Страница:
– Твой путь завешен! - торжественно прозвучал глас Монолита в голове Эльфа.
Сенатор встал рядом с человеком.
– Твой путь завешен, - повторил он.
– Мой путь завешен, - пролепетал Эльф.
Эльф остановился. Еще несколько сантиметров, и Кристалл соприкоснется с Монолитом. Но что-то было не так. Что-то было неправильно.
«Я не должен исполнять желания Монолита. Это должен исполнять мои.»
Губы человека затряслись.
– Ддай… - выдавил он и тут же зашелся хриплым кашлем.
Сенатор, чуть прикрыв глаза, наблюдал за тем, как Эльф ползает по каменному полу, откашливаясь. Затем человек снова поднялся. Его тело доживало последние мгновения.
– Дай мне… - произнес Эльф чуть более отчетливо.
Монолит мысленно надавил на Эльфа, причинив ему боль. Человек скривился, приложил горячий Кристалл к лицу и немного пришел в себя. Он больше не слушался Монолита. Его самое заветное желание наконец всплыло на первый план угасающего сознания. Эльф поднял невидящие глаза к Монолиту.
– Дай мне уважение! - прокричал он, надорвав горло и искрошив все зубы в мелкую пыль.
Монолит бездействовал несколько секунд. Затем он засветился мягким, словно неоновым, свечением. Оно обдало Эльфа, на миг просветив все его тело насквозь, и исчезло.
Эльф, ничего не понимая, смотрел в никуда, и его лицо резко потемнело. Крик ужаса, рвущийся из его легких, замер в самом начале. Сталкер схватился руками за шею.
– Уважение - это когда тебя никто не контролирует, - сказал Сенатор, подхватывая на лету Черный Кристалл из слабеющих пальцев Эльфа, который упал на спину и затрясся в предсмертной агонии.
Желание всей его жизни было воспринято Монолитом буквально. Чужеродный камень проявил к нему уважение и снял с человека свою волю, вернув ему самого себя, вместе с ощущениями нервной системы. Вплавившийся в кожу костюм, многочисленные ушибы, растяжения и переломы, лучевая болезнь - все навалилось на Эльфа одновременно. Сиплый звук вырвался из него, поскольку кричать он уже не мог. Через несколько секунд болевой шок сменился полной бесчувственностью. Человек скончался.
Монолит блеснул искрами, пробежавшими снизу вверх по его поверхности, и снова потух.
Сенатор смотрел на него счастливыми глазами. Он вернулся туда, откуда пришел в этот мир. Там, в глубинах Монолита, хранилось все, что ему дорого. Глядя на вновь обретенную семью, контролер хотел плакать от радости.
– Ты вернулся, - прозвучал глас Монолита.
Если бы в это время на сцене присутствовал посторонний зритель, он бы ничего не услышал, и наблюдал бы только неизвестного в сером плаще, который таинственным образом оказался в нижних секциях разрушенного четвертого энергоблока и разговаривает с невидимым собеседником. А скорее всего, зритель не увидел бы ничего из-за кромешной тьмы - кратер с Монолитом был накрыт наглухо, не пропуская ни единого луча с поверхности. Сенатору это обстоятельство нисколько не мешало. Он любовался Монолитом, немного сожалея, что на этой планете никто, кроме него, не способен должным образом оценить красоту и совершенство удивительного создания лучших умов и технологий.
– Да, - ответил Сенатор.
Монолит снова сверкнул, на этот раз Черный Кристаллом, находившимся в руках Сенатора.
– Дай мне его, - приказал Монолит.
Сенатор изучающе оглядел Кристалл. Где-то там, внутри камня, таились недостающие части Монолита. Там была и часть его самого. Сенатор закрыл глаза, наслаждаясь чувством полного исцеления. Кристалл передал ему остаток его сущности, сделав Сенатора полностью самостоятельным и независимым.
Монолит почувствовал это.
– Дай мне его, - повторил он.
Сенатор посмотрел на Монолит новым взглядом, в котором было больше человеческого, чем родного.
– Нет, - ответил он.
– Дай мне его! - прогремел Монолит так, что задрожали стены.
Сенатор покачал головой.
– Это не должно случиться, - сказал он. - Это не наш мир.
– Ты один из нас! Ты должен подчиниться общему решению!
– Я был одним из вас, - произнес Сенатор, перекладывая Кристалл в другую руку и неотрывно следя за ним взглядом. - Но не теперь.
Монолит впал в ярость. По всему саркофагу снаружи пробежала маленькая волна. В нескольких десятках метров к центру начала быстро повышаться температура.
– Тогда ты умрешь, - прозвучал вердикт.
Сенатор посмотрел на Монолит с состраданием.
– Ты должен выполнить мое желание, - сказал он.
Монолит загудел так, что это вылилось во вполне осязаемый звук.
– Я вышел из тебя, - продолжал Сенатор. - Я вышел в Зону. И вернулся обратно, пользуясь только теми возможностями, что есть у людей. Тех самых людей, чьи желания ты вызвался выполнить в обмен на то, что они придут к тебе. Я пришел. Ты должен выполнить мое желание.
Потоки ледяного ветра обдали Сенатора. Монолит неистовствовал.
– Что ты хочешь? - спросил он в состоянии, которое было сравнимо лишь с тотальным бешенством целой цивилизации.
Сенатор чуть улыбнулся.
– Открой пространственный коридор по требуемым координатам, - сказал он. - На нужное время. Больше мне ничего от тебя не нужно.
Монолит затрясся, уже вполне ощутимо. Сенатор мысленно дал Монолиту необходимые указания, для верности продублировав их в земной системе исчисления. Продолжая улыбаться, он повернулся и пошел прочь от Монолита, который ревел так, что саркофаг чуть не обвалился. Но Монолиту уже не суждено было вернуть себе полное могущество. Черный Кристалл отдалялся от него по мере того, как Сенатор ступал мягко по дрожащему полу, двигаясь к центру энергоблока. Его собственный народ больше не имел над ним власти.
Он дошел до очередного коридора, когда потолок в предыдущем секторе обрушился, чуть не погребя его под собой. Завернув за угол, Сенатор разминулся с летящими обломками, раздробившими противоположную стену. Каждый раз находясь на волоске от гибели, он продолжал счастливо и осознанно улыбаться, искренне желая всему человечеству понять, что исполнение заветных желаний осуществимо только собственными усилиями - и к каждой цели нужно двигаться обдуманно, смело, не торопясь. И никогда не нужно сдаваться. Он желал им всем постичь простую истину, что любое препятствие всегда возникает во благо, так как оно дает возможность доказать, что человек в самом деле достоин той цели, которой жаждет.
Сенатор добрался до центрального кратера. Абсолютный эпицентр Чернобыльской трагедии раскинулся перед ним. Ненависть Монолита заново превратила все в раскаленную печь. Этого было явно недостаточно, чтобы расширить масштабы катастрофы. Но Монолит все же устроил сам себе злую шутку. Падение с высших моральных устоев к низшим - палка о двух концах, и оно всегда выливается во что-то осязаемое, что в конечном счете играет против того, кто склонен искать легкий путь.
Гнев Монолита, бессильного уничтожить Сенатора, расплавил графит. Остатки тех самых охлаждающих стержней, что не смогли предотвратить взрыв, так как вместо обязательного минимума - пятнадцати штук, были активированы всего два. Часть стержней вылетела наружу при взрыве, что-то осталось внутри. Графит выгорел в первые же сутки. Как оказалось, не весь.
Сенатор приближался к огромной раскаленной массе, разогревшейся до полутора тысяч градусов по Цельсию. Черный Кристалл тоже был раскален, но это уже было порождено не эмоциями Монолита, а условиями окружающей среды. Сенатор шел, с наслаждением чувствуя достаточную для полноценного существования радиацию, пронизывающую его и придающую ему сил. Силы были ему нужны. Вокруг становилось слишком жарко.
Когда он добрался до графита, его плащ вспыхнул. Сенатор не обращал внимания, стараясь взять от жизни как можно больше. Изо всех сил сжав Черный Кристалл, он воткнул его в графит и отошел назад.
Монолит издал вопль, слышимый на много километров вокруг. От саркофага стали откалываться большие куски. Все, что находилось в реакторе, поддалось полному разгрому. Сенатор повернулся, подошел к единственному уцелевшему сектору металлических перил и схватился за них обеими руками. В то время, как Черный Кристалл, часть Монолита, неспособный противостоять пламени, стал крошиться и сгорать в окружении графита, Сенатор смотрел вниз с высоты нескольких этажей, на глубоко просевшую платформу реактора. На миг закрыв глаза, он вспомнил лучшие мгновения своей жизни. Самые яркие воспоминания пронеслись перед его взором, подарив ему настоящее счастье.
– Я дома, - прошептал он с благодарностью.
Расплавленный графит полностью сжег Черный Кристалл в тот момент, когда Сенатор превратился в пылающий факел. Волна страшного жара пронеслась по верхнему уровню и смела Сенатора вместе с поручнями вниз.
Глава 24
Марк не решился последовать за Сенатором, хотя ему очень хотелось хотя бы посмотреть ему вслед. Он заставил себя вернуться на место. Сжав голову руками, он постарался хотя бы минуту ни о чем не думать. Теперь он был уверен, что потеря контроля над ситуацией не самое худшее, что могло произойти. Он не предвидел, что все может быть намного сложнее, и ему придется выяснить простую вещь, что он на самом деле вообще ничего в этом путешествии не контролировал.
Борланд в очередной раз проверил состояние Ореха, чтобы убедиться в том, что молодому сталкеру ни на йоту не стало лучше. Чтобы хоть как-то скрасить себе жизнь, он начал проверять состояние оставшегося оружия и заново его заряжать.
– Знаешь, - произнес он. - Та девочка, что мы встретили в тоннеле Агропрома. Она думала, что мы одна сплоченная команда. Она на нас очень рассчитывала.
Он посмотрел в прицел винтовки Марка на полотно экрана.
– Видимо, именно так мы и выглядели со стороны, - ответил Марк.
– Может, и выглядели. Может, были командой на самом деле.
Снова осмотрев оружие, Борланд отставил его в сторону.
– А вот о чем думаю я, - продолжил он. - Так это о том, что все мы добивались собственных целей. Общей у нас не было. Ты искал свою девушку. Орех хотел поучиться у тебя чему-то. Сенатор просто к своим возвращался, получается. Контролер, твою мать…
Борланд ударил по ручке кресла.
– Патрон пошел со мной потому, что за пределами Зоны у него нет друзей. Я и Технарь были его друзьями. Технарь… Черт побери, он хотел спасти свою дочку! А я пристрелил его, как раненую собаку! Марк, а зачем я в Зону пришел, знаешь?
Марк покачал головой.
– Нет, - сказал он.
– И я не знаю. Мне показалось, что это то, что я должен сделать. Хотя, кому должен? Сколько тут ни брожу, так и не сумел найти причину, по которой я здесь. Выручать никого мне не надо было. Закон за мной не гонялся. Выходит, ради острых ощущений пришел, или как? За хабаром?
– За хабаром, - повторил Марк.
– Ты так думаешь? - спросил Борланд. - Но я даже и хабара не взял. Может, я на самом деле обычный наемник со своей философией?
– Скорее, исследователь, - сказал ему Марк, но в его мысли вкралось что-то новое, что он никак не мог преобразовать в идею. Хабар… Сенатор что-то сказал ему про хабар. И тут он вспомнил.
– Ореху перед смертью предстоит узнать, насколько ценен может оказаться для сталкера хабар, - произнес Марк медленно и поднял голову. - Борланд, что у тебя есть из хабара?
– Что?
Марк вскочил с места. Поискал свой рюкзак, но тут же вспомнил, что его забрал Эльф.
– Хабар! - повторил он. - Давай сюда все, что есть?
– Купить хочешь? - спросил Борланд оторопело. Он дотянулся до рюкзака и стал вытаскивать все артефакты, которые у него были. Марк хватал их и внимательно осматривал.
– Огненный Шар, Вспышка, Душа, Слюда… - произнес он. - Капли, Грави. И ты молчал все это время?
– А зачем это было нужно?
Марк сгреб артефакты в кучу и подбежал к Ореху. Сев на пол возле сталкера, он вытащил нож и начал разрезать Слюду на части.
– Что ты делаешь? - спросил Борланд. - Из одного два? В детстве так меня мама конфетами угощала. Разрежет одну на части и говорит, вот тебе несколько. А я еще и радовался, что вместо одной дали много.
Марк положил Грави между половинками Слюды, и оба артефакта начали медленно сплавляться в один.
– Правильно, - сказал Борланд. - Теперь осталось только полить кетчупом.
– Если умело пользоваться свойствами артефактов, - произнес Марк, гладя на радужные переливы всей конструкции. - То ими можно спасти жизнь человеку. Именно это имел в виду Сенатор.
– Ты что намерен делать?
– Маленькое хирургическое вмешательство.
Борланд смотрел, как Марк кладет модифицированный артефакт рядом с головой Ореха и принимается за новые.
– Я размягчу поврежденные ткани вокруг раны, - возбужденно сказал Марк, вонзив нож в Капли и оставив так на короткое время. - Затем извлеку пулю. Если нужным способом использовать Огненный Шар, то Орех продержится в течение операции. Если у него есть другие шрамы или раны, они тоже раскроются на время, и это может доставить новые проблемы.
– Не знаю, - сказал Борланд. - Я не ношу с собой медицинские карты команды.
– Мне бы очень помог Выверт, - сказал Марк. - У тебя его точно нет?
– Нет, - ответил Борланд и задумался. - Погоди. Выверт есть у Ореха. Помнишь, как мы излома положили? Ты своим кораллом вызвал аномалию, она поглотила ладошку излома и дала Ореху артефакт.
– Чего стоишь? Посмотри в его рюкзаке!
Марк быстро обыскал карманы Ореха.
– Уже не надо, - сказал он, глядя на коричневые шероховатости Выверта. - Я нашел. Он носил его с собой.
Борланд, оглянувшись на артефакт, бросил рюкзак рядом с Марком.
– Все равно его шмотки оставлю здесь, - пояснил он. - Вдруг тебе еще что-то понадобится.
– Хорошо, - сказал Марк, вытаскивая нож из артефакта и глядя на возникшее красное свечение клинка.
– Чем я могу помочь? - спросил Борланд.
– Ничем. Если будешь нужен, я позову.
Борланд рассеянно кивнул, отходя в сторону. Одна только мысль о возможном спасении Ореха повысила его настроение. Он решил выйти наружу, глотнуть свежего радиоактивного воздуха. Без сомнения, это было лучше, чем застоялый радиоактивный воздух.
Оказавшись на ступенях, ведущих к кинотеатру, он огляделся и тут же вернулся.
– У нас гости, - произнес он, подхватывая «гром» и идя обратно.
Марк быстро глянул на него.
– Кто? - спросил он.
– Ты работай, работай, - успокоил его Борланд. - А я им чаю приготовлю.
Снова выйдя наружу, Борланд глубоко вздохнул. Жизнь показалась ему более привлекательной и желанной, чем обычно.
С юга, по проспекту Ленина, к кинотеатру неслись полчища мутантов Зоны. Их были сотни, если не тысячи. Они все еще были довольно далеко, но отдельные особи находились всего в нескольких десятков метров. В основном это были чернобыльские собаки и кабаны. Борланд уже видел оскалившиеся морды и острые клыки тварей. Чуть позади бежали изломы и кровососы.
Щелчок затвора - и первые пули скосили ближайших собак. Борланд шел по направлению к ним, стреляя короткими очередями. Первая перезарядка отняла четыре секунды, вторая - всего две. Граната из подствольника разметала оставшихся собак первой волны.
Расставив лапы, кровосос с рычанием бросился на Борланда. Тот увернулся и ударил его ботинком по искореженному уху, сделав сальто вбок. Приземлившись на обе ноги, сталкер не глядя треснул кровососа прикладом, развернулся и выстрелил двумя одиночными в его голову.
Клешня подоспевшего излома полетела на него, и Борланд просто резко повалился назад, упав на спину. Костюм смягчил удар, клешня пролетела над ним, отшвырнув второго кровососа в сторону. Борланд, не вставая, расстрелял излома. Вскочив резким прыжком от спины, он снова поменял магазин.
– Марк! - крикнул он. - У меня здоровья осталось процентов на шестьдесят!
– Сейчас, - пробормотал Марк, глядя на красную от крови пулю. Схватив часть артефакта Вспышка, он просто засунул ее в рану Ореха и зажал руками.
– Пятьдесят! - снова крикнул Борланд.
Сразу три кровососа перешли в режим невидимости. Борланд забросил «гром» за спину. Сзади него, не разбирая дороги, с диким ревом несся кабан. Сделав сложный трюк, Борланд прыгнул ему на спину. Кабан протащил его несколько метров, попросту сметя всех кровососов. Соскочив на землю, Борланд от души пнул его ногой под зад, и кабан скоро скрылся вдали.
Новые собаки бежали на него, издавая утробный рык. Борланд выхватил нож, бросился вперед, вонзил его в голову прыгнувшего на него пса и перескочил через него сам. Тут же выдернув клинок снова, он располосовал им морду очередного пса.
Огромная чернобыльская собака помчалась к нему.
– Сорок процентов! - заорал Борланд.
Марк увидел, как артефакт растворился в огнестрельной ране.
– Давай, возвращайся! - взвыл он сквозь зубы и ударил Ореха рукой в район сердца. Орех открыл глаза и попытался что-то сказать. Втянув в себя воздух, он издал нечленораздельный стон.
– Вот так, - прошептал Марк. - Просыпайся, сталкер.
Борланд отклонился в сторону, когда псевдособака, вытянув лапы с острыми когтями вперед, пролетела мимо него. Снова сдернув с плеча «гром», он выпустил три пули вслед мутанту.
Остаток магазина ушел на ближайших собак. Мутанты снова приближались, уже осторожнее, но их становилось все больше.
– Я знаю, что для вас благо, - пробормотал Борланд, позволяя отстрелянной обойме упасть на землю и вставляя на ее место другую, последнюю.
Излом и кровосос рванулись к нему. Борланд прицелился. По двум целям сразу он попасть явно не мог. В его голове промелькнула мысль, что он должен выбрать, от чьих лап ему предстоит умереть. Выбор был не особенно привлекателен.
В следующий момент со стороны входа в кинотеатр загрохотали выстрелы. Кровосос заревел, перестал бежать, его шаг замедлился и мутант просто осел на асфальт. Излома сразу отбросило в сторону.
Глянув влево, Борланд лишь шумно вздохнул. На ступенях у входа, с «калашом» в руках, стоял Орех. Энергия молодого сталкера, казалось, заполняла собой все вокруг. Он не высказывал никаких признаков былого ранения, и в одинаково малой степени был похож на себя самого в прошлом. Уверенный и жесткий взгляд парня, его поза, уверенность движений были сравнимы разве что с опытом ветеранов-сталкеров. Чуть опустив автомат, он на короткое мгновение посмотрел на Борланда и снова уставился через прицел на монстров Зоны, не ожидавших неожиданного сопротивления.
Марк со своей ГП-37 стоял сзади и выше него, у самых дверей. Покончив с кровососом, он выборочно отстреливал самых опасных тварей Зоны, находившихся в относительной близости.
Борланд послал противникам очередной подарок из подствольника. Было самое подходящее время для отступления. Расставаясь с последними патронами верного «грома», подаренного лидером «Долга», он отходил к кинотеатру.
Неистовый вой со стороны электростанции заставил и людей, и мутантов замереть на месте. Марк похолодел, глядя на изменившиеся облака и потемневшее небо. Через секунду естественный цвет неба вернулся, и земля содрогнулась.
Толчки прошли по всей Припяти. Потеряв равновесие, Борланд упал на землю. В один миг осознание собственного положения всплыло на поверхность его сознания. Он в эпицентре Зоны, окруженный мутантами, без боеприпасов, а в реакторе, прямо сейчас, происходит черт его знает что. Скорее всего, очередной выброс, в то время, как он лежит на холодном асфальте, на открытой местности.
Борланд рассмеялся. Громко и звонко.
Кровосос побежал на него, неестественно расставив лапы. В следующий момент он был сбит случайно проезжавшим мимо автобусом.
Только через несколько секунд Борланд понял, что случилось. По обеим сторонам от кинотеатра, в южном направлении проплыла мягкая энергетическая волна. Ее масштабы и центробежный характер распространения ясно говорили, что источник поля находится сзади, далеко за кинотеатром, и охватывает огромную территорию. Желтоватое свечение обволакивало все, что попадалось ему на пути, включая сталкеров и мутантов. Когда оно прошло участок дороги перед кинотеатром, в воздухе возник небольшой автобус Asia, который с недоумевающим звуковым сигналом резко вильнул в сторону, сбив кровососа, и, завизжав покрышками при торможении, остановился через несколько метров.
Выхлопы двигателя внутреннего сгорания наполнили воздух.
Не веря своим глазам, Марк перепрыгнул через все ступеньки разом и побежал к автобусу. Он не выронил винтовку лишь потому, что она висела на ремне на его плече. По пути он чуть не упал и удержался, лишь схватившись руками за борт автобуса. Марк забарабанил по двери автобуса, как сумасшедший, и она открылась с характерным звуком автоматического механизма.
Перед Марком возникли три ведущие в салон ступеньки. Толстый водитель, держа руку на рычаге переключения передач, посмотрел на него с испугом.
– Я что, сбил вашего? - спросил он прокуренным голосом, глядя на человека в странной форме и с оружием.
Схватившись за поручень, Марк забрался в салон. За исключением водителя и экскурсовода, в автобусе было всего шесть человек. Стразу же он увидел прелестную девушку у окна. Она его заметила в тот же момент. Широко раскрытыми глазами она смотрела на изрядно заматеревшего парня, которого видела несколько часов назад. Он стоял в проходе автобуса, с покрытым пылью лицом, с шумным дыханием, с опущенной винтовкой в руках, в комбинезоне «Свободы» и безумным взглядом.
– Марк, - произнесла она со страхом и обожанием.
Сталкер рванулся к ней, почти перепрыгнув через сиденье, и заключил в объятия.
– Что происходит? - спросила Полина. - Как ты тут оказался, и… И что это с тобой такое?
– Я объясню, - прошептал Марк на самое драгоценное ушко в мире, зажмурившись и ничего не ощущая вокруг. - Я все тебе объясню.
В салон зашел Борланд.
– Служба Безопасности Украины! - рявкнул он и вручил разряженный «гром» ошеломленному экскурсоводу. Оглядев автобус, он остановил взгляд на Марке и Полине.
– Когда нас всех повяжут, - сказал он себе под нос. - Я выхлопочу для вас отдельную камеру.
И Борланд помахал им рукой.
– Встань, - велел он водителю, смотревшему на него с ужасом.
– Мы кого-то сбили…
– Наш сотрудник уже оказал ему помощь.
В подтверждение его словам прозвучала очередь из автомата Ореха где-то в нескольких метрах позади автобуса.
Пассажиры повскакивали с мест.
– Что это? - спросила Полина испуганно, отвернув занавеску. Морда слепого пса, прыгнувшего на автобус, на мгновение прижалась к стеклу, и девушка взвизгнула.
Марк посмотрел вперед. Водителя на своем месте уже не было, он сидел рядом с экскурсоводом. Борланд бухнулся за руль.
– Ну, поехали, - сказал он с удовольствием, привычно сжав рулевое колесо и поняв, как сильно он соскучился по транспорту. Хоть и не совсем такому. Переключив передачу, он тронул автобус с места.
Орех на ходу запрыгнул внутрь, на прощанье выстрелив в мутантов еще несколько раз. Переключением тумблера Борланд закрыл дверь и набрал скорость.
Когда рев Монолита раздался снова, основная волна монстров наконец добралась до кинотеатра. Избрав в качестве мишени автобус, вновь воплощенные обитатели Монолита бросились за ним. Но маленький туристический автобус не был единственным движущимся объектом. Весь город пришел в движение. Серия подземных толчков снова сотрясла Припять. Проехав по улице Курчатова, Борланд свернул на Лазарева и автобус помчался по прямой. Огромное здание с гербом бывшей великой державы покачнулось, опасно нависло над автобусом. Герб упал с крыши, и Борланд, вывернув перед его обломками, поразился его размерам. Изогнутый торговый центр по правому борту просто обрушился на его глазах.
Борланд прибавил скорости и объехал только что родившуюся перед ним Электру. Зона наконец добралась сюда, простирая невидимые щупальца по всей территории, которую недавно хранил в себе Заслон. Орава тварей преследовала автобус, собаки и кровососы перемещались длинными прыжками, а изломы перелетали на своих огромных клешнях.
Было очевидно, что убраться от погони не удастся.
– Что ты будешь делать? - спросил Орех, падая в кресло справа от Борланда.
– Уходить нужно, - ответил Борланд, яростно крутя баранкой.
– Куда?
– Из Зоны. Проедем чуть вперед и налево.
Полина смотрела на Марка.
– Что происходит? - спрашивала она испуганно. - Марк, объясни, что происходит?
Сталкер лишь крутил головой в полном замешательстве, не находя никаких слов, и просто прижал Полину к своей груди, глядя в окно на разрушающийся город. Борланд тем временем проехал поворот на Набережную, приближаясь к улице Спортивной, заворачивающей налево. Так можно было выехать из города. Когда он сбавил скорость, готовясь повернуть, огромный участок дороги провалился, отчего автобус чуть не въехал в образовавшуюся яму.
С проклятиями Борланд повернул в другую сторону и автобус помчался по Гидропроектовской.
– Нам туда? - спросил Орех.
– Нет, но уже повернули. Доберемся до села, там видно будет.
Марк прижался подбородком к голове Полины, вкусно пахнущей шампунем. Орава монстров не была видна, она осталась сзади и справа. Обернувшись, Марк увидел нечто, от чего у него упало сердце.
Сенатор встал рядом с человеком.
– Твой путь завешен, - повторил он.
– Мой путь завешен, - пролепетал Эльф.
Эльф остановился. Еще несколько сантиметров, и Кристалл соприкоснется с Монолитом. Но что-то было не так. Что-то было неправильно.
«Я не должен исполнять желания Монолита. Это должен исполнять мои.»
Губы человека затряслись.
– Ддай… - выдавил он и тут же зашелся хриплым кашлем.
Сенатор, чуть прикрыв глаза, наблюдал за тем, как Эльф ползает по каменному полу, откашливаясь. Затем человек снова поднялся. Его тело доживало последние мгновения.
– Дай мне… - произнес Эльф чуть более отчетливо.
Монолит мысленно надавил на Эльфа, причинив ему боль. Человек скривился, приложил горячий Кристалл к лицу и немного пришел в себя. Он больше не слушался Монолита. Его самое заветное желание наконец всплыло на первый план угасающего сознания. Эльф поднял невидящие глаза к Монолиту.
– Дай мне уважение! - прокричал он, надорвав горло и искрошив все зубы в мелкую пыль.
Монолит бездействовал несколько секунд. Затем он засветился мягким, словно неоновым, свечением. Оно обдало Эльфа, на миг просветив все его тело насквозь, и исчезло.
Эльф, ничего не понимая, смотрел в никуда, и его лицо резко потемнело. Крик ужаса, рвущийся из его легких, замер в самом начале. Сталкер схватился руками за шею.
– Уважение - это когда тебя никто не контролирует, - сказал Сенатор, подхватывая на лету Черный Кристалл из слабеющих пальцев Эльфа, который упал на спину и затрясся в предсмертной агонии.
Желание всей его жизни было воспринято Монолитом буквально. Чужеродный камень проявил к нему уважение и снял с человека свою волю, вернув ему самого себя, вместе с ощущениями нервной системы. Вплавившийся в кожу костюм, многочисленные ушибы, растяжения и переломы, лучевая болезнь - все навалилось на Эльфа одновременно. Сиплый звук вырвался из него, поскольку кричать он уже не мог. Через несколько секунд болевой шок сменился полной бесчувственностью. Человек скончался.
Монолит блеснул искрами, пробежавшими снизу вверх по его поверхности, и снова потух.
Сенатор смотрел на него счастливыми глазами. Он вернулся туда, откуда пришел в этот мир. Там, в глубинах Монолита, хранилось все, что ему дорого. Глядя на вновь обретенную семью, контролер хотел плакать от радости.
– Ты вернулся, - прозвучал глас Монолита.
Если бы в это время на сцене присутствовал посторонний зритель, он бы ничего не услышал, и наблюдал бы только неизвестного в сером плаще, который таинственным образом оказался в нижних секциях разрушенного четвертого энергоблока и разговаривает с невидимым собеседником. А скорее всего, зритель не увидел бы ничего из-за кромешной тьмы - кратер с Монолитом был накрыт наглухо, не пропуская ни единого луча с поверхности. Сенатору это обстоятельство нисколько не мешало. Он любовался Монолитом, немного сожалея, что на этой планете никто, кроме него, не способен должным образом оценить красоту и совершенство удивительного создания лучших умов и технологий.
– Да, - ответил Сенатор.
Монолит снова сверкнул, на этот раз Черный Кристаллом, находившимся в руках Сенатора.
– Дай мне его, - приказал Монолит.
Сенатор изучающе оглядел Кристалл. Где-то там, внутри камня, таились недостающие части Монолита. Там была и часть его самого. Сенатор закрыл глаза, наслаждаясь чувством полного исцеления. Кристалл передал ему остаток его сущности, сделав Сенатора полностью самостоятельным и независимым.
Монолит почувствовал это.
– Дай мне его, - повторил он.
Сенатор посмотрел на Монолит новым взглядом, в котором было больше человеческого, чем родного.
– Нет, - ответил он.
– Дай мне его! - прогремел Монолит так, что задрожали стены.
Сенатор покачал головой.
– Это не должно случиться, - сказал он. - Это не наш мир.
– Ты один из нас! Ты должен подчиниться общему решению!
– Я был одним из вас, - произнес Сенатор, перекладывая Кристалл в другую руку и неотрывно следя за ним взглядом. - Но не теперь.
Монолит впал в ярость. По всему саркофагу снаружи пробежала маленькая волна. В нескольких десятках метров к центру начала быстро повышаться температура.
– Тогда ты умрешь, - прозвучал вердикт.
Сенатор посмотрел на Монолит с состраданием.
– Ты должен выполнить мое желание, - сказал он.
Монолит загудел так, что это вылилось во вполне осязаемый звук.
– Я вышел из тебя, - продолжал Сенатор. - Я вышел в Зону. И вернулся обратно, пользуясь только теми возможностями, что есть у людей. Тех самых людей, чьи желания ты вызвался выполнить в обмен на то, что они придут к тебе. Я пришел. Ты должен выполнить мое желание.
Потоки ледяного ветра обдали Сенатора. Монолит неистовствовал.
– Что ты хочешь? - спросил он в состоянии, которое было сравнимо лишь с тотальным бешенством целой цивилизации.
Сенатор чуть улыбнулся.
– Открой пространственный коридор по требуемым координатам, - сказал он. - На нужное время. Больше мне ничего от тебя не нужно.
Монолит затрясся, уже вполне ощутимо. Сенатор мысленно дал Монолиту необходимые указания, для верности продублировав их в земной системе исчисления. Продолжая улыбаться, он повернулся и пошел прочь от Монолита, который ревел так, что саркофаг чуть не обвалился. Но Монолиту уже не суждено было вернуть себе полное могущество. Черный Кристалл отдалялся от него по мере того, как Сенатор ступал мягко по дрожащему полу, двигаясь к центру энергоблока. Его собственный народ больше не имел над ним власти.
Он дошел до очередного коридора, когда потолок в предыдущем секторе обрушился, чуть не погребя его под собой. Завернув за угол, Сенатор разминулся с летящими обломками, раздробившими противоположную стену. Каждый раз находясь на волоске от гибели, он продолжал счастливо и осознанно улыбаться, искренне желая всему человечеству понять, что исполнение заветных желаний осуществимо только собственными усилиями - и к каждой цели нужно двигаться обдуманно, смело, не торопясь. И никогда не нужно сдаваться. Он желал им всем постичь простую истину, что любое препятствие всегда возникает во благо, так как оно дает возможность доказать, что человек в самом деле достоин той цели, которой жаждет.
Сенатор добрался до центрального кратера. Абсолютный эпицентр Чернобыльской трагедии раскинулся перед ним. Ненависть Монолита заново превратила все в раскаленную печь. Этого было явно недостаточно, чтобы расширить масштабы катастрофы. Но Монолит все же устроил сам себе злую шутку. Падение с высших моральных устоев к низшим - палка о двух концах, и оно всегда выливается во что-то осязаемое, что в конечном счете играет против того, кто склонен искать легкий путь.
Гнев Монолита, бессильного уничтожить Сенатора, расплавил графит. Остатки тех самых охлаждающих стержней, что не смогли предотвратить взрыв, так как вместо обязательного минимума - пятнадцати штук, были активированы всего два. Часть стержней вылетела наружу при взрыве, что-то осталось внутри. Графит выгорел в первые же сутки. Как оказалось, не весь.
Сенатор приближался к огромной раскаленной массе, разогревшейся до полутора тысяч градусов по Цельсию. Черный Кристалл тоже был раскален, но это уже было порождено не эмоциями Монолита, а условиями окружающей среды. Сенатор шел, с наслаждением чувствуя достаточную для полноценного существования радиацию, пронизывающую его и придающую ему сил. Силы были ему нужны. Вокруг становилось слишком жарко.
Когда он добрался до графита, его плащ вспыхнул. Сенатор не обращал внимания, стараясь взять от жизни как можно больше. Изо всех сил сжав Черный Кристалл, он воткнул его в графит и отошел назад.
Монолит издал вопль, слышимый на много километров вокруг. От саркофага стали откалываться большие куски. Все, что находилось в реакторе, поддалось полному разгрому. Сенатор повернулся, подошел к единственному уцелевшему сектору металлических перил и схватился за них обеими руками. В то время, как Черный Кристалл, часть Монолита, неспособный противостоять пламени, стал крошиться и сгорать в окружении графита, Сенатор смотрел вниз с высоты нескольких этажей, на глубоко просевшую платформу реактора. На миг закрыв глаза, он вспомнил лучшие мгновения своей жизни. Самые яркие воспоминания пронеслись перед его взором, подарив ему настоящее счастье.
– Я дома, - прошептал он с благодарностью.
Расплавленный графит полностью сжег Черный Кристалл в тот момент, когда Сенатор превратился в пылающий факел. Волна страшного жара пронеслась по верхнему уровню и смела Сенатора вместе с поручнями вниз.
Глава 24
Песочные Часы
Марк не решился последовать за Сенатором, хотя ему очень хотелось хотя бы посмотреть ему вслед. Он заставил себя вернуться на место. Сжав голову руками, он постарался хотя бы минуту ни о чем не думать. Теперь он был уверен, что потеря контроля над ситуацией не самое худшее, что могло произойти. Он не предвидел, что все может быть намного сложнее, и ему придется выяснить простую вещь, что он на самом деле вообще ничего в этом путешествии не контролировал.
Борланд в очередной раз проверил состояние Ореха, чтобы убедиться в том, что молодому сталкеру ни на йоту не стало лучше. Чтобы хоть как-то скрасить себе жизнь, он начал проверять состояние оставшегося оружия и заново его заряжать.
– Знаешь, - произнес он. - Та девочка, что мы встретили в тоннеле Агропрома. Она думала, что мы одна сплоченная команда. Она на нас очень рассчитывала.
Он посмотрел в прицел винтовки Марка на полотно экрана.
– Видимо, именно так мы и выглядели со стороны, - ответил Марк.
– Может, и выглядели. Может, были командой на самом деле.
Снова осмотрев оружие, Борланд отставил его в сторону.
– А вот о чем думаю я, - продолжил он. - Так это о том, что все мы добивались собственных целей. Общей у нас не было. Ты искал свою девушку. Орех хотел поучиться у тебя чему-то. Сенатор просто к своим возвращался, получается. Контролер, твою мать…
Борланд ударил по ручке кресла.
– Патрон пошел со мной потому, что за пределами Зоны у него нет друзей. Я и Технарь были его друзьями. Технарь… Черт побери, он хотел спасти свою дочку! А я пристрелил его, как раненую собаку! Марк, а зачем я в Зону пришел, знаешь?
Марк покачал головой.
– Нет, - сказал он.
– И я не знаю. Мне показалось, что это то, что я должен сделать. Хотя, кому должен? Сколько тут ни брожу, так и не сумел найти причину, по которой я здесь. Выручать никого мне не надо было. Закон за мной не гонялся. Выходит, ради острых ощущений пришел, или как? За хабаром?
– За хабаром, - повторил Марк.
– Ты так думаешь? - спросил Борланд. - Но я даже и хабара не взял. Может, я на самом деле обычный наемник со своей философией?
– Скорее, исследователь, - сказал ему Марк, но в его мысли вкралось что-то новое, что он никак не мог преобразовать в идею. Хабар… Сенатор что-то сказал ему про хабар. И тут он вспомнил.
– Ореху перед смертью предстоит узнать, насколько ценен может оказаться для сталкера хабар, - произнес Марк медленно и поднял голову. - Борланд, что у тебя есть из хабара?
– Что?
Марк вскочил с места. Поискал свой рюкзак, но тут же вспомнил, что его забрал Эльф.
– Хабар! - повторил он. - Давай сюда все, что есть?
– Купить хочешь? - спросил Борланд оторопело. Он дотянулся до рюкзака и стал вытаскивать все артефакты, которые у него были. Марк хватал их и внимательно осматривал.
– Огненный Шар, Вспышка, Душа, Слюда… - произнес он. - Капли, Грави. И ты молчал все это время?
– А зачем это было нужно?
Марк сгреб артефакты в кучу и подбежал к Ореху. Сев на пол возле сталкера, он вытащил нож и начал разрезать Слюду на части.
– Что ты делаешь? - спросил Борланд. - Из одного два? В детстве так меня мама конфетами угощала. Разрежет одну на части и говорит, вот тебе несколько. А я еще и радовался, что вместо одной дали много.
Марк положил Грави между половинками Слюды, и оба артефакта начали медленно сплавляться в один.
– Правильно, - сказал Борланд. - Теперь осталось только полить кетчупом.
– Если умело пользоваться свойствами артефактов, - произнес Марк, гладя на радужные переливы всей конструкции. - То ими можно спасти жизнь человеку. Именно это имел в виду Сенатор.
– Ты что намерен делать?
– Маленькое хирургическое вмешательство.
Борланд смотрел, как Марк кладет модифицированный артефакт рядом с головой Ореха и принимается за новые.
– Я размягчу поврежденные ткани вокруг раны, - возбужденно сказал Марк, вонзив нож в Капли и оставив так на короткое время. - Затем извлеку пулю. Если нужным способом использовать Огненный Шар, то Орех продержится в течение операции. Если у него есть другие шрамы или раны, они тоже раскроются на время, и это может доставить новые проблемы.
– Не знаю, - сказал Борланд. - Я не ношу с собой медицинские карты команды.
– Мне бы очень помог Выверт, - сказал Марк. - У тебя его точно нет?
– Нет, - ответил Борланд и задумался. - Погоди. Выверт есть у Ореха. Помнишь, как мы излома положили? Ты своим кораллом вызвал аномалию, она поглотила ладошку излома и дала Ореху артефакт.
– Чего стоишь? Посмотри в его рюкзаке!
Марк быстро обыскал карманы Ореха.
– Уже не надо, - сказал он, глядя на коричневые шероховатости Выверта. - Я нашел. Он носил его с собой.
Борланд, оглянувшись на артефакт, бросил рюкзак рядом с Марком.
– Все равно его шмотки оставлю здесь, - пояснил он. - Вдруг тебе еще что-то понадобится.
– Хорошо, - сказал Марк, вытаскивая нож из артефакта и глядя на возникшее красное свечение клинка.
– Чем я могу помочь? - спросил Борланд.
– Ничем. Если будешь нужен, я позову.
Борланд рассеянно кивнул, отходя в сторону. Одна только мысль о возможном спасении Ореха повысила его настроение. Он решил выйти наружу, глотнуть свежего радиоактивного воздуха. Без сомнения, это было лучше, чем застоялый радиоактивный воздух.
Оказавшись на ступенях, ведущих к кинотеатру, он огляделся и тут же вернулся.
– У нас гости, - произнес он, подхватывая «гром» и идя обратно.
Марк быстро глянул на него.
– Кто? - спросил он.
– Ты работай, работай, - успокоил его Борланд. - А я им чаю приготовлю.
Снова выйдя наружу, Борланд глубоко вздохнул. Жизнь показалась ему более привлекательной и желанной, чем обычно.
С юга, по проспекту Ленина, к кинотеатру неслись полчища мутантов Зоны. Их были сотни, если не тысячи. Они все еще были довольно далеко, но отдельные особи находились всего в нескольких десятков метров. В основном это были чернобыльские собаки и кабаны. Борланд уже видел оскалившиеся морды и острые клыки тварей. Чуть позади бежали изломы и кровососы.
Щелчок затвора - и первые пули скосили ближайших собак. Борланд шел по направлению к ним, стреляя короткими очередями. Первая перезарядка отняла четыре секунды, вторая - всего две. Граната из подствольника разметала оставшихся собак первой волны.
Расставив лапы, кровосос с рычанием бросился на Борланда. Тот увернулся и ударил его ботинком по искореженному уху, сделав сальто вбок. Приземлившись на обе ноги, сталкер не глядя треснул кровососа прикладом, развернулся и выстрелил двумя одиночными в его голову.
Клешня подоспевшего излома полетела на него, и Борланд просто резко повалился назад, упав на спину. Костюм смягчил удар, клешня пролетела над ним, отшвырнув второго кровососа в сторону. Борланд, не вставая, расстрелял излома. Вскочив резким прыжком от спины, он снова поменял магазин.
– Марк! - крикнул он. - У меня здоровья осталось процентов на шестьдесят!
– Сейчас, - пробормотал Марк, глядя на красную от крови пулю. Схватив часть артефакта Вспышка, он просто засунул ее в рану Ореха и зажал руками.
– Пятьдесят! - снова крикнул Борланд.
Сразу три кровососа перешли в режим невидимости. Борланд забросил «гром» за спину. Сзади него, не разбирая дороги, с диким ревом несся кабан. Сделав сложный трюк, Борланд прыгнул ему на спину. Кабан протащил его несколько метров, попросту сметя всех кровососов. Соскочив на землю, Борланд от души пнул его ногой под зад, и кабан скоро скрылся вдали.
Новые собаки бежали на него, издавая утробный рык. Борланд выхватил нож, бросился вперед, вонзил его в голову прыгнувшего на него пса и перескочил через него сам. Тут же выдернув клинок снова, он располосовал им морду очередного пса.
Огромная чернобыльская собака помчалась к нему.
– Сорок процентов! - заорал Борланд.
Марк увидел, как артефакт растворился в огнестрельной ране.
– Давай, возвращайся! - взвыл он сквозь зубы и ударил Ореха рукой в район сердца. Орех открыл глаза и попытался что-то сказать. Втянув в себя воздух, он издал нечленораздельный стон.
– Вот так, - прошептал Марк. - Просыпайся, сталкер.
Борланд отклонился в сторону, когда псевдособака, вытянув лапы с острыми когтями вперед, пролетела мимо него. Снова сдернув с плеча «гром», он выпустил три пули вслед мутанту.
Остаток магазина ушел на ближайших собак. Мутанты снова приближались, уже осторожнее, но их становилось все больше.
– Я знаю, что для вас благо, - пробормотал Борланд, позволяя отстрелянной обойме упасть на землю и вставляя на ее место другую, последнюю.
Излом и кровосос рванулись к нему. Борланд прицелился. По двум целям сразу он попасть явно не мог. В его голове промелькнула мысль, что он должен выбрать, от чьих лап ему предстоит умереть. Выбор был не особенно привлекателен.
В следующий момент со стороны входа в кинотеатр загрохотали выстрелы. Кровосос заревел, перестал бежать, его шаг замедлился и мутант просто осел на асфальт. Излома сразу отбросило в сторону.
Глянув влево, Борланд лишь шумно вздохнул. На ступенях у входа, с «калашом» в руках, стоял Орех. Энергия молодого сталкера, казалось, заполняла собой все вокруг. Он не высказывал никаких признаков былого ранения, и в одинаково малой степени был похож на себя самого в прошлом. Уверенный и жесткий взгляд парня, его поза, уверенность движений были сравнимы разве что с опытом ветеранов-сталкеров. Чуть опустив автомат, он на короткое мгновение посмотрел на Борланда и снова уставился через прицел на монстров Зоны, не ожидавших неожиданного сопротивления.
Марк со своей ГП-37 стоял сзади и выше него, у самых дверей. Покончив с кровососом, он выборочно отстреливал самых опасных тварей Зоны, находившихся в относительной близости.
Борланд послал противникам очередной подарок из подствольника. Было самое подходящее время для отступления. Расставаясь с последними патронами верного «грома», подаренного лидером «Долга», он отходил к кинотеатру.
Неистовый вой со стороны электростанции заставил и людей, и мутантов замереть на месте. Марк похолодел, глядя на изменившиеся облака и потемневшее небо. Через секунду естественный цвет неба вернулся, и земля содрогнулась.
Толчки прошли по всей Припяти. Потеряв равновесие, Борланд упал на землю. В один миг осознание собственного положения всплыло на поверхность его сознания. Он в эпицентре Зоны, окруженный мутантами, без боеприпасов, а в реакторе, прямо сейчас, происходит черт его знает что. Скорее всего, очередной выброс, в то время, как он лежит на холодном асфальте, на открытой местности.
Борланд рассмеялся. Громко и звонко.
Кровосос побежал на него, неестественно расставив лапы. В следующий момент он был сбит случайно проезжавшим мимо автобусом.
Только через несколько секунд Борланд понял, что случилось. По обеим сторонам от кинотеатра, в южном направлении проплыла мягкая энергетическая волна. Ее масштабы и центробежный характер распространения ясно говорили, что источник поля находится сзади, далеко за кинотеатром, и охватывает огромную территорию. Желтоватое свечение обволакивало все, что попадалось ему на пути, включая сталкеров и мутантов. Когда оно прошло участок дороги перед кинотеатром, в воздухе возник небольшой автобус Asia, который с недоумевающим звуковым сигналом резко вильнул в сторону, сбив кровососа, и, завизжав покрышками при торможении, остановился через несколько метров.
Выхлопы двигателя внутреннего сгорания наполнили воздух.
Не веря своим глазам, Марк перепрыгнул через все ступеньки разом и побежал к автобусу. Он не выронил винтовку лишь потому, что она висела на ремне на его плече. По пути он чуть не упал и удержался, лишь схватившись руками за борт автобуса. Марк забарабанил по двери автобуса, как сумасшедший, и она открылась с характерным звуком автоматического механизма.
Перед Марком возникли три ведущие в салон ступеньки. Толстый водитель, держа руку на рычаге переключения передач, посмотрел на него с испугом.
– Я что, сбил вашего? - спросил он прокуренным голосом, глядя на человека в странной форме и с оружием.
Схватившись за поручень, Марк забрался в салон. За исключением водителя и экскурсовода, в автобусе было всего шесть человек. Стразу же он увидел прелестную девушку у окна. Она его заметила в тот же момент. Широко раскрытыми глазами она смотрела на изрядно заматеревшего парня, которого видела несколько часов назад. Он стоял в проходе автобуса, с покрытым пылью лицом, с шумным дыханием, с опущенной винтовкой в руках, в комбинезоне «Свободы» и безумным взглядом.
– Марк, - произнесла она со страхом и обожанием.
Сталкер рванулся к ней, почти перепрыгнув через сиденье, и заключил в объятия.
– Что происходит? - спросила Полина. - Как ты тут оказался, и… И что это с тобой такое?
– Я объясню, - прошептал Марк на самое драгоценное ушко в мире, зажмурившись и ничего не ощущая вокруг. - Я все тебе объясню.
В салон зашел Борланд.
– Служба Безопасности Украины! - рявкнул он и вручил разряженный «гром» ошеломленному экскурсоводу. Оглядев автобус, он остановил взгляд на Марке и Полине.
– Когда нас всех повяжут, - сказал он себе под нос. - Я выхлопочу для вас отдельную камеру.
И Борланд помахал им рукой.
– Встань, - велел он водителю, смотревшему на него с ужасом.
– Мы кого-то сбили…
– Наш сотрудник уже оказал ему помощь.
В подтверждение его словам прозвучала очередь из автомата Ореха где-то в нескольких метрах позади автобуса.
Пассажиры повскакивали с мест.
– Что это? - спросила Полина испуганно, отвернув занавеску. Морда слепого пса, прыгнувшего на автобус, на мгновение прижалась к стеклу, и девушка взвизгнула.
Марк посмотрел вперед. Водителя на своем месте уже не было, он сидел рядом с экскурсоводом. Борланд бухнулся за руль.
– Ну, поехали, - сказал он с удовольствием, привычно сжав рулевое колесо и поняв, как сильно он соскучился по транспорту. Хоть и не совсем такому. Переключив передачу, он тронул автобус с места.
Орех на ходу запрыгнул внутрь, на прощанье выстрелив в мутантов еще несколько раз. Переключением тумблера Борланд закрыл дверь и набрал скорость.
Когда рев Монолита раздался снова, основная волна монстров наконец добралась до кинотеатра. Избрав в качестве мишени автобус, вновь воплощенные обитатели Монолита бросились за ним. Но маленький туристический автобус не был единственным движущимся объектом. Весь город пришел в движение. Серия подземных толчков снова сотрясла Припять. Проехав по улице Курчатова, Борланд свернул на Лазарева и автобус помчался по прямой. Огромное здание с гербом бывшей великой державы покачнулось, опасно нависло над автобусом. Герб упал с крыши, и Борланд, вывернув перед его обломками, поразился его размерам. Изогнутый торговый центр по правому борту просто обрушился на его глазах.
Борланд прибавил скорости и объехал только что родившуюся перед ним Электру. Зона наконец добралась сюда, простирая невидимые щупальца по всей территории, которую недавно хранил в себе Заслон. Орава тварей преследовала автобус, собаки и кровососы перемещались длинными прыжками, а изломы перелетали на своих огромных клешнях.
Было очевидно, что убраться от погони не удастся.
– Что ты будешь делать? - спросил Орех, падая в кресло справа от Борланда.
– Уходить нужно, - ответил Борланд, яростно крутя баранкой.
– Куда?
– Из Зоны. Проедем чуть вперед и налево.
Полина смотрела на Марка.
– Что происходит? - спрашивала она испуганно. - Марк, объясни, что происходит?
Сталкер лишь крутил головой в полном замешательстве, не находя никаких слов, и просто прижал Полину к своей груди, глядя в окно на разрушающийся город. Борланд тем временем проехал поворот на Набережную, приближаясь к улице Спортивной, заворачивающей налево. Так можно было выехать из города. Когда он сбавил скорость, готовясь повернуть, огромный участок дороги провалился, отчего автобус чуть не въехал в образовавшуюся яму.
С проклятиями Борланд повернул в другую сторону и автобус помчался по Гидропроектовской.
– Нам туда? - спросил Орех.
– Нет, но уже повернули. Доберемся до села, там видно будет.
Марк прижался подбородком к голове Полины, вкусно пахнущей шампунем. Орава монстров не была видна, она осталась сзади и справа. Обернувшись, Марк увидел нечто, от чего у него упало сердце.