Страница:
Иванцов крепко пожал нам руки и закончил:
- С такими людьми мы уже преодолели много трудностей и, если будет нужно, преодолеем все, что от нас потребует война.
А я подумал, что и парторг ЦК ВКП(б) на заводе Иванцов тоже ведь из числа тех людей, чья самоотверженность и преданность делу помогали преодолевать людям все и всяческие трудности.
В 1944 году с фронта пришла на завод газета, в которой сообщалось об одной из пушек, сделанной приуральцами: "Пушка No 14538 выпустила на голову врагов 9500 снарядов. Ею уничтожено 7 танков, 15 дзотов, 47 огневых точек, 5 автомашин с боеприпасами, до 300 автоматчиков, подавлена минометная батарея, 3 орудия, взорван склад боеприпасов. Для дальнейших боев орудие пригодно". Три артиллериста, участвовавшие в боях с этой пушкой, стали Героями Советского Союза.
Как было не гордиться этим и подобными успехами.
С августа 1943 года и до конца войны заводом руководил Федор Кузьмич Чеботарев, бывший директор киевского завода "Арсенал". Прежнего директора перевели на другую работу, более соответствующую его силам и способностям. Ф. К. Чеботарев пользовался большим уважением в коллективе как опытный инженер, прекрасный организатор, умевший к каждому найти подход. Федор Кузьмич многое сделал для успешной работы завода. Позже он уехал в Киев, где был избран председателем горсовета.
Дважды в ходе войны Приуральский завод отмечали наградами за успешное выполнение заданий Государственного Комитета Обороны. Многие его работники за героический труд награждены орденами и медалями. Выпустив 52 000 орудий - а это половина того, что произвели артиллерийские заводы Германии и ее союзники, - приуральцы вписали в военную летопись тружеников тыла одну из ярких страниц.
Столь же острое положение, как с противотанковыми пушками, возникло в начале войны и с некоторыми видами зенитной артиллерии. Большие наши потери в авиации вызвали необходимость резкого увеличения выпуска зениток для прикрытия войск и городов от налетов самолетов противника. Зениток не хватало, хотя в предвоенные годы производство их значительно увеличилось.
На второй день после начала войны руководителей Наркомата вооружения вызвали в Кремль, где шла речь о пересмотре прежних планов выпуска оружия и боевой техники и принятии мер для значительного расширения производства вооружения. Прежде всего ставилась задача резко увеличить изготовление зенитной артиллерии. В первый же месяц необходимо было дать в 1,5 раза больше против плана 85-мм зенитных пушек, а во второй и третий - в 2 раза больше. По 37-мм зенитным автоматическим пушкам выпуск уже в июле 1941 года необходимо было поднять в 6 раз. Когда работники наркомата пытались доказать заместителю председателя Совнаркома СССР Н. А. Вознесенскому, который шефствовал над Наркоматом вооружения, что увеличение выпуска 37-мм зенитных пушек за такой срок - вещь нереальная, Николай Алексеевич ответил:
- На нас налетела фашистская орда, и поэтому рассуждать о меньшем плане непозволительно. Предлагайте любые меры, и правительство утвердит их, но план не будем уменьшать ни на одну единицу.
В течение суток он потребовал представить график ежедневного выпуска пушек в соответствии с установленным планом. Такой график, где указывались мероприятия, необходимые для развертывания производства 37-мм пушек, в том числе и привлечение для этой цели ряда необоронных заводов, представили правительству в указанный срок, и он тотчас был утвержден.
В эти же дни ГКО принял решение о развертывании производства 25-мм зенитных автоматических пушек. Эта пушка предназначалась для борьбы с авиацией противника на малых высотах, прежде всего с пикирующими бомбардировщиками и штурмовиками. Она обладала большой скорострельностью и маневренностью. Выпускать ее предусмотрели в кооперации с автомобильными заводами, на которые возлагали изготовление ряда узлов этой пушки.
Вспоминается такой факт. В связи с быстрым продвижением гитлеровских войск уже в июне 1941 года по решению украинского правительства началась эвакуация уже упоминавшегося киевского артиллерийского завода "Арсенал". Перед войной завод производил значительное количество спаренных и счетверенных зенитных пулеметных установок, 76-мм горные пушки, 107-мм горно-вьючные минометы, осуществлял ремонт почти всех видов орудий. Но самой ощутимой потерей для фронта сейчас было прекращение производства платформ-повозок для 37-мм зенитных автоматических пушек.
Никто не ожидал такого быстрого поворота событий, но эвакуация завода стала фактом.
Узнав об этом, заместитель председателя СНК СССР Н. А. Вознесенский, который в силу каких-то обстоятельств оказался в неведении, позвонил Д. Ф. Устинову и выразил свое неудовольствие. Затем вызвал к телефону начальника артиллерийского главка:
- Как вы допускаете, - спросил он Носовского, - что подчиненный вам завод эвакуируется без вашего разрешения, и как вы можете согласиться на его эвакуацию, не имея решения правительства?
Наум Эммануилович пояснил, что такое решение приняли украинские организации, с чем наркомат вынужден был согласиться. Больше всего Н. А. Вознесенского интересовал вопрос о платформах для зенитных пушек:
- Когда можете начать их выпуск снова?
- Не ранее чем через полтора месяца, - ответил Носовский.
- А как же будет с 37-мм зенитными автоматами? Раз нет платформ, значит, полтора-два месяца эти пушки не будут поступать на фронт? Немыслимо даже представить, чтобы выпуск пушек сорвался хотя бы на один день. - Николай Алексеевич буквально кипел. - Какие вы наметили меры? Что предлагаете для бесперебойного производства и выпуска пушек?
Как рассказывал мне впоследствии Н. Э. Носовский, вопросы Вознесенский задавал быстро и требовал на них немедленного ответа.
Начальник главка предложил до восстановления производства и выпуска зенитных платформ на новой базе ставить 37-мм зенитные автоматические пушки на грузовые автомашины и так отправлять их в армию.
Вознесенский не сдержался:
- Как вам пришла в голову такая глупость? Вы соображаете, что предлагаете? Разве это выход из положения? - И добавил: - Имейте в виду, товарищ Носовский, если прекратится выпуск зенитных пушек, вы будете отвечать. Вы понимаете это?
Носовский, конечно, понимал, но другого выхода не видел и попытался настаивать на своем. А Николай Алексеевич требовал другого - конструктивного решения, притом немедленно.
- Есть еще такой выход, - ответил Наум Эммануилович, - обязать Коломенский паровозостроительный завод быстро освоить производство зенитных платформ. Там сильный, квалифицированный коллектив, и я полагаю, что он в течение месяца сумеет начать поставку платформ в требуемом количестве.
- Вот это другое дело, - услышал он в ответ. - Через три часа представьте проект постановления Совета Народных Комиссаров, - совсем другим тоном сказал Вознесенский.
Носовский об этом разговоре доложил наркому. Тот тут же поручил подготовить этот проект и подсказал, какие предусмотреть предложения по эвакуации киевского завода и для быстрейшего разворота производства на новом месте. Он предложил также включить пункт об установке трехсот 37-мм автоматических пушек на трехосных машинах, что было вполне разумно. Это предложение поддержал Наркомат обороны. Оно было утверждено постановлением СНК.
На следующий день Н. Э. Носовский уже поднимал на ноги коломенских паровозостроителей. Они обещали изготовить платформы в срок. Тем временем конструкторы другого завода представили чертежи установки для пушек на трехосных автомашинах. Автомашины немедленно доставили на завод. Пушки на автомашинах пошли на фронт. А вскоре поступили и зенитные платформы от паровозостроителей. Выпуск зениток 37-мм калибра не сорвали.
Величайшая самоотверженность рабочих, мастеров, инженеров, техников, служащих, руководящего состава, отдававших все силы производству, оставляя для сна и отдыха считанные часы, позволила в первые же дни и недели войны резко увеличить производство зенитной артиллерии. Завод имени М. И. Калинина увеличил вдвое выпуск зенитных 85-мм пушек, которые сыграли важную роль в противовоздушной обороне Москвы и других городов, а затем освоил производство 25-мм автоматических зенитных пушек, на что в мирное время ушло бы не менее года, а сделано это было за три месяца.
Причем этот завод с начала войны оказался в очень сложном положении, так как находился в зоне действия вражеской авиации. Но, как и в Коврове, завод замаскировали так, что обнаружить его с воздуха немцам не удавалось. Они бомбили созданную в нескольких километрах от завода бутафорию корпусов и складов, макеты производственных зданий. Лишь однажды, и то случайно, бомба попала в склад металлолома, но никто не пострадал. Однако коллектив калининцев был готов и к отражению налетов, поставив на охрану завода несколько батарей 85-мм зенитных пушек, собранных сверх плана из нестандартных узлов и деталей.
"Я часто бывал на заводе, - вспоминал впоследствии Н. Э. Носовский, - и не раз оказывался там во время воздушных тревог. Меня всегда поражало, что хватающие за душу звуки сирены не вызывали здесь ни нервозности, ни малейшего замешательства. Руководители служб противовоздушной обороны, как и производственники, в любой час дня и ночи были на местах. Все управление находилось в хорошо оборудованном бомбоубежище и было четко налажено. Прекрасно работала связь со всеми цехами и объектами. Начальники цехов и отделов, мастера, рабочие, ремонтники, электрики, медперсонал - все прошли школу противовоздушной обороны еще ранее, до войны, и теперь умело применяли приобретенные знания и навыки. Во время воздушных тревог завод продолжал работать, не прерывая ни на минуту производство".
Однако в связи с нависшей опасностью Государственный Комитет Обороны принял решение об эвакуации ряда заводов, в числе которых оказался и артиллерийский завод имени М. И. Калинина. Эвакуация проходила в самые тревожные для страны дни. Работы, связанные с погрузкой оборудования и отправкой эшелонов, шли днем и ночью. Директор завода Б. А. Фраткин, руководители цехов и отделов не покидали завод ни на час. Ускоряя отгрузку, в крупных корпусах рабочие проложили узкоколейки и по ним отправляли груз прямо до железной дороги. Нужно было - проламывали стены и такелажным способом продвигали станки и оборудование.
И вот завод прибыл на Урал. Начальник артиллерийского главка Н. Э. Носовский, прилетевший туда в эти дни, вспоминал: "Я посетил на Урале новую базу для артиллерийского завода. Работу на новом месте пришлось вести в зимних условиях. Стояли жгучие морозы. Люди разместились вначале в городском клубе, а потом постепенно стали расселяться кто куда. А тех, кому достались построенные на скорую руку бараки, считали счастливчиками. Люди терпели холод, жили впроголодь и в тяжелых жилищных условиях. Тем не менее с первых же дней строительство развернулось полным ходом. Одновременно начался монтаж оборудования. Подъемных средств не хватало, работа велась вручную, такелажным способом. В монтаже участвовали все - рабочие, инженерно-технические работники, служащие, члены семей. Помещения не отапливались, люди то и дело подбегали к разложенным в цехе кострам хоть на минуту погреться - и снова за работу. Как только заканчивался монтаж оборудования, станки сразу же пускались в работу, и тут же начинали поступать детали для 85-мм зенитных пушек. Для обогрева установили паровоз, но холод был все-таки жуткий, не помогали и поставленные у станков железные печки, замерзала эмульсия, коченели руки... И ни слова упрека, жалобы, нытья! Рабочие, а среди них все больше становилось женщин, подростков, молча, с суровыми лицами строили, монтировали, выпускали детали, узлы".
На новом месте базирования коллектив завода стремился в самые короткие сроки восстановить производство, а затем и пустить в дальних краях крепкие корни. С каждым днем производство расширялось. Из цехов никто не уходил, не выполнив задания.
Завод отличался от других применением на многих операциях самой передовой технологии, которая позволяла во много раз повышать производительность. Одними из первых в практике артиллерийского производства тут стали не скоблить, а хонинговать канал ствола, протягивая через него, как и в винтовочном стволе, своеобразный пуансон. Хонингование оказалось настолько удачной операцией, что теперь на "чистовой проход" затрачивалось не 12 часов, как при старом типе инструментов, а всего 10-15 минут, то есть почти в 40 раз меньше. Протяжной станок, появившийся на заводе до войны, полностью себя оправдал, а в годы войны принес тот эффект, на который рассчитывали, позволил без задержки выполнять эту важную операцию.
Еще до войны на заводе была создана исключительно благоприятная обстановка для работы конструкторов. В распоряжении конструкторского бюро имелся мощный опытный цех, где могли получать все виды деталей пушек. И что самое главное тут работал главным конструктором талантливый инженер М. Н. Логинов, под руководством которого удалось создать все образцы зенитной артиллерии. 25-мм, 37-мм, 45-мм зенитные автоматы и полуавтоматы, а также 76-мм и 85-мм зенитные пушки вышли из этого конструкторского бюро. Бывший слесарь, потомственный питерец, окончивший в числе первых военно-механический институт, М. Н. Логинов стал главным конструктором в неполные тридцать лет.
Особая заслуга принадлежит М. Н. Логинову и его помощнику Г. Д. Дорохину в создании первоклассной 85-мм зенитной пушки, которая по своим тактико-техническим данным превосходила подобные пушки капиталистических стран. Эта мощная зенитка была безоговорочно принята военными. Благодаря применению дульного тормоза и умелой компоновке конструкторы 85-мм пушки почти полностью унифицировали ее с им же принадлежащей 76-мм зенитной пушкой. Поэтому заводу еще до войны удалось перейти на серийное производство только 85-мм зенитных пушек. Эти пушки прошли на майском параде в 1940 году по Красной площади.
Вспоминает начальник сборочного цеха завода: "Михаил Николаевич Логинов и Григорий Дмитриевич Дорохин не выходили из нашего зенитного цеха, были в нем денно и нощно, когда мы готовили первую батарею 85-мм пушек на майский парад. На завод приехал Николай Николаевич Воронов, тогда командующий артиллерией Московского военного округа. Ежедневно он бывал в цехе, подбадривал мастеров, рабочих, обещал пригласить их на парад, если сделаем пушки вовремя. Все шло хорошо, опасались лишь, не подведет ли ходовая часть. Но все прошло благополучно. Для нас было большой радостью присутствовать на параде, проходившем на Красной площади, где промчались наши гордые "восьмидесятипятки".
Через два месяца после эвакуации завод имени М. И. Калинина уже отправил на фронт первые 85-мм зенитные пушки, производство которых и на новой базе росло с каждым месяцем.
Примерно через год после эвакуации я побывал на этом заводе. Проходя по цехам, в которых изготавливали зенитные, противотанковые и танковые пушки, невольно отметил, что производство их поставлено так, будто завод тут находился многие годы. А ведь для отопления по-прежнему использовали паровозы, а люди еще размещались в бараках-времянках, даже жили в заводском клубе. Но при большой помощи областного комитета партии и заводской партийной организации коллектив перевыполнял программу, которую увеличивали с каждым месяцем.
Вспоминал о калининском заводе и когда директор Фраткин звонил мне в Ижевск с просьбой отправить малотоннажный стальной прокат, который шел на изготовление пушек. Ижевские заводы имели наиболее мощную специальную металлургическую базу, что выручало многих. Не только директора заводов стрелкового и авиационного оружия, но и директора артиллерийских заводов звонили часто с просьбой помочь металлом.
- Владимир Николаевич, если не поможете поковками, будут перебои с выпуском пушек, - обычно говорили они. Или:
- Нужен инструмент (называли какой), без него не сможем выполнить план.
Помогали всем, чем могли, в том числе и заводу имени М. И. Калинина. Во второй половине войны подобные просьбы стали реже (выработалась более устойчивая кооперация), а с некоторых предприятий прекратились совсем.
Судьба эвакуированных артиллерийских заводов и их коллективов складывалась по-разному. Многое зависело от субъективных и объективных обстоятельств. Некоторые предприятия продолжали выпускать прежнюю продукцию, кому-то выпадала доля изготовлять новую, где-то было и то и другое. Значение имело место нового базирования. Хорошо, когда рядом оказывался завод такого же профиля или было какое-то хотя и далекое от вооружения, но достаточно сильное производство. Но ведь оседали и там, где имелся лишь минимум производственных площадей, пригодных для выпуска вооружения. Случалось, заводы попадали почти на голое место. Эти коллективы преодолевали самые большие трудности, но ковали оружие для защиты Отечества.
В таком положении оказался артиллерийский завод имени К. Е. Ворошилова, коллектив которого, проделав тысячи километров из Подмосковья, осел в одном из отдаленных районов Восточной Сибири. На небольшой механический завод, где имелись далеко не новые станки для изготовления угольного оборудования, нахлынула лавина заводов или их оторванных коллективов из разных мест. Основной завод - имени К. Е. Ворошилова - имел задание продолжать выпуск 37-мм зенитных автоматических пушек. Небольшая часть ранее соседнего паровозостроительного завода должна была выпускать платформы для них. Прибывшим с ленинградских заводов "Большевик", "Арсенал", киевского "Арсенала", с завода "Баррикады" из Сталинграда предстояло осваивать минометы, фугасные бомбы, морские мины и т. п.
Появление здесь заводов совпало с 40-градусными морозами. А ведь приехали не только рабочие, но и их семьи. И это не десятки и сотни, а тысячи человек. Только женщин оказалось свыше семи тысяч. Трудностей - сверх всяких норм. Прежний директор завода имени К. Е. Ворошилова, который объединял под своим руководством и всех прибывших, был отозван на другую работу. Из наркомата послали в Сибирь опытного производственника Б. А. Хазанова, работавшего ранее в наркомате и ведавшего морской артиллерией. Человек большой энергии, хороший специалист и организатор, Б. А. Хазанов при поддержке партийных организаций сумел сплотить столь разношерстный коллектив и, несмотря на все трудности, добиться в короткие сроки выпуска военной продукции широкой номенклатуры.
Уже в начале 1942 года работало свыше двух тысяч станков. Появилась своя металлургическая база, была усилена энергетика. Построили мартеновскую печь, электропечь, конверторную установку. Получили газ и сжатый воздух. Заработали насосные станции, подававшие на завод воду. Было сделано все, необходимое для производства. Необжитый район, удаление завода от других предприятий не позволяли быстро наладить столь нужную в любых условиях кооперацию. И все же коллектив добился успеха. Самоотверженный труд заводчан по праву можно назвать героическим.
В тяжелейших условиях труженики завода постепенно увеличивали выпуск столь нужной фронту военной продукции. Если в 1942 году, когда проходило становление предприятия на новом месте, завод недодал 678 зенитных пушек, 462 миномета, 260 мин и пять тысяч фугасных бомб, то начиная с 1943 года эту недостачу с лихвой покрыли и перекрыли. В последующем продукция шла, как правило, с опережением плана. Завод имени К. Е. Ворошилова вышел в число передовых предприятий наркомата и занимал передовые места в социалистическом соревновании.
Был случай, когда на заводе у Хазанова произошел пожар: сгорел целиком сборочный цех. В цехе в это время находилось на сборке 100 зенитных пушек, которые пришли в полную негодность. Причина пожара: воспламенение электропроводки. Цех, деревянный, промасленный, вспыхнул, как спичка. Чрезвычайное событие. Когда доложили об этом в наркомат, там поначалу не поверили:
- Невероятно!
Нарком вызвал к телефону директора и, когда убедился, что сообщение достоверно, твердо сказал:
- Через три недели у вас должен быть новый сборочный цех.
Не прошло и трех недель, как в новом корпусе уже собирали зенитки. От Хазанова потребовали додать утраченное при пожаре. И завод имени К. Е. Ворошилова, полностью восстановивший производство, уже в очередном месяце не только сдал армии все, что от него причиталось, но и 100 пушек сверх графика. Перебоев с поставкой продукции больше не было.
Во второй половине войны завод освоил производство 37-мм спаренных зенитных автоматических пушек, а также отдельные узлы и детали для 100-мм танковых и 130-мм морских пушек.
Важно, что трудовые подвиги людей подкреплялись заботой о них. Не говорю уж о работе столовых, торговой сети и т. д., чему можно поучиться и сегодня. Сделано было все, чтобы рабочие были одеты и обуты, могли культурно отдохнуть, были в курсе всех происходящих событий. При проведении различных государственных мероприятий этот завод был тоже в числе первых. У Б. А. Хазанова хранится телеграмма И. В. Сталина, направленная на завод: "С братским приветом и благодарностью за сбор средств в сумме 1 млн. 100 тыс. рублей на строительство танковой колонны "Красноярский рабочий".
В первой половине июля 1941 года вышло решение правительства об эвакуации некоторых ленинградских заводов, в том числе одного из флагманов производства артиллерии завода "Большевик". Однако "Большевик" оказался крепким орешком. Это предприятие до войны изготовляло морскую артиллерию крупных калибров. Как снять с фундамента, разобрать на части и погрузить станки гигантских размеров? Только для одного из прессов требовалось пять-шесть железнодорожных платформ. Практически невозможно отправить металлургические цехи. Мартеновскую печь надо разобрать на кирпичики. Отправлять кирпичи - нелепость. Значит, грузить отдельные металлические части. Что это даст? А где размещать такое уникальное оборудование? Готовых площадей нет, перед войной было только начато строительство завода в Сибири. А чтобы возвести цехи, где можно использовать мощные мостовые краны, нужен немалый срок. Если бы даже кое-что из крупных агрегатов и удалось отгрузить, то все это надолго легло бы где-нибудь под снег.
Когда бы ни зашел в эти дни к наркому, он, как правило, говорил с Ленинградом: то с руководителями заводов, то с Кузнецовым, то с Ждановым. После консультаций с членами комиссии по эвакуации, переговоров с ленинградцами пришли к выводу: завод "Большевик" в целом не трогать, сохранить на нем вновь организованное производство 76-мм пушек, вывезти только уникальное лабораторное оборудование и некоторые виды приборов и станков. Решение имело и военный и психологический смысл для ленинградцев. Подтверждалась уверенность в незыблемости обороны города Ленина. Завод становился как бы одним из бастионов защиты Ленинграда. Закладка новых военных кораблей на ленинградских верфях уже не велась, а наш боевой флот имел необходимое морское вооружение и запасные части для него. Завод "Большевик" полностью переключили на нужды обороны города.
Особо хотелось сказать о сталинградском заводе "Баррикады". С первых дней войны здесь тоже прекратили производство крупнокалиберных орудий - 203-мм гаубиц и 280-мм мортир и перешли к удовлетворению неотложных нужд фронта. Коллективу завода поручили освоить производство 76-мм дивизионных пушек. Уже в сентябре от предприятия ждали первую партию, а в октябре - серийный выпуск. Уместно напомнить, что основному заводу для перехода на серийный выпуск этих пушек до войны понадобилось больше года.
Сталинградские "артиллеристы" совершили, казалось, невозможное. Ведь перестройка завода на изготовление пушек значительно меньшего калибра требовала серьезной работы по переделке оборудования, рассчитанного на выпуск других пушек. Заводчане внимательно изучили чертежи новых орудий, внимательно подошли к технологии, учли опыт основного завода, приспособив все для условий своего производства. Оборудование, которое поступило на завод, устанавливали на любом свободном месте. Вот что вспоминает об этом ветеран завода Д. В. Ефимов:
"При распределении "ролей" нашему цеху вменялось изготовление верхнего станка, лобовой коробки и люльки, ставилась неслыханная задача: обеспечить комплектующими деталями свыше 1000 пушек в месяц. Первые два месяца (август сентябрь) в цехах делали не узлы пушек, а приспособления для их изготовления. Под строгим контролем технологических и конструкторских служб станочники корпели над оснасткой. Зато в последующие месяцы лавина деталей и узлов пошла в сборочный цех".
На заводе наладили оперативное планирование, составили графики освоения, запуска и выпуска узлов и деталей на отдельных узких местах вплоть до почасовых. Большую работу провели по снижению трудоемкости изделий. Освоили отливку отдельных деталей вместо получения их из кованых заготовок, применили рациональную заточку инструмента и др. Еще шла перестройка на эту пушку, как сталинградцы получили новое задание - освоить выпуск 120-мм минометов и начать поставлять армии полевые авторемонтные мастерские. И все же в сентябре первые 76-мм пушки "отстреляли", а в октябре в наркомат поступил доклад о готовности 130 пушек. Из наркомата, где ежедневно интересовались ходом дел на заводе, потребовали приложить все усилия, чтобы дать, как указывалось в задании ГКО, 1000 пушек в месяц.
- С такими людьми мы уже преодолели много трудностей и, если будет нужно, преодолеем все, что от нас потребует война.
А я подумал, что и парторг ЦК ВКП(б) на заводе Иванцов тоже ведь из числа тех людей, чья самоотверженность и преданность делу помогали преодолевать людям все и всяческие трудности.
В 1944 году с фронта пришла на завод газета, в которой сообщалось об одной из пушек, сделанной приуральцами: "Пушка No 14538 выпустила на голову врагов 9500 снарядов. Ею уничтожено 7 танков, 15 дзотов, 47 огневых точек, 5 автомашин с боеприпасами, до 300 автоматчиков, подавлена минометная батарея, 3 орудия, взорван склад боеприпасов. Для дальнейших боев орудие пригодно". Три артиллериста, участвовавшие в боях с этой пушкой, стали Героями Советского Союза.
Как было не гордиться этим и подобными успехами.
С августа 1943 года и до конца войны заводом руководил Федор Кузьмич Чеботарев, бывший директор киевского завода "Арсенал". Прежнего директора перевели на другую работу, более соответствующую его силам и способностям. Ф. К. Чеботарев пользовался большим уважением в коллективе как опытный инженер, прекрасный организатор, умевший к каждому найти подход. Федор Кузьмич многое сделал для успешной работы завода. Позже он уехал в Киев, где был избран председателем горсовета.
Дважды в ходе войны Приуральский завод отмечали наградами за успешное выполнение заданий Государственного Комитета Обороны. Многие его работники за героический труд награждены орденами и медалями. Выпустив 52 000 орудий - а это половина того, что произвели артиллерийские заводы Германии и ее союзники, - приуральцы вписали в военную летопись тружеников тыла одну из ярких страниц.
Столь же острое положение, как с противотанковыми пушками, возникло в начале войны и с некоторыми видами зенитной артиллерии. Большие наши потери в авиации вызвали необходимость резкого увеличения выпуска зениток для прикрытия войск и городов от налетов самолетов противника. Зениток не хватало, хотя в предвоенные годы производство их значительно увеличилось.
На второй день после начала войны руководителей Наркомата вооружения вызвали в Кремль, где шла речь о пересмотре прежних планов выпуска оружия и боевой техники и принятии мер для значительного расширения производства вооружения. Прежде всего ставилась задача резко увеличить изготовление зенитной артиллерии. В первый же месяц необходимо было дать в 1,5 раза больше против плана 85-мм зенитных пушек, а во второй и третий - в 2 раза больше. По 37-мм зенитным автоматическим пушкам выпуск уже в июле 1941 года необходимо было поднять в 6 раз. Когда работники наркомата пытались доказать заместителю председателя Совнаркома СССР Н. А. Вознесенскому, который шефствовал над Наркоматом вооружения, что увеличение выпуска 37-мм зенитных пушек за такой срок - вещь нереальная, Николай Алексеевич ответил:
- На нас налетела фашистская орда, и поэтому рассуждать о меньшем плане непозволительно. Предлагайте любые меры, и правительство утвердит их, но план не будем уменьшать ни на одну единицу.
В течение суток он потребовал представить график ежедневного выпуска пушек в соответствии с установленным планом. Такой график, где указывались мероприятия, необходимые для развертывания производства 37-мм пушек, в том числе и привлечение для этой цели ряда необоронных заводов, представили правительству в указанный срок, и он тотчас был утвержден.
В эти же дни ГКО принял решение о развертывании производства 25-мм зенитных автоматических пушек. Эта пушка предназначалась для борьбы с авиацией противника на малых высотах, прежде всего с пикирующими бомбардировщиками и штурмовиками. Она обладала большой скорострельностью и маневренностью. Выпускать ее предусмотрели в кооперации с автомобильными заводами, на которые возлагали изготовление ряда узлов этой пушки.
Вспоминается такой факт. В связи с быстрым продвижением гитлеровских войск уже в июне 1941 года по решению украинского правительства началась эвакуация уже упоминавшегося киевского артиллерийского завода "Арсенал". Перед войной завод производил значительное количество спаренных и счетверенных зенитных пулеметных установок, 76-мм горные пушки, 107-мм горно-вьючные минометы, осуществлял ремонт почти всех видов орудий. Но самой ощутимой потерей для фронта сейчас было прекращение производства платформ-повозок для 37-мм зенитных автоматических пушек.
Никто не ожидал такого быстрого поворота событий, но эвакуация завода стала фактом.
Узнав об этом, заместитель председателя СНК СССР Н. А. Вознесенский, который в силу каких-то обстоятельств оказался в неведении, позвонил Д. Ф. Устинову и выразил свое неудовольствие. Затем вызвал к телефону начальника артиллерийского главка:
- Как вы допускаете, - спросил он Носовского, - что подчиненный вам завод эвакуируется без вашего разрешения, и как вы можете согласиться на его эвакуацию, не имея решения правительства?
Наум Эммануилович пояснил, что такое решение приняли украинские организации, с чем наркомат вынужден был согласиться. Больше всего Н. А. Вознесенского интересовал вопрос о платформах для зенитных пушек:
- Когда можете начать их выпуск снова?
- Не ранее чем через полтора месяца, - ответил Носовский.
- А как же будет с 37-мм зенитными автоматами? Раз нет платформ, значит, полтора-два месяца эти пушки не будут поступать на фронт? Немыслимо даже представить, чтобы выпуск пушек сорвался хотя бы на один день. - Николай Алексеевич буквально кипел. - Какие вы наметили меры? Что предлагаете для бесперебойного производства и выпуска пушек?
Как рассказывал мне впоследствии Н. Э. Носовский, вопросы Вознесенский задавал быстро и требовал на них немедленного ответа.
Начальник главка предложил до восстановления производства и выпуска зенитных платформ на новой базе ставить 37-мм зенитные автоматические пушки на грузовые автомашины и так отправлять их в армию.
Вознесенский не сдержался:
- Как вам пришла в голову такая глупость? Вы соображаете, что предлагаете? Разве это выход из положения? - И добавил: - Имейте в виду, товарищ Носовский, если прекратится выпуск зенитных пушек, вы будете отвечать. Вы понимаете это?
Носовский, конечно, понимал, но другого выхода не видел и попытался настаивать на своем. А Николай Алексеевич требовал другого - конструктивного решения, притом немедленно.
- Есть еще такой выход, - ответил Наум Эммануилович, - обязать Коломенский паровозостроительный завод быстро освоить производство зенитных платформ. Там сильный, квалифицированный коллектив, и я полагаю, что он в течение месяца сумеет начать поставку платформ в требуемом количестве.
- Вот это другое дело, - услышал он в ответ. - Через три часа представьте проект постановления Совета Народных Комиссаров, - совсем другим тоном сказал Вознесенский.
Носовский об этом разговоре доложил наркому. Тот тут же поручил подготовить этот проект и подсказал, какие предусмотреть предложения по эвакуации киевского завода и для быстрейшего разворота производства на новом месте. Он предложил также включить пункт об установке трехсот 37-мм автоматических пушек на трехосных машинах, что было вполне разумно. Это предложение поддержал Наркомат обороны. Оно было утверждено постановлением СНК.
На следующий день Н. Э. Носовский уже поднимал на ноги коломенских паровозостроителей. Они обещали изготовить платформы в срок. Тем временем конструкторы другого завода представили чертежи установки для пушек на трехосных автомашинах. Автомашины немедленно доставили на завод. Пушки на автомашинах пошли на фронт. А вскоре поступили и зенитные платформы от паровозостроителей. Выпуск зениток 37-мм калибра не сорвали.
Величайшая самоотверженность рабочих, мастеров, инженеров, техников, служащих, руководящего состава, отдававших все силы производству, оставляя для сна и отдыха считанные часы, позволила в первые же дни и недели войны резко увеличить производство зенитной артиллерии. Завод имени М. И. Калинина увеличил вдвое выпуск зенитных 85-мм пушек, которые сыграли важную роль в противовоздушной обороне Москвы и других городов, а затем освоил производство 25-мм автоматических зенитных пушек, на что в мирное время ушло бы не менее года, а сделано это было за три месяца.
Причем этот завод с начала войны оказался в очень сложном положении, так как находился в зоне действия вражеской авиации. Но, как и в Коврове, завод замаскировали так, что обнаружить его с воздуха немцам не удавалось. Они бомбили созданную в нескольких километрах от завода бутафорию корпусов и складов, макеты производственных зданий. Лишь однажды, и то случайно, бомба попала в склад металлолома, но никто не пострадал. Однако коллектив калининцев был готов и к отражению налетов, поставив на охрану завода несколько батарей 85-мм зенитных пушек, собранных сверх плана из нестандартных узлов и деталей.
"Я часто бывал на заводе, - вспоминал впоследствии Н. Э. Носовский, - и не раз оказывался там во время воздушных тревог. Меня всегда поражало, что хватающие за душу звуки сирены не вызывали здесь ни нервозности, ни малейшего замешательства. Руководители служб противовоздушной обороны, как и производственники, в любой час дня и ночи были на местах. Все управление находилось в хорошо оборудованном бомбоубежище и было четко налажено. Прекрасно работала связь со всеми цехами и объектами. Начальники цехов и отделов, мастера, рабочие, ремонтники, электрики, медперсонал - все прошли школу противовоздушной обороны еще ранее, до войны, и теперь умело применяли приобретенные знания и навыки. Во время воздушных тревог завод продолжал работать, не прерывая ни на минуту производство".
Однако в связи с нависшей опасностью Государственный Комитет Обороны принял решение об эвакуации ряда заводов, в числе которых оказался и артиллерийский завод имени М. И. Калинина. Эвакуация проходила в самые тревожные для страны дни. Работы, связанные с погрузкой оборудования и отправкой эшелонов, шли днем и ночью. Директор завода Б. А. Фраткин, руководители цехов и отделов не покидали завод ни на час. Ускоряя отгрузку, в крупных корпусах рабочие проложили узкоколейки и по ним отправляли груз прямо до железной дороги. Нужно было - проламывали стены и такелажным способом продвигали станки и оборудование.
И вот завод прибыл на Урал. Начальник артиллерийского главка Н. Э. Носовский, прилетевший туда в эти дни, вспоминал: "Я посетил на Урале новую базу для артиллерийского завода. Работу на новом месте пришлось вести в зимних условиях. Стояли жгучие морозы. Люди разместились вначале в городском клубе, а потом постепенно стали расселяться кто куда. А тех, кому достались построенные на скорую руку бараки, считали счастливчиками. Люди терпели холод, жили впроголодь и в тяжелых жилищных условиях. Тем не менее с первых же дней строительство развернулось полным ходом. Одновременно начался монтаж оборудования. Подъемных средств не хватало, работа велась вручную, такелажным способом. В монтаже участвовали все - рабочие, инженерно-технические работники, служащие, члены семей. Помещения не отапливались, люди то и дело подбегали к разложенным в цехе кострам хоть на минуту погреться - и снова за работу. Как только заканчивался монтаж оборудования, станки сразу же пускались в работу, и тут же начинали поступать детали для 85-мм зенитных пушек. Для обогрева установили паровоз, но холод был все-таки жуткий, не помогали и поставленные у станков железные печки, замерзала эмульсия, коченели руки... И ни слова упрека, жалобы, нытья! Рабочие, а среди них все больше становилось женщин, подростков, молча, с суровыми лицами строили, монтировали, выпускали детали, узлы".
На новом месте базирования коллектив завода стремился в самые короткие сроки восстановить производство, а затем и пустить в дальних краях крепкие корни. С каждым днем производство расширялось. Из цехов никто не уходил, не выполнив задания.
Завод отличался от других применением на многих операциях самой передовой технологии, которая позволяла во много раз повышать производительность. Одними из первых в практике артиллерийского производства тут стали не скоблить, а хонинговать канал ствола, протягивая через него, как и в винтовочном стволе, своеобразный пуансон. Хонингование оказалось настолько удачной операцией, что теперь на "чистовой проход" затрачивалось не 12 часов, как при старом типе инструментов, а всего 10-15 минут, то есть почти в 40 раз меньше. Протяжной станок, появившийся на заводе до войны, полностью себя оправдал, а в годы войны принес тот эффект, на который рассчитывали, позволил без задержки выполнять эту важную операцию.
Еще до войны на заводе была создана исключительно благоприятная обстановка для работы конструкторов. В распоряжении конструкторского бюро имелся мощный опытный цех, где могли получать все виды деталей пушек. И что самое главное тут работал главным конструктором талантливый инженер М. Н. Логинов, под руководством которого удалось создать все образцы зенитной артиллерии. 25-мм, 37-мм, 45-мм зенитные автоматы и полуавтоматы, а также 76-мм и 85-мм зенитные пушки вышли из этого конструкторского бюро. Бывший слесарь, потомственный питерец, окончивший в числе первых военно-механический институт, М. Н. Логинов стал главным конструктором в неполные тридцать лет.
Особая заслуга принадлежит М. Н. Логинову и его помощнику Г. Д. Дорохину в создании первоклассной 85-мм зенитной пушки, которая по своим тактико-техническим данным превосходила подобные пушки капиталистических стран. Эта мощная зенитка была безоговорочно принята военными. Благодаря применению дульного тормоза и умелой компоновке конструкторы 85-мм пушки почти полностью унифицировали ее с им же принадлежащей 76-мм зенитной пушкой. Поэтому заводу еще до войны удалось перейти на серийное производство только 85-мм зенитных пушек. Эти пушки прошли на майском параде в 1940 году по Красной площади.
Вспоминает начальник сборочного цеха завода: "Михаил Николаевич Логинов и Григорий Дмитриевич Дорохин не выходили из нашего зенитного цеха, были в нем денно и нощно, когда мы готовили первую батарею 85-мм пушек на майский парад. На завод приехал Николай Николаевич Воронов, тогда командующий артиллерией Московского военного округа. Ежедневно он бывал в цехе, подбадривал мастеров, рабочих, обещал пригласить их на парад, если сделаем пушки вовремя. Все шло хорошо, опасались лишь, не подведет ли ходовая часть. Но все прошло благополучно. Для нас было большой радостью присутствовать на параде, проходившем на Красной площади, где промчались наши гордые "восьмидесятипятки".
Через два месяца после эвакуации завод имени М. И. Калинина уже отправил на фронт первые 85-мм зенитные пушки, производство которых и на новой базе росло с каждым месяцем.
Примерно через год после эвакуации я побывал на этом заводе. Проходя по цехам, в которых изготавливали зенитные, противотанковые и танковые пушки, невольно отметил, что производство их поставлено так, будто завод тут находился многие годы. А ведь для отопления по-прежнему использовали паровозы, а люди еще размещались в бараках-времянках, даже жили в заводском клубе. Но при большой помощи областного комитета партии и заводской партийной организации коллектив перевыполнял программу, которую увеличивали с каждым месяцем.
Вспоминал о калининском заводе и когда директор Фраткин звонил мне в Ижевск с просьбой отправить малотоннажный стальной прокат, который шел на изготовление пушек. Ижевские заводы имели наиболее мощную специальную металлургическую базу, что выручало многих. Не только директора заводов стрелкового и авиационного оружия, но и директора артиллерийских заводов звонили часто с просьбой помочь металлом.
- Владимир Николаевич, если не поможете поковками, будут перебои с выпуском пушек, - обычно говорили они. Или:
- Нужен инструмент (называли какой), без него не сможем выполнить план.
Помогали всем, чем могли, в том числе и заводу имени М. И. Калинина. Во второй половине войны подобные просьбы стали реже (выработалась более устойчивая кооперация), а с некоторых предприятий прекратились совсем.
Судьба эвакуированных артиллерийских заводов и их коллективов складывалась по-разному. Многое зависело от субъективных и объективных обстоятельств. Некоторые предприятия продолжали выпускать прежнюю продукцию, кому-то выпадала доля изготовлять новую, где-то было и то и другое. Значение имело место нового базирования. Хорошо, когда рядом оказывался завод такого же профиля или было какое-то хотя и далекое от вооружения, но достаточно сильное производство. Но ведь оседали и там, где имелся лишь минимум производственных площадей, пригодных для выпуска вооружения. Случалось, заводы попадали почти на голое место. Эти коллективы преодолевали самые большие трудности, но ковали оружие для защиты Отечества.
В таком положении оказался артиллерийский завод имени К. Е. Ворошилова, коллектив которого, проделав тысячи километров из Подмосковья, осел в одном из отдаленных районов Восточной Сибири. На небольшой механический завод, где имелись далеко не новые станки для изготовления угольного оборудования, нахлынула лавина заводов или их оторванных коллективов из разных мест. Основной завод - имени К. Е. Ворошилова - имел задание продолжать выпуск 37-мм зенитных автоматических пушек. Небольшая часть ранее соседнего паровозостроительного завода должна была выпускать платформы для них. Прибывшим с ленинградских заводов "Большевик", "Арсенал", киевского "Арсенала", с завода "Баррикады" из Сталинграда предстояло осваивать минометы, фугасные бомбы, морские мины и т. п.
Появление здесь заводов совпало с 40-градусными морозами. А ведь приехали не только рабочие, но и их семьи. И это не десятки и сотни, а тысячи человек. Только женщин оказалось свыше семи тысяч. Трудностей - сверх всяких норм. Прежний директор завода имени К. Е. Ворошилова, который объединял под своим руководством и всех прибывших, был отозван на другую работу. Из наркомата послали в Сибирь опытного производственника Б. А. Хазанова, работавшего ранее в наркомате и ведавшего морской артиллерией. Человек большой энергии, хороший специалист и организатор, Б. А. Хазанов при поддержке партийных организаций сумел сплотить столь разношерстный коллектив и, несмотря на все трудности, добиться в короткие сроки выпуска военной продукции широкой номенклатуры.
Уже в начале 1942 года работало свыше двух тысяч станков. Появилась своя металлургическая база, была усилена энергетика. Построили мартеновскую печь, электропечь, конверторную установку. Получили газ и сжатый воздух. Заработали насосные станции, подававшие на завод воду. Было сделано все, необходимое для производства. Необжитый район, удаление завода от других предприятий не позволяли быстро наладить столь нужную в любых условиях кооперацию. И все же коллектив добился успеха. Самоотверженный труд заводчан по праву можно назвать героическим.
В тяжелейших условиях труженики завода постепенно увеличивали выпуск столь нужной фронту военной продукции. Если в 1942 году, когда проходило становление предприятия на новом месте, завод недодал 678 зенитных пушек, 462 миномета, 260 мин и пять тысяч фугасных бомб, то начиная с 1943 года эту недостачу с лихвой покрыли и перекрыли. В последующем продукция шла, как правило, с опережением плана. Завод имени К. Е. Ворошилова вышел в число передовых предприятий наркомата и занимал передовые места в социалистическом соревновании.
Был случай, когда на заводе у Хазанова произошел пожар: сгорел целиком сборочный цех. В цехе в это время находилось на сборке 100 зенитных пушек, которые пришли в полную негодность. Причина пожара: воспламенение электропроводки. Цех, деревянный, промасленный, вспыхнул, как спичка. Чрезвычайное событие. Когда доложили об этом в наркомат, там поначалу не поверили:
- Невероятно!
Нарком вызвал к телефону директора и, когда убедился, что сообщение достоверно, твердо сказал:
- Через три недели у вас должен быть новый сборочный цех.
Не прошло и трех недель, как в новом корпусе уже собирали зенитки. От Хазанова потребовали додать утраченное при пожаре. И завод имени К. Е. Ворошилова, полностью восстановивший производство, уже в очередном месяце не только сдал армии все, что от него причиталось, но и 100 пушек сверх графика. Перебоев с поставкой продукции больше не было.
Во второй половине войны завод освоил производство 37-мм спаренных зенитных автоматических пушек, а также отдельные узлы и детали для 100-мм танковых и 130-мм морских пушек.
Важно, что трудовые подвиги людей подкреплялись заботой о них. Не говорю уж о работе столовых, торговой сети и т. д., чему можно поучиться и сегодня. Сделано было все, чтобы рабочие были одеты и обуты, могли культурно отдохнуть, были в курсе всех происходящих событий. При проведении различных государственных мероприятий этот завод был тоже в числе первых. У Б. А. Хазанова хранится телеграмма И. В. Сталина, направленная на завод: "С братским приветом и благодарностью за сбор средств в сумме 1 млн. 100 тыс. рублей на строительство танковой колонны "Красноярский рабочий".
В первой половине июля 1941 года вышло решение правительства об эвакуации некоторых ленинградских заводов, в том числе одного из флагманов производства артиллерии завода "Большевик". Однако "Большевик" оказался крепким орешком. Это предприятие до войны изготовляло морскую артиллерию крупных калибров. Как снять с фундамента, разобрать на части и погрузить станки гигантских размеров? Только для одного из прессов требовалось пять-шесть железнодорожных платформ. Практически невозможно отправить металлургические цехи. Мартеновскую печь надо разобрать на кирпичики. Отправлять кирпичи - нелепость. Значит, грузить отдельные металлические части. Что это даст? А где размещать такое уникальное оборудование? Готовых площадей нет, перед войной было только начато строительство завода в Сибири. А чтобы возвести цехи, где можно использовать мощные мостовые краны, нужен немалый срок. Если бы даже кое-что из крупных агрегатов и удалось отгрузить, то все это надолго легло бы где-нибудь под снег.
Когда бы ни зашел в эти дни к наркому, он, как правило, говорил с Ленинградом: то с руководителями заводов, то с Кузнецовым, то с Ждановым. После консультаций с членами комиссии по эвакуации, переговоров с ленинградцами пришли к выводу: завод "Большевик" в целом не трогать, сохранить на нем вновь организованное производство 76-мм пушек, вывезти только уникальное лабораторное оборудование и некоторые виды приборов и станков. Решение имело и военный и психологический смысл для ленинградцев. Подтверждалась уверенность в незыблемости обороны города Ленина. Завод становился как бы одним из бастионов защиты Ленинграда. Закладка новых военных кораблей на ленинградских верфях уже не велась, а наш боевой флот имел необходимое морское вооружение и запасные части для него. Завод "Большевик" полностью переключили на нужды обороны города.
Особо хотелось сказать о сталинградском заводе "Баррикады". С первых дней войны здесь тоже прекратили производство крупнокалиберных орудий - 203-мм гаубиц и 280-мм мортир и перешли к удовлетворению неотложных нужд фронта. Коллективу завода поручили освоить производство 76-мм дивизионных пушек. Уже в сентябре от предприятия ждали первую партию, а в октябре - серийный выпуск. Уместно напомнить, что основному заводу для перехода на серийный выпуск этих пушек до войны понадобилось больше года.
Сталинградские "артиллеристы" совершили, казалось, невозможное. Ведь перестройка завода на изготовление пушек значительно меньшего калибра требовала серьезной работы по переделке оборудования, рассчитанного на выпуск других пушек. Заводчане внимательно изучили чертежи новых орудий, внимательно подошли к технологии, учли опыт основного завода, приспособив все для условий своего производства. Оборудование, которое поступило на завод, устанавливали на любом свободном месте. Вот что вспоминает об этом ветеран завода Д. В. Ефимов:
"При распределении "ролей" нашему цеху вменялось изготовление верхнего станка, лобовой коробки и люльки, ставилась неслыханная задача: обеспечить комплектующими деталями свыше 1000 пушек в месяц. Первые два месяца (август сентябрь) в цехах делали не узлы пушек, а приспособления для их изготовления. Под строгим контролем технологических и конструкторских служб станочники корпели над оснасткой. Зато в последующие месяцы лавина деталей и узлов пошла в сборочный цех".
На заводе наладили оперативное планирование, составили графики освоения, запуска и выпуска узлов и деталей на отдельных узких местах вплоть до почасовых. Большую работу провели по снижению трудоемкости изделий. Освоили отливку отдельных деталей вместо получения их из кованых заготовок, применили рациональную заточку инструмента и др. Еще шла перестройка на эту пушку, как сталинградцы получили новое задание - освоить выпуск 120-мм минометов и начать поставлять армии полевые авторемонтные мастерские. И все же в сентябре первые 76-мм пушки "отстреляли", а в октябре в наркомат поступил доклад о готовности 130 пушек. Из наркомата, где ежедневно интересовались ходом дел на заводе, потребовали приложить все усилия, чтобы дать, как указывалось в задании ГКО, 1000 пушек в месяц.