руки.
   – Ты все это выдумала своим крохотным умишком? – усмехнулся он.