Страница:
— По официальным данным, ничего такого на борту «Элайаеа Мадеро» не было…
— Нет, конечно. Обычно у нас они действовали следующим образом: обрабатывали торгового агента, обзаводились контейнеровозом, вскрывали контейнер, иногда только один, иногда несколько, и набивали до отказа всем, что обычно продается на черном рынке. Большая часть обычно была продукцией мира Династий, у вас прекрасная военная промышленность.
— Ну, не только у нас, — пробурчал лорд Торнбакл.
— Бесспорно. Но то, что нам удавалось конфисковать у них, примерно на семьдесят три процента состояло из продукции вашего мира. Одиннадцать процентов составляла наша продукця, остальное было произведено в Изумрудных мирах.
Он остановился, никто ничего не ответил.
— Я бы порекомендовал вам внимательно проверить торговых агентов консорциума «Борос», особенно в тех пунктах, куда направлялся корабль. Обычно они не умеют выжидать, и стоит им заполучить агента, как они в скором времени хватают добычу. И военные склады тоже проверьте. И в Изумрудных мирах, и в Республике Гернеси они пытались завербовать военных. Они делают упор на превосходство мужского начала и на личную доблесть и честь. На людей определенного культурного происхождения это имеет действие, а в вашей державе столько различных культур…
В зале чувствовалось напряжение. Все молчали, и в этом молчании Барин угадывал и страх, и нежелание признать сказанное. Как будто после Лепеску и Гэрривея кто-то еще сомневался в возможности предательства. Первым заговорил Торнбакл:
— Значит, теперь поиски сведены к пяти-шести планетам? Но это тоже не просто.
— Теоретически, да. Но вот посмотрите. — На экране появился снимок, сделанный с увеличенной видеозаписи. — Благодаря прекрасной работе экипажа «Шрайка» и тому, что кто-то на «Элайасе Мадеро» догадался почти сразу включить видеозапись, у нас есть снимки самих пиратов. Видите, это увеличение позволяет хорошо разглядеть знаки отличия на форме их командира… вот здесь… смотрите, «Боуи». Значит, пиратами командовал рейнджер Боуи, а из наших источников мы знаем, что только на двух планетах в данный момент есть рейнджеры с таким именем. Это планеты Наш Техас и Истинный Техас. Значит, осталось только выяснить, с каким из двоих Боуи мы имеем дело. Правда, это может занять немало времени.
— У нее времени нет, — ответил Торнбакл. — Мы должны ее найти…
Барин заметил хмурые взгляды, он и раньше слышал всякие разговоры. Существовали проблемы поважнее пропавшей женщины и угроз правительству. Что из всего этого выйдет?
— Мы уже приступили к работе, — сказал фельдмаршал Саванш. — Так как Гернеси предупредила нас о возможности террористических актов со стороны этих людей, мы оповестили об этом все военные подразделения на всех орбитальных станциях, доках и в больших городах.
Зенебра, главная станция
Гунар Теракян зашел в «Ржавую ракету», чтобы спокойно побеседовать со своим двоюродным братом Бейзилом Теракяном-младшим. Тут ни родственники, ни товарищи по экипажу не смогут подслушать их разговор. А у них есть дела, которые больше никого не касаются. Середина недели, разгар второй вахты, в баре никого не должно быть, только бармен Сэндор, возможно, еще Женевьева. Сэндор сказал, что Женевьева отправилась за покупками. Но в баре, облокотившись на стойку, сидел незнакомец. Его состояние говорило само за себя.
— Никогда не знаешь, что тебя ожидает, — сказал молодой человек. Он был очень и очень пьян. Теракян не обратил на него никакого внимания и заказал выпивку себе и Бейзилу. Пусть этот глупый юнец разговаривает сам с собой.
Но разговаривать с собой тот не хотел. Когда Теракян вместе с Бейзилом направились в дальний конец бара, молодой человек пошел за ними.
— Вот-вот наступит возмездие, — сказал он с небольшим акцентом. — А люди ничего не замечают.
— Иди гуляй, — сказал ему Бейзил.
— Тогда уже приказывать не будешь, — ответил молодой человек. — Будет поздно.
Теракян посмотрел мимо молодого человека на Сэндора, тот закатил глаза, но ничего не сказал. Пьяные есть пьяные, ничего не поделаешь. Но Теракяны постоянные клиенты, поэтому бармен подошел к парню и спросил:
— Ты пьешь или болтаешь?
— Налей-ка еще, — ответил молодой человек. Его покачивало, но он пока соображал, хотя вряд ли что-нибудь запомнит, подумал Теракян.
— Насчет контракта Вортенья, — сказал он, обращаясь к Бейзилу. — Я слышал от Гейба с «Сиринити Грейдиент», что они планируют…
Пьяный молодой человек похлопал его по плечу, и Теракян со злостью обернулся к нему. Парень погрозил ему пальцем и снова повторил:
— Ты не знаешь, что тебя ждет.
— О чем ты говоришь? — спросил его Теракян, парень раздражал его. — Я знаю, что, когда мой Дядя умрет, меня ждут акции владельца половины космического корабля. — И он улыбнулся своему брату, а тот улыбнулся в ответ.
— Секрет Иссы, — проговорил парень. — Но вы узнаете. Вы все узнаете.
— Звучит как угроза, — заметил Бейзил. — Ой, как страшно…
— И будет страшно, — продолжал парень. На секунду ему снова удалось выпрямиться. — Все вы… мерзость.
— Ах ты, дрянь такая! — сказал Бейзил. Он был вспыльчивым малым, это сразу видно по количеству шрамов.
Но парень не отреагировал на оскорбление. Он улыбнулся нехорошей улыбкой.
— Вы еще пожалеете. Когда начнут взрываться станции и на вас обрушится гнев Божий…
— Тихо-тихо, — остановил его Сэндор. — Нечего в баре болтать о Боге. Если хочешь драться за Бога, иди в другое место.
Молодой человек оттолкнулся от стойки, сделал несколько неверных шагов, потом вдруг согнулся пополам, его вытошнило.
— Терпеть не могу праведных пьянчуг, — сказал Сэндор и потянулся за пылесосом, стоявшим за стойкой бара. — Зря только выпивку переводят.
Потом он взглянул на Теракяна и его брата и спросил:
— Вы его когда-нибудь раньше видели?
— Нет, — ответил Теракян. — Но в последние два дня такие же нашивки мелькали в районе дока Д.
— Слушай, высунись наружу, может, увидишь кого-то из группы безопасности станции, а я пока тут приберусь. Не хочу неприятностей с законом из-за того, что напоил несовершеннолетнего.
Сэндор дернул за шнур пылесоса и втащил его в помещение бара.
Теракян останавливался на этой станции раз в два месяца, регулярно, как часы, поэтому знал почти всех работников. Он взглянул в сторону Банка Приветливого Мака и заметил Джилли Мерович. Он помахал ей, она помахала в ответ и перешла на его сторону коридора своей обычной быстрой походкой.
— Сейчас придет Джилли, — сказал Теракян бармену.
— Хорошо. — Сэндор уже убрал почти всю грязь, но молодой человек лежал на полу без сознания. — Помоги мне его перевернуть, ладно?
— Наши врачи на корабле говорят, что в таких случаях лучше оставлять человека лицом вниз, — сказал Бейзил.
— Ну, тогда просто подними ему голову, я уберу всю грязь под ним.
Бейзил неохотно сделал то, что его просили, поднял парня за волосы, а Сэндор провел пылесосом по полу.
— Что происходит? — прямо от двери спросила Джилли.
— Новый клиент слишком много выпил, его вырвало, и он отключился.
— Хм-м. Он показывал свое идентификационное удостоверение?
— Там было написано, что ему двадцать семь лет.
— Ладно, Сэндор, я же не обвиняю тебя в продаже спиртного несовершеннолетним. Просто хотела узнать, не сидит ли он на каких-нибудь лекарствах.
— В удостоверении никаких пометок не было.
Джилли присела на корточки рядом с парнем, потом посмотрела на Теракяна и его брата.
— Знаете его? Он был расстроен?
— Нет, мы его не знаем. Но выглядел он очень пьяным, — ответил Бейзил. Теракян предупреждающе посмотрел на него. Бейзил всегда сопротивлялся вмешательству судьбы. Но свои дела они смогут обсудить и потом.
— Он угрожал, — начал Теракян. — Называл нас мерзостями и говорил, что мы все еще получим.
Джилли просматривала документы парня, но при словах Теракяна тут же подняла голову.
— Мерзостями? Ты уверен, что он говорил это слово?
— Да. И еще что-то о взрывающихся станциях. Типичная болтовня выпившего человека. Так я подумал, может, капитан его отругал или девчонка бросила.
— Вы слышали что-нибудь о корабле «Гора пересмешника»? — спросила Джилли.
Теракян покачал головой.
— Нет. А что это за корабль?
— Независимое торговое судно. А это космонавт первого класса Тодд Грю. — Она проверила маленьким прибором корабельную нашивку на его рукаве, потом взглянула на свой ручной компьютер. — Все в порядке. «Гора пересмешника». Стоит в доке Д. Они заплатили за тридцать дней стоянки. Перевозят легкую мануфактуру.
— Ты свяжешься с кораблем, чтобы его забрали на борт?
Джилли посмотрела на Бейзила таким взглядом, что Теракян похолодел.
— Нет. Сер Грю заслуживает лучшего медицинского ухода. Вы двое присмотрите за входом, если кто-нибудь будет разыскивать мистера Грю, задержите их. Делайте что хотите, но задержите.
Потом она повернулась к бармену:
— Мне нужно воспользоваться вашим интеркомом.
— Но у вас есть свой…
— Сейчас же.
Джилли сказала это таким голосом, что бармен отступил на шаг назад. Теракян обрадовался, что не он один впадает в трепет от одного ее голоса. Он кивнул Бейзилу, и братья встали у двери, как сказала им Джилли. Он не слышал, что она говорила, но многолетний опыт в Космической службе Династий помог ему однозначно определить, что за люди зашли в бар через заднюю дверь, хотя они и были одеты в обыкновенные костюмы. Они забрали Тодда Грю, который все еще не пришел в себя. Один из них подошел к Теракяну.
— Можно посмотреть ваше идентификационное удостоверение?
В общем, это даже была не просьба. Теракян достал бумаги, мужчина посмотрел на документы и, не поднимая взгляда, сказал:
— Офицер Мирович говорит, что знает вас много лет.
— Верно, — ответил Теракян. Он ничего плохого не сделал, но по спине уже струился холодный пот. — «Благословление Теракяна», компания «Теракян и сыновья».
— А вы? — Мужчина взглянул на Бейзила.
— Бейзил Теракян-младший. «Изобилие Теракяна».
— Двоюродные братья, — сказал мужчина. — Вы известный скандалист?
— Ну, могу подраться, — ответил Бейзил.
— Бейзил…
— Меня это совершенно не волнует, — продолжал мужчина. — Просто хотел удостовериться, что вы те самые Теракяны. И еще хочу дать вам совет. Точнее, приказ. Ничего не произошло, понятно?
— Что? — переспросил Бейзил. Теракян-старший подтолкнул его локтем в бок.
— Мы просто зашли сюда мирно побеседовать…
— Ну да, встретили тут офицера Мирович и угостили ее.
— Да, сэр. И никто ничего не видел.
— Верно. Я знаю, как вы любите поболтать дома среди родственников, но предупреждаю: об этом никому ни слова, иначе я не ручаюсь за последствия.
Теракян не сомневался. Если группа безопасности Флота обращает такое пристальное внимание на какое-то дело, то о нем лучше поменьше болтать.
— А сколько нам еще нужно тут сидеть? — спросил он.
— Минут пятнадцать, не больше, — с улыбкой ответил мужчина.
Пятнадцать минут. Они еще смогут спокойно обсудить переговоры по поводу контракта Вортенья, если, конечно, к ним не присоединится Джилли.
Орбитальная станция «Арагон», Главный штаб седьмого сектора
— Благодаря оперативной работе группы безопасности на Зенебре мы получили доказательства намечавшегося террористического нападения, а также некоторые новые данные о возможном месте пребывания серы Мигер.
— А именно?
— Независимое торговое судно «Гора пересмешника», купленное в Общекосмической лизинговой компании четыре года тому назад, пришло на основную станцию Зенебры, они заплатили вперед за тридцатидневную стоянку. Это уже само по себе могло вызвать удивление, но начальник станции просто записал их в журнал, не сообщив ничего Флоту. Мы не проводили подробный инструктаж с сотрудниками станций, так как боялись посеять панику, поэтому он и не обратил должного внимания. Но один из членов экипажа корабля напился до тошноты в местном баре и что-то там болтал. Люди вызвали группу безопасности станции, а те уже обратились к флотской службе. Когда мы допросили этого парня, оказалось, что он приверженец этого культа, а торговый корабль был набит взрывчаткой, и они собирались взорвать какую-нибудь орбитальную станцию. Не конкретно Зенебру, они просто встали там на якорь на случай, если бы понадобилось действовать в том секторе.
— А что насчет серы Мигер?
— Еще один из экипажа утверждает, что рейнджер Боуи, которого мы видели на видеозаписи с «Элайаса Мадеро», с планеты Наш Техас. Эта группа прибыла из Истинного Техаса и, судя по всему, до сих пор поддерживает с ними связь.
— А у Гернеси агенты в… давайте посмотрим. Родной Техас, Истинный Техас и… Наш Техас.
— Да, и их агент сможет подтвердить, есть ли там действительно рейнджер Боуи и тот ли он человек, которого мы ищем.
Карадинский университет, отделение древних культур
Уолтруд Мейерсон внимательно разглядывала в микроскоп очень редкую фотографию. Если ей повезет, она наконец-то сможет ответить на вопрос, был известный политик Старой Земли мужчиной или женщиной. Она была так увлечена, что даже не ответила на звонок интеркома. Но звонивший не сдавался. Уолтруд, не глядя, протянула руку, нащупала на столе нужную кнопку и нажала ее.
— Слушаю!
— Говорит декан Марондин. Нам нужна срочная консультация специалиста в вашей области.
— Вряд ли консультация по моей специальности может быть срочной, — ответила Уолтруд. — У меня тут такая древность.
Но она отключила микроскоп и откинулась на спинку стула.
— Просьба исходит от представителей власти…
— Их интересует древняя история? Что, очередной интерес к античному искусству?
— Нет, я толком не знаю, в чем причина, но они хотят подробно узнать о политическом строе Старой Земли, Северной Америки, вот я и подумал о вас.
Естественно. Она единственная со всего факультета занималась Северной Америкой, но вполне возможно, что просто какой-нибудь высокопоставленный идиот решил узнать валютный курс квебекских франков относительно мексиканских песо в тот период времени, о котором ей ничего не было известно…
— И что же им нужно?
— Они хотят поговорить с вами.
Все время ее прерывают, не дают работать. Она специально отказалась от лекций на целый семестр, чтобы закончить книгу, над которой трудилась последние восемь лет, а теперь вот приходится отвечать на всякие глупые вопросы.
— Хорошо, — ответила она. — Я уделю им пятнадцать минут.
— Думаю, что им понадобится больше, — сказал декан. — Они идут к вам.
Замечательно. Уолтруд поднялась на ноги и потянулась. Спина так устает, когда часами сидишь за микроскопом. Оглядела свой кабинет. «Они». Значит, их несколько, им надо будет присесть, а оба стула завалены бумагами. Кое-кто считал, что это так старомодно, когда в кабинете столько бумаг, но она отвечала, что она и есть старомодная, поэтому-то и занимается древностями. Она как раз взяла одну кипу бумаг и присматривала, куда бы ее переложить, когда в дверь постучали.
— Войдите, — сказала она, и в комнату вошли двое мужчин и две женщины. От неожиданности Уолтруд застыла на месте. Им бы всем больше подошла военная форма.
— Извините, что напугали вас, — сказала одна из женщин. — Что вы знаете о Техасе?
Прошло уже три часа, а она все говорила и говорила, а они записывали и задавали все новые и новые вопросы. Она уже не боялась их, но так и не могла понять, зачем им все это нужно.
— Но об этом вам лучше порасспросить профессора Лемона, — сказала она в конце, — Он больше других занимался проблемой взаимоотношения полов в Северной Америке этого периода.
— Профессор Лемон погиб на прошлой неделе в автокатастрофе, — ответила женщина. — Поэтому мы и обратились к вам.
— Ах… ну что ж, — Уолтруд пристально посмотрела на вторую женщину, обычно студенты не выдерживали этого ее взгляда и всегда говорили правду.
— Когда вы мне объясните, что же все-таки происходит?
— Когда доставим вас в Главный штаб седьмого сектора, — с улыбкой ответила женщина, но даже эта улыбка не успокоила Уолтруд. — Вы теперь главный специалист по истории Техаса, мы не хотим, чтобы вы тоже погибли.
— Но мои документы… — Уолтруд обвела рукой кабинет. — Моя книга…
— Мы возьмем с собой все, что вам необходимо, — пообещала женщина. — И бумаги профессора Лемона тоже будут в вашем распоряжении.
Лемон много лет отказывался дать ей посмотреть книгу Молли Ивинс, которую она никак не могла найти в библиотеках. Он даже однажды обманул ее, пообещав ей дать книгу в обмен на куб, на котором были записаны номера местной оклахомской газеты на протяжении тридцати лет, а когда она передала ему куб, он отказался давать ей книгу. А теперь ей обещают свободный доступ к его бумагам.
— Когда мы едем? — спросила Уолтруд.
Глава 13
— Нет, конечно. Обычно у нас они действовали следующим образом: обрабатывали торгового агента, обзаводились контейнеровозом, вскрывали контейнер, иногда только один, иногда несколько, и набивали до отказа всем, что обычно продается на черном рынке. Большая часть обычно была продукцией мира Династий, у вас прекрасная военная промышленность.
— Ну, не только у нас, — пробурчал лорд Торнбакл.
— Бесспорно. Но то, что нам удавалось конфисковать у них, примерно на семьдесят три процента состояло из продукции вашего мира. Одиннадцать процентов составляла наша продукця, остальное было произведено в Изумрудных мирах.
Он остановился, никто ничего не ответил.
— Я бы порекомендовал вам внимательно проверить торговых агентов консорциума «Борос», особенно в тех пунктах, куда направлялся корабль. Обычно они не умеют выжидать, и стоит им заполучить агента, как они в скором времени хватают добычу. И военные склады тоже проверьте. И в Изумрудных мирах, и в Республике Гернеси они пытались завербовать военных. Они делают упор на превосходство мужского начала и на личную доблесть и честь. На людей определенного культурного происхождения это имеет действие, а в вашей державе столько различных культур…
В зале чувствовалось напряжение. Все молчали, и в этом молчании Барин угадывал и страх, и нежелание признать сказанное. Как будто после Лепеску и Гэрривея кто-то еще сомневался в возможности предательства. Первым заговорил Торнбакл:
— Значит, теперь поиски сведены к пяти-шести планетам? Но это тоже не просто.
— Теоретически, да. Но вот посмотрите. — На экране появился снимок, сделанный с увеличенной видеозаписи. — Благодаря прекрасной работе экипажа «Шрайка» и тому, что кто-то на «Элайасе Мадеро» догадался почти сразу включить видеозапись, у нас есть снимки самих пиратов. Видите, это увеличение позволяет хорошо разглядеть знаки отличия на форме их командира… вот здесь… смотрите, «Боуи». Значит, пиратами командовал рейнджер Боуи, а из наших источников мы знаем, что только на двух планетах в данный момент есть рейнджеры с таким именем. Это планеты Наш Техас и Истинный Техас. Значит, осталось только выяснить, с каким из двоих Боуи мы имеем дело. Правда, это может занять немало времени.
— У нее времени нет, — ответил Торнбакл. — Мы должны ее найти…
Барин заметил хмурые взгляды, он и раньше слышал всякие разговоры. Существовали проблемы поважнее пропавшей женщины и угроз правительству. Что из всего этого выйдет?
— Мы уже приступили к работе, — сказал фельдмаршал Саванш. — Так как Гернеси предупредила нас о возможности террористических актов со стороны этих людей, мы оповестили об этом все военные подразделения на всех орбитальных станциях, доках и в больших городах.
Зенебра, главная станция
Гунар Теракян зашел в «Ржавую ракету», чтобы спокойно побеседовать со своим двоюродным братом Бейзилом Теракяном-младшим. Тут ни родственники, ни товарищи по экипажу не смогут подслушать их разговор. А у них есть дела, которые больше никого не касаются. Середина недели, разгар второй вахты, в баре никого не должно быть, только бармен Сэндор, возможно, еще Женевьева. Сэндор сказал, что Женевьева отправилась за покупками. Но в баре, облокотившись на стойку, сидел незнакомец. Его состояние говорило само за себя.
— Никогда не знаешь, что тебя ожидает, — сказал молодой человек. Он был очень и очень пьян. Теракян не обратил на него никакого внимания и заказал выпивку себе и Бейзилу. Пусть этот глупый юнец разговаривает сам с собой.
Но разговаривать с собой тот не хотел. Когда Теракян вместе с Бейзилом направились в дальний конец бара, молодой человек пошел за ними.
— Вот-вот наступит возмездие, — сказал он с небольшим акцентом. — А люди ничего не замечают.
— Иди гуляй, — сказал ему Бейзил.
— Тогда уже приказывать не будешь, — ответил молодой человек. — Будет поздно.
Теракян посмотрел мимо молодого человека на Сэндора, тот закатил глаза, но ничего не сказал. Пьяные есть пьяные, ничего не поделаешь. Но Теракяны постоянные клиенты, поэтому бармен подошел к парню и спросил:
— Ты пьешь или болтаешь?
— Налей-ка еще, — ответил молодой человек. Его покачивало, но он пока соображал, хотя вряд ли что-нибудь запомнит, подумал Теракян.
— Насчет контракта Вортенья, — сказал он, обращаясь к Бейзилу. — Я слышал от Гейба с «Сиринити Грейдиент», что они планируют…
Пьяный молодой человек похлопал его по плечу, и Теракян со злостью обернулся к нему. Парень погрозил ему пальцем и снова повторил:
— Ты не знаешь, что тебя ждет.
— О чем ты говоришь? — спросил его Теракян, парень раздражал его. — Я знаю, что, когда мой Дядя умрет, меня ждут акции владельца половины космического корабля. — И он улыбнулся своему брату, а тот улыбнулся в ответ.
— Секрет Иссы, — проговорил парень. — Но вы узнаете. Вы все узнаете.
— Звучит как угроза, — заметил Бейзил. — Ой, как страшно…
— И будет страшно, — продолжал парень. На секунду ему снова удалось выпрямиться. — Все вы… мерзость.
— Ах ты, дрянь такая! — сказал Бейзил. Он был вспыльчивым малым, это сразу видно по количеству шрамов.
Но парень не отреагировал на оскорбление. Он улыбнулся нехорошей улыбкой.
— Вы еще пожалеете. Когда начнут взрываться станции и на вас обрушится гнев Божий…
— Тихо-тихо, — остановил его Сэндор. — Нечего в баре болтать о Боге. Если хочешь драться за Бога, иди в другое место.
Молодой человек оттолкнулся от стойки, сделал несколько неверных шагов, потом вдруг согнулся пополам, его вытошнило.
— Терпеть не могу праведных пьянчуг, — сказал Сэндор и потянулся за пылесосом, стоявшим за стойкой бара. — Зря только выпивку переводят.
Потом он взглянул на Теракяна и его брата и спросил:
— Вы его когда-нибудь раньше видели?
— Нет, — ответил Теракян. — Но в последние два дня такие же нашивки мелькали в районе дока Д.
— Слушай, высунись наружу, может, увидишь кого-то из группы безопасности станции, а я пока тут приберусь. Не хочу неприятностей с законом из-за того, что напоил несовершеннолетнего.
Сэндор дернул за шнур пылесоса и втащил его в помещение бара.
Теракян останавливался на этой станции раз в два месяца, регулярно, как часы, поэтому знал почти всех работников. Он взглянул в сторону Банка Приветливого Мака и заметил Джилли Мерович. Он помахал ей, она помахала в ответ и перешла на его сторону коридора своей обычной быстрой походкой.
— Сейчас придет Джилли, — сказал Теракян бармену.
— Хорошо. — Сэндор уже убрал почти всю грязь, но молодой человек лежал на полу без сознания. — Помоги мне его перевернуть, ладно?
— Наши врачи на корабле говорят, что в таких случаях лучше оставлять человека лицом вниз, — сказал Бейзил.
— Ну, тогда просто подними ему голову, я уберу всю грязь под ним.
Бейзил неохотно сделал то, что его просили, поднял парня за волосы, а Сэндор провел пылесосом по полу.
— Что происходит? — прямо от двери спросила Джилли.
— Новый клиент слишком много выпил, его вырвало, и он отключился.
— Хм-м. Он показывал свое идентификационное удостоверение?
— Там было написано, что ему двадцать семь лет.
— Ладно, Сэндор, я же не обвиняю тебя в продаже спиртного несовершеннолетним. Просто хотела узнать, не сидит ли он на каких-нибудь лекарствах.
— В удостоверении никаких пометок не было.
Джилли присела на корточки рядом с парнем, потом посмотрела на Теракяна и его брата.
— Знаете его? Он был расстроен?
— Нет, мы его не знаем. Но выглядел он очень пьяным, — ответил Бейзил. Теракян предупреждающе посмотрел на него. Бейзил всегда сопротивлялся вмешательству судьбы. Но свои дела они смогут обсудить и потом.
— Он угрожал, — начал Теракян. — Называл нас мерзостями и говорил, что мы все еще получим.
Джилли просматривала документы парня, но при словах Теракяна тут же подняла голову.
— Мерзостями? Ты уверен, что он говорил это слово?
— Да. И еще что-то о взрывающихся станциях. Типичная болтовня выпившего человека. Так я подумал, может, капитан его отругал или девчонка бросила.
— Вы слышали что-нибудь о корабле «Гора пересмешника»? — спросила Джилли.
Теракян покачал головой.
— Нет. А что это за корабль?
— Независимое торговое судно. А это космонавт первого класса Тодд Грю. — Она проверила маленьким прибором корабельную нашивку на его рукаве, потом взглянула на свой ручной компьютер. — Все в порядке. «Гора пересмешника». Стоит в доке Д. Они заплатили за тридцать дней стоянки. Перевозят легкую мануфактуру.
— Ты свяжешься с кораблем, чтобы его забрали на борт?
Джилли посмотрела на Бейзила таким взглядом, что Теракян похолодел.
— Нет. Сер Грю заслуживает лучшего медицинского ухода. Вы двое присмотрите за входом, если кто-нибудь будет разыскивать мистера Грю, задержите их. Делайте что хотите, но задержите.
Потом она повернулась к бармену:
— Мне нужно воспользоваться вашим интеркомом.
— Но у вас есть свой…
— Сейчас же.
Джилли сказала это таким голосом, что бармен отступил на шаг назад. Теракян обрадовался, что не он один впадает в трепет от одного ее голоса. Он кивнул Бейзилу, и братья встали у двери, как сказала им Джилли. Он не слышал, что она говорила, но многолетний опыт в Космической службе Династий помог ему однозначно определить, что за люди зашли в бар через заднюю дверь, хотя они и были одеты в обыкновенные костюмы. Они забрали Тодда Грю, который все еще не пришел в себя. Один из них подошел к Теракяну.
— Можно посмотреть ваше идентификационное удостоверение?
В общем, это даже была не просьба. Теракян достал бумаги, мужчина посмотрел на документы и, не поднимая взгляда, сказал:
— Офицер Мирович говорит, что знает вас много лет.
— Верно, — ответил Теракян. Он ничего плохого не сделал, но по спине уже струился холодный пот. — «Благословление Теракяна», компания «Теракян и сыновья».
— А вы? — Мужчина взглянул на Бейзила.
— Бейзил Теракян-младший. «Изобилие Теракяна».
— Двоюродные братья, — сказал мужчина. — Вы известный скандалист?
— Ну, могу подраться, — ответил Бейзил.
— Бейзил…
— Меня это совершенно не волнует, — продолжал мужчина. — Просто хотел удостовериться, что вы те самые Теракяны. И еще хочу дать вам совет. Точнее, приказ. Ничего не произошло, понятно?
— Что? — переспросил Бейзил. Теракян-старший подтолкнул его локтем в бок.
— Мы просто зашли сюда мирно побеседовать…
— Ну да, встретили тут офицера Мирович и угостили ее.
— Да, сэр. И никто ничего не видел.
— Верно. Я знаю, как вы любите поболтать дома среди родственников, но предупреждаю: об этом никому ни слова, иначе я не ручаюсь за последствия.
Теракян не сомневался. Если группа безопасности Флота обращает такое пристальное внимание на какое-то дело, то о нем лучше поменьше болтать.
— А сколько нам еще нужно тут сидеть? — спросил он.
— Минут пятнадцать, не больше, — с улыбкой ответил мужчина.
Пятнадцать минут. Они еще смогут спокойно обсудить переговоры по поводу контракта Вортенья, если, конечно, к ним не присоединится Джилли.
Орбитальная станция «Арагон», Главный штаб седьмого сектора
— Благодаря оперативной работе группы безопасности на Зенебре мы получили доказательства намечавшегося террористического нападения, а также некоторые новые данные о возможном месте пребывания серы Мигер.
— А именно?
— Независимое торговое судно «Гора пересмешника», купленное в Общекосмической лизинговой компании четыре года тому назад, пришло на основную станцию Зенебры, они заплатили вперед за тридцатидневную стоянку. Это уже само по себе могло вызвать удивление, но начальник станции просто записал их в журнал, не сообщив ничего Флоту. Мы не проводили подробный инструктаж с сотрудниками станций, так как боялись посеять панику, поэтому он и не обратил должного внимания. Но один из членов экипажа корабля напился до тошноты в местном баре и что-то там болтал. Люди вызвали группу безопасности станции, а те уже обратились к флотской службе. Когда мы допросили этого парня, оказалось, что он приверженец этого культа, а торговый корабль был набит взрывчаткой, и они собирались взорвать какую-нибудь орбитальную станцию. Не конкретно Зенебру, они просто встали там на якорь на случай, если бы понадобилось действовать в том секторе.
— А что насчет серы Мигер?
— Еще один из экипажа утверждает, что рейнджер Боуи, которого мы видели на видеозаписи с «Элайаса Мадеро», с планеты Наш Техас. Эта группа прибыла из Истинного Техаса и, судя по всему, до сих пор поддерживает с ними связь.
— А у Гернеси агенты в… давайте посмотрим. Родной Техас, Истинный Техас и… Наш Техас.
— Да, и их агент сможет подтвердить, есть ли там действительно рейнджер Боуи и тот ли он человек, которого мы ищем.
Карадинский университет, отделение древних культур
Уолтруд Мейерсон внимательно разглядывала в микроскоп очень редкую фотографию. Если ей повезет, она наконец-то сможет ответить на вопрос, был известный политик Старой Земли мужчиной или женщиной. Она была так увлечена, что даже не ответила на звонок интеркома. Но звонивший не сдавался. Уолтруд, не глядя, протянула руку, нащупала на столе нужную кнопку и нажала ее.
— Слушаю!
— Говорит декан Марондин. Нам нужна срочная консультация специалиста в вашей области.
— Вряд ли консультация по моей специальности может быть срочной, — ответила Уолтруд. — У меня тут такая древность.
Но она отключила микроскоп и откинулась на спинку стула.
— Просьба исходит от представителей власти…
— Их интересует древняя история? Что, очередной интерес к античному искусству?
— Нет, я толком не знаю, в чем причина, но они хотят подробно узнать о политическом строе Старой Земли, Северной Америки, вот я и подумал о вас.
Естественно. Она единственная со всего факультета занималась Северной Америкой, но вполне возможно, что просто какой-нибудь высокопоставленный идиот решил узнать валютный курс квебекских франков относительно мексиканских песо в тот период времени, о котором ей ничего не было известно…
— И что же им нужно?
— Они хотят поговорить с вами.
Все время ее прерывают, не дают работать. Она специально отказалась от лекций на целый семестр, чтобы закончить книгу, над которой трудилась последние восемь лет, а теперь вот приходится отвечать на всякие глупые вопросы.
— Хорошо, — ответила она. — Я уделю им пятнадцать минут.
— Думаю, что им понадобится больше, — сказал декан. — Они идут к вам.
Замечательно. Уолтруд поднялась на ноги и потянулась. Спина так устает, когда часами сидишь за микроскопом. Оглядела свой кабинет. «Они». Значит, их несколько, им надо будет присесть, а оба стула завалены бумагами. Кое-кто считал, что это так старомодно, когда в кабинете столько бумаг, но она отвечала, что она и есть старомодная, поэтому-то и занимается древностями. Она как раз взяла одну кипу бумаг и присматривала, куда бы ее переложить, когда в дверь постучали.
— Войдите, — сказала она, и в комнату вошли двое мужчин и две женщины. От неожиданности Уолтруд застыла на месте. Им бы всем больше подошла военная форма.
— Извините, что напугали вас, — сказала одна из женщин. — Что вы знаете о Техасе?
Прошло уже три часа, а она все говорила и говорила, а они записывали и задавали все новые и новые вопросы. Она уже не боялась их, но так и не могла понять, зачем им все это нужно.
— Но об этом вам лучше порасспросить профессора Лемона, — сказала она в конце, — Он больше других занимался проблемой взаимоотношения полов в Северной Америке этого периода.
— Профессор Лемон погиб на прошлой неделе в автокатастрофе, — ответила женщина. — Поэтому мы и обратились к вам.
— Ах… ну что ж, — Уолтруд пристально посмотрела на вторую женщину, обычно студенты не выдерживали этого ее взгляда и всегда говорили правду.
— Когда вы мне объясните, что же все-таки происходит?
— Когда доставим вас в Главный штаб седьмого сектора, — с улыбкой ответила женщина, но даже эта улыбка не успокоила Уолтруд. — Вы теперь главный специалист по истории Техаса, мы не хотим, чтобы вы тоже погибли.
— Но мои документы… — Уолтруд обвела рукой кабинет. — Моя книга…
— Мы возьмем с собой все, что вам необходимо, — пообещала женщина. — И бумаги профессора Лемона тоже будут в вашем распоряжении.
Лемон много лет отказывался дать ей посмотреть книгу Молли Ивинс, которую она никак не могла найти в библиотеках. Он даже однажды обманул ее, пообещав ей дать книгу в обмен на куб, на котором были записаны номера местной оклахомской газеты на протяжении тридцати лет, а когда она передала ему куб, он отказался давать ей книгу. А теперь ей обещают свободный доступ к его бумагам.
— Когда мы едем? — спросила Уолтруд.
Глава 13
Главный штаб седьмого сектора
— Вас вызывает адмирал, — сказала джиг.
Эсмей подняла голову от работы. Что на этот раз? Она же ничего такого не сделала.
— Иду, — ответила она, стараясь, чтобы голос звучал бодро. Но настроение от этого не улучшилось.
В приемной адмирала Хорнана ее приветствовал секретарь. Он нажал на кнопку и сказал:
— Пройдите, лейтенант Суиза.
Значит, дело серьезное, а она понятия не имеет, что случилось. Ее уже песочили по поводу и без повода, кажется, больше не за что.
— Лейтенант Суиза прибыла по вашему приказу, сэр. — Она смотрела адмиралу прямо в глаза.
— Вольно, лейтенант. Мне очень жаль, но у меня для вас плохие новости. Мы получили по анзиблю сообщение от вашего отца, он просит, чтобы вам предоставили срочный отпуск — умерла ваша прабабушка.
Эсмей почувствовала, как подкашиваются ноги. Прабабушка и сейчас пришла ей на помощь, это не просто совпадение. Слезы подступили к глазам.
— Присаживайтесь, лейтенант. — Она села на стул, в голове все перепуталось. — Хотите чаю? Кофе?
— Нет… спасибо, сэр. Мне уже лучше.
Ее снова надежно ограждал от внешнего мира прозрачный экран, она так ловко научилась это делать.
— Ваш отец дает понять, что между вами и вашей прабабушкой были близкие отношения…
— Да, сэр.
— И пишет, что ваше присутствие обязательно для решения некоторых юридических и семейных вопросов, если, конечно, не возникнет серьезных препятствий, по которым вы не сможете взять отпуск. — Адмирал наклонил голову набок. — Учитывая сложившуюся обстановку, я думаю, препятствий не возникнет. Ваше присутствие здесь сейчас не обязательно.
Он мог бы сказать и не так мягко, ее присутствие было крайне нежелательно. Но Эсмей это теперь не очень трогало. Прабабушка умерла. Она, казалось, жила вечно и будет жить еще столько же.
— Я… спасибо, сэр. — Она потихоньку дотронулась до амулета, висевшего на груди.
— Простите за любопытство, но я хотел бы знать, какие юридические вопросы могут требовать присутствия правнучки?
Эсмей с трудом вернулась к теме разговора. У нее было такое ощущение, что она увязла в густом клее.
— Я не совсем уверена, сэр, — начала она. — Наверное, дело в том, что я — наследница прабабушки по женской линии… хотя есть еще моя тетушка Санибель.
— Я не совсем понимаю.
Эсмей старалась припомнить. Конечно, наследницей должна быть Санни, а не она. Но Санни младше отца Эсмей.
— Земля, сэр. Эстансия. Земельные владения передаются по женской линии.
— Земля… и много земли?
Много? Эсмей пространным жестом обвела рукой в воздухе.
— Извините, сэр, но я точно не знаю. Очень много.
— Десять гектаров? Сто?
— Нет, гораздо больше. Основные здания стоят на площади в двадцать гектаров, а поля для игры в поло… — Она попробовала прикинуть на ходу. — Там, наверное, около сотни. Маленькие пастбища и загоны у дома — еще пятьдесят…
Адмирал с удивлением смотрел на нее. Эсмей не понимала, что происходит.
— Маленькие пастбища, небольшая часть поместья, занимают пятьдесят гектар?
— Да… а большие, для скота, где-то от одной до трех тысяч.
Адмирал покачал головой.
— Да, это очень много. Лейтенант, скажите, кто-нибудь здесь, во Флоте, знает, насколько вы богаты?
— Богата?
Она совсем не богата. Она никогда и не была богатой. Ее отец — да, папаша Стефан, прабабушка, вся их семья — да, но не она.
— Разве вы не считаете, что владение тысячами гектаров земли является признаком богатства?
Эсмей задумалась.
— Я никогда об этом не думала, сэр. Это же не моя земля, вернее, никогда не была моей, да и сейчас, я уверена, не будет. Она принадлежит нашей семье.
— Поместье, которое я получу после выхода в отставку, — продолжал адмирал, — составляет десять гектаров.
Эсмей не знала, что сказать. «Извините» здесь не подойдет.
— Значит, я могу заключить, — снова заговорил адмирал таким тоном, что Эсмей сжала зубы, — что если бы вам пришлось прервать карьеру во Флоте и заняться семейными делами, вы не остались бы голодать под забором?
— Сэр?
— Я не говорю, что так должно поступить. Просто, знаете ли, забавно. Молодая офицер, обвинявшая дочь Спикера в том, что та избалованная богатая девушка, сама оказывается… богатой. Очень богатой. Возможно, как вы замечательно объяснили сере Мигер, богатые девушки не должны служить во Флоте.
Практически, он советовал ей подать в отставку, хотя прямо это сказано не было. Эсмей посмотрела в глаза адмиралу, сердце ее переполняла горечь. Если вышестоящие офицеры такого мнения о ней, на что она может надеяться? Она хотела спорить, отстаивать свои взгляды, ведь она столько раз доказывала свою преданность, честность и мужество. Но она знала, что все это напрасно.
Адмирал посмотрел на стол.
— Отпуск вам оформлен по всем правилам, лейтенант Суиза. Проездные документы тоже. Не торопитесь с возвращением.
— Спасибо, сэр. — Несмотря ни на что, она останется вежливой до конца. Грубость ни к чему хорошему не приведет, так уж лучше соблюдать правила вежливости.
— Можете идти, — сказал он, не поднимая глаз.
Секретарь посмотрел на нее, когда она выходила из кабинета, и спросил:
— Плохие новости, лейтенант?
— Моя… прабабушка умерла. Глава нашей семьи.
Больше сказать она ничего не могла, но секретарь, казалось, смотрел на нее с искренним сочувствием.
— Извините, сэр. У меня ваши бумаги, адмирал просил их подготовить… — Секретарь замолчал, но Эсмей ничего не отвечала. — Ваше звание дает вам право на второй приоритетный уровень, и я позволил себе без согласования с вами заказать место на самый быстрый транзитный корабль.
— Спасибо, — ответила Эсмей. — Очень мило с вашей стороны.
— Не за что, сэр. Жаль, что повод для поездки такой грустный. Ваш отпуск не ограничен. Вы сами дадите знать в Главный штаб ближайшего сектора, когда собиретесь вернуться.
— Конечно, — ответила Эсмей. Шаблонные фразы, обычный разговор немного успокоили ее.
— Значит, это будет девятый сектор. Я только припишу пароли, они вам пригодятся. Вот ваши бумаги, сэр.
— Спасибо еще раз. — Эсмей даже выдавила некое подобие улыбки. Секретарь по крайней мере обошелся с ней с должным уважением.
Ее корабль улетает через шесть часов. Она отправилась собирать вещи.
Марта Катерина Саенц, полноправный член Совета, обладательница права голоса при выборах двух других членов на семейном септе, уже несколько недель ожидала известий от Торнбакла. Необузданная дочь Банни попала в такую переделку, из которой на одной только дерзости и удаче не выберешься, хотя в выпусках новостей старались избегать подробностей. Сначала просто говорили, что она «пропала», а потом объявили, что ее, по всей видимости, «взяли в плен пираты». Марта подозревала, что все может быть гораздо хуже. Пираты обычно либо убивали своих пленников, либо старались побыстрее содрать за них выкуп. Банни, преемник Кемтре в качестве главы Большого Совета Династий, всегда был на высоте во всех кризисных ситуациях после отречения короля от престола: Моррелайны и Конселлайны не доставляли много хлопот, Подлунные миры вели себя очень даже прилично, нападение Доброты у Ксавье было быстро отбито. Но поговаривали, что исчезновение дочери окончательно вывело его из себя, и он ни о чем другом думать уже не может. Марта давно поняла, что слухи могут быть неверны по мелочам, но в целом дыма без огня не бывает.
Вполне естественно в такой ситуации было обратиться за помощью и советом к ней, Марте. Во-первых, они связаны родственными узами, и потом, у нее всегда была репутация человека, который умеет избегать сумятицы, царящей среди политических деятелей. Она давно уже сложила свое политическое оружие, хотя не исключала, что в один прекрасный день все это снова может пригодиться. Несколько семейств уже выходили на нее с просьбами тактично навести справки в различных делах. Она помогла Банни в деле Пэтчкока. К тому же, она хорошо знакома с грозным адмиралом Серрано. По тому, насколько увеличилось количество патрульных кораблей Флота в их части галактики, и по тому, как часто останавливали ее собственные корабли для различных проверок, она поняла, что Брюн попала в беду где-то недалеко от них. Поэтому она была готова к тому, что ее попросят, так сказать, «помочь в расследовании».
— Вас вызывает адмирал, — сказала джиг.
Эсмей подняла голову от работы. Что на этот раз? Она же ничего такого не сделала.
— Иду, — ответила она, стараясь, чтобы голос звучал бодро. Но настроение от этого не улучшилось.
В приемной адмирала Хорнана ее приветствовал секретарь. Он нажал на кнопку и сказал:
— Пройдите, лейтенант Суиза.
Значит, дело серьезное, а она понятия не имеет, что случилось. Ее уже песочили по поводу и без повода, кажется, больше не за что.
— Лейтенант Суиза прибыла по вашему приказу, сэр. — Она смотрела адмиралу прямо в глаза.
— Вольно, лейтенант. Мне очень жаль, но у меня для вас плохие новости. Мы получили по анзиблю сообщение от вашего отца, он просит, чтобы вам предоставили срочный отпуск — умерла ваша прабабушка.
Эсмей почувствовала, как подкашиваются ноги. Прабабушка и сейчас пришла ей на помощь, это не просто совпадение. Слезы подступили к глазам.
— Присаживайтесь, лейтенант. — Она села на стул, в голове все перепуталось. — Хотите чаю? Кофе?
— Нет… спасибо, сэр. Мне уже лучше.
Ее снова надежно ограждал от внешнего мира прозрачный экран, она так ловко научилась это делать.
— Ваш отец дает понять, что между вами и вашей прабабушкой были близкие отношения…
— Да, сэр.
— И пишет, что ваше присутствие обязательно для решения некоторых юридических и семейных вопросов, если, конечно, не возникнет серьезных препятствий, по которым вы не сможете взять отпуск. — Адмирал наклонил голову набок. — Учитывая сложившуюся обстановку, я думаю, препятствий не возникнет. Ваше присутствие здесь сейчас не обязательно.
Он мог бы сказать и не так мягко, ее присутствие было крайне нежелательно. Но Эсмей это теперь не очень трогало. Прабабушка умерла. Она, казалось, жила вечно и будет жить еще столько же.
— Я… спасибо, сэр. — Она потихоньку дотронулась до амулета, висевшего на груди.
— Простите за любопытство, но я хотел бы знать, какие юридические вопросы могут требовать присутствия правнучки?
Эсмей с трудом вернулась к теме разговора. У нее было такое ощущение, что она увязла в густом клее.
— Я не совсем уверена, сэр, — начала она. — Наверное, дело в том, что я — наследница прабабушки по женской линии… хотя есть еще моя тетушка Санибель.
— Я не совсем понимаю.
Эсмей старалась припомнить. Конечно, наследницей должна быть Санни, а не она. Но Санни младше отца Эсмей.
— Земля, сэр. Эстансия. Земельные владения передаются по женской линии.
— Земля… и много земли?
Много? Эсмей пространным жестом обвела рукой в воздухе.
— Извините, сэр, но я точно не знаю. Очень много.
— Десять гектаров? Сто?
— Нет, гораздо больше. Основные здания стоят на площади в двадцать гектаров, а поля для игры в поло… — Она попробовала прикинуть на ходу. — Там, наверное, около сотни. Маленькие пастбища и загоны у дома — еще пятьдесят…
Адмирал с удивлением смотрел на нее. Эсмей не понимала, что происходит.
— Маленькие пастбища, небольшая часть поместья, занимают пятьдесят гектар?
— Да… а большие, для скота, где-то от одной до трех тысяч.
Адмирал покачал головой.
— Да, это очень много. Лейтенант, скажите, кто-нибудь здесь, во Флоте, знает, насколько вы богаты?
— Богата?
Она совсем не богата. Она никогда и не была богатой. Ее отец — да, папаша Стефан, прабабушка, вся их семья — да, но не она.
— Разве вы не считаете, что владение тысячами гектаров земли является признаком богатства?
Эсмей задумалась.
— Я никогда об этом не думала, сэр. Это же не моя земля, вернее, никогда не была моей, да и сейчас, я уверена, не будет. Она принадлежит нашей семье.
— Поместье, которое я получу после выхода в отставку, — продолжал адмирал, — составляет десять гектаров.
Эсмей не знала, что сказать. «Извините» здесь не подойдет.
— Значит, я могу заключить, — снова заговорил адмирал таким тоном, что Эсмей сжала зубы, — что если бы вам пришлось прервать карьеру во Флоте и заняться семейными делами, вы не остались бы голодать под забором?
— Сэр?
— Я не говорю, что так должно поступить. Просто, знаете ли, забавно. Молодая офицер, обвинявшая дочь Спикера в том, что та избалованная богатая девушка, сама оказывается… богатой. Очень богатой. Возможно, как вы замечательно объяснили сере Мигер, богатые девушки не должны служить во Флоте.
Практически, он советовал ей подать в отставку, хотя прямо это сказано не было. Эсмей посмотрела в глаза адмиралу, сердце ее переполняла горечь. Если вышестоящие офицеры такого мнения о ней, на что она может надеяться? Она хотела спорить, отстаивать свои взгляды, ведь она столько раз доказывала свою преданность, честность и мужество. Но она знала, что все это напрасно.
Адмирал посмотрел на стол.
— Отпуск вам оформлен по всем правилам, лейтенант Суиза. Проездные документы тоже. Не торопитесь с возвращением.
— Спасибо, сэр. — Несмотря ни на что, она останется вежливой до конца. Грубость ни к чему хорошему не приведет, так уж лучше соблюдать правила вежливости.
— Можете идти, — сказал он, не поднимая глаз.
Секретарь посмотрел на нее, когда она выходила из кабинета, и спросил:
— Плохие новости, лейтенант?
— Моя… прабабушка умерла. Глава нашей семьи.
Больше сказать она ничего не могла, но секретарь, казалось, смотрел на нее с искренним сочувствием.
— Извините, сэр. У меня ваши бумаги, адмирал просил их подготовить… — Секретарь замолчал, но Эсмей ничего не отвечала. — Ваше звание дает вам право на второй приоритетный уровень, и я позволил себе без согласования с вами заказать место на самый быстрый транзитный корабль.
— Спасибо, — ответила Эсмей. — Очень мило с вашей стороны.
— Не за что, сэр. Жаль, что повод для поездки такой грустный. Ваш отпуск не ограничен. Вы сами дадите знать в Главный штаб ближайшего сектора, когда собиретесь вернуться.
— Конечно, — ответила Эсмей. Шаблонные фразы, обычный разговор немного успокоили ее.
— Значит, это будет девятый сектор. Я только припишу пароли, они вам пригодятся. Вот ваши бумаги, сэр.
— Спасибо еще раз. — Эсмей даже выдавила некое подобие улыбки. Секретарь по крайней мере обошелся с ней с должным уважением.
Ее корабль улетает через шесть часов. Она отправилась собирать вещи.
Марта Катерина Саенц, полноправный член Совета, обладательница права голоса при выборах двух других членов на семейном септе, уже несколько недель ожидала известий от Торнбакла. Необузданная дочь Банни попала в такую переделку, из которой на одной только дерзости и удаче не выберешься, хотя в выпусках новостей старались избегать подробностей. Сначала просто говорили, что она «пропала», а потом объявили, что ее, по всей видимости, «взяли в плен пираты». Марта подозревала, что все может быть гораздо хуже. Пираты обычно либо убивали своих пленников, либо старались побыстрее содрать за них выкуп. Банни, преемник Кемтре в качестве главы Большого Совета Династий, всегда был на высоте во всех кризисных ситуациях после отречения короля от престола: Моррелайны и Конселлайны не доставляли много хлопот, Подлунные миры вели себя очень даже прилично, нападение Доброты у Ксавье было быстро отбито. Но поговаривали, что исчезновение дочери окончательно вывело его из себя, и он ни о чем другом думать уже не может. Марта давно поняла, что слухи могут быть неверны по мелочам, но в целом дыма без огня не бывает.
Вполне естественно в такой ситуации было обратиться за помощью и советом к ней, Марте. Во-первых, они связаны родственными узами, и потом, у нее всегда была репутация человека, который умеет избегать сумятицы, царящей среди политических деятелей. Она давно уже сложила свое политическое оружие, хотя не исключала, что в один прекрасный день все это снова может пригодиться. Несколько семейств уже выходили на нее с просьбами тактично навести справки в различных делах. Она помогла Банни в деле Пэтчкока. К тому же, она хорошо знакома с грозным адмиралом Серрано. По тому, насколько увеличилось количество патрульных кораблей Флота в их части галактики, и по тому, как часто останавливали ее собственные корабли для различных проверок, она поняла, что Брюн попала в беду где-то недалеко от них. Поэтому она была готова к тому, что ее попросят, так сказать, «помочь в расследовании».