Страница:
– Возможно, ты еще побываешь там. Но, кажется, обучение рекрутов, набранных в колониях, идет по сокращенному курсу. А жаль. Может, капитан сумеет устроить это для тебя. Забавная штука эта последняя учебная миссия, когда тебя заставляют рассчитывать минимальное количество топлива для посадки на Марс, а потом предлагают сделать это с опечатанными баками. Ты должен использовать для торможения атмосферу, а поскольку ее там совсем мало, ты почти врезаешься в землю, не получая никакой пользы.
– Это звучит, как анекдот, мистер Уайтбрид. «К сожалению, мне нужно на прием к дантисту…»
Уайтбрид продолжал разглядывать глобус, пока они мелкими глотками пили кофе.
– Мне это уже надоело, Гэвин. Так оно и было в действительности, можешь спросить у любого.
– Командор Каргилл еще на Улье. – Как первый лейтенант, Каргилл официально отвечал за обучение гардемаринов. Он был довольно терпим к юнцам в отличие от большинства прочих офицеров.
– Может, кто-нибудь еще не спит? – предположил Уайтбрид, и они направились к мостику, а по дороге встретили Реннера со следами мыла на подбородке.
Уайтбрид объяснил ему их проблему.
– Это выглядит похоже на Марс, мистер Реннер, но я не знаю, почему.
– Бейте меня, – сказал Реннер, – но я никогда не был в солнечной системе. – Для торговых кораблей не было никаких причин подходить к Солнцу ближе, чем орбита Нептуна, хотя, как родина человечества, Солнце было центральным пересадочным пунктом к другим, более ценным системам. – К тому же я никогда не слышал ничего хорошего о Марсе. А почему это так важно?
– Не знаю. Может, и нет.
– Но вы, похоже, думаете, что это так.
Уайтбрид промолчал.
– Впрочем, есть что-то странное с этой Мошкой-1. Она выглядит, как любой из миров Империи, за исключением… А может, это потому, что я знаю, что ее населяют чужие монстры? Вот что, через пять минут я должен заглянуть к капитану на бутылку вина. Сейчас я возьму тунику, мы пойдем и спросим у него.
Прежде, чем Уайтбрид и Поттер успели возразить, Реннер кинулся к своей каюте. Поттер обвиняюще посмотрел на Уайтбрида. В какие неприятности они еще влезут?
Реннер повел их вверх по приставной лестнице в башню высокой гравитации, где находилась патрульная кабина капитана. Скучающий звездный пехотинец сидел на палубе рядом с жилищем Блейна. Уайтбрид узнал его – говорили, что перегонный куб сержанта Мэлони, расположенный где-то впереди в левой торпедной камере, давал лучший «Айриш Мист» на Флоте. Мэлони боролся за качество, а не за количество.
– Ну, конечно, вы привели гардемаринов, – сказал Блейн. – Пока катер не вернется, дел почти нет. Входите, джентльмены. Вино, кофе или что-нибудь покрепче?
Уайтбрид и Поттер решили взять шерри, хотя Поттер предпочитал виски. Он пил его с тех пор, как ему исполнилось одиннадцать. Они сели в маленькие складные стулья, расставленные на полу кабины Блейна. Наблюдательные отверстия были открыты, и корабельное Поле не активировано, поэтому туша «Мак-Артура» нависала над ними. Блейн заметил тревожные взгляды гардемаринов и улыбнулся. Поначалу так бывало с каждым.
– Так что за вопрос? – спросил Блейн.
Уайтбрид объяснил.
– Понимаю, мистер Поттер. Не могли бы вы дать этот глобус на мой интерком? Спасибо, – Род изучил изображение на экране. – Гмм. Нормально выглядящий мир. Ничего удивительного. Все виды сырья в атмосфере. Вам это знакомо, мистер Уайтбрид?
– Да, сэр, – Джонатан сморщил нос. – Очень грязно.
– Верно. Но это гелий, заставивший Бакмена прыгать до переборки. Интересно, понял ли он это? У него было несколько дней… Черт побери, Уайтбрид, это выглядит похоже на Марс. Но почему?
Уайтбрид пожал плечами. Сейчас он был не рад, что поднял этот вопрос.
– Тяжело разглядеть контуры. Впрочем, это всегда так, – Род рассеянно понес свой кофе и «Айриш Мист» к экрану интеркома. Официально он не знал, откуда берется Айриш Мист, хотя Келли и его звездные пехотинцы говорили, что у капитана всегда есть запас. Кзиллер любил сливовицу, и это довело изобретательность Мэлони до предела.
Блейн обвел контуры маленького моря.
– Вы не можете отличить сушу от моря, но облака всегда выглядят, как постоянные образования, – он снова обвел силуэт. – Это море почти круглое.
– Да, так же, как и это, – Реннер указал на слабый круг из островов, гораздо более крупный, чем море, которое изучал Блейн. – И это… здесь видна только часть дуги, – это была суша с дугой низких холмов.
– Они ВСЕ круговые, – заметил Блейн, – совсем как на Марсе. Вот оно что. Марс был покрыт окружностями метеоритов из пояса астероидов Солнечной Системы. Но в этой системе астероидов не так много, и все они в троянских точках.
– Сэр, а не слишком ли малы круги, чтобы быть кратерами? – спросил Поттер.
– Так оно и есть, мистер Поттер. Так оно и есть.
– Но что это значит, – громко сказал Уайтбрид, обращаясь главным образом к самому себе.
– Еще одна загадка для Бакмена, – сказал Блейн. – Ему это понравится. А сейчас давайте проведем время более содержательно. Я очень рад, что вы привели этих молодых джентльменов, мистер Реннер. Полагаю, вы оба играете в бридж?
Они играли, пока Уайтбрид, которому на этот раз не везло, не потерял почти полный дневной заработок.
Игру вынуждено завершило возвращение катера. Каргилл прямым ходом направился в каюту капитана доложить об экспедиции. Он доставил информацию, пару невероятных механизмов мошкитов, которые сейчас выгружались на ангарной палубе, и кусок золотистого вещества, который он принес лично, держа руками в рукавицах. Блейн поблагодарил Реннера и гардемаринов за игру, и они поняли слабо завуалированный намек, хотя Уайтбриду очень хотелось остаться.
– Может быть, стоит… – задумчиво начал Поттер.
– Что именно, – вскинулся Уайтбрид.
– Пойти взглянуть на мистера Кроуфорда, когда он увидит сейчас свою каюту? – озорно спросил Поттер.
Слабая улыбка озарила пухлое лицо Уайтбрида.
– Действительно, мистер Поттер. Но поспешим!
Это было незабываемое зрелище. Гардемарины были не одиноки в комнате связи ангарной палубы, когда связист, побуждаемый Уайтбридом, настроился на нужную каюту.
Кроуфорд не разочаровал их. Он наверняка бы совершил акт ксеноцида
– первое подобное преступление в истории человечества – если бы его не удержали друзья. При этом он бессвязно говорил такое, что, когда его услышал капитан, Кроуфорд из патруля прямым ходом отправился на вахту.
Бакмен забрал Поттера и заторопился в астрономическую лабораторию, уверенный, что молодой гардемарин устроил там хаос. Он был приятно удивлен, увидев, что работа закончена, и обрадован, что его ждет кофе. Эта фляга всегда была полна, и Бакмен шел сюда, надеясь на это. Он знал, что это было делом рук Горация Бари.
Спустя полчаса после прибытия катера Бари уже знал о полосе золотистого металла. Это было нечто странное и потенциально весьма ценное. Впрочем, выглядевшие древними механизмы мошкитов тоже могли пригодиться. Если бы только у него был доступ к компьютеру катера! Однако, в умения Набила это не входило.
В конечном счете можно было обойтись кофе и разговором с Бакменом, но это могло подождать. К тому же завтра должен был прибыть корабль мошкитов. Слов нет, это была очень ценная экспедиция, и эти флотские думали, что их запрещения удержат его вдали от их дел! Действительно, он пока ничего не мог сделать без личного наблюдения, но это было не самое страшное. Сейчас, с тем, что он сможет узнать здесь, «Империя Автонетикс» станет самой могучей фирмой в Имперской Торговой Ассоциации. Если Флот думает, что ИТА сейчас мешает им, подождем, пока она будет контролироваться Горацием Бари! Он лукаво улыбнулся сам себе, и Набил, видя улыбку хозяина, сжался в комок, стараясь стать как можно незаметнее.
Внизу, на ангарной палубе, Уайтбрида подключили к работе вместе со всеми, слонявшимися там. Каргилл привез с каменного Улья многочисленные предметы, и их требовалось распаковать. Уайтбрид был достаточно сообразителен, чтобы вызвать помогать Сэлли, пока Каргилл не нашел ему другую работу.
Они разгружали скелеты и мумии для антропологической лаборатории. Там были малыши размером с куклу, очень хрупкие, которые походили на живых малюток, размещенных в гостиной младших офицеров. Другие скелеты, о которых Стели сказал, что на Улье их очень много, походили на шахтера-мошкиту, живущего сейчас в каюте Кроуфорда.
– Ого! – воскликнула Сэлли, когда они распаковали очередную мумию.
– Что? – спросил Уайтбрид.
– Это существо, Джонатан, похоже на того, который прилетел в зонде. Покатый лоб – это плохо, но, конечно, они выбрали самого интеллигентного из всех, кого могли послать эмиссаром к Новой Каледонии. Для них это тоже первый контакт с чужаками.
Там были маленькие, с мелкими головами мумии, всего в метр длиной, с большими хрупкими руками. Длинные пальцы на всех трех руках были сломаны. Там были и высохшие руки, которые Каргилл нашел летающими свободно, и которые отличались от всех прочих найденных: кости у них были крепкие, прямые и толстые, суставы большие.
– Артрит? – недоумевала Сэлли. Они осторожно распаковали их и приступили к очередному ящику с останками ноги, которая тоже плавала по астероиду отдельно. У нее были большие острые шипы на пятке, а передняя часть ступни была твердой, как конское копыто, не походя ни на одну из других ног мошкитов.
– Мутации? – спросила Сэлли. Она повернулась к гардемарину Стели, который делал эскиз удивительного груза. – Вы говорили, что радиации там нет?
– Он был мертвенно-холоден, э… Сэлли, – сказал Стели. – Но когда-то там должен был быть настоящий радиоактивный ад.
Сэлли вздрогнула.
– Меня интересует, как много времени назад это было. Тысячи лет? Это может зависеть от того, насколько чисты были бомбы, которые они использовали, чтобы двигать астероид.
– Этого сказать нельзя, – ответил Стели. – Но это старое место, Сэлли. Старое-старое. Самая старая вещь, которую я могу сравнить с ним, – это Великая Пирамида на Земле. Но это место все-таки старше.
– Гмм, – сказала она. – Но у вас нет доказательств, Хорст.
– Нет. Но все равно это старое место. Я это знаю.
Анализ находок пришлось отложить. Разгрузка и складирование их затянулись далеко за начало первой вахты, и все устали. Было 1.30, три склянки первой вахты, когда Сэлли отправилась в свою каюту, а Стели – в кают-кампанию. Джонатан Уайтбрид остался один.
Он выпил слишком много кофе в кабине у капитана и не устал. К тому же, он мог поспать позже. Фактически он мог сделать это, когда корабль чужаков подойдет к «Мак-Артуру», но до этого оставалось еще девять часов, а Уайтбрид был молод.
Свет в коридорах «Мак-Артура» горел вполовину слабее, чем днем. Они были почти пусты, а все двери отдельных кают закрыты. Голоса, которые звучали в каждом коридоре в течение корабельного дня, и накладывались друг на друга так, что нельзя было ничего понять, теперь умолкли, и в коридорах повисло молчание.
Впрочем, напряжение дня осталось. «Мак-Артур» не мог расслабляться, находясь в чужой системе. Поэтому его экраны работали, экипаж стоял двойные вахты, а где-то поблизости находилась цилиндрическая туша «Ленина». Уайтбрид подумал об огромных лазерных пушках линейного крейсера, многие из которых были сейчас направлены на «Мак-Артур».
Уайтбриду нравились ночные вахты, во время которых можно побыть одному. Можно было найти и компанию: членов экипажа, стоящих на вахте, заработавшихся ученых… впрочем, на этот раз, казалось, все спали. Ну что же, он может взглянуть на малышей по интеркому, выпить последнюю порцию и идти спать. Достоинством первой вахты было то, что можно было найти свободные лаборатории, где можно было бы посидеть.
Когда он набрал номер каюты мошкитов, экран интеркома остался пустым. Уайтбрид на мгновение нахмурился, затем усмехнулся и направился к гостиной младших офицеров.
Уайтбрид надеялся застать мошкитов за занятием любовью. Что ни говори, а гардемаринам приходилось самим искать себе развлечения.
Он открыл дверь, и что-то шмыгнуло у него между ног вспышкой желтого и коричневого цвета. У семьи Уайтбридов были собственные собаки, и общение с ними натренировало его рефлексы, поэтому он отпрыгнул назад, захлопнул дверь, чтобы не дать никому больше выскочить, а затем оглядел коридор.
За мгновение до того, как беглец исчез в районе камбуза экипажа, Уайтбрид увидел его вполне отчетливо. Это была одна из маленьких мошкит, а на плечах у нее сидел щенок.
Второе взрослое существо, должно быть, оставалось еще в гостиной. На мгновение Уайтбрид заколебался. Он мог бы сейчас же поймать собаку, убегающую от него, Это существо находилось в камбузе, которого он не знал, не было приучено к его голосу и – черт побери! – вообще не было собакой. Уайтбрид нахмурился. Это было уже не шуточное дело. Он вернулся к интеркому и вызвал вахтенного офицера.
– О, Иисус! – сказал Кроуфорд. – Ну, хорошо, вы говорите, что одна из этих тварей еще в гостиной? Вы уверены?
– Нет, сэр. Я не видел ее там, но в коридоре я заметил только одну.
– Не заглядывайте туда, – приказал Кроуфорд. – Оставайтесь у двери и не пускайте туда никого. Я вызову капитана, – он нахмурился. Капитан не погладит его по голове, поднятый с постели только потому, что любимчик вышел прогуляться на свободу, но имевшиеся приказы требовали, чтобы о любых действиях чужаков докладывалось капитану немедленно.
Блейн был одним из тех счастливых людей, которые могли просыпаться сразу же. Он выслушал доклад Кроуфорда.
– Хорошо, Кроуфорд, возьмите пару звездных пехотинцев для смены Уайтбрида и передайте гардемарину, пусть будет наготове. Я хочу послушать его рассказ. Потом берите еще отделение пехотинцев и поднимайте поваров. Пусть осмотрят камбуз, – он закрыл глаза и задумался. – Держите гостиную опечатанной, пока доктор Хорват не явится туда, – он выключил интерком.
Нужно вызвать Хорвата, подумал Род.
И нужно было сообщить адмиралу. Впрочем, лучше сначала точно узнать, что случилось. Но это нельзя было откладывать надолго. Он накинул тунику и вызвал министра по науке.
– Они освободились? Как? – спросил Хорват.
Министр по науке не был из тех счастливых людей. Глаза его были красны, редкие волосы торчали во все стороны, и он постоянно жевал губами, явно не удовлетворенный вкусом.
– Мы не знаем, – терпеливо объяснил Род. – Камера не работает. Один из моих офицеров отправился на разведку… – в любом случае этим придется заниматься ученым. – Доктор, мы сбережем время, если вы спуститесь в гостиную немедленно.
Коридор, ведущий к гостиной, был переполнен. Хорват в мятом шелковом платье, четверо звездных пехотинцев, Лейтон, младший вахтенный офицер, Уайтбрид, Сэлли Фаулер, одетая в просторный халат, но накрашенная и в цветном платке. Двое поваров и с ними их старшина – все бормочущие что-то, гремя кастрюлями на камбузе – искали мошкиту, пока остальные звездные пехотинцы беспомощно смотрели на них.
Уайтбрид рассказывал:
– Я захлопнул дверь и посмотрел по коридору. В это время вторая могла сбежать в другую сторону…
– Но вы думаете, что она еще там?
– Да, сэр.
– Хорошо, посмотрим, если сумеем войти, не выпустив ее наружу.
– Э… они кусаются, капитан? – спросил капрал-пехотинец. – Мы можем дать людям рукавицы.
– В этом нет необходимости, – объяснил ему Хорват. – Они еще никого не укусили.
– Да, сэр, – сказал капрал. Один из его людей пробормотал: – Про ульевых крыс говорили то же самое, – но никто не обратил на него внимания.
Шесть мужчин и женщина образовали полукруг вокруг Хорвата, который приготовился открыть дверь. Они были напряжены и мрачны, а вооруженные пехотинцы были готовы ко всему. Поначалу Роду неудержимо хотелось рассмеяться, но он сдержался. Это глупое крошечное существо…
Хорват быстро проскользнул в дверь. Изнутри никто не выскочил.
Все ждали.
– Все в порядке, – сказал министр по науке. – Я его вижу. Входите, но по одному. Оно под столом.
Малыш смотрел, как они, один за другим, входят в комнату и окружают его. Возможности прорваться не было. Когда дверь закрылась, и семь мужчин и женщина окружили его убежище, существо сдалось. Сэлли подхватила его на руки.
– Бедная маленькая зверюшка, – баюкала она его, а мошкит оглядывался по сторонам, явно испуганный.
Уайтбрид занялся неработающей камерой. По какой-то причине она закоротилась, в результате чего металл и пластик расплавились, капая вниз, оставив после себя зловоние, с которым не могли справиться растения, регенерирующие воздух «Мак-Артура». Проволока сетки сразу же за камерой тоже расплавилась, образовав большую дыру. Блейн подошел взглянуть на обломки.
– Сэлли, – сказал он, – достаточно ли они интеллигентны, чтобы спланировать такое?
– Нет! – сказали Сэлли и Хорват почти одновременно. – У них слишком маленький мозг, – добавил доктор Хорват.
– Ага, – сказал сам себе Уайтбрид. Однако, он не забыл, что камера находилась внутри заграждения.
Двое военных техников принялись ставить заплату на сетку. Они наварили поверх нее новую, и Сэлли пустила существо обратно в его клетку. Техники принесли другую видеокамеру, но теперь поставили ее снаружи. Никто не прокомментировал это.
Поиски продолжались всю вахту, но никто не нашел ни самку, ни детеныша. Попытались привлечь на помощь большую мошкиту, но она явно не понимала, чего от нее хотят. В конце концов Блейн вернулся в свою кабину поспать пару часов. Когда он проснулся, беглецов еще не нашли.
– Мы можем послать за ними хорьков, – предложил Каргилл за завтраком в кают-кампании. Старший торпедист держал пару этих хищников размером с кошку, используя их, чтобы очищать полубак от крыс и мышей. Хорьки были весьма эффективны для этих целей.
– Они убьют мошкитов, – запротестовала Сэлли. – Мошкиты вовсе не опасны. Во всяком случае, не больше, чем крысы. Мы не должны убивать их!
– Если мы не найдем их достаточно быстро, адмирал убьет меня, – буркнул Род, но все же уступил. Поиски продолжались, а Блейн отправился на мостик.
– Дайте мне адмирала, – сказал он Стели.
– Слушаюсь, сэр.
Спустя несколько секунд на экране появилось бородатое лицо адмирала Кутузова. Адмирал был на своем мостике, потягивая чай. Роду вдруг пришло в голову, что он никогда не видел Кутузова вне мостика. Когда же он спит? Блейн доложил о пропавших мошкитах.
– Вы еще не установили, что это за существа, капитан? – спросил Кутузов.
– Нет, сэр. Есть несколько теорий. Самая популярная из них говорит, что они относятся к мошкитам точно так же, как обезьяны к человеку.
– Это интересно, капитан. Я полагаю, эти теории объясняют, почему обезьяны оказались на космическом корабле? И почему шахтер принес двух из них на борт вашего военного судна? Я что-то не заметил, вы тоже таскаете с собой обезьян, капитан Блейн?
– Нет, сэр.
– Корабль мошкитов прибудет через три часа, – пробормотал Кутузов.
– И малыши удрали прошлой ночью. Это совпадение во времени очень интересно, капитан. Полагаю, это шпионы.
– Шпионы, сэр?
– Да, шпионы. Вы говорите, что они неразумны. Возможно, это так, но могут ли они помнить? Это не кажется мне невозможным. Вы рассказали мне о механистических способностях большого чужака, который приказал малышам вернуть часы того торговца. Капитан, нельзя предоставить ему возможность установить контакт с малышами, удравшими из гостиной. Этого не должен сделать ни один большой чужак. Это понятно?
– Да, сэр…
– Вам нужны причины? – спросил адмирал. – Если есть хотя бы один шанс, что эти бестии могут узнать секреты Олдерсон Драйв и Поля, капитан…
– Да, сэр, я понял это.
– Посмотрим, что вы сделаете, капитан.
Блейн посидел немного, глядя на пустой экран, затем повернулся к Каргиллу.
– Джек, вы однажды летали на одном корабле с адмиралом, верно? Что в действительности кроется под его легендарным обликом?
Каргилл сел рядом с командирским креслом Блейна.
– Я был всего лишь гардемарином, когда он был капитаном, шкипер. У нас не было близких отношений. Единственное, что можно сказать, – все мы уважали его. Это самый упрямый человек на Службе, и он не прощает никого, особенно самого себя. Но если сражение должно быть жестоким, у вас будут лучшие шансы вернуться обратно, если командует Кутузов.
– Это я слышал. Он выиграл больше сражений, чем любой другой офицер Флота, но, Боже мой, какой же это ублюдок!
– Да, сэр, – Каргилл в упор разглядывал капитана. Не так давно оба они были лейтенантами, и ему было легче говорить с Блейном, чем с прежним командиром. – Вы никогда не были на Св. Екатерине, шкипер?
– Нет.
– У нас есть несколько человек оттуда. Конечно, на «Ленине» их больше. Вообще, на Флоте чудовищно велик процент людей с Екатерины, шкипер. И знаете, почему?
– Очень смутно.
– Ее планеты были заселены русскими со старого Флота СоВладения, – сказал Каргилл. – Когда флот СВ ушел из Солнечной Системы, русские высадили своих женщин и детей на Екатерине. Во время Войн Образования им приходилось плохо, а затем начались Гражданские Войны, когда Заурон без предупреждения нанес удар по Св. Екатерине. Они остались лояльными, но…
– Как Новая Шотландия, – сказал Род.
Каргилл с энтузиазмом кивнул.
– Да, сэр. Лояльные имперские фанатики. По причинам, обусловленным их историей. Единственный мир, который они признают, – это сильная и крепкая Империя.
Род рассудительно кивнул, потом повернулся к своим экранам. Был единственный способ сделать адмирала довольным.
– Стели! – рявкнул Блейн. – Передайте канониру Келли приказ всей звездной пехоте искать сбежавших мошкитов. Они могут стрелять, как только увидят их. Конечно, если стрельбы можно избежать, то следует стремиться к этому. И путь выпустят в камбуз этих хорьков.
ПОСЛЫ
– Это звучит, как анекдот, мистер Уайтбрид. «К сожалению, мне нужно на прием к дантисту…»
Уайтбрид продолжал разглядывать глобус, пока они мелкими глотками пили кофе.
– Мне это уже надоело, Гэвин. Так оно и было в действительности, можешь спросить у любого.
– Командор Каргилл еще на Улье. – Как первый лейтенант, Каргилл официально отвечал за обучение гардемаринов. Он был довольно терпим к юнцам в отличие от большинства прочих офицеров.
– Может, кто-нибудь еще не спит? – предположил Уайтбрид, и они направились к мостику, а по дороге встретили Реннера со следами мыла на подбородке.
Уайтбрид объяснил ему их проблему.
– Это выглядит похоже на Марс, мистер Реннер, но я не знаю, почему.
– Бейте меня, – сказал Реннер, – но я никогда не был в солнечной системе. – Для торговых кораблей не было никаких причин подходить к Солнцу ближе, чем орбита Нептуна, хотя, как родина человечества, Солнце было центральным пересадочным пунктом к другим, более ценным системам. – К тому же я никогда не слышал ничего хорошего о Марсе. А почему это так важно?
– Не знаю. Может, и нет.
– Но вы, похоже, думаете, что это так.
Уайтбрид промолчал.
– Впрочем, есть что-то странное с этой Мошкой-1. Она выглядит, как любой из миров Империи, за исключением… А может, это потому, что я знаю, что ее населяют чужие монстры? Вот что, через пять минут я должен заглянуть к капитану на бутылку вина. Сейчас я возьму тунику, мы пойдем и спросим у него.
Прежде, чем Уайтбрид и Поттер успели возразить, Реннер кинулся к своей каюте. Поттер обвиняюще посмотрел на Уайтбрида. В какие неприятности они еще влезут?
Реннер повел их вверх по приставной лестнице в башню высокой гравитации, где находилась патрульная кабина капитана. Скучающий звездный пехотинец сидел на палубе рядом с жилищем Блейна. Уайтбрид узнал его – говорили, что перегонный куб сержанта Мэлони, расположенный где-то впереди в левой торпедной камере, давал лучший «Айриш Мист» на Флоте. Мэлони боролся за качество, а не за количество.
– Ну, конечно, вы привели гардемаринов, – сказал Блейн. – Пока катер не вернется, дел почти нет. Входите, джентльмены. Вино, кофе или что-нибудь покрепче?
Уайтбрид и Поттер решили взять шерри, хотя Поттер предпочитал виски. Он пил его с тех пор, как ему исполнилось одиннадцать. Они сели в маленькие складные стулья, расставленные на полу кабины Блейна. Наблюдательные отверстия были открыты, и корабельное Поле не активировано, поэтому туша «Мак-Артура» нависала над ними. Блейн заметил тревожные взгляды гардемаринов и улыбнулся. Поначалу так бывало с каждым.
– Так что за вопрос? – спросил Блейн.
Уайтбрид объяснил.
– Понимаю, мистер Поттер. Не могли бы вы дать этот глобус на мой интерком? Спасибо, – Род изучил изображение на экране. – Гмм. Нормально выглядящий мир. Ничего удивительного. Все виды сырья в атмосфере. Вам это знакомо, мистер Уайтбрид?
– Да, сэр, – Джонатан сморщил нос. – Очень грязно.
– Верно. Но это гелий, заставивший Бакмена прыгать до переборки. Интересно, понял ли он это? У него было несколько дней… Черт побери, Уайтбрид, это выглядит похоже на Марс. Но почему?
Уайтбрид пожал плечами. Сейчас он был не рад, что поднял этот вопрос.
– Тяжело разглядеть контуры. Впрочем, это всегда так, – Род рассеянно понес свой кофе и «Айриш Мист» к экрану интеркома. Официально он не знал, откуда берется Айриш Мист, хотя Келли и его звездные пехотинцы говорили, что у капитана всегда есть запас. Кзиллер любил сливовицу, и это довело изобретательность Мэлони до предела.
Блейн обвел контуры маленького моря.
– Вы не можете отличить сушу от моря, но облака всегда выглядят, как постоянные образования, – он снова обвел силуэт. – Это море почти круглое.
– Да, так же, как и это, – Реннер указал на слабый круг из островов, гораздо более крупный, чем море, которое изучал Блейн. – И это… здесь видна только часть дуги, – это была суша с дугой низких холмов.
– Они ВСЕ круговые, – заметил Блейн, – совсем как на Марсе. Вот оно что. Марс был покрыт окружностями метеоритов из пояса астероидов Солнечной Системы. Но в этой системе астероидов не так много, и все они в троянских точках.
– Сэр, а не слишком ли малы круги, чтобы быть кратерами? – спросил Поттер.
– Так оно и есть, мистер Поттер. Так оно и есть.
– Но что это значит, – громко сказал Уайтбрид, обращаясь главным образом к самому себе.
– Еще одна загадка для Бакмена, – сказал Блейн. – Ему это понравится. А сейчас давайте проведем время более содержательно. Я очень рад, что вы привели этих молодых джентльменов, мистер Реннер. Полагаю, вы оба играете в бридж?
Они играли, пока Уайтбрид, которому на этот раз не везло, не потерял почти полный дневной заработок.
Игру вынуждено завершило возвращение катера. Каргилл прямым ходом направился в каюту капитана доложить об экспедиции. Он доставил информацию, пару невероятных механизмов мошкитов, которые сейчас выгружались на ангарной палубе, и кусок золотистого вещества, который он принес лично, держа руками в рукавицах. Блейн поблагодарил Реннера и гардемаринов за игру, и они поняли слабо завуалированный намек, хотя Уайтбриду очень хотелось остаться.
– Может быть, стоит… – задумчиво начал Поттер.
– Что именно, – вскинулся Уайтбрид.
– Пойти взглянуть на мистера Кроуфорда, когда он увидит сейчас свою каюту? – озорно спросил Поттер.
Слабая улыбка озарила пухлое лицо Уайтбрида.
– Действительно, мистер Поттер. Но поспешим!
Это было незабываемое зрелище. Гардемарины были не одиноки в комнате связи ангарной палубы, когда связист, побуждаемый Уайтбридом, настроился на нужную каюту.
Кроуфорд не разочаровал их. Он наверняка бы совершил акт ксеноцида
– первое подобное преступление в истории человечества – если бы его не удержали друзья. При этом он бессвязно говорил такое, что, когда его услышал капитан, Кроуфорд из патруля прямым ходом отправился на вахту.
Бакмен забрал Поттера и заторопился в астрономическую лабораторию, уверенный, что молодой гардемарин устроил там хаос. Он был приятно удивлен, увидев, что работа закончена, и обрадован, что его ждет кофе. Эта фляга всегда была полна, и Бакмен шел сюда, надеясь на это. Он знал, что это было делом рук Горация Бари.
Спустя полчаса после прибытия катера Бари уже знал о полосе золотистого металла. Это было нечто странное и потенциально весьма ценное. Впрочем, выглядевшие древними механизмы мошкитов тоже могли пригодиться. Если бы только у него был доступ к компьютеру катера! Однако, в умения Набила это не входило.
В конечном счете можно было обойтись кофе и разговором с Бакменом, но это могло подождать. К тому же завтра должен был прибыть корабль мошкитов. Слов нет, это была очень ценная экспедиция, и эти флотские думали, что их запрещения удержат его вдали от их дел! Действительно, он пока ничего не мог сделать без личного наблюдения, но это было не самое страшное. Сейчас, с тем, что он сможет узнать здесь, «Империя Автонетикс» станет самой могучей фирмой в Имперской Торговой Ассоциации. Если Флот думает, что ИТА сейчас мешает им, подождем, пока она будет контролироваться Горацием Бари! Он лукаво улыбнулся сам себе, и Набил, видя улыбку хозяина, сжался в комок, стараясь стать как можно незаметнее.
Внизу, на ангарной палубе, Уайтбрида подключили к работе вместе со всеми, слонявшимися там. Каргилл привез с каменного Улья многочисленные предметы, и их требовалось распаковать. Уайтбрид был достаточно сообразителен, чтобы вызвать помогать Сэлли, пока Каргилл не нашел ему другую работу.
Они разгружали скелеты и мумии для антропологической лаборатории. Там были малыши размером с куклу, очень хрупкие, которые походили на живых малюток, размещенных в гостиной младших офицеров. Другие скелеты, о которых Стели сказал, что на Улье их очень много, походили на шахтера-мошкиту, живущего сейчас в каюте Кроуфорда.
– Ого! – воскликнула Сэлли, когда они распаковали очередную мумию.
– Что? – спросил Уайтбрид.
– Это существо, Джонатан, похоже на того, который прилетел в зонде. Покатый лоб – это плохо, но, конечно, они выбрали самого интеллигентного из всех, кого могли послать эмиссаром к Новой Каледонии. Для них это тоже первый контакт с чужаками.
Там были маленькие, с мелкими головами мумии, всего в метр длиной, с большими хрупкими руками. Длинные пальцы на всех трех руках были сломаны. Там были и высохшие руки, которые Каргилл нашел летающими свободно, и которые отличались от всех прочих найденных: кости у них были крепкие, прямые и толстые, суставы большие.
– Артрит? – недоумевала Сэлли. Они осторожно распаковали их и приступили к очередному ящику с останками ноги, которая тоже плавала по астероиду отдельно. У нее были большие острые шипы на пятке, а передняя часть ступни была твердой, как конское копыто, не походя ни на одну из других ног мошкитов.
– Мутации? – спросила Сэлли. Она повернулась к гардемарину Стели, который делал эскиз удивительного груза. – Вы говорили, что радиации там нет?
– Он был мертвенно-холоден, э… Сэлли, – сказал Стели. – Но когда-то там должен был быть настоящий радиоактивный ад.
Сэлли вздрогнула.
– Меня интересует, как много времени назад это было. Тысячи лет? Это может зависеть от того, насколько чисты были бомбы, которые они использовали, чтобы двигать астероид.
– Этого сказать нельзя, – ответил Стели. – Но это старое место, Сэлли. Старое-старое. Самая старая вещь, которую я могу сравнить с ним, – это Великая Пирамида на Земле. Но это место все-таки старше.
– Гмм, – сказала она. – Но у вас нет доказательств, Хорст.
– Нет. Но все равно это старое место. Я это знаю.
Анализ находок пришлось отложить. Разгрузка и складирование их затянулись далеко за начало первой вахты, и все устали. Было 1.30, три склянки первой вахты, когда Сэлли отправилась в свою каюту, а Стели – в кают-кампанию. Джонатан Уайтбрид остался один.
Он выпил слишком много кофе в кабине у капитана и не устал. К тому же, он мог поспать позже. Фактически он мог сделать это, когда корабль чужаков подойдет к «Мак-Артуру», но до этого оставалось еще девять часов, а Уайтбрид был молод.
Свет в коридорах «Мак-Артура» горел вполовину слабее, чем днем. Они были почти пусты, а все двери отдельных кают закрыты. Голоса, которые звучали в каждом коридоре в течение корабельного дня, и накладывались друг на друга так, что нельзя было ничего понять, теперь умолкли, и в коридорах повисло молчание.
Впрочем, напряжение дня осталось. «Мак-Артур» не мог расслабляться, находясь в чужой системе. Поэтому его экраны работали, экипаж стоял двойные вахты, а где-то поблизости находилась цилиндрическая туша «Ленина». Уайтбрид подумал об огромных лазерных пушках линейного крейсера, многие из которых были сейчас направлены на «Мак-Артур».
Уайтбриду нравились ночные вахты, во время которых можно побыть одному. Можно было найти и компанию: членов экипажа, стоящих на вахте, заработавшихся ученых… впрочем, на этот раз, казалось, все спали. Ну что же, он может взглянуть на малышей по интеркому, выпить последнюю порцию и идти спать. Достоинством первой вахты было то, что можно было найти свободные лаборатории, где можно было бы посидеть.
Когда он набрал номер каюты мошкитов, экран интеркома остался пустым. Уайтбрид на мгновение нахмурился, затем усмехнулся и направился к гостиной младших офицеров.
Уайтбрид надеялся застать мошкитов за занятием любовью. Что ни говори, а гардемаринам приходилось самим искать себе развлечения.
Он открыл дверь, и что-то шмыгнуло у него между ног вспышкой желтого и коричневого цвета. У семьи Уайтбридов были собственные собаки, и общение с ними натренировало его рефлексы, поэтому он отпрыгнул назад, захлопнул дверь, чтобы не дать никому больше выскочить, а затем оглядел коридор.
За мгновение до того, как беглец исчез в районе камбуза экипажа, Уайтбрид увидел его вполне отчетливо. Это была одна из маленьких мошкит, а на плечах у нее сидел щенок.
Второе взрослое существо, должно быть, оставалось еще в гостиной. На мгновение Уайтбрид заколебался. Он мог бы сейчас же поймать собаку, убегающую от него, Это существо находилось в камбузе, которого он не знал, не было приучено к его голосу и – черт побери! – вообще не было собакой. Уайтбрид нахмурился. Это было уже не шуточное дело. Он вернулся к интеркому и вызвал вахтенного офицера.
– О, Иисус! – сказал Кроуфорд. – Ну, хорошо, вы говорите, что одна из этих тварей еще в гостиной? Вы уверены?
– Нет, сэр. Я не видел ее там, но в коридоре я заметил только одну.
– Не заглядывайте туда, – приказал Кроуфорд. – Оставайтесь у двери и не пускайте туда никого. Я вызову капитана, – он нахмурился. Капитан не погладит его по голове, поднятый с постели только потому, что любимчик вышел прогуляться на свободу, но имевшиеся приказы требовали, чтобы о любых действиях чужаков докладывалось капитану немедленно.
Блейн был одним из тех счастливых людей, которые могли просыпаться сразу же. Он выслушал доклад Кроуфорда.
– Хорошо, Кроуфорд, возьмите пару звездных пехотинцев для смены Уайтбрида и передайте гардемарину, пусть будет наготове. Я хочу послушать его рассказ. Потом берите еще отделение пехотинцев и поднимайте поваров. Пусть осмотрят камбуз, – он закрыл глаза и задумался. – Держите гостиную опечатанной, пока доктор Хорват не явится туда, – он выключил интерком.
Нужно вызвать Хорвата, подумал Род.
И нужно было сообщить адмиралу. Впрочем, лучше сначала точно узнать, что случилось. Но это нельзя было откладывать надолго. Он накинул тунику и вызвал министра по науке.
– Они освободились? Как? – спросил Хорват.
Министр по науке не был из тех счастливых людей. Глаза его были красны, редкие волосы торчали во все стороны, и он постоянно жевал губами, явно не удовлетворенный вкусом.
– Мы не знаем, – терпеливо объяснил Род. – Камера не работает. Один из моих офицеров отправился на разведку… – в любом случае этим придется заниматься ученым. – Доктор, мы сбережем время, если вы спуститесь в гостиную немедленно.
Коридор, ведущий к гостиной, был переполнен. Хорват в мятом шелковом платье, четверо звездных пехотинцев, Лейтон, младший вахтенный офицер, Уайтбрид, Сэлли Фаулер, одетая в просторный халат, но накрашенная и в цветном платке. Двое поваров и с ними их старшина – все бормочущие что-то, гремя кастрюлями на камбузе – искали мошкиту, пока остальные звездные пехотинцы беспомощно смотрели на них.
Уайтбрид рассказывал:
– Я захлопнул дверь и посмотрел по коридору. В это время вторая могла сбежать в другую сторону…
– Но вы думаете, что она еще там?
– Да, сэр.
– Хорошо, посмотрим, если сумеем войти, не выпустив ее наружу.
– Э… они кусаются, капитан? – спросил капрал-пехотинец. – Мы можем дать людям рукавицы.
– В этом нет необходимости, – объяснил ему Хорват. – Они еще никого не укусили.
– Да, сэр, – сказал капрал. Один из его людей пробормотал: – Про ульевых крыс говорили то же самое, – но никто не обратил на него внимания.
Шесть мужчин и женщина образовали полукруг вокруг Хорвата, который приготовился открыть дверь. Они были напряжены и мрачны, а вооруженные пехотинцы были готовы ко всему. Поначалу Роду неудержимо хотелось рассмеяться, но он сдержался. Это глупое крошечное существо…
Хорват быстро проскользнул в дверь. Изнутри никто не выскочил.
Все ждали.
– Все в порядке, – сказал министр по науке. – Я его вижу. Входите, но по одному. Оно под столом.
Малыш смотрел, как они, один за другим, входят в комнату и окружают его. Возможности прорваться не было. Когда дверь закрылась, и семь мужчин и женщина окружили его убежище, существо сдалось. Сэлли подхватила его на руки.
– Бедная маленькая зверюшка, – баюкала она его, а мошкит оглядывался по сторонам, явно испуганный.
Уайтбрид занялся неработающей камерой. По какой-то причине она закоротилась, в результате чего металл и пластик расплавились, капая вниз, оставив после себя зловоние, с которым не могли справиться растения, регенерирующие воздух «Мак-Артура». Проволока сетки сразу же за камерой тоже расплавилась, образовав большую дыру. Блейн подошел взглянуть на обломки.
– Сэлли, – сказал он, – достаточно ли они интеллигентны, чтобы спланировать такое?
– Нет! – сказали Сэлли и Хорват почти одновременно. – У них слишком маленький мозг, – добавил доктор Хорват.
– Ага, – сказал сам себе Уайтбрид. Однако, он не забыл, что камера находилась внутри заграждения.
Двое военных техников принялись ставить заплату на сетку. Они наварили поверх нее новую, и Сэлли пустила существо обратно в его клетку. Техники принесли другую видеокамеру, но теперь поставили ее снаружи. Никто не прокомментировал это.
Поиски продолжались всю вахту, но никто не нашел ни самку, ни детеныша. Попытались привлечь на помощь большую мошкиту, но она явно не понимала, чего от нее хотят. В конце концов Блейн вернулся в свою кабину поспать пару часов. Когда он проснулся, беглецов еще не нашли.
– Мы можем послать за ними хорьков, – предложил Каргилл за завтраком в кают-кампании. Старший торпедист держал пару этих хищников размером с кошку, используя их, чтобы очищать полубак от крыс и мышей. Хорьки были весьма эффективны для этих целей.
– Они убьют мошкитов, – запротестовала Сэлли. – Мошкиты вовсе не опасны. Во всяком случае, не больше, чем крысы. Мы не должны убивать их!
– Если мы не найдем их достаточно быстро, адмирал убьет меня, – буркнул Род, но все же уступил. Поиски продолжались, а Блейн отправился на мостик.
– Дайте мне адмирала, – сказал он Стели.
– Слушаюсь, сэр.
Спустя несколько секунд на экране появилось бородатое лицо адмирала Кутузова. Адмирал был на своем мостике, потягивая чай. Роду вдруг пришло в голову, что он никогда не видел Кутузова вне мостика. Когда же он спит? Блейн доложил о пропавших мошкитах.
– Вы еще не установили, что это за существа, капитан? – спросил Кутузов.
– Нет, сэр. Есть несколько теорий. Самая популярная из них говорит, что они относятся к мошкитам точно так же, как обезьяны к человеку.
– Это интересно, капитан. Я полагаю, эти теории объясняют, почему обезьяны оказались на космическом корабле? И почему шахтер принес двух из них на борт вашего военного судна? Я что-то не заметил, вы тоже таскаете с собой обезьян, капитан Блейн?
– Нет, сэр.
– Корабль мошкитов прибудет через три часа, – пробормотал Кутузов.
– И малыши удрали прошлой ночью. Это совпадение во времени очень интересно, капитан. Полагаю, это шпионы.
– Шпионы, сэр?
– Да, шпионы. Вы говорите, что они неразумны. Возможно, это так, но могут ли они помнить? Это не кажется мне невозможным. Вы рассказали мне о механистических способностях большого чужака, который приказал малышам вернуть часы того торговца. Капитан, нельзя предоставить ему возможность установить контакт с малышами, удравшими из гостиной. Этого не должен сделать ни один большой чужак. Это понятно?
– Да, сэр…
– Вам нужны причины? – спросил адмирал. – Если есть хотя бы один шанс, что эти бестии могут узнать секреты Олдерсон Драйв и Поля, капитан…
– Да, сэр, я понял это.
– Посмотрим, что вы сделаете, капитан.
Блейн посидел немного, глядя на пустой экран, затем повернулся к Каргиллу.
– Джек, вы однажды летали на одном корабле с адмиралом, верно? Что в действительности кроется под его легендарным обликом?
Каргилл сел рядом с командирским креслом Блейна.
– Я был всего лишь гардемарином, когда он был капитаном, шкипер. У нас не было близких отношений. Единственное, что можно сказать, – все мы уважали его. Это самый упрямый человек на Службе, и он не прощает никого, особенно самого себя. Но если сражение должно быть жестоким, у вас будут лучшие шансы вернуться обратно, если командует Кутузов.
– Это я слышал. Он выиграл больше сражений, чем любой другой офицер Флота, но, Боже мой, какой же это ублюдок!
– Да, сэр, – Каргилл в упор разглядывал капитана. Не так давно оба они были лейтенантами, и ему было легче говорить с Блейном, чем с прежним командиром. – Вы никогда не были на Св. Екатерине, шкипер?
– Нет.
– У нас есть несколько человек оттуда. Конечно, на «Ленине» их больше. Вообще, на Флоте чудовищно велик процент людей с Екатерины, шкипер. И знаете, почему?
– Очень смутно.
– Ее планеты были заселены русскими со старого Флота СоВладения, – сказал Каргилл. – Когда флот СВ ушел из Солнечной Системы, русские высадили своих женщин и детей на Екатерине. Во время Войн Образования им приходилось плохо, а затем начались Гражданские Войны, когда Заурон без предупреждения нанес удар по Св. Екатерине. Они остались лояльными, но…
– Как Новая Шотландия, – сказал Род.
Каргилл с энтузиазмом кивнул.
– Да, сэр. Лояльные имперские фанатики. По причинам, обусловленным их историей. Единственный мир, который они признают, – это сильная и крепкая Империя.
Род рассудительно кивнул, потом повернулся к своим экранам. Был единственный способ сделать адмирала довольным.
– Стели! – рявкнул Блейн. – Передайте канониру Келли приказ всей звездной пехоте искать сбежавших мошкитов. Они могут стрелять, как только увидят их. Конечно, если стрельбы можно избежать, то следует стремиться к этому. И путь выпустят в камбуз этих хорьков.
ПОСЛЫ
Когда корабль мошкитов, наконец, приблизился, все детали его конструкции оказались скрыты бушующим пламенем двигателя. «Мак-Артур» следил за ним по экранам и ждал. В ста километрах от него «Ленин» ждал тоже.
– Боевая тревога, мистер Стели, – тихо приказал Блейн.
Стели ухватился за большой красный рычаг, который вводил Состояние Два, и передвинул его по часовой стрелке. Раздался звуковой сигнал, а затем запись сигнала «К оружию!», эхом разнесшегося по всем стальным коридорам.
– ВНИМАНИЕ ВСЕМ! ВНИМАНИЕ ВСЕМ! БОЕВАЯ ТРЕВОГА! БОЕВАЯ ТРЕВОГА! СОСТОЯНИЕ – КРАСНЫЙ – 1.
Офицеры и рядовые бросились по боевым постам – канониры, дикторы, торпедисты, звездная пехота. Корабельные монтеры, повара и каптерщики становились группами контроля повреждений. Помощники хирургов укомплектовывали посты первой помощи по всему кораблю – все быстро, все молча. Род почувствовал гордость. Кзиллер передал ему отличный корабль, и, слава Богу, он все еще остается отличным.
– ЦЕНТРАЛЬНЫЙ ПОСТ ОБЪЯВЛЯЕТ СОСТОЯНИЕ КРАСНЫЙ – 1, – проговорил диктор с мостика. Помощник квартирмейстера третьего класса говорил слова, переданные ему другими, и люди по всему кораблю повиновались ему, хотя он сам вовсе не отдавал приказов. Он повторял слова, которые могли послать «Мак-Артур» через бездну космоса, заставить его открыть огонь из лазерных пушек и запустить торпеды, атаковать или отступить, а затем докладывал результаты, которые Блейн, вероятно, уже знал по своим экранам и приборам. Он никогда не проявлял инициативы, но благодаря ему корабль был управляем. Он был всемогущим бездушным роботом.
– АРТИЛЛЕРИЙСКИЕ ПОСТЫ ДОКЛАДЫВАЮТ СОСТОЯНИЕ – КРАСНЫЙ – 1.
– МОРСКАЯ ПЕХОТА ДОКЛАДЫВАЕТ СОСТОЯНИЕ – КРАСНЫЙ – 1.
– Стели, передайте пехотинцам, не стоящим на постах, пусть продолжают поиски пропавших чужаков, – приказал Блейн.
– Слушаюсь, сэр.
– КОНТРОЛЬ ПОВРЕЖДЕНИЙ ДОКЛАДЫВАЕТ СОСТОЯНИЕ – КРАСНЫЙ – 1.
Корабль мошкитов тормозил перед «Мак-Артуром», и пламя его двигателей пылало на экранах линейного крейсера. Род нервно смотрел на него.
– Сэнди, сколько энергии этого двигателя мы сможем принять?
– Он не слишком горяч, капитан, – сказал Синклер по интеркому. – Поле может принимать всю его энергию минут двадцать или даже больше. И это не сфокусировано, шкипер. Там нет горячих пятен.
Блейн кивнул. Он пришел к тому же выводу, но разумнее было сдерживаться, когда это возможно. Сейчас он смотрел на медленно приближающийся корабль.
– Довольно мирный, – сказал Род Реннеру, – даже если это военный корабль.
– Я не уверен, что это так, капитан, – Реннер казался весьма спокойным. Даже если мошкиты атакуют, он будет более зрителем, чем участником. – По крайней мере, они нацелили пламя своего двигателя мимо нас. Жест вежливости.
– Черта с два! Это пламя расширяется. Часть его бьет в наше Поле Лэнгстона, и они могут наблюдать, что при этом происходит.
– Не думаю.
– МОРСКАЯ ПЕХОТА ДОКЛАДЫВАЕТ О ПРИСУТСТВИИ ШТАТСКИХ В КОРИДОРАХ. ПАЛУБА Б, ПЕРЕБОРКА ДВАДЦАТЬ.
– Будь они прокляты! – воскликнул Блейн. – Это астрономы. Очистить коридоры!
– Наверняка это будет Бакмен, – усмехнулся Реннер. – Им будет нелегко водворить его в каюту.
– Верно. Мистер Стели, передайте пехотинцам, что они должны отправить Бакмена в каюту, даже если его придется нести за руки и ноги.
Уайтбрид усмехнулся про себя. «Мак-Артур» был в свободном падении, и вращения у него не было. Интересно, как в таких условиях звездные пехотинцы смогут нести Бакмена за руки и ноги?
– Боевая тревога, мистер Стели, – тихо приказал Блейн.
Стели ухватился за большой красный рычаг, который вводил Состояние Два, и передвинул его по часовой стрелке. Раздался звуковой сигнал, а затем запись сигнала «К оружию!», эхом разнесшегося по всем стальным коридорам.
– ВНИМАНИЕ ВСЕМ! ВНИМАНИЕ ВСЕМ! БОЕВАЯ ТРЕВОГА! БОЕВАЯ ТРЕВОГА! СОСТОЯНИЕ – КРАСНЫЙ – 1.
Офицеры и рядовые бросились по боевым постам – канониры, дикторы, торпедисты, звездная пехота. Корабельные монтеры, повара и каптерщики становились группами контроля повреждений. Помощники хирургов укомплектовывали посты первой помощи по всему кораблю – все быстро, все молча. Род почувствовал гордость. Кзиллер передал ему отличный корабль, и, слава Богу, он все еще остается отличным.
– ЦЕНТРАЛЬНЫЙ ПОСТ ОБЪЯВЛЯЕТ СОСТОЯНИЕ КРАСНЫЙ – 1, – проговорил диктор с мостика. Помощник квартирмейстера третьего класса говорил слова, переданные ему другими, и люди по всему кораблю повиновались ему, хотя он сам вовсе не отдавал приказов. Он повторял слова, которые могли послать «Мак-Артур» через бездну космоса, заставить его открыть огонь из лазерных пушек и запустить торпеды, атаковать или отступить, а затем докладывал результаты, которые Блейн, вероятно, уже знал по своим экранам и приборам. Он никогда не проявлял инициативы, но благодаря ему корабль был управляем. Он был всемогущим бездушным роботом.
– АРТИЛЛЕРИЙСКИЕ ПОСТЫ ДОКЛАДЫВАЮТ СОСТОЯНИЕ – КРАСНЫЙ – 1.
– МОРСКАЯ ПЕХОТА ДОКЛАДЫВАЕТ СОСТОЯНИЕ – КРАСНЫЙ – 1.
– Стели, передайте пехотинцам, не стоящим на постах, пусть продолжают поиски пропавших чужаков, – приказал Блейн.
– Слушаюсь, сэр.
– КОНТРОЛЬ ПОВРЕЖДЕНИЙ ДОКЛАДЫВАЕТ СОСТОЯНИЕ – КРАСНЫЙ – 1.
Корабль мошкитов тормозил перед «Мак-Артуром», и пламя его двигателей пылало на экранах линейного крейсера. Род нервно смотрел на него.
– Сэнди, сколько энергии этого двигателя мы сможем принять?
– Он не слишком горяч, капитан, – сказал Синклер по интеркому. – Поле может принимать всю его энергию минут двадцать или даже больше. И это не сфокусировано, шкипер. Там нет горячих пятен.
Блейн кивнул. Он пришел к тому же выводу, но разумнее было сдерживаться, когда это возможно. Сейчас он смотрел на медленно приближающийся корабль.
– Довольно мирный, – сказал Род Реннеру, – даже если это военный корабль.
– Я не уверен, что это так, капитан, – Реннер казался весьма спокойным. Даже если мошкиты атакуют, он будет более зрителем, чем участником. – По крайней мере, они нацелили пламя своего двигателя мимо нас. Жест вежливости.
– Черта с два! Это пламя расширяется. Часть его бьет в наше Поле Лэнгстона, и они могут наблюдать, что при этом происходит.
– Не думаю.
– МОРСКАЯ ПЕХОТА ДОКЛАДЫВАЕТ О ПРИСУТСТВИИ ШТАТСКИХ В КОРИДОРАХ. ПАЛУБА Б, ПЕРЕБОРКА ДВАДЦАТЬ.
– Будь они прокляты! – воскликнул Блейн. – Это астрономы. Очистить коридоры!
– Наверняка это будет Бакмен, – усмехнулся Реннер. – Им будет нелегко водворить его в каюту.
– Верно. Мистер Стели, передайте пехотинцам, что они должны отправить Бакмена в каюту, даже если его придется нести за руки и ноги.
Уайтбрид усмехнулся про себя. «Мак-Артур» был в свободном падении, и вращения у него не было. Интересно, как в таких условиях звездные пехотинцы смогут нести Бакмена за руки и ноги?