Страница:
похолодеть от ужаса, пройдя по мертвым улицам города-призрака Припяти, покинутого его жителями;
застыть в благоговейном молчании возле саркофага расплавленного реактора;
испытать шок при виде сельскохозяйственных животных, родившихся с ужасающими отклонениями в результате воздействия радиации на генетический код.
Часть тура стоимостью до 200 фунтов стерлингов за один день включает посещение деревень, в которые хозяева вернулись, несмотря на запрет властей и реальную угрозу своей жизни и жизни своих детей.
Потеряв город энергетиков Припять, оказавшийся в эпицентре катастрофы на Чернобыльской АЭС, власти Украины вынуждены были построить для сотен рабочих и инженеров, обслуживающих два работающих блока, небольшой городок Славутач. Городок удобный, зеленый, хорошо спланированный. Излюбленная шутка жителей Славутича: "Жизнь прекрасна, но уж очень коротка!" Горькая шутка...
Опасаясь повторения трагедии, люди во всем мире требуют закрыть работающие блоки Чернобыльской АЭС. Но Украине, задыхающейся в тисках кризиса, трудно, а вернее, просто невозможно отказаться от миллиардов киловатт дешевой электроэнергии. Чтобы остановить все реакторы Чернобыля, чтобы навеки обезопасить человечество от возможности повторения катастрофы в еще больших масштабах, Украине нужна помощь, и немалая, всего мирового сообщества. Похоже, что развитые в экономическом отношении страны готовы ее оказать. Но пока они не торопятся. Реакторы не заглушены. Опасность апокалипсиса продолжает существовать. Отвратить ее - святой долг нынешних поколений перед будущими, перед завтрашним днем человечества.
ПАРОМ ЗЕБРЮГГЕ: Смерть в ночи.
Короткий переход по проливу, что-то вроде приятной морской прогулки, превратился для команды и пассажиров парома "Геральд оф Фри Энтерпрайз" в настоящий кошмар. В марте 1987 года, вскоре после выхода из порта, паром затонул.
Пролив Ла-Манш - самый напряженный в мире морской путь. Каждый день эту узкую полоску воды, отделяющую Британию от континентальной Европы, пересекают тысячи судов, принадлежащих разным странам. Для отдыхающих паромы, курсирующие между портами Британии, Франции, Бельгии и Голландии, выглядят как неуклюжие автобусы, совершающие регулярные рейсы. Легкость и доступность путешествия заставляют забыть, что Ла-Манш - могильник бесчисленного множества кораблей, затонувших в его опасных и холодных водах.
Несомненно, что главную роль в гибели обреченных кораблей играла погода. Но не менее важное значение имели ошибки и просчеты экипажей. Ужасающая цепь человеческих ошибок была зафиксирована и в случае с паромом "Геральд оф Фри Энтерпрайз". Позже в официальном расследовании эта цепь ошибок была определена как "болезнь разгильдяйства".
Люди, страдавшие "болезнью разгильдяйства", умудрились совершить, казалось бы, невозможное: оставили открытыми носовые шлюзы на пароме, когда он выходил ночью в море. Вода беспрепятственно поступала на автомобильные палубы, пока крен корабля не достиг критической отметки.
Паром лег на борт и не затонул лишь потому, что находился в это время над песчаной отмелью. Но в последующей суматохе и хаосе погибли 193 человека.
Страдания этой ночи так и не стали надлежащим уроком разгильдяям. Семь лет спустя при схожих обстоятельствах произошла трагедия парома "Эстония", на котором погибло свыше тысячи человек.
"Он определенно переворачивается!"
Длина парома "Геральд оф Фри Энтерпрай" составляла 132 метра, водоизмещение - 7951 тонна. Он являлся составной частью флота, управляемого компанией "Таунсенд". Паром пересекал пролив за рекордное время. Как выяснилось позднее, время для боссов "Таунсенд" было решающим оперативным фактором. В условиях высокой конкуренции на судоходных линиях Ла-Манша именно количество рейсов судна и скорость хода в море либо приносили прибыль компании, либо пожрали ее. О безопасности людей не думали. В ночь, когда паром вышел из Зебрюгге, на капитанском мостике находился капитан Дэвид Льюри. Опытный шкипер и один из старейших работников компании, он прекрасно знал маршрут и не ожидал от плавания никаких сюрпризов.
На борту находились 436 пассажиров. Многие из них во время отплытия были на палубе, любовались исчезающими вдали огнями Зебрюгге.
На грузовых палубах стояло около сорока грузовиков и свыше 80 легковых автомобилей. Для корабля, который мог разместить с комфортом в своих каютах 1000 пассажиров и 80 человек команды, загрузка составляла всего лишь половину его грузоподъемности.
Спустя каких-то двадцать минут корабль резко накренился и лег на борт, словно гигантский кит. В наполненных пассажирами барах, ресторанах, беспошлинном магазине, каютах и палубах началась паника.
Тех, кто находился у открытых иллюминаторов, просто выбросило в море.
Водитель грузовика из Ирландии Ларри О'Брайан в это время сидел в ресторане. Внезапно со столов полетела посуда. "Через сорок пять секунд, рассказывал он, - корабль, наполовину залитый водой, лежал на боку. Людей высасывало через иллюминаторы, как при воздушных катастрофах, которые мы видели в кино. У них не было никаких шансов спастись. Когда меня сняли с парома и я посмотрел на него, он выглядел как корабль времен второй мировой войны, пораженный торпедой".
На пароме было много пассажиров, принявших приглашение популярной английской газеты "Сан" совершить путешествие на материк и обратно всего за один фунт стерлингов.
Один из них, тридцатилетний Эндрю Симмонс, житель городка Буши, вспоминал: "Мы попали в ловушку всего через двадцать или тридцать минут после отплытия. В течение одной минуты корабль лег на бок, и вода хлынула внутрь. Мой друг и я помогли девочке двух-трех лет и ее отцу выбраться из воды. Только мы и спаслись..."
Герои
В эту ночь многие люди на терпевшем катастрофу судне проявили настоящий героизм. Среди них нужно назвать жителя Лондона Эндрю Паркера. В кромешной тьме, в водоворотах поднимавшейся черной холодной воды, которая несла с собой обломки мебели, пустые бутылки, брошенные спасательные жилеты, этот храбрец превратил себя в живой мостик, перекрыв своим телом пропасть над водой. По нему в безопасное место прошли 120 человек. Позже Эндрю Паркера за проявленное мужество наградили медалью.
Ночной кошмар пережитого на пароме по сей день вспоминается ему, не давая покоя.
Незаурядное мужество проявил водолаз военно-морского флота Бельгии лейтенант Гвидо Кауэнберг.
Организовав спасательные работы, он вытащил из воды более сорока утопающих. Водолаз получил медаль королевы за храбрость.
Кауэнберг и его коллеги прилетели на место бедствия на вертолетах военно-морских сил. Шум их винтов слился с криками тонущих внизу, во мраке ночи.
Началось беспримерное соревнование со временем...
В эту ночь, как и семьдесят пять лет назад во время катастрофы "Титаника", море угрожало смертью от переохлаждения даже искусным пловцам.
Молодая девушка из Хертфордшира Никол Симпсон, после того как ее вытащил из воды бельгийский ныряльщик Пит Лагаст, находилась в состоянии клинической смерти. Температура ее тела была значительно ниже нормальной. Девушку доставили в бельгийский госпиталь. Благодаря стараниям врачей и медсестер, которые не отходили от нее всю ночь, Никол Симпсон выжила.
Никол и шесть ее спутников оказались в западне, отделенные от выхода толстым дверным стеклом. Лагаст разбил его своим ножом, сильно порезав при этом руки. Он также получил медаль за храбрость.
Корпус поверженного корабля освещался светом дуговых натриевых ламп.
Слухи о происшествии тут же разнеслись по всем газетам и телекомпаниям мира. В порту отплытия разъяренные родственники осадили офис компании "Таунсенд Торесен".
Сотрудников компании атаковали газетчики, которые слетелись сюда, чтобы получить информацию о самой ужасной трагедии в истории британского мореплавания за последние десятилетия.
Командование королевского военно-морского флота немедленно направило к месту катастрофы с военно-морской базы в Калдроузе корабли "Глазго" и "Диомед" в сопровождении вертолетов.
Позже пилот одного вертолета, кружившего над морем, в котором плавали и живые, и мертвые, сказал: "Я видел застывшие на воде черные тела. Они раскинули руки, подобно щупальцам медузы. Я знал, что они уже мертвы".
С открытыми шлюзами
Уже назавтра буксиры и мощные плавучие краны выпрямили неповоротливое тело парома.
Он стоял на песчаной косе, и морская вода достигала всего лишь до середины его бортов. В носовой части корабля виднелись открытые шлюзы, ведущие на грузовые палубы, - явная причина катастрофы.
В конечном счете всю вину за нее взял на себя капитан Дэвид Льюри как хозяин корабля.
Но последовавшее затем общественное расследование доказало, что в гибели парома повинен не один человек, а вся команда и руководство компании.
Расследование выявило, что система управления графиком ежедневного движения судов часто давала сбои, а команда небрежно выполняла свои обязанности.
В июле 1987 года, после нескольких месяцев расследования, глава комиссии судья Шин заявил: "Корабль от киля до верхушки был пронизан "болезнью разгильдяйства".
Четыре человека, включая капитана Льюри, могли совершить фатальные ошибки, которые привели к трагедии. Это старший механик Джон Керби, боцман Марк Стэнли и старший помощник капитана Лесли Сэйбел.
Судья Шин точно указал на причину аварии: "Геральд" затонул потому, что вышел в море с открытыми внешними и внутренними носовыми шлюзами. Полное исследование обстоятельств трагедии неизбежно ведет к заключению, что основная вина возлагается на компанию".
Известно, что Марк Стэнли, в обязанности которого входило закрывать шлюзы перед выходом в море, в это время спал. Он проснулся лишь тогда, когда корабль лег на бок и боцмана выбросило из кровати.
Лесли Сэйбела критиковали за то, что не проверил, закрыты ли шлюзы. Оказалось, что многие капитаны уже выражали озабоченность практикой компании "Таунсенд", разрешавшей выход в море с открытыми носовыми шлюзами.
Существовало мнение, что капитанский мостик должен быть оборудован сигнальными огнями, свидетельствующими о закрытых или открытых носовых шлюзах. Комиссия заявила, что эта мысль заслуживала "самого серьезного рассмотрения", но разумное предложение было проигнорировано.
Судья возложил тяжкое бремя ответственности за потерю корабля и человеческие жертвы на капитана Льюри. Смягчающими вину обстоятельствами он счел то, что шкипер работал в системе, которая существовала и на других кораблях компании: приказов-инструкций закрывать носовые и кормовые шлюзы не было.
Судья подверг владельцев парома уничтожающей критике за "благодушие", которое привело к "болезни разгильдяйства".
После изучения всех обстоятельств трагедии следствие вынесло решение, что все погибшие пассажиры стали жертвами неумышленного убийства.
Позже такие же обвинения были предъявлены команде и управленцам, но затем они были сняты. Судьи сочли, что воспоминания о трагедии, которую можно было предотвратить, - достаточно серьезное наказание.
Горькие воспоминания
Катастрофа "Геральда" привела к кардинальному пересмотру оперативных инструкций по вождению кораблей.
В соответствии с законом о мореплавании сейчас считается преступлением, если корабль выйдет в море с открытыми шлюзами.
Спасенные пассажиры до сих пор хранят горькие воспоминания о потерянных близких и любимых людях.
Помнит о своей утонувшей матери и Никол Симпсон. Скорбит о своих двенадцати погибших товарищах команда затонувшего корабля.
Капитан Льюри сразу же после катастрофы пытался покончить с собой.
Искореженный корпус корабля впоследствии был порезан на металлолом в разделочном доке на Тайване.
Косвенная вина за трагедию возлагалась на небрежное управление паромом.
ШКОЛА В АБЕРФАНЕ: Жертвы-дети.
Люди в угледобывающих районах привыкли к трагедиям. Но то, что случилось в маленькой деревеньке Аберфан в Южном Уэльсе, потрясло даже самых стойких и закаленных. Гигантский оползень из угольного шлака поглотил школу вместе с детьми.
История Уэльса - это история человеческих трагедий. Покрытые угольной пылью унылые долины населяли люди, обреченные на тяжкий труд, бедность, из которой не могли вырваться целые поколения, на ежедневную опасность, увечья и смерть.
Но несмотря на сложности жизни, шахтеры заботливо хранили доставшееся от предков наследие: трудолюбие, мужество, верность в дружбе.
Спускаясь в забой, шахтеры были готовы и к внезапным обвалам, и к взрывам метана, уносившим человеческие жизни. Но никто не был готов к тому, что трагедия может случиться на поверхности земли. И когда в деревушке Аберфан обвалилась гора и погребла под собой свыше ста детей, все содрогнулись от ужаса. Гора была рукотворной, ее образовала порода, которую многие десятилетия шахтеры извлекали из-под земли, чтобы заработать на жизнь.
В конечном итоге детей убили шахты, как до этого они убивали их отцов, дедов и прадедов...
Следы этой трагедии видны в Аберфане и по сей день. Теперь это уже не та деревня, в которой люди чувствовали себя спокойно и уверенно.
Бедствие случилось, когда его никто не ждал.
Уже несколько недель шли проливные дожди. Водные потоки неустанно размывали, подтачивали свалку №7 - так по терминологии Национального угольного совета именовалась гора отработанной породы. Словно черная раковая опухоль, она прилепилась к склону горы Мертир, вершина которой неясно вырисовывалась сквозь туманную сеть дождя.
Вода сделала свое дело: в 7 часов 30 минут утра черная раскисшая грязь начала движение. Огромная гора - 100 тысяч тонн камней и земли - внезапно начала безжалостное наступление на ничего не подозревающих людей.
Маленький Пол Дэйвис, один из юных жителей Аберфана, был в это утро в начальной школе, расположенной у подножия горы. Рядом находились несколько коттеджей и ферма. Пятилетний Пол любил рисовать и даже набросал карандашом на листе бумаги, как тестообразная грязь, набирая скорость, ползет с горы. На другом рисунке мальчик изобразил гору грязи, стекавшую на его школу, и самолет с надписью "Национальный угольный совет", бросавший на гору бомбы.
А затем настоящая движущаяся гора накрыла начальную школу.
Позже, когда люди извлекли раздавленное тело маленького Пола из-под рукотворного оползня, стрелки остановившихся школьных часов показывали 9 часов 35 минут.
Поток грязи обрушился на деревню, ломая и круша все на своем пути.
Выжившие вспоминают, что они слышали скрип перемещающегося гравия и удары камней.
Гора словно предупреждала людей, что вот-вот обрушится на деревню.
Девятый вал
Священник Кеннет Хейс вспоминает короткие секунды катастрофы с ужасающей отчетливостью, ее мельчайшие подробности будут жить в нем до конца дней. Он повернул за угол и увидел, как вал грязи поднимается по тыльной стене школы, подталкиваемый сзади огромной массой оползня. Его девятилетний сын Дайфиг в это время находился там, среди обреченных.
"Грязь у меня на глазах накрыла школу, - сказал он. - Я видел последних живых, вынесенных наружу, и первых мертвых.
Я знал, что потерял своего мальчика, хотя его тело нашли только назавтра. Смертельная тяжесть оползня раздавила всех нас. Были уничтожены целые семьи. В четверг я похоронил пять человек из одного дома".
Филипп Томас вспоминает, как он кричал, когда камни дробили его руки, и безнадежно звал маму. Буквально за мгновение до того, как стена грязи поглотила школьное здание, он вышел со своим другом на крыльцо.
Филипп говорил: "Меня сразу же накрыла грязь, и я закричал. Затем пришел в себя уже тогда, когда люди выкапывали меня, а грязная вода все лилась и лилась. Роберт, который вышел со мной, был найден мертвым через два дня. Моя правая рука была сломана, и я потерял три пальца. Камни повредили ногу, раздробили таз, содрали волосы. Я истекал кровью, и врачи сказали, что я умер бы от потери крови, но грязь покрыла мое тело коркой и заменила кожу. Грязь наступала с такой силой, что раздавила мне селезенку, и ее должны удалить, оторвала одно ухо - надеюсь, что его пришьют на место".
Восьмилетняя Сьюзен Мэйбанк сидела в классе. Учитель случайно глянул в окно и увидел надвигающуюся черную гору, готовую поглотить школу. Он закричал, чтобы дети скорее спрятались под партами.
Дети подумали, что учитель предложил им поиграть в какую-то новую интересную игру, и быстро опустились на пол. Через несколько секунд грязь смяла стены, словно они были сделаны из бумаги. Учитель погиб мгновенно.
Сьюзен помнит, как ее накрыл холодный мрак.
Она не представляет, как долго пролежала погребенной под черной массой. Помнит только, что старалась пальцами проткнуть отверстие для воздуха и разгребала грязь в стороны.
Небольшая группа людей: пенсионеры, свободные от работы шахтеры, полицейские, пожарные, строители, врачи, адвокаты, хлебопеки и повара все, кто мог, примчались на место бедствия и голыми руками начали откапывать детей. Они-то и спасли Сьюзен, но многие ее подружки ушли навсегда.
Свидетели трагедии никогда не забудут мужчин, плачущих на раскопках. Их руки кровоточили, но они продолжали работать, чтобы спасти всех, кого еще можно было спасти.
Элизабет Джоунс находилась в западне несколько часов, прижатая к погибшему мальчику. Она уцелела лишь потому, что за мгновение до трагедии взяла из сумки деньги и вышла из класса, чтобы позавтракать.
"Я помню только, как меня завалило грязью, - вспоминает Элизабет, уже взрослая женщина. - Меня поглотила грязь в школьном коридоре вместе с маленьким мальчиком, который оказался подо мной. Когда меня освободили, я держала в руке шиллинг. Я уверена, что это он спас меня, и теперь храню его как талисман. Другой талисман - это гипсовая повязка, которую я несколько месяцев носила на ноге. Воспоминания, к счастью, все меньше терзают меня, они уходят, когда начинаешь думать о других делах. Но я получила серьезные внутренние повреждения, и в результате у меня никогда не будет детей".
Отчаянная борьба за спасение детей не прекращалась ни днем ни ночью.
Но чем больше проходило времени, тем меньше оставалось надежды: спасатели вынимали из моря черной грязи в основном уже трупы школьников.
Даже привыкшие ко всему журналисты не скрывали слез, когда тела погибших детей были перенесены в часовню, для того чтобы их могли опознать убитые горем родители.
В этот день в небо над Аберфаном поднимался один мучительный стон: "О Боже, за что ты покарал нас?"
С наступлением ночи загудели генераторы, и электрические дуговые лампы осветили развалины школы и соседних зданий. Оползень со свалки №7, словно насытившись, остановился.
В то утро, когда произошла катастрофа, Брин Карпентер находился в больнице. Туда его положили после обвала в шахте. Брин бросился к школе и стал свидетелем зрелища более ужасного, чем все, что ему случалось видеть под землей.
Он сказал: "Мы поняли, что наш сын, десятилетний Десмонд, похоронен здесь. Но нам сказали, что в больницу отвезли неопознанного десятилетнего мальчика. Мы было обрадовались, но оказалось, что это не наш сын. Позже, уже ночью, мы нашли тело Десмонда. Можете представить, как велико и безутешно было наше горе. На нашей улице погибли 14 детей. Два дома хоронили по два покойника сразу. Увы, время эти раны не лечит - стоит лишь на мгновение задуматься, как боль обжигает снова".
Пат Льюис оказалась одной из счастливиц, которой удалось убежать от оползня. Но ее старшая сестра Шарон погибла неделю спустя после своего девятого дня рождения.
Сидя в классе, Шарон увидела, как за спиной учителя, производящего утреннюю перекличку, раскалывается стена. Она закричала, и это позволило учителю вывести часть детей из школы.
Испуг, пережитый маленькой Пат, был настолько велик, что, придя домой, она извинилась перед мамой за оставленное в школе пальто.
Мать Пат, медсестра Шейла, вспоминала: "Мы с Пат побежали к уцелевшей части школы. Через выбитое окно залезли в класс. Внутри я увидела около двадцати школьников, их перетащило оползнем, когда он обрушился на здание школы. Все они нуждались в помощи. Правда, один мальчик самостоятельно выбрался из руин. Казалось, что с ним все в порядке, но он вдруг упал и умер.
Выживших я укладывала на одеяла в школьном дворе, а класс для самых маленьких превратила в пункт первой помощи. Я работала целый день, но после 11 часов утра из школы уже никто не вышел живым. Это был самый страшный день в моей жизни. В такой ситуации человеческие чувства обостряются до предела, и я все хорошо помню. Я знала, что не смогу пойти и опознать тело Шарон. Это сделал мой бедный муж. В субботу около 5 часов утра он пришел из часовни и сказал, что опознал ее. Она была найдена с теми детьми, которые остались в классе. Я сидела на стуле возле огня, прислонившись к стене, и громко плакала. Не знаю, как долго это длилось. Мне показалось, что целую вечность".
Погибших детей переносили в часовню, отмывали от угольной грязи. Всю ночь приходили родители, чтобы оплакать своих детей.
Аберфан застыл в глубоком трауре. Число жертв гигантского оползня было огромно - 144 человека. Большинству из 116 погибших школьников еще не исполнилось и десяти лет.
Потом, как это часто бывает, образовали правительственную комиссию для проведения расследования. Оно длилось пять месяцев.
Чиновники заслушали свыше ста свидетелей. В конечном итоге по никому не известным бюрократическим правилам подсчета правительство выплатило семьям, потерявшим ребенка, по 500 фунтов стерлингов компенсации. По 5000 фунтов получила каждая семья дополнительно из специального фонда, находящегося под патронажем королевы, принца Филиппа и принца Чарльза.
"Сводится к нулю..."
По этому делу вынесен единственный вердикт - трагедию можно было предотвратить.
Оказалось, что в стране нет национальной программы контроля и ликвидации таких свалок, как в Аберфане.
Когда выяснилось, что промышленные тузы игнорировали предупреждения специалистов об опасном состоянии свалки в Аберфане уже более пяти лет, ответственность за случившееся была официально возложена на угольный совет.
Лорду Альфреду Робенсу, председателю угольного совета, после трагедии в Аберфане пришлось пережить много горьких минут.
Конечно же, его переживания не идут ни в какое сравнение с тем, что пережили люди, потерявшие детей, но и лорду пришлось задуматься над тем, можно ли было избежать беды, постигшей небольшую деревушку.
В 1986 году, когда газеты мира отметили двадцатилетие трагедии, он сказал: "В моем сознании постоянно вертится один вопрос: как можно было предотвратить трагедию? В стране имеется несколько тысяч свалок, и все они находятся под надзором местных властей. Глупо каждый раз проверять, что правила безопасности строго соблюдаются всеми. Когда я думаю о том, чем занимался, возглавляя угольный совет, то в свете трагедии в Аберфане все сводится к нулю. Эта страшная мысль постоянно преследует меня".
На не защищенной от ветра стороне холма, возвышающегося над Аберфаном, находится одно из самых печальных мест в Британии - кладбище детей, чьи жизни оборвал чудовищный оползень
МП-5: Предатели и шпионы.
Сенсационный провал тайных советских агентов Берджесса и Маклина в 1951 году дал толчок к раскрытию шпионской сети СССР в Великобритании. Десяток лет высокопоставленные англичане шпионили в пользу России.
Невероятно, но самая опасная группа шпионов двадцатого столетия сформировалась в среде Кембриджского университета.
Завязка этой истории приходится на тридцатые годы. Группа студентов отправилась в путешествие по реке Кем. Долгие дискуссии, откровенные разговоры приведи их к мысли, что именно коммунизм как общественная система способен обеспечить лучшую жизнь простым людям, что только коммунизм может остановить и разгромить фашизм.
Опытнейший резидент НКВД, действовавший под крылышком советского посла в Лондоне Максима Литвинова, сделал все, чтобы вовлечь юных романтиков в свои сети. Он понимал, что выпускникам престижного университета суждено занять высокие места в британском обществе, что со временем сведениям, которые они станут поставлять советской разведке, не будет цены.
Итак, русская шпионская сеть была расставлена. Ее основой стали бескорыстие, идеализм и политическая незрелость молодых англичан, их страх перед фашизмом и ненависть к нему.
Для их идеологической обработки потребовалось всего лишь несколько лет. Ядро группы предателей составили Гай Берджесс, Дональд Маклин, Энтони Блант и Ким Филби.
Именно Блант стал душой группы близкой ему по взглядам талантливой молодежи в Тринити-колледже. Сын приходского священника, гомосексуалист, человек блестящих способностей, Блант поступил в колледж в 1928 году. Показав великолепные результаты в математике, языках и искусстве, он после окончания стал членом совета колледжа и ведущим преподавателем.
В том же году поступил в колледж и Гарольд Филби, получивший прозвище Ким. Год спустя Блант и Филби встретились у Гая Берджесса, чудака и эксцентрика, демонстрировавшего необыкновенную стойкость к алкоголю и болтливость. Дональд Маклин, сын министра либерального кабинета, поступил в колледж в 1931 году.
застыть в благоговейном молчании возле саркофага расплавленного реактора;
испытать шок при виде сельскохозяйственных животных, родившихся с ужасающими отклонениями в результате воздействия радиации на генетический код.
Часть тура стоимостью до 200 фунтов стерлингов за один день включает посещение деревень, в которые хозяева вернулись, несмотря на запрет властей и реальную угрозу своей жизни и жизни своих детей.
Потеряв город энергетиков Припять, оказавшийся в эпицентре катастрофы на Чернобыльской АЭС, власти Украины вынуждены были построить для сотен рабочих и инженеров, обслуживающих два работающих блока, небольшой городок Славутач. Городок удобный, зеленый, хорошо спланированный. Излюбленная шутка жителей Славутича: "Жизнь прекрасна, но уж очень коротка!" Горькая шутка...
Опасаясь повторения трагедии, люди во всем мире требуют закрыть работающие блоки Чернобыльской АЭС. Но Украине, задыхающейся в тисках кризиса, трудно, а вернее, просто невозможно отказаться от миллиардов киловатт дешевой электроэнергии. Чтобы остановить все реакторы Чернобыля, чтобы навеки обезопасить человечество от возможности повторения катастрофы в еще больших масштабах, Украине нужна помощь, и немалая, всего мирового сообщества. Похоже, что развитые в экономическом отношении страны готовы ее оказать. Но пока они не торопятся. Реакторы не заглушены. Опасность апокалипсиса продолжает существовать. Отвратить ее - святой долг нынешних поколений перед будущими, перед завтрашним днем человечества.
ПАРОМ ЗЕБРЮГГЕ: Смерть в ночи.
Короткий переход по проливу, что-то вроде приятной морской прогулки, превратился для команды и пассажиров парома "Геральд оф Фри Энтерпрайз" в настоящий кошмар. В марте 1987 года, вскоре после выхода из порта, паром затонул.
Пролив Ла-Манш - самый напряженный в мире морской путь. Каждый день эту узкую полоску воды, отделяющую Британию от континентальной Европы, пересекают тысячи судов, принадлежащих разным странам. Для отдыхающих паромы, курсирующие между портами Британии, Франции, Бельгии и Голландии, выглядят как неуклюжие автобусы, совершающие регулярные рейсы. Легкость и доступность путешествия заставляют забыть, что Ла-Манш - могильник бесчисленного множества кораблей, затонувших в его опасных и холодных водах.
Несомненно, что главную роль в гибели обреченных кораблей играла погода. Но не менее важное значение имели ошибки и просчеты экипажей. Ужасающая цепь человеческих ошибок была зафиксирована и в случае с паромом "Геральд оф Фри Энтерпрайз". Позже в официальном расследовании эта цепь ошибок была определена как "болезнь разгильдяйства".
Люди, страдавшие "болезнью разгильдяйства", умудрились совершить, казалось бы, невозможное: оставили открытыми носовые шлюзы на пароме, когда он выходил ночью в море. Вода беспрепятственно поступала на автомобильные палубы, пока крен корабля не достиг критической отметки.
Паром лег на борт и не затонул лишь потому, что находился в это время над песчаной отмелью. Но в последующей суматохе и хаосе погибли 193 человека.
Страдания этой ночи так и не стали надлежащим уроком разгильдяям. Семь лет спустя при схожих обстоятельствах произошла трагедия парома "Эстония", на котором погибло свыше тысячи человек.
"Он определенно переворачивается!"
Длина парома "Геральд оф Фри Энтерпрай" составляла 132 метра, водоизмещение - 7951 тонна. Он являлся составной частью флота, управляемого компанией "Таунсенд". Паром пересекал пролив за рекордное время. Как выяснилось позднее, время для боссов "Таунсенд" было решающим оперативным фактором. В условиях высокой конкуренции на судоходных линиях Ла-Манша именно количество рейсов судна и скорость хода в море либо приносили прибыль компании, либо пожрали ее. О безопасности людей не думали. В ночь, когда паром вышел из Зебрюгге, на капитанском мостике находился капитан Дэвид Льюри. Опытный шкипер и один из старейших работников компании, он прекрасно знал маршрут и не ожидал от плавания никаких сюрпризов.
На борту находились 436 пассажиров. Многие из них во время отплытия были на палубе, любовались исчезающими вдали огнями Зебрюгге.
На грузовых палубах стояло около сорока грузовиков и свыше 80 легковых автомобилей. Для корабля, который мог разместить с комфортом в своих каютах 1000 пассажиров и 80 человек команды, загрузка составляла всего лишь половину его грузоподъемности.
Спустя каких-то двадцать минут корабль резко накренился и лег на борт, словно гигантский кит. В наполненных пассажирами барах, ресторанах, беспошлинном магазине, каютах и палубах началась паника.
Тех, кто находился у открытых иллюминаторов, просто выбросило в море.
Водитель грузовика из Ирландии Ларри О'Брайан в это время сидел в ресторане. Внезапно со столов полетела посуда. "Через сорок пять секунд, рассказывал он, - корабль, наполовину залитый водой, лежал на боку. Людей высасывало через иллюминаторы, как при воздушных катастрофах, которые мы видели в кино. У них не было никаких шансов спастись. Когда меня сняли с парома и я посмотрел на него, он выглядел как корабль времен второй мировой войны, пораженный торпедой".
На пароме было много пассажиров, принявших приглашение популярной английской газеты "Сан" совершить путешествие на материк и обратно всего за один фунт стерлингов.
Один из них, тридцатилетний Эндрю Симмонс, житель городка Буши, вспоминал: "Мы попали в ловушку всего через двадцать или тридцать минут после отплытия. В течение одной минуты корабль лег на бок, и вода хлынула внутрь. Мой друг и я помогли девочке двух-трех лет и ее отцу выбраться из воды. Только мы и спаслись..."
Герои
В эту ночь многие люди на терпевшем катастрофу судне проявили настоящий героизм. Среди них нужно назвать жителя Лондона Эндрю Паркера. В кромешной тьме, в водоворотах поднимавшейся черной холодной воды, которая несла с собой обломки мебели, пустые бутылки, брошенные спасательные жилеты, этот храбрец превратил себя в живой мостик, перекрыв своим телом пропасть над водой. По нему в безопасное место прошли 120 человек. Позже Эндрю Паркера за проявленное мужество наградили медалью.
Ночной кошмар пережитого на пароме по сей день вспоминается ему, не давая покоя.
Незаурядное мужество проявил водолаз военно-морского флота Бельгии лейтенант Гвидо Кауэнберг.
Организовав спасательные работы, он вытащил из воды более сорока утопающих. Водолаз получил медаль королевы за храбрость.
Кауэнберг и его коллеги прилетели на место бедствия на вертолетах военно-морских сил. Шум их винтов слился с криками тонущих внизу, во мраке ночи.
Началось беспримерное соревнование со временем...
В эту ночь, как и семьдесят пять лет назад во время катастрофы "Титаника", море угрожало смертью от переохлаждения даже искусным пловцам.
Молодая девушка из Хертфордшира Никол Симпсон, после того как ее вытащил из воды бельгийский ныряльщик Пит Лагаст, находилась в состоянии клинической смерти. Температура ее тела была значительно ниже нормальной. Девушку доставили в бельгийский госпиталь. Благодаря стараниям врачей и медсестер, которые не отходили от нее всю ночь, Никол Симпсон выжила.
Никол и шесть ее спутников оказались в западне, отделенные от выхода толстым дверным стеклом. Лагаст разбил его своим ножом, сильно порезав при этом руки. Он также получил медаль за храбрость.
Корпус поверженного корабля освещался светом дуговых натриевых ламп.
Слухи о происшествии тут же разнеслись по всем газетам и телекомпаниям мира. В порту отплытия разъяренные родственники осадили офис компании "Таунсенд Торесен".
Сотрудников компании атаковали газетчики, которые слетелись сюда, чтобы получить информацию о самой ужасной трагедии в истории британского мореплавания за последние десятилетия.
Командование королевского военно-морского флота немедленно направило к месту катастрофы с военно-морской базы в Калдроузе корабли "Глазго" и "Диомед" в сопровождении вертолетов.
Позже пилот одного вертолета, кружившего над морем, в котором плавали и живые, и мертвые, сказал: "Я видел застывшие на воде черные тела. Они раскинули руки, подобно щупальцам медузы. Я знал, что они уже мертвы".
С открытыми шлюзами
Уже назавтра буксиры и мощные плавучие краны выпрямили неповоротливое тело парома.
Он стоял на песчаной косе, и морская вода достигала всего лишь до середины его бортов. В носовой части корабля виднелись открытые шлюзы, ведущие на грузовые палубы, - явная причина катастрофы.
В конечном счете всю вину за нее взял на себя капитан Дэвид Льюри как хозяин корабля.
Но последовавшее затем общественное расследование доказало, что в гибели парома повинен не один человек, а вся команда и руководство компании.
Расследование выявило, что система управления графиком ежедневного движения судов часто давала сбои, а команда небрежно выполняла свои обязанности.
В июле 1987 года, после нескольких месяцев расследования, глава комиссии судья Шин заявил: "Корабль от киля до верхушки был пронизан "болезнью разгильдяйства".
Четыре человека, включая капитана Льюри, могли совершить фатальные ошибки, которые привели к трагедии. Это старший механик Джон Керби, боцман Марк Стэнли и старший помощник капитана Лесли Сэйбел.
Судья Шин точно указал на причину аварии: "Геральд" затонул потому, что вышел в море с открытыми внешними и внутренними носовыми шлюзами. Полное исследование обстоятельств трагедии неизбежно ведет к заключению, что основная вина возлагается на компанию".
Известно, что Марк Стэнли, в обязанности которого входило закрывать шлюзы перед выходом в море, в это время спал. Он проснулся лишь тогда, когда корабль лег на бок и боцмана выбросило из кровати.
Лесли Сэйбела критиковали за то, что не проверил, закрыты ли шлюзы. Оказалось, что многие капитаны уже выражали озабоченность практикой компании "Таунсенд", разрешавшей выход в море с открытыми носовыми шлюзами.
Существовало мнение, что капитанский мостик должен быть оборудован сигнальными огнями, свидетельствующими о закрытых или открытых носовых шлюзах. Комиссия заявила, что эта мысль заслуживала "самого серьезного рассмотрения", но разумное предложение было проигнорировано.
Судья возложил тяжкое бремя ответственности за потерю корабля и человеческие жертвы на капитана Льюри. Смягчающими вину обстоятельствами он счел то, что шкипер работал в системе, которая существовала и на других кораблях компании: приказов-инструкций закрывать носовые и кормовые шлюзы не было.
Судья подверг владельцев парома уничтожающей критике за "благодушие", которое привело к "болезни разгильдяйства".
После изучения всех обстоятельств трагедии следствие вынесло решение, что все погибшие пассажиры стали жертвами неумышленного убийства.
Позже такие же обвинения были предъявлены команде и управленцам, но затем они были сняты. Судьи сочли, что воспоминания о трагедии, которую можно было предотвратить, - достаточно серьезное наказание.
Горькие воспоминания
Катастрофа "Геральда" привела к кардинальному пересмотру оперативных инструкций по вождению кораблей.
В соответствии с законом о мореплавании сейчас считается преступлением, если корабль выйдет в море с открытыми шлюзами.
Спасенные пассажиры до сих пор хранят горькие воспоминания о потерянных близких и любимых людях.
Помнит о своей утонувшей матери и Никол Симпсон. Скорбит о своих двенадцати погибших товарищах команда затонувшего корабля.
Капитан Льюри сразу же после катастрофы пытался покончить с собой.
Искореженный корпус корабля впоследствии был порезан на металлолом в разделочном доке на Тайване.
Косвенная вина за трагедию возлагалась на небрежное управление паромом.
ШКОЛА В АБЕРФАНЕ: Жертвы-дети.
Люди в угледобывающих районах привыкли к трагедиям. Но то, что случилось в маленькой деревеньке Аберфан в Южном Уэльсе, потрясло даже самых стойких и закаленных. Гигантский оползень из угольного шлака поглотил школу вместе с детьми.
История Уэльса - это история человеческих трагедий. Покрытые угольной пылью унылые долины населяли люди, обреченные на тяжкий труд, бедность, из которой не могли вырваться целые поколения, на ежедневную опасность, увечья и смерть.
Но несмотря на сложности жизни, шахтеры заботливо хранили доставшееся от предков наследие: трудолюбие, мужество, верность в дружбе.
Спускаясь в забой, шахтеры были готовы и к внезапным обвалам, и к взрывам метана, уносившим человеческие жизни. Но никто не был готов к тому, что трагедия может случиться на поверхности земли. И когда в деревушке Аберфан обвалилась гора и погребла под собой свыше ста детей, все содрогнулись от ужаса. Гора была рукотворной, ее образовала порода, которую многие десятилетия шахтеры извлекали из-под земли, чтобы заработать на жизнь.
В конечном итоге детей убили шахты, как до этого они убивали их отцов, дедов и прадедов...
Следы этой трагедии видны в Аберфане и по сей день. Теперь это уже не та деревня, в которой люди чувствовали себя спокойно и уверенно.
Бедствие случилось, когда его никто не ждал.
Уже несколько недель шли проливные дожди. Водные потоки неустанно размывали, подтачивали свалку №7 - так по терминологии Национального угольного совета именовалась гора отработанной породы. Словно черная раковая опухоль, она прилепилась к склону горы Мертир, вершина которой неясно вырисовывалась сквозь туманную сеть дождя.
Вода сделала свое дело: в 7 часов 30 минут утра черная раскисшая грязь начала движение. Огромная гора - 100 тысяч тонн камней и земли - внезапно начала безжалостное наступление на ничего не подозревающих людей.
Маленький Пол Дэйвис, один из юных жителей Аберфана, был в это утро в начальной школе, расположенной у подножия горы. Рядом находились несколько коттеджей и ферма. Пятилетний Пол любил рисовать и даже набросал карандашом на листе бумаги, как тестообразная грязь, набирая скорость, ползет с горы. На другом рисунке мальчик изобразил гору грязи, стекавшую на его школу, и самолет с надписью "Национальный угольный совет", бросавший на гору бомбы.
А затем настоящая движущаяся гора накрыла начальную школу.
Позже, когда люди извлекли раздавленное тело маленького Пола из-под рукотворного оползня, стрелки остановившихся школьных часов показывали 9 часов 35 минут.
Поток грязи обрушился на деревню, ломая и круша все на своем пути.
Выжившие вспоминают, что они слышали скрип перемещающегося гравия и удары камней.
Гора словно предупреждала людей, что вот-вот обрушится на деревню.
Девятый вал
Священник Кеннет Хейс вспоминает короткие секунды катастрофы с ужасающей отчетливостью, ее мельчайшие подробности будут жить в нем до конца дней. Он повернул за угол и увидел, как вал грязи поднимается по тыльной стене школы, подталкиваемый сзади огромной массой оползня. Его девятилетний сын Дайфиг в это время находился там, среди обреченных.
"Грязь у меня на глазах накрыла школу, - сказал он. - Я видел последних живых, вынесенных наружу, и первых мертвых.
Я знал, что потерял своего мальчика, хотя его тело нашли только назавтра. Смертельная тяжесть оползня раздавила всех нас. Были уничтожены целые семьи. В четверг я похоронил пять человек из одного дома".
Филипп Томас вспоминает, как он кричал, когда камни дробили его руки, и безнадежно звал маму. Буквально за мгновение до того, как стена грязи поглотила школьное здание, он вышел со своим другом на крыльцо.
Филипп говорил: "Меня сразу же накрыла грязь, и я закричал. Затем пришел в себя уже тогда, когда люди выкапывали меня, а грязная вода все лилась и лилась. Роберт, который вышел со мной, был найден мертвым через два дня. Моя правая рука была сломана, и я потерял три пальца. Камни повредили ногу, раздробили таз, содрали волосы. Я истекал кровью, и врачи сказали, что я умер бы от потери крови, но грязь покрыла мое тело коркой и заменила кожу. Грязь наступала с такой силой, что раздавила мне селезенку, и ее должны удалить, оторвала одно ухо - надеюсь, что его пришьют на место".
Восьмилетняя Сьюзен Мэйбанк сидела в классе. Учитель случайно глянул в окно и увидел надвигающуюся черную гору, готовую поглотить школу. Он закричал, чтобы дети скорее спрятались под партами.
Дети подумали, что учитель предложил им поиграть в какую-то новую интересную игру, и быстро опустились на пол. Через несколько секунд грязь смяла стены, словно они были сделаны из бумаги. Учитель погиб мгновенно.
Сьюзен помнит, как ее накрыл холодный мрак.
Она не представляет, как долго пролежала погребенной под черной массой. Помнит только, что старалась пальцами проткнуть отверстие для воздуха и разгребала грязь в стороны.
Небольшая группа людей: пенсионеры, свободные от работы шахтеры, полицейские, пожарные, строители, врачи, адвокаты, хлебопеки и повара все, кто мог, примчались на место бедствия и голыми руками начали откапывать детей. Они-то и спасли Сьюзен, но многие ее подружки ушли навсегда.
Свидетели трагедии никогда не забудут мужчин, плачущих на раскопках. Их руки кровоточили, но они продолжали работать, чтобы спасти всех, кого еще можно было спасти.
Элизабет Джоунс находилась в западне несколько часов, прижатая к погибшему мальчику. Она уцелела лишь потому, что за мгновение до трагедии взяла из сумки деньги и вышла из класса, чтобы позавтракать.
"Я помню только, как меня завалило грязью, - вспоминает Элизабет, уже взрослая женщина. - Меня поглотила грязь в школьном коридоре вместе с маленьким мальчиком, который оказался подо мной. Когда меня освободили, я держала в руке шиллинг. Я уверена, что это он спас меня, и теперь храню его как талисман. Другой талисман - это гипсовая повязка, которую я несколько месяцев носила на ноге. Воспоминания, к счастью, все меньше терзают меня, они уходят, когда начинаешь думать о других делах. Но я получила серьезные внутренние повреждения, и в результате у меня никогда не будет детей".
Отчаянная борьба за спасение детей не прекращалась ни днем ни ночью.
Но чем больше проходило времени, тем меньше оставалось надежды: спасатели вынимали из моря черной грязи в основном уже трупы школьников.
Даже привыкшие ко всему журналисты не скрывали слез, когда тела погибших детей были перенесены в часовню, для того чтобы их могли опознать убитые горем родители.
В этот день в небо над Аберфаном поднимался один мучительный стон: "О Боже, за что ты покарал нас?"
С наступлением ночи загудели генераторы, и электрические дуговые лампы осветили развалины школы и соседних зданий. Оползень со свалки №7, словно насытившись, остановился.
В то утро, когда произошла катастрофа, Брин Карпентер находился в больнице. Туда его положили после обвала в шахте. Брин бросился к школе и стал свидетелем зрелища более ужасного, чем все, что ему случалось видеть под землей.
Он сказал: "Мы поняли, что наш сын, десятилетний Десмонд, похоронен здесь. Но нам сказали, что в больницу отвезли неопознанного десятилетнего мальчика. Мы было обрадовались, но оказалось, что это не наш сын. Позже, уже ночью, мы нашли тело Десмонда. Можете представить, как велико и безутешно было наше горе. На нашей улице погибли 14 детей. Два дома хоронили по два покойника сразу. Увы, время эти раны не лечит - стоит лишь на мгновение задуматься, как боль обжигает снова".
Пат Льюис оказалась одной из счастливиц, которой удалось убежать от оползня. Но ее старшая сестра Шарон погибла неделю спустя после своего девятого дня рождения.
Сидя в классе, Шарон увидела, как за спиной учителя, производящего утреннюю перекличку, раскалывается стена. Она закричала, и это позволило учителю вывести часть детей из школы.
Испуг, пережитый маленькой Пат, был настолько велик, что, придя домой, она извинилась перед мамой за оставленное в школе пальто.
Мать Пат, медсестра Шейла, вспоминала: "Мы с Пат побежали к уцелевшей части школы. Через выбитое окно залезли в класс. Внутри я увидела около двадцати школьников, их перетащило оползнем, когда он обрушился на здание школы. Все они нуждались в помощи. Правда, один мальчик самостоятельно выбрался из руин. Казалось, что с ним все в порядке, но он вдруг упал и умер.
Выживших я укладывала на одеяла в школьном дворе, а класс для самых маленьких превратила в пункт первой помощи. Я работала целый день, но после 11 часов утра из школы уже никто не вышел живым. Это был самый страшный день в моей жизни. В такой ситуации человеческие чувства обостряются до предела, и я все хорошо помню. Я знала, что не смогу пойти и опознать тело Шарон. Это сделал мой бедный муж. В субботу около 5 часов утра он пришел из часовни и сказал, что опознал ее. Она была найдена с теми детьми, которые остались в классе. Я сидела на стуле возле огня, прислонившись к стене, и громко плакала. Не знаю, как долго это длилось. Мне показалось, что целую вечность".
Погибших детей переносили в часовню, отмывали от угольной грязи. Всю ночь приходили родители, чтобы оплакать своих детей.
Аберфан застыл в глубоком трауре. Число жертв гигантского оползня было огромно - 144 человека. Большинству из 116 погибших школьников еще не исполнилось и десяти лет.
Потом, как это часто бывает, образовали правительственную комиссию для проведения расследования. Оно длилось пять месяцев.
Чиновники заслушали свыше ста свидетелей. В конечном итоге по никому не известным бюрократическим правилам подсчета правительство выплатило семьям, потерявшим ребенка, по 500 фунтов стерлингов компенсации. По 5000 фунтов получила каждая семья дополнительно из специального фонда, находящегося под патронажем королевы, принца Филиппа и принца Чарльза.
"Сводится к нулю..."
По этому делу вынесен единственный вердикт - трагедию можно было предотвратить.
Оказалось, что в стране нет национальной программы контроля и ликвидации таких свалок, как в Аберфане.
Когда выяснилось, что промышленные тузы игнорировали предупреждения специалистов об опасном состоянии свалки в Аберфане уже более пяти лет, ответственность за случившееся была официально возложена на угольный совет.
Лорду Альфреду Робенсу, председателю угольного совета, после трагедии в Аберфане пришлось пережить много горьких минут.
Конечно же, его переживания не идут ни в какое сравнение с тем, что пережили люди, потерявшие детей, но и лорду пришлось задуматься над тем, можно ли было избежать беды, постигшей небольшую деревушку.
В 1986 году, когда газеты мира отметили двадцатилетие трагедии, он сказал: "В моем сознании постоянно вертится один вопрос: как можно было предотвратить трагедию? В стране имеется несколько тысяч свалок, и все они находятся под надзором местных властей. Глупо каждый раз проверять, что правила безопасности строго соблюдаются всеми. Когда я думаю о том, чем занимался, возглавляя угольный совет, то в свете трагедии в Аберфане все сводится к нулю. Эта страшная мысль постоянно преследует меня".
На не защищенной от ветра стороне холма, возвышающегося над Аберфаном, находится одно из самых печальных мест в Британии - кладбище детей, чьи жизни оборвал чудовищный оползень
МП-5: Предатели и шпионы.
Сенсационный провал тайных советских агентов Берджесса и Маклина в 1951 году дал толчок к раскрытию шпионской сети СССР в Великобритании. Десяток лет высокопоставленные англичане шпионили в пользу России.
Невероятно, но самая опасная группа шпионов двадцатого столетия сформировалась в среде Кембриджского университета.
Завязка этой истории приходится на тридцатые годы. Группа студентов отправилась в путешествие по реке Кем. Долгие дискуссии, откровенные разговоры приведи их к мысли, что именно коммунизм как общественная система способен обеспечить лучшую жизнь простым людям, что только коммунизм может остановить и разгромить фашизм.
Опытнейший резидент НКВД, действовавший под крылышком советского посла в Лондоне Максима Литвинова, сделал все, чтобы вовлечь юных романтиков в свои сети. Он понимал, что выпускникам престижного университета суждено занять высокие места в британском обществе, что со временем сведениям, которые они станут поставлять советской разведке, не будет цены.
Итак, русская шпионская сеть была расставлена. Ее основой стали бескорыстие, идеализм и политическая незрелость молодых англичан, их страх перед фашизмом и ненависть к нему.
Для их идеологической обработки потребовалось всего лишь несколько лет. Ядро группы предателей составили Гай Берджесс, Дональд Маклин, Энтони Блант и Ким Филби.
Именно Блант стал душой группы близкой ему по взглядам талантливой молодежи в Тринити-колледже. Сын приходского священника, гомосексуалист, человек блестящих способностей, Блант поступил в колледж в 1928 году. Показав великолепные результаты в математике, языках и искусстве, он после окончания стал членом совета колледжа и ведущим преподавателем.
В том же году поступил в колледж и Гарольд Филби, получивший прозвище Ким. Год спустя Блант и Филби встретились у Гая Берджесса, чудака и эксцентрика, демонстрировавшего необыкновенную стойкость к алкоголю и болтливость. Дональд Маклин, сын министра либерального кабинета, поступил в колледж в 1931 году.