Мяхар Ольга Леонидовна. Мутантка

   — Откуда ты знаешь? — поморщился Найт.
   — Ты забыл, за что я здесь оказался? Я просто чувствую, как надо поступать, чтобы не вляпаться по самые уши. Есть возражения?
   Возражений не было, и мы стали дальше слушать план операции.

ГЛАВА 7

   Я в удивительно красивом наряде, со сногсшибательной прической и макияжем осторожно иду на высоких шпильках ко дворцу. За мной идут укутанные по самые макушки в черные тряпки охранники, один из которых несет в руке золотую клетку с удивительной птицей, сверкающей разноцветным оперением и покрытым серебром клювом.
   Охрана у ворот дворца почтительно интересуется, кто я такая.
   — Сообщите фараону, что прибыла принцесса Илия с далекой планеты Фуку! С предложением стать его наложницей.
   (Меня часа два уговаривали, опасаясь, что я сейчас всех переубиваю, не сумев сдержать эмоции.
   Мне вежливо, но не слишком низко (в наложницы как-никак) поклонились, и один из стражей неторопливо пошел докладывать.
   Три часа спустя.
   Жара припекает до самых костей. Макияж давно бы потек, если бы не был задуман как раз для такой температуры, а вот встроенный в одежду кондиционер начал барахлить. Но я-то еще ладно, мне отдали последнее, чтобы в любых условиях сохранить товарный вид, а вот у ребят (Найт и кэп, пилота оставили на всякий случай на корабле) дела обстояли намного хуже. Начать хотя бы с того, что у них не имелось кондиционера, зато была целая куча черных тряпок, намотанных на тела. Мне их было просто жаль. Ворона, лежа брюхом кверху в клетке и распластав крылья, стонала, тихо ругаясь себе под нос.
   Но вот наконец двери дворца открылись и к нам вышел сияющий улыбкой стражник.
   — Фараон пока не готов вас принять, но часа через два я, так и быть, снова отправлюсь спросить его. Возможно, настроение императора переменится, и он…
   Договорить эта улыбающаяся рожа не успела. Не люблю, когда надо мной издеваются. Сильный удар в грудь ладонью, треск ломаемых ребер, и вот он уже врезался в стену, пролетев метров пятнадцать, сполз вниз и затих на песке.
   — Ах ты! — Второй охранник раненым берсерком ринулся ко мне.
   Ему хватило пары ударов, после чего наша компания гордо и спокойно прошла через ворота на внутренний двор.
   — Спасибо, — прохрипел Найт из-под повязки.
   — Не за что, — прорычала я, ища глазами следующих жертв. А жертв было много. Штук пятьсот, кажется. Собственно — вся армия фараона.
   И время снова замедлило свой бег.
   Наша команда стояла посреди заваленного стонущими телами двора и немного ошарашено оглядывалась по сторонам. Я устало отряхивала руки, морщась оттого, что меня вымотал такой слабый противник. Они даже ускориться не могли как следует, надо будет срочно восстанавливать форму в регенераторе.
   — Гм, теперь я вижу, что ты и впрямь боец, — просветил меня кэп и пошел к фонтану, в который с наслаждением окунул встрепанную голову. Я и Найт не замедлили последовать его примеру. Ворону, не перестававшую верещать: «А как же я?!» — окунули в воду прямо в клетке, после чего довольная птичка молча растянулась на ее дне и радостно жмурилась на уже не такое страшное солнце.
   — Так, все, отдых закончен, пошли дальше.
   Я кивнула, немного удивленная тем, что на меня не орут за самовольство. Взглянув на меня и догадавшись по лицу, о чем я думаю, кэп объяснил:
   — Помнишь, я говорил тебе о своей интуиции? Пока она говорит, что все нормально, — я спокоен, как только что-то идет не так — я вмешиваюсь. Пока все хорошо.
   Я только кивнула, чувствуя, что начинаю его уважать. Так, срочно надо отвлечься на что-то еще, а то, глядишь, и вовсе слушаться начну.
   Фараон скучал. Он сидел на троне, смотрел, как танцуют его наложницы, и томился скукой. Ничто не радовало его юное сердце (лет двадцать пять) — ни танцы красавиц, ни сладкий инжир, и даже известие о том, что у ворот стоит еще одна соискательница на место наложницы, не заинтересовало его. Наскучило все. Хотелось улететь отсюда куда-нибудь далеко-далеко, где перед тобой никто не угодничает, не лебезит, не заглядывает в глаза и по двадцать раз на дню не выясняет, чего же хочется повелителю целой планеты, между прочим не так давно лично им завоеванной. А что поделать: молодой был, наивный. Да и не знал еще, что планеты, окрашенные на звездной карте в зеленый цвет, а таких было большинство, — это те, на которых указом императора экономика, да и сама жизнь искусственно возвращены во времена феодального строя. Или еще глубже.
   Скукота. А только выбраться с планеты уже никак: завоевал — сиди, правь да жди, пока не придет новый балбес с дезом нового поколения и не победит тебя. Блин.
   И тут двери распахнулись.
   Удивленно приподняв голову, фараон увидел девушку неземной красоты, с огненными волосами и ярко горящими изумрудами глаз. Это явно была воительница, за ней следовали двое ее телохранителей, правый из которых сжимал в руке клетку с громко каркающей разноцветной птицей. И если бы не оперение, фараон бы зуб дал, что это простая ворона, только почему-то без хвоста.
   — Ты тут фараон? — рявкнула дева и вонзила свое колено в живот уже поднимающемуся парню. Фараон выдохнул от неожиданности и плюхнулся обратно в кресло.
   — Я.
   — Где сокровищница?
   — Пришли грабить? — радостно улыбнулся правитель целой планеты.
   — Да!
   — Ура. Пошли, я. покажу.
   Девушка ошеломленно на него уставилась, а он встал, сделал шаг ей навстречу, заключил в объятия и впился поцелуем в пухлые алые губки. Как он и ожидал, ничего слаще ему в жизни еще пробовать не доводилось. Наконец-то он нашел ту, которую искал всю жизнь!
   После этого на фараона снизошла тьма, и он рухнул у ног девушки.
   — Иль, ну ты бы хоть поосторожнее, — укоризненно произнес кэп, осматривая тело парня.
   Я в шоке стояла рядом и не переставая терла губы, пытаясь понять, что же такое только что произошло. Сначала все шло нормально: я вошла, визжащие наложницы при виде мужчин разбежались кто куда. Остался только изящный блондинчик на троне. Явно бывший собственно фараоном.
   Подойти и врезать парню было легко, потом потребовать показать сокровищницу — еще проще, а вот дальше фараон повел себя неадекватно. Во-первых, не огорчился, а чему-то обрадовался, поняв, что его пришли грабить. А после и вовсе сграбастал меня в объятия и с силой поцеловал. Я даже растерялась секунды на две, после чего сработали рефлексы, и теперь вот предположительно мертвый правитель валяется на своем ковре у трона. Мама.
   — Не, дышит! — радостно возвестил Найт.
   У меня отлегло от сердца.
   — Тогда быстро приведи его в чувство, время поджимает. — Кэп как раз разматывал последние слои тряпок, оставшись в штанах и рубашке. Кару уже выпустили из клетки, и она криво летала по помещению, явно страдая от отсутствия хвоста.
   — Готово, шеф, — очнулся.
   Мы все склонились над незадачливым фараоном. Тот мучительно тряс головой, пытаясь понять, что же тут произошло, после чего нашел взглядом меня и расплылся в счастливой улыбке. А может, он идиот?
   — Покажешь сокровищницу? — Это кэп.
   — Возьмете меня с собой?
   Шок. Может, я ему слишком сильно врезала? А вообще странно, что он до сих пор жив, после такого удара умирали и более сильные личности.
   — Нет.
   — Тогда не покажу.
   — Парень, ты не в той ситуации, чтобы торговаться.
   Он усмехнулся и встал.
   — Возможно, но это мой окончательный ответ. Мы молча уставились на капитана, ожидая дальнейших указаний.
   — Ладно, — наконец выдал он, — если отдашь «слезу огня», возьмем с собой.
   Мама, безумие, оказывается, заразно! По глазам Найта я поняла, что он со мной полностью согласен. Но кэп, никого не слушая, уже размашисто шагал за фараоном, который как-то чересчур радостно показывал дорогу предполагаемым бандитам и грабителям. Блин! Ну почему я всегда влипаю фиг знает во что?
   — Пошли, — вздохнул Найт, — сумасшествие капитана называется интуицией, а это значит, что, как бы странно ни выглядели его приказы, мы обязаны ему подчиняться.
   И еще раз блин.
   — Ладно, пошли.

ГЛАВА 8

   Сокровищница, как и следовало ожидать, находилась в глубоком темном подземелье. Сюда не проникал солнечный свет, вдоль стен живописно были разложены скелеты, а в камерах жалостливо стонали узники, гремя цепями. Мне стало всех жалко.
   — Найт, может, освободим заключенных, а то они теперь без фараона и стражи перемрут с голоду.
   — Вперед, — кивнул этот проходимец и даже отошел в сторону, чтобы не мешать.
   Я тоскливо посмотрела на многочисленные разветвления длиннющего перехода и навскидку прикинула, сколько примерно я тут буду блуждать. Выходило, что долго, и оптимизма это что-то не добавляло.
   — А ты мне помочь не хочешь?
   — Освобождать маньяков и садистов, давно и прочно сошедших с ума? Нет, прости, сегодня я не в настроении.
   Я насупилась, ворона, все это время сидевшая у меня на плече, утешающее погладила меня по голове.
   — Не переживайте, юная воительница, чья красота повергает в шок.
   Я не сразу поняла, что это обо мне, а поняв, впала в бурную подозрительность. Он идиот? А фараон между тем продолжал:
   — Когда я покину сии чертоги, придет стража и освободит узников, ибо так было написано на пергаменте моей последней воли.
   — В завещании, — перевел мне Найт.
   Я смущенно кивнула, мучительно раздумывая — стоит ли треснуть фараона еще разок по голове или это уже не поможет.
   — А нормально ты выражаться не можешь? — поинтересовалась Кара.
   Фараон удивленно на нее взглянул:
   — Могу. А ты еще и говорить умеешь?
   — А то! — хмыкнула Кара. — И в данный момент я вопрошаю: долго ты еще будешь нас водить по своим подземельям или все-таки покажешь, где сокровищница?
   — Да она уже недалеко, — как-то быстро перешел на нормальный язык фараон. — Вы извините, просто я уже так долго пробыл фараоном, что начал забывать язык простых смертных.
   «Простые смертные» угрюмо на него уставились, но промолчали.
   А еще через пять минут мы и вправду вышли к сокровищнице. По крайней мере, я очень сильно на это надеялась, рассматривая огромные бронзовые ворота, покрытые патиной и снующими по ним вверх и вниз гигантскими, с мой кулак размером, пауками.
   — Ну, собственно, прошу. Будьте как дома. — И фараон с натугой потянул за кольцо, висящее на правой створке. Дверь скрипнула и приоткрылась ровно на пару сантиметров.
   — А вы что, сокровищницу в принципе не закрываете? — удивилась Кара, прыгая у меня на плече.
   — А чего ее закрывать? — пропыхтел правитель и начал раскачиваться взад и вперед, дергая неподатливую дверь.
   Мы заинтересованно за ним наблюдали, ожидая непонятно чего.
   — Помочь? — щедро предложил капитан.
   Ага, — простонал фараон, упираясь ногой в левую створку.
   Пришлось помочь. А вскоре к ним присоединился и Найт, и я наконец-то поняла, почему сокровищницу никто не запирал: да бедный несчастный вор просто не смог бы в нее проникнуть, а армию воров не пропустила бы охрана.
   — Готово, — тяжело выдохнул Найт, тряхнул головой и первым протиснулся в узенькую щель, которую полагалось называть входом. Что ж, мне тоже интересно, тем более что Кара старательно дергала меня за волосы, волнуясь, что мы все пропустим.
   А внутри… столько золота, драгоценностей и прочих ювелирных изделий я не видела еще никогда. Они покрывали даже потолок, грозя свалиться на головы непрошеным гостям многотонной массой. И на ближайшем холмике уже стоял на четвереньках фараон и старательно в нем копался, расшвыривая в разные стороны пригоршни золота и серебра. Так это ж целое состояние! Особенно если учитывать, что это единственные все еще не использованные на сегодняшний день драгоценные металлы, которые достать можно далеко не на каждой планете, о чем так красочно свидетельствовали их цены на черных рынках галактики.
   — Эй, ты что делаешь? — рискнула осведомиться я, подойдя поближе.
   Ко мне повернулась встрепанная и немного красная физиономия со сползшей набок то ли короной, то ли еще чем.
   — Как что? Рубин ищу, конечно. А вы тоже не бездельничайте, он явно где-то тут.
   Я почувствовала, как отвисает челюсть. Ворона тихо ржала на соседнем холмике, усыпая себя монетками и камешками разных цветов.
   — А ты уверен, что мы вообще его найдем? — мрачно спросил кэп, оглядываясь по сторонам и оценивая масштаб катастрофы.
   — Ну-у-у… да.
   Пришлось копать.
   Рубин мы нашли только под вечер. После чего встрепанные, злые и совсем не такие дружелюбные, как вначале, отволокли несчастного фараона обратно в тронный зал и посадили на трон. Фараон светил новыми синяками по всему лицу и щурился на лунный свет. Ребята очень подробно и в красках описали ему, что будет, если он еще и улетит с этой планеты в погоне за приключениями, и правитель нехотя сдался, понимая, что такое хорошее место бросать явно не стоит.
   — Ховофо, — прошамкал он, еще не привыкнув к отсутствию передних зубов, — но фнафала, префде фем фы покинефе мой двафец, я твебую пафилуй пвеквафной дафы!
   В меня ткнули кривым пальцем, страстно глядя сквозь щелочки опухших глаз. Я в шоке стояла перед ним, открыв рот, пока Найт с вороной корчились от хохота, а кэп старательно кашлял в кулак.
   — Чего?!
   — Ай, бовьно!
   Ночь на корабле. Люц дежурит на капитанском мостике, остальные разошлись по каютам. Приняв душ и закутавшись в халат, я забралась с ногами на постель и отодвинула в сторону храпящую ворону.
   В иллюминаторе мимо проплывают целые рои извилистых линий и точек, изредка проглядывают черные ленты вакуума. Нет, что бы кто ни говорил, а гиперпространство — красивая вещь. И даже очень.
   — У-у-у, не толкайся.
   Меня пнули лапой в ногу, я тяжело вздохнула и решительно забралась под одеяло. В принципе, если прокрутить перед сном в голове последние события, все складывалось не так уж и плохо. Фараона мы оставили (какое счастье), рубин забрали, да еще и бананы сгрузили. И, как небольшой бонус, на тумбочке переливалась при свете небольшой настольной лампы внушительная кучка золота и камешков, выполненных в виде разнообразных старинных украшений, — моя доля и доля Кары. Кэп и Найт себя, кстати, тоже не обделили, а вот Люц поднял форменную истерику и все рвался тоже слетать вниз и подобрать и себе что-нибудь дорогое и блестящее. Никакие доводы типа «мы рисковали собственными шкурами или это личный подарок благодарного за грабеж фараона», на него не действовали. Пришлось делиться. Скрепя сердце и старательно пряча" наиболее ценные блестюшки в карманы. Но теперь вроде бы все в порядке. И к утру мы уже будем на базе, где меня ждет горячая ванна, а не этот ионный душ и теплая огромная постель в личных апартаментах. А пока…
   Сон мягко обнял тяжелым покрывалом уставшую команду, миновав лишь бдящего у пульта управления пилота. Кометы продолжали свой незабываемый танец, лишь притворяясь яркими неподвижными звездами в обычном пространстве. А рядом с рыжеволосой девушкой, уткнувшейся носом в подушку, храпела счастливая сытая ворона, раскинув лапы и крылья по сторонам и чувствуя себя как никогда тепло и уютно на этом корабле.

ГЛАВА 9

   Утро. Ворона поет в ванной, кто-то барабанит в дверь, сильно чешется левая пятка. Блин, неужели и сегодня встать нужно очень и очень ра… хотя нет, на часах уже полдень, так что все нормально… наверное.
   Первое — встать, второе — выгнать ворону из ванной! Ионный душ она, видите ли, принимает. А орать так зачем?
   — Я не ору! — Встрепанная, возмущенная и завернутая в полотенце ворона стоит около душевой кабины, из которой я ее только что вытурила. — Это пение, пе-ни-е! Чего? Кто умер? Никто не умер! Нет, так на похоронах не поют. И не орут. И не воют! Чего? За что я тебе? Сама поражаюсь. Ты еще долго? У меня xвоct еще грязный!
   — Илия! Я уже весь кулак об твою дверь отбил, открывай!
   Н-да-а-а. Ну я и открыла. Капитан, весь красный от бешенства, уже было открыл рот, чтобы высказать мне все о смене кода моего замка, да так с открытым ртом и остался, судорожно хватая им воздух.
   А я не виновата, что полотенца здесь такие короткие (отобрала у вороны), а времени одеться мне не дали.
   — Ты! — Кэп! Неужели это то, что я вижу?! — Мы синхронно и немного напряженно поворачиваемся к неизвестно откуда взявшемуся Найту (хотя откуда — известно: из двери напротив, то есть из своей собственной комнаты). — Ну и как прошла ночь? Все супер?
   Угу, все супер, особенно если учесть, что красный как рак капитан плюнул на меня и затолкал сияющего и жаждущего подробностей Найта обратно в каюту для дальнейшей разъяснительной беседы на повышенных тонах. А я, вся такая красивая и одинокая, осталась стоять в коридоре.
   — Полотенце верни, — буркнула Кара и сдернула с меня буквально все, а тут, как назло, как раз Люц возвращался с ночного дежурства. Выпученные глаза и вывихнутая в зевке челюсть — все, что он успел сделать, после чего в него влетела визжащая ворона, уже без полотенца, а я захлопнула за собой дверь, пытаясь на ходу в него замотаться. Жуть! А что делать?
   Через час — поевшие, умывшиеся и вполне одетые — мы сидели в пищеблоке и внимательно слушали кэпа. Кэп смотрел на меня как на врага народа номер один и делал замечания по любому поводу, отыгрывая потраченные нервы.
   — Итак, мы вернулись, и уже давно!
   Все сосредоточенно кивают. Найт активно сует мне под столом шоколадку, улыбаясь так, что хочется врезать.
   — Шеф вот уже семь часов бродит вокруг своего корабля. Кричать и стучаться он уже перестал, что радует, но долго так продолжаться не может!
   Хохот вороны и наши устрашающе серьезные взгляды на нее. Ворона поперхнулась и сникла, мы довольно захихикали. А шоколадку я взяла.
   — Итак, какие будут предложения?
   — А чего мы вообще заперлись? — влез Найт, не отрывая от меня влюбленных глаз.
   В меня трагически ткнули пальцами (сразу пятью):
   — Вот!
   Народ тут же начал пристально меня изучать. Шоколад упорно застревал в горле. Нет, ну ведь я смущаюсь.
   — Что «вот»? — спросил Люц, старавшийся на меня не смотреть вообще.
   — Она поменяла код замка на своей двери, а заодно и вообще все коды замков на корабле! Я даже в туалет не смог сегодня попасть!
   Я судорожно закашлялась, исчезая под столом. Туда же сполз всхлипывающий от счастья Найт, показывая мне большой палец.
   — Но подождите, капитан, мой замок и замок Найта ведь не были…
   — Да! — взвыл раненой белугой капитан, и к нам грохнулась еще и ворона, которую сдуло со стола эмоциональной волной. — Вот я и подозреваю, что это заговор!
   Я старательно запихивала в ворону шоколад, Найт с серьезной миной кивал, держа Кару за крылья.
   — Эй, вы где там?
   Пришлось вылезать, ворона осталась икать на полу. — И?… Я только пожала плечами:
   — Ничего не знаю — не фиг было запирать меня в моей комнате.
   Кэп закипел, но тут мы услышали длинный звонкий гул снаружи. Кэп поморщился.
   — Это что? — осторожно уточнила я.
   — Да шеф опять лом взял, видимо, от безысходности.
   — А-а-а… — Это хором.
   Через полчаса.
   (Сначала я каялась, потом меняла замки, сделала как было. Плюс я разблокировала случайно заблокированный речевой центр корабля — опять же последовала бурная истерика последнего: он, видите ли, не понимает, чего еще случайно может лишиться в будущем.)
   Шеф нас встретил как родных, в смысле с ломом в руке и с озверелым видом в целом. Удирали все вместе, на бегу докладывая о результатах задания.
   — Шеф, мы достали рубин!
   — Убью!
   — И золота прихватили.
   — Козлы!
   — И вашу долю взяли. — Заткнуть рот Люцу мы просто не успели.
   — Чего?
   Резкое торможение, требование подробностей, и вот уже каждый из нас обеднел процентов на пятьдесят. Знали бы вы, как мы были благодарны Люцу! За такие идеи убивать надо! Что ему каждый и объяснил позже.
   Ладно. Нет худа без добра. Вечер, первый этаж замка. Огромная столовая со снующими туда и сюда слугами и халявная качественная еда не из белково-углеродной мешанины, а из настоящих фруктов, овощей и даже мяса! Я почти счастлива… если бы еще и зарплату платили приемлемую — вообще кайф. Ну да ладно, в конце концов, в первом же рейсе мы уже неплохо заработали.
   — Блин, как же я наелась. — Ворона валяется на стуле, стоящем рядом с моим, и тихо икает от счастья.
   Если честно, в меня уже тоже ничего не лезло, но и просто встать и отползти в свою комнату я не могла: во-первых, тяжело, во-вторых, лень, а в-третьих… Ну интересно же, о чем еще, кроме урезки зарплаты, расскажет шеф.
   Он тем временем стоял перед нами в своем неизменном халате и шлепанцах и хмуро обозревал очень сонные физиономии (уже поздняя ночь — пока все рассказали, пока передали рубин, пока поделили золото… м-да). Мы сыто ждали нового выступления, готовые уже буквально ко всему.
   — Завтра в восемь новый вылет.
   Нет, все-таки не ко всему. Чего?
   — Полетите на Андромеду, там найдете Калигулу и передадите ему посылку.
   Глубокий шок у команды, но постепенно до народа начала доходить серьезность положения.
   — Эй, эй… — пытается неубедительно вклиниться Найт, Люц с серьезным видом кивает, поддерживая Найта.
   — За каждый вылет плачу по ползарплаты. За удачный — всю.
   — Мы летим, — тихо каркнула ворона.
   Все мрачно промолчали, просто не зная, что еще тут можно сказать.
   — Летим и падаем. — Снова ворона.
   — Куда? — уточнил шеф, разыскивая на столе сосиски, которые я уже съела.
   — А хрен его знает, — сонно уточнила ворона и раскатисто захрапела.
   Добавить было решительно нечего, и, подхватив птичку под мышку, я первая ретировалась из-за стола. У меня еще куча планов на этот вечер: принять горячую ванну, натырить еды из погреба, накрасить ногти, насолить шефу… Ах да, еще поспать надо успеть. И я широко и сладко зевнула. Вроде бы и все.

ГЛАВА 10

   Я заблудилась.
   Да. Прискорбно, но факт. И теперь, оглядываясь по сторонам и пытаясь вспомнить, откуда пришла, с ужасом понимаю, что просто не помню дороги.
   — И угораздило же тебя найти цепь потайных ходов. — Ворчащая ворона переминалась на моем плече с ноги на ногу и угрюмо озиралась.
   — Нет, ну я точно уверена, что вот этого хода не было, а в стене напротив еще секунду назад был проход! Я же мутант, у меня стопроцентная память.
   Ворона саркастически заржала, после чего получила по голове, упала и затихла на кучке камней.
   — Эй, ты жива?
   Я осторожно потрогала тушку ногой. Вроде бы и ударила несильно, но…
   — Жива? Нет, перед тобой лежит хладный труп!
   Я успокоилась и пошла дальше по коридору, внимательно осматриваясь и стараясь найти хоть какие-то ориентиры.
   — Эй, ты куда? А я!
 
   — Считай, что я похоронила тебя с почестями.
   — Чего?
   Шорох крыльев, боль в мочке уха, и вот уже возмущенное пернатое громко и скрипуче каркает мне на ухо все, что обо мне думает. Я только усмехнулась, с интересом наблюдая боковым зрением, как затягивается проход в левой стене.
   — Ты видишь?
   Ворона запнулась на середине монолога и удивленно завертела головой:
   — Чего?
   — Проход слева — он исчез.
   - Да?
   Я вздохнула: ну и кто из нас двоих тут невнимательный?
   — Есть два варианта.
   Меня внимательно слушали и даже молчали.
   — Либо этот замок напичкан хитрой электроникой и постоянно перестраивает себя в соответствии с заданной программой, либо… он живой.
   Ворона тяжело закашлялась, знаками показывая мне, что это она так ржет.
   Не обращая внимания на глупую птицу, я подошла к стене и приложила к шершавой каменной поверхности правую ладонь.
   Так. Закрыть глаза. Представить себе внутреннюю структуру материала и найти отзывающиеся на мое присутствие электромагнитные линии.
   Есть.
   Ой.
   Мама.
   — Ну чего там, чего? — На плече активно прыгали, теребя себя за хвост.
   Я тяжело собиралась с мыслями, пытаясь понять, что же такое я только что обнаружила.
   — Кара, позволь тебя представить нашему замку. Замок — это Кара, Кара — это замок. Прошу любить и жаловать.
   На лоб легло шершавое теплое перо, глаза вороны были полны сочувствия и понимания. Я зарычала, а еще через секунду из стены вылез тонкий каменный отросток, только почему-то гибкий, обхватил ворону поперек и поднял верещащую с перепугу птичку в воздух.
   — А-а-а!
   Визг вороны оглушал, перепуганное щупальце резко втянулось обратно в стену, так и не отпустив птичку, в результате чего ту с силой в нее впечатало. Визг мгновенно оборвался. Ворона повисла на глубоко засевшем в камень клюве. Забавно.
   — Ой, Илин, я сошла с ума, кажется, — сообщила несчастная Кара и всхлипнула.
   Хмыкнув, я принялась осторожно выковыривать ее из камня, упираясь в стену ногой.
   — У меня глюки, видения и головная боль, — доверительно перечисляла ворона, не предпринимая ровным счетом никаких попыток мне помочь.
   — Угу, у меня тоже.
   — Правда? Какое счастье.
   Я дернула посильнее, и вот уже птичка сидит у меня на руках и с подозрением разглядывает обычную на вид стену.
   — Так что ты там говорила об ожившем замке?
   — Прошу любить и жаловать, — широко улыбнулась я, пожимая робко высунувшееся из стены щупальце. — Наш замок.
   — Очень приятно, — соврала ворона и чихнула.
   К нам тут же потянулось еще с десяток, а позади меня из пола выросло каменное подобие кресла. Немного удивившись, я все же приняла столь щедрое предложение и с удовольствием в него плюхнулась. Ворона, свесившись с рук, разглядывала новый предмет интерьера, явно горя желанием пощупать или хотя бы клюнуть его, чтобы убедиться, что это не сон.