Неизвестен Автор. Энциклопедия мировых сенсаций XX века (Том 2, Ошибки и катастрофы)

   "Вы больше не увидите Ричарда Никсона в качестве мальчика для битья", негодовал он, и все думали, что слышат его в последний раз.
   Однако к 1968 году в Америке возникла сложная обстановка. Страну раздирали противоречия, назревал политический кризис. Затянувшаяся война во Вьетнаме как трясина засосала американскую военную машину. По всей стране проходили митинги протеста и вспыхивали расовые волнения. Президент Линдон Джонсон объявил, что не собирается выдвигать свою кандидатуру от демократической партии на второй срок. Это открывало для потенциальных кандидатов большие возможности.
   Заявление Джонсона подстегнуло и Ричарда Никсона. Выдвинув свою кандидатуру, Никсон опередил бывшего губернатора штата Мэриленд Спиро Агню на полпроцента голосов выборщиков и стал хозяином Белого дома.
   Так пятидесятишестилетний Никсон наконец достиг вершины власти. Нужно признать, что именно он посеял семена того, из чего позже вырос "Уотергеит". Семена эти были брошены в благодатную почву благодаря созданной Никсоном обстановке секретности и подозрительности к своим оппонентам.
   Во время второго срока пребывания Никсона на посту президента, после победы на выборах 1972 года, всплыли скандальные подробности двух крупных событий - бомбардировки Камбоджи американскими ВВС и Уотергейтского скандала.
   В 1970 году, во время войны во Вьетнаме, Никсон заверил американский народ, что США будут уважать нейтралитет Камбоджи. Однако выяснилось, что в 1969-1970 годах ВВС США нанесли более трех с половиной тысяч бомбовых ударов по территории маленькой страны. Но даже эта ложь померкла после того, как "Уотергеит" обнажил аморальную сущность президента и его команды.
   "Уолтергейт"
   Правда о том, что делали пятеро взломщиков в штаб-квартире демократической партии, пробивалась трудно: в стенах Белого дома началась широкомасштабная операция по сокрытию следов преступления. Упорно насаждалась версия о попытке банального ограбления. Однако благодаря упорным усилиям журналистов Боба Вудворда и Карла Бернштеина мир наконец узнал правду.
   Генеральный прокурор США Джон Митчелл еще в 1969 году заявлял, что в окружении президента Никсона без санкции судебных органов прослушиваются телефонные разговоры его политических соперников.
   Другой сигнал прозвучал в июле 1970 года. Именно тогда Никсон одобрил план секретных служб по проведению несанкционированных обысков и просмотру корреспонденции у конгрессменов-демократов.
   Обуреваемый жаждой власти, Никсон оказался замешанным во множестве закулисных интриг. Из записей телефонных разговоров в Белом доме выяснилось, что по его заданию нанимались головорезы из мафиозных кланов для разгона антивоенных демонстраций. "Есть парни, которые с удовольствием размозжат головы этим пацифистам", - говорил президент - сам ярый пацифист в недалеком прошлом.
   Перед очередным туром выборов Никсон затребовал сведения об уплате налогов недостаточно лояльными государственными чиновниками.
   Когда его помощники стали выяснять, как им получить эти сведения в департаменте налогов, Никсон ответил: "Черт возьми! Прокрадитесь туда ночью!"
   Первое событие, связанное с "Уотергейтом", произошло после опубликования секретных документов Пентагона в 1971 году.
   Хотя эти документы, каким-то образом попавшие в "Нью-Йорк тайме", касались вьетнамской политики предыдущей администрации, Никсон был уверен, что это заговор против него. Чтобы устранить в дальнейшем возможную утечку информации, он создал специальную секретную службу.
   В подразделение, известное под названием "водопроводчики", вошли его ближайшие советники и помощники. Действовали они под видом сантехников и все в дальнейшем оказались замешанными в Уотергейтском скандале.
   Одной из главных задач Джона Эрлихмана, помощника Никсона, было составление списка двадцати наиболее активных политических противников президента. Первым в этом списке значился сенатор Эдвард Кеннеди. Секретная служба обсуждала даже варианты убийства неугодных президенту людей, а также операции по срыву митингов демократов.
   После того как было установлено, что штаб-квартира Национального комитета демократической партии напичкана подслушивающими устройствами, газеты обнародовали неприглядные подробности скандала. Всем было ясно, что это сделано по прямому поручению президента.
   Слово "Уотергейт" стало символом коррупции и махинаций нечистоплотных политиков.
   Когда в 1974 году расследование приближалось к драматической развязке, оно вовлекло в свою орбиту многих высокопоставленных чиновников Белого дома и даже вице-президента Спиро Агню, которые злоупотребляли служебным положением и тайно получали взятки.
   Импичмент
   "Я не мошенник", - заявил Никсон в своем выступлении по телевидению. Однако магнитофонные записи подслушанных разговоров и протоколы допросов говорили совсем о другом.
   Сенатом и палатой представителей были предприняты шаги по отстранению президента от власти. Законодательная комиссия палаты представителей одобрила импичмент.
   Ее заключение прозвучало суровым обвинением в адрес не оправдавшего надежд американского народа президента. В нем утверждалось, что Ричард Никсон вел себя неподобающим президенту образом, подрывал основы конституционного строя США и должен быть смещен с поста и предстать перед судом.
   Несмотря на столь грозные обвинения, Никсон отказывался уйти в отставку. "Я не намерен ни при каких обстоятельствах уходить с поста, на который меня избрал американский народ", - сказал он.
   Однако Уотергейтский скандал разрастался как снежная лавина.
   Один из сотрудников аппарата Белого дома Александр Баттерфилд сообщил, что с 1970 года Никсон тайно вел записи всех бесед и телефонных разговоров в кабинетах Белого дома. Конгресс потребовал, чтобы ему были переданы эти записи, но Никсон наотрез отказался это сделать, сославшись на право "исполнительной власти". Однако, поняв, что у него нет выбора, президент предложил конгрессу выдержки из записей. Назначенный для расследования дела государственный обвинитель Арчибальд Кокс не согласился пойти на уступки.
   Вне себя от гнева, Никсон отстранил Кокса и заменил его "прирученным" генеральным прокурором Робертом Борком.
   Становилось очевидным, что в этой схватке президенту не победить. В конце концов все записи оказались в конгрессе. Они свидетельствовали, что Никсон злоупотребил доверием своего народа.
   К концу февраля 1973 года комиссия по расследованию "Уотергейтского дела" получила все необходимые доказательства вины президента. Вдобавок ко всему были обнаружены нарушения в уплате Никсоном налогов, а также факт использования огромной суммы государственных денег на обустройство особняков в штатах Флорида и Калифорния.
   С июня 1974 года Никсон фактически стал узником Белого дома.
   Джон Эрлихман и другие "водопроводчики" были обвинены в заговоре. Верховный суд США единодушно вынес решение о том, что Никсон обязан вернуть припрятанные им шестьдесят четыре магнитофонные записи.
   Крах
   9 августа 1974 года стал днем краха правления Никсона. Зная наверняка, что конгресс объявит импичмент, он подал весьма эмоциональное прошение об отставке. Обиженный и сломленный, Никсон вернулся в свой родной штат.
   Однако со временем плохое забывается и проходит.
   Сегодня многие политологи считают, что Ричард Никсон был выдающимся государственным деятелем. Его возрождение как политика началось уже через месяц после ухода из Белого дома, когда его приверженец и последователь Джеральд Форд простил ему все прегрешения на посту президента.
   В последующие годы Никсон пытался смягчить кошмар "Уотергеита". Он продолжал утверждать, что ему следовало действовать более решительно и он бы справился с создавшейся ситуацией. Он заявлял: "Вспоминая множество запутанных дел и непреодолимых трудностей, поведение окружавших меня людей, я теперь ясно осознаю, что совершил ошибку и действовал в те годы нерешительно и опрометчиво... Я знаю, что многие честные люди считают мои действия во время "Уотергейта" противозаконными. Теперь я понимаю, что именно мои ошибки и заблуждения способствовали формированию таких оценок".
   Никсон, представший перед всем миром лжецом и мошенником, так и не захотел признать своей вины.
   ДЖИН ХАРРИС: Убить любя
   Диета, предложенная врачом из Скарсдейла, вызвала сенсацию во всем мире. Но эта сенсация была ничто по сравнению с историей самого врача - Германа Тарновера.
   Что же заставило скромную директрису школы, любовницу знаменитого диетолога впоследствии превратиться в его убийцу?
   Это дело - одно из самых сенсационных в истории современной Америки, а исход судебного процесса по нему до сих пор вызывает недовольство и сожаление. Отвергнутая любовница знаменитого врача-диетолога из Скарсдейла настолько запуталась в своей страсти и ревности, что ни одному писателю не удалось бы сочинить подобную историю. В этой ужасной драме смешалось все секс, интриги, очарование, причудливые забавы и даже убийство.
   Какой бес вселился в благопристойную пятидесятилетнюю даму и заставил ее в безумном порыве ревности убить человека, которого считали своим спасителем миллионы людей с избыточным весом? Собиралась ли она убить не его, а себя на его глазах, как уверяла присяжных во время суда? Заслуженно ли она до сих пор томится в тюрьме?
   На судебном процессе было установлено, что убийство это преднамеренное. Но, выстрелив в Тарновера, Джин Харрис на самом деле оборвала и свою несчастную жизнь.
   "Жердь"
   Герман Тарновер родился 18 марта 1910 года в Бруклине, в Нью-Йорке, в семье богатого промышленника, занимавшегося производством головных уборов. В то время, когда в обнищавшем Бруклине многие влачили жалкое существование, семья Тарноверов ни в чем не нуждалась. Даже в годы кризиса юный Герман с братьями и сестрами был обеспечен всем необходимым.
   Не по годам серьезный подросток с упоением читал классическую литературу и научные трактаты, в то время как его легкомысленные сверстники развлекались в ресторанах.
   К семнадцати годам он вытянулся до ста восьмидесяти сантиметров, и приятели прозвали его "Жердь".
   Обучение в колледже в Сиракузах было для Германа детской забавой, по всем предметам он всегда получал самые высокие баллы. Затем талантливый юноша поступил на медицинский факультет и в 1933 году закончил его, получив степень бакалавра медицины.
   Был самый разгар глубокого экономического кризиса, и некоторые из коллег его отца, попав под жернова судьбы, свели счеты с жизнью. Но юный Тарновер знал, что врачи нужны всегда.
   Работать Герман устроился в клинику Белвью в Нью-Йорке. Пичкая пациентов разнообразными пилюлями, он все свободное время тратил на пополнение своего образования. Медицина привлекала молодого Германа возможностью работать в исследовательских лабораториях.
   В 1936 году он получил премию Боуэнса, которую потратил на двухлетнюю практику в Англии и Голландии. Его особенно заинтересовала кардиология, так как в последнее время появился ряд статей с указанием на прямую зависимость состояния организма от питания.
   Затем он вернулся в Америку, но уже не в Нью-Йорк, а в небольшой городок Скарсдейл, где поселился в престижном квартале.
   Став кардиологом, он открыл новый подход к изучению сердечных болезней.
   Его доходы постоянно росли, вскоре он стал богатым и респектабельным человеком.
   Он был приятным собеседником, о котором писатель Джей Дэвис сказал: "Это был, несомненно, человек с большими запросами. Он предпочитал все самое лучшее - изысканную кухню, высокое искусство, высшее общество, красивых и неприступных женщин".
   Когда Америка вступила во вторую мировую воину, Тарновера направили в армейский госпиталь. После атомной бомбардировки японских городов Хиросимы и Нагасаки его включили в состав группы медиков, работавших в этих испепеленных городах.
   После войны Тарновер вернулся в Скарсдейл. Этот тихий, весь в цветах городок привлекал разных людей. Туда приехало много молодых пар со всех концов США. Они хотели забыть о кошмарах войны и мечтали жить в мире и спокойствии и растить своих детей.
   В Скарсдейл съезжалось также множество "белых воротничков", чтобы хоть на время избавиться от суеты больших городов, а порой и подлечить начинающее барахлить сердце.
   В 1975 году Тарновер сформулировал идею, которая впоследствии была реализована в его диете, позволявшей тучным людям избавиться от лишнего веса, не лишая себя своих излюбленных лакомств.
   Подсудимая
   Джин Харрис, урожденная Джин Струвен, выросла во времена экономической депрессии, но родители сумели уберечь ее от лишений. Отец Джин был военным, ее детство и отрочество прошли в Кливленде, где она окончила лучшую женскую школу штата.
   В годы войны Джин училась в университете, который окончила в 1945 году со степенью магистра экономики. Ее подруга вспоминает: "Она верховодила во всем, была милой, очаровательной девочкой, прирожденным лидером".
   В мае 1946 года Джин вышла замуж за Джеймса Харриса из семьи мичиганских банкиров.
   В 1950 году у нее родился сын, а через четыре года - второй. Дети росли, муж преуспевал, но счастливой она себя не чувствовала и постоянно испытывала какое-то смутное волнение.
   В 1958 году Джин отважилась совершить путешествие в Москву, но вернулась еще более несчастной и уставшей.
   После того как ей не удалось занять место завуча школы в пригороде Детройта, у нее началась депрессия. В довершение всего в октябре 1964 года она развелась с мужем.
   Тем не менее Джин продолжала учиться и наконец получила степень магистра педагогики и смогла стать директором частной женской школы в Филадельфии. Там она и познакомилась с Тарновером, который стал приглашать ее в театры, рестораны и, наконец, - в постель.
   Это продолжалось до 1972 года, пока Джин не переехала в Коннектикут, где стала работать директором элитарной женской школы.
   Убийство
   Неудивительно, что два таких интеллигентных и одиноких человека, как Герман - Тарновер и Джин Харрис, сблизились.
   Но над их идиллическими отношениями висел дамоклов меч - Тарновер был убежденным холостяком. Бедняжка Джинн думала, что ей удастся переубедить его. Она страстно желала стать его женой, а он столь же страстно - остаться по-прежнему холостяком.
   Отношения Джин с Германом стали ухудшаться, когда тот начал ухаживать за своей ассистенткой Лин Трайфорс.
   Никто не сомневался в том, что именно Джин убила Тарновера - она созналась в этом.
   Десятого марта 1980 года она отправилась в особняк Тарновера в Скарсдейле. К десяти часам вечера, вооруженная пистолетом, Джин уже была там.
   Позже Джин заявляла, что хотела покончить с собой, выстрелив в себя у Тарновера на глазах.
   В спальне Тарновера Джин увидела незнакомый женский пеньюар. Это словно подтолкнуло ее - женщина выстрелила в своего любовника. Она не стала убегать, скрываться... Просто вышла из дома и долго стояла под проливным дождем с букетиком маргариток в руках...
   И только через час подъехал полицейский патруль.
   - Что здесь случилось? - спросил дежурный офицер.
   - Убили доктора, - ответила она.
   - Где он?
   - Наверху.
   - Кто это сделал?
   - Я.
   Ее арестовали.
   Доктор Тарновер был еще жив. В предсмертной агонии он силился что-то произнести, но так и не смог. Позже установили, что он получил четыре пулевых ранения в голову.
   Когда Тарновера проносили мимо, Джин закричала: "С кем ты был сегодня? С кем ты спал?"
   Герман Тарновер скончался по дороге в клинику.
   Униженная и оскорбленная
   Скромной, почти никому не известной до этого случая женщине было предъявлено обвинение в убийстве, и мир узнал о силе ее всепоглощающей страсти.
   Джин не признавала своей вины. Она заявила на следствии, что приехала к Герману в тот ужасный вечер с единственной целью - покончить с собой и что он погиб совершенно случайно, пытаясь ей помешать.
   В своих показаниях на суде она рассказывала о годах унижений и оскорблений, о том, как она продолжала ухаживать за домом, зная, что Тарновер стал приводить туда свою молодую ассистентку. Она говорила, что "Жердь" - она тоже так называла Тарновера - на ее предложение пожениться отвечал: "Я не нуждаюсь больше в твоей любви".
   Пока он проводил время с Лин, Джин в одиночестве листала страницы его книги "Диета из Скарсдейла", принесшей Герману славу.
   Она рассказывала: "Когда его цинизм и бесстыдство в отношении к женщинам переносились и на меня, мне становилось невыносимо больно и я пыталась бороться за свое достоинство. Что мне было делать? Молча уйти или оставаться и терпеть?"
   Вскоре в бульварной прессе Нью-Йорка стали появляться такие заголовки: "Джин: убийца или трагическая жертва?"
   Выяснилось, что Тарновер распорядился, чтобы его домохозяйка оборудовала два шкафа - один для соблазнительных ночных нарядов Лин, а другой - для вещей Джин.
   Во время суда над Джин Харрис всплыло сенсационное "письмо из Скарсдейла": письмо, отправленное Джин своему любовнику в день убийства Тарновера. Оно было зачитано на суде и сильно наэлектризовало публику.
   В письме говорилось: "Я пишу это в состоянии шока - сначала твой телефонный звонок, сообщивший мне, что ты предпочитаешь общество этой распутной психопатки, потом звонок от декана твоего факультета - из-за всего этого я не могу уснуть уже трое суток.
   Мысли мои сбиваются, но я должна сказать тебе все, чтобы заглушить эту невыносимую боль...
   Получила копию твоего завещания, в котором ты в трех местах собственноручно заменил мое имя именем Лин. Тем самым ты оставляешь ей четверть миллиона долларов, а ее детям - по двадцать пять тысяч каждому. Я же с моими мальчиками лишаюсь всего.
   Я этого ожидала, так как хорошо раскусила Лин. Это не твое, а ее решение. Она научилась манипулировать тобой. Это крах всех моих надежд на протяжении четырнадцати лет.
   Но это на самом деле не так уж важно. Все, чего я прошу, - это быть рядом с тобой, а если это невозможно, то хотя бы изредка видеть тебя. Мне в жизни ничего не осталось.
   Наверное, следует одолжить пять тысяч долларов и обратиться за помощью к врачам, чтобы они вернули мне молодость и былую красоту. Может, тогда я не буду ощущать себя выброшенной, ненужной вещью".
   История с завещанием могла стать дополнительным мотивом к убийству. Медицинское заключение свидетельствовало, что Джин Харрис последнее время держалась на стимуляторах, все увеличивая дозы.
   Большая часть свидетелей утверждала, что ее любовник был бессердечным циником и получил по заслугам.
   Приговор
   Суд классифицировал убийство как бытовое преступление на почве ревности. Но присяжные не были единодушны.
   Адвокаты убедили Джин сделать признание в совершении непредумышленного убийства, уверяя, что на суде она будет оправдана.
   Однако 28 февраля 1981 года суд признал ее виновной и приговорил к пятнадцати годам тюремного заключения.
   Многие считают это решение судебной ошибкой.
   В тюрьме Джин Харрис перенесла три инфаркта, ее близкие продолжают подавать прошения о помиловании, беспокоясь о ее здоровье.
   В конце восьмидесятых годов Джин написала книгу о трагической истории своей жизни, о перенесенных в тюрьме унижениях и лишениях.
   Эти мемуары всколыхнули мощную волну протеста с требованием пересмотра дела Харрис.
   Шейна Александер, написавшая книгу по следам этой трагедии, как-то заявила в одном из интервью: "В глубине души я понимаю, что на вопрос, поставленный перед присяжными - каковы были истинные намерения Джин в ту ночь? - однозначно ответить нельзя. Ведь невозможно заглянуть в человеческую душу и прочитать чужие мысли".
   ЭДУАРД И ЛИЛИ: Скандал в королевском семействе
   Чопорная мораль викторианской эпохи еще как-то мирилась с выходками принца Уэльского, пока он не выходил за допустимые рамки. Но когда он объявил красавицу Лили Лэнтри своей официальной любовницей и стал открыто появляться с ней в светском обществе, разразился грандиозный скандал.
   Его называли Эдуардом любвеобильным. Это не самое почтенное прозвище мало беспокоило самого монарха. Еще меньше короля волновало мнение близких, пытавшихся помешать его похождениям.
   Эдуард VII был последним представителем "золотого монархического века", окончившегося вместе с первой мировой войной, навсегда разрушившей старые устои британского общества.
   Об эре Эдуарда вспоминают как о временах крокета, шумных балов и грандиозных охотничьих забав.
   Люди в те годы стали более раскованными, поспешно избавлялись от викторианской чопорности.
   Скандально известный повеса, Эдуард был склонен к обжорству и излишествам. Необузданные сексуальные влечения приводили его не только в будуары жен своих приятелей, но и в европейские бордели.
   Писатель Генри Джеймс первым окрестил принца Эдуардом любвеобильным, и Берти, как звали его друзья и близкие, не скрывал, а даже гордился своими любовными победами.
   Мать Эдуарда королева Виктория и отец принц Альберт превратили его детские годы в сплошной кошмар. По мнению психологов, постоянные занудливые наставления о том, как должен себя вести член королевской фамилии, вызывали в мальчике внутренний протест, который с годами переродился в необузданную страсть к прекрасному полу.
   Принц Уэльский - таким титулом Эдуард обладал до вступления на трон отверг пуританские принципы родителей. Он жил в свое удовольствие, попирая все моральные устои.
   Его жизнь протекала в увеселительных путешествиях по Европе, пышных обедах, бесконечных карточных сражениях и в развлечениях на охоте. Он увлекался парусным спортом, обожал театр и, как утверждают свидетели, никогда не забывал о плотских утехах.
   Он познал женщин в девятнадцатилетнем возрасте, во время военной службы в Ирландии. Дружки-офицеры подложили ему в постель актрису Нелли Клифден. С этого дня и началась веселая и беспутная жизнь Верти.
   Азартные игры и женщины создавали будущему монарху массу проблем и неприятностей.
   Два раза страна была свидетелем его скандального поведения на суде пока только в роли свидетеля. В первый раз из-за ссоры за карточным столом, во второй - из-за леди Гарриет Мордаунт, которая заявила, что ее сын, родившийся слепым, божья кара за ее измены мужу, в том числе и с принцем Эдуардом.
   Сам принц уверял, что никогда не был ее любовником, но и по сей день все считают, что к многочисленным грехам он добавил тогда и лжесвидетельство.
   Лили с острова Джерси
   Эдуарду исполнилось тридцать шесть лет, когда его судьба пересеклась с судьбой женщины по имени Лили Лэнтри. Он познакомился с ней на ужине у своего лондонского приятеля, холостяка сэра Аллана Янга, и вскоре молодые люди стали неразлучны.
   Британское общество было возмущено. Принцу, как и другим аристократам, не возбранялось иметь любовницу, но было совершенно недопустимо появляться с этой дамой в высшем обществе. Обычно позволялось брать любовниц лишь в частные клубы и на неофициальные обеды, чтобы не вызывать кривотолков.
   Выставив Лили напоказ, Эдуард бросил вызов британскому истеблишменту. В течение десяти лет его связь с актрисой шокировала Европу и весь аристократический мир.
   Говорят, что в Виндзорском замке до сих пор ему не могут простить столь безнравственного поступка.
   Чтобы пресечь позорное поведение сына, родители настояли на его браке с датской принцессой Александрой. Но даже после свадьбы принц продолжал вести разгульную жизнь.
   У Эдуарда не было государственных обязанностей - его мать не собиралась оставлять трон, - и он все чаще бросался в пучину наслаждений, нисколько не сдерживая себя.
   Лили для лондонского высшего света была загадкой. Называя себя актрисой, единственная дочь Уильяма Корбе, занимавшего в Джерси довольно высокий духовный пост, сбежала из дому в надежде обрести свободу, счастье и богатство.
   Видимо, на характер Лили оказал большое влияние отец. Из-за нескончаемых любовных похождений его прозвали на острове "порочным священником". Забавно, но первым поклонником его дочери оказался внебрачный сын самого Корбе.
   Единственной мечтой Лили было стремление избавиться от унылой, безрадостной жизни в родительском доме и попытаться использовать для этого свою внешность.
   А она действительно была неотразима. Строгий греческий профиль, огромные выразительные глаза цвета весенних фиалок, роскошные шелковистые волосы как магнит привлекали взоры мужчин.
   Чего стоила одна только сверхоригинальная прическа Лили, отвергавшая все каноны моды того времени.
   Один из писателей сказал о ней: "Лили никогда не носила корсетов. Может, поэтому она была одновременно похожа на греческую богиню и на земную крестьянскую девушку и напоминала мраморную статуэтку".
   Юная красавица вышла замуж за Эдуарда Лэнтри, сына преуспевающего судовладельца из Белфаста, приехавшего на Джерси, чтобы насладиться его чудесной природой, а заодно и промотать отцовские деньги на местных красоток. Его пленила красота Лили, и он предложил ей руку и сердце.
   Она согласилась, и после венчания молодые уехали в Англию. Лили была уверена, что там ее ждут успех, слава и богатство.
   Она рассчитывала блеснуть перед высшим светом, появившись с мужем на приеме у известной в Лондоне леди Себрайт. Но тогда Лили показалась всем тусклой провинциальной звездочкой. Лишь один из гостей леди Себрайт, Фрэнк Майлз, глядя на Лили, понял, что со временем она сможет многого добиться благодаря своей красоте.