Страница:
Querida, если сочтете нужным, будьте чертовски неучтивой. Прощайте.
Вы знаете, что женщина может быть вещью или личностью. Она -- личность,
если сохраняет независимость от мужчины, которого любит, самостоятельна в
своих взглядах и планах, госпожа своего тела и мыслей. Она -- вещь, если
позволяет обращаться с собою как с вещью, пусть прекрасной и драгоценной, но
все же лишенной собственной воли, покорной желаниям и прихотям своего
хозяина, похожей на лакомое блюдо, которым угощаются, когда придет охота.
Очень долго женщина была только вещью. В древние времена она
составляла часть военной добычи. Победитель имел право на захваченное
оружие, золотые или серебряные сосуды и на пленниц. Все это считалось
трофеями. Невольничий рынок, где можно было купить женщину, как покупают
фрукты на Центральном рынке Парижа, существовал в нашей столице еще совсем
недавно. Женщине нужно было завоевать экономическую независимость, чтобы
сделаться личностью и успешно отстаивать свои права.
Заметьте, многие мужчины жалеют, что женщина перестала быть вещью. Это
было так удобно! Она была источником наслаждения, рожала детей, воспитывала
их, вела домашнее хозяйство. Взамен она требовала лишь пищу, кров и немного
внимания. Да и требовала ли она его? Через некоторое время после женитьбы
муж начинал заглядываться на других женщин: муж-любовник без особых
церемоний удалялся из дома.
В ту пору женщина, желавшая стать личностью, раздражала мужчин. В
этом-то и состояла беда Жорж Санд. Она была прежде всего человеком и
требовала, чтобы с нею соответственно обращались. Будучи умнее большинства
окружавших ее мужчин, она ни в чем им не уступала. У нее были свои взгляды.
Устав от любовной связи, она обрывала ее, как это делают мужчины. Она сама
зарабатывала себе на жизнь и хотела сама распоряжаться своим состоянием. Ее
злополучный муж, недоумевающий, сбитый с толку, жаловался.
-- Я женился не на женщине, -- говорил он, -- скорее на мужчине.
Не только муж, но и все общество упрекало госпожу Санд за мужской
характер. Она же, напротив, была очень женственной -- и внешне, и в своем
поведении, и в выражении чувств, и по складу ума. Но она была
женщина-личность, а не женщина-вещь. В этом все дело.
Недавно я читал в одном большом французском городе лекцию на эту тему и
заявил, что мне самому больше по душе женщина-личность. При этом я
признался, что в молодости мне нравилось, когда меня окружали, точно
породистые собаки, красивые женщины из разряда вещей; однако я согласился,
что это был всего лишь кощунственный пережиток. В заключение я сказал, что
уважаю человеческое достоинство в моих сестрах женщинах точно так же, как в
моих братьях мужчинах.
После лекции состоялся очень приятный ужин, во время которого
красавицы, присутствовавшие на нем, затеяли со своими мужьями спор по поводу
своего собственного положения. Многие из них жаловались на то, что даже в
наше время с ними обращаются как с вещами. А одна была этим очень довольна.
-- Мне нравится быть роскошной вещью, -- заявила она.
-- Это ты-то вещь?! -- воскликнул ее муж. -- Ты самая властная личность
из всех, кого я встречал.
А вы, querida? Кто вы, личность или вещь? Скажите мне без утайки.
Прощайте.
Еще не так давно большинство женщин не знали, да и не хотели знать
иного труда, кроме домашнего, иных забот, кроме забот о детях и семейном
очаге. Некоторые, правда, выполняли те или иные виды работ, при этом
зачастую трудились в тяжелых и несправедливых условиях, ибо тогда за равный
труд женщине платили меньше, чем мужчине. Но даже те, что хотели быть
просто домашними хозяйками, не могли остаться в стороне от занятий мужа. Их
уделом было подбадривать супруга, помогать ему либо, напротив, мешать.
Сегодня вопрос о профессии приобрел в семейной жизни особую важность,
так как большая часть женщин работает. Жизнь дорожает; состояния,
доставшиеся по наследству, редки и невелики; потребности растут. Чтоб жить
безбедно, семье не помешает второе жалованье. Новый порядок вещей порождает
и новые проблемы. Желательно ли, чтобы у мужа и жены была одна и та же
специальность? Если да, то есть ли возможность и стоит ли им трудиться
вместе? Если нет, то как согласовать их разный жизненный уклад?
Обсудим самое старое положение дел, которое в последнее время встретишь
не часто: в семье работает только муж. Какую помощь в состоянии оказать ему
жена? Во многих случаях трудно провести рубеж между ее собственными
обязанностями и занятием супруга. Жена земледельца трудится рука об руку с
мужем. Фермерша играет важную роль в организации и ведении работ на ферме.
В лавке мелкого торговца жена -- и продавец, и оформитель витрин, и
счетовод. Если лавка, кафе или отель соединены с квартирой, хозяйка,
разумеется, все время снует туда и обратно, разрываясь между детьми и
клиентами мужа. В его отсутствие она распоряжается и управляет порой лучше,
чем он.
Даже если контора или мастерская мужа не связаны с домом, влияние жены
может быть громадным. Если она обходительна и приветлива, она в высшей
степени способствует установлению добрых отношений мужа с начальниками и
коллегами. Избавляя его от забот по дому, она тем самым позволяет ему
уделять все внимание продвижению по служебной лестнице. Напротив, если нрав
у нее угрюмый, если она склонна к опрометчивости и нескромности, она
рискует свести на нет самые благоприятные возможности своего супруга. Жена с
веселым нравом -- прибежище для мужа в трудный для него час; вечно
недовольная жена -- как "кровля, которая постоянно протекает". Раздражать-то
она раздражает, но не защищает.
Очень важно, особенно во Франции, чтобы жена, кроме случаев, чреватых
серьезной опасностью, не играла роль узды. Француз в отличие от
представителей других народов не испытывает особой склонности к риску. Если
он вынашивает дерзкий замысел, который сулит достаточно шансов на успех,
жена его послужит одновременно и семье и стране, оказывая мужу поддержку и
побуждая его к смелости и упорству. Ее советы будут более действенными и
убедительными, если она разбирается в стоящих перед ним проблемах. В наше
время девушки овладевают основами различных наук. Они нуждаются в этом, с
одной стороны, для того, чтобы разбираться во все более разнообразной
домашней технике, а с другой стороны, для того, чтобы лучше понимать, чем
живет их муж -- ядерный физик, нейрохирург или инженер на атомной
электростанции. Осведомленность жены в подобных вопросах укрепляет узы
брака.
Желательно ли, чтобы у мужа и жены была одинаковая профессия? Выше мы
говорили, что, когда речь идет о фермерском хозяйстве, мелкой торговле,
содер
жании гостиниц, это почти неизбежно. Но есть ведь и более сложные
профессии. Захочет ли писатель, врач, государственный служащий, инженер,
кинорежиссер или журналист, чтобы его жена была к тому же его сослуживицей
или помощницей? Не думаю. Разумеется, можно представить себе, что муж и
жена трудятся в одной области и работают, так сказать, параллельно. Если оба
они люди достойные, их деловое соперничество не вступит в противоречие с
супружеской привязанностью. Но если один из них склонен к зависти,
тщеславию или попросту быстро падает духом, тогда одинаковая специальность
может стать причиной серьезных затруднений в личной жизни.
В том случае, если жена более талантлива или искусна, муж очень часто
испытывает, может быть сам того не желая, чувство зависти. Это несправедливо
и нелепо, но мужчина столько веков главенствовал в семье, что его
достоинство страдает, когда его опережают в его собственной сфере
деятельности. Я знавал чету актеров, вступивших в брак по взаимной любви и
поначалу совершенно счастливых. Со временем жена превратилась в прекрасную
актрису, директора театров и драматурги поручали ей главные роли, между тем
как муж, заурядный актер, никак не мог выдвинуться и чувствовал себя
глубоко несчастным. Жена старалась всячески щадить его самолюбие, но факты,
увы, говорили достаточно красноречиво. В конце концов их брак распался.
Таковы мужчины, моя милая. Прощайте.
Письмо второе
Трудности, о которых мы толковали, не безвыходные, от них есть
лекарства. Первое: жена работает вместе с мужем и является для него самой
лучшей и надежной помощницей. Если медицинская сестра или женщина-врач вышла
замуж за доктора и сделалась его правой рукой, она тем самым обеспечивает
прочность брака, пусть ее роль как специалиста и не столь при метна. То же
можно сказать и о женщине, изучившей стенографию и машинопись и ставшей
секретарем своего мужа-журналиста, писателя или сценариста. Ничто так не
цементирует брак, как совместный труд. Союз сердец дополняется тогда
профессиональным сотрудничеством. У таких супругов всегда найдутся темы для
разговоров. Интересы их тесно переплетены, и вопрос о разделе сфер влияния
не возникает между ними. Брак от этого становится и гармоничнее, и прочнее.
Такое разделение обязанностей зачастую требует от женщины
самоотверженности. Это похвально. В свое время я был знаком с
супругами-медиками: оба они прекрасно учились, оба успешно стажировались в
клинике, обоих ожидало блестящее будущее. Однако жена решила остаться лишь
ассистенткой своего мужа. Все важные открытия, которые в действительности
принадлежали им обоим, публиковались только за его подписью. Когда я
однажды похвалил ее за скромность, она мне ответила: "С моей стороны тут
нет никакой заслуги, и я не испытываю никаких сожалений. Напротив, я
убеждена, что в дружной семье нет заслуг кого-то одного -- мужа или жены,
как не существует отдельно имени мужа и имени жены. Союз двоих един и
неразделим во всем. Успехи моего мужа -- это и мои успехи, я тоже испытываю
связанную с ними радость". Жизнь подтвердила ее правоту, ибо с годами их
брачный союз все больше укреплялся.
Совсем иные проблемы возникают, когда супруги работают в разных
областях. Если женщина -- директор фирмы, кинозвезда или политический
деятель -- добилась больших успехов, тогда как успехи мужа незначительны
или их вовсе нет, от нее потребуется величайший такт и бесконечная
деликатность, чтобы муж принял подобное положение дел, которое при
современном состоянии наших нравов все еще представляется мужчинам
анормальным. В этом случае лучшее решение -- приобщить мужа к деятельности
жены, которая столь преуспела, но в такой форме, чтобы его гордость не
пострадала. Он может взять на себя ведение дел жены. Предположим, она
модельерша и создает необыкновенные образцы одежды. Он займется финансами
фирмы. Она кинозвезда и завоевывает экраны всей планеты? Он будет ее
продюсером. Немного скромности, побольше обоюдных похвал и подлинного
чувства -- и брак уцелеет.
Когда замужняя женщина работает бок о бок с другими мужчинами или под
началом хозяина, встает проблема ревности. Повседневное общение мужчины и
женщины, занимающихся одним делом, может привести к возникновению в их
отношениях некоторой интимности или фамильярности. Женщина, чего доброго,
почувствует, что коллеги, с которыми она делит повседневные заботы и которые
помогают ей справиться с работой, ей ближе, чем муж, которого она видит лишь
вечером, устав после трудового дня.
При таких обстоятельствах для сохранения семьи женщине необходима
особая осмотрительность в отношениях с начальниками и сослуживцами и полная
откровенность с мужем. Весьма опасен также случай, когда из-за своей
профессии супруги вступают в конфликт. Время года, удобное для отпуска
одному из них, не подходит другому. Или один из супругов вынужден по делам
службы много ездить, между тем как другой -- по необходимости или по складу
характера -- предпочитает покой и домашний уют. Все это -- конфликты,
присущие нашему времени, когда легче обрести душевное равновесие в работе,
чем в семье. Долг женщины -- примирить работу и личную жизнь.
Положение молоденькой девушки в современном обществе стало несравненно
лучше, чем прежде. Обладать специальностью для нее чрезвычайно выгодно.
Мало того что она теперь сама зарабатывает себе на жизнь, жизнь ее стала
содержательнее и интереснее, выйдя за рамки семейного круга. Юной героине
Бальзака приходилось выходить замуж за человека, выбранного родителями,
так как ей негде было встретить другого; в наше время, молодая девушка
сталкивается на работе со множеством мужчин, и совместный труд позволяет ей
лучше разобраться в них. В прошлом жених, с которым она встречалась в
торжественной обстановке, никак не раскрывался перед нею. Повсе
дневная жизнь завода, лаборатории или больницы непременно выявляет все
достоинства и недостатки мужчин. Кроме того, девушка, способная сама себя
прокормить, вступает в брак не в силу необходимости, а по свободному
выбору. Профессия защищает ее и служит ей добрым советчиком.
Все хорошенько взвесив, я пришел к выводу, что девушка, выбравшая себе
в мужья человека, чьи профессиональные интересы ей не чужды, закладывает
надежные основы своего будущего счастья. Нет ничего прекраснее на свете, чем
брак, в котором все общее:
любовь, духовные интересы, победы и поражения -- словом, и дела, и
чувства. Прощайте.
"Нежная, как воспоминание"... Так озаглавлен томик писем Гийома
Аполлинера, который вам надлежит прочесть. Любовные письма ныне редки и
кратки. Письма Аполлинера вас восхитят. К тому же они как нельзя более
подходят вам, ибо также адресованы незнакомке.
Это произошло 1 января 1915 года. Артиллерийский капрал Костровицкий
(в литературу он вошел как Гийом Аполлинер, по двум своим именам) сел в
Ницце в марсельский поезд и увидел в купе прелестную девушку Мадлену П. Он
был нежен и поэтичен и заговорил с незнакомкой о любви, стал читать ей
стихи. Бодлер, Верлен, Вийон... Аполлинер и незнакомка знали наизусть одних
и тех же поэтов. "Однако он читал или, вернее, негромко проговаривал стихи,
-- пишет она, -- с такой простотой, что я не могла с ним сравниться;
изумленная, я покорно уступала ему, едва начав какое-нибудь
стихотворение..." До чего изящно сказано.
Он уезжал на фронт, она направлялась в Алжир;
они обменялись адресами, и завязалась чуть ли не ежедневная переписка.
Сидя на мешке с овсом, положив бумагу на ствол упавшего дерева, капрал
писал, воскрешая в памяти образ словоохотливой молодень
кой пассажирки с длинными ресницами. Будучи поэтом и рыцарем, он
играючи сочинял дивные письма, усеянные стихотворными строфами:
Галопом мчат воспоминанья
К ее сиреневым глазам.
И беззаботные мечтанья
Меня уносят к небесам.
Вам кажется странным, querida, что эта переписка с незнакомкой, которую
он видел всего три часа и даже ни разу не поцеловал, породила большую
любовь? Я же полагаю, что нет ничего более естественного. После Стендаля и
Пруста мысль о том, что источник любви скорее в нас, нежели в любимом
существе, превратилась в общее место. Сердце солдата, балансирующего между
жизнью и смертью, переполнено любовью. Появляется незнакомка -- и его
чувство, переливаясь через край, сосредоточивается на ней и
кристаллизуется. История подсказывает нам, что больше всего любили тех
женщин, которых редко видели. Данте ничего толком не знал о Беатриче; самым
пламенным своим страстям Стендаль предавался главным образом в мыслях, а
"прелестная девушка" из цикла романов "В поисках утраченного времени"
только однажды промелькнула на перроне вокзала. Так и письма Аполлинера,
становясь все более страстными и под влиянием разлуки пропитываясь неистовой
чувственностью, стали гораздо более спокойными, стоило ему во время отпуска
повидаться со своей любимой. "Великая сила женщин -- в их отсутствии". Так
что вы очень сильны, сударыня.
Если вам придутся по вкусу эти сокровенные признания поэта, прочтите
затем и другие его любовные послания; вы обнаружите, что он нередко писал в
один и тот же день сразу трем разным женщинам, посвящал им одинаковые, лишь
с незначительными изменениями, стихи. Вас это коробит? Вы не правы, моя
прелесть. Все влюбленные, блиставшие в эпистолярном жанре, поступали таким
же образом. Шатобриан мог, не задумываясь, скопировать для госпожи де
Кастеллан письмо, прежде написанное им госпоже Рекамье. А уж стихи и
подавно! Как отказаться от такого замечательного оружия и не употребить его
еще раз? Вас приводит в ужас эта неискренность? Но поэты как нельзя более
искренни, querida. Для Аполлинера или Шатобриана все три женщины сливаются в
один образ сильфиды, созданный их воображением. Поэтам нужны такие
перевоплощения. Без них нет поэзии. "Неужели вы думаете, что, будь Лаура
женой Петрарки, он бы всю жизнь писал сонеты?" -- спрашивал великий Байрон.
Так что оставайтесь незнакомкой. Прощайте.
Она говорит: "Мужской характер столь отличен от женского, что самый
обыкновенный мужчина кажется неопытной женщине чудищем, упавшим с другой
планеты. Для всякой женщины тот, кого она любит, представляет
трудноразрешимую задачу. Женщина смышленая или хотя бы рассудительная
стремится справиться с ней, принимая в расчет то, что дано. Она говорит
себе: "Он таков, каков есть, этим он мне и интересен, но, если уж я люблю
его, надо как-то приноровиться к нему". Женщина требовательная и пылкая
отказывается принимать исходные данные, иначе говоря, черты физического и
нравственного облика ее мужа или любовника; она наивно думает, что ей
удастся его переделать.
Вместо того чтобы решить раз и навсегда: "Он таков от природы; как
сделать его счастливым?", эта властная особа думает: "Как переделать его,
чтобы он сделал счастливой меня?" Раз уж она его любит, ей хочется, чтобы он
был безукоризненным, похожим на тот идеал, что навеян ей чтением книг и
грезами. Она его донимает, порицает, изводит, ставит ему в укор слова и
поступки, которые с улыбкой снесла бы от всякого иного.
Недоумевающим она ответит, что такое поведение с ее стороны уже само по
себе доказывает силу ее чувств, что если она и впрямь более терпима к
другим, то это скорее от безразличия, чем от снисходительности. Ей кажется
естественным, что, решив быть верной одному мужчине, она хочет, чтобы он по
крайней мере отвечал ее вкусам. В конечном счете она, по ее мнению,
перевоспитывает его для его же блага, и с тех пор, как она за него
принялась, он уже во многом изменился к лучшему... Все это так, но, на
беду, люди, как правило, вовсе не желают "меняться к лучшему", да и нельзя
лепить человеческие характеры, как лепят бюсты из глины.
Мужчина -- и даже юноша -- сформировался под влиянием наследственности,
семьи, воспитания, у него уже есть за плечами определенный опыт. Сложился
его физический облик; укоренились привычки; определились вкусы. Пожалуй,
еще возможно -- и то не сразу -- исправить известные его слабости, если
делать это с величайшей осмотрительностью, мягкостью и осторожностью,
умасливая его комплиментами, подобно тому как ваятель увлажняет
затвердевающую под его пальцами глину. Но прямая и запальчивая критика
вынуждает мужчину защищаться. Любовь, которая должна служить надежным
пристанищем, оказывается усеянной шипами угроз и наказов. Сначала, если он
очень влюблен, мужчина смирится с принуждением, попытается стать лучше;
однако потом его подлинная натура возьмет верх и он проклянет ту, которая
ломает его; любовь ослабеет и умрет; быть может, он даже станет всем сердцем
ненавидеть ту, что похитила у него самое дорогое сокровище -- былую веру в
самого себя. Так по вине слишком разборчивых женщин между супругами
рождается скрытая злоба..."
Тут я прервал ее:
-- Не слишком ли вы строги к женщинам? Вы говорите только об их
заблуждениях. Неужели вы думаете, что мужчина охотнее принимает исходные
данные и признает в той, кого любит, натуру законченную и достойную
уважения?
-- Милый друг, -- говорит она, -- если и существуют еще на свете
безрассудные женщины, требующие, чтобы мужчина не был ни эгоистом, ни
увальнем, ни слепцом, ни педантом, согласимся, что их дело безнадежно.
Прощайте.
Письмо второе
"Недостаточно принимать людей такими, каковы они есть; надо желать их
такими -- вот суть подлинной любви". Высказывание это принадлежит Алену; он
преподает нам весьма поучительный урок. Есть много смиренных и безрадостных
женщин. Они принимают мужа и детей такими, "какие они есть", но при этом не
обходятся без жалоб на них. "Не везет мне, -- говорят они, -- я могла бы
выйти замуж за более удачливого или умного человека, который добился бы
большего. У меня бы могли быть более способные и ласковые дети. Я знаю, что
не в моих силах переделать их; я принимаю то, что мне даровано судьбой, но,
когда я вижусь со своей подругой, чей муж преуспевает, а дети блестяще сдают
экзамены, я испытываю легкую зависть и сожаление. И это вполне
естественно".
Нет, сударыня, это отнюдь не естественно. Во всяком случае, если вы
любите своих близких. В человеке, который нам по-настоящему дорог, нам
дорого все -- даже его недостатки. Без них он не был бы самим собой, а
значит, не имел бы тех качеств, которые привязывают вас к нему. Ваши дети
учатся не так успешно, как другие? Может быть, но разве они не милее и не
живее других? Ваш муж не пользуется достаточным авторитетом? Но зато он так
обаятелен. Ведь с характером происходит то же, что и с лицом. Когда любишь
по-настоящему, в любимом существе не замечаешь ни причуд, ни морщин. Я знаю,
что человек, который мне дорог, мало смыслит в искусстве и, если при нем
затронут эту тему, он наговорит немало чепухи. Что мне до того! Я не
краснею за него: в нем есть множество иных превосходных качеств. Ведь
человек -- нечто целое, и я не хочу ничего в нем менять. Иначе это будет уже
не мой муж и не мой ребенок.
Подлинная любовь все делает прекрасным. Ваш супруг слишком часто
употребляет одни и те же словечки? Пусть другие находят это смешным, вы к
ним уже привыкли, и они не режут вам слух. У него страсть к политике? Сперва
это вас забавляет, а потом вы начнете ее разделять. "А если его недостатки
убивают во мне любовь к нему?" -- спросите вы. Стало быть, вы его
недостаточно любите или у вас не хватает терпения. Должно пройти время,
прежде чем научишься жить с кем бы то ни было, даже со своими детьми, когда
они вырастают. Я вот что хочу сказать: существует два разных подхода к
людям. Первый состоит в том, чтобы взирать на них критическим оком --
возможно, это справедливо, но сурово, это подход равнодушных. Другой
соткан из нежности и юмора; при этом можно видеть все изъяны и недостатки,
но смотреть на них с улыбкой, а исправлять мягко и с шуткой на устах. Это
подход любящих.
И где доказательства тому, что вы были бы счастливее, будь ваши
близкие иными? Разве честолюбивый муж сделал бы вашу жизнь более приятной?
Кто знает? Важные посты связаны с большими неприятностями и тяжкой
ответственностью. Рискуешь их потерять, а падение болезненно. Но даже если
все сложится удачно, разве в этом источник радости? Едва добившись одного,
человек тут же тянется за другим. А вообще же никто не способен съесть
больше того, что позволяет желудок. А привязанность, дружба легче расцветают
в простой, непритязательной обстановке, чем в пустыне власти. Ваша
единственная беда заключается в том, что вы считаете себя несчастной и
мечтаете о том, чего у вас нет, вместо того, чтобы получать удовольствие от
того, чем вы обладаете. Скажите же самой себе: "Мой муж застенчив, зато он
мне мил. Мои дети не так уж талантливы, но они добрые и хорошие дети".
И тогда вы почувствуете себя счастливой. Ибо счастье именно в том и
состоит, чтобы не желать перемен в тех, кого любишь. Вот и я принимаю вас
такой, какая вы есть, -- незнакомой и непознаваемой. Прощайте.
Вы, как и все, знаете, querida, что великого Гюго, которого недавно так
пышно прославляли, целых пятьдесят лет боготворила Жюльетта Друэ*; вы
знаете, что она написала ему более двадцати тысяч писем и повторяла в них на
двадцать тысяч ладов (умудряясь при этом избежать однообразия): "Ты самый
великий, самый прекрасный... Любимый, прости мне мою безмерную любовь к
тебе... Видеть тебя -- значит жить;
слышать тебя -- значит мыслить; целовать тебя -- значит возноситься к
небесам... Здравствуй, мой возлюбленный, здравствуй... Как ты себя
чувствуешь нынче утром? Я же могу только одно -- благословлять тебя,
восторгаться тобой и любить тебя всей душою..."
Я уже отсюда слышу, как вы -- амазонка, вы -- жестокосердная, вы --
задира восклицаете: "Пятьдесят лет преклонения? Ах, до чего она ему, должно
быть, надоела!" А вот и нет, дорогая, не думайте так. Помнится, я и сам
частенько напоминал вам о необходимой мере кокетства; известно, что многие
мужчины и женщины пренебрегают тем, что дается им легко, и добиваются того,
что от них ускользает; я знаю, что Гюго много раз обманывал бедняжку
Жюльетту, даже в ту пору, когда она была еще хороша собой, и что она ужасно
страдала из-за этого. Но зато другие проходили "как ветер, как волна", а она
оставалась с ним всю жизнь.
Вы знаете, что женщина может быть вещью или личностью. Она -- личность,
если сохраняет независимость от мужчины, которого любит, самостоятельна в
своих взглядах и планах, госпожа своего тела и мыслей. Она -- вещь, если
позволяет обращаться с собою как с вещью, пусть прекрасной и драгоценной, но
все же лишенной собственной воли, покорной желаниям и прихотям своего
хозяина, похожей на лакомое блюдо, которым угощаются, когда придет охота.
Очень долго женщина была только вещью. В древние времена она
составляла часть военной добычи. Победитель имел право на захваченное
оружие, золотые или серебряные сосуды и на пленниц. Все это считалось
трофеями. Невольничий рынок, где можно было купить женщину, как покупают
фрукты на Центральном рынке Парижа, существовал в нашей столице еще совсем
недавно. Женщине нужно было завоевать экономическую независимость, чтобы
сделаться личностью и успешно отстаивать свои права.
Заметьте, многие мужчины жалеют, что женщина перестала быть вещью. Это
было так удобно! Она была источником наслаждения, рожала детей, воспитывала
их, вела домашнее хозяйство. Взамен она требовала лишь пищу, кров и немного
внимания. Да и требовала ли она его? Через некоторое время после женитьбы
муж начинал заглядываться на других женщин: муж-любовник без особых
церемоний удалялся из дома.
В ту пору женщина, желавшая стать личностью, раздражала мужчин. В
этом-то и состояла беда Жорж Санд. Она была прежде всего человеком и
требовала, чтобы с нею соответственно обращались. Будучи умнее большинства
окружавших ее мужчин, она ни в чем им не уступала. У нее были свои взгляды.
Устав от любовной связи, она обрывала ее, как это делают мужчины. Она сама
зарабатывала себе на жизнь и хотела сама распоряжаться своим состоянием. Ее
злополучный муж, недоумевающий, сбитый с толку, жаловался.
-- Я женился не на женщине, -- говорил он, -- скорее на мужчине.
Не только муж, но и все общество упрекало госпожу Санд за мужской
характер. Она же, напротив, была очень женственной -- и внешне, и в своем
поведении, и в выражении чувств, и по складу ума. Но она была
женщина-личность, а не женщина-вещь. В этом все дело.
Недавно я читал в одном большом французском городе лекцию на эту тему и
заявил, что мне самому больше по душе женщина-личность. При этом я
признался, что в молодости мне нравилось, когда меня окружали, точно
породистые собаки, красивые женщины из разряда вещей; однако я согласился,
что это был всего лишь кощунственный пережиток. В заключение я сказал, что
уважаю человеческое достоинство в моих сестрах женщинах точно так же, как в
моих братьях мужчинах.
После лекции состоялся очень приятный ужин, во время которого
красавицы, присутствовавшие на нем, затеяли со своими мужьями спор по поводу
своего собственного положения. Многие из них жаловались на то, что даже в
наше время с ними обращаются как с вещами. А одна была этим очень довольна.
-- Мне нравится быть роскошной вещью, -- заявила она.
-- Это ты-то вещь?! -- воскликнул ее муж. -- Ты самая властная личность
из всех, кого я встречал.
А вы, querida? Кто вы, личность или вещь? Скажите мне без утайки.
Прощайте.
Еще не так давно большинство женщин не знали, да и не хотели знать
иного труда, кроме домашнего, иных забот, кроме забот о детях и семейном
очаге. Некоторые, правда, выполняли те или иные виды работ, при этом
зачастую трудились в тяжелых и несправедливых условиях, ибо тогда за равный
труд женщине платили меньше, чем мужчине. Но даже те, что хотели быть
просто домашними хозяйками, не могли остаться в стороне от занятий мужа. Их
уделом было подбадривать супруга, помогать ему либо, напротив, мешать.
Сегодня вопрос о профессии приобрел в семейной жизни особую важность,
так как большая часть женщин работает. Жизнь дорожает; состояния,
доставшиеся по наследству, редки и невелики; потребности растут. Чтоб жить
безбедно, семье не помешает второе жалованье. Новый порядок вещей порождает
и новые проблемы. Желательно ли, чтобы у мужа и жены была одна и та же
специальность? Если да, то есть ли возможность и стоит ли им трудиться
вместе? Если нет, то как согласовать их разный жизненный уклад?
Обсудим самое старое положение дел, которое в последнее время встретишь
не часто: в семье работает только муж. Какую помощь в состоянии оказать ему
жена? Во многих случаях трудно провести рубеж между ее собственными
обязанностями и занятием супруга. Жена земледельца трудится рука об руку с
мужем. Фермерша играет важную роль в организации и ведении работ на ферме.
В лавке мелкого торговца жена -- и продавец, и оформитель витрин, и
счетовод. Если лавка, кафе или отель соединены с квартирой, хозяйка,
разумеется, все время снует туда и обратно, разрываясь между детьми и
клиентами мужа. В его отсутствие она распоряжается и управляет порой лучше,
чем он.
Даже если контора или мастерская мужа не связаны с домом, влияние жены
может быть громадным. Если она обходительна и приветлива, она в высшей
степени способствует установлению добрых отношений мужа с начальниками и
коллегами. Избавляя его от забот по дому, она тем самым позволяет ему
уделять все внимание продвижению по служебной лестнице. Напротив, если нрав
у нее угрюмый, если она склонна к опрометчивости и нескромности, она
рискует свести на нет самые благоприятные возможности своего супруга. Жена с
веселым нравом -- прибежище для мужа в трудный для него час; вечно
недовольная жена -- как "кровля, которая постоянно протекает". Раздражать-то
она раздражает, но не защищает.
Очень важно, особенно во Франции, чтобы жена, кроме случаев, чреватых
серьезной опасностью, не играла роль узды. Француз в отличие от
представителей других народов не испытывает особой склонности к риску. Если
он вынашивает дерзкий замысел, который сулит достаточно шансов на успех,
жена его послужит одновременно и семье и стране, оказывая мужу поддержку и
побуждая его к смелости и упорству. Ее советы будут более действенными и
убедительными, если она разбирается в стоящих перед ним проблемах. В наше
время девушки овладевают основами различных наук. Они нуждаются в этом, с
одной стороны, для того, чтобы разбираться во все более разнообразной
домашней технике, а с другой стороны, для того, чтобы лучше понимать, чем
живет их муж -- ядерный физик, нейрохирург или инженер на атомной
электростанции. Осведомленность жены в подобных вопросах укрепляет узы
брака.
Желательно ли, чтобы у мужа и жены была одинаковая профессия? Выше мы
говорили, что, когда речь идет о фермерском хозяйстве, мелкой торговле,
содер
жании гостиниц, это почти неизбежно. Но есть ведь и более сложные
профессии. Захочет ли писатель, врач, государственный служащий, инженер,
кинорежиссер или журналист, чтобы его жена была к тому же его сослуживицей
или помощницей? Не думаю. Разумеется, можно представить себе, что муж и
жена трудятся в одной области и работают, так сказать, параллельно. Если оба
они люди достойные, их деловое соперничество не вступит в противоречие с
супружеской привязанностью. Но если один из них склонен к зависти,
тщеславию или попросту быстро падает духом, тогда одинаковая специальность
может стать причиной серьезных затруднений в личной жизни.
В том случае, если жена более талантлива или искусна, муж очень часто
испытывает, может быть сам того не желая, чувство зависти. Это несправедливо
и нелепо, но мужчина столько веков главенствовал в семье, что его
достоинство страдает, когда его опережают в его собственной сфере
деятельности. Я знавал чету актеров, вступивших в брак по взаимной любви и
поначалу совершенно счастливых. Со временем жена превратилась в прекрасную
актрису, директора театров и драматурги поручали ей главные роли, между тем
как муж, заурядный актер, никак не мог выдвинуться и чувствовал себя
глубоко несчастным. Жена старалась всячески щадить его самолюбие, но факты,
увы, говорили достаточно красноречиво. В конце концов их брак распался.
Таковы мужчины, моя милая. Прощайте.
Письмо второе
Трудности, о которых мы толковали, не безвыходные, от них есть
лекарства. Первое: жена работает вместе с мужем и является для него самой
лучшей и надежной помощницей. Если медицинская сестра или женщина-врач вышла
замуж за доктора и сделалась его правой рукой, она тем самым обеспечивает
прочность брака, пусть ее роль как специалиста и не столь при метна. То же
можно сказать и о женщине, изучившей стенографию и машинопись и ставшей
секретарем своего мужа-журналиста, писателя или сценариста. Ничто так не
цементирует брак, как совместный труд. Союз сердец дополняется тогда
профессиональным сотрудничеством. У таких супругов всегда найдутся темы для
разговоров. Интересы их тесно переплетены, и вопрос о разделе сфер влияния
не возникает между ними. Брак от этого становится и гармоничнее, и прочнее.
Такое разделение обязанностей зачастую требует от женщины
самоотверженности. Это похвально. В свое время я был знаком с
супругами-медиками: оба они прекрасно учились, оба успешно стажировались в
клинике, обоих ожидало блестящее будущее. Однако жена решила остаться лишь
ассистенткой своего мужа. Все важные открытия, которые в действительности
принадлежали им обоим, публиковались только за его подписью. Когда я
однажды похвалил ее за скромность, она мне ответила: "С моей стороны тут
нет никакой заслуги, и я не испытываю никаких сожалений. Напротив, я
убеждена, что в дружной семье нет заслуг кого-то одного -- мужа или жены,
как не существует отдельно имени мужа и имени жены. Союз двоих един и
неразделим во всем. Успехи моего мужа -- это и мои успехи, я тоже испытываю
связанную с ними радость". Жизнь подтвердила ее правоту, ибо с годами их
брачный союз все больше укреплялся.
Совсем иные проблемы возникают, когда супруги работают в разных
областях. Если женщина -- директор фирмы, кинозвезда или политический
деятель -- добилась больших успехов, тогда как успехи мужа незначительны
или их вовсе нет, от нее потребуется величайший такт и бесконечная
деликатность, чтобы муж принял подобное положение дел, которое при
современном состоянии наших нравов все еще представляется мужчинам
анормальным. В этом случае лучшее решение -- приобщить мужа к деятельности
жены, которая столь преуспела, но в такой форме, чтобы его гордость не
пострадала. Он может взять на себя ведение дел жены. Предположим, она
модельерша и создает необыкновенные образцы одежды. Он займется финансами
фирмы. Она кинозвезда и завоевывает экраны всей планеты? Он будет ее
продюсером. Немного скромности, побольше обоюдных похвал и подлинного
чувства -- и брак уцелеет.
Когда замужняя женщина работает бок о бок с другими мужчинами или под
началом хозяина, встает проблема ревности. Повседневное общение мужчины и
женщины, занимающихся одним делом, может привести к возникновению в их
отношениях некоторой интимности или фамильярности. Женщина, чего доброго,
почувствует, что коллеги, с которыми она делит повседневные заботы и которые
помогают ей справиться с работой, ей ближе, чем муж, которого она видит лишь
вечером, устав после трудового дня.
При таких обстоятельствах для сохранения семьи женщине необходима
особая осмотрительность в отношениях с начальниками и сослуживцами и полная
откровенность с мужем. Весьма опасен также случай, когда из-за своей
профессии супруги вступают в конфликт. Время года, удобное для отпуска
одному из них, не подходит другому. Или один из супругов вынужден по делам
службы много ездить, между тем как другой -- по необходимости или по складу
характера -- предпочитает покой и домашний уют. Все это -- конфликты,
присущие нашему времени, когда легче обрести душевное равновесие в работе,
чем в семье. Долг женщины -- примирить работу и личную жизнь.
Положение молоденькой девушки в современном обществе стало несравненно
лучше, чем прежде. Обладать специальностью для нее чрезвычайно выгодно.
Мало того что она теперь сама зарабатывает себе на жизнь, жизнь ее стала
содержательнее и интереснее, выйдя за рамки семейного круга. Юной героине
Бальзака приходилось выходить замуж за человека, выбранного родителями,
так как ей негде было встретить другого; в наше время, молодая девушка
сталкивается на работе со множеством мужчин, и совместный труд позволяет ей
лучше разобраться в них. В прошлом жених, с которым она встречалась в
торжественной обстановке, никак не раскрывался перед нею. Повсе
дневная жизнь завода, лаборатории или больницы непременно выявляет все
достоинства и недостатки мужчин. Кроме того, девушка, способная сама себя
прокормить, вступает в брак не в силу необходимости, а по свободному
выбору. Профессия защищает ее и служит ей добрым советчиком.
Все хорошенько взвесив, я пришел к выводу, что девушка, выбравшая себе
в мужья человека, чьи профессиональные интересы ей не чужды, закладывает
надежные основы своего будущего счастья. Нет ничего прекраснее на свете, чем
брак, в котором все общее:
любовь, духовные интересы, победы и поражения -- словом, и дела, и
чувства. Прощайте.
"Нежная, как воспоминание"... Так озаглавлен томик писем Гийома
Аполлинера, который вам надлежит прочесть. Любовные письма ныне редки и
кратки. Письма Аполлинера вас восхитят. К тому же они как нельзя более
подходят вам, ибо также адресованы незнакомке.
Это произошло 1 января 1915 года. Артиллерийский капрал Костровицкий
(в литературу он вошел как Гийом Аполлинер, по двум своим именам) сел в
Ницце в марсельский поезд и увидел в купе прелестную девушку Мадлену П. Он
был нежен и поэтичен и заговорил с незнакомкой о любви, стал читать ей
стихи. Бодлер, Верлен, Вийон... Аполлинер и незнакомка знали наизусть одних
и тех же поэтов. "Однако он читал или, вернее, негромко проговаривал стихи,
-- пишет она, -- с такой простотой, что я не могла с ним сравниться;
изумленная, я покорно уступала ему, едва начав какое-нибудь
стихотворение..." До чего изящно сказано.
Он уезжал на фронт, она направлялась в Алжир;
они обменялись адресами, и завязалась чуть ли не ежедневная переписка.
Сидя на мешке с овсом, положив бумагу на ствол упавшего дерева, капрал
писал, воскрешая в памяти образ словоохотливой молодень
кой пассажирки с длинными ресницами. Будучи поэтом и рыцарем, он
играючи сочинял дивные письма, усеянные стихотворными строфами:
Галопом мчат воспоминанья
К ее сиреневым глазам.
И беззаботные мечтанья
Меня уносят к небесам.
Вам кажется странным, querida, что эта переписка с незнакомкой, которую
он видел всего три часа и даже ни разу не поцеловал, породила большую
любовь? Я же полагаю, что нет ничего более естественного. После Стендаля и
Пруста мысль о том, что источник любви скорее в нас, нежели в любимом
существе, превратилась в общее место. Сердце солдата, балансирующего между
жизнью и смертью, переполнено любовью. Появляется незнакомка -- и его
чувство, переливаясь через край, сосредоточивается на ней и
кристаллизуется. История подсказывает нам, что больше всего любили тех
женщин, которых редко видели. Данте ничего толком не знал о Беатриче; самым
пламенным своим страстям Стендаль предавался главным образом в мыслях, а
"прелестная девушка" из цикла романов "В поисках утраченного времени"
только однажды промелькнула на перроне вокзала. Так и письма Аполлинера,
становясь все более страстными и под влиянием разлуки пропитываясь неистовой
чувственностью, стали гораздо более спокойными, стоило ему во время отпуска
повидаться со своей любимой. "Великая сила женщин -- в их отсутствии". Так
что вы очень сильны, сударыня.
Если вам придутся по вкусу эти сокровенные признания поэта, прочтите
затем и другие его любовные послания; вы обнаружите, что он нередко писал в
один и тот же день сразу трем разным женщинам, посвящал им одинаковые, лишь
с незначительными изменениями, стихи. Вас это коробит? Вы не правы, моя
прелесть. Все влюбленные, блиставшие в эпистолярном жанре, поступали таким
же образом. Шатобриан мог, не задумываясь, скопировать для госпожи де
Кастеллан письмо, прежде написанное им госпоже Рекамье. А уж стихи и
подавно! Как отказаться от такого замечательного оружия и не употребить его
еще раз? Вас приводит в ужас эта неискренность? Но поэты как нельзя более
искренни, querida. Для Аполлинера или Шатобриана все три женщины сливаются в
один образ сильфиды, созданный их воображением. Поэтам нужны такие
перевоплощения. Без них нет поэзии. "Неужели вы думаете, что, будь Лаура
женой Петрарки, он бы всю жизнь писал сонеты?" -- спрашивал великий Байрон.
Так что оставайтесь незнакомкой. Прощайте.
Она говорит: "Мужской характер столь отличен от женского, что самый
обыкновенный мужчина кажется неопытной женщине чудищем, упавшим с другой
планеты. Для всякой женщины тот, кого она любит, представляет
трудноразрешимую задачу. Женщина смышленая или хотя бы рассудительная
стремится справиться с ней, принимая в расчет то, что дано. Она говорит
себе: "Он таков, каков есть, этим он мне и интересен, но, если уж я люблю
его, надо как-то приноровиться к нему". Женщина требовательная и пылкая
отказывается принимать исходные данные, иначе говоря, черты физического и
нравственного облика ее мужа или любовника; она наивно думает, что ей
удастся его переделать.
Вместо того чтобы решить раз и навсегда: "Он таков от природы; как
сделать его счастливым?", эта властная особа думает: "Как переделать его,
чтобы он сделал счастливой меня?" Раз уж она его любит, ей хочется, чтобы он
был безукоризненным, похожим на тот идеал, что навеян ей чтением книг и
грезами. Она его донимает, порицает, изводит, ставит ему в укор слова и
поступки, которые с улыбкой снесла бы от всякого иного.
Недоумевающим она ответит, что такое поведение с ее стороны уже само по
себе доказывает силу ее чувств, что если она и впрямь более терпима к
другим, то это скорее от безразличия, чем от снисходительности. Ей кажется
естественным, что, решив быть верной одному мужчине, она хочет, чтобы он по
крайней мере отвечал ее вкусам. В конечном счете она, по ее мнению,
перевоспитывает его для его же блага, и с тех пор, как она за него
принялась, он уже во многом изменился к лучшему... Все это так, но, на
беду, люди, как правило, вовсе не желают "меняться к лучшему", да и нельзя
лепить человеческие характеры, как лепят бюсты из глины.
Мужчина -- и даже юноша -- сформировался под влиянием наследственности,
семьи, воспитания, у него уже есть за плечами определенный опыт. Сложился
его физический облик; укоренились привычки; определились вкусы. Пожалуй,
еще возможно -- и то не сразу -- исправить известные его слабости, если
делать это с величайшей осмотрительностью, мягкостью и осторожностью,
умасливая его комплиментами, подобно тому как ваятель увлажняет
затвердевающую под его пальцами глину. Но прямая и запальчивая критика
вынуждает мужчину защищаться. Любовь, которая должна служить надежным
пристанищем, оказывается усеянной шипами угроз и наказов. Сначала, если он
очень влюблен, мужчина смирится с принуждением, попытается стать лучше;
однако потом его подлинная натура возьмет верх и он проклянет ту, которая
ломает его; любовь ослабеет и умрет; быть может, он даже станет всем сердцем
ненавидеть ту, что похитила у него самое дорогое сокровище -- былую веру в
самого себя. Так по вине слишком разборчивых женщин между супругами
рождается скрытая злоба..."
Тут я прервал ее:
-- Не слишком ли вы строги к женщинам? Вы говорите только об их
заблуждениях. Неужели вы думаете, что мужчина охотнее принимает исходные
данные и признает в той, кого любит, натуру законченную и достойную
уважения?
-- Милый друг, -- говорит она, -- если и существуют еще на свете
безрассудные женщины, требующие, чтобы мужчина не был ни эгоистом, ни
увальнем, ни слепцом, ни педантом, согласимся, что их дело безнадежно.
Прощайте.
Письмо второе
"Недостаточно принимать людей такими, каковы они есть; надо желать их
такими -- вот суть подлинной любви". Высказывание это принадлежит Алену; он
преподает нам весьма поучительный урок. Есть много смиренных и безрадостных
женщин. Они принимают мужа и детей такими, "какие они есть", но при этом не
обходятся без жалоб на них. "Не везет мне, -- говорят они, -- я могла бы
выйти замуж за более удачливого или умного человека, который добился бы
большего. У меня бы могли быть более способные и ласковые дети. Я знаю, что
не в моих силах переделать их; я принимаю то, что мне даровано судьбой, но,
когда я вижусь со своей подругой, чей муж преуспевает, а дети блестяще сдают
экзамены, я испытываю легкую зависть и сожаление. И это вполне
естественно".
Нет, сударыня, это отнюдь не естественно. Во всяком случае, если вы
любите своих близких. В человеке, который нам по-настоящему дорог, нам
дорого все -- даже его недостатки. Без них он не был бы самим собой, а
значит, не имел бы тех качеств, которые привязывают вас к нему. Ваши дети
учатся не так успешно, как другие? Может быть, но разве они не милее и не
живее других? Ваш муж не пользуется достаточным авторитетом? Но зато он так
обаятелен. Ведь с характером происходит то же, что и с лицом. Когда любишь
по-настоящему, в любимом существе не замечаешь ни причуд, ни морщин. Я знаю,
что человек, который мне дорог, мало смыслит в искусстве и, если при нем
затронут эту тему, он наговорит немало чепухи. Что мне до того! Я не
краснею за него: в нем есть множество иных превосходных качеств. Ведь
человек -- нечто целое, и я не хочу ничего в нем менять. Иначе это будет уже
не мой муж и не мой ребенок.
Подлинная любовь все делает прекрасным. Ваш супруг слишком часто
употребляет одни и те же словечки? Пусть другие находят это смешным, вы к
ним уже привыкли, и они не режут вам слух. У него страсть к политике? Сперва
это вас забавляет, а потом вы начнете ее разделять. "А если его недостатки
убивают во мне любовь к нему?" -- спросите вы. Стало быть, вы его
недостаточно любите или у вас не хватает терпения. Должно пройти время,
прежде чем научишься жить с кем бы то ни было, даже со своими детьми, когда
они вырастают. Я вот что хочу сказать: существует два разных подхода к
людям. Первый состоит в том, чтобы взирать на них критическим оком --
возможно, это справедливо, но сурово, это подход равнодушных. Другой
соткан из нежности и юмора; при этом можно видеть все изъяны и недостатки,
но смотреть на них с улыбкой, а исправлять мягко и с шуткой на устах. Это
подход любящих.
И где доказательства тому, что вы были бы счастливее, будь ваши
близкие иными? Разве честолюбивый муж сделал бы вашу жизнь более приятной?
Кто знает? Важные посты связаны с большими неприятностями и тяжкой
ответственностью. Рискуешь их потерять, а падение болезненно. Но даже если
все сложится удачно, разве в этом источник радости? Едва добившись одного,
человек тут же тянется за другим. А вообще же никто не способен съесть
больше того, что позволяет желудок. А привязанность, дружба легче расцветают
в простой, непритязательной обстановке, чем в пустыне власти. Ваша
единственная беда заключается в том, что вы считаете себя несчастной и
мечтаете о том, чего у вас нет, вместо того, чтобы получать удовольствие от
того, чем вы обладаете. Скажите же самой себе: "Мой муж застенчив, зато он
мне мил. Мои дети не так уж талантливы, но они добрые и хорошие дети".
И тогда вы почувствуете себя счастливой. Ибо счастье именно в том и
состоит, чтобы не желать перемен в тех, кого любишь. Вот и я принимаю вас
такой, какая вы есть, -- незнакомой и непознаваемой. Прощайте.
Вы, как и все, знаете, querida, что великого Гюго, которого недавно так
пышно прославляли, целых пятьдесят лет боготворила Жюльетта Друэ*; вы
знаете, что она написала ему более двадцати тысяч писем и повторяла в них на
двадцать тысяч ладов (умудряясь при этом избежать однообразия): "Ты самый
великий, самый прекрасный... Любимый, прости мне мою безмерную любовь к
тебе... Видеть тебя -- значит жить;
слышать тебя -- значит мыслить; целовать тебя -- значит возноситься к
небесам... Здравствуй, мой возлюбленный, здравствуй... Как ты себя
чувствуешь нынче утром? Я же могу только одно -- благословлять тебя,
восторгаться тобой и любить тебя всей душою..."
Я уже отсюда слышу, как вы -- амазонка, вы -- жестокосердная, вы --
задира восклицаете: "Пятьдесят лет преклонения? Ах, до чего она ему, должно
быть, надоела!" А вот и нет, дорогая, не думайте так. Помнится, я и сам
частенько напоминал вам о необходимой мере кокетства; известно, что многие
мужчины и женщины пренебрегают тем, что дается им легко, и добиваются того,
что от них ускользает; я знаю, что Гюго много раз обманывал бедняжку
Жюльетту, даже в ту пору, когда она была еще хороша собой, и что она ужасно
страдала из-за этого. Но зато другие проходили "как ветер, как волна", а она
оставалась с ним всю жизнь.