– Ого! – воскликнул наглец. – Похоже, ты получил больше, чем хотел.
   – Заткнись, Анри, – сказал Боргез. – Это дело и без того щепетильное. Не хватает еще, чтобы она нажаловалась королю на плохое обращение.
   – Но ты собираешься жениться на ней, Боргез. Почему бы тебе не проверить качество своей собственности? – не унимался Анри.
   – Черт побери! Ты, видно, ни о чем другом и думать не можешь! Даже если Бревриен мертв, даже если я буду утверждать, что саксы напали на нас, а рыцари Бревриена палец о палец не ударили, чтобы помочь нам, мне еще нужно убедить короля, что я имею право на Оксбери. Нужно заручиться поддержкой этой женщины.
   – Поддержкой? От женщины можно без труда добиться поддержки. Дай мне провести с ней ночь. Клянусь, она сама будет потом умолять короля позволить ей выйти за тебя замуж.
   – Черта с два! – крикнула Эдива, не в силах больше молчать. – Уж лучше убей меня сейчас же, потому что я никогда не соглашусь выйти за тебя замуж!
   Оба рыцаря изумленно уставились на нее.
   – Ну и ну! Настоящая мегера! – сказал тот, которого звали Анри.
   – Заткнись! – рявкнул Боргез. – Вот уж не предполагал, что она так хорошо знает наш язык.
   Эдива переложила кинжал из одной руки в другую, и луч света, отразившись от лезвия, скользнул по потолку палатки.
   – Я слышала каждое ваше слово, – в ярости прошипела она, – и знаю, что вы убили Жобера. А теперь вам пришел конец.
   – Господи, она ведь не шутит! – пробормотал Анри. Боргез устало вздохнул:
   – Я предупреждал Валуа, что это безумная затея. Черт возьми, я даже не хочу Оксбери, если это связано с такими неприятностями! У меня достаточно земли и в Нормандии.
   – Но ты знаешь Валуа: он тебе этого никогда не простит, – возразил Анри. – Представь, что произойдет, если ты откажешься!
   Боргез снова вздохнул.
   – Миледи, – сказал он, – я не убивал Бревриена, поверьте мне. И вам я тоже зла не желаю.
   – Если не вы, то кто его убил?
   – Валуа нанял человека, приказав ему убить Бревриена в Лондоне.
   Жобер мертв. Эдива онемела от горя.
   – Я отношусь к вам со всем почтением, леди Эдива, – сказал Боргез. – Но вы наследница Оксбери, и, чтобы получить на него законное право, я должен на вас жениться.

Глава 26

   – Все выглядит вполне мирно, – сказал Жобер, окидывая взглядом заснеженную долину и дальний холм, где стояла крепость.
   – А мы чуть лошадей не загнали, – проворчал Хеймо. – Я говорил тебе, что не надо спешить. Ну приедешь ты днем раньше или днем позже... У тебя впереди целая жизнь со своей ненаглядной.
   – Я думал, что Оксбери в опасности, потому и торопился. – Жобер покачнулся, едва удержавшись в седле от усталости. – Господи, я, кажется, мог бы проспать целую неделю.
   – Тогда давай теперь поспешим. – Хеймо тронулся с места.
   Путь из Лондона был настоящим адом. Из-за снегопада они дважды теряли дорогу, а чтобы уберечься от холода, останавливались, разводили костер и грелись.
   Снегопад наконец прекратился, и они оказались в волшебном мире белого безмолвия. Появилось солнце, и заснеженная долина засверкала в его лучах.
   Уезжая в Лондон, Жобер был уверен, что Валуа пошлет кого-нибудь, чтобы захватить Оксбери. А его самого убить по дороге. Такой мерзавец! Но, слава Богу, он жив, да и с имением, похоже, ничего не случилось.
   Их увидели со сторожевой башни. Ворота распахнулись, и они въехали в крепость. Во дворе было подозрительно тихо. Странно. Жобер ожидал бурной встречи. А где же Эдива?
   Алан стоял с мрачным лицом. Жобер сразу понял, что что-то случилось. – Где Эдива? Стоявший рядом Роб взглянул на Алана.
   – Боргез повез ее к королю, – сообщил Алан. – По крайней мере так он объяснил свое появление здесь.
   У Жобера все похолодело внутри. Он в гневе обрушился на своих верных рыцарей:
   – Как вы могли позволить кому-то увезти ее?! Я приказывал вам обоим беречь ее – и что же?! Я возвращаюсь и узнаю, что Эдиву увезли. А вы даже не можете точно сказать, куда именно!
   – Она уехала добровольно, – спокойно произнес Алан. – Возможно, ее соблазнило сообщение Боргеза, что король может вернуть ей земли в других графствах Англии.
   Жобер уставился на Алана, с трудом постигая смысл его слов. Он обратился к Робу:
   – Ты полагаешь, что леди Эдива...
   Роб взглянул на Алана и покачал головой:
   – Я думаю, она поехала с Боргезом, чтобы спасти Оксбери.
   – Спасти Оксбери? От чего?
   Алан начал было говорить, но Роб перебил его:
   – Помолчи. Надо рассказать все с самого начала. – Он повернулся к Жоберу: – Можно подумать, что Боргез пришел в крепость и Эдива сбежала с ним. Но это совсем не так. На самом деле именно она не разрешила нам впускать его в крепость. Это она убеждала нас, что они пришли с недобрыми намерениями и пытаются нас обмануть. Когда я вышел из крепости, чтобы поговорить с ними, они взяли меня в заложники. Обращались со мной неплохо. Но я чувствовал, что они что-то затевают. К тому же они обстреляли крепость горящими стрелами. Они не довели атаку до конца и вскоре отступили. На следующий день они привезли меня назад и предложили обменять на леди Эдиву. Я считал, что отпускать ее – полное безумие. Однако она хотела отвлечь их внимание от Оксбери и, конечно, рассчитывала на то, что ты скоро вернешься.
   – Как бы не так! – воскликнул Алан. – Мне, например, показалось, что ей не терпелось уехать с той самой минуты, как она услышала, что является наследницей еще какой-то собственности!
   Жобер едва сдержал гнев.
   – Кто такой Боргез? – спросил он. – И какие еще другие земли принадлежат Эдиве?
   – Нам это неизвестно, – сказал Роб. – Боргез утверждал, что имеет при себе послание короля. Эдива настояла на том, чтобы он предъявил этот документ. Боргез отказался. А потом взял меня в заложники. На следующий день они вернулись к крепости. Еще Боргез сказал, что король Вильгельм не признает прав Эдивы на эту собственность, если она не явится к нему лично.
   – И вы отдали ему Эдиву? – Жобер почувствовал, как его снова охватил гнев. – Он не показал вам послание короля! Вы даже не знаете, кто он такой, а позволили ему увезти ее?
   – Но она сама хотела поехать, – сказал Алан.
   – Я же приказал вам беречь ее! – Жобер помолчал, потом спросил: – Сколько времени прошло с тех пор, как они уехали? Они направились прямо в Лондон?
   – Их лагерь разбит в конце долины, – сказал Роб. – Я послал одного деревенского мальчишку следить за ними. Возвратившись, он сообщил, что они собираются заночевать в лагере. На следующее утро, когда мальчишка снова отправился следить за ними, лагеря на месте не оказалось. Они ушли еще до рассвета. И направились они не в Лондон, а в Винчестер.
   Жобер в отчаянии ударил сжатым кулаком по ладони другой руки.
   – Как вы могли? Вы позволили им увезти мою женщину, мою будущую жену! – Он круто повернулся к Алану: – Король дал согласие на мою женитьбу на Эдиве!
   Если бы вы ее не отпустили, то мы сейчас стояли бы перед отцом Рейболдом!
   Роб смущенно кашлянул, прежде чем ответить.
   – К сожалению, отец Рейболд мертв. Никто из нас не знает, почему и как это произошло. Он был убит – стрела попала в спину. Эдива думает, что отец Рейболд был каким-то образом связан с Боргезом. И что они сами убили его.
   Жобер давно подозревал, что Валуа заслал лазутчика в Оксбери. Священник как нельзя лучше подходил для этой роли – ведь он мог уходить и приходить, когда ему заблагорассудится.
   – Прикажите приготовить побольше еды, – распорядился Жобер. – Часть мы возьмем с собой. Через час выезжаем.
   Хеймо сделал шаг вперед:
   – Но тебе надо бы отдохнуть, прежде чем снова садиться на коня.
   Жобер покачал головой:
   – Я не смогу отдыхать, пока Эдиве угрожает опасность. Я должен ехать за ней.
   Отряд Боргеза двигался медленно. По глубокому снегу телеги с багажом и слугами еле ползли.
   Жобер со своими людьми почти нагнал их. Довольно скоро они добрались до Винчестера и остановились на постоялом дворе, чтобы дать коням передышку и поесть горячей пищи. Хозяин сообщил им, что Боргез был здесь. Недавно отряд отправился в ближайший монастырь. Расспрашивали, где можно найти священника. Хозяин посоветовал им ехать в монастырь Уэруолл.
   – Священника?! – воскликнул Хеймо. – Зачем им понадобился священник?
   – Чтобы обвенчать нормандского лорда и леди, которая путешествует с ним.
   Жобер отодвинул миску.
   – Она может выйти замуж за другого только под угрозой смерти. А если ее принудят, то брак будет считаться недействительным.
   Все молчали. Потом Хеймо сказал:
   – Если они были здесь недавно, то церемония, возможно, еще не началась.
   Жобер вскочил на ноги.
   – Едем! Монастырь находится всего в двух милях отсюда.
   Вскоре разгоряченные кони топтались у монастырских ворот. Привратник отказался впустить всадников. Но, получив от Жобера несколько монет, сделал исключение для него и Роба. При условии, что рыцари оставят за воротами все оружие.
   Жоберу хотелось бежать к церкви. Что, если он опоздал? Что, если Эдива уже связана брачными узами с другим?
   Но ему приходилось сдерживать себя и замедлять шаги, следуя за семенящим монахом. Наконец он распахнул дверь, и они вошли внутрь. Зажженные свечи освещали церковь неярким светом. У алтаря стояли мужчина и женщина.
   Жобер узнал ее не только по фигуре, но и по золотистым волосам, и по платью из шелка бронзового цвета. Он решительно пошел вперед.
   – Остановись, священник! – крикнул Жобер. – Эта женщина не может выйти замуж за этого мужчину. Вильгельм, король Англии и герцог Нормандии, отдал ее мне!
   Стоявшие у алтаря оглянулись одновременно. Какое-то время в церкви стояла полная тишина. Потом Эдива бросилась к Жоберу:
   – Слава Богу, ты жив!
   Оказавшись в его объятиях, она чуть не лишилась чувств от переполнившего ее счастья.
   – Эдива, любовь моя... – шептал Жобер, прижавшись губами к ее волосам. – Это правда, король разрешил мне жениться на тебе. Давай сделаем это немедленно, пока кто-нибудь еще не помешал нам.
   Рыцарь от алтаря шел к ним. Хотя у Жобера не было оружия, он не собирался отдавать Эдиву. Он будет бороться за нее до последнего дыхания.
   – Вы – Бревриен? – Рыцарь остановился в нескольких шагах от Жобера.
   – Да. Я – Жобер де Бревриен.
   – Бог свидетель, я не хотел вам зла, – начал оправдываться рыцарь. – Валуа заставил меня ввязаться в эту историю. Он уверял, что никаких сложностей не будет. С вами, мол, произойдет несчастный случай в Лондоне. А мне нужно будет просто предъявить права на вашу собственность. – Он помедлил, потам продолжил совсем унылым тоном: – Он мой сюзерен, мой господин. Разве мог я ему отказать?
   – И вас совсем не мучила совесть, что он намерен убить меня? – холодно спросил Жобер.
   – Он сказал, что у него имеются веские основания для этого. Сказал, что вы обесчестили его дочь, а потом бросили. – Боргез развел руками. – Отец может так сильно любить свою дочь, что готов жестоко отомстить ее обидчику.
   – Валуа вовсе не любящий отец, мстящий за дочь. Позвольте рассказать вам правду, Боргез. Мои отношения с Дамарис де Валуа были чисты и невинны. Она ушла в монастырь, потому что сочла это своим подлинным призванием, а не потому, что была опозорена. Если я и виноват в чем-нибудь, так только в том, что разоблачил Валуа как жадного, лживого мерзавца, каким он и является. И ярость его вызвана тем, что ему не удалось еще больше разбогатеть. Ведь он рассчитывал выгодно выдать Дамарис замуж!
   Боргез помолчал некоторое время, обдумывая его слова, потом, потирая лысеющую макушку, сказал:
   – Прошу прощения, Бревриен. Я этого не знал.
   – Разумеется, не знал! – раздался грубый насмешливый голос. – Этот болван был всего лишь пешкой в игре милорда Валуа. Неужели ты, Боргез, думаешь, что сэр Ва-луа позволил бы тебе спокойно жить с саксонской наследницей? Черта с два! Тебя должны были уничтожить, как только Валуа убедит короля в том, что ни одному саксу, тем более саксонке, нельзя доверять. Валуа намеревался сам завладеть этими землями, а наследницу отправить в монастырь. – Взгляд узких черных глаз мужчины скользнул по Эдиве. – А я считаю, что в другом месте от такой пташки было бы больше пользы. Я, пожалуй, сделал бы из нее лондонскую потаскушку.
   Жобер почувствовал, как напряглось в его руках тело Эдивы. Она узнала этого человека. Боргез называл его Анри.
   – Позволь мне упасть, – быстро прошептала она.
   Эдива рухнула на пол. Жобер крикнул, чтобы принесли воды, и опустился рядом с ней на колени. Она незаметно вложила ему в руку кинжал, прошептав: «Будь осторожен».
   Жобер подхватил ее на руки и понес к двери. На полпути он почувствовал, что к его спине приставили нож, и услышал:
   – Я сам возьму эту женщину, Бревриен.
   Жобер медленно повернулся и увидел ухмыляющуюся физиономию черноглазого мужчины с ножом в руке.
   Жобер осторожно поставил Эдиву на ноги, но не выпустил ее из объятий. В одной руке он держал кинжал.
   – А теперь отдай-ка мне женщину!
   Жоберу хотелось броситься на подлеца и воткнуть кинжал ему в горло. Но он сдержал себя. Нет, этого мерзавца надо застать врасплох.
   – Это ты убил священника, – неожиданно сказал Бревриен, будто только сейчас догадался об этом. – Все-таки это сделали не саксы, а ты!
   – Конечно. Я с радостью прикончил этого ничтожного отца Рейболда...
   Кинжал Жобера вонзился в шею мерзавца. Тот вскрикнул и повалился на пол. Эдива попятилась. А Жобер глубоко вздохнул: все было кончено.
   – Возмутительно! – воскликнул священник, подходя к ним. – Просто возмутительно! Даже если этот человек – отъявленный злодей, это еще не повод, чтобы убивать его в церкви! Сомневаюсь, что ваша бессмертная душа не пострадает от такого тяжкого прегрешения!
   – Постараюсь как-нибудь договориться со Всевышним, – сказал Жобер. – Мне кажется, что Господь более милосерден, чем люди, которые так и норовят перерезать мне горло.
   Эдива обняла его и шепнула:
   – Не серди священника, дорогой. Ему еще предстоит обвенчать нас.
   Жоберу и Боргезу пришлось долго уговаривать, а Эдиве даже умолять священника, прежде чем он согласился совершить обряд бракосочетания.
   Когда церемония закончилась, Жобер и Эдива, обменявшись легким поцелуем, разошлись каждый на свою половину для гостей – женскую и мужскую.
   Жобер уселся за стол в трапезной, где мужчинам подали простую монастырскую еду. Хеймо пытался утешить Жобера, сочувствовал, что ему придется провести по-холостяцки первую брачную ночь. Все смеялись.
   Жобер взглянул на Алана, самодовольно улыбаясь.
   – Ну, что я говорил? Женщина может быть верной и преданной, как и мужчина.
   – Не обижайся на меня, – сказал Алан. – Наверное, обстоятельства моей жизни заставляют меня сомневаться во всех женщинах.
   – Знаем мы твои обстоятельства! – воскликнул Хеймо и хлопнул Алана по спине. – Терзаешься муками ревности, пока белокурая Вульфгет раздаривает всем улыбки.
   – Вульфгет? – удивился Роб. – Я и не знал, что тебе она нравится. Ты всегда с таким мрачным видом говоришь с ней.
   – Как мне не быть мрачным? Этой бессердечной кокетке доставляет удовольствие мучить меня!
   – Вульфгет – бессердечная?! – воскликнул Роб и даже вскочил на ноги. – Не могу слышать о ней такое! Она самая добрая, самая терпеливая из девушек.
   – Конечно. Ты притворялся, будто страдаешь от ран, чтобы заставить ее суетиться вокруг себя!
   – Рана в живот – не шутка! Я мог умереть!
   – Уж лучше бы ты умер, болван! Тогда бы Вульфгет наконец заметила меня!
   – Черт возьми, вы похожи на двух псов, подравшихся из-за лакомой кости! – вмешался в разговор Жобер. – Если вы ссоритесь из-за этой девчонки, то, клянусь, она вам обоим не достанется. Выдам ее замуж за того, кто не живет в Оксбери. Как это вам понравится?
   Оба рыцаря сразу же взяли себя в руки.
   – Я не хотел задеть тебя, Алан, – сказал Роб. – Вульфгет мне нравится. Но у меня и в мыслях не было жениться на ней. Если ты хочешь добиться благосклонности Вульфгет, я не буду стоять у тебя на пути. Но позволь дать совет: если ухаживаешь за девушкой, не надо ходить вокруг нее с унылым и мрачным видом. Лучше постарайся быть веселым и любезным.
   – Я пытаюсь. Но когда вижу ее с тобой, все приятные слова исчезают.
   – Ты еще не говорил об этом с Эдивой? – спросил Жобер. – Думаю, она сможет тебе помочь.
   – Как мне просить об этом Эдиву, если я наговорил о ней столько гадостей? – спросил Алан.
   – У Эдивы доброе сердце. Она понимает, что ты не хотел ей зла, – улыбнулся Жобер.
   Когда мужчины закончили трапезу, их провели через заснеженный двор в приготовленные для них покои. Жобер лег на жесткую койку и сразу провалился в сон.

Глава 27

   Утром Жобер поблагодарил священника и направился к монастырским воротам, где его ждали рыцари вместе с Эдивой. Жобер поцеловал ее в щеку и быстро отстранился. Ему предстояло путешествие верхом на одном коне с ней, и он совсем не хотел заранее разжигать свое воображение!
   Жобер помог Эдиве сесть на коня, потом взобрался сам. Покинув монастырь, они выехали на заснеженную дорогу. Он услышал, как она вздохнула.
   – Ты устала, любовь моя? – спросил он.
   – Нет, мне сейчас хорошо. За последние дни я совсем измучилась. Каково было думать, что тебя нет в живых?!
   Он наклонился к ее уху и тихо сказал:
   – Мне ли не знать этого? Мысль о том, что я потерял тебя, приводила меня в такой ужас, что мне не хотелось жить дальше.
   Она ласково погладила его по щеке.
   – Теперь, когда мы одержали победу над всеми врагами, никто у тебя не отберет Оксбери, пока жив король Вильгельм.
   Жобер помрачнел:
   – Я не успокоюсь до тех пор, пока Валуа не понесет наказание. Во всех наших бедах повинен он.
   – Но мои братья тоже во многом виноваты.
   – Думаю, они давно прекратили бы сопротивление, если бы не получали указаний и денег от отца Рейболда.
   – Неужели священник использовал их, чтобы помочь Валуа отобрать у тебя Оксбери?
   – Именно так. Мне кажется, это он убедил их напасть на крепость, пока мы были в Лондоне.
   – А потом священник и Голда предали их? Жобер кивнул:
   – Отец Рейболд хотел, чтобы мятежников взяли в плен. И чтобы я повесил их. А ты, конечно, не простила бы мне этого.
   – Но у него ничего не вышло.
   – Да. И тогда он помог им бежать, чтобы они убили меня по пути в Лондон.
   Эдива отстранилась от Жобера и взглянула ему в лицо.
   – Я этого не знала! Хеймо сказал мне, что Элнот в безопасности, а Годрик и Бьернвольд сбежали. Но я не знала, что кто-то из них покушался на твою жизнь.
   – Да, Элнот в безопасности, а Годрик и его товарищи бежали. Но Бьернвольд... – Жобер запнулся. А вдруг, когда Эдива узнает, что он убил ее брата, исчезнет теплота и нежность их отношений? – Бьернвольд пытался перерезать мне горло. Не сомневаюсь, что он делал это по наущению отца Рейболда.
   Эдива молчала.
   – Мне удалось вырваться из его рук, но я не мог позволить ему скрыться. Я... я выхватил кинжал и убил его.
   Эдива продолжала молчать. Жобер совсем приуныл. Не мог же он признаться ей, что метнул кинжал в Бьернвольда, когда тот убегал.
   Наконец Эдива тихо сказала:
   – Бьернвольд мой брат. Но мое сердце принадлежит тебе, а не ему.
   Жобер крепко прижал ее к своей груди. Помолчав, она заговорила снова:
   – Отец Рейболд поплатился за свое предательство. А как же Голда? Она тоже предала... Я понимаю, тебе трудно решать... ведь она была твоей любовницей...
   Жобер удивленно посмотрел на Эдиву:
   – Моей любовницей? О чем ты?!
   – Я видела вас вместе однажды утром, – с укором произнесла Эдива. – Голда сама сказала мне, что спит с тобой. Она много чего порассказала!
   Жобер, не удержавшись, рассмеялся:
   – Эдива, ты так доверчива! Я уже говорил тебе, что женщины, подобные Голде, меня не привлекают. Да и зачем бы мне было связываться с ней, когда рядом была ты?
   – Ну, тогда ты меня еще не мог заполучить. Жобер почувствовал, как напряглось ее тело.
   – Любовь моя, – сказал он, уткнувшись лицом в ее шелковистые волосы, – не знаю, что было бы со мной, если бы ты продолжала относиться ко мне холодно. Я чуть с ума не сошел от желания.
   – Удивительно, что ты не взял меня силой. Большинство ваших мужчин не церемонятся с саксонками.
   – Я был воспитан по-другому, Эдива. Меня учили относиться к женщинам уважительно.
   – Даже к таким злым мегерам, как я? Он рассмеялся и поцеловал ее в щеку.
   – Именно страстность твоей натуры делает тебя такой восхитительной!
   Он прижал ее к себе, наслаждаясь тем, что она рядом.
   Его жена.
   – Скоро ты родишь мне сына. Такого же красивого, как ты сама, – мечтательно произнес Жобер.
   – Откуда ты знаешь, что я рожу тебе сына?
   – Ты обязана это сделать. Иначе я не смогу сдержать данное королю обещание – назвать своего первенца в его честь. Было бы странно назвать дочь Вильгельмом.
   Эдива рассмеялась.
   – Мы выберем самые лучшие имена для своих детей – мальчиков и девочек.
   Ему очень нравилось разговаривать с женой, мечтать о будущем. Всю дорогу до Оксбери они обсуждали, что необходимо изменить в крепости, каким должен быть их новый замок...
 
   – Леди Эдива... Я должен попросить у вас прощения.
   Эдива с трудом сдержала улыбку. Она догадывалась, что Алан долго обдумывал, с чего начать разговор.
   – Ты прощен, Алан, – ответила она.
   Он бросил на нее удивленный взгляд:
   – Я наделал много ошибок.
   – Как и все мы.
   – Но я... я плохо обращался с вами.
   – Возможно. Но теперь я тебя простила. Больше не о чем говорить.
   – Есть о чем! Я хочу попросить вас об одолжении.
   Губы Эдивы дрогнули в улыбке. Она догадалась, о чем хочет просить ее Алан.
   – Видите ли... я неравнодушен к одной девушке, но боюсь, что она об этом не догадывается. Я хотел бы, чтобы вы посоветовали, как мне поступить.
   Эдива задумалась. Если бы она хотела отомстить Форнею за все причиненные ей неприятности, то теперь он сам давал ей превосходную возможность сделать это. Но нет, она не хотела ему зла. Отчаяние звучало в его голосе, и это тронуло ее сердце.
   – Хорошо, Алан. Я советую тебе сказать этой девушке о своих чувствах.
   – И все?
   – Она не умеет читать мысли. Как же ей узнать о твоих чувствах, если ты ей об этом не скажешь?
   – Но я думал... то есть... я не могу...
   – Ей будет приятно твое признание, – сказала Эдива, улыбнувшись. – Уж я-то знаю!
   – Правда? – У Алана от радости загорелись глаза. – Вы думаете, что я ей небезразличен?
   – Конечно.
   – Я сделаю, как вы советуете, леди Эдива! – воскликнул Алан. – Мне не раз приходилось убеждаться в вашей правоте.
   Жобер усмехнулся:
   – Да, Леовайн из Оксбери вырастил неглупую дочь.
   Эдива ощутила прилив нежности к мужу. Как ей повезло, что ее «завоевал» этот норманн! Каждый день она будет без устали благодарить Всевышнего за то, что послал ей ее обожаемого Жобера!
   Эдива зажигала в спальне свечи. Ей хотелось, чтобы в первую ночь по возвращении в Оксбери все были чудесно! Деревянная лохань была до краев полна горячей воды, благоухающей душистыми травами. На маленьком столике стояли кубки с вином и блюдо с медовыми коврижками. От углей в двух жаровнях распространялось тепло.
   Эдива села на край кровати и принялась расплетать косы. У нее даже руки дрожали от сладостного предвкушения. Скоро придет Жобер, и они будут наслаждаться любовью. Какое счастье, что она вышла за него замуж! Она стала женой этого гордого нормандского рыцаря. А ведь когда-то считала его своим злейшим врагом. Теперь он был ей дороже жизни.
   Дверь спальни открылась. Жобер, широко улыбаясь, шагнул к ней.
   – Ах ты, моя саксонская соблазнительница! – сказал он. – Как красиво ты здесь все устроила. Как чудесно пахнет горячая вода.
   Жобер принялся стаскивать с себя одежду. У Эдивы при виде его обнаженных плеч и мускулистой груди заколотилось сердце. Ей вспомнилось, как она увидела его обнаженным впервые. Уже тогда она страстно желала этого мужчину, этого зеленоглазого гордого воина.
   Жобер, раздевшись, улыбнулся ей.
   – Теперь твоя очередь, – сказал он.
   Эдива быстро сняла с себя широкое платье. Кроме платья, на ней ничего не было.
   У Жобера дух захватило. Он протянул руку и нежно провел пальцами по ее груди.
   – Какая ты невероятно красивая!
   – Красивее, чем женщины в Лондоне? – поддразнила она. – Красивее, чем нормандские леди из Кана?
   Он ответил ей страстным поцелуем. Потом пробормотал охрипшим голосом:
   – Забирайся в воду.
   – Ты хочешь искупать меня?
   Эдива залезла в лохань. Жобер склонился над ней и принялся намыливать ее шею, плечи, груди... Ей было приятно чувствовать прикосновение его сильных пальцев к своей нежной коже. Соски напряглись до боли. Она представила себе, как они наполняются молоком для его ребенка.
   Потом Жобер попросил Эдиву встать и стал намыливать живот, бедра, ягодицы, ноги...
   Она расставила ноги, с нетерпением ожидая, когда он прикоснется к самому нежному месту.
   Он окатил ее из ведра водой и, завернув в простыню, вынул из лохани.
   – Пожалуй, я искупаюсь потом.
   – Ну уж нет! Залезай, пока вода горячая.
   Он подчинился. Она намылила его широкие плечи, сильную грудь. Потом ее руки скользнули вниз по животу вдоль стрелки волос, остановившись всего в дюйме от самой возбужденной части его тела.