Мур Маргарет. В твоих пылких объятиях

   Стоило только королю с разочарованным видом на нее посмотреть, как дурные предчувствия, которые преследовали Элиссу всю дорогу до Лондона, разом к ней вернулись.
   — Нами был составлен план, — продолжал король, — с помощью которого мы намеревались разрешить к общему удовольствию одно щекотливое дельце.
   — Щекотливое дельце? — словно эхо откликнулась Элисса.
   Король недовольно поморщился: как всякий монарх, он терпеть не мог, когда его перебивали.
   — Кажется, вы что-то сказали, мистрис Лонгберн?
   — Ничего, ваше величество, — возразила Элисса, стараясь, чтобы ее голос звучал по возможности ровно. — Просто я никак не могу взять в толк, что вы подразумеваете под этими словами.
   — Для женщины, которая не читала мои пьесы, но тем не менее считает себя достаточно знающей, чтобы их критиковать, вы демонстрируете сейчас подозрительную некомпетентность, — громко заявил сэр Ричард. — Но к чему лукавить? Я не сомневаюсь, что стоило вам меня увидеть, как вы сразу поняли, какого рода дельце нам предстоит разрешить.
   Его величество король устремил на Элиссу проницательный взгляд и сказал:
   — Видите, мистрис Лонгберн? Сэр Ричард вас раскусил, даже не зная о том, что вы явились к нам с адвокатом.
   — С адвокатом? — с изумлением произнес сэр Ричард.
   — Значит, вы, ваше величество, собираетесь говорить со мной о наследстве моего сына? — спросила Элисса, не обратив внимания на удивленное восклицание Ричарда.
   — Не о наследстве вашего сына, а о моем родовом имении, — торопливо поправил ее Ричард.
   — Имение было куплено моим мужем на законных основаниях, — сказала, как отрезала, Элисса. — И полноправным владельцем имения Блайтов отныне является мой сын Уил.
   Мой адвокат готов хоть сию минуту представить все необходимые бумаги.
   — Хватит, перестаньте! — За добродушной усмешкой короля крылось недовольство. — Мы отлично знаем, что законно, а что нет. Не об этом сейчас речь. Взгляните лучше на сэра Блайта и постарайтесь понять, до какой степени ему хочется вернуть свое состояние. И он, поверьте, имеет на это право — и в силу того, что это имение принадлежало Блайтам на протяжении шестисот лет, и в силу того, что сэр Ричард оказал нам неоценимые услуги во время наших многолетних скитаний по Европе. Знаете, мистрис Лонгберн, если бы это зависело только от нас, мы бы вернули сэру Ричарду его собственность в тот самый момент, когда наша нога ступила на берег Англии.
   — Увы, ваше величество, по закону поместье Блайтов принадлежит мне и моему сыну.
   — Мой дядя не имел никакого права его продавать! — вскричал Ричард.
   — Ты был в Европе, Ричард, — напомнил сочинителю король.
   Элисса подивилась тому, как часто менялись интонации его величества, когда он обращался к тому или другому из собеседников. Сейчас, к примеру, в его голосе звучало неподдельное дружеское участие.
   — Тем не менее мы полагаем, что нам удалось найти приемлемый выход из создавшегося положения, — с улыбкой закончил король свою маленькую речь.
   Ричард и Элисса, как по команде, вскинули на него глаза.
   — Я намерен вас поженить.

Глава 3

   — На ком же вы хотите меня женить, сир? — спросил Ричард, стараясь сохранить самообладание.
   — Только не надо разыгрывать из себя идиота, Ричард, — сказал король. — Ты должен жениться на мистрис Лонгберн.
   — Но это невозможно, ваше величество! — вскричала Элисса.
   Когда Карл перевел на нее взгляд, в душе Ричарда на мгновение шевельнулась жалость. Хотя король любил женщин и чрезвычайно милостиво относился к прекрасной половине рода человеческого, он умел быть и непреклонным, главное же — он терпеть не мог, когда ему перечили. Так что категоричное заявление мистрис Лонгберн вряд ли могло пойти ей на пользу.
   Судя по всему, она тоже об этом подумала, поскольку выражение ее лица изменилось, и теперь она смотрела на короля с таким умильным видом, что ее взгляд мог, казалось, растопить камень, а не только чувствительное королевское сердце.
   — Я, ваше величество, не стою и мизинца такого джентльмена, как сэр Ричард. Ведь он украшение вашего двора и все такое, а я лишь глупенькая деревенская вдовушка, — ангельским голоском пролепетала она.
   Ричард едва сдержал себя — до того ему захотелось выругаться. То, что она сказала, являлось чистой воды ложью.
   Ричард не поверил бы ей, даже если бы она призналась ему в беззаветной любви, хотя мужчины в подобные признания верят охотнее всего.
   Да если бы он, Ричард, захотел создать в своей пьесе образ хитрой, прожженной интриганки, ему не пришлось бы долго морщить лоб: для этого ему было бы достаточно понаблюдать за мистрис Лонгберн.
   Король покрутил на пальце кольцо с бриллиантом, затем посмотрел на нее и улыбнулся.
   — Вы верно описали достоинства сэра Ричарда. Уверен, всякая женщина была бы рада выйти замуж за такого привлекательного и талантливого кавалера, которого мы, кстати, считаем своим другом.
   — Ваше величество, мой брак с сэром Ричардом не изменит положения вещей, — заметила мистрис Лонгберн. — Имение в любом случае достанется моему сыну.
   — То есть достанется парню, который по чести не имеет на него никаких прав, — вставил Ричард.
   — Мой сын — наследник поместья Блайтов и по закону, и по чести! — запротестовала мистрис Лонгберн, мгновенно утрачивая ангельское выражение, запечатлевшееся было у нее на лице.
   Ричард подметил, что королю стало надоедать упрямство вдовы Лонгберн, и он едва не улыбнулся при этой мысли.
   — Боюсь, ваше величество, что нам нельзя жениться.
   Мистрис Лонгберн определенно от меня не в восторге, а я таков, какой есть, и измениться в лучшую сторону не способен.
   — Ерунда! — воскликнул его величество. — Мы можем назвать несколько строптивых женщин, которые поначалу всячески сопротивлялись сближению с тобой, но потом все равно оказывались в твоей постели. Кстати, мы не припомним, чтобы потом кто-нибудь из них об этом пожалел.
   — Я очень сомневаюсь, ваше величество, что упоминание о моих победах у женщин сильно увеличит мои шансы понравиться мистрис Лонгберн, — понизив голос, произнес Ричард, кивая на вдову.
   — А вот я нисколько не сомневаюсь, что тебе, Ричард, удастся преодолеть ее неприязнь и завладеть ее сердцем. — Король переключил внимание на Элиссу:
   — Видите ли, мадам, наш друг уже очень давно стремится поселиться в своем родовом имении. Пусть даже он и не сможет восстановить свои права на поместье, но после брака с вами он по крайней мере получит возможность там жить. Разве это не удачный компромисс, который разрешает все проблемы?
   — Он будет там жить?
   — С вами, моя милая, с вами, — сказал король, раздельно выговаривая слова, как если бы он беседовал с ребенком. — В качестве вашего мужа.
   Элисса перевела взгляд на человека, который по воле короля должен был стать ее мужем, и перед ее мысленным взором пронеслось несколько воображаемых картин ее будущей семейной жизни.
   «Да уж, — подумала она, — сэр Блайт — это вам не Уильям Лонгберн. Наверняка он будет и лучше, чем… Боже! О чем я только думаю, — возмутилась про себя и на себя Элисса. — Сэр Ричард — и это ясно с первого взгляда — человек глубоко аморальный, как и все друзья короля Карла. Что ж с того, что он хорош собой и у него красивые черные глаза? Я не должна, не имею права с ним встречаться. И уж тем более не должна выходить за него замуж».
   — Быть может, мадам, вам стоит обсудить мое предложение с адвокатом, коль скоро вы взяли на себя труд привести его с собой? — с улыбкой произнес король Карл.
   Элисса поднялась с места и сделала реверанс.
   — Благодарю за совет, ваше величество. Я так именно и поступлю. — С этими словами она, шурша платьем, поспешила к двери.
   После того как она удалилась, король отпустил слугу и остался с сэром Ричардом наедине.
   — Вот, черт возьми, ситуация, а, Блайт? В такой, пожалуй, тебе еще бывать не приходилось, — начал Карл.
   Ричард согласно кивнул:
   — Это так, ваше величество. Скажу по чести, мне не каждый день выпадает возможность говорить о женитьбе.
   — Особенно о своей, верно? — усмехнувшись, сказал Карл. — Должен, однако, заметить, что время тобой потрачено не зря. Сегодня ты приобрел новый опыт — не так уж часто дамы тебя отвергают. Признаться, я до сих пор не могу понять, как с таким мрачным характером ты умудряешься пользоваться успехом у прекрасного пола.
   — Это для меня самого загадка, ваше величество, — сказал Ричард, улыбнувшись краешком рта. — Но если посмотреть на этот феномен сквозь призму теории, которая гласит, что «люди более всего хотят заполучить то, что им недоступно», выяснится, что ничего особенно таинственного в этом нет. Сделайте только вид, что не обращаете на женщину внимания, и она приложит все усилия, чтобы вам понравиться. Этот метод, сир, не подвел меня ни разу. Бывали случаи, когда женщины, распаленные моей сдержанностью, сами бросались мне на шею!
   — Подумать только, какие испытания выпали на твою долю! — усмехнулся король.
   — Что ж делать, ваше величество? Приходится терпеть, — сказал с ухмылкой Ричард. — Должен, однако, заметить, сир, что когда ваше величество находится рядом, женщины сразу же забывают о моем существовании.
   — Ты нам льстишь!
   — Нет, сир! Более того, мне кажется, что у вдовы Лонгберн имелись кое-какие планы насчет вашего величества, и когда ей предложили взамен такого жалкого сочинителя, как я, она, понятное дело, вспылила.
   — Ну, «вспылила» — это слишком сильно сказано. Будем считать, что она удивилась или была разочарована.
   — Я бы на ее месте тоже испытал разочарование, сир.
   Король рассмеялся, но потом снова сделался серьезным.
   — Запомни, Ричард, брак с вдовой — единственная возможность вернуть твое состояние. Иначе поместья тебе не видать:
   — Чрезвычайно благодарен вам за заботу, сир, — сказал Ричард, стараясь по возможности выглядеть беззаботным и никак не проявлять своего критического отношения к задуманному королем плану. — Тем не менее, если вы согласитесь признать законность притязаний вдовы и ее сына на мою собственность, это мало что мне дает. Имение никогда не станет моим по-настоящему.
   — К сожалению, ее притязания справедливы, и от этого факта нам не отмахнуться, — задумчиво произнес король. — Должен тебе сказать, что мы уже просмотрели документы — лично. Брачный договор, купчая на поместье и завещание ее мужа составлены по всем правилам — так что придраться не к чему. Наследник, однако ж, может и умереть, и тогда поместье будет находиться в безраздельной собственности мистрис Лонгберн — то есть твоей будущей жены.
   Ричард постарался не выказать своего неудовольствия.
   — Я, разумеется, хотел бы вернуть свое состояние, сир, но только не ценой жизни невинного ребенка.
   Король улыбнулся:
   — Благородно, ничего не скажешь. Кстати, у твоей будущей супруги есть и собственное состояние, это не считая поместья Блайтов. В соответствии с брачным договором за ней сохраняется ее приданое, а в случае смерти мужа — принадлежащая ему наличность и вся движимость.
   Мальчик наследует только поместье, а всеми деньгами распоряжается его мать. Если ты, Ричард, женишься на ней, то станешь весьма состоятельным человеком и сможешь прикупить себе другое имение.
   — Другое? Это не то же самое, что мое фамильное.
   — Придется тебе ограничиться этим, — с металлом в голосе произнес король Карл.
   — Ваше величество, я не признаю браков по расчету.
   — Странно. Ты частенько описываешь их в своих сочинениях, — холодно парировал монарх.
   Несмотря на неудовольствие, которое слышалось в голосе Карла, Ричард решил сказать королю правду — не всю, конечно, но хотя бы часть ее.
   — Если помните, сир, подобные браки в моих пьесах всегда обречены на неудачу.
   — Прекрати, Ричард. Ты разворчался, как старуха, и совершенно упустил из виду, что эта вдова — настоящий лакомый кусочек. Приглашая ее к себе во дворец, мы не имели представления, что она так хороша, а то бы обязательно предложили ей местечко при нашем дворе. Это и сейчас еще не поздно устроить, но ты, Ричард, наш друг, а потому мы уступаем ее тебе. Разумеется, в том случае, если ты от нее откажешься, мы сами о ней позаботимся. Такому бутону незачем заживо хоронить себя в сельской глуши в Лестере.
   Ричард подумал, что он, сам того не желая, неожиданно сделался вершителем судьбы этой женщины. Если он откажется от нее. Карл оставит ее при дворе, и она станет добычей сластолюбивых и беспринципных придворных, которыми окружил себя Стюарт.
   С другой стороны, Ричарду вовсе не улыбалось повторять печальный опыт родителей, чей брак с самого начала превратился в непрекращающуюся склоку.
   Что же делать: оставить молодую вдову на растерзание придворным волкам, которые водятся в Уайтхолле, или обречь себя на несчастливую семейную жизнь?
   — Я женюсь на мистрис Лонгберн, ваше величество, — помолчав, сказал Ричард.
 
   Элисса сидела на изящном стульчике в передней личных апартаментов короля и смотрела на высокого человека в черной мантии, который стоял перед ней, заложив за спину руки.
   — Насколько я понимаю, предложение его величества вас ничуть не удивило? — спросила она, недовольно поморщившись.
   — С чего бы? Королю нравится вершить судьбы людей, — спокойно ответил мистер Хардинг. — Признаться, когда король вызвал вас в Лондон, у меня сразу же возникли соображения такого толка.
   — Почему же вы меня не предупредили?
   — Я мог и ошибиться.
   Элисса напомнила себе, что «железный» Хардинг, несмотря на свой далеко еще не почтенный возраст, считался лучшим в Лондоне адвокатом. К сожалению, этот человек был так же мало способен к проявлению нормальных человеческих чувств, как золоченый стул, на котором она сейчас сидела в роскошной королевской передней.
   Повсюду только и говорили что о финансовых затруднениях, которые испытывал его величество, но, глядя на бархатные гардины с тяжелыми золотыми кистями, резную позолоченную мебель, натертый душистым воском наборный паркет и мягчайшие ковры, в которых нога утопала по щиколотку, нетрудно было себе представить, откуда они проистекали.
   — Думаю, сэр Ричард тоже ничего не знал о планах короля, — сказала Элисса, вспомнив, как в тот момент, когда Карл предложил им пожениться, на красивом лице господина сочинителя проступило неподдельное изумление.
   Потом ей неожиданно пришло в голову, что, быть может, за непроницаемой маской на лице сэра Ричарда Блайта скрывается тонкая, ранимая душа поэта. Но что с того, сказала она себе. Ей-то какое до этого дело?
   — Странно, что король не поставил его об этом в известность, — удивился мистер Хардинг. — Ведь сэр Ричард и его величество — большие друзья.
   — Если они такие уж друзья, как вы утверждаете, то непонятно, почему его величество не отдал мне приказ передать имение Блайту, — с сарказмом сказала женщина.
   — Как же он мог? Ведь имение-то куплено вами на законных основаниях. Если он отберет имение у вас и отдаст его сэру Блайту, то другие дворяне, которые продали свои земли в период междуцарствия, тоже захотят вернуть свои владения и завалят его величество прошениями. Король не может себе позволить платить отступные всем новым владельцам.
   — Но если у нас все по закону, почему я не могу отказаться от брака с сэром Ричардом?
   — Хочу, сударыня, вам напомнить, что человек, который сделал вам такое предложение, не простой смертный, а король Англии.
   — Ну и что? Ведь он не выше закона? Если не ошибаюсь, в Великой хартии вольностей сказано, что никто не может быть выше закона — даже монарх!
   — Думаю, что его величество не очень любит заглядывать в эту самую хартию, зато любит награждать своих верных слуг, особенно в том случае, если это не отнимает у него много времени и не стоит ему лично ни гроша.
   — Народ этого не поймет. Люди в большинстве своем терпеть не могут королевских любимчиков, — вскинув голову, гордо сказала Элисса. — К тому же этот сэр Ричард Блайт — человек глубоко аморальный и позорит своим поведением нацию!
   — Сэр Ричард долгие годы провел вместе с королем в Европе и оказал ему множество неоценимых услуг, — заметил мистер Хардинг. — Кроме того, пьесы Блайта доставляют его величеству большое удовольствие. Король не отстанет от вас, мистрис Лонгберн. Кстати, он уже назначил день свадьбы?
   Элисса вскочила с места.
   — Свадьбы не будет!
   В эту минуту ей показалось, что она разглядела в глазах адвоката проблеск чувства. Однако же в его словах это никак не отразилось:
   — Коль скоро король хочет, чтобы вы вышли замуж за сэра Ричарда, считаю, что вам лучше всего поступить в соответствии с его волей.
   — Но почему? Имение будет по-прежнему принадлежать моему сыну, и мое замужество не в состоянии ничего изменить.
   — Неужели его величество не дал вам соответствующих разъяснений?
   — Король сказал только, что благодаря женитьбе сэр Ричард получит по крайней мере возможность жить в своем бывшем имении. Но даже король не может принудить меня…
   Она замолчала, увидев, как у мистера Хардинга от удивления поползли вверх брови.
   — Неужели все-таки может?
   — Ну… зачем понимать все так буквально! Его величество знает множество способов, как воздействовать на людей.
   — Но…
   Мистер Хардинг качнулся взад-вперед на длинных ногах и засунул руки в карманы.
   — Повторяю, сударыня, делайте так, как вам велят. Зачем гневить высочайшую особу?
   — А затем, что я не хочу выходить во второй раз замуж.
   Тем более за аморального писаку, автора каких-то дурацких водевилей — пусть даже он и друг короля.
   — Значит, вы предпочитаете отправиться в Тауэр?
   У Элиссы от изумления и страха расширились глаза.
   — Если вы не уступите королю, он, поверьте, изыщет какой-нибудь благовидный предлог, чтобы вас туда упрятать.
   Говорят, Карл пообещал засадить в крепость самого герцога Бэкингема, а ведь герцог, да будет вам известно, был его ближайшим другом и соратником на протяжении многих лет.
   У Элиссы подкосились ноги, и она была вынуждена снова опуститься на стул.
   — Поверьте, сударыня, брак с другом короля — не самое тяжелое испытание, какое может ниспослать судьба. Что же касается жениха, то тут вы кругом не правы. В его пьесах нет ничего предосудительного или аморального. Поговаривают, правда, что сэр Блайт часто меняет любовниц, но это худший из его грехов. Сэр Блайт человек чести, щедрый и не злой.
   Элисса стиснула на груди руки.
   — То обстоятельство, что он лишь меняет любовниц, но ничего особенно дурного не делает, вряд ли заставит меня относиться к нему с большим уважением. Подумайте хотя бы о том, какой пример он будет подавать моему сыну! Его отец…
   У Элиссы из глаз потекли слезы, и закончить фразу она так и не смогла. Потом, правда, она взяла себя в руки и вытерла глаза. Она не плакала уже много лет и не собиралась проливать слезы и впредь.
   — Я не хочу выходить замуж, и никто меня к этому не принудит — даже король. Поместье же принадлежит моему сыну по закону, а стало быть, никто не вправе его отнять. К этому мне добавить нечего.
   Мистер Хардинг пожевал губами, помолчал, а потом, пригнувшись, в упор посмотрел холодными рыбьими глазами на Элиссу.
   — В таком случае, мистрис Лонгберн, вы должны мне ответить на один вопрос: что конкретно вы в силах предпринять, чтобы отстоять законные права вашего сына на наследство?
 
   Дверь отворилась, и мистрис Лонгберн вплыла в покои короля.
   «Да, — отметил про себя Ричард, — эта женщина красива по-настоящему. Точеная фигура, великолепные формы, а волосы, если их распустить, свешиваются, должно быть, ниже пояса. А какие у нее полные алые губы!» Ричард представил себе, как он целует их, и затрепетал от вожделения.
   Впрочем, хотя Ричарду и не составило большого труда вообразить, как хорошо ему будет с ней в постели, жениться на ней он не хотел по-прежнему. На основании собственного горького опыта господин сочинитель знал, что одного только вожделения для гармоничной семейной жизни недостаточно.
   Мистрис Лонгберн, присев в поклоне перед королем, перевела взгляд на Ричарда.
   — Прошу ваше величество и сэра Ричарда назначить день свадьбы.
   Ричарда до такой степени поразили эти слова, что у него перехватило дыхание.
   — Стало быть, вы согласны принять наше предложение? — осведомился король.
   Ричарду показалось, что в голосе Карла сквозит легкое разочарование.
   — Согласна, сир, но прошу со свадьбой не затягивать.
   Мне хотелось бы как можно скорее вернуться домой.
   — Тебе, сэр Ричард, досталась удивительно добропорядочная невеста — разве не так? — с ухмылкой произнес Карл, поднимаясь со стула. Затем, обратившись к Элиссе, он добавил:
   — Хорошо, моя дорогая, все будет так, как вы желаете.
   Но свадьба состоится здесь, в Уайтхолле.
   — Я, ваше величество, хотел только сказать, что…
   — Ты ведь хотел нас поблагодарить, сэр Ричард, не так ли? — спросил король, устремляя на сочинителя пронзительный взгляд небольших серых глаз.
   — Да, ваше величество, — понурив голову, сказал сэр Блайт. — Я безмерно вам благодарен.
   — Вот и хорошо. А теперь мы оставим вас вдвоем, чтобы вы могли на приволье поговорить о предстоящей свадьбе и обсудить все детали. На столе вино и фрукты — угощайтесь. — Карл, изящным движением руки указав на хрустальный графин и блюда с яствами, вышел из комнаты.
   — Думаю, нам следует подчиниться его приказу и немного поесть и выпить, — заявила с усмешкой Элисса, усаживаясь за стол и наливая себе вина.
   Хотя она приложила немало усилий, чтобы выглядеть спокойной и уверенной, дрожащая рука, сжимающая ножку бокала, выдавала снедавшее ее напряжение.
   — Быть может, вы хотите, чтобы разговор шел в присутствии вашего адвоката? — спросил Ричард, усаживаясь напротив.
   — Он уже отправился домой, чтобы приготовить все необходимые документы для подписания брачного договора.
   — Даже не выяснив мнение жениха — мое то есть мнение?
   — Он набросает только предварительный план, ознакомившись с которым вы сможете дискутировать с мистером Хардингом по каждому пункту сколько вам заблагорассудится.
   На лице Ричарда вновь утвердилось непроницаемое выражение.
   — Я так и сделаю, не сомневайтесь. Все эти адвокаты — ужасные крючкотворы и могут так запутать даже простейшее дело, что потом ни черта не разберешь. Заранее предупреждаю — не буду подписывать ничего, идущего вразрез с моими интересами.
   — И я тоже, сударь. Тем более что законы в этой стране большей частью защищают интересы мужчин. Если женщина не хочет, чтобы ее надули, без адвоката ей просто не обойтись.
   — А вы хорошо подкованы по части законов.
   — Именно по той самой причине, что у меня умный и опытный адвокат.
   — Я тоже не дурак, мистрис Лонгберн.
   — Рада это слышать. Нет ничего хуже, чем выйти замуж за дурака Довольно уже того, что вы сочинитель.
   — Ну , каждый зарабатывает на хлеб как может. Если бы я не писал пьес, мне пришлось бы голодать.
   — Благородному человеку больше пристало бы голодать, нежели писать глупые пьесы.
   Ричард откинулся на спинку стула и скрестил на груди руки.
   — Вам знакомо чувство голода, мадам?
   Она вспыхнула:
   — Нет, слава Создателю, голодать мне не приходилось.
   — А мне приходилось. Стало быть, я в каком-то смысле эксперт в этой области, а из этого следует, что мне лучше знать, что должен и что не должен делать благородный человек, чтобы выжить.
   — Я имела в виду мужчину, сэр Ричард, благородного мужчину, способного совершать мужские поступки.
   Сэр Блайт некоторое время внимательно разглядывал вдову Лонгберн, и взгляд его не предвещал ничего хорошего.
   — Поскольку нам в скором времени предстоит стать мужем и женой, позвольте, мадам, дать вам дружеский совет.
   Если вы хотите жить со мной в мире, никогда не ставьте под сомнение мою честь.
   Элисса сглотнула. Настал момент, который мог сказаться на всей ее будущей семейной жизни.
   Подобные критические мгновения ей уже приходилось переживать. К примеру, много лет назад, когда она стояла перед Уильямом, шестое чувство нашептывало ей, что слова, которые она сейчас произнесет, магическим образом скажутся на всей ее семейной жизни и определят ее ход и уклад.
   Тогда она была юная, невинная и глупенькая. И тогда она ничего не сказала.
   Теперь же она опытная женщина, и слова у нее найдутся.
   Одарив Ричарда пронзительным взглядом, она раздельно, чуть ли не по слогам произнесла:
   — Сэр, я совсем вас не знаю, но то, что я о вас слышала, не делает вам чести. Боюсь, вы настолько испорчены, — что вам достанет наглости сделать попытку наложить лапу на наследство моего сына или растлить его, как вы растлеваете всех, кто находится с вами рядом. Так вот, если это произойдет, клянусь, вы об этом пожалеете!
   Глаза сэра Ричарда блеснули, а на губах появилась сардоническая ухмылка.
   — Ну и ну! Не знал, что в вас столько злобы, мистрис Лонгберн. Пожалуй, настала пора узнать, что случилось с вашим первым мужем. Скажите, отчего он умер?
   — От воспаления легких. — Она усмехнулась. — Поверьте, я не имею к этому никакого отношения.