Нивен Ларри. Мошка в зенице Господней

   – Этот посредник служил Мастеру Джок, – ответила Чарли. – Пусть она расскажет вам об этом. И, пожалуйста, извините, но я должна пересказать Послу то, что было сказано. – И Чарли защебетала.
   – Джок, вы должны быть очень внимательны. Мы должны завоевать их симпатии. Они хотят поверить нам. Эти люди почти так же выразительны, как Посредники, когда они в хорошем настроении, но они могут внезапно измениться.
   – Я слышал все, – сказал Иван. – Сделайте все, что возможно, чтобы успокоить этих людей. Если мы когда-нибудь выйдем из-под их контроля, мы будем полезны всем им и будем экономически необходимы для могучих групп людей.
   – Она чувствовала, что правда должна огорчить вас, – ответила Джок. – Я не уверена в том, что было сказано – со мной это не обсуждалось. Мы не часто обсуждаем вопросы пола и воспроизведения внутри наших семейных групп и почти никогда вне их. Этот вопрос является… У вас нет такого чувства. Это похоже на смущение, но не совсем. И потом, вы должны понимать, как близко отождествляет себя Посредник со своим финч'клик'. Леди Сэлли было нелегко обсуждать вопросы пола, и она не получала от этого удовольствия. Ее Посредник испытывала те же самые чувства и знала, что стерильность Посредников огорчит Сэлли, если та об этом узнает… как и всех вас, когда вы поняли это. Я говорю все это, не будучи уверенной: этот вопрос никогда не представлялся очень важным.
   – Вот вам и ваши подозрения… – сказала Сэлли. – Просто меня хотели уберечь от… Я рада, что мы выяснили это.
   Мошкита пожала плечами.
   – Несмотря на наши способности, некоторое непонимание между чужими видами неизбежно. Помните двери туалета?
   – Да. – Сэлли заметила, что Бен Фаулер собирается задать следующий вопрос, и торопливо сказала, чтобы опередить его: – Теперь, когда мы получили объяснение, скажите все же, что делают Мастера, когда они не хотят иметь детей? – Она почувствовала прилив крови и подумала, что щеки ее покраснели. Доктор Хорват с любопытством поглядывал на нее. Старый развратник, подумала она. Конечно, это было несправедливо по отношению к нему.
   Мошкиты обменялись птичьими трелями.
   – Обычно воздерживаются, – сказала Джок. – Кроме того, у нас есть химические и гормональные способы, подобные вашим. Хотите обсудить здесь эти механизмы?
   – Меня более интересуют стимулы, – тяжело сказал сенатор Фаулер. – Что произойдет с Мастером, Коричневым или кем бы то ни было, если они начнут рожать детей каждые шесть месяцев?
   – Расценили бы вы это, как предпочтение собственной независимости интересам расы? – спросила Джок.
   – Да.
   – То же делаем и мы.
   – Значит, вот как начинаются у вас войны, – заключил доктор Хорват. – Сенатор, при всем уважении к вам, я полагаю, что мы получили ответы на наши вопросы. Мошкиты контролируют свое население. Когда отдельные индивидуумы отказываются подчиняться, возникают конфликты. Порой это приводит к войнам. Разве у людей иначе?
   Бенджамин Фаулер рассмеялся.
   – Доктор, вы стараетесь заставить меня принять вашу точку зрения, которая базируется на этике. Вы никогда не увидите яму, которой нет. Я вовсе не утверждал, что человеческая раса превосходит мошкитов – в этике, интеллигенции или чем-то еще. Я только говорил, что это моя раса, и я отвечаю за защиту интересов человечества. – Он снова повернулся к мошките. – Теперь, когда вы увидели нас в действии, – продолжал он, – что вы думаете об Империи?
   Джок хихикнула.
   – Сенатор, что вы надеетесь от меня услышать? Мы находимся в вашей власти – и мы трое и весь наш народ. Ваши военные корабли контролируют точку Безумного Эдди, соединенную с нашей системой. Вероятно, вы можете уничтожить нас, и я слышала речи, призывающие к этому, по вашему тривизору…
   – Эти люди не имеют веса, – запротестовал Энтони Хорват. – Обычные любители и люди с причудами…
   – Конечно. Но это было сказано. Таким образом, любой ответ, данный мной на вопрос сенатора, будет всего лишь моим представлением о том, что он хочет услышать. Как же может быть иначе?
   – Хорошо сказано, – прощебетал Иван. – Люди, кажется, уважают признание правды, противоречащей интересам. В этом случае они неизбежно что-то узнали. Будьте осторожны!
   – Не сомневайтесь в моих способностях, Мастер. Видите, большинство расслабились. Только священник и офицер по имени Реннер не удовлетворены. Посредник Императора сейчас в нерешительности, а когда мы вошли в комнату, был настроен против нас.
   Чарли: – Я боюсь. Не лучше ли сказать им все сейчас, когда они узнали так много? Как мы сумеем сохранить наши Циклы и секреты схемы нашего воспроизводства? Мой Мастер хотел сказать им все…
   – Вы будете молчать и позволите Джок говорить с людьми. Адресуйте вопросы, которые тревожат вас, к ней.
   – Я сделаю так, Мастер. Мне наказывали повиноваться вам. Но я по-прежнему считаю, что мой Мастер был прав.
   – А если он неверно оценивает людей? – спросила Джок. – Если они смотрят на нас, как на угрозу своим потомкам? Не уничтожат ли они нас сейчас, пока имеют возможность?
   – Тихо. Говорите с людьми.
   – Посол говорит, что поскольку Империя является самой могучей и самой близкой к нам группировкой людей, в наших интересах быть в союзе с вами, независимо от нашего мнения. Мы подчиняемся.
   – И это факт, – согласилась Сэлли. – Дядя Бен, сколько это будет продолжаться? У нас есть проект соглашения, разработанный экономистами. Нельзя ли изложить его детали?
   Фаулер не был удовлетворен – это было видно по неподвижности его тяжелых челюстей, по напряжению плеч. В Империи хватало забот и без мошкитов. Дать технологию мошкитов в руки внешних и мятежников – и может произойти все что угодно.
   – Это проект соглашения, – осторожно сказал сенатор. – Прежде чем предложить его вам, я хочу кое-что узнать. Какие вы преследуете интересы, присоединяясь к Империи? Например, войти на правах системы Первого Класса? Требуется ли вам представительство на Спарте и доступ на большинство Имперских рынков?
   – Мы должны изучить это. Нам нужно время, чтобы рассмотреть эти детали…
   – Нет, – решительно сказал сенатор Фаулер. – Это единственное, чего мы не можем вам дать. Извините, но мы не собираемся позволить вашим Инженерам создать Поле и построить военный флот. Первым условием должен быть немедленный доступ Имперских наблюдателей в любую точку вашей системы.
   – Разоружение и вера в ваши добрые намерения, – сказала Джок. – Должны ли мы подчиниться на таких условиях?
   – Я не говорил этого, вы сказали сами.
   – Я считаю, они сделают такое предложение, – прощебетала Чарли.
   – Мы не можем принять его, – резко ответил Иван. – Мы станем беспомощными. Допустим, что люди искренни. Допустим, что Империя не уничтожит нас, когда наша истинная природа станет очевидной. Можно ли надеяться на то, что новые поколения отнесутся к нам так же благосклонно? Это риск, на который мы не можем пойти. Расе должно быть обеспечено выживание.
   – Гарантии этого нет!
   – Мы должны вырваться из нашей системы и выйти в космос. Когда мы твердо закрепимся во многих системах, люди не посмеют атаковать ни одну из них, – сказала Джок. Ее жесты выражали нетерпение.
   – Вы убеждены, что мы не можем принять их предложение? – спросила Чарли.
   Джок: – Сначала нам нужно обсудить его. Люди будут последовательны. Они потребуют разоружить Воинов, но прежде, чем это произойдет, Мастера начнут сражение. Начнется война, причем именно тогда, когда люди ждут ее. Они не глупы, и их военные офицеры боятся нас. С наблюдателями вернуться огромные силы. Если мы на самом деле лишь сделаем вид, что согласны, они сочтут себя вправе уничтожить нас: вспомните судьбу планет людей, поднявших восстание. Их предложение даже не даст нам времени.
   – Тогда отвечайте, как мы условились, – приказал Иван.
   – Посол сожалеет, что подобное соглашение превышает его полномочия. Мы можем говорить от имени всех мошкитов, но только в определенных пределах: зависимость нашей расы от вашей милости превосходит их.
   – Вы не можете винить их за это, – сказал доктор Хорват. – Будьте благоразумны, сенатор.
   – Я пытаюсь быть благоразумным, и я не виню их. Я просто сделал им предложение. – Он снова повернулся к чужакам. – Планеты присоединялись к Империи и против их воли, не получая ничего похожего на привилегии, которые я предложил вам…
   Джок пожала плечами.
   – Я не могу сказать, что сделают Мастера, если вы попытаетесь завоевать нашу систему. Полагаю, они будут сражаться.
   – Вы проиграете, – резко сказал сенатор Фаулер.
   – Нам не хотелось бы верить в это.
   – И проигрывая, можете поглотить так много наших сил, что мы потеряем большую часть этого сектора. Возможно, объединение отдалится на целый век. Завоевания дорого стоят. – Сенатор Фаулер не добавил, что стерилизации не будет, но эта невысказанная мысль тяжело повисла в ярко освещенной комнате.
   – Можем ли мы сделать контрпредложение? – спросила Джок. – Позвольте нам разместить производственные центры на необитаемых мирах. Мы сделаем их пригодными для жизни: за каждый мир, который вы отдадите нам, мы переделаем другой для вас. Что касается экономических нарушений, то вы можете создать компании, которые будут обладать монополией на торговлю с нами. Часть товаров можно продавать открыто. Равновесие будет поддерживаться компенсациями компаниям и рабочим, вытесненным нашей конкуренцией. Я думаю, это уменьшит невыгоды нашей новой технологии.
   – Великолепно! – воскликнул Хорват. – Над этим мои люди могут начать работу прямо сейчас. Вы согласны на это? Торговля только с уполномоченными компаниями и Имперским Правительством?
   – Конечно. Мы также будем платить Империи за защиту наших колоний… Нам бы не хотелось держать флоты в ваших частях пространства. Вы сможете осматривать колониальные верфи, чтобы убедиться в этом.
   – А ваш родной мир? – спросил Фаулер.
   – Контакт между Мошкой-1 и Империей должен быть минимальным. Ваши представители могут прибывать к нам, но мы не хотим видеть ваши военные корабли возле своего дома… Скажу вам, что мы были весьма обеспокоены этим линкором на орбите вокруг нашей планеты. Было совершенно ясно, что он обладает оружием, способным сделать Мошку-1 почти необитаемой. Однако, мы смирились с этим и даже пригласили вас ближе, чтобы показать вам, что нечего скрывать. Мы не угрожаем вашей Империи, лорды. Это вы являетесь угрозой для нас, и хорошо знаете это. И все же, думаю, мы можем договориться к обоюдной выгоде и обоюдной безопасности, без излишних заверений одной расы в ее благосклонности к другой.
   – И вы переделаете одну планету для нас за каждую, которую мы отдадим вам? – спросил Хорват. Он думал о прибылях: они были несметны. Несколько звездных систем имеют более одного обитаемого мира. Межзвездная торговля отвратительно дорога по сравнению с межпланетными путешествиями, но операции по переделыванию планет были еще более дорогими.
   – Неужели этого недостаточно? – спросила Джок. – Наверняка вы оцените нашу позицию. С одной стороны, – Джок воспроизвела при этом человеческую жестикуляцию, сделав движение своей левой рукой, – у нас есть только одна планета, несколько астероидов и газовый гигант, который превосходит даже наши способности делать планеты обитаемыми. Чтобы удвоить то, что имеем, нам потребуются непропорционально огромные капиталовложения. Я говорю это потому, что это очевидно, хотя отмечала, что ваша торговля обычно не содержит признания невыгоды. С другой стороны… – Мошкита как-то странно посмотрела на свои две правые руки. Люди сделали то же самое, и в комнате зазвучал смех. – Ваши необитаемые планеты на подходящих орбитах, едва ли представляют для нас ценность, иначе вы уже переделали бы их сами. Таким образом, вы получаете что-то ни за что, а мы получаем очень много ценой огромных усилий. Это выгодная сделка?
   – Чертовски хорошая для Флота, – сказал Род. – Практически новый флот за счет мошкитов…
   – Подождите, – сказал сенатор Фаулер. – Мы торгуемся о цене, еще не выяснив, кто мы такие.
   Джок пожала плечами.
   – Я просто сделала вам предложение, вот и все. – Ее имитация голоса сенатора и его манер вызвали смех. Бен Фаулер на мгновенье нахмурился, затем засмеялся со всеми.
   – Хорошо, – сказал Фаулер. – Не знаю, как остальные, но я проголодался. Келли, подайте нашим гостям шоколад и позвоните вниз, чтобы принесли обед. Поедим, прежде чем продолжим обсуждение.

ИЗ БУТЫЛКИ

   – Сенатор почти согласился, – доложила Джок. – Сэлли согласна.
   – А Блейн? – спросил Иван.
   – Он сделает так, как захочет сенатор, хотя скорее согласен с Сэлли. Мы нравимся ему, и он видит выгоды для Флота. Жаль, что его финч'клик' сошла с ума, она бы очень пригодилась сейчас.
   – Поможет ли это? – спросила Чарли. – Джок, как это может помочь? Прежде, чем возникнут новые колонии, они увидят нас такими, как мы есть. Они посетят нашу систему и узнают. И что тогда?
   – Они ничего не узнают, – сказала Джок. – Их собственный Военный Флот помешает этому. Визиты будут совершаться на невооруженных кораблях, но риска от них будет не больше, чем от военных. Неужели мы не обманем несколько кораблей, заполненных людьми? Они никогда не будут говорить на нашем языке. У нас будет время, чтобы подготовиться к их посещению. Мы никогда не позволим им увидеть Воинов – так откуда же они узнают о них? А тем временем колонии будут образованы. Люди не имеют понятия, как быстро мы можем основать колонии или построить корабли. Тогда мы окажемся в гораздо более выгодной позиции – в контакте со многими людьми – и сможем предложить им все, что они захотят. Мы приобретем союзников и распространимся достаточно далеко, чтобы даже Империя не могла уничтожить нас. Если они не будут уверены в успехе, то не будут даже пытаться. Люди думают именно так.
   Звездный пехотинец принес им человеческий напиток, называемый шоколад, и они с удовольствием выпили его. Подобно мошкитам, люди были всеядны, но в основном предпочитали безвкусное. Шоколад же, с его избытком углеводородов, напоминавший воду родного мира, был великолепен.
   – Какие альтернативы у нас есть? – спросила Джок. – Что они сделают, если мы расскажем им все? Не отправят ли они флот, чтобы уничтожить нас и избавить своих потомков от нашей угрозы?
   – Я поддерживаю это соглашение, – сказал Иван. – Ваш Мастер тоже одобрит его.
   – Возможно, – сказала Чарли и задумалась, отключившись от Мира вокруг нее. Она была Мастером… – Я согласно, – сказала она. – Это лучше, чем я ожидала. Но это опасно.
   – Это было опасно все время с тех пор, как люди впервые появились в системе Мошки, – сказал Джок. – Но теперь меньше, чем прежде.
   Иван внимательно наблюдал. Посредники возбуждены. Напряжение было огромно и, несмотря на внешний контроль они были близки к краю. Это не было частью их натуры – желать того, чего может не быть, но он надеялся, что усилия по выведению более стабильных Посредников увенчаются успехом: трудно было работать с существами, которые внезапно могли представить себе несуществующую вселенную и делать выводы, основанные на ней. Схема всегда была одинакова. Сначала они хотели невозможного, потом стремились к этому, уже зная, что это невозможно и, наконец, поступали так, словно этого невозможного можно достичь, позволив этой невозможности влиять на каждое свое действие. Это было более обычно для Посредников, чем какого другого класса, но иногда такое случалось и с Мастерами.
   Эти Посредники были близки к краю, но они должны выдержать. Раса должна быть сохранена.
   – Тысячу крон за то, чтобы узнать, о чем вы сейчас думаете, – сказала Сэлли. Ее глаза сияли от счастья и… облегчения.
   Род отвернулся от окна, улыбаясь ей. Комната была большой, и остальные собрались возле бара, за исключением Харди, который сидел возле мошкитов, прислушиваясь к их щебету, как если бы мог понимать слово или два. Род и Сэлли были совершенно одни.
   – Вы очень щедры, – сказал он.
   – Я могу позволить себе это. Я заплачу сразу после свадьбы…
   – С дохода Круцис Корта. Я еще не получаю его и не настолько нетерпелив, чтобы убивать из-за него отца. Мы можем жить годами, пользуясь его щедростью.
   – Вы выглядите таким серьезным. Так о чем вы думаете?
   – За что мне голосовать, если сенатор не согласится.
   Она мрачно кивнула.
   – Так я и думала…
   – Я могу потерять вас из-за этого, не так ли?
   – Не знаю, Род. Думаю, это будет зависеть от того, почему вы отклоните их предложение. И что вы предложите вместо него. Но вы же не собираетесь отклонять его, верно? Что плохого в этом предложении?
   Род смотрел на бокал в своей руке. Келли принес какую-то разновидность безалкогольного коктейля – встреча была слишком важна для виски.
   – Может, и ничего плохого. Это возможно, Сэлли. Смотрите. – Он указал на улицы Новой Шотландии.
   В этот час там было всего несколько человек. Одни шли в театр или на обед, другие пришли взглянуть на Дворец после наступления темноты. Гвардейцы в кильтах и оленьих шкурах стояли на постовых тумбах у входа.
   – Если мы ошибемся, их дети умрут.
   – Если мы ошибемся, Военный Флот возьмет это на себя, – медленно сказала Сэлли. – Род, а что если мошкиты вырвутся наружу и через двадцать лет заселят дюжину планет? Построят корабли и будут угрожать Империи? Флот еще сумеет справиться с ними… Вы этого не хотите, но это может быть сделано.
   – Вы в этом уверены? Я – нет. Я не уверен, что мы сможем победить их даже сейчас. Уничтожить – да, но победить? Через двадцать лет, говорите? И каков же будет список потерь? Новая Шотландия окажется в нем наверняка – она лежит на их пути. А еще какие меры?
   – Что же вы предлагаете взамен? – спросила она. – Я… Род, я тоже беспокоюсь за наших детей. Но что мы можем сделать? Нельзя же начинать войну с мошкитами только потому, что однажды они могут стать опасными!
   – Нет, конечно, нет. Смотрите, принесли обед. Простите, что испортил вам хорошее настроение.
   Прежде, чем закончить обед, все уже хохотали. Мошкиты устроили представление: изображали наиболее известных персонажей тривидения Новой Шотландии. Через несколько минут все валялись на столе, с трудом переводя дыхание.
   – Как вы делаете это? – спросил доктор Харди между приступом смеха.
   – Мы изучаем ваше настроение, – ответила Чарли, – а затем слегка преувеличиваем характерные черты. Если наша теория верна, общий эффект должен быть поразительным – по-видимому, так оно и есть.
   – Вы могли бы заработать этим состояние, даже помимо своей торговли, – сказал Хорват.
   – Это, по крайней мере, мало повлияет на вашу экономику. Однако, нам потребуется ваша помощь в составлении очередности передачи вам нашей технологии.
   Хорват серьезно кивнул.
   – Я рад, что вы оценили эту проблему. Если мы просто вывалим все, что вы имеете, на рынок, на нем начнется хаос…
   – Поверьте, доктор, мы не хотим создавать для вас проблемы. Если вы рассматриваете нас как счастливый случай, представьте, как смотрим на вас мы! Освободиться от системы Мошки после всех этих веков! Вырваться из бутылки! Наша благодарность беспредельна.
   – И все же, сколько вам лет? – спросил доктор Харди.
   Мошкита пожала плечами.
   – У нас есть фрагменты записей, которые датированы сотней тысяч лет назад, доктор Харди. В то время астероиды уже были на месте. Другие записи могут быть еще старше, но мы не можем прочесть их. Наша реальная история началась примерно десять тысяч лет назад.
   – После этого у вас были коллапсы цивилизации? – спросил Харди.
   – Конечно. Как могло быть иначе?
   – У вас есть записи астероидной войны? – спросил Реннер.
   Джок нахмурилась. Лицо ее не было приспособлено для этого, но жесты выражали отвращение.
   – Только легенды. У нас есть… Это очень похоже на ваши песни или эпические поэмы. Лингвистические приемы делают запоминание проще. Сомневаюсь, что их можно перевести, но все же… – Мошкита на мгновение задумалась. Это было так, словно она замерзла в том положении, в котором находилась, когда решила подумать. Затем…
   Пришел холод, и кончилась пища,
   Демоны бродят по земле.
   Наши сестры умерли, и воды вскипели,
   Когда демоны обрушили небо.
   Мошкита сделала паузу.
   – Боюсь, что это не очень хорошо, но это все, что я могу сделать.
   – Это достаточно хорошо, – сказал Харди. – У нас тоже есть подобные стихи. Истории об исчезнувших цивилизациях, катастрофах в доисторическое время. Большинство из них прослеживается до извержения вулкана около четырех с половиной тысяч лет назад. Собственно говоря, это произошло, когда у людей возникла мысль, что Бог может вмешаться в их дела. Создавая циклы, сезоны и тому подобное.
   – Интересная теория… Но не опрокинуло ли это ваши религиозные верования?
   – А почему это должно было случиться? Разве Бог не может устроить природное явление с такой же легкостью, как и нарушить законы природы? На самом деле, что более удивительно: приливно-отливная волна или одно-единственное сверхъестественное событие? Впрочем, не думаю, что у нас есть время обсуждать теологию. Сенатор Фаулер закончил свой обед. Если позволите, я удалюсь на несколько минут, а затем мы продолжим…
   Бен Фаулер увел Рода и Сэлли в небольшой кабинет за конференц-залом.
   – Ну? – спросил он.
   – Мое мнение записано, – сказала Сэлли.
   – Верно. Род?
   – Мы должны что-то сделать, сенатор. Напряжение вырывается из рук.
   – Да, – сказал Бен. – Черт побери, мне нужно выпить. Род?
   – Спасибо, я пас.
   – Если я не могу мыслить трезво с доброй порцией виски в желудке, значит Империя уже гибнет. – Он принялся шарить в столе, пока не нашел бутылку, усмехнулся при виде марки, и налил до полна кофейную чашку. – Одно меня удивляет, – сказал он. – Почему не беспокоится ИТА? Я ожидал, что они будут сильно давить на нас, а они ведут себя тихо. Слава Богу за это одолжение. – Он одним глотком выпил половину содержимого чашки и вздохнул.
   – Какой вред может принести немедленное соглашение? – спросила Сэлли. – Мы можем изменить свое мнение, если обнаружим что-то новое…
   – Черт побери, котенок! – сказал Бен. – Иногда в этих словах есть нечто особенное. Эти ребята будут долго думать, прежде чем расстаться с кроной, но уж если они выложат монету… Я думал, ты лучше знакома с основами политики. Чему вас сегодня учат в университетах? Род, я по-прежнему жду вашего слова.
   Род коснулся своего перебитого носа.
   – Бен, мы не можем больше обманывать. Мошкиты должны узнать, что… может, они даже возьмут назад свое предложение, когда увидят, под каким давлением мы находимся. Я за то, чтобы позволить им это.
   – Вы за это, ха! Как бы там ни было, вы сделаете свою жену счастливой.
   – Он делает это не ради меня! – вмешалась Сэлли. – Перестаньте дразнить его.
   – Ладно. – Сенатор почесал свою лысину, затем допил содержимое чашки и поставил ее на стол. – Нужно проверить еще одну или две вещи. Давайте продолжим.
   Джок жестами выражала восторг и волнение.
   – Они готовы согласиться! Мы спасены!
   Иван холодно посмотрел на Посредника.
   – Сдерживайте себя. Нужно еще много сделать.
   – Я знаю. Но мы спасены. Чарли, разве не так?
   Чарли разглядывала людей – их лица, позы…
   – Да. Но сенатор еще не убежден, а Блейн боится и… Джок, взгляните на Реннера.
   – Вы так холодны! Может, вы не рады? Мы спасены!
   – Взгляните на Реннера.
   – Да… Я знаю этот взгляд. Он смотрел так, когда играл в покер и получил неожиданную карту. Он нам не поможет. Но у него нет власти, Чарли! Это бродяга безо всякого чувства долга.
   – Возможно. Мы жонглируем бесценными яйцами при меняющейся силе тяжести. Я боюсь. Я буду испытывать страх до самой смерти.

КОЗЫРНАЯ КАРТА РЕННЕРА

   Сенатор Фаулер тяжело сел и осмотрел присутствующих. Этого взгляда оказалось достаточно, чтобы прекратить разговоры и привлечь всеобщее внимание.
   – Полагаю, в конце концов мы узнали, кто мы такие, – сказал он. – Пришло время поговорить о цене. Итак, каковы принципы? Первое и самое главное: вы соглашаетесь не вооружать колонии и позволить нам осматривать их, чтобы убедиться, что они не вооружаются?
   – Да, – решительно сказала Джок, затем обменялась трелями с Мастером. – Посол согласен. Взамен предполагается, что Империя будет защищать наши колонии от наших врагов.
   – Разумеется. Следующее. Вы согласны ограничить торговлю компаниями, получившими привилегии от Правительства?
   – Да.
   – Что ж, это главное, – заметил Фаулер. – Мы готовы за малым исключением. Кто первый?
   – Могу ли я спросить, какого рода колонии они собираются основывать? – сказал Реннер.
   – Что? Конечно.
   – Спасибо. Будете ли вы перевозить представителей всех наших классов?
   – Да… – Джок заколебалась. – Все это зависит от условий, мистер Реннер. Едва ли мы возьмем фермеров на непеределанные миры, пока Инженеры не возведут там купола.
   – Хорошо. Еще меня удивляет вот это. – Он нашарил свой карманный компьютер, и экраны осветились, показав странно искаженную Новую Каледонию, яркую вспышку, затем темноту. – Немного не то. Это произошло, когда зонд выстрелил в корабль капитана Блейна.
   – Что? – спросила Джок и защебетала остальным. Те ответили. – Нас интересовала судьба, постигшая зонд. Откровенно говоря, мы не сомневались, что вы уничтожили его, и потому не хотели спрашивать…