Страница:
— Пожалуй, смогу выкроить время.
— Вы можете сделать это до пятницы, до приезда «Гриндстон»?
— «Гриндстон», металлисты? Лекси кивнула.
— Веселое предстоит вам время, хозяйка гостиницы.
После того как Александра Кларк ушла, Сэм попытался восстановить тот приятный рабочий ритм, который помогал ему продержаться все утро. Ему надо сосредоточиться наделе, если он хочет, чтобы библиотека была закончена до того, как истечет срок разрешения. На этот раз он не даст Вернону победить.
А Верной опять взялся за свои излюбленные трюки. Еще один пакет документов пришел вчера по почте. Только для того, чтобы их прочесть, Сэму потребовался бы не один час. И еще больше времени для того, чтобы уяснить, как ему обойти препоны, выстраиваемые мэром. Но, так или иначе, придется напрячься. Когда он построит библиотеку, в городе появится хоть один значительный объект, который Вернону принадлежать не будет.
Уинстон пристально наблюдал за хозяином.
— Ты думаешь, я слишком легко сдался?
Уинстон презрительно фыркнул.
— Я просто веду себя по-соседски. Она здесь новенькая. И ей нравятся цветы. — Он не ожидал цветов. Ей нравились симпатичные вещи, но они скрывали ее стройную фигуру. На ней было больше цветов, чем в саду его матери.
Уинстон улегся на лапы, не удостоив хозяина ответом.
— Я знаю, что ты считаешь ее слишком подозрительной. Но она просто пытается что-то скрыть. Она не привыкла хранить секреты. Она лишь знает, как стрелять с бедра, очень прямолинейная девочка.
Сэм мог бы поклясться, что брови Уинстона удивленно поползли вверх.
— И еще я думаю, что Фло проговорилась. — Фло, Мег, Чарли, Верной — все они знали его историю, все были частью его истории. — Вот откуда взялось это слово — «никогда». Хорошие новости состоят в том, что она считает меня плотником с прошлым, и я ей небезразличен.
Уинстона эта тирада не впечатлила.
— Может, ее и непросто получить, ноты должен признать, что она — не Джулия. Она ладит со всеми людьми, которые нравятся мне. И даже с тобой.
Уинстон поднялся на ноги и пошел к двери. Сэм между тем решил добавить:
— Она, знаешь ли, смышленая. Почти ничего не упускает из виду.
Но последняя фраза осталась неуслышанной. Уинстон уже ушел.
Созванный мэром Верноном Комитет по будущему туризма в Дрейкс-Пойнт собирался по вторникам в городской ратуше. Комната для заседаний напомнила Лекси кафетерий в младшей школе — линолеумные полы, металлические складные стулья и маленькая сцена без занавеса в дальнем конце. Но только украшена эта сцена была не так, как в кафетерии. Вместо стендов со школьной стенгазетой там висели постеры, отображающие деятельность Клуба удочки и ружья. Со стен, обшитых темными панелями, смотрели фотографии, запечатлевшие Дрейкс-Пойнт в разные периоды существования городка. Спортивные состязания по бегу на еще черно-белом снимке, коллективный снимок добровольной пожарной дружины. Соревнования по перетягиванию каната на пляже и фотография Бич-стрит, на которой было всего два дома — канувший в Лету салун и продовольственный магазин. Было много фотографий людей с охотничьими трофеями: оленями, кабанами, лисами, индейками и с большими рыбинами. И очень много оленьих рогов по периметру, словно напоминание о том, что живое стадо должно помнить о стаде ушедших.
Мэр водрузил пюпитр на возвышение. Публика сидела к нему лицом. Люди подходили к этой самодельной доске объявлений, знакомились с прикрепленными бумагами. Люди здесь собрались сплошь мрачные, и было заметно, что им тут совсем не нравится. Лекси кое-кого уже знала в лицо. Верной был единственным в пиджаке и галстуке.
Сутулый мужчина в комбинезоне и бейсбольной кепке прошел мимо доски объявлений и первый нарушил тишину:
— Верной, ты еще не пристрелил ту собаку?
Верной что-то пробормотал, даже не оборачиваясь.
Шериф Брок сказал:
— В Дрейкс-Пойнт до сих пор собак никто не пристреливал, если они не бешеные.
Мужчина в комбинезоне не унимался:
— Этот олух однажды отымеет твою суку, Верной.
— Никогда. — Верной обернулся к парню в бейсболке, но вместо него злой взгляд мэра перехватила Лекси.
Она изобразила улыбку и поздоровалась.
— Мисс Кларк, добро пожаловать. Я вас не видел. — Лицо Вернона приняло подобающее выражение учтивости.
Все повернули голову в сторону Александры, и Вер-нон поторопился сделать представление:
— Лекси, познакомьтесь, это Майк, он сдает напрокат лодки и продает живую наживку. Феликс — профессиональный тренер по гольфу с побережья. Ну а Грин, парень в бейсболке, — он владеет заправкой.
Она поздоровалась с теми, кого уже знала, как, например, Брока — он был един в двух лицах: глава местной полиции и начальник добровольной пожарной бригады.
Усевшись на складные стулья, все дружно уставились на рисунок, прикрепленный к мольберту. Лекси сразу его узнала.
— Это то здание, над которым работает Сэм Уорт. Верной прочистил горло.
— Верно.
— Какое удачное расположение. — В помещении было так тихо, что можно было услышать скрип стульев под беспокойно ерзающими на них мужчинами.
Верной кивнул:
— Очень удачное расположение для коммерции, и вот что нам предстоит решить, Александра. Есть ли у вас какие-нибудь мысли о том, какие предприятия могли бы помочь гостинице?
Лекси окинула взглядом собравшихся. Эти люди никак не походили на желающих построить в центре города картинную галерею или дорогие бутики.
— В том, что касается развития туризма в Дрейкс-Пойнт, у всех присутствующих опыта куда больше, чем у меня. Я бы предпочла послушать других.
— Туризм? — фыркнул парень в бейсболке, встретил злобный взгляд Вернона и поднялся.
— Грин, обойдемся без твоих комментариев. — Вер-нон обвел собрание взглядом. Рука его лежала на пюпитре, и дорогие золотые часы ярко блестели. — В Дрейкс-Пойнт вы или ведете прибыльный бизнес, или имеете хобби. У кого-нибудь здесь есть хобби?
Никто ничего не сказал.
— Если нам нужен коммерчески жизнеспособный центр в Дрейкс-Пойнт, то в новом здании должны разместиться те, кто ведет прибыльный бизнес. А теперь следующий пункт повестки: как идут дела с петицией?
— Сорок фамилий, — сказал человек позади Лекси.
— Я хочу, чтобы каждый из вас внес еще по десять имен в этот список, и сделать это надо до конца собрания.
Лекси поняла, что собрание будет долгим.
К четвергу отношения между Виолеттой и Полой наладились, а Лекси на зеркало в ванной налепила фразы на испанском. Ей особенно нравилось испанское la aspidora — пылесос и limpiar — убрать.
Они с Фло вполне уютно себя чувствовали, работая бок о бок, так что Александра стала думать, что отчуждение, возникшее, казалось, между ними, ей просто померещилось.
Составляя меню для «Гриндстон» — гастрономические пристрастия у них были британские, — Лекси расспрашивала Фло об истории группы. Она узнала, что впервые они заявили о себе в 1970 году на фестивале острова Уайт, и это было за пять лет до рождения Лекси. Когда Лекси играла со своей первой куклой, они сочиняли свои хиты. В 1985 году группа распалась, после того как от передозировки погиб ведущий гитарист, Роджер Фрипп. Тогда Лекси, как помнится, забросила кукол ради спорта. Все это было в далеком прошлом, но у Лекси было такое чувство, словно Фло что-то недоговаривает. Она с большой неохотой открыла Лекси, что все представления группы не обходятся без трех символов: громадного мельничного жернова, от которого группа и получила свое название, топора с обоюдоострым лезвием и костра.
Сэм Уорт осуществил тщательную очистку гидранта, и Лекси теперь точно знала, как работают все мышцы его спины, когда он нагибается и разгибается. За то время, что она потратила на изучение схем всех этих дельтовидных, трапециевидных, косых и прочих мышц, она так и не успела насладиться их красотой.
Мужчины, которые часами потеют в тренажерных залах, не достигают таких результатов. Резкие движения заставляют их мышцы набухать, делают их громоздкими. Сэм же, будучи мускулистым, оставался худощавым. Культурист, который снимался для обложки ее книги, описывал Лекси ежедневные тренировки в подробностях. Ему особенно нравилось, как выглядели у него мышцы пресса, и то, что у него практически не было жира на животе. Ему не понравилось предположение Лекси о том, что с уменьшением процентного содержания жира количество вырабатываемой его организмом спермы, вероятно, тоже понизилось.
Сэм Уорт имел просто здоровый и естественный вид, и достигалось это за счет тех нехитрых движений, что он выполнял во время работы — выполнял, кстати, весьма умело. Такие нагрузки не могли вызвать снижение выработки спермы. Клоны-блондинки приносили ему печенье. Мег Салливан приносила ему тыквенные семечки.
Эрнесто потчевал его устрицами. Той частью мозга, что не была еще отуманена его красивой мускулатурой, Лек-си аккуратно подсчитывала все часы, что он провел, работая в гостинице. Он снова не предоставил ей счет.
Лекси обнаружила, что ей трудно забыть его предложение объединиться. Возможно, он просто подразумевал, что им следует лучше узнать друг друга, а может, он имел в виду лишь одноразовый секс. Поскольку Лекси никогда не заводила себе дружков на одну ночь, в случае, если он имел в виду второй вариант, сказать «нет» ей будет проще.
Ежедневные визиты Вернона в гостиницу на послеобеденный чай никак не способствовали тому, чтобы Лекси перестала волноваться насчет ожидаемых гостей. Верной успел рассказать Лекси, что в предыдущий свой визит группа устроила пожар. Совсем недавно они подожгли общественные уборные на пляже. Разумеется, они заплатили за нанесенный ущерб, и общественные уборные были заново построены, но Вернона можно было понять: зданиям городка угрожала опасность. И еще он заметил, что октябрь в Калифорнии самый пожароопасный месяц.
В ночь с четверга на пятницу Лекси снилась гора в огне. Во сне присутствовала мать олененка Бэмби, которая оказалась в ловушке из поваленных деревьев. Был там и лось, который выводил гостей отеля из зоны бедствия. В пятницу утром она начала с того, что проверила систему пожарной сигнализации и договорилась, чтобы в холле гостиницы всю ночь дежурил пожарник. Ее еще очень беспокоило то, как воспримут соседство с буйной группой остальные гости, но в три часа ее тревога улеглась, поскольку двое других гостей, собиравшихся приехать на выходные, отменили заказ. Номера не должны пустовать — она про это всегда помнила. На столе перед ней лежал ответ Сэма Уорта на ее запрос относительно счета. На клочке бумаги было написано единственное слово: «никогда».
Лекси чувствовала, что теряет терпение. Она получит от него счет. Вначале она поприветствовала гостей за послеобеденным чаем, после чего отправилась в город.
У калитки туалетного садика Чарли Битона дорогу ей перегородил золотистый ретривер. Возможно, эта группа металлистов сумеет оценить данную достопримечательность города.
— Привет, Уинстон. Сегодня меня спасать не надо, спасибо. — Она начала его обходить, но он затрусил к растительности, снова перегородил ей дорогу и залаял. Лекси увидела поднимающиеся на холм ступени. — Ты хочешь отвести меня к Сэму? — спросила она.
Кажется, пес был доволен ее сообразительностью. Ступеньки шли между разросшимися кустами жимолости и смородины. Лекси не удержалась и набрала пригоршню оставшихся на кустах ягод. Над первым рядом домов оказалась улица. Уинстон показывал ей дорогу. Свернув на юг, они подошли к видавшей виды белой калитке. Разросшиеся кипарисы закрывали с улицы обзор лучше любого забора. Лекси открыла калитку и оказалась в запущенном саду. Тропинка из кирпича вела мимо террас к величественному особняку в стиле королевы Анны с большой застекленной верандой с южной стороны. От стекол веранды отражался солнечный свет. Дом знавал лучшие времена, как, впрочем, и сад. Но при этом и дом, и сад сохранили некий аристократически-элегантный облик. Лекси почувствовала, что стала смотреть на Сэма Уорта иными глазами. Его прошлое сильно отличалось от того, что она для него придумала. Для нее он оставался умельцем крохотного городка с сексуальной улыбкой и умением найти подход к любой женщине. Теперь она увидела, что он был частью истории самого города. Фло упомянула в разговоре, что семья Сэма некогда владела большей частью Дрейкс-Пойнт, и Лекси невольно задалась вопросом: что явилось причиной такого стремительного падения. Каково это — работать плотником в городе, где твой отец был самым богатым человеком?
Возможно, это все равно что быть невидимкой в студенческом городке, где мать ее была именитым профессором, а отец — тренером бейсбольной сборной. Но Сэма Уорта едва ли можно назвать невидимкой. Все его знают. Лекси предположила, что у Сэма свои тараканы в голове и свой набор проблем. Она, Лекси, все время играла роль заднего плана у себя на родине, и только успех ее книги поставил ее в центр внимания — такого с ней никогда раньше не случалось, и она оказалась не готова к новой жизни. Люди на нее смотрели и ждали от нее чего-то. И ждали в основном плохого, а не хорошего. Но возможно, все в Дрейкс-Пойнт вот так же смотрят на Сэма и ждут от него определенных поступков. Она вдруг подумала, что эта его непринужденная, даже фамильярная манера общаться — всего лишь способ держать людей на расстоянии: приятный снаружи, он не вызывал в людях желания заглянуть ему в душу и тем самым избавлял их от возможных разочарований.
Самая верхняя терраса представляла собой заросший сорняками газон, обнесенный низкой каменной оградой. Наверное, здесь когда-то устраивали пикники — вид на море открывался головокружительный. Стеклянная дверь на веранду была не заперта. Она смотрела на Сэма Уорта снизу вверх. Он когда-нибудь носит рубашки?
— Мисс Кларк, я никак, — с нажимом на «никак», — не ожидал вас тут увидеть. — В руке у него была бутылка пива.
— Вините в том вашу собаку. — Лекси огляделась. Собака, естественно, исчезла. — И я пришла сюда лишь потому, что никак не могу получить от вас счет.
— Я терпеть не могу бумажную работу.
— А у вас ее много?
Он подумал немного и сказал:
— Я вам покажу.
— Вы хотите сказать: заходите?
— Никогда? — Он стоял, склонив голову набок, и изучающе на нее смотрел.
Лекси сжала зубы. Он не хотел, чтобы она забыла свою оплошность.
— Покажите мне вашу утомительную бумажную работу. — Она прошла по стертым ступеням на веранду. Темно-синий спальный мешок висел на перилах. — Знаете, если вы готовы трудиться бесплатно, вы могли бы и к своему дому руки приложить.
— Сначала надо закончить библиотеку.
— Библиотеку? — Ее озадачили слова Сэма. — То здание, над которым вы трудитесь, станет библиотекой?
Вместо ответа он провел ее внутрь дома через элегантную комнату с лепным потолком и удлиненным каменным камином. Мебели в ней не было, если не считать нескольких персидских ковров.
— Я думала, новое здание строится для магазинов.
— Магазины — это идея Вернона.
— Я не понимаю.
Но кажется, она начала понимать. Она была в том новом доме, и он явно не был предназначен для магазинов.
Он распахнул двустворчатые двери, ведущие в гостиную, принадлежавшую иной эпохе. Воображение рисовало дворецких и горничных в черных платьях и белых фартуках. В центре комнаты располагался ореховый обеденный стол на двадцать и более персон, заваленный кипами бумаг.
— О Боже!
Количество бумаги действительно впечатляло, и едва ли это были счета — иначе можно предположить, что Сэму Уорту не платили уже много лет. Лекси попыталась сообразить, откуда у Сэма столько документов, если он занят исключительно ручным трудом, когда внимание ее привлекла картина на стене. Над камином висел портрет женщины почти в полный рост. Женщине было около сорока. Высокая блондинка с красивыми чертами лица и высокими скулами, она улыбалась спокойной счастливой улыбкой. В ушах ее сверкали большие круглые жемчужины, вокруг стройной шеи обвивалась лента. На ней была белая облегающая блузка без рукавов и узкая, до щиколоток, персикового цвета юбка. На плечах легкая белая шаль. Из-под юбки виднелись ступни в сандалиях. Она выглядела так, как могла бы выглядеть принцесса Диана, если бы дожила до сорока с лишним лет, но Лекси знала, что перед ней не Диана. Больше того, она знала, кто эта женщина на портрете.
— Ваша мать? — спросила она. У Сэма были ее глаза и лоб, ее скулы, ее волосы и что-то общее в манере держаться.
— Да.
Черри. Это имя никак ей не шло. Она выглядела так, как должна выглядеть уверенная в себе, образованная аристократка. Впрочем, и сама комната соответствовала этому образу. И Лекси представить не могла, чем еще, кроме своей красоты, она могла быть знаменита.
— Она красивая.
— Спасибо.
Оба молчали. Конечно, он не приготовил для нее счет. Снова она оказалась в саду с ночными вазонами и сиденьями для унитазов вместо гитар. Сэм Уорт был не тем, за кого она его приняла.
— Вы не выписали для меня счет, верно?
Он глотнул пива.
— Возможно, мы могли бы прийти к джентльменскому соглашению. Вы поможете мне разобраться с бумагами — а я, в качестве бартера, предлагаю зачесть свою работу в гостинице. — Он смотрел на нее с хитроватой усмешкой, словно где-то тут был подвох.
Лекси очень остро чувствовала его близость, чувствовала его запах.
— Соглашение? — Шум, похожий на отдаленный рокот, отвлек ее. — Здесь много бумаг.
— Но это только временное соглашение. Как только я закончу с библиотекой, я отсюда уезжаю.
Ей показалось, что он дал ей сигнал: ближе не подходить.
— Уезжаете? Разве вы тут не живете?
— Я приехал только для того, чтобы построить библиотеку.
Она сделала шаг назад, прочь от гравитационного притяжения его мужской привлекательности.
— Вы что-то недоговариваете.
— Чтобы сравнять счет. Вы тоже кое-что прячете с тех пор, как приехали сюда.
Гром прокатился ближе, и Лекси попыталась понять, откуда идет этот шум.
Взгляды их встретились.
— Вы в программе защиты свидетелей? Или вас ищет полиция десяти штатов?
Она не могла отвести глаз.
— Знаете, вы ведь тоже не рубаха-парень. Я имею в виду то, что касается вашего прошлого.
Весь дом сотрясался от грохота. У Лекси в животе все задрожало. Внезапно шум стих.
— Что это было?
— Я думаю, приехали ваши гости.
— Ах да! — Лекси внезапно заволновалась. — Я должна идти. Не надо было мне оставлять Фло наедине с этими бандитами. — Она попятилась к двери.
— Не волнуйтесь, Фло может справиться с «Гриндстон», — заверил ее Сэм. — Так как, мы заключили сделку?
Лекси обернулась. Сэм стоял под портретом матери, и его волосы золотило вечернее солнце.
— Почему вы всегда так во всем уверены? Улыбка коснулась его губ.
— Потому что я помню прошлое.
Пять громадных черных мотоциклов громоздились возле гостиницы. Они напомнили Лекси злобных собак в металлических ошейниках. Действительно, все, что можно, было украшено металлом — кожаные седла, сумки, обивка руля. Уютный холл был завален рюкзаками, вещмешками и футлярами для гитар. И все было исключительно черного цвета. Лекси пробиралась между разбросанными предметами к пабу, откуда доносились громкие голоса.
Восемь крупных мужчин в коже и цепях, с голыми, в татуировках, предплечьями, пропирсингованными носами, бровями и прочими органами, с длинными неоновыми локонами, заполняли помещение. Лекси едва ли могла бы назвать их гостями. Скорее, то были завоеватели. И среди них ее элегантная менеджер Фло полулежала, распростершись на затянутых в кожу коленях свирепого гунна — потомка Аттилы. Фло была без жакета, волосы ее рассыпались по плечам, и она утирала с лица слезы смеха. Мясистый мужчина в черном, весьма довольный собой, придерживал ее одной рукой за талию, пристроив другую ладонь у нее на бедре.
Лекси не удержалась и взглянула на Найджела. Он был убийственно молчалив. Когда взгляд ее вернулся к группе, Лекси заметила еще одного молчальника. Он сидел за дальним угловым столиком и не принимал участия в разговоре. Он был целиком погружен в поджигание спичек. Зажжет спичку, подождет, пока та почти прогорит, и бросает ее в бокал с тонкой пленкой пива на дне, потом зажигает следующую. Лекси вдруг вспомнила свой сон, особенно ту его часть, где мать олененка Бэмби оказалась в огненной ловушке.
Потомок Атиллы поднял голову:
— Эй, всем привет.
Лекси помахала рукой собравшимся:
— Всем привет.
Фло высвободилась из объятий мужчины в черном и сползла на пол.
— Александра, позволь представить группу «Гриндстон». К сведению всех, Александра — хозяйка гостиницы «Клык и коготь».
Каждый из членов группы, за исключением панка в углу, сказал ей «привет». Фло представила вокалиста Йена Наша, тощего парня с зелеными волосами, менеджера Джинджер Мотт, женщину, которая была как две капли воды похожа на Фло, только являлась ее панковской версией. Представила она музыканта за синтезатором — Клиффа Кука, парня с огромными подвижными руками. Грэм Блэкмор, который лапал Фло, представился бас-гитаристом. Он кивнул в сторону парня, что зажигал спички:
— Мел Уинтер. Наш барабанщик.
Поджигатель спичек Мел внезапно встал, перепрыгнул через стол и стал протискиваться к Найджелу.
— Отвянь от меня, парень. Мне не нравится, как ты на меня пялишься.
Найджел и бровью не повел.
— Мне не нравится, что вы нарушаете правила противопожарной безопасности.
Мел оскалился и зарычал, но тут вмешался Грэм Блэкмор:
— Уинтер, угомонись.
— Давайте просто устроим костер и смотаемся отсюда.
— Костер? — выдавила из себя Лекси.
Никто не ответил. Мел и Найджел играли в гляделки.
— Завтра вечером, как планировали, ладно? — сказал Грэм, разрядив обстановку. Он обвел взглядом присутствующих. — Помните, мы здесь, чтобы отдать дань памяти Роджеру. — Все дружно закивали.
— Костер? — еще раз спросила Лекси.
— Эй, как насчет чая и булочек? — предложила Фло.
Шериф Брок чуть позже заглянул в гостиницу, чтобы перекинуться парой слов с Грэмом Блэкмором, но умоляющего взгляда Лекси словно и не заметил. Она заходила к нему, чтобы спросить, нужно ли разрешение, чтобы устроить костер на пляже. Она чувствовала приближение беды и не могла понять, почему шеф полиции делает вид, что ничего не происходит. На ее взгляд, уже сейчас должны гореть сигнальные огни и выть сирена.
Фло была в центре всего происходящего, в центре весьма острого соперничества — местная пожарная бригада сражалась в дартс против группы «Гриндстон». Пожарным не нравилось, что Фло играла за группу, так как было совершенно очевидно, что братство «Гриндстон»
считало ее своей. Теперь Лекси уже знала почему. Джинджер просветила Лекси относительно прошлого Фло — она была любимой женщиной покойного гитариста Роджера Фриппа. Смерть Фриппа расколола группу и забросила Фло в Дрейкс-Пойнт. Теперь они приехали, чтобы пригласить ее в тур в честь воссоединения группы.
Лекси не знала, за кем стоит присматривать лучше: за Фло, которая предстала перед Лекси в совершенно неожиданном свете (Лекси и не подозревала, что Фло может быть такой); за поджигателем спичек Мелом или за Найджелом с его убийственной молчаливостью. Лекси уже решила, что бросится между Мелом и Найджелом, если придется.
Маленькие круглые столики паба были заставлены пустыми стаканами и завалены упаковками от соленого печенья. Запах солодового уксуса и маринованного лука поднимался от пустых тарелок, и, по мере того как члены группы то возвращались за столики (когда наступал перерыв в игре в дартс), то уходили (когда игра возобновлялась), сигаретный угар становился все сильнее. Они все по очереди с ревом нарезали круги по городу на одном или двух мотоциклах — чтобы объехать город, требовалось всего несколько минут. Лекси очень надеялась, что мэр Вер-нон уехал отсюда куда-нибудь подальше.
Все разговоры вертелись вокруг воссоединения группы, тура в честь воссоединения и костра, который планировали устроить завтра, как дань памяти покойного Роджера Фриппа. Они то и дело начинали петь и привлекали к этому Фло. Когда одна из нескончаемых игр в дартс закончилась и новые игроки были выбраны для следующей партии, кто-то из пожарных Дрейкс-Пойнт возмутился:
— Фло, несправедливо, если ты снова будешь играть за чужих.
Грэм сгреб Фло в охапку.
— Это мы ей чужие? Да она наша Фло, наша. И когда мы уедем, она уедет с нами.
Испуганное, загнанное выражение мелькнуло на лице Фло. Лекси скорее почувствовала, чем увидела, как Найджел вышел из-за барной стойки. Это был уже перебор. Лекси встала.
Найджел, который даже говорил-то крайне редко и никогда не был замечен в повышении голоса, заорал:
— Размечтались! Ваша вонючая банда умерла. Все кончено. Finite Никаких туров возрождения.
Мел немедленно прекратил жечь спички и развернулся к Найджелу.
— Кто это говорит? Ты суешь нос не в свое дело, буфетчик. Отвянь от нас. — Он толкнул Найджела, но тот даже не шевельнулся.
Мел замахнулся, но Грэм поймал его за руку.
— Брось, Уинтер.
Мел стряхнул руку Грэма.
— Я это так не оставлю. — Он проткнул воздух указующим перстом. — Он влюбился в нашу Фло, вот в чем дело.
Фло обернулась к Найджелу, словно искала подтверждения, но он отказывался встречаться с ней взглядом. Найджел упрямо выставил подбородок:
— Вы можете сделать это до пятницы, до приезда «Гриндстон»?
— «Гриндстон», металлисты? Лекси кивнула.
— Веселое предстоит вам время, хозяйка гостиницы.
После того как Александра Кларк ушла, Сэм попытался восстановить тот приятный рабочий ритм, который помогал ему продержаться все утро. Ему надо сосредоточиться наделе, если он хочет, чтобы библиотека была закончена до того, как истечет срок разрешения. На этот раз он не даст Вернону победить.
А Верной опять взялся за свои излюбленные трюки. Еще один пакет документов пришел вчера по почте. Только для того, чтобы их прочесть, Сэму потребовался бы не один час. И еще больше времени для того, чтобы уяснить, как ему обойти препоны, выстраиваемые мэром. Но, так или иначе, придется напрячься. Когда он построит библиотеку, в городе появится хоть один значительный объект, который Вернону принадлежать не будет.
Уинстон пристально наблюдал за хозяином.
— Ты думаешь, я слишком легко сдался?
Уинстон презрительно фыркнул.
— Я просто веду себя по-соседски. Она здесь новенькая. И ей нравятся цветы. — Он не ожидал цветов. Ей нравились симпатичные вещи, но они скрывали ее стройную фигуру. На ней было больше цветов, чем в саду его матери.
Уинстон улегся на лапы, не удостоив хозяина ответом.
— Я знаю, что ты считаешь ее слишком подозрительной. Но она просто пытается что-то скрыть. Она не привыкла хранить секреты. Она лишь знает, как стрелять с бедра, очень прямолинейная девочка.
Сэм мог бы поклясться, что брови Уинстона удивленно поползли вверх.
— И еще я думаю, что Фло проговорилась. — Фло, Мег, Чарли, Верной — все они знали его историю, все были частью его истории. — Вот откуда взялось это слово — «никогда». Хорошие новости состоят в том, что она считает меня плотником с прошлым, и я ей небезразличен.
Уинстона эта тирада не впечатлила.
— Может, ее и непросто получить, ноты должен признать, что она — не Джулия. Она ладит со всеми людьми, которые нравятся мне. И даже с тобой.
Уинстон поднялся на ноги и пошел к двери. Сэм между тем решил добавить:
— Она, знаешь ли, смышленая. Почти ничего не упускает из виду.
Но последняя фраза осталась неуслышанной. Уинстон уже ушел.
Созванный мэром Верноном Комитет по будущему туризма в Дрейкс-Пойнт собирался по вторникам в городской ратуше. Комната для заседаний напомнила Лекси кафетерий в младшей школе — линолеумные полы, металлические складные стулья и маленькая сцена без занавеса в дальнем конце. Но только украшена эта сцена была не так, как в кафетерии. Вместо стендов со школьной стенгазетой там висели постеры, отображающие деятельность Клуба удочки и ружья. Со стен, обшитых темными панелями, смотрели фотографии, запечатлевшие Дрейкс-Пойнт в разные периоды существования городка. Спортивные состязания по бегу на еще черно-белом снимке, коллективный снимок добровольной пожарной дружины. Соревнования по перетягиванию каната на пляже и фотография Бич-стрит, на которой было всего два дома — канувший в Лету салун и продовольственный магазин. Было много фотографий людей с охотничьими трофеями: оленями, кабанами, лисами, индейками и с большими рыбинами. И очень много оленьих рогов по периметру, словно напоминание о том, что живое стадо должно помнить о стаде ушедших.
Мэр водрузил пюпитр на возвышение. Публика сидела к нему лицом. Люди подходили к этой самодельной доске объявлений, знакомились с прикрепленными бумагами. Люди здесь собрались сплошь мрачные, и было заметно, что им тут совсем не нравится. Лекси кое-кого уже знала в лицо. Верной был единственным в пиджаке и галстуке.
Сутулый мужчина в комбинезоне и бейсбольной кепке прошел мимо доски объявлений и первый нарушил тишину:
— Верной, ты еще не пристрелил ту собаку?
Верной что-то пробормотал, даже не оборачиваясь.
Шериф Брок сказал:
— В Дрейкс-Пойнт до сих пор собак никто не пристреливал, если они не бешеные.
Мужчина в комбинезоне не унимался:
— Этот олух однажды отымеет твою суку, Верной.
— Никогда. — Верной обернулся к парню в бейсболке, но вместо него злой взгляд мэра перехватила Лекси.
Она изобразила улыбку и поздоровалась.
— Мисс Кларк, добро пожаловать. Я вас не видел. — Лицо Вернона приняло подобающее выражение учтивости.
Все повернули голову в сторону Александры, и Вер-нон поторопился сделать представление:
— Лекси, познакомьтесь, это Майк, он сдает напрокат лодки и продает живую наживку. Феликс — профессиональный тренер по гольфу с побережья. Ну а Грин, парень в бейсболке, — он владеет заправкой.
Она поздоровалась с теми, кого уже знала, как, например, Брока — он был един в двух лицах: глава местной полиции и начальник добровольной пожарной бригады.
Усевшись на складные стулья, все дружно уставились на рисунок, прикрепленный к мольберту. Лекси сразу его узнала.
— Это то здание, над которым работает Сэм Уорт. Верной прочистил горло.
— Верно.
— Какое удачное расположение. — В помещении было так тихо, что можно было услышать скрип стульев под беспокойно ерзающими на них мужчинами.
Верной кивнул:
— Очень удачное расположение для коммерции, и вот что нам предстоит решить, Александра. Есть ли у вас какие-нибудь мысли о том, какие предприятия могли бы помочь гостинице?
Лекси окинула взглядом собравшихся. Эти люди никак не походили на желающих построить в центре города картинную галерею или дорогие бутики.
— В том, что касается развития туризма в Дрейкс-Пойнт, у всех присутствующих опыта куда больше, чем у меня. Я бы предпочла послушать других.
— Туризм? — фыркнул парень в бейсболке, встретил злобный взгляд Вернона и поднялся.
— Грин, обойдемся без твоих комментариев. — Вер-нон обвел собрание взглядом. Рука его лежала на пюпитре, и дорогие золотые часы ярко блестели. — В Дрейкс-Пойнт вы или ведете прибыльный бизнес, или имеете хобби. У кого-нибудь здесь есть хобби?
Никто ничего не сказал.
— Если нам нужен коммерчески жизнеспособный центр в Дрейкс-Пойнт, то в новом здании должны разместиться те, кто ведет прибыльный бизнес. А теперь следующий пункт повестки: как идут дела с петицией?
— Сорок фамилий, — сказал человек позади Лекси.
— Я хочу, чтобы каждый из вас внес еще по десять имен в этот список, и сделать это надо до конца собрания.
Лекси поняла, что собрание будет долгим.
К четвергу отношения между Виолеттой и Полой наладились, а Лекси на зеркало в ванной налепила фразы на испанском. Ей особенно нравилось испанское la aspidora — пылесос и limpiar — убрать.
Они с Фло вполне уютно себя чувствовали, работая бок о бок, так что Александра стала думать, что отчуждение, возникшее, казалось, между ними, ей просто померещилось.
Составляя меню для «Гриндстон» — гастрономические пристрастия у них были британские, — Лекси расспрашивала Фло об истории группы. Она узнала, что впервые они заявили о себе в 1970 году на фестивале острова Уайт, и это было за пять лет до рождения Лекси. Когда Лекси играла со своей первой куклой, они сочиняли свои хиты. В 1985 году группа распалась, после того как от передозировки погиб ведущий гитарист, Роджер Фрипп. Тогда Лекси, как помнится, забросила кукол ради спорта. Все это было в далеком прошлом, но у Лекси было такое чувство, словно Фло что-то недоговаривает. Она с большой неохотой открыла Лекси, что все представления группы не обходятся без трех символов: громадного мельничного жернова, от которого группа и получила свое название, топора с обоюдоострым лезвием и костра.
Сэм Уорт осуществил тщательную очистку гидранта, и Лекси теперь точно знала, как работают все мышцы его спины, когда он нагибается и разгибается. За то время, что она потратила на изучение схем всех этих дельтовидных, трапециевидных, косых и прочих мышц, она так и не успела насладиться их красотой.
Мужчины, которые часами потеют в тренажерных залах, не достигают таких результатов. Резкие движения заставляют их мышцы набухать, делают их громоздкими. Сэм же, будучи мускулистым, оставался худощавым. Культурист, который снимался для обложки ее книги, описывал Лекси ежедневные тренировки в подробностях. Ему особенно нравилось, как выглядели у него мышцы пресса, и то, что у него практически не было жира на животе. Ему не понравилось предположение Лекси о том, что с уменьшением процентного содержания жира количество вырабатываемой его организмом спермы, вероятно, тоже понизилось.
Сэм Уорт имел просто здоровый и естественный вид, и достигалось это за счет тех нехитрых движений, что он выполнял во время работы — выполнял, кстати, весьма умело. Такие нагрузки не могли вызвать снижение выработки спермы. Клоны-блондинки приносили ему печенье. Мег Салливан приносила ему тыквенные семечки.
Эрнесто потчевал его устрицами. Той частью мозга, что не была еще отуманена его красивой мускулатурой, Лек-си аккуратно подсчитывала все часы, что он провел, работая в гостинице. Он снова не предоставил ей счет.
Лекси обнаружила, что ей трудно забыть его предложение объединиться. Возможно, он просто подразумевал, что им следует лучше узнать друг друга, а может, он имел в виду лишь одноразовый секс. Поскольку Лекси никогда не заводила себе дружков на одну ночь, в случае, если он имел в виду второй вариант, сказать «нет» ей будет проще.
Ежедневные визиты Вернона в гостиницу на послеобеденный чай никак не способствовали тому, чтобы Лекси перестала волноваться насчет ожидаемых гостей. Верной успел рассказать Лекси, что в предыдущий свой визит группа устроила пожар. Совсем недавно они подожгли общественные уборные на пляже. Разумеется, они заплатили за нанесенный ущерб, и общественные уборные были заново построены, но Вернона можно было понять: зданиям городка угрожала опасность. И еще он заметил, что октябрь в Калифорнии самый пожароопасный месяц.
В ночь с четверга на пятницу Лекси снилась гора в огне. Во сне присутствовала мать олененка Бэмби, которая оказалась в ловушке из поваленных деревьев. Был там и лось, который выводил гостей отеля из зоны бедствия. В пятницу утром она начала с того, что проверила систему пожарной сигнализации и договорилась, чтобы в холле гостиницы всю ночь дежурил пожарник. Ее еще очень беспокоило то, как воспримут соседство с буйной группой остальные гости, но в три часа ее тревога улеглась, поскольку двое других гостей, собиравшихся приехать на выходные, отменили заказ. Номера не должны пустовать — она про это всегда помнила. На столе перед ней лежал ответ Сэма Уорта на ее запрос относительно счета. На клочке бумаги было написано единственное слово: «никогда».
Лекси чувствовала, что теряет терпение. Она получит от него счет. Вначале она поприветствовала гостей за послеобеденным чаем, после чего отправилась в город.
У калитки туалетного садика Чарли Битона дорогу ей перегородил золотистый ретривер. Возможно, эта группа металлистов сумеет оценить данную достопримечательность города.
— Привет, Уинстон. Сегодня меня спасать не надо, спасибо. — Она начала его обходить, но он затрусил к растительности, снова перегородил ей дорогу и залаял. Лекси увидела поднимающиеся на холм ступени. — Ты хочешь отвести меня к Сэму? — спросила она.
Кажется, пес был доволен ее сообразительностью. Ступеньки шли между разросшимися кустами жимолости и смородины. Лекси не удержалась и набрала пригоршню оставшихся на кустах ягод. Над первым рядом домов оказалась улица. Уинстон показывал ей дорогу. Свернув на юг, они подошли к видавшей виды белой калитке. Разросшиеся кипарисы закрывали с улицы обзор лучше любого забора. Лекси открыла калитку и оказалась в запущенном саду. Тропинка из кирпича вела мимо террас к величественному особняку в стиле королевы Анны с большой застекленной верандой с южной стороны. От стекол веранды отражался солнечный свет. Дом знавал лучшие времена, как, впрочем, и сад. Но при этом и дом, и сад сохранили некий аристократически-элегантный облик. Лекси почувствовала, что стала смотреть на Сэма Уорта иными глазами. Его прошлое сильно отличалось от того, что она для него придумала. Для нее он оставался умельцем крохотного городка с сексуальной улыбкой и умением найти подход к любой женщине. Теперь она увидела, что он был частью истории самого города. Фло упомянула в разговоре, что семья Сэма некогда владела большей частью Дрейкс-Пойнт, и Лекси невольно задалась вопросом: что явилось причиной такого стремительного падения. Каково это — работать плотником в городе, где твой отец был самым богатым человеком?
Возможно, это все равно что быть невидимкой в студенческом городке, где мать ее была именитым профессором, а отец — тренером бейсбольной сборной. Но Сэма Уорта едва ли можно назвать невидимкой. Все его знают. Лекси предположила, что у Сэма свои тараканы в голове и свой набор проблем. Она, Лекси, все время играла роль заднего плана у себя на родине, и только успех ее книги поставил ее в центр внимания — такого с ней никогда раньше не случалось, и она оказалась не готова к новой жизни. Люди на нее смотрели и ждали от нее чего-то. И ждали в основном плохого, а не хорошего. Но возможно, все в Дрейкс-Пойнт вот так же смотрят на Сэма и ждут от него определенных поступков. Она вдруг подумала, что эта его непринужденная, даже фамильярная манера общаться — всего лишь способ держать людей на расстоянии: приятный снаружи, он не вызывал в людях желания заглянуть ему в душу и тем самым избавлял их от возможных разочарований.
Самая верхняя терраса представляла собой заросший сорняками газон, обнесенный низкой каменной оградой. Наверное, здесь когда-то устраивали пикники — вид на море открывался головокружительный. Стеклянная дверь на веранду была не заперта. Она смотрела на Сэма Уорта снизу вверх. Он когда-нибудь носит рубашки?
— Мисс Кларк, я никак, — с нажимом на «никак», — не ожидал вас тут увидеть. — В руке у него была бутылка пива.
— Вините в том вашу собаку. — Лекси огляделась. Собака, естественно, исчезла. — И я пришла сюда лишь потому, что никак не могу получить от вас счет.
— Я терпеть не могу бумажную работу.
— А у вас ее много?
Он подумал немного и сказал:
— Я вам покажу.
— Вы хотите сказать: заходите?
— Никогда? — Он стоял, склонив голову набок, и изучающе на нее смотрел.
Лекси сжала зубы. Он не хотел, чтобы она забыла свою оплошность.
— Покажите мне вашу утомительную бумажную работу. — Она прошла по стертым ступеням на веранду. Темно-синий спальный мешок висел на перилах. — Знаете, если вы готовы трудиться бесплатно, вы могли бы и к своему дому руки приложить.
— Сначала надо закончить библиотеку.
— Библиотеку? — Ее озадачили слова Сэма. — То здание, над которым вы трудитесь, станет библиотекой?
Вместо ответа он провел ее внутрь дома через элегантную комнату с лепным потолком и удлиненным каменным камином. Мебели в ней не было, если не считать нескольких персидских ковров.
— Я думала, новое здание строится для магазинов.
— Магазины — это идея Вернона.
— Я не понимаю.
Но кажется, она начала понимать. Она была в том новом доме, и он явно не был предназначен для магазинов.
Он распахнул двустворчатые двери, ведущие в гостиную, принадлежавшую иной эпохе. Воображение рисовало дворецких и горничных в черных платьях и белых фартуках. В центре комнаты располагался ореховый обеденный стол на двадцать и более персон, заваленный кипами бумаг.
— О Боже!
Количество бумаги действительно впечатляло, и едва ли это были счета — иначе можно предположить, что Сэму Уорту не платили уже много лет. Лекси попыталась сообразить, откуда у Сэма столько документов, если он занят исключительно ручным трудом, когда внимание ее привлекла картина на стене. Над камином висел портрет женщины почти в полный рост. Женщине было около сорока. Высокая блондинка с красивыми чертами лица и высокими скулами, она улыбалась спокойной счастливой улыбкой. В ушах ее сверкали большие круглые жемчужины, вокруг стройной шеи обвивалась лента. На ней была белая облегающая блузка без рукавов и узкая, до щиколоток, персикового цвета юбка. На плечах легкая белая шаль. Из-под юбки виднелись ступни в сандалиях. Она выглядела так, как могла бы выглядеть принцесса Диана, если бы дожила до сорока с лишним лет, но Лекси знала, что перед ней не Диана. Больше того, она знала, кто эта женщина на портрете.
— Ваша мать? — спросила она. У Сэма были ее глаза и лоб, ее скулы, ее волосы и что-то общее в манере держаться.
— Да.
Черри. Это имя никак ей не шло. Она выглядела так, как должна выглядеть уверенная в себе, образованная аристократка. Впрочем, и сама комната соответствовала этому образу. И Лекси представить не могла, чем еще, кроме своей красоты, она могла быть знаменита.
— Она красивая.
— Спасибо.
Оба молчали. Конечно, он не приготовил для нее счет. Снова она оказалась в саду с ночными вазонами и сиденьями для унитазов вместо гитар. Сэм Уорт был не тем, за кого она его приняла.
— Вы не выписали для меня счет, верно?
Он глотнул пива.
— Возможно, мы могли бы прийти к джентльменскому соглашению. Вы поможете мне разобраться с бумагами — а я, в качестве бартера, предлагаю зачесть свою работу в гостинице. — Он смотрел на нее с хитроватой усмешкой, словно где-то тут был подвох.
Лекси очень остро чувствовала его близость, чувствовала его запах.
— Соглашение? — Шум, похожий на отдаленный рокот, отвлек ее. — Здесь много бумаг.
— Но это только временное соглашение. Как только я закончу с библиотекой, я отсюда уезжаю.
Ей показалось, что он дал ей сигнал: ближе не подходить.
— Уезжаете? Разве вы тут не живете?
— Я приехал только для того, чтобы построить библиотеку.
Она сделала шаг назад, прочь от гравитационного притяжения его мужской привлекательности.
— Вы что-то недоговариваете.
— Чтобы сравнять счет. Вы тоже кое-что прячете с тех пор, как приехали сюда.
Гром прокатился ближе, и Лекси попыталась понять, откуда идет этот шум.
Взгляды их встретились.
— Вы в программе защиты свидетелей? Или вас ищет полиция десяти штатов?
Она не могла отвести глаз.
— Знаете, вы ведь тоже не рубаха-парень. Я имею в виду то, что касается вашего прошлого.
Весь дом сотрясался от грохота. У Лекси в животе все задрожало. Внезапно шум стих.
— Что это было?
— Я думаю, приехали ваши гости.
— Ах да! — Лекси внезапно заволновалась. — Я должна идти. Не надо было мне оставлять Фло наедине с этими бандитами. — Она попятилась к двери.
— Не волнуйтесь, Фло может справиться с «Гриндстон», — заверил ее Сэм. — Так как, мы заключили сделку?
Лекси обернулась. Сэм стоял под портретом матери, и его волосы золотило вечернее солнце.
— Почему вы всегда так во всем уверены? Улыбка коснулась его губ.
— Потому что я помню прошлое.
Пять громадных черных мотоциклов громоздились возле гостиницы. Они напомнили Лекси злобных собак в металлических ошейниках. Действительно, все, что можно, было украшено металлом — кожаные седла, сумки, обивка руля. Уютный холл был завален рюкзаками, вещмешками и футлярами для гитар. И все было исключительно черного цвета. Лекси пробиралась между разбросанными предметами к пабу, откуда доносились громкие голоса.
Восемь крупных мужчин в коже и цепях, с голыми, в татуировках, предплечьями, пропирсингованными носами, бровями и прочими органами, с длинными неоновыми локонами, заполняли помещение. Лекси едва ли могла бы назвать их гостями. Скорее, то были завоеватели. И среди них ее элегантная менеджер Фло полулежала, распростершись на затянутых в кожу коленях свирепого гунна — потомка Аттилы. Фло была без жакета, волосы ее рассыпались по плечам, и она утирала с лица слезы смеха. Мясистый мужчина в черном, весьма довольный собой, придерживал ее одной рукой за талию, пристроив другую ладонь у нее на бедре.
Лекси не удержалась и взглянула на Найджела. Он был убийственно молчалив. Когда взгляд ее вернулся к группе, Лекси заметила еще одного молчальника. Он сидел за дальним угловым столиком и не принимал участия в разговоре. Он был целиком погружен в поджигание спичек. Зажжет спичку, подождет, пока та почти прогорит, и бросает ее в бокал с тонкой пленкой пива на дне, потом зажигает следующую. Лекси вдруг вспомнила свой сон, особенно ту его часть, где мать олененка Бэмби оказалась в огненной ловушке.
Потомок Атиллы поднял голову:
— Эй, всем привет.
Лекси помахала рукой собравшимся:
— Всем привет.
Фло высвободилась из объятий мужчины в черном и сползла на пол.
— Александра, позволь представить группу «Гриндстон». К сведению всех, Александра — хозяйка гостиницы «Клык и коготь».
Каждый из членов группы, за исключением панка в углу, сказал ей «привет». Фло представила вокалиста Йена Наша, тощего парня с зелеными волосами, менеджера Джинджер Мотт, женщину, которая была как две капли воды похожа на Фло, только являлась ее панковской версией. Представила она музыканта за синтезатором — Клиффа Кука, парня с огромными подвижными руками. Грэм Блэкмор, который лапал Фло, представился бас-гитаристом. Он кивнул в сторону парня, что зажигал спички:
— Мел Уинтер. Наш барабанщик.
Поджигатель спичек Мел внезапно встал, перепрыгнул через стол и стал протискиваться к Найджелу.
— Отвянь от меня, парень. Мне не нравится, как ты на меня пялишься.
Найджел и бровью не повел.
— Мне не нравится, что вы нарушаете правила противопожарной безопасности.
Мел оскалился и зарычал, но тут вмешался Грэм Блэкмор:
— Уинтер, угомонись.
— Давайте просто устроим костер и смотаемся отсюда.
— Костер? — выдавила из себя Лекси.
Никто не ответил. Мел и Найджел играли в гляделки.
— Завтра вечером, как планировали, ладно? — сказал Грэм, разрядив обстановку. Он обвел взглядом присутствующих. — Помните, мы здесь, чтобы отдать дань памяти Роджеру. — Все дружно закивали.
— Костер? — еще раз спросила Лекси.
— Эй, как насчет чая и булочек? — предложила Фло.
Шериф Брок чуть позже заглянул в гостиницу, чтобы перекинуться парой слов с Грэмом Блэкмором, но умоляющего взгляда Лекси словно и не заметил. Она заходила к нему, чтобы спросить, нужно ли разрешение, чтобы устроить костер на пляже. Она чувствовала приближение беды и не могла понять, почему шеф полиции делает вид, что ничего не происходит. На ее взгляд, уже сейчас должны гореть сигнальные огни и выть сирена.
Фло была в центре всего происходящего, в центре весьма острого соперничества — местная пожарная бригада сражалась в дартс против группы «Гриндстон». Пожарным не нравилось, что Фло играла за группу, так как было совершенно очевидно, что братство «Гриндстон»
считало ее своей. Теперь Лекси уже знала почему. Джинджер просветила Лекси относительно прошлого Фло — она была любимой женщиной покойного гитариста Роджера Фриппа. Смерть Фриппа расколола группу и забросила Фло в Дрейкс-Пойнт. Теперь они приехали, чтобы пригласить ее в тур в честь воссоединения группы.
Лекси не знала, за кем стоит присматривать лучше: за Фло, которая предстала перед Лекси в совершенно неожиданном свете (Лекси и не подозревала, что Фло может быть такой); за поджигателем спичек Мелом или за Найджелом с его убийственной молчаливостью. Лекси уже решила, что бросится между Мелом и Найджелом, если придется.
Маленькие круглые столики паба были заставлены пустыми стаканами и завалены упаковками от соленого печенья. Запах солодового уксуса и маринованного лука поднимался от пустых тарелок, и, по мере того как члены группы то возвращались за столики (когда наступал перерыв в игре в дартс), то уходили (когда игра возобновлялась), сигаретный угар становился все сильнее. Они все по очереди с ревом нарезали круги по городу на одном или двух мотоциклах — чтобы объехать город, требовалось всего несколько минут. Лекси очень надеялась, что мэр Вер-нон уехал отсюда куда-нибудь подальше.
Все разговоры вертелись вокруг воссоединения группы, тура в честь воссоединения и костра, который планировали устроить завтра, как дань памяти покойного Роджера Фриппа. Они то и дело начинали петь и привлекали к этому Фло. Когда одна из нескончаемых игр в дартс закончилась и новые игроки были выбраны для следующей партии, кто-то из пожарных Дрейкс-Пойнт возмутился:
— Фло, несправедливо, если ты снова будешь играть за чужих.
Грэм сгреб Фло в охапку.
— Это мы ей чужие? Да она наша Фло, наша. И когда мы уедем, она уедет с нами.
Испуганное, загнанное выражение мелькнуло на лице Фло. Лекси скорее почувствовала, чем увидела, как Найджел вышел из-за барной стойки. Это был уже перебор. Лекси встала.
Найджел, который даже говорил-то крайне редко и никогда не был замечен в повышении голоса, заорал:
— Размечтались! Ваша вонючая банда умерла. Все кончено. Finite Никаких туров возрождения.
Мел немедленно прекратил жечь спички и развернулся к Найджелу.
— Кто это говорит? Ты суешь нос не в свое дело, буфетчик. Отвянь от нас. — Он толкнул Найджела, но тот даже не шевельнулся.
Мел замахнулся, но Грэм поймал его за руку.
— Брось, Уинтер.
Мел стряхнул руку Грэма.
— Я это так не оставлю. — Он проткнул воздух указующим перстом. — Он влюбился в нашу Фло, вот в чем дело.
Фло обернулась к Найджелу, словно искала подтверждения, но он отказывался встречаться с ней взглядом. Найджел упрямо выставил подбородок: