Страница:
31 Николаева Т.Е. Древнерусская живопись Загорского музея. М., 1977. с. 92-93, рис.127.
32 Вздорнов Г.И. Новооткрытая икона Троицы из Троице-Сергиевой лавры и Троица Андрея Рублева. // Древнерусское искусство. Художественная культура Москвы и прилежащих к ней княжеств. XIV-XVI вв. М., 1970, с.131.
558____________________
ИССЛЕДОВАНИЯ И СТАТЬИ
телъно, была третья Троицкая церковь, а именно - церковь св.Ду. ха, где, вероятно, и находилась в XVв. наша икона»33.
Теперь, после находки ВА.Плугина, мы знаем, что «Троицы Рублева» в XV в. в Троицком соборе не могло быть, а ее место скорее всего, занимала найденная в 1920 г. икона, по своему колориту, рисунку и деталировке фигур несравненно лучше вписывающаяся в ансамбль троицкого иконостаса, чем все остальные известные нам иконы. Даже размеры ее доски - 161x122 см. гораздо лучше соответствуют расстоянию между тяблами иконостаса в местном ряду, чем «Троица Рублева» (142x114 см.) и ее году невская копия (146x116 см.). Оценивая новооткрытую «Троицу», все искусствоведы, касающиеся этой темы, согласны с ее большей близостью византийским изводам и с ее явным старшинством по отношению к «Троице Рублева».
Другими словами, при постройке Никоном нового (каменного) Троицкого собора в 20-х гг. XV в. у него уже должна была быть икона «Троицы» для местного ряда, если принять датировку Г.И.Вздорнова. Однако, учитывая удивительную близость этой «Троицы» деисусному чину Троицкого собора и соответствие ее размеров местному ряду иконостаса, вернее будет предположить, что они были созданы одновременно. Следовательно, если Андрей Рублев действительно писал по заказу Никона «Троицу», то ею может быть только эта, «ветхозаветная», найденная в 1920 г. на паперти церкви Зосимы и Савватия. Именно с этой иконы, как можно думать, были сделаны прориси 1547 г., использованные собранными в Москве иконописцами, тем более, что сама она полностью укладывается в то представление «образцового подлинника» в сознании людей XVI в., какими были иконостасы, связанные с именем Андрея Рублева.
Наконец, - и это немаловажно - новооткрытая «ветхозаветная Троица», восходящая по датировке специалистов к первой половине XV в., то есть ко времени, когда она могла находиться только в Троицком соборе лавры (церковь Сошествия св. Духа была построена лишь в 1476 г.), несет на себе следы богатого оклада, косвенным образом подтверждающие ее нахождение в местном ряду центрального храма монастыря.
Откуда же появилась «Троица Рублева»?
Пытаясь ответить на этот вопрос, В.А.Плугин, чтобы не разрушать легенду, ограничил себя постулатом о создании Андрей Рублевым «Троицы Рублева» для звенигородского Успенского
____________________
33 Там же, с. 135.
ЗАГАДКА «ТРОИЦЫ РУБЛЕВА»____________________
559
собора, откуда образ мог быть взят в Москву в 1547 г., а затем, богато украшенный Иваном IV, мог быть передан в Троице-Сергиеву лавру, причем значительно ранее 1575 г. Он полагает, что подобный подарок монастырю Иван IV мог сделать во второй половине 50-х и даже в 60-х гг. XVI в.34 Вряд ли. Оснований для таких пожертвований мы не знаем, и фактов таких в эти годы не видим. Гораздо достовернее данные вкладных книг, поскольку именно в первой половине 70-х гг. XVI в. Иван IV делает щедрые вклады в монастыри по убиенным, замаливая свои опричные грехи. В таком случае происхождение «Троицы Рублева» следует связывать не со Звенигородом, а с новгородским походом Ивана IV, с ограблением Старицы, Твери, Торжка, Новгорода и окрестных монастырей, откуда он отправлял в Москву сотнями возов изъятую местную «святость».
Версия «звенигородского» происхождения «Троицы Рублева» не выдерживает критики еще и потому, что до сих пор никем не доказано (и вряд ли будет доказано без соответствующих архивных находок) авторство Андрея Рублева по отношению деи-сусного чина, происходящего из Успенского собора в Звенигороде. Последний не имеет ничего общего ни в палитре, ни в технике, ни в рисунке ни с «Троицей», ни с теми чиновыми иконами, в создании которых мог принимать участие Андрей Рублев. Стоит напомнить, что само усвоение звенигородских икон Рублеву произошло исключительно под влиянием «мифа о Рублеве», в котором главнейшую роль сыграло раскрытие «Троицы», разом выпавшей из ряда привычных представлений о древнерусской иконописи того времени.
Другими словами, перед нами две загадки - «Троица Рублева» и «звенигородский чин», - сходства между которыми, кроме, может быть, некоторых использованных красочных пигментов, практически нет.
Пока можно утверждать только, что «Троица Рублева» и звенигородские иконы были созданы первоклассными мастерами, имена которых нам с достоверностью неизвестны. Но если звенигородский чин, несмотря на свою исключительность, не выпадает из круга иконописи «московской школы» XV в., продолжая и развивая византийские традиции, то в «Троице Рублева», как совершенно справедливо замечали некоторые исследователи, перенесены на русскую почву художественные традиции еверной Италии, а среди русских иконописных школ ее исто____________________
34 Плугин Б.А. О происхождении…, с. 75-76.
560____________________
ИССЛЕДОВАНИЯ И СТАТЬИ
ки вероятнее всего искать в Новгороде. Косвенным подтверждением такого вывода может служить, с одной стороны, гравированное изображение именно такой (этой?) «Троицы» на уже упоминавшемся серебряном панагиарии 1435 г. из Софии новгородской, а с другой - время поступления иконы в Троице-Сергиеву лавру после известного погрома Новгорода в 1570 г.
Есть и еще одно немаловажное отличие этих шедевров русской иконописи друг от друга. «Звенигородский чин» создан иконописцем и отмечен всеми характерными особенностями техники иконописания, в то время как «Троица Рублева» несет явный отпечаток руки мастера смелых и ярких фресковых росписей, кстати сказать, ничего общего не имеющих с фресками Успенского собора во Владимире, в которых видят произведения Рублева. В какой-то степени техника письма «Троицы» стоит ближе к той, что мы видим на иконе «Преображение» работы Феофана Грека, но только в какой-то степени, а по своему колориту, как ни странно, икона оказывается гораздо ближе к фрескам XIV в., выполненными итальянскими художниками в храме у с. Лыхны в Абхазии.
А как же Андрей Рублев?
Загадка самого Андрея Рублева много сложнее и острее, чем загадка приписываемой ему «Троицы». В последнем случае перед нами действительно исключительное по художественным достоинствам произведение русского иконописного искусства, работа художника, сумевшего отразить в нем всё лучшее, что было создано к этому моменту на Руси, в Италии и в Византии, поэтому не так уж важно, как звали этого мастера. Интересно? Да. Но если он оставил нам себя не в имени, а в совершенстве своего творения, то тем самым он и остался для нас бессмертным. Мы видим именно его творение, а не чье-либо иное, только приписываемое ему преданием или домыслами исследователей.
К сожалению, теперь мы уже не можем сказать того же о самом Андрее Рублеве. И чтобы хоть немного продвинуться в этом направлении, следует разобраться: а что нам вообще о нем известно? Практически - почти что ничего, если не считать двух его художественных биографий, выпущенных в свое время издательством «Молодая гвардия»35 и состоящих целиком из домыслов их авторов. Между тем, еще три десятилетия назад В.Д.Кузьмина сумела собрать все упоминания письменных источников об этом художнике, прокомментировать их и подверг____________________
35 Прибытков B.C. Андрей Рублев. М., 1960; Сергеев В.Н. Рублев. Изд. 3-е, М., 1990.
ЗАГАДКА «ТРОИЦЫ РУБЛЕВА»____________________
561
путь научной критике36. Опираясь на ее великолепную работу, к которой время вряд ли сможет добавить что-либо новое и существенное, познакомимся с материалом, которым располагает историк.
Начать следует с того, что собственно документов, в которых упоминалось бы имя Андрея Рублева, нам неизвестно. Таким образом, следующим по достоверности письменным источником становится погибшая в пожаре 1812 г. пергаменная Троицкая летопись, реконструированная М.Д.Приселковым на основании выписок Н.М.Карамзина. Из нее мы узнаем, что весной 1405 г. «почаша подписывати церковь каменную святое Благовещение на князя великаго дворе, не ту, что ныне стоит, а мастеры бяху Феофан иконник Гречин, да Прохор старец с Городца, да чернец Андрей Рублев, да того же лета и кончаша ю»37. По этому поводу М.Н.Тихомиров заметил, что в данном случае у Карамзина нет ссылки на Троицкую летопись, а оговорка «не ту, что ныне стоит», могла появиться не ранее конца XV в., хотя за всем тем сомневаться в точности самого известия нет оснований38.
Через три года имя Рублева всплывает снова: в 1408 г. «мая в 25 начата подписывати церковь каменную великую соборную святая Богородица иже во Владимире повелением князя великаго, а мастеры Данило иконник да Андрей Рублев»39.
И это - всё. Две фразы в летописи - всё, чем мы располагаем в отношении Андрея Рублева, его работы и его сотоварищей. Более поздние списки летописей эти известия повторяют или сокращают вплоть до полного опущения имен.
____________________
36 Кузьмина В.Д. Древнерусские письменные источники об Андрее Рублеве //Андрей Рублев и его эпоха. Сб. статей. М., 1971,с. 103-124.
37 Приселков М.Д. Троицкая летопись. М.-Л., 1950, с. 459.
38 «М.Д.Приселков внес известие 1405 г. в реконструированную им Троицкую летопись начала XV в., ссылаясь на Карамзина, но сделал явную ошибку, так как Карамзин не пишет, откуда он взял это известие (т.е. оно могло быть поздним. - А.Щ. Во всяком случае, в Троицкой летописи начала XVв нельзя было писать, что расписывали не ту церковь, которая стоит "ныне". Ведь новый собор Благовещения был построен после 1484 г. Действительно, в Московском своде конца XV в. известие о росписи церкви Благовещения дано короче: «Toe же весны начата подписывати церковь Благовещенье на великого князя дворе первую, не ту, иже ныне стоит, да того лета и кончаша» (Тихомиров М.Н. Андрей Рублев и его эпоха. // Тихомиров М.Н. Русская культура X-XVIII веков. М., 1968, с. 210). В XVв. Благовещенский собор перестраивался дважды - в 1416 и в 1484 г.
39 Приселков М.Д. Троицкая летопись…, с. 466.
562____________________
ИССЛЕДОВАНИЯ И СТАТЬИ
Из всего этого можно извлечь только, что в 1405 г. Андрей Рублев был уже монахом («чернец»), происходил, скорее всего, из боярского рода (указан не по имени только, а и по фамилии) и был достаточно искусным мастером фресковой росписи, потому что его имя упомянуто на третьем месте после такого прославленного художника, как Феофан Грек, вызванного к работе из Новгорода. Через три года он работает на росписи Успенского собора во Владимире, судя по упоминанию на втором месте, под началом «иконника» Даниила, который, согласно преданию, становится его другом и спутником до конца жизни40.
Стоит обратить внимание, что в обоих записях указывается об исполнении Рублевым именно фресковых работ и отсутствует какой-либо намек на собственно иконописание. Более того, специальное указание Даниила «иконником» как бы противопоставляет его Рублеву и подчеркивает различие между ними. Я не могу утверждать, что Рублев был только мастером фрески, хотя, как известно, в эпоху средневековья разделение труда и его специализация строго соблюдалась как в Европе, так и в Азии, а Русь не была в этом смысле исключением из правила. Рублев мог писать иконы, например, в зимний период, однако обе заказных работы, отмеченные летописью, связаны именно с работами альфреско. Об этом недвусмысленно свидетельствует запись под 1405 г., сообщающая, что, начав весною, к осени художники уже закончили роспись церкви Благовещения.
Даже при наличии большой артели столь определенный временной интервал позволял завершить лишь роспись стен, не более, после чего только и можно было на следующий год, когда роспись «устоится», приступать к установке арматуры иконостаса и наполнению храма иконами и прочей «святостью». Последнее требовало значительно большего времени, поскольку до написания икон и построения иконостаса требовалось заготовить для икон доски соответствующего размера, а главное -выдержать их, высушить, проклеить, загрунтовать, так что все эти операции, как и само написание образов, растягивались не на месяцы, а на годы. Примером того, как много времени тре____________________
40 В этом плане поучительно читать, как М.Н.Тихомиров, упрекавший искусствоведов в том, что «вырванные из источников, мало проверенные мало объясненные известия о жизни и творчестве Рублева плохо связывают основные факты в его биографии», сам под конец начинает создавать «виртуальную биографию» Андрея Рублева (Тихомиров М.Н. Андрей Рублев…, с. 208, 212-217).
ЗАГАДКА «ТРОИЦЫ РУБЛЕВА»____________________
563
бовала работа иконописца, причем над срочным царским заказом, служит ситуация, отраженная в материалах собора 1554 г., когда разбирался «мятеж» дьяка И.М.Висковатого против «новомысленных» икон, созданных псковскими и новгородскими мастерами. Работать над ними они начали сразу же, как только получили задание, т.е. в 1547 г., а сдали заказ - как это получается по делу, возбужденному И.М.Висковатым, - шесть лет спустя41.
Не расходятся в показаниях с летописью и другие, гораздо менее надежные источники, сообщающие о дальнейшей жизни Рублева - «Житие Сергия Радонежского» и «Житие Никона», его ученика и преемника на игуменстве, написанные известным агиографом Пахомием Логофетом (иначе - Сербом) в период между 1430 и 1450 годами. Используя записи своего предшественника, Епифания, Пахомий составил несколько редакций того и другого жития, отличающихся фактами и их освещением. Не будучи очевидцем, во второй редакции «Жития Сергия» он пишет о постройке Никоном в Сергиевом монастыре Троицкого собора на средства князя Юрия Дмитриевича звенигородского (отсюда и допущение современных исследователей, что Рублев мог работать в Звенигороде), что Никоном «умолены быша «…» чюднии добродетельнии старцы и живописцы, Даниил и Андрей. «…» И яко украсиша подписанием (выделено мною. - А.Н.) церковь сию в конец своего богоугодного жития блаженного, и тако к господу отидоша во зрении друг с другом в духовном союзе, якоже и зде пожиста»42.
Казалось бы, свидетельство однозначное: Даниил с Андреем были приглашены Никоном «подписывать» собор фресками и по окончании работы оба умерли в этом же монастыре. Однако в так называемой Первой пространной редакции «Жития Никона», написанной, как предположила В.Д.Кузьмина, в 1450 г., тот же Пахомий по завершении работы художниками в Троицком соборе отпустил их в московский Спасо-Андроников монастырь, где они расписали Спасский собор и на этот раз умерли там. Последующие редакции «Жития Сергия» вплоть до середины XVI в., откуда дошли до нас великолепные «лицевые» рукописи, представляют обе версии смерти художников, не добавляя ничего нового, за исключением немаловажного факта: на
____________________
41 «Жалобница благовещанскаго попа Селивестра»…, с. 18-21.
42 «Житие Сергия», фототипическое издание 1853 г. л. 288-290. (Цит. по: Кузьмина В.Д. Древнерусские письменные…, с. 111).
564____________________
ИССЛЕДОВАНИЯ И СТАТЬИ
всех этих миниатюрах Андрей Рублев изображен расписывающим стены храмов фресками43.
Другими словами, ни летописи, ни предание, исходящее из стен Троице-Сергиева монастыря, где работал Пахомий, ничего не говорят о создании художником икон. В этом смысле В.А.Плугин совершенно прав, полагая, что Никон приглашал Даниила и Андрея писать не «образ», а «церковь» Троицы44.
Противоположное мнение, утверждающее Андрея Рублева в качестве именно иконописца, опирается на свидетельство Иосифа Волоцкого, восходящее к началу XVI в., т.е. спустя столетие после описанных событий. Основатель Волоколамского монастыря упоминает в письме к Б.В.Кутузову полученные им от Феодосия, сына знаменитого иконописца Дионисия, «иконы Андреева письма»45. Как свидетельствует челобитная волоколамских монахов старцу Ионе Голове, датируемая 1515-1522 гг., личной собственностью игумена были три иконы «Рублева письма Андреева»46. Видимо, эти же иконы были отданы им князю Федору Борисовичу, о чем упоминает в «Житии Иосифа Волоцкого» его биограф Савва Крутицкий, писавший в 1540 г.47
Менее определенно Иосиф Волоцкий говорит об Андрее Рублеве и Данииле в той части своей «Духовной», которая известна как «Сказание вкратце о святых отцех, бывших в монастырях, иже в Рустей земле сущих». Он пишет общими словами о дружбе между Андреем Рублевым и его «спостником» Даниилом и о том, что «по всяк час», свободный от работы, они предавались любованию и лицезрению святых икон48. Всё это можно расценивать как зарождение и развитие церковной легенды, весьма мало заслуживающей доверия уже потому, что, не говоря уже об Иосифе Волоцком, писавшем о Рублеве восемь десятков лет спустя после его смерти, даже Пахомий, собиравший материал о художнике по свежим следам и среди людей, помнивших его, не мог однозначно ответить на вопрос, где и когда тот умер и что расписывал раньше, а что позже - Троицкий собор в Троице-Сергиевой лавре или Спасский собор в Спасо-Андрониковом монастыре в Москве.
____________________
43 Там же, рис. 2,4,7..
44 Плугин В.А. О происхождении…, с. 65-66.
45 Послания Иосифа Волоцкого. М.-Л., 1959, с. 212.
46ЖмакинВ. Митрополит Даниил и его сочинения. М" 1861. Приложение, с. 57.
47 Кузьмина В.Д. Древнерусские письменные…, с. 118.
48 Там же, с. 119.
ЗАГАДКА «ТРОИЦЫ РУБЛЕВА»____________________
565
Больше того. Позиция, занимаемая Иосифом Волоцким и его монастырем в общественно-политической и церковной жизни Москвы концаXV - первой половины XVI в., когда «презлые иосифляне», выступая в защиту неукоснительного соблюдения церковной старины, беспощадно боролись со всякими новыми веяниями, не только со свободомыслием, но и просто с инакомыслием, позволяет предположить, что по каким-то причинам Андрей Рублев оказался выгодной фигурой в борьбе с их противниками. Причина же может быть только одна: в своем творчестве Андрей Рублев был сугубо традиционен и консервативен в следовании византийскому подлиннику, но «зело изящен» в его исполнении. Отсюда и ссылка на Рублева в «Стоглаве», предполагающая образцом «Троицы» отнюдь не «ангельский» извод, а «ветхозаветный», с Авраамом и Саррою, как можно видеть по написанному тогда же для Кремля образу «Троица в деяниях».49
С тех же позиций, как мне представляется, следует рассматривать и «Сказание о святых иконописцах» - компиляцию рубежа XVII-XVIII вв. Внимательное изучение текста, относящегося к Андрею и Даниилу, открывает истоки сведений, которыми пользуются до настоящего времени все, пишущие о творчестве Рублева, не подвергая их сомнению или критике. Ввиду исключительного значения этого текста привожу его полностью.
«Преподобный отец Андрей радонежский, иконописец, прозванием Рублев, многая святыя иконы писал, все чудотворные. Яко же пишет о нем в Стоглаве святого чудного Макария митрополита, что с его письма писати иконы, а не своим умыслом. А преже живяше в послушании у преподобного отца Никона Радонежского. Он повеле при себе образ написати святыя Троицы в похвалу отцу своему святому Сергию Чудотворцу.«…» Преподобный отец Даниил, спостник его, иконописец, зовомый Черный, многая с ним святыя иконы чудесныя написаша, везде неразлучно с ним. И зде при смерти приидоша к Москве в обитель Спасскую и преподобных отец Андроника и Саввы, и написаша церковь стенным письмом и иконы призыванием игумена Александра, ученика Андроника святаго и сами сподобишася ту почити о господе, яко же пишет о них в житии святаго Никона»50.
Текст этот интересен тем, что он раскрывает нам источники компиляции неизвестного автора, трудившегося явно в Троице-Сергиевом монастыре, поскольку Андрей Рублев, подобно Никону, оказывается у него безо всяких на то оснований «радонеж____________________
49 "Жалобница благовещанскаго попа Селивестра»…, с. 19.
50 Там же, с. 121.
566____________________
ИССЛЕДОВАНИЯ И СТАТЬИ
ским». Как видно, он пользовался «Житием. Никона» (пространной редакции Пахомия), «Стоглавом» и летописью - если не самим Троицким списком, то таким, чьи известия за 90-е гг. XIV в. прямо к нему восходят. Очень похоже, что на основании знакомства с этим текстом под его пером впервые возникло здесь невероятное сочетание «Даниил Черный», столь широко пущенное на страницы научных работ современными искусствоведами и историками, хотя на самом деле речь в первоисточнике шла о двух разных художниках: под 1395 годом - о Семене Черном51, а под 1408 годом - об иконнике Данииле52. Этого мифического «Даниила Черного», сопровождающего Андрея Рублева по жизни, можно встретить теперь во всех работах о Рублеве, хотя простое ознакомление с первоисточником, т.е. с Троицкой летописью, показало бы любому интересующемуся всю фантастичность подобного имясочетания. Не таким ли путем возник миф и о «многих чудотворных иконах» письма Андрея Рублева, местонахождение которых, однако, ни в одном списке чудотворных икон не указывается?
Подводя итоги предпринятому разысканию сколько-нибудь документальных биографических сведений об Андрее Рублеве, приходится констатировать их неутешительность, если не бесперспективность. Единственное, о чем, как мне представляется, можно говорить уверенно, так это о том, что Андрей Рублев, отмеченный Троицкой летописью в начале XV в., был преимущественно мастером фресковой росписи и принимал участие в украшении четырех храмов: исчезнувшей к концу XV в. церкви Благовещения в московском Кремле, Успенского собора во Владимире, Троицкого собора в Троице-Сергиевой лавре и Спасского собора Андроникова монастыря в Москве.
О качестве этих росписей мы можем судить только по сохранившимся фрескам в Успенском соборе Владимира: первоначальная роспись Троицкого и Спасского соборов позднее была безжалостно срублена. Факт этот, достаточно интересный для размышления о возможных причинах уничтожения прекрасных фресок (об их достоинствах и колорите можно было судить по множеству сохранившихся фрагментов, открытых под настилом пола Спасского собора Андроникова монастыря при реставрационных работах в 50-х гг. нашего века и, я надеюсь, до сих пор хранящихся в запасниках нынешнего Музея древнерусского искусства им. Андрея Рублева), может свидетельствовать о какой-то «еретичности» реального Рублева, его учителей и
____________________
51 Приселков М.Д. Троицкая летопись…, с. 445.
52 Там же, с. 466.
ЗАГАДКА «ТРОИЦЫ РУБЛЕВА»____________________
567
коллег в глазах последующих поколений российских церковников, уничтожавших произведения художника, но канонизировавших его имя, которым освящалось дальнейшее развитие духовной живописи.
Мысль эта, при всей своей парадоксальности, может оказаться не бесполезной при попытке представить действительное художественное наследие Рублева. Однако сейчас я хочу остановиться еще на двух моментах биографии художника, один из которых по какой-то причине игнорируется его исследователями, а второй не попал в поле их зрения. Речь идет о происхождении Рублева и времени его смерти.
Среди иконописных мастеров, поименованных Троицкой летописью, только Андрей Рублев назван по имени и фамилии, что может служить указанием на его аристократическое происхождение. Остальные иконописцы - Феофан «Гречин», Прохор «с Городца», Семен «Черный» - отмечены по этническому признаку, по месту происхождения или прозвищем. Косвенным подтверждением родовитого происхождения «чернеца Андрея» могут служить упоминания в Псковских летописях под 1474, 1477, 1484 и 1486 гг. боярина Андрея Семеновича Рублева53 (он мог приходится внуком или внучатым племянником художнику, поскольку в каждой ветви рода обычно использовался ограниченный набор имен), а равно и топонимы «Рублево», происходящие от фамилии владельца села. Разыскания в этом направлении среди актового материала могут дать интересные, хотя и не бесспорные результаты.
Более определенно можно говорить о времени смерти Андрея Рублева и его «спостника» Даниила, опираясь, как это ни покажется странным, на сочинения Пахомия, содержащие взаимоисключающие версии, по одной из которых друзья умирают в Троице-Сергиевой лавре, а по другой - в Андрониковой монастыре. Но вот что здесь примечательно. По обеим версиям Пахомия: 1) настоятели обоих монастырей приглашают Даниила и Андрея («умаливают») откуда-то со стороны, после чего их торжественно встречают, т.е. они не принадлежат к братии этих монастырей, что можно считать безусловным фактом; 2) вне зависимости от того, в какой последовательности шла роспись монастырских соборов, Спасского и Троицкого, смерть «спостников» наступила после завершения этих работ, и 3) оба художника умерли одновременно, что подчеркивается и текстом, и миниатюрами лицевых житий,где они лежат рядом на смертных одрах.